О преимуществах и рисках верховой езды на драконе  (джен)

Рэду спал, привольно раскинув руки и похрапывая, — ни дать ни взять разбойник, притомившийся после ночного грабежа. Драконокрад. Увы, его сон был нарушен самым зверским образом: Малфой прямо с разбега залепил ему ботинком по ребрам. Рэду взвился одним движением, и всей авроратской выучки Гарри едва хватило, чтобы успеть повиснуть на нем до того, как он ответит Малфою полной взаимностью. Орать румын начал еще в воздухе, и это был отнюдь не жалобный вопль боли.

— Fiul putred ciot și gaura de gunoi! Чтоб тебя взрывопотам рогом отымел! Шлюхин щенок, рожденный через задницу!

— Где Чарльз Уизли? — тихо и страшно спросил Драко, и Рэду осекся. Неуверенно спросил:

— Что? — и закрутил головой, осознав вопрос. Впрочем, ответ был вполне очевиден. Цепочка человеческих следов в слое нежного пепла начиналась совсем недалеко от них и вела вглубь территории поместья к жалким остаткам стен и еще немного мерцающему оранжевыми сполохами провалу. Драко закрыл лицо руками и начал тихонько раскачиваться на месте.

— Я, блядь, был уверен, что он под присмотром. Что ты, мудила, достаточно дорожишь его задницей, чтобы не отпускать от себя... Блядь, я деби-и-и-ил...

Неизвестно, что пугало больше: Драко, перешедший на грязную брань, или Драко, предающийся самобичеванию. Оба явления были крайне редкими, и оба говорили о крайней серьезности проблемы, их вызвавшей. Гарри и Джинни одинаково испуганно молчали, Рэду перевел взгляд с Малфоя на них двоих и, видимо, тоже понял, что произошла катастрофа. По крайней мере, вырываться он перестал и почти мирно спросил:

— Что стряслось-то? Мы с Шарлу сели тут передохнуть, меня сморило, наверное...

— Так! — Драко рывком перешел в рабочий режим. — Дуром никому не лезть! Все идем очень медленно, внимательно прислушиваясь к ощущениям. Я и Поттер — на пять шагов впереди, Стефан и Джинyb — за нами, и следите внимательно. Если начнем неадекватно рваться вперед или ложиться поспать — Ступефай и Мобиликорпус с максимальной дистанции. Не приближаться! И сами не суйтесь, пока мы всё не проверим!

— Э, командир, а я? — не смолчал Рэду. Драко развернулся к нему с таким лицом, что Гарри приготовился отпихивать румына в сторону с траектории Авады.

— Если, — так же тихо процедил Драко, — если вдруг по какой-то прихоти магии с Уизли все будет в порядке, это будет совершенно. Никаким образом. Не твоя заслуга!

Развернулся и, махнув Гарри идти рядом, ступил на пепелище.

— Прислушивайся к себе, Поттер, — повторил он уже для него одного. — Зов рода утянул Уизли, и мы не знаем, о чем они могли «договориться». Возможно, теперь у камня есть разрешение подпитываться чем угодно, например. Так что любое странное желание... И если я начну чудить — глуши меня сразу и сваливай.

После такого предупреждения Гарри был нервозен и чуток, как снитч на третьем часу матча, но ни первый, ни десятый шаг вглубь бывшего сада не принес неожиданностей. На полпути Драко задержался, снова достал один из ликвидаторских амулетов и всмотрелся в него. В ответ на выжидательный взгляд Гарри только беспомощно пожал плечами и двинулся дальше. Так, шаг за шагом, они дошли до разлома. Он по-прежнему был подсвечен тревожными отблесками огня, но опаляющего жара не было, только ровное, едва заметное тепло. В нескольких шагах от ямы Драко сделал Гарри знак остановиться.

— Дальше пройду один, в случае чего ты меня выдернешь. Не спорь.

Гарри предпочел послушаться. Драко в одиночестве подошел к краю разлома и остановился там, освещенный огненными сполохами. Хотя нет, блики на белой коже были слишком легкими, прозрачными, солнечно-золотистыми и никак не могли быть порождением багрового драконьего огня. Через несколько секунд Драко обернулся:

— Не знаю, что сказать. Но вроде бы вниз меня не тянет. Не думаю, что это опасно, — и Гарри немедленно присоединился к нему на самом краю.

Внизу среди серого пепла и покрытых жирной копотью расколотых каменных глыб солнечно сиял Камень. Большой, прямоугольный, со стесанными гранями, светящийся живым внутренним пламенем, языки которого ясно просматривались в полупрозрачной глубине. В первые мгновения Гарри видел только его, не замечая ничего прочего.

— Огненный опал, — сказал Малфой. — Мордредов огненный опал, магическая разновидность. Огранка «Изумруд». Алтарь из ювелирного камня размером с конторский стол, серьезно?

— Кто о чем, а Малфой — о драгоценн... — Джинни встала рядом с ними и запнулась на полуслове, прижав руки ко рту. — Чарли? Он что? Он спит же, да?

— Поттер, держи жену, чтобы она туда не навернулась, — хмуро отозвался Малфой.

Гарри поспешно обнял Джинни, разглядев наконец, что камень был всего лишь центром композиции. Вокруг него, отражая и приумножая огненные блики, двойным кольцом драгоценной оправы красного золота свернулся алый дракон. А в складке между его витками, закинув сапог на спинной гребень, а голову пристроив на угол сияющего алтаря, расслабленно лежал Чарли Уизли. Он выглядел настолько умиротворенным, что Гарри сперва искренне не понял, от чего Джинни так трясется.

Малфой между тем достал палочку и вычертил диагностическое заклинание. С философским спокойствием посмотрел, как оно рассыпается золотыми искрами. Снова всмотрелся в свой амулет и сказал:

— Бесполезно. Это родовой камень, волшебник и дракон, и никто из них не мертв. Но кто из них кто — я не знаю.

— Что значит «не знаю», собакин щенок? — Рэду, разумеется, не подумал оставаться в стороне и тоже стоял на краю пролома. — Шарлу надо доставать оттуда!

— Давай, — неожиданно легко одобрил Драко. — Начни с Мобиликорпуса какого-нибудь.

Рэду посмотрел на него с ненавистью и подозрением, взмахнул палочкой и пробормотал незнакомое Гарри заклинание, вероятно, на румынском. Вылетевший из палочки луч через пару футов взорвался искристым фейерверком, а Рэду болезненно ругнулся.

— Я просто хотел проверить, — кивнул Малфой. — Это кокон. Родовая защита от любых вмешательств. Думаю, даже Адское пламя не возьмет, по крайней мере, не быстро.

— Что делать, эй?! Я спущусь к нему!

— Сгоришь, — равнодушно предупредил Малфой. — Не то чтобы я тебя отговаривал.

— Знаете, — сказал Гарри и умолк, прислушиваясь к себе. Все разом повернулись к нему, но никто не торопил, требуя продолжения. Гарри обвел взглядом всю «троицу» — две огненно-рыжие головы и огненный камень — и увереннее закончил: — Там внутри у них что-то происходит, и мне не кажется, что это что-то плохое. Не знаю почему.

— Мне тоже так кажется, — кивнул молчавший до этого Стефан.

— Плохое — это относительное понятие, — устало ответил Малфой. — Камень определенно доволен, если вы понимаете, о чем я. С точки зрения абстрактной чистой магии — всё просто прекрасно. А вот что станет с человеком Чарльзом Уизли — я даже предположить не могу. Но сделать мы всё равно ничего не можем. Разве что убиться об защиту? — он приглашающе глянул на Рэду, тот ответил неразборчивой бранью сквозь зубы.

— Я думаю, — закончил мысль Гарри, — надо всё оставить как есть. Какое-нибудь укрытие тут поставить, маглоотталкивающие, в общем, чтобы никто лишний сюда не лез. И дежурить здесь по очереди.

Его предложение признали рабочим за неимением более дельных. В качестве укрытия прямо над проломом поставили все тот же шатер «клуба воздухоплавателей» и ленту с предупреждением «взрывоопасно» натянули тоже, как очевидное объяснение выжженному пространству вокруг. За границей поместья установили одну из палаток, обустроив таким образом лагерь для остающихся. Первыми дежурить вызвались Гарри, Джинни и Рэду: у первых двоих все равно были законные отгулы до послезавтра, а Рэду просто отказался куда-либо уходить. Сперва Джинни пытались отправить домой отдыхать, но она только всхлипнула в ответ:

— Родителям что говорить?

— О чем? — тут же ощетинился Драко. — Или Чарльз всё же их проинформировал о своих планах?

— Вот именно! Но это же мой брат там лежит, и если мама спросит... — Джинни снова всхлипнула. — Я лучше тут пока посижу. Придумаю, что говорить, если она спросит, как у меня дела.

— Ладно, — принял ее сторону Гарри. — Всё равно будут вопросы, если мы вернемся раньше планируемого, а чем сидеть в коттедже, прятаться, лучше уж тут. Вторую палатку поставим.

— Ну, мне и в мэноре неплохо, — буркнул Драко, однако особо спешить домой тоже не стал. Так что первым место событий покинул Стефан — ушел портключом в заповедник, объяснять, почему возвращение драконолога Уизли и вверенного ему китайского огненного откладывается на неопределенный срок.

Джинни скрылась в палатке, и, заглянув туда через четверть часа, Гарри нашел ее спящей. Может, этот сон и был навеян родовым камнем, но она лежала не на земле и перестала всхлипывать, так что будить ее Гарри счел бессмысленным. Драко на такое его решение только кивнул.

Рэду, едва попрощавшись со Стефаном, вернулся к пролому и теперь сидел там, на самом краю, явно не желая ничьей компании. Драко же устроился прямо на земле между палатками, так, чтобы не выпускать из виду откинутый полог шатра «воздухоплавателей».

— И всё-таки мне кажется, что всё не так уж плохо, — задумчиво сказал Гарри, усаживаясь рядом с ним на наколдованный плед.

— Не поверишь, но мне тоже. И в любом случае это всё из-за тебя! — Драко трагически махнул рукой. — Даже в ситуации, когда исход непредсказуем и меня не удивит ни один из миллиона вариантов развития событий, если в поле зрения есть Поттер, то всё пойдет по миллион-первому сценарию, и я буду только стоять и глазами хлопать.

— Ну, извини! Хотя в данном случае я совсем ни при чем.

— А кто дракона придумал?

— Так ты же сразу согласился!

— Но придумал это — ты!

— Ладно, я. Признаю свою вину.

Драко снисходительно потрепал его по макушке, одобряя такое смирение.

Некоторое время они просидели молча, и Гарри уже почти задремал, когда тишину прервал патронус Сметвика.

— Драко, твоя консультация нужна семейству Уизли. Я подумал, что проигнорировать их из-за того, что ты отдыхаешь, — не в твоих интересах.

— О! — вскочивший Драко выглядел подозрительно довольным. — Вот и мой легальный повод сорваться из отпуска!

— Это связано с родом, как думаешь?

— Стопроцентно! Изменения такой мощи просто не могут оказаться совсем незаметными для главы, как минимум. Посмотрим, что там и как это объяснять! А Сметвик — умница!

Драко несколькими движениями палочки подправил приспособленный для долгого полета костюм, превращая его в любительскую квиддичную форму, и выудил из укладки желтый шнурок — экстренный порт-ключ в Мунго.

— Вернусь, как смогу. Если что-то начнет меняться, немедленно шли патронуса, только без подробностей. Бывай!

Некоторое время Гарри посидел один, просто наслаждаясь тишиной. Но потом сгорбившаяся у входа в шатер фигура стала навязчиво мозолить глаза и давить на чувствительную геройскую совесть. Мы же в ответе за тех, кого приручили, верно? А личный поттеровский ручной Хорь от расстройства бывал очень болезненно кусачим. Ну и кто теперь должен лечить раны покусанного Рэду? В общем, пришлось вставать и двигать к пролому.

— Всё будет хорошо, я узнавал! — бодро сообщил Гарри, присаживаясь рядом с румыном. Тот хмуро зыркнул в ответ, но потом всё-же заговорил, тихо, без привычной резкости:

— Узнавал, э? Ты ведь великий волшебник, победитель вашего английского la naiba? Ты ведь можешь его расколдовать, э?

— Даже если это будет плохо для Чарли? — спросил Гарри.

— Почему — плохо?

— Там сейчас происходит что-то важное. И я не вижу в этом зла. Если ты веришь, что я великий волшебник, поверь и моему мнению насчет этой магии.

— Э, великий богатырь — это одно, а разбираться в токах волшебства — другое. Ты разбираешься, чтобы судить?

— Драко разбирается.

— Белый твой — злой.

— Недобрый, — Гарри сам не понял, согласился он или возразил.

— Он должен помогать Шарлу?

— Не должен, а хочет и помогает. Если бы мы могли сделать что-то лучшее, чем просто ждать, мы бы сделали, поверь.

— Э! — румын безнадежно махнул рукой и снова уставился в пролом. Гарри этот жест не понравился, и он решительно потянул его за плечо.

— И поскольку я уверен, что Чарли еще рановато хоронить, у меня к тебе серьезный разговор, возможно, даже с мордобоем!

— Э? — похоже, Рэду живо заинтересовала такая перспектива.

— Ты заплатил маглам за перевозку, — сказал Гарри. — Чарли думает, что ты взял на это деньги у не очень приятных ребят. Это так?

— А твое какое дело?

— Чарли — мой друг, я ему желаю добра.

— Э?

— Вот Чарли понадобилось тащить сюда дракона, ты сразу вызвался ему помогать, так?

— Ну!

— А если у тебя начнутся проблемы с кредиторами, Чарли, думаешь, будет в стороне сидеть?

— А кто ему скажет? — оскалился Рэду.

— Если бы я хотел надавить из тебя денег, я бы ему в первую очередь сказал. Или стал бы ему угрожать. Или ваша связь — такая прям тайна, и это только Драко ты с порога о ней проинформировал?

— Не тронут его, — буркнул Рэду, снова сгорбившись. — Я верну, быстро. Добуду.

— И, добывая, снова встрянешь куда-нибудь. Чарли расстроится и полезет за тобой. В общем, так, я тебе обещал мордобой, и сейчас он походу начнется, если не прекратишь корчить из себя...

— Чего хочешь-то?

— Одолжить тебе денег сам. Как только нас сменят — пойдем в Гринготтс, я сниму, сколько надо, и отдам тебе. Расплатишься со своими кредиторами, будешь должен мне. Я-то точно не буду угрожать Чарли, понимаешь? Если хочешь, не скажу ему, сколько ты должен, или что вообще должен мне. Но что ты расплатился с теми, про кого он думает, скажи ему обязательно, он же дергается.

Румын долго молчал, потом кивнул и сказал:

— Ты ему хороший друг, да?

— Я лучший друг его брата, а с Чарли мы видимся-то, сам понимаешь...

— Он про вас рассказывал, про тебя и брата своего. Хороший друг, — повторил Рэду и замолк. Когда Гарри уже собирался уходить, решив принять эту тишину за знак окончательного согласия, румын заговорил снова, глядя вниз, в сияние огненного камня.

— Верну им, да. Не надо, чтобы Шарлу об них марался, даже мыслью. Он ведь чистый такой, как вода с вышних льдов. Как дитя невинное, маму любит, сестренку. Как солнышко ясный. Люблю его, веришь? Думал: надо будет — сердце выну и отдам... А не уберег вот.

К такому Гарри совсем не был готов и сейчас отчаянно прикидывал возможности тактично исчезнуть. Но вариантов не нашлось, так что он собрал все невеликие навыки утешения полузнакомых брутальных мужиков и ободряюще похлопал Рэду по плечу.

— Всё будет хорошо, я же сказал! Драко ты не слушай, он больше не тебя, а себя винит, поэтому и сорвался. Чарли скоро очнется, я чувствую.

— А ты еще и провидец, э? — хмыкнул Рэду. Видно было, что вспышка откровенности прошла и он уже стыдится собственных излияний.

— Я всё могу, я ж Избранный, тебе не сказали? В общем, не кисни. И Драко свалил, кстати, так что можешь пользоваться палатками, там никто не кусается!

На этой позитивной ноте Гарри свернул душеспасательную миссию и быстренько ретировался под бок к Джинни. Во избежание новых откровений, без которых предпочел бы обойтись.

Он успел даже задремать — скорее не из-за чар родового камня, а просто потому, что вскочили они все сегодня глубоко затемно, когда перед носом вспыхнул серебристый свет и маленький окками оттарабанил скороговоркой:

— Поттер, донеси до Джиневры, что сейчас ее родня будет спрашивать ее о здоровье и правильный ответ — всё просто отлично, вообще ничего не беспокоит!

Задавать патронусу наводящие вопросы было, мягко говоря, бесполезно. Так что Гарри просто принял указания Малфоя к сведению и снова прикрыл глаза. Следующая побудка была громче и эффектнее: Ронов терьер запрыгнул прямо на голову Джинни и рявкнул ей в ухо:

— Мелкая, ты в порядке? Ничего необычного не чувствуешь? — и стремительно развеялся, когда Джинни резко села, едва не сверзившись с узкой койки.

— Какой, нафиг, в порядке, если так орать? — простонала она. — Гарри, чего он от меня хотел?

— Спрашивал, как ты себя чувствуешь... — честно перевел Гарри, но тут в палатке снова возник окками, на этот раз уже полноразмерный, и с неподражаемым малфоевским презрением процедил:

— Перевожу на человеческий: Джиневра, в последние пару часов ты не чувствовала необычного напряжения, внезапных спазмов, болей в груди, затруднений дыхания, дезориентации?

— Теперь я совсем ничего не понимаю, — жалобно сказала Джинни. — Драко уже не здесь, что ли?

— Да. Я все расскажу, только сначала отправь патронуса, скажи, что с тобой все в полном порядке и ничего такого ты не чувствовала. Это важно.

— Слушаю и повинуюсь! — недовольно пробурчала Джинни, неловко нащупала палочку и сотворила серебристую лошадь. — Полный порядок, никаких недомоганий и прочего. А с чего такие вопросы? — и, отправив патронуса, требовательно посмотрела на Гарри.

— Так что происходит?

— Честно — сам не очень знаю. Пока ты спала, Драко вызвал Сметвик, сказал — его консультация нужна кому-то из твоей семьи. Наверное, это связано с тем, что произошло с Уизли-Холлом. А потом Драко прислал патронуса, велел тебе, если спросят о здоровье, отвечать то, что ты ответила. Его патронус был тише, ты его проспала.

— О Мерлин всеблагой! — Джинни бессильно откинулась на стенку палатки. — Знаешь, я уже сто раз пожалела, что в это ввязалась... Вернее, что Чарли в это ввязался. Пока всё довольно страшно складывается. Сметвик ведь не стал бы вызывать Драко из отпуска из-за ерунды! Не знаешь, кто хоть?

— Не знаю. Сметвик передал: «Нужна консультация семейству Уизли».

— Мордредовы тапки!

— Не нервничай заранее, а? Драко вернется, как сможет, и всё узнаем.

— Пойду проверю, как там Чарли... — Джинни шмыгнула носом и поспешно вышла. Гарри двинулся за ней. Он и сам себе не признался бы, что тоже надеется, что за проведенное им в палатке время Чарли пришел в себя, вылез из чертовой ямы и сидит сейчас рядом с Рэду. Но, увы, картина не изменилась. Джинни подошла к Рэду, постояла немного и решительно обняла его сзади за плечи. Тот вроде как похлопал ее по руке, но не обернулся.

Драко аппарировал к Уизли-Холлу уже ближе к вечеру.

— Про новости спрашивать не буду, были бы — ты бы сообщил. Джиневра здесь еще?

— Да. Пошла Рэду звать в палатку. Он там так и сидит.

— Пускай сидит, главное, чтоб не уснул опять. Джиневра! — заорал Малфой, игнорируя подходящие случаю заклинания. — Иди к нам!

Джинни почти бегом преодолела расстояние от провала до импровизированного лагеря.

— Ну, что там и с кем?

— Так, для начала успокаивайся, — Драко жестом пригласил обоих Поттеров за собой в палатку, где небрежно бросил на стол несколько уменьшенных свертков. — На данный момент все уже дома и здоровы, ясно? Нервничать о прошедшем — глупо. Или успокоительного тебе?

— Нет, раз все уже в норме, то обойдусь! — от последней новости Джинни заметно повеселела и взяла себя в руки. — Так что?

— Значит, первое: Чарльз на данный момент является единственным представителем рода Уизли. Я так предполагаю, что камень очистился, а на людях проклятье еще оставалось и транслировалось ему обратно, в результате род воспринял их как угрозу и отторг. Это вообще очень болезненное дело, но, как я уже сто раз говорил, у вас у всех связь с родом до того слабая, что подобные вещи проходят легко. Тяжелее всего, естественно, ударило по условному главе — у Артура прихватило сердце. Но так удачно вышло, что незадолго до этого Рональд Уизли участвовал в какой-то авроратской заварухе, где получил несколько неопознанных проклятий, и автора их живым не взяли. Как раз при обследовании в Мунго его вдруг накрыло кратковременной слабостью, фантомной болью в груди и прочей ерундой неясного происхождения. И через пять минут буквально в больницу доставили его отца с приступом. Естественно, заподозрили некое проклятье, затрагивающее всю семью. Опрос показал, что Персиваль и Джордж тоже почувствовали недомогание, но оно было совсем коротким, и они его проигнорировали. Билл, по очевидным причинам, ничего не заметил, как и ты. К счастью, слать патронуса в Румынию к Чарльзу они все-таки не стали, понятия не имею, что бы получилось при такой попытке. В общем, я старательно обследовал старшего и шестого и с умным видом пояснил, что это действительно было проклятье на всю кровную родню, но очень слабое, и его эффективность напрямую зависела от личного здоровья цели. Шестой был ранен, да и целили изначально в него, вот его и тряхнуло. Старший вообще не следит за своим здоровьем и, естественно, получил тяжелее всех. Третий и четвертый — здоровые мужчины, но не сказать чтобы спортсмены — ощутили недомогание совсем капельку. Квиддичистка и разрушитель проклятий — очевидно, весьма тренированные волшебники и оказались проклятью не по зубам. Чарльз — драконолог, живущий на свежем воздухе — вероятно, тоже ничего не заметил. Вот. И главное, что в Британии очень вряд ли кому-то хватит желания и квалификации опровергать мое авторитетное мнение. Так что с этой стороны секретность нашей авантюры пострадать не должна!

Драко выглядел очень довольным. Джинни же к концу его выступления перестала тревожно ломать пальцы, зато очень нехорошо нахмурилась.

— Скажи честно, Малфой, ты Чарли предупредил, что вся эта затея ударит по отцу и остальным?

Малфой закатил глаза в гримасе «ну вот, начинается, я так и знал». Потом вернул лицо в естественное положение, коротко покосился на Гарри — опасливо, как тому показалось, — и ровно попросил:

— Поттер, — сделал паузу и уточнил: — Гарри. Выйди, пожалуйста. Нам с Джиневрой надо кое-что выяснить тет-а-тет.

— Не вижу ничего секретного! — окончательно взъярилась Джинни. Гарри нехотя кивнул, соглашаясь с ее репликой. Драко посмотрел на него долгим внимательным взглядом.

— Представь, что меня нет, — сказал Гарри. — Я не помешаю.

Драко едва заметно пожал плечами и подчеркнуто перестал обращать на него внимание.

— Джиневра, что и как будет в точности — этого не знал ни я, ни кто другой в мире. Но я был уверен, что ничего действительно страшного ни с кем не случится.

— У моего отца был сердечный приступ!

— Что не является значимой угрозой для волшебника средних лет...

Джинни влепила ему пощечину, вложив в удар все умения лучшей охотницы «Гарпий», Драко аж мотнуло на пару шагов. Гарри дернулся, еще не зная, что именно собирается делать, и именно эта крошечная заминка позволила ему рассмотреть ключевую деталь мизансцены: развернувшись от удара почти спиной к нему, Малфой успел заложить руку за спину и показать ему кулак. Даже погрозить, если это хоть как-то возможно из такой позиции. И Гарри остался молча стоять на месте.

— Полегчало? — ровно спросил Малфой, и вот теперь уже Джинни испуганно покосилась на Гарри, сообразив что-то про себя. — Теперь послушай, пожалуйста. У меня было два наблюдаемых случая: ты и Роза Уизли. Это немного, но вполне достаточно, чтобы понять, насколько ослаблено влияние вашего рода на каждого конкретного его члена, и сделать выводы. Мне как колдомедику этого действительно было достаточно для уверенности, понимаешь? А вот твоему брату моей уверенности было бы явно не достаточно. Просто представь, что ему надо было бы на основании слов «да ничего страшного с твоими родными не случится, ну, сердечный приступ максимум» принять решение и начать действовать. Он бы этого не сделал, верно? Но теперь-то мы знаем, что я адекватно оценил риски. Прости, Джиневра, но я считаю, что всё сделал правильно.

— Ненавижу тебя! — Джинни сжала кулаки, но махать ими уже не стала, только совсем по-детски топнула ножкой, давая выход бессильной злости. — Всё-таки мерзавец ты, Малфой! Сволочь! Гарри!

Последнее обращение она выкрикнула ровно тем же тоном, но тут же опомнилась и закончила уже ровнее:

— Гарри, я аппарирую, узнаю, что с отцом!

— Стоять! — рявкнул Малфой.

— Ты мне еще будешь... — Джинни опять замахнулась, но на это раз Драко жестко перехватил ее руку.

— Буду. Ты во Франции, забыла? Изволь воспользоваться обратным портключом, иначе вся наша секретность начнет трещать по швам. У Артура проблемы с сердцем, не стоит прямо сейчас радовать его сногсшибательной новостью о втором сыне.

— Гад! — Джинни выдернула руку и снова развернулась к Гарри. Взгляд у нее был растерянный.

— Сейчас. У нас в сумке вроде лежал, — понял он ее затруднение и действительно быстро откопал со дна своего рюкзака стандартный министерский портключ.

— И не забудь, — с издевательским спокойствием напомнил Малфой. — Это я вернулся во Францию, рассказал тебе о происшествии с твоей семьей, и ты, как хорошая дочь, тут же сорвалась к отцу. Прямо с приятельского квиддичного матча! — он указал на ее летную форму.

Джинни яростно фыркнула, выхватила у Гарри портключ и исчезла. Драко сложил губы трубочкой и медленно с присвистом выдохнул:

— Фу-у-ух. Ты истерить будешь? — это было адресовано уже Гарри.

— Не буду. Но с тобой бывает очень тяжело, Малфой.

— Внутри меня бывает еще тяжелее, поверь. А вот вымелся бы ты вовремя, она бы, может, еще разок по мне постучала, зато сразу бы прорыдалась, успокоилась и извинилась. А теперь будет страдать еще неизвестно сколько, отравляя атмосферу. Так что с тобой тоже бывает тяжело, Поттер.

— Ни о чем не жалеешь, да?

Драко сделал несколько шагов и грузно опустился на койку напротив Гарри. Левая щека его была ярко лиловой, но он, казалось, забыл об этом. Оперся локтями о колени и поднял на Гарри раздраженный взгляд.

— Во-первых, твою мать, я — колдомедик. Оценивать потенциальные риски для здоровья и принимать решения на основе этой оценки — это часть моей работы. Иначе бы ни один колдомедик не вскрыл ни один абсцесс — это ж резать живого человека, а вдруг что? А во-вторых, я очень хорошо понимаю, что такое выбирать между здоровьем отца и делом, которое должно быть сделано! На своей шкуре проверял! И нет, я не то чтобы милосердно избавил Чарльза от этих переживаний, просто мне, как ты помнишь, он нужен был собранным и решительным, а не в раздрае и сомнениях. Всё, конечно, и так полетело кувырком, но не из-за того, что будущий глава изволил в решительный момент заволноваться о здоровье близких. Что мог, я предусмотрел и предотвратил.

— Чарли ты так же будешь объяснять? — хмуро спросил Гарри, подходя и разворачивая Драко за подбородок, чтобы внимательно осмотреть масштаб повреждений. Малфой без возражений позволил ему это.

— С ним есть ровно два варианта: либо он из этой истории выйдет главой рода, и тогда — не сомневайся даже — будет отлично понимать, почему я решил, как решил, еще и спасибо мне скажет. Либо нет, и тогда мне будет глубоко начхать, что он там себе подумает. Он — не твоя жена, чтобы я пытался с ним объясняться и вообще стал выслушивать.

— Ты не мог бы перестать строить слизеринского гада?

— Извини, но я за сегодня чертовски вымотался, на иллюзию доброго мальчика уже сил не хватает. Либо свали тоже, пока не наговорил того, в чем будешь раскаиваться, либо найди мне зеркало.

Зеркало нашлось в ванной, Гарри принес его и держал так, чтобы Малфою было удобно сводить намечающийся синяк. Пока он возвращал зеркало на место, Драко успел увеличить и распаковать один из своих свертков.

— Вы тут ели что-нибудь?

— На кухне крекеры были... — желудок Гарри немедленно выдал обвинительную руладу.

— Я в мэнор забегал. Отец должен знать общую картину, на всякий случай. А домовики вот собрали. Поесть я там не успел.

«Вот» обозначало теплый хлеб, несколько больших кусков запеченной в травах говядины, картофельный гратен в гигантской форме, овощную нарезку, блюдо фруктов, яблочный пирог и несколько бутылей с морсом. Общий объем провианта намекал, что Драко был морально готов найти в Уизли-Холле весь румынский заповедник, включая драконов. Гарри сглотнул.

— Я позову Рэду.

— Валяй, — Драко уже нарезáл мясо, причем первый отрезанный ломоть сразу же затолкнул себе в рот, отчего изъяснялся теперь не очень внятно. — Только он не пойдет.

В этом Гарри был с ним согласен. Так что трансфигурировал поднос из куска оберточной бумаги, накидал на него всего понемногу и, по примеру Драко заткнув собственный голод куском мяса, отправился к шатру. Там поставил поднос рядом с румыном и мимоходом заглянул в пролом. Увы, никаких изменений в коконе золотого сияния заметно не было. Рэду удивленно покосился на поднос.

— Обед подъехал, а Джинни, наоборот, отбыла. Давай я тебя сменю, может?

— Нет. Спасибо за еду. Когда устану, сменишь.

С тем Гарри и вернулся в палатку, где Драко уже сервировал стол на две персоны и теперь трапезничал куда более пристойным образом, чем вначале. Гарри оставалось только присоединиться.

Поели в молчании. Потом Драко пересел на кровать — благо расстояние между нею и столом было в полшага, едва протиснуться — и принялся расшнуровывать ботинки.

— Бдительный влюбленный все равно там торчит, так что я — спать. А ты следи за ним, чтобы опять не отрубился и не прошляпил всё. Меня разбудишь часов через пять-шесть.

Выдав эту инструкцию, Драко откинулся на подушку, ощупью выудил из сумки очередной флакон и примерился выдернуть из него пробку. Гарри пересел к нему на койку и остановил руку с пузырьком.

— Что? — безразличие Драко изобразил довольно неубедительно.

— Так нельзя. Пожалуйста, скажи, что понимаешь это.

— Нельзя выпить легкого снотворного и лечь спать, когда у нас есть добровольный дежурный? — Драко сделал большие удивленные глаза.

— Рон сегодня был в поле. Ему могло стать плохо прямо посреди боя, а это уже смертельно, Малфой. Ты должен был предупредить.

Драко сделал глаза еще больше и круглее, чтобы уж точно было понятно, что это издевка.

— Да-а? Поттер, не напомнишь, какой сегодня у миссис Поттер день менструального цикла?

— Что? Малфой, не пытайся меня вывести...

Драко воспользовался моментом и быстро опрокинул в рот зелье. Отсалютовал запнувшемуся от такой наглости Гарри бутылочкой и принялся развивать мысль:

— Ты в курсе, что есть такие дни, когда женщина теряет кровь, иногда довольно обильно? Ты понимаешь, что если такой день совпадает с необходимостью лететь на метле, подкармливая своей кровью некий тёмный артефакт, то женщине нужна будет совсем другая доза и частота приема кроветворного? А иначе может случиться всякое, вплоть до внезапной потери сознания прямо в воздухе. Так скажи мне, Поттер, какой сегодня день у твоей жены, «этот» или нет?

— Черт... Не знаю, честно, но раз нормально доле...

— Вот! А я, Поттер, знаю! И именно руководствуясь этим знанием, спокойно передал ей медальон и стандартные дозы зелья. А что мешало тебе озаботиться этим вопросом?

— В голову не пришло, что это влияет.

— Ага, ведь ты же не колдомедик, верно? Это Малфой у нас целитель, это он должен знать и учитывать такие вещи о твоей, обрати внимание, жене. Так вот, твоего друга Рональда Уизли сорвали на задержание в его законный выходной. Я позавчера проверил, что по графику шестой Визгль сегодня будет дома, а насчет внезапных операций у Трелони спросить забыл. А еще я полгода назад накидал Чарльзу Уизли книжек по теме, и в них черным по белому подробно расписана связь членов рода с родовым камнем. Сделать выводы о нашей конкретной ситуации было несложно. Но это ж Малфой у нас специалист по магии рода, это именно он должен был всех предупредить!

Только Малфой сто раз всем разжевал про приоритеты. Мне нужна была эта попытка Чарльза Уизли, потому что род — это важно, даже чужой. Заставлять Чарльза лишний раз сомневаться было вообще не в моих интересах. А, извини, здоровье прочих Визглей меня волнует только из соображений не поругаться с тобой. Я прикрыл тонкие места, где мог, а где не мог — просто пошел на риск. Вот такая я свола-А-ачь! — Драко с самого начала говорил без присущей таким его выступлениям экспрессии, темп его речи постепенно замедлялся, а завершился монолог душераздирающим зевком. — И последнее слово за мной, потому что ответа я уже не услышу...

Гарри отодвинулся, позволяя полусонному Хорю свернуться на койке более или менее уютным клубком. Подумал и призвал плед со второй кровати, чтобы накинуть на спящего. И так и остался сидеть на краешке его койки, размышляя, как и положено Избранному, о вещах высоких и глобальных. О добре и зле, например. Вернее, о том, что хорошо бы добру и злу так и оставаться возвышенными категориями и не лезть в обыденную жизнь, потому что хрен же разберешь, что из них — что, когда они перестают быть абстракциями и начинают крутиться прямо перед носом, припорошенные пылью дней, заляпанные брызгами текущих событий, ни дать ни взять уличные коты, один серый, другой белый...

Он проснулся рывком и тут же понял, что спать сидя было плохой идеей, особенно после долгого полета на метле.

— Не хотела тебя будить, — то ли недовольно, то ли виновато буркнула Джинни, экономными движениями палочки собирая остатки их с Малфоем трапезы в зачарованный на холод ящик.

— А я и спать не хотел, вообще-то... Как Артур?

— Нормально. Как этот и сказал, — она с явно напускным отвращением кивнула на закутавшегося в плед Драко. — Уже дома, только зелья попить несколько дней. С Роном и Перси тоже все нормально, Джорджа не видела.

— Джинни, понимаешь... — Гарри беспомощно умолк, не зная, какие слова могли бы быть уместны в такой ситуации.

— Понимаю, — отмахнулась она. — Это Малфой, и тут ничего не поделать. Спасибо, что промолчал... Не буду врать, что не хотела его бить, но перед тобой чувствую себя слегка виноватой. Ну, в общем, никто не умер и замнем на этом, да?

— Наверное. — Гарри тоже чувствовал себя неопределенно-виноватым. — Ты всё правильно сказала: это Малфой, и я с ним живу. Тут ничего не поделать.

— Именно это я имела в виду. Проехали. Если только он сам не решит на меня оскорбиться...

— Не решит.

— Поверю на слово. И пойду выгоню Рэду спать, раз у вас тут такое сонное царство.

— Драко под зельем спит, — счел нужным уточнить Гарри и вызвал Темпус. — Велел разбудить часа через четыре. Я тоже срублюсь, пожалуй, если ты не против.

— Валяйте. Вахту приняла, подниму кого-нибудь, когда устану.

Джинни потрепала его по плечу и вышла. Гарри завалился на соседнюю койку, в процессе осознав, что второй плед у Драко теперь только с боем отнимать, решил хотя бы попытаться заснуть так и почти мгновенно отключился.