Ликорис (гет)

Игнорировать случившееся, преследование и устрашающую записку, было невозможно, а потому было решено, что Такемичи временно переедет в дом семьи Сано. Самой девушке было неловко теснить чужую семью, но иного выхода просто не было: они были единственными, у кого действительно хватало места, чтобы разместить ещё одного человека.

Более того, там был Майки, к которому Вальхалла точно не полезет: слишком уж опасный и сильный противник. Даже против огромной толпы он представлял угрозу.

Таким образом Такемичи на ближайшее время переселилась в комнату Эмы, которая была невероятно счастлива от полупостоянного соседства с Ханагаки. Нет, её, конечно, пугала нависшая над подругой опасность, но она не могла не радоваться тому, что они буквально будут жить под одной крышей. Это как затянувшийся девичник!

К сожалению, только Эма и была рада.

Конечно, в связи с ситуацией был разработан ряд простых правил: на улице Такемичи ни за что нельзя быть одной. Да, она боевая девушка и умела драться, но не в одиночку, всё же куда безопаснее, если рядом с ней будет кто-то из Тосвы. Путём недолгих раздумий было решено, что большую часть времени за Такемичи будет следить Майки — тот, кто её в это и втянул. А вот по мелочи рядом будут ошиваться Баджи или Чифую. Такой расклад всех устроил.

Ханагаки, которая вновь оказалась с возлюбленным под одной крышей и на долю которой дед Сано без угрызений совести скинул расталкивание своего внука по утрам, была настроена более чем серьёзно. Она была бы не против так и оставить, чтобы Майки наконец всё сам для себя решил. В конце концов, что такое месяц, когда перед ними были многие года впереди? Но она помнила, чем всё закончилось в прошлый раз. Ей надо было поговорить с Майки, а также с Дракеном, который решил, что ему разрешается лезть в чужие отношения. Настало время расставить все точки на «i».

И вот с последнего Такемичи и начала.

После небольшого обсуждения о злоключениях Ханагаки Дракен вышел на пару минут во двор, чтобы обзвонить всех капитанов, предупредить об обострении конфликта с Вальхаллой и сказать о предстоящем собрании Тосвы. Поэтому девушка, собравшись с духом, последовала за ним и преградила вход, когда тот собирался обратно в дом.

Приперев парня к стенке прямо в коридоре, Такемичи опасно прищурилась, не давая тому пройти ни вправо, ни влево. Обескураженный подобным напором, Дракен тяжело вздохнул, понимая, что у него нет иного выхода, кроме как выслушать претензии подруги. И, скорее всего, догадывался насчёт чего.

— И что это ты, уважаемый мой, такого наплёл Майки-куну, что он чурается меня вот уже месяц? — едва ли не злобно прошипела Такемичи. В прошлый раз она говорила с ним, когда тот сообщил о решении Майки всё обдумать. Вернее, когда Майки из-за чужих любовных «советов» стал вести себя как полный придурк.

Пора бы Дракену ответить за содеянное.

— Ничего я ему не наплетал, — ответил Дракен с нарастающим возмущением, при этом нахмурив брови и сложив руки на груди.

— Ой-ли? — тут же едко отозвалась Такемичи, вопросительно приподнимая одну бровь. — Тогда как ты пояснишь то, что с ним творится? Я, знаешь ли, хочу нормально общаться с Майки-куном, а не через всю кухню.

— Ну так общайся, я-то тут при чём?

— Ты издеваешься? — разозлилась Такемичи, всплеснув руками и отходя от друга, чтобы не задеть. — Я знаю, что ты поговорил о… произошедшем… с Майки-куном, и что это по твоей не самой разумной инициативе он себя сейчас ведёт так, как ведёт! А именно как полный идиот.

— Послушай, это очень мило, что ты влюблена в него, — тяжко вздохнул Дракен, приподнимая руки в мирном жесте, а Ханагаки от такого вспыхнула. Ей было очень неприятно, что о её чувствах знала вся банда, — но Майки не может принять решение прямо сейчас. Ему надо подумать. Обдумать хорошенько. Не отрицаю, что ты нравишься ему в ответ, но ему нельзя бросаться в омут с головой.

— Да кто его о таком просит?! — возмутилась девушка, разводя руки в стороны. — Я лишь хочу, чтобы всё было как прежде!

— Как прежде уже ничего не будет, и ты сама это прекрасно понимаешь, — отрезвил её Дракен, резко опустив руки и сжав кулаки. — Я не хочу потом разбитого сердца ни тебе, ни Майки. Ему опасно привязываться к людям настолько крепко, насколько этого желаешь ты. Он уже потерял обоих родителей и старшего брата. И если он, влюблённый по уши, внезапно потеряет ещё и тебя, то он попросту не выдержит. У него и так психика ни к чёрту, не хватало ещё, чтобы ты её своими чувствами окончательно сломала.

Такемичи почувствовала прилив возмущения и, к своему удивлению, стыда. С одной стороны, кто Дракен такой, чтобы лезть в их дела, когда сам едва не скончался два с половиной месяца назад, да и в отношениях с Эмой у него полный провал. А с другой, он прав. Пока они с Майки просто близкие друзья, ему будет не так больно потерять Ханагаки. А вот если они уже начнут встречаться, привяжутся друг к другу и будут любить, то его состояние вновь может стать нестабильным.

Дракен был в этом смысле прав, что так сильно беспокоился о Майки и о его состоянии, ведь он как никто другой знал о не самой стабильной психике лучшего друга. Но вместе с тем он жестоко ошибался, если думал, что Такемичи бросит его. Когда-либо вообще! Она любила его более двенадцати лет, она сжимала его хладный труп в своих руках, она сама умерла под рельсами поезда и в последнее время она довольно часто видела кошмар, в котором сама по неосторожности убивала взрослого Майки.

Единственное, что заставило бы её отпустить Сано — это её собственная смерть. И даже тогда она продолжит любить его: проверено на собственном опыте.

Девушка подняла на Дракена тяжёлый взгляд, и было в нём что-то такое, что парень непроизвольно вздрогнул. Отступил на шаг и даже попытался что-то сказать, но Ханагаки не дала.

— Ты ничего обо мне не знаешь, ни-че-го, — ледяным тоном произнесла она, опуская руки по швам и чувствуя, как внутри закипает гнев на ошибочность суждений парня. — Не смей говорить мне о том, что я могу оставить Майки-куна, когда ты сам чуть не окочурился на той парковке. Ты знаешь, что бы с ним стало, если бы ты тогда умер? Знаешь, что стало бы с Эмой-чан? — Она горько усмехнулась и приподняла брови. — Конечно, не знаешь. Откуда тебе знать-то? А вот я знаю. Очень себе представляю. И я точно знаю, что будет с Манджиро, если он потеряет тебя, Эму-чан, Мансаку-сана или Баджи-куна. Я лучше тебя это знаю. А ты, небось, даже не задумывался, что беда может прийти откуда угодно. Так что не смей говорить мне о последствиях, понял?

Глаза Дракена гневно блеснули. Он явно хотел возмутиться, но промолчал: было во взгляде, тоне и выражении лица Такемичи что-то такое, что не позволило ему и рта раскрыть. Будто она действительно лучше него знала всевозможные последствия. Будто лично видела их, причём не раз. От стального блеска в глазах подруги по телу юноши прошлись мурашки.

Такемичи отступила на пару шагов, отряхнула невидимую пыль с очередной дурацкой футболки и подняла суровый взгляд на Дракена:

— Разберись сперва со своими чувствами к Эме-чан. Не любишь её — так ей и скажи и позволь ей двигаться дальше, не зацикливаясь на одном тебе. А если любишь — скажи прямо. Хоть раз побудь мужиком в отношении с ней. Чтобы хоть кто-то из вас, двух обалдуев, был мужиком, — выплюнула она, вспоминая Майки, который примерил на себя роль неуверенной девушки-недотроги. — Иначе, Дракен-кун, наш последующий разговор будет уже не таким мирным.

А затем развернулась и ушла, оставляя озадаченного и обеспокоенного Дракена одного разбираться что с советом, что с угрозой. В этот раз она решила пожалеть его косичку. Ради Эмы, которой та нравилась.

В комнате Эмы никого не было, и Такемичи рухнула на кровать, перекатываясь на спину и глубоко вздыхая. Внутри всё горело. Чувства бушевали, а эмоции она ещё не скоро сможет взять под контроль. Разговор с Дракеном вышел не самым приятным, но зато она хоть немного вправила ему мозги. Ну или то, что было вместо них. Или хотя бы натолкнула к этому.

Она лежала и созерцала потолок, пытаясь успокоиться. В голове до сих пор был полный шторм из мыслей: как лучше было сказать? Может, вообще надо было хорошенько вмазать один раз, чтобы вправить его извилины? Или не стоило добавлять угрозу напоследок? К сожалению, хорошие идеи приходили уже после завершения диалога. Такемичи оставалось лишь смириться.

Телефон пиликнул уведомлением, и Ханагаки бездумно достала его из кармана штанов, открывая. На экране раскладушки над значком мессенджера зависла единичка, которая тут же превратилась в двоечку: пришло ещё одно сообщение. Девушка нажала на него. И ей хватило короткого взгляда на имя отправителя, чтобы недовольно нахмуриться.

Писал Таката-кун.

От кого: Таката-кун

Прости, что не пришёл вчера. Мне стыдно. Боюсь, мы больше не сможем видеться.

Пока.

Сердце Такемичи неприятно сдавило, а в внутри поселилась обида. Нет, Таката всё ещё не был ей интересен в романтическом плане, но вот так вот прерывать их дружеское общение очень неприлично. Более того, его резкая смена настроения и поспешное прощание уж очень напоминали подобные ситуации в прошлом, когда одноклассники отказывались даже общаться с ней.

Поджав губы, девушка скривилась от неприятных воспоминаний и решила всё разузнать. Она считала, что заслужила знать хотя бы причину столь резкого отдаления.

Ханагаки нажала на кнопку звонка. Таката мгновенно сбросил, но Такемичи не сдалась, продолжая звонить и ждать ответа, и вот лишь на третий раз парень взял трубку и молчал.

— Почему ты хочешь прервать общение? Всё же было в порядке! — возмутилась девушка, что даже резко подняла с кровати и уставилась пустым взглядом на шкаф Эмы.

— Прости. Ты мне правда очень нравишься, но, знаешь, мой нос и рёбра нравятся мне больше, — невесело усмехнулся он и характерно кашлянул.

— О чём ты? — не поняла Ханагаки. Внутри снова пронёсся ураган мыслей. Стало не по себе.

— Твои дружки-гопники напали на меня по пути на встречу и избили. Сказали больше не приближаться к тебе и благородно вызвали мне скорую, — на общем фоне она могла слышать как рядом с парнем пищит кардиомонитор, — Я в больнице с несколькими переломами, если тебе интересно.

— М-мои дружки? — с ужасом в голосе прошептала Такемичи.

Неужели Майки?..

— Да. Те, в белых куртках и с ангелами.

Девушка испуганно посмотрела на стену, завешанную плакатами с какими-то актёрами. Так значит, в тот день Вальхалла не просто так следила за ней. Они ещё и на Такату напали. Уроды.

А с другой стороны, на кого ещё, кроме как Такаты-куна, они могли напасть, чтобы добраться до неё или Майки?

— Я… Прости меня, — искренне извинилась девушка, ощущая себя крайне отвратительно. Мысли бегали одна к другой. Но было очевидно, что сейчас нужно было сообщить об этом остальным. — Эти люди… Они не были мне друзьями, я их даже не знаю. Но они… Они очень опасны. Они напали на тебя из-за меня. И… Прости ещё раз. И ещё… Ты наверное прав. Нам лучше прекратить общение. Пока и спасибо за всё.

Ведь, скорее всего, для Вальхаллы не только она была целью.

— Был рад познакомиться, — на удивление, мягко попрощался парень. — Прощай.

А затем сбросил звонок.

Ханагаки уткнулась взглядом в собственные колени. Нервный смешок сорвался с её губ, тем временем как по спине и рукам пробежались холодные мурашки. Вальхалла не просто следили за ней: они отправили людей, чтобы те избили невинного Такату, которому просто не посчастливилось связаться с ней.

Ужас накрыл девушку с головой. Сегодня пострадал Таката, а завтра кто? Хина? Ацуши? Ямагиши? Макото? Ямамото? Инушида?

С трудом поднявшись с кровати и уняв дрожь, Такемичи вышла из комнаты и спустилась по лестнице на кухню, где сидели Эма, Дракен, Баджи, Чифую и Майки. Подруга первой заметила, что с Ханагаки что-то не так. Вторым был Майки.

— Что случилось? — серьёзным тоном спросил он, нахмурившись и выглядя необычайно красиво в этот момент. Если бы не ситуация, сердце Такемичи ёкало бы не от страха за себя и остальных, а от Сано.

— Вальхалла напала на Такату-куна, — сглотнув, сообщила она, рукой опираясь о стул Эмы. — Ну, того парня с гоукона. Я боюсь, Хина-чан и остальные могут быть следующими.

— Эта Вальхалла! — Стукнул кулаком по столу Баджи и мгновенно также поднялся со своего места. — Это уже переходит все границы! Майки!

— Да, я это знаю, — мрачно кивнул он, поднимаясь из-за стола. — Такемучи, позвони им и предупреди о произошедшем. Баджи, пусть ребята из твоего отряда будут приглядывать за ними. Дракен, раз послезавтра у нас будет собрание, там я подниму тему Вальхаллы.

— Понял, — отсалютовал Кейске, беря в руки телефон и принимаясь что-то в нём строчить. — Тогда, если ты не против, мы с Чифую пойдём. У нас сбор нашим отрядом, там я и введу их в курс дела.

— Да, иди, — махнул рукой Майки, выходя из-за стола и направляясь в сторону девушек. — Дракен, ты тоже свободен. Такемичи, надо поговорить.

Ханагаки удивлённо посмотрела на парня, не веря собственным ушам. Он действительно собирается с ней поговорить? После месяца чёрт пойми чего? О, ей будет очень интересно поговорить с Майки!

На самом деле Такемичи была рада разрешить все вопросы уже сегодня. Решить все проблемы и на время забыться, пока есть такая возможность —предстоящие события вряд ли дадут ей передохнуть.

Такемичи на секунду прикрыла глаза. Раз уж этот день был полон эмоциональных горок, то почему бы не добавить ещё одну?

Проводив ребят на выход и дождавшись, когда Эма поднимется к себе в комнату, Сано и Такемичи отправились в комнату парня в гараже. Там Ханагаки с максимально надутым видом села на незаправленную кровать возлюбленного, скрестив руки на груди и положив ногу на ногу. Майки сел на компьютерный стул напротив.

Между ними повисло неловкое молчание, из-за которого девушка потеряла значительную часть своей спеси и самоуверенности. Теперь ей было боязно. Но раз Майки позвал говорить, то уже что-то для себя решил.

— Итак? — спросила она слишком тоненьким голосом.

— Прости меня, — тихо произнёс Майки, поднимая взгляд с пола на девушку.

— За что конкретно? — подняла бровь девушка.

Косяков у Сано набралось много. И она могла бы ему многое простить, но знать об этом ему было не обязательно.

— За всё. За игнор, за то, что послушал Дракена, за тот поцелуй. Я… Уф, неловко, — посмеялся он, растрепав свои волосы так, что они торчали во все стороны. — Никогда не думал, что у меня будет подобный разговор с девушкой. Но Баджи и Эма заставили. Сказали, что я дебил.

Такемичи едва не хмыкнула. Ну да, дебил. В прошлом Майки на такой разговор решился поздно, только находясь присмерти. Небось, и в этот раз думал о чём-то таком, но сестра и Кейске вовремя вправили ему мозги. Да и Дракен небось подключился, когда понял, какую ошибку совершил.

— Майки-кун, лучше бы ты послушал Баджи, он фигню не советовал.

Сано же нахмурился, зажмурился и покивал. Ничего не ответил. Ханагаки тем временем всё ждала продолжения разговора.

— Я просто… — попробовал вновь Майки. Ему было крайне странно и непривычно говорить на подобные темы, но стоило отдать ему должное: он хотя бы пытался. — Кароче! — внезапно воспрял он духом, хлопнув по спинке стула. — Ты мне нравишься, во. Давно уже нравишься, но только недавно до меня дошло, прямо во время того поцелуя. Но я струсил, потому что всякие чувства — это сложно. И я спросил у друзей, что с этим делать. А потом Дракен сказал, что я должен подумать о нашем совместном будущем, если всё же влюблён в тебя. А я влюблён. Вот и думал. Правда, ничего не надумал, но я попытался. Клянусь. А потом Эма и Баджи напомнили мне, что я дебил и могу упустить тебя. Ну, вот я и решил всё сказать, а там мы уж вместе всё как-нибудь решим. Особенно сейчас, чтобы не было потом никаких недомолвок.

Такемичи открывала и закрывала рот, как немая рыба, не в силах что-то сказать. Она, казалось, ничего не слышала из-за крови, прилившей к ушам, зато всем телом чувствовала сумасшедшую пульсацию сердца по всему телу: и в висках, и в руках, и в ногах — везде, где у неё проходили артерии.

Ханагаки закрыла рот и сглотнула, во все глаза смотря на парня. Манджиро своими невозможными глазами так и излучал надежду на положительный ответ.

Ту-дум, ту-дум, ту-дум.

Девушка забыла, как дышать, забыла, что должна сейчас хоть что-то ответить и хоть как-то отреагировать. Но она не могла.

Слова Майки, которые доносились до неё как сквозь вату, теперь настойчиво бились в сознании.

«Ты мне нравишься».

Чёрт возьми, она ему действительно нравилась! Не как друг, а как девушка, как та, о ком он может думать в романтическом плане. Он хотел держаться с ней за руки, липнуть к ней как прежде, обнимать, целовать…

От мысли о последнем краска пуще прежнего залила лицо Ханагаки.

«А я влюблён».

Вот так просто взял и признался. Без метаний, без сомнений и заикания. Вывалил на неё свои чувства — и доволен. Словно отыгрывался за месяц недопонимания, напряжения и едва ли не игры в кошки-мышки.

«Вместе всё как-нибудь решим».

Он хочет попытаться построить с ней будущее. Неважно, насколько лет. Никто не знает, что с ними будет завтра или через неделю, но сам факт того, что Майки рассматривал её не как временную влюблённость, а как кого-то, с кем можно строить собственное будущее, кружил голову.

Майки был в неё влюблён.

Майки. В неё. Влюблён.

Это словно был словно один большой и самый лучший в мире сон. Только он был реален.

Кажется, Такемичи всё же не сдержалась и у неё из глаз потекли самые настоящие слёзы, которые девушка даже не потрудилась смахнуть. Зато смахнул Майки. Подъехал на компьютерном кресле, коснулся рукой щеки девушки, мягко улыбнулся, держа её лицо в своих ладонях, и смахнул все слёзы. Вот так просто.

У Ханагаки едва сердце не остановилось от такого незатейливого жеста. У неё теперь вообще не лады с сердцем: то бьётся как сумасшедшее, то грозится остановкой.

Она облегчённо засмеялась сквозь слёзы. Было до ужаса приятно и плохо.

Майки изучал её лицо внимательным взглядом, считывая каждое изменение в мимике и дожидаясь ответа.

Наконец, Такемичи сглотнула вязкую слюну и слабо ответила:

— Я… Я тоже. Я тоже влюблена в тебя. И…

Договорить ей не дал перебивший её Сано:

— Можно? — тихо спросил он.

Такемичи не поняла, о чём речь, но кивнула. Так, на всякий случай.

А в следующее мгновение губы Майки накрыли её собственные. Это был их первый осознанный поцелуй и второй — в принципе.

Ладони Манджиро взяли её за челюсть, чуть поворачивая лицо, чтобы было удобнее целовать, а Такемичи вцепилась в его плечи, стискивая между пальцами очередную тёмную футболку парня, притягивая к себе и пылко отвечая ему.

Она мечтала об этом долгих двенадцать лет.

Примечания:

Самое смешное, что Такемичи и Майки начали встречаться без нашего вмешательства. Мы просто моргнули — а они уже а любви признаются друг другу. Слишком уж самостоятельные и своевольные персонажи, ахахах