Злодейка, которая переместилась в прошлое (гет)

В центре большой комнаты стояли манекены, одетые в чёрные платья с чёрной же фатой. В империи не было правил, в которых говорилось бы о том, в каком платье могла быть невеста,

но многие, даже большинство невест, всегда выбирали белые платья, потому со временем это уже стала традицией — надевать белое свадебное платье. Однако из-за того, что Дикстра не любила белый, она выбрала для себя чёрное свадебное платье, украшенное чёрными розами и с прозрачными рукавами с рисунками тёмных цветов. Рядом стояли туфли-лодочки, в середине союзок которых красовались по одному алому камню, подходившим к глазам Дикстры.

Примерив платье, Дикстра стояла возле зеркала и осматривала себя со всех сторон. Поскольку ей было всего лишь семнадцать, её фигура ещё не полностью оформилась и не могла показать полностью зрелость и женственность её очертаний, но это всё равно не мешало ей быть красивой в платье. Дикстра посмотрела на свою грудь, которая всё ещё была только в процессе формирования. Приблизившись к зеркалу, она осмотрело своё лицо — молодое, без шрамов и других дефектов. Её кожа была бледной и гладкой, а волосы были чёрными, как перья вороны, и шелковистыми, как атлас. Она была молода, прекрасна и полна энергии и, может быть, именно потому, её разум был яснее, чем в прошлой жизни.

Сняв платье и надев его на манекен, она оставила его до завтрашнего дня — до дня, когда у неё появится наконец-то титул и она станет герцогиней. И только сейчас, когда она подумала об этом, то поняла, что даже не знала, где находятся земли герцога и что они из себя представляют. Она знала лишь то, что император подарил четырём великим герцогам земли, которые те должны были охранять, и где они построили города, за которые отвечали.

Четыре великих герцога, четыре фамилии, которые всегда были преданы императору и защищали его и мир, на его землях.

Самый старый герцогский род носил фамилию — Карнесс. И в данный момент главой дома был Эрнест Карнесс, который был очень предан своей жене и имел двух сыновей. Род Карнесс владел самыми большими шахтами магических кристаллов, а также множеством магазинов одежды и лавок с артефактами. Их магическая способность — магия камней, в основном — манипуляция кристаллами.

Герцогский род Коулмен был довольно заносчив. Этот род занимался торговлей, в особенности за морями, и имел огромное состояние. Коулмены поддерживали империю не только деньгами, но и ресурсами, которые закупали за пределами империи. Глава дома Коулменов — женщина, Табата Коулмен, у которой было три ребёнка: две старшие дочери и младший сын. Их магические способности представляли собой магию воды.

О герцогском роде Рамо Дикстра знала мало, так как в прошлой жизни прекратила ходить на занятия, где должна была изучать рода герцогов. Всё, что она знала — это то, что глава рода Рамо был очень таинственным и скрытным, и почти никогда не покидал пределы своей земли. Различные мероприятия посещал лишь его старший сын. Главу рода Рамо звали Флойд. И, если память Дикстру не подводила, у него было две жены и четыре ребёнка — три старших сына и дочь, которая и являлась первой наложницей императора. Магия рода Рамо была смешанная, в ней присутствовала как магия зелёного огня, так и магия управления цветами.

И последний род — Клаусы. Или, точнее, Клауса — в этом герцогском роду остался лишь Михаэль Клаус, являвшийся, таким образом, как главой, так и единственным молодым герцогом. Трагедия, которая случилась с его родителями, разошлась по всей империи и стала самой нашумевшей скандальной историей. Было множество судов и сторон, которые были как против, так и за, чтобы Михаэль стал герцогом. В конечном итоге сам император дал добро на то, чтобы Михаэль занял герцогский титул. Неизвестно, какие магические способности были у его родителей, но Михаэль мог с лёгкостью манипулировать магией чёрного льда, что было ещё одной причиной не допустить его к титулу герцога. Все думали, что чёрный лёд — тёмная магия, но после того, как сам хозяин магической башни прошёл проверку, все сомнения тут же отпали. Как оказалось, чёрный лёд — разновидность льда, который просто сильнее, чем обычный.

Империя — магическое государство, поэтому магия была неотъемлемой его частью. Каждый герцогский род обладал своей разновидностью магии, передававшейся из поколения в поколение.

После примерки платья она отправилась на полигон, где тренировались не только императорские рыцари, но и рыцари третьего принца. Хоть её и не покидало чувство, что идти на полигон — не лучшая идея, и она точно попадёт в какую-нибудь передрягу, она всё равно шла туда твёрдой походкой, переодетая в тренировочную одежду.

— Я думал, что вы больше не посетите полигон. Разве вы не сказали, что больше не будете тренироваться?

У входа на полигон стоял, облокотившись на столб и скрестив руки, командир отряда. Командир выглядел добродушно: седые волосы и усы и лицо, испещрённое шрамами, придававшее ему некий образ ветерана войны. Но даже если его вид и был таким, на поле боя он был даже лучше самых молодых рыцарей, и каждый, кто видел его сражавшимся, не мог поверить в то, что у него было столько энергии, которой каждый бы позавидовал.

— Я говорила, что больше не посещу тренировки, но о полигоне, не было ни слова.

— И зачем вы сюда пришли?

— Хотелось последний раз посетить это место.

Дикстра встала напротив манекена и начала наносить удары. За ней наблюдал командир, который оценивал её удары. Когда он только начал её небольшие тренировки, то думал, что она будет неуклюжей и вряд ли сможет поднять меч. Но когда он увидел, что она взяла самый лёгкий меч и встала перед ним, первое, на что он обратил внимание — на стойку, в которую она встала, а затем на движения, которые были точными и прямыми. У него было даже чувство, словно она с самого детства занималась с мечом. Дикстра никогда не теряла равновесия, но, насколько бы ни были превосходны её движения, ей всё же не хватало физической подготовки — её тело было довольно слабо и худощаво, и в нём не было ни достаточной массы, ни мускулатуры.

Пока Дикстра наносила удары манекену, её голова была занята другими мыслями. Она думала о завтрашнем дне и надеялась, что всё пройдёт без каких-либо внезапных трудностей.

Два часа пролетели быстро, и всё это время командир наблюдал за ней, пока не прокричал:

— Принцесса!

Но она не слышала его, а всё также наносила удары, словно была под гипнозом.

— Принцесса! — Крикнув ещё раз и вновь увидев отсутствие реакции, он уже подошёл ближе, когда неожиданно быстрым движением Дикстра повернулась к нему и обратила в его сторону меч.

Она смотрела на него пустыми глазами, а из её носа начала течь кровь — командир заметил, что её тело было очень напряжено, а вены вздулись. Если бы она продолжила, то могла бы упасть в обморок или вообще умереть от истощения.

Командир уже давно не испытывал страха, потому что провёл немало лет на поле боя и думал, что повидал многое, но её глаза — они словно смотрели в его душу.

— Принцесса Дикстра!

Взгляд Дикстры вновь стал обычным, и она опустила меч. Командир, увидев, что принцесса пришла в себя, указал на нос. Дикстра коснулась своего лица и поняла, что у неё шла кровь. Хоть у неё и было молодое тело, в нём также было множество минусов, которые ей не нравились. Слабое тело, которое не могло вмещать в себя так много маны. К тому же это тело никогда не занималось физической подготовкой, из-за чего ей было сложно, и она часто доводила себя до истощения, что было очень плохо.

Кинув меч на землю, она вытащила из кармана платок, которым начала вытирать нос.

— Принцесса, вы не должны доводить себя до такого состояния.

— Спасибо за предупреждение.

Дикстра села на ближайший пень, который стоял здесь уже долгое время, и посмотрела на платок, на котором был вышита белая лилия. Это был платок, который подарила ей мама. Вспоминая о своём детстве, она исполнялась радостью и теплом.

— Вы плачете?

Дикстра подняла взгляд на командира, стоявшего напротив неё. Неужели она только что позволила себе секундную слабость?

— Это будет между нами, — проговорила она и, вытерев глаза, встала как ни в чём не бывало.

Вернувшись в спальню, она сняла тренировочную одежду и, кинув её на пол, легла на кровать прямо в нижнем белье. Балкон был открыт, и с него дул прохладный ветерок, который прошёлся по её телу. Но, как оказалось, это был не ветер: когда она открыла глаза, то увидела, что рядом с ней сидел бог с белой вуалью на голове, которая всё также скрывала его лицо. Дикстра села на кровати, оказавшись напротив него. Он коснулся её руки и взял её ладонь в свою, сплетя пальцы. Дикстра не была против и даже не чувствовала себя отвратительно от прикосновения кого-то другого. Она испытывала совсем другое чувство… влечение — влечение, которое она чувствовала к богу, было словно чем-то запретным для неё. Она никак не могла понять, почему она так хочет… Дикстра посмотрела на его губы — единственное, что не было скрыто вуалью. Она никак не могла избавиться от желания прикоснуться к ним.

Но когда Дикстра увидела улыбку, которая словно дала ей разрешение, то как дикий зверь впилась в его губы. Руки бога обняли Дикстру за талию, а затем он повалил её на кровать, вновь сплетя свои пальцы с её. Их поцелуй был жадным, страстным, словно они были любовниками, которые не виделись множество лет, и вот, когда они наконец-то увидели друг друга, страсть, что горели в телах обоих, начала ими овладевать.

Бог знал о запретном правиле и держал себя в руках. Но, понимая, что этим поцелуем он не сможет насытиться, он остановился и, отстранившись от неё, исчез так же, как и появился.

Когда Дикстра открыла глаза и поднялась с кровати, она ощущала жар и, вспоминая то, что, как она думала, ей приснилось, прикоснулась к губам. Это был очень реалистичный сон, который вызвал у неё улыбку. Ей это понравилось.

* * *

Сидя у себя в саду и попивая любимый чай, Дикстра наслаждалась дуновением ветра, который взъерошил её волосы. Сад с алыми цветами был садом, который подарил отец матери в знак того, что она тоже является частью императорской семьи. Мать Дикстры, как и она сама, любила тёмные цвета и алый цвет, и в этом они были очень схожи. Как и мать, Дикстра была полной её копией. Но она заметила озадаченность в своей памяти, потому что никак не могла вспомнить лицо своей матери, а лишь то, какая она была ласковая и нежная. Словно…

— Поддель…

— Принцесса Дикстра!

В сад прибежали трое маленьких слуг, которые радостно улыбались. На их головах были венки из жёлтых цветов. В руках у Дианы был ещё один венок, который она держала.

— Принцесса Дикстра, у нас есть для вас подарок.

Диана протянула венок, и её глаза горели от радости. Дикстра склонила голову, чтобы та надела его ей на голову, что и сделала Диана.

— Вы выглядите прекрасно!

— Благодарю, — с улыбкой ответила Дикстра, что сделала её ещё прекраснее в глазах детей.

— Принцесса Дикстра… вы ведь заберёте нас с собой после свадьбы? — спросила с неуверенностью Софи.

— Конечно. Вы мои люди, как я могу вас бросить? Садитесь.

У столика появились ещё три стула, а на столе — сладкие десерты.

— Это… для нас? — спросила Софи, видя все эти вкусности.

— Да, наслаждайтесь.

— Спасибо! — поблагодарили все трое и принялись за сладости.

Дикстра наблюдала за детьми, которые с наслаждением набивали рты сладкими пирожными. Сама Дикстра не любила сладости и почти их не переносила, но при виде того, как дети их ели, у неё даже появились желание попробовать, но она быстро отказалась от этой идеи.

— Где Диана? — осторожно спросила Дикстра, смотря на детей.

— Ваша новая служанка? Сегодня мы не видели её утром.

— Я слышала, что её отправили в подвал, — отозвалась Диана, девочка-тёзка.

— Подвал? — спросила Дикстра.

— Мы никогда там не были, поэтому я не знаю, что там и зачем её туда отправили. Но я слышала из сплетен других служанок, что она что-то натворила…

Это было неожиданно. Неужели Надя вновь начала пакостить? Это уже начало раздражать Дикстру. Если та вновь пошла против неё, то придётся от неё избавиться.

— Наслаждайтесь пока, а я схожу кое-куда.

Дикстра встала из-за стола и направилась вглубь замка. Она нашла кухню, где столпилось несколько служанок, которые частенько собирались на кухне и сплетничали друг с другом. Увидев, что кто-то вошёл в кухню, они затихли.

— Где Диана? — спросила Дикстра.

Служанки перегляделись, но никто не знал ответа. Тогда Дикстра пошла к главной горничной. Ей не особо нравилось бегать и разбираться с такими делами, но она бы не хотела, чтобы Диану кто-то тронул — хотя бы из-за того, что та была ей нужна.

— Может, ты знаешь, где Диана? — Дикстра встала напротив главной служанки, которая несла в руках чистые простыни.

— Извините, принцесса, я не знаю, где Диана.

Дикстра смотрела в глаза Нади, пока та не отвела взгляд.

— Ты знаешь. Надя, ты ведь понимаешь, что будет, если ты не ответишь мне? Тебе не следует играть с моим терпением.

— Я… я только видела, как третий принц взял её за руку и повёл в подвал… Я правда больше ничего не знаю. Пожалуйста, не трогайте меня.

Дикстра быстро развернулась и быстрым шагом пошла в подвал. Входов в подвал было достаточно много, но было очень удобно, что все они были соединены. Она нашла один вход

— на нём был замок, который она сломала кочергой, стоявшей недалеко, и вошла в подвал. В подвале было темно, поэтому она призвала светлячков, которые освещали тьму вокруг неё. Дикстра пыталась прислушиваться к звукам, но ничего не слышала.

Как оказалось, подвал имел не один уровень, поэтому ей пришлось призвать больше светлячков, чтобы те смогли облететь хотя бы половину всего подвала. И вроде бы она нашла то, что ей было нужно. Как поняла Дикстра, подвал был довольно интересным местом, которое не только был большим, но и объединяло темницы, а также выход за пределы замка. Когда Дикстра подошла к двери, которая соединялась с темницей, то тихо вошла в неё и мгновенно услышала звук пощёчины.

Дикстра поторопилась и, зайдя в одну из комнат, увидела третьего принца, который стоял спиной к ней, а за ним был стул, на котором сидела привязанная к нему Диана.

— Что ты делаешь? — раздался голос, на который обернулся третий принц. Для него было большой неожиданностью, что эта мелкая дрянь пришла сюда. Видимо, спасать свою служанку?

— А ты что здесь делаешь?

В руках третий принц держал кинжал. Когда он отошёл в сторону, Дикстра увидела порезы, которые он нанёс на лицо Дианы.

— Что ты… что ты наделал?

Дикстра была зла. Лицо девушки можно залечить, но она просто ненавидела, когда кто-то трогал её вещи и собственность. Но кое-что Дикстра заметила не сразу. Тонкие стебли, которые окутали тело Дианы, впились в её тело и словно питались её кровью. Это была магия рода Рамо — управление цветами. Да, были и такие цветы, которые питались кровью, и передавали жизненную силу хозяину.

Одна рука Дикстры разгорелась красным пламенем.

— Лиам, отпусти Диану.

— Как ты смеешь произносить моё имя свои грязным ртом?! — прокричал Лиам.

— Ты трогаешь то, что тебе не принадлежит! Отпусти Диану!

— Мелкая дрянь смеет мне ещё указывать!

Лиам молниеносно ринулся с места и метнулся к Дикстре. Он хотел приставить кинжал к её горлу и увидеть её ошеломлённое выражение лица — беспомощное и заплаканное. Но когда он достиг своей цели, Дикстра попросту исчезла, а затем он почувствовал боль на щеке, и на пол начала капать кровь. Это была его кровь, стекавшая с его щеки, на которой была глубокая рана. Он повернулся и увидела, что Дикстра стояла возле стула, где была привязана Диана, которая уже была без сознания.

— Знаешь пару трюков, да?

Лиам метнул кинжал, думая, что сейчас точно попадёт в цель, но неожиданно почувствовал боль в спине. Подняв руку и вытащив то, что угодило в его спину, он увидел, что это был тот самый кинжал, который он только что кинул. А когда он поднял голову, то уже не увидел ни Диану, ни Дикстру. Лиам был в ярости и злости. Она заорал и опустился на колени. Это было его первое поражение.

Сзади послышались странные звуки, и, когда он повернулся, то увидел служанку, с которой недавно развлекался. Он стояла неподвижно, её платье было разорвано, а волосы растрёпаны и закрывали лицо. Затем она странно начала двигаться, и Лиам увидел, что это была тварь, которая набросилась на него.

В стороне стояла Дикстра, смотревшая на Лиама, сидевшего на коленях с опущенным лицом. Она отправила его в иллюзию, чтобы он немного помучился. Она не хотела его убивать, потому что было бы подозрительно, если бы умер ещё один член императорской семьи.