Аврелиан (гет)

Вечер субботы — 20:26

— Ну, может, ты уже что-нибудь скажешь или так и будешь тут просто сидеть? — спросил Блейз Забини у мужчины, расположившегося в одном из кресел в гостиной его холостятской квартирки.

— Беседа может быть двусторонняя, так что ты тоже можешь говорить, знаешь ли, — ответил Драко.

— Я и говорю, но это ты вообще-то пришел сюда без предупреждения в ужасном состоянии, — напомнил ему друг. Темнокожий мужчина наполнил два стакана огневиски и протянул один из них Драко. Малфой взял стакан и уставился на него, обдумывая что-то, но при этом ничего не говоря.

— Тебе надо выговориться, — весело заметил Блейз.

Драко взглянул на друга. Малфой старался собраться с мыслями и сформулировать свою мысль, но вот только шуточное давление Блейза ему совсем не помогало в этом.

— Вот только не надо делать такое лицо, а то появятся преждевременные морщины. Спроси мою маму, — Забини усмехнулся и отпил из своего стакана.

— Ты говорил в последнее время с Пэнси? — спросил Драко.

Блейз был удивлен внезапной переменой в настроении друга, он ожидал, что тот начнет возражать, а не приступит к разговору.

— Ну, что-то вроде того. Я разговаривал с ней неделю назад. А что? — полюбопытствовал Забини.

— Не показалось тебе, что она была не в себе? — продолжил Драко.

— Ты имеешь в виду, больше, чем обычно? — пошутил Блейз. — Нет, не думаю. А что такое?

— Я не знаю. Просто немного волнуюсь за нее, — произнес Драко. — Она не выглядела расстроенной чем-нибудь?

— Нет, то есть не знаю, — сказал Блейз. Он начинал немного раздражаться. — Я не обратил внимания. Что случилось-то?

— Не знаю. Просто думаю, что с ней или ее семьей происходит что-то, о чем она нам не рассказывает, — ответил Драко. — Ты помнишь, как взломали офис мистера Паркинсона и на его столе оставили мертвую сову их семьи?

Блейз кивнул и сел в кресло напротив блондина.

— Тогда он очень быстро замял это дело. И это не дает мне покоя, — сказал Драко, взглянув на друга, чтобы увидеть его реакцию. Под пристальным взглядом Блейза Драко отпил из своего стакана и почувствовал, как огневиски обожгло ему горло.

— Ты это все спрашиваешь для себя или для Поттера? — наконец спросил Блейз.

Драко оценивающе посмотрел на Забини.

— Что тебе известно о Поттере?

Блейз усмехнулся, закатил глаза и покачал головой.

— Не такой реакции я ожидал, — шутливо произнес он. — Я надеялся, что ты скажешь: «Ой! Совсем забыл тебе рассказать. Я работаю с Поттером, так что не ищи меня на моем рабочем месте», — произнес он. — Когда в следующий раз не пойдешь на работу, сообщи мне, чтобы я не тратил свое обеденное время на твои поиски.

— Ты же никогда не приходишь ко мне на работу, — заметил Драко. — Зачем ты меня искал?

— Ну, я был взволнован и хотел с кем-нибудь поделиться своими новостями, — улыбнулся Блейз.

— Какими новостями? — полюбопытствовал Драко.

— Ну, отчасти хорошей, отчасти — нет… жена Дженнингса — довольно пожилая леди, кстати, — заболела какой-то старческой болезнью, поэтому Дженнингс увольняется, чтобы отправить ее куда-то на лечение. — Блейз пренебрежительно махнул рукой, показывая, что считает все это неважными деталями. — Суть в том, что его место становится вакантным, а значит, я один из трех кандидатов на его должность.

— Это здорово, — с энтузиазмом произнес Драко, пряча нервный вздох. Нужно было хорошенько подумать. Он видел эти события в Омуте памяти. В первом воспоминании, которое они видели, он рассказывал Поттеру и Грейнджер, что на него напали, когда он возвращался с празднования повышения Блейза. А ведь в воспоминаниях были и другие важные детали, о которых он забыл.

— Знаешь, я пока не получил это место, но у меня хорошее предчувствие. И не только потому, что мой босс — это отец Пэнси, я на этой работе зад себе рву уже 2 года, — серьезно сказал Забини, делая еще глоток огневиски.

— Ты получишь эту работу, приятель, — уверенно произнес Драко.

— Спасибо. — Блейз взглянул на друга и, улыбнувшись, кивнул. Он и правда был благодарен Малфою за то, что тот верил в него. — Так, возвращаясь к Поттеру… — произнес он, давая Драко возможность продолжить мысль.

— Я не могу это обсуждать, — решительно сказал Драко.

— А, конфиденциальность? — спросил Блейз.

— Ты можешь себе представить, чтобы Поттер втянул меня во что-нибудь неконфиденциальное?

— Нет, пожалуй, нет, — произнес Блейз, пожав плечами. — Ты можешь хоть сказать, связано ли это с Паркинсонами?

— Когда ты ставишь вопрос так, я тем более не могу на него ответить, — ухмыльнулся Драко. Блейз закатил глаза, и Драко снова стал серьезным. — Нет, правда, я спрашиваю, потому что Пенси мой друг, и я переживаю за нее.

Блейз кивнул.

— Она мне ничего не говорила, но я буду слушать и присматривать за всем, что вокруг них творится, ладно?

— Я был бы тебе очень благодарен, — искренне произнес Драко.

— И все же я хотел бы узнать, докладывать ли мне обо всем тебе или Поттеру… или, может быть, Грейнджер? — спросил Блейз, ухмыльнувшись.

— Грейнджер? — выдавил Драко.

— Да, она ведь тоже работает над этим делом, так? — самодовольно спросил Блейз.

— Где ты услышал об этом? — потребовал ответа Драко.

— У меня свои источники, — произнес Блейз, изучая свои ногти.

— Что, ты теперь следишь за мной? — шутливо спросил Драко, про себя удивляясь, откуда Забини получил эту информацию. Даже его мать не знает, что он работает с Поттером, и только несколько человек из Отдела Магического Правопорядка в курсе, что и Гермиона принимает участие в расследовании. Ну, и уже два часа, как знают все Уизли.

— Нет, но, думаю, последить за тобой было бы интересно, — усмехнулся Блейз. — К сожалению, у меня нет на это ни времени, ни достаточных средств.

— Нет, зато у тебя есть свои источники, — сказал Драко, стараясь прочесть что-нибудь по лицу друга.

Блейз еще шире усмехнулся и продолжил:

— Что ж, а какую роль во всем этом играет ребенок?

— Какой ребенок? — спросил Драко, начиная паниковать.

— Маленький мальчик, — пояснил Забини.

— Так, теперь уже мне точно надо знать, что у тебя за источник, Забини, — серьезно произнес Драко. Ноздри Малфоя раздувались, когда он старался подавить свой гнев и страх.

— О, да я просто играюсь с тобой, Драко, — легко сказал Блейз.

— Мне не до игр, — произнес Малфой, серьезно посмотрев на друга. — Если ты не скажешь мне, откуда все знаешь, придется тебе тогда поговорить с Поттером.

— Ребенок играет такую важную роль в этом деле? — поразился Блейз.

— Забини! — требовательно произнес Драко.

— Расслабься, Малфой. Мой источник — это моя мать, — ответил Блейз, с опаской посмотрев на друга.

— Твоя мать? — переспросил Драко. — Она в стране?

— Да, ее жених, — он произнес это слово с отвращением, — во Франции по делам, поэтому она решила, что вместо того, чтобы оставаться одной в Италии, она лучше навестит меня. Она здесь уже целую неделю и вот сегодня, наконец, смогла выделить время, чтобы пообедать со мной. Ей пришлось подсуетиться, потому что завтра она уже возвращается домой, — произнес он с горечью в голосе. — Думаю, что она собирается удивить его, появившись во Франции. Будет лучше для них обоих, если она застукает его там с любовницей. Слизкая, итальянская шишка… Уверен, что у него есть любовница. Просто обязана быть.

Драко молчал. Ему уже много раз приходилось утешать друга, поэтому он не знал, что еще сказать. Забини имел право сердиться на свою мать и ее жениха. У Блейза в течение его жизни было столько отчимов, и он ни о ком из них не был хорошего мнения. Во время войны мать бросила его в школе и спряталась в Италии, где кого-то встретила. Когда война закончилась, она объявила, что продала фамильный дом, и они переезжают в Италию на постоянное место жительства к мужчине, который был всего на девять лет старше ее сына. Блейз пришел в ярость и отказался последовать за матерью. Вместо этого он изо всех сил постарался сам встать на ноги в Англии. Тогда-то отец Пэнси и предложил ему работу, позволив несколько недель пожить в их доме, пока парень не найдет себе квартиру. Забини очень сдружился с их семьей, и, возможно, был даже ближе к мистеру Паркинсону, чем к Пэнси.

— Ну, это я отвлекся… — сказал Блейз. — Когда мы с ней обедали, она спросила, когда вы успели сойтись с Грейнджер, и сообщила, что считает вашего ребенка очень красивым, — Блейз ухмыльнулся. — Отсюда я понял, что либо Грейнджер работает над расследованием с тобой и Поттером, либо ты, наконец, раскрыл глаза и заметил эту сексуальную гордую львицу.

— Мерлин, Блейз, я понимаю, что ты неравнодушен к девушкам с Гриффиндора, но это ж не значит, что все такие, — неуверенно произнес Драко.

— И я знаю, что ты так думаешь, поэтому мне хватило моих дедуктивных способностей, чтобы понять, что она работает с тобой и Поттером. А вот о ребенке я ничего сказать не могу, — признался Блейз. — Если он и правда так важен, то тебе не стоило показываться с ним на публике.

Драко молчал. Он был согласен с Блейзом. Ему не нравилась идея показывать Аврелиана всему миру. Гермиона сказала, что не собирается его прятать, что мир все равно узнает о нем со временем, но вот это «со временем» нравилось Драко больше. Он сказал ей, что об этом, в конце концов, напишут в газетах, и она сказала, что понимает это. Сказала, что позволит газетам говорить об Аври. Но ведь в мире есть люди, которые могут представлять угрозу для мальчика. Малфой не хотел так рисковать. И все же… он так же понимал и точку зрения Гермионы. Было бы нечестно держать ребенка взаперти. Так что до тех пор, пока никто не знает о его происхождении, он в безопасности.

— Снова Пожиратели смерти? — спросил Блейз. — Поттер, наконец, напал на след последних из них?

— Блейз, если ты будешь задавать вопросы, мне придется уйти. Я не могу об этом говорить, — проворчал Драко.

— Ладно-ладно. Закрыли тему расследования, — произнес Забини. — Но не тему Поттера и Грейнджер. Какие они сейчас?

— Что ты имеешь в виду? — спросил Драко, недовольный тем, что его друг продолжает нелегкий для него разговор.

— Ну, я не так уж много слышал о них за последние два года, — пояснил Блейз, пожав плечами. — То есть я знаю, что им вручили Орден Мерлина Первой Степени, и что Поттер стал аврором и с твоей помощью выслеживал Пожирателей смерти, но потом они как-то исчезли из прессы. Потому интересно, какие они сейчас?

— Они Поттер и Грейнджер. Чего ты хочешь? — угрюмо сказал Драко.

— Да, но они же должны были хоть немного измениться. В последний раз, когда ты работал с Поттером, ты тут каждый вечер весь злющий разносил мой дом, — напомнил ему Забини.

— Да, думаю, что с тех пор мы оба немного повзрослели, — признал Драко. — Хотя сейчас нам вместе работать более неловко.

— Как так?

— Ну… Раньше мы злились и ненавидели друг друга. А теперь он… стал более вежливым, — признался Драко.

— Да ты что? — рассмеялся Блейз. — Как только ты можешь работать с таким вежливым человеком?

Драко бросил на друга уничтожающий взгляд, но потом расслабился и ухмыльнулся. Трудно было злиться на Блейза, когда он так улыбался и смеялся. Драко понимал, что является человеком, который легко оскорбляется, так что ему все время приходилось напоминать себе, что Блейз с ним просто шутит.

— Я не жалуюсь. Просто это странно, — пояснил Малфой. — Он не забыл прошлого, но ведет себя так, как будто оставил все позади.

— Так все и осталось в прошлом, — напомнил ему Блейз.

— Но это же не значит, что люди сразу забывают прошлые обиды, — сказал Драко. — У нас с Поттером длинная история отношений, которая началась задолго до войны. Не понимаю, как он легко оставил все позади. Последний раз, когда я с ним работал, он выглядел так, что казалось, никогда не простит меня.

— Люди и правда помнят старые обиды. Приятно знать, что Поттер не один из них, но сомневаюсь, что ему было легко со всем смириться. Да и тебе надо перестать думать, что тебя нельзя простить. Ты достаточно сделал, чтобы реабилитироваться после войны. Гораздо больше, чем обязан был.

Драко кивнул.

— Так, а что насчет Грейнджер? Какая она теперь? Она ведь тоже работает в Отделе Магического Правопорядка, да? — спросил Блейз.

— Да, она занимается свидетелями и бумажной волокитой. И, если честно, теперь могу сказать, что вряд ли знал ее когда-то. Да что мы знали о ней, кроме того, что она подруга Поттера и мисс я-все-знаю?

— Знаю, что ее остроумные реплики выводили тебя из себя, — усмехнулся Блейз. — Ты ведь с ней уже немного поработал, да? Так что теперь должен уже что-то о ней знать.

Драко несколько секунд помолчал.

— Это она убедила Поттера дать мне второй шанс после войны, — произнес блондин.

— Правда? — заинтересованно спросил Забини. — Поттер тебе об этом рассказал?

— Он не называл имен, но, говоря «кое-кто», многозначительно смотрел на нее.

— Вау… это что-то, — произнес Блейз. — А ты знаешь, почему она это сделала? То есть не хочу сказать, что ты этого не заслужил, но все же…

— Она очень серьезно относится к равноправию. И считает, что ко всем надо относиться одинаково справедливо, — ответил Драко.

— Истинная гриффиндорка. Думаю, что мне нравится эта девушка, — объявил Блейз. — Продолжай.

— Она ведет себя, как и Поттер, вежливо. Хотя более настороженно, чем он… Видно, что ее мозг все время активно работает, но она делится своими мыслями, только когда уверена, что это необходимо. Не знаю, она только со мной такая или со всеми. Как я сказал, она настороженная. Она иногда очень странно смотрит на меня, но, думаю, что все же доверяет мне, — тихо произнес Драко.

— Мерлиновы панталоны… Да ты запал на нее! — воскликнул Блейз. Его глаза радостно загорелись.

— Что? Нет! — пылко возразил Драко.

— Да-да, запал, — улыбка Забини стала еще шире.

— Ты не понимаешь, о чем говоришь, — продолжал стоять на своем Драко.

— Думаю, что понимаю, — возразил Блейз. Он сложил на груди руки и откинулся на спинку кресла с дразнящей улыбкой на лице. — Ты лжешь, Малфой, и у тебя это ужасно получается… по крайней мере со мной. Но зачем отрицать? Она хороший человек. Просто признай это.

Драко с каменным лицом молча сидел в кресле. Он не знал, что сказать. Не знал, почему отрицает очевидное. Он много раз в прошлом говорил о женщинах с Забини. Блейз знал всех женщин, с которыми он встречался в последние два года. Тогда почему ему в этот раз так тяжело говорить на эту тему?

— Вот почему ты сюда пришел. Теперь я знаю. Ты что-то чувствуешь к ней, и тебя это тревожит. Но почему? — спросил Блейз. Его голос стал мягче, и из него совсем ушла дразнящая интонация, потому что он видел, что его друг на самом деле расстроен.

— Потому что это Грейнджер! — воскликнул Драко.

— Нет, на это я не куплюсь, — произнес Блейз. — Да, уверен, что ситуация странна, но дело не в этом. Ты реально расстроен. В чем дело? Она знает? Она чувствует то же самое?

— Я не знаю, — раздраженно ответил Драко. Он вскочил на ноги и провел рукой по своим светлым волосам.

— Ну, ты должен что-то знать. Что-то произошло. Что? — настаивал Блейз.

Драко оглядел комнату, надеясь найти способ сбежать. Его сердце болезненно быстро билось. Он сделал глубокий вдох и признался:

— Я поцеловал ее.

— ЧТО? — воскликнул Блейз, выпрямившись в кресле и широко раскрыв глаза от удивления. — Когда?

— Сегодня, — пробормотал Малфой. — Мы отвели мальчика обратно к ней в квартиру, а потом несколько минут с ней поговорили. Желание поцеловать ее возникло из ниоткуда и удивило меня так же, как и ее. И я просто… просто поцеловал ее.

— И? Что она сделала? — нетерпеливо спросил Блейз. — Что она сказала? Что ты сказал?

— Я не знаю, — пробормотал Драко, отведя взгляд в сторону.

— Ну, она ответила на поцелуй? — полюбопытствовал Блейз.

— Ну.. я… что-то вроде того, — ответил Драко еще более расстроенно.

— Как можно кого-то «что-то вроде» поцеловать? — Блейзу пришлось заставить себя снова успокоиться. Драко явно нервничал, а Блейз своим волнением явно ему не помогал.

— Я просто не дал ей возможности, — признался Драко.

— Но она не оттолкнула тебя? — осторожно спросил Блейз.

— Нет.

— Это хороший знак. И она ответила на поцелуй? Даже если неуверенно? — мягко уточнил темнокожий мужчина.

— Да, но это не значит, что все хорошо, — произнес Драко, начиная расхаживать перед своим креслом. — Я не знаю, о чем только думал. Я вообще не думал. Было так глупо с моей стороны целовать ее. Ты бы только видел ее лицо. Она была в ужасе.

— В ужасе? — скептически переспросил Блейз. — Нет… напугана, может быть, но не в ужасе.

— А в чем разница? — язвительно поинтересовался Драко.

— В ужасе — подразумевает, что она отвергла тебя. А я в это слабо верю, если учесть, что она тебя даже не оттолкнула, — объяснил Блейз. — Но если, как ты сказал, ты поцеловал ее неожиданно, то она могла быть поражена и, возможно, немного напугана. Девушки всегда пугаются, когда не знают, что чувствуют.

— Я сам не знаю, что чувствую, — гневно воскликнул Драко.

— И тебя это не пугает? — спросил Блейз. — Разница в том, что ты злишься из-за этого. Абсолютно естественно.

— А она? Она будет злиться на меня? — поинтересовался Драко.

— Не знаю. Я ее не знаю, — Блейз пожал плечами. — Но ты еще не сказал, что ты чувствуешь.

— Я не знаю, что я чувствую. Ты себе представить не можешь, как я сожалею о своем поступке. Я даже не знаю, как к ней отношусь. Я просто… Не знаю, как объяснить… У наших отношений есть потенциал, я знаю это. Я просто… ррр! — Драко раздраженно взлохматил себе волосы. — Думаю, что просто хотел узнать, каково это. Мне нужно было… ррр! — Драко отвернулся от Блейза и, закрыв глаза, сжал пальцами переносицу. Ему нужно было поговорить об этом. Нужно было рассказать кому-то, но он не мог нормально объяснить Блейзу свои чувства, не рассказывая, что видел в Омуте памяти.

Драко просто нужно было узнать, каково это, целовать ее. Он не мог прекратить гадать, каковы ее губы на вкус. Было просто невозможно сопротивляться их притяжению.

— Тебе нужно было узнать, почувствуешь ли ты что-нибудь? — предположил Блейз.

— Да, — Драко удрученно хмыкнул.

— И что ты почувствовал? — спросил Блейз.

— Я был так же смущен и напуган, как и она, — признался Драко.

— И?

— И я почувствовал что-то. Я же уже сказал… у наших отношений есть потенциал. Или был…

— Тогда он все еще есть, — уверил друга Блейз.

— Нет, — несчастно произнес Драко. — Я знаю, что видел. И знаю, чего хочу. Я вижу, как она смотрит на меня, но она хочет не меня, а его. А меня она просто допускает, вот и все.

— Подожди, подожди… — перебил его Блейз, стараясь понять, что только что сказал Драко. — Кого «его»? Ей кто-то нравится?

— Нет. То есть что-то вроде того… Когда она смотрит на меня, иногда видит другого, того, кем она хотела бы, чтобы я был, — горько произнес Малфой.

— Она встречается с тем парнем или пытается с ним сойтись? — спросил Блейз, расстраиваясь из-за состояния друга.

— Нет. Ни то, ни другое. Она влюблена в идею, — внутри у Драко все кипело, и он хотел унять бушующие в нем эмоции.

— Прости, приятель, но я тебя не понимаю, — извинился Блейз, посмотрев на Малфоя.

— Я знаю. Прости. Просто… Все так сложно. Я не знаю, что мне делать. У наших отношений был потенциал, а я все разрушил. Я поторопился. Так ничего не получится. Я все испортил, — огорченно произнес Драко.

— Я все еще не все понимаю, но думаю, что ты ошибаешься, — сказал Блейз. — Взаимоотношения — это сложная вещь. Может, ты и поторопился, и этого уже не вернуть, но это не значит, что ты не можешь все исправить. Ты не сможешь убежать от нее, потому что вы работаете вместе. И это даже хорошо, веришь ты в это или нет. Тебе просто надо поговорить с ней.

— И что мне сказать? — горячо возразил Драко.

— Правду. Скажи, что она тебе нравится, и ты не хотел ее напугать. Скажи, что понимаешь, что поторопился. Просто поговори с ней, — произнес Блейз. — Если она и правда так же не уверена, как ты, то, думаю, она будет рада поговорить об этом. Вам может быть неловко, но ведь не может быть хуже, чем сейчас, так ведь?

Драко вздохнул. Блейз не понимал, да и не мог. Дело не только в самом Драко и Гермионе. Они работали над важным расследованием и не могли позволить чувствам мешать им. Но так же важен для него был и Аврелиан. Гермиона была кем-то вроде привратника. Если Драко хотел видеться с мальчиком, ему нужно было проходить через нее. Если у них не все будет хорошо, он не сможет видеть сына.

— Ты прав… Буду надеяться, что все еще можно исправить, — пробормотал Драко.

— Хорошо. По крайней мере, мы пришли хоть к какому-то положительному выводу. Позволь мне наполнить твой бокал и можешь послушать, как я иду на поводу у своей матери. Хорошо? — спросил Блейз, поднимая бутылку огневиски.

— Ну, только если с огневиски… — протянул Драко, улыбнувшись уголками губ.

— Без него я не могу говорить об этой женщине, — произнес Блейз.

— Знаю… — сказал Драко. — Тогда позволь мне внести свою лепту, и когда эта бутылка закончится, заменим ее какой-нибудь из моих запасов.

— Вот почему я говорю о ней с тобой, а не с Пэнси, — усмехнулся Блейз.

— Да, она не понимает лечебной силы алкоголя, — согласился Драко. Он плеснул в оба стакана приличную порцию огневиски и протянул один из них Забини.

— Ты и правда очень понимающий друг, — произнес Блейз, поднимая стакан. Драко поднял в ответ свой и сделал глоток. Темнокожий мужчина глубоко вздохнул и начал свой рассказ.

* * *

Утро воскресенья — 11:14

Гермиона прижала Аврелиана к груди и внимательно осмотрелась. Убедившись, что никто не заметил, как она аппарировала, девушка аккуратно поставила мальчика на землю и поправила платье. Аври с любопытством рассматривал место, где он еще ни разу не был. Он обошел изгородь и встал на дорожке в пригородном районе графства Оксфордшир. На улице было безлюдно и тихо. Симпатичные кирпичные домики тянулись ровными рядами по обеим сторонам улицы, отличаясь друг от друга только цветом стен, крыш и расположением цветочных клумб на аккуратно подстриженных газонах.

— Готов? — спросила Гермиона.

— Угу, — кивнул Аврелиан.

Гермиона обтерла потные ладони о свой хлопковый сарафан и взяла сына за руку. Мальчик ей улыбнулся, и девушка заставила себя улыбнуться ему в ответ. Мать с сыном пошли вдоль улицы, осматривая каждый домик. Полуденное солнце стояло в своем зените, хорошо нагревая воздух.

— Все нормально? — спросила Гермиона.

— Угу, — ответил мальчик, повиснув на руке матери, при этот-то странно ступая.

— Тогда почему ты так идешь? — Гермиона наклонила голову, чтобы лучше видеть мальчика.

— Мои ноги кажутся голыми, — сказал Аври, оттягивая вниз штанины джинсовых шортов. — И такое ощущение, что они сейчас залезут мне в попу.

Гермиона сильно сжала губы, стараясь не рассмеяться над очевидным дискомфортом малыша. Она только сегодня утром узнала, что он раньше никогда не носил маггловскую одежду. Единственные брюки, которые надевал мальчик, были пижамными штанишками, а джинсы так Аври вообще никогда не носил, так что сегодняшние шорты для него были настоящим экспериментом.

— Извини, они скоро разносятся, и будет удобнее. Тебе не очень неудобно? — сочувственно спросила девушка.

— Мне они нравятся, мамочка. Правда, — серьезно произнес мальчик. И Гермиона поверила ему. В конце концов, Аври с большим энтузиазмом среагировал на новость о том, что ему придется надеть маггловскую одежду.

— Так… вот мы и пришли, — произнесла девушка, останавливаясь перед дорожкой, усыпанной щебнем и ведущей к двери одного из кирпичных домиков, и наклонилась к сыну, чтобы он мог ее лучше слышать. — Когда мы войдем внутрь, мне нужно будет с ними несколько минут поговорить наедине, хорошо?

— Хорошо, — ответил Аврелиан.

Гермиона остановилась у двери, сделала глубокий вдох и постучала.

— О, Гермиона, — улыбнулась милая женщина, открывшая дверь. — Ты как раз вовремя. Но где… Кто это? — спросила она, смотря на Аврелиана, снова оттягивающего свои шорты.

— Это Аврелиан, — просто представила мальчика гриффиндорка.

— Что ж, — женщина улыбнулась, но это не скрыло ее озадаченного выражения лица, — когда ты сказала, что приведешь гостя, я думала, это будет кто-то постарше… Но не проблема. Заходите.

Гермиона зашла в дом и нервно оглянулась, ища взглядом отца. Аврелиан последовал за ней и закрыл дверь.

— Так, я правильно услышала? Его зовут Аврелиан? — добрым голосом спросила мать девушки у мальчика. Аври кивнул.

— Гермиона, — поприветствовал дочь мистер Грейнджер, входя в коридор. — Я думал, что ты приведешь с собой гостя.

— Она и привела, — произнесла миссис Грейнджер, делая шаг в сторону, чтобы мужчина мог увидеть мальчика. — Это Аврелиан. Аврелиан, меня зовут Хелен, а это Вильям. Мы родители Гермионы.

— Я знаю, — просто ответил мальчик.

Мистер и миссис Грейнджер перевели взгляд с Аври на Гермиону, ожидая, что она расскажет, кем был этот ребенок, и почему он приглашен на обед.

— Я… Если вы не возражаете, то я хотела бы с вами кое о чем поговорить, прежде чем мы сядем за стол, — нерешительно произнесла Гермиона. Ее родители обменялись серьезными взглядами, и оба медленно кивнули. Когда Гермиона начинала разговор таким образом, она всегда сообщала им что-то, что могло им не понравиться. Девушка кивнула и встала на колени около мальчика. — Так, Аврелиан, — начала Гермиона, доставая маленький мешочек из своей сумки. — У меня тут два охотника и квоффл. Почему бы тебе их не взять и не поиграться немного в гостиной? И смотри, чтобы они ничего не разбили.

Аврелиан кивнул и взял мешочек.

— Хорошо, мамочка, — улыбнулся мальчик и побежал в комнату, на которую только что указала девушка. Гермиона выпрямилась и посмотрела на родителей.

— Он только что назвал тебя мамочкой? — спросила Хелен, ошеломленно глядя на дочь и мужа. Гермиона в ужасе уставилась на родителей. Не так она собиралась им все рассказать.

— Гермиона Джин, тебе лучше все объяснить, — прорычал ее отец, сузив глаза.

— Папа, я… — начала девушка. Ей с трудом удавалось подобрать нужные слова. — Не знаю, как начать…

— Можешь начать с того, чтобы объяснить, почему этот ребенок обращается к тебе, как к «мамочке», — сказала миссис Грейнджер. Было видно, что женщина пытается найти рациональное объяснение, в то время как отец Гермионы ни на миг не сомневался в том, что мальчик не ошибся.

— Я… хорошо, я… вроде как ей и являюсь… — Гермиона постаралась собраться. У девушки не часто случались проблемы с речью, но когда ей надо было рассказать что-то важное родителям, она всегда нервничала и долго не могла подобрать нужные слова.

— Вроде как? — скептически произнес Вильям низким, жестким голосом и с каменным лицом.

— Да, это… сложно, — Гермиона закусила нижнюю губу. — Всегда сложно. — Девушка сильно зажмурилась, стараясь удержать слезы. — Вы помните, как я вам рассказывала о хроновике времени? Прибор, который мне доверили на третьем году обучения? Я его использовала, чтобы возвращаться на час в прошлое, дабы успевать на все уроки.

Родители Гермиона никак не показали, что услышали ее, но девушка знала, что они внимательно слушали. Из-за того, что они молчали, у гриффиндорки из глаз потекли слезы.

— Аврелиан объявился несколько дней назад. Он из будущего, которое наступит через семь лет… и он мой, — объяснила Гермиона.

— Конечно, — с сарказмом произнес отец.

— Вильям, — с укором в голосе сказала мать.

— Он… в будущем все стало плохо, очень плохо, и его мать, будущая я, отослала его в прошлое, чтобы защитить и предотвратить некоторые события, — тихо произнесла Гермиона.

— Теперь я понимаю, что, видимо, у каждого волшебника есть хроновик времени, и пользоваться ими является в порядке вещей, но не могла бы ты получше объяснить все для таких невежественных магглов, как мы? — язвительно произнес Вильям.

Гермиона закусила губу и, немного помолчав, продолжила:

— На самом деле такое встречается очень редко. Я о таком никогда не слышала. Хроновороты очень тщательно отслеживаются министерством. Для нас подобный поступок является незаконным… Но для него были очень серьезные причины.

— Ты хочешь сказать, что сделала это незаконно? — с недоверием спросила мать девушки. — У тебя из-за этого будут неприятности?

— Ну.. технически нет. Технически я ничего не делала. Лично я не предпринимала никаких действий, а если бы и сделала это, то фактически ничего не было украдено, а этот хроноворот еще даже не был создан, — пояснила Гермиона.

— И ты можешь предотвратить события, о которых упоминала? — спросила миссис Грейнджер все еще жестким голосом.

— Некоторые вещи уже изменились, да, — уклончиво ответила Гермиона.

— И что это будет значить для него? — спросил Вильям, кивнув в сторону гостиной.

— Ну… когда события меняются здесь, они меняются везде. Мир, из которого он пришел, больше не существует. Так что.. поэтому, если мы взглянем на время, откуда он пришел, он там никогда не родится. Так что… он здесь, — объяснила Гермиона, как только могла.

— Кто его отец? — неожиданно спросил Вильям.

Гермиона посмотрела на отца, и ей пришлось напомнить себе, что надо дышать. Девушка глубоко вздохнула и, как можно увереннее, произнесла:

— Драко Малфой.

— Малфой? — взревел мужчина. — Тот злой ребенок, который на протяжении стольких лет превращал твою жизнь в ад?

— Все меняется. Люди меняются, — тихо сказала Гермиона.

— Уходи. Сейчас же уходи. Уходи из того чертового мира, — приказал отец девушки.

— Папа, я не могу.. — прошептала Гермиона. Девушка посмотрела в пол, потому что не могла смотреть отцу в глаза.

— Ты сказала, что мальчик здесь насовсем. Я правильно понимаю, что ты решила оставить его себе? — спросила Хелен.

— Да, — ответила Гермиона, кивнув. Она взглянула на мать, и у девушки внутри все сжалось. Хелен выглядела очень разочарованной и огорченной, но держалась прямо. Гермиона с трудом могла прочесть что-то по ее лицу.

— Гермиона Джин, я говорю тебе уйти оттуда. Брось тот чертов мир. Там нет ничего, кроме боли и хаоса. Уходи оттуда. Это приказ, — решительно произнес Вильям. — Ты сейчас же вернешься в свою квартиру и начнешь собирать вещи. Я положу конец этому…

— Папа, я не могу… — несчастно произнесла Гермиона. Слезы ручьями текли по ее щекам. — Я не могу уйти из него. Там мои друзья, работа…

— Ты можешь и сделаешь это. Я не…

Его речь прервал шум из гостиной. Раздался «дзынь», а за ним звук чего-то падающего.

— Аврелиан? — позвала Гермиона и поспешила в гостиную. Девушка осмотрелась, но ребенка не увидела. — Аврелиан? — позвала она более обеспокоенно.

Гриффиндорка перешла к противоположной стене комнаты и остановилась, посмотрев на маленький столик у дивана. На нем стоял маленький чайный поднос, с которого на пол капало опрокинутое молоко. Фарфоровый графинчик от сливок лежал на боку. Гермиона нахмурилась. Больше не боясь, девушка внимательно осмотрела комнату и увидела, что шторы за креслом шевелятся. Шатенка вздохнула и подошла к креслу.

— Аврелиан, пожалуйста, не прячься от меня. Выходи, — произнесла Гермиона ровным голосом, становясь на колени около кресла, из-за которого тут же вылез мальчик. — Спасибо. Вижу, что произошла маленькая неприятность. Можешь рассказать, что случилось?

Аврелиан надул губки и всхлипнул.

— Они уронили квоффл в молоко. Я постарался его достать, но графинчик опрокинулся, — объяснил ребенок.

— Это был несчастный случай. Такое случается. Но ты не должен убегать и прятаться. Когда в следующий раз что-нибудь случится, ты должен прийти и рассказать о случившемся мне, чтобы я могла помочь все исправить, хорошо? — спросила девушка добрым голосом. Аврелиан кивнул, и Гермиона достала свою палочку. Гриффиндорка взмахнула ею, и пролитое молоко тут же исчезло, а графинчик встал прямо. — Видишь? Никакого вреда.

— Мамочка? — Аврелиан наклонился к Гермиона, с тревогой посмотрел на родителей девушки и потом зашептал ей что-то на ухо.

— Оу, — ответила она. Гермиона обернулась и произнесла быстрое заклинание в сторону видеомагнитофона. Крышка под кассеты открылась, и оттуда вылетела фигурка и направилась к девушке. — Давай-ка уберем их в мешочек?

Аврелиан кивнул и сделал, как велела мать. Гермиона встала и повернулась к родителям с новой верой в себя.

— Папа, я знаю, что ты чувствуешь по отношению к…

— Ты ведь привела его сюда, чтобы познакомить с нами, так? — перебил дочь Вильям. — Судя по лицу мальчика, в своем времени он нас никогда не видел.

Гермиона не знала, что на это ответить. Это было правдой, но девушка не могла сказать родителям, что они не встречались, потому что, скорее всего, были мертвы.

— Я не буду больше задавать вопросов. Несколько минут назад ты сказала, что будущая ты отослала его в прошлое, чтобы защитить. Так делай это. Покинь тот богом проклятый мир и все несчастья, которые из него идут. Если ты хочешь, чтобы я принял этого ребенка, как своего внука, забери его из того мира и не возвращайся туда.

— Папа…

— Вильям, — с укором произнесла Хелен.

— Я все сказал. Я не буду отдавать себя этому ребенку, если ты собираешься позволить ему там страдать, как страдала сама. Не буду. Выбор за тобой. — Вильям Грейнджер бросил еще один взгляд на взволнованного ребенка и вышел из комнаты.

— Папа! — вслед ему крикнула Гермиона. Она прижала ладони к лицу и сделала глубокий вдох, стараясь успокоиться. Хелен Грейнджер нежно погладила дочь по спине.

— Я поговорю с ним, — сказала она. Гермиона молча кивнула.

— Почему он злится, мамочка? Почему злится? — спросил Аврелиан, подходя к Гермионе. — Ты в порядке, мамочка?

— Да, мамочка в порядке, — ответила девушка, погладив малыша по голове.

— Он просто немного расстроился, — уверила ребенка Хелен. — С ним все будет в порядке. Так что давайте теперь поедим. Могу поспорить, что вы очень голодные, так?

— Ага. Мой животик урчит, — серьезно сообщил женщине Аври.

— Что ж, вся еда на кухне. Почему бы тебе не пойти и не выбрать себе место? — предложила Хелен.

Аврелиан направился на кухню, а миссис Грейнджер снова погладила дочь по спине.

— С ним все будет нормально. Он расстроен. Ты знаешь, как он на все реагирует, но и знаешь, что он очень тебя любит. Просто дай ему время, — предложила Хелен, убирая вьющийся локон за ухо Гермионы.

— А ты? — нервно спросила девушка.

— Мне тоже не нравится мир, в котором ты решила жить, но это твой выбор, — серьезно ответила Хелен. — Если уж быть честными с самими собой, то это тот мир выбрал тебя. Хаос в твоей жизни начался задолго до того, как ты вошла в мир волшебников, просто тогда он приобрел смысл.

— Знаю, что вам сложно поверить, но, несмотря на все то, что случилось со мной за эти годы, мне нравится моя жизнь. Я…

— Знаю, дорогая. Мы оба это знаем. Тебе не надо ничего объяснять. Просто сложно смотреть, как страдает твой ребенок… что ты скоро сама поймешь, — сказала Хелен. Женщина посмотрела на кухню и увидела, как Аврелиан подошел к вазе с виноградом и закинул себе в рот одну ягодку. Гермиона усмехнулась, посмотрев на него. Хелен еще раз погладила дочь по спине и направилась к столу.

— Хочешь пить, Аврелиан? — спросила миссис Грейнджер. — У нас есть апельсиновый сок и молоко.

— А есть тыквенный сок? — спросил мальчик.

— У нее нет тыквенного сока, — сказала Гермиона. — Она же сказала, что есть апельсиновый сок и молоко.

— Я не люблю молоко, — произнес Аври.

— Знаю. Так что тогда ты должен ответить? — подсказала Гермиона.

— Апельсиновый сок, пожалуйста, — произнес Аврелиан.

— Сейчас будет апельсиновый сок. И не сиди просто так, Гермиона, ешь. А то все уже остывает, — искренне улыбнулась женщина.

Когда мать отвернулась, Гермиона незаметно произнесла над тарелками быстрые подогревающие заклинания. А после еще одного взмаха палочкой все три тарелки наполнились всем понемногу со стола. Девушка слегка расстроилась, посмотрев на пустую тарелку отца, и сделала глубокий вдох. Она не позволит этому испортить обед с мамой и Аврелианом.

— Что ж, — произнесла Хелен, ставя стакан с апельсиновым соком перед Аврелианом и кружку молока перед Гермионой, зная, что она его любит, — Аврелиан живет с тобой?

— Да, в моей квартире, — ответила девушка. — Она немного маленькая, но нам и так хорошо, правда? — спросила она у Аврелиана. Мальчик кивнул и продолжил поглощать еду со своей тарелки. Обе женщины улыбнулись, зная, что малыш ответил просто так, не понимая, о чем его спросили.

— Кто за ним приглядывает, когда ты уходишь на работу? — поинтересовалась Хелен.

— Он остается с Молли… эм, миссис Уизли, с мамой Рона, — ответила Гермиона. — Ей нравится сидеть с ним, но она пока не просит за это платы. На самом деле, знаю, что никогда и не попросит, так что я пока не знаю, как решить этот вопрос. Не хочу оскорбить ее, но и не могу просить ее все время сидеть с ним бесплатно. К счастью, в последнее время мой рабочий график стал довольно гибким, так что Аври проводит в Норе только по нескольку часов в день.

— А что твои друзья думают об этом? — спросила женщина.

— Они поддерживают меня. Знают, что мне тяжело. Они… по-настоящему поддерживают меня.

— Хочешь еще яиц, Аврелиан? — предложила Хелен.

— Да, пожалуйста, — ответил мальчик, улыбнувшись.

— Какие хорошие манеры, — улыбнулась женщина, накладывая мальчику фаршированные яйца.

— Что теперь надо сказать, Аврелиан? — подсказала Гермиона.

— Спасибо, — ответил мальчик с набитым ртом. Гриффиндорка покачала головой, нежно улыбнувшись сыну.

— А что насчет этого мальчика Малфоя, он знает об Аври? — спросила Хелен, выглядя немного недовольной при упоминании о человеке, который столько раз доводил ее дочь до слез.

— Да. Знает.

— Ты сказала, что люди могут измениться. Он изменился? — спросила женщина.

— Да, изменился.

— И?

— И я не знаю… Я честно не знаю, что с ним делать. Я позволила ему видеться с Аврелианом. Он действительно очень хорошо ладит с ним. Я просто не знаю… — Гермиона замолчала, услышав звонок своего мобильника. Девушка достала его из сумочки и посмотрела на имя звонившего. — Прости, мам. Мне нужно ответить.

Миссис Грейнджер кивнула, и Гермиона вышла в гостиную, чтобы ответить на звонок.

— Джинни? — спросила она.

— Гермиона, прости, что звоню тебе сейчас. Знаю, что ты с родителями, но ты нужна мне, — произнесла Джинни.

— Почему? Что случилось? — нервно спросила Гермиона, ее сердце стало быстро биться от начинающейся паники.

— Дело в Гарри. Он услышал от Хагрида и теперь готов бежать. Он не слушает меня, но послушается тебя. Всегда слушается. Мне жаль, что приходится просить…

— Нет. Все нормально. Где он сейчас? — быстро спросила Гермиона.

— Здесь, в Норе. Рон сейчас наверху, пытается с ним поговорить, — ответила Джинни.

— Что он пытается сделать? Что сказал Хагрид? — быстро спросила Гермиона.

— Хагрид видел Денниса.

— Сейчас буду, — сказала Гермиона. Девушка повесила трубку даже не попрощавшись и вбежала в кухню.

Аврелиан и Хелен с любопытством посмотрели на нее.

— Прости, мам, но мне нужно идти. Гарри…

— Я понимаю, — вздохнула женщина. — Всегда что-то случается.

— Мам, я…

— Все нормально. Правда, — уверила она дочь. — А теперь иди, пока Гарри не натворил что-нибудь.

— Как ты…

— Всегда ведь дело в Гарри, правда? — спросила миссис Грейнджер. Гермиона кивнула и грустно улыбнулась. Это было правдой. Если в беде была не сама Гермиона, то, значит, был Гарри.

— Мы уходим? — спросил Аврелиан.

— Да, сладкий, мы идем увидеться с тетей Молли и тетей Джинни, — ответила Гермиона.

— Но я еще не закончил есть, — захныкал Аври.

— Ничего, Молли накормит тебя, — уверила сына гриффиндорка. Мальчик продолжал хныкать.

— Хочешь взять с собой кексик, Аврелиан? — предложила Хелен.

— А можно? — спросил мальчик.

— Конечно, — улыбнулась женщина. — Веди себя хорошо, и мы увидимся с тобой в следующее воскресенье, ладно?

— Спасибо, — просиял Аври. Он спрыгнул со стула, держа в руке кексик, и Гермиона взяла его на руки.

— Прости, мам. Я напишу тебе, — сказала Гермиона. Хелен кивнула, и девушка с ребенком дисаппарировали.