На Секретной Службе Её Величества (гет)

* * *

Кабинет Альбуса Дамблдора больше напоминал обитель ученого, а не место работы администратора и известного политика, но подобное несоответствие мало кого могло обмануть. Опыт позволял ему влиять на решения властей волшебного мира, причем обычно оставаясь при этом в тени. По большому счету Дамблдор предпочитал осязаемым проявлениям власти пользоваться ее сутью, давая возможность покрасоваться видимыми ее атрибутами более молодым волшебникам. Хотя, с другой стороны, тот, кто сказал бы, что Альбус уже давно не является ученым, все же был бы сильно не прав.

За то время, что Альбус управлял Хогвартсом, школа перестала отнимать у него все свободное время, как это было в начале его директорства, и он мог позволить себе заниматься собственными исследованиями. Конечно, была еще служба в Визенгамоте и в Международной ассоциации магов, но обязанности, связанные с ними, трудно было бы назвать обременительными. Три заседания в год в Визенгамоте и недельная ежегодная конференция волшебников — право же, он вполне мог себе позволить подобные траты времени. И в последние годы свое основное внимание Дамблдор уделял не рутинным обязанностям директора школы, а собственным исследованиям древних артефактов. Увы, но возрождение Тома Риддла заставило его отложить науку в сторону и вновь заняться активной политикой.

— Проходи, Северус, рад тебя видеть, — директор приветливо кивнул декану Слизерина, появившемуся на пороге кабинета. — Надеюсь, у тебя есть заслуживающие внимания новости.

— Приветствую, Альбус, — зельевар устало уселся в кресло. — К сожалению или к счастью, новость пока все та же. Темный Лорд и те, кого он взял с собой, так и не объявлялись. А заодно три дня назад пропал и Руквуд.

— Я уже в курсе, — Дамблдор прикрыл на секунду глаза. — Причем не просто пропал, а унес с собой множество артефактов из Отдела Тайн. После того, как он не вышел на службу, так наконец удосужились провести небольшую ревизию, и у половины невыразимцев волосы встали дыбом. Исчезли сотни магических предметов, а также многие описи, так что сотрудники министерства теперь даже не могут толком разобраться, что же у них украли. Ведь многие артефакты даже не исследовались, а десятилетиями пылились на полках.

— Зато Темный Лорд найдет этим вещам применение, — зло скривился Снейп. — Правда, не уверен, что это обрадует окружающих, но просто так лежать он им не даст.

— Ты прав, Северус, и меня всерьез беспокоит то, что на этот раз Том, похоже, решил хорошо подготовить свое возвращение, — вздохнул Дамблдор. — А что с Малфоями и Лестрейндж, по-прежнему без изменений?

Вопрос был скорее риторическим, так как случись что-нибудь важное в штаб-квартире упиванцев, Снейп уже сообщил бы об этом. Однако последние шаги Тома Риддла показали, что этот маг умеет учиться на своих ошибках и совершать неожиданные поступки. А если ты не способен предугадать действия противника, то вероятность твоего поражения сильно возрастает.

В конце лета Волдеморт, по всей видимости, осознал, какую допустил ошибку, показавшись перед массой народа в Министерстве Магии. Собственно, ради того, чтобы он раскрыл его возрождение, Дамблдор и пошел в прошлом году на сознательную конфронтацию с министерством. То, что сильнейший волшебник Англии, коим директора Хогвартса по праву считали практически все маги, ушел в тень и, казалось, больше не представляет серьезной угрозы, заставило Волдеморта утратить осторожность, и он справедливо поплатился за это. Страх, который питало волшебное сообщество перед этим темным магом, позволил Дамблдору одним ударом не только вернуть себя все утраченные позиции, но и поднять свой авторитет на недосягаемую высоту.

Однако ошибки способны совершать не одни только темные маги. И лучше всего эту истину подтверждала почерневшая от проклятия рука Дамблдора. Он, как мальчишка, поддался эйфории от того, что Тома удалось вывести на чистую воду, и результат не заставил себя ждать. Грустно было признавать это, но сильнейший волшебник современности умрет от банальной ловушки, в которую не попался бы и начинающий разрушитель проклятий из Гринготтса. А главное, его руку видело множество людей и, соответственно, делало выводы. И если подавляющее большинство волшебников даже не подозревало, что знаменитому Альбусу Дамблдору осталось жить всего несколько месяцев, то насчет упиванцев и их лидера не стоило строить иллюзий. Темные маги, поднаторевшие в создании проклятий, безусловно, могли определить если не точную дату смерти Альбуса, то хотя бы крайние строки этого весьма приятного для них события.

И Том Риддл доказал, что его не зря считали человеком, способным отвечать ударом на удар. Поначалу он, как и ожидал Дамблдор, начал террористические атаки на волшебное сообщество. И, как следствие, большинство магов, и даже те из них, кто в душе соглашался с идеологией упиванцев, стали поддерживать Министерство в его попытках борьбы с темными магами. Так что, даже захватив власть, Том неизбежно столкнулся бы с противодействием всего общества, пусть даже пассивным. А это, как понимал любой опытный политик, неизбежно вело к потере этой самой власти.

Видимо, Риддл осознал этот факт и самым коварным образом решил на время исчезнуть. Его план был понятен — отсидеться где-нибудь со своими ближайшими сторонниками до того момента, пока он, Альбус Дамблдор, не покинет этот мир, а потом, действуя через своих подручных, потихоньку взять власть в руки, не афишируя присутствие собственной персоны. Благо ждать смерти директора Хогвартса долго не придется. А тот факт, что в любой момент на свет может вылезти знаменитый темный маг, и не будет никого, кто мог бы бороться с ним лицом к лицу, будет парализующе действовать на волшебное сообщество, лишая его воли. Конечно, оставался еще Гарри Поттер, в борьбе с которым Волдеморту категорически не везло, но Альбус хорошо понимал, что в открытом поединке с многоопытным темным магом шансов у мальчика нет.

Конечно, Риддл не забыл напоследок подкинуть Дамблдору забот, оставив в Англии нескольких своих подручных. Беллатрикс Лестрейндж и недавно принятый в ряды упиванцев Драко Малфой не удостоились чести сопровождать своего хозяина в его убежище, видимо, в наказание за провал операции в Министерстве Магии. И, естественно, Риддл оставил рядом с Дамблдором Снейпа, не желая лишаться столь эффективного шпиона. На некоторое время задержался Руквуд, работавший в Отделе Тайн, но теперь исчез и он, причем исчез далеко не с пустыми руками.

— Беллатрикс бесится от того, что любимый Лорд не взял такую замечательную Ее с собой, — хмыкнул Снейп. — Однако ничего поделать не может, так как приказ Лорда был однозначен. Ей запрещено покидать поместье Малфоев, возможно, для того, чтобы гарантировать лояльность Нарциссы. А учитывая, что мадам Малфой вовсе не восторге от того, как лихо опустошается их родовой сейф на нужды организации, эта предосторожность явно не лишняя. А Драко все еще пребывает в эйфории от того, что ему поручили настоящее задание. Он наивно надеется, что провести в Хогвартс толпу безмозглых идиотов, по недоразумению считающих себя боевой группой поддержки, для него не составит труда. А уж вместе с этими недоучками справиться с опытнейшим магом современности — так это и вовсе плевое дело. Его мать уже все ногти себе сгрызла, видя подобный оптимизм.

— Мальчику будет полезно получить пару практических уроков, чтобы осознать, во что реально выливается его преклонение перед Томом, — задумчиво произнес Дамблдор. — Не думаю, что он сумеет доставить нам серьезные хлопоты. И кстати, раз уж речь зашла о поручениях Риддла, как продвигаются твои дела?

Видимо, осознавая, что на фоне общей бестолковости упиванцев Снейп смотрится образцом здравого смысла, Темный Лорд не поленился загрузить его дополнительной работой, помимо слежки за Дамблдором. Как говорится, кто везет, на том и едут. В результате Северус все свое и без того весьма ограниченное свободное время тратил на изучение настроений обычных волшебников в Косой Аллее, Хогсмите и еще парочке мест, где маги любили посидеть за кружечкой пива. Разумеется, делал он это не в своем облике, который был слишком хорошо знаком многим волшебникам, а активно пользовался оборотным зельем.

— Здесь наши дела обстоят не просто плохо, а еще хуже, чем я предполагал, — Северус покачал головой. — По сути, большинство волшебников вполне согласны, что маглорожденные отнимают у них работу и жируют за их счет. Так что если завтра министерство решит провести реформы, направленные против них, о которых так мечтают сторонники Лорда, то ему гарантирована поддержка народа. И, кстати, мне настроения этого самого народа вполне понятны.

— Северус, ты, пока сидел по барам, не слишком увлекся огневиски? — участливо поинтересовался Альбус. — Уж тебе-то должно быть известно, что волшебникам, не обладающим сильными родственными связями, очень тяжело найти место в нашем мире. Я который год пытаюсь что-то сделать с этим, но почти ничего не добился.

Разумеется, Снейп знал реальное положение дел в волшебном мире, так как и сам после окончания Хогвартса долго не мог устроиться на приличную работу. Чтобы твои услуги, как зельевара, пользовались спросом, надо получить звание Мастера, а для этого минимум пять лет проработать подмастерьем под руководством опытного наставника. По большому счету это справедливо, вот только есть одно маленькое «но». Мастера предпочитают брать себе в ученики своих родственников или детишек крайне полезных знакомых, которые при случае помогут их детям. И какой бы талант у Северуса ни был, желающих взять в подмастерья толкового выпускника Хогвартса, у которого, увы, не было связей в волшебном мире, желающих не находилось. И дело касалось не только зельеварения, но всех областей жизни волшебного мира.

Именно подобное положение дел и толкнуло Снейпа в ряды упиванцев, где он рассчитывал найти поддержку своим талантам. Однако и это не принесло ему особых дивидендов, так как среди последователей Волдеморта в большинстве своем и были люди, которым как раз этих самых связей и не хватало, чтобы занять себя чем-нибудь полезным. Тот же Малфой, который бравировал своим богатством, так и не смог получить никакой должности в министерстве, хоть и прилагал к этому немалые силы. А вот нищие Уизли из поколения в поколение без труда занимали чиновничьи кресла.

Исключения из этого правила, конечно, случались, но они были настолько редкими, что о них не стоило и вспоминать. Самому Снейпу повезло, что он понадобился Дамблдору как шпион за Темным Лордом, и платой этому стало ученичество у директора Хогвартса, позволившее Северусу получить в итоге статус Мастера. Однако среднестатистическому маглорожденному волшебнику не стоило особенно рассчитывать на подобный подарок судьбы. В лучшем случае ему светило вечное место младшего продавца или чего-нибудь подобного, без шансов подняться хоть на ступеньку выше.

— Я-то знаю, как обстоят дела, — вздохнул Снейп. — Вот только знание — одно, а то, что видят мои глаза — совсем другое. Сегодня маглорожденный, идущий по Косой аллее, выглядит гораздо более преуспевающим, чем большинство чистокровных магов. И если я еще могу сообразить, что свои деньги он заработал за пределами волшебного мира, то большинство волшебников, наблюдая своих бывших соучеников, делают несколько другие выводы. Вроде того, что «эти» отбирают все тепленькие места у наших детей. Как они были тупицами в школе, так ими и остались.

— Знаешь, Северус, я всегда радовался, когда мои ученики, кем бы они ни были, добиваются успехов, — Альбус внимательно посмотрел на зельевара. — Да и у тебя я не замечал зависти к успешным магам, ну за известным исключением, разумеется. Хотя подозреваю, что не все волшебники разделяют наши взгляды на жизнь. Однако я никогда не думал, что это может создать серьезные проблемы. Конечно, пока я в силе, министерство не будет явно прислушиваться к подобным настроениям, однако потом…

— Потом Скримджер осуществит наконец свою идею засадить оборотней в резервации, а под это дело согласится на санкции против маглорожденных, — усмехнулся Снейп. — Если вы не в курсе последних назначений, то наша дорогая Амбридж теперь в его команде. А уж ее-то взгляды на волшебный мир вы знаете не хуже меня. И стоило вытаскивать эту стерву от кентавров.

— Стоило, Северус, стоило, — Дамблдор укоризненно качнул головой. — И дело даже не в моральных принципах, хотя они, безусловно, повлияли на мое решение. Но если бы обычные маги узнали, что кентавры похитили одного из них, и волшебник пропал… Их бы уже не интересовали детали. И мне абсолютно не хотелось бы под конец жизни стать свидетелем войны с кентаврами.

— Тогда хоть приложили бы ее чем-нибудь позаковыристее, чтобы лет пять из Мунго не вылезала, — философски заметил Снейп. — Впрочем, как я понимаю, теперь это уже не принципиально. Нам все равно осталось меньше года спокойной жизни.

— Вот именно, и мы обязаны потратить это время с пользой, — голос Дамблдора стал непривычно жестким. — Всех магов нам все равно не изменить, но наших учеников мы должны хотя бы попытаться подготовить к возвращению Волдеморта. Хотя это не должно мешать дать им возможность побыть просто детьми. Боюсь, уже на следующий год у них с этим будут большие проблемы.