Заря Валинора (джен)

в которой ОЧЕРЕДНЫЕ ТРЕКЛЯТЫЕ ДИАЛОГИ перемежаются скверно выполненными повествовательными вставками и жалкими попытками удержать читателя в напряжении (автору не удалось придумать аннотацию, и она попросила помочь Эрвен, что по рассмотрении оказалось явной ошибкой)

К Тириону подходил серебристый корабль. Он не был похож на лебединые корабли телери, но был не менее прекрасен на вид. Любой, кто разбирается в кораблях, с первого взгляда узнал бы одно из любимых детищ Кирдана Корабела. Но никто, разбирающийся в кораблях, не ограничился бы одним только первым взглядом — смотрел и смотрел бы, не отрывая глаз от этой совершенной простоты, от плавных обводов корпуса, от силуэта парусов, от самых мелких деталей, сделанных одновременно и как можно более функциональными, и как можно более красивыми. Корабль подходил медленно, лавируя против слабого западного ветра и прорезая мелкие игривые волны, пока не достиг каменистого берега у самого города.

Комитет по встрече, состоящий из Келегорма, Карантира и Куруфина, наблюдал за высадкой пассажиров. Тех оказалось больше, чем ожидалось. Кроме Финрода и отправленной за ним компании, на берег сходили двое бородатых мужчин и женщина с сияющими как солнце волосами и не менее прекрасными чертами лица.

— И что, обязательно было ещё и ей всё рассказать? — пробурчал Карантир.

Вопрос был адресован Маэдросу, но ответил ему Финрод:

— У меня нет секретов от сестры. Кроме того, у неё есть дар проникать в чужие души.

— Ого! — восхитился Карантир. — Неплохо!

— А остальные двое?.. — спросил Куруфин.

— Это Кирдан, отец, — Келебримбор представил мужчину с серебряными волосами и бородой. Тот кивнул.

— Ну а что касается второго, думаю, что ему стоит представиться самому, — сказал Финрод. — Тем именем, которое он носит сейчас. Какое, кстати?

Незнакомец засмеялся:

— А какое имя носишь сейчас ты, Финдарато Инголдо? Или мне следует сказать — Финрод Фелагунд, Владыка Пещер, Друг Людей, именуемый также Мудрым Номом?

— Финдарато вполне годится, если только ты не предпочитаешь другое имя, — ответил Финрод. — Джентльмены, позвольте вам представить Олорина, более известного как Гэндальф Белый, бывший ранее Гэндальфом Серым, а также как Митрандир, Таркун и Инканус. Я ничего не забыл?

— Латспелл, — сказал Гэндальф, блеснув глазами из-под широких полей шляпы. — Но я не в обиде, это имя никогда мне особо не нравилось.

— А где Макалаурэ? — спросил Маэдрос.

Его братья переглянулись.

— Тебе сначала хорошую новость или плохую? — спросил Келегорм.

— Давай хорошую, — вздохнул Маэдрос. — Манвэ свидетель, я слышал не слишком много хороших новостей.

— Он женится, — сообщил Карантир.

— Но он уже женат! — возмутился Амрод.

— Он и его жена решили пожениться ещё раз, потому что он вернулся из Мандоса в новом теле, — объяснил Куруфин.

— Ух! — сказал Амрас. — А нашим родителям что, тоже придётся?

Карантир сконфузился:

— Я, это, спрашивал у них… А они, ну, сказали, что они уже… Ну, самую важную часть, в смысле. А всё остальное, говорят, просто формальности.

— Так, а плохая новость какая? — быстро спросил Маэдрос.

— Свадьбу организует Амариэ, — сообщил Келегорм.

— Не понимаю, чего в этом плохого, — удивился Финрод. — Она очень хорошо устраивает праздники…

— Она пригласила всех, — объяснил Куруфин. — И я имею в виду абсолютно всех из дома Финвэ.

— Что? — ахнул Маэдрос. — И нас, и наших кузенов?

Куруфин кивнул. Маэдрос потерял челюсть.

— Весь дом Финвэ? — протянул Амрод.

— Это будет море крови, — подхватил его брат-близнец.

— Ты говоришь так, будто это что-то плохое, — ухмыльнулся Карантир.

* * *

Финрод отправил своих спутников к себе домой (из каких-то соображений Келебримбор тоже увязался с ними), а сам пошёл с Феанорингами поговорить с орком. Понять его речь он не смог — к тайному удовольствию Эрвен — но заверил всех, что через несколько недель они обязательно наладят общение, особенно если ему поможет Гэндальф, знающий кое-что из оркских диалектов Третьей эпохи. Поскольку прозвище «Мудрый Ном» Финрод носил заслуженно, позволения забрать орка к себе он попросил у Нерданели. Та была рада избавиться от нежеланного гостя и сразу же разрешила.

— А ты уверен, что твоя жена ничего не скажет, если ты притащишь домой орка? — спросил Амрас.

— О, Амариэ не станет возражать, — ответил Финрод, — если только он не вздумает топтать её цветы.

— И у тебя есть надёжное место, где его держать? — уточнил Куруфин.

— Устрою что-нибудь, — заверил его Финрод. — Я вернусь за ним завтра, хорошо? Думаю, надо будет организовать транспорт.

— Давай, — согласился Феанор. — Тебе в сознании его выдать или оглушить?

По лицу Финрода промелькнула болезненная гримаса.

— Я всегда считал, что с пленниками следует обходиться гуманно, — сказал он с укоризной в голосе.

— Значит, в сознании, — заключил Келегорм. — Если передумаешь, только скажи.

Тем же вечером, как только пришёл Маглор, Маэдрос созвал своих братьев на совет. Хотя нет, для совета обстановка была слишком неформальной, а для семейной вечеринки — слишком деловой. Пожалуй, лучше так и назвать это собрание — просто собранием.

— Я слышал, тебя можно поздравить, — обратился Маэдрос к Маглору.

— Спасибо, — ответил тот.

— Просто в порядке любопытства… Как ты умудрился уговорить её вернуться к тебе? — поинтересовался Амрод.

— Попросил её, и она согласилась, — просто ответил Маглор.

— А ещё ты ей спел, — сдал брата Куруфин.

— Ну да. Но там не было никаких неуместных чар. Просто песня, которую я написал для неё.

— Выходит, если явиться с извинениями и каким-нибудь самодельным подарком, то это очень неплохо срабатывает, — задумался Карантир. — Может, и мне со своей женой так попробовать?

— И что ты для неё сделаешь? — спросил Келегорм.

— Ну-у-у… — Карантир поскрёб затылок. — Может, кольчугу?

— Кольчуга, Карнистир, — не слишком романтичная вещь, — сказал Маглор с каким-то весёлым отчаяньем в голосе. — Лучше попроси матушку, чтобы она что-нибудь для тебя сработала.

— Ну, что ещё происходило в Тирионе, пока меня не было? — спросил Маэдрос. — Чем, в частности, отец занят?

— Затеял совершенствовать палантиры, — сказал Куруфин. — И ещё одним проектом занимается, но нам не показывает. После того как Турко об эту вещь споткнулся и расколотил. Матушка, кажется, ему с этим помогает.

— Если ты о него споткнулся, Тьелко, значит, должен знать, как оно выглядело, — сказал Маэдрос.

— Как тысяча мелких кусочков, — мрачно сказал Келегорм. — Если бы я это заметил до того, как споткнулся, я бы и не спотыкался.

— Подозреваю, что есть и третий проект, о котором отец вообще не говорит ни слова, — продолжил Куруфин, — но поклясться в этом не могу.

— Думаю, рано или поздно выясним, — вздохнул Маэдрос. — Вы, кстати, никого здесь не убили?

— Нет! — возмутился Келегорм. — Мы не имеем привычки шататься по окрестностям, убивая направо и налево без всякого повода!

— Этого я и не говорил, — сказал Маэдрос. — Но у тебя просто удивительный талант находить поводы. Есть ещё что-нибудь, что мне следует знать?

— Прибыл Гил-Галад в сопровождении нескольких синдар, — сообщил Куруфин. — Думаю, ты это знаешь, они ведь воспользовались яхтой Тельперинквара. Гил-Галад всё ещё здесь, но его друзья куда-то исчезли.

— И скатертью дорога, — проворчал Карантир.

— Их послала Артанис, — сказал Амрод. — Что она вообще затеяла?

Прошло несколько дней, но сыновья Феанора так и не получили ответа на этот вопрос. Отец тоже не делился с ними своими планами.

Но не только у них были вопросы, которые оставались без ответов. Перевозка орка означала, что его существование больше не удастся удержать в секрете, и теперь о нём знал весь город. Зловещее бездействие Моргота, наличие в городе орка — существа, которое многие эльфы Валинора раньше видели лишь в кошмарах — и приближающаяся свадьба Маглора до такой степени накалили атмосферу, что весь Тирион просто гудел от напряжения.

* * *

— Я думал, Финдарато будет держать нас в курсе, — раздражённо сказал Куруфин. — Даже если он ещё ничего не узнал, мог бы так и сказать.

— Никто не мешает пойти и спросить, — предложила Эрвен. После возвращения в Тирион она не проводила с Феанорингами много времени, но сейчас присоединилась к ним в их саду. Там они собрались ради одного из тех разговоров, которые ведут те, кто чувствует, что надо что-то делать, но не представляет, что именно.

— Плохая идея, — скривился Маглор. — Амариэ опять начнёт обсуждать подготовку к свадьбе.

Но поскольку это было единственное разумное предложение — или, во всяком случае, единственное предложение, которое позволяло думать, что они заняты чем-то полезным — кончилось тем, что они всё-таки отправились навестить Финрода, которого и нашли в его саду за чаепитием с женой, сестрой, Фингоном и Аргоном.

— Привет, Финдарато, — поздоровался Маэдрос. — Надеюсь, мы никому не помешали?

— Ни в коем случае! — воскликнула Амариэ. — Садитесь, я сейчас принесу чашки! — она одарила их лучистой улыбкой и помчалась в дом, радостно подпрыгивая на каждом шагу.

— Я только что получил весточку от Элронда, — сообщил Фингон, как только вновь прибывшие гости расселись за столом. — Он будет на свадьбе.

— Очень приятно, — сказал Маглор.

— А кто же будет отвечать за Эрессеа, — спросил Аргон, — если Артанис, Кирдан и Гил-Галад уже здесь?

— Там остаётся мой муж, — ответила Галадриэль. — Он вполне способен обо всём позаботиться. В конце концов, он вместе со мной правил Лориэном.

Аргона, похоже, ответ удовлетворил, но его брат выглядел скептически.

— Даже и мысли не имею сомневаться в твоих словах, — сказал Фингон, — но мне кажется, что пост твоего соправителя не даёт опыта управления.

— Это почему? — уточнила Галадриэль.

— Ну, ты частенько бываешь…

Повисла неловкая пауза, поскольку Фингон пытался заменить слова «чересчур властная» на что-нибудь лестное, а это непростая задача, особенно когда на вас строго смотрит Галадриэль. К его счастью, Маэдрос пришёл на выручку.

— Нам было интересно, получилось ли у тебя что-нибудь с орком, Финдарато, — сказал он.

— Боюсь что нет, — сказал Финрод. — Я начинаю понимать его язык, но он пока что не сказал ничего важного.

— А где он? — спросила Эрвен.

Финрод слегка смутился:

— Он, ну… Он сейчас без сознания.

— Ха! — сказал Келегорм. — И куда же девалось гуманное отношение к пленникам?

— Он попытался сбежать, — объяснил Финрод, — и, к сожалению, не нашёл ничего лучшего, чем начать ломиться через любимые розы Амариэ. Она очень расстроилась. Кажется, она с размаху врезала ему поварёшкой. Но он не так уж серьёзно ранен.

Повисло растерянное молчание. А потом Маглор рассмеялся. Один за другим к нему присоединились остальные, и когда Амариэ вернулась с целым подносом чашек, вся компания уже хохотала до слёз.

А потом они все вместе пили чай, и очень неплохо провели время, и даже никого не убили, а перед уходом получили от Финрода обещание немедленно сообщить, как только орк скажет что-нибудь интересное.

Как и следовало ожидать, Финрод сдержал слово. Услышав от орка нечто, представляющее интерес, — а это случилось несколько дней спустя — он немедленно сообщил Феанорингам. Вообще-то полученные сведения оказались настолько критичными, что ему пришлось информировать и своего отца, и всех прочих эльфийских вождей Валинора, и самих валар.

Моргот сумел возродить дракона.