Злодейка, которая переместилась в прошлое (гет)

Девушки возвращались по той же дороге, по которой и сбежали из дворца. К их удаче, они не встретили стражу, что упростило их возвращение. Стоя в саду, откуда виднелся балкон Дикстры, Диана остановилась. Она заметила, как вокруг начали летать светлячки, которые окружили её. Это было завораживающе и красиво.

— Говорят, что, если светлячки тянутся к тебе, то твоя душа чиста, а сердце наполнено добром и теплом.

Неожиданные слова Дикстры удивили Диану. Маленькие огоньки прижались к ее телу. Дикстра наблюдала за Дианой, которая с улыбкой смотрела на светлячков. Это было волшебно и похоже на сон — пока в голове Дианы не промелькнуло воспоминание о том, как она сбежала и оставила Дикстру истекать кровью. А еще она вспомнила, как отравила мужчину и заставила его умереть. Чиста ли ее душа? После того, что она сделала, она уже не была в этом уверена. Но ее терзали сомнения по поводу всего этого. Это был мир внутри романа — нереальный, как и все эти люди в нем. Так убила ли она кого-нибудь? Диана хотела верить, что нет — что она не была убийцей, потому что этот мир не был реальным.

— Я пойду. Не задерживайся на улице, — сказала Дикстра и взлетела.

Диана даже не обратила на это внимания, потому что ее мысли были заняты другим. Светлячки улетели, а Диана стояла и смотрела, как они покидали ее. Неужели они покинули ее из-за того, что ее руки были в крови? Но этого не может быть!

«Я никого не убивала... не убивала. Пожалуйста, вернитесь... Пожалуйста... пожалуйста...»

Она упала на колени. Слезы текли по ее щекам, а в груди что-то горело. Она начала задыхаться и схватилась за голову. Она не была убийцей, а все эти люди были нереальными. Она убеждала себя, что не сделала ничего плохого и всегда помогала людям и своей семье.

— Мама…

Мама. Семья. Ее младшая сестра. Они все там, дома, и она скучала по ним так сильно, что это было почти невыносимо. Ей пришлось проглотить свою тоску по ним, и она убедила себя, что она сильная и справится со всем этим. Она сильная, она справится со всем этим и вернется домой. В голове всплыли слова феи, сказанные ею при первой встрече:

«Как только ты убьешь ее, ты вернешься домой.»

«В будущем она уничтожит мир, и мы должны это предотвратить.»

Только сейчас Диана задумалась: почему именно смерть должна была все исправить? В тот момент она не задумывалась об этом и размышляла лишь о том, что сможет вернуться домой. А что там с убийством — ее вообще не волновало. Но после того, как Диана увидела надежду на то, что сможет все исправить... Ей придется об этом подумать.

Диану терзали сомнения: действительно ли этот мир нереален или он все-таки стал реальным? Ей нужно было время, чтобы все обдумать и принять решение.

— Диана? Что ты здесь делаешь в такой поздний час?

Диана подняла глаза и увидела мужчину, стоявшего над ней. Он протянул ей руку. Не сразу, но Диана приняла его руку, и он помог ей встать. Обхватив себя за плечи, Диана невольно вздрогнула. Неужели он снова начнет приставать к ней? Сейчас было неподходящее время, и лучше бы он оставил ее в покое. Почему у него вообще возник этот... нездоровый интерес к ней? Они встречались уже второй раз.

— Кто причинил тебе боль? — Лицо мужчины, которого она видела всего второй раз, было сердитым. Он беспокоился о ней?

Диана опустила глаза. Ей просто хотелось домой. Затем она закрыла глаза и вдруг почувствовала тепло. Она попала в объятия совершенно незнакомого человека, и почему-то ей было так... хорошо и легко в них. Ей следовало бы сопротивляться, но она полностью покорилась его объятиям и опустила голову ему на грудь. Ей не следовало этого делать, но сейчас она не хотела об этом думать. Завтра ей придется объясняться, а сейчас, прямо сейчас, она просто позволит себе небольшую слабость.

* * *

Дикстра лежала на своей кровати, обнимая белую подушку. Легкий летний ветерок ласкал ее бледную кожу, принося приятные и освежающие ощущение. Глядя на балдахин, Дикстра не могла понять, почему не появился тот человек. События поменялись? Если так, то ей придется найти другой способ связаться с гильдией Шептунов.

Решив, что на сегодня можно завершить день, она решила лечь спать. Завтра ей придется найти способ, как связаться с гильдией.

Темная фигура стояла рядом с кроватью, на которой спала Дикстра. Что-то блеснуло, когда он достала это из кармана. Это был кинжал, который он приставил к ее горлу. Глядя на мирно спящую девушку, он не понимала, как она вообще...

Внезапно он опустил голову, ощутив странное давящее чувство в животе. Глаза сузились, когда он увидел темное щупальце, торчавшее из его живота.

— Если ты шевельнешься, тебя разорвет на части.

Звук доносился из-за спины, куда темная фигура не могла повернуть голову. Но когда он посмотрел на кровать, там уже никого не было. Темное щупальце исчезло из его живота, и он обернулся, по-прежнему держа в руке кинжал наготове. Но, повернувшись, он никого не обнаружил.

Раздался стук. И еще один. Откуда он доносился? Повернув голову, он уставился на зеркало. Неужели стук доносился оттуда? Но все, что он мог увидеть — собственное отражение. Может, с балкона? Но там никого не было. Не понимая, что происходит, он подошел ближе к зеркалу и вдруг увидел руку на своём плече. Руку? Нет, это были черные когти. И тут из-за его спины появилась девушка, которая несколько секунд назад лежала на кровати. Но с ней было что-то не так.

— Что за черт?..

Девушка в черном платье стояла неподвижно, ее рука лежала на его плече. Она выглядела еще более жутко. Ее широкая улыбка и безумные глаза смотрели словно прямо ему в душу. Она вообще была человеком?

«Надо уходить.»

Фигура в черном поспешила к балкону, но дверь захлопнулась. Тогда он побежал к выходу из спальни, но, когда потянул за ручку, дверь не поддалась. Неужели его действительно заперли здесь?

«Нет, черт возьми, я не останусь здесь!»

Взяв в руки стул, он принялся бить им окно, но все его попытки были тщетны. Он даже попытался сломать ручку на двери.

Снова раздался стук. Осторожно подойдя к зеркалу, фигура в черном увидела, что девушка уже сидела на стуле.

— Выпустите меня отсюда! — крикнул мужчина.

— Выпустить? Но ты сам пришёл ко мне.

Отражение в зеркале встало с кресла и направилось к нему. Положив руку на стекло, оно вышло из него и встало лицом к лицу с фигурой в черном.

— Мне нужно с тобой кое о чем поговорить. — Улыбка стала еще шире, обнажая все больше острых зубов.

* * *

Посередине комнаты стоял стул, на котором сидело мертвое тело привязанного к нему парня. Маска, скрывавшая его лицо, лежала на полу рядом с ним. Его глаза были вырваны из глазниц.

Дикстра стояла у окна и смотрела на звездное небо. Затем она повернулась и подошла к зеркалу, напротив которого стоял стул со связанным и мертвым мужчиной. Отражение Дикстры стояло позади мужчины, положив когти ему на плечи.

— Он был слишком наивен. Они послали его, как пушечное мясо, — проговорило отражение искаженным голосом.

— По крайней мере, мы знаем, где находится их штаб-квартира.

— Хочешь сделать им подарок? — Отражение посмотрело на Дикстру. — Но сможешь ли ты тогда сотрудничать с ними? Они знают, кто ты.

— Им ничего не останется, как сделать вид, что этого не было.

— Выбор... Здесь нужно навести порядок. Пахнет кровью.

Окна балкона открылись, впустив свежий воздух и проветривая комнату. Проведя рукой по воздуху, Дикстра использовала магию, применив наружную ману.

Каждый маг мог использовать два типа маны — внутреннюю и внешнюю. Внутренняя мана находится внутри тела и накапливается, как в сосуде. При использовании внутренней маны магия становится сильнее, но притом оставляет след, по которому маги могут найти того, кто ее использовал. Что же касается внешней маны, то ее может использовать каждый, кто в принципе постиг ману. Внешняя мана распространена повсюду, ее можно использовать свободно, и она не оставляет следов.

Но не каждый маг может постичь наружную ману, из-за применять ее довольно сложно. Однако для Дикстры это не было особой проблемой, потому что она уже прошла большой путь от никого до мага седьмого круга. Конечно, это было в прошлой жизни и сейчас она была слабее, чем тогда, но все же она могла использовать это. Если измерять силу Дикстры сейчас вместе с темной силой, она была равна магу третьего круга.

Отражение в зеркале, держа в руке окровавленный мешок, с ужасающей улыбкой исчезло. Дикстра поднесла руку к зеркалу. Она знала, что зеркало показывает истинную сущность человека, и опасалась, как бы кто-нибудь не увидел ее.

* * *

Новый день наступил быстро. На улице уже была середина дня, а Дикстра только встала.

«Где Диана?»

То, что Диана не пришла и не разбудила ее, не так сильно беспокоило ее, но все же — где она была? С другой стороны, Дикстра смогла принять ванну в одиночестве и привести себя в порядок. Надев ничем не примечательное черное закрытое платье, она решила выйти на улицу. Если она не ошибалась, именно в этот час императорская семья собиралась и вместе трапезничала. Как обычно, Дикстру не позвали. Она не расстроилась и не разозлилась по этому поводу — ей было глубоко наплевать, но все же обида на то, что ее никогда не считали семьей, глубоко сидела в ней.

Когда император только привёл Дикстру во дворец, его дети сразу же ее невзлюбили. В прошлой жизни Дикстра так и не смогла понять, почему они так отнеслись к ней в самом начале. Хотя странная одержимость четвертого принца, который самым первым начал над ней издеваться, вызывала множество вопросов.

«Могло ли это быть из-за их матерей?»

— Принцесса Дикстра!

В конце коридора стояла вторая принцесса, Хилена. Её внешность была полной копией императора, хотя черты лица в то же время больше напоминали первую наложницу. Хилена подбежала к Дикстре.

— Приветствую принцессу Дикстру. — Хилена склонила голову и сделала реверанс; она явно была в настроении.

— Приветствую вторую принцессу, — отозвалась Дикстра.

По непонятной самой себе причине Дикстра воспринимала Хилену, как птичку, сидевшую в клетке. Однако та не была здесь заперта, но, впрочем, и улетать отсюда не хотела. Знала ли она о том, что творилось в императорской семье? Хилена была, как хрустальная птичка, которая может разбиться, и ее надо оберегать. И у Дикстры появилась идея.

«Почему бы мне не привлечь Хилену на свою сторону?»

Это была хорошая мысль, но возникла проблема — Хилена любила свою семью и даже свою гнилую мать, которая пользовалась ее добротой по своему усмотрению. Изучая Хилену, Дикстра вспомнила, что та была помолвлена с каким-то ученым. И все из-за ее матери, которая чуть ли не подсунула этому ученому свою дочь. И ради чего? Чтобы получить камни маны! Как будто императорской семье было мало! Но наложница хотела еще.

— Вы направляетесь в столовую? Могу ли я сопроводить вас?

— Конечно. — Дикстра мило улыбнулась, пытаясь вести себя как можно приятнее.

Хилена же радостно подхватила ее под руку, и они вместе пошли в столовую. Пока они шли, Хилена незаметно подглядывала на Дикстру.

«Ей всего лишь семнадцать лет, а она выглядит так, словно старше меня.»

Для Хилены Дикстра была чем-то недоступным, потому что она была замкнутой, но в последнее время произошло слишком много событий, которые заставили увидеть принцессу с другой стороны. Хилена знала о жестоком обращении с той, но не могла ничем помочь, потому что у нее были связаны руки. Давление матери было слишком сильным для нее, и она вынуждена была молчать. Ее трусость и слабый характер раздражали ее саму, и она ненавидела себя за это. Если бы не ее характер и страх перед семьей, она могла бы помочь многим людям.

Они пришли в столовую, и Дикстра села на свое место, не обращая внимания на то, что первая принцесса смотрела на нее, как змея. Это было отвратительное чувство. Вокруг царило напряжение, и никто не хотел произносить ни слова, пока в столовую не вошел мужчина. На нем был синий бархатный костюм, который отлично подчеркивал его фигуру, белая рубашка и такой же синий галстук. Не обращая ни на кого внимания, он быстро подошел к императору и что-то прошептал тому на ухо.

Люциус, услышав слова своего подчиненного, нахмурился и быстрым взглядом окинул всех сидящих за столом.

— Понятно, — отозвался он и отложил столовые приборы в сторону.

Конечно, всем было любопытно, что же передал мужчина, но никто не подал никакого знака и занимался своими делами. Люциус же, прожевав еду, вытер рот и встал из-за стола.

— Прошу меня извинить, у меня срочные дела, — сообщил он и взглянул на императрицу, которая посмотрела на него в ответ.

«Они что — телепатически общаются?» — мысленно задавалась вопросом Дикстра.

Человек в синем костюме вывел императора из столовой, и все, казалось, вздохнули с облегчением — хоть император Люциус и не был таким суровым, как его безумный отец, но он излучал холод и презрение. Его отпрыски видели это и знали, что он их не то, чтобы жалеет. Хотя он всегда выполнял их желания и просьбы.

Тишину прервала императрица, сложив руки.

— Я слышала, что первая принцесса начала брать уроки игры на фортепиано.

Стелла медленно подняла голову, отрываясь от еды. Их взгляды с императрицей встретились, и она мельком посмотрела на мать, которая, казалось, не хотела, чтобы она это делала.

— Что-то случилось? — спросила Эреала.

— Ничего не случилось. Просто так неожиданно, что сама императрица интересуется уроками моей дочери, — поспешно сказала первая наложница. — И, пожалуйста, простите мою дочь. Ее просто смутил ваш вопрос.

— Все в порядке, я понимаю. Но все же — как насчет уроков первой принцессы?

— Конечно. Совсем недавно она сказала, что очень интересуется фортепиано, и попросила меня нанять ее...

— Подождите, — велела императрица и подняла руку. Это был ее фирменный жест, показывающий, что она не должна больше ничего говорить. — Я, конечно, понимаю, что вы ее мать, но разве у вашей дочери нет своего языка, чтобы она могла говорить? Или, быть может, она чем-то больна, что не может произнести ни слова?

— О...

— Ваше Высочество, я прошу прощения за свое поведение. Просто моя мать очень беспокоится, что я могу сказать что-то не то.

Дикстра усмехнулась. Императрица повернула к ней голову.

— Вы услышали что-то забавное, герцогиня Амерье-Клаус?

Дикстра подняла бровь. Удивительно. Императрица обратилась к ней в официальной манере?

— Вы хотите сказать, что это не смешно?

— Хочу ли я сказать? Нет, но думаю ли я об этом? Да. В этом есть что-то.

— Простите, императрица, но...

— Я давала вам разрешение говорить?

Стелла замолчала и посмотрела на мать. По ее взгляду она сразу поняла, что ей следует заткнуться и держать язык за зубами. Взяв в руки столовый прибор, она продолжила есть, как и первая наложница. Сейчас она думала о многом, особенно о том, как императрица и герцогиня высмеяли их. Но больше всего наложницу радовало то, что ей оставалось лишь немного подождать, пока все не закончится.