Мразь (джен)

— Что-то случилось с Малфоем, — заметил Забини, глядя в сторону парты, за которой сидели Малфой с Ноттом.

— С чего ты взял? — поинтересовался Гарри.

— Прошло два дня, а Малфой никого не задевал, даже Перкс не обзывал грязнокровкой.

— И?

— Обычно он любил это делать.

— Наверное, он поумнел, — пожал плечами Гарри.

— Наверное, — недоверчиво протянул Забини.

— Хватит болтать! Третья парта! — возмутилась МакГонагалл. — Пять баллов со Слизерина за разговоры. Я сказала внимательно прочитать главу учебника и тренироваться!

Малфой не оглянулся. Гарри тоже это заметил. Раньше, если с их факультета снимали баллы из-за него — Гарри Поттера, Малфой всегда кривился и мог высказать что-то такое, будто Шляпа ошиблась. Теперь же оглянулись только Паркинсон с Булстроуд. Последняя скривила такую неприятную гримасу на своем и без того страшном лице, что Гарри показал, будто его сейчас вырвет. Паркинсон покрутила пальцем у виска.

Как только прозвенел колокол, возвестивший о конце урока, Гарри тут же поспешил в столовую. С утра он не сходил на завтрак, так как вместо этого был в совятне, чтобы отнести посылку с той самой кассетой — ему казалось наименее подозрительно отсылать что-то со школьной совой. И теперь он ждал обеда так, как еще никогда не ждал. Забини еле поспевал за ним.

Гарри уселся на привычное место, напротив него сел Забини, сбоку Трейси, слева от Блейза Крэбб, Малфой и Гойл. Нотт сидел на той же стороне, что и Гарри, по другую от него сторону. Поттер сразу наложил себе побольше картофеля, выбрал окорок побольше, потянулся за бутербродом и случайно разлил сок Девис.

— Поттер, — скривилась Трейси, — Ну что ты делаешь? Нельзя было попросить передать тебе этот бутерброд?

— Извини, Дэвис, — сказал Гарри.

— У свиней свинские привычки, — одновременно с извинениями Поттера сказала Паркинсон.

— Свинья — это твоя подружка Булстроуд, у нее даже морда соответствующая, — тут же ответил Гарри.

— Ты жалкий идиот, Поттер, — скривилась Паркинсон. — Как твоя грязнокровная мамаша.

Гарри уронил вилку, и она с шумом ударилась о тарелку. Больше всего ему хотелось засунуть эту вилку Паркинсон в глаз, чтобы она визжала как свинья на убое, и он бы мог ей сказать, что свинья — это она.

— Пэнси, хватит, — тихо сказал Нотт. — Ты ведешь себя некрасиво.

Паркинсон посмотрела на него с недоумением. Сощурила глаза.

— Я веду себя некрасиво? Поттер разливает на Трейси сок, а я веду себя некрасиво! Видимо, свинство передается по наследству вместе с грязной кровью, — Паркинсон посмотрела в сторону Салли-Энн, которая в этот момент хотела положить себе салат, но поймав взгляд Пэнси тут же уронила салат на стол, не донеся его до своей тарелки. — Ну я же говорила! Дурная кровь!

— Если ты еще раз назовешь меня так и будешь что-то говорить о моей матери, то окажешься в Больничном крыле быстрее, чем сможешь пожаловаться своей чистокровной мамочке, — прошипел Гарри.

— Да, угрожай мне! — развеселилась Пэнси. — Ничего ты мне не сделаешь!

* * *

— Если добавить в это зелье на три капли больше драконьей крови, то спустя три дня оно взорвется, — сказал Блейз, отмеряя ровно двенадцать капель над их котлом.

Они впервые готовили сложное зелье, варка которого должна была затянуться на несколько уроков. В их котле была кристально чистая голубая жидкость, у друзих зелье было разных оттенков — от фиолетового, до темно-синего. Отличился как обычно Лонгботтом.

— Розовое! — сказал Снейп, заглядывая в котел к Логнботтому и Уизли.

В классе послышались смешки, Малфой обернулся посмотреть на покрасневшего Логботтома. Грейнджер вздохнула, взглянув лишь на мгновение в сторону Лонгботтома, и принялась мешать свое синеватое зелье.

— Вы начали добавлять кровь дракона до того, как помешали зелье должным образом? Таких непроходимых тупиц, которые не могут прочитать рецепт, написанный в книге для первокурсников крупным шрифтом, за годы своей преподавательской деятельности я еще не припомню, — продолжал унижать покрасневших Лонгботтома и Уизли Снейп.

Малфой хихикал уже громко.

— А чтобы оно взорвалось через 4 дня, нужно добавить 4 лишние капли? — спросил Гарри.

— Пять, — ответил Блейз.

— На каком этапе?

— На любом.

— Лонгботтом, выливайте ваши помои. Со следующего урока вы начнете все заново! — говорил Снейп. — Потом придете дополнительно вечером на отработку, и будете доделывать то, что не успеете.

Звонок в подвале слышался тихо, но все только его и ждали. Все начали накрывать свои котлы и закупоривать пробками жидкие ингредиенты.

— Чтобы не было толпы, и никто ни на кого не пролил зелья, вначале Слизерин ставит свои котлы на полку у левой стены. Как только слизеринцы покидают класс, туда же ставят свои котлы гриффиндорцы, — скомандовал Снейп. — Не забудьте подписать, а то вашей памяти не хватит вспомнить в следующий понедельник, куда вы поставили свой котел!

— Всегда вначале Слизерин, — прошептал Дин Томас.

Паркинсон понесла их с Булстроуд зелье одна из первых. Она аккуратно приклеила записку, на которой было написано «Пэнси и Милли», и Поттер, поднося их с Блейзом котел скривился от этой надписи.

— На твоем котле надо написать «потти», — усмехнулась Паркинсон, проходя мимо Гарри.

Лонгботтом, несший свое зелье на стороне, где сидели гриффиндорцы, к сливной раковине споткнулся. Розовая жидкость полилась на пол. Гарри убрал палочку в карман. Девчонка Браун завизжала и запрыгнула на парту, когда зелье полилось ей под ноги. Паркинсон аккуратно обошла розовую лужу, Булстроуд пыталась сделать это так же грациозно, но зацепилась мантией за угол парты.

— Вы даже не в состоянии по ровному полу пронести котел три метра, ничего не испортив! — зашипел Снейп.

Гарри открыл котел, подписанный «Пэнси и Милли» и быстро влил туда пять капель драконьей крови. Он поставил пузырек с драконьей кровью на место, но тот чуть было не упал. Его подхватил Забини и поставил на полку более устойчиво. Гарри так же, как и Пэнси до этого, аккуратно обогнул розовую лужу, которую Снейп не спешил убирать, решив заставить это делать руками Лонгботтома и Уизли в перерыве. Забини ничего не сказал насчет добавленных капель.

— Это ты сделал так, чтобы Лонботтом упал, я видел! — поравнялся с Гарри Малфой. Нотт, Крэбб и Гойл шли рядом. — И ты добавил что-то в зелье Пэнси!

— Молодец, попроси Орден Мерлина первой степени за наблюдательность, — огрызнулся Гарри. — Или иди наябедничай Снейпу.

Гарри резко обернулся и посмотрел на Малфоя, подняв брови в манере, свойственной Снейпу.

— Давай, вперед! Я ведь итак знаю, чего ты стоишь, испорть впечатление о себе еще больше, Малфой!

— Я не ябеда! — вскинулся Малфой. — Я лишь заметил, что все видел, Поттер. И что я знаю твой маленький секрет.

— Вот и посмотрим, Малфой, чего стоят твои слова на этот раз, и умеешь ли ты хранить секреты.

Гарри развернулся и бегом побежал по лестницам. Он знал, что Забини не станет его догонять.

* * *

Зелье Паркинсон и Булстроуд взорвалось, когда Гарри нарезал корень лопуха. Блейз в это время помешивал их зелье, которое было уже не ярко-голубым, а серо-синим, густым и мутным. Гарри отпрыгнул с ножом в руках в сторону, Блейз аккуратно уклонился от летящих в их сторону ошметков. Паркиснон завизжала. В их тандеме с Булстроуд именно Пэнси была тем, кто отвечал за правильные помешивания, как в их паре делал Блейз. Поэтому зелье не нашло лучшего момента, чем взорваться, когда Паркинсон мешала его три раза по часовой стрелке, пятнадцать против. Булстроуд, нарезавшая корень лопуха, почти успела отпрыгнуть, но осколок котла все же порезал ей ухо.

— Малфой, Нотт, срочно проводите мисс Паркинсон в Больничное крыло, — сказал тут же материализовавшийся рядом с местом происшествия Снейп. — Так, у мисс Булстроуд задето ухо, ее тоже с собой захватите.

Гарри осторожно приблизился к своему столу и попытался очистить от ошмтеков темно-синего зелья Паркинсон корни лопухов.

— Это все уже испорчено, как и зелье, — сказал Блейз.

Малфой, поддерживающий ревущую Паркинсон, проходя мимо их парты, выразительно посмотрел на Гарри. Поттер улыбнулся ему и слегка кивнул. Малфой ничего на это не ответил.

Снейп взял двумя пальцами остывшее зелье с парты Паркинсон и Булстроуд, принюхался.

— Если бы у Лонгботтома рвануло зелье, то вместо Больничного крыла его бы вначале заставили убирать все, — прошептал Финниган.

— Потому что ваш Лонгботтом — счастливчик, и умудряется испортить зелья и котлы так, что его самого последствия никак не задевают, Финниган. — тут же сказал Снейп, продолжая принюхиваться к остаткам зелья Паркинсон. — Минус пять баллов за препирательства с преподавателем.

— Я не препирался!

— Еще минус пять баллов с Гриффиндора.

Снейп сказал это уже почти на ходу. Он, не сказав ничего, даже не дав наставлений ничего не трогать, вышел из кабинета быстрым шагом.

— Драконья кровь опасна, он понял почему котел взорвался, — прошептал Забини. — Если срочно не принять меры, у Паркинсон останутся шрамы.

— Мне плевать на ее шрамы, — прошептал Поттер.

— Что это вы такие невеселые? — начал Уизли. — Только и можете смеяться, если что-то не получается у нас, а если у вас, то делаете вид, что все нормально?

— Уизли, по-твоему, мы должны быть веселыми и радоваться, что кому-то больно? — вступила в диалог с рыжим Гринграсс.

— Вы же слизеринцы, любите, когда всем плохо и больно! Только и можете радоваться чужим бедам!

— Нет, Уизли, мы радуемся только вашим бедам, — улыбнулась Трейси.

В кабинет заглянули Малфой и Нотт, вернувшиеся из Больничного крыла.

— Поттер, иди к Помфри, — прошептал Малфой, проходя мимо.

Гарри схватил его за мантию, чтобы тот остановился.

— Наябедничал все-таки? — прошипел он Малфою в ухо.

— Ты же сам обещал отправить Паркинсон в Больничное крыло, — зло прошипел Малфой, — Она это запомнила! Я не ябедничаю, ясно тебе?

— Это хорошо, Малфой.

Гарри собрал свои вещи в рюкзак, намереваясь больше не возвращаться в класс. Он шел по коридору, касаясь пальцем стен, как будто оставляя за собой невидимый след. По дороге ему встретился Кровавый барон, и Гарри вежливо поздоровался с привидением. По лестницам он почти бежал, перепрыгивая через одну. Ему не нравилось подниматься медленно. Поттер даже не знал, боится ли он разговора со Снейпом. Наверное, его могут за такое отчислить. Вроде бы в правилах говорилось, что запрещено намеренно причинять вред ученикам, и за это полагалось исключение. Но все всегда его причиняли, и еще никого не отчисляли.

Перед дверью в Больничное крыло, Гарри растрепал волосы подсознательным жестом, после чего попытался их пригладить так, чтобы не было видно странного шрама на лбу. Сириус с Мэгги говорили, что этот шрам был у него с рождения, наверное, он, едва успев родиться, умудрился обо что-то удариться. Жизнь с самого начала была к нему неблагосклонной и подставляла углы даже в детской кроватке! Он постучал в дверь Больничного крыла.

— Входите, Поттер, — услышал он неприязненый голос Снейпа.

— Меня звали? — спросил он, протискиваясь в белые пенаты.

Он оглянулся. Все кровати были свободны, кроме одной, где лежала Паркинсон с какими-то бинтовыми примочками на лице. Булстроуд уже сидела на стуле в углу комнаты, видимо, медицинская помощь ей больше не требовалась.

— Это ты что-то подложил в мое зелье! — крикнула сразу же с кровати Паркинсон.

— Нет, — нахмурился Гарри.

— Ты говорил на прошлой неделе, что отправишь меня в Больничное крыло!

— Я бы столкнул тебя с лестницы, если бы захотел это сделать, — пожал плечами Гарри. — Я не силен в зельях.

— Поттер… — прошипел Снейп. — В зелье было добавлено пять лишних капель драконьей крови. В прошлый четверг. Когда Лонгботтом случайно разлил свое неудавшееся зелье.

— И это он их добавил! — тут же вставила свое Паркинсон.

— Нет, я плохо в этом всем разбираюсь, вы же знаете, профессор.

— Спросите у других, — предложила Паркинсон. — Мы с Милли ушли самые первые, там оставались Драко, Теодор, Винсент и Грегори! И Дафна с Трейси тоже!

Как раз в этот момент в кабинет вошел Дамблдор. Он очень тихо прикрыл за собой дверь. Гарри очень не хотел с ним разговаривать.

— Спросите, — пожал Гарри плечами.

— Мисс Булстроуд, вы уже можете идти, — обратился к сидящей тихо Булстроуд Снейп. — И позовите сюда всех своих однокурсников, раз мисс Паркинсон настаивает.

— Гарри, — директор присел на один из тех стульев у стены, где сидела покинувшая Больничное крыло Булстроуд. — Мне всегда неприятно, когда в нашей школе происходят такие инциденты. Когда один ученик подвергает риску здоровье другого ученика.

— Да, это неприятно, профессор Дамблдор, — согласился с ним Гарри.

Снейп усмехнулся. Он облокотился о стену, между его бровей пролегла складка и он рассматривал Гарри, стоящего посреди комнаты. Он стоял между сидящим на стуле Дамблдором у одной стены, и стоящим у двери Снейпом у другой стены.

— Если бы профессор Снейп не понял, что причина в лишней драконьей крови, то у меня на лице на всю жизнь остались бы шрамы, директор Дамблдор! — жаловалась Паркинсон.

Гарри подумал, что ей бы это не повредило. Она была похожа на мопса из-за приплюснутого носа. Конечно, в чем-то ее внешность была даже милой: глаза были большими и выразительными. Паркинсон точно не была такой жирной уродиной, как ее подруга Булстроуд, но все равно она не была красивой девочкой. Из класса красивой была только Дафна, но она была какой-то слишком спокойной, и Гарри ее почти не замечал. Трейси была обычной, может быть, если бы она распустила волосы, которые всегда собирала в низкий конский хвост, то могла бы стать симпатичнее. Салли-Энн всегда хотела казаться незаметной, чтобы Малфой не обзывал ее грязнокровкой, и часто преуспевала в своих попытках. Поэтому Гарри часто забывал о ее существовании.

В дверь постучали и Дамблдор позволил всем войти. В больничном крыле собралась целая толпа людей, и сердце Гарри забилось чаще. Почти все из них знали, что это он подлил драконью кровь в котел Паркинсон. Почти все из них неплохо относились к чистокровной Паркинсон и гораздо хуже к нему — сыну грязнокровки, воспитанному предателем своей чистокровной известной семьи.

— Милые дамы и господа, — улыбнулся всем вошедшим Дамблдор. — Мисс Паркнсон утверждает, что Гарри Поттер подлил в ее зелье лишние капли крови дракона, чтобы изуродовать ее лицо.

Дафна в этот момент прикрыла рот ладошкой в испуге и посмотрела на лежащую на кровати Пэнси в бинтовых повязках.

— Не волнуйтесь, мисс Гринграсс, профессор Снейп вовремя понял причину произошедшего, и у мисс Паркинсон не будет шрамов. Но тот, кто подлил в котел мисс Паркинсон кровь дракона, должен был сделать это в прошлый четверг, когда вы все ставили свои котлы на специальную полку в классе для недоделанных зелий, — Дамблдор внимательно окинул взглядом каждого из-под очков половинок.

Его мантия была фиолетовой, на ней были изображены звезды. Наверное, такие мантии были модными в прошлом веке, потому что Гарри часто видел стариков в странного вида и фасона одежде. Люди, которые были возраста профессора Снейпа никогда не одевались так странно.

— Поэтому я хотел бы спросить вас, видели ли вы, кто подливал кровь дракона в котел мисс Паркинсон в четверг?

Малфой сразу же замотал головой. Нотт прошептал тихое «нет». Гойл и Крэбб сделали так же, как Малфой — они всегда за ним повторяли. Перкс, стоящая в стороне ото всех, потупилась и едва заметно покачала головой.

— Я ничего не видела, — сказала Трейси.

— И я, — слабым голосом заявила Дафна.

— Ты врешь! — тут же закричала Паркинсон. — Ты сказала мне в четверг, что это Поттер подставил подножку Лонгботтому, чтобы тот разлил зелье!

— Я тебе не говорила ничего такого, — Дафна посмотрела на ребят, прежде чем повернуться к Паркинсон.

— Говорила! Милли, ты же помнишь?

На лице Булстроуд читался весь ее простой мыслительный процесс. Она не понимала, почему все поддерживают Поттера, а не ее подругу, и она хотела бы поддержать ее, но не хотела идти против большинства. Ей было сложно понять, как такое возможно, что все на стороне Поттера. Она несколько раз открыла рот, закрыла. Открыла снова, чтобы сказать:

— Нет.

Дамблдор нахмурился. То, что Булстроуд врет понял бы даже Лонгботтом.

— Мистер Забини, вы работаете в паре с мистером Поттером, верно? — спросил он.

— Да, все так.

— И вы тоже не видели, кто испортил зелье мисс Паркинсон?

— Она сама могла его испортить, у нее редко выходят идеальные зелья, — вскинув голову, заявил Забини. — Или это сделали гриффиндорцы, они ставили свои котлы после нас.

— Мисс Паркинсон, почему вы считаете, что именно мистер Поттер испортил ваше зелье? — спросил Дамблдор у Пэнси.

Несмотря на бинты, на ее лице можно было легко видеть недоверие — она никак не ожидала, что даже Дафна соврет. Гарри понимал, как он рискует, во всей этой затее все держалось на Малфое с Ноттом — если они примут его сторону, то на его стороне сразу же будет большинство. Никто не идет против большинства. И Поттер понял, что может себе позволить такую выходку. Чувствовал, что после случившегося в доме Селвинов, Малфой не захочет, чтобы Гарри его публично унижал, вспоминая, как тот разревелся и выронил палочку, так и не сумев сдержать свои слова. Гарри никому об этом не говорил и не собирался рассказывать.

— Я не хочу об этом говорить, — вздохнув, сказала Паркинсон.

Гарри едва заметно улыбнулся. Даже Паркинсон отступила от своих слов и отказывалась от дальнейших попыток доказать свою правоту!