Крокодил Генма и его друзья (гет)

Оканегакуре, страна Волн

— Что? Ещё джинчурики?! — вскричал Какудзу. — Дейдара, хватит! Мы завязали! У нас тут не приют для сироток-джинчурики!

— Ты уверен? — хохотнул Дейдара, глядя на Фуу и Наруто, припомнив Утакату и Кираби. — А мне кажется, это очень прибыльное дело!

— Да?

— Да. Надо только с умом подойти, не высасывать из них биджу, а использовать наше сильнейшее оружие — после взрывов, конечно!

— Деньги?

— Точно! — радостно подтвердил Дейдара. — И Силу Дружбы, разумеется! Кормишь джинчурики Девятихвостого раменом, лучше всего Ичираку раменом — не знаю, что это такое, но у пацана реальная зависимость! — потом назначаешь ему кучу миссий Д-ранга, и оп-ля, он тебе разом залатает все ямы, заделает все дыры, и если надо что-то покрасить — не сомневайся, он покрасит!

— Не знаю, не знаю, — задумчиво ответил Какудзу, глядя в сторону Наруто.

— Сотня клонов, способных превращаться в свою секс-версию... э-э-э... как Цунаде, только стройнее! Из одежды только бикини! Представляешь, если их поставить горничными и официантками?

Какудзу торопливо зажал нос от представившейся картины, и Дейдара мысленно поздравил себя с успехом. Захочет ли Наруто изображать горничных? А об этом пускай уже у Какудзу все его пять сердец болят!

— Так что деньги давай, давай деньги, — сказал Дейдара, решив воспользоваться моментом.

— Зачем тебе? — немного рассеянно спросил Какудзу, извлекая стопку рьё.

— Буду строить храм!

— Чем вы там, в полете с Хиданом занимались? — насторожился Какудзу.

— Храм своей богине! — Дейдара сделал жест в сторону Хотару.

— А, ты тоже из этих, — сразу потерял интерес Какудзу, — надо бы вам отдельный, медовый остров выделить... хм, неплохая идея! Остров влюбленных!

Он поспешил обратно в рабочий кабинет, на ходу набрасывая план переустройства одного из островов.

* * *

В то же время, рядом с домиком Итачи

Саске не терял времени зря и сразу помчался к Итачи, дабы свершить страшную месть.

— Итачи! — закричал он, врываясь в домик. — Смерть твоя пришла!

— Не кричи, пацан, — отозвался Кисаме, — больному нужен покой.

— Он обретёт этот покой в могиле! — пафосно провозгласил Саске, метая сюрикены.

Техника метания была безукоризненной, но Кисаме прикрыл Итачи. Саске начал бегать по комнате и метать кунаи, затем ударил Огненным шаром. Самехада облизнулась и отрыгнула язычок пламени. Итачи безучастно смотрел красными глазами на это сражение, затем зашёлся в приступе судорожного кашля.

— Всё, Итачи пора принимать лекарства, — с этими словами Кисаме выпнул Саске из домика, — так что приходи завтра!

Саске поднялся и ринулся в новую атаку, едва не разбившись о дверь, которая захлопнулась перед его носом.

Несколько часов спустя

Саске лежал в изнеможении на земле, с ненавистью поглядывая на домик, так и оставшийся неприступным. Он израсходовал всю чакру и все запасы метательного железа, отбил руки и ноги о стены и двери, но так и не сумел пробиться внутрь.

— Мне нужна сила, — простонал Саске, силясь встать. — Мне нужно больше силы. Я отдам что угодно за силу!

— Что угодно, говоришь? — раздался голос сверху. — А что у тебя есть?

Десять минут спустя Саске подписал контракт с Какудзу на двадцать миссий Д-ранга, взамен став счастливым обладателем набора пилюль-стимуляторов и свитка с запечатанными внутри сюрикенами и кунаями. Похрустев пилюлями, он было взялся с новыми силами за осаду домика, но тут село солнце, выглянул Кисаме и сообщил, что после заката шуметь запрещено. Саске, разумеется, не послушался, тогда Кисаме отобрал у него свиток и пилюли и снова скрылся в домике.

Саске сел на землю и расплакался.

— Не плачь, — из темноты появился Чебураске и обнял Саске.

На следующий день

Сакура поднялась на крыльцо и постучала в дверь.

— Кто там? — спросил Кисаме.

— Это я, фанатка Учиха Итачи, пришла, чтобы получить автограф, — робко ответила Сакура.

Кисаме открыл дверь, посмотрел сверху вниз и сообщил:

— Маэстро болеет, но за тысячу рьё я готов вынести вам запасной автограф.

— Я была бы очень признательна, — потупила глазки Сакура.

Кисаме прошёл в соседнюю комнату, а Сакура ринулась к Итачи, выхватывая кунай и крича:

— Итачи, смерть твоя пришла! — тут её ухватили за шкирку, и Хенге Сакуры слетело с Саске.

— Как пришла, так и ушла, — с этими словами Кисаме выбросил Саске на улицу.

— В другой раз, Саске, — донёсся слабый голос Итачи.

От этих слов Саске ещё долго пыхал огнём, пока не кончилась чакра, но так ничего и не добился, только упал без сил. Мимо опять случайно проходил Какудзу, и дело закончилось подписанием нового контракта, уже более серьёзного. Саске жадно ухватил свитки и начал учить новые техники, отрабатывая их прямо тут же, на домике, и сосредоточенно хрустя пилюлями.

Вечером Чебураске пришёл вместе с Сакурой, и они вдвоём оттаскивали Саске, который всё рвался в бой.

— Ты не понимаешь! — кричал Саске. — Он никого не пожалел! У него нет сердца!

— Он пожалел тебя, и сейчас жалеет, — совершенно серьёзно отвечал Чебура, — иначе ты был бы уже мёртв.

Саске неожиданно остановился и подумал, что это правда. Перед Мечником Тумана он был бессилен и беспомощен, как младенец и это значил, что…

— Я должен стать сильнее, ещё сильнее! — прорычал Саске и, вырвавшись из рук друзей, помчался к Какудзу.

Следующие несколько дней

Жизнь Саске неожиданно стала размеренной, вошла в некую колею. С утра Итачи выводили на крыльцо, подышать свежим воздухом и погреться на солнце, и Саске атаковал из засады, впрочем, безуспешно. После этого он отправлялся тренироваться и учить новые техники, которые ему охотно продавал Какудзу, отрабатывал владение мечом и метал сюрикены и кунаи, купленные со скидкой у всё того же Какудзу.

Во время обеда Саске пытался проникнуть в домик, составляя всё новые и новые планы. Хенге, подкопы, попытки пролезть в трубу и проникнуть сверху, сбоку, в дверь, окно, несуществующий погреб, попытки отравить лекарства и попасть отравленным сенбоном через щель в окне, установка ловушек, даже разрисовывание домика ругательствами в адрес Итачи.

Саске рассчитывал, что Кисаме выйдет закрашивать стену и тогда представится шанс проникнуть в домик, но кончилось все тем, что ему же самому и пришлось работать кистью — в рамках миссии Д-ранга. Наруто и Сакура помогали, отчасти как товарищу по команде, и отчасти потому, что Саске втянул их в свою «финансовую пирамиду». Он уже потратил все свои деньги, деньги Наруто и Сакуры, отписал всю недвижимость клана Учиха в Конохе на Какудзу, продал несуществующие «квартал клана Узумаки» и «квартал клана Харуно», и теперь залезал в долги под будущие миссии.

В трудах и отработках — в основном, на постройке моста — проходила вторая половина дня. Под вечер Саске снова приходил к домику и отрабатывал техники, не жалея чакры, тренируясь на износ под бдительным присмотром Нагато: лицензия на обучение стоила недешево, но оно того стоило. Также Саске купил чакрапроводящей бумаги, и рядом с ним тренировал стихию Ветра Наруто, а Сакура их лечила и пыталась поймать Кисаме (наблюдавшего с крыльца за тренировкой) в гендзюцу.

Собравшиеся друзья и знакомые наблюдали, болели за Саске, подбадривали выкриками, сочувствующе качали головами, когда кашель Итачи перекрывал шум тренировок. После заката все прекращалось, и Саске шёл восстанавливать силы, а также слушать рассказы доброго Чебуры. Выходило, что Итачи не так уж виноват, и в некоторые моменты Саске с ужасом понимал, что готов простить брата, но тут же упрямо мотал головой и мчался тренироваться.

* * *

Оканегакуре, Страна Волн

Хитроумный план, растянутый на несколько дней, позволил вывести из строя Кисаме (в его увлажнителе для жабр оказалось сильное слабительное), и Итачи появился утром на крыльце один. Саске рванул в атаку, вскочил на крыльцо, вскидывая меч и…

— Глупый младший брат, — сказал Итачи, поднимая руку, чтобы ткнуть Саске в лоб.

Саске в ужасе отскочил, спрыгнул с крыльца, захваченный врасплох этим напоминанием из детства, но затем опомнился и принял боевую стойку, готовясь ринуться в новую атаку.

— Учиха Итачи! — закричал он. — Встречай смерть твою!

Итачи как раз поднялся и, покачиваясь, спускался с крыльца, от возгласа Саске нога его дрогнула и промахнулась мимо ступеньки. Неловкое движение, нога подвернулась, Итачи повело и он, взмахнув руками, упал с крыльца, головой вперед. Что-то хрустнуло и треснуло, и Итачи остался лежать на земле, с шеей, свернутой под прямым углом.

Саске открыл рот и закрыл, потом кивнул Сакуре. Та приблизилась, пощупала пульс и покачала головой, а Саске вздохнул, не ощущая ожидаемой радости свершившейся мести. Наоборот, теперь, когда Итачи был мертв, ему неожиданно стало жалко старшего брата. Стало жаль, что он так и не сказал ему, что простил его в своем сердце, что готов был отказаться от своей мести.

— Бегите, глупцы! — прохрипел появившийся наполовину одетый Кисаме. — Знаете, что с вами Какудзу сделает за потерянную прибыль?

— Какую ещё прибыль?

— Ему ещё в пяти фильмах сниматься, вот какую! А доходы от рекламы? Автографов? Сувениров?

Саске облизал губы, представил реакцию Какудзу и развернулся к своей команде.

— Бежим! — выдохнул он.

И они побежали прочь из Оканегакуре, прямо в Страну Огня, по законченному вчера мосту.

— Работа принята! — крикнул им вслед счастливый Какудзу.

* * *

За три дня до смерти Итачи, в Стране Железа

— Объявляю собрание Пяти Каге открытым! — сказал Мифуне. — Первым слово представляется Райкаге, инициатору собрания.

Райкаге поднялся, упёрся могучими кулаками в затрещавший стол, и заговорил рыча, немного в нос, но все же понятно:

— Черепаха Кумогакуре и мой брат, Кираби, джинчурики Восьмихвостого были похищены Акацуки! Наглое нападение среди бела дня и погоня через половину моря, это уже полный беспредел! Сообщения Мизукаге, донесения из Такигакуре и Кусагакуре, все это показывает, что Акацуки представляют угрозу всем странам!

— Как ни странно, Орочимару из Акацуки был гораздо лучше, как в роли отца, так и в роли Четвёртого Казекаге, — вздохнул Гаара.

— Пятый Казекаге, — прорычал Райкаге, — вы ещё молоды и не понимаете всего! Предпринятое ими было исключительно диверсией, чтобы разрушить Суну так же, как был разрушен Туман! Вы мягко отнеслись к ним и вот результат — Кровавая Тюрьма разрушена!

— Да, это недопустимо, — проворчал Ооноки, поправляя пояс коричневого цвета. — И похищение джинчурики Такигакуре тоже!

— Не только Такигакуре, — заметил Хирузен, попыхивая трубкой. — Нагло, среди бела дня, похищен джинчурики Шестихвостого вместе с наследницей клана Тсучигомо, надеюсь, все вы помните, каким киндзюцу обладает этот клан?

— Это серьёзно, — встревожился Ооноки, — очень серьёзно!

— И недопустимо! — Райкаге всё же сел, но перед этим стукнул кулаком по столу.

— Также обманом выманен из Конохи джинчурики Девятихвостого, в сопровождении последнего из клана Учиха, младшего брата Итачи, — невозмутимо продолжил Хирузен.

— Фильм был диверсией? — спросил Ооноки.

— Не может быть! — разволновалась Мизукаге.

— Тем не менее, факты таковы, что их видели в компании шиноби в плащах Акацуки, направляющимися в Страну Волн, — парировал Хирузен.

— И Коноха ничего не предприняла?

— Так же, как и Кири. Несколько моих лучших шиноби занимаются разведкой, на данный момент, — немного слукавил Хокаге, ибо от Генмы и Джирайи больше новых донесений не поступало. — По моей информации, они намерены собрать всех джинчурики, после чего выполнить с их помощью какой-то сложный план, то ли захват мира, то ли уничтожение всех Великих Деревень.

Мизукаге тяжело дышала, пыхая паром и жаром.

— Это… это… — Мэй облизала полные губы.

— Постойте! Но это же неправда! — с детской непосредственностью воскликнул Гаара.

— Почему? — первым спросил за всех Райкаге.

— Если бы они строили такие жестокие планы, то добрый зверь Аске Чебура не помогал бы им!

Трое Каге задумались, а на лице Райкаге Эя отразилось легкое недоумение — с Чебураске он не сталкивался. Сарутоби Хирузен тоже не сталкивался, но он знал о Чебураске из донесений Джирайи (если отбросить всю шелуху про сиськи Цунаде и как она похорошела) и Генмы. Ооноки придерживал рукой пояс из шерсти Чебуры и о чем-то напряженно размышлял.

— Этого просто не может быть! — первой закричала Мизукаге. — Они использовали его! Принудили!

Другого объяснения тут просто не могло быть, Акацуки попробовали восстановить контроль над Киригакуре, принудив Чебуру… но эта чудесная ночь с Итачи, ведь он был искренним и таким страстным! Поэтому они и ушли, неожиданно с горечью поняла Мэй. Итачи полюбил её всем сердцем и не смог взять под контроль, поэтому они и ушли, чтобы не подвергать ее риску.

— Это недопустимо! — Мэй вскочила так быстро, что грудь ее едва не выскочила из декольте. — Неслыханно! Непростительно! Мы должны спасти Чебураске-куна из лап Акацуки!

— Согласен, — немедленно ответил Казекаге Гаара.

Видя сомнения на лицах остальных, Мэй поняла, что за своё счастье ей придется сражаться, и пылко ринулась в битву.

— Акацуки — опасный противник? Несомненно! Поэтому нам, пяти Каге Великих Деревень, нужно объединиться! Образовать Альянс наших Деревень! Вместе мы будем не менее опасны и сметем угрозу, завоюем Страну Волн, спасем Аске Чебуру и освободим наших джинчурики из плена!

— Поддерживаю, — опять первым сказал Гаара.

— Да, это хороший план, — кивнул Ооноки, — Ивагакуре присоединится к Альянсу.

— Поддержу, — выдохнул Хирузен.

Райкаге хмурился, вокруг него потрескивали молнии, и Мэй торопливо добавила:

— Боевым Лидером Альянса предлагаю назначить Райкаге!

Предложение решило дело, Райкаге согласился и предложил тут же, не вставая из-за стола, решить все вопросы, связанные с организацией общего войска, его перемещениями и будущей атакой на Страну Волн. Генерал Мифуне пообещал предоставить своих самураев.

После решения всех вопросов, Райкаге неосторожно спросил:

— Но кто же такой этот ваш Чебура?

И разговоры о добром звере затянулись до полуночи.