Gathering pebbles (джен)

Сколько себя помню, никогда не отличался излишней эмоциональностью, хотя знакомые, наверное, были убеждены в обратном. Когда многие вступили в Орден за компанию или поддавшись эмоциям, мне казалось, что моё решение было взвешенным, долго обдумывалось — но многое ли я мог знать? Я, конечно, догадывался, что могу не увидеть к концу войны ни Боунса, ни Поттера, ни рыжую Эванс, но только в восемьдесят первом понял, что догадываться и ощутить на собственной шкуре — разные вещи. Совершенно разные. Хотя о вступлении я до сих пор не жалею и не жалел никогда, даже в Азкабане. Правда, и тут мне в чём-то повезло, если это можно считать везением: я пережил Первую войну, у меня не было шансов погибнуть второго мая — но не было шансов и помочь кому-либо. А ведь если б он был, то, может, сидел бы сейчас здесь, допустим, Ремус, тоже засунул бы босые ноги в мокрый песок, как я, смотрел бы на яхту далеко-далеко, где-то на самой границе горизонта, красную от заката, смотрел бы вместе со мной… или вместо меня.

Хотя толку жалеть-то. Лучше уж наслаждаться моментом вместо него. Уверен, он бы не оценил ни бриза при этих плюс пятнадцати, ни самого песка — для этого надо отсидеть пару-тройку лет в Азкабане, чтобы понять радость простых вещей. Ощутить рядом с собой, наконец, не холод от замкового камня и ещё более всепоглощающий холод дементоров, словно впитавшийся в окружение даже после того, как их увели, а тепло земли, песка, гальки — увидеть зелень травы и листьев. Без срока в каменном мешке никогда не понять ту радость, которую можно испытать всего лишь от того, как падает на тебя солнечный свет, бьёт в глаза, слепит. От того, как только что подобранный и всё ещё немного тёплый плоский камешек ложится в руку, бросается с замахом и бьёт по воде пять — нет, шесть — раз, прежде, чем уйти на дно. Так зачем вся эта ненужная рефлексия?

Нет, я правильно сделал, что записался давным-давно в первый состав, потом подтвердил участие во втором и, если надо, запишусь и в третий. Потому что изменения к лучшему наступят неизменно — но чтобы они наступили, кому-то надо их проводить, кому-то надо изменения поддерживать, и если мы хотим развернуть наше общество навстречу маггловскому, если мы хотим прав для всех волшебников, надо быть готовым за это бороться. И, вероятно, за это придётся бороться — не на пустом же месте возникли прихлебатели Того-Кого-Нельзя-Называть? Как там говорил Боунс? Министерство так старательно искало несуществующую «левую» угрозу (сейчас мне, правда, её тогдашнее «несуществование» кажется небольшим лукавством), что совсем забыло про угрозу «справа». Забавно, конечно, что в итоге старые семьи всё ещё сидят в Визенгамоте и заправляют ещё очень многим в Министерстве, и пока мы не интегрируем магглорождённых в наш мир окончательно, так и будет, и их и дальше попытаются поприжать. Доркас Медоуз в своё время была абсолютно права, когда объясняла мне эту простую истину в семьдесят восьмом — жаль только, что я принял это уже сильно после её смерти (может, и ещё чего бы вынес из общения с ней, с Дамблдором, с Боунсом — если б был умнее). Наверное, поэтому у нас и проблемы, наверное, поэтому оборотней пытаются сейчас контролировать ещё жёстче, вводят новые ограничения для магических народов… Но ничего, мы сможем продавить и обратные меры, и сейчас мы, наверное, ближе к этому, чем раньше. Или в какой-то момент всё снова рванёт, и тогда я снова запишусь в очередной — третий — состав воскресшего Ордена Феникса — или преемника этой организации. Потому что даже если перемены неизбежны, их в любом случае проводить нам — людям. Даже если за это надо отдавать жизнь. Вероятно, придётся. И пусть — пусть она вытечет тогда в этот закат со всем остальным, что во мне осталось, пусть планета остановит своё вращение, затихнет вся музыка и звуки — и всё растворится для меня. Для нас. Для всех, кто отдал свои силы и жизнь за то, чтобы для остальных настало лучшее завтра. И для тех, для кого это завтра настало. В конце концов, может ли всё закончиться лучше? Для меня, Стерджиса Подмора, вряд ли. И думаю, что каждый, кто покидал Азкабан, когда его везли на лодке обратно, в цивилизованный мир, со мной солидарен. Что может быть лучше, чем, как кинутые в море камешки, ударившись несколько раз о воду, раствориться в морском ветре, солёной воде и красном закатном Солнце?

I'll never leave this place, where I was born

I need a little more information to add to this confusion

These delusions, they are meant to justify the things you do

Thankfully, I haven't been taken very seriously

Keep moving onward, keep moving onward

I don't know if I've been reborn, or lived a past life, suffered in another time

I'm gathering the pebbles, I need to drink from the well

We are all part of this problem

Just let go, just let go, just let go, just let go

Into the horizon, let everything else just fade into the horizon