Стигийские собаки (гет)

Часть 2. Власть смерти.

И так ли велика твоя вина?

Шел не туда, хотелось слишком много.

А этот путь – то круто, то полого,

А ты всегда всему наперекор.

И ты впервые обратишься к Богу:

«Дай радости идущим на костер!»

……………………………

И снова кровью ночь обагрена,

И снова смерть у каждого порога,

И страшен бледный луч луны двурогой,

Тяжелый серп начищен и остер.

Одна надежда и одна подмога:

«Дай радости идущим на костер!»

Стихи, (с) А. Романов, «Феникс»

(*)

Настроение было испорчено. Предновогодние подготовки заняли у них добрую половину декабря. Гарри пригласил на бал Джинни. Он не знал почему. Просто проснулся ранним воскресным утром, и решил, что Джинни очень изменилась, она стала…раскрепощённее, свободнее в отношениях с людьми и с парнями в частности. Если бы Гарри лучше знал себя и попытался разобраться в сложившейся ситуации, он бы понял, что его просто задевал тот факт, что Джинни больше не испытывает к нему ни капли былой влюблённости. Она не была красавицей, не было идеальности ни в фигуре, ни в лице, но в ней было что-то неуловимо обаятельное. Её эта резкая дерзость, почти детская, была такая милая и гармоничная с ней самой, что к Джинни тянуло не только как к человеку, но и как к девушке во всех отношениях. Обо всём об этом Гарри не думал. Даже не пробовал задуматься, дабы не перегружать и без того загруженную голову. Его тянуло – и он шёл. И он её пригласил, и не переживал, как в своё время с Чжоу, и Джинни солнечно улыбнулась и задорно подмигнула: «Окей!» А сейчас всё летело к чертям. Весёлый вечер в дружной компании с девушкой, которая будет смеяться и задорить своей непринуждённостью, с друзьями – вечер, в который можно будет забыть о Волан-де-Морте и наконец-то расслабиться…всё к дьяволу.

Он откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза. «А что, если я действительно никуда не уеду? В конце концов, у меня есть на это право… Я никуда не поеду.… И что сделает Снегг? Ничего.… Потому что я ему об этом не скажу.…Ха.… Не думаю, что он появится на балу больше, чем на пятнадцать минут.… Но Дамблдор… Что-то случилось, раз он просил уехать. Мне угрожает опасность? Тогда я тем более никуда не поеду.…И главное – никакой возможности связаться, никакусенькой!!!!!!! Снегг, Снегг, Снегг… Ты заставишь меня? Заставь.…Заставь, будет интересно посмотреть.… А если и вправду заставит? Меня? Н-е-е-е-ет…. Быть того не может… или может? Не, может, конечно, эта тварь и мёртвого достать может… Господи, Сириус, ну почему ты оставил меня совсем одного?» — и не успел Гарри пожалеть себя как следует, как в комнату влетела почтовая сова.

Гарри отвязал конверт и обнаружил ровный каллиграфический почерк Дамблдора. Гарри нахмурился. Директор писал только в случае крайней необходимости…

« Дорогой Гарри!

Я знаю, как тебе трудно послушаться меня. Но прошу тебя, прими это как приказание. Ты обязан поехать к Дурслям. Обязан, понимаешь? Я потом всё объясню. Сейчас в Англии творится что-то странное и ужасное… Я не могу объяснить в письме…

Уезжай завтрашним поездом на 19:00. На вокзале тебя встретят.

А. Д.»

Гарри перечитал несколько раз. «Что такое творится в Англии? Мне кажется, я сделал достаточно, чтобы меня известили, если бы Волан-де-Морт начал действовать в открытую. Ладно, может, у вокзала меня встретят из Ордена и всё объяснят? Надо сказать Рону и Гермионе, что я уезжаю. А, да… И Джинни нужно предупредить»

Гарри поднялся и направился к выходу.

Жёлтая сипуха вылетела в окно и полетела к родной совятне.

Эта часть плана прошла на ура.

* * *

Не загадывай надолго,

будь в надеждах осторожен:

Колесо судьбы коварно,

поворот любой возможен.

Хусрави

Снегг смотрел, как Поттер тащит свои чемоданы по направлению к карете. Так усиленно… С ним шли Уизли и Грейнджер, и ещё кто-то, тоже гриффиндорец. Поттер сел в карету и уехал. Профессор дождался, пока экипаж не скроется из виду, а затем пулей побежал вниз, в подземелья. Миновав десять тысяч коридоров и лестниц, которые здорово заметали следы при любой слежке, Снегг оказался в тусклом коридоре, освещаемом лишь единственной свечой в бронзовом подсвечнике на выщербленной и сырой стене. Свечой, которая никогда не гасла. Что-то было не так. Мужчина чувствовал какое-то беспокойство. Он резко остановился и прислушался. Надеясь на свои идеальные обоняние и слух, он простоял так с минуту, но, ничего не услышав, пошёл дальше. Его шаги глухо отдавались в тёмном длинном коридоре с призрачными отблесками свечи, и эти шаги пугали его самого. Снегг много раз оборачивался в холодном поту, но сзади никого не было. И вот, наконец, эта дверь. Четыре заклинания – сложная комбинация паролей, — и дверь поддалась, впуская внутрь. Снегг зашёл в полупустой зал и как можно тише закрыл дверь. Всё чаще он работал без света, только иногда пользуясь палочкой, потому что чувствовал рядом ещё кого-то. «Паранойя, это паранойя». Но паранойя превратилась в настоящую фобию, и временный директор работал на ощупь. В зале не было окон, и поэтому воздух был пропитан гнилой сыростью. Это место находилось где-то под озером, по крайней мере, так думал Снегг. Он прислонился затылком к только что закрытой двери и прикрыл глаза. С каждым днём приходить сюда было всё более и более тяжело и страшно. Его бросало в пот при мысли, что кто-то узнает о том, чем он тут занимается.

Он отстранился от двери и сделал пару шагов по направлению к креслу.

Внезапно он услышал, как чиркнули спичкой. Прямо перед ним зажёгся маленький огонёк, и неровная струйка дыма поднялась к потолку. Снегг замер и шумно вдохнул воздух. У него перехватило дыхание: самые страшные кошмары сбывались прямо на глазах. В это время огонёк был поднесён выше и выхватил своим слабым светом лицо Драко Малфоя. Тот подался чуть вперёд и демонически улыбнулся:

— Добрый вечер, профессор!

Снегг пытался вдохнуть хоть ещё немного воздуха, но ужас перед происходящим давал о себе знать. Он смотрел на призрачный огонёк спички, на дьявольскую улыбку Малфоя, и не верил своим глазам. Малфой заговорил снова, не меняя выражения лица:

— Профессор, я не нашёл, как здесь включается свет…поэтому решил зажечь его самостоятельно, — тут он дунул на спичку и маленький огонёк погас, оставляя после себя лишь сизую дымовую дорожку, но через мгновение – зал освещали тысячи свечей, так ярко, что глаза, уже привыкшие к темноте, ослепли.

Профессор сделал пару шагов назад от неожиданного эффекта. Он натолкнулся спиной на железный столик с колбами и слышал, как пара из них разбилась. Он в отчаянии оглянулся: яркий свет беспощадно раскрывал всё содержимое комнаты. То там, то здесь стояли железные столики с разными колбами и препаратами; стеклянные шкафчики с запрещёнными ингредиентами располагались длинным рядом у одной из стен; под каждым из столиков стояли клетки или террариумы со змеями, ящерицами, черепахами и спящими крысами; на полу и на столах, на шатких табуретках стояли банки со слизями. В центре зала находился длинный стол, покрытый белой простынёй, на которой лежала мёртвая собака с распахнутыми глазами и разрезанной брюшной полостью.

Малфой, не отрывая взгляда от профессора, обвёл правой рукой всю эту картину:

— И смотрите, что я нашёл?! – он улыбнулся шире, — чья-то лаборатория, профессор. Не находите ли вы странным, что в Хогвартсе кто-то решил обзавестись подобным занятием? Мне вот кажется, что это даже более, чем странно… А главное, моя находка совпала с кое-какими событиями… Скажите, профессор, вам ничего не передавали о загадочных смертях в Лондоне? Это ещё не вывели в прессу…но мне почему-то кажется, что вы знаете об этом? – он вопросительно поднял брови.

— Мистер Малфой, — обрёл голос Снегг, правда, очень тихий и неуверенный, но всё же голос, — о каких смертях вы говорите? И вообще я не понимаю, что это за маскарад, зачем вы сюда это поставили? – Снегг кивнул на стол с мёртвой собакой.

Малфой неожиданно расхохотался, и точно также неожиданно прекратил. Он вскочил с кресла, подошёл к одному из железных столиков и взял маленькую баночку тёмно-коричневого цвета. Не взглянув на этикетку, он быстро отвинтил пробку и поднёс баночку ко рту. Как только он наклонил голову, собираясь вылить в себя всё содержимое, Снегг сорвался с места и выхватил у Малфоя банку, которая упала на пол, разбившись вдребезги. Вылившаяся жидкость зашипела и мгновенно прожгла деревянный паркет.

Малфой поднял голову на профессора, который смотрел в одну точку и тяжело дышал.

— Профессор, — наиграно серьёзно произнёс Малфой, — вы спасли мне жизнь! Вот только никак не возьму в голову, откуда вы знали, что я пью яд? Послушайте, а может вы знакомы с этими препаратами, — он обвёл рукой комнату, и сделал шаг навстречу Снеггу, сокращая расстояние между ними до минимума, — при чём знакомы настолько, что знаете наверняка их расположение и, не глядя на этикетку, можете определить степень ядовитости содержимого, — зловещим и тихим голосом сказал Малфой почти на ухо профессору.

— Что вы хотите сказать, мистер Малфой? – еле слышно спросил Снегг: где-то в глубине его существа пряталась глупая надежда, что всё ещё можно уладить, если всё отрицать. Это был испытанный приём, которому его долго учили…

Малфой отошел от него и снова уселся в кресло. На этот раз его голос прозвучал холодно и уверенно, как будто речь шла о денежной сделке:

— Я хочу сказать, профессор, что всё это принадлежит вам. Я наблюдал за вами несколько дней и вот, наконец, раскрыл ваше логово. Не смотрите на меня с такой ненавистью, вы должны понимать, что я теперь заинтересованное лицо, — он холодно улыбнулся.

— Чего вы хотите?

Малфой снова расхохотался.

— Интересное положение, да, профессор? Ученик ставит учителю условия, а учитель, как затравленный щенок, стоит, потупившись, и ждёт роковых слов семнадцатилетнего парня.

— Мистер Мал… — повысил голос Снегг, который никак не ожидал подобного обращения, но Драко его перебил, подняв указательный палец:

— Не горячитесь, профессор, помните, что теперь от меня зависит ваше будущее…

— Чего вы хотите? – повторил Снегг сдавленно.

— Для начала, расскажите мне всё…

— Что? – «Только не это, только не Малфою…»

— Вы слышали мою просьбу… Я должен знать, что, чёрт возьми, тут происходит. Зачем, для чего и так далее, — Малфой победоносно усмехнулся, — а дальше посмотрим…

— А вы не боитесь, что я сотру вам память? – Снегг поднял горящие глаза и крепко сжал палочку под мантией.

— Нет, профессор, не боюсь. Я защищён от этого заклинания: думаете, я такой дурак? Я приобрёл щит в Лютом переулке за огромную сумму. И он мне пригодился, насколько вы можете заметить… Рассказывайте. Всё сначала…

— Вам не надо это знать, мистер Малфой.

— Да? – усмехнулся парень, — почему?

— Это может плохо кончится. Эта игра не для слабонервных…

— Не жалуюсь…

— Вас могут убить.

— Кто?

— Я. Например, — Снегг посмотрел исподлобья.

— Вам меня не запугать, профессор. Вы в моих руках. А если вы меня убьёте – Азкабан вам обеспечен. Сами понимаете, мои связи против этого, — он кивнул на труп, — говорите.

Снегг опустил голову, но через минуту размышлений сел на противоположное кресло и потёр лицо руками. Он предупредил. Остальное – не его проблемы. Драко вперил жадный взгляд, но молчание продолжалось ещё минут десять. Наконец, Снегг заговорил:

— Всё началось после Хогвартса…