Вот такое кино, индийское (гет)

⁽¹⁾

Нельзя сказать, что Гарри совсем выкинул из головы подсказку Седрика. Нет, время от времени он о ней вспоминал. Но Седрик был у него не в чести, и Гарри решил обойтись без его сомнительной помощи. Вот честно, захотел бы Седрик помочь на деле, выложил бы всё как есть, а не намекал… Сказал же ему Гарри о драконе. А Седрик взамен советует выкупаться в ванне. Хорош совет! Нет уж, обойдёмся без такой помощи, да ещё от того, кто разгуливает по замку рука об руку с Чжоу.

И Гермиона, и Парвати о загадке яйца знали. Гермиона периодически теребила друга, напоминая о быстро бегущем времени и скором приближении двадцать четвёртого февраля. Другой помощи она не оказывала, так как дельных мыслей по этому поводу не имела. Увы, стандартная мысль — поискать ответ в библиотеке, дельной не была. Потому, что Гермиона не знала, а что искать-то?

У Парвати тоже дельных мыслей не было (единственный вариант, спросить у Падмы, не сработал), Гарри она не дёргала. Во-первых, мальчики этого не любят. Во-вторых, если аватар бога захочет, он и так всех победит, а если не захочет — значит так и надо.

Падма была полностью согласна с сестрой, и в своих силах абсолютно уверена, но золотое яйцо её озадачило. Чары, защищающие от «Акцио», и чары звукозаписи. Вот всё, что показало сканирование.

Устроителям турнира было неважно, разгадают чемпионы загадку золотого яйца или нет. Чары головного пузыря изучают на пятом курсе, для подводных приключений они не идеальны, но за неимением лучшего сойдут. Разгадать загадку было можно, если, например, сообразить, что запись является речью разумного существа. А затем каким-нибудь образом сравнить её со всеми инонародными языками. Ещё чемпиону могло элементарно повезти. Мало ли, вдруг он слышал пение русалок над водой.

Ни Гриффиндорцы полным составом, ни Падма, ничего подобного не слышали и заподозрить в этом вое речь разумного народа не смогли. Гарри он напоминал оркестр поющих пил и более ничего. На различные раздражители яйцо не реагировало и даже будучи в сердцах брошено об стенку, не сломалось. После чего к Гарри закралась мысль, что и купание ему не повредит. А может, дело в том, что вид Седрика с Чжоу его раздражал гораздо меньше, чем мог бы. Ведь если б он пошёл на бал с Чжоу Чанг, то не подружился бы с близняшками. Они не провели бы обряд. И весь Хогвартс по-прежнему считал его жаждущим славы идиотом.

Нельзя сказать, что Чжоу перестала нравиться Гарри, вовсе нет. И уж тем более Гарри не раскладывал свои чувства по полочкам, взвешивая плюсы и минусы. Просто он чуть раньше, чем мог бы, признал, что зашёл в тупик и, кроме как последовать совету Седрика, не знает что делать. Впрочем, Гарри всё же уточнил у Падмы, не повредит ли золотому яйцу вода?

— Нет, не повредит, — заверила его Падма и спросила: — Ты думаешь, его надо помыть?

— Хочу провести один эксперимент, если что получится, расскажу, — не стал вдаваться в подробности Гарри. Его не покидала мысль о дурацкой шутке или подставе. Но с яйцом надо разобраться до конца каникул.

Купаться в ванной Гарри решил ночью. Наверняка в это время суток старосты мыться не ходят. Во-первых, нормальные люди ночью спят. А во-вторых, после отбоя по Хогвартсу ходить запрещено, и старостам тоже. Может, у кого-то из них есть мантия-невидимка, но сильно вряд ли. Рон говорил, что вещь это дорогая и редкая. Но на всякий случай нужно держать на виду карту мародёров. Если кто-нибудь подойдёт к ванной комнате, Гарри заметит заранее.

В последний день каникул Гарри поднялся в спальню, торопливо переоделся в пижаму и халат, надел мантию-невидимку, спустился обратно в гостиную и точно так же, как тем вечером, когда Хагрид показывал драконов, подождал пока ему откроют выход. На этот раз снаружи стоял Рон и в назначенную минуту сказал Полной Даме пароль («Банановые оладьи»).

— Удачи, — шепнул Рон ему и вошёл в гостиную, а Гарри отправился своим путём.

С большим тяжёлым яйцом под мышкой, волшебной картой в руке, перед глазами, да ещё под мантией-невидимкой идти было неудобно. К счастью, в залитых лунным светом коридорах было тихо и безлюдно. Следуя инструкции, Гарри дошёл до нужной двери, наклонился поближе и шёпотом произнёс пароль: «Сосновая свежесть». Дверь скрипнула и отворилась. Гарри проскользнул в ванную, закрыл дверь на задвижку, снял мантию-невидимку и оглядел комнату.

Ему тут же захотелось стать старостой и купаться в этой ванной. Вся просторная комната была выложена белым мрамором. С потолка свисала витая, уставленная свечами люстра. Вместо обещанной ванной — большой прямоугольный бассейн. По его краям золотые краны с разноцветными камнями в ручках, и даже имелся трамплин. На окнах висели льняные шторы, почти до пола. В углу на полке лежала аккуратная стопка пушистых полотенец. На стене сбоку картина в золотой раме — светловолосая русалка. По причине ночного времени она спала на обломке скалы. Её волосы были разбросаны по лицу и мерно вздымались от дыхания.

Раньше Гарри видел бассейны только в журналах и по телевизору. Ему тут же захотелось открыть краны, наполнить бассейн до краёв и поплавать.

Время от времени поглядывая в карту мародёров, он приступил к выполнению своего желания.

Из кранов забили струи пены для ванн вперемешку с водой. Такого Гарри не видел даже по телевизору. Ладно ванна с пеной, но бассейн! К тому же, пена в каждом кране отличалась от остальных по цвету и свойствам. Когда бассейн наполнился горячей водой, пеной и пузырями, Гарри закрыл краны, снял халат, тапочки и пижаму и осторожно опустился в воду.

Новое и несомненно приятное развлечение надоело Гарри очень быстро. Плавать одному оказалось неинтересно. Он подплыл к бортику, взял яйцо и, вспомнив предположение Падмы, окунул его в воду, поболтал и уже собрался доставать для проверки.

Вдруг в ванной кто-то заговорил. Гарри от неожиданности вздрогнул, подскользнулся, выронил яйцо, и оно пошло ко дну.

— А вот я бы на твоём месте открыла его под водой.

Отплевавшись, Гарри понял, что это всего лишь привидение Плаксы Миртл, а не Филч или ещё кто.

— Ты что, Миртл?! Я же совсем голый! — сердито крикнул он.

— Я зажмурилась, когда ты раздевался и лез в ванну, — сказала Миртл, мигая глазами за толстыми стёклами очков. — Ты сто лет не приходил меня навестить.

— Твоя правда… — согласился Гарри. — Да ведь мне нельзя в твой туалет — это же туалет девочек.

— Да-а! Раньше-то ты заходил! — сокрушённо сказала Миртл. — Вечно торчал у меня в туалете и ни капельки не стеснялся.

— Меня отругали за то, что я к тебе ходил, — ответил Гарри. — И я решил больше не ходить туда.

— А-а… тогда понятно… — Миртл уныло ущипнула бородавку на подбородке. — Ладно… А яйцо под водой послушай. Так Седрик Диггори делал.

— Так ты и за ним шпионила? — поморщился Гарри. — Ты что, всегда сюда прилетаешь смотреть как старосты купаются?

— Не каждый, так — иногда… — слукавила Миртл. — Я ещё ни разу не выходила из крана и ни с кем не заговаривала.

— Спасибо за честь, — проворчал Гарри, набрал в грудь побольше воздуха и опустился под воду искать яйцо.

Сделать это оказалось проще, чем он думал, яйцо никуда не уплыло, а лежало почти у его ног. Гарри хватило одного вдоха, чтобы добраться до него, открыть и прослушать песенку, в которую превратился ужасный вой.

Он оттолкнулся от пола, вынырнул и, встряхнув головой, откинул волосы с лица.

— Ну что, слышал? — поинтересовалась Миртл.

— Ага. «Наш дом совсем не суша, наш дом там, где поём…» выходит, они… погоди-ка, послушаю ещё раз, — Гарри набрал в грудь побольше воздуха и снова нырнул под воду.

Он нырял ещё три раза, и наконец, запомнил песню из яйца наизусть, а потом принялся ходить по бассейну и думать. Миртл сидела и молча на него глядела.

— Гм… Надо найти людей, они не могут говорить на земле… — задумчиво проговорил Гарри, — что же это значит?

— Долго думаешь, — развеселилась Миртл.

Он обвёл ванную комнату взглядом. Их голос слышно только под водой, значит, они под водой и живут. Гарри сообщил догадку Миртл, та ухмыльнулась.

— И Диггори догадался. Всё лежал-лежал, думал-думал, даже пузыри в бассейне лопнули.

— Под водой… под водой… Миртл, скажи, а кто живёт в нашем озере, кроме гигантского кальмара?

— Ну, много кто. Я иногда спускаюсь в озеро, погулять. А иногда меня насильно туда отправляют, когда исподтишка спускают воду в туалете…

Гарри представил, как Миртл летит по канализационной трубе, вместе с содержимым туалета, встряхнул головой и спросил.

— Ну, а кто-нибудь, кто по-человечески говорит, там живёт? Погоди а…

Гарри вдруг увидел картину на стене, где спокойно посапывала русалка.

— Миртл, а русалки с тритонами там есть?

— Ну, наконец-то! — глаза Миртл заискрились. — Быстрее Диггори сообразил. А она-то, — Миртл с отвращением кивнула в сторону русалки на стене, — ещё над ним и посмеивалась, плавала туда-сюда и хвостом била.

— Ага! — радостно воскликнул Гарри. — Значит, во втором испытании надо будет найти в озере русалок с тритонами и…

До Гарри вдруг дошёл смысл собственных слов, и он сник, словно из него вытащили пробку, и вся радость вытекла. Гарри почти не умел плавать. Бассейн в ванной переплыть — это одно, а вот большое, глубокое озеро — уже совсем другое… А водный народ наверняка живёт на самом дне…

— Как же там дышать? — растерянно спросил Гарри Миртл.

У той вдруг на глаза навернулись слёзы.

— Какая невоспитанность! — с укором произнесла Миртл и полезла за носовым платком.

— Невоспитанность? — не понял Гарри.

— Ну, конечно! «Как дышать?», — говорить такое при мне?! — крикнула Миртл на всю ванную. — Я не могу… я не дыша… столько лет… — и она громко высморкалась.

Гарри извинился и вернулся к размышлениям под причитания Миртл. «А украдём мы что-то, что дорого тебе». Что украдут? Как? И как вернуть?

Стало понятно, что стоя в бассейне Гарри ничего не придумает.

— Ладно, — рассеянно сказал он. — Теперь хоть что-то знаю. Закрой, пожалуйста, глаза, я вылезу.

Миртл послушно закрыла ладошками очки.

Гарри вылез из бассейна, вытерся сам, вытер яйцо, надел пижаму и халат и потянулся за мантией-невидимкой.

— Зайдёшь как-нибудь ко мне в гости? — уныло спросила Миртл.

— Как-нибудь зайду… — ответил Гарри. — Пока, Миртл. Спасибо за помощь, — попрощался он, накрываясь мантией.

— Пока, пока, — всхлипнула Миртл и нырнула обратно в кран.

Гарри вышел из ванной в тёмный коридор и сверился с картой, нет ли кого поблизости. Точки с именем Филча и миссис Норрис у себя в кабинете. Вроде бы всё замерло, кроме полтергейста Пивза, он носится этажом выше, по Залу Славы. Гарри двинулся было в сторону башни Гриффиндора, как вдруг заметил на карте что-то странное.

Кроме Пивза на карте двигался кто-то ещё. В кабинете Северуса Снейпа, слева в углу на карте, маячила точка с подписью… «Бартемиус Крауч». Гарри недоумённо поднёс карту к самым глазам и пригляделся. Мысль, что Крауч, сбежав от Дамблдора больше двух недель назад, всё это время прятался в Хогвартсе, не укладывалась в голове.

Может, ему Снейп помог, и теперь прячет. А что? Снейп больше всех кричал, что это Гарри сам пролез в чемпионы. Конечно, они уже один раз ошиблись насчёт Снейпа, но какие у него ещё могли быть основания обвинять Гарри. Просто ненависть. То есть, по мнению Снейпа, любой четверокурсник мог внушить кубку что угодно.

Если Северус Снейп не виновен, и Крауч по личной надобности залез в его кабинет, то он выйдет в коридор. Встретить Крауча в дверях и снова Окаменить? Гарри уже было дёрнулся к месту будущего подвига. Но если Снейп прячет Крауча, то пожиратель смерти никуда не выйдет. И разбираться придётся сразу с двумя магами. То есть сейчас нужно не бежать к кабинету Снейпа, а следить по карте, что тот будет делать. И в случае чего идти туда не в одиночестве.

Второй вариант показался Гарри более вероятным, и он отправился к себе, поминутно поглядывая на карту. Точка с именем Крауча переходила по комнате с места на место.

Гарри уже размечтался, что Снейпа если не арестуют, то хотя бы уволят, спокойно убрал карту в карман, снял мантию-невидимку, поправил яйцо подмышкой и принялся будить Полную Даму.

Разумеется, зайдя в гостиную Гриффиндора, он снова достал карту мародёров и раздосадованно воскликнул.

— Вот ведь! — И отвлёкся-то минут на десять, не больше, а Крауча в кабинете уже нет.

Метнувшись к креслу, Гарри лихорадочно начал искать пожирателя смерти по всему Хогвартсу и его окрестностям. Для начала он смотрел на пути, ведущие к выходу, а потом на всё остальное. Поэтому Крауча он заметил уже на восьмом этаже. Тот три раза прошёл туда-сюда по коридору и исчез. Ещё какое-то время Гарри просидел над картой, но Крауч так и не появился. Глаза начали закрываться сами собой, и он сдавшись пошёл спать.

А утром началась учёба. Гарри нагрузился книгами, пергаментами и перьями. Чтоб после завтрака пойти на уроки, а хотелось на восьмой этаж хоть потайной ход найти, раз с поимкой пожирателя смерти облажался.

— Ничего не получилось? — глядя на сонного и недовольного друга спросил Рон.

Гарри даже не сразу сообразил, о чём тот.

— Получилось. Тут другое. Потом расскажу, всем сразу.

Если раньше все новости можно было обсудить на уроках, то теперь понятие «всем сразу» включало в себя Падму Патил. Сегодня у Гриффиндора была гербология с Пуффендуем, УЗМС со Слизерином и чары в гордом одиночестве. Потому подошедшую после завтрака перекинуться парой слов когтевранку Гарри пригласил в их кабинет.

— Расскажу про загадку яйца и ещё кое-что, — пообещал он.

— То есть получилось, — сделала вывод Падма. — Буду ждать вечера.

Пока шли уроки, Гарри почти забыл о своём досадном промахе (надо было идти караулить Крауча, а не радоваться возможности прищучить Снейпа!). К тому же сейчас у него есть более насущные проблемы — второй тур. Если они не найдут способа дышать под водой — он проиграет, нет, хуже — выставит себя полным идиотом.

Поэтому собравшись с друзьями в их кабинете, Гарри начал рассказ с загадки яйца.

— Если слушать яйцо, находясь под водой — вой превращается в нормальную песню.

— И ты догадался. Молодец! — воскликнула Гермиона.

Близняшки самодовольно улыбнулись — они-то не сомневались в аватаре.

Глядя на них, Гарри не смог признаться, что ему подсказали. Смутившись, он быстро пересказал стих и поделился своими размышлениями.

— Так вот почему Крам в озере с кальмаром купается, — осенило Рона.

Гермиона бросила на него раздражённый взгляд, но возразить было нечего.

Больше ни у кого никаких озарений не случалось. Чары воздушного пузыря проходят на пятом курсе, а здесь все были четверокурсниками. Подводным миром они не увлекались. Да и Средиземное море далековато от Индии, чтоб каждая индийская девочка знала о свойствах его водорослей. К Англии оно чуть поближе, но тоже не рядом, а Рон даже не на побережье живёт, хоть и на острове. Гарри с Гермионой, считай, оба маглорожденные. Теоретически, Гермиона могла познакомиться с жаброслями, отдыхая во Франции, но вот не познакомилась.

— Надо порыться в сборниках полезных заклинаний, — выразила готовность к работе гриффиндорка.

— Скорее почитать об исследованиях подводного мира, — возразила когтевранка.

Гарри понял, что их снова ждёт библиотека, и рассказал вторую новость на сегодняшний день.

— …и вот здесь он исчез, — потыкал он пальцем в тот самый коридор на восьмом этаже.

Все склонились над картой. Коридор был абсолютно пуст.

— Сколько можно наступать на одни и те же грабли, — Гермиона поджала губы и покачала головой. — Мы уже как-то думали, будто Снейп хотел убить тебя, а оказалось — спас.

Гарри закусил губу и поглядел на Гермиону. Снейп и правда однажды его спас…

— Смотрите, Крауч! — воскликнула Парвати, прерывая нотации Гермионы и мысли Гарри.

Он сначала бросил на спасительницу благодарный взгляд и лишь потом сообразил, что она сказала.

Ребята вновь склонились над картой. Крауч шёл по коридору восьмого этажа, дошёл до лестницы и двинулся вниз. Рядом начали мелькать другие точки, кто-то шёл вниз, кто-то вверх.

— Он опять под оборотным, — прокомментировал увиденное Гарри.

— И вчера у Снейпа ингредиенты воровал, — вспомнила Гермиона, как они сами зелье варили.

Крауч прошёл по шестому этажу к залу славы, там он встретился с точкой, подписанной Чжоу Чанг. Дальше они двигались вместе, иногда сливаясь.

— Седрик Диггори, — распахнула и без того не маленькие глазища Парвати.

Гарри переглянулся с Роном и Гермионой, на их лицах было написано потрясенное согласие. Только Падма не выглядела даже удивлённой.

— Это логично, ведь чтоб вернуть себе возможность колдовать, Краучу нужно участвовать в турнире, — сказала она. — Кстати, он расспрашивал меня про обряд.

У Гарри в голове мысли заметались бешеными пикси. Чжоу одна с пожирателем смерти, нужно идти спасать.

— Если мы нападём на Седрика при свидетелях, нам придётся драться со всеми сразу, — с заметным сожалением остановил себя он.

— А Крауч сбежит под шумок, — согласился Рон.

— Нужно всё рассказать Дамблдору, — предложила Гермиона. — Он вызовет «Седрика» в кабинет…

— И Крауч не заподозрит неладное, — хмыкнул Рон.

— Сам тогда что-нибудь предложи, — обиделась Гермиона.

— Нужно поговорить с Чжоу, — вместо Рона предложила Парвати. — Она наверняка заметила за «Седриком» странности, просто не поняла в чём дело. Мы бы с Падмой заметили, если б Гарри подменили.

— Я бы тоже заметил бы, — вставил Рон.

— Вот! — обрадовалась поддержке Парвати. — Мы поговорим с Чжоу. Она пригласит «Седрика» в тихое место, а там наша засада.

Мальчишки обрадовались простому и понятному плану. Гермиона с сомнением кивнула, вроде хороший план, но что-то в нём не так. Падме было достаточно, что это план Парвати. А Парвати просто пользовалась ситуацией, чтоб устранить конкурентку.

— Разговаривать лучше всего в гостиной Когтеврана, чтоб «Седрика» не насторожить. Только Падма сама правильно не сможет с Чжоу поговорить. Нужно ведь сначала аккуратно выяснить, заметила ли что она.

— Как это не заметила, — удивился уже успевший убедить себя Гарри. — Они же за руку гуляют и, э-э, целуются.

— Разные бывают девочки, — многозначительно сказала Парвати и вернулась к своему коварному плану. — Падма проведёт меня и Гарри в гостиную Когтеврана под мантией-невидимкой, там мы с Падмой поменяемся местами и шарфиками. Я аккуратно выясню у Чжоу, что она думает. И если всё будет в порядке, с ней поговорит Гарри.

С ходу срываться в Когтевранскую башню не было смысла, Чжоу может до самого отбоя гулять будет. Падма с Гермионой, переглянувшись, решили, что пока можно заняться уроками, а потом, если останется время, поискать средство дышать под водой.

Гарри хотя и волновался за Чжоу, но понимал: сейчас Краучу невыгодно причинять кому-либо вред. А уроки делать надо, и к турниру готовиться тоже.

У Падмы и Гермионы уроков было больше и соответственно домашних заданий тоже. Но справились они даже быстрее Парвати, Гарри и Рона. После чего девочки прошлись по библиотеке, подбирая книги для подготовки к турниру. Гермиона принесла книги: «Трудные волшебные задачи и их решения», «Забытые старинные заклинания», «Страшные обитатели глубин», «Силы, дремавшие в вас: как с ними быть?», «Антология заклинаний восемнадцатого века», «Руководство по средневековому волшебству» и «Бесшабашенную магию для волшебника-сорвиголовы». Падма выбрала гораздо меньше книг: «В поисках Атлантиды», «Затонувшие города Средиземноморья» и «Схватки за сокровища Порт-Рояла со стихией и людьми».

Девочки с интересом поглядели на выбор друг друга.

— Как-то же все эти авторы вели поиски под водой, — пояснила свой выбор Падма.

Гермиона брала книги потолще и побольше, из тех, что ещё не читала. И пояснять ничего не стала.

— Двадцать минут до отбоя, — сообщил Гарри, убирая свитки и перья в сумку.

— Мы с Роном возьмём мою стопку и посмотрим всё в нашей гостиной, — решила Гермиона.

— Мы возьмём по одной книжке, — вздохнула Парвати, — я вон, пока Чжоу ждём, почитаю.

— Под мантией-невидимкой читать неудобно будет, но можно и завтра на переменах прочесть, — сказал Гарри, вслед за учебниками отправляя в сумку книгу о схватках за сокровища.

Падма повела Гарри и Парвати на пятый этаж, в башню Когтеврана. В конце коридора, на подходе к винтовой лестнице гриффиндорцы спрятались под мантию-невидимку.

Это была пусть и незначительная, но тоже часть коварного плана Парвати. О мантиях-невидимках она раньше лишь слышала, в том числе и от Гарри, но девочка догадывалась, что ходить под одной мантией вдвоём получится только в обнимку. И когда они с Гарри поднимались вверх по винтовой лестнице, он её немного неловко приобнял за плечи.

Дверь в гостиную Когтеврана представляла собой сплошное полотно из старинного дерева без ручек и замочной скважины. Был только бронзовый молоток в форме орла.

Падма воспользовалась им по назначению, стукнув один раз по двери. Клюв орла открылся, но вместо птичьего клёкота оттуда раздался нежный мелодичный голос:

— Чем больше из неё берёшь, там больше она становится.

— Что это? — спросил Гарри у Парвати шёпотом.

— Загадка вместо пароля, — шепнула она в ответ.

Гарри порадовался, что его не распределили в Когтевран, а Падма, поразмыслив, сказала:

— Яма.

— Верно, — одобрил голос, и дверь распахнулась.

Общая гостиная Когтеврана оказалась большой, круглой комнатой, полной воздуха. Стены прорезали изящные арочные окна с шёлковыми занавесями, переливающиеся синевой и бронзой. Днём когтевранцам открывался чудесный вид на окружающие горы. Куполообразный потолок был расписан звёздами, такими же, как на ультрамариновом полу. Здесь были столы, кресла, книжные шкафы, а в нише напротив входа стояла статуя из белого мрамора. Женщина с загадочной полуулыбкой. В её красоте было что-то пугающее. Голову статуи венчало воспроизведённое в мраморе украшение, напомнившее Гарри маленькую корону.

Возле одного из столиков сидело несколько когтевранцев, но они лишь мельком взглянули на вошедшую Падму и вернулись к своим делам.

Девочка зашла за кресло, так, чтобы её не было видно, Гарри с Парвати последовали за ней. Там сестрёнки поменялись местами и шарфиками. И Гарри узнал, что от смены близняшки под мантией смущающие чувства никуда не деваются.

Парвати устроилась в кресле с выбранной книгой. Нет ничего более естественного, чем читающая когтевранка. Падме и Гарри читать действительно оказалось неудобно, и они перешёптывались, стоя в обнимку.

— Это Кандида Когтевран, — указала на статую Падма. — По легенде диадема, та что на её голове, делает умным того, кто её наденет. На ней написано: «Ума палата, дороже злата». Только диадема пропала. Каждый когтевранец втайне мечтает её найти.

— И ты тоже?

— Конечно!

К отбою гостиная Когтеврана уже была полна учениками, а Чжоу ещё не подошла.

— А если на вопрос двери ответишь неправильно, что будет? — поинтересовался Гарри.

— Придётся подождать кого-нибудь, кто сумеет ответить правильно, — сказала Падма. — Так вот и учимся.

Гарри передёрнуло.

Когтевранцы начали расходиться по спальням, и вскоре они остались одни в гостиной. Вылезать из-под мантии-невидимки Гарри с Падмой не стали, просто начали переговариваться и с Парвати.

— Есть что интересное в книжке?

— Пару раз под воду уже ныряли, но как они там дышали — не написано, — считать ли описание затонувших городов интересным, она не знала. Лично ей интересно не было.

Наконец, в гостиную Когтеврана влетела Чжоу Чанг — раскрасневшаяся, счастливая и красивая.

— Чжоу, я тут тебя жду, поговорить надо, — Парвати с облегчением убрала надоевшую книжку.

— Что тебе, Патил? — близняшки раздражали Чжоу, ведь они нацелились на её парня, хуже того, они добились какого-то успеха. Как это Поттер не был её парнем? Для девочки нормально считать своим любого мальчика, очарованного ею, тем более если он не доставляет проблем и не требует ответного внимания.

Парвати это прекрасно понимала и, мило улыбнувшись, спросила:

— Ты в последнее время за Седриком никаких странностей не заметила?

Только Гарри и Падма, ну может ещё Гермиона с Роном, могли счесть этот вопрос намёком на оборотное. Во все времена, любая нормальная девочка, не важно магла она или ведьма поймёт этот вопрос однозначно: «Твой парень пошёл налево, и я открою тебе, дуре, глаза». Умная девочка, конечно, спросит себя: «Зачем ей, открывательнице глаз, это надо?» И ответит:

— Что, вам с сестрицей одного чемпиона на двоих оказалось мало?! На моего нацелились! Будете лезть, я и Гарри быстро к рукам приберу, будет у меня два чемпиона!

Пылающая праведным возмущением Чанг удалилась в свою спальню. Она была уверена, что всё поняла и сделала правильно; не дала навешать себе лапши на уши и зародить между нею и Седриком недоверие, и осадила конкурентку угрозой, вполне реальной, между прочим.

Чжоу просто в голову не пришло, что весь разговор вёлся для Гарри. И он впервые не счёл её красивой. Гарри вообще стало неприятно смотреть на Чжоу. Он перевёл взгляд на статую Кандиды Когтевран, но глаза мраморной женщины смотрели слишком проницательно и насмешливо. Гарри принялся разглядывать диадему, пока шаги Чжоу Чанг не стихли. Только тогда мальчик рискнул посмотреть на слышавших слова Чжоу девочек. Падма была смущена и растеряна, Парвати изобразила смущение и растерянность.

Какая разница, что здесь на самом деле было.

Просто одна красавица другую устранила,

Просто девчонки это буйная весна.

Они всегда в один момент грешны и святы,

И, разумеется, ни в чём не виноваты.

В бездонных омутах бушует тишина,

И словно в зеркало в них смотрится луна.

Умницы ох Мерлин, что они за умницы.

Ты девчат не суди,

Не понять мужчине девичьи дела.

За любовь, война опасней чем за власть на улице,

А внешне кажется что вас судьба свела.

Пускай всем кажется что вас судьба свела.⁽²⁾

— Извини, не думала, что она так среагирует, — сказала коварная девочка.

— Ты же не виновата, — постарался успокоить её Гарри.

Впрочем, его усилия были не напрасны, потому что действительно огорчённая Падма успокоилась.

— Ладно, — вздохнула она облегчённо. — Идите к себе, спать уже пора.

Гриффиндорцы возвращались в свою башню под мантией-невидимкой в обнимку. Так что у Гарри вылетели из головы все проблемы. Парвати наоборот, проанализировав слова Чанг, забеспокоилась.

— Ты не подумай, — зашептала она мальчику в ухо. — Мы не из-за чемпионства, нам просто с тобой интересно.

У Гарри от её дыхания, щекочущего ухо, по всему телу разлетелись огненные бабочки. И он даже не сразу сообразил, о чём говорит девочка.

— Я бы обошёлся без лишних приключений, — не очень уверенно ответил Гарри. Да, ноябрь и часть декабря выдались неприятными, но если эти приключения позволяют обниматься с Парвати и Падмой, оно того стоит.

— Зато приключения не могут обойтись без тебя.

Парвати не шутила, как подумал Гарри. Она знала, что боги, давая жизнь аватару, позаботятся о приключениях для него. Разумеется, свободу воли, положенную каждому человеку, у аватара боги не отнимают. И только он сам решает, чем станут для него приключения, школой самосовершенствования или поводом для саморазрушения. Сами-Знаете-кто тоже когда-то был аватаром, но он выбрал саморазрушение.

1) Генрих Гейне.

Вернуться к тексту

2) Александр Розенбаум — «Умница».

Вернуться к тексту