Родственные связи. Поддержка (джен)

— Готов?

Гарри нервно кивнул.

— Тогда иди, — и Тонкс, ободряюще сжав его плечи, подтолкнула к дверям зала Суда. — И помни, все будет в порядке, и я жду тебя тут.

«Легко сказать», — мелькнуло в голове Гарри, и он наконец шагнул в зал.

Как он ни старался владеть собой, все же задохнулся от изумления. Просторное подземелье тускло освещено факелами. Стены сложены из темного камня. Справа и слева от Гарри вздымались ряды пустых скамей, но впереди, где скамьи стояли на возвышении, на них темнело много человеческих фигур. Сидящие вполголоса переговаривались, но как только за Гарри закрылась массивная дверь, в зале воцарилась зловещая тишина.

— Визенгамот приветствует вас, — произнес незнакомый мужской голос. — Садитесь.

Гарри перевел взгляд на стоящее посреди зала кресло с цепями на подлокотниках. Каждый шаг по каменному полу отдавался громким эхом. Когда он осторожно опустился на краешек сиденья, цепи угрожающе звякнули, но обвивать руки не стали. Чувствуя себя, прямо скажем, неважно, Гарри поднял глаза на сидящих перед ним.

Их было человек пятьдесят, и на всех, насколько он мог видеть, были мантии сливового цвета с искусно вышитой серебряной буквой «В» на левой стороне груди. Все смотрели на него сверху вниз — одни чрезвычайно сурово, другие с откровенным любопытством. В глаза бросился Альбус Дамблдор, сидевший во втором ряду и весьма благодушно улыбавшийся.

Посреди первого ряда сидел Корнелиус Фадж, министр магии. Гарри часто видел его на первых полосах Ежедневного Пророка. Слева от Фаджа Гарри заметил дородную волшебницу с квадратным подбородком и очень короткими седыми волосами. В глазу у нее поблескивал монокль, и выглядела она довольно-таки устрашающе. Рядом с ней восседал, держа в руках трость и поблескивая глазами, мужчина, очень похожий на старого льва гривой темно-желтых, прореженных сединой волос. Особенно яркими были янтарные глаза, цвет которых был заметен даже на расстоянии, несмотря на проволочные очки. По правую руку от Фаджа сидела другая колдунья, но она так далеко откинулась на спинку скамьи, что лица не было видно.

— Очень хорошо, — сказал Фадж. — Обвиняемый явился. Можно начинать. Вы готовы? — крикнул он кому-то из сидящих.

— Да, сэр, — откликнулся сбоку секретарь.

— Дисциплинарное слушание от двенадцатого августа объявляю открытым, — звучно провозгласил Фадж, и пожилой секретарь принялся спешно строчить протокол мелким убористым почерком. — Разбирается дело о нарушении Указа о разумном ограничении волшебства несовершеннолетних и международного Статута о Секретности Гарри Джеймсом Поттером, проживающим по адресу: город Лондон, боро Бромли, Грин-уэй, дом номер пятнадцать. Допрос ведут: Корнелиус Освальд Фадж, министр магии; Амелия Сьюзен Боунс, глава Отдела обеспечения магического правопорядка; Долорес Джейн Амбридж, первый заместитель министра; Руфус Артур Скримджер, глава Отдела Авроров. Защита обвиняемого — Эммелина Джессика Вэнс. Секретарь суда — Арчибальд Артур Олдертон.

Под ложечкой засосало. Даже с учетом того, что его защитница — лучшая подруга Тонкс — сидела рядом.

— Да, — произнес министр магии, шурша пергаментами. — Хорошо. Итак, обвинение. Да.

Он извлек из лежащей перед ним стопки нужный лист, набрал побольше воздуха и стал читать:

— Подсудимому вменяется в вину нижеследующее: он сознательно, намеренно и с полным пониманием незаконности своих действий двадцать четвертого июля нынешнего года в одиннадцать часов двадцать три минуты вечера использовал чары высокого уровня опасности, которые стали причиной смерти волшебника, что нарушает статью «С» Указа о разумном ограничении волшебства несовершеннолетних от тысяча восемьсот семьдесят пятого года. Вы — Гарри Джеймс Поттер, проживающий по адресу: город Лондон, боро Бромли, Грин-уэй, дом номер пятнадцать? — спросил Фадж, глядя на Гарри поверх пергамента.

— Да, — сказал Гарри.

— Вы получали ранее предупреждение от Министерства по поводу незаконного применения волшебства?

— Нет, сэр, — голос срывался, горло перехватывало от страха.

— Вы применяли чары вне учебных учреждений этим летом? — спросил Фадж.

— Да, — ответил Гарри.

Тонкс еще перед началом процесса предупредила — никаких оправданий. Четко отвечать на поставленные вопросы, дожидаться, пока позволят рассказать все своими словами, не пытаться играть на жалости. Страх мерзким волосатым пауком кувыркался в желудке.

— Понимая, что вам разрешено применять волшебство вне школы ограниченно, пока вам не исполнилось семнадцать лет?

— Да, сэр.

— И ваши действия стали причиной смерти волшебника?

— Да.

Волшебница с моноклем перебила его громким, низким голосом:

— Вы обучаетесь в школе для условно неопасных волшебников Шармбатон?

Это и вправду звучало так, будто Шармбатон — не привилегированная волшебная школа, а учреждение, направленное на контроль «условно неопасных волшебников». Впрочем, Тонкс предупреждала и об этом.

— Да, мадам.

— Вы поступали по конкурсу?

— Нет, мадам.

— Значит, у вас обнаружились специфические таланты?

— Да, мадам.

— Какие конкретно?

— Я умею говорить со змеями, — они договорились никак не выдавать метаморфику. Но хватило и того, что было сказано — по залу поползли шепотки. Пожилой секретарь побледнел настолько, что цвет кожи почти сравнялся по оттенку с цветом волос. Как метаморфу Гарри даже понравилась такая идея.

В полной тишине, которая наступила вслед за этими словами, ведунья, сидевшая справа от Фаджа, наклонилась вперед, и Гарри наконец-то смог рассмотреть ее получше.

Низенькая и довольно толстая, она выглядела как большая бледная жаба. Лицо широкое и рыхлое, шея короткая, как у мистера Дурсля, рот широченный, дряблый. Глаза крупные, круглые и немного навыкате. Даже маленький черный бархатный бантик на коротко стриженной курчавой макушке, и тот наводил на мысль о большой мухе, которую жаба вот-вот поймает, высунув длинный клейкий язык.

— Слово предоставляется Долорес Джейн Амбридж, первому заместителю министра, — объявил Фадж.

Гарри поразил ее голос — тоненький, девчоночий, неустойчивый. Он-то ожидал кваканья.

— Вы ведь использовали волшебство, которое не имеет отношения к изучению змеиного языка, — сказала она с жеманной улыбкой, не сделавшей, однако, ее большие круглые глаза менее холодными.

— Да, мэм.

— И вы осознаете, что ваши действия стали причиной смерти волшебника.

— Защита выдвигает протест, на обвиняемого оказывается давление, — скучающе произнесла мисс Вэнс.

Во втором ряду улыбнулся Дамблдор.

— Протест принят, — отозвался Фадж.

Губы Амбридж плотно сжались, она явно обдумывала дальнейшее нападение. Интересно, чем была вызвана эта неприязнь?

— Скажите, кто пострадал от ваших действий. Вы знали его? — раздался глухой перекатистый голос «льва».

— Нет, сэр. Я видел его впервые.

Амбридж издала серебристый смешок, от которого волосы у Гарри на затылке встали дыбом. Вместе с ней засмеялись еще несколько членов Визенгамота. При этом было совершенно ясно, что ни одному из них вовсе не смешно.

— Что за чары вы использовали?

— Я не знаю, сэр.

— Тогда как вы их использовали? — настойчиво уточнил вопрос Руфус Скримджер.

— Когда меня похитили — я напугался. А потом он попытался меня задушить.

Второй смешок.

Волосы на затылке почти шевелились от жути.

— Волшебник? Задушить? — ехидно переспросила Долорес Амбридж. — Волшебнику достаточно заклинания.

— Он не мог использовать заклинания, они не работали.

За что он удостоился неприязни Долорес Амбридж, было не ясно, зато очевидным казалось другое: если его сегодня признают виновным в убийстве, точно исключат и лишат волшебной палочки. И Амбридж почему-то страстно этого желала.

— Вы утверждаете, что вас похитили. Расскажите, как это произошло, — мягко и явно выражая сочувствие, произнесла мадам Боунс.

— Мы с братом возвращались из полевого лагеря. Так как наш дом не был подключен к каминной сети, мы планировали добраться от Косого Переулка, а перед этим хотели погулять там. Я был в магазине «Все для квиддича», посмотрел на новинки во «Флориш и Блоттс», а потом пошел в кафе мистера Фортескью, где и стал ждать брата. Когда брат задержался — я пошел на его поиски, тогда меня и похитили.

Мисс Вэнс запретила даже произносить, что Гарри видел Волан-де-Морта и что похититель был одержимым. Ложь — не самое приятное занятие, но и не самое бесполезное. Спасибо метоморфике — она давала возможность не краснеть от стыда.

— Посреди бела дня и в людном месте? Воистину, даже удивительно, насколько похитителю вы не нравитесь. Как вы думаете, за что...

— Защита выдвигает протест, обвиняемый не может знать личных мотивов напавшего на него, — тон у мисс Вэнс был такой, словно ей зверски скучно.

— Протест принимается, хотя некоторым членам суда тоже любопытно, чем мог досадить кому-то сей молодой человек.

Гарри впервые ощутил, что Фадж настроен к нему положительно.

— Я прошу вызвать Флориана Фортескью как свидетеля защиты.

— Разрешается.

Мистер Фортескью был знаком Гарри неплохо. Гарри нравился хозяин кафешки в Косом и автор регулярно обновляющегося меню из двух сотен видов мороженого. Дородный, значительный, излучающий уверенность и обаяние. Многие члены Визегамота начали улыбаться с его появлением в зале.

— Вы знаете этого молодого человека, мистер Фортескью?

— Ну конечно же, — усмехнулся он, — мистер Поттер каждый год появляется в моем заведении, а он является очень известным ребенком в Британии, поэтому не заметить его невозможно.

— Вы видели, что произошло двадцать пятого августа этого года?

— Да собственно, мало что. Мистер Поттер забыл у меня сдачу за заказ, я выглянул на улицу и увидел, как мальчика хватает молодой человек и трансгрессирует вместе с ним. Кстати, те пять сиклей до сих пор у меня. И я настойчиво прошу мистера Поттера забрать их, когда он направится за покупками для школы.

Формальность.

Тонкс говорила, что этот процесс — тяжелая и утомительная формальность.

Что все решено и даже с учетом гибели одержимого и заседания Визенгамота в полном составе ей удалось добиться поддержки большинства заседателей. Что поддержка Аврората — это много и что сама мадам Боунс занимается этим процессом.

Но чтобы она ни говорила — предшествующие процессу две недели Гарри вспоминал с ужасом. Если бы не Корита, практически жившая в это время у них в доме, паника от происходящего поглотила бы мозг.

Замечание от Министерства.

Отмена разрешения Отдела Тайн на колдовство вне школы.

Два допроса. В присутствии отчима, конечно, который разносил ядовитыми словами любые попытки запугивания со стороны авроров.

Письмо из Шармбатона о ликвидации его статуса студента до решения вопроса о сохранении статуса волшебника с Министерством Магии Британии.

Азкабан, конечно, не угрожал. А вот лишение волшебной палочки и права колдовать — очень страшило.

Пока Тонкс как ужаленная носилась по Лондону, поднимая свои связи и разыскивая свидетелей, которые могли хоть косвенно поучаствовать в процессе, Гарри паниковал. Конечно, часть стресса оттягивал лопоухий эльф, которого спустя три дня споров отчиму удалось выторговать у отца Драко за две пинты Феликс Фелициса, что являлось, по словам мистера Снейпа, свидетельством вопиющей алчности Люциуса, который и сам не отрицал, что эльф скорее бесполезен, но цены при этом не сбавил.

Эти две недели Корита почти не вылезала из дома Петуньи Снейп, потому что безысходность и отсутствие реальной возможности спасти свою шкуру накрывали Гарри волной черной паники и только Корита могла купировать это состояние. Кроме этого, подруга развлекала еще и попытками сопротивления, когда мистер Снейп едва ли не шантажом заставлял ее съедать двойные порции.

Чего боялся Гарри? Исключения из Шармбатона, а еще было страшно засыпать, потому что во сне двуликий вновь и вновь пытался его убить, было страшно прикасаться к кому-то и бояться, что сжигающее бешенство рванется наружу смертельной волной. А оно было где-то рядом — ходило, изредка касаясь чернотой сознания. Уже привычным стало просыпаться и ощущать прохладные пальцы Кориты на своем лбу.

Тем временем Эммелина отпустила Фортескью, расспросила мистера Малфоя об обстоятельствах, при которых он нашел Гарри, и приступила к произнесению проникновенной защитной речи.

Отстраненно слушая ее слова, Гарри даже слегка восхищался. Мисс Вэнс говорила с полной уверенностью, что Гарри просто не имел выбора, что был напуган похищением и попыткой его убить, что погибший Квиринус Квиррелл сам спровоцировал срабатывание защитных чар.

Однако это не было победой.

Стоило Эммелине замолчать, как раздалось знакомое серебристое покашливание, от которого электризовались волосы.

— Никто не спорит с тем, что мистер Поттер не хотел убийства, — негромко произнесла Долорес Амбридж, — вот только молодой человек использовал магию, которая не является безопасной для общества. И его школа, — пауза, холодная улыбочка, — явно не занимается этой проблемой. Для подобных случаев у нас есть контроль за опасными и склонными к агрессии юными волшебниками.

— Защита протестует, — яростно выдохнула Эммелина. Однако в этот раз Фадж был явно не настроен соглашаться.

— Я предлагаю снять обвинение с мистера Поттера, — жеманная улыбочка, и Амбридж развернулась к заседателям, — но при этом поставить его на контроль как опасного юного волшебника и обязать сдавать тесты на самоконтроль. А в школе у мистера Поттера будет огромное количество возможностей применить эту способность во вред окружающим.

— Жаба, — час спустя, уже забрав волшебную палочку Гарри и выходя из Министерства, плевалась Эммелина. — Жирная. Жадная. Мерзкая. Жаба.

— Я ей вроде ничего не сделал... За что меня поставили на контроль?

— Видишь ли, Гарри, — произнесла Тонкс, — полукровок потому недолюбливают, что им достаются специфические особенности. Метаморфизм хотят все, а появляется он у единиц.

— А Амбридж?

— Амбридж — одна из тех, кто поддерживает политику чистокровия, идею универсализации магии, «выпалывания» ее от полукровных непредсказумых «сорняков». Впрочем, не рано ли тебе думать о таких вещах?

— Ну, меня же теперь раз в год аттестовать будут,интересно же чем я не угодил, — пожал плечами Гарри.

Часть страхов отпустила. Его не исключили. Волшебная палочка при нем. А психологическая аттестация не казалась таким уж большим злом. Гермиона и Сабрина аттестовались каждый год с первого курса.

Пусть все будет как будет. Скоро финал Чемпионата по квиддичу, может, удастся развеяться. А еще рядом поддерживающий Гарри домовик и неутомимая «исцелю всех» Джан. С их помощью, может, и удастся избавиться от страхов окончательно.