Последняя надежда (джен)

На следующий день Гарри с Невиллом проснулись довольно поздно. К этому времени супруги Симор уже отбыли домой — у них была назначена какая-то важная встреча. Впрочем, на Рождество они обещали заглянуть.

Полдня друзья ходили по дому в чуть пришибленном состоянии — они ещё не до конца отошли от ночного ритуала. Только к вечеру они пришли в себя настолько, что начали обсуждать произошедшее.

— Знаешь, я уже дважды участвовал в этом ритуале, но такое со мной впервые! — полушёпотом поделился с Гарри Невилл. — Думаю, это потому что ты тоже участвовал. От тебя просто разило магией! Даже я это почувствовал.

— Думаешь, твоя бабушка что-то заподозрила? — встревожено спросил Гарри.

— Не удивлюсь, — серьёзно кивнул Невилл. — Но не думаю, что тебе стоит бояться — она тебя ни за что не обидит. Да и другим в обиду не даст, я уверен!

Гарри промолчал. Когда они проснулись, леди Августа ничего им не сказала, даже не обратила внимания на их рассеянность. И хотя его по-прежнему пугала возможность того, что все узнают его тайну, было не похоже, что леди Долгопупс это сильно напугало или удивило. Конечно, Гарри надеялся, что она ничего не поняла, но если даже Невилл почувствовал его магию… Глупой леди Августа точно не была.

За ужином они обсудили поход в Косой переулок. Гарри сразу договорился с леди Августой о том, чтобы она отпустила его повидаться с друзьями. Хозяйка дома не имела ничего против, только потребовала, чтобы в назначенный час Гарри без опозданий был у места встречи. Сам поход было решено совершить за день до праздника.

Следующие несколько дней Гарри провёл, общаясь с Долгопупсами, гуляя по поместью, играя с Невиллом во всевозможные магические игры и сидя в библиотеке семейства. Его живо интересовало всё, связанное с рунами и ритуалами. Гарри не забыл тот разговор с Невиллом в день приезда в поместье, поэтому желал узнать о магических книгах как можно больше. Он и прежде видел странные знаки на корешках книг в библиотеке Хогвартса. Таких книг там было не то, чтобы очень много, но они встречались. Прежде Гарри не обращал на них внимания, но теперь понимал, что они — ключ к сокрытой в книгах тайне. Сам Невилл ничуть не возражал, что его гость проводит так много времени в библиотеке, — он тоже часто сидел за книгами или в теплицах. Зачастую они вместе рылись на полках в поисках информации. Которой, впрочем, было очень немного. В основном, это были либо смутные истории о древних артефактах, либо подробные словари для перевода рунических текстов. Было, правда, много книг на латыни, французском и немецком, название которых мальчики даже не могли прочесть без помощи леди Августы. Поэтому был шанс, что самая полезная информация скрыта именно в них. Ребята спросили у леди Августы, можно ли как-то перевести книги с помощью чар, на что она с кривой усмешкой ответила: «Учите язык, молодые люди. Это вам очень пригодится в будущем».

— Кто бы сомневался, что она так ответит, — ворчал Невилл чуть позже в библиотеке. — Она и в детстве всё время пыталась меня научить французскому и латыни, но я мало что понимал. А ведь наверняка есть специальные чары перевода! В конце концов, мы ведь волшебники! Может поискать сборник по чарам?

— Поискать, конечно, стоит — подобные чары будут весьма полезны, — отозвался Гарри, хмуро разглядывая текст на французском, который явно был написан от руки. Даже поверхностного взгляда было достаточно, чтобы понять, что книга очень древняя. — Но мне кажется, дело не только в том, что твоя бабушка не хочет облегчать нам путь.

— А в чём? — Невилл отвлёкся от поиска сборника по заклинаниям и оглянулся на Поттера.

— Ты ведь сам говорил, что тайны подобных книг скрыты в самом расположении слов, в их значении и прочем. Поэтому вряд ли простой перевод, тем более, сделанный кем-то посторонним, сможет нам помочь проникнуть в её тайны. Тем более даже в английском языке многие слова имеют несколько смыслов. Поэтому дословный перевод нам не только не поможет, но, возможно, даже навредит.

Мальчики переглянулись, потом глянули на все книги, что они не могли прочесть, и поникли, осознав истинный фронт работ.

— Что ж, это объяснило бы, почему до сих пор никто не удосужился их перевести, — уныло заметил Невилл. — Ведь к книгам попроще перевод прилагается.

— Что ж, если бы было так легко проникнуть в глубинные тайны магии, было бы скучно, не правда ли? — попытался взбодрить их обоих Гарри. Впрочем, без особого успеха.

В итоге, они решили сосредоточиться на тех книгах, что были написаны на английском, но изучением иностранного языка под одобрительным взглядом леди Августы всё же занялись.

Однако, помимо этого, Гарри решил попробовать ещё кое-что. Он втайне надеялся, что ему удастся разгадать загадку этих рун и постигнуть сокрытые в них знания, если он воздействует на них своей магией. Но всё оказалось не так просто. На магию Гарри руны никак не реагировали. Поэтому он принялся экспериментировать, проверяя магией каждый символ, пытаясь напитать их и так и этак. И после нескольких часов возни только один символ «вуньо» отозвался на его манипуляции. Однако Гарри не смог этому порадоваться, поскольку внезапно почувствовал, что дальше ему таким образом не пройти. Здесь явно была скрыта какая-то закономерность, связанная как с самими рунами, так и с содержанием книги. Иными словами, не изучив досконально того и другого, Гарри не смог бы раскрыть тайну рунического рисунка.

Впрочем, это нисколько не охладило его интереса, скорее наоборот, ведь в магическом мире было не так много вещей, которые требовали от него не столько магических, сколько умственных усилий. Ну, если не считать зельеварение. Но там проблема была не столько в том, чтобы понять принципы работы над зельями, сколько — запомнить все нюансы и составляющие.

К слову, Гарри также нашёл в библиотеке Долгопупсов книги по контролю эмоций и развитию памяти, о которых говорил Снейп. Они заключались в продвинутой версии той медитации, которой обучал его ещё директор. И Гарри, право, никак не мог взять в толк, как это поможет ему быстро запомнить зубодробительные справочники по зельеварению. Однако, прочитав книгу чуть дальше, Гарри обнаружил, что медитация — лишь прелюдия к обучению особой технике запоминания, которая позволяла в любой момент достать из памяти самую разную информацию. Даже ту, которую Поттер не стремился запомнить. Поэтому он с двойным усердием принялся выполнять все упражнения и даже подключил к этому занятию Невилла. Всё-таки Снейп знал, что посоветовать!

И вот, наконец, настал день похода в Косой переулок. Одевшись потеплее, Гарри захватил свой рюкзак и спустился в гостиную. До Косого переулка было решено добираться через камин. Гарри прежде не приходилось пользоваться этим способом магического передвижения, поэтому он испытывал приятное предвкушение. Правда, он почти сразу разочаровался в данном транспорте. В добавок к неприятным ощущениям, будто вертишься на бешеной карусели, добавлялись слишком яркие вспышки магических потоков, которые буквально ослепляли его. А ведь прикрыть глаза тоже было нельзя — иначе пропустишь момент, когда надо «выходить». Одним словом, это было ещё более неприятно, чем аппарация.

Том сразу его узнал и радостно поздоровался. Гарри ответил ему вымученной улыбкой, пока леди Августа очищала его мантию от сажи и пепла. Когда же они вышли на кривую улочку с магазинами, она строго напомнила:

— В три часа после полудня у кафе Фортескью, Гарри, попрошу вас не опаздывать.

— Да, мэм, — Гарри вытянулся в струнку и отвесил лёгкий поклон, после чего незаметно подмигнул Невиллу и скрылся в толпе. Хоть он и жил здесь всего пару недель, но до сих пор чувствовал себя в Косом переулке как рыба — в воде.

Первым делом он заглянул в зверинец. Эмили ему очень обрадовалась. Гарри ещё раз от всего сердца поблагодарил её за подарок на день рождения, на что молодая женщина только с улыбкой махнула рукой — мол, ничего особенного. Зато мистер Бордефут, как только понял, кто к ним зашёл, очень возбудился — ему не терпелось снова увидеть Брана. Теперь, зная о его истинном происхождении, зоологу не терпелось провести специальные тесты. Однако Гарри не был уверен, что Брану это понравится, да и время его было ограничено — неизвестно было, что за дело было у Оливандера к Поттеру, а опаздывать на встречу с леди Августой — себе дороже! Поэтому Гарри вежливо извинился и пообещал в следующий раз задержаться подольше и привести Брана.

Затем Гарри быстро пробежался по магазинам, выискивая подарки друзьям на Рождество. Он до сих пор не верил своему счастью! Ведь ещё полгода назад у него не то что друзей — даже приятелей не было, а теперь он выбирал подарки семье Уизли, своим однокурсникам, Эмили, Адаму, Оливандеру и Снейпу! Да, строгому профессору Гарри тоже решил что-нибудь подарить — ведь тот помогал Поттеру, несмотря на опасность, что об этом прознает Дамблдор, и несмотря на неприязнь к самому мальчику. Леди Августе и супругам Симор тоже нужно было что-то подарить. Одним словом, Гарри никак не мог поверить, что у него появилась такая куча людей, которые приняли его, заботидись о нём и всячески помогали.

Лили Мун он купил небольшую красивую флейту, Меган Джонс — брошку в форме единорога, Ханне Абот — набор украшений для волос в виде магических животных и растений, а Сьюзен Боунс — «Историю магов греческих». Джастину Гарри решил подарить сборник магических сказок, а Эрни — магловских: как-то раз они устроили в спальне спор, чьи сказки интереснее. Невиллу Гарри купил саженец редкого растения, которое Долгопупс однажды показывал Поттеру в книге. А леди Августе Гарри присмотрел в антикварном магазине очень красивую шкатулку из красного дерева.

Для мистера Узили он нашёл книгу по магловской механике — это оказалось довольно сложно: большинство книг по магловским наукам в Косом переулке представляли собой жуткую смесь домыслов и фантазий. Миссис Уизли же он купил магический кухонный набор. Близнецам он купил сборник чар для шуток и фокусов, Перси — позолоченное перо орла, а Джинни — красивый резной гребень. Рону же Гарри купил книгу про его любимую команду по квиддичу. Поттеру хотелось бы преподнести товарищу более полезные вещи, например, новую мантию или лучше палочку, но он боялся, что Уизли его неправильно поймут, а однокурсники начнут смеяться над Роном, мол, его семья такая бедная, что друзья дарят ему вещи первой необходимости. Поэтому он ограничился такими скромными дарами.

Гарри долго ломал голову, что подарить остальным взрослым — он редко с ними общался и, хотя и знал их увлечения, не знал, что из книг и вещей у них уже есть. Гарри не хотелось бы подарить им что-то ненужное. Поэтому он решил выбрать то, что в любом случае может им пригодиться. Для Эмили Гарри попросил продавщицу подобрать ему набор лучшей косметики. Адаму купил набор по уходу за палочкой. Дяде Элджи попросил продавца выбрать хороший алкоголь, тёте Энид выбрал подарочный набор разнообразных чаёв, а Снейпу купил набор хрустальных флаконов, зачарованных на хранение особо опасных зелий. Конечно, всё это влетело Гарри в копеечку, но он ни капли не жалел потраченных денег.

Оставался вопрос, что подарить Оливандеру, но на него Гарри решил ответить после встречи. Поэтому, сложив все подарки в сумку, он направился к магазин волшебных палочек. Старый мастер его уже ждал.

— Добро пожаловать, мистер Поттер, рад, что вы нашли время меня посетить, — с кривой улыбкой приветствовал его Оливандер.

— Простите, сэр, обстоятельства так сложились, что я не смог ещё раз посетить Косой переулок летом, — с искренним сожалением ответил Гарри.

— Это уже неважно, — нетерпеливо махнул рукой мастер, и, заперев дверь в магазин, пошёл в мастерскую, поманив Поттера за собой. — Вы, должно быть, задаётесь вопросом, почему я попросил вас о личной встрече?

— Да, сэр.

— Что ж, я долго размышлял, и пришёл к выводу, что лучше вас мне кандидатуры не найти, — Оливандер сел за свой стол и вперил в Гарри немигающий взгляд выпученных глаз.

— Кандидатуры для чего, сэр? — осторожно спросил Гарри через несколько минут, не дождавшись продолжения.

— Я предлагаю вам, мистер Поттер, стать моим учеником.

Гарри недоумённо посмотрел на мастера.

— Учеником? Но ведь я учусь в Хогвартсе! — растерянно заметил он.

— О, это нам ничуть не помешает, — отмахнулся Оливандер. — Конечно, до 14 лет заключить ученический контракт не представляется возможным, но уже сейчас вы вполне можете начать обучаться моему ремеслу. К тому же, я не уверен, что вы захотите заниматься только созданием волшебных палочек, как только прикоснётесь к искусству артефактологии. Полагаю, вы уже начали читать книгу, что я вам подарил?

— Да, сэр, начал, — Гарри с некоторым стыдом вспомнил, что не прикасался к «Артефактологии» с момента приезда в Хогвартс. Да и с наступлением каникул он её не открывал.

— Должен признаться, я прислал вам её с корыстным умыслом, в надежде, что это искусство вас заинтересует, — заметил Оливандер, — и вы примете моё предложение. Дело в том, что я уже довольно долгое время не могу найти преемника. Молодёжь нынче ленивая, а артефактология требует упорства и усидчивости. И хотя ваша огромная магическая сила потребует от вас большего количества усилий, ваша способность видеть потоки магии позволит вам создавать небывалые артефакты.

Оливандер замолчал, давая Гарри возможность осознать сделанное предложение. Гарри же вынужден был признать, что артефактология его и правда заинтересовала. А магические вещицы, на которые он то и дело натыкался в Хогвартсе, неизменно вызывали у него восхищение. Но прежде Гарри как-то не думал о том, чтобы начать создавать что-то подобное. Ему казалось, что для этого сначала он должен закончить школу. Но вот, Оливандер предлагает ему начать учиться уже прямо сейчас!

— Но сэр, как мы будем заниматься, если я большую часть времени провожу в школе? — спросил он, наконец.

— Было бы желание, а способ найдётся, — лукаво улыбнулся Оливандер, вынимая из стола два небольших зеркальца в тонкой оправе.

Гарри с изумлением вгляделся в переплетение магических нитей, которыми они были опутаны.

— Это сквозные зеркала, — пояснил Оливандер. — Через них мы свободно сможем общаться. Конечно, когда дело дойдёт до практики, таких зеркал будет недостаточно, но ближайшие года два мы будем проходить только теорию. Если, конечно, вы согласитесь на моё предложение.

Гарри задумался. Он очень хотел бы согласиться, просто не был уверен, что потянет одновременно школьную программу, запросы Снейпа и уроки Оливандера. С другой стороны, школьная практика не вызывала у него никаких сложностей, наоборот, заклинания казались ему невероятно простыми, и многие уроки становились очень скучными, поскольку одно заклятие класс разучивал порой неделями! А с теорией не было проблем, потому что Гарри чаще всего занимался в компании фанатки учёбы Гермионы. Грейнджер была счастлива отвечать на вопросы и разъяснять материал.

К тому же, рано или поздно Гарри наверняка захочет попробовать создать какую-нибудь магическую вещь. Так почему бы не заняться этим под руководством опытного мастера?

Гарри вспомнились слова леди Августы о том, чтобы найти себе Мастера. До сих пор подобная перспектива казалась Поттеру далёкой и размытой, ведь он почти ничего не знал о магии. Конечно, его занимали руны и ритуалы. Но он не думал, что подобное предложение поступит ему так скоро. С другой стороны, Оливандеру Гарри доверял. Тот был в курсе его секрета, он создал ему палочку, непохожую на остальные. И он наверняка очень много всего знал. А если у них будут эти сквозные зеркала, Гарри всегда сможет обратиться к нему за помощью. И хотя порой Оливандер его немного пугал, возможность научиться когда-нибудь создавать вещи, наподобие тех, что неизменно восхищали его своими магическими рисунками, приводила Гарри в радостное возбуждение.

Оставался только один вопрос:

— А я могу рассказать об этом своим друзьям, сэр?

— Конечно, вы вольны рассказывать об этом всем, кому пожелаете. Разве что я потребую с вас стандартную клятву о том, что до окончания обучения все знания, что я вам передам, не попадут в чужие руки.

— Но почему бы не поделиться знаниями со всеми? — растерянно спросил Гарри. — Я знаю, по меньшей мере, одну девочку, которая была бы счастлива узнать что-то новое.

В этот момент Гарри подумал о Магических Ядрах, о которых было запрещено рассказывать маглорождённым. Ему этот запрет казался глупым и даже вредным. Волшебники должны знать о таких вещах, если не хотят вовсе остаться без Магических Источников! А замалчивание проблемы ничегошеньки не даст!

Оливандер долгое время внимательно на него смотрел. Потом задумчиво спросил:

— Вы ведь учитесь на Пуффендуе, так? Но, я полагаю, вы уже в курсе позиции когтевранцев относительно помощи другим студентам?

— «Иди и узнай сам»? — хмыкнул Гарри. — Да, я слышал об этом.

— А вы знаете, почему среди умнейших студентов так заведено?

Гарри слегка нахмурился. Признаться, об этом он не задумывался. Отчасти ему импонировала такая позиция когтевранцев в противовес мнению Гермионы, что нужно лезть с нравоучениями, даже когда у тебя не просят помощи. С другой стороны, Гарри считал, что если уж к тебе подошли с вопросом, почему бы не ответить прямо?

— Нет, сэр, — ответил он.

— Я не знаю, как дело обстоит в магловском мире, мистер Поттер, — сказал Оливандер, — но в магическом мире знания могут оказаться опасными для того, кто их ищет. Но особенно они опасны для тех, кто наткнулся на них случайно. Именно поэтому в Хогвартсе существует Запретная секция, а в Министерской библиотеке лишь 10% книг находятся в свободном доступе.

Он откинулся на спинку стула и внимательно посмотрел на нахмурившегося Поттера.

— Неподготовленный волшебник, получив доступ к могущественным заклинаниям или ритуалам, может натворить куда больше бед, чем даже Тот-Кого-Нельзя-Называть. Просто по невежеству. Настоящие мастера своего дела готовятся к постижению великих тайн магии на протяжении долгих лет упорной работы, чтобы в ответственный момент не навредить себе и другим. Поэтому маги предпочитают искать личных учеников, которым смогут постепенно, шаг за шагом передать все свои знания. Потому что фрагментарные знания зачастую опаснее самых жутких проклятий.

Впрочем, я бы слукавил, если бы не сказал, что многие знания утаиваются, в том числе, и ради власти. Как вы думаете, мистер Поттер, почему Того-Кого-Нельзя-Называть так боятся все волшебники? Всё дело в его знаниях! Его сила, помноженная на его знания темнейших проклятий и ритуалов, сделали его одним из могущественнейших магов современности. Он собирал эти знания по крупицам в библиотеках чистокровных семейств, куда он имел неограниченный доступ. Не знаю, был ли у Вы-Знаете-Кого учитель, но его достижения в выбранных сферах магии не могут не вызывать восхищения, несмотря на все те ужасы, что творили он и его приближённые!

Гарри невольно поёжился от пронзительного взгляда Оливандера. Тот казался почти безумным в этот момент. И хотя Гарри коробило то неприкрытое восхищение, которое источал старый мастер по отношению к такому отвратительному человеку, Поттер не мог с ним не согласиться. Ведь Гарри успел понять разницу между сырой силой и мастерством, которую ему продемонстрировали Снейп и Дамблдор. И если Волан-де-Морт также силён и искусен, неудивительно, что его до сих пор все боятся!

— Однако Вы-Знаете-Кто был умён и ни с кем не делился своими открытиями, — продолжал Оливандер. — Потому что он прекрасно понимал — если его враги узнают его тайны, они смогут найти противодействие. Разве что за исключением Непростительных. Вы про них уже слышали?

— Да, я читал про Непростительные Заклинания, — глухо ответил Гарри, размышляя над словами мастера.

— Против них ни один щит не поможет, — кивнул Оливандер. — Есть, конечно, способы противостояния Империусу, но если в вас попадёт Авада или Круцио — вы уже ничего не сможете сделать. Ну, за очень редкими исключениями.

Тут мастер усмехнулся и кинул на Поттера лукавый взгляд. Тот снова поёжился

— Впрочем, эти заклинания вредят не только жертвам, но и тем, кто их произнёс.

— В самом деле, сэр? — удивился Гарри. Этого в книге не было.

— Разумеется! — фыркнул Оливандер. — При частом использовании Империус делает из человека параноика, Круцио — садиста, а Авада Кедавра сводит с ума. Со столь сильными чарами шутки плохи! И чем слабее воля колдуна, использующего эти чары, тем быстрее разрушается его разум. Потому авроры до последнего предпочитают не использовать Непростительные. Лишь когда Крауч издал свой указ, им пришлось бить на поражение, но те, кто этим увлекался, быстро начали терять рассудок, как тот же Грозный Глаз. И после войны их пришлось отправить в отставку…

Гарри лишь недоумённо слушал. Эти имена ни о чём ему не говорили, поэтому он не совсем понимал, о чём речь. Однако его удивило, что столь важная информация опять была скрыта от общественности.

— Почему же об этом не написано в книгах? — спросил он, нахмурившись.

— Ловушка для дураков, мистер Поттер, — хмыкнул Оливандер. — Эти чары запрещены законом, а если кому-то хватает «ума» их использовать — пускай пеняют на себя!

— Но почему тогда приспешники Волан… Сами-Знаете-Кого так часто использовали эти заклинания, сэр?

— Высокомерие. Высокомерие сгубило немало волшебников, мистер Поттер, советую хорошенько это запомнить, — ответил Оливандер. — Чистокровные считали себя выше других магов, полагая, что слабости рядовых волшебников их не коснутся. Но, в конце концов, все мы просто люди. Половина из них была уже полубезумна, когда их волокли с суда в Азкабан. А теперь, после стольких лет общения с дементорами, боюсь, даже величайшие целители мира ничем не смогут им помочь.

Гарри вдруг вспомнился крёстный, который тоже сидел в тюрьме уже десять лет. Выходит, Сириус Блэк тоже, вероятней всего, сейчас опасный псих с садистскими наклонностями? Почему-то эта мысль сильно расстроила Гарри.

— Впрочем, мы отвлеклись, — встряхнулся Оливандер и подался чуть вперёд. — Иначе говоря, мистер Поттер, есть множество причин, почему многие знания хранятся в тайне от широкой общественности. Какие-то оправданы, какие-то нет. Но неподготовленному волшебнику лучше не соваться в дебри магии. Она может поглотить его вместе с душой и разумом. И один Мерлин знает, чем это обернётся для мира! Если же вы согласитесь на моё предложение, после обучения вы вольны будете рассказать обо всём, что узнаете, хоть всему миру. Но и ответственность за последствия тоже окажется на вашей совести.

Гарри растерянно опустил взгляд. Возможно, не стоило судить магический мир магловскими мерками. В конце концов, то, что запрет на распространение информации о Магических Ядрах был совершенной нелепицей, по его мнению, вовсе не означало, что и все прочие запреты — тоже глупость.

— Я могу дать вам время на размышление, если желаете, — после небольшой паузы добавил Оливандер. — До конца ваших каникул.

— Нет, не стоит, сэр, — хрипло ответил Гарри. — Я почту за честь учиться у вас. Просто… мне нужно будет о многом подумать.

— Думать никогда не лишне, — усмехнулся Оливандер. — Но раз вы точно уверены в своём решении, полагаю, не стоит тянуть с клятвой. Официальный ученический контракт мы сможем заключить только по достижении вами 14-ти лет. Однако начать обучение и дать клятву вы можете и раньше. Сам же контракт почти не повлияет на вашу повседневную жизнь. Вот, можете ознакомиться с текстом, чтобы потом у вас не возникло ко мне претензий. Если что-то будет неясно, я готов ответить на вопросы.

Оливандер достал из ящика стола старый пергамент и протянул Гарри. Тот принялся вчитываться в стёртые строчки. Текст был предельно официальным и сухим, но после зубодробительных справочников по зельеварению, которые Поттеру приходилось досконально разбирать и заучивать, этот договор показался ему простым и понятным. Как и сказал старый мастер, ничего судьбоносного в договоре не было. Гарри обязан был лишь прилежно учиться, не передавать посторонним знания, полученные от мастера до окончания обучения. И до получения звания мастера, часть выручки от продажи его работ будет уходить Оливандеру. В случае разрыва договора до окончания обучения, Гарри имел право пойти в ученики к другому мастеру, либо сдать экзамен в Министерстве. В противном случае, он не имел права заниматься продажей своих изделий.

Что касалось Оливандера, по договору, уроки были бесплатными или платными по договорённости сторон. Гарри тут же уточнил этот момент у мастера.

— Я нуждаюсь не в деньгах, а в ученике, — фыркнул тот, и Гарри понял, что тема закрыта.

В остальном Оливандер обязан был сам предоставлять ученику учебные материалы и книги. Мастер не имел права распоряжаться личным временем ученика, но по заключению договора, только мастер мог его расторгнуть. И магический опекун. Но только в случае нарушений, перечисленных ниже.

— А что насчёт моего опекуна? — тут же вспомнил Гарри про Дамблдора. — Я должен спрашивать его разрешения?

— Если бы я затребовал с вас денег, то да, поскольку именно он следит за вашими финансами, — кивнул Оливандер. — Но раз я денег не беру, вы сами вольны решать. Тем более что пока вы всё равно не можете подписать этот договор. А клятвы вы можете заключать без дозволения кого-либо вообще. Только советую особо ими не разбрасываться — магические клятвы очень коварны, и часто имеют двойное и тройное дно. А многие формулировки настолько заковыристы и расплывчаты, что тот, кому вы поклялись, может потребовать с вас того, о чём вы и подумать не могли, давая её. Текст вашей клятвы есть в договоре, советую внимательно его прочитать и запомнить. Я, разумеется, не собираюсь вас обманывать, но вам лучше как можно раньше научиться разбираться в таких тонкостях.

— И почему этому не учат в школе? — буркнул Гарри себе под нос.

Оливандер снова усмехнулся.

— И упустить возможность стребовать с простаков в два раза больше, чем было оговорено? Увы, мистер Поттер, люди слишком эгоистичны и жадны. Я тоже не исключение и преследую свои личные цели. Вот только в них не входит обман столь многообещающего юного волшебника, как вы.

Гарри в очередной раз поёжился под пронзительным взглядом бесцветных глаз. С каждым днём он всё больше понимал, как же мало знает о волшебном мире вообще и о волшебниках в частности. А как всё было просто в самом начале! Гарри тяжело вздохнул и вернулся к чтению договора. Текст клятвы и правда был приведён в самом конце. Она была короткой, но Гарри пристально изучил буквально каждое слово. Впрочем, ничего коварного он в ней не нашёл, поэтому с некоторым волнением согласился её произнести.

— Не волнуйтесь, мистер Поттер, — усмехнулся Оливандер. — Эта клятва нужна в основном, чтобы вы особо не болтали и не вздумали лениться. В остальном вы вольны расторгнуть её, когда вам будет угодно. В конце концов, если вы вдруг поймёте, что артефактология вовсе не то, чем вы хотели бы заниматься в жизни, мне не будет смысла заставлять вас продолжать обучение. Но имейте в виду, если вы откажетесь, а потом передумаете — я не возьму вас в ученики снова.

— Хорошо, сэр, я готов! — хриплым голосом ответил Гарри.

Действие не заняло и нескольких минут. Только Гарри ощутил небольшой магический узелок где-то в районе груди. Он не причинял неудобства, но постоянно напоминал о себе мерной лёгкой пульсацией, словно твердя: «Ты дал обещание! Не вздумай его нарушить!». Впрочем, Гарри также чувствовал, что в случае чего легко распутает этот узелок без вреда для себя. И это быстро его успокоило. Он несмело улыбнулся своему новому учителю, который с видимым удовольствием наблюдал за ним.

— Что ж, теперь, когда формальности соблюдены, мой юный ученик, я выдам тебе ещё несколько книг, которые ты должен будешь прочесть за оставшиеся полгода. Раз в неделю я буду связываться с тобой по сквозному зеркалу и объяснять теорию. А чтобы у нас не возникло непредвиденных слушателей, держи при себе вот эту вещицу. Считай, что это подарок на Рождество.

С этими словами Оливандер протянул Поттеру небольшой кулон из янтаря. Гарри с интересом присмотрелся к магическим плетениям внутри камня.

— Это небольшая глушилка. Она создаёт сферу тишины диаметром в пару метров. Комнату она не накроет, но разговор тет-а-тет обеспечит, — пояснил Оливандер. — Можешь также использовать её для приватных бесед. Для её активации тебе даже не потребуется палочка — достаточно лишь слегка коснуться её магией. Попробуй.

Гарри попробовал и с восхищением увидел, как вспыхнули плетения, приходя в движение. Их с мастером тут же накрыло невидимым куполом, который Гарри ощущал лишь краем сознания.

— Круто! — невольно выдохнул он.

Оливандер довольно усмехнулся.

— Приятно иногда вспомнить, что я не только создатель палочек, но и мастер артефактологии, — заметил он.

Гарри снова коснулся магией кулона, и сфера Тишины схлопнулась. Тут он вспомнил о том, что ещё хотел спросить у старого мастера. И, помявшись, спросил, начав издалека:

— Сэр, а вы бывали на Поляне Золотого Дуба?

Оливандер кинул на него пронзительный взгляд и ответил:

— И не раз. Министерство выписало мне неограниченный допуск одному из первых.

— Видите ли, мне очень хочется снова на неё взглянуть — ведь она возникла недалеко от того места, где я раньше жил, — быстро начал объяснять Гарри. — Но я слышал, что на Поляну кого попало не пускают, да и добираться самостоятельно до неё долго… В общем, я хотел попросить вас, если только у вас найдётся время, сводить меня туда. Или взять с собой, когда вы в очередной раз отправитесь на Поляну. Пожалуйста!

Гарри замер, в страхе ожидая ответа мастера. Тот пару мгновений смотрел на него без выражения, после чего спокойно ответил:

— Я собирался туда завтра. Буду ждать тебя здесь в полдень. Опоздаешь — уйду без тебя.

Гарри чуть не подпрыгнул от радости.

— Огромное спасибо, сэр!

— Раз уж ты мой ученик — обращайся ко мне «мастер», — скривился Оливандер. — Что касается Поляны — это будет хороший урок для тебя. Чтобы стать мастером артефактологии, нужно хорошо разбираться в Чарах, Травологии и Рунах. Поэтому не вздумай филонить на уроках. К сожалению, Руны в Хогвартсе уже не те, но я всё равно буду настаивать, чтобы ты выбрал их как факультатив на третьем курсе.

— Я и сам собирался их взять, мастер, — радостно ответил Гарри. — Руны очень интересные!

— Вот и отлично! Ещё тебе нужно будет взять УЗМС — многие ингредиенты для артефактов лучше добывать своими руками, поэтому в магической живности надо уметь разбираться.

— Я регулярно гуляю с Хагридом по опушке Запретного леса, мастер, — заметил Гарри. — Он постоянно мне рассказывает о зверях, что там водятся.

Оливандер одобрительно хмыкнул.

— Гляжу, ты неплохо устроился! — сказал он. — Далеко пойдёшь! Всё верно, знания для волшебника важнее денег или личной силы. И должен тебя предупредить — таким объёмом магии, что есть у тебя, очень непросто управлять в принципе. Создание же артефактов требует очень тонкой манипуляции магическими потоками. В этом отношении тебе придётся работать больше, чем кому-либо другому.

— Дамблдор даёт мне частные уроки по контролю магии. Недавно начал обучать беспалочковому колдовству.

— Хм, весьма разумно с его стороны, — помедлив, заметил Оливандер. — Тем лучше для тебя. Советую со всей серьёзностью отнестись к этим урокам.

— Да, мастер.

— А теперь, думаю, тебе пора идти.

Гарри глянул на часы и почувствовал, как от ужаса зашевелились волосы на затылке — было уже пять минут четвёртого.

— Боже, я опаздываю! — воскликнул он, вскакивая со стула. — Простите, мастер, мне срочно пора бежать, но завтра я обязательно приду! Спасибо за помощь! До свидания!

И Гарри, рассыпаясь в благодарностях и извинениях, помчался к выходу. Леди Августа его убьёт! До кафе Фортескью он добежал примерно за пару минут. Там его уже ждали Долгопупсы. Леди Августа встретила его хмурым взглядом.

— Кажется, мы договорились, мистер Поттер, — тоном, не предвещающим ничего хорошего, начала женщина.

— Простите, мэм, мистер Оливандер предложил мне стать его учеником, и от удивления я совсем забыл про время! — выпалил Гарри, надеясь, хоть как-то оправдаться.

Долгопупсы замерли. У Невилла буквально отвисла челюсть, а леди Августа смерила Поттера оценивающим взглядом.

— В самом деле? — произнесла она уже более благосклонно. — И вы, надеюсь, приняли его предложение?

— Конечно, мэм! — воскликнул Гарри. — Это большая честь, учиться у такого мастера!

— Именно так, мистер Поттер, — кивнула дама. — Что ж, в таком случае, я прощаю вам ваше опоздание, но в следующий раз я всё же требую, чтобы вы приходили вовремя, вам ясно?

— Да, мэм! — Гарри снова невольно вытянулся в струнку.

— Тогда заказывайте мороженое, — леди повелительным взмахом ладони подозвала официантку.

Когда им принесли их заказ, Гарри решился сообщить про завтрашнюю поездку.

— Мастер говорит, мне это будет полезно, — объяснил Гарри, предпочтя умолчать о том, что идея посетить Поляну принадлежала ему самому. — Тем более, до лета у нас не будет практических занятий, поскольку я буду в Хогвартсе.

Леди Августа мгновение размышляла, после чего кивнула.

— Хорошо, я доставлю вас к Оливандеру. Только мы с Невиллом пойдём с вами — мне и самой интересно взглянуть на эту Поляну. А Невиллу будет полезно увидеть здешние травы.

— Я бы с удовольствием взглянул, бабушка! — радостно закивал тот.

— Добрый день, леди Долгопупс, — вдруг раздался рядом негромкий плавный мужской голос.

Гарри оглянулся и увидел подошедших к ним высокого светловолосого мужчину в изысканной бархатной мантии с меховой оторочкой и Драко Малфоя в таком же щегольском наряде. Слизеринец хмурился, глядя на Поттера, но молчал. Гарри сразу понял, что мужчина — его отец. Их внешнее сходство было просто феноменальным.

— Добрый день, мистер Малфой, — сухо отозвалась Августа. Она явно была им не рада, но вела себя предельно вежливо. — Чем обязана удовольствию видеть вас?

— Мы прогуливались неподалёку и услышали ваш голос, леди, — небрежным тоном, чуть растягивая слова, ответил Малфой-старший. — Я посчитал своим долгом вас поприветствовать.

— Очень польщена, — совсем непольщённым тоном ответила Августа. — Полагаю, вы ещё не знакомы с моим внуком, Невиллом. И его школьным другом Гарри Поттером.

Холодный взгляд серых глаз буквально впился в лицо Гарри, и тот невольно порадовался, что имеет врождённый ментальный блок — этот Малфой наверняка владел легилименцией.

— Нет, я не имел удовольствия встречаться с этими юными волшебниками, — всё тем же надменным тоном отозвался мужчина, не отрывая взгляда от лица Гарри. — Очень рад знакомству, мистер Поттер. Мой сын рассказывал мне о вас.

Гарри невольно бросил взгляд на Драко. Тот сверлил его хмурым взглядом. Гарри было интересно, о чём тот думает, и, хотя легилименцией Поттер не владел, его эмпатия никуда не делась. Прежде он не пытался направленно кого-то «почувствовать», Гарри наоборот сам стремился ото всех закрыться. И в последнее время он уже настолько привык чувствовать отголоски чужих эмоций, что почти не замечал их. Но сейчас он сам захотел почувствовать эмоции младшего Малфоя, поэтому впервые сосредоточился на своём «шестом чувстве» и прислушался.

Старший Малфой явно знал те же приёмы, что использовал Снейп, потому что его заинтересованность передавало только движение его магии. Драко же был открытой книгой. От него просто разило злостью, обидой и страхом. То ли перед однокурсниками, то ли перед отцом.

— Слышал, вы оба поступили на Пуффендуй, — отвлёк Гарри от «подслушивания» голос Малфоя-старшего. — Должно быть, это было для вас таким разочарованием, леди Долгопупс?

Гарри увидел, как магия мужчины презрительно вспыхнула. При всей внешней привлекательности Малфой-старший оказался жутко неприятным типом.

— С чего бы мне быть разочарованной? — холодно осведомилась леди Долгопупс. — Мой внук прекрасно учится, у него замечательные друзья и мне ни разу не приходило жалоб на него от учителей. Не всякие родители могут сказать то же о своих детях. Что касается мистера Поттера, уверена, узнай его родители, что он второй в своей параллели по итогам первого полугодия, они очень бы им гордились.

— О да, как жаль, что их нет с нами, — Малфой вновь пронзил Гарри своим холодным взглядом. При этом никакой жалости Поттер у него не ощущал. Малфой-младший так и вовсе гадко усмехнулся.

Гарри чувствовал его злорадство, и у него руки чесались дать блондину в челюсть. Однако регулярные медитации и упражнения по контролю магии явно давали о себе знать — магия Поттера оставалась спокойной, а ум — достаточно ясным, чтобы не делать опрометчивых поступков.

— Вашему сыну смерть других кажется забавной, мистер Малфой? — ледяным тоном спросила Августа.

В отличие от Гарри с Невиллом, которые не осмеливались кидаться на однокурсника с гневными обвинениями, леди Долгопупс могла говорить свободно. Драко тут же испуганно съёжился и покосился на отца. Малфой-старший холодно глянул на него и повернулся к женщине с фальшивой улыбкой.

— Уверен, он просто радовался встрече со школьными товарищами, леди Долгопупс. Не так ли, Драко?

— Да, отец, — испуганно ответил тот.

— Могу я угостить вас и юных джентльменов мороженым, леди? — Малфой указал в сторону кафе, возле которого они стояли. — Или желаете горячего чая с пирожными?

— Благодарю, но у нас ещё есть дела, да и ни к чему детям много сладкого, — сухо ответила Августа. — Всего доброго, господа.

И женщина направилась в сторону Дырявого Котла. Гарри и Невилл безропотно последовали за ней. Гарри затылком чувствовал, что Малфой-старший продолжает сверлить его взглядом. Ему вспомнился разговор в поезде. Интересно, Малфой действительно добровольно поддерживал Волан-де-Морта? Глядя на его высокомерие и презрение, в это легко верилось. Да и Драко тоже постоянно отзывался о маглорождённых не самым лучшим образом. Но если Малфой-старший был последователем Волан-де-Морта, он должен ненавидеть Гарри за то, что тот сверг Тёмного Лорда 10 лет назад. Однако Гарри ощущал в его магии только высокомерие и лёгкий интерес.

— Старайтесь держаться подальше от Люциуса Малфоя, — вырвал его из задумчивости голос Августы. — Он изворотлив словно змей и коварен как скорпион. Малфой может с улыбкой предложить вам помощь, а потом затребовать с вас столько, сколько вы никогда ему не сможете отдать. И вы останетесь ему должны по гроб жизни. И ещё кое-что перепадёт на долю ваших детей. Поэтому лучше вообще с ним не связывайтесь.

— Но его сын постоянно нарывается в школе! И обижает маглорождённых! — воскликнул Невилл.

— О, Драко Малфой всего лишь мальчишка, — отмахнулась Августа. — Из того, что я о нём слышала, он не лишён талантов, но слишком избалован, несдержан и ленив, чтобы стать хоть отчасти похожим на отца. От него можете ожидать подлости и удара со спины, в остальном, его можно особо не опасаться. В случае чего он, конечно, побежит к отцу жаловаться, но Люциус Малфой вряд ли сможет противостоять Дамблдору на его территории.

Гарри и Невилл переглянулись. Поттеру было интересно, откуда леди Долгопупс о нём слышала — вряд ли она прежде встречала Драко Малфоя. Однако её описание его характера было весьма точным и исчерпывающим. Что же касалось Малфоя-старшего, Гарри постарался как можно лучше запомнить слова женщины. Ему невольно вспомнился рассказ Оливандера про простаков, которые давали невыгодные клятвы. Видимо, именно такие, как Люциус Малфой и пользовались нюансами в формулировках, чтобы получить больше, чем им хотели дать. Поэтому Гарри сделал себе мысленную заметку поискать информацию ещё и о магических клятвах. Если в мире волшебства есть подобные люди — лучше быть начеку. Особенно, если они проявляют к тебе интерес.