Turn Me Loose: A Harry Potter Adventure (гет)

За последние годы (начиная с инцидента на кладбище) ты провел немало времени, гадая, где сейчас Том Риддл (также известный как Волдеморт). Некоторым это покажется скучным или параноидальным, но в твою защиту надо сказать, что он слишком зациклен на твоем убийстве. Как гласит старая поговорка, если у вас паранойя, то это ещё не значит, что за вами не следят.

Проблема решена. Ты точно знаешь, где Риддл. Он — по другую сторону энного количества тонн земли… поджидает тебя, чтобы убить.

Но это единственный плюс. Твои ресурсы включают: тролля без сознания, эльфа-маньяка, трёх дементоров (остальные три, утянутые на дно в этой пещере, превратились в дементоро-циклы), коробку с магловским оружием, боеприпасами и взрывчаткой. Немногочисленные инфери всё ещё блуждают поблизости, но они бесполезны вне пещеры и лишь досадная помеха внутри.

— Есть идеи, Билл? — рисуешь в воздухе ты своей палочкой. Территория под заглушкой. Веселье не прекращается. Не забыл бы ты упаковать перуанский порошок мгновенной тьмы, всё было бы куда легче. Может, успеешь послать за ним Кричера? Нет, вряд ли.

— Желая нас убить, они, надо полагать, подождут и позволят нам откопаться самим. Если бы у нас был сапер, можно было бы его активировать и моментально сбросить щиты. Может, домовику удастся его притащить? Если не получится, можем поискать управляющий комплект рун, снять только антиаппарационку и убираться отсюда к чертовой бабушке.

Идея тебе нравится. Конечно, в кромешной тьме громадной пещеры найти управляющий комплект практически невозможно. Проклятье не даст подняться на метлах под потолок, а нюх тебе подсказывает, что Риддл разместил руны под водой. Конечно, тебе хочется снова скрестить с Волди палочки. Всё к этому и ведёт, правда ведь? Но хочется встретиться не на его условиях, а на своих собственных.

— Можно отрядить Кричера в министерство, чтобы они прислали сюда побольше авроров и отогнали его на время. — Ты не единственный, кто ночами не спит, гадая, где там Темный Лорд. Скримджеру этот мудак тоже не нравится. Сколько раз за эти годы тебе приходилось идти к чужой цели? И когда наступит чья-то ещё очередь выступать в качестве кавалерии?

— Орден? — предлагает Билл.

Отрицательно качаешь головой:

— Снейп не может оставить замок, а он с Шеклботом — единственные, кто чего-то стоит в драке. Нам требуется отвлекающий маневр, а не мишень в тире для ждущего нас убийцы.

Билл указывает на кванову коробку с оружием и взрывчаткой.

— Бабахнем?

— Что ты имеешь в виду?

— Поставь сюда руну на взрыв с десятисекундной отсрочкой и поручи эльфу перенести ее на другой конец пещеры. Если правильно разыграть карты, то сможем убрать сразу нескольких.

— А если это обрушит на нас всю гору?

— Тогда отойдем на тот остров. Если пещера начнет обрушаться, щиты рухнут вместе с ней. Как только они падут, мы уберемся отсюда. Если с пещерой ничего не случится, мы проломим себе путь, а наши друзья-дементоры послужат щитами.

— Хак? — киваешь на тролля. Ты, наверное, сможешь дотащить его до островка посередине озера, но на тролля практически не действует магия, и аппарировать его в сознании очень сложно.

Билл хмурится. Хаку требуется более серьезное лечение, чем вы способны ему сейчас обеспечить. Разрушители ну просто очень, очень не любят, когда их товарищи по команде сходят с дистанции.

— Молния? — предлагаешь ты. На своей метле ты быстрее мысли. Проблема в том, что даже этого может быть недостаточно.

— Возможно, но моя метла с ней не сравнится, — отвечает он. — А что, если я обернусь нюхлером, а ты меня понесешь?

— Неплохая идея, Билл. Возможно, получится трансфигурировать Хака во что-нибудь небольшое, и магия продержится, пока мы не доберемся до воды и не воспользуемся портключом.

Дурацкие планы — твое ноу-хау. Этот кажется самой осуществимой из всех доступных на данный момент глупых идей, и Билл принимается за рукоделие, предназначенное несколько увеличить шансы на ваше выживание. Проверка состояния тролля показывает, что он вернется к нормальной — если к описанию твоего друга применимо это слово — форме уже через минуту. Так что у тебя есть целых шестьдесят секунд, чтобы уменьшить его, проделать проход, пролететь сквозь строй УпСов, уклоняясь при этом от Тома Риддла, и портключем умотать отсюда к едрене фене. Элементарно, правда?

Ты полагаешь, что это может быть сложнее и проблематичнее, но полностью удовлетворен уровнем грядущей пое…ни.

* * *

Приготовления закончились. Сотворяешь из валуна голем, который очищает площадку от обломков. Надеешься, что это штука хоть пару минут послужит дополнительным заслоном от заклинаний Упивающихся. Перед тем, как вскочить на метлу, необходимо сделать ещё одно дело — расчистить путь из пещеры. Внутри ещё действует запрет на полеты. Билл работает над какими-то временными щитами.

И в это мгновение все летит в тартарары. Громадный кусок земли исчезает прямо из-под носа твоего голема. Том устал ждать!

Пора начинать веселье!

Билл прыгает к тебе, в процессе меняя облик. Крошечный нюхлер впивается тебе в спину, пока три оставшихся дементора вылетают из пещеры. Одного перехватывает болезненно-зеленый высверк смерти, не причиняющий ему вреда.

Заканчиваешь превращать Хака в чемодан, хватаешь его. Рванув к выходу из пещеры, палочкой активируешь временные щиты и закрываешь глаза. Сверкающие вспышки света пробиваются даже сквозь веки. По крайней мере, ты был к этому готов. Дементоры к ним спиной.

Оказавшись снаружи, седлаешь метлу — голем взрывается, и ты чувствуешь боль в шраме. Есть и плюс: ты снова способен слышать.

— Умри, Поттер! — это немного не то, что хотелось бы слышать первым.

Успеваешь подняться в воздух благодаря созданному тобой голему, которого тут же испаряет расщепляющее Риддла, — облако пыли позволяет тебе разогнаться прямо сквозь чей-то патронус в виде совы, загоняющий дементоров обратно.

Дернув Молнию, вы с Биллом и Хаком-«чемоданом» резко уходите влево и в сторону от Риддла, шаром прокатившись над УпСом. Каким-то чудом удается удерживать Хака, пока в творящийся позади хаос летят через плечо твои разрушительные проклятья, но чувствуется, что действие трансфигурации прекращается. Чемодан уже прибавляет вес, и, чтобы удержать Молнию прямо, приходится хорошо постараться. Осознаешь: ты не принял во внимание, насколько сложно будет сосредоточиться на поддержке чар посреди битвы.

— Уже вот-вот, Кричер!

Протянувшаяся снизу гигантская рука хватает твою левую ногу, резко дернув тебя вперед. Она тисками зажимает конечность, и ты кричишь, когда твои кости трещат под давлением. Ты висишь над утесом, держась лишь за свою метлу, но вот Хак всё больше выскальзывает. Чемодан, теперь уже с ногами, вываливается и падает на выступ.

В ловушке — твоя левая нога зажата как в медвежьем капкане — сотворяешь за собой щит, отделяющий тебя от скалы. Ты прекрасно знаешь, чего ждать.

Рот Риддла распахивается шире, чем в человеческих силах, в злорадной усмешке, символе его окончательной победы, когда он рассеивает твой щит и поднимает было палочку для убийственного заклинания. Глаза в глаза, ты чувствуешь, как он прет сквозь твою защиту, но находишь в себе силы посмотреть мимо, на деревянный ящик, вылетевший из пещеры.

Враг поворачивается, осознавая, что происходит, в то время как ящик с магловскими боеприпасами и взрывчаткой детонирует. Каменная рука испаряется и, как это ни парадоксально, щит Риддла помогает защитить тебя и Билла. Но даже так вас сносит взрывной волной. С раненой ногой контролировать Молнию ещё сложнее. Билла отбрасывает, и он стремительно падает в неумолимые волны.

Выравниваешься, дотягиваешься до него магией, замедляя Биллу падение, и подгоняешь метлу прямо к нему. Ловишь его как квофл и обхватываешь руками. Крутанувшись, всматриваешься в картину позади и видишь, что Хак вернулся к своему обычному размеру. Несколько тел упало на скалы и в воду.

На мгновение задумываешься о возможности вернуться за троллем. Он все еще жив, ты это знаешь. Но облако на плато неожиданно рассеивается, и ты видишь: на краю на коленях стоит Риддл. Он ранен, но не так сильно, как ты, и взбешен. Он уже взмахивает рукой, и из его палочки к тебе тянутся лучи энергии — картина, как при противовоздушной обороне во Второй Мировой.

Можно только надеяться, что Хак будет жив и простит тебя — ты активируешь ожерелье-порключ за миг до того, как долетает заклятье Риддла.

* * *

Когда-то, давным-давно, ты считал, что костерост — это больно. В двенадцать лет твой опыт в области боли, прямо скажем, был крайне ограничен. Перемотать пару лет, и всё уже не так страшно — по сравнению с другим. По крайней мере, сейчас у тебя собственные апартаменты и нет нужды волноваться о том, что тебе будет докучать толпа людей. Тридцать шесть часов после фиаско в пещере, кости голени практически срослись, и ты, можно сказать, с комфортом предаешься отдыху, хотя человек у изножья твоей кровати не слишком помогает делу.

— Итак, Поттер, как я понимаю, вы научились не считать Темного Лорда дураком? — интересуется Снейп в обычной своей насмешливой манере.

— Он тоже был не в самой лучшей форме. Его лучший выстрел из засады — и тот провалился, — напоминаешь ты фактическому директору Хогвартса. Дамблдор проспал события, Макгонагалл мертва, Флитвик занят рутинными действиями, ему время от времени помогает Тонкс со своими возможностями, но коль скоро об этом зашла речь, то Снейп сейчас — это Хогвартс. Как ни странно, это не настолько кошмарно, как ты полагал.

— Неужели? — презрительно плюет Снейп. — У него теперь ваш тролль-фамилиар. Как вы сами признали, он сотворил опасное существо из этой сушеной воблы, сестры Лилии. Представьте, во что он сможет превратить гораздо более существенную основу, нежели домохозяйка.

Мерзавец прав. Ты был шокирован, выяснив, что Снейп когда-то знал Петунию. Билл было начал собирать орденцев, чтобы вытащить Хака, но ты почувствовал, что тролля куда-то перевезли. Кричер был не слишком-то счастлив новому визиту в пещеру, но вернулся и подтвердил, что Хака там давно нет.

— Вероятно, сейчас он под Гринготтсом, — говоришь ты.

— Да, и я целиком и полностью уверен, что из вашей твари сделают наживку для ловушки. Я бы отсоветовал повторять глупость, которая привела к смерти Блэка.

— С тех пор я сильно изменился, Снейп.

— Очень на это надеюсь, и не только ради вас.

— Где Билл? — ты не видел его с тех пор, как распустил спасательную команду.

— Ваш человек, Кван, прислал весточку из посольства Бразилии. Он вернулся в страну с наемниками. Уизли сорвался из замка на рандеву с ним.

Потягивая из соломинки магловскую колу, хлопаешь по матрасу:

— Черт! Если бы он был с нами в пещере, все прошло бы совершенно иначе.

— Для разнообразия соглашусь с вами, Поттер.

Спрашиваешь:

— Как думаете, каким будет следующий шаг Риддла? — лучше Снейпа действия ублюдка не предугадает никто. Рыбак рыбака видит издалека.

— При вашем с ним столкновении ему удалось добыть пленника, но достался он ему дорогой ценой. Если основываться на том, что Уизли показал мне в омуте памяти, он потерял до девяти Упивающихся. Мы знаем, что одним из них была мисс Паркинсон, но личности остальных неизвестны. Полагаю, что он привел с собой всех доступных членов внутреннего круга, чтобы они могли засвидетельствовать его окончательную победу над вами. Таким образом, есть основания утверждать, что он потерял нескольких искусных бойцов. Возможно, нам больше никогда не придется иметь дело с Лестранджами, Малфоями или Кэрроу. Самое меньшее, им придется залечивать раны. Подозреваю, в ближайшем будущем он снова обратит свое внимание на набеги против Министерства. Это принесет ему несколько легких побед и позволит сохранить лицо перед нацией гоблинов. Это дает нам максимум две недели, но я полагаю, что в один прекрасный момент он нападет на замок.

— Именно так я и полагал, — говоришь ты, игнорируя отвращение при мысли о том, что вы со Снейпом думаете аналогично. Но ты все равно интересуешься: — Так что случится, Снейп, если я проиграю, а он победит? Что ты сделаешь? Просвети меня.

Мужчина улыбается, и на его лице ни намека на сострадание:

— Вы просили честный ответ, значит, вы его получите. У меня есть что ему предложить: до сих пор спящий Дамблдор и замок. Полагаю, что этого достаточно — либо при новом порядке я займу свое место рядом с ним, либо посмотрю, насколько он станет уязвим, когда касающееся вас пророчество будет выполнено. Будьте уверены, Поттер, я сделаю всё возможное, чтобы выжить.

— Ничего иного я и не ожидал, но помни, твой долг мне включает Гермиону и ее будущего ребенка.

— Весьма вероятно, — признаёт Снейп. — Если он не обрушит щиты, Грейнджер будет жива. Она и её отпрыск будут под защитой. В качестве мирного предложения я могу послать тело Дамблдора. Вести переговоры с Темным Лордом под защитой Хогвартса предпочтительнее, чем без неё. Если он собьёт щиты, то она погибнет в процессе, и говорить будет не о чем.

Киваешь. Этот упорный ублюдок не собирается каяться, но тебе он не лжет.

* * *

— Разве ты не должен сейчас отдыхать? — интересуется Билл. Он кивает на волшебный ковер, на котором ты возлежишь в воздухе. — Знаешь, эти штуки в Англии нелегальны. — Карта мародеров — рядом с ним. — А я удивлялся, как это тебе удается так быстро передвигаться.

— Кван одолжил его мне у одного из своих наемников. Если что, разыграю свой козырь, дипломатический иммунитет. Не знаю, как тебе, а мне с возвращением Квана замок кажется намного безопаснее. Однако он навалял мне по первое число за мои раны и за то, что позволил захватить Хака. Потом пообещал мне найти способ, но таки сделать меня быстрее. Вроде бы после очередной встречи с Риддлом меня не должно так пугать обещание Квана.

Билл смеется:

— Но пугает ведь, а?

— Это ты верно сказал, — соглашаешься ты. — Волдеморт хочет всего-навсего убить меня, сделав из этого пафосное зрелище. А вот Кван ну очень желает причинить мне боль.

Улыбаетесь. Билл спрашивает:

— Так что привело тебя в столь безбожное время? — Сейчас три часа ночи, и он трудится над «ловушкой для балбесов» вокруг выручай-комнаты. Такое нельзя мастерить, пока по коридорам разгуливают школьники.

К сожалению, ты не можешь воспользоваться здесь ничем из арсенала Чилоты из-за клятвы Снейпа защищать Драко. Тем не менее, в один прекрасный день дрянцо-блондинчик починит исчезательный шкаф и проведет Упивающихся в замок. Билл заведует организацией «вечеринки» для званых гостей. И хотя здесь нет ничего смертельного, твой приятель весьма креативен. При подобном наборе: заклятие болтливости, чары заикания, заморочное и что-то там, подцепленное от греческого разрушителя по имени Сизифус Рок, встреченного им в Египте, — чертовым дуракам нереально повезет, если после активации ловушки им удастся накастовать заклинание.

— Мне стало одиноко. Единственные, кто меня посещает, кроме тебя и Квана, это Помфри, Снейп и Гермиона. Помфри ведет себя несколько странно после бедлама на третьем этаже.

— Полагаю, она не хочет быть рядом, поскольку ты видел, как она запаниковала и оставила в смертельной опасности ту девочку, Белл, — поясняет Билл, палочкой рисуя на стене в направлении двери выручай-комнаты прямую линию.

— Прямо в точку, я бы сказал, — отвечаешь ты. — Только потому, что Снейп, кажется, сейчас на моей стороне, это ещё не означает, что мне нравится его общество. Ну, и ещё Гермиона. Сейчас у нас крайне странные отношения.

— В любом случае можно снова ее трахнуть. Залететь ещё больше невозможно, так что волноваться тебе уже не о чем!

— Удар ниже пояса, Уизли. Может, когда ты станешь постарше, я объясню тебе, что все проблемы людьми разного пола не обязательно решаются вставлением ключа «а» в замок «б».

— Так твоей первой книгой после войны будут мемуары об уничтожении Темного Лорда или Отношения по версии Гарри Поттера?

Хохотнув, отвечаешь:

— Не решил пока. Возможно, в любом случае воспользуюсь названием «Сделал это по-своему».

— Магл тебе иск вкатит. Вообще-то, я не уверен, что он магл. Лучше выбери что-то другое. Как насчет «Жизнь Гарри Поттера, или Я Понятия Не Имею, Чем Я Занимаюсь»? Можно было бы поменять «Чем» на «Кем», и тогда вообще всё будет в ажуре.

— Хорошо, что из тебя куда лучший разрушитель, чем комедиант. Вот, я принес тебе подарки, — предлагаешь ему кожаную сумку. — Помимо неудобоваримых визитов заняться было нечем — у меня обнаружилась куча времени для гравировки.

— О нет, что это? — Билл вытаскивает стеклянную фляжку, набитую крошечными резными фигурками. — Пчелы из мыльного камня?

— Чертова дюжина. Зачарованы на анимацию по словам команды. Она же испаряет крышку. Я пошел дальше и поставил на них жалящее. Подумал, что поднимусь к потолку коридора и липкими чарами подвешу фляжку в местечко потемнее.

— Неплохо, Гарри. Надо бы свистнуть у тебя идею. Тебе следовало бы поставить не жалящее, а сходить к Снейпу за парализующем ядом и пропитать им пчел. Маловероятно, что кто-то пройдет в эту дверь с безоаром во рту.

— Не подумал о зелье, — бормочешь ты. — Уже крадешь у подмастерьев, которых ты, как предполагается, учишь? — взмываешь к своду и дном кверху приклеиваешь флягу к балке.

Билл пожимает плечами:

— Зелья — не долгосрочное решение. Со временем их потенциал снижается, но не пропускай возможность использовать их в чем-то, нужном всего на пару-тройку недель. Что касается твоего необоснованного обвинения, я пропущу его мимо ушей, подмастерье Поттер. Сколько раз я повторял тебе золотое правило разрушителя заклинаний? Хорошие разрушители рисуют свои собственные схемы. Великие — делают из чьих-то схем ещё лучшие. У тебя талант, Гарри. С нетерпением жду возможности утащить у тебя что-то ещё.

Что тут сказать? Существует старая пословица: подражание — это искренний комплимент. Ты чувствуешь себя… польщенным.

* * *

Падаешь от боли ещё до того, как в тебя ударяет заклинание Квана. Обычно всё несколько по-другому. Он немедленно снимает его, но боль не проходит.

Старик хромает к тебе:

— Что такое? Нога?

— Нет, думаю, Волдеморт что-то сделал Хаку.

— Тролль мертв?

— Нет, я всё ещё его чувствую.

— Тогда предположим, что у него есть кто-то, готовый пытать тролля в момент вашей схватки. Ты должен быть готов. Продолжим тренировку. Если боль спадет, дай мне знать — я наложу ещё одно проклятье.

Самое смешное, он ведь действительно ждет, что ты обязательно ему скажешь, когда Волдеморт прекратит эксперименты с твоим другом, чем бы он ни был там занят.

— Не могу сказать, что скучал по нашим с тобой междусобойчикам.

Кореец пронзает тебя взглядом:

— Ты всё ещё слишком высокомерен. Столкнуться с Темным Лордом и снова выжить. Однажды — и скоро — тебе придется встать и сражаться. Думаешь, ты готов с ним сразиться сегодня?

— Не сегодня, но я могу постараться вписать его в мое расписание на следующей неделе.

Гортанными звуками Кван показывает свое отвращение.

— Это всё для тебя лишь шутка, да? Думаешь, он будет с тобой честно сражаться? На какой-нибудь глупой дуэли? Помнишь, как ты попросил меня научить тебя сражаться на дуэли?

— Полегче, Кван. Я знаю, с кем я имею дело. Лучшее, что возможно — посмеяться над ситуацией. Иначе бы я уже давно сошел с ума.

— Смейся с Биллом. Со мной будь серьезным. Я ухожу, и ты снова превращаешься в глупого повара-котёнка!

Очевидно, что-то Квана беспокоит. Он ведь не может волноваться о тебе, не так ли?

— Ради того, чтобы его убить, я готов сделать все, что нужно.

Повисает длинная пауза, пока ты снова поднимаешься на ноги.

— Не возражаешь против личного вопроса?

— Что ты хочешь знать?

— Меня всегда интересовало: почему ты никогда не пользуешься проклятьем убийства? Просто любопытно, — спрашиваешь ты. — У тебя нет проблем с другими непростительными, но за все время нашего знакомства я никогда не видел, чтобы ты его применял.

Боевой маг вздыхает и опускает глаза. На твоей памяти он никогда так раньше не поступал!

— Два года назад у нас была работа. Убить могучего греческого мага по имени Манос. Он был увёртливым, в ход шло многосущное, телохранители, профессиональные щиты, куда бы он ни шел. Ушло много времени, но мне удалось пробраться в усадьбу и закончить работу. Большая драка. Грязная драка. Убил много телохранителей и, наконец, Маноса. Думал, что уже всё, когда вошла девочка, возрастом как ты, — внучка Маноса, приехала на зимние каникулы из Дурмштранга. Она была славным бойцом, и убивать её не было нужды. Я взял ее под контроль империусом и начал чистить память, но Коллинз сказал, что это слишком долго, и кинул в неё проклятьем убийства.

— Ты был связан с ней, когда она умерла, — проговариваешь ты очевидное.

— Да. Её жизнь пронеслась у меня перед глазами и исчезла. Ещё могу убивать, но с тех пор не способен использовать проклятье убийства.

Будучи единственным пережившим такое проклятье, ты в состоянии оценить, о чем речь.

Открываешь было рот, но он обрывает тебя:

— Достаточно разговоров. Вернемся к работе. Темный Лорд всё ещё хочет тебя убить.

Теперь ты знаешь, почему он обычно говорит не увлекаться этим проклятьем.

Кван встает и смотрит на тебя.

— Темный Лорд хочет убить тебя сам, верно?

— Да.

— И сказал всем своим приспешникам, что только он может убить Гарри Поттера, правильно?

— Очень может быть.

У Квана на лице проступает злорадная ухмылка. Он что-то задумал, и куда бы оно ни вело, тебе это заранее нравится.

— О чем ты думаешь, Кван?

Он объясняет.

* * *

Как ни удивительно, следующий шаг в твоем «главном плане» несколько завис — он требует, чтобы долбаный Драко Малфой отремонтировал этот чертов исчезательный шкаф. Не будет ли слишком уж очевидным, если заставить Кричера оставить на подушке идиота какие-нибудь руководства по искусству чар? Так и подмывает просто-напросто послать ему каких-нибудь помощничков, а потом стереть сволочи память, но Снейп настороже, так что дни идут… а этого ты терпеть не можешь!

Предсказания Снейпа были удивительно точны. Надо отдать человеку должное — он знает, как думают темные маги. Произошло несколько набегов на легкодоступные министерские цели. Если честно, гоблинам наплевать на Хогвартс и Гарри Поттера. Они заключили союз с Риддлом, чтобы разрушить британское Министерство и расплатиться за все проигранные когда-то гоблинские войны.

Ты полагаешь, что на Истории Магии ученики должны уделять побольше внимания лекциям Биннса.

В твоих руках — весточка из Бразилии о том, что нация гоблинов в той части света была даже более готова, чем кто-либо думал. Обстановка всё сложнее. Остальные южноамериканские министерства сквозь пальцы смотрят на помощь, которую оказывают их племена гоблинов, — не хотят закрытия своих отделений Гринготтса.

Записки, принесенные сегодня утром совой из твоего посольства, перекидываешь Гермионе. Старший посол наверняка будет разъярен из-за факта, что ты раздаёшь столь деликатную информацию всяким иностранным гражданкам, но его здесь нет, а тебе передали эти письма отнюдь не по причине твоего дипломатического искусства.

— Сказать тебе правду, Гермиона, я просто их не выношу. Я тренировался вместе с гоблинами, целыми днями работал бок о бок, и шел с ними в зачарованный город. Потом они нас предали. Сомневаюсь, что вообще когда-нибудь снова смогу доверять гоблину.

Она пожимает плечами:

— Попытайся посмотреть на это с их точки зрения. А что мы сделали такого, чтобы гоблины могли гарантированно доверять волшебному сообществу? Во главе Министерства стоят ужасные люди — такие, как Амбридж. Что-то мне подсказывает, что она — это правило, а не исключение.

— Играешь роль адвоката дьявола? Или ты действительно им симпатизируешь?

Ты видишь, как она несколько брезгливо морщит нос.

— Да нет, я просто понимаю их мотивацию. В глазах чистокровных маглорожденные гораздо выше по статусу, нежели гоблины. Если твой враг добьется своего, я ожидаю, что положение множества маглорожденных волшебников и ведьм сильно ухудшится.

Война — это «безопасная» тема. Обсуждения на личные темы очень быстро становятся неудобными. Но если речь идет о чем-то другом, между вами все просто замечательно.

— Ты права, но это по-прежнему практически ничего не значит. Лидеры гоблинов не лучше наших. Я видел, как они продают своих же, когда их это устраивает. Они используют войну с людьми для того, чтобы и дальше контролировать собственное население и удержаться во власти.

— На днях в классе о тебе спрашивал Рон. Я не сказала, что ты ранен, — меняет она тему — очевидно, ей наскучили разговоры о гоблинах.

— Как он поживает? По-прежнему встречается с Браун?

— Да, в основном в чуланах с пятого по седьмой этажи. Она хвасталась, что проводит ему тур по Хогвартсу.

— Похоже, ее герой приятно проводит время.

— Я сегодня столкнулась с Луной, — говорит она. Ощущаешь, как наступает неловкий момент.

— И что она сказала?

— Она знает, что мы переспали. Как-то непривычно. У неё было какое-то странное просветление. Зачем ты вообще рассказал ей о нас?

— Она сказала, что сегодня утром Тонкс попыталась заставить ее прийти ко мне. Я ответил, что так Тонкс пытается отомстить мне за мое отношение к Люпину, а она пожелала узнать причину.

— Луна не совсем в здравом уме. Она вполне в состоянии выболтать это посреди зала.

— Нет, не выболтает, — отвечаешь ты.

— Как ты можешь быть в этом уверен?

Делаешь паузу, гадая, не будет ли это очередным нарушением доверия. Ты рассказал Луне о том, что спал с Гермионой, и Гермиона обеспокоена. Да ну на хрен! Была не была. Нет времени на глупые подростковые тревоги.

— Она притворяется, Гермиона.

— Что?

— Полоумная — это просто маска. Она играет в неё с тех пор, как поступила в Хогвартс.

— Ты хочешь сказать, что она не сумасшедшая?

— О, настолько же сумасшедшая, как ты или я. Личность Полоумной Лавгуд — это её некий защитный механизм.

Гермиона с трудом переваривает новость.

— Когда ты выяснил?

— На следующий день после того, как сбежал от Уизли. Они с отцом были в аэропорту, и девчонка была абсолютно нормальной. Мы подружились за лето через переписку и попытались углубить отношения, когда я вернулся. Если бы не вся это хренотень вокруг меня, у нас, возможно, и получилось бы.

— Ты был в нее влюблен?

Это вопрос заставляет тебя замереть и задуматься.

— Не знаю. Я весело проводил время. Когда она была рядом, всё было не настолько ещё плохо. На самом деле это не имеет значения, я полагаю. Она не собиралась вылезать из своей раковины, и отношения стали уже скорее отвлекать, а не радовать. Мы могли бы стать идеалом друг для друга, но именно так и получается, когда «правильные» люди встречаются в «неправильное» время.

— Это так печально! — Гермиона чуть ли не плачет. — Тебе надо попытаться наладить с ней отношения.

— Было бы неплохо, но я предпочел просто разбить ей сердце.

— Почему?

— По той же самой причине, по которой никогда не сложилось бы и у нас, Гермиона. Я вряд ли выживу, даже если убью Риддла. Мой шрам — не просто связь с ним. Баба Яга подтвердила, что это хоркрукс.

— Это невозможно!

— Разве ты не слышала, что магия делает невозможное возможным? К сожалению, это вполне вероятный сценарий. Даже если я уничтожу чашу, его дух может вселиться в меня. Как он пытался сделать в прошлом году в министерстве. Только в этот раз ему будет больше некуда идти.

— Что ты собираешься делать?

— Что ж, шаг первый: убить Риддла. Всё остальное — по ситуации, но и Кван, и Билл знают, что делать, если потребуется. Они мои лучшие друзья. Я доверяю им свою жизнь. Если необходимо, то доверю и смерть.

— Но пророчество…

Отмахиваешься.

— Ни одному не жить — не выжить. Открыто для интерпретации. Я надеюсь на лучшее, но готовлюсь к худшему. Поэтому с тобой сейчас и говорю. Я не хочу, чтобы ты была потрясена новостью, если я не выживу. Примирение с Луной лишь разобьет ей потом сердце.

Эмоциональное кровопускание прерывается стуком в дверь. Какое счастье! Входит Билл, и у него на лице этакое специфическое выражение. Возможно, это в дверь стучит судьба.

— Только что получил весточку от Чарли — шкаф активирован. Я послал сову миротворцам в Хогсмид. Они уже в пути. Учеников отправили по общежитиям. Надевай броню, встретимся в коридоре седьмого этажа. Пора.

Билл уже почти на пороге, когда Гермиона подходит и спрашивает:

— Что происходит, Гарри?

— Найди Тонкс и Снейпа, — велишь ей ты. — Ему наверняка нужна твоя помощь — даже если он это не признает. — Вот так вот просто — раз, и ожидание закончено. Удивительно — чувствуешь, как будто утрачиваешь что-то драгоценное.

— Будь осторожен, Гарри, — обнимает она тебя. Приятно. Возможно, последние объятья в твоей жизни.

Гермиона уходит в свои апартаменты за телохранителем. Достаешь из сундука поношенную броню. Надев её, чувствуешь себя безопаснее, но теперь тебе очень одиноко. В своей короткой жизни ты сделал огромное количество ошибок.

— Они об этом ещё очень пожалеют, — говоришь ты пустой комнате.

* * *

В коридоре громоздятся баррикады из камня, укрепленного против заклинаний и трансфигурации… главный вклад Флитвика. За ними встанут: ты, Билл, Кван, восемь бразильских миротворцев, дюжина наемников, группа авроров и несколько членов штата. Другое предложение профессора Чар — спрятать всё за иллюзией.

Выход из выручай-комнаты — специально подготовленный огневой мешок, который целиком простреливается. Часть твоих молитв направлена на то, чтобы Риддл пришел сюда сам, но это не в его стиле. Придется охотиться за ним по тоннелям и закоулкам Гринготтса — что поделать, это ты уже принял. Нет, сейчас фишка в том, насколько ты сумеешь его ослабить и, соответственно, какие тогда шансы будут на успех у твоего ответного удара.

— Прости, мальчик, — несколько невнятно шепчет мне на ухо Сибилла Трелони. Воняет у неё изо рта похуже, чем от Вернона после его гулянок. — Все знаки указывают, что тебя ждет смерть.

— Смерть — это всего лишь следующее большое приключение. Если повезет, оно будет лучше, чем нынешнее. И если я его достану, то остальное уже не важно. У высших сил есть что ответить на это?

Пьяная ведьма несколько сбита твоими словами.

— Не следует дурно отзываться о силах. Они всё знают.

— Ну, если они всё знают, то знали и о моих словах. И если они желают отдать этот мир Риддлу только потому, что я обидел их всесильное эго, значит, они чудовищно мелочные, ведь так?

Рассказать ей, что во время ее занятий все изгаляются в выдумке — вот это было бы мелочно! Ты сдерживаешься, пока она уходит с твоей позиции. В глубине группы волнение, и ты поворачиваешься узнать, в чем дело. У Снейпа с Флитвиком пара старост слушают радио, и один из них только что подбежал.

— Сообщают, что на Министерство и Косой Переулок напали!

— Рейды и обманные маневры, чтобы удержать возможное подкрепление в Лондоне, — констатирует Снейп и поворачивается к Перси Уизли, прежней замене Минервы Макгонагал. — Уизли, у вас до сих пор есть связи в высших кругах. Войдите с ними в контакт и удостоверьтесь, что они знают — главное нападение будет здесь, в Хогвартсе.

— Но как мы можем быть в этом уверены?

— Я не спрашивал вашего мнения, Уизли. Я сказал вам пойти и сделать. Вперед!

— Северус! Скорее сюда! — каким-то образом эфирному голосу Биннса удается перебить гам. Он парит, частью высунувшись из стены.

— Что такое? — гаркает Снейп. Ты совершенно не завидуешь мужику.

— Следовало бы сделать фото. Это будет очень полезно для моих занятий. Боевые баркасы гоблинов на Черном озере — кто мог такое вообразить?

У окна, рядом с привидением, профессором Истории Магии, собираются несколько бойцов.

— Он прав! — ужасается Спраут. — Их три, и два судна поменьше похожи на транспортники. Их так много! Это армия.

— Абсолютно точно, — соглашается Биннс. — Не знаю, насколько стены смогут устоять против вон тех катапульт.

Снейп обозревает расположение сил.

— Очевидно, Темный Лорд бросает перчатку. Поттер, для противостояния этой угрозе я вынужден буду использовать авроров, штат и членов Ордена. Защита замка имеет приоритетное значение. Вам придется самому иметь дело с этим коридором и решить, будете ли вы контратаковать.

Нет!

— У нас будет только одна попытка. Надо усилить атаку!

— Должен ли я напомнить вам о вашей клятве, юноша? — переадресовывает Снейп ответ.

— Ну, я вижу ситуацию так: пока Риддл не умрет, школа в опасности, а у меня сейчас есть шанс все закончить. Если вам нужна помощь, разбудите Рип Ван Винкля, но я уже буду далеко.

— Так и сделаем, Поттер, — вперивает в тебя взгляд Снейп. — Делайте что должны. Филиус, активируйте рыцарские доспехи. Нам нужно эвакуировать и башню Равенкло, и башню Гриффиндора. Переместите их в Хаффлпафф и попросите волонтеров с шестого-седьмого курса держать коридоры, ведущие в общежитие Хаффлпаффа. Помона, возглавите эту группу.

— Как насчет Слизерина?

— Сомневаюсь, что из их комнат хоть кто-то появится. Хотя лучше все же обезопасить им дверь и удалить возможные знаки. Я иду будить Дамблдора.

— Дайте нам пару авроров для пленных, Снейп. У меня и так слишком мало сил, я никого не смогу оставить позади. Иначе придется всех просто убивать.

Как только больше половины бойцов уходит, дверь выручай-комнаты распахивается. Драко Малфой смело ступает в коридор, держа мумифицированную руку, и выбрасывает в воздух темный порошок. Ту часть коридора заволакивает тьмой.

Как будто это им поможет. Билл вскидывает руку и начинает считать, загибая пальцы. Проходят десять секунд — он загибает в кулак последний и кричит:

— Это Билл Уизли, немедленно замрите на месте!

Краткая пауза, когда командная фраза произнесена и какой-то миг думаешь, что ключ некорректен и схема не активируется. Мгновение паники проходит, и ты ощущаешь волну магии, ревущую, как грузовой поезд. Во тьме разверзается ад. Оглушающие, жалящие, парализующие дождем падают вниз, олицетворяя стихийную мощь. Пол становится невыносимо скользким. Самое главное, из стены вытягиваются руки и намертво зажимают дверь, блокируя её в открытом положении. В ещё одной руке — ядовитое зелье, которое швыряют в комнату.

Под мантией-невидимкой и чарами головного пузыря в дальнем конце комнаты прячется Чарли Уизли. Он «хозяин комнаты», потому как здесь уже три дня. Это не даст УпСам воспользоваться комнатой, чтобы вырваться из засады.

Порыв ветра из палочки Квана рассеивает порошок и проявляет тех, кто кричит или уже под станнером. Драко распростерт на полу, сверху на нем валяется несколько гоблинов. Да, надо было захватить камеру. Несколько других Упивающихся либо без сознания, либо неспособны больше сопротивляться.

— Гарри! Дементоры!

Видишь, как они выходят — их используют как щиты. Заклятья шипят, достигая их тел.

— Экспекто Патронум!

Нюхлер и ягуар бок о бок несутся по коридору — твари тут же пытаются сбежать. Их бегство открывает слоям изматывающих щитов тех, кто за ними прятался. В коридор летят случайные заклятья, но в ответ ставят щиты и уклоняются. Билл левитирует юного Малфоя по направлению к линии нашей обороны. Этого придурка надо надежно припрятать.

— Выдвигаемся, — командует Кван. В качестве движущегося щита вперед, сотрясая пол коридора, катятся камни. Билл хлопает по браслету часов, посылая тем самым сигнал брату, и распахивается вторая дверь в комнату, позволяя тебе, Квану и некоторым другим войти под чарами пузыря, в то время как Билл контролирует щиты и зачищает коридор.

Внутри комната заполнена в большинстве своем гоблинами. Многие топчутся на одном месте. Некоторые пытаются пробраться назад в исчезательный шкаф, но заблокированы выходящими. Это хаос. Прекрасный и сладкий хаос. Теперь, когда ты знаешь, что Билл уже перенес Дракусю, деликатным методам можно помахать ручкой.

Всё на той стороне комнаты — дичь, на которую открыта охота. Полные мыслей о справедливом возмездии, вы с Кваном и дюжиной других бойцов открываете огонь — в ход идут все ваши грязные сюрпризы для задыхающихся гоблинов и лишь отчасти соображающих УпСов. Это даже не бой.

Конечно, не стоит петушиться — кто знает, что тебя ждет за другой дверцей шкафа в Гринготтсе.

* * *

— Я так и знал, что ты выживешь. Дерьмо никогда не тонет, — говоришь ты, смотря на взъерошенного волшебника у стены. Видишь свое отражение на «коже» его руки.

— Прости, что разочаровал тебя, Гарри, — отвечает Питер Петтигрю и кашляет слизью напополам с кровью. Он потерял кучу волос, а его кожа в ужасных пятнах.

— Очевидно, проблема быстро решится, — подаешь реплику ты.

— О чем ты говоришь?

— Отравление металлом. Та рука убивает тебя. — Через плечо глядишь на мертвых, умирающих, раненых и тех, кто без сознания. Упивающихся — пара дюжин. Они всё ещё живы, связаны и переданы аврорам. Здесь есть парочка громких имен — Кэрроу, Нотт, Грэйбек и Яксли, но нет Люциуса или Беллатрикс. Гоблинов сотни. Милости им не оказано. Тех, кто ещё жив, казнят на месте. Да, двойные стандарты, но ты сомневаешься, что когда-нибудь дело дойдет до следствия.

— Нет, это просто легкое недомогание. Так сказал господин. — Питер не слишком уверен в ответе.

— Если бы у меня было время, Хвост, я бы сходил за записями создателя заклинания и посмотрел бы на твою морду в миг, когда ты осознаешь, что тебе лгали.

— Никогда! Я его преданнейший слуга! — протестует он. Даже не забавно. Всего лишь убого.

— Ты — списанный в расход простофиля, Петтигрю. Даже если бы ты начал принимать безоар с этого мгновения, то не протянул бы и месяца. У меня нет причин лгать тебе. Я просто передам тебя сейчас аврорам и никогда больше не увижу. Прощай, Питер.

Он удручен, но зовет тебя:

— Постой, Гарри! Я ещё могу тебе помочь. Твой тролль. Я знаю, где он.

— Хорошая попытка, но я и сам могу отследить его, как только пройду сквозь шкаф. Что ещё ты можешь предложить?

— Чаша! Я могу показать тебе, где находится чаша!

Что ж, это уже интересно.

— Билл, у тебя есть веритасерум?

Он кивает и капает три капли в рот Питеру. Хвост не сопротивляется.

— Ты знаешь расположение чаши Хельги Хаффлпафф?

— Да.

— Ты знаешь, что это хоркрукс?

— Да.

— Тебе сказал Ри… Волдеморт?

— Нет, я выяснил это сам.

— Почему ты предложил рассказать мне?

— Я должен тебе. Если я действительно умираю, я хочу умереть свободным от всех долгов. Иначе превращусь в привидение. Такого я не хочу.

Ну, это всё объясняет.

— Где чаша Хаффлпафф?

— Под защитой на площадке по пути к старым хранилищам. Четырьмя уровнями ниже точки выхода из шкафа. Твоего тролля поместили по соседству. Господин держит его как страховку.

— Какого рода страховку?

— Я не знаю, что он планирует, но полагаю, это ритуал.

— Волдеморт в Гринготтсе?

— Да, наряду с гоблинами, троллями, драконами и даже химерой.

— Можешь сбросить империус меньше чем за день?

— Нет, если только кастующий не слаб.

Поворачиваешься.

— Кван, у нас есть проводник и лишнее тело. Ты нужен.

— Мы практически в безопасности, — говорит кореец, ступая рядом. — С последними из пленников разобрались.

— Это Питер Петтигрю. Он знает, где чаша и Хак. Мы берем его с собой.

— Ты умрешь, Поттер! Жаль, что меня не будет рядом, и я не этого не увижу. — Голос принадлежит возвратившемуся в мир живых Драко Малфою.

— Ты действительно так думаешь, Драко? — интересуешься ты. Жаль, что его рот больше не парализован. — Итак, это ты взял у Гермионы зелье удачи?

— Оно не сработало, чтоб ты знал, — отвечает слизеринец.

— Люди сами куют свою удачу, Драко. И если оно действительно сработало, то только благодаря ему ты сейчас жив. Мне уже хочется взять тебя с собой под империусом. Щит — это всё, на что ты годишься, Малфой, — наслаждаешься его выпученными глазами. — Но я оставлю тебя милосердию Снейпа и Дамблдора.

— Гарри, — перебивает Билл. — Меня только что нашел патронус Снейпа. Значит, старик на ногах. Мы злоупотребили гостеприимством.

— Ты прав. — Тебе нечего сказать Дамблдору. Вскоре он будет так же мертв, как и Питер. Единственный вопрос, ты ли сведешь его в могилу.

— Закончили разговоры? — спрашивает Кван. Он снимает протез и осушает флакон с многосущным, сделанном из собственных волос, остриженных до потери ноги. Его шевелюра даже слегка темнеет. Только теперь ты замечаешь, насколько он постарел за прошедшие месяцы.

Все наемники и миротворцы выпивают многосущное и превращаются в… тебя. Теория Квана такова: приспешники Волдеморта знают, что если серьезно ранят Гарри Поттера, то окажутся перед лицом его гнева. Это отчетливое преимущество. Так что, за исключением Квана, Билла и Питера, все остальные выглядят точь-в-точь как ты. Он хочет Гарри Поттера. Ты дашь ему Гарри Поттера… в двадцатикратном объеме.

Говоришь Квану:

— А ты почему меня не копируешь?

— Если я умру, не хочу быть запертым в твоем глупом теле. Кроме того, западные глаза мне не идут.

— Не могу спорить с такой логикой, — отвечаешь ты. — Пойдем. Риддл хочет Гарри Поттера! Давайте дадим ему столько Гарри Поттеров, о скольких он даже и не мечтал!

С этими словами поворачиваешься к исчезательному шкафу. Твоя жизнь шла именно к этому моменту. Судьба зовет.

— Готов, Гарри? — интересуется Билл, вжимаясь в пространство рядом.

— Наверное, нет. Но, так или иначе, сегодня все закончится. Увидимся с другой стороны.