Иллюзия контроля (сериал) (гет)

Разговор с Дафной вышел странным. Она вроде пыталась наладить отношения, но при этом так и не смогла заставить себя произнести нормальные извинения. То есть она пыталась — я знала её достаточно хорошо, пусть и по сериалу, чтобы понять это, — но получалось у неё из рук вон плохо. И в конце концов я устала быть хорошей, понимающей и терпеливой и прямым текстом сказала ей всё как есть:

— Дафна, я вижу, что ты пытаешься, но у тебя не выходит. В последнее время ты вела себя отвратительно, и я не забуду все обиды лишь потому, что ты вдруг решила, что хочешь помириться. Мы не повздорили, Даф, мы прекратили дружить. И ты не делаешь ничего, чтобы я захотела снова стать твоей подругой. Ты даже извиниться нормально не можешь. Прости, но мне всё это не нужно.

— Мне жаль, что всё так получилось, — виновато протянула она.

И я повторила ей то же самое, что недавно говорила Брайану:

— Получилось, Дафна, это когда ты пролила воду, не успела предупредить, и кто-то на ней поскользнулся. А если ты льёшь воду, замораживаешь её и подводишь кого-то специально ко льду, чтобы толкнуть — это не «получилось», это злой умысел. Ты вела себя со мной не как подруга, и это я уже не говорю о пущенных тобой слухах. Ты не плохой человек, но плохая подруга. И я не вижу смысла продолжать как этот разговор, так и попытки восстановить разрушенную дружбу.

— Ник, пожалуйста! Я вправду сожалею!

— Докажи это, — равнодушно сказала я, быстро простилась и повесила трубку.

Доминик бы так не повела себя.

Досадливо поморщившись, я подошла к окну и уставилась на освещённый фонариками сад. Да, Доминик — не повела бы, судя по всему, эта девушка легко мирилась с пренебрежительным отношением близких людей. Но я не была Доминик. И пора бы уже всем это понять: я не прежняя Доминик, и вести себя со мной так, как это было с ней, не получится.

Постояв немного, я заставила себя перестать сомневаться в принятом решении и набрала номер Кэмдена.

— Наконец-то, — недовольно проворчал он вместо приветствия. — Почему ты не отвечала?

Может, если бы я сначала позвонила ему, этот вопрос воспринялся бы совсем иначе — как беспокойство, ревность, интерес к моей жизни, в конце концов. Но Дафна капитально испортила настроение и потому мой ответ был каким угодно, но не доброжелательным:

— Потому что не обязана.

Кажется, Кэмден поперхнулся словами. По крайней мере, заговорил он после паузы и совершенно иным тоном.

— Всё хорошо?

— Нет, — односложно ответила я.

— Джастин…

— Джастин тут не при чём, — проигнорировав беспокойство в его голосе, резко ответила я, — дело в Дафне. — Произнеся это, я наконец поняла, что совершенно незаслуженно срываюсь на Кэмдена, заставила себя успокоиться и нормальным тоном спросила: — Что ты хотел, Кэм?

— Поговорить.

— Ну так говори, — нетерпеливо потребовала я.

И снова он не сразу ответил.

— Ник, мы не виделись целый день. Я… Могу я приехать?

И снова — в любой другой день я была бы счастлива услышать эти слова, но сейчас настроение не располагало. Настолько, что даже опасение, что Кэмден может всё неверно понять, не остановило от отказа — я просто не смогла бы сейчас вести себя так, как от меня ждут.

— Уже поздно, — холоднее, чем собиралась, ответила я. — В другой раз. Я устала и хочу принять ванну и лечь спать.

Он не сказал «понятно», как Дэн, но я услышала это в его молчании.

— Что? — почти с вызовом спросила я, но он его не принял.

— Дело действительно в этом?

— А в чём, по-твоему, дело?

— Извини, — прохладно сказал он и вроде как собрался прощаться.

Я поняла, что перегнула, сделала над собой усилие и не позволила:

— Кэм, ну хотя бы ты не будь таким!

— Каким?

— Как Дафна и Дэн. Не порти мне настроение. Не демонстрируй характер. Не требуй непонятно чего молча, чтобы я догадывалась, что ты там успел себе надумать! Я просто забыла телефон, я не игнорировала твои звонки.

Выразительное молчание не продлилось долго.

— Как прошло свидание?

Я хмыкнула и покачала головой.

— Это не было свиданием. Тебя это волнует?

Я ждала отрицания, однако он сумел удивить:

— Да, это. Я знаю, что не имею на это права, но ревную.

Губы сами собой расползлись в улыбке. Он услышал меня, принял к сведению просьбу не молчать о своих чувствах!

— У тебя нет повода для ревности, — мягко сказала я, качая головой, и чтобы развеять все возможные сомнения, добавила: — Мы просто разговаривали, гуляли, пили кофе.

— И больше ничего? — дотошно уточнил он.

— И больше ничего. Но ты прав, у тебя нет права устраивать мне допрос или тем более ждать, что я стану отчитываться о том, как провожу время с кем бы то ни было. Я уже не говорю о том, что ты не можешь указывать мне, как вести себя на свидании с другим парнем.

— Это же было не свидание, — поддел он.

Я промолчала, но он и так понял непроизнесённое «сегодня — нет, а следующее может стать свиданием».

Мы молчали минуты три, но не отключались. Будь мы сейчас рядом, всё было бы намного проще. И не потому, что поцелуи — отличное средство разбавить неловкость. Просто наедине всё было просто и понятно.

— Можно я приеду? — всё-таки не выдержал Кэмден. — Знаю, что поздно. Пять минут, Ник. Прошу тебя.

И я не смогла снова сказать нет. Мне было это нужно не меньше, чем ему.

— Пять минут, — постаравшись не выдать истинных чувств, уступила я, и услышала в ответ:

— Выходи.

— Что?

— Выходи, — повторил Кэмден, и в его голосе звучала улыбка. — Я перед твоим домом.

Я почувствовала, что тоже улыбаюсь. Прикрыв глаза, я сделала глубокий вдох и медленно выдохнула. Мы не были вместе, у него по-прежнему была девушка, и всё же он приехал ко мне, даже зная, что я провела вечер в компании другого парня, и без уверенности, что вообще захочу его видеть, — он был здесь и ждал меня.

Родители были в гостиной вместе с Брайаном, и выйти незамеченной не было шансов. Придав лицу озабоченное выражение, я прошмыгнула мимо открытой двери, бросив на ходу, что отлучусь на минутку, и фактически выбежала из дома, пока меня не остановили справедливым замечанием о неподходящем для встреч времени.

«Леванте» и вправду стоял перед домом — Кэмден даже не стал парковаться за углом. И когда я села на пассажирское сиденье — не отъехал.

— Никки, — буквально простонал он, притягивая меня к себе и набрасываясь с поцелуями.

Я была права, оказавшись лицом к лицу, мы не нуждались в словах. И было совершенно неважно… да всё было неважно, сейчас были только я и он, и померкший в нашей страсти мир.

* * *

О том, что пришло время пятой серии, я не догадалась, даже глядя на оживление спортсменов. Если честно, это была одна из самых скучных серий первого сезона — на мой взгляд, на самом же деле спортивные состязания были динамичными, а разразившийся в конце скандал громким, ярким и запоминающимся… Но не имеющим ровным счётом никакого отношения ко мне или тем, кто был для меня важен.

В моей школе спорту тоже уделялось немало внимания, для многих спортивная стипендия была единственным способом после школы получить образование, так что я неплохо представляла, какие интриги порой разворачиваются как в раздевалках и на поле, так и за кулисами среди букмекеров, но всё же мне почему-то казалось, что в этой школе ситуация иная: здесь учились намного более обеспеченные дети, большинство из которых могли себе позволить играть ради удовольствия и победы, а не обещанных за неё преференций. Я была не права — это стало очевидно очень быстро, азарт был свойственен всем, независимо от материального положения.

В том числе и Дафне, от которой я точно не ожидала ничего подобного.

— Я договорилась с Карлом, он займёт нам места в первом ряду. Сядешь с нами?

Растерянно подняв голову, я непонимающе уставилась на Дафну. На её лице было незнакомое выражение неуверенности и чуть ли не заискивания, она смотрела выжидающе и явно ждала чего-то большего, чем простой односложный ответ.

Ещё не понимая, о чём речь, я не горела желанием проводить время в компании Дафны, однако резко отказывать не хотела: вчерашний разговор, кажется, принёс плоды, и Дафна старалась снова стать друзьями. Правда, избрала странный способ… Хотя я могла ошибаться, вернее, судить со своей позиции, не зная, как к этому вопросу относилась Доминик.

— Нет, спасибо, — я улыбнулась, смягчая отказ. — У меня другие планы.

— Но… Никки, это ж главный матч года! Ты не можешь не прийти!

И вот тогда я поняла, что настало время пятой серии.

Иногда я задавалась вопросом, чем зрителям нравится тот же футбол. В прошлой жизни мне доводилось присутствовать при просмотре игр по телевизору и слушать вопли приятелей, поедающих пиццу, злоупотребляющих пивом и пренебрегающих даже утренними пробежками, но при том с экспертным видом рассуждающих об ошибках игроков и их двухлевоногости. И это было нелепо, если не сказать неприятно, каждый раз меня так и подмывало спросить, что мешало этим умникам, превосходно разбирающимся в вопросе, самим стать профессиональными спортсменами и получать чеки с нереальным числом нулей. Мне не нравился футбол, я не считала его красивым видом спорта, но главное, не понимала, за что эти двухлевоногие парни получают заоблачные гонорары и почему болельщики сходят с ума. Даже с приглушённым звуком по телевизору мне не было интересно смотреть, как двадцать два здоровенных мужика калечат друг друга в попытках вырвать друг у друга победу, а уж ходить на стадионы… Увольте.

Однако у школьного спорта была одна особенность, игнорировать которую было нельзя. Это были мои одноклассники, а честь школы для всех вокруг почему-то значила очень много, и меня бы просто не поняли, заяви я, что футбол — отстой…

За последние недели мне ни разу не приходилось напоминать себе, что я уже не та девчонка с материальными проблемами и утомительными вечерними подработками, что теперь я дочь обеспеченных людей и могу свободно тратить время на развлечения. Но сейчас пришлось сделать именно это — дать себе мысленную оплеуху и запретить пренебрежительно морщиться при виде чужих увлечений.

— Я знаю, — мягко улыбнулась я Дафне, не понимая, как исправить совершённую ошибку.

— Она просто не хочет провести игру рядом с тобой, — безжалостно влез Дэн.

Дафна открыла рот, но не сказала ни слова. Не огрызнулась, не парировала, молча проглотила неприкрытое оскорбление и лишь поджала губы.

— Ничего страшного. Увидимся позже, Никки.

— Не будь грубым, — велела я Дэну. Тот скривился, но я была серьёзна. И хотя знала, что Дафна услышит меня, не стала понижать голос: — Не цепляйся к ней.

— То есть ей можно ко мне цепляться…

— Вот когда она будет цепляться к тебе — отвечай. А без причины… Вы достали, честное слово.

Дэн что-то пробурчал в ответ и занял своё место в классе.

Итак, пятая серия. Несколько часов неинтересного зрелища — и скандал. Пожалуй, стоит подготовиться к предстоящему…