Наследник (джен)

Солнце уже почти село, когда Дэнетор и его спутники достигли Андуина и миновали Осгилиатский мост.

— Быстрее… быстрее… — шептал Дэнетор. — Малыш, прошу тебя, живи!..

Наконец они оказались на западном берегу. Их встретил начальник дежурившего на мосту караула.

— Лекарь здесь, милорд. Ждет в шатре на выходе из города.

— Хорошо, — отозвался Дэнетор.

Они принесли раненого в просторную палатку, где их, действительно, дожидался один из лучших лекарей Столицы и его помощник. Хурина раздели и уложили на стол застеленный чистой простыней. Дэнетор, Барахир и еще несколько человек держали лампы.

Наконец лекарь поднял голову.

— Я сделал все что мог, милорд. Заново обработал и перевязал все раны… К сожалению, лорд Хурин потерял очень много крови. Будем надеяться, что его молодой организм выдержит, и не случится заражения крови, но обещать ничего не могу.

— Спасибо, мастер Анборн.

— Сейчас нужно отвезти лорда Хурина во Врачебные дома.

— Конечно.

Хурина укутали, Дэнетор, Барахир и еще два воина взяли носилки. Еще два воина несли перед ними фонари.

Спустя несколько часов, уже за полночь, они достигли Минас-Тирит и начали подниматься наверх. Наконец перед ними распахнулись ворота Шестого Яруса, они свернули с главной дороги и оказались во Врачебных Домах. Их встретил Хранитель и еще несколько встревоженных лекарей.

— Тяжело ранен лорд Хурин?

— Увы, — отозвался Дэнетор, внезапно почувствовав, как он устал.

Хурина унесли, дядя и Барахир проводили его взглядом.

— Иди домой. Эммериль и девочки наверняка волнуются, — сказал Дэнетор зятю.

— Пойду. Эммериль что-нибудь говорить?

— Думаю, сейчас не нужно. Пусть спит до утра спокойно. Все равно она ничем не сможет помочь.

— К полудню всё равно уже все будут знать, — согласился Барахир.

— Спасибо. Если бы не ты и твои ребята, Хурин был бы мертв, — заставил себя улыбнуться Дэнетор.

— Не за что. Хоть бы он выжил. Страшно подумать, что будет с государем, если он умрет.

Дэнетор обнял его, и Барахир ушел. “Пойти в Цитадель? Или остаться здесь?.. Толку от меня теперь нет, и все в руках Провидения…” Он вышел из Врачебных Домов и направился в Цитадель.

— Лорд Дэнетор? — встретил его караул. — Ваш отец весь день искал вас. Вам приказано немедленно по возвращении предстать перед ним.

— Хорошо.

“Хоть бы он уже спал…” — подумал он, но в покоях его дожидался Туор.

— Милорд… Вы вернулись… Государь очень гневается, — огорченно произнес он. — Сказал, чтобы, как бы поздно вы ни вернулись, вы поднялись к нему.

— Он… знает?

— О чем, милорд? — не понял Туор.

“Значит, не знает”, — про себя вздохнул Дэнетор.

— Подготовь купальню. Хотя уже очень поздно. Подготовь лохань обмыться.

— Конечно.

Дэнетор медленно пошел к отцовским комнатам.

— Явился, — встретил его Эктелион, — где ты пропадал?

— В Итилиене, милорд.

— ? Что ты там делал? Без приказа, никого не предупредив!

— Хурин попал в беду. Я пытался ему помочь.

— Откуда ты знаешь?! Я же запретил тебе…

— Хурин тяжело ранен. Очень тяжело, — перебил отца Дэнетор.

— Что?.. — не поверил Эктелион.

— Они попали в засаду. Мы с людьми капитана Барахира поспешили на помощь…

— Где он? — вскочил Дед.

— Во Врачебных Домах.

Эктелион почти выбежал из комнаты. Дэнетор вернулся к себе, обмылся, переоделся и тоже отправился к Хурину.

— У лорда Хурина государь, — сообщили ему.

— Он… приходил в себя?

— Нет, милорд, — покачал головой один из лекарей, — по-прежнему без памяти.

— Если очнется… Пожалуйста, немедленно сообщите мне.

Он прошел в одну из комнат, лег и забылся. Утром к нему заглянул Барахир. Дэнетор услышал шорох и немедленно открыл глаза.

— Как Хурин? — спросил зять.

— Не знаю… — вставая, сказал Дэнетор. — Я просил меня разбудить, но, возможно, они не захотели меня тревожить.

Они подошли к комнате, где лежал раненый.

— Как он?

— Все также, милорд.

— А как… государь?

— Плохо, — честно ответил лекарь.

Спустя несколько часов Эктелион вышел. Глаза его были красными от бессонной ночи и слез.

— Чего ты здесь сидишь? Я с мальчиком, кто-то должен оставаться во главе Минас-Тирит.

— Хорошо, государь. Но если Хурин очнется, пожалуйста, пошлите за мной, — попросил Дэнетор.

— Если?! Как ты можешь такое говорить?!

— Мне кажется, что в любом случае нужно известить родителей.

— Послушай…

— Думаю, Хурину будет легче выздоравливать, если Ротинэль и лорд Эльфир будут рядом.

— Ты прав. Напиши, — помолчав, согласился Эктелион.

Понимая, что путь из Долины Рингор неблизок, Дэнетор выпустил почтового голубя. Он долго смотрел вслед маленькой быстрой птичке, стремительно летевшей на запад. “Хоть бы так и случилось… Хурин выкарабкался, а мать и отец поддержали его своим присутствием”.

Весь день он ждал известий, но их не было. Вечером он снова пришел во Врачебные Дома, но Хурин так и не очнулся.

— Есть ли надежда? — спросил он у старшего лекаря.

— Лорду Хурину не стало хуже, это сейчас главное.

Дэнетор кивнул. В этот момент дверь в комнату юноши приоткрылась и вышел Эктелион. Сын с надеждой шагнул навстречу.

— Я ненадолго отойду, — бесцветным голосом произнес Блюститель. — Если он очнется…

— Я немедленно сообщу вам.

Эктелион, пошатываясь, ушел. Дэнетор занял его место у постели раненого.

— Как он? — очень тихо спросил он у лекаря.

— Думаю, в ближайшие пару дней станет понятно, милорд.

Дэнетор кивнул и бережно взял с покрывала горячую руку юноши.

— Малыш… Если бы ты знал, как ты нам нужен и как мы тебя ждем. — Он смотрел на серое, заострившееся лицо племянника.

Прошла ночь, Дэнетор оставался рядом. Ранним утром, к его огромной радости, Хурин очнулся.

— Дядюшка…

Едва веря себе, Дэнетор склонился над племянником.

— Малыш!..

— Спасибо вам…

— Как же я рад, — пробормотал Дэнетор и погладил его по голове.

— Если бы… если…

— Лорд Хурин, — вмешался лекарь, — вам пока вредно много говорить.

— Можно сообщить государю? — спросил Дэнетор.

Врач поколебался.

— Сообщите, что стало немного лучше. Лорду Хурину нельзя сейчас напрягаться.

Однако, узнав добрую весть, Блюститель немедленно пришел к внуку.

— Иди, — велел он сыну, и Дэнетору пришлось подчиниться.

Выйдя из Врачебных Домов, он заметил Барахира.

— Уцелевшие воины из отряда Хурина рассказали, как все произошло, — заговорил зять.

Дэнетор взглянул на него.

— Орки, стоило им увидеть отряд, бросились бежать, и Хурин вместе со своими ребятами начал их преследовать. Ну, а ближе к Минас-Моргул оказалась засада.

— Я так и думал… Почему отец не позволил мне пойти вместе с ним?.. Я бы почувствовал, когда нужно остановится.

— Скажи… а как ты понял, что им нужна помощь? — внезапно спросил Барахир.

— Сердце так болело. Чувствовал.

— Если бы мы подошли хотя бы на полчаса раньше… Он выживет?

— Он очнулся. Надеюсь, самое страшное позади.

— Пойду обрадую Эммериль.

Дэнетор кивнул.

Однако улучшение оказалось обманчивым: на следующий день жар усилился, и Хурин снова впал в забытье.

— Что это?! — спрашивал Блюститель у лекарей. — Ему же уже было лучше!!!

— Случилось то, чего мы боялись больше всего, государь, — ответил Старший лекарь. — У лорда Хурина началось заражение крови.

Лицо Эктелиона исказилось, словно от боли.

— Молитесь, государь. Теперь лорда Хурина может теперь спасти лишь чудо.

Узнав, что племянник умирает, Дэнетор не выдержал и вошел. Юноша лежал и время от времени едва слышно бредил. Дядя наклонился, раненый звал мать, отца, а иногда и его.

Среди ночи Хурин неожиданно открыл глаза.

— Дядюшка?..

— Я здесь!

— Мама?

— Она совсем близко, малыш, — солгал Дэнетор.

— Мне страшно…

Дядя наклонился и обнял его. “Какой же он горячий…”

— Я… видел… мрачную долину… Я… умираю…

— Не бойся! Тебе нечего бояться.

— Дядюшка… не оставляй меня…

— Не оставлю, — стараясь не заплакать, ответил Дэнетор.

— Послать за государем?.. — тихо спросил лекарь.

Дэнетор колебался, но спустя всего несколько минут юноша снова впал в забытье, из которого уже не вышел. Прибежал Эктелион. Агония длилась несколько часов, и к полудню Хурина не стало.

Дэнетор бережно опустил его теперь бездыханное тело на ложе. Эктелион рыдал над внуком.

Теперь Дэнетору нужно было объявить о смерти племянника, подготовить похороны… Вскоре Столица погрузилась в траур. Хурина обмыли, одели и положили в Тронном Зале Минас-Тирит. Блюститель не отходил от тела.

Один за другим начали появляться капитаны и члены Совета Минас-Тирит, чтобы проститься с младшим Наследником. Внезапно Эктелион сделал сыну знак, чтобы тот подошел.

— Передай Эммериль… Она тоже может прийти, — глухо сообщил он.

Дэнетор рассказал о позволении Блюстителя Барахиру, и ближе к вечеру зять вернулся с женой и дочерьми. Притихшие Мирриан и Лотириан поклонились усопшему. Они знали Хурина: он иногда заходил к ним вместе с дядей. Эммериль впервые почти за четверть века снова оказалась в Цитадели, девочки с опаской смотрели на старика-Блюстителя, которого прежде видели лишь издали.

Накануне похорон приехали Ротинэль с мужем. Мать надеялась на лучшее, но когда они рассмотрели приспущенный белый флаг над Цитаделью, они поняли, что сына больше нет.

Не помня себя от горя, несчастная женщина вошла в Тронный зал, почти подбежала к ложу, пала на тело сына и зарыдала. Эльфир держался лучше, но было видно, как ему тяжело: ведь Хурин был не только их первенцем, но и единственным сыном.

Одетый в траур Дэнетор с состраданием смотрел на сестру. Как часто он слышал разрывающий душу материнский плач, к которому невозможно привыкнуть. Внезапно она отпустила сына и подошла к брату. Он было протянул к ней руки, чтобы обнять.

— Как?! Как!!! Как так получилось?!. — почти кричала она.

— Он попал в засаду в Итилиене.

— Как получилось, что совсем юный мальчик мертв, а ты, взрослый мужчина, жив!!! — Ротинэль больно стиснула плечи брата и встряхнула его.

Дэнетор молчал.

— Это ты, ты должен был умереть! Ты!!! А Хурин — жить! — стонала она.

— Ротинэль, пожалуйста… — К несчастной женщине подошел супруг и попробовал обнять ее. — Принц Дэнетор ни в чем не виноват…

— Почему!!!

— Не нужно так, — уговаривал Эльфир, но Ротинэль не слушала его.

К сестре подошли Эммериль и Барахир.

— Вы несправедливы к принцу Дэнетору, миледи, — заговорил Капитан. — Он попытался спасти вашего сына. Если бы не он, то даже его тела бы не нашли.

— Почему он был в Итилиене? Где были взрослые и опытные командиры? Где был ты?! — Ротинэль повернулась к Барахиру.

Узнав о приезде старшей дочери, в Зал вернулся ненадолго отлучившийся Эктелион.

— Ротинэль, дитя мое…

— Как это могло случиться?!

Блюститель тяжело вздохнул.

— Это моя вина.

— Ваша?! — не поверила Ротинэль.

— Это я послал его в Итилиен… Думал, что там относительное затишье… Но увы.

“Если бы вы пользовались Палантиром или позволили хотя бы мне”... — подумал Дэнетор.

К нему подошел капитан Эрадан.

— Я только сейчас понял… — тихо заговорил он. — Гондор не терял наследника со времен сыновей короля Ондогера!..

Дэнетор грустно кивнул. “И дальше, похоже, будет лишь хуже”, — подумал он.

На следующий день Хурина похоронили. После поминальной трапезы Дэнетор ушел к Эммериль.

— Что будет теперь? — спросила сестра. — В Доме Хурина больше нет мужчин. У Эльфира и Ротинэль две дочери. У нас с Барахиром тоже. Остаешься лишь ты. — Она взглянула на брата.

— Даже будь у нас сын, твой отец никогда бы не стал рассматривать его как потенциального наследника, — напомнил Барахир, но жена отмахнулась.

— Не хочу тебе досаждать, Дэнетор, но тебе нужно жениться.

— Да, Ротинэль уже сказала, что если бы я вовремя женился, то ее мальчика не выдернули из Долины Рингло, и он бы не погиб.

— Можно подумать, она не хотела, чтобы он стал Блюстителем, — проворчала Эммериль.

— Мне иногда кажется… — Дэнетор обернулся, чтобы убедиться, что девочки его не слышат, — что я буду последним Блюстителем Гондора.

— Что ты хочешь сказать? Неужели ты веришь, что может вернуться король? — удивилась она.

— Нет. Всё намного хуже. Боюсь, что довольно скоро Саурон решит покончить с нами. А Гондору нечего ему противопоставить.

— Не пугай меня!..

— Я не пугаю, я говорю что есть. Конечно, мы можем делать вид, что ничего не происходит, надеяться на лучшее, не имея на это никаких оснований. Но то, что должно произойти, произойдет, хотим мы этого или нет.

— Я все же надеюсь, что ты ошибаешься.

— Надежда очень помогает жить… До поры до времени.

Ближе к ночи Дэнетор вернулся в Цитадель, поднялся к себе, сел в кресло и вдруг почти услышал бодрое, приветливое “дядюшка”. Он не выдержал и горько заплакал, а огорченный Митрил как мог пытался его утешить.

(C) 2023 murzwin