Последняя надежда (джен)

— И чему же тебя учил профессор Дамблдор? — с горящим от интереса взглядом спросила Гермиона.

Они вышли из замка и теперь направлялись к домику Хагрида — на неделе тот прислал Гарри письмо с приглашением на чай, и друзья решили совместить поход в гости со своей общей встречей. А так как она изначально планировалась на утро, Гарри пришлось рассказать, почему время встречи пришлось сдвинуть.

— Да ерунде какой-то, — недовольно буркнул Гарри. Меньше всего он сейчас хотел обсуждать свои занятия у Дамблдора. Особенно, учитывая завистливый нрав Рона. — Он больше меня расспрашивал. А потом учил медитировать.

— Медитировать? — не понял Рон.

— Это род психических упражнений для достижения определённого психологического состояния, — скороговоркой проговорила Гермиона, чтобы побыстрей разъяснить необразованному Уизли термин и перейти к сути вопроса. Правда, по виду Рона было видно, что он мало что понял. — А зачем это нужно, он не объяснял?

— Ну, чтобы управлять эмоциями или что-то вроде того, — неопределённо пожал плечами Гарри. Они подошли слишком близко к самой причине этих занятий, которую Поттеру по-прежнему не хотелось им раскрывать. — Он вообще неохотно что-либо объясняет.

Гермиона нахмурилась, но тут они, к счастью, подошли к хижине Хагрида, и разговор пришлось прервать. Лесничий практически не удивился приходу целой группы детей, разве что недоумённо покосился на разные цвета нашивок их мантий, но ничего не сказал. Более того, он был им рад, словно старым друзьям. Пока дети представлялись Хагриду, Гарри с интересом оглядывал его хижину. Повсюду здесь были развешаны всевозможные волшебные травы и прочие ингредиенты для зелий и не только. Гарри с удивлением обнаружил под потолком целую связку шерсти единорога.

— Хагрид, откуда у тебя столько всего? — спросил он. — Ты варишь зелья?

— Зелья? Что ты, Гарри, из меня зельевар, как вон из Клыка! — раскатисто хмыкнул Хагрид. Клык же радостно гавкнул. — А это всё у меня из Запретного леса, вот! Я ж, как ни как, лесничий, и должен, того, по лесу ходить и проверять, чтоб никто опасный по опушке не бродил. Да и детишек, если чего, в замок отправлять. А то твои, вон, братья-то, — Хагрид указал на Рона, — того и гляди в лес убегут, а там, ясен пень, опасно для детишек-то!

— Фред с Джорджем? — удивился Рон. — А зачем им в лес?

— Да пёс их знает! Только подозреваю, за зверушками разными им интересно понаблюдать. А то ведь, почитай, каждую неделю их на опушке ловлю! Вот уж на что непоседы, да!

Гарри хмыкнул и снова оглядел Хагридово богатство. Он был уверен, что близнецы лазают в лес за ценными и редкими ингредиентами. Они там, похоже, просто по тропинкам гуляют — бери, не хочу. Если, конечно, тебя по пути кто-нибудь не съест.

— А если я захочу с тобой в лес сходить, меня отпустят? — спросил Гарри. — А то мне тоже интересно на зверушек поглядеть.

— Гарри! — возмутилась Гермиона. — Даже не думай об этом!

— Почему? Если со мной будет Хагрид, это не будет нарушением правил!

— Ты хоть представляешь, как там опасно?!

— С Хагридом я буду в безопасности! — возразил Гарри и повернулся к леснику. — Так ведь?

Тот озадачено почесал в затылке.

— Я тебя, конечно, защищу, если что, вот только не знаю, позволено ли это…

— Я думаю, сначала тебе следует спросить об этом у профессора Дамблдора! — вклинилась Гермиона, недовольно поджав губы.

— А тебе-то что, если Гарри в лес ходить будет? — фыркнул Рон. Он по-прежнему недолюбливал Гермиону. — Завидно, что ли?

— Да кто бы говорил!.. — возмущённо начала было та, но Гарри поспешил их остудить:

— Хорошо, я узнаю у директора! Только давайте без ссор!

Грейнджер и Уизли возмущённо фыркнули и демонстративно отвернулись друг от друга. Гарри же с Невиллом принялись расспрашивать Хагрида о том, какие животные и растения находятся в Запретном лесу.

За разговорами день время прошло незаметно. Когда стемнело, Хагрид спохватился и проводил их до замка. Дети пообещали, что заглянут на следующих выходных. Все вместе они решили проводить Гермиону до гостиной её факультета. Рон, впрочем, был не в восторге от этой идеи, но отбиваться от коллектива не стал.

* * *

Распрощавшись с Роном, Гарри и Невилл направились в свою гостиную. Но стоило им открыть проход, как оттуда полилась громкая инструментальная музыка. Удивлённо переглянувшись, они забрались внутрь и изумлённо застыли.

Все столы и кресла в гостиной были сдвинуты к одной стене, освобождая центр и другую стену, у которой стояло несколько студентов старших курсов. Они исполняли на разных инструментах очень зажигательную веселую музыку. Гарри с удивлением различил на многих мантиях отличительные знаки других факультетов. В основном это были ученики Когтеврана, несколько с Гриффиндора и даже парочка со Слизерина.

В центре же зала под эту музыку танцевало несколько студентов младших курсов, в том числе и весь первый курс.

А среди зрителей сидела профессор Стебль и вовсю хлопала как танцорам, так и исполнителям.

Гарри и Невилл приблизились к зрителям и подёргали одного из старшекурсников за рукав мантии.

— Что здесь происходит? — прокричал ему на ухо Гарри.

— Вечер выступлений! — крикнул он в ответ. — А, вы же первокурсники! Раз в месяц, в субботу, мы проводим Вечер выступлений — каждый может выступить с любым номером: сыграть, спеть, организовать спектакль, всё, что пожелает. Только сначала надо подтвердить участие у декана. Обычно мы заранее предупреждаем о Вечере, но первая суббота сентября — всегда уходит под выступления. Но вы не сильно опоздали — пропустили всего пару номеров.

— Но почему они проводятся у нас в гостиной? Почему не в Большом зале? — удивился Гарри.

— Не знаю, профессор Дамблдор каждый год отказывается проводить публичные выступления, а в гостиных факультета — декан начальник и бог, если она одобряет — даже Дамблдору придётся смириться.

Гарри и Невилл удивлённо переглянулись, но скоро действие на сцене их отвлекло. Как раз закончилось выступление музыкантов, и старшекурсники с Когтеврана и Гриффиндора начали разыгрывать спектакль. Это была сказка про Трёх братьев и Дары Смерти.

Гарри раньше приходилось бывать на школьных спектаклях, но ученики в школе воспринимали выступление больше как игру, нежели что-то серьёзное. Однако студенты Хогвартса, видимо, принимали свои роли близко к сердцу и играли очень вдохновлено и артистично. Поэтому невозможно было относиться к постановке с равнодушием. Да и сам сюжет был очень интересен.

Смерть выглядела весьма натурально. Чуть ли не под два метра ростом, в изодранной чёрной хламиде, она говорила хриплым женским голосом и двигалась довольно жутко. Кроме того, несмотря на ограниченность пространства, постановщики на полную использовали магию для создания реалистичных декораций. Гарри с горечью подумал, что Дамблдор не прав, что запрещает выступления в Большом зале — стоило только представить, как этот спектакль выглядел бы на большой сцене, и тут же захватывало дух.

Однако когда речь зашла о мантии-невидимке, у Гарри ёкнуло сердце. А ведь мантия его отца тоже весьма необычна. К тому же передаётся по наследству уже, Бог знает, сколько поколений подряд. А ведь Флитвик говорил, что обычные чары недолговечны и зачарованные вещи постепенно теряют свои необычные свойства.

Но вот сказка закончилась, и после бурных аплодисментов на сцену вышли третьекурсники с Пуффендуя с поэмой о Гильгамеше. Гарри видел, что она заинтересовала не всех, однако зрители вежливо воздерживались от разговоров, а если кому-то срочно надо было что-то обсудить, они тихонько выходили из гостиной. Первокурсников же, вздумавших открыть рот, тут же награждали подзатыльниками и суровыми взглядами. Впрочем, вскоре все приноровились к цветастому слогу и заинтересовались сюжетом.

Продекламировав по ролям поэму до конца одной из частей, третьекурсники заявили, что продолжение будет в следующем месяце и, раскланявшись, ушли со сцены.

Выступления продолжались до самой ночи. Гарри даже подумал, что лучше было бы проводить выступления в течение всего дня, поскольку желающих явно хватало, а кухня, которая, оказывается, находилась совсем рядом, позволила бы спокойно пропустить и обед, и ужин. При этом студенты могли спокойно приходить и уходить, благо на выходы были наложены заглушающие звуки односторонние чары.

В целом же, это был самый лучший день с тех пор как Гарри приехал в Хогвартс. Казалось, сегодня не было разделения на факультеты — сначала он спокойно общался с Роном и Гермионой, а теперь находился в гостиной, где гриффиндорцы и редкие слизеринцы общались совершенно свободно, и никто не оглядывался на них с недоумением. В воздухе витало ощущение радостного возбуждения и энтузиазма. В моменты перерывов студенты делились впечатлениями и высказывали выступавшим свои восторги и замечания.

Гарри аккуратно расспросил студентов с других факультетов, проводятся ли в их гостиных подобные мероприятия, на что ото всех получил отрицательные ответы. Гриффиндорцы были слишком заняты всякими играми и шутками, Когтевранцы — слишком погружены в учёбу, а Слизеринцы в большинстве считали это напрасной тратой времени и сил. Как-то так получилось, что именно на Пуффендуе собралось наибольшее число студентов, тяготеющих к искусствам и музыке. Кроме того, этот факультет не участвовал в межфакультетской вражде и не рвался завоевать кубок школы. Так и получилось, что из пустых классов да подвалов, разрозненные любители искусств перекочевали в гостиную Пуффендуя, заодно получив возможность выступать перед другими студентами.

И глядя на всеобщее радостное возбуждение и чувствуя дружелюбие, так и витающее в воздухе, Гарри подумал, что Пуффендуй — самый лучший факультет, и какое же счастье, что Поттер попал именно на него!

* * *

Это случилось во время выступления одной пятикурсницы с Когтеврана. Она пела очень красивую протяжную песню под аккомпанемент дуэта скрипки с виолончелью. Голос у неё был очень звучный и нежный, берущий за душу, и зрители слушали её затаив дыхание.

В этот момент Гарри и ощутил ту странную волну магии, прошедшую по рядам студентов. Словно дыхание каждого зрителя объединилось в единый порыв ветра. Магия учеников плыла одним потоком, следуя по волнам музыки. И Гарри, легко влился в этот поток.

Идея возникла словно сама собой. Ещё не осознавая, что он делает, Гарри притянул этот поток и, проведя его сквозь себя, направил его куда-то вниз, повинуясь какому-то импульсу. Никогда прежде он не делал ничего подобного, ему это даже в голову не приходило. Однако сейчас он словно находился в каком-то трансе и слышал едва различимый шёпот на грани сознания, который не мог обличить в слова, но интуитивно понимал его.

Отбросив разум и сомнения, Гарри глубже погрузился в транс, ускоряя поток магии вниз, туда, где…

Где-то в темноте вдруг вспыхнули символы. Они складывались в круг, и Гарри не мог их прочесть, хотя и видел что-то подобное. Но шёпот подсказал ему, что именно туда и надо направить магию. Что Гарри и сделал.

Символы вспыхнули ярче, высвечивая из темноты пещеру. И Гарри вдруг понял, что это не просто круг. Это просто огромный круг, чьи символы были высечены глубоко в скале гигантской пещеры, в середине которой находилось озеро, размером с маленькое море, а над ним…

Гигантский сталактит, нависающий над озером и уходящий в воду, вдруг засиял изнутри мягким светом. И внутри озера ему ответил тем же светом не менее огромный сталагмит. Их соединяла тонкая полоска минерала, которая в их свете казалась лёгким ручейком, перетекающим из одного в другой.

И Гарри вдруг понял, что это. И замер в трепетном изумлении.

Это были два Ядра Магии, которые слились в одно, непрестанно питая и усиливая друг друга. И именно на них стоял Хогвартс. А этот круг символов всего лишь соединял магию замка с Магией этих Ядер. Таким образом, как и предполагал Гарри, Хогвартс являлся, по сути, маленькой частичкой этого двойного Магического Ядра. И в свете этого, сама идея создания замка представлялась до гениального простой и удивительной.

Но тут, поток магии, который Гарри направлял в круг символов, вдруг словно наткнулся на невидимую преграду и рассыпался искрами. Символы замерцали и погасли, а Ядра чуть потускнели, но продолжали сиять где-то в глубине. Однако Гарри понял, что этого недостаточно. Более того, что-то мешало полноценно наполнить Ядра магией.

На грани слышимости снова раздался шёпот, и Гарри понял — не тот день. Ритуал по наполнению Ядра должен проходить в ночь Самайна. Хэллоуин!

А в следующее мгновение сознание Гарри стремительно унесло обратно наверх. Снова почувствовав своё тело, Гарри невольно покачнулся и зажмурился. Голова немилосердно кружилась, Поттера подташнивало, а внутри ощущалась какая-то непонятная слабость.

Когда головокружение немного успокоилось, Гарри сумел приоткрыть глаза и оглядеться. Когтевранка как раз закончила петь и зрители стали бурно ей аплодировать. Правда, у многих было растерянное выражение лица, они недоумённо оглядывались по сторонам, значит, что-то почувствовали. Только не поняли, что это было. И лишь профессор Стебль сидела с ошарашенным видом. Она-то точно поняла, что случилось. Только вот не знала, как это возможно.

— Гарри, ты в порядке? — отвлёк от созерцания декана голос Невилла.

— Да… нет, что-то мне нехорошо, — пробормотал Гарри.

В это мгновение Эдит объявила о том, что вечер окончен, а новую дату они огласят в начале октября. Гарри невольно порадовался, что теперь можно без сожаления отправиться в спальню. Невилл помог ему дойти до кровати, то и дело советуя обратиться в Больничное крыло. Однако Гарри попросил его даже Стебль не говорить.

— Это просто лёгкое недомогание — быстро пройдёт, — укладываясь в постель, отговаривался Гарри.

Невилл посмотрел на него с сомнением, но настаивать не стал и вернулся в гостиную — студенты и не думали расходиться, делясь впечатлениями и просто общаясь.

Гарри же задумался. Видимо, его слабость связана с тем, что он пропустил через себя такое большое количество чужой магии. Прежде Гарри не делал ничего подобного, но, судя по всему, это отнимает больше сил, чем даже создание Магического Ядра. Но всё же, как у него получилось? Он впервые видел, чтобы магические потоки других людей двигались так слажено. Может дело в музыке? Ведь все были так увлечены выступлением этой когтевранки, чьего имени Гарри никак не мог вспомнить. И что это был за шёпот? А Ядра? Видимо, они находятся очень глубоко под землёй. Гарри и не представлял, что они бывают такими огромными. С другой стороны, Хогвартс стоит уже тысячу лет, неудивительно, что Магические Ядра так выросли.

Однако теперь Гарри был вдвойне решительно настроен спасти их. Может, если удастся провести подобное выступление в ночь Хэллоуина, то получится объединить магию всех студентов и восполнить магию Ядер без нарушения каких-либо правил и запретов?