Significant Digits - Значащие цифры (джен)

КАРЛ: Думаете, здесь, в этом тихом уголке, вы в безопасности? Грядёт война! Бой барабанов ей предвестник! Вот-вот враг ступит на порог, и время утечёт сквозь пальцы... узрите же последний час! Я заклинаю вас! Очнитесь, пред вами час конца! Спасайтесь!

Эрин: Мы слышим. Мы знаем.. Но мы не убежим. Мы не оставим Зонтаг.

— «Последние дни Эксис О'Бруйн», С. Лей, постановка 1979 года в Лондоне

≡≡≡Ω≡≡≡

Медицинский центр Джона Сноу и Школа Сомнения (Тауэр)

18 мая 1999 года

День спустя

Кабинет Драко располагался на новой территории — в дальней части Тауэра. Раньше он соседствовал с Материальными Методами, где было довольно тихо, потому что тогда гоблины как раз ушли в Кёрд и Акл заниматься своими гоблинскими делами (предположительно, мериться длиной ушей и купаться в рубинах). Но стоило только шумным карликам вернуться к работе и продолжить ковать свои до абсурда большие золотые перчатки, как в этом месте стало практически невыносимо находиться: вас окружали неуместные запахи, непрерывный шум, а в коридоре постоянно толпилась орда недорослых полуэльфов.

Теперь же Драко с комфортом устроился рядом с недавно расширенными Пределами Проникновения, в которых пара ведьм и волшебников и один кентавр тихо ковырялись с какими-то линзами. Их занятие не вызывало у Драко никакого интереса: он не понимал, как можно применить крошечные пуговицы с Протеевыми чарами, но был доволен, что в беспокойно гудящем Тауэре ему достался тихий уголок.

Дорогая мать, писал он, наклонившись над пергаментом.

Всё идёт хорошо — даже лучше, чем мы могли надеяться. Теперь, когда Тауэр согласился на постройку отдельной Приёмной комнаты для союза Десяти Тысяч, у меня появились идеи насчёт реорганизации работы Тауэра. Вторая комната подразумевает отдельного Терминуса и независимую структуру управления, и здесь закономерно возникает вопрос, кто кому будет подчиняться. Более того, по этому поводу уже возмущаются вестфалийцы: они требуют, чтобы Америкам тоже предоставили собственные Приёмные комнаты. Если они этого добьются, ЮАР, Нигерии и остальной Африке гордость не позволит оставаться в стороне, и они также потребуют для себя отдельную Приёмую комнату.

Всё ведёт к тому, что Тауэр фактически превратится в представительский орган Конфедерации, а это значит, что вскоре она может стать субъектом голосования. Противостоять Конфедерации Поттер точно не сможет: он слишком мягкотелый и не способен составить оппозицию Независимым. Тогда для многих — и для нас в том числе — откроются благоприятные возможности. Удача падает к нам в руки, словно спелая слива.

Драко продолжал в таком ключе, расписывая свои притворные ожидания достаточно размыто, чтобы они казались убедительными. Он описал план по распространению своей власти внутри Тауэра и, что важнее, убедился, что он был потенциально реализуем: набросок пути, по которому другие могли бы следовать.

Прежде чем запечатывать письмо, Драко взял нож для пергамента и сделал две зазубрины на нижнем левом углу страницы. Так мать поймёт, что письмо предназначено для других, и устроит утечку. Это поможет им завлечь несколько избранных в свои ряды.

В дверь кабинета громко постучали.

Драко, недовольный тем, что его прервали, бросил взгляд на большие настенные часы. Его «шпион» и союзник Долорес Амбридж должна была явиться только в десять, так что у него оставалось время, чтобы написать ещё и настоящее письмо для матери. Все последние годы они строили особые отношения с Благородными и Драко не мог допустить, чтобы эти отношения — или его отношения с матерью — развалились.

— Кто там? — бросил он.

— Иногда меня зовут... Тим, — отозвался голос из-за двери.

— Входи, Лонгботтом, — раздражённо выдохнул Драко.

Невилл открыл дверь и вошёл в комнату, осматриваясь. Прошли годы с того дня, когда они впервые сели в Хогвартс-Экспресс, и с тех пор Невилл из неуклюжего сопляка превратился в высокого статного парня. Неуклюжим он быть не перестал, но теперь в нём чувствовалась сила: его глаза горели, лицо сияло улыбкой, и выносить его было совершенно невозможно.

— Гарри попросил узнать, есть ли у тебя минутка, — сказал Невилл, косясь на золотую статую в углу — величественную многоголовую кобру, свернувшуюся толстыми кольцами и раскрывшую свой широкий капюшон.

— Есть, — сказал Драко, ещё раз бросив взгляд на часы. Он закрыл чернильницу и отодвинул пергаменты — вместе с поддельным письмом — в сторону. Он займётся им позже.

Невилл указал пальцем на статую.

— Новая.

— Из Таиланда, — повернулся к ней Драко. — Мифическое существо Ананта-шеша. Как причудливы всё же бывают идеи маглов... Считается, что на своём капюшоне он держит весь мир.

Невилл рассмотрел змея внимательнее: его тело покрывали чешуйки, а каждую из многочисленных голов венчала изысканная корона.

— Значит, несмотря на все его короны, по нему все топчутся? — спросил он пренебрежительно.

Драко проигнорировал укол. Он поправил мантию, обошёл стол и, направляясь к двери, спокойно ответил:

— Говорят, однажды он встанет в полный рост.

Он чувствовал на себе недовольный взгляд гриффиндорца и перед тем, как покинуть кабинет, Драко повернулся, свысока посмотрел на него и бросил через плечо:

— И тогда исчезнет всё, кроме него, — Драко недобро ухмыльнулся, — Ананта-шеша — «то, что остаётся».

Возможно, это было ниже его достоинства, но Невилл вообще целыми днями с маглами в войнушку играет.

Драко быстро зашагал по коридору. Он миновал Предел Проникновений, прошёл между Сочетаниями Сотворений и Раскрытиями Расширений. В последнем толпились люди, которые что-то друг другу громко и раздражённо доказывали. В новейшем прототипе Бездонного куба обнаружились серьёзные неисправности: второй карманный мир вот-вот должны были вывести на орбиту, но почему-то прототип разрывало. Одна исследовательница чуть не погибла из-за того, что находилась внутри: прототип разорвало, и её разрезало пополам на уровне груди.

Драко повернул по коридору налево, минуя вход в Материальные Методы, открыл дверь и стремительно вошёл в переговорную комнату. Когда делаешь вид, будто знаешь, что происходит, важно действительно знать, что происходит, любил говорить его отец.

Кроме Гарри в переговорной была ещё пара авроров, Перси Уизли и Седрик Диггори. Ни Боунс, ни Шизоглаза нет... значит, дело не касается политики Тауэра или международных отношений. Значит, что-то личное...

Он поприветствовал коротким кивком всех присутствующих и подошёл к столу, минуя авроров, а в голове продолжал перебирать вероятности.

Разговор пойдёт о матери? Нет, что бы там ни было, они не станут касаться этой темы. Знают, что между Драко и его семьёй лучше не вставать. Знают, что в первую очередь он Малфой.

Кто-то из его людей отказывается подчиняться? На ум пришёл целый список узколобых пешек, управляющих большей частью Лютного переулка. Джем и его компания не выйдут из тюрьмы Говарда ещё три месяца... Лаура Лок и Тэллоу Энсер залегли на дно в Кенте и пока не собираются высовываться. Остаётся только Джин-Люк Бигби и Мортимер Кайнен. Шесть лет назад они занимались тем, что при помощи злых чар выбивали платежи из должников. Они снова взялись за старое и попались, нарвавшись не на того?

Или вопрос более личный? Может, они наконец начали получать информацию от Беллатрисы — сломали непостижимую защиту её безумия?

— Здравствуй, Гарри, — сказал Драко, остановившись позади пустого кресла. Он положил руки на спинку, выдержал паузу, а затем повернулся к остальным двоим: — Диггори. Уизли, — Мягкое напоминание о порядке вещей. — Какие новости нам принесло это утро?

— Всё как обычно, Малфой, — сказал Седрик с обычным плохо скрываемым презрением. Ему было трудно принять новые реалии Тауэра: Драко в роли союзника, а не поверженного врага.

Драко проницательно улыбнулся и выдвинул было кресло, но не стал садиться и замер.

Что-то было не так.

Драко не знал, что именно, но что-то точно было не так. Он снова окинул взглядом лица сидящих за столом и ощутил неясную тревогу.

В чём дело? Всё-таки, мать? Нет, Гарри предупредил бы. Недоразумение? Они раскрыли «план» по свержению Гарри и неправильно всё поняли?

Осознание пришло внезапно, когда все подняли на него глаза. Их лица. Все — и Гарри, и Диггори, и Уизли были словно не здесь. Они не просто выглядели рассеянными, скорее казалось, что их отвлекал какой-то шум или чьё-то невидимое присутствие. Это было едва заметно... но учитель по социальным навыкам, мастер ДеКампо, всегда говорил Драко, что манипуляция — тончайшее из искусств. Три сидящих перед ним человека боролись с чувством вины. И он видел это.

За что они себя винят?

— Думаю... — начал Драко, но почувствовал, как сзади приблизились авроры. В его спину упёрлась палочка.

Внутри всё перевернулось, но Драко лишь ухмыльнулся. Гарри правда думает, что я не рассматривал сценарий с предательством? «Можно быть уверенным только в трёх вещах: смерть, предательство и клык кикиморы». Драко лично сделал портключ в свой кабинет внутри Тауэра. Портключи не работали наружу, но он мог переместиться внутри — к заранее подготовленному спасательному тайнику.

— Ты ошибся, Поттер, — сказал Драко. Он как раз подбирал подходящее колкое выражение, с которым собирался исчезнуть, когда поймал взгляд Гарри. Казалось, тот боролся с собой, на его лице читалась неуверенность. Он не стал ввязываться. Всё-таки ему не достаёт воли, чтобы принять верное решение. От этой мысли Драко почувствовал себя увереннее. На самом деле, это даже хорошо.

На его плечо опустилась чья-то невидимая рука.

— Эгестиментис.

≡≡≡Ω≡≡≡

Проведя необходимые манипуляция с разумом Драко, Хозяин занял обычное место Гарри во главе стола. Все остальные тоже сели — предстояло обсудить следующий шаг.

— Застать Шизоглаза врасплох, — покачал головой Драко, — Звучит как... как нечто в корне неестественное.

— Как будто сами понятия противоречат друг другу? — предположил Седрик.

— Как нечто парадоксальное? — предложил Гарри.

Драко кивнул Гарри.

— Парадоксальное, как горящая вода или счастливый эльф. — Он покачал головой. — «Захваченный врасплох Хмури». Это невозможно.

— Что ж, полагаю, мы набрали критическую массу, — сказал Гарри. — Нас достаточно много, чтобы сделать это, но и достаточно мало, чтобы не привлекать внимания. Большинство авроров вчерашней и сегодняшней смены плюс Драко. Если будем действовать сейчас, сможем избежать беспорядка и обойтись без жертв. — Он с надеждой посмотрел на Хозяина.

— Да, — слабо кивнул Мельд. — Изменения, которые я внёс, не очень... тонкие. Я потратил долгие века, чтобы овладеть Прикосновением Леты, но даже моего навыка недостаточно, чтобы спрятать настолько кардинальную, эм, смену приоритетов, назовём это так.

Драко кивнул:

— Я понял, что что-то не так, как только вошёл в переговорную. Ты прав, следует действовать немедленно. Нет смысла тратить ресурсы, которые могут быть полезны Хозяину в будущем.

Гарри откинул рукой свой хвост за спину и подался вперёд.

— Есть ли хоть малейший риск, что Прикосновение Леты перестанет действовать? — спросил он у Мельда. — Если у этих чар есть временное ограничение, нам следует составить расписание, чтобы следить друг за другом. — Он задумчиво помолчал и указал пальцем на Хозяина. — Если вам от нас требуется помощь, придётся раскрыть ваши цели и предполагаемые пути их достижения.

Мельд поднял бровь и подался вперёд, сцепив руки в замок перед собой. На его лице застыло мягкое выражение весёлого любопытства, словно он наблюдал за детьми.

— Вот как?

— Гарри, ты что, пытаешься выудить информацию? — спросил Седрик, подозрительно нахмурившись.

— Вообще, да, — задумчиво ответил Гарри. — Это интересно. Я всегда считал, что заклинания разума вроде Империуса подразумевают изменение личности и её образа мышления. Возможно, я проводил параллели с магловскими техниками типа промывания мозгов. Но теперь вижу, что это больше похоже на магловскую политику... тёмную сторону рациональности, где ценность идеи заключается не в её сути, а том… в том... — Он сделал жест, — Как ты её используешь. В политике не важно, насколько верно идея или теория отражает реальность, важно лишь помогает она вашей команде или мешает.

Тень коснулась лица Мельда. Он медленно поднялся с кресла.

— Почему ты способен рассуждать подобным образом? Как ты превозмог Прикосновение?

Гарри покачал головой:

— Вы не так поняли. Служить вашим целям — главное для меня. Но Прикосновение Леты — не лоботомия, поэтому я по-прежнему способен к самоанализу и осознаю, что изменение моих приоритетов основывается не на рациональной оценке ситуации, — он добродушно улыбнулся. — Чем больше знаешь (в том числе о самом себе), тем лучше. Вы удивитесь, как часто мне приходится это повторять...

— Читать нотации, — со вздохом вставил Седрик.

— ...но это важно, — невозмутимо продолжил Гарри. — Нет никакой опасности в том, чтобы знать, как ваш собственный мозг работает и почему отклоняется от рационального принятия решений. Действовать в соответствии с вашими инструкциями, Хозяин, нас вынуждает магия, и нет никакого смысла притворяться, что это не так.

— Если бы ты смирился, это по крайней мере выглядело бы менее жутко, Гарри, — нахмурился Драко. — Просто прими всё как есть и не выдумывай лишнего.

— Нет, нет, — быстро сказал Гарри. — В этом-то и дело! Вы путаете идею сопротивления изменениям в вашем разуме с идеей их осознавания.

— Это не важно, — тихо сказал Мельд. Он снова успокоился, видимо, удовлетворившись объяснением Гарри, и сел обратно в кресло. — Мы составим план, который позволит справиться со всеми угрозами. Затем мы уделим время подготовке ходов... Решим, какие фигуры сохраняем, а какими жертвуем. Скорректируем стратегию так, чтобы она позволяла прийти к выбранному мной эндшпилю — а не этому безумию с исцелением маглов и запуском всяких штуковин в небо. Магии должен прийти конец.

Гарри казался озадаченным. Драко с ухмылкой наблюдал, как он открывал и закрывал рот. Наконец, Гарри нашёл подходящие слова, нахмурился и произнёс:

— Да, сэр, — и очень удивился, словно хотел сказать не это.

Драко вернул внимание к Хозяину:

— Хмури должен напасть сегодня, сегодня чётное число. Думаю, нам стоит подготовить поддельного рецидивиста и разыграть спектакль.

— Мы уже сталкивались с недовольными, требовавшими повторить процесс обновления, — объяснил Седрик. — Мы так не делаем, поскольку считаем, что нужно обновлять тех, кому это жизненно необходимо, а не заставлять их ждать, пока кто-то проходит процедуру второй или третий раз. Пару лет назад три французских волшебника прибыли на повторное обновление и так задержали очередь, что несколько людей чуть не умерли.. С тех пор мы стараемся не допускать подобного.

— Хмури это точно предусмотрел, — сказал Гарри. — Я уверен. Это его обязанность — параноить обо всём на свете и не доверять никому, — он ткнул пальцем в поверхность стола. — Даже мне. — Он повернулся к Драко. — Этого явно не достаточно. Если мы хотим иметь хоть какие-то шансы, нам нужно множество уровней.

≡≡≡Ω≡≡≡

Аластор Хмури ждал полуночи. По ночам люди становятся небрежными: забывают заглядывать за углы, теряют счёт людей в комнате и всё такое. Он уже несколько месяцев не нападал на Тауэр по ночам. Скорее всего сейчас авроры уже гадают, не пробрался ли он внутрь незамеченным... Проводят повторную проверку пациентов в клинике, устанавливают личность людей в коридорах. Добавить к этому усталость, и, возможно, Хмури сможет добраться до Гарри и «убить» его.

Он улыбался своим мыслям, проверяя ловушки Гленуоллеса на косяках входной двери в своём доме. Будет весело.

Что ещё лучше, в этот раз ему повезло с телом: высокий смуглый кареглазый мужчина, совершенно обычный и весьма крепкий. Конечно, когда речь идёт о вторжениях, не стоит недооценивать плюсы тела маленького ребёнка или толстяка, однако никто не будет спорить, что и физическая подготовка даёт неплохое преимущество.

Дважды звякул маленький колокольчик, и Аластор нахмурился. Сова. Он проверил входную дверь и окна, а затем подошёл к клетке. Сова принесла только пергамент, больше ничего, так что Хмури снял барьер и впустил птицу, забирая у неё послание.

В КЛИНИКЕ РЕЦИДИВИСТ. НУЖНО ТИХО ИЗБАВИТЬСЯ ОТ НЕГО И УБЕДИТЬСЯ, ЧТО ОН НЕ ВЕРНЁТСЯ. ИСПОЛЬЗУЙТЕ УБЕЖДЕНИЕ.

Ниже стояла подпись Малфоя.

Уловка? Ловушка? Аластор знал, где находится 75% шайки Малфоя — почти все из них нейтрализованы — но стоит учитывать, что он может знать не всё, скажем, о каждом пятом из них. Малфой, возможно, имеет рычаги давления на кого-то из авроров среднего уровня — например, сегодняшнего Терминуса. Сам Малфой тоже может быть под контролем могущественной группы или личности, возможно, Тройки. А может он просто пытается втереться в доверие. Или чуть хитрее: он делает вид, что пытается втереться в доверие, зная, что это бесполезно, — отвлекает внимание от своей настоящей цели.

А если это китайцы или американцы? Проверяют, как далеко смогут зайти. Не стоит сбрасывать со счетов и этого маленького подлеца Хига. Не слишком ли он стал услужливым и любезным после того, как Вестфальский Совет получил желаемое?

Есть мизерная вероятность, что за этой ситуацией нет никаких скрытых мотивов. От этой мысли у Хмури вырвался громкий смешок.

Аластор схватил несколько листов пергамента и нацарапал неразборчиво три записки: по одной в УПП и Министерство, с приказами заменить начальников смен, и третью страховочную — на случай, если первые две провалятся. Вряд ли Малфою или кому-то другому удалось бы взять под контроль всех командующих. Он наложил на письма Подтверждающие чары и отправил.

Аластор перепроверил ловушки Гленуоллеса и Детекторы Тьмы — всё равно проходил мимо, — собрал вещи и проверил всё остальное. Наконец, внимательно изучил в зеркале своё совершенно нормальное отражение.

Безопаснее всего аппарировать в министерство и воспользоваться там защищённым дымолётом, но это не будет неожиданностью для авроров и позволит им быстрее его опознать, что иронично. Нет, как всегда, лучший вариант — самый простой и быстрый — Жезл Безопасности.

≡≡≡Ω≡≡≡

Сразу было понятно, что что-то не так.

Пройдя из Приёмной комнаты в клинику, Аластор увидел рецидивиста — посреди клиники стоял молодой мужчина с безупречной кожей обновлённого и спорил с целителем. Целитель пытался мягко вернуть рецидивиста в палату.

Но с ними было ещё семь авроров.

Нет ни единой причины звать столько. Это слишком много. Хватило бы и трёх авроров клиники, четвёртый из Приёмной комнаты уже бы был лишним. Рецидивисты отвлекают и задерживают работников, и позвать в подкрепление к трём аврорам ещё четверых в этой ситуации значит усугубить проблему, с которой пытаешься бороться. Рецедивиста нужно утешить, заверить в том, что всё хорошо и отправить своей дорогой без лишней суеты.

Все знали Протокол. Более того, это же диктует и здравый смысл. И тут были не новички, а авроры с опытом, подчинявшиеся, насколько ему было известно, только администрации Тауэра. Но вот они стоят здесь толпой, хотя не должны.

Самое время рассмотреть вероятность того, что это ловушка Малфоя (или чья-то ещё).

Аластор попятился назад, вышел из клиники и обратился к аврору, мимо которого только что проходил.

— Пиррип!

Идиот повернулся.

— Сэр? — Он понял, что это Аластор, когда при входе обменялся с ним кодовыми фразами.

— Отправляйся к Гарри, скажи ему, что с рецидивистом в клинике творится что-то подозрительное. Сразу же возвращайся. И приведи сюда кого-нибудь с боевым опытом, — рявкнул Аластор. Он убедился, что Пиррип убежал и ринулся обратно в клинику.

Едва он забежал внутрь, позади раздался крик. Выглянув в коридор, он увидел, что Пиррип извивается на полу, как от Кишковыжимательного проклятия.

Почти автоматически, Аластор быстро шагнул вправо и обратно. Он слышал за спиной выкрики заклинаний, но не все они били в него — что бы ни происходило, у него есть союзники. Кинув за спину багряный Азарийский Огонь, он выскочил за дверь и прильнул к стене. Огонь изверг столп дыма, и Аластор, пользуясь этим, рванул к двери в Приёмную комнату, чтобы запереть вход. Он налёг на дверь из гоблинского серебра, над головой прошипели Бертрамские молнии, дверь поддалась и плавно встала на место, отрезая Тауэр от внешнего мира.

Теперь нужно добраться до Гарри. Аластор бросился бежать со всех ног.

Проносясь мимо Пиррипа, он даже не думал останавливаться. Поравнявшись с дальним входом в клинику, Хмури мельком глянул внутрь и заметил, что из Приёмной комнаты отправили двоих на подмогу (участвуют в сговоре и в решающий момент ударят в спину? Нет, это Мадагаскар и Нимуэ, они ненавидят друг друга, а такой ненависти можно доверять больше всего на свете. Они не работают вместе). Значит, они здесь потому, что поднята тревога.

Пробегая мимо Сектора Совершенствования, он свободной рукой выхватил из-за пояса зелье, бросил за спину и выругался. Кто бы ни стоял за вторжением, он смог создать хаос, но почему враг думает, что сможет победить? Что сможет взять Тауэр под контроль, даже не зная что такое Тауэр. Они пытаются изучить «особые сети», которые позволяют «трансфигурировать Тауэр»? Или они узнали про Камень и пытаются его похитить? Аластор надеялся, что Гарри был начеку и надел поддельные перчатки, как только подняли тревогу. Туда, где в настоящей перчатке располагался Камень, в подделки вшили фрагменты древних разрушенных кубков — если что-то всё же украдут, то лучше уж их.

Но всё оказалось даже хуже, чем он предполагал, гораздо хуже. Вывернув из-за угла с палочкой наготове, он мигом присел и увидел, что они уже добрались до Гарри.

— о, Мерлин, о, нет —

Гарри лежал на полу с ножом в груди, вокруг растекалась лужа крови.

— обернуться, сзади никого, бежать вперёд, звать помощь, двое прикрывают тыл —

Откуда столько крови? Мальчишка мёртв? Ботинки не те. Его нужно спасти, нужно спасти, никто не сможет занять его место.

— отклониться в сторону, поднять палочку, кто-то под разнаваждением, мерцание, не тратить время на снятие, широкая атака, пригнуться —

Пригнувшись, Хмури вскинул палочку в позицию Vom Tag и сконцентрировался. Он старательно выуживал из памяти бабушкины глаза и сверкающие голубые огни. Добиться этого было чертовски сложно, но нужно было как можно скорее достать их оттуда, и Хмури с облегчением ощутил, как вихрь арктического ветра вырывается из его пальцев, кусаясь холодом.

Не переводя дыхания и не сводя взгляда с коридора, он призвал Азарийский Огонь. По размытым очертаниям было видно, как враг сдвинулся, перенаправляя атаку. Мастерский ход. Но глупый. Теперь Хмури слишком многое известно об их стиле. Может, они хотят притупить его бдительность, добавив ему самоуверенности?

— для этого нет времени, нет времени, нет времени, использовать арку, с секретностью разберёмся потом, как в прошлый раз —

Аластор метнул три быстрых проклятия, выиграв тем самым полсекунды, и запустил руку в мантию, чтобы достать из кошеля металлическое кольцо. Отклонившись в сторону, он выбросил вперёд руку с палочкой и выкрикнул проклятие, настолько мощное, что от создаваемого давления заболели уши.

А следом он запустил во врага металлическое кольцо. Оно должно было сработать. Нужно было спасти Гарри.

Кольцо, а если точнее — Арка Улака Непобедимого, самая совершенная тюрьма из когда-либо построенных, — расширилось в полёте, трансформируясь в полированный обруч размером с человека и будто перестала быть частью физического мира.

Враг был быстр: прежде чем его настигла Арка, он успел произнести два заклинания, но оба они — порыв ветра и вспышка пламени — исчезли вместе с ним, словно их никогда не существовало. Арка была средством радикальным и непостижимым — крайняя мера, запасной план Аластора Хмури на случай предательства.

Арка поглотила врага и упала. В коридоре остались лишь пустой металлический обруч, Аластор с поднятой палочкой, бегущие следом авроры и умирающий Гарри Поттер-Эванс-Веррес. На котором были не те ботинки.

Не те ботинки.

Ловушка.

Между осознанием и потерей сознания было лишь мгновение, но его хватило, чтобы Аластор понял. Поддельный Гарри — значит, враг уже контролирует Камень. Значит, вторжение было спектаклем. Значит, подмога из Приёмной комнаты тоже участвует в заговоре. Значит, никто не поднял тревогу. Значит, замешаны все.

Доверять нельзя нико...

≡≡≡Ω≡≡≡

После того, как Хмури был схвачен, двое авроров унесли тело Крейм-Гарри. По приказу Мельда, её пока положили в клинику. С Аркой было сложнее. Хмури пришлось прошептать над ней заклинание, прежде чем стало возможно поднять её и освободить Седрика. Глава Аврората даже не ощутил течения времени — настолько идеальной была эта тюрьма.

Все перевели дыхание.

Но ненадолго.

— Что ж, — сказал Мельд, поворачиваясь к Гарри. У Тауэра в глазах стояли слёзы, но он, казалось, не замечал этого. — Полагаю, теперь самое время навестить некую чёрную шкатулку. Она представляет угрозу, поэтому с ней следует разобраться... И думаю, решение должно быть более радикальным, чем вам хотелось бы.

Гарри стало не по себе от услышанного, но его сила воли не противилась приказу. Новое устройство мышления несло его вперёд так же неотвратимо, как спутник летит сквозь космическое пространство, так что Поттер с готовностью кивнул.

Пришла пора навестить Волдеморта.