Гарри Поттер и Кольцо Согласия (гет)

Лежа в темноте, под мерное посапывание и храп соседей по палате, Гарри пытался понять: сколько же человек пострадало в этом сражении? Пострадало из-за него, Гарри, ради которого Волдеморт притащил свою гвардию в добрую и веселую, гостеприимную и хлебосольную Нору…

Нора… Память услужливо напомнила о дневном визите мистера Уизли и близнецов. Обсуждая трагические события в Норе, они вспомнили и о теперешнем плачевном состоянии их родного обиталища. Гарри тогда лежал, боясь шелохнуться. Каждая реплика воспринималась, как обвинение: все это из-за него…

— Никто до сих пор ничего не может поделать с этим барьером, — пожаловался мистер Уизли, — не могут даже понять, что это за магия.

— А где же мы теперь будем жить? — испуганно произнес Рон.

Мистер Уизли неопределенно пожал плечами. Попасть в дом по-прежнему можно лишь через камин. Впрочем, особого желания побывать там ни у кого не возникало. Фред и Джордж вернулись в свой магазин, сам Артур вместе с Джинни, Габриэль и ее родителями обосновались в Юле. Ну а Молли, Рон и Билл с Флер по-прежнему находятся в госпитале. Сам дом, по словам мистера Уизли, пострадал не очень сильно, чего нельзя сказать о саде, огороде и дворовых постройках. Уцелел разве что сарай для метел…

Услышав о сарае, Гарри сразу вспомнил, как ровно год назад он стоял в нем, напротив профессора Дамблдора, по шляпе которого ползали пауки. Эх, вот бы сейчас снова оказаться там…

Гарри судорожно сглотнул. Думать об этом было мучительно больно. Нет, он не имеет права тащить их за собой. Он не хочет, чтобы с ними случилось какое-нибудь несчастье… «Чтобы я навлек на них какое-нибудь несчастье», поправил Гарри сам себя.

Да, конечно, идти против Волдеморта нужно одному. В конце концов, его одного защищает древняя магия, только ради него Лили Поттер отдала свою жизнь. А Рон с Гермионой будут беззащитными… «Разве что Дурслей с собой прихватить, раз уж пользовались защитой столько лет», вдруг подумал он и непроизвольно ухмыльнулся. Затем вспомнил, как мистер Уизли рассказывал о том, что сейчас творится в Норе:

— …Два наших поросенка бегают по участку, корова самостоятельно поселилась в одной из беседок, чудом оставшейся целой. А вот гномы все куда-то подевались…

— Они умные, ушли еще до свадьбы, мы же их сами выгоняли, — сказал Рон.

— Ага, так я тебе и поверил! Как будто не знаешь, что они всегда возвращаются, — возразил ему Фред.

— Может, просочились сквозь тот барьер, вроде Пожирателей, — хмыкнул Джордж.

— Не болтай ерунды! Не могли они просочиться, — осадил его мистер Уизли. — Скорее всего, они действительно ушли еще до начала свадьбы, они ведь не любят шума, а столько гостей в доме уже лет двадцать не собиралось…

Дурсли сразу вылетели у Гарри из головы. То, что семейство Уизли по его вине лишилось крова, подсобного хозяйства и даже гномов — таких вредных, но таких забавных! — лишь усугубило чувство вины.

Более двадцати человек до сих пор находились в госпитале, из них состояние шестерых внушало целителям серьезные опасения. До сих пор под заклятием находилась Флер. До сих пор не было определенности в отношении Невилла — Элфус Дож сказал, что заклятие снять удалось, но почему-то до сих пор мальчик не приходит в сознание. Его бабушка, Августа Лонгботтом, тоже была ранена, но покинула госпиталь на следующее после битвы утро: «дома и стены помогают». Судя по всему, она просто не хотела занимать место, в котором нуждались колдуны с более тяжелыми травмами — госпиталь был переполнен. Сегодня она приходила к Невиллу. Поговорила с целителями, потом похлопала внука по лежащей поверх одеяла руке. Стремительно прошлась по палате, наклонилась над Гермионой, поправила ей волосы, разметавшиеся по подушке. Затем подошла к Рону и приказала — пожалуй, другого слова тут не подберешь, — приказала ему быстро выздоравливать и проследить, чтобы его друзья тоже поскорее вставали на ноги, словно это зависело от Рона. А потом долго стояла у постели Гарри, который даже подумал, что она уже ушла, но тут она заговорила:

— Вот герой. Он всем еще покажет! А вы войдете в историю только потому, что были с ним знакомы.

Говорила она негромко, но с такой уверенностью и так патетично, словно выступала на митинге. Затем Гарри услышал ее удаляющиеся шаги и чуть приоткрыл глаза. Без очков было плохо видно, но прямую спину, острый локоть и болтающуюся на сгибе руки большую красную сумку разглядеть сумел. Он сразу вспомнил богарта Невилла — как тот превратился из Снейпа в бабушку, в руке которой тогда была точно такая же сумка…

Гарри мотнул головой. Не стоит сейчас об этом думать… Итак, на чем же он остановился? Ах, да, тяжело раненные. Один из них лежит в этой же палате — болгарин, имени которого Гарри так и не вспомнил. Днем вокруг него собрался целый консилиум, но поделать они ничего не смогли. Поляков сказал, что, если здешним целителям не удастся вернуть его к жизни, то, по слухам, из Болгарии приедет Каравангов — черный маг и один из лучших целителей в Европе.

В одной палате с Биллом и Флер сейчас лечились Нимфадора Тонкс, Ремус Люпин и Молли Уизли.

Люпин зашел утром в палату подростков — лицо у него осунулось, под глазами залегли черные тени, на лбу образовалась глубокая складка, которой раньше Гарри не замечал. Узнав о самочувствии всех пациентов палаты, Ремус подошел к Гарри, присел на его кровать и взял его за руку. Гарри было невыносимо трудно не ответить на дружеское рукопожатие, он лежал, оцепенев, боясь вздохнуть. Ему вдруг захотелось броситься в объятия Люпина, прижаться к нему, свернуться калачиком и не шевелиться, а лишь чувствовать тепло и защиту… Гарри не подозревал, что точно так же он хотел бы спрятаться в объятиях своего отца, но таких чувств ему пока испытывать не доводилось. Ну не на грудь же дяди Вернона ему кидаться! Поэтому он сдержался. А Люпин, увидев, как из плотно сжатых глаз мальчика выкатились две слезинки, понял, что поговорить с Гарри и утешить его не удастся. По крайней мере, пока… Гарри с облегчением почувствовал, как друг его отца встал и подошел к кровати Рона. Пружины мягко скрипнули, Рон радостно поприветствовал Ремуса и поинтересовался здоровьем мамы.

— С Молли все в порядке. Разве что настроение… Она сильная женщина, но даже на нее все произошедшее довольно сильно повлияло…

Потом Люпин рассказал, что Флер по-прежнему находится без сознания, а Билл сидит рядом с ней, держа ее за руку. Ему, кстати, тоже досталось, но самое сложное уже позади — интенсивная терапия позволит выписать его уже через пару дней. О состоянии Нимфадоры, своей невесты, едва не ставшей женой, он вначале умолчал, но потом, нехотя, признался, что ей очень плохо, ходить она пока не может, хотя в сознание пришла еще вчера вечером…

— Это я виноват, не нужно было соглашаться на эту свадьбу…

Гарри протестующее дернулся, пружины его кровати жалобно скрипнули. Нет, вовсе не Люпин виноват в том, что произошло, а только он, Гарри! Чувство вины ошпарило его, словно кипятком, он сжал зубы и почувствовал, как голову стянуло обручем, дышать стало трудно... К счастью, именно в этот момент в палату вошла Арабелла Ли. Люпин тихо попрощался и вышел, а целительница заставила Гарри выпить целый стакан ужасно вонючей настойки, после чего жуткий спазм немного отпустил и, кажется, он снова задремал.

Теперь же, среди ночи, Гарри осознал, насколько опасно самобичевание. Днем чувство вины буквально захлестывало мальчика, изнуряя и не давая возможности сосредоточиться. «Так нельзя! — остановил сам себя Гарри, — Так можно сойти с ума. И не останется сил на борьбу. В конце концов, во время сражения пострадали ведь и приспешники Волдеморта».

Потери среди Пожирателей обсуждались подростками на протяжении всего дня.

На первом месте шел, конечно, Антон Долохов. И не только потому, что он был одним из самых жестоких убийц среди сторонников Волдеморта. Главное — его кровавый путь, наконец, остановил человек, который сейчас находился в этой палате.

…Невилл явился на свадьбу вместе со своей бабушкой, Августой Лонгботтом. Нельзя сказать, что их связывала с семейством Уизли прочная дружба, но они были соседями, а одно это означало очень много в мире, где волшебники не могли «дружить домами» со своими соседями–маглами. А после того, как Невилл принял участие в сражении в Министерстве магии год назад, Августа искренне сблизилась с родителями Рона и Джинни, которые бились с Пожирателями рядом с Невиллом. Как бы там ни было, приглашение на свадьбу Августа и Невилл получили, но, по непредвиденной причине, немного задержались и прибыли к самому началу торжества. Невилл так и не успел повидаться со своими друзьями, а они не знали о его присутствии на свадьбе.

Места на скамьях им уже не досталось, они остановились под большой яблоней. Кто-то принес Августе шаткую скамеечку, сидеть на которой было крайне не удобно, к тому же, за спинами гостей практически ничего не видно, поэтому она вскоре встала рядом с внуком. А через пару минут на площадке, где происходило главное действие, появился Волдеморт. Народ кинулся врассыпную. Августа с неженской силой толкнула внука за ближайшее дерево. Однако, одно из первых же заклятий Пожирателей попало в нее саму. Невилл подхватил бабушку и волоком оттащил в дом — воспользоваться своей волшебной палочкой ему в тот момент в голову не пришло. После чего выскочил в сад и сразу напоролся на схватку, которую вел Ремус Люпин сразу с двумя Пожирателями. Обездвижив одного, Невилл попал под заклятье второго и упал.

Ремус, воспользовавшись тем, что его противник отвлекся на мальчика, сумел поразить Пожирателя, а затем транспортировал Невилла в кухню, положив его рядом с бабушкой. Однако, по-видимому, в конце концов, Невилл пришел в себя и снова отправился навстречу приключениям — именно так следовало из слов близнецов Уизли. Желающих возразить ребятам не нашлось, поскольку сам герой до сих пор лежал без сознания и рассказать ничего не мог. Скорее всего, это случилось уже после того, как Волдеморт улетел в шаре из золотых нитей вместе с Джинни, а Гарри был поражен лучом Беллатрикс. Битва затихла. Пожиратели, видевшие, как их повелитель улетает вместе с рыжей девчонкой, растерялись, не зная, что делать: выручать Темного Лорда или поскорее убираться отсюда подальше?

Невилл, конечно, не мог знать всех этих деталей, поэтому, выйдя из дома и никого не увидев, пошел на разведку. И сразу же, повернув за угол дома, нарвался на дуэль Артура Уизли с Пожирателем Смерти. Артур, заметив Невилла, на секунду отвлекся и получил заклятье прямо в грудь. Пожиратель, увидев, что его противник повержен, развернулся к Невиллу. Обнаружив перед собой подростка, он захохотал и резко взмахнул палочкой. Невиллу не пришло в голову ничего, кроме взрывного заклинания. Почему именно его — никто не мог объяснить.

— Скорее всего, он и сам не знает, — сказал Джордж, поглядывая на кровать, где лежал Невилл.

Однако эффект оказался фатальным для противника — попав Пожирателю в ноги, заклятье буквально разорвало его на части. Позже авроры, сняв с него маску, опознали в Пожирателе бежавшего из Азкабана преступника, Антона Долохова. Впрочем, за мгновение до взрыва он успел послать последнее в своей жизни заклинание, которое попало в руку Невиллу — это было то самое заклятье, которым Долохов два года назад чуть не убил Гермиону. Правда, основная сила смертельного луча пришлась на угол дома Уизли, оставив в дереве черную отметину. Луч лишь слегка задел кисть Невилла, но и этого оказалось достаточным, для того, чтобы едва не погубить мальчика — теперь целители упорно трудились, чтобы вернуть ему здоровье.

Рон с воодушевлением слушал рассказы о подвигах Невилла, но, как показалось Гарри, гораздо интереснее тому было бы говорить о себе.

— Эх, не вспомнил я вовремя взрывного заклинания, — пару раз повторил Рон разочарованно.

Впрочем, если бы не невероятная победа Невилла, приключениям Рона, пожалуй, уделили бы гораздо больше внимания.

С самого начала он был в центре событий, однако, глядя, как Билл и Флер обмениваются кольцами, Рон не заметил момента, когда на сцене появился Волдеморт.

— Я засмотрелся на руку Флер, — нехотя признался он и получил легкий тычок в плечо от Фреда. — А потом вдруг гляжу, рядом стоит какой-то посторонний мужик. Откуда я знал, что это Тот–Кто–Не–Может–Быть–Назван! Он же спиной ко мне стоял! Я обратил на него внимание только когда он взмахнул палочкой, и дядюшка Том вдруг упал…

— Авада Кедавра? — полувопросительно, полуутвердительно пробормотал Джордж.

— Не знаю я… скорее всего, так и было. Но я не слышал. Ты что, не помнишь, какой там шум стоял!

— Ладно, ладно, давай рассказывай!

…После того, как Волдеморт убил стоящего прямо перед ним магла, собравшиеся, наконец, поняли, что происходит, и кинулись врассыпную. Билл схватил одной рукой Флер, а другой — Рона, поволок их подальше от площадки. Они спрятались за деревьями, но тут Рон увидел, как упал Колин Криви, а его брат пытается его поднять. И Рон кинулся на помощь Денису. Вдвоем они оттащили Колина в сторону, а затем, чуть ли не по-пластунски, поволокли обездвиженного мальчика в дом. Рон хотел оставить братьев Криви в кухне, но Денис был слишком напуган — не только раздававшимися с улицы криками, но и видом лежащих на скамьях Невилла и Августы Лонгботтомов, — пришлось пристроить Дениса и Колина в спальне Флер и Габриэль.

Выскочив на улицу, Рон обнаружил Гермиону — она стояла, прислонившись к дереву, словно оцепенев, наблюдая, как двое незнакомых волшебников, встав спина к спине, отбиваются сразу от четырех Пожирателей. Рон рванулся вперед, сам не понимая, что лучше делать — вступить в драку, или попытаться утащить Гермиону подальше отсюда. Но вдруг он увидел, как Гермиона взмахнула палочкой и мантии сначала одного, а затем другого Пожирателя загорелись. Заметив огонь, они тут же бросили своих противников и принялись тушить пожар. Один стал обливаться водой, словно шланг, направляя свою палочку на себя. Второму эта идея в голову не пришла, и он стал кататься по земле, пытаясь сбить пламя. Ни тот, ни другой не догадывались, что фирменные огоньки Гермионы весьма существенно отличаются от обычного огня — они не боятся воды, горят, но не обжигают. И их невозможно затушить без специального заклинания.

Рон изумленно смотрел на Пожирателя, который поливал себя из палочки — чем больше воды он лил, тем больше становилось пламя, разлетаясь в разные стороны и охватывая его всего, с головы до ног. Наконец, он бросил попытки залить огонь и в панике кинулся прочь. Через несколько шагов его пылающая фигура с разбегу натолкнулась на неожиданно выскочившего откуда-то Пожирателя, который, столкнувшись с пылающей фигурой, в ужасе отскочил в сторону и, подняв палочку, выкрикнул:

— Авада Кедавра!

Объятая пламенем фигура тут же свалилась на траву, словно пылающее полено. Убийца развернулся и скрылся за деревьями.

Гермиона смотрела на представление широко раскрытыми глазами, но, увидев гибель одной из своих жертв, быстро потушила огоньки и без сил опустилась на траву. Пожиратель, катавшийся по земле, вскоре понял, что огонь уже куда-то исчез, и быстро вскочил на ноги. Повернувшись к сидящей Гермионе, он уже занес свою палочку, но тут, наконец, вмешался Рон:

— Таранталлегра! — выкрикнул он первое, что пришло ему в голову.

Ноги Пожирателя тут же отправились в пляс. Заклинание, которое он хотел кинуть в Гермиону, улетело куда-то в небо. Тогда Рон подскочил к нему и, толкнув двумя руками, повалил на землю. Тот продолжал отчаянно дергаться — встать он теперь не мог. Во время одного из переворотов, он наткнулся на собственную палочку, которая с громким хрустом сломалась.

Гермиона схватила Рона за руку, призывая уйти отсюда подальше, однако Рон вырвался и побежал к тропинке, выложенной белыми камнями, — прямо за ней он увидел Габриэль, которая сидела на земле, обхватив голову руками. Подбежав к девочке, Рон поднял ее на ноги и потащил за собой — пусть лучше составит компанию братьям Криви, пока не попала под шальное заклинание. Оставив ее на попечение Дениса, он бегом рванул обратно, но Гермиона уже исчезла. Вместо нее Рон обнаружил профессора Слагхорна, который лежал на животе под огромным розовым кустом и вел прицельный огонь, направляя палочку в Пожирателей, которые появлялись в поле его зрения. Когда Рон чуть не наступил на профессора, тот закатился поглубже под куст и затаился. Тогда Рон отправился искать Гермиону.

Выскочив к картофельному полю, он увидел, как по грядкам прыгает Нимфадора Тонкс, сражаясь с очередным Пожирателем — две фигуры в белом уже лежали неподалеку. В тот момент, когда он увидел Тонкс, прилетевший откуда-то сзади луч ударил ее в ногу. Она вдруг завертелась волчком и рухнула на чахлые ростки. Пожиратель, увидев, как она упала, тут же навел на нее свою палочку. Рон кинулся к нему, выкрикнув на ходу:

— Силенцио!

Онемевший Пожиратель, бросив Нимфадору, повернулся к новому противнику. Последнее, что увидел Рон, был летящий в него красный луч. Он попытался защититься, выдохнув на бегу: «Протего!», но луч пробил щит и ударил прямо в лицо.

Очнулся Рон уже в госпитале и теперь отчаянно жалел, что так и не смог совершить никакого подвига. Назвать подвигом спасение Габриэль и братьев Криви ему и в голову не пришло…