Соловей и брусничная фея (джен)

Фредди явилась на завтрак вместе со всеми, еще бледная после вчерашней ночной прогулки, но торжествующая, что ей опять сделали уступку. Пострадавшая мисс Эрдли держалась с обычным достоинством. Старшие девочки судачили, что заметили в окно двоих мужчин, которые весьма странными способами передвигались по саду.

— Полиция, — догадалась Лиза. — Как, однако, потихоньку им приходится действовать. Берегут репутацию.

Она зло усмехнулась. Джорджи продолжала следить, что же будет дальше. Прежде всего, конечно, ее интересовала Фредерика. Ее торжество быстро прошло. Она была бледна, часто вздрагивала, иногда на нее нападал истерический смешок.

— Ей, видимо, страшно оставаться одной, — очень тихо предположила Клара.

Со второго урока Фредерику забрали, и после она молчала с самым загадочным видом. Джорджи дорого бы дала, чтобы каким-то образом прочитать ее мысли. "Может, телепатия — не такая уж ерунда? Надо будет проверить".

С уроков вызвали еще Альфонсину, а в обед директриса объявила, что прогулки по саду разрешены.

— Но мисс Кьюзак, — добавила она, — все же должна сегодня в пять явиться помогать на кухню.

Лиза победительно улыбнулась. Фредди поджала губы и сузила глаза, но промолчала. Любопытно, что это могло значить.

Джорджи рассчитывала после обеда, раз уж разрешили, поболтать в саду с Карен, а до нее еще кое с кем, но когда вставала из-за стола, ее схватила за руку Летиция.

— Нам нужно поговорить. Немедленно.

Поводов отказать не было, и Джорджи решила потерпеть: Летти вряд ли задержала бы ее надолго. Они поднялись на лестницу, ведущую на чердак.: там едва ли кто появился бы.

— Альфонсина сказала Марселле, что вчера видела записку, где тебя вызывали ночью в сад. Она, конечно, разболтала Фредерике, та, видимо, решила тебя поймать. Джорджи, — Летти нахмурила и без того почти сросшиеся брови. — Конечно, ни в какой сад ты не собиралась.

— Может, ты не все обо мне знаешь, — Джорджи хитро улыбнулась.

— Лги кому-то другому. Ты все рассчитала, верно?

Джорджи пожала плечами и дурашливо мотнула головой.

— Никогда не понимала, зачем ты ищешь себе неприятностей, — вздохнула Летиция. — Но сейчас все стало гораздо хуже. Раньше ты не пыталась никого подвести под наказание.

— Фредди вроде бы не наказали.

— Но ведь ты этого хотела?

Джорджи зевнула.

— Летти! Скучно!

— Я не верю, что директриса подкуплена отцом Фредерики. Значит, она ждет удобного момента, чтобы поставить Фредерику на место.

— Выходит, что я ей помогаю. Разве плохое дело делаем?

Летиция поколебалась.

— Не лучшее. И не думаю, что мадам Айсви тебя отблагодарит.

— Может, хоть спасибо скажет, не свинья же она. Ладно, Летти, я пойду по своим делам, а ты чайку попей с Кларой и Марси. Может, еще что интересное узнаешь.

Она стала спускаться с лестницы.

— А дела у тебя, конечно, с Карен? — спросила вслед Летти с неприкрытой обидой.

— А кто, по-твоему, мог ждать меня в саду? — обернулась Джорджи, подмигнула и убежала.

Летиция, признаться, всегда была изрядной занудой, но все же приятнее Ханны и бывших одноклассниц. До приезда в школу обе как-то находили общие темы для разговора, но здесь Джорджи оказалось веселее с Карен, и не только с ней. Летти становилась все несноснее со своими нравоучениями, то грустила, то сердилась — немудрено, что болтать с ней хотелось все меньше.

В саду Джорджи вновь окликнули: на сей раз Клара. Она аккуратно озиралась по сторонам, и Джорджи поняла, что сейчас снова придется секретничать.

— Все уже слышали про Альфонсину и про записку, — она сглотнула и потупилась. — Мне придется сказать правду, если спросят. То есть… Как было дело.

— Что я выронила лист, а Альфонсина его подняла? — усмехнулась Джорджи. — Да сколько угодно.

— Ты не обидишься? — уточнила Клара.

— Нет.

Еще потоптавшись, Клара улизнула. Джорджи вздохнула свободно: сейчас ей предстояло встретиться с более интересным человеком. Если, конечно, он придет.

Но если она рассчитала все правильно, он не мог не прийти. И точно, Брюс поджидал ее у садовой ограды.

— Молодец, отлично справился! — Джорджи приникла к решетке и дернула его за рукав. — Она так верещала!

Брюс усмехнулся: видимо, ему тоже понравилось.

— Мне стоило бы взять ботинки Андерса. И его плащ. Чтобы, если будут искать, подумали…

— Так ведь искали, — предупредила Джорджи. На его лице отразился испуг, и она поспешила успокоить:

— Они наверняка увидели, что следы детские, и дальше расследовать не стали. Не бойся, на тебя не подумают точно. Ты ведь сжег мое письмо?

— Конечно.

— Ну, ты уже понял: никаких ботинок Андерса, иначе нас перестанут выпускать из школы. Директриса испугалась сначала.

— Еще бы, — усмехнулся Брюс. — Это ее дело. Как выучитесь, в безопасности ли вы — это ее дело. Мой отец, кстати, ее очень уважает. Хотя он мало кого уважает из женщин.

— У меня конфеты есть, хочешь?

— Не люблю сладкое, — сморщился Брюс. — Только зубы портит. Его Андерс любит, а еще — представляешь? Тушеную фасоль на хлебе. Ест это с ветчиной. Ужас.

Джорджи согласилась, что это мерзко. Сама она вообще больше любила фрукты. А если мясо — так уж пряное и жареное. Но фасоль… Кошмар ее детства наравне с кабачками и тыквами.

— Я к тебе не за конфетами пришел. Ты обещала какую-то шутку…

Да, Джорджи в письме, где предлагала Брюсу прийти ночью к школе и разыграть нападение на Фредерику, пообещала, что поможет ему поставить на место брата. Но она так и забыла продумать, что же собиралась предложить. Не беда, можно ведь, как любит говорить Ханна, импровизировать.

— Твой брат пирожные любит? Двухслойные бисквиты?

Брюс энергично кивнул. Джорджи подмигнула.

— Вариант первый: намажешь между слоями горчицей вместо варения. Вариант второй:постараюсь соорудить для тебя специальный соус. Приходи за ним дня через три, в это же время.

Кулинарные способности Джорджи, конечно, оставляли желать много лучшего, но ведь не было сейчас задачи накормить и угодить.

Брюс заулыбался.

— Отлично. А то видеть не могу, как вокруг него прыгают! Папа хочет, чтобы он стал врачом. Чего вот плохого? А он вот не хочет! А чего хочет — сам не знает. Папа его в кружок естественных наук записал, настоял, чтобы ходил. Он не стал. Как-то в школу пьяным завалился, в другой раз… — Брюс словно бы опомнился и сжал губы. — Гад он, гад. Свинья неблагодарная. И со мной обращается, будто я грязь под ногами. А эта девка — такая же, да? Сильно ей влетело?

— Ну.. Вопрос решается, — выкрутилась Джорджи. — Но мы с тобой здорово поработали. Поди, вроде сюда идут.

Брюс успел удрать раньше, чем к ограде подбежала Карен — а может, она заметила их и нарочно помедлила.

— Мне кажется, скоро все должно чем-то закончиться. Пойдем под окна кухни! Пошпионим: придет Фредди или нет. Ставлю десять пайклов, что не явится.

— Жаль, что ты меня решила не втягивать во вчерашнее, — шептала Карен, пока они пробирались к кухне.— Обожаю приключения. Папа обещает взять меня охотиться на волка, когда я немного подрасту. Как интересно! Я уже однажды видела волка, которого папа убил на охоте. Знаешь, он не очень-то большой, меньше даже овчарки, и некрасивый… Но все-таки заметно, какой сильный. Наверное, против него выходить очень страшно. Вот я и хочу попробовать.

У окон кухни удачно рос куст сирени: за ним ничего не было видно, а высунувшись между его ветками, девочки могли разглядеть почти все происходящее. Джорджи принюхивалась к запаху тушащейся картошки, пекущегося хлеба, слушала, как шкварчит на сковородке лук. Желудок печалился. Она вряд ли бы долго вынесла это — наблюдать, как готовят, без возможности урвать хоть кусочек. А противная Фредди, ради которой приходилось страдать, не изволила явиться.

— Ничего, — утешила Джорджи себя и Карен. — Посмотрим, что-то будет на ужине.

— По-моему, будет овсянка, — подмигнула Карен. — Я заметила, ее готовила помощница поварихи. Интересно, для кого бы…

Ну конечно, как выяснилось за ужином — для Фредди. Она, разумеется, снова не стала есть, и когда к ней подошла миссис Кроу, отправила ложку каши ей в лицо. По залу прокатился дружный вздох. Альфонсина потупилась. Лиза вскочила, Марселла и Летти удержали ее за локти.

Мадам Айсви спокойно поднялась из-за стола.

— К сожалению, вынуждена вас покинуть. Мисс Кронтон, позаботьтесь о том, чтобы через пять минут мисс Кьюзак была у меня в кабинете. Мисс Эрдли, принесите розги. Остальным желаю приятного аппетита.

Однако за ложку браться было рано: спектакль только начинался.

— Что?! — вскричала Фредди, вскочила из-за стола и преградила директрисе путь. — Немедленно скажите, что вы шутите! Вы не посмеете! Вы не понимаете, кто я?!

— До безобразия избалованный, непослушный ребенок, — ответила директриса спокойно. — Остается надеяться, что это поправимо. Ступайте с мисс Кронтон.

— Да вы сами пойдете…

— Фредерика, нет! — воскликнула Альфонсина.

— Хорошая попытка, мисс Керли. Увы, человека не всегда удается спасти от него самого. Мисс Кьюзак, я даю вам последнюю попытку принять судьбу по-королевски, с достоинством. Неужели вас придется тащить, как кота? Знали бы вы, как это смешно выглядит.

Фредди швырнула тарелку на пол и подняла пронзительный визг.

— Придется тащить. Мисс Кронтон, прошу вас.

Преподавательница гимнастики, гибкая и сильная молодая женщина, легко обхватила вопящую Фредди и подняла ее. Та сучила ногами в воздухе, била руками, ни в кого не попадая. Директриса вышла, Фредди вынесли следом, а мисс Эрдли вышла еще раньше.

Молчание после их ухода, наверное, длилось минуты три, но дольше Джорджи не выдержала.

— Оу-у, — тихо выдохнула она, радостно тряхнула головой и кинулась навстречу вскочившей Карен. Учителя не остановили их: от Фредди успели устать все.

— Вот так бы раньше, — проворчала Лиза; впервые Джорджи видела на ее лице настолько довольное выражение. Однако, осмотревшись, она с удивлением заметила: из одноклассниц больше никто не радовался.

Офелия выглядела пораженной, Альфонсина испуганно всхлипывала. Летиция с равнодушным видом ложечкой отделяла кремовый цветок на пирожном. Марселла, не утерпев, подошла к Альфонсине и обняла ее. Кассандра смотрела на них сочувственно. О чем думала Клара, понять было невозможно: на ее лице было обычное неопределенное выражение, затуманенный взгляд был, как всегда, неуловим.