Загадочная история Кадмуса Певерелла (гет)

Следующим утром Гермиона первым делом направилась в кабинет Гарри, но там его не застала. Малькольм — секретарь Гарри — сообщил, что его вызвали в Глазго по срочному делу. Тогда она вернулась в свой кабинет, но заняться отчетами так и не успела, потому что поступил вызов от мистера Диппета. Она сразу же поспешила в его кабинет, вежливо, но сухо поздоровалась и взглянула на главу отдела. Тот закончил что-то строчить на пергаменте и взглянул на Гермиону. Он около минуты разглядывал ее проницательным взглядом, после чего спросил:

— Что вчера произошло, мисс Грейнджер?

Гермиона сглотнула — занятая своими мыслями, она словно не услышала вопрос. В голове все еще крутились мысли о Малфое, которые беспокоили ее с самого утра почти так же, как и вопрос о треугольном камне с невероятным магическим потенциалом. Если её догадки были всего лишь догадками — не было смысла беспокоить начальство. Рассказывать о странном поведении Малфоя абсолютно не хотелось, поэтому Гермиона максимально непринужденно постаралась отсрочить момент прямого ответа:

— Не совсем понимаю вас, мистер Диппет.

— Сегодня утром пришло письмо от мистера Малфоя. Он сообщает, что по личным причинам прекращает совместную работу с вами и финансирование Отдела Тайн по вопросам древних магических артефактов, — спокойно объяснил Диппет, затем достал какой-то листок из ящика стола, развернул и, пробежав взглядом по тексту, продолжил: — Он просит оставить артефакты, конфискованные в Малфой-меноре ранее, в Министерстве, чтобы в дальнейшем не было расследования причин его отказа.

Гермиона едва сдержала презрительную ухмылку. "Трус", — так и крутилось у неё на языке. Но Гермиона лишь задумчиво уставилась на резные ножки массивного стола мистера Диппета. Пока Гермиона оставляла его рассказ без комментариев, Диппет продолжил:

— Помимо прочего, он просил передать, что вернул мистеру Поттеру дневник Регулуса Блэка. Ему он более не интересен, — снова прочитал по листку Диппет, затем сложил его вдвое и вернул в ящик стола. Он проницательно взглянул на Гермиону, в его насыщенно синих глазах стоял молчаливый вопрос. Гермиона решила, что избежать ответов будет не лучшей идеей, поэтому сказала:

— Мистер Малфой искал один из артефактов, принадлежащих его семье, и попросил помощи. По его словам, подсказки были спрятаны в доме Блэков на Гриммо, который принадлежит Гарри. Мы были там, но не нашли ничего. Только дневник Регулуса Блэка, который Малфой забыл мне отдать.

Гермиона тщательно сгладила все острые углы в этой истории, но надеяться на невнимательность Диппета — значило показать себя полной дурой. Кого она покрывает? Себя? Или Малфоя?

— Какой именно артефакт искал мистер Малфой? — с неподдельным интересом спросил Диппет.

— Свитки, принадлежащие Николасу Фламелю, утерянные несколько веков назад, — ответила Гермиона, отчаянно стараясь отогнать мысли о несовпадении формы и цвета камня с тем самым, который когда-то создал знаменитый алхимик. Рассказывать о собственных предположениях не было смысла — она знала, что Диппет не был хорошим легилиментом, да и домыслам вовсе не доверял.

— По какой причине мистер Малфой забыл отдать вам дневник?

— Мы немного не сошлись в решении одного вопроса, как обычно, — просто ответила Гермиона, не испытывая никаких угрызений совести, по поводу того, что, не моргнув, солгала начальству.

— Хорошо, — констатировал Диппет и слегка потёр виски. Он прикрыл глаза и молчал около минуты, после чего вновь внимательно посмотрел на Гермиону и продолжил: — Вы должны уговорить мистера Малфоя вернуться в Министерство. Вы передадите ему мои слова: мы предлагаем ему часть разработок в обмен на финансирование сразу нескольких проектов Отдела Тайн.

— Прошу прощения, сэр, но я не занимаюсь наймом работников и переговорами, — недовольно возразила Гермиона, но тут взгляд Диппета посуровел, и она поняла, что это точно было лишним.

— Послушайте, мисс Грейнджер, — сказал он строго, грозно сдвинув густые чёрные брови к переносице. — Вам пора научиться отличать выгоду от трусости. Потому что сейчас вы малодушно пытаетесь подставить Министерство. Малфои весьма богаты, и если их деньги пойдут на пользу обществу, это сыграет на руку всем. Оставьте детские обиды и начните уже относится к коллегам непредвзято.

Когда Гермиона оказалась в своём кабинете, она тяжело дышала. Ее отчитали, словно она была студенткой-младшекурсницей в Хогвартсе и снова попалась на нарушении правил. Щеки пылали, Гермиона от стыда закрыла глаза, но в следующую секунду она вдруг осознала, что не должна стыдиться. Это Малфой подставил ее! Он наверняка знал, что Министерство не откажется от его услуг, и решил что ему полезно будет посмотреть, как она умоляет его вернуться в проект. А если она не доставит ему этого удовольствия, тогда Диппет может лишить ее привилегий, а то и вовсе понизить в должности. Малфою бы понравилось это, ещё как! И этого Гермиона не могла допустить. Честолюбие снова сыграло свою роль, обещая гордости, что Малфой ещё поплатится за свои выкрутасы. Через двадцать минут из камина появилось раскрасневшееся лицо Гарри Поттера.

— Ты меня искала?

— Заходи, — кивнула Гермиона.

Когда Гарри оказался на ее ковре, он отряхнул мантию и уселся на своё любимое место — на мягкий диван у стены. Гермиона села в кресло, в котором всегда при визитах восседал Малфой.

— Мы вчера были на Гриммо, — начала Гермиона.

— Малфой отправил мне сову с дневником Регулуса, — сказал Гарри.

— Ты брал его в руки? — спросила Гермиона опасливо.

— Конечно.

— Читал?

— Пару страниц, — Гарри прищурился, с подозрением глядя на Гермиону. — Что за допрос? Что произошло?

Гермиона рассказала Гарри все. О поисках, слезах, обмороке и видении, о том, что Малфой отказался от работы, а Диппет приказал его вернуть в проект. После длительного монолога Гермиона устало выдохнула и уставилась в одну точку. С минуту Гарри молчал. Он задумчиво глядел куда-то позади Гермионы, пока та думала о том, как лучше отомстить Малфою за его шутку.

— Я знаю, к чему ты клонишь, — заявил Гарри задумчиво. — Ты думаешь, что это воскрешающий камень. Но он утерян. Я лично выбросил его в Запретном лесу.

— Это может быть второй камень, — возразила Гермиона и подалась вперёд. — Мне нужно его увидеть, узнать, как он выглядит. Этот камешек снился мне всю ночь. Мы думали, что записи принадлежат Фламелю, что это рецепт философского камня или эликсира, но все с точностью до наоборот. Я думаю, что это записи Кадмуса Певерелла. Они на валлийском! Похоже, что профессор Дамблдор был прав, когда говорил, что братья сами создавали Дары Смерти. Вероятно, Кадм очень любил свою невесту и специально для нее создал камень. И оставил записи о создании его потомкам.

— Вряд ли он хотел, чтобы каждый смог воспользоваться подобным даром, — возразил Гарри.

— Может, Певерелл не был таким, каким его описал Бард Биддль. Писатели склонны преувеличивать пороки и преуменьшать значимость, — сказала Гермиона и устало вздохнула. — Поразительно, что шестнадцатилетний юноша смог создать подобную вещь.

— Может, он не создавал? Может, он нашёл второй камень? — предположил Гарри. — Кадм создал второй камень сам и оставил его вместе с записями в той шкатулке.

— А может быть, это был тот самый камень? Может, профессор Дамблдор не у Морфина Мракса забрал то кольцо? — снова спросила Гермиона. Вопрос был адресован самой себе, она пыталась отчаянно отыскать ответ, и казалось, что она уже близко, но что-то не давало ей покоя. — Меня беспокоит одна вещь — Блэки не были потомками Певереллов.

— Сейчас уже трудно разобраться. Прошло слишком много времени, — заявил Гарри и после небольшой паузы спросил: — Что будешь делать?

— Я найду тот камень, что ты оставил в лесу, — уверенно произнесла Гермиона. — Нужно убедиться в том, что он попал к Дамблдору в кольце Мраксов, а не иным путем. Но сначала мне нужно знать, как он выглядит.

— Я могу показать тебе свои воспоминания, — предложил Гарри, а Гермиона взглянула на него и улыбнулась. Гарри. Он всегда старался помочь и найти выход и никогда не бросал ее в беде. Он усмехнулся и сказал: — Не зря же ты подарила мне Омут Памяти в прошлом году. Но у меня есть условие.

— Какое?

— Передай это дело в Отдел Тайн, расскажи Кингсли. Не нужно разбираться во всем самой, — сказал Гарри и наклонился ближе, заглядывая в глаза Гермионы. Он беспокоился. — Или я пойду с тобой.

— Нет, — твердо заявила Гермиона, как бы тяжело ей не было смотреть в эти зеленые глаза и отказываться от его помощи. — Ты останешься в Министерстве и поищешь информацию о Блэках и Малфоях. Узнаешь все об их родословной, были ли они как-то связаны с Певереллами. И мне нужно знать, кто такой Альфард Блэк. Были ли у него дети, и где они сейчас.

— Это дядя Сириуса, — ответил Гарри, и на его лице появилась та грустная улыбка, с которой он всегда вспоминал о крестном. — Он рассказывал мне, что Альфард отдал ему приличную сумму денег, когда Сириус сбежал из дома и жил у Поттеров.

— Сириус говорил, что он последний из оставшихся в живых Блэков, — вспомнила Гермиона, но тут же продолжила: — Все равно, он мог иметь в виду тех, кто имеет право на дом на площади Гриммо. Это слишком большая семья, чтобы не осталось ни одного человека с фамилией Блэк.

— Хорошо, — Гарри сдался. — Я постараюсь собрать информацию. Но ты не пойдешь одна.

— Не пойду, — согласилась Гермиона. — Я возьму с собой Малфоя.

Уже через полчаса Гермиона строчила сразу два письма. Одно было отправлено в Малфой-мэнор и одно в Хогвартс. Малфою она написала две строки с просьбой о встрече самым сухим и деловым тоном. Письмо в Хогвартс было более содержательным, потому что предназначалось профессору МакГонагалл, где Гермиона рассказывала ей подробности их дела и просила разрешение на повторное посещение школы. Ответ был незамедлительным, и спустя час Гермиона уже распечатала конверт с письмом, ответа на который дожидалась рыжая сипуха.

"Уважаемая мисс Грейнджер,

Рада буду встретить вас в Хогвартсе в эту пятницу в 12 часов пополудни. Мой кабинет будет предоставлен в ваше распоряжение, как вы и просили. Профессора Дамблдора я предупредила, он будет рад сообщить необходимую вам информацию. Что касается Запретного леса — боюсь, здесь ничем не могу вам помочь. Это место является запретным для студентов и не является территорией школы, но вы сможете попасть туда по тропинке у хижины Хагрида. Жду вашего ответа по поводу времени встречи.

Директор Школы Чародейства и Волшебства "Хогвартс" Минерва МакГонагалл".

Гермиона быстро накарябала на пергаменте, что время встречи ее устраивает, и поблагодарила директора, наконец отпустив сову, которая уже начинала засыпать.

Малфой не отвечал до восьми часов. Был уже поздний вечер, но Гермиона продолжала разбираться с бумажной волокитой, подписывая отчёты. Несмотря на то, что отчёты должны были быть сданы ещё в конце марта, большинство сотрудников ее отдела заканчивали с этим только сейчас, поэтому Гермионе приходилось выполнять двойную работу и отправлять все подшивки самых горячих дел вместе с артефактами в Отдел Тайн.

Когда Гермиона в третий раз отправила Дугласу Дженкинсу его отчёт с исправлениями, который он никак не мог закончить уже второй день, она устало откинулась на спинку своего неудобного стула. Гермиона не знала, зачем она купила в свой кабинет именно этот стул. У него была прямая жёсткая спинка, от которой постоянно затекала спина. От мыслей о собственной глупости ее отвлек стук в окно. За зачарованным стеклом гордо восседала пепельно-серая сова с торчащими ушками и огромными желтыми глазами взирала на хозяйку кабинета. Гермиона впустила гостью внутрь и забрала из ее клюва конверт, запечатанный гербом Малфоев и помпезно перевязанный серебристой ленточкой.

"Уважаемая мисс Грейнджер.

Буду ждать вас в Малфой-меноре сегодня в восемь часов вечера.

Драко Люциус Малфой."

Гермиона взглянула на часы. Было ровно восемь.

— Идиот, — пробормотала она себе под нос и быстро поднялась с места, вошла в камин и схватила горсть Летучего пороха.

— Если этот придурок забыл открыть камин, я уничтожу все его родовое гнездо, — прошипела злая Гермиона. — Малфой-мэнор!

Она оказалась в камине той самой гостиной. Гермиона сделала пару шагов, которые гулким эхом отозвались в помещении и огляделась: в дальнем углу стоял массивный рояль, на полках с другой стороны находились различные колдографии и стеллажи с какими-то трофеями, а посреди гостиной стояла софа и два кресла, между которыми ютился небольшой столик. Гермиона опасливо подняла глаза. Люстра та же. Видимо, Малфои ее восстановили. Даже трещинки на сером потолке остались.

— Здравствуйте, мисс Грейнджер, — раздалось вдруг справа от Гермионы. Она вздрогнула и испуганно выхватила волшебную палочку, оборачиваясь на звук голоса, который эхом разнесся по гостиной. У массивных резных дверей стояла Нарцисса Малфой в элегантной голубого цвета мантии. Ее волосы были собраны в пучок на затылке, а голубые печальные глаза оглядели Гермиону с ног до головы. Гермиона нахмурилась и растерянно произнесла:

— Добрый вечер.

Улыбка у Нарциссы получилась самой душевной, которую могла выдать представительница семьи Малфой. Гермиона видела ее последний раз в том далёком девяносто восьмом году, когда присутствовала свидетелем на разбирательстве дела Малфоев. Тогда она была жутко напуганной и крепко держала Драко за руку. Сейчас ее нервозность ничего не выдавало, но напряжение, которое повисло в воздухе, было ощутимо.

— Драко скоро спустится, — нарушила молчание миссис Малфой и легкой походкой направилась к софе. Она опустилась на сидение, красная ткань которого отлично оттеняла ее мантию. Заправив прядь выбившихся из прически волос за ухо, Нарцисса снова взглянула на Гермиону и с улыбкой сказала: — Присаживайтесь.

Она указала на место рядом с собой и медленно вытащила волшебную палочку. Гермиона сглотнула и, опасливо озираясь, уселась в кресло, чинно сложив руки на коленях. Выглядело это наверняка забавно, потому Нарцисса вдруг рассмеялась. Ее звонкий смех разлетелся по всей комнате и снова застыл где-то у входа, так же резко оборвался, как и начался.

— Расслабьтесь, мисс Грейнджер, — Нарцисса снова улыбнулась и взмахнула палочкой. На столе перед ней появился красивый серебристый чайник, такая же сахарница и две чайные кружки. Гермиона не могла поверить своим глазам. Нарцисса Малфой улыбалась. Ей — грязнокровке. Пока Гермиона подозрительно разглядывала миссис Малфой, та отвела взгляд.

— Неужели вы думаете, что с вами здесь могут что-то сделать?

— В прошлый раз смогли, — не сдержалась Гермиона и заметила, как взгляд миссис Малфой вдруг потускнел.

— Это были темные времена, мисс Грейнджер, — сказала она негромко и снова печально взглянула на Гермиону, которая надеялась, что это не издёвка. Она старалась относиться к людям с добром, старалась не провоцировать конфликт с Драко Малфоем, но смириться с добротой миссис Малфой — было выше ее сил. С женщиной, которая морщила нос так, словно рядом с ней стояла не магглорожденная Гермиона, а валялась куча протухшего мусора.

— Все это в прошлом, — сказала Нарцисса.

— Я так не думаю, — заметила Гермиона и приподняла рукав мантии. На ее запястье красовалась уродливая надпись, оставленная в этом самом зале после многочисленных пыток Круциатусом. Миссис Малфой присутствовала при этом, видела всю ее боль и слушала ее крики, а теперь глядела на неё с полными отчаяния и сожаления глазами. Нет, этого вытерпеть было невозможно.

— Грейнджер, ты опоздала, — сказал Малфой. Он стоял у входа в гостиную и застегивал запонки на своей белоснежной рубашке. Гермиона резко одернула рукав и отвернулась, в надежде, что он не заметил этот уродливый шрам. Они избегали диалогов о прошлом.

— Я вас оставлю, — сказала Нарцисса и поднялась с софы. На мгновение она замерла и вновь обернулась к Гермионе: — У каждого остались шрамы, мисс Грейнджер.

Она все той же лёгкой походкой направилась к Драко, что-то негромко сказала ему и покинула гостиную. Гермиона почувствовала горький осадок, в горле словно ком застрял. Она прокашлялась и взглянула на пар, исходящий от кружек с ароматным чаем.

— Мне показалось, что это ты опоздал, — сказала Гермиона, наконец собравшись с мыслями. Малфой выглядел как обычно: костюм с иголочки, небрежно накинутая поверх него мантия, идеально уложенные волосы. Он уселся в кресло напротив, взял в руки кружку чая, сделал глоток и внимательно посмотрел на Гермиону. Никакой злости или неприязни, только холод и гордо вскинутый подбородок.

— Я здесь не по своей инициативе, — предупредила Гермиона, глядя Малфою в глаза. — Мистер Диппет и Министр Бруствер хотят, чтобы ты вернулся. Они предлагают тебе руководство некоторыми разработками в Отделе Тайн в обмен на их финансирование.

— Это все? — сдержанно произнёс Малфой. Гермиона кивнула и снова посмотрела на пар, поднимающийся к потолку. Очень хотелось попробовать этот чай: в гостиной было достаточно прохладно. — Тогда я отказываюсь.

Гермиона недовольно поджала губы. Этого она и ожидала. Малфой был весьма предсказуем, когда вёл себя как тогда, в детстве, словно они маленькие дети и все еще учатся в Хогвартсе. Но Диппет был прав, они уже переросли все это. И на руках каждого из них были шрамы.

— У меня было видение, — сказала Гермиона после минутной паузы. Малфой и не подал виду о заинтересованности. — Тогда, когда я была без сознания в комнате Регулуса Блэка. До сих пор не понимаю почему это произошло и как это было возможно, но из этого наваждения, можешь называть это галлюцинациями, знаю, что тебе хочется, Регулус нашёл кое-что значительное в шкатулке. Это мощный артефакт, один из самых древних артефактов, но далеко не то, что ты искал. Что ты слышал о семье Певереллов?

— Я никогда не слышал о них, — ответил Малфой. В его глазах промелькнул острый интерес. Лишь на секунду. Значит, его интересовало не положение в обществе, не статус его семьи в Министерстве, ему важнее было находиться рядом с подобными предметами, чувствовать магию и ощущать себя частью волшебного мира. Как и Гермионе.

— Я думаю, что в детстве тебе читали сказки Барда Биддля, — сказала Гермиона и дождалась, пока Малфой кивнул: — Тебе нравилась сказка о Трёх братьях?

— Ближе к делу, — резко отозвался Малфой. Вопрос получился личным.

— Эти три брата существовали на самом деле. Как и Дары Смерти, — сказала Гермиона, и тоном школьницы, идеально знающей предмет, продолжила рассказ: — По легенде Смерть подарила братьям три предмета — Бузинную палочку, Воскрешающий камень и Мантию-невидимку. Старейшая палочка переходила из рук в руки к волшебникам, которые побеждали её владельцев. Было трудно проследить ее историю до наших дней, но некоторым волшебникам это удалось. Геллерт Гриндевальд действительно искал Дары и нашёл первым делом именно палочку. Он выкрал ее у Грегоровича — одного из создателей палочек.

— Опусти эти подробности, — снова перебил ее Малфой, а Гермиона заскрипела зубами. — Я учился с тобой на одном курсе, а Историю магии прочитал, когда ты ещё только спонтанным выбросам удивлялась.

"Ну сейчас я собью с тебя всю спесь!" — подумала Гермиона, сжимая кулаки.

— В конце сороковых профессор Дамблдор победил Гриндевальда и стал владельцем Бузинной палочки. Он не кичился ей на весь свет и почти никто не знал, что он владелец одного из Даров Смерти. Что произошло дальше, помнишь? —спросила Гермиона, глядя в серые глаза Малфоя. Он нахмурился, недовольно посмотрел на Гермиону и задумался. Лихорадочно соображал он около пары минут, после чего догадка пронзила его мозг. Поразительно как легко было читать эмоции Малфоя, когда ему что-то было небезразлично. Он резко придвинулся вперед, глядя Гермионе в глаза.

— Дамблдора убил профессор Снейп, — сказал Малфой.

— Убил-то его профессор, — ответила она, и ее губы начали расплываться в довольной улыбке. Ей всегда нравилось чувство превосходства в знаниях, а уж сейчас тем более, когда можно было ткнуть самого Драко Малфоя в его непросвещенность. — Но обезоружил Дамблдора ты, — сказала Гермиона. — Ты применил Экспеллиармус — отобрал у профессора Дамблдора Бузинную палочку.

Малфой около минуты в замешательстве смотрел на Гермиону, после чего резко дернулся, словно его ударило током, и поднялся с кресла. Он быстро подошёл к окну, а Гермиона смотрела на его силуэт и думала, что это было слишком жестоко.