Never Let You Down (гет)

Коридоры казались бесконечными, невыносимой длины, всё более узкими с каждым шагом, а то, как гремели стены, казалось, невозможно было не слышать — хотя бежавшие в сторону выхода агенты так не считали. Они скрывались за спиной, всё сильнее давя и давя на Элис, что неслась по этим коридорам с целью увидеть того, кого больше и не мечтала увидеть. Но Тони и Стив разрешили ей. Напоследок, так сказать. Раз уже всё равно.

Она чуть было не пронеслась мимо той камеры, в которой он, привязанный к стулу, в наручниках и наморднике, сидел и смотрел в никуда. Он был поникшим. Разбитым. Сердце Элис трепетало, руки затряслись, а мысли, казалось, покрылись коркой льда и застыли, но в то же время метались от ненависти и желания добить, до любви и прощения, которое она и так ему уже давно дала, можно сказать, подтолкнула всех вокруг отпустить ему грехи, даже его самого… Через пару секунд раздумий, они превратились в острое и стойкое «мне надо идти к нему».

Локи чуть дернулся, когда увидел, как белобрысая девушка в черном костюме заходит в камеру. Скорее от неожиданности, чем от страха. Он даже не поднял взгляд. Просто моргнул и нахмурился, сильнее вжимаясь в стул, к которому был прикован. Мисс Роджерс бы никогда в жизни не поверила, что он так просто позволит себя сковать, так покорно будет сидеть на стуле и смотреть куда-то в пол, даже не пытаясь вырваться или бросить в сторону вошедшего какую-нибудь колкую фразу. Видимо, настолько уж вымотал его прошедший день. А кого бы нет? Даже Элис, уставшая, измученная и сама глубоко раненая вскрывшейся правдой, словно на заклание, шла к нему навстречу, боясь поднять глаза.

Холодный и уставший взгляд Лафейсона устремился прямо на девушку. Она немного вздрогнула. Как же давно Роджерс не смотрела ему в глаза… Год прошел с их последней встречи? Или, может, полтора? А если два? А вдруг десять лет? А может быть, это жуткое прощание под прицелами пулеметов и огромными мужчинами из остатков ЩИТа было только вчера, и только вчера он обещал ей вернуться, не смотря ни на что, прийти на её выпускной, научить её танцевать и прочитать вместе действительно интересную и необычную книгу? Эти события вспоминались ей, словно врезаясь тупыми ножами в грудину и расковыривая все, что внутри. Дрожащими руками, холодными от перчаток костюма, она берет его лицо в руки, и вовсе не удивлена тому, что сначала Локи сопротивлялся. Любая его привычка, любая посадка, а тем более сейчас… Словно латала раны от воспоминаний. Элис немного усмехнулась, легко потерла его щеки и не контролируя себя, пустила слезу, едва заметную, теплую, позволила этой эмоциональной реке пролиться из её глаза.

— Локи, — начинает она, будто собираясь сказать что-то серьезное, но поймав в ответ удивленный и раздраженный взгляд трикстера, упирается лбом ему в лоб — так медленно, мягко, будто невзначай, и обнимает его за очевидно болящую после гнева Халка шею, улыбается и плачет, — Боже, как я скучала…

Лицо мужчины пропитано неприязнью и раздраженностью, но Роджерс была готова поклясться, что где-то там, внутри, он ощущал тепло, тепло, что дает каждому живому существу его родственная душа, его человек. И это было правдой. И Локи бы её тоже не отрицал.

— Ты сейчас в шоке, так? — целуя его в лоб, приговаривает Элис, — Прости, не хочу пугать. Не надо меня бояться. Я не сделаю плохо, — она присела на колени перед ним, погладив сбитые костяшки и из последних сил поднимающуюся и опускающуюся от дыхания грудь. В её глазах четко читалась тоска вперемешку с теплом. Она положила голову ему на колени, — Я же знаю, что ты не со зла… Ты это от потерянности, я ведь… я всё о тебе знаю.

Локи смотрел на блондинку с интересом. Он ощущал едва уловимый приятный запах, что исходил от её волос. Элис пахла лимоном, но не кисло, не противно и отталкивающе, а наоборот, как-то свежо и сладко. Всё, что оба могли делать — это просто смотреть друг другу в глаза. И ощущать запахи друг друга. Для Локи её аромат еще чуждый, но Элис была уверена, что и здесь, в этом временном отрезке, в этом исходе событий, для трикстера он тоже станет родным.

— Не бойся, пожалуйста… Я просто пришла тебя увидеть. Говорить много я с тобой не могу, да и… — она вздохнула, оборвав фразу, — Когда я видела тебя в последний раз, ты был таким же побитым. Только вот… изнутри ты был целее, — ребра пальцев Элис нежно прикоснулись к щеке Локи, — Прости, если задеваю по больному… Знаю, ты это не слишком ценишь. И сейчас, быть может, удивлен, откуда я это знаю… Я просто люблю тебя. И всегда буду любить. — из глаз откровенно полились слезы.

Локи ни слова не понял, но почему-то, задавать вопросы ему и не хотелось. Просто держал за дурочку. За сумасшедшую. Ну не могла же она и впрямь прилететь из будущего? А раз и так, то не могла она искренне его полюбить. В голову была прочна вбита мысль о том, что его никто и никогда искренне не полюбит. А сегодня, когда он был в очередной раз повержен, и затуманенный разум стал яснее осознавать, что произошло… Локи окончательно убедился в том, что в нем действительно есть что-то пугающее. Что-то, что действительно заставляло его зваться монстром, которым пугают детей. Только теперь этот монстр носил его имя.

— Просто пойми, я не желаю тебе зла. Я пришла сюда лишь затем, чтобы ты услышал… Ты не одинок. И далеко не ужас на ногах, понимаешь? Ты занимаешь важное место в моем сердце. И всегда там будешь… Хоть сейчас и не понимаешь, за что. Позже поймешь. Наверное. Не забывай просто, что где-то там, в других вселенных, в каждом твоем выборе, в каждой из твоих жизней… Где-то прячусь я. И я не могу без тебя. Совсем ничего… Но делаю, при этом, всё ради тебя, ради нашей встречи… Слышишь? — Элис улыбнулась, шмыгнула носом и принялась поглаживать лицо Лафейсона, зарываясь пальцами в волосы и почесывая ему щеку, — Слышишь, какую несуразицу я несу? — глаза вновь промокли, — Боже, я совсем с ума сошла… Извини.

Первым ответом на её слова стало легкое мотание головой, мол, он и не обижался, и несет она далеко не несуразицу. Да, быть может, действительно влюбленные и живущие кем-то так и выглядят?

— Просто… Прошу, послушай… Я всего лишь хочу, чтобы ты знал, что где-то там есть человек, который хочет, чтобы ты был в порядке, был живым, когда вы встретитесь… Ты слышишь? Будь, пожалуйста, живым. Ради этого человека… девушки… ради меня. Хорошо?

Нехотя, он таки кивнул ей, закрыл глаза и наклонил голову на бок.

И как раз в это время за Элис пришли. Стив, уставший и раненый, но живой, смотрел на свою девочку. Греющуюся на коленях у Лафейсона. Они оба выглядели беззащитными, побитыми… Их так хотелось оставить вдвоем. Хоть на минуту позволить Локи говорить, дать возможность нормально попрощаться и понять друг друга. Но время поджимало. Жизнь — не романтическая военная драма, где весь мир подождет, пока двое влюбленных поговорят и выяснят отношения на поле боя. Это настоящая война, где на счету каждая секунда.

— Элис, — грубым и хриплым голосом давит из себя едва дышащий Роджерс. Локи нехотя поднимает голову, но, как ни странно, практически синхронно с Элис, — Нам пора.

Девушка встает, чувствует, что ноги подкашиваются. Со спины подкрадывается и бросается на неё мысль о том, что второго такого расставания она не переживет. Разрешая эмоциям пробиться наружу, она берет Локи за голову, смотрит в его уже более-менее живые глаза, и улыбаясь, словно на прощание, вспоминая все его мелкие грешки и большие добродетели, нежно целует в лоб, говоря:

— Я люблю тебя, козлина… Не смей больше умирать. — проговорила она шепотом, но дрожащим от нервов, слез и усталости, голосом, который, почему-то, заставил Лафейсона волноваться.

И, скрыв слезы за шлемом, медленно, не оборачиваясь, Элис уходит прочь, не переставая думать о том, что ноги подкашиваются и руки, как желе, дрожат. Всё еще тянет к нему.

Даже сейчас.

Всё еще тянет.