Право на поражение (гет)

Я всего на миг зажмурилась, а когда снова открыла глаза, то увидела перед собой школьный двор Хогвартса. Он был пустынным, несмотря на хорошую погоду. Трава под ногами выглядела яркой и сочной, а плющ цепко обвивал старые каменные стены замка. Я направилась к гостеприимно распахнутым дверям. Каждый мой шаг отзывался звонким эхом в повисшей тишине: не было слышно ни смеха, ни шёпота, ни крика. Казалось, что всё живое в школе вымерло.

Когда-то Гарри мне говорил, что Риддл считал Хогвартс своим домом. Зная Тома, я могла с уверенностью сказать, что ученики и учителя не сгодились бы на роль его семьи. Слишком высокие требования, слишком эгоистично желание владеть драгоценностью единолично.

Можно было предположить, что шкатулка создавала идеальный безопасный мир для поглощённого сознания.

Но чем для Риддла была безопасность?

Как она пахла? Какой была на вкус? На ощупь?

Кто смог бы жить в этой безопасности рядом с Томом?

Ответ на последний вопрос меня волновал больше всего. Я не хотела даже представлять, с чем или с кем могла здесь столкнуться.

Толкнув дверь, вошла внутрь. В Хогвартсе было по-прежнему тихо. Двери в главный зал оказались распахнутыми, и я смогла увидеть накрытые столы, ломящиеся от вкусно пахнущей еды. На заколдованном потолке не было ни единого облака, а солнце светило так ярко, что на него было больно смотреть. Но всем этим великолепием некому было насладиться: ничто не нарушало покой безлюдного замка.

Свернув в боковой коридор, я оказалась рядом с движущимися лестницами. Нарисованные на картинах люди кто с любопытством, кто от скуки наблюдали за тем, как я перемещалась с одного этажа на другой, пока не оказалась на восьмом. Выше только астрономическая башня.

Я не знала, куда мне идти дальше и где нужно искать Тома. В подземельях было сыро и всегда, даже летом, гуляли сквозняки. Риддл, насколько я успела выучить, ненавидел мёрзнуть, если в этом не было острой необходимости. Нужно было оглядеться. Возможно, я найду подсказку или самого Тома.

* * *

— Кто вы?

— А ты кто?

Я в замешательстве посмотрела на пожилого волшебника, опирающегося на трость. С густыми кустистыми бровями, крючковатым носом и цепким взглядом — он чем-то был похож на старую, потрёпанную жизнью птицу. Мы столкнулись с ним случайно, когда я, обойдя весь замок, в отчаянье поднялась на астрономическую башню.

— Меня зовут Гермиона. Гермиона Грейнджер.

— Руфус Лестрейндж, — в свою очередь представился мужчина. — Ты пришла за тем невоспитанным мальчишкой, что живёт в холмах?

Я нахмурилась, совершенно не понимая, о ком он говорит. Мальчишка? В шкатулке было заточено ещё чье-то сознание?

Руфус не торопил меня. С любопытством наблюдал за моей растерянностью и терпеливо ждал, когда я ему отвечу.

— Вы — создатель этого артефакта, — сказала я.

Это была скорее догадка, как пальцем в небо — не более, но я неожиданно попала в цель. Лестрейндж кивнул, а затем склонил голову, ожидая, что ещё я скажу.

— Но вы же умерли, не сумев воспользоваться вашим изобретением! — воскликнула я, чувствуя себя обманутой.

Казалось, будто вот они, ключи к разгадке. Стоит лишь протянуть руку, и ты получишь все ответы, но вместо этого я ухватила лишь горсть прошлогодних листьев, которые рассыпались прахом на моей ладони.

— Почему не успел? Вот он я.

— Но в дневнике…

Я запнулась на полуслове. Ну конечно же! Дневник. Последней, прощальной записи не могло быть. Если бы артефакт не сработал — Руфус бы умер, а если бы сработал, то он не стал бы возвращаться, чтобы описать результаты своего эксперимента.

— Наверное, я кажусь вам очень глупой, сэр.

— Тебе простительно — ты ещё совсем ребёнок, девочка. Одного не пойму, зачем ты сюда пришла? — спросил он, подойдя совсем близко.

Руфус сильно хромал, отчего его походка со стороны казалась дёрганной, как у марионетки.

— За своим другом. Он попал сюда случайно, и я хочу вернуть его домой.

— Ничто здесь не случайно, девочка, — тихо произнёс Лестрейндж, а затем вдруг спросил: — Уверена, что сможешь вернуться?

— Смогу, если вы подскажете как.

Я робко улыбнулась, пытаясь за улыбкой скрыть жадный интерес. Кто-кто, а он наверняка знал, как можно отыграть всё назад.

— Шкатулка — не тюрьма. Она никого насильно не держит. Нужно захотеть вернуться — вот и всё.

— Звучит просто.

— Так и есть, — усмехнулся Руфус. — Я буду только рад, если ты заберёшь отсюда этого мальчишку. У него дурной нрав и совершенно никакого понятия о приличиях. Это ж надо: сам живёт здесь без года неделю, а всё туда же, пытается переделать мир под себя. Ладно, замок — он хотя бы выглядит величественно, а дом у моря зачем было строить? Это так банально и скучно.

Я согласно кивала и поддакивала. Ужасно хотелось поторопить Лестрейнджа, чтобы он поскорее рассказал, где мне найти Риддла, но я не стала этого делать. Мне и так повезло, что мы встретились с Руфусом. Честно говоря, опустевший Хогвартс пугал до дрожи.

— Я пойду, мистер Лестрейндж, — перебила я волшебника, когда он углубился в воспоминания и стал перечислять всех своих многочисленных и ленивых родственников.

— Иди, — разрешил он мне. — Но лучше напрямик, а то ещё заблудишься.

Сказав это, Руфус дважды постучал тростью об пол, и мир, послушный его воле, стал меняться. Из камня начала прорастать трава и цветы, стены изгибались, ломались и превращались в стволы деревьев, украшенных роскошными кронами. Потолок протяжно заскрипел, а затем рухнул вниз, обдав меня запахами пыли, мокрого камня и слежавшихся листьев. Миг — и я оказалась в лесу. Руфус исчез так же внезапно, как и появился.

* * *

В лесу было тихо, но не той мёртвой тишиной, которая наполняла Хогвартс, а другой, пронизанной ожиданием и предвкушением. Казалось, что за мной наблюдают. Испытывают на прочность и терпение и с интересом ждут каждого моего последующего шага. Что этот лес — одно бесконечное путешествие без начала и без конца.

Я шла по звериной тропе, петляющей между стволов деревьев, словно сонный филин. От непривычки ныли мышцы, ужасно хотелось пить. Солнечный свет с трудом пробивался сквозь густую листву деревьев, но ему совершенно не удавалось разогнать полумрак.

Зрение играло со мной в пятнашки. Нет-нет, да и проскальзывала между деревьями серая тень, но стоило повернуть голову — и она тут же исчезала. Интересно, сколько сознаний за прошедшие столетия поглотила шкатулка? И сколько из оказавшихся здесь волшебников не захотели возвращаться? Мне ни с кем не хотелось встречаться, ведь другие люди могли быть не столь доброжелательны, как Руфус, да и он оказался с причудами.

Сколько я блуждала по лесу? Час? Два? День?

Ему не было конца и края. Вздохнув, я опустилась на землю и устало потёрла лицо. Серая тень мелькнула справа, хрустнула сухая ветка. Я сидела на земле, покрытой листьями и мхом, стараясь не смотреть по сторонам. Всё равно нет смысла. Если мой соглядатай захочет — покажется.

Глаза закрывались. Я понимала, что уснуть среди леса глупо и беспечно, но ничего не могла с собой поделать. Обещала себе, что это всего на мгновенье, что я всего лишь полежу немного, а потом пойду дальше. Мох под щекой оказался сухим и чем-то был похож на старый вытершийся бархат. За спиной снова хрустнула ветка. Кто-то приближался, тяжело дыша.

Я закрыла глаза и стала считать до десяти. В числах для меня всегда было что-то надёжное, прочное, неизменное.

Раз…

Существо остановилось в шаге от меня. Я могла ощущать тепло его тела и то, как оно шумно дышит, обнюхивая меня.

Два, три…

Зверь фыркнул, а затем переступил через меня, но не ушёл. Лёг рядом, согревая своим телом и охраняя мой полусон.

Четыре, пять…

Я протянула руку и коснулась его бока. Он был покрыт густой жёсткой шерстью, а под ней ощущалась скрытая мощь поджарого тела, которое будто было создано из переплетённых мышц и сухожилий.

Шесть, семь…

Приоткрыв глаза, совсем чуть-чуть, я увидела серебристую шерсть и длинные лапы, заканчивающиеся острыми даже на вид когтями. Мне стало любопытно, что будет с моим телом в реальности, если я погибну здесь? Самонадеянно было соваться в артефакт, не зная всех правил игры, но время не отмотаешь назад, так что нечего жалеть.

Восемь, девять…

— Десять, — сказала я, резко повернув голову и встретившись взглядом с жёлтыми звериными глазами.

Оборотень — а это оказался именно он, — запрокинул морду и протяжно завыл. Мир всколыхнулся, пошёл рябью и распался на части. Я зажмурилась, а когда осмелилась открыть глаза, то оказалось, что я всё ещё сидела на земле, устланной ковром из пожелтевших листьев. Если в замке и в лесу было лето, то здесь царствовала осень. Погода была противной, сырой, а ветер пронизывал насквозь. Я пожалела, что сейчас на мне летнее платье, а не тёплая зимняя мантия.

Передо мной, окружённый платанами, возвышался двухэтажный коттедж, построенный из камня и дерева. Он казался нежилым и заброшенным. Листья на дороге, ведущей к дому, давно никто не подметал, а она сама заросла сорняками. Подойдя ближе, я увидела на пороге старый пожелтевший выпуск Пророка; дверь была немного приоткрыта, словно от сквозняка. Потянув за ручку, я вошла внутрь.

* * *

Сам дом выглядел внутри таким же унылым, как и снаружи. Массивная деревянная мебель была накрыта простынями, под потолком обосновалось семейство пауков, которое совершенно не обратило никакого внимания на моё вторжение. Обходя комнату за комнатой, я натыкалась на всё то же запустение и тягостную, вязкую тишину. В этом доме не хотелось остаться — хотелось сбежать далеко-далеко, к теплу и звукам человеческих голосов.

Смешно.

Я мысленно готовила себя к встречи с чудовищами и страхами Тома, но никак не ожидала столкнуться с пустотой и тишиной. Внутри Риддла властвовало одиночество и безмолвие, как и в этом красивом, но никому не нужном доме.

Выйдя на улицу, я пошла к морю. Глупо было надеяться, что я его там найду, но что ещё мне оставалось?

* * *

На берегу на перевёрнутой лодке сидел человек. Он был худощав, с чёрными отросшими волосами, которые выглядели неопрятно, словно их с утра совсем не расчёсывали.

— Том! — тихо позвала я его.

Человек повернулся ко мне и склонил голову набок, придирчиво рассматривая. Так странно было видеть чужие, незнакомые, чуть резковатые черты лица, но его взгляд оставался тем же, знакомым и родным.

— Ты настоящая, — сказал он вместо приветствия.

— Как и ты.

Риддл выглядел старше, чем я предполагала. Лет на тридцать, может быть, на тридцать два. Странно, что он разрешил мне называть себя Томом, а не лордом Волдемортом. Зная его неприязнь к магглам, он должен был ненавидеть всё, что его могло с ними связывать, что уж говорить об имени.

— Как Поттер? Уже успел разрушить всё, что я создал? — спросил Риддл, делая вид, что ему совершенно не интересен мой ответ.

— Не успел. Даже ему нужно гораздо больше, чем пара дней, чтобы перевернуть всё с ног на голову, — сказала я, садясь рядом с ним. — Он выпустил из-под стражи Снейпа.

— Глупо и недальновидно.

Я кивнула.

— Мне кажется, что он сделал это назло. Его очень… — я сделала паузу, пытаясь подобрать правильно слово, — расстроило, что ты заставил Джинни забыть о нём и тех чувствах, что их связывали.

— Глупо вдвойне. Снейп избавится от Поттера, когда тот станет для него обузой. По крайней мере, я бы так поступил.

— Ты не Снейп.

Найдя его руку, я крепко сжала её. Всё ещё не верилось, что я его нашла. Было страшно отпустить ладонь Риддла и вдруг проснуться где-то далеко, в другом месте, осознавая, что всё, что произошло здесь — всего лишь сон.

— Пошли домой, — предложила я, когда ощутила, что он пожал мою руку в ответ.

— Мне некуда возвращаться, — сказал Том, устало посмотрев на меня.

— Как так? Ведь есть я и Лестрейндж. Ты нужен нам!

На что Риддл рассмеялся и осторожно пригладил мои растрёпанные волосы.

— Ты невнимательна, Гермиона. Ни не к кому, а некуда. Нет оболочки, которую я мог бы занять.

Я хотела возразить, но не смогла. Снова этот ужасный выбор между другом и человеком, которого я несмотря ни на что полюбила. Это было так несправедливо! Том невесело рассмеялся, как будто точно знал, о чём я думала. Может, и правда знал, но не хотел давить на меня и вынуждать делать выбор, к которому я была не готова. Это был один из редких случаев, когда он решил играть по правилам, пусть и себе во вред.

— Тебе нужно возвращаться, Гермиона.

— Не хочу, — заупрямилась я. — Мы можем вернуться вместе.

— И что дальше? Будем сосуществовать в одном теле, по очереди управляя им, пока кто-то из нас не сойдёт с ума? Не глупи.

— Я вернусь за тобой.

— Звучит как угроза.

Он склонился надо мной, прижался губами ко лбу, прощаясь, и тихо сказал:

— Буду ждать.

Два простых слова, но они смогли вместить в себя слишком много того, что никогда не будет произнесено вслух.

— Это несправедливо, — прошептала я, давясь слезами.

Я сама себя поймала в ловушку. Рабастан на моём бы месте не стал сомневаться, а силой заставил бы Гарри поменяться с Риддлом местами. Для него всё было просто и правильно.

Правильное ведь не могло быть плохим, верно?

— Разве? Я украл и разрушил его жизнь, а Поттер в отместку забрал мою. Остаётся благодарить богов, что он не настолько хороший волшебник, чтобы заставить тебя меня забыть.

— Здесь тихо, — невпопад сказала я, отстранившись.

Том имел полное право злиться, кричать на меня и требовать выбрать его, ведь прекрасно знал, что я его любила. Что мои чувства к нему были порой сильнее здравого смысла, но, зная это, он ничего не делал, и от этого было невыносимо больно. Как не вовремя в нём проснулось желание быть благородным, а ведь я действительно втайне надеялась, что он сделает выбор за меня. Что, как и раньше, выберет себя, а мне останется лишь уступить, веря, что так действительно будет лучше.

— Это хорошая тишина, ведь мы делим её на двоих.

— Верно. Делим, — эхом повторила я, зажмурившись, лишь на миг, а когда открыла глаза, то увидела белый потолок на съёмной квартире Лестрейнджа.

Риддл, как всегда, предпочитал уходить не прощаясь.

* * *

— Ну что? — нетерпеливо спросил меня Рабастан. — Узнала?

Я кивнула и попросила:

— Дай воды.

— Что нужно сделать? Провести ритуал? Прочесть заклинание? Добыть кровь девственницы? Ты только скажи — я всё сделаю.

— Ничего не нужно. Всё гораздо проще, — ответила я, осторожно сев.

Голова кружилась, немного подташнивало, будто я только что каталась на американских горках, но в целом всё было хорошо. Даже не верилось, что шкатулка так легко меня отпустила.

— Что, даже Снейпа в жертву не будем приносить? — в голосе Лестрейнджа слышалось неподдельное огорчение.

— Не будем.

— Ладно, а что тогда нужно сделать?

— Тебе ничего, а мне — поговорить с Гарри.

Я избегала смотреть Рабастану в глаза, зная, что он не одобрял моих сомнений. Для него Поттер был помехой, для меня — другом. Если мне всё же придется сделать этот нелёгкий выбор, я хотела быть уверенной, что после не стану жалеть.

— С этим могут возникнуть проблемы. Тебя не было два дня. У Поттера на сегодня назначено собрание, на котором он хочет сообщить всем важные новости.

— Не может быть. Я сама составляла расписание Гарри на эту неделю, никаких собраний там не было.

Поднявшись на ноги, я достала из сумки форменную мантию работника министерства и надела её. Волшебная палочка приятно согревала руку и дарила иллюзию того, что я со всем смогу справиться.

— Куда ты? — спросил Рабастан.

— В министерство. Не нравится мне всё это, — призналась я.

Нужно было быстро найти камин, подключённый к сети. С каждым мгновеньем ощущение тревоги и неправильности всего происходящего нарастало, как снежный ком, а я никак не могла понять, почему так важно успеть переговорить с Поттером до собрания.

— Подожди, я с тобой.

— Узнают ведь, — сказала я, намекая на авроров, которых наверняка будет много на собрании.

— Плевать.

Лестрейндж подхватил меня под локоть и вывел с комнаты. Что-что, а неприятности он мог распознать за милю — таков уж его талант.

* * *

В Атриуме было не протолкнуться. Такое впечатление, что здесь собрались все волшебники, которые жили на островах. Мне стало любопытно, что же такого важного хотел сообщить всем Гарри, что яблоку было негде упасть.

— Мне нужно найти Поттера. У меня плохое предчувствие.

— Это легко. Вот он, стоит рядом с фонтаном в компании Снейпа, — Рабастан кивком указал в нужную сторону.

Выпустив его руку, я стала пробираться вперёд, не обращая внимания на оттоптанные ноги и громкие возмущения волшебников вперемешку с проклятиями. Оставалось ещё совсем немного. Я уже видела перед собой недовольное лицо мистера Сэвиджа, который, узнав меня, вынужден был пропустить к министру за охранное кольцо, созданное аврорами. Гарри, заметив меня, улыбнулся немного устало, но тепло. Махнул, подзывая к себе.

Вдруг время словно замедлилось, превратившись в вязкий кисель. Краем глаза я заметила смазанную серебристую тень, метнувшуюся в сторону Поттера, и, не задумываясь, встала на её пути.

Взмахнула палочкой и воскликнула:

— Протего максима!

В это заклинание я вложила всю себя до последней капли, и в этот раз магия не подвела. Было больно, словно на руки плеснули жидкое пламя, но я не выпустила палочки, до последнего удерживая волшебный щит.

Волной накатила отдача, сбивая меня с ног и туманя голову. Теряя сознание, я все жё понимала, что справилась. Что в этот раз смогла защитить Гарри, несмотря ни на что, а затем меня укрыла тишина, даря спасительное забвенье.