Дитя магии (джен)

Сидя рядом с отцом за завтраком Дэвид размышлял над фундаментальным вопросом: « Что бы сегодня сделать?».

Вернувшись вчера, продрогшие и уставшие, они весь вечер просидели молча, в полу-обнимку на диване, наслаждаясь теплом огня, глинтвейна и родной души рядом.

А вот что делать сегодня, было непонятно. Конечно, можно было облазить Принц-мейнор, заглянуть в конюшню, найти и опробовать новую метлу или стребовать с отца обещанные мимоходом уроки фехтования.… В общем, возможностей хватало.

— Дэвид, а ты не хочешь помочь мне с зельями? — приподнял бровь отец. — К началу учебного года мне необходимо пополнить запасы Больничного крыла.

Подросток удивился такому предложению, но потом понял, что изменилось в поведении отца со вчерашнего дня. Он тоже, хоть и без символических жестов, отпустил прошлое и мальчишку, которого когда-то знал. И сейчас начинал все с чистого листа.

— Можно попробовать, — улыбнулся Дэвид.

* * *

Оказавшись в лаборатории, Дэвид мигнул от неожиданности и понял, что непроизвольно переключился на магическое зрение. От ровных полок со всевозможными склянками, банками исходило разноцветное сияние. Подросток озадаченно попытался понять принцип столь разной расцветки магического фона ингредиентов.

Потом вздохнул и плюхнулся чуть в отдалении от жаровни, оставляя место для отца. Тот усмехнулся, почти не глядя схватил с полки какие-то листочки и шлепнул их на доску перед сыном.

— Это листья подорожника. На их основе готовиться простейшее кровеостонавливающее зелье. Растение дорогое, потому что в Англии не растет, а привозят его зельевары России. Его эффективность намного выше, чем у английских эквивалентов. А резать их нужно…

— Поперек, — вставил юноша, заворожено уставившись на причудливые голубоватые узоры нитей магического фона.

— Да. — оторопело кивнул мужчина.

Дэвид попытался объяснить, что видит, но тот только отмахнулся и взъерошил идеальную прическу сына:

— Работай уже, гений.

Пол часа спустя, когда до добавления последнего ингредиента — сушеных косточек граната — оставалось целых десять минут кипения на тихом огне, Дэвид задумчиво гулял вдоль полок, разглядывая разноцветные нити магии, он затормозил возле шкафа с готовыми зельями, вытянул два пузырька и подошел к мужчине, внимательно наблюдающим за котлом.

— Пап, это ведь кровеостонавливающее, — он протянул вперед руку со светло-синим зельем, в глубине которого вспыхивали, казалось, агрессивные бирюзовые искры. — А это кроветворное, — и кивнул на бирюзовое.

— Угу, — буркнул зельевар.

— И их нельзя принимать вместе.

— Да, — мужчина наконец поднял голову от котла, — к чему ты клонишь?

— Ну, судя по тому, что зелье сейчас принимает ровный голубой цвет, бирюзовые вспышки в нем — это зерна граната. А судя по цвету их фона, именно они используются для основы кроветворного. А если добавить что-то, чтобы зелье стало двухцветным, я видел у тебя такие, не смешалось, а словно потоками было, то…

— Получилось бы кровоостонавливающее с кроветворным эффектом. Я думал над этим, но сразу не получилось, а потом времени не было.

— А если… — подросток заскользил вдоль ингредиентов с закрытыми глазами, сосредоточившись на образе магического фона зелья, которое он задумал.

В руку упал сухой стебель тмина. Подросток подлетел к доске, быстро порезал стебель ромбами, стараясь раскрыть нити фона — так было нужно, он чувствовал это. Потом быстро перемешал его с зернами граната, критически осмотрел получившееся месиво, покосился на содержимое котла, решительно выкинул несколько ромбиков, и кинул все это в котел, почти сразу гася огонь.

Варево забурлило, по его поверхности прошла рябь, и зелье голубых и бирюзовых лент покорно успокоилось в котле. Дэвид довольно улыбнулся.

Он взглянул на отца и застыл. Мертвенно бледный зельевар судорожно схватился за левое предплечье. Зрачки расширены от боли.

— Папа, папа, как тебе помочь? Где зелье? — подлетел к нему сын.

— Его нет. Мне не поможешь, Дэвид. Даже ты. Альбус смотрел, метка въелась в мою ауру. Ее не получиться удалить, не убив меня, — слова сыпались отрывистыми фразами, — ничего, сынок, я знал, что так будет, нужно терпеть.

— Ты не выдержишь долго, — склонив голову на бок, прошептал подросток, — а я не могу позволить себе потерять тебя.

Он на секунду закрыл глаза, а потом резко кивнул и потребовал:

— Дай мне руку.

Зельевар, раздираемый болью, подчинился. Подросток проворно обнажил воспаленную метку, разодрав одежду.

— Пусть наследие Гарри Поттера послужит мне сегодня, — пробормотал он и, уставившись немигающим горящим взором на змею, извивающуюся на метке, повелительно зашипел:

— Прочь. Этот человек мой. Прочь. Ты не получишь его. Прочь.

Зеленое облако силы, стекая с пальцев юного мага, окутало метку и впиталось а нее. Василиск с короной на голове появился на коже мужчины, разодрал клыками метку, проглотил и череп, и змею, а затем уютно обернулся кольцами вокруг руки зельевара, храня его покой.

— Зелье, — прохрипел Северус.

— Что, папа, тебе нужно зелье? Какое?

— Запиши, гений, — закашлялся тот, — запиши, как и что добавил в зелье, мальчишка.

Дэвид с облегчением расхохотался. Отец все-таки фанатик своего дела. Мужчина тоже улыбнулся. Силы возвращались к нему.

— Ты прости за новую метку, папа, — посерьезнел подросток, — ты ведь понял, что это не просто татуировка. Но это был единственный способ: уничтожить метку, раздираемую между волей моей и Волдеморта, могло лишь что-то подобное. Василиск будет теперь защищать тебя от ментальных атак.

— Я не против, сын. Носить твою метку — это честь и преимущество…

— Ну да, это по сравнению-то с Волдемортовой, — хихикнул Дэвид. — Ладно, давай попробуем разобраться, чего я там наварганил с зельем, — заискивающе улыбнулся он отцу.