Фиолетовая карамелька (гет)

Вечер почему-то казался намного более приятным, чем наступление нового дня. Романтичный закат зазывал поверить в исполнение всех желаний, а звезды постепенно проявлялись на темном небе, таком таинственном и прекрасном, как и сияющая луна — покровительница влюбленных сердец.

«После выматывающей тренировки я возвращался домой и думал о том, что меня ждёт множество неразобранных коробок и бардак после переезда. Я еле плёлся.

А впереди шла девушка таким же медленным шагом. Волосы развевались на ветру, а лёгкая летящая походка вызывала у меня улыбку… И я даже не ожидал, что она сбежит, когда я подойду к ней, и, тем более, не надеялся, что увижу её снова, но сама судьба вновь столкнула нас вместе. Каждый раз я хватался за шанс стать ближе, потому что ты постоянно пыталась ускользнуть от меня, но сама не заметила, как попала в мои сети словно бабочка.

Твоя улыбка заставляет моё сердце улыбаться…

Моя поддержка, моё лекарство, моё успокоение, моя страсть, моя вселенная, и моя любовь — всё это ты.

Никогда больше не отпущу тебя, и ты не смей исчезать. Потому что, если ты улетишь, если я потеряю тебя, а этот сон закончится… моё сердце почернеет и рассыплется прахом».

Задорно пляшущий костер убаюкивал своим треском. И можно было насладиться теплой дружеской атмосферой, разбавляющей прохладным ночным воздухом. Атмосфера, согревающая душу, неторопливые вдумчивые разговоры о жизни, истории, заставляющие то стынуть кровь в жилах и покрываться тело мурашками, то содрогаться от смеха, успокаивая разболевшиеся от чрезмерного веселья скулы.

«Я ненавижу снег. Холодные тяжёлые капли причиняют мне боль, а острые грани снежинок ранят кожу. Они пробуждают воспоминания, которые я не хочу вспоминать.

Но благодаря вам прошлое больше не поглощает меня. Вы вытянули меня и оставались рядом тогда, когда я хотел просто исчезнуть — вы заполнили пустоту в моём сердце.

Спасибо за тот свет, что дарили мне каждый день».

Сколько тепла могут подарить люди друг другу. Нужно для этого не много, и даже атмосфера не так важна. Важен сам человек, искренний и настоящий, понимающий. Глядящий в душу, а не на сухую оболочку наружности.

«Ребята, спасибо вам.

Я долго не решалась познакомиться с вами, а теперь думаю, как бы жалела, если бы не решилась, если бы Рю не подтолкнул меня. Я рада, что вы появились в моей жизни. Хоть вы и невероятно шумная компания, особенно некоторые уникумы. А ещё приставучие порой, но не будем переходить на личности.

Но я смотрю на вас… Вы такие настоящие, искренние. Поэтому, спасибо вам».

Очередной взрыв смеха вызвал мягкую улыбку и мысли о счастье, что крылась в таких теплых маленьких моментах. По крупицам они собираются всю жизнь, чтобы потом ими можно было поделиться с близкими. Разделить свою грусть и радость, принять в дар радость и грусть своих друзей. Оглянуться с улыбкой на прошедшие пути и мечтать о дороге, что ждёт вас. Желание не расставаться никогда, всегда быть вместе.

«Твоя улыбка — всё, что я помнила. Ты не уставал бегать за мной, но я почему-то смущалась именно тебя. Ты был единственным, кто вводил в ступор буйную девчонку, способную отвесить подзатыльник любому зазнавшемуся хулигану.

Но даже наше знакомство не вышло нормальным. Я плакала, хотя на меня это не было похоже. Я легко могла накинуться с кулаками в ответ, но стояла и робко смотрела в твои глаза.

Я полюбила тебя с первого взгляда, тая эти чувства в душе семнадцать долгих лет. Я позабыла твой голос, твоё имя, а улыбка осталась в памяти вместе с неугасающей любовью к тебе глубоко в моём сердце».

А вечер переходил в ночь, сменяя трогательный розовый закат на глубокую синеву, искрящуюся звёздами. За городом они сияли искорками, не поглощенные душным тяжёлым воздухом. А огонь всё танцевал на белой древесине, и от этой пляски дерево таяло, обращаясь в мягкий пепел.

«Раньше я верила в ангела-хранителя, олицетворяла его с ветром. Я всё думала, что он рядом, оберегает меня, не показываясь на глаза. Ветер всегда подгонял меня в спину в решающий момент, заставлял забыть о проблемах. Он был всюду, заполняя лёгкие, но я злилась, что он вечно путал мои волосы. Я злилась, потому что забыла о своём ангеле-хранителе.

И ты ворвался в мою жизнь с этим ветром. Ворвался, завоёвывая всё больше места в душе, хотела я того или нет. Ты не спрашивал меня, просто был всегда рядом, ненавязчиво пробираясь в моё сердце, и, не успела я оглянуться, как полностью заполнил его.

И стало казаться, что ты всегда был тем воздушным потоком, следующим за мной по пятам. Такой же беззаботный и неугомонный.

И теперь я знаю, ты и есть тот ангел хранитель, тот ветер, порывы которого заставляли меня взлететь несмотря ни на что. Спасибо тебе за тебя».

Неловкие переборы струн вторили громкому стрекотанию сверчков. Тихо звучал инструмент, и Ченни, едва научившийся играть на гитаре, смущённо улыбался. Ребята наслаждались ненавязчивой мелодией, окутанные волшебным пением ночных существ под аккомпанемент старой гитары.

«Добрый вечер, моя возлюбленная. Да, именно так. Моя возлюбленная, я посвящаю тебе это признание.

А вы, мои дорогие друзья, можете смеяться. Ведь такого вы от меня и ожидали, не так ли?

Ащ… (тяжёлый скорбный вздох и проникновенный глубокий взгляд)

Столько лет я страдал, не имея возможности полюбить, не понимая, почему обречён на одиночество и бесприютные скитания, но ты вновь появилась в моей жизни, неся с собой свет и тепло, в котором я нуждался так долго.

Лучик света, дарованный мне судьбой, я благодарен тебе».

— Дай-ка я гляну, — дождавшись последней фразы, Рю заглянул через плечо Джема. — И правда, так и написано: «тяжёлый скорбный вздох и проникновенный глубокий взгляд». И я выиграл спор!

— Что вы вообще от меня хотели? — засмеялся тот. — Я не смог выдавить из себя ни единой нормальной строчки.

— Это здорово, молодец!

— Ты мой лучик света! — Джем раскинул руки, заключая Данми в объятия.

— Когда-нибудь я смогу отвесить тебе подзатыльник.

— Жду не дождусь.

— А пока это могу сделать я! — набросился Рю сзади, повиснув на шее друга.

— Всё бы ничего, если бы не наигранно трагичное выражение лица и драматично-комичный голос, —прокомментировал Широ.

— Просто улыбайся, мы любим твою дурацкую улыбку! Поэтому давайте никогда не будем грустить, — засмеялся Рюджи, утаскивая в объятия всех собравшихся здесь.

«Я оглядываюсь и вижу нити за нашими спинами.

Это дорожки, которые прошёл каждый из нас — их много, но все они переплетаются в единый путь. Мы столько пережили, но всё это мы испытали вместе. Давайте всегда будем помнить о том, что мы связаны, и эту связь ничем не разрушить.

Пройдёт хоть десять, хоть сто лет, хочу навсегда остаться с вами, ребята.

Пусть я не силён в лирике и не написал ни одной из наших песен, пусть нас разлучит время и расстояние, всё, что угодно, знайте, что я всегда с вами. Ченни всегда с вами, ребят!»

* * *

А рассвет ведь так же прекрасен, просто не все любят просыпаться с первыми лучами солнца, предпочитая подольше понежиться в постели. А кто всё же поднимается так рано, спешит по своим делам, редко замечая дары природы, что ожидают внимания, ожидают, пока кто-нибудь наконец заметит их. Солнце само ещё не проснулось, а всё оживает в предвкушении, наполняясь жизнерадостным оранжевым светом, предвестником нового дня. Свет струился, охватывая пространство, проникая в сонные растения, заставляя их сиять изнутри, окружал ореолом красок, и сердце умиротворённо замирало, наслаждаясь кратким мигом рассвета.

Незабываемая картина.

Но рассветов было намного меньше, чем закатов, потому что не всякий человек подобен юному солнцу, возрождающемуся каждый новый день. Новый день часто мог огорчать, не оправдывать ожиданий, рушить планы. Утро несло с собой разочарование в мечтах, что успели поселиться в душе благодаря таинственной ночи, исполняющей желания. Утро заставляло проснуться, откинуть чувства, прибегнуть к рациональности, заставляло пробудиться разум, что спал романтичным розовым вечером. И пусть порой расстраивал, всё же таил в себе очарование.

Жизнь продолжалась, но будут ли новые тропинки столь же бессмысленны? Мы могли снова что-то потерять. Но неизбежно наткнулись бы на то, что вновь заставило бы дышать. Кто стал бы этим смыслом? И конечного пункта просто не существовало, и не было определённых целей, лишь чувства. Воспоминания о маленьких счастливых моментах, что, сплетаясь, составляли пути жизни.

* * *

Тяжёлая рука на талии заставляла всё время ворочаться, но вызывала мягкую улыбку. Крепкие объятия со спины и лёгкий ветерок, гуляющий в волосах — в этот раз вместо подушки оказалась сама Лим, но она была вовсе не против заменить ту навсегда.

Непоседливые лучи просачивались сквозь тонкую ткань палатки, и глаза щурились от яркого света раннего солнца. И пока Лим решала, выбираться ей на свободу или нет, Рюджи сам выпустил её, переворачиваясь и со стоном пряча глаза в изгибе локтя. Лим улыбнулась, наблюдая за ним и, не сдержавшись, потрепала его взлохмаченные волосы, получая в ответ неясные бормотания. В приподнятом расположении духа она выбралась из палатки, стараясь расстегнуть молнию как можно тише, потянулась к голубому чистому небу, словно могла коснуться его кончиками пальцев. Едва проснувшееся солнце озаряло пейзаж радостным тёплым светом, а Лим села у большого притихшего костра, наслаждаясь переливами и сиянием в мелкой ряби глубокой воды. Озеро встречалось с небом на горизонте, они не были разделены даже полоской леса, и водное пространство казалось безграничным.

Лим внезапно почувствовала тяжесть на плечах — Рю бессовестно навалился со спины, безжалостно придавливая своим весом.

— Ты же спал пять минут назад, — возмутилась Лим, пытаясь спихнуть тяжёлую тушку, но опять услышала лишь мычание, потому что соня всё ещё спал на ходу.

И только длинный пирс упирался в нечёткую границу тёмно-синего и бледно-голубого. Деревянный и древний, а вместо полноценных перил были лишь невысокие столбы. Выглядел он хлипким и ненадёжным, и пусть был старым, но сколько закатов проводил он, сколько встретил рассветов. До сих пор разделял он две стихии, удерживая их друг от друга, поэтому был таким сильным, смог бы выдержать и парочку людей.

— Так прекрасно, что не хватает слов… — прошептала Лим, не отрываясь ни на секунду от созерцания картины. А сердце замирало.

Рюджи постепенно просыпался, открывая один глаз, и Лим наслаждалась его мягкими согревающими объятиями.

— Волшебно…