Колесо Рёна. Гнездо Гарпии (джен)

Жители Южного ещё не полностью осознали произошедшее. Ну пропал их адмирал, и что с того? Он вообще имеет привычку периодически пропадать. Мирным жителям, их основной массе, было не до того, кто займет его место. Неожиданные дожди прошли, праздник справлен, теперь работать надо. Не до политики. Однако это не мешало людям иногда останавливаться и думать, что будет дальше. Да, многие понимали, что по-старому уже не будет, и от них изменения не зависят. Поэтому большинство всё же смирилось с любым раскладом. Не важно, как они будут жить дальше, а возможностей покинуть отчий дом у них не так уж много.

Последнее не касалось хинери. Они очень строго отслеживали свои кровные связи и сильно пеклись о сохранении народа. Поэтому друг к другу они относились по-настоящему дружелюбно, не как к остальным.

— Бабушка Варда, наконец-то вы пришли!

Сефф распахнул дверь в свой опустевший дом. Старая, но бойкая хинери кивнула ему, весело улыбаясь. Она обвела взглядом кухню. В доме никого, кроме них, не было. Сефф ловко отодвинул стул, сгибаясь в поклоне. Лицо его оставалось спокойным и дружелюбным.

— Смотрю, жену и детей ты к родным уже отправил?

— Да. Сейчас такая жара начнется, нечего им тут делать.

Варда мягко улыбнулась и поправила рукава. Под длинными ногтями сверкнуло тонкое лезвие.

— Всё, что ни делается, — всё к лучшему. Не так ли?

* * *

Герс был жив. Он держал под мышкой Нена, стоя на палубе корабля, стремительно отступающего из эпицентра зарождающегося шторма. Так ему сказали. Он не понял, что это за шторм такой, но решил послушаться. Рядом стояла рыжая Сара. Она беспокойно глядела на море, прижимая остальных братьев к себе.

— Зачем ты меня вытащила?

Девушка пожала узкими плечами и опустила взгляд. Герс ждал чего угодно, даже очередной ссылки на родственников, бабушку, ещё кого-нибудь. Но понять он этого не мог.

— Как по мне, разумней было оставить меня. Я же вот, фактически предал вас.

— Ради друга, — внезапно ответила Сара. — Мы своих не бросаем, и ты похож на нас гораздо больше, чем ты думаешь.

— Но теперь вам пришлось бежать!

— Нам пришлось бы бежать в любом случае. Бабушка… Давно об этом говорила.

— Нас не любят, — неожиданно весело отозвался Нис.

Наконец-то Герс понял. Среди матросов он почти не встречал хинери, зато видел постоянные стычки на улицах, ловил презрительные взгляды. Это удручало. Холодный ветер бил в лицо, отголоски шторма понемногу затихали. Моросил противный, но уже совсем летний дождик. Неприятный, но не сравнимый с бушевавшими штормами.

— А что всё-таки произошло?

Девушка вздохнула, с видом великомученицы глядя в небеса. Несмотря на взрослые, простоватые повадки, она всё ещё оставалась шебутной девчонкой, под стать своим младшим братьям.

— Ходят слухи, что Аквариса одолели в море.

— Келешский принц! — важно добавил Нис.

— Король! — строго поправил Нэн. Нис нахмурился, не соглашаясь. Третий скорчил рожицу, мол, началось.

— Принц!

— Король!

— Молчать! — Сара весьма сурово гаркнула на них, пресекая очередной спор. Мальчики надулись. Моментально успокоившись, Сара продолжила. — В самой его смерти нет ничего такого. Он уже давно не тот, что раньше. Жалко, конечно. Но вот его место теперь пустует. Вернее, его сейчас занял Тамир.

— А он разве не из наших?

— Поверь, Герс, от этого нам только хуже. Ты разве не понимаешь?

Герс не понимал. Как человек приземлённый и делающий попытки в творческое развитие, он мало интересовался нюансами политики. Сара прочитала это по его лицу и снисходительно покачала головой.

— Ничего, научишься ещё. Тамир не единственный его наследник. У Аквариса и без него полно успешных отпрысков, которые будут не против заполучить его тёплое место. Улавливаешь мысль?

— Ой-ей, дама.

— Таки да.

* * *

Солнце опускалось за море, окрашивая сон в красно-розовые цвета. Золотая песчаная коса сияла в полосах морской пены. Кровавый лес сливался с небесами стеной бесконечных туманов. Рован шёл по берегу, оставляя за собой цепочку следов. Потрёпанные сапоги он держал в руке, босые ноги омывали кристальные волны. Лёгкий бриз играл с серыми волосами. С неба смотрел на него чёрный зрачок солнца. Рядом кружило три луны или солнца, здесь это было непонятно. Фантазия людей не имела границ и рамок. На белом песке ярко выделялось чёрное пятно — Рован как раз направлялся прямо к нему.

Кожа Аквариса стала совсем прозрачной от холода, как и он сам. Чёрный и какой-то хрустальный. Казалось, он растворился в воде, как чернильная капля. Сейчас было видно, насколько он мал по сравнению с миром. Зато то, что он с этим миром делал, меняло многое. Иногда даже малая часть имеет большое значение, когда оказывается в нужном месте в нужное время. Или наоборот, выбивается из цепи, как это было с самим Рованом. Бывший мессия тьмы, как его иногда называли, жрец хаоса Алайя грустно усмехнулся. Ступая сквозь воду, он опустился на колени. Сейчас Акварис был тих и прекрасен. Даже когда открыл глаза, почувствовав лёгкое прикосновение к лицу.

— Я умер, — уверенно сказал он. — Трижды проклятая кровь Четырех…

— Ты и сам их потомок, Аку, — Рован покачал головой.

— Нет во мне их крови. Кровь алконоста взяла верх ещё до моего рождения.

Седовласый с неожиданной для себя лёгкостью поднял Аквариса и прижал к груди. Совсем ослабевший мужчина приобнял его в ответ. Однако тон Рована всё также был строг:

— Ты поступил опрометчиво, знаешь?

— Да, — Акварис ткнулся носом в серые вихры. — Я должен был догадаться, что Жазон не будет меня ждать. Что он уйдет при первой же возможности. Но он казался таким покладистым, слабым, сломленным.

— Он такой и есть, — парировал Рован. — Вы похожи, только он умеет это прятать. Как по мне, действовать исподтишка у него получается гораздо лучше.

— Это ты сейчас на что намекаешь? — Акварис беззаботно отпрянул, весело щурясь. Словно и не было этого десятилетия. Он был наконец-то счастлив.

Однако сам Рован его дурашливого настроения не разделял. На строгом лице застыло что-то тревожное и тоскливое. Акварису это не понравилось. Предчувствие сжало вроде как уже не живое сердце.

— Это неправильно, Аку, — голос дрогнул. — Ты… Зависим.

— О чём ты? — Акварис дрожащими руками обхватил его за плечи. — Я не понимаю.

— Понимаешь, Аку. Всё ты понимаешь.

Рован легко и привычно склонился и поцеловал Аквариса, тот доверчиво подался вперед. Но тут его грудь пронзила мгновенная острая боль, тут же исчезая. Вспышка света, после которой он увидел в бледных руках собственное сердце. Вода окрасилась в розово-алый, в пустой груди четко ощущался гуляющий ветер. Ветер, и больше ничего.

— Прости, — произнёс некто, прижимая ещё живое сердце к костлявой груди и отступая назад. — Я забираю себя.

Рован пропал, растворившись мутным маревом. Красные разводы на волнах окрасились в черный, земля провалилась в никуда. Бездна океана поглотила Аквариса, заполняя пустоту в сердце. Он открыл глаза.