Never Let You Down (гет)

От неё, кажется, можно было ожидать чего угодно, и даже больше. И Локи убеждался в этом с каждым годом всё больше и больше. Когда она сказала, что хочет заняться фигурным катанием, выучить хотя бы средней сложности элементы, Локи вызвался быть её учителем, пусть он и сам, как говорит Тор «трехногая корова на льду». Но ему, на самом деле, просто хотелось побыть с ней. Вспомнить, каково это — быть рядом с ней. Просто с ней. В последние пару месяцев он совсем замотался на посту принца: встречи с норвежцами, праздники, дипломатия, и всё это на их с братом плечах. Лафейсон чувствовал, что счастлив от такой суматохи, но чего-то ему явно не хватало, и этим чем-то была Элис, которая встает в семь утра, исправно ходит на все пары, а потом подрабатывает в ночную смену медсестрой в местном хосписе, просто для того, чтобы прекратить клянчить деньги у отцов, и для того, чтобы Старк, наконец-то, успокоился. Трикстер, кажется, только за эту разлуку понял, что Элис надо как можно быстрее забирать в Асгард, к себе, наплевать на то, что она противится, и просто забрать. Замотанная Роджерс, в кой-то веки, почувствует себя принцессой, а Лафейсону будет комфортно и спокойно рядом с ней. Он твердо решил, что пора, хотя бы ради собственного спокойствия. Да и тем более, согласие Тор дал уже давно.

Локи заметил, что лучше у неё получается, когда на неё никто не смотрит. Её перевороты намного лучше, а какая-то пародия на прыжки превращалась во что-то очень неплохое, любительское, но грациозное. Может быть, это потому, что ночные парки вдохновляли — разбросанные и небрежно повешенные на деревья гирлянды, дорожка, подсвеченные радужными огоньками, а иногда и снег, холодные хлопья, точки, что безмятежно и тихо падают с неба на землю, иногда застывая или не добираясь до земли, потому что осели на чьей-нибудь одежде и там же и растаяли. Держа его за руки, чтобы не упасть, Элис иногда поднимала голову к небу, смотрела на то, как небо наполняется снежинками, словно звездами, пушистыми и резными звездами, будто кто-то присылает такие не похожие друг на друга сигналы с неба, пытаясь что-то сказать им, обыкновенным, земным. Её это вдохновляло, словно удар молнии, провоцировало к тому, чтобы начать делать, наконец, что-то тяжелое, падать, сбивать ноги и руки, но не прекращать.

Словно плывет по льду, Роджерс отталкивается от Локи и едет вперед спиной, потом, чуть сгибая колени, отталкивается и скользит к противоположной стороне бортика, вращается вокруг своей оси — неуклюже и чуть не падая, — и на разгоне врезается в принца. Тот хватает её, разворачивает на триста шестьдесят градусов, и толкает вперед. Девушка, от неожиданности вскрикнув, сгибает колени и отталкивается левой ногой, оставляя на льду толстую царапину и крошки. Элис поднимает одну ногу и пытается раскрутиться, но выходит у неё не очень, и потеряв равновесие, она, кажется, падает… Но Лафейсон, запыхавшись, успевает поймать её магией. Роджерс тяжело дышит, и понимая, что она не сломала себе спину, спокойно становится на ноги, сразу же отталкиваясь правой ногой и скользя прямо к трикстеру в объятия.

— Как-то не больно удачлива ты сегодня, — поглаживая её плечи, на которые накинута джинсовая куртка с мехом внутри, на самом деле, принадлежавшая вовсе не ей, а её подруге ЭмДжей, пролепетал Локи.

— Это потому что снега нет, — поднимает голову и оправдывается Элис, — Вот увидишь, я сегодня ещё задам тебе жару! — улыбается она и щекочет возлюбленного за ушами. Он тоже улыбается ей — не сразу, только тогда, когда вспоминает, что у него есть важный для неё презент. Кажется, уровень его секретности и сдержанности за эту ночь поубавился.

— Я посмотрю, как ты выполнишь аксель, когда придет время, — усмехнулся ей в ответ Локи, а девушка демонстративно оттолкнулась от него, сделала пару кругов по катку, а потом попыталась выполнить что-то вроде двойного акселя, но не смогла, и прокрутилась вокруг своей оси только один раз, и Лафейсон уже был готов ловить её, ожидая, что она упадет сломает себе что-то, но вместо этого она уверенно приземлилась, и подняв правую ногу вверх, дальше скользила спиной вперед.

Он, кажется, выдохнул так громко, что это можно было услышать в Асгарде.

— Всё ещё будешь смеяться надо мной?

— Я и не смеялся, Элис, — он схватил её за руку и подкатил к себе. Она чуть не упала, но трикстер успел её подхватить и поставить на ноги, — Я просто не ожидал, что ты превзойдешь себя.

— Ну, не слишком-то и превзошла… — блондинка взглянула на него исподлобья, — Я пыталась сделать его много раз, пока ты не пришел, и… Мои бедра тебе лучше не видеть.

Лафейсон ухмыльнулся.

— Ты же понимаешь, что если я захочу их увидеть, я их увижу?

— Нет, — улыбнулась Элис, — Теперь до свадьбы не увидишь, — девушка вновь подалась чуть назад, в этот раз таща Локи, словно тяжелую ношу, за собой.

Он нехотя покорился ей, и оттолкнувшись, сократил расстояние между их телами, но Эли, казалось, нужна была не близость, а наоборот — дистанция. Ей хотелось подразнить его, выполняя элементы, которые считаются одиночными, показать, что она полностью оправдывает его ожидания. Роджерс постоянно считала, что должна добиваться его внимания, доказывать ему, что несмотря ни на что, на все свои изъяны, она достойна такого, как он, и именно поэтому стремилась быть во всем первой, идеальной для него. Жаль, что всё, в чем нуждался Локи — это просто просыпаться с ней по утрам. Слышать, как она бормочет себе под нос глупые песни про измену и бывших, пока наводит порядок. Вдыхать её аромат, кисло-сладкий и такой уже приевшийся, но всё равно неизменно любимый. Касаться её кожи, которая трескается от холода, которая покрыта рубцами и шрамами, что оставила на ней жизнь. Он просто мечтал быть рядом. С ней, какая она есть — решительной, смелой, уверенно в себе. Тогда эта решимость, смелость и уверенность воцарялись и в нем.

Пока Элис раскатисто смеется, хватаясь за бортик на поворотах, когда её заносит, Локи думает, какой бы момент подобрать для того, чтобы прямо ей сказать: «ты будешь моей женой». Он уже воображает себе её радость, восторг, визг — она будет так же рада, как тогда, в тот день, когда после самой долгой разлуки, они, наконец, встретились. Мужчина помогает ей встать, и держа за плечи, смотрит на её улыбку. Элис отстраняется от него и успокаивается, понимая, что ей засыпало снегом рот.

— Извини… У меня очень хорошее настроение… — она просит прощения за несдержанность и кладет руку ему на плечо, — Я очень давно тебя не видела.

— Я тоже соскучился, — улыбается он, после чего спокойно, но устало выдыхает.

— В следующий раз надо будет привязать тебя к себе, — бурчит Элис, перешнуровывая один из коньков и задирая голову на него, — Мало ли что… — в её тоне проскакивает тревожность. Трикстер понимает, что надо её успокоить:

— Не доверяешь мне? — шутливо спрашивает Локи и подает ей руку, когда видит, что Элис прекратила шнуровать коньки.

Девушка выдерживает паузу, опускает глаза. На мгновение она думает о том дне, когда они впервые встретились. Об их первом поцелуе. Первом свидании, первом «Я люблю тебя», которое сейчас они произносят крайне редко. О первом разе, когда она усомнилась в нем, чуть не потеряла его. Это всё собирается в кучу, и поднимая голову, Роджерс уверенно и четко говорит ему:

— Доверяю.

И её лицо озаряет улыбка. Она встает на ноги и сжимает его руку. Потом смотрит в его глаза, тонет в их зелени, как во влажных и жалких джунглях. В её глазах он видит океан, небо, да весь мир… И нехотя шепотом просит:

— Закрой глаза.

Девушка покорно жмурится. Он сплетает её руки со своими и тащит за собой, она вслепую разгоняется и толкает его от себя, её правая нога выскальзывает ему навстречу, он отодвигает левую ногу назад и кружит девушку. Холодные руки Лафейсона осторожно перемещаются ей на талию, Элис кладет свои ему на плечи, и не прекращая вращаться, ощущать, как снежинки и ночное небо смешиваются черно-белый хоровод из света и тьмы над их головами, девушка отрывается от земли, не чувствует льда под своими ногами. Локи улыбается, смотрит на её лицо, на то, как снег оседает и тает на её ресницах, на то, как она старается посильнее ухватиться за его тело, за его руки, шею, плечи — да за всё что угодно. Через пару секунд она отпускает его — знает, что удержит. Девушка широко расправляет руки, и чувствует, как летит. Она так же заливисто смеется, как тогда, когда упала, и кажется, вовсе не хочет возвращаться на землю. Но придется.

С кружащейся головой, но трикстер подбирает момент, чтобы поставить её на ноги. Роджерс пару секунд держится за него, едва стоя на коньках, но фокусирует взгляд на его растрепанной прическе, приходит в себя, начинает шустро поправлять её.

— Элис… — смеется Лафейсон, выскальзывая из-под её рук, — Я, вообще-то, хотел серьезно поговорить.

— Но решил вскружить мне голову. Буквально, — серьезно говорит блондинка, подъезжая к нему на прямых ногах.

Мужчина тяжело вздыхает, поправляет шевелюру, что значительно отросла, и становится напротив Элис. Снег и не думает прекращать идти, и кажется, с каждой секундой его становится всё больше и больше. Какое-то время они просто смотрят друг на друга, через снег, что падает между ними. Локи, кажется, слышит, как напряженно стучит её сердце, так часто, словно вот-вот разорвется. Элис сглатывает и собирается что-то сказать, но принц прерывает её, и спрашивает:

— Элис… Ещё раз… Ты мне доверяешь?

— Доверяю, — хрипло отвечает Роджерс, после чего взволнованно добавляет: — Что такое?

— Ничего, — лжет Локи, — Просто… Я не достоин тебя. Всё ещё. Твоей простоты, тебя самой… Но если ты считаешь иначе…

— К черту это «недостоин», — она кладет руку ему на щеку, — Мы любим друг друга. Плохими, хорошими — плевать. Просто любим. Чего ещё ты хочешь?

Локи хватает её руку, осторожно опускает вниз, и когда уверяется в том, что прямо сейчас мисс Роджерс точно не опустит голову, и осторожно надевает на её палец кольцо:

— Чтобы ты всегда была рядом. Был моей музой, смыслом жизни, поддержкой. Я хочу, чтобы ты стала моей женой. И ты станешь. Слышишь меня?

В удивлении, Элис Роджерс широко распахивает глаза, подносит руку, на которую надето кольцо, ко рту, и едва сдерживая слезы, утыкается ему в плечо, благодаря небеса за такой подарок. А снег продолжает сыпаться с неба, словно сияющие звезды, что посещают землю в честь их горящей любви.