О чёрных котах и белых воронах (джен)

Гарри ел мороженое и трещал без умолку.

Неизвестно, стоил ли Париж мессы, но вот эта идиллическая (хотя немного шумная) картина стоила в общей сложности скандала, сдержанного стоического молчания, допроса, парочки признаний — и обморока. Правда, не в этом порядке.

* * *

В самом начале (то есть сразу после возвращения Северуса в человеческий облик) было совещание у Дамблдора, куда Альбус позвал Минерву как последнюю надежду убедить Снейпа не пороть горячку и не забирать Гарри к себе, причём немедленно. Когда МакГонагалл нарисовалась в дверях кабинета, Дамблдор после многословных и дежурных слов вежливости (у Снейпа едва не заныли зубы от нетерпения, пока он это слушал) попытался перейти к сути дела, но и к ней подступил с прямо-таки оскорбительной осторожностью:

— Минерва, мы здесь обсуждаем кровную защиту Гарри. Как думаешь, если передать его другим родственникам… это будет опасно?

Ничего не понимающая Минерва нахмурилась. Кинула на Снейпа взгляд, в котором ясно читалось «я не хочу обсуждать защиту Гарри в его присутствии». Северус ей назло принял абсолютно безмятежное выражение лица — и уже одним этим насторожил МакГонагалл куда больше, чем вся речь Дамблдора с подтекстами, сносками и примечаниями.

— Альбус, — начала она, совсем как в какой-нибудь старомодной пьесе, где герои изо всех сил стараются не говорить об очевидном, вместо этого делая многозначительные паузы и зловеще вращая глазами. Снейп такой театр не любил, впрочем, он не любил театр вообще. Однако, знал достаточно, чтобы понимать: Минерву скоро ждёт «кульминация сюжета». — Ты же помнишь, как мы проверили связь с семьёй Джеймса. Мы передали Гарри его тёте и дяде, потому что со стороны Поттеров никакой защиты не обнаружили.

Дамблдор взял драматическую паузу и вдумчиво кивнул. Искоса посмотрел на Снейпа и медленно, очень медленно произнёс:

— Да… И теперь мы знаем, почему…

МакГонагалл нахмурилась. Посмотрела на Дамблдора. На Снейпа. Снова на Дамблдора. Намёк был не то чтобы очень прямым, но понятным. И теперь логика тащила Минерву в ту сторону, куда пресвитерианское воспитание идти вовсе не хотело. И не собиралось. Пожалуйста, не уговаривайте. Я не хочу об этом знать. Пощадите.

Прошла по меньшей мере минута, прежде чем Минерва, наконец, смогла выдавить из себя:

— У Гарри… другие родственники?

Последние слова она произнесла полушёпотом и еле заметно дёрнула рукой — Снейп был готов поклясться, что она пыталась перекреститься, но спохватилась.

Дамблдор прочувствованно кивнул. МакГонагалл сглотнула, прочистила горло и хрипло осведомилась:

— И… кто это?

Весь этот цирк начал порядком надоедать. Видя, что следующую порцию информации Дамблдор такими темпами выдаст разве что к будущей среде, Снейп не выдержал:

— А ты сама как думаешь?

Минерва нахмурилась. Задумалась. Закатила глаза — и начала вспоминать. Снейп ясно видел, что начала. И здесь настала уже его очередь судорожно вздыхать: ведь декан знает о своих «питомцах» ох как много… Слишком много. А то, о чём догадывается, вообще тянет на несколько тюремных сроков и несколько Непростительных. Он поднял руку в предостерегающем жесте и выпалил, прервав её на полувдохе:

— Это я.

Вот тогда-то Минерва и упала в обморок.

* * *

— А на каком факультете я буду учиться? — задал вопрос Гарри.

Снейп вздохнул. Эх, если бы он не знал, что его воспоминания будут тщательно просматривать! Он бы нашёл, что сказать. Но как на грех эти гриффиндорские шантажисты поставили условие: «никакой агитации, только справедливые и равные возможности». «Равные возможности!» Как будто сами они упустили бы такой шанс!

— Зависит от твоих личных качеств. И от того, куда ты сам хочешь, — скрепя сердце, дипломатично начал он. — Например, Рейвенкло для тех, кто больше всего любит знания. Им важно понимать, как всё устроено.

— «Ботаники»? — уточнил Гарри.

Снейп честно покопался в своём пассивном словаре магловской слэнговой лексики и с трудом нашёл там соответствие, не имевшее отношения к оранжереям.

— Гхм, можно сказать и так. Но в хорошем смысле.

— Которые поступают в университет, или исследуют всякое, или собирают механизмы из чего попало? — словоохотливо подсказал Гарри.

— Верно, — коротко подтвердил Северус, не желая заходить дальше в подробности. Но Рейвенкло хотя бы были нейтральной темой. Остальные факультеты он постарался озвучить скороговоркой, не давая Гарри возможности вставить очередной вопрос:

— Хаффлпафф — важнее всего друзья, семья, помощь друг другу…

«У нас это называли «даже в туалет вместе ходят», — промелькнула ехидная мысль, но, к сожалению, озвучивать её было никак нельзя.

— Гриффиндор — храбрые, инициативные, любят приключения…

«О, Мерлин, что я несу?!»

— Слизерин — хитрость, тайна, окольные пути.

— Одни бузотёры, другие шпионы, — нехитро перевёл Гарри.

Снейп на «шпионах» поперхнулся, но смолчал. А нахватавшийся вместо прежних просторечных выражений дворового слэнга Гарри («отношения с кузеном у него явно улучшились») тем временем грустно вздохнул:

— Кажется, меня на Гриффиндор отправят, — ещё один горький вздох. Гарри даже мороженое есть перестал. — Мой тренер говорит, что я сначала делаю, а потом думаю. Почти как Дадли, но он хитрее.

Северус едва подавил желание, которое не охватывало его уже лет… много. А именно: расхохотаться во весь голос. Ай да парень! Он представил, как с Минервы упадут очки, когда она увидит, что её обожаемый факультет в глазах Гарри — нечто среднее между тяжкой повинностью и проклятой неизбежностью. Но это будет потом. А пока Снейп с максимальной доступной ему серьёзностью спросил:

— Неужели ты туда не хочешь?

Гарри только покачал головой. Кинул быстрый взгляд на Северуса и спросил:

— А вы что заканчивали?

* * *

Отпоенная чаем и откормленная печеньем, Минерва, наконец, пришла в себя. Всё ещё массируя пальцами виски, она вникла в создавшуюся коллизию, вздохнула и изрекла:

— Какая грёбанная жалость, что мы растрезвонили о мальчике повсюду!

Слышать, как Минерва ругается, пусть и эвфемизмами, было само по себе неожиданно, поэтому смысл сказанного до Альбуса и Северуса дошёл не сразу. Но когда дошёл, они синхронно спросили:

— Почему?!

МакГонагалл посмотрела на них, как на двух идиотов.

— Если бы Гарри не был так известен, мы бы отдали его на воспитание Северусу, сменили фамилию и всё, что полагается! А так… — она вздохнула. — Вы в курсе, как дети называют… м-м… других детей, которые родились не… м-м… не в браке?

Дамблдор глубоко задумался. Снейп тоже. Эта сторона вопроса им действительно в голову не приходила.

— И где они только берут такие слова? — мрачно заметил Дамблдор.

— От старших братьев и сестёр. Или на улице, — предположил Снейп.

— Никогда не говорила такого братьям, — возразила МакГонагалл и насупилась.

— Я тоже, — заметил Дамблдор. — Что делать будем?

* * *

— Я не могу этого сказать, — уклончиво заметил Снейп. — И от какого факультета преподаю я или госпожа МакГонагалл — тем более. Ты должен выбрать сам.

Гарри слопал остатки мороженого, как будто это была секретная записка, которая не должна попасть к врагу: быстро и организованно.

В его голове, кажется, шла какая-то работа. Судя по сведённым бровям — напряжённая, но какая именно? Баловаться легиллименцией же Снейпу тоже запретили. Поэтому он был вынужден ждать и наблюдать.

— Хаффлпафф, — наконец, выдал Гарри. — Я хочу туда, где друзья. Отличника я с моими отметками не потяну. А секреты, конечно, замечательно, но секретов мне и так в жизни хватает…

Это он так намекал на уговор никогда и ни за что не называть Северуса «Бэтменом». А также не особенно раздражать тётю Петунью магией, пока будет на каникулах. С помощью пяти учебников по скоромагии для сквибов, компиляторским способностям Минервы и бешеного желания Петуньи «делать магию», какого-то результата она за эти годы добилась. И теперь ходила по району гордая, свысока посматривая на соседок и тихо упиваясь «благословением богини Баст». Теперь её дом стал ещё аккуратнее, выпечка — ещё калорийнее, а сад — ещё пышнее, если такое вообще было возможно. Вдобавок Петунья сдружилась с Арабеллой Фигг, на которой (да ещё на Филче) всю эту скоромагию тайно тестировали. Наличие у Арабеллы кошек хорошо вписалось в легенду, и Дамблдор легко дал Минерве разрешение на «раскрытие страшной тайны».

Арабелле даже понравилось играть в «жрицу богини», а уж то, что теперь она могла убрать дом без помощи тряпки (то есть впервые вообще задуматься об уборке), вовсе было бесценно.

Но Снейпу не без оснований казалось, что стоит Гарри начать выдавать нечто большее или пользоваться магическими предметами — и вся зависть Петуньи к сестре, «вытаскивавшей лягушат из карманов», вернётся. Одно хорошо — благодаря комиксам, идея держать магию в секрете была Гарри понятна и даже радовала: какой же «супергерой» без двойной жизни?!

* * *

— Оставим всё как есть, — постановила МакГонагалл. — Расскажем, когда станет взрослее и всё поймет. Тем более, что отношения с семьёй у него, кажется, начали налаживаться? И всё равно выше материнской жертвенной защиты ничего не придумано… Уж прости, Северус, но это так.

Взгляд Минервы на секунду опустел. Правда, улёгшаяся было в её голове, снова начала ворочаться и грызть, будто хорёк за пазухой.

— Северус, а ты правда… вы правда… ты уверен, что…

— Минерва, ещё раз это скажешь, и я тебе покажу, какая это правда, — пригрозил Снейп, держа палочку у виска. — Во всех подробностях.

МакГонагалл примирительно развела руками.

— Факультет? — продолжил Дамблдор. Они обсуждали ситуацию уже третий час, но желания расходиться пока не было.

Минерва промычала нечто неопределённое.

— Надеюсь, потянет Рейвенкло, — пробурчал Снейп.

Дамблдор повернулся к нему в шоке:

— Не Слизерин?

— Его там сожрут, — безапелляционно рубанул воздух ребром ладони Северус. — И… как я должен буду к нему относиться? Мои… бывшие коллеги сразу заподозрят неладное.

При мысли о «бывших коллегах» все снова надолго задумались.

— Тогда Хаффлпафф.

— Он для идиотов…

— Не обижай Помону. Кстати, если я это ей расскажу, кто-то останется без ингредиентов.

— Минерва, ты думаешь, я забыл, как можно залезть в оранжерею без спроса?

— У Хаффлпаффа плохой имидж, но если там будет Гарри, другие тоже туда потянутся…

— Альбус, ты собираешься использовать мальчика, как рекламу факультета?

— Ну, им бы это не помешало…

— Чушь какая-то… Хотя! Это нейтрально и мальчик будет под присмотром…

— Решено: Хаффлпафф!

* * *

Разумеется, на следующий день Снейп передумал. Но время было упущено, и всё, чего он добился от Альбуса, — аргументации в стиле «первое слово дороже второго». Ой, как удобно играть в детский сад, когда ты директор! Наконец, волшебники доторговались до того, что не будут влиять на выбор мальчика, но постараются убедить его выбрать что-то нейтральное: Рейвенкло или Хаффлпафф.

— Ну что ж, обязательно убеди в этом шляпу, — постановил Снейп, скрывая лёгкое разочарование.

Но, может быть, так и правда будет лучше. Интересно, кто из любимых мальчиком «супергероев» учился бы на Хаффлпаффе? Кто-то из «людей Х», наверное.

Снейп начал читать комиксы из желания лучше понять, что может повлиять на Гарри. Начал — разумеется, по чистой случайности — с серии про Бэтмена. И едва не сгрыз перо с досады.

— Мог бы придумать что-то получше, — бормотал он под нос, яростной пролистывая страницу за страницей. — Если бы у меня были ресурсы этого… мажора в латексе, я бы…

Он посмотрел на перо и решительно обмакнул его в красные чернила. Полегчало Снейпу только тогда, когда он исписал весь несчастный комикс пометками типа «где логика?», «противоестественное развитие событий» и «они что, идиоты?».

Однако потом он дошёл до Харли Квин, немедленно представил на её месте Беллу Лестрейндж (просто вопиющее сходство!), Джокер определился сам собой (и это был совсем не Рудольф) — и комикс фантастическим образом обрёл смысл!

Снейп так увлёкся, что спустя пару дней был пойман Минервой МакГонагалл за чтением теперь уже о человеке-акромантуле, так приглянувшемся Гарри в качестве ролевой модели. Желая хоть как-то оправдаться, Снейп почти без энтузиазма наплёл что-то про пользу комиксов в социализации маглорождённых… и понеслось.

Спустя неделю эпидемия комиксомании дошла даже да Флитвика, а то, что Помона читала допоздна что-то про Ядовитый плющ было видно по отпечатку зелёного силуэта на её щеке, когда она утром спустилась к завтраку в Большом зале.

— Ты представляешь, дети сразу перестают задавать вопросы! — радовалась МакГонагалл. «Это магия» не действует, а «Как у Супермена» — действует. В чём секрет, хотела бы я знать?

* * *

Самое большое усилие, как ни странно, Снейпу пришлось приложить, чтобы убедить Петунью, что «с Гарри ничего не случится в вашем волшебном… хаосе».

«Хаос», видимо, был самым сильным ругательством в мире Петуньи Дурсль, а это означало, что Минерва могла бы многому её научить.

Увидев Снейпа на дне рождения Гарри, Петунья едва не выпустила из рук блюдо с пирогом — к счастью, не потому, что узнала Северуса, а просто потому, что ждала чего-то подобного: всё-таки одиннадцать лет это одиннадцать лет.

Снейп красочно расписывал, что магия богини Баст даётся только девочкам — и очень редко мальчикам, поэтому адеватных методов обучения для таких как Гарри не существует и… — трагический вздох и взгляд вдаль — «Поэтому мы вынуждены обучать их там же, где волшебников».

Петунья осознала. Но была в отчаянии. Как сказал бы Дамблдор, «кто бы мог подумать, что она так привяжется к мальчишке». Но Петунья, видимо, всегда переживала за то, во что вложила силы, будь то кусты роз или племянник.

* * *

И вот теперь, спустя допрос, обморок и много, много скандалов Снейп наконец-то шагал по Косой аллее вместе с Гарри. Они шли выбирать палочку. Светило солнце. Всё было хорошо.