Директор Кренник: амбиции под контролем (джен)

— Что случилось? — Кренник проходит мимо замершего в дверях адьютанта и усаживается за стол.

— Сообщение по аудиосвязи, сэр. Шаттл повстанцев вышел из гипера, захвачен гравилучом и посажен на «Обвинитель». Команда заблокировалась изнутри. Запрашивают ваше разрешение на штурм — согласно указу гранд-моффа вы лично курируете операцию.

Внезапно становится очень холодно. Кренник медленно выдыхает и мысленно благодарит Силу за то, что успел вытрясти из Таркина расширенные полномочия.

— Я запрещаю любые действия в моё отсутствие. Команду нужно брать живьём — а при штурме это невозможно.

Мад делает пометки на датападе.

— У вас есть план, сэр?

Кренник вздрагивает.

— Да. — «Но лучше бы его не было. Прости, Гален». — Передайте: пусть установят генератор защитного поля вокруг шаттла, чтобы исключить возможность прорыва. И ждут нас.

— Да, сэр.

А что, если…

— Мад! И пусть свяжутся с ними на общей чистоте. Сообщат, что мы обещаем им жизнь в обмен на добровольную капитуляцию. И что у нас в заложниках тот, за кем они охотились.

Кренник взмахом руки отпускает офицера и закрывает глаза.

А ведь ему придётся сделать это. Использовать Эрсо как наживку. Но это лучше, чем обливаться потом при мысли, что неадекватные повстанцы геройски подорвут сами себя или решат прорваться с боем. Что означает практически неминуемую гибель Джин.

Кренник резко выпрямляется в кресле и хватает датапад. Так, кто там ещё в этой славной компании? Диверсанты, наёмный убийца, воин-монах из Храма Кайбера… Ничего существенного.

Офицер разведки Альянса. И пилот-предатель. Директор отрывается от чтения, в голубых глазах появляется опасный блеск.

Результаты допросов этих двоих достаточно займут Таркина, чтобы он в ближайшее время не вспомнил про семью Эрсо.

И ясно, кто запудрил мозги девочке.

“Кассиан Андор. Я запомню”.

Дверь распахивается. Запыхавшийся Мад вытягивается на пороге:

— Сэр! Срочное сообщение: в пространство над Скарифом вошёл флот Альянса. Начался бой, сэр.

Проклятье. Кренник сжимает кулак:

— Передайте на «Обвинитель» наши координаты выхода из гипера, пусть организуют прикрытие.

— Так точно, сэр!

Адъютант исчезает.

Кренник стискивает зубы. Значит, Альянс всё-таки проникся важностью задачи и решил помочь своим людям. Как не вовремя!

Он выходит в коридор и подзывает одного из охранников каюты Галена:

— Сард, обеспечь броню заключённому. И проследи, чтобы он её надел.

Тот молча салютует. Кренник идёт в кабину.

Мад оборачивается, не снимая наушников:

— Сэр, в точке выхода нас ждёт эскадрилья СИДов.

— Прекрасно.

Кренник кивает и берётся за поручни. На всякий случай.

— Обратный отсчёт до выхода из гипера. Пять, четыре…

Шаттл встряхивает. Полосы на экранах растворяются в пронизанной яркими вспышками черноте. Громады разрушителей заслоняют обзор слева. Вокруг тут же пристраиваются СИДы, Кренник удовлетворённо прислушивается к радиообмену.

Повстанцев связали боем на приличном расстоянии от шлюза Скарифа и от «Обвинителя».

Мигает освещение, по корпусу проходит дрожь. Пилот что-то шипит сквозь зубы, маневрируя по указаниям ведущего эскадрильи. Вокруг мелькают огни выстрелов.

Кренник шире расставляет ноги, сжимая поручни. Отвратительное чувство — понимать, что от него сейчас ничего не зависит. Могущественный директор в эти минуты бесполезнее всех в экипаже.

На экранах трудно что-либо разобрать — сплошная круговерть вспышек и бешеных манёвров истребителей.

Кренник сосредотачивается, начиная постепенно разбирать картину.

Одно крыло идёт намного впереди, расчищая путь, два других по бокам, ещё одно — защищает тыл. Последнее окружило шаттл плотным кольцом, изредка отбивая то, что пропустили остальные.

Кренник одобрительно улыбается — действия слаженные, чувствуется опыт сопровождения. Значит, ему дали специально обученных пилотов.

Гигантская серая поверхность надвигается сверху.

— Нас принимает палуба А-65, ангар 211, захожу на посадку, — сообщает пилот. Шаттл медленно входит в тёмный зев ангара.

— Дайте мне связь с командиром эскадрильи, — приказывает Кренник, забирая у адьютанта наушники.

— АЕ-25-1 на связи, — слышится искажённый помехами голос.

— Говорит директор Кренник. Прекрасная работа, командир.

— Спасибо, сэр. Служу Империи!

Кренник снимает наушники. Ему редко доводится общаться с пилотами СИДов, и каждый раз остаётся неприятный осадок. Расходный материал, люди, которые всегда оказываются в самом пекле.

Люди без имён. У них есть только идентификационный номер и безликая машина, одна из тысяч таких же.

Люди, без которых невозможно выиграть ни одно сражение.

Лёгкое прикосновение к рукаву выводит его из задумчивости.

— Сэр, нас ожидают. Заключённый идёт с нами?

— Да, Мад. Пусть возьмут в каре.

— Есть, сэр.

Кренник задумчиво спускается по сходням.

В самом деле, почему у него нет собственной эскадрильи сопровождения? Случаи на Иду и здесь — далеко не единственные, когда приходится дожидаться прикрытия от кого-то. Причём иногда в ущерб важной миссии.

Почему бы не поднять этот вопрос с Таркином? После успешного разрешения вопроса с уязвимостью станции, конечно.

Высокий офицер с нашивками лейтенанта приветствует его.

— Какие новости? — отрывисто спрашивает Кренник.

— Сэр, вы прибыли очень вовремя. Повстанцы требуют показать им заложника. В противном случае угрожают подорвать корабль. Их ангар на уровень ниже.

Директор сдерживает ругательство. Точно, идея разведчика Альянса. Больше некому предложить столь практичный выход из положения.

— Свяжитесь с ними немедленно и сообщите, что их пожелание будет выполнено… — быстрый взгляд на хроно, — через три минуты.

— Слушаюсь, сэр.

Лейтенант отходит, торопливо активируя комлинк. Кажется, что лифты едут невыносимо медленно.

Двое штурмовиков выдвигаются вперёд, прикрывая директора, ещё двое держатся сзади. Матиз идёт внутри каре, рядом с Галеном.

Высокие двери ангара разъезжаются в стороны. Кренник делает глубокий вздох, оценивая обстановку.

Изрядно покорёженный шаттл под тонким дрожанием защитного поля. Колонны штурмовиков и боевых дроидов вокруг.

— Дайте связь с повстанцами, — бросает директор через плечо.

Включенный комлинк кажется бомбой замедленного действия. Кренник твёрдым шагом выходит вперёд, жестом велев штурмовикам оставаться на месте.

Что ж, сложные переговоры — это по его части.

— Директор Кренник на связи. С кем говорю?

— Мы не ведём с вами переговоров. Наши требования вам наверняка озвучили, — мужской голос, высокий, слегка издевательский.

Блефует?

Директор сдвигает большой палец в перчатке немного влево, запуская синхронное распознавание речи. И анализ посторонних шумов.

— Да, озвучили. Заложник здесь, со мной. Его охраняют штурмовики смерти. — Он делает паузу, вынуждая противника сделать следующий ход.

И тот предсказуемо не выдерживает.

— Пусть нам покажут его!

Директор удручённо качает головой. Он знает, что его прекрасно видно на экранах повстанцев, и пользуется этим по максимуму.

— Вы, кажется, не осознаёте некоторых важных моментов. Позвольте обрисовать ситуацию: всё необходимое от заложника мы уже получили. То сообщение, которое он вам передал, больше не актуально, — Кренник замолкает на несколько секунд, давая возможность осмыслить сказанное. Затем громко, печально вздыхает и заканчивает:

— Или вы выходите без оружия с поднятыми руками — или мы казним Галена Эрсо. Прямо здесь.

По связи доносится тихий не то крик, не то стон, потом неразборчивые ругательства. Чьё-то яростное: «Он лжёт!»

Распознаватель речи исправно пишет имена и фразы. Переговорщик действительно — Кассиан Андор. А не выдержала — Джин.

Кренник ждёт, с деланным равнодушием разглядывая шаттл.

Главное, не думать сейчас, что творится с Эрсо.

«Гален, это единственный вариант избежать штурма. Надеюсь, ты поймёшь. Позже».

— Докажите, что он жив! — наконец говорит Кассиан.

Кренник делает знак штурмовикам и отходит в сторону. Те выталкивают перед собой фигуру в броне, подводят ближе.

— Снимите шлем.

Из коминка доносится судорожный женский вскрик. Приглушённый диалог:

— Это мой папа! Мы должны выйти, как они просят!

— Бессмысленно, Джин, они всё равно убьют и его, и нас.

— Ты ведь ещё на Иду хотел застрелить папу, так что будешь только рад, да?

— Джин!

Звук пощёчины.

Кренник слушает вполуха, глядя на Эрсо. Тот стоит очень прямо, устремив взгляд на шаттл. Чёлка заслоняет глаза, рот плотно сжат.

Судя по звукам, повстанцы перешли к драке. Никакой организации! Директор презрительно кривит губы.

— Я не намерен ждать бесконечно, господа, — заявляет резко. — У вас есть десять секунд на то, чтобы открыть шлюз и выйти. Сард, действуй!

Штурмовик одним ударом бросает Галена на колени. Прицелы двух винтовок скрещиваются на его спине.

— Нет! — отчаянно кричит Джин, её голос теряется в треске помех. Кто-то хочет сломать передатчик?

— Десять. Девять, — медленно и жёстко начинает Кренник. Слова падают, как тяжёлые куски металла, гулким эхом отражаются от стен ангара.

Перепалка между повстанцами заглушается помехами. Директор читает бегущие строчки распознавателя речи и краем глаза наблюдает за Матизом — тот обманчиво-расслабленно стоит почти вплотную к Эрсо.

Он успеет. Если что — успеет.

Кончики пальцев холодеют, кожа перчаток вдруг оказывается слишком шершавой.

— Пять. Четыре.

Звуки ударов и срывающееся на визг: «Папа!»

Этот крик слышен всем.

Гален вздрагивает всем телом, так, что заметно даже в броне.

— Три, — с нажимом произносит Кренник. Неужели придётся задействовать запасной план? Хаттов Кассиан!

«Я допрошу тебя лично, ублюдок».

— Два… один. Цельсь!

Матиз едва заметно напрягается.

— Стойте!

Гален вскидывает голову, жадно глядя в открывающийся проём.

— Отставить.

Прицелы гаснут.

Джин появляется первая. Волосы растрёпаны, рукав куртки порван. Она тяжело дышит, сжимая в руках бластер. Кассиана удерживают за руки двое диверсантов. В его глазах полыхает ненависть.

— Я сказал, выходить без оружия. Поднять руки.

Джин медленно кладёт бластер на пол, не сводя глаз с отца. Остальные неохотно поднимают руки. Кассиан, освободившись, передёргивает плечами, но всё же подчиняется.

Кренник незаметно переводит дух. Слава великой Силе! Теперь — доиграть сцену до конца.

Незаметно шевелит пальцами. Четверо штурмовиков смерти тут же занимают свои позиции вокруг него, закрывая собой.

— Сард, Матиз. Наденьте заключённому шлем и возьмите в каре. Лейтенант!

— Да, сэр?

— Мне нужно, чтобы ваши штурмовики действовали по моей команде.

— Разумеется, сэр, — берётся за комлинк. — Выполнять приказы директора Кренника!

— Внимание всем. Взять пленников в «клещи».

Штурмовики сдвинулись, окружая защитное поле плотным кольцом.

— После выключения поля осуществить захват. В случае попытки сопротивления стрелять только по ногам. Взвод-три, ваша задача — вывести из-под огня пилота, девушку и офицера. На других не отвлекаться! Приготовиться к отражению атаки. Снять щит!

Синеватое мерцание исчезает с глухим хлопком. Тут же из-за спин Кассиана и Джин вылетают разряды бластеров — как предсказуемо! Штурмовики бросаются вперёд. Несколько минут ничего не видно за их спинами. Джин и Кассиана оттесняют в сторону очень быстро, следом тащат пилота — он обвисает на руках солдат. Ранен, что ли? Не похоже.

Не важно. Потом разберутся.

— Лейтенант! Мне нужны допросные с полным доступом к оборудованию, и тюремный блок со средними условиям. Плюс медицинская помощь.

— Мне приказано предоставить блок Е-46 в ваше распоряжение, сэр.

— Превосходно. Какие взводы я могу взять для сопровождения?

— Здесь все ваши, сэр. Все пять.

— Спасибо, лейтенант.

Звуки выстрелов стихают.

— Повстанцы нейтрализованы, — отчитываются командиры штурмовиков.

Джин подводят первой. В карих глазах, таких же, как у Галена, сверкает гнев и плохо скрытый страх.

— Директор Кренник, — с отвращением выплёвывает она.

Тот не удостаивает её взглядом.

Глупая девчонка. Может, хоть отец вправит ей мозги?

— Матиз, — негромко зовёт Кренник.

Снайпер тут же оказывается рядом.

— Забери её. Проследи, чтобы их поместили вместе.

— Слушаюсь, сэр.

Он умело подхватывает Джин под локти — не больно, но так, что если дёрнется — тут же окажется схваченной.

— Остальных — согласно общим правилам. Увести.

— Да, сэр, — штурмовики ведут мимо Кассиана. Тот злобно скалится, зажимая рукой рану на плече. Окровавленные пальцы чуть подрагивают. Похоже, он в бешенстве.

Кренник равнодушно отворачивается, разглядывая пленных. Воин-монах в странном одеянии. Двигается уверенно, но… он слеп? Что-то в нём есть. Нужно будет побеседовать отдельно.

— Лейтенант.

— Сэр?

— Вы в курсе, что у меня особые полномочия насчёт этих повстанцев? Допросами руковожу лично я. Допуск есть только у меня — или с моего разрешения. У штурмовиков смерти приказ стрелять на поражение в случае попытки несанкционированного допроса.

Офицер нервно сглатывает.

— Я… понимаю, сэр.

Кренник недовольно морщится. Видимо, лучше прояснить кое-то сейчас. И заодно запустить нужную версию в массы.

— Лейтенант, вы заметили, что двоих пленных охраняют мои люди лично?

— Да, сэр, — в голосе появляется сдержанная заинтересованность.

— Они имеют отношение к секретному проекту, который курирует непосредственно Император. Поэтому их охране я уделяю особое внимание. Вам ясно?

— Так точно, сэр!

Лейтенант вытягивается по стойке смирно.

«Какой полезный термин — «Император».

Кренник отпускает офицера и, мысленно усмехаясь, спускается в тюремный блок.

Следит за размещением пленных, даёт указания по оказанию медицинской помощи.

Фраза, что штурмовики имеют приказ стрелять на поражение в случае несанкционированного допроса, повергает начальника блока в лёгкий транс. Зато чудесное слово «Император» действует, как разряд электрошокера.

С чувством выполненного долга Кренник вызывает приставленного к нему лейтенанта — надо поинтересоваться, как его зовут? — и идёт к инженерам. Пора отправлять миссию в Цитадель.

Интересно, удастся не допустить прорыва повстанцев при открытии шлюза в дефлекторном поле?

Пожалуй, сначала ему нужно на мостик.

— Лейтенант, я хочу поговорить с командиром корабля.

— Прошу за мной, сэр.