Путь наследника (гет)

— Отныне вы возвращаетесь на свою любимую Скалу, но жить там будете с нами!

Слова убийцы Короля Мвеная рассекли воздух и ударом кнута упали на замерших львиц. Джеро же, старательно не обращая внимания на реакцию прайда, прищурился и ехидно продолжил:

— Вас там очень будут ждать, поверьте!

А затем ненавистную львицам морду убийцы скривила плотоядная усмешка, настолько омерзительная, что львицы сразу поняли, что их там может ожидать.

— Оттуда-то вы никуда не сбежите! — продолжал с издёвкой убийца. — Вам же хуже будет! Понятно вам?

Львицы молчали, но их взгляды были красноречивее любых слов, даже самых страшных. Воздух сотряс рёв Джеро:

— Я спрашиваю — все поняли?! — Взгляд льва был теперь обращён на Амади, и Королева, превозмогая себя, процедила:

— Да, Ваше Величество.

— Вот! — тряхнул гривой Джеро. — Учитесь у Королевы, как нужно правильно себя вести. Джитуку, пошли, — Джеро поманил стоявшего неподалёку черного льва, затем повернулся ко Мтафаруку: — Может, в помощь прислать кого? Или один справишься?

— Я справлюсь, — холодно ответил Мтафаруку. Джеро кивнул ему, и оба убийцы пошли в сторону Скалы Мвеная. Черногривый лев повернулся к львицам и скомандовал:

— А ну, быстро в свою пещеру!

Львицы, смерив Мтафаруку взглядами, полными презрения, медленно поднялись и пошли, куда им было сказано. Сам же лев шёл сзади них, и никто изо львиц, когда они все подходили к пещере, не заметил, как Мтафаруку посмотрел вслед уходившему Джеро. В спину уходившим львам был направлен взгляд, переполненный злобой и ненавистью, и если бы какая львица из прайда Амади это заметила, то трудно было бы представить степень её изумления.

Несколько секунд Мтафаруку провожал яростным взглядом удалявшиеся фигуры, затем повернулся к львицам и увидел, что несколько светлых фигур стоят снаружи у входа в пещеру.

— А вы почему не заходите? — совершенно другим тоном спросил он у них.

Сейчас его голос прозвучал вполне дружелюбно, но этот тон вовсе не воспрепятствовал одной изо львиц ответить злобно:

— А ты сам пройди и посмотри!

Лев, не обратив внимания на тон, подошёл поближе и увидел, что пещера очень небольшая. Туда с трудом поместились большая часть львиц, а также мамы — Саманья и Бахати. Но остальным места не хватило.

— Не бойся, отсюда мы точно не сбежим! — истолковала его молчание Амади.

— А хотели бы? — внезапно спросил Мтафаруку.

— Ага, — саркастически произнесла Саманья. — Мы сбежим, а ты — за Джеро сразу побежишь!

Услышав имя убийцы, лев внезапно нахмурился, но львица решила, что он разозлился, и замолчала.

Постояв ещё немного, Мтафаруку лёг на землю рядом со входом. Оставшиеся снаружи львицы отошли от него как можно дальше, но устроились у него на виду, изредка бросая на него испепеляющие взгляды. Лев посмотрел внутрь пещеры — та же картина, те же взгляды. Но тут он заметил, что к нему приближаются Бокари и Катаву. Лицо Мтафаруку тронула лёгкая улыбка при виде очаровательных малышей, но не позже, чем раздался резкий голос Саманьи:

— Бокари, Катаву, идите ко мне!

— Мам, мы хотим погулять… — застонал Бокари.

— Я сказала — ко мне! — рявкнула молодая львица, и оба львёнка, понурив головы, пошла к матери.

В напряжённом молчании пролетел час, потом Мтафаруку поднялся с земли и молча пошёл куда-то в сторону. Львицы провожали его недоумёнными взорами.

— Куда это он? — удивилась Кирабо, та самая, которая подвернула лапу на охоте перед тем страшным днём.

— Всё равно — куда, лишь бы не возвращался! — буркнула Амади.

Но Мтафаруку вернулся. Лежавшие снаружи львицы неожиданно оживились, глядя куда-то вдаль. Амади, заинтересованная, вышла наружу.

— Только посмотри на него, — потрясённо произнесла одна изо львиц, указав куда-то вдаль.

Королева проследила за её лапой и почувствовала, как нижняя её челюсть поехала вбок — Мтафаруку приближался и скале, таща за собой тушу зебры.

— Что это он делает? — глупо спросила удивлённая до невозможного Амади.

Львицы, наблюдая происходящее, тихо перешептывались. Бахати и Саманья вышли наружу — и тоже остолбенели от увиденного. Несколько львиц даже осмотрелись вокруг, ожидая увидеть аутсайдеров, но напрасно — Мтафаруку волок зебру прямо к ним. Львицы посмотрели на Амади, словно ожидая от неё какой-то реакции, но Королева, как и остальные, была в шоке. Мтафаруку тем временем подтащил тушу к львицам и произнёс с еле заметной улыбкой:

— Думаю, от завтрака не откажетесь! Ешьте, не бойтесь, я обойдусь.

— С чего это ты решил вдруг в добренького поиграть? — презрительно фыркнула Бахати. — Задобрить нас решил, чтобы мы повелись на какую-нибудь уловку?

Лев промолчал и отошёл в сторону.

— Я к тебе обращаюсь, убийца! — рявкнула Бахати. — Изволь отвечать, когда с тобой разговаривают!

Мтафаруку криво усмехнулся:

— Я ведь тебя тогда запомнил. Это ты тогда на Джеро чуть не набросилась?

Зарычав от злобы, Бахати двинулась ко Мтафаруку, но была остановлена Амади. Королева прошептала ей в ухо:

— Не вмешивайся, он только этого и добивается. Я сама разберусь.

Мтафаруку неожиданно серьёзным тоном произнёс:

— Я бы на твоём месте, Бахати — так ведь тебя, кажется, зовут? — так вот, я бы и сам на твоём месте не удержался и набросился бы на него.

Тут уже все львицы с удивлением уставились на Мтафаруку, но, прежде чем каждая из них убедилась, что правильно его расслышала, лев, не дожидаясь ответной реакции, развернулся и ушёл куда-то в сторону. Амади с решительным видом двинулась за ним.

— Амади, ты куда? — испугалась Саманья. — Не говори с ним, ради Бога!

Королева повернулась к Саманье и отчеканила:

— Он мне ничего не посмеет сделать. Ему же будет хуже!

С этими словами Амади пошла за Мтафаруку.

Лев уже отошёл недалеко от полуразрушенной скалы Абига, как вдруг услышал быстрые шаги сзади. Он лишь успел обернуться, увидел мелькнувшую светлую тень, и Амади напала на льва со спины, сбив его на землю. Оба перекатились со спин на лапы и встали друг против друга в боевой стойке. Но Мтафаруку не собирался набрасываться на Королеву. Амади думала о том же, но ненависть к убийцам любимого мужа и Короля лишь придала ей злости и сил — львица бросилась на Мтафаруку и, вложив всю свою немалую силу, прижала льва к земле своими сильными лапами. Заблокировав его конечности так, что он не мог ими пошевелить, приставив к его горлу когти, Королева приблизила пышущее жаром лицо к его морде и прошипела:

— А теперь немедленно отвечай, мерзавец — что ты задумал? Говори, или хуже будет!

Но Мтафаруку не мог, да, кажется, и не хотел сопротивляться. Наоборот, он сообщил, глядя в глаза Королеве:

— Амади, если ты меня сейчас убьёшь, будет тебе же хуже. Отпусти меня…

— Ах, тебя отпустить? — взвилась львица. Её голос даже охрип от ярости. — Интересно, мой Мвенай также просил тебя отпустить его?

— Не просил… Амади…

— Заткнись, — бросила Королева. — Знаю, что не просил. Мвенай никогда не просил ни о чём!

С каждым словом она всё сильнее и сильнее сдавливала мускулистую шею льва, постепенно впиваясь в неё когтями, но с таким расчётом, чтобы не повредить сонные артерии, а чтобы ненавистный лев испытывал боль.

— Он был самым лучшим львом, которого я знала, — продолжала Королева, — а вы с Джеро взяли и лишили меня его! Вы отняли у меня свет моей жизни, и ничего не заслуживаете, кроме смерти!

— Если бы ты всё знала… — начал было уже задыхавшийся Мтафаруку, но Амади ударила его второй лапой, по-прежнему сдавливая первой шею.

— Я ничего не хочу знать! — зашипела Амади, словно змея. В этот момент она не понимала, откуда в ней взялась такая злоба, казалось, она заглушила в ней всё. Сейчас, стоя над поверженным врагом, Королева горела желанием отомстить за смерть любимого мужа и хотела лишь одного — смерти Мтафаруку. Но, едва лишь она об этом подумала, как лев прохрипел, пытаясь сделать хотя бы глоток воздуха:

— Ты так ничего и не узнаешь, Амади! Перестань, прошу!

Перед глазами Мтафаруку поплыли разноцветные точки, ему становилось всё труднее дышать. И тут львица, сама не понимая, почему, отпустила врага. Лев жадно хватал пастью воздух, держась обеими лапами за горло. Когда его мозг насытился кислородом, он поднялся с земли.

Отдышавшись, Мтафаруку поднял глаза на стоявшую рядом Амади. Её лицо излучало уже меньше ненависти, но теперь она была смешана с недоверием и лёгким удивлением.

— Если ты хочешь придумать какую-либо байку для того, чтобы мы тебе поверили или, тем паче, простили тебя, то твои старания напрасны, — холодно произнесла Королева.

Лев устало опустил голову и тяжело вздохнул. Затем снова устремил свой взор на Королеву, и она подивилась произошедшей с ним метаморфозе. Ещё недавно лицо этого ненавистного льва так и дышало злобой, и, казалось, один взгляд внушал каждому страх. Теперь же Амади, глядя на Мтафаруку, увидела совершенно другого льва. Он был примерно одного с Мвенаем возраста, но казался старше — скорее всего, такое впечатление производило измученное выражение его лица. Один взгляд, направленный на вдову Короля, был преисполнен такой боли и горечи, что на мгновение Амади кольнула жалость, но она, испугавшись, мигом прогнала это ощущение.

— Прошу тебя, Амади, выслушай меня, — тихо произнёс лев. — Выслушай, а потом делай со мной, что хочешь. Возможно, я это заслужил.

Последние слова Мтафаруку прозвучали с такой безысходностью, что Амади совершенно другим тоном велела:

— Рассказывай.

Лев рассказывал довольно долго. Над саванной уже высоко стояло солнце, ощутимо припекая.

— Вот теперь ты знаешь, почему я всё время рядом с Джеро, — закончил Мтафаруку. — Вы все решили, что мы с ним друзья, но эта мразь всё время держит меня у себя на виду. И именно из-за того… того инцидента.

— А если он обо всём догадается? — спросила Амади.

— Ты в последнее время не видела, что к нему постоянно летает ястреб? — вопросом на вопрос ответил Мтафаруку.

— Как я могу отсюда увидеть, как он ведёт с вами беседы? — саркастически фыркнула Амади.

— В общем, этого ястреба зовут Хаини, — продолжил Мтафаруку. — Его Джеро по нескольку раз в день посылает к этому Мвамизи доносить на меня. Я надеюсь, что сейчас нашего разговора он не слышит. Лишь бы он не послал сюда Хаини!

Сказав это, лев посмотрел в воздух, словно ожидая там увидеть чёрную точку. Но в небе никого не было, лишь где-то вдалеке кружила, тревожно перекликиваясь, стая птиц.

— А если он обо всём узнает, то отправит Хаини к этому Мвамизи, и он просто убьёт мою семью, — тихо закончил Мтафаруку. — Мою любимую жену и двух девочек… И сам я им никак помочь не могу.

Амади сидела неподалёку, переваривая информацию. Джеро оказался ещё большим мерзавцем, чем она знала! Мало того, что он здесь всё перевернул вверх дном, так ещё испортил многим жизнь у себя же дома! Чувствуя, как в ней поднимается новая волна ненависти, на этот раз к Джеро, Амади излишне резко спросила:

— Когда он придёт за нами?

— Сегодня, перед самым заходом, — ответил лев. — Как только Джитуку со своими львами уйдёт. Кстати, а что случилось с Дживу? Джеро его убил или как?

Амади внимательно посмотрела на Мтафаруку. Но лев смотрел на неё спокойно, любопытство его было искренним, и Королева сухо ответила:

— Эти подонки всё узнали о плане Дживу и убили его. Это сделал лично Джитуку. А Сахихи убил один изо львов, которые шли с ними.

Амади прекрасно знала, что говорит. Никак нельзя допустить, чтобы они узнали, что Сахихи на самом деле жива. Пусть Мтафаруку в какой-то мере одумался, но сообщать ему ни о чем она, Королева, ни за что не будет.

Помолчав ещё с минуту, Амади сказала:

— Ты, по-моему, и так обо всём знал.

— Нет, честно, — ответил Мтафаруку. — В это дело Джеро меня не посвятил. Он мне лишь потом всё рассказал. А Дживу мне жаль, я видел, как он вступился за вас. Что ж, теперь они с Сахихи счастливы на небесах, — вздохнул Мтафаруку и отвернулся. И в это время послышался голос Саманьи:

— Амади, ты здесь? С собой всё в порядке?

Молодая львица подходила к ним, сверля Мтафаруку недобрым взглядом. Указав на него, она спросила:

— Он тебе не сделал ничего?

— Нет, детка, нет, — покачала головой Королева. — Просто сказал, что Джеро сегодня придёт за нам после того, как Джитуку уйдёт со своим прайдом.

— Да, — кивнул Мтафаруку. Саманья яростно вздохнула.

— Если он чего выкинет, или его дружки будут цепляться к нам, я этого терпеть не буду! — отчеканила она.

— Никто ничего не будет вам делать, — оборвал её Мтафаруку.

— Это почему? — с иронией спросила Саманья.

— Потому, что сегодня он здесь никого из вас не найдёт, — решительно ответил лев и, поднявшись, закончил: — Я помогу вам сбежать отсюда!

Амади какой-то частью своего сознания чувствовала, что Мтафаруку предложит что-то вроде помощи, и всё равно на её лице быстро появилось выражение изумления, Саманья вообще присела на землю, услышав слова льва.

— Ты если шутишь, лучше сразу скажи! — произнесла Саманья после нескольких секунд молчания. — А то от вас можно ожидать что угодно!

— Я не шучу, — твёрдо сказал Мтафаруку. Саманья же снова повернулась к Королеве:

— Он угрожал?

— Я никому не угрожал, — процедил Мтафаруку, и по его тому стало ясно, что терпение льва подходит к концу. — К чему такая подозрительность?

— А то ты не знаешь? — фыркнула Саманья.

Мтафаруку ничего не ответил.

Время до вечера пролетело быстро. Львицы лишь изредка переговаривались между собой, тревожно оглядываясь на находившегося неподалёку Мтафаруку. Лев прекрасно понимал, что они говорят о нём и что они до сих пор уверены в том, что он опасен, как и раньше. Сам же он пытался изредка заговорить со львицами, но те демонстративно отворачивались, едва заметив его крепкую фигуру.

После того как Амади и Мтафаруку вернулись к пещере, все львицы вышли наружу и окружили Королеву.

— Ну, что он говорил? Он ничего не сделал? — спрашивали вразнобой они.

— Нет, нет, — качала головой Амади. — Он говорил… в общем, он предлагал помощь…

Но поднявшийся возбуждённый гул голосов заглушил слова Королевы.

— Не верь ему! — с яростным блеском в глазах взвилась Бахати. — Он явно что-то задумал.

Мтафаруку, услышавший эти слова, нахмурился. С решительным видом он направился к львицам.

— Я знаю, что вы мне не верите, но спросите у вашей Королевы обо всём сами. Её-то слова сомнений не вызовут!

— Он на самом деле предложил помощь, — вступила в перепалку Королева. — Это правда.

— Ага, а потом он сдаст нас своему дружку! — не утихала Бахати. Она уже говорила эти слова утром, но останавливаться не желала.

Мтафаруку потерял терпение.

— Слушай, хватит уже! — рявкнул он.

— А что? — с вызовом бросила ему в лицо львица. — Я не права разве?

Мтафаруку стоило больших усилий, чтобы не сорваться.

— Отбрось паранойю в сторону, Бахати, и взгляни на ситуацию трезво, — ледяным тоном произнёс лев. — Даже если бы я и хотел что-то с вами сделать, я бы не решился на это.

Бахати открыла тот, чтобы продолжить конфликт, но Амади толкнула её и прошептала:

— Бахати, замолчи, пожалуйста.

— Но… — молодая львица повернулась к Королеве, но Амади толкнула её сильнее.

— Не нужно. Я вам всем расскажу всё позже, — пообещала она.

Вечер скоро наступил. Минуты бежали одна за другой, соединяясь в часы. Солнце уже начало путь к закату, но воздух был ещё относительно жарким. Львицы так и лежали — кто в пещере, кто снаружи. Мтафаруку устроился невдалеке от них. Лев, лежа на земле и опустив голову, глубоко задумался.

Скоро ли убийца перестанет следить за ним? Долго ли ему ещё терпеть его рядом с собой, пока он угрожает ему смертью семьи? И как помочь самым любимым львицам на свете? В голове льва теснились эти нелёгкие вопросы, когда в воздухе раздался звук хлопающих крыльев. Мтафаруку повернул голову на звук и увидел, что к нему подлетает ястреб. Подавив вздох, лев самым что ни на есть будничным тоном спросил, когда птица приземлилась рядом:

— У нас всё нормально, Хаини?

— О да, — кивнул ястреб. — Джеро послал меня, чтобы сообщить — он скоро идёт за этими львицами.

— Он идёт не один? — спросил Мтафаруку скорее с испугом, нежели с надеждой. Но Хаини не уловил этого.

— Одного он с собой захватит, но я уверен, что львицы не будут вести себя глупо. Как ты думаешь? — заглянул он Мтафаруку в глаза. Лев нарочито бодрым тоном ответил:

— Полностью согласен!

— Тогда жди его через час! — отчеканил Хаини и, взмыв в воздух, улетел. Мтафаруку же, выждав для надёжности пару минут, бросился к львицам в пещеру.

— Новости плохие — Джеро через час уже будет здесь! Выходите наружу! — почти выкрикнул он.

Многие львицы сразу высыпали наружу, некоторые посмотрели на Мтафаруку с подозрением, но тоже вышли, так что через минуту пещера опустела. Отойдя метров на тридцать от скалы Абига, Мтафаруку повернулся к Амади, которая с остальными львицами остановилась.

— В общем, вы сейчас увидите мой план, и я надеюсь, что он сработает, — произнёс Мтафаруку. — Амади, ты мне нужна подойди.

Королева спокойно подошла ко льву. Мтафаруку сказал:

— Если вы пойдёте туда, куда ты решила, нужно запутать следы. Я тебе сказал, как именно.

— Поняла, — кивнула Королева.

Мтафаруку глубоко вздохнул и решительно сказал:

— Чтобы всё выглядело достоверно, ты должна ударить меня, не жалея сил. И при ударе выпусти когти. Думаю, — тут его лицо пересекла невесёлая ухмылка, — я это заслужил. Давай, не теряй времени. Готова?

Королева кивнула.

— Давай тогда, как договаривались, — велел лев и, снова глубоко вздохнув, закрыл глаза и собрал всю силу воли, чтобы не зареветь от боли. Он понимал, что будет больно.

Через несколько секунд мощный удар сбил Мтафаруку с лап. Амади вложила в удар не всю свою немалую силу, но этого хватило, чтобы разорвать Мтафаруку когтями правую половину его лица. На траву хлынула кровь, лев стиснул зубы, и из его груди вырвалось приглушённое рычание.

Все львицы охнули. Мтафаруку с трудом поднялся с земли на дрожащие лапы.

— Хорошо… — простонал он. — Давай ещё раз, бей теперь по голове.

— Я же так могу убить тебя! — уже по-настоящему испугалась Амади — и удивилась этому до крайности.

— Ты должна это сделать, — тоном, не допускающим возражений, произнёс Мтафаруку. Левая половина его лица горела огнём. — Давай, смелее!

Амади ещё раз подняла лапу и с размаху опустила её Мтафаруку на темя. Удар на этот раз здорово рассёк ему голову и нос почти по всей длине. После этого удара мощное тело льва безвольно обвалилось в траву.

Амади не без внутренней боли вздохнула и, несколько секунд посмотрев на истекавшего кровью Мтафаруку, повернулась и пошла к львицам. Те смотрели на неё с тревогой.

— Амади, ты уверена, что всё получится? — спросила Бахати.

— Да, — коротко ответила Королева. — И с ним всё будет в порядке, в этом я тоже уверена.

— Да уж, — протянула Бахати, — от него сложно было ожидать такого порыва.

— Ладно, — бросила Королева. — Нам надо идти как можно быстрее, Джеро, может, уже идёт сюда.

— Куда мы пойдём? — спросила Саманья. — И к кому?

— Когда отойдём отсюда подальше, покажу, — пообещала Амади. — А пойдём мы к тем, кого я уже давно не видела. Теперь пора двигаться.

Бахати аккуратно подцепила за шкирку Адвар, а Имара достался Саманье, возле которой крутились Бокари и Катаву. Прайд завернул за скалу и направился на север. Амади, как и несколько львиц, бросила напоследок взгляд на окровавленного и неподвижно лежащего Мтафаруку. Внезапно её кольнуло сожаление и одновременно испуг — а вдруг Джеро обо всём догадается?

Львицы примерно полчаса шли на север, пока не достигли северной границы Королевства, по которой протекал небольшой ручей.

— А теперь куда? — спросила Бахати.

— Теперь надо нам запутать следы, — ответила Королева. — Мы пойдём в сторону востока и там снова повернём на север, а когда сядет солнце — повернём на запад и пойдём только в этом направлении. Идти нам долго, так что нужно по пути заночевать.

— А к кому ты нас ведёшь? — полюбопытствовала Кирабо.

— Далеко отсюда живёт мой брат Амини, — сообщила Королева. — Я очень давно не видела его, и сегодня, когда я говорила со Мтафаруку…

— …первое, что пришло тебе в голову — это твой брат, — утвердительно закончила Саманья.

Амади кивнула.

— Теперь нам надо быстро идти, — сказала она. — Сделаем крюк, потом отдохнём, а когда стемнеет — будем искать место для ночлега.

Солнце уже касалось горизонта, когда прайд сделал огромный крюк, оказавшись довольно далеко от Королевства. После короткой остановки, когда солнце уже полностью покинуло небо, они прошли ещё около часа. Тут начали зевать и проситься спать Бокари и Катаву, к тому же и Бахати уже должна была кормить Адвар и Имару.

— Амади, вон впереди что-то, — указала Саманья куда-то вдаль.

Прайд двинулся к тёмной массе, видневшейся вдали. Это оказались несколько огромных валунов, лежащих в беспорядке.

— Вот здесь и заночуем, — одобрила Королева.

Через несколько минут львицы и львята устроились и заснули. Не спала только Амади. Львица просто лежала, положив голову на лапы. Интересно, Амини знает о случившейся у сестры трагедии? И скоро ли они вернутся домой? И когда же Королева, наконец, увидит своих детей? Именно о Мэйтате и Экин крутились мысли Амади, когда она медленно погрузилась в сон. Ей снилась вся семья сразу — любимый и могучий Мвенай ласково улыбался ей, а Мэйтата сказал:

— Мама, потерпи ещё немного. Мы обязательно вернёмся.

Экин с улыбкой кивнула, затем брат с сестрой подошли к матери и обняли её…

* * *

Когда солнце уже касалось краем горизонта, Джеро уже направлялся к Скале Абига.

— Что-то их не видно… — пробормотал Джеро, высматривая хотя бы небольшое движение у полуразрушенной Скалы. Он уже ожидал увидеть львиц, за которыми в оба глаза должен следить Мтафаруку. Рядом с убийцей шёл ещё один лев — невысокий, немного больше львицы, но довольно крепкий. Переднюю часть его тела украшала короткая, но довольно густая грива. Он первым и заметил лежавшего в траве Мтафаруку и бросился к нему.

— Джеро, быстро сюда! — позвал он на бегу. — Тут Мтафаруку, и один!

Джеро поспешил на зов, но следующие слова его ошарашили:

— Он весь в крови, похоже, на него напали эти львицы!

— ЧТО?! — подскочил Джеро.

В несколько прыжков он одолел расстояние между ним и короткогривым львом. Увиденное им его сильно потрясло — Мтафаруку неподвижно лежал в луже крови, но он был жив. Джеро резко потряс его:

— Эй, Мтафаруку, очнись! Вставай давай!

Лев глухо застонал и открыл глаза — открыл их лишь после того, как протёр их от засохшей крови, склеившей веки. Мтафаруку медленно поднялся с окровавленной травы, и тут же у него закружилась голова.

— Что произошло? — наскочил на него Джеро. — Они напали на тебя? Да?

Мтафаруку прекрасно знал, что ответить на этот вопрос, поэтому…

— Да, — поморщился он от сильной боли, которая накрыла его волной. — Я не видел, кто именно нападал, но мне так эта львица заехала, что я и разглядеть не успел.

— Можешь и не объяснять, кто на тебя напал! — рявкнул Джеро. — Кроме Амади, некому!

— Возможно, — подыграл ему Мтафаруку. — Та ведь ещё штучка!

Джеро стоило огромных усилий, чтобы не взреветь от злобы и разочарования, но он сдержался и по возможности ровным голосом спросил:

— Как ты думаешь, куда они могли пойти?

— Не знаю, — ответил Мтафаруку. — На востоке их поджидает Джитуку, значит… Значит, могли они пойти в любую сторону, кроме востока.

— Я же говорил тебе, что нужно ещё кого-нибудь отправить с тобой! — взвился Джеро. — И вот что случилось! Где они теперь? Ищи ветра в поле, небось и они помощь найдут.

— Если ты хочешь отправиться за ними, вряд ли у тебя что получится, — холодно произнёс Мтафаруку. — Солнце уже зашло, и никаких следов не видно. И не говори, что это из-за меня!

Джеро внимательно посмотрел на льва, Мтафаруку же спокойно выдержал этот взгляд.

— Так надо тогда идти за ними завтра, — вынес решение лев, пришедший с Джеро. — Мтафаруку прав, сейчас затруднительно что-то различить.

Несколько мгновений Джеро обдумывал, как поступить. Одна его часть звала сразу броситься искать сбежавших, но вторая соглашалась с мнениями двух львов. И убийца отчеканил:

— Завтра, на рассвете, идём за ними. Если что, можно отправить Хаини к Джитуку. Пусть он поможет.

Мтафаруку при этих словах похолодел. Если сюда придёт прайд Джитуку, пусть и не весь, то Амади и её львицы окажутся в опасности. Среди львов-аутсайдеров есть очень хорошие следопыты, и старания Королевы запутать следы могут в таком случае оказаться тщетными. От этих мыслей лев чуть не впал в панику. Наверное, вся гамма переживаний отразилась на его лице, потому что Джеро, обернувшись, спросил:

— Мтафаруку, что с тобой?

— Ничего, — поспешно ответил лев. — Просто мне кажется, что я знаю, как и куда они пошли.

Произнося, это слова, Мтафаруку параллельно думал: «Пусть, пусть он купится!» И, кажется, удалось, потому что убийца удовлетворённо произнёс:

— Вот и хорошо, Мтафаруку. Завтра ты расскажешь о своих предположениях. Надеюсь, они сбудутся. Но завтра поищем их следы. Уверен, Амади и её львицы не могли уйти далеко.

На морде Джеро появилась довольная улыбка, показавшаяся Мтафаруку злобной гримасой. Лев, увидев её, яростно подумал: «Улыбайся, улыбайся, говнюк! Посмотрим, как заулыбаешься, когда я вцеплюсь тебе в глотку!»

Но пойти следующим утром искать следы Джеро было не суждено — невесть каким образом, к невероятному облегчению Мтафаруку, убийца вывихнул переднюю правую лапу. Изображая испуганного друга, Мтафаруку побежал в сторону северо-запада — он уже знал, что в той стороне живёт мандрил Мталамия. Лекарь сначала наотрез отказывался помогать, но Мтафаруку убедил его, что больше не является врагом. Лишь только тогда Мталамия с огромной неохотой (и то после получасовых уговоров) согласился обработать лапу Джеро и отправился со Мтафаруку. Мталамия быстро справился с заданием, но старался сделать Джеро больнее, и все эти «промахи» он сваливал на малое количество опыта, чего на самом деле никак нельзя было сказать. Мтафаруку следил за действиями Мталамии с тщательно скрываемым злорадством.

После обеда неожиданно разразилась сильная гроза, что окончательно уничтожило хорошее настроение убийцы. Два льва, которые были хорошими следопытами, только дошли до Скалы Абига, как с неба хлынул ливень, и различить какие-либо следы было просто невозможно. Джеро оставалось лишь скрипеть зубами от злобы — опять складывается всё не по его планам.

А утром вдалеке от родного дома ото сна отошёл прайд, заночевавший посреди беспорядочно лежавших валунов. Солнце стояло уже довольно высоко, ощутимо поднималась температура воздуха. Полностью проснувшись, львицы окружили Амади.

— А нам далеко идти до твоего брата? — спросила Саманья.

— Видишь вон ту гору? — Амади указала лапой на запад, где на огромном отдалении от них действительно возвышалась огромная гора. — За ней мой брат и живёт.

— Уверена, что Джеро, если и пойдёт туда, то ничего у него и не выйдет! — заявила Бахати.

— Он знает об Амини, — сообщила Амади. — Но победить моего брата, — эти слова пожилая львица произнесла с гордостью, — у него сил не хватит.

— Амади, не думай об этом! — воскликнула Кирабо. — Ещё не хватало, чтобы он туда попёрся!

Львица растерянно улыбнулась. Действительно, что это она говорит о плохом?

Весь долгий путь до горы они проделали без приключений. Они примерно к обеду уже обогнули гору и оказались на границах земель, в которых Амади провела большую часть детства. Остановившись, львица тихо произнесла:

— Вот я и дома. Как давно я здесь не была!

У подножия горы прайд остановился, чтобы отдохнуть, но недолго — Амади знала, что отсюда до дома не так далеко, но с востока неумолимо приближалась огромная лиловая туча. Уже доносились удары грома и начинал подниматься ветер.

Когда львицы решили тронуться в путь, Саманья позвала Королеву:

— Амади, там летит какая-то птица. И летит вроде к нам.

Саманья не ошиблась — через несколько секунд перед ними приземлилась птица-носорог со светлым, желтоватым оперением. Звонким голосом мажордом, которого Амади узнала сразу, сообщил:

— Кто вы такие, прекрасные львицы, и с какой целью пожаловали в земли короля Амини?

Амади, улыбаясь, вышла вперёд.

— Время никого не красит, Мтумва. Я надеюсь, Амини не так отреагирует?

Секунду Мтумва молчал, потом так вытаращил глаза, что Амади удивилась — как они ещё не выпали из орбит. Затем птица прошептала:

— Амади… Небеса всесильные, это действительно ты?

— Это я, — кивнула львица. Несколько секунд она смотрела на Мтумву, затем покачала головой: — Ох, и постарел же ты, попугайчик!

— Так меня называли только вы с братом! — воскликнула птица, затем подошла к Амади и обняла её крыльями за передние лапы (насколько для птицы это было возможно). Затем Мтумва резко отшатнулся от Королевы и дрожащим голосом сообщил:

— Я полечу к Королю, обрадую его. А вы идите, а то скоро гроза начнётся!

Птица сорвалась с места и улетела. Амади пошла в том же направлении и через пару секунд обернулась к остальным львицам. Бахати с улыбкой поинтересовалась у неё:

— Попугайчик?

— Ага, — кивнула Королева. — Это мы так с Амини над ним шутили. Потом целыми днями за нами летал, чтобы мы далеко не убегали!

Львицы, шедшие следом за Амади, засмеялись.

Не прошло и четверти часа, как Амади увидела вдали два быстро движущиеся пятна. Через несколько Королева уже различала бегущих к ним двух львов — светлого и черногривого. Оба остановились в нескольких шагах от прайда, затем огромный лев с коричневой гривой и шрамом на носу прошептал:

— Амади, сестрёнка… Неужели это ты?

Лев быстро подошёл к сестре и обнял её. По его щеке скатилась слеза и упала в траву, но когда он оторвался от Амади, его голос звучал твёрдо.

— Я и не ожидал, что ты придёшь, Амади! Просто сюрприз какой-то!

Остановившийся рядом с Амини старый, но такой же крупный черногривый лев радостно забасил:

— Ну не могла же она забыть свой родной дом, а, Амади?

Львица со счастливыми глазами, блестевшими от слёз, подошла к старому льву и крепко обняла его.

— Моя верная няня в обличье льва! — радостно произнесла она. — Как же я рада видеть тебя, Хатари!

Лев склонил голову на её шею и тихо ответил:

— А уж как мы-то рады тебе!

Амини подошёл к сестре, и оба — и он, и Хатари — внимательно посмотрели на её лицо.

— Что с твоим лицом, Амади? — испуганно спросил брат.

Львица погрустнела и ответила:

— Долго объяснять, Амини, поверь. Просто неприятная история.

— Я уверен, что вы к нам надолго, поэтому у тебя будет время всё рассказать, — сказал ей Хатари, затем повернулся к остальным львицам: — Добро пожаловать к нам, девоньки! Пройдемте к нам на Скалу!

Группа львиц пошла следом за двумя львами.

— Как ты там с Мвенаем живешь? — спросил по пути Амини. — Как Мэйтата с Экин? Племяшка-то, наверное, здорово вымахал!

У Амади упало сердце.

— Так ты ничего не знаешь? Ты не слышал?

Лев испугался:

— Что-то случилось, Амади?

— У нас… — начала было Королева и почувствовала в горле огромный ком. Амини моментально понял сестру, как он и всегда понимал её, и велел:

— Рассказывай.

— В общем… — снова предприняла попытку Амади, и снова не смогла продолжить.

Хатари вмешался:

— Амини, я думаю, она не готова ещё рассказать. У них явно произошла какая-то трагедия. Дай ей собраться, пусть на Скале расскажет.

Амини посмотрел на него, потом на сестру, и произнёс:

— Не бойся, сестрёнка. Когда почувствуешь, что сможешь рассказать, тогда и подходи ко мне.

Львица с благодарностью посмотрела на него и кивнула.

— Ну, что, — повеселевшим голосом начал Амини, — теперь пора познакомить тебя кое с кем!

Через несколько минут они уже подошли к Скале. Как раз край грозовой тучи уже навис над ними, и на землю упали первые капли дождя. На Скалу поднимались львицы, торопясь в пещеру укрыться от грозы. Тут от прайда отделилась крупная фигура и подошла к Амини. Это был молодой лев, ещё более огромный, нежели брат Амади. Его голову и мощную шею и грудь венчала великолепная коричневая грива, даже гуще, чем у Амини.

— Отец, а кто это с тобой? — поинтересовался лев, удивлённо оглядывая пришедший с ними прайд.

— Амади, знакомься, — торжественно произнёс Амини, — это мой сын, Кубва. А это, сынок, — он повернулся к сыну, — это моя сестра, Амади. Она — твоя тётя.

Лев улыбнулся:

— Очень приятно. Будь как дома, тётя!

— Эй, она и так дома! — ухмыльнулся Хатари.

Амади невольно залюбовалась могучей фигурой обретённого племянника. По силе и размерам он не уступал Мэйтате! Но не успела она произнести и слова, как вдруг раздался голос:

— Где она? Это правда Амади?

Королева обернулась и почувствовала, как бешено забилось её сердце. Со Скалы медленно спустилась старая львица и медленно направилась в сторону Амади. Её потускневшие от времени глаза взирали на неё неотрывно, и в них плескалась такая радость пополам с изумлением, что Амади почувствовала, что у неё защипало в горле. К ней приближалась…

— Мама… — прошептала львица и бросилась ей навстречу. Старая львица крепко обняла дочь и заплакала, уткнувшись в её шею. Между всхлипываниями звучало лишь:

— Доченька… родная…

По лицу Амади тоже катились слёзы. Наконец, две львицы оторвались друг от друга и посмотрели одна другой в глаза.

— Ох, мама, — тихо произнесла Амади, — как же ты постарела!

— Что поделаешь… — философски возразила львица. — Кажется, и у тебя, Амади, что-то произошло.

— Мама, — вмешался Амини, — может, отведём гостей в пещеру, а то под дождём вымокнут.

Что верно, то верно — на землю уже падали крупные капли дождя. Амади, Амини, Хатари и остальные поднялись на Скалу и вошли в пещеру. И буквально через секунду раздался оглушительный удар грома, и на землю обрушилась стена воды. Засвистел ветер, разрывая серое полотно ливня, и сразу стало темно, как ночью.

После того как всё познакомились, Амади легла в самый дальний угол пещеры — её любимое место в детстве — и с восторгом произнесла:

— Как здорово оказаться дома! Словно в детство вернулась.

— Как ты там хоть жила-то, дочка? — спросила старая львица. — Как живут Мэйтата с Экин, как Мвенай?

— Самавати! — легко толкнул её Хатари. Львица наткнулась на его строгий взгляд и повернулась к Амини. Лев тихо сказал:

— Мама, похоже, у Амади произошло что-то очень плохое.

Самавати обратила взгляд на дочь и заметила, как та погрустнела. Старая львица тихо спросила:

— Детка, что же случилось?

Амади, увидев нацеленные на неё взгляды, глубоко вздохнула и, почувствовав с облегчением, что в горле больше не встаёт противный ком, в подробностях рассказала обо всём, что произошло. Она не утаила ни печальной истории о Дживу и Сахихи, ни того, как Мтафаруку внезапно изменился и фактически помог им.

— А где теперь Мэйтата и Экин, остаётся только гадать, — завершила повествование Амади. — Но я уверена, что они живы!

— Я в шоке, детка… — только и смогла произнести шокированная услышанным Самавати, лицо которой было мокро от слёз. Старая львица подошла к дочери и обняла её. Амини сидел, опустив голову, Хатари тоже выглядел потрясённым.

— Детка, я так тебе сочувствую, — тихо проговорила Самавати. — Это просто ужас, не дай Бог ещё кому-либо пережить такое!

Амини поднял голову и решительно произнёс:

— Значит, так, Амади. Домой ты, само собой, пока не вернёшься, там вам жизни просто не будет. Останетесь все здесь, потому что со мной вы в безопасности.

После этого Амини рассказал сестре о том, как жили за это время они.

— Хатари, а где же твои братья? Джубуни и Сога?

— Сога живёт со своим прайдом южнее нас, навещал нас недавно. Да и я хожу к нему. А Джубуни… — Хатари тяжело вздохнул и тише продолжил: — Джубуни несколько месяцев назад погиб. Его убили аутсайдеры.

Амади в шоке ахнула и прижала лапу ко рту.

Львы и львицы ещё долго сидели и разговаривали друг с другом, в то время как снаружи бушевала непогода. Воздух поминутно сотрясали удары грома. Хатари представил свою семью — жену Нийоту и дочь Ухуру. Молодая львица была просто копией отца.

Вечером, когда буря уже утихла, Амади сидела на выступе Скалы. Совсем как в детстве, только с того прекрасного и беззаботного момента прошёл не один год. За это время всё изменилось — любимый муж убит, бесконечно дорогие сердцу дети в неведомых землях, а Королевство захвачено… И Сога с Джубуни… Такие веселые, такие любители играть… Даже не верится, что Джубуни погиб. Хорошо, что мать, Самавати, жива, но она уже очень стара. Скольких ей ещё суждено потерять?

Сзади послышалась тяжелая поступь лап. Амади обернулась и увидела Амини.

— Грустишь? — тихо спросил он у неё.

Амади так же тихо ответила:

— Сейчас нет повода веселиться, Амини. Сам теперь знаешь, что происходит у нас.

Брат сел рядом с сестрой и обнял её могучей лапой.

— Всё будет в порядке, сестрёнка, — прошептал он. — Мы справимся, обещаю.

Амади улыбнулась в ответ.