Нет грешным покоя (джен)

Северус склонился над алхимическим кругом, периодически меняя алгоритм рун и подмечая, какие изменения происходят с объектом. Регулус с интересом наблюдал за ним.

— Почему ты не используешь механизмы вместо органики?

— Больше зачаровываешь, выше магический фон.

Снейп взмахнул палочкой, и голем взмыл в воздух. Северус дал знак другу молчать и прикрыл глаза. Спустя время он заговорил.

— Он бесшумен, но колебания воздуха, когда он близко подлетает, меня напрягают. Есть идеи, как можно этого избежать?

Следующую попытку разведать обстановку в Отделе тайн Снейп решил предпринять спустя месяц.

Дело в том, что он не посвящал все свое время только поискам Арки Смерти. Снейп помнил о своих обязанностях Охотника и продолжал обучать товарищей магии, а также выполнять заказы в Лютном.

В начале ноября его отца неожиданно разбил инсульт, и уже через две недели тот скончался в больнице. Схоронив Тобиаса Снейпа, Северус предложил матери продать дом и перебраться в другое место или отправиться в путешествие. Ему не хотелось, чтобы Эйлин оставалась в маггловском рабочем районе, который и так медленно погибал. Тем более, бывшая Принц была молода — ей не было и сорока лет. А для волшебников сорок лет вообще не возраст.

Долго уговаривать не пришлось. В этом месте у Эйлин не было ни друзей, ни знакомых, а сын давно уже не ночевал дома. Здание было выставлено на продажу, и миссис Снейп прибегнула к услугам магического риэлтора, поэтому уже к Рождеству перебралась в Тинворт — полумагическое поселение в графстве Корнуолл. Денег от продажи и сбережений сына как раз хватило на уютный коттедж, расположенный в красивейшем месте рядом с океаном на песчаном берегу. Бывшие хозяева выставили дом за небольшую цену, желая продать его как можно скорее и уехать из страны.

Северус помог матери обустроиться, хотя вещей, что Эйлин хотела забрать из Коукворта, было не так уж много. Чтобы матери не было одиноко в новом месте, он решил оставить ей Элис: после случая в хижине оставлять книззла в Хогвартсе не хотелось. Женщины были только рады компании друг друга — Северус в последние два года уделял им мало внимания.

Из-за финансовых трат он взялся за заказы с утроенной силой: охранные зелья, яды, крововосполняющее, эликсиры из крови растопырника и многое, многое другое. Приоритет, тем не менее, он отдавал заказам Малфоя, хотя подозревал, что за ним стоит другой человек.

Также Снейп не оставил идею найти артефакты Основателей. А для этого нужно было узнать, что стало с Риддлом, который раньше работал в лавке Горбина. К сожалению, информации о нем было прискорбно мало. Единственной зацепкой был случай, что произошел незадолго до его исчезновения: сумасшедший маг, последний из опустившегося и обезумевшего рода Гонт, убил всю семью магглов, чья фамилия как раз была Риддл.

Зацепка была не ахти какая, но, может, он сможет узнать что-то новое. Когда сошел снег, Северус отправился в место, где произошла трагедия. Деревушка, примостившаяся между дву­мя холмами, с веселым названием Литтл-Хэнг­лтон⁽¹⁾, в это время года представляла собой мрачное и унылое зрелище, хотя, наверное, летом, когда все цветет, эта тихая долина была чудесным местом. С вышины холма можно было рассмотреть церковь и кладбище. По другую сторону долины на склоне возвы­шался заброшенный дом землевладельца, где и произошло загадочное убийство.

Он свернул на узкий проселок, окаймленный высокими колючими кустами. Тропинка была извилистая, каменистая, вся в рытвинах и вела, по-видимому, к темной группе де­ревьев немного ниже по склону. Старые деревья отбрасывали сплошную холодную тень, отчего в низине еще лежал снег. Среди них притаилась старая покосившаяся хибара. Стены ее заросли мхом, черепица осыпалась, и местами через дыры прогля­дывали стропила. Вокруг росла крапива, такая высо­кая, что доставала до крошечных окошек с грязными побитыми стеклами. На двери домика была прибита мертвая змея.

Поговаривают, Гонты считали себя потомками Слизерина и Певереллов, безумцы. Но даже если и так, от их величия не осталось и следа.

Сдвинув рассохшуюся дверь с ржавых петель, Северус протиснулся в образовавшуюся щель и огляделся. В доме было три крошечных ком­наты. В две из них можно было пройти через маленькую гостиную или, скорее, кухню. Интерьер был скуден: покосившийся шкаф, печка да засаленное кресло у очага — все покрытое толстым слоем пыли.

Снейп стал осматривать дом вдоль и поперек: несмотря на то, что золото семьи было растрачено столетия назад, в доме должно было остаться хоть что-то, какая-то вещь, доказывающая наличие великих предков. Нечто, на что бы у последнего из рода не поднялась рука продать. Чутье охотника не позволяла покинуть эту хижину без добычи, и вскоре Северусу улыбнулась удача. Находка удивила волшебника: золотое кольцо с простым камнем. Камень не был ни драгоценным, ни полудрагоценным, а треугольная печать на нем была нацарапана довольно грубо. Северус долго рассматривал его, завороженный, но не решаясь надеть его, и вдруг, спохватившись, взглянул вверх, где сквозь прохудившуюся крышу наливалось лиловым цветом небо. Снейп чертыхнулся: как быстро пролетел день! Он резко встал и покачнулся, в глазах потемнело. Северус упер руки в колени, дожидаясь, когда кровь вновь прильет к мозгу. Такое чувство, будто он сидел неподвижно несколько часов. Но… Может, так и было? Теперь уже Снейп глядел на кольцо с опаской.

«Что ты такое?»

* * *

— Рейвен, ты вконец с катушек съехал? — после озвученной просьбы Мамон выронил бутылку, и теперь за стойкой бара можно было видеть черенок заколдованной швабры, что весело убирала осколки и разлитый алкоголь.

— Да туда ни один маг по доброй воле не отправится! Что у тебя за дело такое, что решил залезть в эту Преисподнюю?

— То есть как яд акромантулов добывать, мантикор ловить, пятиногов рубить и с оборотней шерсть драть — это норма? А как Азкабан посетить, я, значит, сумасшедший! — фыркнул Рэйвен и сделал глоток виски.

— Не спорю: твари, с которыми ты раньше сталкивался, смертельно опасны. Но дементоров даже в министерской классификации нет. Они вне пределов нашего понимания! Ну, порвет тебя нунду на лоскуты и душа прямиком в рай, ну или на перерождение, во что ты там веришь. А дементор тело целехоньким оставит, а душа тю-тю, в желудок этой твари попадет!

Найттанд закатил глаза. Ну да, ну да, читал он про этих тварей. Может, они чем-то отдаленно и напоминают Похитителей Яар’гула, но, скорее всего, они ближе к Полым — нежити, достигшим последнего состояния, когда тело полностью обезображено и больше походит на разлагающийся труп, больше нет ни воспоминаний, ни желаний, лишь голые инстинкты. Последнее и очень сильное желание — поиск душ, источника жизни.

Своим предположением он поделился с Пейтом, что сидел рядом, но не вмешивался в диалог, а лишь наблюдал.

— Все может быть, мой юный друг, — пожал плечами мародер, — но я догадываюсь, почему ты не воспринимаешь опасность всерьез. Конечно, чтобы избавить человека от страха смерти, его нужно пару раз убить, и тебе как охотнику это хорошо знакомо. Но для остальных страх смерти — самый первый, глубинный страх, который забит у них на подкорке, — и маги боятся того, что ассоциируется у них с окончательной гибелью. Гибелью души. Маги боятся дементоров точно так же, как охотники боятся Зимних фонарей, что заставляют их сходить с ума и терять разум.

Слова Пейта проняли Рейвена до дрожи. Действительно, каждый боялся потерять себя, но люди воспринимали «Я» по разному. Для одних это душа, для других — разум.

— Я понимаю. Прошу прощения за мое невежество, — он сжал кулаки, — Но… Мне необходимо встретиться с этим человеком, чтобы узнать правду.

На самом деле, Найттанд немного лукавил. Ему нужно было встретиться не только с Морфином Гонтом, последнем из своего рода, но и с пробужденными.Он и так тянул непозволительно долго, «был слишком занят», ведь из всех вспомнивших прошлую жизнь он нашел лишь мисс Долл да Пейта.

— Не знаю насчет страха смерти, но ум ты точно потерял, — заворчал Гарбхан и стал яростно протирать стаканы. — Ладно, так уж и быть, помогу, чем смогу, иначе начнешь искать обходные пути и дров наломаешь. Ну что за упрямый дромарог! Ты точно не на Гриффиндоре учился?

Мамон свое слово сдержал. Был у него знакомый маг, что работал в Аврорате — организовывал перевозку заключенных — и сильно задолжал хозяину Белой виверны. Чем — история умалчивала. Однако это был тот человек, что мог помочь Рейвену, и Мамон продал долг волшебника за флакон жидкой удачи.

Когда тот человек выслушал просьбу Рейвена, он был, конечно, шокирован, но отказать не мог — магический долг не позволил бы. Маг сказал подождать несколько дней и, когда он сам с ним свяжется, быть готовым к вылазке. Он не солгал: уже через три дня через Мамона связался с Рейвеном и сказал, когда быть на месте встречи, вместе с мантией-невидимкой или чем-нибудь еще, что поможет скрыться от глаз.

— Крепко держитесь за меня, мистер, сейчас мы аппарируем. Ничему не удивляйтесь и, ради Мерлина, молчите!

Рейвен коротко кивнул.

Невидимый крюк впился в кишки и протащил их сквозь пространство. Рейвен оглянулся. Они находились в помещении, выглядевшего как драконий ангар. Вокруг них спешно бегали маги в алых и серых мантиях. Вдоль стен стояли черные кареты, за исключением двух, что стояли посередине, и несколько магов впрягали в них фестралов.

Рейвен подошел к стене, где располагались ворота, и через небольшую дверь, ведущую на смотровую площадку, выглянул наружу. Перед ним не было ничего, кроме неба. Глубоко внизу о скалы бились волны. Он задрал голову наверх: действительно, ангар был вмонтирован прямо в утес словно гнездо ласточки.

Найттанд вернулся к сопровождающему, что уже отметился у дежурного и теперь нервно оглядывался по сторонам, и едва заметно коснулся его плеча.

— Я думал, что заключенных перевозят на лодках, а у вас тут все довольно цивилизованно, — на грани слышимости произнес он.

— Лодки — распространенное заблуждение, — прошипел маг сквозь зубы, — мы держим парочку на острове для поддержания иллюзии, но они прохудились, а Репаро там уже не поможет.

— Заключенные не помнят, как их доставляли?

— Увидишь.

Вскоре в ангар вошла группа авроров, что левитировала магов в арестантской одежде. Кивнув дежурным, они поместили бессознательные тела в карету, не особо заботясь об их комфорте.

— Группа Эдварда следит за заключенными, группа Джона охраняет внешний периметр.

Кто-то из авроров недовольно цокнул языком.

— Опять задницу на метле отсиживать, две смены подряд, сколько можно!

— Отставить возражения! Радуйся, что погода хорошая, без дождя, а не как в прошлый раз. Все по местам…

Сопровождающий Рейвена поднес руку ко рту, делая вид, что пытается подавить зевок, и тихо произнес:

— Следи за отправлением. Как только кареты взмоют в воздух, аппаририруй к одной и цепляйся за дно.

— Что-то еще?

Маг на секунду задумался, а потом, переборов себя, выдал:

— Используй чары приклеивания.

— Приготовились! — крикнул дежурный.

Должник резко развернулся и пошел в сторону двери. Рейвен дернулся в его сторону, но он уже чувствовал, как расплетаются нити обета. Маг сделал все обещанное, дальше все зависело лишь от Рейвена.

— Пошли! — возничий резко стегнул лошадей, и те начали набирать скорость, стуча копытами по бетонному покрытию.

Найттанд тихо выругался. Он лишь недавно прошел курсы аппарации и еще не разу не перемещался на движущийся объект.

Задние копыта фестралов оторвались от трассы, и карета рухнула вниз. На секунду вся процессия пропала из поле зрения Рейвена, а потом фестралы резко взмыли вверх. Сейчас!

Невидимый трос дернул его вперед, и в следующий миг он повис над бездной, держась за перекладину. Стоило неимоверных усилий подтянуться, но к тому моменту, как повозка выровнялась, он уже прицепился к ее дну, словно летучая мышь. Путешествие началось.

Большие объемы воды служат оплотом, охраняющим сон, и авгуром тайной Истины. Преодолейте это препятствие и ищите то, что принадлежит вам.

Охотник раз за разом повторял заученные из словаря Кэрилла строки, но волны под ним уже осточертели взору, а пронизывающий ветер выдувал последнее тепло из тела, несмотря на согревающие заклинания. Конечно, Рейвен бывал и в худших погодных условиях, но эта пытка выматывала своей монотонностью. Он уже давно перебрался на запятки кареты, но легче от этого не стало.

Далеко впереди возникла черная скала, которая по мере приближения стала превращаться в треугольную в сечении башню. Небо над ней было затянуто плотными облаками, среди которых кружили мрачные неясные тени. Чем ближе становилась башня, тем сильнее становилось сосущее неприятное чувство в груди. Рядом с конвоем возникли фигуры зверей: полупрозрачные, серебристые муравьед и тюлень, что бежали по воздуху, не отставая ни на миг. Дышать сразу стало легче. Карета накренилась — фестралы заворачивали на посадку.

Когда колеса повозки коснулись крыши, транспорт сильно тряхнуло, и именно этот момент Рейвен выбрал для прыжка. Прокатившись по земле и отряхнувшись, он огляделся кругом, не боясь, что его заметят: чары шпионов, изобретенные скрытным чародеем из винхеймской школы Драконов, скрывали звуки, которые производил чародей, и предотвращали урон от падения. Вместе с чарами невидимости они составляли идеальный тандем.

Рейвен дождался, пока выгрузят заключенных, и последовал за конвоем, стараясь держаться в поле действия Патронусов: сам он так и не сумел освоить эти чары.

Лица встречающих их магов были серы и унылы. Коротко кивнув, они приняли заключенных и через лестницу на крыше спустились внутрь здания, где было так же мрачно и тоскливо, несмотря на многочисленные настенные факелы. Казалось, даже свет огня был тусклым и каким-то печальным.

Дождавшись, когда приемник опустеет, Рейвен быстро раскрыл книгу регистрации, ища нужную камеру. Просмотрел план этажей. Когда дежурный вернулся на пост, ловко вынырнул из кабинета, даже не задев закрывавшуюся дверь. Теперь он знал, куда идти. Но прежде нужно было сделать еще одно дело.

Некоторые камеры в Азкабане в том месте, где была разрушена стена, не использовались. Рейвен выбрал одну и стал вырезать на камне руны переноса. Когда он закончил, воздух слегка всколыхнулся, и его пальцев коснулись тонкие ручки Посланников.

Попасть в камеру Гонта напрямую не удалось: то тут, то там попадались патрули дементоров, и Рейвену приходилось уходить в боковые проходы, чтобы не быть замеченным потусторонними тварями. Он не был уверен, работает ли на них невидимость, и проверять это не хотел.

Все камеры в Азкабане были одиночными; узники, несмотря на срок заключения, напоминали либо безумцев, либо оживших мертвецов. Кто-то беспрерывно кричал, кто-то плакал, кто-то просто сидел неподвижно подобно статуе, уперев взгляд в одну точку.

Найттанд остановился напротив одной из камер.

— Морфин Гонт? — пришлось окликнуть несколько раз, прежде чем на него обратили внимание.

Узник на полу зашевелился. У него были густые волосы, такие грязные, что не было никакой возможности определить их цвет. Во рту не хватало нескольких зубов. Маленькие тёмные глазки косили в разные стороны. Это должно было казаться смешным, но он выглядел не смешным, а страшным.

Рейвен снял невидимость, и Морфин оживился. Доковыляв до решетки, он ухватился за нее скрюченными пальцами, пораженными артритом, и странно зашипел.

— Что вы сказали?

Морфин опять зашипел. Тут Рейвен вспомнил змею, приколоченную к двери хижины, и выругался. Змееуст.

— Ах ты, Мадарасово отродье, — он потер переносицу, — совсем по-человечески не говоришь? Ладно, попробуем по-другому.

Рейвен достал из подсумка кольцо, и его узкий золотой обруч заблестел в пламени факела. Глаза Гонта с недоверием уставились на артефакт, а потом распахнулись в изумлении. Из его рта полилось удивленное шипение.

— Узнали? — Морфин, вплотную прижавшись к решетке, зачарованный потянулся к кольцу.

Этого Найттанд и добивался. Схватив узника за шею, он резко приблизил свое лицо к нему и впился в раскосые глаза взглядом, пытаясь проникнуть в чужое сознание.

— Что тебя связывает с Риддлами? Почему ты их убил?

Ненависть. Презрение. Мерзкий маггл. Сестра-дура. Потаскуха. Бросил. Правильно.

— Твоя сестра была влюблена в…

Сынок землевладельца. Дура. Осквернительница крови. Воровка.

— Что она украла?

Реликвия. Медальон. Кольцо со мной. Потерял. Нашел.

— Что ты знаешь о Томе Риддле, маге?

Непонимание. Том один. Маггл. Убийство.

Картинки мелькали быстро, но что-то было неправильно. Пазл никак не желал складываться, но…

— У Меропы был сын? От Риддла?

Ненависть от одного этого предположения. Убить Риддла. Не-Риддл, что говорит на змеином.

Вот оно. Одну картину замазали другой. Подделкой. Но мозг не уничтожал воспоминания. Стоит только заметить это, и краска иллюзий начнет отваливаться.

Брошенный ребенок вырос и стал искать истину. А когда нашел, оказался не готов принять грязную правду. Скорее всего, он и убил своего отца вместе с его маггловским семейством, подставив при этом Морфина Гонта. Позже он повторил этот трюк, но уже с Хепзибой Смит в роли жертвы и домовым эльфом в роли убийцы. Браво!

Рейвен отпустил Морфина, что до этого вертелся как уж, пытаясь вырваться из цепкой хватки. Узник тут же отскочил, яростно шипя, но Рейвену было плевать. Кинув кольцо Гонту, он отвернулся от камеры. В этот момент за спиной его раздался дикий, нечеловеческий крик. Рейвен быстро развернулся, не понимая, что еще удумал узник.

Морфин катался по полу, воя от боли и держась за почерневшую иссохшую руку, на которой красовалось проклятое кольцо. Чернота стремительно расползалась, она полностью захватила руку, и вскоре показалась из-за ворота арестантской робы. Когда она достигла подбородка, Гонт с трудом поднялся, цепляясь за прутья решетки, и уставился на застывшего посетителя. В глазах Морфина не осталось безумия, лишь страх и какая-то безмолвная мольба.

— Что ты хочешь сказать?

Тоска. Желание быть с семьей. С предками. Не хочет быть похороненным здесь.

— Ты хочешь, чтобы я отнес твое тело на кладбище Литтл-Хэнглтон?

Гнев. Презрение. Погост для свиней. Гонты не грязь.

В голове возникла кристально четкая картинка, а не смутные образы, как раньше.

Лачуга Гонтов. За ней поросшая лесом лощина. Обитель пикси и дриад. Истинная магия. Там, во тьме, стоит усыпальница. Здесь был похоронен первый из Гонтов. Здесь должен быть упокоен и последний из них.

Видение исчезло, взгляд Морфина затуманился и остекленел.

Рейвен разжал пальцы узника, и тот медленно сполз на грязный каменистый пол. В следующий миг там уже лежал небольшой каменный идол, и он убрал трансфигурированную фигурку в карман.

В соседнем коридоре завыли заключенные, предупреждая о приближении дементоров.

Рейвен резко встал. Более он не мог здесь задерживаться.

1) Малый Висельтон.

Вернуться к тексту