Дети Калипсо. В Активном Поиске (гет)

Безумный мир сделал всё не так,

Но я верю в то, что сегодня

Я увижу тебя опять

Хотя бы на миг…

Мираж — Безумный Мир (1994)

23 ноября 2084 года

03.18.12 РМ UTC±0:00

Таня позвонила почти сразу же, как мобильник проснулся ото сна.

— Я так и не поняла толком, куда ты из парка пропала? — Таня, видимо, злилась, хотя Оксана была на неё обижена не меньше.

— Я ждала тебя целый час! Можно же предупредить было?

— Слушай, прости, но меня вырвали из планов родаки. Так, а что случилось? Мы на конкурс-то выходим или ты отказываешься?

Оксана снова попыталась объяснить, но слова будто застревали в горле.

— Алина… Я её как увидела… Я не нужна… Опоздала… — она резко расплакалась.

— Так. Возьми себя в руки. Ты же не бросишь всё просто так? Ведь не бросишь?

Оксана не знала, что ответить. Слёзы высохли так же резко, как и пролились. Вместо мыслей о победе или участии теперь перед глазами напрочь встала пелена апатии.

— Я не знаю.

Она шла на скалакорт, как на каторгу. Ещё недавно весь мир казался приветливым и радушным… А теперь реальность стала казаться сплошным издевательством.

Зачем ей теперь бороться за победу, если там, куда она собралась, её уже никто не ждёт?

«А ты не рано сделала выводы?» — пришла ей в голову идея посреди дороги, когда наконец эмоции хоть чуть-чуть отступили.

— А ведь и правда… Они же с Алиной одноклассники? Мало ли, может это просто… Просто так?

Ей стали приходить в голову едва уловимые идеи, с обрывками мыслей и воспоминаний вперемешку. И всё ради того, чтобы утешить себя. Тот самый страх оказаться одной, оказаться ненужной Андрею, вдруг стал отступать. Он же не прогонял её, не удалял из списков друзей? Он вообще ни слова не сказал!

Оксана пыталась обмануть сама себя. Слишком ясно она помнила о том, какие именно слова и эмоции Андрей посвящал этой девушке.

Но разве прикажешь себе забыть? Прекратить мечтать?

«Так о чём ты именно мечтаешь?» — снова вспоминала она слова Конселя.

Удивительно, как её друг угадал, ли даже предугадал, что что-то может пойти не так, как желает сама Оксана.

«Действительно, это так не очевидно» — причитала внутренняя половинка Оксаны.

Она боролась сама с собой.

«Ведь не Андрей всему причина! Ты сама это знаешь.»

— А причина-то глубже…

«Я хочу наверх!» — раздавалось по всем ниточкам души.

Теперь уже всё равно — с Андреем или без него…

Мятежные мысли настолько затмили сознание Оксаны, что она даже не заметила пройденной дороги к нижнему горизонту станции. Только найдя для себя хоть какой-то компромисс, она успокоилась.

«Он всё ещё мне доверяет. Пускай… Буду ему самой верной подругой, буду снова выслушивать его, утешать, когда надо. Радоваться его радостям… И никогда не пропаду из сети…»

23 ноября 2084 года

03.49.39 РМ UTC±0:00

Реальность встречала её у огромной отвесной стены станции, где был установлен скалакорт, в лице учителя-инструктора по секции промышленного альпинизма…

— Ох ты, мамочки мои! — воскликнул молодой преподаватель при виде Оксаны. Ответить толком и ему было нечего…

— Андрей Алексеевич, только не выгоняйте…

— Никак пропажа нашлась! Оксана Викторовна, тебя где черти носили два месяца? Эй! Бертран! Встречай звеньевую!

Андрей Алексеевич Подольский — станционный учитель физической культуры — не раз дозванивался за это время родителям Оксаны, и несколько раз на общих тренировках в стадионе уговаривал её вернуться в секцию, на что Оксана совсем недавно ещё отвечала, что без своего звеньевого напарника, Конселя, ей делать на скале нечего. Тем радостнее сейчас для учителя было возвращение ученицы…

Консель уже занимался разминкой, терпеливо ожидая появления подруги, как было оговорено. На оклик преподавателя он сразу же бросил свои упражнения в растяжке, отделился от основной группы учеников, и торопливо побежал навстречу Оксане.

Оба наскоро встали рядом с учителем, как на построение. Школьница в шортах и светло-сиреневой спортивной майке-безрукавке, и студент в облегающем чёрном спортивном комбезе. В их внешности общими были только командные шлемы-противоударники, одинаково смешно смотревшиеся на головах обоих.

— Ну что, товарищи прогульщики? — деловито ухмыльнулся тренер, — Оба снова в связке?

— Так точно, — невесело, но твёрдо сказала Оксана.

— Ну тогда, как в старые-добрые?

Андрей Алексеевич повелевающе указал на беговую дорожку, что опоясывала всё центральное пространство станции на этом уровне. Оба «из связки» без лишних слов поняли, что дело попахивает потными приключениями.

— Пятерочку по во семьсот. Штрафных. Для начала, — объявил тренер, имея в виду пробежку на четыре слихвой километра. — К стартовой линии бегом-марш!

Бертран мог бы поклясться, глядя на свою звеньевую, что Оксану на беговой дорожке подстегивали черти, бегущие по пятам. Он со старта задал себе ровный темп для разминки, понимая, что лишняя нагрузка может навредить. Но то, как рванула вперёд сама Оксана, говорило о многом. Её выходка и внешнее настроение мгновенно сплюсовались воедино.

Это было похоже только на одно.

«Андрей что-то натворил».

Сама же Оксана будто и ждала для себя какой-нибудь невероятно тяжёлой задачи, чтобы разом надорваться, чтобы разбиться вдребезги, но физически выюить из себя истерику.

Она лихо пролетела первый круг, но на том её силенки и закончились.

Консель догнал подругу не меняя темпа, а поровнявшись на корте, невозмутимо позвал жестом за собой. Оксана, пройдясь на передышке, по команде ведущего поспешила прибавить шагу.

— Не переусердствуй, — коротко бросил он Оксане.

Пробежка помогла ей. Это было похоже на извержение эмоций, каждый шаг её толкал вперёд, чтобы убежать от всех надоедливых проблем. Притом бежать ей хотелось туда, в прошлое. Она вспоминала на ходу и представляла, будто бежит за Андреем по вьюге, чтобы остановить… И всё повторялось… И пустые улицы Саратова и лихая гонка за машиной. Как бы она хотела остановить Андрея и слету прыгнуть в его объятия!

Но впереди на беговом треке Оксану встречал совсем не Андрей. На финишной линии показалась фигура инструктора…

— Разминка растяжкой. Пять минут. Как завершите, двигайтесь на пятый маршрут — Андрей Алексеевич махнул рукой в сторону дальней части скалакорта.

23 ноября 2084 года

04.07.29 РМ UTC±0:00

И вот они были у подножия огромной стены. Вдоль её вертикальных дорог россыпью цветов пестрели разноцветные камушки-упоры, лианами вдоль трасс свисала причудливая вязь страховочных тросов и станций опоры. Стена жила одиночными скалолазами и группами ребят. Они как муравьи усердно карабкались вверх-вниз по отвесным уступам. Эта картина завораживала дух. Оксана даже думать о другом перестала. Её рвение снова стало крепчать, предвкушение подъема стало закручиваться пружиной.

— Ну что, идём ввязываться? — предложил Консель.

— У меня чувство, что я уже месяц как ввязалась… — загадочно ответила Оксана.

— А помнишь, как в песне? «Если шёл он с тобой, как в бой…» — спрашивал Консель.

Он явно понимал, что означала загадка в словах подруги.

— Ого. Высоцкий? — удивилась девушка.

Консель не терял времени. Он деловито собрал шнуры страховки и уложил её рядом с собой, отыскал конец верёвки, притянул звеньевую к себе за петли обвязки и стал накручивать узел «восьмёрки» вокруг страховочных петель. То, о чём думала в тот момент Оксана, было неожиданно для неё самой. Она разглядывала рельефные плечи и торс Конселя, их облегала лёгкая ткань комбеза. Футболка-безрукавка, скрывавшая за собой юношескую силу, взбудоражила её воображение. Между Андреем и Конселем в принципе не было ничего общего во внешности… А сердце жарко затрепетало, при одной только мысли…

«Всего-то бы их поменять местами…»

Она понимала, что это попросту невозможно. Но приказывать сердцу ведь тоже невозможно.

— Сандра, страховка. — коротко напомнил ей Консель. Он затем добавил:

— Ты растерянна. Не лучшее время для витаний в облаках.

— Да я… Знаю.

— В семье что-то случилось? Как твои родители? Данька, наверняка, в киберспорт рвётся?

Учтивость и внимание Конселя всегда её притягивали. Это трепетное внимание мгновенно облегчило душу. Она, наконец, разговорилась.

— Мама меня лично выпроводила на корт. Отцу, наверное, радостно, что я занялась делом. За братом не слежу.

— А Андрей? Что-то произошло?

— Нет-нет! Ну… Он сказал, что занят. Но писал ночью.

— Славный парень. Для друзей даже ночью в сети, — улыбался Консель.

Он как будто прощупывал Оксану снова. Или это была такая манера разговора? Знал бы он, как это слово «друзья» больно врезалось Оксане под ложечку.

— Связка готова. Страховка?

Оксана внимательно осмотрела защёлки и карабины.

— Готова. — с уверенностью ответила она.

Из динамиков внутри шлема раздался учительский голос.

— Ребята, у нас сегодня «тройка». Ждите, я сегодня страхую. Минуту, разберусь тут с одним парнем, и я к вам.

Это означало, что восходить Оксане и Конселю предстояло вместе.

— Принято, — ответили они поочерёдно.

— Придётся перевязывать, — вздохнула Оксана. Почему-то ей хотелось затянуть паузу перед началом восхождения, потому что хотелось снова повозиться со страховкой напарника на расстоянии вытянутой руки. Только сейчас Оксана стала задумываться, какими слепыми были её желания. Но ей действительно хотелось сейчас мужского внимания, общения, близости, наконец...

Учитель подоспел как раз к тому моменту, когда страховка была сменена на ведущую связку в звене. Он поторопил ребят изучить маршрут, а сам деловито вклинился в общую верёвочную систему.

— Я знаю, тебя мучают вопросы, — тихо говорил Консель, — Но сейчас мы пройдёмся по камушкам на взгляде, а остальное отложим по пути.

Он будто предвосхищал нетерпение девушки…

Карабины с металлическим звоном защёлкнулись на тросе. Консель уверенно вскарабкался на подступ к скалакорту и преодолел первые метры стенки, выверенными движениями вышагивая по уступам на стене. В широкой растяжке он взмахнул до первой станции на трехметровой высоте и всунул петлю страховки вовнутрь протяжного механизма.

Время для всяких девичьих бдений закончилось. Оксана вся превратилась во внимание, впитывая в память движения ведущего. Ей вскоре предстояло сделать то же самое. Но пока она была внизу и выбирала цепкими тонкими ручками страховку у блокиратора, давая слабину вовремя, сколько нужно. Тандем заработал в унисон, а за его действиями поодаль наблюдал Андрей Алексеевич. Когда третья петельная станция на высоте пяти метров оказалась пройденной и вобранной в общую систему, учитель подошёл к Оксане и скомандовал:

— Анисимова, меняй. Твоя очередь.

Страховка резко натянулась и спружинила, когда девушка прыгнула на стену. Она ступала по маленьким уступам кончиками пальцев ног. Сначала высота отпугнула Оксану, но это было ровно до того момента, как её карабин не вонзился в страховочную петлю. Вот теперь родная стихия будто заново приняла её к себе после долгого отсутствия.

— Отметка «три». — сказала она коротко в шлемофон, и порадовалась в душе от сказанного.

«На три метра выше до неба»

Примерно на середине маршрута, когда вертикальная стена начинала свой обратный изгиб, регламенты трассы давали восходящим возможность передохнуть на страховочной станции. Это нужно было для того, чтобы переключиться на возрастающую сложность восхождения по обратному уклону. Консель решил, что это место было идеальным для начала разговоров «по секретам», а потому предложил Оксане переключить рацию на постоянный режим и вывести их в отдельный канал.

— Только сделай это красиво, — ёрничал он. — Не хочу, чтобы нашими сказками наслаждался дядька снизу.

— Так пойдёт? — спросила Оксана, переведя рацию шлемофона в нужный режим.

— Замечательно, — ответил Консель. Он поглядывал вниз на Оксану и давал советы, каким путем лучше двигаться.

— Сосчитай диагональные камушки. Пять штук рядом. Это твои.

— Принято, двигаюсь.

— Не спеши. Так о чем же я… Пардон, моя память.

— Ты говорил, есть обходные пути наверх.

— Верно, — соглашался Консель, наслаждаясь восхождением звеньевой.

— А можно… Слегка поподробнее? — Оксана тяжело дышала на растяжке, а потому заговорила прирывисто. Нелегко разговаривать, продумывать свои движения и двигаться одновременно!

— А ты не забывай, как раньше тренировались космонавты. Считай, это тренировкой перед полётом.

— Ты что же, предлагаешь лететь в космос? — звонко засмеялась Оксана в динамики его шлемофона. Консель не видел её лица, ведь между ними ещё оставалось более трех метров вертикали. Но он точно представил себе эту заразительную улыбку, и усмехнулся.

— Было бы занятно, но это для нас слишком жирно. У меня, лично, нет взаймы ракетоносителя, пускай даже списанного. Я предлагаю сходить поближе к космосу пешком.

— Чего?! Ну-ка, где ты там? Покажись!

Они переглянулись сверху вниз. Лицо Оксаны имело такое выражение, будто ей заявили о чём-то совершенно невероятном. Да и на самом деле, так оно и было.

— Мне это послышалось?

— Нет. Поторопись. Это разговор не для радио.

— Погоди, погоди, я прямо сейчас доберусь!

Новости подхлестнули Оксану рвануть наверх, что было сил. Учитель, наблюдавший снизу, прокричал ей невнятно, что-то типа «куда ты торопишься!», но её не пугали уже ошибки или риск сорваться со стенки. Она живо подтянулась на последних упорах до отметки двадцатого метра и с жадностью схватилась за поручни прямо под носом у Конселя.

— Ох ты божечки, как я давно сюда не забиралась! — запыхавшись, тараторила она с одышкой. Консель встречал её беспечной шуткой и спокойствием опытного скалолаза.

— Переведи дух, бесстрашная! Нам ещё до потолка взбираться!

Оксана от услышанного даже растерялась. Её силы дали понять, что передышка предстоит долгая. Она даже обняла каменистые упоры и прильнула всем телом к стене, часто и тяжело дыша.

— Что?! Да ты что, с ума сошёл? Я сюда-то еле забралась! — воскликнула она, яростно отпыхиваясь.

— Серьёзно? Я видел, что ты сюда вспорхнула, словно бабочка.

— Ты меня не заговаривай! Что там про «пешком до космоса»?!

Консель загадочно улыбался. Он сначала юлил и заговорил не сразу, Оксане даже пришлось постараться с уговорами.

— Сперва вот что, — заявил он наконец. Видимо, продолжать это «сперва» собирался не словом, а делом, потому что подтянул Оксану ближе к своей веревочной станции, затем вщёлкнул страховочный карабин в общую систему, а потом для пущей уверенности добавил девушку в короткую двухметровую сцепку, подвязанную к нему самому напрямую.

— Это чтобы ты не грохнулась от удивления. Теперь следующее. Ты не успела взглянуть на содержимое флешки?

И тут Оксана вспомнила, что она оставила эту самую флешку дома. Более того, она вообще не помнила, могла ли оставить терминал включённым.

— Я её похоже, дома забыла.

Консель нахмурился.

— Это плохо. Нельзя такие ценности оставлять без присмотра. В твою комнату часто ходят родители?

— Шутишь? Моя комната, мои правила. Ну, не всегда… А что там на ней?

— А вот об этом нам стоит поговорить вон там, — Консель указал наверх по диагонали, там наверху был искусственный выступ скалы на отметке двадцати двух метров.

— Ааа... а можно сказать, что я туда никогда не лазала? Я ещё маленькая для такой высоты…

— Я знаю места, где высоты побольше всей этой… — Консель очертил пальцем круг, описывая весь скалакорт.

— …Этой тренировочной ерунды — на порядок. Если хочешь на них глянуть, докажи, что не испугаешься.

— Ой… — Оксана поняла, что её друг не шутит, но вопросов у неё стало больше чем ответов.

— Давай придумаем, как нам по той складе добраться до площадки, — попросил Консель.

Он, будто позабыв о заявленном ещё минуту назад, стал предлагать Оксане пути движения. В ход пошли и «прыжки глазами» по камушкам на стене, и обсуждение прохода по ним, и схема перевязки на новую часть пути.

— Короче, когда я доберусь до площадки, ты аккуратно оттянешь страховку.

— Хочешь меня поднять наверх?

— Думаю, с твоим весом это будет не так сложно.

— Эй, ты что-то имеешь против моего веса?! — засмеялась Оксана.

— Ну, хочешь — ты меня наверх тащи, — невозмутимо ответил Консель.

— Вот это галантность! Лихо ты налету переобулся.

— У нас тут не Франция...

— Ребятишки, вы там под скалой не примёрзли? Время то идёт! — раздражённо поторапливал Андрей Алексеевич по общему каналу связи.

Консель переключил рацию, а затем кратко и ёмко ответил:

— У нас симпозиум.

На том конце радио разразился гомерический хохот.

— Я так понимаю, ты звеньевой доклад зачитываешь, — смеялся инструктор. Затем он резко изменился в голосе и твёрдо заявил:

— Для вашего звена ещё тридцать минут. Пошевеливайтесь.

Консель дал Оксане обойти его снизу и зайти под скалу на исходную. Для девушки это было некоторым испытанием, потому что маневрировать на стене было сложновато. Для Конселя же это было наслаждением, потому что на правах друга он в принципе сколько угодно мог любоваться ювелирно стройным телом напарницы, притом скрывать это постоянными и ценными подсказками по движению на маршруте. Спустя несколько минут он уже взбирался на отвесный край площадки, делая это с примыкающего по вертикали уступа.

И вот уже он стоял твёрдо на небольшом пятачке ровно на уровне крыши ближайшего к скалакорту многоэтажного дома.

— А теперь аккуратно выбирай оттяжку, — дал он Оксане инструкцию.

Ребята, уже сошедшие вниз со скалы, собрались снизу, и высоко задрав головы, наблюдали с восхищением за работой этой парочки.

Оксана отстегнула страховочный карабин и вцепилась в верёвку, которая была протянута через него. Отпускать её было страшно, она чувствовала, что висит теперь только на сцепке, да боковой страховке. Мгновения стали течь все медленней, когда стена потихоньку отдалялась от её рук, а веревка зашуршала в ладони, не удерживаемая уже ничем. И так же потихоньку в рабочую собранность сознания стал вливаться адреналин, от которого перехватывало дыхание.

Она висела над пропастью. Внизу была пустота, в которую легко бы поместилось пятиэтажное здание. Благо, страховка была в её руках, натяжение троса она контролировала, а стена всё так же была поблизости. Но только стоило взглянуть вниз…

— Не дёргайся, — спокойно сказал Консель.

— Да, — едва дыша ответила Оксана.

— Анисимова, правь боковым движением, — советовал инструктор снизу. — Максимально аккуратно. Тебя закручивает.

Ножки покачивались над пустотой, а из глубины горизонта до Оксаны доносится спокойный и плотный ветер. Он волнами разносился по горизонту, и на гребнях этих волн по пустоте носилось эхо живущей станции. Эти волны обдували её полностью, забираясь даже под майку. Благо, что сильных порывов на этой скале никогда не бывало, да и быть не могло в принципе. Но силы колебрющегося воздуха слихвой хватало, чтобы девушку начало плавно раскачивать.

— Внимание, поднимаю, — объявил Консель.

— Приняла, отдаю страховку, — неуверенно, но громко ответила Оксана.

Она почувствовала как её потихоньку тянет наверх. Она подняла голову — до края площадки, через которую была протянута веревка, оставалось около полутора метров. С каждым мгновением это расстояние становилось меньше и меньше, и вот она уже коснулась ступнями широкого поручня, смогла зацепиться на скале, подтянуться и залезть к Конселю наверх. Всё это время она старалась держать себя в руках. Но вот когда опасность миновала, а ноги её стояли на твёрдой поверхности, Оксану резко затрясло. Она даже вдруг присела и съёжилась, натурально ощутив чудовищный холод.

— Ну вот, а ты боялась!

Консель был спокоен, будто для него смертельная опасность высоты была абсолютно безразлична.

— К чертям сходи… — отбивая дрожь зубами, огрызнулась Оксана.

— Сколько мне ещё вытерпеть твоих долбанных проверок?!

— Ты умница. Всё сделала правильно.

— Правильно… Предупредил бы сразу, что потащишь прям по пропасти!

Она не могла долго сердиться. Даже сейчас, даже после такого. Только уверенность снова проснулась в душе, как Оксана нервно засмеялась. Смесь эмоций была такой, к которой трудно подобрать слова.

— Ну, вот и твой новый рекорд, — подмигнул Консель. — Не забыла? Стена ждёт твой автограф. «Традиция — основа культуры».

Она уже проглотила испуг и страх, но руки всё равно дрожали. Да что там руки, у неё всё тело ходуном пошоло... Когда Оксане выдалась возможность сделать риску своего рекорда, она даже умудрилась вытянуться на носочках, чтобы достать до местечка повыше. В этот момент коленки выписывали такую мощную дрожь, что и вывела она своё имя и дату подвига максимально коряво, чуть притом не выронив в пропасть свой драгоценный автомаркер.

— Вот же криворучка… — рассмеялась она. — Что ты ржёшь, Конь?! Ты мне расскажешь уже, наконец, или мне дальше, на потолок за тобой корячиться?!

Консель ещё раз доказал себе, что если Оксана что-нибудь задумала, то эту девушку перед целью не сможет остановить никакая преграда. Он снова добился своего. А значит…

— Вот теперь я вижу, что ты готова. Ты слышала что-нибудь о людях, которые носят вот это?

Он указал вдруг на безделицу, которая ничего с виду не значила. Жест Конселя был направлен на тонкую голубую ленточку, которая была оплетена вокруг его запястья.

— Эмм… А как это… связано?

— Напрямую. Это не просто ленточка. Её носитель — эрфин. «Eart teenager». Эти слова должны быть тебе знакомы?

Оксана не понимала. Может, её рассудок ещё был притуплен после восхождения, может она была ещё хмельна от высоты…

— Это… «подростки земли»? Что это? Кто…

— Слушай, — перебил её Консель и наскоро заговорил:

— Есть среди местных один странный народец. Они похожи на любой игровой клан или нечто подобное. «Субкультура» — пожалуй, тут самое подходящее слово. Но сходство со всем, что привычно, у них заканчивается лишь на порядке вступления. Ведь тебе скоро будет шестнадцать, а?

— Ну, да… Чёрт возьми, а ведь я и об этом Андрюшке наврала… Негодница…

— О нём как-нибудь после. Раз тебе скоро шестнадцать, то придёт время выбора. На общем формате, собственно, и заканчиваются все схожести. А вот между тобой и… Нами… Общего больше, чем с остальной «школотой». Поэтому...

— Нами? Так ты, значит, один из них? Постой, «подростки земли»… Я не понимаю.

— Пардон, сложности перевода. Не «подростки земли». А «Дети Землян».

Он видел, как непросто доходили эти слова до собеседницы. Оксана промолчала, но её взгляд — её расширившиеся от удивления зрачки глаз и растерянность… Обескураженность.

— Так это что же выходит… То есть ты, я…

И тут она вспомнила про то, что подарок Конселя, флешка, которая сейчас торчит где-то дома, была подвязана голубой ленточкой. Эта мысль осенила её, но Консель не дал всё до конца осознать, а наскоро договорил:

— «Если ты читаешь это, значит ты одна из нас». На карточке есть интересный файлик, и он начинается именно с этих слов. Нас много. Не ты одна… рвёшься на поверхность. Но это рисковое занятие.

— Ты меня видишь? — возразила Оксана. — Я только что по стенке косынкой болталась на паре верёвочек! Шутишь ты что-ли про риски? И вообще, что на этой флешке?

— Эмулятор изолированного модема. Наши ребята не любят открытых сетей. Шифрованная связь надёжнее.

— Я не понимаю…

Тугодумие напарницы начало выводить Конселя из себя. Он неожиданно сделался резким:

— Дай сюда свою ладонь! Не эту, левую. Видишь?

— А причём тут моя блямбочка?

— Да ты хоть знаешь, что это?

— Я без понятия. А что, ты знаешь?..

— Пардон, мне об этом не всё известно. Но по ту сторону кроличьей норы тебя, любезная моя «Алиса», ожидает хитрый кролик. Вот он — знает…

— Бертран! Анисимова! — неожиданно взревели динамики шлемофона, — Вы там долго будете компостировать свои мягкие французские булочки?! У вас меньше десяти минут на спуск!

— Ты точно не включала его в наш эфир?

— Нет… Точно.

Консель не на шутку испугался в этот самый момент. Оксана видела неподдельный ужас, который призрачно коснулся его лица.

«Неужели это такая тайна?..»

Тут же парень вернулся к невозмутимости. Он нарочито протянул Оксане ладонь, будто предложив ритуальное рукопожатие, явно имевшее сейчас решающее значение.

— Ну что, мы ещё в связке?

Оксана приняла его руку.

— Добро пожаловать, — улыбнулся Консель.

Она даже не успела осознать его молниеносного движения. Слишком тугой и растерянный был её взгляд — слишком быстро сцепка оказалась перекинута со страховочной станции на канатную дорожку экстренного спуска.

— Тогда погнали на финиш!

Резкий толчок со скалы и ощущение свободного падения вырвали Оксану из её сильнейшего оцепенения. Только видя перед собой стремительно летящую пропасть и туго натянутый канат, она поняла, что падает вниз и орёт не своим голосом, а Консель держит её в охапке и завывает внадрыв вместе с ней.

Молниеносный полёт закончился тяжёлым приземлением на страховочные маты зоны экстренного спуска. Тяжёлым пружинящим ударом притяжение вернуло их обратно на твёрдую землю и вдобавок протащило кубарем по тренировочной площадке.

23 ноября 2084 года

06.22.50 РМ UTC±0:00

Маленькая «блямбочка» на тыльной стороне ладони. Оксана рассматривала её сквозь отражение настенного зеркала. Зеркало было «девичьим» и навеивало настроение из её подросткового детства. Но вот загадочная татуировка, которая была на левой ладони Оксаны столько, сколько она себя помнила, наталкивала на размышления совсем не детские.

Она часто ей любовалась. Загадочный рисунок она любила раньше переносить на бумагу, хоть это получалось плохо. Может быть, она и научилась рисовать деревья — именно с этой татуировки?

Она тем более пристально разглядывала её… теперь. Держа на уровне лица, Оксана яростно пилила загадку рисунка своим взором, до рези в глазах фоккусируя взгляд на самых мельчайших деталях.

Изящно исполненный фрактальный рисунок. Очень маленький, но очень подробный. Деревце с причудливо, сказочно изогнутыми веточками. Веточек было около полусотни — Оксана давно их посчитала. Каждая веточка была слишком правильно и тонко высечена, чтобы быть нарисованной на своём месте и в таком виде — случайно.

«И всё-таки, это просто рисунок?» — она задавалась этим вопросом в миллионный раз. И не могла найти ответа.

Ответ знал кто-то «по ту сторону». Но кто это мог быть?

«Спроси, о чём не знаешь — это же просто!»

— А нужно ли? — предательски робко зазвучал этот вопрос.

11.21.2084 // 06.33.12 РМ // Оксана Анисим… ≫> Андрей Знахар…

-свернуть-

…Я знаю, я трусиха… А вот что бы сделал ты? Я не знаю даже… Узнать интересно… И немножко страшно.

-редактировать-

-удалить сообщение-

-отозвать сообщение-

Оксана совсем позабыла обо всём на свете. Вылетело из головы, что Андрей может быть занят именно в этот момент. Она даже не вспомнила, как сильно переживала за то, что написать парню и вообще с чего начинать разговор после того, как его личная жизнь вдруг так изменилась… Всякие мелочи стали попросту неважны перед лицом загадки на ладони.

Консель ей был не помощником. Таня вообще была не в курсе происходящего. Родителей расспрашивать бесполезно... Лишь единственный человек, находившийся абсолютно «вне» этой загадки, далеко-далеко отсюда, мог бы дать действительно дельный совет. Почему-то Оксана верила в это, хотя это было на первый взгляд абсурдом.

11.22.2084 // 06.40.14 РМ // Андрей Знахар… ≫> Оксана Анисим…

-свернуть-

Ксань, не совсем понимаю, что происходит, но эта «изолированная линия» звучит интересно. Я даже не знал что у вас там под землёй всё так накручено с интернетом. Собственно, а что бы и нет? Чем, как говорится, чёрт не шутит?)

-редактировать-

-удалить сообщение-

Андрей, явно порадовался возвращению к переписке. Он будто очнулся от долгого сна — строки его сообщений часто замелькали на мониторе. Так невовремя это было, в тот самый час, когда Оксана решилась снова открыть содержимое флешки. Краешком внимания она перечитывала его сообщения, но толком не могла даже вникнуть. Наверное, это было от того, что она сейчас видела не его слова, а его аватарку. И понимала, что ей уже не быть… На ней.

«Если ты это читаешь, значит ты один из нас. Нас много и мы связаны единой голубой ленточкой. Её цвет — океаны и небеса Земли. Мы это и есть Земля…»

— «…Добро пожаловать домой» — дочитала Оксана.

Ниже в документе была пошаговая инструкция установки хитроумной диковинки. Это была не просто программа, это было некое подобие целой операционной системы, созданной для обхода виртуальных регистрирующих систем.

«…Представляешь, у нас ребята почти все свихнулись. В первый день ещё человек сорок был конкурс на место. А потом прям лавина пошла. И всем подавай «конкурсный портфель» работ. Лина опять на прогулку зовёт. Рвусь, чё поделать…»

Взгляд её на короткое мгновение задержался на проклятой цифре в углу переписки:

≫Feedback Ping [516.68]≪

Всего за день он стал дальше уже на три секунды…

«Система должна быть установлена в «тихом режиме» поверх основной программной оболочки терминала. Одно устройство — одна копия. Начать установку?»

Взгляд остановился на этих двух словах.

— Да? — спросила Оксана сама себя. Нерешительно она нажала пальцем на кнопку на экране, будто опасаясь, что его полимерное покрытие наэлектризовано.

Система начала тихо и быстро выполнять своё дело, в то время как Оксана заворожённо наблюдала за происходящим на экране. Как будто в обычном процессе установки было что-то волшебное…

После прошедшей предзагрузки визор показал ей пустую комнату. Она стояла посреди пустого «ничего» без стен и потолка. Пол был серым. Подсознание, пробиваясь через картинку виртуальной реальности, подсказывало, что наблюдаемое — буферная зона какого-то сервера.

Прошло несколько секунд с момента старта визуализации, но ничего не происходило. До тех пор, пока Оксана не сделала шаг в сторону. Окружение будто пробудилось и с ней заговорили сразу же несколько голосов. Говорили они невнятно и наперебой, будто в общем звуковом канале по какой-то причине развивался спор. И тут совершенно отчётливый юношеский возглас остановил вакханалию.

— Ребята! Новенькая!

Оксана озиралась по сторонам, но никого и ничего не видела.

— Почему её пропустили без проверки? — возник недовольный взрослый голос — Перенаправить!

Звуковой сигнал рассыпался деградирующими примитивами помех и реальность дрогнула. Мелкая модельная сеточка пронзила пространство — это было знаком, что визуализация обновилась.

— Как тебя зовут? — раздался голос позади. Оксана обернулась на голос. Он был женским, глубоким и бархатистым, явно принадлежал девушке старше её самой.

— Меня? — спросила Оксана. не надеясь услышать или увидеть в ответ хоть что-то внятное.

Позади её стояла девушка. Они с Оксаной были примерно одного роста, но деталей внешности из-за темноты и мути внутри пространства понять было невозможно.

— Я Оксана. Анисимова.

— Твой фрактал. — собеседница указала на руку, на которой находилась «та самая блямбочка».

Оксана поняла, что это какой-то шифр или ключ к шифру. Загадочности от этого меньше не стало, но теперь хоть стало ясно, что её метина должна была чему-то служить.

Повинуясь просьбе, Оксана подняла ладонь, чтобы показать татуировку.

Одно мгновение — тень собеседницы оказалась вплотную к самой Оксане. Она успела разглядеть её лицо, но незнакомая внешность абсолютно ничего ей не сказала.

Единственное, правда, что немного напугало во внешности таинственной особы, это призрачность, лишённая человеческого. Оксана была виртуальной художницей и схватывала такие тонкости налету. Вот и этот образ она «схватила», как только увидела. Она сразу же поняла, что перед ней всего навсего виртуальная модель. Но она могла поклясться, что эту модель рисовал не человек, а машина.

— Авторизация завершена. Порядковый номер: «два-восемь-три-четыре». Индекс ключа нечитаем, требуется дополнительная кодификация.

Образ мгновенно расстворился, не договорив даже слова о порядковых номерах.

— Эй, ты кто?! — изумлённо воскликнула Оксана, — Подожди!

— Что-то интересует? — спросил голос собеседницы изниоткуда.

— Какая ещё… Что за номера, почему… Что не-чи-тае-мо?

— Это неважно. Кодификация уже проведена. Твой индекс — «А».

— Я ничерта не поняла!

— Это неважно. Что-то ещё?

— Кто ты? Я же спросила!

Пустота секунду молчала.

— Я Аврора. Авторизация завершена, перенаправляю тебя на основной сервер.

Комнату озарила вспышка света и Оксана ослепла от неожиданности. Болтология людского общества вновь ворвалась в звуковые каналы…

Она находилась на виртуальной площадке, похожей на ту, где она была на фестивале художников.

За тем исключением, что это была не выставка. Это был внутренний дворик-атриум без входов и выходов.

Дворик этот был переполнен народом. Только она опомнилась, как стоявший рядом человек широким приветственным жестом указал на неё и громко воскликнул на всю виртуальную площадь:

— Ave advena! Приветствуем тебя, сестра!

И толпа разразилась приветственным кличем.