Harry Potter & NarniShir (джен)

Когда Рон очнулся, он понял, что его полусонного тащат куда-то наверх — все выше и выше по каменным ступеням узкой винтовой лестницы, которой, казалось, никогда не будет конца. «Странно, — подумал он, — ведь мы должны были ехать в Хогвартс только завтра, так почему же я уже в замке?». Его размышления были прерваны скрипом открывшейся впереди двери. Человек, тащивший его все это время, пропихнул мальчика вперед — Рон оказался на открытой вершине башни. Юный волшебник огляделся. Башня, очевидно, была высокая — почти как башня Астрономии в Хогвартсе. Слева далеко внизу в темноте искрилась река. Справа высились какие-то горы, и Рон подумал, что, пожалуй, это вполне может быть Шотландия. «Вдруг, — промелькнула мысль в его голове, — это все же Хогвартс?».

Для лета ночь была довольно холодная, и Рон с сожалением подумал о фирменных свитерах Уизли, кутаясь в непонятный наброшенный ему на плечи плащ. Стоявший рядом человек что-то страстно говорил, и Рон понял, что не ошибся, подумав про башню, как про астрономическую — говорил он о планетах. Рон слишком мало уделял внимания астрономии в школе, чтобы понять, что он никогда еще в своей жизни не слышал ни про Тарву, ни про Аламбил. Он осоловело оглядывался вокруг, пытаясь все же понять — что, раздери горгулья, здесь происходит. Человек, вещавший что-то о Победе и Мире, вдруг замолчал, отвлекся от созерцания неба и повернулся к Рону.

— Ваше высочество совсем меня не слушает? — с упреком спросил он.

— Высочество? — повторил Рон, впервые внимательно приглядываясь к стоящему рядом человеку, и не сдержавшись, спросил: — Простите, вы кто? Не родственник ли вы случаем профессору Флитивику?

— Вы… — пролепетал человек, — ваше высочество не узнает меня? Это же я, ваш учитель, ваш наставник — Корнелиус!

— Фадж? — тупо переспросил Рон, во все глаза уставившись на странного незнакомца, который определенно Фаджем не был.

Старик-полугном Корнелиус лишь тихо застонал — надежда истиной Нарнии и верных приверженцев Аслана — принц Каспиан, похоже, был сильно не в себе.

— Ваше высочество… — снова простонал Корнелиус, медленно сползая по стене.

— Высочество, значит, — удовлетворенно хмыкнул Рон. Несмотря на холодную ночь, прерванный сон и осознание того, что это НЕ Хогвартс, место начинало ему нравиться.

* * *

За несколько часов Рон уяснил, что башня, на которой он познакомился с Корнелиусом, называется не Астрономическая, а Главная, что Корнелиус привел его туда, скорее, для того, чтобы рассказать об истории страны, где Рон очутился — Нарнии, что его, Рона, принимают за здешнего принца, Каспиана, и что этот самый принц, вроде как надежда и оплот зреющего в стране сопротивления. Наслушавшись Корнелиуса, Рон не удивился наличию повстанцев, он лишь был озадачен своей новой ролью. «Я, — думал он, — принц? Практически, главный герой, от которого все ждут великих свершений? В общем-то, к великим свершениям не привыкать, — тут ему удачно вспомнились встречи с Пушком, Арагогом… — Одна недавняя битва в Министерстве чего стоила! — продолжал он рассуждать про себя. — Неужели наконец-то повезло, и вся слава достанется мне одному?»…

…Впервые в жизни некоторые уроки не были ему в тягость — владение мечом, верховая езда, стрельба из лука, плавание — разве это учеба? Правда, он наотрез отказался охотиться и, тем более, свежевать оленей (как только он услышал об этом, в его голове сразу возник образ Гарри с его знаменитым патронусом).

Разумеется, его образование включало и более сложные и неприятные вещи. С музыкой еще повезло — звуки, извлеченные им как из флейты, так и из лютни, немедленно отбили у преподавателей охоту вырастить из этого ребенка музыкальное дарование. Более того, ему настоятельно рекомендовали держаться от подобных инструментов подальше — иначе, заявили преподаватели, юный принц рискует навсегда остаться глухим… и слепым, если в следующий раз повезет меньше и лопнувшая струна угодит ему в глаз. Однако космографию, риторику, геральдику, стихосложение, историю, юриспруденцию, физику и астрономию осваивать пришлось, но, закаленный школой общения с Гермионой Грейнджер, Рон с легкостью справлялся с заданиями Корнелиуса — еще бы, на то, что в Хогвартсе требовалось выучить за день, здесь давалась неделя. Тем более, что со стихосложением, через несколько уроков, вышла та же история, что и с музыкой, с той лишь разницей, что на этот раз учитель решил пожалеть свой слух. Сущим пустяком оказалась для Рона алхимия — после уроков Снейпа здешние зелья казались смехотворно простыми. Что же касалось магии…

— Магия — неподходящее занятие для принцев, — заявил доктор Корнелиус. — Я сам очень посредственный маг, и могу делать только самые простые вещи.

— Неподходящее? — усмехнулся Рон. — Попробуйте-ка, доктор, бросьте в меня что-нибудь… Да вот хоть эту чернильницу!

Корнелиус, прочно утвердившийся в мысли, что принц нездоров, и с ним лучше не спорить, послушно запустил чернильницей в будущего монарха.

— Протего! — чернильница отлетела обратно в престарелого учителя, облив его темно-синей жидкостью с головы до ног.

— Ваше высочество… — с упреком простонал Корнелиус.

— Ох, э-э-э… Простите… — промямлил Рон. — Экскуро!

Чернильные пятна бесследно исчезли.

— Ну, — довольный собой ухмыльнулся Рон, — полезная вещь, магия?

Старик Корнелиус лишь молча кивнул, продолжая ошарашенно глядеть на своего ученика. Возможно, для принца ему не хватало такта, манер, умения вести себя, но для предводителя сопротивления он явно был подготовлен отлично.

* * *

Праздная жизнь будущего великого героя закончилось внезапно. Однажды ночью он был грубо разбужен Корнелиусом. Только Рон собирался в не самых изысканных выражениях довести до сведения своего нового наставника, что сегодня его высочество не в настроении заниматься астрономией, как вдруг услышал такое, от чего сон мгновенно как рукой сняло.

— Тише, — прошептал доктор Корнелиус в ответ на первые же протесты полусонного Рона. — Верь мне и делай то, что я скажу. Оденься, тебе предстоит долгое путешествие.

Рон был в шоке — куда, спрашивается, он должен отправиться, если толком даже окрестностей замка не знает — это же не его страна. «Зря все же я не стал ездить на охоту!» — мелькнула в его голове запоздалая мысль, однако, времени размышлять, похоже, не было — доктор Корнелиус уже протягивал Рону одежду.

— Вот сумка, — добавил он, — пойдемте в соседнюю комнату и положим в нее остатки от ужина вашего высочества.

— Но ведь там эльф… тьфу, лакеи!

— Они крепко спят и не скоро проснутся, я очень слабый маг, но усыпить их я все же могу.

— Н-да? — с сомнением себе под нос проговорил Рон, выходя вслед за Корнелиусом в соседнюю комнату. В креслах действительно храпели двое мужчин, одетых в принятую здесь форму для слуг. Рон скептически окинул их взглядом.

— Петрификус тоталус! — добавил он для верности. — Когда я уеду, примените «Фините инкантатем», — спокойно добавил он, обращаясь к Корнелиусу, который, как всегда при виде колдующего Рона, замер в благоговении. Черт, как же ему будет не хватать этих восторгов учителя по поводу самых простых его заклинаний!

Доктор Корнелиус попытался было собрать остатки ужина, но Рон опередил его, своим точным «Акцио!» отправив в дорожную сумку-ранец холодного цыпленка, несколько ломтей оленины, хлеб, яблоки и маленькую фляжку вина.

— Ваш меч здесь? — спросил доктор.

— Вроде, — ответил Рон, осмотревшись и осознав, что уже автоматически надел перевязь с мечом и ножнами. Конечно, до меча Гриффиндора, которым Гарри сражался против василиска, этому было далеко, но, с другой стороны, это был его собственный меч — меч Рональда Уизли!

— Тогда наденьте эту накидку, чтобы спрятать оружие и сумку. Отлично. Теперь мы должны подняться на Главную башню и поговорить.

Когда они дошли до вершины башни (Рону как всегда казалось, что ступеньки никогда не кончатся, сколько раз он мечтал заколдовать их, чтобы они сами поднимали посетителя наверх, как это было в кабинете Дамблдора), доктор Корнелиус сказал:

— Дорогой принц, вы должны сейчас же покинуть замок и пойти по свету искать свое счастье. Здесь ваша жизнь в опасности.

— Э-э, — протянул Рон, почесав в затылке, — почему вы уверены, что это так необходимо? — несмотря на явные приготовления к отъезду, покидать этот уютный дворец Рону совсем не хотелось.

— Потому что вы — настоящий король Нарнии Каспиан Десятый, сын и наследник Каспиана Девятого. Да будет долгой жизнь вашего величества, — маленький человечек опустился на одно колено и поцеловал Рону руку. Рон испуганно отпрянул. «Если здесь с королями положено обращаться как с девчонками, я, пожалуй, предпочту остаться принцем!».

Корнелиус истолковал испуг Рона по-своему — он решил, что принц Каспиан считает себя недостойным столь высокой чести, поэтому доктор продолжил.

— Я все время удивлялся, что вы не спрашивали меня, почему вы, сын короля Каспиана, не король. Все кроме вашего величества знают, что Мираз — узурпатор. В начале своего правления он был не королем, а лордом-протектором. Когда умерла ваша царственная мать (она была доброй королевой и единственная из тельмаринцев была ласкова со мной) все лорды, знавшие вашего отца, один за другим тоже умерли или исчезли. Не случайно, конечно. Мираз удалил их.

— Каким образом это мешает мне остаться в замке? — перебил его Рон. — Я ж не претендую ни на что, во всяком случае пока. Сижу себе тихо, не высовываюсь, зачем мне бежать? Если до сих пор он меня не прикончил…

— Он изменил свое решение, — перебил Рона Корнелиус, — потому что два часа назад кое-что произошло. У королевы теперь есть сын.

— Я не понимаю, при чем тут это, — сказал Рон, которого наличие одного брата, тем более, младшего, никак не могло расстроить.

— Не понимаете! — воскликнул доктор. — Разве все мои уроки истории и политики не подсказывают вам объяснения? Тогда слушайте. Пока у него не было собственных детей, он хотел, чтобы вы были королем после его смерти. Он не слишком заботился о вас, но предпочитал, чтобы на троне были вы, а не чужак, — на этих словах Корнелиуса Рон едва удержался от скептического хмыканья. — Теперь, когда у него есть свой сын, он захочет, чтобы тот был королем после него. А вы стоите у него на пути. И он уберет вас.

— Да-а-а… — проятнул Рон, — плохи мои дела…

— Он убил вашего отца, — произнес доктор Корнелиус, и юный волшебник впервые порадовался, что он — не настоящий принц Каспиан. — Я могу рассказать вам эту историю, — добавил доктор. — Но не сейчас. У нас нет времени. Вы должны вырваться отсюда.

«Да уж, — подумал мальчик, — без подробностей про этого маньяка-убийцу я как-нибудь обойдусь…».

— Вы поедете со мной? — деловито осведомился Рон.

— Я не осмеливаюсь, — ответил доктор. — Это увеличит опасность. Двоих выследить легче, чем одного. Дорогой принц, дорогой король Каспиан, наберитесь мужества. Вы должны ехать один и сейчас же. Попытайтесь пересечь южную границу и попасть ко двору орландского короля Нейна. Он будет добр к вам.

«Угу, при условии, что он будет настолько любезен, чтобы, как и все здесь, принять меня за этого Каспиана», — обреченно подумал Рон. Корнелиус по-своему истолковал эту обреченность и тоску во взгляде своего воспитанника.

— Я буду надеяться на встречу, дорогой король, — сказал доктор, — у меня нет друзей в этом мире, кроме вашего величества. И, в отличие от вас, я слабый маг. Но сейчас самое главное — скорость. Здесь для вас два подарка. Вот маленький кошелек с золотом — увы, все сокровища замка ваши по праву. Но есть и кое-что получше.

Он протянул Рону какой-то предмет, который мальчик чуть не выронил от неожиданности — на ощупь подарок был очень странным.

— Это — великое и священное сокровище Нарнии, — продолжал вещать Корнелиус. — Многим опасностям я подвергался, много заклинаний произнес, чтобы найти его, когда был молод. Это волшебный Рог самой королевы Сьюзен; она оставила его, исчезнув из Нарнии в конце Золотого века. Рассказывают, что тот, кто протрубит в него, получит удивительную помощь, но никто не знает, что это будет. Может быть, этот Рог в силах вызвать из прошлого королеву Люси и короля Эдмунда, и королеву Сьюзен, и Верховного Короля Питера, и они все исправят. Может быть, он вызовет самого Аслана. Возьмите его, король Каспиан, но не пользуйтесь им, пока не придет крайняя нужда. А теперь — спешите, спешите, спешите. Маленькая дверь в сад у самого подножия башни не заперта. Здесь мы должны расстаться.

Рон положил рог в сумку. Он очень смутно помнил о том, кто такие эти самые короли — обычно он забывал урок, рассказав его и получив оценку, но его тронул подарок — похоже, старику действительно был дорог этот антиквариат. Мальчик почувствовал настоятельную необходимость порадовать Корнелиуса достойным поведением принца.

— Спасибо вам, доктор Корнелиус, — произнес Рон, выпрямившись и протягивая вперед руку. — Я был рад, что вы учили меня. Горгулья меня раздери, вы чертовски хороший учитель, Корнелиус!

И, пожав руку опешившему старику, Рон повернулся, направил палочку на хозяйственную постройку во дворе и произнес: «Акцио метла!».

— Ваш Скакун, — пролепетал Корнелиус, — он уже оседлан и ждет вас в углу сада.

— Не надо, — спокойно сказал Рон, вспоминая в эту минуту свою хорошую подругу — всегда такую разумную и рассудительную Гермиону Грейнджер, пришло время следовать ее примеру, — если меня будут искать, то в первую очередь хватятся коня. Расседлайте его и поставьте в стойло, так они еще целый день будут думать, что я просто вышел прогуляться.

К верхушке башни подлетела метла. Не новая, дребезжащая, но все же способная унести Рона прочь гораздо быстрее и безопаснее, чем конь. Он оседлал ее и повернулся к Корнелиусу.

— Еще раз, спасибо за все. Рад был с вами познакомиться.

Он взмыл в небо, освещаемое фейерверком в честь дня рождения нового принца, и постарался отлететь как можно дальше от огней.

— Тоже мне фейерверк, — презрительно хмыкнул он, — Фред с Джорджем могут в сто раз лучше.

Пролетая в чужом небе под чужими звездами, направляясь неизвестно куда без тени надежды отыскать в этом мире знакомое лицо, Рон впервые за долгое время, заскучал по своим друзьям и своей большой семье.

Он еще не подозревал, что знакомое лицо непременно отыщется, и довольно скоро.