Ворон ворону глаз не выклюет (джен)

— Вы должны помнить, мистер Морт, я пустила вас лишь из надежды, что ей станет лучше, — Марта говорила чуть громче шёпота, хотя их никто не мог услышать: Несса ушла по делам в город. Хейд послушно кивал, поднимаясь за ней по винтовой лестнице. Цоканье каблуков эхом отражалось от стен астральной башни.

— Несса пыталась привести лекаря?

— Пыталась, конечно! Но ведь жизни Айлин ничего не угрожает, никто не будет тратить на неё время, когда в лечебницах умирают люди. Мисс Мугнус считает, что это сказался стресс из-за землетрясения. Девочка кричала всю ночь. Я пыталась отпаивать её успокаивающими травами, но теперь она и так… словно мёртвая.

От таких сравнений по спине пробежал холодок.

Вскоре бесконечный подъём закончился. Горничная подвела Хейда к двери, на которой руками ещё зрячей Айлин были нарисованы цветы с жёлтыми лепестками-пятнышками. По её словам, мама часто собирала для неё букетики бурачков, по весне всюду росших на горе, откуда Айлин была родом. Хейд, помнится, долго пытался найти похожие в цветочных лавках Дарнелла, а когда нашёл — стало уже поздно.

— Думаю, вам стоит знать, — уходя, Марта оглянулась через плечо. — Я ненароком услышала, как мисс Мугнус обсуждала со своим братом планы отъезда из города. Не знаю, как скоро это случится. Они наверняка заберут Айлин с собой.

Плохо. Ужасно. Сущий кошмар. Айлин столько лет скрывалась от чужих взглядов в клетке из стекла и металла, без этой защиты тот же Ищейка наверняка быстро разнюхает, где её искать. Вот бы уговорить сестёр обождать с переездом… но одного красноречия будет недостаточно. Весь парк развлечений посыпался, как карточный домик, и дальше станет только хуже. Ни циркачам, ни Сорокам ловить в Дарнелле уже нечего.

Стоило коснуться изогнутой ручки двери — и Хейда сковало тревожное волнение. В голове крутились слова горничной: «Словно мёртвая», «Кричала всю ночь». Он ведь обещал прийти к Айлин сразу же, как встретится с Айрой — и вновь обманул.

«Если она и придёт в себя, то лишь затем, чтобы поколотить меня и выгнать вон», — Хейд повёл плечами, пытаясь стряхнуть давившую тяжким грузом вину и беспокойство. Сглотнув, он скривился от покалывания в горле — купание в озере не прошло без последствий. Подстегнув себя: «Да сколько можно трусить!», Хейд надавил на ручку и открыл дверь. Спальню обволакивал давящий сумрак, единственное окно закрывали плотные шторы. Спёртый воздух оседал в лёгких, потому Хейд оставил дверь приоткрытой. Обшарив взглядом комнату, вскоре он различил силуэт кровати и саму Айлин, отвернувшуюся к стенке. Можно было решить, что та спит, если бы её плечо не дрогнуло, когда вошёл Хейд. Наверняка она узнала его по шагам — всегда узнавала.

— Я опять надолго пропал. Прости.

Айлин молчала, даже когда матрас скрипнул под тяжестью гостя. Ботинком он случайно задел валяющегося на полу енота. Игрушка выглядела одинокой и брошенной, как и сама хозяйка.

— Марта сказала, что тебе стало плохо во время землетрясения. Опять привиделось что-то нехорошее? Мне ты можешь рассказать.

Вместо ответа — лишь холодное безразличие. В этот раз откупиться игрушками явно не получится. Хейд коснулся кипенно-белых волос Айлин, пальцами расчёсывая спутанные пряди. За этим нехитрым занятием он рассказал о встрече с Айрой, о том, кем он Хейду приходится, как живёт, что планирует. Пришлось, конечно, умолчать и о пристрастии брата к алой улыбке, и о безразличии к убийствам, и о пугающем прошлом, и о том, что он делает со своими умершими друзьями… поэтому рассказ вышел скупым. К счастью, хватило и малого — Айлин слегка повернула голову, прислушиваясь. Когда Хейд сказал: «Он просил передать тебе кое-что», она протянула смуглую ладонь с обкусанными до мяса ноготками на пальцах. Несколько чёрных перьев с лазурным отливом, перевязанные кожаным ремешком — Айра заверил, что эта штука совершенно безопасна и всего лишь позволит «приглядывать за девочкой», пока под рукой нет птиц. Бережно стиснув подарок в ладонях, Айлин прижала его к сердцу.

— Всё же будь с моим братом поаккуратнее, — ворчливо сказал Хейд. — Хоть у него и добрые намерения, он всего добивается сомнительными методами. Ненароком это может задеть и тебя.

— Зато он хоть что-то пытается для меня сделать.

Хейда аж передёрнуло от прозвучавших в голосе Айлин уничижительных ноток Нессы. И ведь девочка права, чёрт подери! С того момента, как Хейд встретил Айру, он сам будто ослеп. Просыпался и засыпал лишь с мыслями, что может сделать для брата, которого практически не знал, и племянника, которого никогда не видел. Как он умудрился так глубоко в этом всём увязнуть?

— Эй, — Хейд щёлкнул Айлин по курносому носу, — меня-то со счетов не списывай. Обещаю, я тоже приложу все усилия, чтобы прогнать то рогатое чудовище, — и после недолгой паузы добавил: — Всех чудовищ, которые захотят тебе навредить.

— Опять обманешь, — Айлин отвернулась к стенке, прижимая к груди перья, поблёскивавшие лазурью даже без света.

— Дай мне последний шанс. Если подведу — отдамся Нессе, уж она-то за тебя отомстит с лихвой.

— Легко отделаешься, старик — она тебя прибьёт сразу, и всё на этом. Если не хочешь, чтобы я навек тебя забыла, то будешь должен подружиться с Нессой. Сам думай, как.

— Ты слишком жестока, — сказал Хейд с почти искренним ужасом.

— Знаю, — Айлин вздохнула. — Я уже давно мечтаю, чтобы мы все вместе — ты, я, Несса и Майр — сходили на день основания Дарнелла. Майр рассказывал, что когда-то вы с Нессой хорошо дружили.

— Это было так давно, что я уже сомневаюсь, а было ли оно взаправду.

— Вот если не хочешь вспоминать былое, то не обманывай меня на этот раз, — несмотря на суровый тон, Айлин нащупала руку Хейда и крепко сжала холодными пальцами. Они сидели в тишине, каждый в своих мыслях, но продолжая держаться друг за друга. Вскоре их маленький мирок разрушил стук в дверь: Марта предупреждала, что скоро вернётся Несса.

Как и всегда, Хейд покидал Айлин с зудящим чувством вины за всё, что должен был, но не сделал. Он затаился под старой ивой рядом с библиотекой, высматривая Нессу. Её было видно издалека: маленькая фигурка шла по мостовой уверенным широким шагом, ветер раздувал полы приталенного пальто и чёрные пряди, выбившиеся из пучка, стёкла очков блестели в редких солнечных лучах. Даже энлоды расступались перед ней, как перед важной особой. Нынешние беды Дарнелла и Сорок совсем не сказались на Нессе — жизнь достаточно её закалила, чтобы суметь с достоинством встретить любые ненастья.

Может, и стоило прислушаться к Айлин. Хейд с Нессой уже слишком стары, чтобы ходить кругами и шипеть друг на друга из-за былых конфликтов. Но как подвести к этой мысли саму Нессу? Та ведь до сих пор была убеждена, что Хейд виноват в смерти Соловья: когда-то обвиняла его и в зависти, и в ревности; винила и за то, что Хейд никому не рассказывал, о чём говорил Соловей, когда вернулся из Губернаторского дворца, и что именно там украл. Всех собак спустила, лишь бы не признавать, что её любимый жених убился по своей воле, а не по чужому замыслу. И без того треснувшая дружба развеялась прахом, когда Хейд спихнул на руки горюющей Нессе диковатую сироту и оставил разбираться с подкидышем в одиночестве. Что ж, тогда он и правда поступил, как эгоистичный трусливый кусок дерьма. Может, если он признает это вслух, Матушка-Гусыня наконец сменит гнев на милость?

Хейд сухо закашлялся, горло всё сильнее драло когтями. Чересчур много самобичевания за сегодня, с ним лучше не перебарщивать.

— Воняет, воняет, — урчал чёрт в сумке. — Тухлая-гнилая рыба, рядом, рядом!

С таким отвращением он рычал только на Левиафанов. Хейд огляделся. Для одной из главных улиц Паясы вокруг было совсем немного людей: грузчики, впрягшись вместо лошадей, тягали набитую товаром телегу в сторону рынка, шарманщик крутил ручку своей музыкальной коробки, двое адептов Мудрой судии торопились в лечебницу, стайка детишек собрала из мусора нечто похожее на собаку и играла в «выгуляй питомца». На кого из них среагировал чёрт?

Склонив голову и поправив капюшон дождевика, Хейд скрылся в ближайшей улочке, поглядывая, не идёт ли кто следом. Круглосуточные прятки выматывали. Враги таились за каждым углом — и это не было преувеличением. То и дело за чужими спинами и в тенях мерещилась рыжая шевелюра Ищейки... Хейд надеялся, что мерещилась. В таких условиях он нет-нет, да начинал скучать по компании Раймонда — рядом с ним можно было хоть ненадолго перевести дух. Главное — к этому не привыкнуть. Вскоре Хейду вновь придётся полагаться только на себя.

Запутанные дарнеллские улицы вывели Хейда к рынку. Кажется, за ним всё-таки кто-то шёл, даже удалось краем глаза поймать мелькнувший за углом серый рукав. Разбежавшись, Хейд запрыгнул на мусорный бак, с него — на забор, за которым виднелась россыпь пустующих прилавков. Единственное место, где толпился народ — у помоста на центральном перекрёстке. Скорее всего, опять вешали мародёров, только ими и были заполнены все виселицы города. Звонкий голос глашатая выкрикивал всё новые и новые приговоры:

— ...Георгий Борох виновен в предательстве империи и заговоре против правящего рода Аргелов! — Хейд резко остановился. Он не ослышался? — Доказано и не подлежит сомнению, что обвиняемый покровительствовал Левиафанам и вооружал их ряды!..

Такое событие невозможно было пропустить. Хейд подоспел ровно к тому моменту, когда глашатай полностью озвучил приговор и дал отмашку палачу. За спинами зевак едва удалось разглядеть, как верёвка затянулась на шее Бороха. Тот отощал, обвисли некогда пухлые щёки, лицо сроднилось цветом с грязной льняной рубахой. Ещё секунда — и Борох «нырнул», скрывшись от Хейда за гудящей толпой, лишь туго натянулась верёвка. Очередная Сорока, пусть и бывшая, закончила жизнь в петле. Невольно лезли мысли, не ждал ли Хейда такой же конец.

— О, ты до сих пор носишь подаренный мною дождевик. Как мило.

Сердце замерло от испуга, Хейд шарахнулся прочь, и только тогда до него дошёл и смысл слов, и то, чей голос их произнёс. Артур пожёвывал тлеющую папиросу и явно позабавился такой реакции. Хоть он и не Левиафан, а старый друг — стоило ли ему радоваться? В мыслях Хейд судорожно перебирал свои маски, как карточки в картотеке. Судя по расслабленному виду Артура, он не подозревал, что его «чёрный» секрет раскрыт. Значит, пришло время Фелиса Харрисона — хоть и опротивела эта роль неимоверно.

— Рад видеть, что ты всё ещё не убился на службе, — сказал Хейд с виноватой улыбкой-ухмылкой, словно стыдясь, что не признал сразу.

— Я сделан из стали, так просто не согнуть! — Артур стукнул себя в грудь, затянутую в болотную шинель с нашивками старшего инспектора. Он кивнул в сторону помоста: — Как тебе зрелище, а? Лично руку приложил.

— Значит, так и гоняешься за Левиафанами?

— А что ещё остаётся? Вот взять, к примеру, Бороха, что с краю висит. Вёрткий уж! Давно о нём поступали тревожные сигналы, да доказательств было не сыскать. К счастью, удалось его накрыть с внушительной партией оружия, перекупленного в Вердесте. А вон тот, что справа от него… ничего, что я всё о работе, да о работе?

— Я уже привык.

Интересно, внёс ли Хейд свою лепту в эту историю, когда рассказал Счастливчику о тех самых ящиках с оружием? Наверняка чёртов крот тут же побежал выслуживаться перед гвардией… Проклятье. В каждой фразе слышался подвох и скрытый смысл, намёки на то, что Артур знает об истинном лице «друга Фелиса» и теперь забавляется, как кошка с мышкой. Вот наскучит играть — и загрызёт. Хейд хотел поскорее сбежать прочь под надуманным предлогом, но его скрутил приступ кашля.

— О-о-о, бедолага, доконала тебя местная погодка, — Артур щелчком запустил окурок в урну. — Горячее пиво с пряностями разом снимет всю хворь.

— Что, нашёл-таки повод затащить меня в паб? — ворчливо отозвался Хейд, откашлявшись.

— Ну ничего от тебя не скрыть! — рука Артура ненавязчиво коснулась плеча Хейда, утягивая за собой.

— Звучит интересно, — хотелось отбросить эту руку прочь, как гадюку, но Хейд сдержался, — однако сегодня в моих планах никаких пабов не значилось.

— Чем же, интересно, ты таким занят? — Артур прищурил рассечённое шрамом веко. — У жены разобьётся сердце, если она узнает, что ты начал подрабатывать в бюро на другом острове.

Вновь натянулась струна тревоги: Артур и об этом уже знает? Или просто пошутил? Пользуясь замешательством Хейда, инспектор всё-таки потащил его «лечиться» в «Последний полёт аиста», заявив, что там хорошее дешёвое пиво. В прошлый раз, когда Хейд побывал в «Аисте», он забрал из тайника Соловья костяную руку. Тогда Ардашир едва успел привести паб в порядок после землетрясения, а уже сегодня все столы были заняты посетителями. Поразительный контраст с опустевшим городом. Пока Артур выискивал свободные места, Хейд встретился взглядами с Ардаширом и покачал головой, а потом кивнул на своего спутника. Бармен намёк понял и, когда пришло время делать заказ, сделал вид, что они не знакомы. Не стоило давать Артуру лишних зацепок.

Инспектор заказал две большие кружки горячего пива — «Чтобы не тебе одному давиться этой гадостью», — и уселся за освободившийся стол прямо в центре зала. Хуже места было не сыскать, Хейду отовсюду мерещились обращённые на него взгляды. Каков шанс, что в такой толпе затесался Левиафан? Может, даже два? Три? Чёрт, к счастью, пока молчал.

— Ты что-нибудь решил по поводу моего предложения? — Артур принюхивался к заказанному пойлу. Похоже, сам уже жалел, что вписался в эту авантюру.

— Какого именно? — Хейд рискнул пригубить из своей кружки и скривился от горького вкуса. Как эта гадость могла его вылечить?

— О том, чтобы уехать в Шинстари.

— У меня здесь остались дела, которые следовало бы закончить.

Артур покачал головой.

— На твоём месте я бы крепко призадумался, стоят ли эти дела риска. Беги прочь, мой друг, пока не поздно, — и тихо добавил: — Хотя бы из этого города.

— Вот уж не думал, что ты падок на всеобщую истерию. Начитался статей из газет, что Дарнелл проклят Дикой Кэйшес? — хмыкнул Хейд и тут же застыл под взглядом Артура. Похоже, он недооценил серьёзность слов инспектора. Артур покачал кружку в руке, наблюдая, как закрутились в пивном водовороте цветочки сушёной гвоздики.

— Я много чего слышу и вижу, Фелис. Если случится то, к чему я замечаю всё больше предпосылок… то тогда я ничем не смогу тебе помочь.

— О чём ты сейчас? — у Хейда всё пересохло в горле. Сейчас они говорили явно не про поездку в Шинстари.

Артур за несколько глотков опустошил половину своей порции и даже не поморщился.

— Знаешь, я сейчас задумался: мы ведь дружим целую уйму лет! — заявил он повеселевшим тоном, словно и не было никаких странных предостережений. — За это время я успел подняться по службе, купить дом и вырастить сына — и ты разделил со мной весь этот путь. Жаль, что нам удаётся видеться всё реже и реже.

Хейд хмыкнул: лично он за эти годы лишь воровал, чинил всякий хлам, даже не обрёл собственный угол — так себе достижения.

— Ты не выпил и трети от своей нормы, а пиво уже в голову даёт?

— Я просто удивляюсь тому, как сложилась наша дружба, особенно если вспомнить, с чего она началась. Я ведь тебя чуть на казнь не отправил! — хохотнул Артур. — Помню, возвращаемся мы с женой из… театра, кажется?.. Время позднее, и тут вижу, идёт какой-то лиходей…

— Прямо-таки лиходей? — фыркнул Хейд, растянув губы в кривой ухмылке.

— А как ещё назвать человека, который прячется по закоулкам и тащит за собой окровавленную девицу? — в тон ему ответил Артур.

— Не такую уж и окровавленную.

— У неё всё лицо было залито кровью, я отлично помню!

— Всего лишь небольшая рана у виска. Так-то она скорее была вся в грязи.

— В любом случае, повезло, что жена узнала тебя и заставила прислушаться к оправданиям. Обычно у нас с айрхе разговор короткий: в тюрьму и через пару дней на эшафот, чтобы не объедал других заключённых.

— Надеюсь, тот случай отучил тебя от поспешных выводов о людях. Особенно о таких, как я.

— Как ни странно, да! — Артур тепло улыбнулся. — Правда, судьба той девчонки от меня ускользнула. Кажется, её отвели в лечебницу, но что потом?

— Не знаю. Я помог ей, чем мог, дальше у неё своя дорога.

Хейд слукавил, хоть и отчасти. «Окровавленная девица» сейчас сидела на другом конце зала в компании моряка, кокетливо поправляла кудряшки и закидывала ногу на ногу, нарочно оголяя бедро в чулке. Даже если усадить Клару напротив Артура, тот вряд ли узнает в чудачке ту самую избитую замухрышку с обстриженными волосами, бубнящую себе под нос всего два слова: «Клара Беннет». Именно в таком виде она буквально свалилась на Хейда, когда он взламывал ящики в портовом складе, ища, чем поживиться. Кто и зачем заколотил Клару в деревянный гроб, чей путь значился аж до самого Вердеста, она сама не помнила, как и многие другие вещи о себе. «Клара Беннет» — это всё, что у неё было и есть.

Где-то на пятом глотке Хейд пообвыкся с пивом, оно было не противнее ашвайлийского кофе. Артур устал предаваться ностальгии, и его понесло в привычное русло: жалобы на работу, на то, что сын Артемий совсем перестал бывать дома, из-за чего Светлана походила на подожжённый фитиль ящика с динамитом. Хейд кивал, иногда сочувственно хмыкал, а сам поглядывал на посетителей — следит ли кто за ними? Кто-то пил, кто-то играл в Пьяного рыбака, кто-то развлекался с местными куртизанками, то и дело слышался заливистый смех Клары. Хорошо, что чудачка так увлеклась своим новым «котиком», что совсем не заметила Хейда.

«Или всё-таки окончательно меня забыла», — Хейд глотнул ещё немного горького пойла, которое и правда смягчало горло.

Скрипнули двери паба. Ардашир кивнул новым посетителям: первым на пороге показался смазливый энлод в сером сюртуке, а следом за ним, пригнув голову, чтобы не зацепить макушкой дверной косяк, явилась более внушительная фигура. Хейд не сразу признал в здоровяке Раймонда: тот начисто сбрил бороду и привёл в порядок волосы — видимо, подготовился к вылазке. Ни дня нет продыху от этого ведуна! Вчера Хейд из-за него чуть второй сердечный приступ не словил, когда понял, что Раймонд тонет — а тому хоть бы хны, лишь хохотал, как безумный, словно ему за развлечение убить древнюю тварь! Чего ещё от Курьера ожидать, хотя и была надежда…

— Вот так неожиданность! — Весёлый возглас прервал мысли Хейда. — Мистер Эсвайр, вам всё-таки не чужды человеческие слабости?

— А сами вы, вижу, завсегдатай пабов, не так ли, мистер Мур? — ворчливо отозвался Артур, скосив на энлода в сюртуке раздражённый взгляд.

— Как обычно, зрите в корень! — мистер Мур нагло уселся на свободное место, случайно задев Хейда локтем. Под горлом Мура удавкой свисало боло: прозрачный камень в серебряном ободе. По привычке Хейд пригляделся к камню: стоил ли тот денег? Огранка была хороша, но чистота подкачала: внутри виднелись не то трещины, не то жилки — издалека не сказать точно. — Вас и вашего друга не смутит наша скромная компания?

Вопрос был риторическим: поздно прогонять гостей, когда они уже расселись за столом. Хейд с тревогой приглядывался к хлыщу: тот приходился знакомцем и Курьеру, и гвардейцу — но кем являлся сам Мур? Раймонд же, встретившись с Хейдом взглядом, улыбнулся — не то из вежливости, не то правда рад был видеть. Лишь бы не сболтнул чего лишнего! Чем меньше Артур знает о связях Хейда, тем лучше.

— Даниил Мур. Будем знакомы, мистер?.. — хлыщ протянул Хейду руку, излишне пытливо изучая его лицо.

— Фелис Харрисон.

Кожа мистера Мура оказалась холодной, не успела согреться после улицы; едва коснувшись, Хейд убрал руку под стол и незаметно потёр о штаны, пытаясь избавиться от прилипшего ощущения чужого прикосновения. Раймонд вскинул брови, но понятливо не задавал лишних вопросов. В такой компании он тоже чувствовал себя неловко: втиснувшись между Муром и Артуром, он скрестил руки на груди и застыл с сумрачным видом, как ледяная фигура.

— Рад увидеть вживую хоть одного друга мистера Эсвайра, — белоснежная улыбка Мура могла ослепить. — Позвольте представить и моего друга…

— Джон Смит, — тут же вставил Раймонд и бросил через стол многозначительный взгляд. Хейд сделал вид, что отпивает из кружки, скрыв в ней ухмылку. Какое-то чересчур скучное и обычное Раймонд себе выбрал, оно ему совсем не подходило.

— Мистер Мур — мой знакомый по работе, — устало пояснил Артур, растеряв весь запас хорошего настроения.

— Всего лишь знакомый? Какие жестокие слова, мистер Эсвайр, — притворно вздохнул Мур.

Этот вечер обещал быть невыносимо долгим.