Защитница Императора? (гет)

Примечания:

В фф я пишу свои даты, так что они не играют никакой роли.

В конце вас ждет шок.

Таганрог

29 ноября

Ранним утром я заметила, что температура постепенно спадает, и это было хорошим знаком: организм должен теперь легче справляться с раной, когда не борется с жаром.

— Как он? — взволнованно прошептал медик, глядя на царя.

— Лучше, жар спал, рану я обработала. Дальше воспалятся она не должна, но надо ещё хотя бы несколько дней понаблюдать, — ответила я, — Я по ночам с ним буду, рану обрабатывать надо часто, чтобы всегда свежая мазь была, и отвар тоже.

— Днем могу я наблюдать за его здоровьем.

— Нет. Днём я тоже с ним буду.

— Но вы же не сможете столько продержаться.

— Вот увидите. Смогу. Я же солдат, а не какая-нибудь кисейная барышня.

— Воля ваша.

Ночью у Александра опять был жар, лихорадка и бред. Я делала ему холодные компрессы на лоб, заставляла пить отвары, которые нейтрализуют распространение лихорадки, убирала рвоту, боясь, что он может захлебнуться ей. А ещё я очень боялась, что он не доживёт до утра.

3 декабря

Уже пять дней, как Александр пришёл в себя, и его здоровью ничто больше не угрожало, рана на шее почти полностью затянулась благодаря моим травам и молитвам. Я с облегчением вздохнула. Лихорадка отступила. Сказав медику его обязанности пока меня не будет, я собрала некоторые вещи и выехала из Таганрога в Петербург.

11 декабря

Прошла уже неделя с тех пор, как я уехала. Из писем я узнала, что император уже на ногах и чувствует себя даже лучше, чем раньше. Организм окреп, сон стал спокойным, крепким и регулярным, да не нервничал так часто.

В столице

12 декабря

Приехав в Петербург, я первым делом отправилась к графу Милорадовичу. Дойдя до его кабинета, я постучала и услышав приглашение, зашла. Михаил сидел за столом и разбирался с бумагами. Не посмотрев на вошедшего, граф сказал:

— Если что-то срочное, то быстро говорите и идите. Я промолчала. Михаил не поняв, почему ему не ответили, поднял голову и замер.

— Граф Милорадович, я приехала как... — не успела я договорить, как меня обняли...мягко и нежно. Отстранившись, Михаил сказал:

— Николь, сколько же тебя не было. Александр про тебя спрашивал, все время говорил :

«Где Ника?», «Где она?», «Она же нас не оставила?». Я отвечал ему как мог. Я знаю про письмо...и должен признаться тебе что я полюбил тебя тогда, когда... — я не дала ему договорить и приложила палец к его губам.

— Я люблю тебя, Михаил...и уже давно. Он, убрав мою руку, сказал:

— Николь Александровна, вы пошли бы за меня замуж?

— Позовете — пойду. Да и сам покойный государь решил меня выдать за вас. Похоже, он не ошибся.

— Да, не ошибся. Хочу спросить. Сколько же вам лет?

— Двадцать девять.

— Мне тридцать семь. Я старше вас на восемь лет. Моя молодость уже прошла. Подумайте, хотите ли вы провести её со мной?

— Больше всего на свете, — ответила я шёпотом.

— Вы заслуживаете большего. Вы могли бы выйти за кого-то моложе меня…

— Нет! — я приложилась солёными от слёз(счастья) губами к его щеке. — Я люблю, люблю только вас, мне больше никого не надо…

— Я не так представлял себе этот момент, но медлить больше не могу, — он сделал паузу и, решившись, приложил мою руку к своей груди. — Николь, вы станете моей женой?

— С великой радостью, Михаил , — ответила я, задыхаясь от переполнившего меня чувства.

Свадьбу было решено играть прямо завтра вечером.