Гарри Поттер и двойной капкан (гет)

— Северус! – воскликнул Волдеморт, как только посреди комнаты аппарировал Снэйп. – Где ты был? Почему ты не дизаппарировал сразу? Отвечай мне!

— Прошу прощения, Милорд, — поклонился Снэйп, скрывая под мощнейшим блоком злость и обиду на Дамблдора, — Меня едва не убил Дамблдор, когда я попытался схватить Поттера.

— А где же Питер был все это время? – крикнул Волдеморт, уже разъяренный до крайности. – Питер?!

— Да, Милорд, — жалобно пропищал Питегрю, подползая к хозяину на коленях.

— Я сказал тебе, чтобы ты забрал мальчишку! – орал Лорд, поднимая палочку. – Ты настолько туп, что не можешь даже взять его за руку и вместе с ним дизаппарировать?

— Дамблдор просто отшвырнул Питера от парня, пригрозив, что убьет его тут же, если Питер не уберется и не оставит Поттера, — вмешался Снэйп.

— Вот как? – крикнул Волдеморт. – Питер просто струсил! Почему Северус не побоялся старика? Но ты не должен был выдавать себя, Северус! Тебе еще работать там!

— Милорд, после Дамблдора в дом влетели еще двадцать Авроров, — поклонился Снэйп, — и мне пришлось выкручиваться, на ходу придумывая объяснения тому, как я очутился вместе с вами в том доме.

— И что, старик тебе поверил? – спросил Волдеморт.

— Боюсь, Милорд, что он мне теперь доверять вообще не будет, — поклонился Снэйп. – Но у меня не было выбора, Милорд. Меня прижали к стене двадцать человек во главе с Дамблдором – я изворачивался, как мог, Милорд.

— Еще не все потеряно, как ты думаешь, Северус? – спросил Лорд, немного успокоившись. – Есть еще шанс, что он возьмет тебя обратно в школу?

— Не могу вам ответить, Милорд, я сделаю все, что смогу, — ответил Снэйп. – Мне не хотелось умереть прямо там, по глупости лишив себя жизни.

— Ты все правильно сделал, Северус, — подошел к нему Волдеморт. – Ты мне нужен живым, как никто другой! Эти идиоты ни на что не годны – у них нет твоих мозгов. Встань. Ты заслужил отпуск, Северус. Две недели можешь отдохнуть – ты их заслужил.

— Благодарю вас, Милорд, — поцеловал протянутую ему руку Снэйп. – Это больше, чем я заслуживаю, Милорд.

— Пользуйся, Северус, тем, что ты умней этих остолопов, — ответил Волдеморт. – Иди, когда будешь мне нужен – я тебя вызову. Ступай.

— Милорд, — поклонился Снэйп еще раз и шагнул в камин.

* * *

Гарри открыл глаза; он почти не чувствовал тела – такая была слабость. Очки с него сняли, и Гарри не мог разобрать очертания комнаты, чтобы понять, где он находится. Он хотел было поднять руку, чтобы дотянуться за очками, но даже не смог пошевелить ею. Гарри понял, что он в комнате не один – рядом кто-то был, судя по всему, даже не один человек. Свет бил Гарри в глаза, лишая его последней возможности разобрать, где он. Издалека к нему стала приближаться тень высокого человека в мантии. Последнее, что Гарри помнил, это Снэйп, прижатый к стене Дамблдором. Значит, Волдеморт Гарри не забрал.

— Как ты себя чувствуешь, Гарри? – спросил его голос директора, и Гарри понял, что тень принадлежит Дамблдору.

Старик протянул куда-то руку и надел на Гарри очки. Гарри находился в больничном крыле Хогвартса.

— Гарри? – еще раз позвал его Дамблдор. – Как ты?

— А где Мастер Снэйп? – хриплым голосом спросил Гарри, ища глазами Снэйпа.

— Как ты себя чувствуешь, Гарри? – проигнорировал вопрос Гарри Дамблдор.

— Я себя не чувствую, — ответил Гарри, припомнив, что Дамблдор обвинял Снэйпа в предательстве. – Так, где Снэйп? И почему я в Хогвартсе?

— Ты в школе, потому что тебе нужна помощь врача, Гарри, — ответил Дамблдор.

— А почему вы не попросите Мастера Зелий мне помочь? – спросил Гарри.

— Гарри, это не важно, — уклончиво ответил Дамблдор. – Мадам Помфри поможет тебе. Я так рад, что с тобой все в порядке, Гарри.

— Я хочу видеть профессора Снэйпа, директор, — сиплым голосом потребовал Гарри. – Позовите его, я хочу его видеть.

— Я не могу его позвать, Гарри, — ответил Дамблдор, поняв, куда клонит юноша.

— Я все понял, — грозно прохрипел Гарри, зло посмотрев на старика.

— Гарри, я поговорю с ним, как только его увижу, а тебе нужно отдыхать, — сказал Дамблдор.

— Я не хочу вас видеть, директор, — отвернулся от старика Гарри, – вы обидели его ни за что.

— Гарри…, — тихо сказал Дамблдор, — ты должен меня понять – мы потеряли столько людей. Я потерял контроль над собой…

— Я не хочу с вами разговаривать, профессор Дамблдор, — сказал Гарри.

— Хорошо, Гарри, ты прав, — ответил директор и встал с кровати. – Не знаю, захочешь ли знать, Гарри, но Уизли потеряли сына.

— Перси, я знаю, — коротко ответил Гарри.

— Ты знаешь? – удивился Дамблдор.

— Да, Люциус Малфой сказал Волдеморту, что рыжий парень закрыл собой Министра магии, — ответил Гарри. – Я сразу понял, что это Перси… я хочу знать, живы ли все остальные? Я отправил их в Хогвартс. Миссис Уизли уже знает?

— Нет, я пока не решился ей сказать, тем более, что Билл тяжело ранен, он сейчас в больнице Св. Мунго, — ответил Дамблдор. – Ты спас их, Гарри, хотя это должен был сделать я.

— Я хочу знать, жив ли Римус? – спросил Гарри, все так же, не поворачивая головы к старику, и готовясь услышать плохие новости.

Дамблдор промолчал, и у Гарри все внутри похолодело.

– Римус жив, директор? – настойчиво спросил юноша. – Вы молчите,…он погиб?

— Я не знаю, Гарри, я потерял его на аллее Диагона во время драки, — ответил Дамблдор. – Пока он не появлялся.

— Вы опять скрываете от меня правду, — жестоко бросил Гарри. – Больше я не буду вас ни о чем спрашивать, директор.

Тут в палату влетели близнецы, Рон, Джинни и Гермиона и тут же кинулись на Дамблдора с расспросами.

— Профессор Дамблдор, это правда, что Билл тяжело ранен? – спросила Джинни.

— Да, Джинни, ваша мать у него, — ответил директор. – Вы пока останетесь тут.

— Гарри, как ты? – со слезами на глазах спросила Гермиона. – Я уже думала, что не увижу тебя.

— Мне помог один человек, а директор его обвинил в предательстве, — насколько мог, громко сказал Гарри.

— Гарри, ты не имеешь права так со мной разговаривать, — разгневался Дамблдор на юношу. – Если я перед ним виноват, то буду сам с ним разбираться, а тебе стоит проявить уважение хотя бы к моему возрасту, Гарри.

— То, что мы потеряли столько людей – не оправдывает те слова, которые вы ему наговорили, директор, — ответил Гарри.

— Возможно, ты прав, Гарри, но твоя грубость так же не оправдана, — ответил Дамблдор.

— Простите меня, директор, — сказал Гарри, но в его голосе не было ни капли сожаления, — чтобы не грубить вам, я просто не буду с вами разговаривать.

— Это твое право, Гарри, — ответил Дамблдор. – Я должен идти в больницу Св. Мунго и выяснить, каковы наши потери. Простите меня…

И Дамблдор вышел с крайне расстроенным выражением лица.

— Гарри, за что ты так с ним? – изумилась Гермиона. – Что опять случилось?

— Не буду говорить, вас это не касается, — отрезал Гарри, но увидел, что друзья обиделись на его слова. – Это информация касается Ордена – я не могу вам сказать.

— Как же тебе удалось спастись, Гарри? – спросил Фред. – Дамблдор сказал, что Лорд пришел-таки в дом. Как он туда попал?

— Его привел домашний эльф Сириуса, Кричер, — ответил Гарри, глядя на Гермиону. – Больше не забивай мне голову свободой эльфов, Гермиона! В прошлом году он помог Белле убить Сириуса, а сейчас едва не убил меня!

— Кричер рассказал Волдеморту как попасть в дом? – спросила Гермиона.

— Лорд сам у него все выпытал, — ответил Гарри. – Благо, третий раз Кричер не сможет нас предать. Лорд его убил.

— Боже! – воскликнула Гермиона.

— Не смей его жалеть! – что есть силы, воскликнул Гарри, но тут же закашлялся. – Он заслужил, что получил, предатель. И хватит о нем, Гермиона.

Гарри решился сказать Уизли об их брате.

— Рон, Джинни, Фред, Джордж, — обратился он к ним, — сядьте, я должен вам кое-что сообщить.

— Что-то случилось, Гарри? Ты что-то знаешь о Билле? – на перебой начали спрашивать Уизли.

— Сядьте, прошу вас, — тихо проговорил Гарри. – Я не могу вас перекрикивать – голос сорвал под пытками Волдеморта.

— Мерлин мой! Он тебя пытал? – ужаснулись друзья.

— Он ко мне не равнодушен, — ответил Гарри. – Я предупреждаю, что для всех вас это будет шоком, но вы должны выдержать, ребята.

— О чем ты, Гарри? – заранее испугалась Джинни.

— Вы знаете, что Лорд послал в Министерство магии около двухсот человек, — начал Гарри. – Все это я услышал от Малфоя, хоть и был почти без сознания. Лорд послал людей, чтобы убить Министра Магии – Амоса Диггори – отца Седрика.

— Они его убили? – ужаснулись Гермиона и Джинни.

— Нет, его закрыл собой один из сотрудников министерства, — медленно ответил Гарри.

— А причем тут мы? – еще медленней спросил Рон.

— Это был Перси, — тихо сказал Гарри.

— Что? – переспросили Фред и Джордж.

— Амоса Диггори закрыл собой ваш брат Перси, он погиб, — ответил Гарри, видя, что до друзей явно не доходят его слова. – Малфой послал в Диггори смертельное проклятие, а Перси принял его на себя, и тем самым спас министру жизнь. Перси погиб…

— Мать знает? – только и смог выдавить из себя Фред, Гермиона и Джинни молча плакали.

— Нет, я надеюсь, что у Дамблдора хватит смелости ей сказать, а вам он так и не решился, как я понял, — ответил Гарри. – Мне очень жаль, ребята. Хоть в прошлом году Перси и вел себя, как последний предатель, то, что он сделал…. Он был настоящим Уизли, как и все вы. Мне очень жаль.

— Фред, Джордж, вы должны идти к матери, — сказала Джинни, — Билл ранен, теперь Перси – она может не выдержать. А отец? С ним все в порядке?

— Я не знаю, — ответил Гарри. – Больше ничего не знаю. Я бы хотел, чтобы больше никто из наших не погиб. Я боюсь за Римуса – Дамблдор потерял его во время драки на аллее Диагона.

— Спасибо, Гарри, — тихо сказал близнецы. – За все спасибо, дружище.

И они вышли из палаты. Гарри смотрел на Джинни, которую успокаивала Гермиона. Рон просто смотрел сквозь Гарри, но мысли его были далеко.

— А я так и не сказал, что простил его, — закрыл лицо руками Рон и повалился на кровать Гарри в рыданиях.

— Он глубоко сожалел о том, как с вами обошелся в прошлом году, — пытался успокоить друга Гарри. – Он понял, что был не прав, отвернувшись от семьи. Его поступок заслуживает не только уважения, Рон. Этим он у всех нас попросил прощения. Хотя для вашей матери это слабое утешение.

— Это война, — тихо сказал Гермиона. – Во всем виновата война…, гибнут невинные люди – это ужасно…

— Во всем виноват Волдеморт, — жестко сказал Гарри. – Каждая смерть лежит на нем. Он приносит столько горя людям – как его еще земля носит? Ему нет места среди людей, потому он – нелюдь. Когда-нибудь, он за это ответит.

— Гарри, так ты не ответил, — неожиданно спросила Гермиона, — как тебе удалось уцелеть снова? Ведь ты был в доме один.

— Да уж, — выдохнул Гарри, — Лорд притащил с собой еще тридцать человек – не меньше. Если бы не…, я не могу вам сказать, простите,… сказав, я поставлю под удар Орден, не могу,… прости, Гермиона.

— Я и так все поняла, — ответила подруга. – Только вот где он? Его нет в школе. С ним все в порядке?

— Надеюсь, — сказал Гарри, — если мы еще и его потеряем – плохи тогда будут наши дела. И Дамблдор его очень обидел…

— О чем ты, Гарри? – спросила Джинни.

— Дамблдор обвинил его в предательстве, — зло сказал Гарри, — и если он не вернется – Дамблдор об этом очень пожалеет. Он не имел права такого говорить. Дамблдор едва не убил его.

— Да ты что?! – ужаснулись друзья.

– Дамблдор? Едва не убил Снэйпа? – тихо воскликнула Гермиона, чтобы не привлекать внимания.

— Да, не удивлюсь, если Снэйп больше не вернется в Хогвартс, — раздосадовано сказал Гарри. – Если так случится – я больше не буду разговаривать с Дамблдором и не буду ему помогать. Окончу школу и пойду сам к Снэйпу, чтобы он учил меня.

— Гарри, в тебе говорит обида, — подметила Гермиона. – Я уверена, что Дамблдор извинится перед ним, и все уладится.

— Снэйп очень обижен и разочарован, — сказал Гарри. – После стольких лет услышать такие обвинения от Дамблдора! Я бы больше не вернулся…

— Надеюсь, Дамблдор его уговорит, — сказала Джинни. – Снэйп стал намного мягче за последнее время. Мне он даже начал нравиться.

— Я жалею, что раньше не смог найти с ним контакт, — сказал Гарри. – Потратил столько лет на глупую ненависть… и он тоже…

— Лучше поздно, чем никогда, — отметила Гермиона.

В палату вошел убитый горем Дамблдор и Гарри понял, что погиб кто-то из знакомых. Гарри спросил, не дожидаясь, когда директор подойдет к нему.

— Римус жив?

Дамблдор не ответил, и Гарри пришел в бешенство, даже смог найти силы сесть.

— Не молчите! – закричал Гарри. – Что с ним?

— Римус жив, — ответил Дамблдор, и Гарри увидел, что старик плачет. – Римус очень тяжело ранен, но жить будет…

— Тогда почему у вас на лице такое горе? – спросил Гарри. – Кстати, я рассказал ребятам о Перси. Вы сказали миссис Уизли?

— Гарри, перестань, — взмолился Дамблдор и сел на край кровати.

— Что случилось? – забеспокоился Гарри.

— Билл…умер… — выдохнул Дамблдор.

— Боже! – воскликнула Гермиона, а Джинни, Рон и Гарри застыли с каменными лицами.

— Молли слегла в шоке, — пробормотал Дамблдор, — я не смог ей сказать еще и о Перси, хотя близнецы с этим и пришли – ты им сказал, Гарри?

— Да, я так и понял, что вы сами не скажете, — грустно протянул Гарри. – Но лучше сказать сразу, чтобы потом не добавлять…

— Может, ты и прав, Гарри, но я не смог, — тихо сказал Дамблдор. – Потерять в один день двух сыновей…. К тому же, Уизли не единственная семья, потерявшая близких.

— Волдеморт напал на дома волшебников, — прочитал мысли директора Гарри. – Много людей пострадало?

— Я даже не решаюсь назвать число, — закрыл руками лицо Дамблдор и медленно вышел из палаты.

Гарри посмотрел на Рона и Джинни – они были убиты горем – два брата погибли в один день…Он разделял их трагедию, как никто другой. Мадам Помфри подошла к друзьям, чтобы проведать Гарри, но он попросил для Рона и Джинни успокоительного зелья.

* * *

На следующий день, Гарри уже смог встать с постели и изъявил желание посетить больницу Св. Мунго, где были миссис Уизли и Римус. Врач, конечно же, была против, но Дамблдор сказал, чтобы она не удерживала Гарри. Друзья решили присоединиться к Гарри, и в полдень вместе с Дамблдором они отправились в больницу через каминную сеть.

Сначала они зашли к матери Рона, возле которой сидел муж и три сына. Гарри понял, что Артур знает о Перси, но, как и Дамблдор, не смог сказать жене об еще одном погибшем сыне. Но Дамблдор последовал совету Гарри и решил-таки сказать ей.

— Молли, — взял ее за руку Дамблдор. Гарри заметил, что на лице директора прибавилось морщин за последний день. – Ты должна знать, дорогая, что мы с тобой, мы поможем тебе, поддержим, насколько это возможно…

— Артур, — слабым голосом сказала она, — а где Перси, почему он пришел?

— Молли, — взял ее за другую руку муж и прижался губами, — дорогая…

Голос Артура стих.

— Артур, — тихо сказала женщина, глядя на мужа, детей, Гарри и Дамблдора, — где Перси? Он ранен?

— Молли, — Дамблдор положил руку ей на лоб, — Перси погиб…

— Что? – вздохнула она и посмотрела на детей, стоящих за спиной старика, обнявшись. – НЕТ!!!!!

Миссис Уизли была безутешна; дети, как могли, поддерживали родителей – Артур Уизли слег с нервным истощением на следующий день. Близнецы не отходили от них ни на шаг, а Дамблдор попросил Чарли больше не работать в Ордене. Тот сказал, что не может так поступить, что два брата погибли, и он должен отомстить Упивающимся Смертью.

Как ни пытался Дамблдор, Чарли ничего не хотел слышать и замкнулся в себе, даже не приходил в госпиталь к родителям. Гарри по-прежнему не хотел разговаривать с директором, не смотря на все попытки старика наладить с юношей контакт. Снэйп не появлялся, не выходил на связь, и Дамблдор сильно забеспокоился. На пятый день, Гарри сказал, что хочет вернуться в дом крестного.

— Не думаю, что там безопасно, Гарри, — Дамблдор, естественно, был против этого.

— А я не спрашивал вашего разрешения, директор, — грубо ответил Гарри, — я просто ставлю вас в известность.

— Гарри, за что ты так груб со мной? – устало сказал Дамблдор. – Что я делаю не так? Ты же видишь, какая ситуация…

— Вы все делали не так с самого начала, профессор, — ответил Гарри.

— Ты очень жесток, Гарри, — покачал головой Дамблдор. – Я не смог защитить тебя от жестокости нашего мира.

— И не надо было! – ответил Гарри. – Все, что от вас требовалось – говорить мне правду, а вы молчали столько лет! Вы и Снэйпа обидели ни за что. Если из-за вас он не вернется – что вы тогда будете делать? Ведь он – ваш единственный козырь.

— Ты прав, Гарри, но у меня были основания так думать, — ответил Дамблдор.

— Какие, например? – воскликнул Гарри. – Разве он обманул вас хоть раз за все эти годы? Вы просто использовали его все это время, а теперь и меня так же хотите, но я не позволю мною играть – не выйдет!

— Гарри, я умоляю тебя,…— устало проговорил Дамблдор. – Мне и так тяжело, не делай из меня козла отпущения.

— Вы сами себя загнали в такую ситуацию, — холодно ответил Гарри. – Я возвращаюсь к себе домой. Не ищите разговора со мной, если Мастер Снэйп не вернется.

— Гарри…

Но Гарри подошел к камину, кинул в него летучего пороха и отчетливо сказал:

— Площадь Гриммо, двенадцать, Лондон!

Его закрутило, но уже через несколько секунд Гарри вышел из камина в кухне крестного. Там было пусто – дома никого не было. Гарри и не хотел никого видеть. Все это было слишком тяжело для него – семья Уизли потеряла двоих сыновей в один день, и еще погибло столько людей из волшебных семей. Гарри чувствовал на себе всю боль и вину – Волдеморт все это устроил из-за него. Гарри поднялся в свою комнату на третьем этаже, разжег камин и сел в любимое кресло с книгой по Окклюменции, чтобы отвлечься от тяжелых мыслей.

К вечеру Гарри сильно проголодался и спустился на кухню. Он облазил шкафы и холодильник, нашел остатки последнего приготовленного миссис Уизли ужина и разогрел все, что было съедобное, в микроволновке. Гарри решил, что завтра весь день проведет в больнице Св. Мунго у Римуса. Тот пока был без сознания, но врачи рассчитывали на его скорое выздоровление. С тяжелым сердцем Гарри лег спать, и проснулся только в девять утра на следующий день.

Гарри каждый день проводил у кровати Римуса, который пришел в себя только через четыре дня. Люпин очень удивился, увидев Гарри возле себя, но был рад, что парень жив. Гарри рассказал Римусу, что Перси погиб, закрыв собой Министра Магии; что Билл умер от ран, не приходя в сознание. Гарри так же рассказал, что слугами Волдеморта были совершены нападения на дома волшебников по всех Британии. Большинство семей были уничтожены полностью, от осознания этого, Гарри стало еще тяжелее на душе – он боялся, что может не увидеть кого-то из ребят в Хогвартсе. Гарри не стал рассказывать Римусу, что он не общается с Дамблдором из-за Снэйпа, но, похоже, сам директор об этом сказал Люпину.

— Гарри, ты слишком суров к Дамблдору, — еще ослабленным голосом говорил Люпин. – Ему очень тяжело, и он глубоко сожалеет, что наговорил Северусу такие слова…, а ты не должен усугублять его, и без того, сложное положение.

— Дамблдор сам загнал себя в такую яму – я тут ни причем, — ответил Гарри. – Ты поправляйся, Римус – это сейчас для меня самое главное, а с директором я не буду разговаривать до тех пор, пока он не вернет Снэйпа. Тебе Дамблдор ничего не говорил?

— Ты обеспокоен, Гарри? – спросил Люпин. – Дамблдор тоже переживает. Северус не выходит на связь уже вторую неделю, и он не пришел ни на собрание учителей.

— Кстати, а кто-нибудь в Ордене еще остался, кроме нас троих? – спросил Гарри.

— Я не знаю, Гарри, — прохрипел Люпин, — у Дамблдора уже руки опускаются из-за стольких потерь.

— Он же знал, что так будет. Идет война, Римус, — ответил Гарри, — Уизли потеряли двоих; чудо, что я уцелел, а сколько людей убили в Министерстве? Дамблдор сказал?

— Нет, и "Ежедневный Пророк" молчит, — сказал Римус. – Видимо, потерь слишком много, чтобы сосчитать их за неделю…

— Интересно, если Волдеморт преподнес такой подарок всем на Рождество, то чего же ждать от него дальше? – сказал Гарри. – На Пасху он взорвет Хогвартс?

— Дамблдор считает, что Волдеморт выждет пару месяцев – он тоже много людей потерял, — ответил Люпин.

— Да, брось ты, Римус, — воскликнул Гарри, — Дамблдор убивается из-за своих людей, а Лорду на всех наплевать! Он – чудовище, для него оборвать чужую жизнь – как чихнуть! Что ему до того, что погибло три сотни его людей? Еще наберет! Дементоров подключит!

— Да, очень радужные у тебя прогнозы, Гарри, — констатировал Люпин. – От Снэйпа набрался?

— А уж про него я вообще молчу! – продолжил Гарри. – Если Снэйп откажется помогать Дамблдору – что тогда старик будет делать? У него же больше нет шпионов в стане врага!

— Я уверен, что Северус вернется, — неуверенно сказал Люпин. – Не дави на старика, ему, правда, очень тяжело, Гарри.

— Я не буду, — сказал Гарри, — я вообще не буду с ним разговаривать.

— Прекрати, Гарри! – возмутился Люпин. – Ему нужен каждый человек! Столько людей гибнет, нам не нужна вражда в нашем лагере. Волдеморт только этого и ждет! Тогда мы станем уязвимы.

— Я сейчас мы сильны, как никогда, так? – съязвил Гарри. – Дамблдор скрывает от нас слишком многое, чтобы рассчитывать на победу. Когда он планирует провести собрание Ордена?

— Он сказал, что пока ему нечего сказать, да и негде его проводить – ты же с ним не разговариваешь, Гарри, — сказал Люпин.

— Я не отказывал ему в размещении штаба Ордена – пусть приходит, когда нужно, — ответил Гарри, — и я, безусловно, буду с ним общаться на собраниях и все такое, но не больше. Так ему и передай.

— Лучше, если бы сам ему сказал, Гарри, — предложил Люпин.

— Нет, Римус, ты меня извини, дружище, но я уже решил, — сказал Гарри. – Слушай, я приду завтра, ладно? Мне надо уроки делать, я совсем ее забросил из-за всего этого.

Люпин пожал Гарри руку на прощание, а Гарри, все-таки решил сам сказать директору, чтобы штаб Ордена и собрания возобновились в доме на площади Гриммо, 12. Через камин Гарри вернулся в Хогвартс, куда вернулись многие ученики, боясь оставаться в своих домах из-за следующих возможных нападений Волдеморта.

Гарри вышел в гостиную Гриффиндора, где ему очень обрадовались друзья. Гарри спросил у Рона как его родители, миссис Уизли все так же была убита горем, а отец уже вернулся на работу. После похорон Билла и Перси, Гарри не видел друзей, так как практически все время был у Римуса или дома за книгой.

— Почему ты вернулся, Гарри? – спросила Гермиона.

— Я должен видеть Дамблдора, — коротко ответил Гарри. – Он в школе?

— Он заходил к нам утром, — сказала Джинни, — на нем лица нет – он очень переживает. В министерстве погибло столько людей, плюс еще на аллее Диагона – Дамблдор не знает, что и делать…

— Ладно, я пошел к нему, — сказал Гарри и вышел из гостиной.

Он медленно шел по коридорам, автоматически сворачивая на нужных поворотах, и очень скоро очутился перед каменной горгульей, охранявшей кабинет директора.

— Сладкая вата, — сказал Гарри, и лестница стала подниматься вверх.

Гарри постучал в дверь и, не дожидаясь ответа, вошел в кабинет. Дамблдор сидел за своим столом и что-то писал. Похоже, что старик даже не заметил вошедшего юношу.

— Директор, — холодно сказал Гарри, и Дамблдор поднял глаза.

— Здравствуй, Гарри, — тепло ответил старик, откладывая красивое алое перо в сторону, — садись, пожалуйста.

— Нет, спасибо, директор, я на минуту, — отказался Гарри. – Я только хотел вам сказать, что мой дом по-прежнему в распоряжении Ордена. Я не против того, чтобы там был штаб.

— А как же то, что ты не хочешь меня видеть и разговаривать со мной, Гарри? – спросил Дамблдор. – Мне показалось, что ты очень на меня обижен из-за Северуса.

— Я по-прежнему не желаю с вами говорить или видеться, директор, — холодно ответил Гарри, — но Ордену наши личные отношения не должны мешать. Вы в праве рассчитывать на мой…, на дом моего крестного в качестве штаба Ордена Феникса.

— Спасибо, Гарри, — сказал Дамблдор. – Я надеюсь, что это первый шаг на пути восстановления наших отношений.

— Не надейтесь на мое расположение к вам, если вы не вернете Мастера Снэйпа, — ответил Гарри. – Я надеюсь, что вы сообщите мне ваше решение, директор?

— Я принимаю твое предложение, Гарри, благодарю тебя, — кивнул Дамблдор. – Тогда я завтра оповещу членов Ордена о собрании.

— А что вы можете мне сказать о Мастере Зелий? – спросил Гарри.

— Мне нечего тебе сказать, Гарри, — расстроено покачал головой старик. – Северус по-прежнему не выходит со мной на связь. Я глубоко сожалею, что так его обидел, Гарри. Я надеюсь, что мне удастся его вернуть.

— До свидания, директор, — сугубо деловым тоном попрощался. – Я могу воспользоваться вашим камином, чтобы вернуться домой?

— Конечно, Гарри, будь осторожен, — ответил Гарри.

Гарри подошел к камину, кинул в очаг летучего пороха, сказал адрес и через несколько секунд он уже вышел в кухню.

* * *

Назавтра Дамблдор вызвал членов Ордена на собрание в доме Гарри. Снэйп так и не пришел. Дамблдор не стал заострять на этом внимания, Орден заметно поредел после рождественского подарка Волдеморта. Директор показал выпуск газеты "Ежедневный Пророк", который вышел только через 12 дней после трагических событий в министерстве и на Алее Диагона. Газета сообщала, что в министерстве погибло 83 сотрудника и посетителей; в битве на Аллее Диагона помимо разбитых магазинов, погибло 56 гражданских, из них 27 детей. К тому же, "Пророк" сообщил о нападениях на семьи маглов и волшебников по всей Британии.

Точное число погибших установить не удалось, но приблизительно пострадало более пятисот волшебных семей и более трехсот маглов. Такого массового террора Волдеморт не устраивал даже шестнадцать лет назад, как заметил Дамблдор. Что же касалось потерь Ордена, то помимо раненых, погибли 15 человек. Гарри схватился за голову, когда подсчитал общее число убитых в Рождество. Дамблдор говорил очень рассеянно, он все никак не мог прийти в себя от количества жертв. А потом, Дамблдор и вовсе замолчал, сев в кресло. Воцарилась гнетущая тишина – никто не смел взять на себя смелость заговорить. Гарри решительно встал со стула, и все остальные члены Ордена посмотрели на самого молодого коллегу.

— Я позволю себе взять слово без разрешения, — начал Гарри. – Я знаю, что мы все в шоке от количества погибших товарищей. Но это не дает нам повода опускать руки, потому что Волдеморт на этом не остановится.

С каждым словом голос Гарри становился все более уверенным.

— Мы должны крепиться и дать надежду тем, что жив, что подобное не повторится. Никто не может такого гарантировать и, зная Волдеморта, мы все в праве ожидать только худшего. Но пока я жив – у нас есть надежда победить. Я сделаю все возможное и невозможное, чтобы достичь необходимого магического уровня для противостояния с Темным Лордом. И вы должны все взять себя в руки и продолжить борьбу с этим выродком. Если директор Дамблдор – единственный человек, которого Лорд Волдеморт когда-либо боялся, то я добьюсь того, чтобы таких людей стало как минимум двое. Мы не можем сейчас раскиснуть, потому что Волдеморт не будет ждать, когда мы придем в себя после его нападений. Я уверен, что он готовит новый план, как нагнать на людей страх. Я знаю, что в Орден не могут вступать те, кто не достиг совершеннолетия, но вы сделали исключение для меня, возможно, вы должны принять тех, кто верен нам, хоть еще и молод. Я готов поручить за нескольких людей, и предлагаю вам рассмотреть их кандидатуры для принятия их в Орден. Если нет – тогда необходимо сотрудничать с министерством магии через более открытые отношения. Нельзя добиться победы, все время скрываясь и не давая другим возможности знать правду. Чем больше людей будет на нашей стороне, чем больше волшебников будут знать то, что знаем мы – тем выше будут наши шансы противостоять Лорду не кучкой людей, а целой страной. Мы не имеем права терять в каждом бою столько людей, сколько потеряли в Рождество. Это просто недопустимо! Мы должны действовать сообща – у Волдеморта полно шпионов среди нас, а мы…, а у нас сейчас нет ни одного! Мы должны просить помощи у всех, на кого в праве рассчитывать. Тогда у нас еще появится шанс не допустить новых разрушений и массовой гибели людей в будущем. Вы со мной не согласны, я вижу это на ваших лицах, но тогда ответьте себе на простой вопрос: если завтра Лорд Волдеморт нападет на больницу Св. Мунго – вы справитесь с тремя сотнями Упивающихся Смертью? Я уверен, что ответ будет отрицательный. У нас, у Ордена Феникса, не хватит сил, чтобы защитить всех в случае новых нападений Лорда. Поэтому, мы обязаны объединить силы с министерством магии, с иностранными государствами – просить помощи у всех, кто нам ее предлагает. Сейчас уже не до секретности! Осторожность, да, но тайнами мы не победим. Наш Орден может остаться мозговым центром, так сказать; директор Дамблдор по-прежнему будет всем руководить, но нам нужно, чтобы каждый волшебник в Британии при необходимости смог оказать сопротивление Волдеморту и его банде – иначе нам не на что надеяться. У меня все. Решение за вами.

Гарри сел и опустил голову. Он не был уверен, что кто-либо послушает шестнадцатилетнего парня, который разругался с директором школы; Гарри ожидал, что сейчас встанет профессор МакГоннагал и скажет ему вести себя прилично. Никто не сказал ни слова, пока не встал Дамблдор.

— По моему, наш юный мистер Поттер говорит верно, — неожиданно сказал директор, и Гарри удивленно посмотрел на него. – Конечно, мы не будем делать исключения для всех желающих вступить в наш Орден, но я знаю тех ребят, о которых сказал Гарри. Я думаю, что ради них мы тоже можем сделать отступление из правил. Тем более, что трое их них уже достигли семнадцати лет. Этот вопрос мы решим позже. Гарри прав, что на следующую атаку Волдеморта у нас не хватил сил, поэтому, мы сделаем то, что должны были сделать еще год назад. Сейчас министерство магии на нашей стороне, и я уверен, что нам будет оказана помощь и из других стран. Волдеморт не ограничится захватом власти только в Британии – он пойдет дальше, если мы не остановим его здесь. Но для Ордена основной задачей по-прежнему останется безопасность Гарри. Вы все прекрасно знаете, что этот юноша значит для всего мира. Поэтому, я усилию защиту Хогвартса максимально, я попрошу поддержки и разрешения министра на обучение Гарри высшей магии официально. Так же, я надеюсь, что ты, Гарри, все же будешь разговаривать со мной не только на официальных встречах Ордена Феникса.

— Я думаю, что этот на вопрос вы знаете мой ответ, директор Дамблдор, — отозвался Гарри. – Я не собираюсь менять своего решения. Вы же знаете, что я прав. Так же, я думаю, что это не должно обсуждаться столь прилюдно – это касается только нас с вами, директор.

— Собрание окончено, — подытожил Дамблдор, и Гарри тут же вышел.