Начало... конца? (гет)

Хочу, чтоб для любой моей мечты

(перевод К.Симонова)

Утро началось со звона охранных заклинаний на входной двери, а затем и на дверях спальни. Северус открыл глаза, быстро вскочил с кровати, оставив на ней безмятежно спящую Тонкс, и оделся. Через полсекунды дверь в спальню распахнулась, и на пороге появился разъярённый Сириус.

— Какого чёрта, Снейп? — заорал он, увидев преподавателя Зельеварения.

— Скорее я должен спросить тебя об этом, Блэк,— получил он спокойный ответ. — Какого чёрта ты врываешься ко мне в спальню, разбив по пути все охранные заклинания?

— Доброе утро, Сириус, — зевнув, сказала Тонкс, разбуженная криком. — Что-то случилось?

— Почему ты не сказала никому, что тебя назначили деканом Гриффиндора? — возмутился Сириус, направив весь свой гнев на неё.

— Это должен был быть сюрприз, — улыбнулась девушка. — А ты не рад?

Сириус, казалось, потерял дар речи. Он возмущённо уставился на Тонкс и снова повернулся к Северусу.

— Почему ты не отговорил её, Снейп? — требовательно спросил он после непродолжительного молчания.

— Потому что это не так-то легко сделать, Блэк, — хмыкнул Северус.

— Может быть, ты и не пытался? — Сириус подозрительно посмотрел на декана Слизерина. — Ты думаешь, что ваши дорогие ученики оценят по достоинству то, что сейчас происходит между вами?

— Это… — начала Тонкс, но остановилась, увидев, что на неё никто не смотрит.

— Не лезь в наши отношения, — угрожающе прошипел Северус, вплотную подходя к своему оппоненту.

— Всё, что касается Тонкс, касается и меня, — парировал Сириус, блеснув глазами в предвкушении очередной стычки со своим давним врагом.

— Ты идиот, Блэк, — устало констатировал профессор Снейп. — Тонкс уже давно не маленький ребёнок, если ты заметил.

— Спасибо, что напомнил, — шутливо раскланялся тот. — А я все никак не мог понять, что же в ней изменилось…

— Убирайся из моих покоев!

— Ну, уж нет, Севви!

— Как ты меня назвал?

— Севви!

— Прекратите! — выкрикнула Тонкс. Тотчас над головами противников, стоящих на расстоянии ладони друг от друга, появилась молния, ударившая в потолок. Все свидетели этого подняли головы и стали разглядывать обугленное место попадания.

— Что это было? — тихо спросила Нимфадора.

— Твоя сила показала себя, — так же тихо ответил Северус.

— И? — какие-то истерические нотки проскользнули в её голосе.

— Успокойся, — резко приказал Северус, подходя к кровати. — Блэк, вызови Альбуса! Срочно!

— Сев…— начала говорить Нимфадора, сотрясаясь мелкой дрожью, — я не хотела… я ведь могла убить кого-нибудь…

— Тихо, — он сел на кровать и взял её за руки, — всё уже позади. Все живы, любимая, успокойся.

Он говорил ей что-то, не вдумываясь в слова и зная, что и она не понимает смысл этих слов. Просто ей нужно было успокоиться, и Северус старался изо всех сил помочь ей в этом.

«Блэк, наверное, прав, — думал он, — в душе Тонкс осталась тем же ребёнком, что и была — непосредственным и остро нуждающимся в поддержке. Нужен ли ей я — человек с закрытой наглухо душой? Я возводил вокруг себя стены все эти годы, они не смогут рухнуть так быстро…. Сколько времени продлятся наши отношения? Несколько месяцев, год? А что потом?...»

Северус боялся думать о том, что будет ПОТОМ. Он прекрасно понимал, что, если Тонкс захочет уйти от него, он не сможет её удержать. Было физически больно чувствовать, что он просто не в состоянии дать ей всего того, что она заслуживает. Хотя Нимфадора множество раз говорила ему, что ей просто нужно его присутствие рядом — ведь никакие слова, никакие поступки не заменят тех моментов, когда два любящих сердца бьются в такт рядом друг с другом — он понимал, что такие отношения не смогут долго продержаться. По крайней мере, для него. Северус отвык от простого человеческого общения и приобрёл свой едкий сарказм, иногда вырывающийся на волю. Но он знал, что не сможет переделать себя даже в угоду любимому человеку. Просто не сможет, как бы сильно он сам не хотел этого.

Иногда он смотрел на Тонкс в те моменты, когда она, застыв в кресле перед камином и выпустив из рук вышивание, сидела и смотрела на огонь, размышляя о чём-то недоступном ему. Что он знал о тех пятнадцати годах, которые они провели рядом и в то же время так далеко друг от друга? Тонкс старалась избегать разговоров об этом, да и Северус не хотел вспоминать. Наложив негласный запрет на эти темы, они старались просто наслаждаться каждым мигом, проведённым рядом, чувствуя, что они, наконец, обрели семью.

Казалось, что всё это — какой-то сон, посланный им обоим одновременно. Слишком нереальным было то, что они не только хранили свои чувства на протяжении стольких лет, но и то, что Тонкс и Северус смогли начать заново свою жизнь, и пусть медленно, шаг за шагом, но у них это получалось. И так всё происходило, потому что они были рядом друг с другом. Но что будет, если сон закончится? Холод в сердце, одиночество ночей и душа, закрытая уже навеки…

От раздумий Северуса отвлекла Тонкс, прижавшаяся к нему с доверчивостью беззащитного ребёнка, напуганного чем-то неизвестным, случившимся с ним.

— Сев, я боюсь, — прошептала она.

— Ты сильная, Тонкс, ты сможешь с этим справиться, и я рядом, не бойся, — ответил Северус и ещё крепче обнял своё сокровище.

Да, его любимая была очень сильным человеком. Особенно тогда, когда не хотела, чтобы другие видели чувства, обуревающие её. Только некоторые знали её такой, какой она являлась на самом деле: человеком, полным контрастов, превосходно сочетающим в себе несовместимые вещи. Она могла быть одновременно и мягкой, и жёсткой, казаться железно-несгибаемой и оставаться просто слабой девушкой, способной на простые человеческие слёзы от обиды, боли или страха.

Северус мог сказать, что не знает Тонкс до конца: слишком много загадок она таила в себе. Ему нравилось наблюдать за тем, как она преображается, когда рядом ней оставались самые близкие люди, превращаясь из аврора со стальными нервами в необыкновенную женщину, требующую ласки и с радостью возвращающую её…

— Альбус, доброе утро, — поздоровался Северус с профессором Дамблдором, вошедшим в комнату в сопровождении Сириуса.

— Доброе, Северус, — улыбнулся директор и подошёл к крестнице. — Всплеск эмоций, не так ли?

— Именно, — профессор Снейп кивнул. — Мы с Блэком…немного спорили, и Тонкс захотела нас остановить.

— Я могла убить их, крёстный, — девушка отстранилась от Северуса и выпрямилась, стараясь побороть дрожь.

— Ты не смогла бы этого сделать, Нимфадора, — покачал головой профессор Дамблдор, разглядывая след на потолке. — Ты можешь убить, только направив силу на раздражитель. В данном случае всё было по-другому.

— Но ведь раньше такого со мной не происходило!

— Победа далась тебе большой ценой, и твоя магия отреагировала на это, начав совершенствоваться. Вы заметили, какая погода стоит в Хогвартсе? — обратился директор к двум мужчинам, молча слушающим разговор.

— В Хогсмите идёт дождь, а здесь светит солнце, — буркнул Сириус.

— Именно! Сила Нимфадоры влияет на погоду. Пока у тебя хорошее настроение, — профессор Дамблдор обратился к крестнице, — погода останется такой же. Но если оно испортится…

— Как мне научиться контролировать себя?

— Я думаю, что ты справишься с этим сама.

Северус выругался про себя. Профессор Дамблдор воспитывал Тонкс очень оригинальным способом: он только направлял её в нужное русло, а дальше она должна была действовать сама, набивая себе шишки, но не сдаваясь. Конечно, Альбус мог бы помочь ей, но, возможно, он считал, что так его крестница достигнет большего, причинив себе меньший ущерб. Окружающие не понимали этих методов, но, похоже, Тонкс нравилось самой учиться на своих ошибках.

— Хорошо, крёстный, — Тонкс, наконец, успокоилась и перестала дрожать.

— Вечером приезжают студенты. Я уверен, что новый декан факультета Гриффиндор будет оценён по достоинству, — глаза директора блеснули за стёклами очков.— До вечера.

— До свиданья, Альбус, — ответил Северус и проводил директора взглядом.

Через несколько минут ушёл и Сириус, кое-как извинившись перед Тонкс. Они остались вдвоём.

— Ещё одна проблема… — задумчиво сказала Нимфадора и посмотрела на Северуса.— По-моему, я доставляю тебе только проблемы.

— Я так не думаю, и мы больше не будем говорить об этом, — отрезал он. — Просто думай обо мне, когда тебе захочется сорваться на кого-нибудь, и всё пройдёт.

— Хорошо, Сев, обещаю.

— И помни, что я всегда рядом. И что я люблю тебя, — Северус увидел, как вспыхнули её глаза, когда они поцеловались. — Пора вставать, сегодня будет трудный день…