Гарри Поттер и Кольцо Согласия (гет)

Жаркая августовская ночь жужжала и стрекотала. Над чадящими масляными лампами, освещавшими тропинки Дамфриса вились бабочки, а на укромных скамейках в цветущих и благоухающих зарослях прятались влюбленные парочки. Но вся эта поэзия ускользнула нынешним вечером от внимания веселой компании, собравшейся в уютном двухэтажном домике, укрытом зеленью вековых дубов и пышно разросшихся кустов жасмина.

— Маглы пугают, что наступающий новый год станет концом света, — прервала Луна рассказывающего о своих летних приключениях Рона. — У них там в этих самых ком-путерах что-то сломается и весь мир взорвется. Так что тебе нужно поторопиться их всех починить…

Луна замолчала, а Рон изумленно уставился на нее, открыв рот.

— Ты… ты хоть представляешь, сколько их в мире? Компьютеров? — наконец выдохнул он.

— Много, много, — сварливо сказала Гермиона. — Лучше расскажите, как там праздник!

— Не много ты потеряла, — пожала плечами Джинни. — До того все пафосно, просто жуть. Еще хуже, чем в прошлом году. Единственным забавным моментом было вручение Филчу Ордена Мерлина третьей степени.

— Что?

— Да, ему удалось, наконец, доказать, что и сквиб мог поспособствовать падению Волдеморта, — кивнула Джинни. — Он нам всю плешь проел за два года с этим своим геройством.

— Все-таки дали, да? — огорченно сказал Рон. — Нет бы сразу вручили! А то же он меня целый год допекал, чтобы я подтвердил его героическое участие.

— Но ведь ты подтвердил! — возмутилась Гермиона.

— Ему этого было мало. Я же просто написал о том, что видел. И Гарри тоже, и Невилл, и миссис Фигг… Но он хотел, чтобы мы отправились в Министерство и там похлопотали за него…

Все шестеро друзей встретились сегодня вечером после долгой разлуки и разговор постоянно перескакивал с одной темы на другую, порой все говорили одновременно и непонятно было, как они друг друга понимают. Но, похоже, они понимали.

Прошедшие два года были наполнены учебой. Гарри, Рон, Гермиона и Невилл окончили Хогвартс и все четверо прошлым летом поступили в Дамфрис. Правда, на разные отделения. Гарри учился на аврора, чему никто (кроме, пожалуй его самого) не удивился. Зато Рон неожиданно избрал для себя коммерческий факультет «Надоело палочкой махать, — смущенно отвечал он на недоуменные вопросы окружающих. К тому же нужно помогать Фреду и Джорджу управляться с магазинами, они же неучи!» Поначалу Гарри удивился такому решению друга, но вскоре смирился. Тем более что поселились они вместе, на первом этаже уже знакомой им Трущобы, маленького двухэтажного домика для студентов Дамфриса. Третьим жильцом здесь был Невилл, который обучался на целителя, а Гермиона, выбравшая юридический факультет, в одиночку заняла второй этаж — домик был рассчитан на четверых первокурсников и друзьям поначалу потребовалось немало сил, чтобы им позволили жить одной компанией.

На лето все четверо жильцов Трущобы разъехались в разные стороны. Рон, изучавший испанский язык, отправился в Бразилию. Вместе с ним отправился Маноло, которого удалось выкупить у гоблинов (впрочем, сделке предшествовала долгая тяжелая борьба за права боа-констриктора, в которой приняли участие не только четверо друзей, но и некоторые сотрудники Министерства Магии, а также журнал «Придира»).

Гарри проходил практику в Румынии, под началом Чарли Уизли, старшего брата Рона. Вместе с ним отправился Арго, который неожиданно то ли испугался настоящих драконов, то ли приревновал к ним Гарри, в результате его пришлось переправить в Швейцарию, к Ремусу Люпину и Биллу Уизли, которые проходили курс лечения в санатории при научно-исследовательском институте.

— Билл абсолютно здоров, его удалось полностью очистить организм, — порадовал Гарри Джинни и Рона сразу, как они встретились сегодня у ворот Дамфриса. — К первому сентября он должен вернуться вместе с Флер. Правда Флер вдруг отказалась проходить очистку, испугавшись, что при этом она потеряет свои способности, переданные ей бабушкой–вейлой, так что теперь Билл начал сомневаться, что хорошо сделал, пройдя весь курс лечения до конца. А Ремус Люпин теперь ведет себя как Билл раньше, в полнолуние в волка уже не превращается, но ест недожаренные бифштексы на пару с Флер.

— Наверное, Нимфадора Тонкс этому не очень рада? — ухмыльнулся Рон.

— Да уж…

— Она теперь не Тонкс, а Люпин! Я вот этого не забуду, — мечтательно сказала Луна, которая была подружкой на свадьбе Нимфадоры и Ремуса.

— Она оставила себе старую фамилию, — возразил Невилл.

Загоревший и изрядно похудевший, он вернулся с целительской практики, которую проходил в Индии. В этот вечер он говорил меньше всех, погруженный в какие-то свои мысли.

— Ты, случаем, не влюбился? — спросил его Рон, когда девушки перед ужином убежали переодеваться наверх.

— Я? Нет… Хотя, как сказать, — промямлил Невилл. Гарри хлопнул его по плечу. — Нет-нет, это не то, что вы подумали, — быстро поправился Невилл. — Мне кажется, что я влюбился в природу и совершенство…

Спустившиеся со второго этажа девушки потащили всех в столовую и разговор прервался, а потом все не было повода вернуться к нему, слишком много новостей и впечатлений накопилось у друзей.

Гермиона участвовала в качестве секретаря британского представительства в большом конгрессе, организованном Международной Конфедерацией Магов. Гарри показалось, что теперь Гермиона стала словно взрослее и подтянутее. Волосы ее были аккуратно уложены, а новое платье с кружевным воротником на ней сидело не «мешком», как прежняя одежда, а весьма элегантно, хотя Рон, скривив губы, шепнул Гарри другой эпитет: «чопорно».

Джинни и Луна же окончили этим летом Хогвартс и поступили в Дамфрис — четверых путешественников они сегодня встречали на правах хозяек, поскольку провели здесь почти весь август и уже обжились в Трущобе. Впрочем, и прежние жильцы этого домика возвращались сюда словно домой.

— Поверить не могу, что моя крошка-сестренка сумела поступить в такой солидный университет, — сказал Рон, потягивая тягучий тыквенный сок. Джинни тут же кинула в него большое яблоко, которое только перед этим взяла со стола. Рон быстро наклонился и яблоко, пролетев у него над головой, устремилось дальше, к входной двери, которая, словно по заказу, распахнулась именно в этот момент.

— Ого! С-спасибо, — сказал, поймав яблоко, ударившее его в грудь, Крам, входя в гостиную.

— Виктор! — радостно взвизгнула Гермиона и пулей вылетела из кресла. — Как ты? Как же я рада тебя видеть!

Рон сердито фыркнул, увидев, как она прыгнула в объятия Крама.

— Сначала яблоко, потом девушка, что будет потом? — спросил Виктор Крам, поймав Гермиону второй рукой. — У меня только две руки, — он смачно поцеловал подругу в щеку и осторожно поставил ее на пол.

— Следующей будет Авада Кедавра, — пробурчал Рон тихо. Гарри хохотнул и поднялся навстречу гостю.

— Я теперь будет здесь жить, — сообщил Крам, когда с приветствиями было покончено и все снова уселись в кресла вокруг низенького стола, уставленного яствами.

Рон издал рык и изумленно уставился на Виктора.

— Что, прямо здесь? — то ли простонал, то ли прохрипел Рон.

— Нет, — недоуменно ответил тот, оглядывая кресло, в котором сидел. — Не здесь. Не в кресло. Дамфрис. Я буду учиться в Дамфрис.

Рон застонал, но стона никто не услышал, поскольку все остальные тут же начали поздравлять Крама. Затем посыпались вопросы.

— Я окончить первый курс в немецком университет, а теперь переводится сюда. Мы будем учиться вместе с тобой, Гарри, — пояснил он. — Авроры, мы с тобой будем авроры.

— А как же квиддич? — подозрительно спросил Рон.

— Квиддич? Я буду играть в квиддич здесь. Но мне посоветовать не быть профессиональный игрок. Это неперспективно. Надо получать профессию.

— Правильно, я тебе давно это говорила, — обрадовалась Гермиона.

— Это ты ему посоветовала? — изумился Рон и обиженно уставился на нее.

— Думаю, не только я, — заговорщицки кивнув Виктору, ответила Гермиона.

— Да-да, не только Гер-ми-вона, — подтвердил Крам. — Моя невеста тоже.

— Невеста? — хором спросили сразу несколько голосов.

— Да, моя невеста, из-за которой я перевестись сюда. Она тоже играть в квиддич. Гриффиндор.

Гарри почувствовал, как лицо его заливает краска. Он замер, сжимая в руке стакан с соком, не решаясь взглянуть на Джинни. «Неужели… Джинни… Нет, не может быть, когда же они успели…»

Впервые Гарри понял чувства Рона и ему захотелось встать рядом с другом плечом к плечу. Однако, кинув на того взгляд, он обнаружил, что Рон уже утерял всю свою агрессивность и теперь радостно улыбается бывшему сопернику. Теперь Гарри так разозлился на них обоих, что, наконец, взглянул на Джинни, которая с улыбкой шептала что-то на ухо Луне. На лице Луны мелькнула понимающая улыбка.

Невилл толкнул Гарри в бок и только тут до него дошло, что Крам обращается к нему с каким-то вопросом.

— А? — непонимающе спросил Гарри, чувствуя, что совершенно не расположен сейчас к светской беседе.

— Ты будешь свидетелем на моей свадьбе? — повторил свой вопрос Крам.

В этот момент кулаки Гарри непроизвольно сжались, что-то хрустнуло и он вскочил с кресла. Раздавив стакан, он теперь мотал одной рукой, из которой во все стороны брызгала кровь, а второй пытался стряхнуть со своих брюк разлившийся сок. Однако стало только хуже: один из осколков впился теперь и во вторую руку.

— Погоди! Да погоди же ты! Ты нас всех тут уже забрызгал своей кровью! — закричала Гермиона, пытаясь придти к нему на помощь, однако Гарри так отчаянно махал теперь уже двумя руками, что ей не удавалось посмотреть на его раны.

Краем сознания Гарри зацепил, что все вокруг подскочили и мечутся вокруг него, но он ничего не хотел видеть. Ярость и досада на Джинни с Крамом достигла своего апогея и он готов был рухнуть на пол и истечь кровью, лишь бы не смотреть больше на ненавистную парочку.

И вдруг он почувствовал, что ему стало все равно. Подумаешь, Крам женится на Джинни! Было бы из-за чего расстраиваться! Он стряхнул на пол остатки осколков со своих колен и сел обратно в кресло, положив руки на подлокотники. С двух сторон к нему подлетели Невилл и Гермиона и занялись его ладонями, выковыривая из них осколки стекла и заживляя раны. Все остальные уселись на свои места и теперь с волнением наблюдали за операцией.

— Извини, Гарри, наверное, это я виноват, — сказал Крам. — Я видел, что ты задумался. Если ты против, то я не буду больше настаивать, но Ангел очень хотела, чтобы это был ты. И я тоже буду очень рад.

— Ангел? — вежливо спросил Гарри.

— Да, Ангел, моя невеста…

Гарри перевел взгляд на Джинни, которая сидела, напряженно глядя на то, как Невилл водит своей палочкой у него над ладонью.

— Ай! — отдернула руку Гермиона, наткнувшись пальцем на один из осколков. — Извини, Гарри, тебе не больно? Я не хотела…

— Ему не больно, — сообщил Невилл продолжая водить своей палочкой по ладони Гарри, словно художник, наносящий последние штрихи на картину. — Я наложил на него обезболивающее и успокаивающее заклятия.

— Ого-го! Гарри! Что случилось? — раздался новый голос и все тут же повернулись к двери.

На пороге стоял Элфус Дож и обеспокоено глядел, как Невилл и Гермиона колдуют над руками Гарри.

— Ничего… Ничего страшного, профессор, — отмахнулся Гарри, пытаясь встать.

— Сиди! Сидите все! Я просто услышал шум и зашел вас проведать, — успокаивающее сообщил ректор Дамфриса. Затем он прошел в гостиную и уселся в кресло, которое до этого занимал Невилл. А затем вдруг заметил Крама и радостно всплеснул руками. — Ого! Виктор, с прибытием! Я, гляжу, ты уже завел здесь новых друзей?

— Да, профессор. Только это старые друзья. Не новые. Мы знать один другого много лет. И даже немного вместе воевать, — Крам смущенно улыбнулся.

— Воевали? Надеюсь, это было не в последнее время? Ну… года так два назад? — улыбнулся Дож.

— Да, два год назад. И еще немножко…

— Виктор, ты получил сообщение от Анжелины? Она возвращается только послезавтра, — слегка извиняющимся тоном сказал Элфус Дож. — Я волновался, как ты устроился…

— Все хорошо, спасибо, профессор. Дом очень хорош. А наверху я уже поставить большой букет. Э-э… Думать, Ангел будет рад? — тревожно взглянул на ректора бывший ловец сборной Болгарии по квиддичу.

— Конечно она будет рада!

Невилл удовлетворенно оглядел ладонь Гарри, поднялся, и только тут обнаружил, что его место за столом занято. Гермиона беззвучно кивнула ему на свое кресло, а сама протиснулась мимо Гарри и присела рядом с Роном.

Гарри всего этого не замечал. Он вообще ничего не замечал: ни как ему лечили руку, ни как друзья рассаживались. Не прислушивался он и к разговору Крама с Дожем. В висках стучала кровь, глаза застил туман. «Ну и пусть, ну и пусть… Нет, не пусть… А что думает об этом Джинни? Неужели она и вправду любит его?» Он перевел взгляд на Крама. Ну что, что она в нем нашла? Затем его кто-то хлопнул по плечу и он понял, что уже несколько раз прозвучало его имя.

— Ты поможешь Виктору обжиться, раз уж вы друзья? — повторил Дож, удивленно разглядывая погруженного в себя юношу.

— Э… Да, профессор, конечно, — пробормотал Гарри.

— Анжелина приезжает послезавтра. Виктор надеется, что ты поможешь им устроиться. Ведь она из-за него решила поступать в университет! Квиддич, конечно, великая игра, но все же этим молодым людям нужно подумать о буду...

— Анжелина? Анжелина Джонсон? Она… она поступила в Дамфрис? — рассеяно спросил Гарри. Возможно, в другом настроении он был бы рад встретиться с нападающей квиддичной команды Гриффиндора…

— Да, вместе с Виктором Крамом, — недоумевая проговорил Дож. — Он разве не рассказал вам…

— Я рассказал. Просил Гарри быть свидетелем, — пояснил Крам.

— Э… Что…

Гарри совершенно спутался. О чем они говорят? Как можно сидеть здесь, мило улыбаться, вести светскую беседу, когда Джинни…

— Они поженятся через две недели, — вмешалась Гермиона, которая поняла, что с Гарри творится что-то непонятное и лучше сейчас объяснить все спокойно.

— Поженятся? Крам и…

— Да, Виктор Крам и Анжелина Джонсон…

— Виктор и Анжелина? Поженятся? Да это же прекрасно! Это замечательно! Я так за них рад!

С плеч Гарри словно каменная глыба свалилась. Он подскочил и, чтобы хоть как-то оправдать свой порыв, начал наливать напитки всем подряд. При этом он даже не думал выбирать, что и куда наливать. В бокал, из которого Луна пила тыквенный сок, он долил томатного сока, а затем его же плеснул в кубок Дожа, который не успел еще выпить свой апельсиновый сок.

— Гарри, успокойся! Мы сами себе нальем! — вмешалась Гермиона, выхватывая у него из рук свою чашку с чаем.

Гарри вернулся в свое кресло. Постепенно все успокоилось и вскоре Дож ушел, уводя с собой Крама.

— Интересно, а как мы теперь тут разместимся? — спросил Рон. — Наверное, так, как жили тогда летом, на курсе Авроров…

— Рон, на втором курсе каждый из нас будет занимать целый этаж. Нам не разрешат жить всем вместе, — ответила Гермиона.

— И я не смогу жить с вами, — добавил Невилл. — Я ведь уезжаю в Индию… Я перевелся туда…

— В Индию? — в один голос изумленно спросили пятеро друзей.

— Ну да. В Индию. Сюда заехал, чтобы забрать свои вещи и попрощаться… Там такие школы йоги… И целительства…

Следующие полчаса вся компания слушала рассказ Невилла об Индии. Гермиона пообещала, что постарается следующим летом устроиться туда на практику, чтобы он мог показать ей все, о чем сегодня рассказывал.

— Там совсем иначе относятся к воспитанию волшебников, — продолжил Невилл свой рассказ. Вот в возрасте племянников Гарри… или как их назвать?

— Кузен и племянник, — помогла ему Джинни.

— Да, кузен и племянник…

— Кузен и племянник? — удивленно спросил Гарри. — Вы о чем?

— Твой маленький кузен и твой маленький племянник, — с недоумением повторил Невилл.

— Маленький кузен? Это младенец тети Петунии? — уточнил Гарри.

— Ну да. Младенец. Юный волшебник…

— Что? Как ты сказал? Волшеб…

— Гарри, ты что, не знал, что твой кузен — волшебник? — холодно и строго спросила Гермиона.

— Волшеб… нет, не знал…

— Ты с ним хоть встречался?

— Очень надо! Не собираюсь я с ним… С Дурслями покончено… — бормотал Гарри, обводя друзей взглядом. Голос его становился все тише и тише, и, наконец, он замолчал.

— Гарри, твои дядя и тетя два с лишним года назад неоднократно побывали в Кольце Согласия. Забыл? А потом у них родился сын. Волшебник. Неужели ты об этом не знал и даже не думал?

— Я… я пытался выбросить их из головы…

— А зря. Ибо через 10 лет твой кузен, а через 11 лет твой двоюродный племянник поступят в Хогвартс! Очень сомневаюсь, что тебе удастся не видеться с ними, работая в волшебном мире!

— Поступят? В Хогвартс? Какой еще племянник? Ты о чем?

Гарри снова посмотрел на сидевших вокруг друзей. На их лицах было написано удивление и смущение. Они знают что-то, чего он не знает? После долгой паузы Гермиона, глубоко вздохнув, сказала:

— У твоего кузена Дадли родился сын. Еще зимой. Ты что, не знал этого?

Гарри отрицательно помотал головой. Теперь ему было стыдно даже поднять глаза.

— Дадли Дурсль женился на продавщице из магазина, где он часто покупал мороженое. В момент свадьбы невеста была уже на шестом месяце беременности. После рождения ребенка они развелись. Дадли забрал сына и поселился с ним в доме своих родителей… Теперь ты скажешь, что ничего об этом не знал?

— Нет, — Гарри снова покачал головой.

Невилл громко втянул в себя воздух. Гарри посмотрел на него.

— И давно вы об этом знаете? Все знаете? Мне ничего не сказали? Шушукались за моей спиной?

В груди Гарри начала разгораться обида и злость, но он замолчал, вспомнив, что на занятиях их учили умению владеть собой в любой ситуации. Он резко выдохнул и попытался сосчитать до десяти.

— Я думала, что ты об этом знаешь, — твердо сказала Джинни. — Я узнала об этом еще на рождественских каникулах. Мне и в голову не могло придти…

— И вам тоже не могло придти в голову? — Гарри посмотрел на Гермиону и Невилла.

— Мы думали, что тебе неприятно об этом говорить, — извиняющимся тоном сказала Гермиона. — Но мы удивлялись, что ты не хочешь обсудить это с нами.

— Обсуждать? Что обсуждать-то? Дадлик в своем репертуаре! Великий растяпа! Даже жениться толком не смог!

— Гарри, успокойся. Дадли намеренно женился. Ему нужен был ребенок… Пока не кончится срок действия Кольца. Наверное, он боялся, что другого случая у него не представится!

— Что?

— А что ты удивляешься? Его родители, твои дядя и тетя, решили завести ребенка-волшебника. Твоя тетя — не такая уж старая женщина, она вполне еще может иметь детей…

— Ребенка-волшебника? Ребенка-волшебника? Тетя Петуния? Дядя Вернон? Да они, скорее, утопятся в ближайшем пруду!

— Нет, Гарри, — с сожалением сказала Гермиона. — Ты плохо знаешь своих родственников. Может быть они плохо относились к тебе. Но, скорее всего, они тебе просто завидовали. Как завидовала твоя тетя своей сестре…

— Завидо…

— Да, Гарри, завидовали. И поэтому всячески третировали тебя. А потом, во время бегства от Пожирателей, они узнали, каким образом на свете берутся волшебники. Кто-то рассказал им об этом… Или подслушали, пока жили в Юле. Как бы то ни было, у них родился план. Они решили завести собственного волшебника. В момент той битвы в Хогсмиде твоя тетя уже была беременна. Миссис Фигг сказала, что именно поэтому у нее были такие блестящие успехи по оживлению павших…

В голове Гарри крутились мысли и воспоминания. Он несколько раз открывал рот, но так и не нашелся, что сказать. У Дурслей родился сын-волшебник? И они этого действительно хотели? Невозможно поверить…

— А… что ты там говорила о племяннике…

— Дадли был слишком молод, чтобы жениться. Он нашел девушку, которая была на четыре года старше его, и… подружился с ней. Когда она забеременела, он запретил ей делать аборт, припугнув, что расскажет, что она совратила… малолетнего, — Гермиона покраснела, но, смущенно кашлянув, продолжила. — Когда ребенок родился, Дадли на радостях рассказал жене, почему для него этот ребенок был столь важен. Жена испугалась и отказалась от ребенка. Они развелись в мае. С тех пор Дадли с сыном живет у своих родителей. И не говори, что ты всего этого не знал.

Гарри растеряно оглядел друзей, которые смотрели на него с недоумением.

— И… э… ты думаешь, что у них проявятся… магические способности?

— Они уже проявились, — сказал Невилл. — Твои дядя и тетя раздобыли откуда-то портрет волшебницы и теперь она поет этим малышам колыбельные… Мы разбирали этот случай на семинаре, в конце прошлого семестра…

— Портрет волшебницы? — пробормотал Гарри. В голове у него что-то зашевелилось… какое-то воспоминание…

— Дружище, это тот портрет из дома Сириуса… Из твоего дома… Ну, помнишь, портрет мамаши Сириуса, который без конца орал на всех в коридоре, — пояснил Рон.

— Портрет мамаши Сириуса? — у Гарри вырвался нервный смешок. — Она что, знает колыбельные?

— Гарри, она родила и вырастила двух сыновей. Неужели ты думаешь, что она не знает…

— Ох, как представлю себе, чему она их научит… — задыхаясь от спазмов то ли смеха, то ли ужаса, проговорил Гарри.

— Они все еще тогда решили, твои родственники, — сообщила Луна. — Когда забирали портрет из твоего дома. Я слышала, как они обсуждали, что воспитание до Хогвартса их ребенку должна обязательно давать волшебница, чтобы ребенок не чувствовал себя маглорожденным. Впрочем, когда я услышала этот разговор, я не поняла, о чем они говорили, но потом сопоставила… Да, думаю, так и было. Они взяли портрет специально.

— Им нечего бояться того, что они маглорожденные, — хмыкнул Рон. — У них родственник — сам Гарри Поттер! Хотел бы я посмотреть на того, кто захочет их обидеть!

— Да, но, боюсь, что если их будет воспитывать миссис Блэк, из них вырастут слизеринцы! Тогда им точно не поздоровится с таким покровителем! — хихикнула Джинни.

— Так что, Гарри, придется тебе теперь почаще наведываться в гости к родственникам… Воспитывать подрастающее поколение, — продолжая смеяться, сказал Рон.

— Ничего смешного, Рон, — попыталась приструнить его Гермиона. — В конце концов мы все виноваты в том, что родственники Гарри так долго использовали Кольцо Согласия. Так что, Гарри, не переживай, мы постараемся тебе помочь!

— Помочь?

Гарри расхохотался, представив себе радость Дурслей, когда он приведет к ним в дом целую толпу волшебников. И вдруг смех его оборвался.

Он схватился за лоб. И под встревоженными взглядами друзей, осознал, что только что ему напомнила о себе боль, от которой он за последние два года уже отвык. Гарри посмотрел на открывшего рот Рона и, опережая его вопрос, кивнул.

А затем тихо, неестественно беспечным голосом сказал, глядя на напряженные лица друзей:

— Видимо снова придется воевать. Снова дернуло. Шрам.