Оборотная сторона (джен)

Было раннее воскресное утро, и, спускаясь по лестнице, Роза не надеялась никого встретить в гостиной Гриффиндора. Даже живчик Лили так рано встала только лишь для того, чтобы подловить сестру, и сейчас, наверно, пошла досыпать.

Но, вопреки её ожиданиям, Лили Луна оказалась не единственным жаворонком на факультете.

Хьюго с ногами сидел в кресле перед неразожжённым камином и рассматривал нечто, находящееся внутри большой трёхлитровой банки. С соседнего кресла на него косил сонными золотыми глазами Живоглот.

Хью с большим трудом уговорил маму разрешить ему взять рыжего бандита в Хогвартс. Гермиона считала, что престарелый полуниззл уже не в том возрасте, чтобы путешествовать на поездах и почти целый год подвергать риску свою нервную систему среди толпы непредсказуемых шумных школьников.⁽¹⁾ Отец возражал: скорее этот меховой комок уничтожит чьи-то нервы, чем кто-то повредит его.

Во взгляде зверюги читалось явное желание слопать нечто, находящееся в стеклянной ёмкости.

Рози пригляделась к таре, пытаясь понять, что в ней. Некое живое существо размером с её ладонь, ярко-сиреневое в белых кляксах, горохом металось по банке, отталкиваясь от стенок длинными тонкими лапками. "Нечто" повернуло голову к Розе и широко открыло пасть с узким красным языком:

— Ква!

Рози растерялась:

— Это что — лягушка?!

Брат, не глядя на неё, равнодушно отозвался:

— Воспитанные люди сначала здороваются. Доброе утро, Роза. Да, это лягушка. Кудзу, познакомься, это моя старшая сестра Роуз. Она зануда и дружит с лисом-оборотнем, который предпочитает, чтобы его называли дзинко.

— Доброе. А почему Кудзу?

— Я хотел назвать Кудзунохой, но не понял, лягуха это или лягух.

Роза совсем запуталась:

— Кудзуноха же женщина-лиса была, а не принцесса-лягушка.

Хьюго пожал плечами.

— Лису мне мама точно взять не разрешит. А на лягушку я её уговорю. Папа обещал, если год хорошо закончу, — сову купит.

— Тогда зачем тебе квакушка?

— Сова из магазина — это точно только сова. А лягушка из хогвартского озера, — вдруг тоже оборотень? Или заколдованная?

— Принцесса? — Рози улыбнулась. Надо же! — Что, целовать будешь? И замуж брать, если расколдуется?

— Не собираюсь я никого замуж брать!

— Даже если полкоролевства в приданое предложат? — подначивала Роза.

Хью окинул банку оценивающм взглядом.

"Принцесса", как показалось Рози, с ужасом вытаращилась на "жениха":

— КВА!

— Протестует, — констатировала Роза.

— Пока не буду, — вздохнул Хьюго. — И вообще... вдруг это парень?

Живоглот чихнул. Как показалось Рози, ему стало смешно.

— Вот кто сразу определит, человек это или лягушка! — Роза вспомнила, как полуниззл раскрыл Питера Петтигрю в облике крысы.

— Он её... его... короче, съесть хочет.

— А почему он... она... оно... такого цвета?

— Я когда Кудзу в озере ловил, чуток с заклинанием ошибся. Так-то обычная лягушка была, зелёная. Хотел в коричневый покрасить.

— И как ты только трансфигурацию сдал? — вздохнула Рози.

— Как-то сдал...

— А зачем тебе коричневая лягушка?

— Чтобы была похожа на шоколад, конечно! — рассмеялся Хью. — Засунул бы её в конфетную обёртку и пошутил бы над Альбусом.

Роза растерянно закусила кончик косы. Шуточка была совсем не в духе Хьюго. Скорее уж, до такого могли додуматься Джеймс Сириус или дядя Джордж.

— Сам придумал?

— Джеймс подсказал, — подтвердил её предположения брат.

— Ну вот пускай Джеймс бы её и красил...

Хью с надеждой протянул тару с лягушкой к Розе.

— Перекрасишь?

— Ква? — робко спросили из банки.

Рози опасливо отодвинула ёмкость от своего лица:

— Не-не-не! С Их Лягушачьим Высочеством — к Джеймсу! А у меня дела!

... — Ты снова пришла, Когицунэ. Какая-то ты не такая сегодня.

— Абэ-сенсей, — умоляюще протянула Роза, — вы только не смейтесь, ладно? Мне кажется, нет, я уверена! — Хьюго думает, я в вас влюбилась и бегаю к вам на свидания!...

Как она и ожидала, дзинко расхохотался, да так сильно, что свалился со своего любимого бревна. Рози сделала вид, что обиделась.

— Эй, ну я же просила!

Абэ-сенсей, продолжая смеяться, поднялся и принялся при помощи магии очищаться от земли и травы. Роза ни разу не видела, чтобы он использовал волшебную палочку. То ли был слишком сильным оммёдзи, то ли махотокорцы в принципе практиковали безпалочковую магию.

Рози и сама понимала, как это смешно, и всё же ей почему-то стало немного обидно на самом деле: просила же не смеяться!

— Это и впрямь смешно, Когицунэ!

— Я пыталась его переубедить — ни в какую!

— Твой брат что — обчитался любовных романов? Ваша кузина его всё-таки заставила?

— Скорее уж фанфиков с сомнительным сюжетом, — недовольно проворчала Роза, выпутывая из косы запутавшийся в ней листок.

Неожиданно ей пришло в голову, что их с дзинко причёски очень похожи. Рози обычно заплетала косу, потому что считала её самой удобной причёской: так волосы не пачкались, не мешались и их можно было красиво уложить в корону или придумать ещё что-нибудь. В зависимости от случая и необходимости.

Когда Роза спешила, она плела обычную косичку, а чёлку закрепляла заколкой. Асахи носил на голове какое-то шикарное переплетение волос и ало-золотой, словно герб Гриффиндора, ленты.

"Интересно, это что-то ритуальное? Связанное с магией оммёдзи? Или что-нибудь священное, как лобная лента гусуланцев, к которой могут прикасаться только члены семьи?"

— Так заплетали волосы в стае, к которой принадлежала моя прабабушка. Ну... стая... это условно. Лисы по натуре своей одиночки и в стаи объединяются только в случае крайней нужды, но кровных родственников и друзей мы обычно называем членами одной стаи.

— Вы легилиментите? Это разве законно?

— Понятия не имею. Скорее всего, незаконно. А лента — нет, никак не связана с оммёдо. Это — подарок бабушки Эльфреды дедушке Сэймэю. Хочешь посмотреть поближе?

— А можно?

— Почему нет? Это просто лента для волос. Очень старая лента.

Дзинко изящным движением руки перекинул косу через плечо и приблизил её к Рози. Она осторожно протянула руку, коснулась ало-золотого шёлка.

— Лента не выглядет старой.

— Магия — наше всё.

— Ой, — удивилась Роза, восхищённо рассматривая искрящуюся на солнце ткань. — Я думала, это просто красивое переплетение непонятных закорючек... А оказывается, это руны...

— Да.

— Какие древние... Мы такие уже и не изучаем.

— Но ты их знаешь, — уверенно сказал Абэ-сенсей.

— Да. Мне было интересно...

— Сможешь прочитать, с какой целью была зачарована лента?

Рози провела пальцами по узору. Мысленно она перебирала знакомые символы, вспоминала их значение, соединяла в общую смысловую нить, следила, как одна руна перетекает в другую. Наконец, уверенно произнесла:

— Защита любимого?

Лицо Абэ-сенсея засветилось какой-то непонятной радостью, и... гордостью, но уже через мгновение поблёкло, словно выцветшая от времен краска на старом рисунке:

— Самое очевидное, на что жена может зачаровать дар для мужа. Мы стремимся защитить тех, кого любим. Но магия любви — самая коварная из всех разновидностей волшебства. Если чувства неискренние, её действие теряет силу.

— Леди Эльфреда... на самом деле не любила мужа? — удивилась Роза. — Зачем тогда она сбежала с ним? Или... — догадка пришла внезапно, вместе с воспоминанием об утреннем выяснении отношений между родителями. Подобное поведение для мистера и миссис Уизли давно уже превратилось в повседневную рутину, на которую никто в доме не обращал внимания. Так не вызывает беспокойства больной зуб, пока не догниёт до самого корня. — чувства ушли позже, когда они уже жили в Ямато?

Дзинко неопределённо пожал плечами.

— Всё очень сложно, Когицунэ. Лисы обычно образуют пару на всю жизнь. Говорят, даже переродившись, наши души ищут тех, кого выбрали однажды. Но прабабушка Эльфреда не была лисой... А магия ленты действует до сих пор. И... я не знаю, значит ли это, что чувства прабабушки остались неизменны даже после смерти или лента защищает меня из-за наших кровных уз так же, как и Дом-на-Болоте спокойно признаёт своим хозяином потомка Салазара Слизерина...

Рози мысленно взвыла, через силу выдохнула, и, не выдержав, повысила голос едва ли не до крика:

— Почему у вас — взрослых, всё так сложно?

— Потому что мы сами придумываем себе проблемы, — спокойно отозвался почти тысячелетний "взрослый".

— А быть взрослой и не придумывать себе проблемы можно?

Абэ-сенсей молчал. Роза уже и не ждала ответа на свой вопрос, когда он всё-таки тяжело уронил:

— У меня не получилось.

Рози глубоко вдохнула, готовясь взвалить на свои плечи тягочайший груз:

— Придётся попробовать. И всё же я ещё надеюсь на Неверленд... который однажды найдёт Лили. Вдруг туда можно и с коренными зубами, а не только с молочными?

Роза представила, как глупо и по-детски всё это звучит со стороны, и слабо улыбнулась сквозь стиснутые зубы. Глаза предательски чесались. Вымышленный "груз" очень даже не эфемерно давил на плечи.

"Кажется, скоро придётся давиться слезами".

— Я наивная дурочка, которая верит в сказки, да?

Абэ-сенсей тонко улыбнулся:

— А разве Дары Смерти — это не сказка? Красивая, немного печальная сказка, которую когда-то рассказывал всем желающим бард Бидль. Что не помешало твоему дяде использовать все три якобы несуществующих артефакта, в которые маленькие волшебники перестают по-настоящему верить ещё до того, как впервые сядут в Хогвартс-экспресс?

— У нас с Лили есть одна теория, — решилась Рози.

— О том, что Питер Пэн — реально существующий волшебник?

— Вы снова легилиментите?

— Нет.

— Лили хочет найти Неверленд. Она изучила географические и астрономические карты и считает, что можно вычислить направление, которого необходимо придерживаться, чтобы из Лондона попасть в Нетландию. Раз дети летели до утра, это должно быть не так уж и далеко. Но она никак не может сопоставить эти карты и найти точные координаты острова, к которому нужно проложить курс полёта. Ведь мы будем путешествовать не на волшебной пыльце, а на мётлах. Скорость движения будет отличаться? И в какую именно сторону лететь? Сколько времени?... Ну... много ещё всяких мелочей... Что-то связанное с широтой и долготой... Лил ждёт каникул, чтобы попросить помощи у Теда и Вики, — это наши старшие родственники. А вы как считаете? Это бесполезно? Всё полностью выдумано?

Асахи таинственно улыбнулся:

— То, что писатель добавил немного своей фантазии и детских воспоминаний, вовсе не означает, что в его книге нет совершенно ничего реально существующего. Иногда, когда мы думаем, что кто-то умер, этот человек продолжает жить в другом месте и под чужим именем. Бывает, даже с иной внешностью

— Как Питер Петтигрю? Он инсценировал свою смерть от руки мистера Блека, а потом в облике крысы по кличке Короста спокойно жил сначала у моего дяди, потом — у отца?

Абэ-сенсей кивнул.

— Значит, — пыталась уловить подсказку Роза, — того человека, которого мы знаем как Питер Пэн, на самом деле могут звать иначе?

— Кого из своего окружения Джеймс Барри называл "мальчиком, который не хотел взрослеть"?

Рози немного подумала, вспоминая:

— Так его мать говорила о старшем брате Джеймса — Дэвиде.

Асахи снова кивнул. Его взгляд снова светился гордостью и торжеством.

— Что с ним случилось? Почему она так говорила?

— Дэвид Барри умер накануне своего четырнадцатилетия... — Роза наконец начала понимать. — В этом возрасте иногда ещё не всех молочных зубов лишаются. У меня вот они выпали, а у Джеймса один зубик аж до пятнадцатилетия держался, пока его дедушка не обнаружил, который зубной врач... Поэтому у кузена теперь пунктик насчёт взрослости. Раз не все зубы сменились — значит, ребёнок... Так, получается, Дэвид Барри не умер? Он улетел на Неверленд?

— Это всего лишь предположение. У меня-то детские зубки сменились задолго до рождения братьев Барри.

— Ой, а как они у вас за столько лет не стёрлись?

— Спасибо лисьей природе. У лис, как и у собак, кусалки постоянно растут. Их ещё и стачивать приходится, чтоб не мешались...

— Ой, а это больно?

— Просто зубы временами начинают чесаться, и тогда возникает желание чего-нибудь погрызть...

... — У нас слишком большая разница в возрасте. Я прямо чувствую себя Льюисом Кэрролом.

— Это ещё почему?

— Бедняга Кэррол едва ли не до старости опасался приглашать к себе погостить своих друзей из числа детей. Боялся, что их родители и прочее светское общество его неправильно поймут...

— Так его и не поняли...

— Угу. Учитывая, что таковые "непонятливые" всё равно нашлись... Возникает вопрос: а стоило ли оно того? Или мистеру Доджсону следовало сразу плюнуть на чужое мнение и жить так, как ему хотелось?...

— Значит, это неправда? — заинтересовалась Роза. — А то есть всякие исследования, психологические...

Абэ-сенсей глянул на неё, словно профессор МакГонагалл, у которой маглорождённая Энжи Голд на первом курсе спросила, сможет ли она к концу учебного года трансфигурировать немного воды в вино или "Джека Дэниэлса", чтобы продать его и накопить на новый смартфон.

— Только не говори, что ты тоже веришь в эти грязные слухи!

— Не верю, — честно призналась Рози. — Но ведь откуда-то они взялись?

— Оттуда же, откуда идут и все остальные сплетни. От человеческого несовершенства. От любви людей пятнать и порочить всё хорошее, чтобы самим выглялеть почище хотя бы в собственных глазах, коли уж в чужих не получается... Ну как, будешь моей Алисой Лидделл, Роза?

— Алиса, да? Новое прозвище?

Абэ-сенсей пожал плечами:

— Тебе самой не нравилось прежнее, Когицунэ.

Рози помолчала и спросила о другом:

— Значит, вы всё же верите в дружбу между детьми и взрослыми?

— Да. Я уже говорил тебе об этом. Вот твоя лисёночья стайка и Рубеус Хагрид... Ваши родители, когда они были детьми, тоже с ним приятельствовали...

Роза вспомнила нелепого здоровяка с его добрым сердцем, мягким характером и неистребимой любовью к живности. Она невольно улыбнулась:

— Хагрида сложно назвать взрослым.

— Ну да, согласен. Пример не самый удачный, — Асахи улыбнулся. В серых глазах весело искрились серебристые искорки-смешинки. — Рубеус и сам во многом недалеко ушёл от детсадовца... Так, кого ещё можно вспомнить?... Джеймс Барри? Если бы у него не было столько друзей среди детей, мир, возможно, никогда бы не познакомился с историей Питера Пэна...

— И мы, — несмело продолжила Рози. — Вы говорили, что мы друзья.

В серебре лисьих глаз мелькнула какая-то непонятная эмоция, но исчезла раньше, чем Роза успела понять её.

— Верно, — медленно произнёс дзинко. — Мы с тобой друзья, Когицунэ Ариса.

— Ой, эти прозвища ещё и совмещать, оказывается, можно...

— Что касается твоего ревнивого брата... Бери Хьюго в следующий раз с собой. И остальных своих братьев-сестёр. Я же знаю, что вам интересно. Да, лисёнка-Малфоя тоже можешь позвать... И щас, как тебя провожу, пойду, пару порт-ключей на будущее сварганю, не надо тебе правила нарушать...

— Эй, а как вы догадались, что... — растерялась Роза.

— Что ты собиралась сделать самодельный портал, чтобы приходить ко мне во время каникул?

— Вы снова читаете мысли! Это не по-дружески!

— Да тут и читать ничего не надо! — повысил голос Абэ-сенсей, добавив в него преподавательской строгости. — Достаточно применить правила логики — те самые, аристотельские! Не хватает только, чтобы ты убилась ненароком, если допустишь случайную ошибку в транспортных чарах! А ещё тебя могут исключить из Школы! Сломают волшебную палочку — будешь вместе с Хагридом тыквенно-мандрагоровые гибриды выращивать!

Рози пристыженно опустила голову, покаянно согнула плечи... Ей было жутко стыдно! Так, как никогда-никогда до этого!

Да ещё и перед человеком, разочаровать которого Розе не хотелось так же сильно, как и увидеть утрату уверенности в ней на эталонном лице матери...

Асахи перевёл дух, довольный произведённым впечатлением, потом добавил тише и спокойнее:

— Сделаю порт-ключи до "Кабаньей головы". Знаешь такой трактир в Хогсмиде?

Рози кивнула.

— Его владелец — мой б... старинный приятель, болтать не будет. Но лишнего там не светитесь, всё-таки порталы — штука не совсем законная, а у Аберфорта довольно своебразный посетительский контингент.

— А как же вы? Для вас это законно? — всё ещё не поднимая головы, негромко спросила Роза.

— Меня вычислить сложнее, — объяснил дзинко. — Я волшебной палочкой не пользуюсь. И знакомых в вашем Министерстве магии имею, которые в случае чего прикрыть могут. И вообще, я — гражданин другой страны, меня сложнее привлечь к ответственности.

— У меня тоже... знакомства...

Абэ-сенсей сложил руки на груди и укоризненно покачал головой:

— Не думаю, что госпожа премьер-министр магии будет рада дочери-преступнице...

— А... ваши знакомые...

— А мои знакомые прекрасно знают, что от меня можно ожидать.

— А ещё есть Международная конфедерация магов...

— Когицунэ, не нагнетай. Мы не планируем теракт и не собираемся свергать магловскую королеву. Я всего лишь сделаю пару нелегальных порт-ключей. Возможно, даже получу на них лицензию.

Рози слабо улыбнулась.

— Если бы вы учились в Хогвартсе, Шляпа отправила бы вас на Слизерин.

— Н-да? — улыбка появилась и на лице дзинко. — А вот Хагрид считает, что по мне плачет Гриффиндор.

Роза недоверчиво покосилась на Абэ-сенсея.

— Я вот тоже сомневаюсь... — тяжело вздохнул оборотень. — Ладно, давай заканчивать эти сомнительные криминальные рассуждения... пока и в самом деле до чего-нибудь не договорились...

Рози торопливо закивала.

— Лучше я тебе, Когицунэ Ариса, чего-нибудь позитивненького расскажу! — бодро предложил Асахи. — Что бы ты хотела узнать?

— А правда, что играть в квиддич японцев научили мои соотечественники? — оживилась Роза. У неё всё никак не было повода расспросить махотокорца о своей любимой игре. — Которые случайно к вам залетели?

— Правда, — неприязненно проговорил дзинко и машинально почесал щёку.

— Вы тогда уже директорствовали?

— Да.

— Расскажите!

— Несколько юных оболтусов, студентов Хогвартса, решили совершить кругосветку, но неправильно проложили курс и заблудились. Когда мальчишки уже думали, что помрут без питьевой воды (как опреснять морскую воду, они, естественно, выучить не догадались), их вынесло на Минами Иводзиму. Незадачливый лидер путешественников свалился с метлы буквально мне в руки... а древко его транспортного средства пропахало мою щёку... До сих пор шрам временами побаливает.

Рози пристальным взглядом уставилась на лицо Асахи, но не заметила на нём никаких несовершенств.

— Я ничего не вижу.

— Да я тоже, — отмахнулся дзинко. — Наверно, это фантомные ощущения...

— А что путешественники?

— Эти балбесы так радовались своему спасению, что сначала даже не поняли, что их язык никто, кроме них самих, не понимает. Я к тому времени уже подзабыл и гэльский, и шотландский, не говоря уже об английском, да и изменяются языки за столетия. А остальные преподаватели и ученики Махотокоро — уроженцы Японии, Китая и Кореи, — эти страны в то время с Европой не особо контактировали.

— Тогда откуда вы узнали английский? И... другие не-азиатские языки?

— Бран Рейвенкло — сын леди Ровены, был лучшим другом дедушки Сэймэя. Он знал шотландский, гэльский, валлийский, саксонский, нормандский, латынь... много наречий знал. И учил всех желающих. В общем, пришлось мне где-то вспоминать, где-то учить заново. А эти остолопы в итоге провели на Минами Иводзиме целых полгода. То ли реально так ослабели, пока летели, то ли девчонки наши им шибко понравились... Как-то раз, заскучав, мальчишки решили показать, как они круто играют в квиддич...

Поднимаясь вечером по лестнице к спальням девочек, Роза вспомнила: она совершенно забыла о просьбе Лили! Хорошо, что сенсей сам позвал всех...

1) Понятия не имею, сколько живут низзлы и полуниззлы. Предполагаю, что дольше, чем обычные кошки.

Вернуться к тексту