Дитя магии (джен)

Тихий стук разбудил Дэвида. Скрип кресла и звук распахнутого окна подсказали, что в комнате кто-то есть. Кто-то родной, близкий, — шепнула магия. Хлопанье крыльев и нежный щипок за ладонь заставили его открыть глаза. Белоснежная сова сидела в изголовьи его кровати. Мужчина в мрачной мантии уже разворачивал посылку.

— Хедвиг, — радостно прошептал Дэвид, ласково ероша перья птицы. Сова довольно ухнула в ответ.

Мужчина обернулся, его черные глаза с тревогой взглянули на подростка. После ритуала знаменитый шрам-молния исчез с его лба. Зеленый огонь зрачков почти потерялся в глубине черных глаз, и только вспыхивающие изумрудные искорки напоминали о нем. Изможденное тело почти пришло в норму. Конечно, подросток оставался худым, но стало очевидно, что его фигура навсегда останется стройной, гибкой. Волосы выросли за одну ночь и теперь неопрятной копной достигали лопаток.

— Гарри…

— Дэвид. Ты сам назвал меня так, — перебил тот мужчину, — я больше не Гарри. И уж точно не мистер Поттер, — в лучших традициях профессора Снейпа язвительно протянул он. — Я не могу объяснить, но тот гриффиндорец умер вчера. Я помню его жизнь и его склад ума, характер, но во мне ничего из этого не осталось. Если хочешь, я — совокупность всех тех черт, которые он не успел или не сумел развить, реализовать.

— Дэвид, как ты себя чувствуешь? — поменял тему зельевар, обдумывая полученную информацию.

— Нормально, папа.

— Тебе стоит поесть.

— Я не голоден, — равнодушно ответил он.

Северус раздраженно фыркнул.

— Тогда мне бы хотелось наведаться в Гринготс. Пусть гоблины проверят появилось ли твое имя на моем семейном древе и что стало с Гарри Поттером.

— Ладно, — подросток вскочил с кровати, растерянно посмотрел на тумбочку, на которой лежали его очки, покрутил их в руках и положил обратно. — Похоже, они мне больше не понадобятся, — пожал плечами в ответ на вопросительно поднятую бровь отца.

Его пальцы скользнули по спутанным волосам, и он раздраженно зашипел. Тут на мгновение его глаза вспыхнули зеленым пламенем, волна чистой магии прокатилась по волосам, гладким шелком разбросав их по его плечам, послушно обрамляющими бледное лицо с заострившимися скулами.

— Так гораздо лучше, — повернулся он к ошеломленному зельевару.

Управляющий делами Принца-Снейпа отыскался быстро. И теперь, сидя в своем кабинете, гоблин недоуменно таращился на своего клиента. Он, конечно, всегда знал, что волшебники странный народ, и все же был удивлен.

Лорд Снейп требовал проверить результат магического усыновления. Гоблину оставалось только выполнить его распоряжения. Но когда золотая игла коснулась пальца молодого мага, гоблин зарекся раз и навсегда удивляться чему бы то ни было.

Северус Снейп мрачно смотрел на своего управляющего, который, очевидно, волновался о его умственном здоровье. Но все же неохотно взял кровь у Дэвида. Вернее, попытался. Из места укола вместо крови потек тоненький ручеек искрящегося света, мигнул и погас, исцелив ранку.

Зельевар не мог представить, что и у гоблинов может отвиснуть челюсть. Когда управляющий отошел от шока, то поразил степенью почтительности, которая отразилась в его взгляде.

— Прошу прощения, Лорд, — с уважением поклонился он Дэвиду. — Я не признал Вас, поскольку Вы взросло выглядите.

Дэвид кивнул, а Снейп оторопел. Пожалуй, столько он не удивлялся за всю свою жизнь.

— Поясните, — потребовал он.

— Лорд, простите, кто этот мужчина для Вас?

— Отец.

— Тогда, думаю, все объяснимо. Сейчас все же мы попытаемся установить вашу родословную, а пока магия будет считывать информацию из вашей крови, мы поговорим.

— Хорошо, — кивнул Дэвид, — что нужно сделать?

— Вам, Лорд, совершенно ничего. Я так понимаю, обряд провели Вы и уже после инициации?

— Да, — ответил подросток, а зеленое пламя в его глазах заплясало ЗНАНИЕМ.

— Лорд Снейп, возьмите вашего сына за руку, чтобы я смог взять из нее кровь.

Зельевар послушно обхватил тоненькую кисть подростка, а золотая игла уколола палец. Кровь закапала из ранки в специальный желоб. Гоблин удовлетворенно кивнул и поместил его в покрытую рунами шкатулку.

Зельевар выпустил руку сына, и кровь мгновенно обернулась магией, залечивая ранку.

Гоблин приглашающим жестом указал на диван у стены кабинета, а сам направился к окну недалеко от него. Задумчиво глядя на прохожих, снующих по Косому переулку, он тихо попросил:

— Лорд Снейп, я прошу вас во время разговора поддерживать физический контакт с Вашим сыном.

Северус недоуменно поднял брови, но его рука послушно легла на плечи подростка.

— Ваш сын — Дитя Магии, — начал гоблин, — они появляются редко и исчезают быстро, поэтому короткая память людей забыла о них, но все волшебные расы и существа помнят. Помнят и чтут Детей Магии. И пойдут за любым из них на смерть. Все, к чему так стремитесь вы, обычные волшебники, магия дарит им при инициации. Безграничное могущество беспалочковой невербальной, а скорее интуитивной магии; вечная юность, вернее, детство, умение видеть все: ауру и душу, возможность общаться с любым созданием природы, ЗНАНИЕ, когда оно необходимо… ВСЕ. Но никому из них это не нужно. Они не просто дети, которые радуются возможности поиграть с силой, они — Дети Магии, судьи, если хотите. Их приговор не может обсуждаться. Только они способны создавать по-настоящему сильные артефакты, только они способны вырвать безнадежного больного из лап смерти, только их нельзя остановить, если они решили разрушить или убить…

— Но это одна сторона медали, Гросснбах, — выдохнул Дэвид, — говори все.

— Дитя Магии — это волшебник, чья душа, личность сгорели дотла в огне страданий, — сглотнул гоблин, — поэтому они так быстро уходят. Их ничего не связывает с этим миром. Лишь магия приносит им радость и покой. Поэтому очень быстро они сгорают, растворяются в силе, чтобы родиться вновь каким-нибудь магическим существом или свободной тенью летать над миром, купаясь в нитях магии.

— Мне повезло, Северус, что я встретил тебя. Еще немного, и я бы сгорел в безумии. Но ты… Я помню твой спор с Дамблдором, я видел твою душу, нет, не говори мне про свои грехи, они не оставили на ней тьмы, и если она и была, то годы служения делу борьбы с ней, уничтожили ее. Лишь на руке твоей осталась печать, но она ничего не меняет.

— Дэвид, я…

— Ты мой якорь в этом мире, Северус. Единственное, что держит меня здесь.

Шкатулка на столе вспыхнула ярким светом. Гоблин осторожно вынул из нее свиток пергамента.

— Это самообновляющийся свиток, — он развернул его до края. — Сейчас здесь ваше имя последнее, Дэвид, а потом он продолжится для ваших наследников.

Северус заглянул в пергамент. По центру вилось его древо, а от него шло имя Дэвид Северус Поттер Принц-Снейп. Дэвид был его ребенком, и только его.

Поблекшее имя с датой смерти 31 июля 1996 «Гарри Поттер» было связано тонкой нитью с именем его сына. Вот и все. Гарри Поттер действительно мертв. А Дэвид его законный наследник. Они поблагодарили гоблина и покинули банк.