В качестве подарка (гет)

Первый звоночек прозвенел уже на следующий день.

Кто-то побывал в банке «Гринготтс» и навел справки о счетах Грейнджер. Служба Ликвидаторов заклятий почему-то оказалась не на высоте, и конфиденциальная информация попала в руки неизвестных лиц. Банк известил об этом Гермиону, принес свои извинения и сообщил, что виновные понесли заслуженное наказание и уволены со службы. Читая список наказанных должностных лиц, Гермиона с неудовольствием увидела среди них имя Билла Уизли. Только этого и не хватало, чтобы вбить последний гвоздь в крышку гроба ее дружбы с этим семейством и его отдельными представителями.

И точно!

В течение дня девушка получила два Громовещателя. Один от Молли, а другой от Рона. Мать почтенного семейства, как и следовало ожидать, перевернула все с ног на голову, представив дело так, будто Билла уволили из-за кляузы Гермионы. Она грозилась проклятиями, слезливо жаловалась на трудности трудоустройства для своего изуродованного сына и извещала девушку, что отныне двери «Норы» для нее закрыты.

Рон в совершенно несвойственной для него многословной и патетической манере, обвинял Гермиону в мести своей семье и стыдил за низкое и бессмысленное мщение. Гермиона сразу заподозрила, что послание Бон-Бона произнесено под диктовку его подружки.

Не желая чувствовать себя без вины виноватой, девушка надиктовала жесткий ответ и отослала его Молли.

« Я не имею никакого отношения к увольнению Билла Уизли! Что касается дверей вашего дома, то они для меня не существуют, после того предательства, которое совершили все вы в отношении Гарри Поттера! Прошу больше мне не писать.

Гермиона Джин Грейнджер».

В течение дня совы еще дважды стучали в ее окно, но опознав посланниц семейства Уизли, девушка просто закрыла перед ними окно.

Спасибо Снейпу. Когда она уже наладилась пореветь у себя в спальне от такой несправедливости, зельевар сварливым и неприятным голосом напомнил ей, что основа Оборотного зелья уже перестаивается, и скоро нужно будет просто очистить от нее котел. Поработав пару часов под бодрящие колкости Снейпа, она обрела утраченное, было, душевное равновесие, и повернулась мыслью к самому важному моменту во всей этой истории. Получается, что не только министерство недовольно тем, что она стала наследницей состояния Поттеров и Блэков. Кто-то из магов пытается самостоятельно наводить справки, так сказать, в частном порядке. Вот только непонятно, причем тут Билл Уизли?

* * *

— Дурак ты, Поттер, и шутки у тебя дурацкие!

Драко Малфой ворочался по грудь в болотной жиже, не представляя, как он из нее будет выбираться. Где-то рядом раздался хлопок аппарации.

— Ты чего там делаешь, Малфой?

Вот ведь гад! Сам его сюда забросил, а теперь изображает из себя невинное дитя.

— Живу я здесь! — злобно ответил блондин. — Чего ты стоишь? Ждешь, пока я утону?

— А-а-а, так тебе не выбраться? — осенило Гарри. — Нет проблем! Левикорпус!

— Блин, Поттер! Ты что, идиот? — заорал Драко, вздернутый за лодыжку.

Ну неужели нельзя было его вытащить обычным Вингардиумом? Нет, обязательно надо поиздеваться.

— Да отпусти же ты бедя… — первые потоки грязи с мантии достигли головы Малфоя и полезли ему в рот и нос.

Гарри отлевитировал пострадавшего на сухое место и бодро скомандовал:

— Либеракорпус!

Драко шмякнулся в густой мох и начал неистово кашлять и плеваться во все стороны.

— Анапнео! Экскуро!

— Да отвали ты от меня, Поттер! — изо рта Драко посыпались радужные мыльные пузыри. — Фините!

Драко вытер рот и с ненавистью уставился на Гарри.

— Повеселился?

— Да я не хотел. Так получилось, Малфой…

— Ну-ну. Скоро настанет моя очередь веселиться!

Драко злобно оскалился и аппарировал в замок, оставив Поттера в одиночестве.

Гарри вздохнул. Почему всю жизнь его считают злонамеренным? Все как-то само по себе так получается. У него и в мыслях не было издеваться над Малфоем, а вот попробуй, объясни это взбешенному блондину. Ни за что не поверит. Да чего там, я на его месте тоже не поверил бы…

* * *

На следующий день после происшествия в «Гринготтсе», почти сразу после завтрака — стук в дверь. Глотик тут же на Снейпа зашипел, дескать, исчезай давай, гости у нас! Но тот сидит над справочником, который я ему листаю и делает вид, что это его не касается. Понятно. Ждет, пока я его попрошу.

«Э-э-э… мистер Снейп».

«Ладно-ладно», — отозвался он с раздражением и соблаговолил свалить из оптической видимости.

Иду открывать. Что это за гости такие, с утра пораньше? Охрана их к двери пропустила, значит это кто-то не вызывающий подозрений. Распахнула дверь, а там…

«Здравствуй, Герм Ивона!»

Бог мой, да это Виктор!

Схватил он меня в охапку и закружил прямо в прихожей. Я смеюсь и отбиваюсь, но у него ручищи железные. Загорелый, хорошо одет, прическа по классу «А», видно, что не бедствует ловец ирландской сборной по квиддичу. Совсем не бедствует.

Ну, значит, тащу я его в квартиру поить чаем. Глотик фыркает ревниво, но видит мой кулачок и гордо уходит в спальню. А где сейчас находится фантом Снейпа, можно только гадать. Ну и плевать, я с Виктором целоваться не собираюсь, хотя фиг знает, что у него на уме на этот счет.

Накрываю в гостиной стол. А он все сокрушается на ломанном английском, что доставил столько хлопот и все порывается усадить меня рядом с собой.

Ну, это уж дудки! Сажусь напротив. Хм. Все равно ест меня глазами. Но глазами можно — не возражаю.

Ну перебросились мы обычными вопросами. Он видимо в курсе наших печальных дел. Наверное, потому и пожаловал, подумала я, но не угадала.

«Отборочный матч на чемпионат мира 2000-го года. Через два дня в Глазго игра. Я отпросился у тренера на полдня после утренней разлетки».

«А что же ты вспомнил обо мне именно сейчас?», — думаю.

А он вопросов моих не ждет. Сам излагает. Начал издалека. Вроде как слышал он о трагедии с Гарри, а потом увидел мою фотографию в «Магическом вестнике континента». Помню я эту статью. Не иначе Рита им материал продала. Прописали там обо мне, что я богатая наследница и сердце мое с некоторых пор свободно.

Шакалы пера, блин!

«Ну и что, Виктор, — шучу я, — решил приударить за богатой невестой?»

Обиделся мой ловец. Пробубнил, что он сам хорошо зарабатывает и чужих денег ему не надо. А хотел он поддержать меня в трудную минуту и пригласить погостить к нему в Болгарию. Чисто по-дружески. А сам меня глазами так и ест. Приятно конечно, когда такие мужчины на тебя заглядываются, но уж что-то он слишком откровенно меня глазами раздевает. Даже мурашки по спине побежали. Этого мне только не хватало! Но я не тушуюсь — поддерживаю дружеский разговор. Дескать, за приглашение спасибо, но сейчас меня в Британии неотложные дела держат.

«Сердечные?» — натужно шутит Виктор, но взгляд его явно холодеет.

«Нет, — говорю, — дела в основном финансовые. Дела запутанные, много вопросов, во многое приходится вникать самой. Извини, но в ближайшее время принять твое приглашение никак не могу».

Поскучнел мой кавалер, но держится бодрячком. Даже шутить пытается. Дозволено ли ему будет навестить меня после игры и пригласить хотя бы в лондонский ресторан? Маглы готовить умеют, за это он ручается.

М-да. Не отвяжется ведь. Принять что ли приглашение? Ну потеряю времени часа три, так ведь я уже четыре месяца никуда ни ногой.

Вот только в моем контракте с «Гоблинским щитом» походы в магловскую часть города не предусмотрены…

Кое-как отговорилась я, что, мол, там видно будет. Еще неизвестно, сколько ваша игра продлится. Он плечами пожал, заулыбался.

И тут за его спиной Снейп появился. У меня взгляд, видимо, заметался. Крам сразу насторожился и спрашивает, что это со мной? А мне Снейпу даже страшные глаза не сделать, чтобы он свалил отсюда. Обернется Виктор — получится неприятный конфуз. И не понимаю я, зачем зельевар вдруг проявился?

Хм-м. Оказывается, Снейп хочет мне что-то показать. Или объяснить. Жесты делает, как будто бросает что-то в меня и на Виктора указывает. Хочет, чтобы я в Виктора чем-нибудь кинула? Совсем офонарел наш покойный профессор? Но уж очень он настойчив.

Беру я с блюдца сушку и без замаха в Виктора — раз!

Бли-и-ин, ну совсем по-идиотски вышло. Сушка ему в лоб попала, и в стакан с чаем отскочила. Брызги по всему столу разлетелись!

«Ой, — кричу, — я пошутить хотела! Извини меня, пожалуйста!»

Виктор сначала опешил от моей выходки, а потом вроде смеется, а глаза еще холоднее стали.

«Э-э-э, — думаю, — а Снейп не зря меня на эту глупость подвигнул. Вики странный какой-то. Впрочем я на его фоне и вовсе полной дурой выгляжу… Докатилась. Сушками в гостей кидаюсь!»

Тут посмотрел он на часы и засобирался. Снейп, конечно, благоразумно исчез, а я пошла Виктора провожать. Сходил он на дорожку в туалетную комнату, пока я деликатно на кухне себе неотложные дела искала, а потом дружески пожал мне руку и торопливо удалился.

Я дверь входную закрыла и думаю:

« Снейпа убить надо, за его выходки. Второй раз убить. Заслужил гад. Вот возьму веник и убью!»

Захожу в гостиную. Он, как ни в чем ни бывало, сидит за столом. Не иначе книгу свою дожидается. Не успела я рот открыть, как он мне без тени улыбки или еще там какого ехидства, серьезно так сообщает:

«Советую вам задуматься над двумя моментами, мисс Грейнджер. Ваш гость, будучи профессиональным ловцом, не смог поймать сушку, которая летела ему в лоб с мизерной скоростью. Это первое. И второе — ваш поклонник пробыл у вас в гостях ровно пятьдесят пять минут».

Посмотрела я на него мрачно и пошла в спальню. Там у меня тревожная кнопка лежит…

* * *

Ох, и надоело мне сидеть в этом плену! Малфой-старший куда-то уехал, аж на неделю. Драко обиделся из-за купания в болоте и личика не кажет. Ну и наплевать мне на хорька. Залез я в геотермальный (с третьего раза выговорил) источник. Вокруг меня серные пузыри лопаются, вода такая плотная, что выжимает меня вверх и фамилии не спрашивает. Все тело мурашками покрылось — кайф офигенный!

Лежу — никого не трогаю.

Вдруг появляется мой персональный эльф — Робби. И лицо у него, такое… такое… ну просто просветленное!

«Сэр Гарри Поттер, — говорит, — позвольте припасть к вашим ногам за ваше отношение к расе домовых эльфов!»

Я, конечно, немного опешил. Нечасто к моими ногам с цыпками в галеон припадают всякие там поклонники, пусть даже и эльфы. Думаю, чего это он? Но вида не подаю, хмурюсь для важности, или улыбаюсь… не помню, блин!

«Сердечная благодарность эльфов для многих волшебников не представляет собой особой ценности, — продолжает он свои непонятные речи, — но в вашем случае мы имеем дело с некоторым исключением!»

Я смотрю на него и не понимаю, как себя вести. Это как будто кошка мне в лицо расхохоталась. Страшно и непонятно, что делать дальше.

Тот видно понял, что мне не по себе и тут же меняет аллюр на более приемлемый.

«Мистер Поттер. Скрижали эльфийской Славы донесли до всего нашего народа, что вы хоронили домовика-индивидуала Добби своими руками!»

А сам смотрит на меня, как… как… блин, как Визенгамот какой-нибудь! Дескать, было такое или нет?

На меня, словно что-то нашло. Вроде как он следователь, а я подозреваемый. И сознаваться не хочу!

«Ну и что?» — говорю я неприязненно.

«Вы подтверждаете, сэр?»

Глаза у Робби стали ласковые, только что не плачет, и такое выражение, как будто от моего ответа его жизнь зависит…

Ага, думаю — тон изменился. А то прет на меня, как на комод, засранец мелкий!

Ну, если со мной по человечески, то и я гомосапиенс. В самом общем смысле.

«Было такое, — говорю, — он спас жизнь мне и моим друзьям. Его убили на моих глазах. Я не мог поступить иначе».

Сам говорю, а ужас тех дней, словно за горло хватает. Давит этот эльф на меня, и чувствую я, что сейчас зарыдаю или пошлю его в своей спальне порядок наводить.

Чтобы отстал, нах!

Смотрю, а он кланяется мне. И поклон этот какой-то необычный, что ли. Не раболепный, не приниженный, не рабский… Наверное, так можно поклониться своему старшему брату, если тот тебе жизнь спас… черт, фигню какую-то несу, но как наваждение какое-то — не избавиться!

«Сэр Гарри Поттер! — вещает мой слуга (офигеть можно!). — Большой Совет Эльфов присвоил вам звание Принца-Спасителя эльфийской расы! Вы наш пожизненный Владыка и Господин».

«Да ладно, — говорю я с иронией, — завтра вам Малфой или еще кто прикажет, и вы меня на отбивные разделаете».

А он серьезно так заявляет, что нет, мол. Что все домовики любого пола и возраста исполнят любой приказ сэра Поттера, даже если потом им придется разбить свой лоб об горшок своего текущего хозяина.

Вопрос с горшком требует пояснений. Это мою фамилию так изощренно склоняют или к слову пришлось?

К слову пришлось, твердо заявляет мне Робби. А если кто будет изощренно фамилию их благодетеля склонять (мою, то есть), то пусть побережет свой горшок — то есть жопу!

М-да, разговорились что-то здешние эльфы. Революцию готовят? Вот Герми будет рада!