Старые друзья, новые друзья (джен)

Привет, Меда.

Я думаю, что тебе стоит рассказать всё Доре и Гарри. Я подозреваю, что они уже достали Карту, и Гарри заметил меня, когда я пил из озера. Конечно, я сразу убежал, и, поскольку они не знают о моей анимагической форме, вряд ли они заподозрили, что я был убегавшим прочь псом. Но, если они решат отдать Карту Дамблдору или другому профессору, я больше не смогу тут оставаться. На всякий случай я залёг на окраине Хогсмида.

Кстати, у меня кончились чернила. Можешь прислать ещё бутылочку?

Бродяга

P.S.

Я упоминал, что ты — лучший повар на свете?

Андромеда потёрла лоб. Да, ей стоило бы это предвидеть. Конечно, на карте отображался и сам Сириус. Она хотела, чтобы Дора достала её, потому что с Картой было бы легче изловить Петтигрю, и поскольку Карта была сделана в том числе отцом Гарри. Она не хотела говорить с Гарри и Дорой, не имея твёрдых доказательств невиновности Сириуса, но, похоже, у неё не осталось выбора. Вздохнув, она достала лист пергамента и принялась писать.

* * *

Гарри Поттер прятался за доспехами в нише коридора, ожидая Нимфадору Тонкс. Он следил за ней по Карте и увидел, что она с парой других человек вышла из гостиной Пуффендуя. Её медленное перемещение вызывало нетерпение, но он продолжал ждать.

Через пять минут до него донёсся её смех. Он улыбнулся, вспомнив, как при смехе на её щеках образовывались милые ямочки, а большие глаза сужались, вспыхивая смешинками. Тряхнув головой, он обнаружил, что она уже прошла мимо его ниши.

Накинув плащ-невидимку, он начал красться за ней. Сначала ему хотелось схватить Дору сзади, но потом он вспомнил, насколько непредсказуемой она была при испуге, и передумал. Ему не хотелось схлопотать какое-нибудь заковыристое проклятие.

Так что он просто подошёл к ней почти вплотную сзади и прошептал:

— Это я, Гарри. Нам надо поговорить. Наедине.

Тонкс подскочила от неожиданности, но замаскировала это, чихнув и извинившись перед своими друзьями:

— Я вспомнила, что забыла кое-что в спальне. Идите, я вас скоро нагоню.

Повернувшись, она протянула руку. Гарри взял её в свою, и Тонкс потащила его к гостиной Пуффендуя. Там, воспользовавшись заклинанием левитации, она доставила его в пустую спальню.

— Блин, Гарри, что у тебя такого срочного, что ты в невидимом виде оторвал меня от друзей? Не знай я тебя, я бы подумала, что ты хочешь затащить меня в чулан для мётел и...

— Ладно-ладно, не продолжай! — Гарри густо покраснел, а Тонкс рассмеялась. — Просто... Андромеда прислала мне письмо.

— Окей. И что в нём? — вообще-то для её матери не было необычным писать Гарри письма. Она писала ему где-то раз в месяц.

Гарри протянул ей лист пергамента. Тонкс принялась читать.

Здравствуй, Гарри.

Слышала, первые недели третьего курса выдались для тебя интересными? Надеюсь, этот год пройдёт без таких хлопот, как предыдущие.

Я узнала, что ты заполучил весьма необычную карту. Нет, об этом мне сказала не Дора, у меня есть другие источники. Но не волнуйся, я не слежу за тобой. А вот что мне рассказала Дора, так это то, что ты недавно был поблизости от Сириуса Блэка.

Прошу, не поддавайся панике. И лучше не иди с этой картой к учителям. Я хочу изловить преступника, но сначала ты должен кое-что узнать. Можешь уделить мне час во время своего хогсмидского выходного? Я понимаю, у тебя могут быть планы, но это правда важно. Будь в "Трёх мётлах" в три часа пополудни. Дора может прийти с тобой, но больше никого не бери.

С любовью,

Андромеда Тонкс

— Не знаешь, что она может хотеть нам рассказать? — спросил Гарри.

Тонкс покачала головой:

— Без понятия, но звучит правда серьёзно. Раньше она никогда не прерывала мои выходные в Хогсмиде.

— Значит, нам стоит пойти.

— Так ты приглашаешь меня на свидание?! — радостно спросила Тонкс, заставив Гарри снова покраснеть.

Эти слова опять заставили метаморфиню вспомнить, что она уже давно не ходила на свидания. Почти два года, что было для неё рекордом. До этого самым длинным периодом было пять месяцев, когда она пережила особо неприятное расставание с одним типом. А эти два года она проводила всё время с Гарри либо со своими друзьями. И ей было очень приятно быть рядом с Гарри. Она понимала, что для свиданий он был ещё несколько юн, но всё же задумывалась, какими бы могли быть их отношения, будь он старше. Он был одним из тех немногих парней, которым она правда была дорога за то, кем являлась, а не за внешность. "Интересно, ему самому уже кто-то нравится?"

— Тебе стоит сходить с кем-то на свидание, — выпалила она, прежде чем сообразила, что говорит.

Гарри странно посмотрел на неё:

— Зачем?

— Ну, когда ты на третьем курсе и настоящий очаровашка, тебе стоит веселиться с красивыми девчонками! А уж с Картой и твоим плащом тебе не составит труда найти удобные места.

Сердитый взгляд Гарри и его покрасневшие щёки заставили её захихикать. Гарри обхватил её за плечи и повлёк к выходу из спальни. Они съехали по превратившимся в скат ступеням, только чтобы увидеть...

— Поттер? Что вы делали в спальне для девочек? — строго спросила профессор Стебль, переводя взгляд между ним и Тонкс.

— Извините, профессор, я просто отвела его туда, чтобы показать одно личное письмо от мамы, — быстро сказала Тонкс. Гарри кивнул, отметив иронию того, что на самом деле всё было наоборот.

— Зачем вам было показывать ему письмо, если оно личное?

— Понимаете, профессор, письмо на самом деле было для меня, — сказал Гарри.

Стебль выглядела несколько озадаченной:

— То есть мать мисс Тонкс прислала личное письмо мистеру Поттеру? Вы родственники?

— Э... нет. Просто Гарри с нами живёт, — пояснила Тонкс. Гарри энергично закивал.

Профессор наклонила голову:

— А, понимаю. Ну что ж, в таком случае я сделаю вид, что не видела вас выходящим из спальни для девочек, мистер Поттер. Поскольку студентам мужского пола не разрешается там бывать, вне зависимости от обстоятельств. В следующий раз постарайтесь найти другое уединённое место. Вам понятно?

Гарри и Тонкс кивнули и обменялись улыбками.

* * *

— Ну что, готовы? — спросила Тонкс остальных.

Все кивнули; она улыбнулась и зашагала вперёд. Остальные последовали за ней с выражением нервного предвкушения на лицах: это был их первый хогсмидский выходной.

После обеда они все направились к безлошадным каретам, ожидавшим их. Филч сверял их имена со списком тех, кому не было позволено ходить в Хогсмид. К счастью, у Гарри было разрешение Андромеды, которая стала его официальным опекуном. Погода была довольно хорошей, и небо без единого облачка создавало приподнятое настроение. Тонкс улыбалась и обменивалась с остальными шутками, но её мысли постоянно возвращались к предстоящему разговору с Гарри и матерью. Гарри, как она заметила, тоже выглядел несколько рассеянным.

Поездка в карете Гарри понравилась. Он так же предвкушал посещение Хогсмида, как его друзья, но несколько опасался предстоящей встречи с Андромедой. То, что она знала о Карте, крайне его встревожило: он не хотел, чтобы знание о ней выплыло наружу, и её отобрал кто-нибудь из учителей. Или, ещё хуже, Сириус Блэк. Конечно, он не знал пароля, но если он мог сбежать из Азкабана и пробраться в Хогвартс, разве трудно было бы ему взломать этот пароль? Гарри поёжился и поплотнее запахнул мантию.

Тут температура неожиданно начала падать, а карета замедлилась и остановилась. Ощутив чувство дежавю, он повернул голову вбок... и оказался лицом к лицу с дементором.

В его голове снова зазвучал женский крик, но в этот раз также холодный, высокий голос:

— Отойди в сторону, глупая девчонка... в сторону...

— Только не Гарри, прошу, только не Гарри! Я сделаю что угодно!

— Отойди, девчонка. Это последнее предупреждение.

— Пожалуйста, нет, только не Гарри... Убей меня вместо него... Только не Гарри, прошу, сжалься, убей лучше меня...

— Гарри! Гарри!

Он очнулся с колотящимся, словно готовым выпрыгнуть из груди сердцем.

— Не надо, прошу! — прошептал он.

Сьюзен массировала ему спину, а Тонкс смотрела на него с глубоким беспокойством. Не произнеся ни слова, Гарри обнял её и ощутил, как из его глаз потекли слёзы. Тонкс крепко обняла его в ответ, задаваясь вопросом, что могло заставить его заплакать. Если причина была в его тёте...

— Она умоляла Волдемора убить её и пощадить меня. Она умерла, пытаясь меня защитить, — прошептал он между всхлипами.

Тонкс бы отдала что угодно, лишь бы помочь ему забыть это. Никто не заслуживал слышать последние слова своих родителей перед их убийцей. Она ощутила, как у неё сдавило горло, а в глазах защипало. И она знала, что не может помочь ему забыть все плохие воспоминания. Так что просто вытерла ему слёзы и поцеловала в лоб. Гарри уже начал успокаиваться, но...

— Ха-ха, что я вижу! Поттер, ты опять потерял сознание? Это действительно...

Тонкс уже собиралась максимально ядовито парировать эти слова, но Гарри неожиданно выхватил палочку и выкрикнул:

— ОСТОЛБЕНЕЙ!

Драко Малфой не знал оглушающего заклятия, его обычно проходили на четвёртом курсе (Тонкс научила ему Гарри на втором). Так что, застигнутый врасплох, получил красным лучом прямо в грудь.

Гермиона Грейнджер читала об оглушающем заклятии и знала его формулу, пусть и не умела его применять. Она знала, что обычным эффектом заклинания была потеря сознания; в случае, если оно было наколдовано неверно, человек мог даже остаться на ногах, отделавшись лёгкой дурнотой. Но она не была готова увидеть то, что произошло.

Попавший в Малфоя оглушитель отправил его в полёт. Слизеринце пролетел добрые пять метров, прежде чем повалиться на землю. Все посмотревшие на Гарри невольно вздрогнули, увидев написанное на его лице бешенство. Тонкс, впрочем, не испугалась, а решила, что это было довольно круто.

— Ого, — благоговейно прошептала Сьюзен.

Крэбб и Гойл бросились поднимать своего лидера. Вздохнув, Тонкс тоже направилась к Малфою. Нацелив на него палочку, она произнесла:

— Энервейт.

Малфой не шевельнулся.

— Энервейт!

Слизеринец чуть заворочался, но в сознание так и не пришёл.

— Энервейт! — повторила Тонкс третий раз.

Малфой наконец очнулся и сел. На его лице был написан испуг.

— Что... что произошло? — спросил он Крэбба.

БАХ!

Залепив слизеринцу звонкую пощёчину, Тонкс направилась прочь. Услышав за спиной неразборчивое "мой отец об этом узнает", она резко развернулась:

— Засунь своему отцу язык поглубже в жопу; может, тогда он тебя выслушает.

Гойл хохотнул, а Малфой стал напоминать выброшенную из воды рыбу, даже забыв отчитать Гойла за смех над шуткой о нём.

Тонкс подошла к Гарри, который уже сел, чувствуя себе довольно взвинченно.

Услышав слова Малфоя, он ощутил, будто бы в нём сломалась какая-то сдерживающая преграда, освободив его. Обычно ему трудно было колдовать оглушающее (оно всё-таки было сложноватым для его возраста), но в этот раз оно вышло не труднее, чем Люмос. Эффект же заклинания принёс странное удовлетворение, но в то же время ощущение вернувшейся нормальности и усталость.

— Нехилое у тебя заклятие вышло, Гарри. Пришлось три раза применять контрзаклятие, прежде чем он наконец очнулся, — сказала Тонкс с восторгом.

Гарри лишь тупо посмотрел на неё.

— Пойдёмте выпьем горячего шоколада, — предложил Невилл. — После дементоров и такого заклинания это самое то.

Гарри механически встал и последовал за своими друзьями, всё ещё размышляя о произошедшем.

* * *

"Три метлы" были полны учеников Хогвартса, радостных разговоров и еды. Было без нескольких минут три, и Гарри с Тонкс ждали Андромеду. Рассказав вкратце о предстоящей встрече остальным, они убедили их пойти развлекаться в другие места. Гермиона спросила, не может ли она пойти с ними, и Гарри извиняющимся тоном объяснил, что встреча была очень личной. Он не хотел, чтобы его друзья думали, будто не должны знать о его личной жизни, но он помнил, что в письме Андромеда просила не приводить никого, кроме Доры.

Гарри рассеянно теребил воротник рубашки, а Тонкс грызла ногти. Однажды она призналась ему, что это было крайне приятным для неё занятием, потому что ногти никогда не кончались, и она могла в одну секунду привести их в безукоризненный вид.

Мадам Розмерта, барменша, изучала их с интересом. Тонкс она уже давно знала, а вот мальчика видела впервые, пусть он и казался странно знакомым. Наконец перед её внутренним взором всплыли некоторые образы прошлого, и она ахнула,

сообразив, что видела перед собой сына Джеймса Поттера. То есть...

— Гарри Поттер? — прошептала она.

Тот повернулся к ней со слегка встревоженным видом.

— О, извините, если помешала. Хотите сливочного пива? — не дождавшись ответа, она добавила: — За счёт заведения. Я знала твоего отца, дорогуша. Он был тем ещё разбивателем сердец. А ты на него очень похож... разве что глаза как у Лили Эванс. Вот уж кто его чарам долго не поддавалась! — она рассмеялась.

Гарри неуверенно улыбнулся и кивнул.

— Я бы с радостью посидела и поболтала с тобой, но меня ждут клиенты. До скорого!

Розмерта ушла и скоро вернулась с двумя кружками сливочного пива. Деньги она брать твёрдо отказалась, но пообещала, что в следующий раз возьмёт их как обычно.

— Нравится Хогсмид?

Гарри повернулся и увидел улыбающуюся ему Андромеду. Тонкс заключила мать в объятия; когда она закончила, Гарри тоже её обнял. Они сели и несколько секунд просто смотрели друг на друга. Несмотря на все волнения, Гарри был счастлив видеть Андромеду, особенно после дементора.

Андромеда спросила, как проходил их день, и Тонкс тяжело вздохнула:

— По пути мы опять повстречались с дементором.

Взгляд Андромеды на мгновение застыл.

— Что случилось? — спросила она, окружив их столик чарами приватности.

— Гарри снова потерял сознание, и услышал... кое-что, — объяснила Тонкс, бросив осторожный взгляд на Гарри.

Гарри не стал дожидаться вопросительного взгляда Андромеды или его отсутствия:

— Я услышал, как моя мама умоляла Волдемора пощадить меня, убить вместо меня её. У неё был красивый голос.

Он произнёс это максимально нейтральным тоном, хотя внутри у него всё болезненно заныло. Андромеда сжала его ладонь:

— Она любила тебя, Гарри. И я знаю, что, получи она ещё один шанс, она бы сделала то же самое.

Повисло неловкое молчание. Дора промокнула глаза рукавом, Андромеда тяжело вздохнула. Гарри молчал, чувствуя, как печаль потихоньку отступает.

— Так о чём вы хотели поговорить? — спросил он наконец.

Андромеда сделала пару движений палочкой, проверяя целостность чар приватности, и начала:

— У тебя сейчас с собой та Карта?

Гарри кивнул и протянул ей пергамент. Андромеда коснулась его палочкой:

— Торжественно клянусь, что я замышляю шалость и только шалость.

Глаза Гарри и Тонкс округлились.

— Мам, а откуда ты знаешь... — начала Тонкс.

— Не сейчас, Нимфадора, — рассеянно сказала Андромеда.

— Не называй меня так! — сердито потребовала Тонкс. Гарри коснулся её руки, молчаливо напоминая, что сейчас было не время, но Дора лишь сердито фыркнула.

— Посмотрите на это, — сказала Андромеда, указывая на какую-то точку на Карте.

Гарри с Тонкс наклонились ближе. Андромеда указывала на гостиную Гриффиндора. Там, у камина, рядом с Колином Криви, была точка с именем...

— ПИТЕР ПЕТТИГРЮ?! — воскликнула Тонкс.

Челюсть Гарри отвисла:

— Но... разве он не мёртв? Или Карта просто...

— Нет, она не лжёт и не сбоит. Да, Питер Петтигрю должен бы быть мёртв. Но один источник сообщил мне, что он, весьма вероятно, жив. Конечно, я сначала в это не поверила, но, начав вспоминать события прошлого, поняла, что они были подозрительными. Помните, я говорила, что от Петтигрю не нашли ничего крупнее пальца? Я подробнее изучила тогдашние события и узнала, что палец — единственное, что от него вообще нашли.

— Но как такое возможно? Должны были остаться и другие части тела, — сказала Тонкс. — Говорили, что его взорвали одним заклятием. Если это так, то большая часть костей бы уцелела.

— Но останки можно было уничтожить заклятием исчезновения, — возразил Гарри.

Тонкс покачала головой:

— Всё равно не сходится. Если Блэк уничтожил тело, то почему пропустил палец? Хотя может быть так, что сначала между ними была дуэль, где Петтигрю оторвало палец, а потом уже его убили...

— Блэк не похож на того, что пропустил бы палец. Помнишь, его схватили, когда он стоял там и смеялся? Если он хотел замести следы, то мог просто сбежать. И вообще, зачем мы об этом спорим? Теперь ведь мы знаем, что Петтигрю жив.

Андромеда была впечатлена логичными измышлениями своей дочери и Гарри. Им светило большое будущее в корпусе мракоборцев (если Гарри, конечно, захотел бы стать мракоборцем). Она прочистила горло, и они мгновенно обратили взгляды к ней.

— Да, Петтигрю жив, и сейчас находится в башне Гриффиндора.

Гарри и Тонкс сдавленно ахнули.

— Но как он туда попал? — воскликнула Тонкс.

— И чего он хочет? Он ведь наверняка знает, что Сириус Блэк сбежал. Ему небезопасно там находиться, — добавил Гарри.

Андромеде пришлось прикусить язык, сдерживая рвущиеся наружу слова. Она должна была объяснить всё шаг за шагом.

— Гарри, в этом году вы ведь проходили на трансфигурации анимагов? Проходили? Отлично. Дело в том, что Питер Петтигрю как раз анимаг. Незарегистрированный анимаг. Таким же был твой отец, и таков Сириус Блэк.

Она сделала паузу, позволяя её дочери и Гарри осмыслить услышанное, и принялась снова разглядывать Карту. В этот раз она заметила кое-что, лишившее её дара речи.

— Но... слишком большое совпадение... должно же быть какое-то объяснение... — сбивчиво пробормотала она, уставившись на точку с подписью "Римус Люпин".

— Что случилось, мам? — встревоженно спросила Тонкс. Она никогда прежде не видела Андромеду такой.

— Что вы знаете о Бузотёрах? — спросила наконец пришедшая в себя Андромеда.

— Э... мало что. Только то, что они были группой шутников, и использовали клички "Хвост", "Лунатик", "Бродяга" и "Сохатый". Так написано на Карте, — ответила Тонкс.

— Сохатый — это было прозвище Джеймса Поттера. Бродяга — это Сириус Блэк, Хвост — Питер Петтигрю, а Лунатик — Римус Люпин.

— Мой папа был одним из Бузотёров? — Гарри был ошарашен.

— Профессор Люпин? — Тонкс была изумлена не меньше.

— Да. Когда они учились в школе, они были лучшими друзьями, и очень любили розыгрыши. Анимагами они стали на пятом курсе, и примерно в то же время создали Карту.

Гарри не знал, что и чувствовать. С одной стороны, он был счастлив, что отыскал что-то, принадлежавшее его отцу, и радовался, что его отец был одним из самых популярных учеников Хогвартса. Но к этому примешивались мысли о предательстве Блэка и о том, как индифферентно с самим Гарри говорил профессор Люпин. Он бы не хотел к себе особого отношения, но ведь профессор мог хотя бы сказать "Знаешь, Гарри, а я ведь был хорошим другом с твоим отцом". И как во всё это вписывался предположительно мёртвый, но на самом деле живой Питер Петтигрю?

— Э... Андромеда, а Петтигрю невиновен? Возможно, он скрывается из-за каких-то своих дел?

— Да, незарегистрированная анимагия — преступление, но он мог скрыть её, просто не превращаясь, — добавила Тонкс. — Или он боится, что Сириус Блэк на него донесёт?

— Вы мыслите в верном направлении. Да, Петтигрю виновен. Но незарегистрированная анимагия — наименьшее из его прегрешений.

Во рту у Гарри пересохло. Какие ещё преступления мог совершить человек, прятавшийся прямо в гостиной Гриффиндора? И почему его не заметил Колин? Возможно, Петтигрю замаскировался под кого-то ему знакомого? Или...

— Какая у Петтигрю анимагическая форма? — спросил он Андромеду.

— Крыса.

И Гарри понял, как Петтигрю сумел пробраться в Хогвартс, и почему Колин его не заметил.

— Он находится в Хогвартсе даже дольше, чем ты, Гарри, — продолжила Андромеда. — Он изображает из себя ручную крысу.

Ручную крысу? Гарри вспомнил, как Гермиона спорила с Роном Уизли из-за её кота и...

— Паршивец? Это крыса Рона! — воскликнул он, посмотрев на Тонкс.

Глаза той округлились, приобретя испуганное выражение:

— То есть он уже пару лет жил в той же спальне, что и ты?

Гарри снова повернулся к Андромеде:

— Так в чём он на самом деле виновен?

— Во всём том, в чём обвинили Сириуса Блэка.

— ЧТО? — хором воскликнули они.

Им понадобилось несколько секунд на осмысление, и потом Гарри спросил:

— Так он что, подставил Блэка? Вы хотите сказать, что Блэк невиновен?

Андромеда коротко кивнула.

— Но откуда ты об этом узнала? — спросила Дора. — Или ты знала с самого начала?

— Хотелось бы мне знать с самого начала, — устало вздохнула Андромеда. — Но я узнала только несколько недель назад, из надёжного источника.

Помолчав несколько секунд, она продолжила:

— Сириусу Блэку предлагали стать Хранителем тайны Поттеров, но он отказался. Не из опасения, а потому что решил, что это будет очевидно. Ведь они с Джеймсом Поттером были лучшими друзьями. Так что он предложил вместо себя Петтигрю, надеясь, что такого малозаметного и пугливого типа никто не заподозрит. Так они и поступили, но рассказали всем, что Хранителем был Сириус. Однако Петтигрю оказался Пожирателем смерти, и, конечно, раскрыл тайну своему хозяину. Наверное, самый значимый момент его жалкой жизни. Когда Сами-Знаете-Кто пал, Сириус выследил Петтигрю, найдя его на полной людей улице. Петтигрю крикнул на всю улицу, что это Сириус предал Джеймса с Лили, и устроил мощный взрыв. В последовавшей панике он отрезал себе палец, превратился в крысу и сбежал. Сириус был так шокирован, что слегка помутился рассудком и начал безумно смеяться. Таким его и нашли мракоборцы.

У Гарри кружилась голова. Человек, которого он ненавидел за предательство родителей, на самом деле был невиновен? И он провёл много лет в Азкабане, с дементорами? Его живот неожиданно скрутило.

— И как нам доказать это Министерству? Одним твоим словам они не поверят, — сказала Тонкс.

— Есть один способ. Догадываетесь, какой?

— Изловить Петтигрю, — сказал Гарри.

Глаза Доры расширились. Андромеда кивнула. Ей бы не хотелось впутывать в это свою дочь и Гарри, но это был единственный способ. Она могла бы ещё, конечно, обратиться к Дамблдору, но не была уверена, что тот ей поверит, и сама не до конца ему доверяла. А если бы Петтигрю заподозрил, что они прознали о нём, Сириус лишился бы всех шансов на оправдание.

— А вы уверены, что ваш... источник не ошибается? Вдруг Петтигрю действительно невиновен? У нас ведь нет доказательств его вины, помимо того факта, что он жив, — осторожно сказал Гарри. — Нет, конечно, кое-что указывает на его возможную вину, но могут ведь быть и другие причины?

Ему не хотелось спорить с Андромедой, но он считал, что глупо было доверять словам этого "источника". Ведь, судя по рассказу, никто не знал о смене Хранителя тайны.

Андромеда улыбнулась ему:

— Разумные вопросы, Гарри. Ты хочешь удостовериться, и это похвально. Почему бы нам не встретиться с моим источником? Возможно, он тебя переубедит.

Гарри заинтересованно взглянул на неё:

— А когда мы сможем с ним встретиться?

— Прямо сейчас, — Андромеда встала из-за стола. — Идите за мной.

На самом деле она не планировала этой встречи сегодня, но не ожидала, что Дора и Гарри зададут столько вопросов. Это оставило только один способ их убедить.

* * *

— Ты шутишь, да? Нам карабкаться до самой... ЭЙ! — возмущённо воскликнула Тонкс, когда Гарри ткнул её под рёбра и начал подниматься на холм. Фыркнув, она последовала за ним. Андромеда шла сзади.

Через десять минут они оказались на вершине, где увидели вход в пещеру. Андромеда направилась туда.

— Он что, живёт здесь? В пещере? — прошептала Тонкс Гарри. Тот растерянно пожал плечами.

Тут Андромеда вернулась, но не одна. За ней следовал большой чёрный пёс, вилявший хвостом.

— Гарри, Дора, вот мой источник информации, — возвестила Андромеда, указывая на пса.

Они уже собирались спросить, не сошла ли она с ума, когда чёрный пёс на их глазах превратился. На его месте оказался высокий худой мужчина с грязными длинными волосами.

— Сириус Блэк, — представился он хриплым, надтреснутым голосом. — Предполагаемый массовый убийца, лживо обвинённый в принадлежности в Пожирателям смерти, один из Бузотёров, и крёстный отец Гарри Поттера. Рад снова с вами встретиться.