Холод (джен)

Лили Снейп

В огромном доме номер двенадцать на площади Гриммо можно было легко заблудиться. Лили и ее детям выделили комнату на третьем этаже. В ответ на ее смущенную благодарность Рита только презрительно скривила губы и ушла, не сказав ни слова. Клод улегся на кровать и принялся с отрешенным видом пялиться в покрытый трещинами потолок. Люси разбирала вещи, аккуратно раскладывая их по полочкам небольшого комода из черного дерева. Трое Снейпов напряженно молчали, словно сидели на пороховой бочке.

— Клод, что опять не так? — не выдержала Лили.

Сын даже не удостоил ее взглядом и промолчал.

— Клод Северус Снейп, — повелительно позвала Лили, — к тебе обращается твоя мать!

Неожиданно мальчик вскочил с кровати и что было сил пнул заходивший ходуном комод. Люси вздрогнула от неожиданности и выронила свитер, который в тот момент держала.

— Не понимаю, почему мы остались среди этого сброда! — выкрикнул Клод. Люси округлила глаза и обернулась на дверь.

— Что за выражения ты себе... — начала было Лили, но Клод перебил ее:

— Джеймс Поттер жив? Жив. Гарри тоже жив. Значит, отец никого не убивал, ты все врала нам про него!

Лили устало вздохнула.

— Я не врала, потому что была уверена в том, что они оба мертвы. Когда все это началось... — она взяла себя в руки — рассказывать детям о событиях Хэллоуина было крайне тяжело. — Мы жили в Годриковой Впадине. Нас разыскивал... нынешний министр, но тогда он был самым опасным волшебником Британии. Но вместо него пришел Северус и...

— Мама, я не хочу это слушать, — всхлипнула Люси и, опустившись на пол, обхватила голову руками.

— Вы думаете, мне пришлось легко, когда воспоминания вернулись ко мне? — взорвалась Лили. — Я прожила с вашим отцом почти шестнадцать лет, понятия не имея о том, что произошло по его вине!

— Ничего не произошло, раз эти Поттеры живы и здоровы, — злобно сверкнул черными глазами, ставшими вдруг страшными, Клод. — Я хочу домой.

— Теперь наш дом здесь, — твердо отрезала Лили, поднимаясь с кресла, в котором сидела. — Постарайтесь принять это и наладить нормальные отношения с людьми, которые приняли нас под свою защиту. Кроме того, у вас есть брат, которого вы никогда не видели. Я хочу, чтобы все мои дети росли дружными.

Клод буркнул что-то, подозрительно напоминающее «никакой он мне не брат», и отвернулся. Не в силах и дальше препираться с собственными детьми, Лили вышла из комнаты и направилась в гостиную, откуда по-прежнему доносились голоса.

Гарри Поттер

Он просиял улыбкой, когда Лили зашла в гостиную, где они с Мел играли в настольный квиддич. А вот Мелли наоборот нахмурила черные бровки и, бросив игрушечную метлу, забралась к Невиллу на колени. Лили ласково улыбнулась Гарри и коснулась теплой рукой его щеки, отчего он вспыхнул и почувствовал себя страшно неловко.

— Все не могу насмотреться на тебя, — сказала Лили, убирая руку. — Просто копия Джеймса в этом возрасте.

Гарри теперь частенько приходилось слышать эту фразу, и он не знал, радоваться ему или огорчаться. Приятно, конечно, когда тебя сравнивают с отцом, но с другой стороны именно это и напрягало. Он по-прежнему не мог разобраться, как ему относиться к внезапно ожившим и появившимся в его жизни Поттерам. С тех пор, как родители открыли ему тайну его происхождения, он тщательно хранил в памяти какие-то абстрактные образы людей, отдавших жизни за него, но мамой и папой в любом случае считал Майкла и Амелию Тайлеров. Джеймс, конечно, разрешил звать его по имени, но как к подобному отнесется Лили, он не знал.

Лили почему-то была совсем не такой, как он себе представлял. Когда она смотрела на него, ее лицо буквально светилось от счастья, но в остальном его выражение было каким-то обреченным, словно женщина была готова мириться со всеми невзгодами, выпадавшими на ее долю. Кроме того, он никак не ожидал, что у него окажется столько много братьев и сестер. Малышка Мелинда влюбила его в себя с первого взгляда, Альбус, несмотря на свою скромность и застенчивость, тоже расположил его к себе, но с Клодом и Люси дело обстояло сложнее. Сестра все время пряталась за матерью и страшно смущалась, когда к ней кто-то обращался. Клод вообще смотрел на всех с таким видом, будто он — хозяин мира. Лили шепотом предупредила его о сложном характере Снейпа-младшего, но сейчас Гарри понял, что она явно преуменьшила масштабы проблемы. Нрав его второго братца был не просто сложным, он был отвратительным.

— Расскажи мне о людях, которые тебя вырастили, — попросила Лили. Гарри не понравилась такая формулировка, он уже открыл было рот, собираясь поправить Лили, но передумал. В конце концов, она тоже его мама, которая, наверное, была бы именно такой, какой была Амелия Тайлер, если бы не роковой случай.

Гарри замялся, не зная с чего начать. Время от времени он ловил на себе и Лили взгляды Эффи, которая что-то вязала, сидя у пылающего камина. Несмотря на адское пекло на улице, в доме всегда стоял какой-то унылый холод.

В гостиную вошла Алиса, на кончике палочки которой балансировал поднос с чашками чая. Она осторожно опустила поднос на журнальный столик и взмахнула палочкой, отчего чашки разлетелись в разные стороны. Гарри ловко поймал свою и даже не обжегся, а вот Лили ойкнула и принялась дуть на пальцы, куда попал обжигающий напиток.

— Плохие новости из Хогвартса, — заявила Алиса. В гостиной моментально образовалась звенящая тишина, даже Мелинда перестала хихикать, уворачиваясь от рук щекочущего ее Невилла. — Сириус в кухне рвет и мечет, глядя на Карту.

— Да что там случилось? — перебил ее Ремус, сидевший в одном кресле с Тонкс.

— Хагрида арестовали, — замогильным голосом ответила Алиса. — Только что его буквально выволокли из хижины примерно с десяток авроров.

Гарри не знал, кто такой Хагрид, но судя по угрюмым лицам орденцев, человек он определенно хороший.

— Но что он мог натворить? — недоуменно спросила Эффи, отложившая вязание. Они с Джеймсом переглянулись.

— Аберфорт наверняка скоро явится с известиями, — Тонкс, нахмурившись, принялась грызть ноготь. — Будем ждать.

Сириус Блэк

Не глядя ни на кого, Сириус прошел через всю гостиную и уселся на диван напротив Эванс. Он все еще не мог называть ее Снейп, а тем более Поттер. От первого варианта тошнило, а второй она не заслужила.

— Надо поговорить, — отрывисто сказал он, глядя ей в глаза.

Лили, о чем-то болтавшая с Гарри, мигом заткнулась и вопросительно на него уставилась. Спиной Блэк чувствовал, как напряглись Рита с Лунатиком, но сейчас было важно другое.

— Я слушаю тебя, Сириус, — с готовностью откликнулась Эванс. От этой угодливой вежливости в ее голосе ему стало чуть ли не противно.

— Раз уж ты здесь... — он поджал губы, пропустив фразу «со своими выродками», которая так и вертелась у него на языке, — то расскажи нам все, что тебе известно о делишках, творящихся в школе.

— Я ничего не знаю, — ответила Лили. Брови Сириуса презрительно сошлись вместе на переносице. Лили оглянулась в поисках поддержки, но все смотрели на нее выжидающе, и она вздохнула. — Правда не знаю. Северус никогда не рассказывал мне о том, что происходит в школе, но зато Люси...

— Зови ее сюда, — приподнял брови Блэк.

Лили явно пожалела о том, что невольно втянула в дела Ордена дочь, но Сириусу было не до милосердия. Раз уж притащила своих пащенков, то пусть приносят пользу.

Девчонка вошла в гостиную, низко опустив голову. Вместе с ней притащился и пацан, как две капли воды напоминающий Нюниуса. Сириус отвернулся от него, чтобы не поддаться соблазну и не угостить снейповского выродка каким-нибудь заклинанием. Девчонка неуверенно посмотрела на мать, которая подбодрила ее кивком.

— Ты знаешь о том, что над маглорожденными школьниками ставят опыты на нижних уровнях школы? — включилась в допрос Рита.

Темные глаза девчонки расширились. Она отрицательно замотала рыжей головой.

— Язык проглотила? — раздраженно спросила Рита.

— Я знаю только, что время от времени кто-нибудь из них пропадает ненадолго, — пискнула Люси или как там ее.

— И все? — Рита даже не скрывала разочарования.

Люси сглотнула. Эванс одобряюще сжала ее плечо, и девчонка заговорила чуть увереннее.

— Я однажды случайно услышала разговор папы с директором...

Кто-то отчетливо передразнил ее, презрительно прошептав: «Па-апы...»

— Профессор Малфой говорил, что дело продвигается медленно. Министр недоволен, кажется, он что-то сделал миссис Малфой... или Драко, я не помню точно... сказал, что если результата не будет, директорское кресло скоро займет кто-нибудь другой. — Она говорила все увереннее, видя, что Сириуса эта информация заинтересовала.

— Как давно это было? — спросил он.

Она закусила губу, вспоминая.

— Незадолго до того, как мы ушли от папы. Может, неделя, не больше.

Что ж, уже кое-что. Сириус посмотрел на свои руки и вдруг обнаружил, что они сами собой как-то сжались в кулаки. Они с Нарциссой никогда не были особенно дружны, но если этот красноглазый выродок что-то ей сделал... С тех пор, как у него появилась Натали, семья стала играть для Сириуса Блэка особую роль.

— Ладно, девочка, спасибо, — нехотя улыбнулся он. — Не думаю, правда, что твой папа будет тобой точно так же доволен.

Люси вспыхнула, но ничего не сказала.

Эффи Харпер

Почти все нервничали, ожидая новостей от Аберфорта, а Эффи никак не могла отделаться от дурацких мыслей, преследовавших ее с самого утра. Появление Лили Снейп с детьми в штабе Ордена Феникса вызвало в ней целую гамму эмоций, самой яркой из которых был воплотившийся в жизнь страх. Эффи прекрасно знала, что эта женщина значила для Джеймса; по ночам она просыпалась, когда он звал Лили во сне, а по его щекам текли слезы. Сердце сжималось от одной мысли, что он до сих пор может любить ее. Она чуть с ума не сошла, когда оставила их вдвоем на кухне, и лишь успокаивающие слова Тонкс и Алисы удерживали ее от того, чтобы ворваться в кухню и заслонить Джеймса собой от нее.

Она не могла не заметить, как он время от времени смотрел на Лили, занятую разговором с Гарри.

— Мама, почему ты грусти-ишь? — тихонько спросила Мелинда, обнимая ее за шею. Эффи ласково обняла дочку в ответ, чувствуя, как бьется под ладонями маленькое невинное сердечко. Губы Мелли подрагивали, и Эффи поспешила улыбнуться, торопливо вытерев повлажневшие глаза.

— Все нормально, котенок. Мы просто ждем прихода дяди Аберфорта, который должен принести не самые веселые новости.

— Дядя Аберфорт всегда приносит плохие новости и никогда не улыбается, а еще когда он видит меня, то начинает ворчать, что вы с папой идиоты.

Эффи не удержалась и вполне искренне рассмеялась. Аберфорт страшно бесился при виде детей, волей-неволей втянутых в эпицентр войны.

— Мама, а кто такие идиоты? — спросила Мел.

— Я идиотка, — вдруг подала голос Тонкс. Все недоуменно уставились на метаморфиню, которая лучилась странной улыбкой, слушая разговор Эффи и Мелинды. — Ну если верить Абу, разумеется.

До Эффи стало постепенно доходить. В конце концов, она знала цикл Тонкс почти так же хорошо, как и свой собственный, а это значит...

— Я жду ребенка, — скромно закончила Тонкс и обратила сияющий взгляд на резко побледневшего Люпина.

Про беднягу Хагрида все тут же позабыли и кинулись наперебой поздравлять будущих родителей. Даже Сириус, который в последнее время ходил чернее тучи, улыбался вполне искренне.

— Лунатик, сделай лицо попроще, — захихикал Джеймс, когда стало понятно, что ступор сковал Ремуса надолго. — Она беременна, а не смертельно больна, тьфу-тьфу, чтоб не сглазить, — он постучал по голове Риты, которая наградила его убийственным взглядом.

Лили тоже счастливо улыбалась. Эффи мысленно обругала себя дурой и параноиком.

— Срок пока не очень большой, — делилась Тонкс. — А ты почему молчишь, любимый?

«Любимый», судя по всему, был готов провалиться сквозь пол. Что-то в его лице не понравилось Эффи. Она вдруг вспомнила выражение лица Джеймса, когда сообщила ему, что забеременела после одной-единственной ночи, которую они провели вместе. Когда родился их сын, она хотела назвать его Гарри, но Джеймс был категорически против, заявив, что Гарри жив и скоро вернется к нему. Альбуса он брал на руки с неохотой, словно не до конца верил, что это его сын, а может просто боялся лишиться однажды и его, но потом в какой-то момент в нем произошла грандиозная перемена, и Джеймс полюбил сына больше жизни. Эффи не спрашивала, а он не вдавался в подробности. Главное, что с того самого момента они были счастливы, насколько это в их положении вообще было возможно.

Эффи вдруг ощутила прилив небывалой решительности и посмотрела на сияющего, как начищенные доспехи, Джеймса. «Я никому тебя не отдам», — с этой мыслью она крепко сжала его руку и ощутила, как теплые сильные пальцы обнимают ее ладонь в ответ.

Гарри Поттер

Аберфорт так и не появился, видимо, он сам понятия не имел о том, что произошло с Хагридом. Все еще посмеиваясь, вспоминая анекдоты Невилла, Гарри торопливо поднимался в их с Алом комнату, чтобы до ужина успеть принять душ. Откуда-то сверху доносились недовольные голоса, прислушавшись к которым, Гарри нахмурил брови.

— Он спросил, я и ответила, — кричала, судя по всему, Люси. Ее собеседник что-то ей ответил, но Гарри не разобрал ни слова. Уши у него стыдливо покраснели от того, что он подслушивал, но, взявшись за дверную ручку своей комнаты, он снова различил слова Люси: — Потому что теперь мы с ними, что тут непонятного?!

Спорила девочка, судя по всему, с Клодом. Только он мог возмущаться тому, что она рассказала какую-то там историю про их отца Сириусу. Ну и дурацкая же ситуация получилась! Гарри ненавидел подслушивать, но в комнате, которую выделили Лили и ее детям, явно попахивало жареным. Гарри медленно пошел по лестнице, стараясь ступать как можно тише.

— Я никогда не стану помогать этой шайке преступников, понятно? — говорил, хотя скорее рычал Клод.

— Они мамины друзья! — возражала Люси.

Гарри мысленно представил, как презрительно скривились губы Клода.

— Ты дура, — заявил мальчик. У Гарри глаза на лоб полезли от услышанного. Ал и Мелли, конечно, частенько препирались, но до обзывательств никогда не опускались. — Тупая наивная дура, Лу. Эти люди ненавидят папу, а ты взяла и сдала им его!

— Да что я такого рассказала? — разозлилась девочка. — Между прочим, — смело заявила она, — это наш папа преступник, он убивал людей и заставлял учеников пытать грязнокровок... Ай!

От неожиданности Гарри дернул дверь на себя, и его взору предстала следующая картина: Люси держалась за плечо, а по ее щекам бежали слезы. Клод сжимал и разжимал кулак, с ненавистью глядя на сестру.

— Ты что, ударил ее? — вырвалось у Гарри. Клод резко обернулся, а Люси тут же перестала плакать. — А ты знаешь, кто бьет девочек? Слабаки!

— Сам ты... — процедил Клод и, проходя мимо Гарри, постарался пнуть его плечом, но поскольку был чуть ли не на голову ниже, то получилось довольно комично. — Пошли вы, оба!

Он ушел, обиженно пыхтя, как паровоз. Гарри усмехнулся и повернулся к Люси. Она не смотрела на него и только растирала пальцами плечо, куда пришелся удар Клода. Гарри вздохнул и понял, что отныне ему можно забыть о нормальных отношениях с Клодом Снейпом.

— Он дурак, — вырвалось у него. Люси подняла на него взгляд. — Не плачь.

Она вздохнула.

— Он меня совсем не любит.

— У меня такое чувство, что он вообще никого не любит, кроме себя. Ну и вашего отца, наверное.

Сказав это, Гарри мысленно обругал себя идиотом. Надо было утешить девочку, сказать, что это неправда, что на самом деле он ее любит, но скрывает это, чтобы выглядеть крутым... Ну или что-то в этом роде. Но тут Люси фыркнула и тряхнула рыжей гривой:

— Я его тоже не люблю, — высокомерно заявила она. — Он постоянно дерется. А Альбус, наверное, не бьет Мелинду.

Гарри вдруг стало ужасно жаль Люси Снейп. Сейчас, в этом доме, где живут повстанцы, девочка из другого мира казалась такой одинокой! Он протянул ей руку и улыбнулся.

— Пойдем со мной. Я тебе что-то покажу.

Он привел ее на чердак, куда вчера поздно вечером его отвел Джеймс и с гордостью заявил, что все разноцветные коробки и свертки принадлежат ему. И Ал, и Мелли не раз порывались покопаться в них и ужасно обижались, когда родители запрещали им прикасаться к имуществу Гарри. Но после того, как Джеймс ушел, вся компания дружно завалилась на чердак и выбирала себе все, что душа попросит. Даже Невилл, казалось бы, выросший из всяких игрушек, отнесся к выбору вполне серьезно. Мелинда расстроилась, что не смогла найти ни одной куклы, зато осталась довольна большим плюшевым львом с роскошной мягкой гривой, вокруг шеи которого был обмотан полосатый красно-желтый шарф.

Он пока не удосужился забрать подарки в спальню, но сейчас это было только к лучшему. Люси все еще поглядывала на него с опаской, но вела себя куда свободнее, чем обычно. По крайней мере, она больше не стеснялась. Гарри широким жестом обвел гору подарков.

— Кукол тут нет, — сразу заявил он, вспомнив Мелинду.

— Гарри, я уже давно не играю в куклы, — засмеялась Люси. — Это все твое?

Он рассказал ей о том, как отец все эти годы покупал ему подарки на все праздники, надеясь однажды вручить их сыну. Люси подняла с пола кубик Рубика и внимательно осмотрела.

— Что это?

Гарри замялся.

— Честно говоря, я сам не понял, что с ним нужно делать. Вроде надо собрать его так, чтобы на каждой стороне получился один цвет, но ни у кого не получилось, даже Натали только две стороны собрала... Нравится? — спросил он, видя, что сестру заинтересовала эта головоломка.

— Ага. А книг здесь никаких нет?

— Разве что о квиддиче, — хмыкнул Гарри. Джеймс, наверное, считает, что у мальчишек не бывает любви к чтению, хотя вот Ремус — первое доказательство противоположного. Люпин не расставался с какой-нибудь жутко интересной книжкой из библиотеки Блэков даже во время приема пищи.

— Не люблю квиддич, — поморщилась Люси, бросая взгляд на аккуратно упакованную гоночную метлу. — Во время него постоянно кого-нибудь сбивают с метлы. Как будто в школе и без него травм не хватает!

Спустя несколько минут она вручила ошеломленному Гарри полностью собранный кубик Рубика. Гарри, вытаращив глаза, разглядывал одноцветные грани кубика.

— Ничего сложного, — улыбнулась Люси, и Гарри тоже неуверенно засмеялся.

Они не заметили, как с лестницы за ними наблюдала пара злобных темных глаз.

Джеймс Поттер

Дом постепенно погружался в сон. В ванной, примыкающей к их с Эффи спальне, негромко шумела вода. Джеймс лежал в постели и мрачно разглядывал Карту Мародеров. Никакого движения на ней не было, все уже находились в своих комнатах, лишь в башне Гриффиндора пассивно двигалось несколько точек. Маглорожденные дети жили в Хогвартсе круглый год, неустанно подвергаясь пыткам и всевозможным унижениям, хотя летом, в отсутствие слизеринцев, составляющих основную массу угнетателей, им все же было полегче. В кабинете директора двигались точки, подписанные именами Люциуса и Нарциссы Малфоев, по Залу Славы носился Пивз, которого даже Волдеморту не удалось прогнать из замка, а хижина старины Хагрида была совершенно необитаемой. «Что за Хогвартс без Хагрида?» — с тоской подумал Джеймс, убирая Карту. Лесничий когда-то был их другом, не раз выручал из дурацких переделок, в которые они то и дело умудрялись попадать. А однажды принес из Запретного леса какие-то редкие цветы, которые Джеймс подарил Лили, а она безжалостно покрошила их в какое-то очередное зелье...

— Ты еще не спишь? — раздался тихий голос Эффи. Он вынырнул из воспоминаний, тряхнув головой и зажмурившись, и посмотрел на нее. Эффи стояла посреди комнаты, придерживая на груди тонкий, карамельного цвета халат, в разрезе которого виднелись гладкие стройные ноги.

— Уснешь тут, — проворчал Джеймс, снимая очки и кладя их на тумбочку. — Столько всего случилось...

— Я хочу, чтобы сегодня ночью ты думал только обо мне, — она повела палочкой в сторону двери. Клацнул замок. Уголок губ Джеймса медленно пополз вверх.

— Хорошо, — немного удивленно ответил он, — но вдруг Мелинда проснется и придет?..

— Она совершенно вымоталась за сегодня, так что спит крепко, — Эффи сбросила халат, который мягко опустился к ее ногам. Больше на ней ничего не было.

Она стянула с Джеймса одеяло. По коже тут же пробежался неприятный холодок, сменившийся сладостным предвкушением, завязавшимся тугим узелком в паху. Эффи всегда вела себя довольно скромно в постели и крайне редко проявляла инициативу, так что ее сегодняшний порыв удивил и обрадовал Джеймса одновременно. Она легонько застонала, обхватив его бедрами и запустив пальцы в черные волосы. Джеймс нашел ее губы, на которых все еще оставался горьковатый привкус ее любимого мандаринового геля для душа. Он пробежался пальцами по выступающим позвонкам и спустился чуть ниже. Эффи ласкала его плечи, ключицы, мягко касалась кончиками пальцев сосков и все время смотрела ему прямо в глаза. Несмотря на накрывавшее их волнами наслаждение, ее взгляд оставался осмысленным.

— Я люблю тебя, — выдохнула Эффи прямо Джеймсу в губы. — Люблю... люблю... люблю! — крикнула она и обмякла в его руках.

... Позже он перебирал ее светлые волосы, наслаждаясь из запахом, а она пальцем рисовала на его груди и животе какие-то узоры. Затем Эффи подложила ладонь под подбородок и посмотрела ему в глаза.

— Я так хочу, чтобы у нас и наших детей был свой дом, чтобы мы не скрывались ни от кого, не вздрагивали от каждого шороха, Джим. Знаешь... — она коснулась губами его подбородка, — возвращение Гарри в семью — это как знак свыше. Что мы можем преодолеть все трудности и победить...

Эффи принялась покрывать его лицо легкими, почти невесомыми поцелуями. Она так верила в хороший конец, так надеялась, что их счастье только начинается, она, Эффи Харпер, была такой маленькой и хрупкой, как девочка, но в то же время бесконечно сильной и мудрой женщиной. Он, Джеймс Поттер, просто не имел права разочаровывать ее. Его девочку-фею и их детей, которые были для него лучше любого счастья.

Утром в кухне что-то явно происходило. Сириус мерил ее шагами, грозно глядя на всех, кто к нему обращался. Рита массировала виски и бормотала себе под нос какие-то угрозы пополам со словами спокойствия. Лили в одиночестве сидела за столом, обхватив голову руками. Люси осторожно гладила ее по вздрагивающему плечу. Джеймс и Эффи замерли в дверях, адресовав Фрэнку вопросительный взгляд, но ответить он не успел — в кухню вломились чему-то смеющиеся Альбус, Гарри и Невилл, причем последний тащил на плечах звонко хохочущую Мелинду. Последними вошли заспанные Ремус и Тонкс, с которых моментально слетел сон, едва они почувствовали сковавшее всех напряжение.

— Что случилось? — нарушил гробовую тишину Джеймс, озвучив вопрос, который терзал многих.

Лили подняла на него убитый горем взгляд. Глаза ее были покрасневшими и страшно опухшими, словно она проплакала несколько часов подряд.

— Клод ушел, — глухо ответила она.

В кухне снова повисла гробовая тишина.

_________________________

Ваши комментарии насчет предательства Клода никак не давали мне покоя :D