Фиолетовая карамелька (гет)

— Ура, я написал на четыре! — Рю радовался, словно ребенок, получивший леденец.

И если вы захотите представить его в этот момент, то вспомните мальчишку, который размахивает портфелем над головой, радуясь окончанию последнего урока. Конечно, Рюджи не крутил рюкзаком в воздухе, просто раскачивал его рядом с землёй, но его состояние сейчас было именно таким. Он широко улыбался своей фирменной прямоугольной улыбкой, затмевая само солнце. И походка его была танцующей, пружинистой, будто он сейчас готов взлететь. Лим не могла не порадоваться, хотя бы просто потому, что эта солнечная улыбка и поведение Рюджи, заставляли ее тоже улыбаться.

Немного успокоившись, Рю предложил ей наушник, ведь только вчера вечером нашел песню, которая до сих пор крутилась в голове. Лим взяла не раздумывая, ей было интересно, что же ещё слушает Рюджи. Может, он подкинет ей что-то новое и интересное из своей копилки? И Лим не ошиблась, этот заводной ритм, казалось, навечно поселился в ее голове.

Рюджи вел себя раскованно и свободно, подпевая на иностранном языке, активно жестикулируя, едва ли не пританцовывая, подбивая на это и Лим.

Но она и не сопротивлялась, эта песня ей очень понравилась. И хоть Лим не очень любила употреблять такие слова, но назвала бы и музыку, и текст прикольными и классными. Не сдерживаясь, она барабанила пальцами в воздухе, подстраиваясь под ритм, подпевала строчкам, которые повторялись так часто, что не запомнить было невозможно.

Они, смеясь, почти согнувшись в три погибели, всё же дошли до учебного корпуса. И принялись успокаиваться. И этот смех, казалось, сделал их ближе друг к другу, сблизил их. Рю, хоть и догадывался, все же удивился, что так быстро смог добиться некого доверия с ее стороны. Удивился, что Лим может быть такой веселой, что может шутить, громко смеяться, что на самом деле, она может быть болтливой, если предмет разговора ее волнует. Просто очень редко показывает это, не желая обнажать сердце перед каждым человеком. Но ему — доверилась? Может немного, а может и гораздо больше, но створки ее души распахнулись перед Рюджи.

* * *

Сегодня тренировка, перед выступлением надо прогнать всё очень тщательно, особенно с Ченни. Странно, что, хорошо танцуя, он умудряется каждый раз совершать ошибки в номере. Поводов для нервотрёпки будет меньше, если проверить хореографию ещё пару раз.

— А-а-а, — поднял голову Рю, неожиданно вспомнив нечто важное, — точно, как я мог забыть! — и раздражённо откинул голову на спинку стула, прикрыв глаза.

— И ты тоже забыл? Без учебника вход в аудиторию запрещён, — с усмешкой посмотрел на него Ченни.

— Повязку, — сказал Рю с таким видом, будто сейчас они только это и обсуждали.

Все удивлённо посмотрели на него: при чём тут это, разве не об учёбе они говорили все вместе? Ченни лишь тяжело вздохнул, тряхнув волосами. Лим устало откинулась на спинку, потирая переносицу, эти разговоры об учёбе уже утомили её.

— Ченни забыл учебник для семинара, — подсказала она, заметив, что некоторое время Рюджи путешествовал в своём мире и явно не понимал, что сейчас творится вокруг.

— По истории? У меня есть с собой!

— Эй, ты с нами вообще сидел? — возмутился Ченни. — По иностранному! С чего ты вдруг начал говорить про какую-то повязку?

Но Рю лишь улыбнулся, взлохмачивая волосы на затылке, и разговор продолжился, перескакивая с одного предмета на другой. Лим никогда не теряла нить обсуждения, периодически кивая, делала вид, что очень внимательно слушает. Но ей было интересно, как можно настолько углубиться в свои мысли, что совсем не замечать окружающий мир? Непослушная прядка упала на глаза, и Лим раздражённо заправила её за ухо, покусывая губы в задумчивости. Хотела бы и она выпасть из реальности, но почему-то та прочно удерживала в своей власти.

Опущенные жалюзи не спасали от редких лучей солнца, пролезающих между перекладинами. Рю узнал, что практика по иностранному языку является самой выматывающей, преподаватель вываливает на студентов свои проблемы, срывая злость на неповинных. Что, забыв учебник хоть раз, можно попасть в немилость до конца года. С Ченни он был знаком уже давно, вот только теперь они учились в одной академии, и Рю услышал много нового и интересного из уст первого балабола всея академии. Настойчивый блеск на периферии зрения заставил его вновь отвлечься.

Лим, улыбаясь ребятам, поправила волосы, откидывая их за плечо. Настойчивое солнце задело и её, заставляя щурить глаза. И тонкие нити, падающие на лицо, ярко светились, выделялись на бледной коже. Но взгляд Рю привлекло и другое. Лим отвела волосы за ухо, и два маленьких гвоздика, фиолетовый камушек и зелёный, переливались на солнце, играясь в его лучах, поблёскивая гранями. И маленький крестик на тонкой короткой цепочке. Три серёжки. Рю насмешливо поднял брови, а ведь Лим выглядит тихоней и серой мышкой. Но не у каждого встретишь столько проколов в ушах. Это приятно удивило, заставляя ещё внимательнее приглядеться к Лим.

— Рю! Вечно ты где-то пропадаешь, — громко повторил Ченни ещё раз, не дождавшись абсолютно никакой реакции. Рю выплыл из своих мыслей, обращая внимание на друга, и мысленно дал себе подзатыльник за витание в облаках.

— Учебник по истории, — меланхолично подсказала Лим, когда Ченни был готов лопнуть от возмущения.

— Можешь забирать, — улыбнулся Рю так солнечно, что недовольство исчезло, заставляя лишь удивиться такой невнимательности. Как можно совершенно неожиданно выпасть из разговора, в котором сам же принимал активное участие? Но Ченни лишь тихо смеялся, привыкший за короткое время к такому поведению.

* * *

Лим готовилась к следующей практике и сидела на лавочке, углубившись в чтение. Был перерыв на обед, поэтому народ разбежался по столовым, пока есть такая возможность, ведь впереди ещё половина дня для усердного труда. Но Лим не любила появляться одна в таких людных местах.

Она отвлеклась, когда на периферии зрения замаячила рыжая макушка, и подняла взгляд. Рю был не один, да и шёл не в её сторону — пока ещё не заметил. Лим с интересом стала разглядывать девушку, которая обвивала руками его предплечье. Да уж, кто-кто, а этот парень пользовался популярностью у противоположного пола. А как иначе, симпатичный, весёлый, заставляющий смеяться всех вокруг, этот образ только подталкивал людей к общению. Кажется, что он нравился абсолютно всем, как и предсказывала Лим. Такого человека просто нельзя не полюбить, к такому просто невозможно не потянуться.

Тем временем, Рю и сам заметил Лим. Он кинул на неё взгляд, мельком улыбнувшись, поднял руку в приветствии. Сейчас освободится, и они вместе пойдут на лекцию, ещё может успеют немного погулять перед началом. Лим кивнула, и глаза вновь опустились к книге, но, услышав громкий женский смех, она посмотрела в их сторону опять.

Они стояли далековато, и Лим не могла слышать их разговора. Но Рюджи медленно поднял руку, убирая чёлку с лица, слишком медленно. Слегка наклонил голову на бок, и его губы так же медленно растянулись в улыбке. Не яркой и солнечной, тягучей, словно мёд. «Боже, он что, заигрывает с ней? — Лим рассмеялась, подняв брови в удивлении. — Ну надо же, вот это поведение!» А девушка всё ещё сжимала его руку в своих ладошках и тоже смеялась. Жест Рю произвёл на неё впечатление. Это было видно так очевидно — накручивала локон волос на палец, томно смотрела. Лим же закатила глаза: «Настоящие бразильские страсти. Будто сериал смотришь. Он же бросит тебя в скором времени, неужели думаешь, что сможешь поразить его своими взглядами в самое сердце? Он тебе не по зубам с такими-то трюками. Или решила лишь хорошо провести всего лишь одну ночь?»

Интересная парочка стояла боком к ней. И Лим увидела, как Рю так же неспешно провёл костяшками пальцев по щеке своей спутницы, та закрыла глаза, наслаждаясь этими прикосновениями. Затем он что-то прошептал, наклонившись к её уху, отстранился, игриво улыбнувшись. Девушка улыбнулась ему в ответ, медленно проводя рукой по его предплечью, и, наконец, удалилась модельной походкой. Но, увы, Рю уже отвернулся.

Лим со смешинкой в глазах смотрела, как он садится на скамью рядом.

— Да уж, Ромео. Удивительно, как девушки ведутся на всё это, — протянула с глупой улыбкой на губах, толкнув его плечом. — Как печально.

— Ты просто не знаешь, как это работает, — самодовольно улыбнулся Рю, скрестив ноги бабочкой. Лим закатила глаза. — Если ведётся, значит, сама этого хочет.

— Ты же нес опять какой-нибудь бред. Достаточно посмотреть на её поведение, чтобы всё понять. Именно так ведут себя глупые героини большинства романов, когда хотят закадрить кого-нибудь.

— Но именно так и ведут себя большинство девушек, разве нет? — возразил Рю. — И потом, я думал, что ты была занята чтением. И как только всё разглядела? Наслаждалась представлением вместо учёбы?

— Линзы. И да, ты был просто прекрасен! Снимаю шляпу, — Лим медленно похлопала в ладоши, признавая игру актёра на сцене.

Рюджи громко засмеялся, убирая волосы с лица, зачёсывая чёлку назад. Тот же самый жест, но сейчас совершенно другой, не с той улыбкой, не с теми мыслями. А затем провёл рукой по волосам ещё раз, и на голове его воцарился вечный хаос.

* * *

— Как же мне нравятся эти резкие переходы! — сказала Лим, когда они в перерыве сидели на поляне за столовой и слушали музыку.

— А ещё манипуляции с голосом. То истеричный смех, то какой-то шепот на заднем фоне, — поддержал Рю.

— Слушай, может, ты мне и книгу посоветуешь?

— Хм-м, что именно ты хочешь? — Рю серьезно задумался, хотя в глазах его горели искорки.

— Фэнтези? — Лим с вызовом посмотрела на него.

Почему-то фэнтези читали намного реже, чем книги других жанров. Да и вообще, много ли людей читало в наше время, неизвестно. Но всё же, чаще предпочитали романы, детективы или мировые бестселлеры. И фэнтези, как жанр, даже путали с фантастикой, хоть это совершенно разные вещи, или же сравнивали с детскими сказками. И были абсолютно не правы.

— «Хроники Сиалы»? — вопросительно сказал Рю, хотя это весьма известное произведение, и Лим, он был почти уверен, об этом знает.

— Наши вкусы так поразительно сходятся, что становится подозрительно, — Лим с улыбкой покачала головой, — но, увы и ах, я считаю это классикой жанра.

— Я так понимаю, этого автора можно и не упоминать? — усмехнулся Рю и, дождавшись утвердительного кивка, задумался. — «Третья сторона зеркала», — сказал самоуверенно.

— Прочитано, — скорбно вздохнула Лим. Интересно, сколько ещё книг он сможет назвать.

— «Проклятый металл», «Жнец», — он начал просто сыпать названиями всего, что читал когда-либо, надеясь, что хоть что-то из списка попадёт в цель, но Лим только кивала в ответ. — Сейчас, дай мне минуту. «Статья провинциального некроманта», «Чёрная башня», «Знакомые незнакомцы». Неужели я смог поразить тебя?

— Ну-у-у… Я вообще не думала, что ты столько прочитал, ты молодец! — подбодрила Лим, хитро улыбаясь. — «Башня»? Это же чуть ли не основа основ! И всё же, ты меня поразил! «Знакомые незнакомцы»? Это же любовный роман! Не думала, что ты и такое читаешь, — засмеялась она, Рю в ответ скорчил недовольную рожицу.

— Очень смешно. Я довольно сентиментальная личность.

— Но из твоего обширного багажа я всё-таки запишу пару книг, — уголки её губ продолжали упрямо ползти вверх.

— Слава небесам, потому что «мой обширный багаж» исчерпан, — засмеялся Рю.

* * *

Данми уехала не так давно, но этот месяц казался каким-то пустым без неё. Они часто ходили вместе, и ни с кем из потока Лим не общалась так же хорошо. Они были хорошими друзьями, но Лим всегда ставила свою подругу выше себя. Данми была трудолюбивой и, готовая помочь каждому, могла ущемить свои интересы, не требуя ничего взамен. И Лим считала её удивительным человеком, связующей нитью с остальным миром.

И вот, когда подруги не было рядом, эта нить истончалась, а Лим снова запиралась в себе, общаясь с людьми лишь по необходимости. И снова чувствовала себя чужой. Пока не появился Рюджи.

Этот парень вызывал в ней неоднозначные чувства, он ей казался немного странным. Лим не любила и не понимала, зачем такие люди врывались в её жизнь, а именно это Рюджи и делал, настойчиво и упорно. Она всегда считала экстравертов болтливыми, надоедливыми, излишне активными и позитивными, может даже выскочками. У неё нет причин любить их, а ещё Лим завидовала, потому что сама хотела быть такой.

Но общение давалось ей тяжело, люди, как правило, не понимали её, но она понимала их, поэтому после такого «разговора» каждый раз чувствовала себя варёной вермишелькой. Эти мучительные перерывы между темами, когда приходится цепляться за любой предмет, ведь они не те люди, молчать с которыми было приятно. Эти бесконечные жалобы и рассказы о своих повседневных делах тому, кому это было совершенно не интересно и не нужно, ведь они даже друзьями не были. С ними не хотелось шутить и дурачиться, и казалось невозможным заговорить о чём-нибудь интересном или серьёзном, о смысле жизни, о книгах, музыке.

Так странно, словно люди совсем не знали основ психологии, полагая, что всем нравится их общество, что все одинаковые, а пытаться понять другого человека вовсе ни к чему. Поэтому Лим просто жила среди них, стараясь подстроиться, сводя контакты к минимуму, жила в своём обособленном мире, доверяя лишь самым близким.

Рюджи производил впечатление типичного экстраверта, с которыми ей всегда было некомфортно. Но чем-то отличался, был интересен. Взгляд его более глубокий и пронизывающий, чем может показаться, но из-за постоянной улыбки разглядеть эту глубину весьма проблематично. И порой Лим думала, что он скрывает свои чувства за этой улыбкой. Делает вид, что всё прекрасно, хотя на самом деле всё совсем так. Будто играет, не желает, чтобы кто-то проникал в его душу.

Действительно, кто же хочет, чтобы лезли в святая святых, пачкали там своим непониманием, разбивали хрупкие чувства? Но разве не счастье — найти человека, готового выслушать и попытаться понять, не осуждая, а поддерживая, наполняя силой и уверенностью. И эти два противоречия. Желание открыться и боязнь довериться. Желание быть услышанным и боязнь быть отвергнутым.