Ликорис (гет)

Следующим утром Такемичи с трудом встала. Прошедший день оставил на девушке настолько сильный отпечаток, что ночью ей снились кошмары, в которых труп Эмы лежал на большом столе, накрытый белой тканью, в которых Майки стрелял себе в голову, шепча слова любви, в которых Ханагаки осталась совсем одна в тесной квартирке в Токио, без особой цели или мечты.

Проснулась девушка вспотевшей и тяжело дышащей от ужаса, сковавшего её тело на добрые пять минут. Лишь потом она с трудом поднялась и отправилась в душ, дабы смыть пот. Из-за этого едва не опоздала в школу, совсем не успев поесть.

Так даже к лучшему. Она не была уверена, что её не стошнило бы в любой момент.

— Выглядишь не очень хорошо, — произнесла Хината, которую Такемичи нагнала у самой школы. Видимо, тоже опаздывала.

— Ага, ночка выдалась не самой приятной, — тускло ответила Ханагаки.

Переобуваясь в здании школы, девушка приметила вчерашнюю троицу: Казуши Ямагиши, Ацуши Сендо и Макото Сузуки. Четвёртого, Такуи Ямамото, среди них не было, что нисколько не удивило девушку: вероятно, травмы, полученные вчера парнем, оказались настолько серьёзны, что врачи решили оставить его в больнице на ближайшее время.

Значит, нравоучений от учителей всё же стоило ждать.

— О, Ханагаки! — бодро воскликнул Сендо, махая рукой. — Доброе утро!

— А? Да, утречка, — удивленно кивнула она.

— Ещё раз спасибо за вчера, — улыбнулся Сузуки, проводя рукой по убранным гелем волосам.

— Ничего такого, — отмахнулась девушка. — Как там Ямамото-кун?

— Полежит недельки две в больнице, а потом будет как новенький. Если бы не ты…

Такемичи лишь покачала головой, вновь возвращая всё внимание к ничего не понимающей Хинате и обещая рассказать ей всё во время обеденного перерыва.

Первая половина уроков прошла тягуче медленно, как жвачка. Ханагаки разлеглась на парте, вспоминая вчерашний день. Перед глазами предстало улыбающееся лицо Майки, и сердце девушки пустилось вскачь.

В мире была поговорка, что любовь живёт три года. Такемичи как-то умудрилась опровергнуть её. Её любовь жила вот уже двенадцать лет. Глупая любовь, которую она много лет считала безответной и нужной лишь ей одной. А когда когда услышала столь долгожданные слова из уст Майки спустя двенадцать лет, было уже слишком поздно.

«В этот раз я буду внимательнее! Я обязательно признаюсь Майки-куну, я изменю будущее!» — смело подумала она, закусывая губу и смущаясь собственной решимости. В голове было так много «но»: а вдруг в этой версии прошлого Майки её не полюбит? Или она сама каким-то неведомым образом разлюбит? Или, как и в прошлый раз, их история не закончится ничем хорошим?

Раздираемая противоречиями, Такемичи с трудом дождалась обеда, зашла за Хинатой в соседний класс и вместе с ней поднялась на крышу школы, где уже разместились несколько человек.

— Ты без обеда? — удивилась Тачибана, глядя на булочку с соком в руках подруги.

— Не успела приготовить, — безразлично пожала плечами Ханагаки. — Ничего страшного, вот приду домой и поем хорошенько.

Хината на её слова лишь поджала губы, а потом, подхватив палочками кусок сосиски из собственного бенто, внезапно сунула его Такемичи в рот.

— Я поделюсь, так что ешь, — сурово произнесла девушка, и Ханагаки, проглотив кусок, не сдержала смеха. Хина была очаровательной.

И почему Такемичи не смогла полюбить её в ответ? Это же так просто!

Но она знала ответ. Сердцу не прикажешь.

Они разделили бенто и булочку на двоих, кое-как наевшись ими. Затем Такемичи, откинувшись на сетку позади, поставленную специально, чтобы школьники не дай бог не упали с крыши, принялась пересказывать подруге вчерашний вечер. Хината слушала внимательно, в отдельные жестокие моменты прикладывая ладошку ко рту.

— Ты… Тебе не сильно досталось? Где болит? — тут же взволновалась она, осматривая подругу. Её глаза бегали по всем появившимся синякам, пластырям.

— Всё хорошо, просто пара синяков. Я их уже помазала, так что скоро сойдут. А вот Ямамото-куну действительно досталось.

— Надеюсь, этот Майки хорошенько избил Киёмасу, чтобы неповадно было, — нахмурилась Тачибана, и её злость была такой искренней, что Такемичи не сдержала смеха: подумать только, и это говорила дочь полицейского!

— Ну, в ближайшее время Киёмаса будет ходить со сломанным носом, — посмеялась в ответ девушка.

После этого лицо Тачибаны разгладилось, а на лице появилась приятная улыбка.

— Но всё же я не советую тебе общаться с такими, как Майки или Киёмаса, — обеспокоенно вздохнула она, покачав головой.

— Потому что они хулиганы? — уточнила Такемичи, получив в ответ кивок.

— Именно. Сейчас уже не так модно быть хулиганом, как раньше, но их всё равно много. Они остаются опасными ребятами, связавшись с которыми ты можешь пострадать. Либо влезешь в драку не вовремя — а я тебя знаю, ты обязательно влезешь, — либо на тебя просто нападут, желая насолить кому-нибудь ещё.

Ханагаки не могла не согласиться со словами подруги. Как ни прискорбно, но та была права. Такемичи в прошлом уже переживала подобные нападения, и именно из-за них Майки решил оставить её в стороне от Тосвы, тем самым ограждая от опасности. Это действительно помогло, но каждый день сердце Такемичи разрывалось от тоски по своим друзьям.

Ханагаки тяжко вздохнула и посмотрела вверх, на облака. Их было не так много. Они мирно плыли, небо было почти чистым, солнце хорошо грело.

— Я понимаю твои переживания, но… Я не знаю, как тебе это объяснить, но я не могу остаться в стороне. Есть свои причины.

Хина выглядела напряжённой и явно недовольной недомолвкой подруги, но Такемичи не могла рассказать ей правду. Как её воспримет Тачибана? Не сочтёт ли её, Ханагаки, за больную на голову?

Возможно, в будущем Такемичи и расскажет ей всю правду, но только не сейчас.

Помотав головой, откидывая мысли о будущем, девушка поднялась со скамейки, и сетка позади неё скрипнула, возвращаясь в изначальное положение. Ханагаки протянула Хине руку, и та приняла её, поднимаясь на ноги. Обеденный перерыв практически закончился, пора было расходиться по классам.

И вновь потянулись скучные уроки, самым неприятным из которых была алгебра. У Ханагаки всегда были проблемы со всем, что касалось формул. Она сидела за партой, безуспешно пытаясь решить задачку и просто мечтая о том, чтобы урок поскорее закончился.

Её мечты были услышаны. В коридоре раздались крики, отвлёкшие и учителя, и одноклассников. Мощным движением руки дверь была отодвинута в сторону, и в кабинет вошёл Майки. Такемичи вздохнула. Конечно, он и раньше пару раз врывался к ней в класс во время уроков, но в своё время девушка смогла отучить его от этой дурацкой привычки.

— Эй, Такемучи, пойдём гулять! — улыбнулся он, игнорируя опешившего учителя. Ханагаки перевела взгляд на Дракена, на лице которого отражалось вселенское смирение. Однажды и она смирилась, но это не значит, что она оставит всё как есть. Девушка вздохнула.

— До конца урока осталось пять минут. Подожди, пожалуйста, немного за дверью, — ответила Такемичи, игнорируя направленные в её сторону взгляды. Майки нахмурился, явно впервые сталкиваясь с человеком, который мог бы дать отпор его дурным затеям. — Я обязательно выйду и мы прогуляемся, обещаю.

Майки помолчал с минуту.

— Буду ждать на первом этаже, — наконец произнёс он, выходя из класса. Повисла тишина.

Учитель перевёл тяжёлый взгляд на Такемичи.

— В следующий раз скажите своему парню, чтобы не врывался посреди занятий, — недовольно произнёс он.

— Мы не встречаемся, — ответила Ханагаки, унимая радостное сердце от подобной мысли, — но я обязательно передам.

— Вот и славно. Ну, а раз ваш друг чуть не сорвал нам урок, то выйдите к доске и решите пятнадцатую задачу.

Такемичи подавила разочарованный стон, в миг пожалев, что не ушла вместе с Майки. Вместо этого ей придётся пять минут позориться у доски.

Девушка тяжело вздохнула, беря учебник и вставая из-за парты. Честное слово, алгебра её убьёт.

* * *

Майки с Дракеном, как и обещали, ждали её внизу. Такемичи, взяв сумку и наплевав на оставшийся урок, спустилась вниз, пробиваясь сквозь толпу школьников. Те обступили холл, глядя на Майки и Дракена, как на пришельцев.

— Кого они там выжидают? — шёпотом спросил кто-то.

— Чёрт, не знал, что в нашей школе кто-то состоит в Тосве, — в шоке ответил ему второй. Шепотки и гул от школьников не прекращались и, казалось, становились только больше.

Такемичи вздохнула: примерно такая же реакция была, когда эта парочка заявилась к ней на уроки впервые. Только в этот раз всё происходило на месяц раньше.

Она наконец вышла из толпы, поправила сумку на плече и чуть улыбнулась двум парням. Дракен кивнул в знак приветствия, а на лице Майки расплылась широкая улыбка.

— Ты задержалась, — произнёс он, чуть наклонив голову в бок и разглядывая ворчливую Такемучи.

— Прости, из-за кое-кого учитель разозлился на меня и заставил решать примеры по алгебре, — ответила Ханагаки. И тут же добавила недовольным тоном: — По алгебре, которую я совершенно не понимаю.

Ответом ей был смех.

— Ну что, пойдём?

Девушка согласно кивнула. Она прошла к своему шкафчику под многочисленные взгляды собравшихся вокруг школьников и достала сменную обувь. Дракен с Майки тоже принялись переобуваться, причём если первый носил высокие сапоги, то второй — простые шлёпки.

И тут раздался требовательный голос Хинаты:

— Куда это вы уводите Ханагаки? — спросила она, приближаясь стремительным шагом.

Такемичи знала этот взгляд подруги: Тачибана собиралась воевать.

— Это те самые Майки-кун и Дракен-кун, — поспешила представить их Ханагаки, пока Хина не натворила глупостей. — А это моя подруга, Тачибана Хината.

Хината нахмурилась, поджала губы и уверенным шагом прошла к своему шкафчику, доставая уличные балетки и переобуваясь.

— Не знаю, кто из вас двоих главный, но пойдём выйдем.

Такемичи переглянулась с Майки и Дракеном: те явно были удивлены действиями Хины, но последовали за ней к выходу из школы. Ханагаки пошла следом, подхватывая школьную сумку. Ей тоже было интересно, что хотела сказать Хината.

Тачибана, оказавшись снаружи неподалеку от входа школы, резко остановилась и развернулась к ним, сурово смотря на парней. Майки выглядел безмятежным, как и Дракен. Им явно было интересно, что же такого может предъявить слабая девчонка на год младше их.

— Не знаю, во что вы хотите ввязать Ханагаки-чан, но я не прощу, если вдруг она пострадает, — тяжёлым тоном произнесла девушка, скрестив руки на груди. Её прекрасные персиковые глаза метали самые настоящие молнии. — Такемичи — прекрасная девушка, которая по собственной глупости, граничащей с сумасшедшей храбростью и отвагой, может ввязаться в серьёзную передрягу.

— И вовсе я не глупая, — обиженно пробормотала Ханагаки.

Внезапно Хината низко поклонилась, чем удивила Такемичи.

— Пожалуйста, позаботьтесь о ней и не дайте ей пораниться, раз уж говорите, что вы теперь её друзья.

Майки сделал несколько шагов к Хине, кладя руку ей на плечо.

— Не бойся, мы своих не бросаем. Я прекрасно осознаю, что Такемучи — девушка, и именно поэтому она не будет причастна ни к каким дракам. В Тосве нет места девушкам, но, тем не менее, я бы хотел подружиться с Такемучи. Если ты не против, конечно.

Хината выпрямилась, и напряжение исчезло с её лица, будто его и не было. Вместо этого девушка тепло улыбнулась.

— Спасибо вам большое.

Такемичи умилённо покачала головой. Она подошла к Хинате, крепко-крепко обнимая её и трепля по голове. Тачибана залилась румянцем.

— Спасибо, что переживаешь за меня, но всё в порядке, правда, — улыбнулась девушка. — И я очень ценю твою заботу.

Хина кивнула, отводя смущённый взгляд в сторону. Она поспешила распрощаться с троицей, убегая обратно в школу.

— Ого, а она, кажется, очень привязана к тебе, — задумчиво произнёс Дракен.

— Мы с ней друзья, это неудивительно, — отозвалась Ханагаки, смотря вслед подруге.

Хина была действительно потрясающим человеком. Своим теплом она согревала всех, кто был рядом, своей заботой она вновь и вновь поднимала Ханагаки на ноги, не давая ей хандрить.

Тем не менее, в какой-то момент в прошлом они перестали общаться, и вся вина за это лежала на одной лишь Такемичи. Так уж произошло, что после смерти Эмы и скорого отъезда Майки из города сама Ханагаки больше не могла здесь находиться. Она распрощалась с Хиной, испытывая искренний стыд за то, что так и не нашла в себе сил ответить на её чувства, и за то, что даже подругой нормальной не стала.

Такемичи сбежала, оборвала всякую связь, чем, несомненно, ранила Тачибану. Долгие годы Ханагаки проклинала себя за этот дурной импульсивный поступок, но так и не смогла притронуться к телефону и набрать номер Хины.

Глубоко вздохнув и отгоняя неприятные мысли, девушка обернулась к Майки и Дракену.

— У тебя хорошая подруга, — внезапно заметил Сано, и Ханагаки кивнула.

— Да, она такая.

Девушка ожидала, что парни приехали на своих байках, но в этот раз оба предпочли велосипеды. Возможно, чтобы не пугать её или прохожих.

Майки сел на велосипед и похлопал по сиденью позади себя. Такемичи едва не присвистнула: чтобы сам Майки, да кого-то подвозил! Небось сегодня и рак на горе свистнет.

Они ехали какое-то время в тишине, затем Майки и Дракен начали свой привычный разговор о Тосве и дальнейших планах. Ханагаки слушала вполуха, так как большинство названий группировок было ей неизвестно. Однако если она собиралась спасти Дракена, Баджи и Эму, ей следовало начать разбираться со всем этим.

Такемичи посмотрела вперёд, натыкаясь взглядом на широкую спину Майки, облачённую в накинутый на плечи чёрный школьный пиджак. На губах сама собой появилась улыбка: как же она скучала по этим временам, по этому виду.

Ей было хорошо.