Заключенные тьмы (гет)

Гермиона Грейнджер, сидя на диване вместе с Роном и Джинни, исподтишка наблюдала за слизеринцами, которые собрались в самом дальнем углу гостиной. За все время, что эти люди провели здесь, они никак не попытались сблизиться с теми, кто любезно предоставил им убежище.

Все верно. Так и должно быть. Разве могут давние соперники вот так быстро забыть об обидах? Переступить через долгие годы вражды? Нет, конечно же, нет. Однако сейчас, глядя, как три слизеринки весело смеются над тем, что рассказывает им Блейз Забини, а Малфой и Нотт ведут непринужденную дружескую беседу, Гермиона понимала, что и им ничто человеческое не чуждо.

Всю жизнь она считала этих людей врагами, которые в любую минуту готовы вонзить в спину нож. Как и ее друзья, Гермиона была убеждена, что каждый представитель змеиного факультета помешан на Темной магии, и мысленно обвиняла их всех в том, что они поддерживают идеи Волан-де-Морта. Но, кажется, гриффиндорцы — как впрочем и представители двух других факультетов — забыли, что хотя бы раз в столетие и их дома тоже выпускали опасных и злых магов.

Сейчас же, видя, что шестеро слизеринцев ведут себя, как обычные люди, Гермиона понимала всю ошибочность своих подростковых убеждений. Эти люди, объединенные принадлежностью к древним аристократическим родам, — одна семья. Они, как и гриффиндорцы, готовы пойти на все ради своих близких. Пусть они не всегда были честны, нередко переступали границы нравственности — однако, положа руку на сердце — разве этим отличаются только слизеринцы? Не присуще ли это в какой-то мере всем людям?

Взгляд Гермионы задержался на Кассандре. Ей никогда особенно не нравилась эта девушка. Красивая и богатая аристократка, она пользовалась симпатией даже у гриффиндорцев. Некоторые ее однокурсники и вовсе сохли по этой выскочке, папиной дочурке. Гермиона никак не могла понять, что же их всех так привлекало в этой холодной высокомерной особе с большим самомнением? Она мало чем отличалась от других — и все же была лучше. Особенно гриффиндорку злило, что Кассандра Флеминг никогда не считала ее достойной соперницей. Гермиона много времени проводила за учебниками, стараясь быть лучшей во всем и всегда, однако у слизеринки то же самое выходило словно без всяких усилий, ей не приходилось коротать свободные вечера в библиотеке. Очень легко, как казалось Гермионе, Кассандре давалась учеба. Но самым неприятным было то, что ей так и не удалось выделиться на зельеварении. На уроках Северуса Снегга ветвь первенства делили Кассандра Флеминг и Драко Малфой.

Как удивительно сложилась жизнь... Еще совсем недавно эти двое были непримиримыми соперниками, готовыми на все, лишь бы одержать верх. Гриффиндорцы очень часто становились свидетелями перепалки между двумя слизеринцами. Казалось, ничто и никогда не заставит их уступить друг другу. Ну, а сейчас Кассандра совершает безрассудные поступки ради того, кто в недалеком прошлом мог сильно обидеть ее. Что же изменилось со времен Хогвартса?

В этот момент Драко, оторвавшись от своего, как казалось Гермионе со стороны, очень увлекательного разговора с Ноттом, приблизился к Кассандре и прошептал ей что-то на ухо с самодовольной улыбкой. Светловолосая девушка недовольно поморщилась и легонько толкнула его в плечо. Малфой задорно рассмеялся и сел у ее ног, откинув голову на колени. Кассандра, вновь включившись в беседу Блейза, стала перебирать светлые пряди. Теодор усадил свою жену к себе на колени и также подключился к оживленному разговору.

— Чем они так привлекли твое внимание? — спросил Рон, заметив интерес своей девушки к слизеринцам.

— Просто наблюдаю, — пожав плечами, ответила она и положила голову на его плечо.

Рон, ее милый, так уютный и родной Рон... С самого детства все тяготы и невзгоды они преодолевали вместе. Только раньше с ними был Гарри, а сейчас его нет. Несмотря на то, что со смерти друга прошло два года, рана еще не зажила, да и навряд ли когда-либо затянется. Иногда ночами, бессмысленно ворочаясь в кровати, пытаясь заснуть, Гермиона очень часто вспоминала Гарри. Ей, как, впрочем, и каждому из гриффиндорцев, не хватало лучшего друга. Почему нельзя повернуть время вспять и исправить роковую ошибку, которая произошла два года назад, которая изменила их жизни, перевернув мир с ног на голову? Почему?

— Они смотрят на нас, — вдруг сказала Дафна, бросив беглый взгляд на гриффиндорцев.

— Это очевидно, — спокойно произнес Теодор. — Изучают. Пытаются понять наши мотивы.

— Что ждет нас завтра? — спросила Кассандра, и улыбки тотчас исчезли с лиц друзей. Она почувствовала, как напряглись плечи Драко.

— Ничего хорошего не сулит нам завтрашний день, — угрюмо отозвался Блейз.

— Давайте не будем о мрачном, — тотчас сказала Панси, слегка хлопнув по колену мужа. — Давайте просто отдохнем сегодня. Мы так давно не собирались все вместе.

— О, благодаря стараниям Кассандры, здесь собрался практически весь наш курс, — недовольно фыркнул Драко.

Кассандра, прищурившись, слегка толкнула его коленом, а Блейз, закатив глаза, со вздохом спросил:

— Ты будешь упрекать ее за это до конца своих дней?

— Он будет высказывать свои недовольства по поводу сохраненной жизни еще своим внукам, — весело подхватил Теодор, вызвав улыбку на лицах у всех, кроме Драко.

— А вот ваша бабушка подожгла Министерство Магии, чтобы спасти меня, старого идиота, — Блейз попытался изобразить ворчливый голос Драко в старости.

Компания друзей вновь рассмеялась, теперь уже вместе с Драко.

Потом они нашли другую тему для обсуждений, но Драко не хотелось участвовать в разговоре. Все его мысли были заняты завтрашним днем. Он ни на секунду не переставал думать об этом. Он не мог знать наверняка, чем обернется завтрашняя битва, но одно он знал точно: кто бы не пришел после этого к власти, его ждет один исход — смерть. Или он погибнет во время битвы, или же после. Драко знал, чувствовал это.

— Все хорошо? — тихо спросила Кассандра, наклонившись к нему и положив руки на его плечи.

— Просто думаю о завтрашнем, — как можно тише ответил он. Не хотелось тревожить Панси, которая всеми силами пыталась отгородиться от мрачных мыслей.

— У нас все получится, — решительно заявила она, сильнее стиснув его плечи.

Малфой ничего не ответил, лишь положил ладонь на ее правую руку. Ему бы хоть немного ее уверенности...

Кассандра проснулась среди ночи. Немного поворочалась в постели и, повернувшись на другой бок, с удивлением обнаружила, что Драко рядом нет. Резко подскочив на кровати, она облегченно выдохнула, увидев знакомый силуэт у окна.

— Почему не спишь? — немного сонным голосом спросила девушка.

— Не знаю, — пожав плечами, ответил Драко. — Всякие разные мысли не дают покоя...

Завернувшись в плед, Кассандра медленно подошла к нему и прижалась щекой к его спине. Малфой слегка усмехнулся, продолжая смотреть в окно.

— Все будет хорошо, — в ее голосе было столько надежды и веры.

— Нет, милая, не будет, — со вздохом ответил он. — Судьба сделала свой выбор и, боюсь, не в нашу пользу.

Кассандра ничего не ответила, лишь крепче стиснула его в своих объятиях.

Ее отец всегда говорил, что добро и свет непременно одолеют мрак и тьму. А вот теперь вспомните, куда Ричарда Флеминга привели эти наивные, по сути, глупые, детские убеждения? Может, стоит посмотреть правде в глаза? Разве смогут двадцать молодых людей одолеть сильных волшебников? Разве смогут они противостоять злу одного из величайших темных магов? Нет. Это всего лишь сказки. Однако Кассандре отчаянно не хотелось расставаться со светлым видением будущего. Она хотела верить.

За окном ярко светило солнце, согревая своими теплыми утренними лучами еще сырую от ночной росы землю. Из приоткрытого окна доносилось щебетание птиц, устроившихся на деревьях. Грег Сомерсет стремительными шагами пересек комнату и с силой захлопнул раму. В порыве ярости он совершенно забыл, что можно воспользоваться палочкой.

Последние дни выдались чертовски ужасными. А все из-за этого чертового Малфоя и его дружков. Грег до сих пор помнил тот наглый насмехающийся взгляд Кассандры. Он так сжал кулаки, что побелели костяшки. Злость. Ненависть. Ярость. Грег ненавидел весь окружающий мир за свою ошибку, он ненавидел Малфоя и Нотта за то, что им удалось избежать правосудия, ненавидел Кассандру, которая прилюдно унизила его. Но больше всех он ненавидел Дафну, которая, по его убеждению, была неким катализатором последних событий. Однако он не был до конца уверен в том, что ей удалось добраться до Малфоя или Нотта, или до их жен. Эх, уж лучше бы эта девчонка затерялась в лесу!

В тот вечер, явившись в дом Темного Лорда, он впервые за долгое время почувствовал, что тот, кем он восхищался и боготворил, откровенно презирает его. Презирает за оплошность, которая обернулась такой масштабной катастрофой. Интересно, а Волан-де-Морт хоть раз смотрел на своего любимца Малфоя таким взглядом — разочарованным, полным холодного безразличия? Грег никогда не понимал, за что величайший маг столетия уважает этого придурка? Что в нем такого, чего нет в Сомерсете? Его род не менее знатен, а по богатству превосходит даже пресловутых Малфоев.

Сомерсет, как и все, искренне уважал Темного Лорда и восхищался им. Разве мог Грег понять, что именно в Драко Малфое Темный Лорд увидел то, чего не было у большинства его последователей — сильный волевой характер, унаследованный от матери.

Вновь крепко стиснув кулаки, Грег Сомерсет направился к двери. Сегодня очень важный день для всей магической Британии. Именно в этот день, второго мая, Темный Лорд заполучил то, о чем мечтал всю свою сознательную жизнь — власть. Именно в этот день два года назад свершилось величайшее событие века, в честь которого в Лондоне устраивается большой праздник. Грег, как первое доверенное лицо Волан-де-Морта, должен проследить за тем, чтобы все прошло гладко и спокойно.

Панси грустным и тоскливым взглядом обвела друзей, которые в этот момент облачались в черные мантии. По словам Грейнджер, такая одежда навряд ли обратит на себя внимание в толпе, что соберется на Косой аллее для празднования «величайшего в истории» дня. Главное — постараться не привлекать лишнее внимание к своим персонам раньше времени — и тогда у них все получится.

— Почему я не могу пойти с вами? — в который раз недовольно спросила Панси.

— Я больше не буду отвечать на этот вопрос, — мягко ответил Теодор. Расправив подол мантии, он подошел к супруге и легонько коснулся губами ее волос. — Я не хочу, чтобы что-то случилось с тобой и нашим ребенком.

— Но я не маленькая, — вопреки своему утверждению Панси притопнула ногой, и в этот момент была похожа на ребенка, у которого отняли нечто важное для него. — Ты и сам прекрасно знаешь, что я весьма искусно владею боевой магией, — она сложила руки на груди.

— И все же, Панси, тебе лучше остаться здесь вместе с Дафной и Финниганом, — сказал Блейз, расправив рукава.

Симус вынужден был остаться из-за своего поврежденного плеча. Панси, по мнению всех, просто обязана была беречь себя и никуда не ходить, ведь в ее положении это очень опасно. Дафна же, которая не слишком стремилась участвовать в битве, посчитала, что может пригодится здесь, в убежище.

Панси недовольно фыркнула и, вырвавшись из объятий мужа, обиженная, ушла на второй этаж. Четверо слизеринцев, вздыхая, проводили ее взглядами.

— Ничего, она все понимает, — слегка улыбнувшись, ответила Кассандра.

— Эй, — в гостиной показался Рон Уизли. — В последний раз надо обсудить план и удостовериться, что всем все ясно.

Взгляды Малфоя и ненавистного ему гриффиндорца пересеклись. Драко мысленно отметил, что ссадина над его бровью, несмотря на все старания Дафны, все еще заметна. На его лице появилась победоносная гадкая ухмылка.

— Я должен увидеться с ней, мне надо убедиться, что с моей матерью все в порядке, — решительно заявил Драко.

— Я не собираюсь рисковать своими людьми только потому, что наш принц соскучился по своей мамочке, — с презрительной усмешкой произнес Уизли. — Мы и так чуть не пожертвовали своими жизнями ради тебя.

— А я не просил вас! — Кассандра, резко вскочив со своего места и вцепившись в плечо мужа, попыталась остановить его, не дать совершить ошибку.

— Да, но зато твоя жена чуть ли не на коленях умоляла нас помочь, — Блейз удивленно посмотрел на гриффиндорца. Уж этого точно не могло быть, Кассандра бы никогда не позволила себе так унижаться.

Малфой безмолвно буравил стальным взглядом Рона, который уже начал задумываться, во что всё это выльется — и тут Драко, резко сорвавшись с места, набросился на него. Оба парня сцепились друг с другом в схватке. Неизвестно, сколько бы продолжалась эта бессмысленная драка, если бы Блейз и Теодор не растащили их в разные стороны. Грейнджер тотчас подбежала к своему любимому.

— Ты просто сумасшедший, Малфой! — воскликнула она, всмотревшись в разбитое лицо Рона.

Оставив реплику гриффиндорки без ответа, Драко, выругавшись, вырвался из рук Блейза и ушел на второй этаж. Кассандра, не задумываясь, последовала за ним.

— Что это было? — спросила она, резко ворвавшись в комнату.

— Пришла защищать этого рыжего недоноска? — зло усмехнувшись, спросил Малфой.

— Нет, ведь в его словах не было правды, — сложив руки на груди, девушка подошла к грубому столу темного дерева, возле которого стоял Малфой, и повернулась лицом к мужу, а спиной к окну. — Слушай, я же не настолько сильно люблю тебя, чтобы падать на колени перед ним, — попыталась пошутить Кассандра.

— Вот спасибо, — слегка улыбнувшись, ответил Драко.

— Он просто хотел разозлить тебя, — она положила руку на его плечо. — Но удар был весьма впечатляющим, особенно для человека, который привык обходиться волшебной палочкой.

Парень вновь улыбнулся в ответ.

Сегодня на Косой Аллее собралось много людей. Было весьма непривычно смотреть на яркие сверкающие витрины, многие из которых еще совсем недавно были наглухо заколочены досками. Отовсюду слышались звонкие детские голоса и задорный смех. Да, Темный Лорд, учитывая события последних дней, решил устроить пышное празднество.

Но все это было лишь иллюзией, обманом, который не смогли бы разгадать разве что дети. За этим пестрым весельем стояло желание доказать всему миру, что власть все еще в его руках. От общественности скрывали детали дела о Малфое и Нотте, в глазах простых людей они были предателями, которые убивали и грабили. А сам же Темный Лорд в этой истории выступал в качестве защитника мирных граждан. Всю историю перевернули с ног на голову.

За всеобщей суматохой никто не заметил три небольшие группы людей, которые, словно желая остаться неузнанными, были одеты в черные мантии. Они появились в разных концах улицы, но все пришли сюда с одной целью.

Волан-де-Морт стоял у окна одного из кабинетов в Министерстве магии. Спокойный. Уверенный в себе и сегодняшнем дне. Он еще не знал, чем обернется этот яркий солнечный день, который два года назад принес ему долгожданную победу. Разве мог он подумать, что за величие придется расплачиваться самым дорогим? Иногда чувство собственного превосходства настолько затуманивает разум, что человек перестает замечать совершенно очевидные вещи.

Когда-то давно этот мужчина, будучи шестнадцатилетним юношей, превратил идею — избавить магический мир от грязнокровок — в цель своей жизни. Он считал, что волшебный мир создан лишь для чистокровных. Но мало кто разделял его идеи чистой крови, лишь небольшая группа магов, которые следовали за ним и подчинялись ему беспрекословно.

Волан-де-Морт усмехнулся. И вот сейчас, спустя столько лет, он наконец добился своей цели. Он стоит во главе магической Британии, а его идеи чистой крови постепенно распространяются и в других странах. Он достиг того, о чем мечтал всю жизнь.

В таких размышлениях он не спеша двинулся к двери. Совсем скоро ему предстоит произнести вдохновляющую речь перед своим народом. На самом деле, в этом не было никакой необходимости. Но ввиду последних событий хотелось лишний раз подчеркнуть свою власть и превосходство над приближенными.

Было так непривычно проходить по пустым и тихим коридорам и залам. Обычно здесь, ни на секунду не замолкая, кипит жизнь: множество людей проносятся мимо, держа в руках стопки каких-то важных бумаг, в Атриуме всегда царит суета... Волан-де-Морт никогда не любил суматоху, а потому не так часто появлялся в Министерстве. Важных персон он предпочитал принимать в своем особняке. И все собрания Пожирателей проводил там же.

За два года власти Темного Лорда число его последователей увеличилось в несколько сотен раз. Многие мечтают получить метку, считая, что это сделает их причастными ко всем великим делам, что совершил их Повелитель. Забавно. А ведь это всего лишь знак их полного подчинения. Их мысли и чувства в его власти.

Небольшая группа, состоящая из пяти волшебников, уже ожидала его прихода.

— Мой Лорд, все готово, — сообщил один из них, низко поклонившись.

— Великолепно, но нам пора, нас уже ждут, — ответил он и вместе со своими последователями направился к нужному камину.

Кассандра, Блейз и еще пятеро гриффиндорцев быстро, стараясь не привлекать к себе лишнего внимания, зашли за один из магазинов.

— Ну наконец-то! — всплеснул руками Уизли, группа которого уже была здесь. — Я уж думал, вы потерялись.

— Слишком много народу, — коротко пояснила Кассандра, бросив мимолетный взгляд на Драко, который вместе со своей командой также был здесь. Нахмурившись, он явно размышлял о чем-то своем, совершенно не слушая, о чем говорил Рон.

— Итак, Забини, Невилл и Джинни переносятся на крышу аптеки «Слизень и Джиггер», — начал Уизли. — Группа Малфоя заходит за банк Гринготтс. Как только Волан-де-Морт начнет подводить свою вдохновенную речь к логическому концу, ты вместе с Ноттом выходишь на свет, — парень посмотрел на Драко, который слабо кивнул в ответ. — Далее твоя группа, — он указал на Кассандру, — заходит со стороны магазина «Волшебный зверинец», а мы — он показал на самого себя, — зайдем с противоположной стороны. — Немного удачи — и мы победим.

Пожелав удачи своим друзьям, Блейз, который мог летать без помощи метлы или других приспособлений, перенес себя и двух гриффиндорцев на крышу аптеки. А затем три группы под предводительством Рона, Драко и Кассандры заняли свои места. Оставалось ждать.

Если бы кто-нибудь через час попросил Волан-де-Морта повторить его речь, то навряд ли ему удалось бы это. За эти два года он неоднократно выступал перед своими приближенными, и все его речи имели один общий смысл, который ни разу не менялся: выигранная битва за интересы чистокровных магов, светлое будущее, которое ждет их совсем скоро... И вот сейчас он продолжал говорить именно об этом. Он смотрел в глаза людей и видел их эмоции: кто-то всем своим видом показывал заинтересованность, а кто-то оставался безразличен. Ну и пусть. Он мысленно усмехнулся. Ему не важны симпатии окружающих, главное — победа, которую он уже одержал.

— И только вместе мы сможем добиться успеха… — интересно, он сам-то верил в свои слова?

Внезапно два человека в черных мантиях, с лицами, скрытыми капюшонами, подошли к трибуне, за которой стоял Волан-де-Морт.

— Добрый день, мой Лорд, — вкрадчиво произнес один из них и медленно стянул капюшон, явив всем свое истинное лицо.

По толпе пронеслась волна шепота, когда и второй человек снял капюшон. Перед ними стояли Драко Малфой и Теодор Нотт, которые два дня назад были объявлены в розыск. Некоторые из Пожирателей сжали палочки, готовясь атаковать, а Темный Лорд стоял, как вкопанный, словно не смея пошевелиться.

— Вы еще не рассказали этим людям, как приказывали нам убивать тех, кто открыто выступал против вас, тех, кто, по вашему мнению, были предателями, не разделявшими ваших методов и идей? — медленно, но верно двое молодых людей наступали на лидера магической Британии. — Может, стоит напомнить, что вы даже не гнушались убивать целые семьи вместе с детьми? — очередная волна шепота пронеслась по толпе. Люди переводили удивленные взгляды то на Темного Лорда, то на его некогда ближайших сподвижников.

— Вы добились того, о чем так долго мечтали. Власть в ваших руках. Ну, а что теперь? — Теодор всплеснул руками и указал на всех присутствующих здесь. — Вы каждый день живете в страхе, что когда-нибудь настанет день, и вся ваша власть просто исчезнет вместе с вами. Так вот, вы дождались. Этот день настал.

Как только Тео произнес эти слова, они с Малфоем начали выкрикивать боевые заклинания. Пожиратели тотчас бросились защищать своего Лорда — но они не знали, что совсем неподалеку стоят две группы людей, готовые в любой момент броситься в атаку.

Битва началась. Часть волшебников, поддерживающих Волан-де-Морта, бросилась на помощь Пожирателям Смерти. Большинство, в основном простые семьи, предпочли немедленно трансгрессировать. Однако некоторые, к большому удивлению гриффиндорцев и части слизеринцев, примкнули к ним. И все смешалось в общей неразберихе.

По всей площади каждую секунду из волшебных палочек вылетали сотни заклинаний, их яркие вспышки просто ослепляли.

— Нужно создавать защитное поле, — выкрикнула Джинни Блейзу, который еще минут десять назад мирно сидел на крыше рядом с ней, ожидая своего звездного часа. — Он может трансгрессировать в любой момент.

— Там еще остались дети, — угрюмо ответил Невилл.

— Ему нельзя дать уйти! — продолжала настаивать на своем рыжеволосая девушка.

Блейз махнул рукой. Ему не хотелось это признавать, но девчонка Уизли была права. Люди найдут, где спрятаться, а вот упустить Волан-де-Морта ни в коем случае нельзя. Взявшись за руки, они начали читать заклинание, которое создавало защитное поле, не позволяющее никому трансгрессировать до тех пор, пока его действие не прекратится. Об этом древнем заклинании Кассандра прочитала в дневнике своей прабабушки.

— Протего! — вовремя среагировал Теодор, отбив летящее в него заклинание, отправленное приметившим его Пожирателем Смерти. Но волшебник продолжал наступать, каждую секунду выкрикивая все новые и новые заклинания, а парень инстинктивно медленно пятился назад, как вдруг, зацепившись за что-то, упал на землю. Палочка вылетела из руки. Зажмурившись, он приготовился встретить скорую смерть.

— Инкарцеро! — вдруг услышал он сбоку до боли знакомый женский голос. Его противник проиграл, оказавшись связанным на земле.

Теодор быстро вскочил на ноги, подобрав свою палочку, и схватил Панси за локоть.

— Что ты здесь делаешь?!

— Ты думал, я буду спокойно сидеть в том чертовом доме и вязать? — девушка сложила руки на груди. — Я должна бороться вместе с вами.

Теодор, понимая, что спорить с женой бессмысленно, тяжело вздохнул:

— Просто держись ближе ко мне.

Появление Панси, Дафны и Симуса оказалось весьма кстати. Противникам Темного Лорда была нужна любая помощь. Рон и Гермиона, прижавшись спиной к друг другу, отбивали заклинания Пожирателей, которые наступали на них со всех сторон. Теодор и Панси, крепко держась за руки, отбивались от противников, стараясь приблизиться к Драко и Кассандре.

Дафна бегло осмотрелась по сторонам. Ее внимание привлекла Полумна Лавгуд, которая, отбивая заклинания одного из Пожирателей, не замечала, что сзади к ней медленно приближался Грег Сомерсет. Ни секунду не думая, Дафна бросилась на помощь девушке.

— Эверте Статум! — выкрикнула молодая аристократка, когда муж уже приготовился атаковать когтевранку.

Как она того и ожидала, Грег не успел вовремя отреагировать, а потому отлетел в сторону, врезавшись в витрину одного из магазинов.

— Это тебе за все! — зло усмехнувшись, произнесла Дафна и, потянув за собой удивленную Полумну, бросилась на помощь Блейзу и Джинни.

А тем временем Драко и Кассандра умело отбивали заклинания Волан-де-Морта.

— Остолбеней! Протего! Петрификус Тоталус! — выкрикивала девушка, но Темный Лорд не менее умело защищался.

— Чего вы добьетесь этим, глупцы?! — вдруг спросил величайших из Темных магов. — Вы ведь все равно проиграете.

— Но попытаться-то стоило, — с усмешкой ответил Драко, не опуская палочку.

— Вы — зло, а со злом нужно бороться, — Кассандра в точности повторила усмешку своего мужа.

Волан-де-Морт перевел взгляд на жену Малфоя. Уже однажды он встречал молодую женщину с точно такими же чертами лица. Кассандра Флеминг была точной копией своей прабабушки — Агнес Флеминг. Много лет назад, в начале своего пути, Темный Лорд встретил эту красивую тридцатилетнюю женщину, увлекающуюся изучением древних и давно забытых заклинаний. Именно она открыла ему тайны Темной магии. И вот сейчас перед ним стоит очень похожая на нее девушка — и хочет убить его.

Не успел он ничего ответить, как вперед вышла Нарцисса Малфой. Все трое удивленно перевели на нее взгляд. Драко хотел что-то сказать, но миссис Малфой легким движением руки остановила его.

— Ты — жалкая ничтожная змея, — прошипела женщина, надвигаясь на Волан-де-Морта, который медленным шагом отступал к стенам банка. Он мог бы сию секунду запустить в нее смертельное заклинание, однако что-то внутри него не позволяло этого сделать. — Ты разрушил тысячи жизней, в том числе и мою. Ты уничтожил мою семью, сломал моего мужа и вот сейчас собираешься убить моего сына и невестку? — Все находившиеся на площади замерли. Битва прервалась. Все внимательно наблюдали за Темным Лордом и его хрупкой соперницей. — Неужели ты никогда не думал о разрушенных тобою жизнях? Сколько всего эти люди не успели? Ты — убийца, чудовище! Петрификус Тоталус!

Битва вновь продолжилась, однако теперь противники Пожирателей действовали намного быстрее, намного безжалостнее. Казалось, что речь Нарциссы Малфой вдохновила их на победу. А тем временем трое людей, носящих одну и ту же фамилию, загоняли в угол величайшего из всех магов.

— Авада Кедавра! — выкрикнул Волан-де-Морт.

В это мгновение кулон Кассандры, как и предыдущий раз, начал гореть огнем. Теперь девушка знала, что ей делать. Зажмурившись, она взялась за подвеску двумя руками и начала шептать уже знакомые слова. Раздался хлопок, и яркое золотое пламя взвилось над ней. В то же мгновение Темный Лорд, человек — если его, конечно, можно назвать таковым — внушающий страх практически каждому жителю магической Британии, медленно опрокинулся навзничь.

Какие-то время вокруг стояла тишина, а затем площадь наполнилась шумом, криками, смехом. В этот момент солнце, так долго прятавшееся за тучами, озарило землю своими яркими лучами. Все наконец закончилось.

* * *

«Только в сказках добро побеждает зло, в реальной жизни все складывается совершенно по-другому», — именно так размышлял Драко Малфой, сидя в гостиной своего поместья два года назад.

Тогда он не знал, что буквально через пару минут на пороге его дома появится Кассандра Флеминг — девушка, которая изменит мирное течение его жизни, заставит его пересмотреть свои убеждения, взглянуть на мир под совершенно другим углом. В тот момент, когда их взгляды, полные ненависти, пересеклись, эти двое еще не знали, что позднее, переступив через гордость и предрассудки, они обретут самое светлое и прекрасное чувство — любовь.