Гарри Поттер и Теория Вероятности (джен)

Флер с подругой прибыла в поместье Блэков за день до помолвки. Пока Бланш, рассеянно оглядываясь, пошла за домовиком к своим комнатам, Флер повели в один из кабинетов на первом этаже. Это было небольшое помещение, оформленное в темно-зеленых тонах, с редкими вкрапления белоснежных деталей: тюль на окнах, подушечки на креслах, черно-белые снимки в лаконичных магловских рамкам. Со снимков улыбались дети и взрослые — как знакомые Флер, так и совершенно неизвестные.

А еще этот кабинет был женским, это почему-то особенно чувствовалось. Кроме письменного стола здесь стоял еще и обеденный в окружении то ли легких кресел, то ли слишком вычурных стульев. За столом Флер уже ждали родители в сопровождении Беллатрикс. Девушка радостно обняла маму: она ведь не смогла сказать ей лично, что Сириус сделал предложение. Пришлось писать письмо. Не успели мать и дочь закончить свое долгое и радостное приветствие, как вошла и хозяйка кабинета.

Андромеда делила с Беллатрикс ношу по управлению домом, но сейчас Белла чаще пропадала на приемах, да еще закопалась в библиотеке, разучивая все новые и новые проклятья, что стало причиной увеличения обязанностей Андромеды.

Она решительно выложила на стол два плотных листа бумаги, исписанные с обеих сторон витиеватыми буквами: почерк у Перси был совершенно девичьим.

— Окончательный вариант. Ничего особо не изменилось, но можете проверить. Мы оставим вас… — начала говорить она, но Флер ее остановила:

— Не нужно. Я сейчас еще раз прочту и подпишу.

Девушка говорила так решительно, что Андромеде даже на какое-то время стало стыдно. Брачный контракт был достаточно строг, и Флер оказывалась не в самом лучшем положении. Ее родители еще пытались что-то изменить, но Сириус в ответ лишь добавлял материальных благ, наотрез отказываясь изменять нематериальные пункты контракта. И Флер не могла не знать, за что будут отчаянно сражаться любые чистокровные семьи: дети. Обычно в равных браках женщина получала право забрать при разводе второго ребенка, но Флер же не сможет забрать ни одного. Даже если у них будет семеро.

Флер сосредоточилась на чтении, а затем совершенно спокойно взяла кровавое перо, написала свое "согласна" и поставила подпись. Листы бумаги едва заметно засветились. Как и большинство магических документов, брачный контракт имел не только юридическую силу, но и защищался разновидностью магической клятвы. Флер молчала и выглядела совершенно спокойно, а вот ее мама, горько усмехнувшись, сказала:

— Вы вообще знаете, что для девушек с кровью вейл не существует понятия развода? Если Сириус решит развестись, то Флер не выйдет снова замуж. Вероятнее всего, она вообще жить не захочет.

Андромеда стыдливо потупила взор. Да, она знала об этом. Но и предполагаемых детей Сириус защищал не от жены, которая будет полностью ему предана. Нет, он переживал о ее родственниках. У Делакуров не было наследника. Пусть они были всего лишь побочной линией, но кто-то из основной линии рода может внезапно вспомнить о замужестве дальней родственницы и о ее детях, рожденный от темного мага. Объявить второго ребенка наследником Делакуров, ну и пусть лишь побочная ветвь, а затем и предпринять попытку получить себе настоящего темного. Такое развитие событий маловероятно, но все же возможно. А Сириус, несмотря на внешнюю беззаботность, предпочитал просчитывать варианты заранее.

Делакуры вышли из кабинета. Нарцисса повела Флер за платьем — будущая миссис Снейп успела заказать для Флер с десяток нарядов по снятым меркам, а Андромеда осталась в кабинете с Белс. Один экземпляр брачного контракта продолжал лежать на столе. Белс лениво подтянула его к себе:

— И что там такого ужасного?

— Да ничего. Кроме того, что Сириус отстоял детей. Даже девочек. Даже если их будет двадцать три.

Белс улыбнулась, но тут же опомнилась, спросила:

— Делакуры все же не совсем простаки, как они согласились?

— Приданое Флер будет куплено Сириусом. Для их младшей дочери это может стать возможностью выйти за кого-то знатного. Габриэль Делакур теперь богатая наследница, — поделилась знаниями Андромеда. — Ты же понимаешь, Сириусу на деньги плевать. И знаешь… он достаточно жесток в той части, где говорится о предполагаемом разводе. Я и не думала, что он может быть таким.

Белс же усмехнулась:

— Не думала? Он всегда был достаточно жестким, а уж теперь и подавно. Мне вообще иногда кажется, что из нас троих только я воспринимаю его всерьез, а вы все никак не можете отделаться от образа кузена-шалопая. Когда дело касается семьи, Сириус становится похож на своих родителей.

Андромеда пожала плечами. В словах сестры была доля истины. Возможно, воспринимать Сириуса как старшего в роду, взрослого мужчину, может быть сложно. В кругу семьи он ведь по-прежнему тот еще шалопай. Гоняет с мальчишками на метлах, распивает дорогой алкоголь с друзьями у камина, наряжает дом к Рождеству наравне с домовыми эльфами… Но где, как не в семье, ему оставаться шалопаем?

— Кроме того, наш кузен слишком старомоден, чтобы разводиться, — хихикнула Белс. — Так что он создает себе страховку на случай, если его брак будет настолько ужасным, что остается либо разводиться, либо травить жену.

Андромеда хихикнула. Это тоже правда. Несмотря на славу жуткого бабника, женщин у Сириуса было немного. Последние годы и вовсе содержал постоянную любовницу, которой хранил верность, будто они женаты. В этом, без сомнения, стоит винить его занятость, но все же… Сириус старомоден.

* * *

Дел становилось больше с каждым днем. В июле Великобритания принимает у себя съезд мастеров трансфигурации, что стало причиной загруженности Сириуса на работе. При этом Ремус давно просит продумать план расширения производства. Транспортная компания не справляется с объемом заказов, и пора бы уже решить: стоит ли увеличивать штат. Кроме того, их крохотное издательство внезапно оказалось загружено заказами одной знакомой Говарда Лестрейнджа. Та решила издать старинные магловские сказки в магическом мире, самую малость изменив их. Оказалось, что сказки про Золушку и Белоснежку — это именно то, чего так не хватало маленьким ведьмам. Станки работали круглые сутки, а заказов становилось все больше. Тут дал о себе знать национальный патриотизм: Обскурус был и остается международной фирмой, родом из Парижа, а издательство Блэков — чисто английский проект. Поэтому следовало расширить помещение, обустроить офис, нанять новых сотрудников, при этом не прогадав и не потратив больше денег, чем требуется. Ремус неплохо разбирался в финансах, но был начисто лишен той блэковской чуйки к выгодным вложениям, что обнаружил в себе Сириус.

Но самое главное: благодаря Барти Краучу-старшему, удалось узнать немного новой информации, пока не слишком полезной, но любые сведения имеют ценность. Крауч-старший знал не много. Его держали в закрытой комнате, постоянно обновляли Империо. В итоге заклинание слетело и магу удалось сбежать через окно, а затем аппарировать к Дамблдору. Сириус несколько разочаровался в своем начальнике: даже он бы, сбежав из плена, сразу к Дамблдору не шел.

Но зато Крауч рассказал, что Волдеморт существует в теле слабенького голема, питается змеиным молоком и практически не колдует. Изводит Питера Петтигрю придирками, оскорбляет всех подряд и вообще производит крайне гадостное впечатление. На Темного Лорда пока не похож. Но и Крауч-старший, и Сириус, понимали: голем не может существовать так долго. Сириус знал о крестражах. Крауч грешил на жертвоприношения. В первом случае убивать голема бесполезно: все равно воскреснет. Во втором практически невозможно: с помощью жертв голем мог получать практически абсолютную защиту.

Необходимость найти недостающие крестражи подгоняла Сириуса. Где их искать? Если судить по чаше Хаффлпафф и медальону Слизерина, крестражами являются не просто артефакты, но еще и достаточно известные вещи. Создать крестраж в дневнике проще всего, это даже в подпольных книгах темной магии пишут. Поэтому та тетрадь точно была первым крестражем. Затем Чаша и Медальон — Сириус даже недавно узнал, где Волдеморт украл их. Но остальные? Можно предположить, что остальные два артефакта основателей не подходят. Меч Годрика Гриффиндора не просто светлый артефакт. Он еще и создавался как помощник в разрушении проклятий темной магии, так что создать крестраж именно в мече просто невозможно. А диадема Рейвенкло была утеряна… или он нашел ее?

Сириус записал на листке бумаги задание для Перси. Парень любил вечерами копаться в библиотеке Блэков, частенько помогая Сириусу в поиске информации. Уизли, собственно, было безразлично что искать и что читать. Он просто любил знания в любых проявлениях. Вот пусть и поищет любую информацию об основателях Хогвартса и их артефактах.

— Ты что делаешь в кабинете? — сердито спросила Андромеда, появившись в дверях совершенно внезапно для Сириуса.

На ней было платье из темно-синего тяжелого шелка с бисерной вышивкой по корсажу и подолу юбки. Яркость наряда компенсировали минималистичные украшения с маленькими сапфирами. Глубокий вырез, открытые плечи, кокетливый завиток локона: сегодня Андромеда выглядела почти так же, как в свои семнадцать лет. По крайней мере, годы не сказались на ее фигуре, только что лицо перестало казаться таким же юным.

— Хорошо выглядишь, — Сириус поднял глаза от бумаг.

— А ты за своим столом выглядишь ужасно. Вставай. Уже без пяти, гости вот-вот потянутся. Тебе нужно их встречать, забыл?

Сириус тяжело вздохнул, но все же вышел из-за стола. Черный фрак, белоснежная рубашка, Нарцисса долго вымаливала у Сириуса обещание надеть нормальные запонки, без черепов, костей и магловской техники. Отсутствие в его облике хоть чего-то безбашенного, вовсе не добавляло Сириусу жизнерадостности. Белс и Нарцисса уже стояли в холле, чинно сложив руки, но вот переругивались они совсем не по этикету. Стоящий рядом с ними Тед был как всегда спокоен и безмятежен. В парадном фраке он казался словно другим человеком, но природная выдержка и в целом хорошее, пусть и магловское, воспитание помогали ему выглядеть достойно. Андромеда заняла место рядом с мужем, Сириус встал чуть впереди. Ровно в семь на площадку перед домом приземлился летающий автомобиль. Когда дверь дома открылась, все смогли разглядеть довольно улыбающегося Билла Уизли.

— Мама сказала, что неприлично приходить первым, — задорно улыбаясь, произнес парень. — А еще рассказывала, что некоторые специально ждут первого гостя, чтобы не быть первыми.

Белс засмеялась, разгадав мотивы Билла:

— Ты решил нас пожалеть и приехать вовремя?

— Пунктуальность — признак хорошего тона, — пожал плечами он. — По крайней мере, гоблины так считают.

Сириус тоже смеялся, пожимая руку Билла. Старший из сыновей Артура не только помогал отцу в работе над автомобилями, но еще и взял на себя все переговоры с клиентами. Про него тоже судачили женщины-аристократки за завтраком. Привлекательный парень, вежливый, талантливый артефактор, по слухам — сильный маг. Кроме того — старший сын, а значит и наследник семейного бизнеса. Далеко не все знали, что пока что Уизли не выплатили долг Блэкам: каждый автомобиль предварительно нужно было купить у маглов, затем требовалось множество алхимических ингредиентов, а салон и вовсе приходилось дорабатывать вручную, создавая диваны с кожаной обивкой, ковры на полу и шкафчики для хранения алкоголя. Все это требовало денег, которых у Уизли не было. Пока не было.

Следом за Биллом гости потянулись сплошным потоком. Близкие знакомые, дальняя родня, деловые партнеры и коллеги по работе. Попасть на единичный аристократический прием не так уж и сложно. Считалось некультурным не пригласить своего начальника, вопиющей вульгарностью было не позвать пятиюродную кузину, недопустимым — забыть отправить приглашение семейному целителю. Большинство из этих людей от приглашения отказывались, что тоже считалось допустимым. Блэки, кроме всего прочего, на каждый официальный прием в своем доме приглашали еще и кучу иностранцев, которые традиционно отправляли сожаления о невозможности посетить праздник. Этими иностранцами были представители темных семейств. Но в этот раз Сириус с нетерпением ждал появления незнакомого мужчины — он ждал Бенедикта Кератри. Наследник самого известного темного рода Франции. Белс наносила этой семье визит вежливости, когда отдыхала на Лазурном берегу, но наследника она тогда не застала. Знала только, что мужчина примерно одного возраста с Сириусом и по уши погряз в науке.

Бенедикт оказался худощавым брюнетом. Непроницаемо-черные глаза постоянно щурились, и весь вид этого мужчины говорил о недоверии к происходящему вокруг. Бенедикт, как и большинство темных магов, бросался в глаза своей яркой внешность. Но, если Блэки были красивы, то Кератри скорее необычны: чуть вытянутые лица, всегда загорелые, с черными глазами и рано проступающими мимическими морщинами.

— Добрый вечер, — голос у Бенедикта был неожиданно низким для его телосложения, — Я воспользовался вашим вежливым приглашением, чтобы познакомиться. Надеюсь, этим я не нарушил каких-то планов вашего рода.

Сириус улыбнулся:

— Меня всегда подмывало согласиться на одно из приглашений, но собственные дела не давали возможности. Я очень рад видеть вас здесь.

Бенедикт улыбнулся, на мгновение в его недоверчиво-строгом виде проступило что-то мальчишеское. Сириус нерешительно посмотрел на Андромеду. Та кивнула, понимая мотивы кузена.

Хозяин вечера традиционно встречал гостей у входа, приглашенные же в первые полчаса были предоставлены сами себе, прогуливаясь по залу и сплетничая на самые разные темы. Но иногда хозяин покидал свой "пост": обычно ради особенно важного гостя. Поэтому Сириус, вежливо кивнув едва появившимся в дверях Гринграссам, предложил Бенедикту пройти в зал. На них оглядывались с любопытством, главные сплетники уже передавали шепотом имя и род деятельности важного гостя. Темный маг.

— Я слышал от отца, будто Блэки теперь считаются практически нейтральным семейством, — тихо произнес Бенедикт, — поэтому немного беспокоился, что могу нарушить вашу… так сказать — пиар-компанию.

Сириус засмеялся. К ним пока никто не подходил, они стояли чуть в стороне от остальных, поэтому могли общаться без опаски: из-за сотни разговаривающих людей в зале было шумно и даже оборотень или анимаг не сможет услышать все.

— Я не самый хороший притворщик. Боюсь, надолго бы нас все равно не хватило. Пока сохраняем некоторое равновесие.

Его собеседник понимающе хмыкнул. Блэки были не единственным темным родом, страдающим от своей же славы. Что поделать — после нескольких войн в XVI-XVII веках, о темных было принято говорить шепотом и с явным страхом в голосе, уж слишком кровопролитны были те войны.

— Вообще-то я к вам по делу, — улыбнулся Бенедикт. — До меня дошли слухи, что вы ищите информацию о том, как извлечь крестраж из темного артефакта? Я как раз занимаюсь схожими исследованиями.

Сириус на мгновение из взрослого аристократа превратился в увлеченного мальчишку — даже глаза загорелись. Когда он не смог узнать о способе извлечения осколка души из медальона, он осторожно упомянул данную тему в своей вежливой переписке. И пусть спрашивал Сириус у итальянского семейства, сплетни между темными тоже курсируют.

— Чем вы занимаетесь завтра утром? — спросил Сириус, показывая, что эту тему не стоит обсуждать сегодня.

— Видимо, завтракаю у вас?

Со стороны можно было подумать, что эти два темных придумали какую-то пакость: уж слишком довольными они сейчас выглядели.

Между тем, в зал вошли и главные гости вечера: Флер в сопровождении родителей. Для девушки это был первый прием подобного рода, поэтому сегодня ее волнение проглядывалось даже сквозь маску гордой и уверенной в себе вейлы. Ментоловое платье невероятно ей шло, а присланные дедом украшения были непривычно тяжелыми. Делакуры нерешительно встали у входа, за ними в зал вошли и сестры Блэк.

— Позвольте познакомить вас с моей невестой, — Сириус указал в сторону Делакуров, предлагая пройти к ним.

На мгновение он тоже залюбовался Флер, ведь сегодня она была особенно красива. Высокая прическа, обнаженные плечи, яркий румянец. Бенедикт проследил за взглядом Сириуса, нашел в толпе девушку, что столь выделялась своей красотой, и задумчиво произнес:

— Я слышал, что ваша невеста — француженка. Но не знал, что она моя дальняя родственница.

Сириус кивнул, жестом предлагая пройтись к гостям. Дед Флер действительно носил фамилию Кератри, но был четвертым сыном брата прошлого главы рода. По сути, Флер приходилась Бенедикту дальней кузиной.

— Вы знакомы?

— Ее дед до сих пор делает хорошие защитные амулеты. Встречал как-то раз. Я ей не понравился, — последнюю фразу Бенедикт произнес с довольной улыбкой.

Сириус улыбнулся. Флер говорила, что для нее было важным найти не просто того, кто будет устойчив к чарам, но и понравится ей. Видимо, Бенедикт Кератри был несколько не в ее вкусе. Вежливые поклоны, и вот сплетники уже передают шепотом другим сплетникам, что этот темный маг — дальний родственник Делакуров.

Приглашенные слуги уже открыли двери в бальный зал, за которым располагалось несколько уютных помещений, где можно было посидеть и спокойно поговорить. Заиграла музыка. В быстром вальсе закружились сначала Сириус и Флер, за ними вышли и сестры Блэк: Белс снова заливисто смеялась, кружась с Фрэнком, Нарцисса не могла сдержать улыбки, смотря на смущенного Северуса, и только супружеская пара Тонксов сохраняли воистину аристократическое равнодушие.

* * *

Утром Флер спустилась на ранний завтрак в кабинет Сириуса. Они пили кофе и Блэк неспешно выкладывал письма, уже разобранные Перси Уизли по отдельным стопкам.

— Смотри. Эти два письма — приглашения на балы. От таких приглашений отказываться просто неприлично, поэтому готовь платья. Думаю, Нарцисса тебе уже объяснила правила дресс-кода.

Флер кивнула. Балы проводили не часто. Такие приемы были особенно пышными и стоили хозяевам немалых трат. Семья считалась богатой, если давала пять балов в год. Блэки раньше давали шесть. Бал — это не только танцы, но еще и богатый ужин, столы для игры в карты, море шампанского и вина.

— Это приглашения на приемы. Те, где я поставил подпись на конверте, нам нужно посетить. Это мои деловые партнеры и друзья семьи. На остальные тебе нужно вежливо отказать.

Флер снова кивнула. В Англии официальная помолвка считалась практически свершившимся браком. Во многом это было обусловлено магическим ритуалом принятия жены в род. Обычно эту дату скрывали от посторонних, что было скорее суеверием, чем необходимостью. И только после магической свадьбы устраивали свадьбу светскую, на которой устраивали красивую церемонию без жутковатого антуража. Из чего выходило, что к моменту официальной свадьбы супруги уже давно были женаты перед лицом магии.

Флер пока не знала дату своей свадьбы, но Сириус уже взял все необходимые сведения для расчетов. Светскую свадьбу назначили на август. А уже с сегодняшнего дня Флер начинала выполнять часть светских обязанностей супруги. В том числе — разбор приглашений.

Приемы можно было пропускать. Это были танцевальные вечера с фуршетными столами, которые обходились хозяевам уже не столь дорого, да и гостей на них было меньше. Приглашали обычно за пару недель, и первоначальный список гостей включал просто огромное количество имен, а затем становился гораздо меньше.

— Это приглашения в салоны. Два мы должны посетить обязательно, я их тоже пометил, а из остальных выбери по вкусу так, чтобы мы до конца твоих каникул были заняты почти каждый вечер.

Флер несколько печально вздохнула: необходимость посещать столько мест вовсе не делала ее счастливой. В салонах, по крайней мере, просто разговаривают. И людей обычно не много.

— Ты говорил: театр? — уточнила Флер.

— Да, на следующей неделе. Будет премьера вечером пятницы. Нам нужно будет после успеть на бал у МакМилланов, — тут Сириус тоже печально вздохнул.

Светская жизнь должна была развлекать скучающих аристократов, которые обычно занимали лишь бизнесом, а то и вовсе — ничем. Но для Блэка эти обязательства были утомительны.

— Потом можно будет сократить количество посещаемых мероприятий. Быть может, у тебя получится вести свой салон.

Флер зябко поежилась. Быть хозяйкой салона? Сложно поверить, что теперь она имеет на это полное право. Принимать гостей в доме два раза в неделю, направлять светскую беседу и выбирать темы сегодняшнего вечера — лишь малый список обязательных качеств хозяйки салона. Сейчас Флер казалось, что она ни за что не сможет разобраться во всем этом. Но при этом вейловская часть Флер, которая изо всех сил желала угодить объекту страсти, подталкивала ее побыстрее сделать это. Сириус устает. Если они будут принимать гостей у себя дома, то в эти дни ему будет достаточно выйти из кабинета на полчаса и снова уйти работать.

Она отпила из изящной кружки: кофе уже успел остыть. Снова оглядела кабинет, вспомнив и о том, что теперь ей нужно обновить и свое рабочее помещение. Нарцисса ранее не стала его ремонтировать, потому что та комната всегда принадлежала хозяйке поместья, и она не решилась отнимать привилегию будущей жены Сириуса. Теперь же Флер предстоит разбираться с этим самостоятельно. А ей все еще непросто привыкнуть к тому, что все помещения должны соответствовать статусу. Дорогие породы дерева, шикарные ткани, предметы роскоши. Все это надлежало подобрать, найти, купить.

— Такая хмурая, — поддразнил ее Сириус. — Осознаешь, сколько у тебя работы?

— Да.

— А после свадьбы Андромеда радостно спихнет на тебя и заботу по дому. У нее как раз в конце июня внук родится, так что и не надейся, что она будет милостива к твоему незнанию.

Флер упрямо тряхнула головой:

— Нужно, значит научусь.

К ее удивлению, Сириус чуть нагнулся к ней, притянул к себе и нежно поцеловал. Флер удивленно моргнула, и рассеянно подумала, что за такие поцелуи она будет учиться в три раза быстрее.

— На второй завтрак придет Бенедикт, — продолжил Сириус, как ни в чем не бывало. — А сразу после ланча начнут прибывать гости на свадьбу Нарциссы. Готова?

Флер немного потерянно кивнула. Много дел. Но думать она могла лишь о том, что нестерпимо сильно хочется его обнять. Сириус большим глотком допил кофе — у него была огромная магловская кружка, а затем поднялся со стула. Флер интуитивно встала следом, отчего Сириус едва слышно засмеялся.

— Ты просто прелесть, — признался он и действительно ее обнял. — Когда мы наедине, можешь выражать свои чувства. Я не кусаюсь. Честно.

Флер неуверенно обняла в ответ, с наслаждением вдыхая его запах. А Сириус же не мог прогнать с лица улыбку. В своей влюбленности Флер была по-детски очаровательна, стесняясь и смотря на него так, как пятилетняя девочка будет смотреть на огромную куклу в витрине магазина. Он отдавал себе отчет, что ему будет даже немного жаль, когда эта яркая влюбленность пройдет, и Флер сможет полностью контролировать себя в его присутствии.