Иллюзия контроля (сериал) (гет)

Поместье Велмонт уже много лет было местом, где проводился традиционный приём на День Независимости. Главное событие лета всегда привлекало к себе внимание и праздновалось с размахом. Наряды от именитых дизайнеров и украшения на миллионы долларов, угощения из лучших ресторанов и, конечно же, грандиозный фейерверк — Велмонты всегда всё организовывали по высшему разряду.

Как обычно, приглашения удостаивались лишь избранные. Вереница «Лимузинов» перед домом всё не заканчивалась, вашингтонские политики и голливудские звёзды, техасские нефтяники и банкиры с Уолл-стрит, учёные, лоббисты и просто богачи всех мастей — на этом празднике жизни были рады выдающимся людям.

Очередной «Лимузин» остановился перед парадным входом, выпуская из своих недр юную пару. Высокий брюнет в смокинге подал руку хрупкой блондинке в струящемся серебристом платье, и они с уверенным видом двинулись к гостеприимно распахнутым дверям. Хозяйка приёма, Марша Велмонт, приветствовала их доброжелательной улыбкой и приличествующими случаю любезностями:

— Лина, ты прекрасна, как и всегда. Здравствуй, Кэмден.

— Вы великолепны, миссис Велмонт, — отозвался Кэмден, целуя ей руку, его спутница улыбнулась в ответ.

А затем стоящий рядом с хозяйкой темноволосый парень разрушил нарочитую атмосферу:

— Мам, я с друзьями, ладно?

— Конечно, Франк, твой отец как раз идёт, — степенно кивнула та, уже переключая внимание на следующую входящую пару.

На правах хозяина Франк повёл гостей вглубь дома, и стоило ярким огням остаться за спиной, как все трое преобразились: исчезло наносное высокомерие, на лицах появились более подходящие молодым людям эмоции.

— В восемь официальная часть завершится, — поделился Франк, ведя друзей в так называемое детское крыло, — и до фейерверка, точнее, торжественной речи мамы, нас никто не хватится.

— И какие у нас планы на вечер? — слегка скептически усмехнулась Лина, успешно скрывая, что с большим удовольствием провела бы время среди гостей Марши, а не её сына.

— Развлекаться, конечно! — без промедления отозвался Франк. Насквозь пройдя просторное помещение с французскими окнами, он закрыл двустворчатые двери и пояснил: — Вы последние, больше никого не ждём.

— Что-то тихо, — заметил Кэмден.

— Так все ещё трезвые, — фыркнул Франк. — А вот и мы! — громко сообщил он уже собравшимся в уютной гостиной гостям. — Готовы оторваться?

Ответом стало дружное «да».

Франклин Велмонт, младший сын нефтяного магната и эко-активистки, был душой компании и «своим парнем» как для наследников огромных состояний, так и для менее везучих одноклассников. Он не кичился богатством, не корчил презрительные гримасы при виде дешёвых вещей, спокойно ел несвежие бургеры в закусочной, когда дома его ждали фуагра с омарами. Он был лёгким и приятным в общении, поэтому имел кучу друзей и был ими любим за свои собственные качества, а не за предоставляемые дружбой с ним возможности. И всё же, хотя его двери всегда были открыты для друзей, в этот день он был одним из Велмонтов, а не просто Франком, и не осмелился пригласить «неподходящих» гостей, ограничившись узким кругом — детьми «полезных» с точки зрения Марши Велмонт людей.

Но это всё, на что его хватило, и пока взрослые исполняли долг, завязывая новые полезные знакомства и укрепляя старые связи, искали инвесторов или, наоборот, проекты, куда можно вложиться, интриговали и «держали марку», молодёжь отлично проводила время. Каждый из них понимал, что совсем скоро закончившееся детство придётся оставить в прошлом и стать взрослым, серьёзным и ответственным, но пока всем хотелось урвать ещё кусочек беззаботности.

Через открытые окна праздник было слышно даже несмотря на играющую музыку и смех, и взгляд Лины всё чаще устремлялся в пустоту. Если остальные это и замечали, никак не акцентировали внимание на её рассеяности, и когда в конце концов она молча ускользнула, никто не удивился: последние пару лет Лина не упускала случая познакомиться с полезными людьми. Кэмден, её парень, чуть нахмурился, но спокойно — привык. И всё же когда Лина не вернулась ни через двадцать минут, ни через полчаса, почувствовал раздражение.

— Народ, фейерверк скоро начнётся, — повысил голос Франк, привлекая к себе внимание. — Давайте переместимся к гостям, порадуем мою маму и ваших родителей своим присутствием, а потом можно вернуться сюда или отправиться в клуб.

Все зашевелились, нехотя покидая приятную компанию ради показухи. Пусть каждый из них уже был совершеннолетним и мог не отчитываться перед родителями за предпочтения в выборе досуга, без повода нарываться на укоризненные взгляды или нравоучения ни один не стремился. Да и то сказать, подумаешь, проблема: поулыбаться на приёме, продемонстрировать шикарные наряды журналистам да выпить шампанского после речи хозяйки мероприятия.

— Лина опять сбежала? — негромко спросил Дэниэль Морисен, обращаясь к лучшему другу.

Кэмден кивнул и, так же понизив голос, ответил:

— Пойду найду её.

Дэниэль проводил его взглядом и, пользуясь тем, что никто на него не смотрит, скривился.

Кэмден с Линой были идеальной парой — с какой стороны ни посмотри, но Дэн, в отличие от большинства знакомых, не считал эти отношения, даром что давние и крепкие, счастливыми.

Покинув друзей, Лина действительно отправилась на приём. Она была амбициозной девушкой и мечтала построить карьеру не благодаря связям родителей, а своими силами, а потому не пропускала подобные мероприятия и старалась как минимум представиться потенциально полезным людям. И чувства всех остальных, даже любимого парня, значили не так уж много, когда на кону стояло будущее. Однако сегодня её планам не суждено был осуществиться. Лина даже не успела присоединиться к гостям — телефонный звонок застал на полпути к шатру.

Едва взглянув на экран, она остановилась и огляделась по сторонам, убеждаясь, что некому подслушать разговор.

— Что? — без намёка на любезность спросила она.

— Давай поговорим. — Мужской голос звучал неуверенно, но настойчиво. — Лина, пожалуйста.

— Я на приёме, — не отказывая прямо, тем не менее соглашаться она не спешила.

— Я знаю. Подойди к пляжу.

— Ты что, у Велмонтов?! — изумилась она и, даже не отдавая себе в том отчёта, тотчас зашагала к пляжу.

— Я должен был с тобой поговорить, — извинительно произнёс он, не озвучивая, что Лина избегала его и фактически вынудила так поступить.

Но Лина услышала иное — угрозу, что он заявится на приём и устроит скандал, если она не согласится наконец выслушать его.

— Чёрт бы тебя побрал! Где ты?

Гости, что успели разбрестись по территории поместья, используя приём для устройства собственных интересов в непринуждённой обстановке, постепенно стягивались к шатру, Лина же шла в противоположном направлении, думая уже не о выгодных знакомствах. Старый знакомый угрожал всему её существованию — не физически, разумеется, на этот счёт она не переживала, точно зная, что тот ни за что на свете не причинит ей боль. Но если он раскроет её тайны… Скандал был меньшим, что её ожидало.

На освещённом лишь светом луны пляже заметить тёмную фигуру было непросто, но от неё он не прятался. Сняв туфли и подобрав подол вечернего платья, Лина решительно подошла к нему почти вплотную и, ничуть не смущаясь разницы в росте, задрав голову с гневом спросила:

— Зачем ты пришёл? Ты хоть понимаешь, что если нас увидят вместе…

— Я люблю тебя.

Она отшатнулась, глядя на него почти что с ужасом.

— Я с Кэмденом! — норовя уколоть побольнее, парировала она. — И ты это прекрасно знаешь! И я не собираюсь…

— Ты не любишь его, — не слушая, отмахнулся он. — Ты любишь меня!

— Это в прошлом. — Голос звучал холодно, но взгляд Лина всё-таки отвела.

— Ты сама в это не веришь! — горячо возразил парень, не упустив толику сомнений. Схватил Лину за руку и потянул к себе, не скрывая намерений.

Та упёрлась ему в грудь обеими руками, не давая себя поцеловать.

— Пусти меня! Я люблю Кэмдена, слышишь? Пусти!..

Но так легко сдаваться он не собирался. Удерживая Лину, заговорил о прошлых чувствах, о возможном будущем, о том, как скучал по ней… И её сопротивление таяло.

Занятые друг другом, они не замечали приближения нового действующего лица ровно до того момента, когда тот подошёл вплотную.

— Убери от неё руки, — ледяным тоном приказал Кэмден.

Лина вздрогнула всем телом и принялась яростно отбиваться, удерживающий же её парень, который явно не ожидал, что их прервут, на миг растерялся… и не успел защититься, когда Кэмден, левой рукой отстранивший свою девушку, правой влепил ему мощный удар в челюсть.

— Что ты здесь делаешь? — он обернулся к Лине, и его взгляд не предвещал ничего хорошего. — Ты вроде на приём шла, или это был предлог?

— Кэмден… — пролепетала та, судорожно соображая, что он успел услышать, и как ответить на простой, на первый взгляд, вопрос.

Однако события разворачивались быстро. Парень поднялся с песка и, ничего не говоря, бросился на Кэмдена, завязалась потасовка, испуганная Лина заламывала руки и просила их перестать, но держалась на расстоянии и не пыталась вмешаться, понимая, что всё равно не сможет их разнять. Около минуты парни боролись, затем упали на песок, молотя друг друга кулаками, однако физическое превосходство Кэмдена уступало силе ярости его противника, и ни один не мог взять верх.

— Какого чёрта? Лина! Сделай что-нибудь!

Она обернулась на возглас — Дэн заметил их издалека и, поняв, что лучшему другу нужна помощь, бросился к дерущимся.

— Да прекратите же, идиоты! — закричала она, уже не думая о том, что это может услышать кто-нибудь посторонний. Парни, естественно, не послушались, если вообще услышали, и она выругалась вполголоса. — Да пошли вы! — разочарованно воскликнула Лина со слезами в голосе и решительно двинулась прочь ещё до того, как к месту действия подоспел Дэн: объясняться у неё не было ни малейшего желания, особенно из-за понимания, что если отвергнутый бывший откроет рот, одними объяснениями дело не ограничится.

…

— Ты вообще спать собираешься?

Я вздрогнула и, машинально нажав на «пробел», останавливая видео, повернулась к двери — в проёме стояла тень. Том потянулся к выключателю, но так и не коснулся его, а секунду спустя тень исчезла — он не стал ждать ответа.

— Уже иду, — чуть повысив голос, бросила я вдогонку и вздохнула. Время было поздним, пора было ложиться, чтобы с утра не проклинать жестокое мироздание и не рисковать вывихнуть челюсть зевками, но хотелось совершенно иного…

Захлопнув крышку ноутбука, не дожидаясь конца серии, я осталась сидеть на диване, в который раз заново переживая разочарование. Лина Догман, главная героиня сериала, на поверку оказалась той ещё сучкой, но Кэмден будто не замечал её многочисленных недостатков, и даже эта ситуация с незнакомцем на пляже не открыла ему глаза на её истинное лицо. Хоть и смотрела я сериал несколько раз, этот момент лишь сейчас привлёк внимание: почему сценаристы не уделили объяснениям время, было совершенно непонятно. Кто этот парень, что было между ним и Линой, когда это было и чем закончилось… В следующей серии Кэмден с Линой вновь были вместе и вели себя так, будто ничего не произошло, и только Дэн некоторое время продолжал сверлить Лину недовольными взглядами, однако даже не пытался поднять этот вопрос в разговорах с лучшим другом.

Я снова вздохнула, не включая свет прошла на кухню, выпила стакан воды, пару минут постояла перед окном, смотря на неприглядную картину однообразных высоток, за которыми даже не было видно неба, и отправилась чистить зубы. Время тянула не без причины — надеялась, что пока буду возиться, Том уснёт, и удастся избежать разговоров, но сегодня Вселенная была не на моей стороне.

— Снова ты засиживаешься, — безэмоционально констатировал он, когда я легла, и обнял меня со спины. — Дай бог бы ещё чем-то дельным занималась, так нет же, тратишь время на глупости…

— Отстань, — огрызнулась я, отбрасывая его руку и отодвигаясь на край кровати.

Том беспомощно вздохнул, но попытку прижаться не повторил.

Как же бесило такое отношение! Неужто трудно понять, что мечты — единственное, что удерживает меня от приёма антидепрессантов? Погружаясь в атмосферу выдуманной кем-то вселенной, я хотя бы ненадолго забывала про собственное безрадостное существование. Глупо мечтать о том, что недостижимо? Может, и так, не спорю. Но если даже мечтать о счастье, любви и достатке нельзя, что это за жизнь вообще?

Кэмден Уорт был воплощением всех моих желаний. Красивый, уверенный в себе, харизматичный и, да, богатый парень, умеющий дать понять своей девушке, что она единственная. Противоположность реальному мужчине, с которым я жила.

Наши с Томом отношения изначально не основывались на великой любви. Мы столкнулись на дне рождения общего приятеля и разговорились — просто болтовня ни о чём и обо всём, ничего особенного, я не собиралась продолжать это знакомство; но Том проявил инициативу и позвонил через день. Настроение было ни к чёрту, хотелось развеяться, и я не стала отказываться от приглашения выпить кофе, и как-то незаметно случайное знакомство переросло в отношения. Мы встречались на выходных, обедали в кафе, гуляли, занимались сексом и разбегались каждый в свою жизнь, и во время одной из таких прогулок, попав под проливной дождь, забежали в холл дома, где нас встретили вопросом, мы ли пришли смотреть квартиру. Возвращаться под дождь не хотелось, мы переглянулись и закивали, выдавая себя за потенциальных арендаторов, и отправились смотреть жильё. Квартира располагалась удачно с точки зрения работы и хотя и была немного дороже, чем моя или его, на двоих выходила дешевле, и мы решили, что жить вместе будет хорошей идеей, едва ли понимая, что такое совместный быт. Впрочем, ужиться оказалось несложно, именно в бытовом плане у нас никогда не было проблем, зато во всех остальных счастьем и не пахло. Не уверена, чего хотел от отношений Том, я же мечтала о совсем иной жизни — сериальной. С сексуальным главным героем в роли моего парня, с заботливыми богатыми родителями, с головокружительными перспективами… И тесная квартирка на окраине Манхэттена, выматывающая однообразная работа и удручающе обыкновенный Том, к которому я, кажется, уже ничего не чувствовала, не помогали примириться с реальностью.

* * *

— Доминик! Просыпайся давай! Мама уже три раза приходила тебя будить!

Оторвав голову от подушки, я ошарашенно уставилась на темноволосого мальчишку лет десяти, стоящего в дверном проёме и громко высказывающего своё недовольство.

— Отвали! — едва ли понимая, что происходит, машинально буркнула я хриплым то ли спросонья, то ли от удивления голосом.

— Очень надо! — фыркнул мальчик и, бросив напоследок: — Вставай! — выскочил за дверь.

Я потёрла глаза… и изумлённо застыла.

Я лежала в огромной кровати с розовым покрывалом, справа стояло розовое трюмо, заставленное изобилием всевозможных баночек и флакончиков, дальше располагалось окно с розовыми занавесками и малиново-бордовыми шторами; слева стоял светло-бежевый шкаф с орнаментом из роз, а на полу лежала шкура — белоснежная, даже странно, что не розовая… Что за мечта юной принцессы?

Встав с кровати, я оглядывалась по сторонам, ничего не понимая, пока взгляд не упал на розовый телефон, лежащий на прикроватной тумбочке. Машинально разблокировав его отпечатком пальца, я так удивилась, что ненадолго зависла, не понимая, как это возможно. Почему чужой телефон среагировал? И что вообще происходит?!

Где я? Кто этот мальчик? Как я казалась в… здесь, где бы ни было это «здесь»…

Окно спальни выходило на ухоженный сад. «Второй этаж», — машинально отметила я, выглянув на улицу, не имеющую ничего общего с привычным видом нью-йоркской застройки, и наконец обратила внимание на своё отражение.

Это была не я.

Ойкнув, я бросилась к трюмо и шокированно застыла, впившись взглядом в зеркало.

Правильные черты лица, длинные тёмные волосы, карие глаза миндалевидной формы, брови вразлёт, яркие губы — из отражения на меня смотрела красивая девушка лет восемнадцати, не имеющая со мной ничего общего.

Доминик.

Так ко мне обратился разбудивший меня мальчик, и из отражения на меня действительно смотрела Доминик. То есть… Как на самом деле звали эту девушку, я не имела представления, но в моём любимом сериале она играла Доминик. И была как раз из тех принцесс, чья спальня может выглядеть вот так…

Это что же получается?..

Пару секунд я не моргая пялилась на отражение, а затем снова схватила телефон и, не веря, что действительно делаю это, открыла записную книжку и принялась лихорадочно листать контакты. Большинство имён мне ни о чем не говорили, но встречались и знакомые, и к тому моменту, когда дошла до конца списка, я уже не могла сдерживать торжествующую улыбку. Сумасшедшая, невероятная, нереальная версия подтвердилась! В телефоне Доминик были записаны контакты героев моего любимого сериала!

Боже!

Осев на кровать, я уставилась прямо перед собой, судорожно соображая, что происходит.

Мыслей не было.

Ну правда, какая версия событий могла бы объяснить, как я, уснув рядом с Томом в Нью-Йорке, проснулась в теле Доминик, живущей в солнечной Калифорнии? Только если я всё ещё сплю…

Меня бросило в холодный пот.

Я не хочу просыпаться!!! Господи, я хочу эту жизнь! Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста! Я ведь была хорошей девочкой, не убивала, не крала, почти не лгала… Пусть до конца жизни мне не перепадёт ни одного рождественского подарка, только пусть вот это всё продлится подольше! В идеале — навсегда.

Первой мыслью было ущипнуть себя, но я действительно больше всего на свете не хотела просыпаться, если сплю. Чем бы всё это ни было — сном, бредом, агонией умирающего разума, — хочу, чтобы оно не заканчивалось! Перед глазами вставали картины того, какую жизнь я могу построить, и пальцы ног поджимались от возбуждения, а дыхание перехватывало.

Доминик была, если пользоваться терминологией обожающего компьютерные игры Тома, неписью — статистом, массовкой. Нельзя же снимать только главных героев, им нужен фон, вот Доминик и была таким фоном. Она мелькала в нескольких сериях первого сезона и, если мне не изменяет память, по разу во втором и третьем сезонах; у неё даже не было фамилии. Подруга бывшей девушки главного героя. Но меня более чем устраивали такие вводные данные. Конечно, её жизнь, в отличии от биографий главных героев, мне не была известна досконально, но это и не нужно. Я отлично знаю мир, сюжет и характеры героев, и с такой раздачей играть совсем не страшно — не флеш-роял, но и не пара, — я легко построю прекрасную жизнь. И пусть сценарист сгрызёт ногти по локоть от досады, что не дали Доминик экранного времени!

— Никки, ну в чём дело? Тебе пора выходить, ты уже опаздываешь на экскурсию!

В дверях спальни стояла красивая, но чуть увядшая женщина лет сорока с роскошными тёмными волосами и с укоризной смотрела на меня.

— Ты даже не одета ещё! — всплеснула она руками, входя. — Живо умываться! Я приготовлю тебе одежду… Ветер поднялся, пожалуй, лучше джинсы надеть, как считаешь?

— Да, хорошо, — пытаясь вынырнуть из мечтаний, открыто улыбнулась я. — Спасибо! Я быстро!

Рассматривать себя было некогда, но не отметить привлекательность Доминик — Никки — я не могла. Не то чтобы я сама была уродиной, вовсе нет, но теперь могла с полным правом зваться красоткой, и это не могло не радовать. У Доминик была отличная фигура, шикарные густые волосы, дорогие вещи, просторная комната с личной ванной и потрясающие возможности благодаря богатым родителям. Но самое главное, Доминик была знакома с парнем моей мечты, а значит, теперь у меня есть все шансы на то, чтобы реализовать накопившиеся за время просмотра сериала желания и обрести счастье.

Хотелось визжать и хлопать в ладоши, прыгать и громко смеяться, но для этого было не время. Нужно было взять себя в руки и притвориться Доминик. По крайней мере, пока не выясню, что, как и почему произошло, действовать нужно очень осторожно, чтобы ничего не испортить и не лишить себя представившейся возможности.

По сериалу я помнила, что Доминик разъезжала на «Вайпере», потому, закончив с утренним моционом и одевшись в выбранные её матерью вещи, проверила сумочку на предмет ключей от автомобиля. Ключи, кредитка, блеск для губ и права уже лежали внутри.

Блэйк. Доминик Блэйк — так теперь меня звали.

Сделав несколько глубоких вдохов, я заставила себя немного успокоиться, повесила сумочку на плечо и подмигнула теперь уже своему отражению. Я была готова начать новую жизнь.

Боже! Это невероятно! Немыслимо! Но как же я счастлива!

Эмоции перекрывали все возможные опасения — я была счастлива и едва могла контролировать себя, чтобы не визжать от восторга. В голове теснился миллион мыслей, хотелось совершить тысячу вещей, проверить сотню версий и увидеть одного конкретного человека немедленно, и приходилось уговаривать себя не спешить и сначала разобраться в ситуации. В сериале у Доминик были лишь имя, лучшая подруга да автомобиль, ничего о её характере, семье, отношениях с окружающими не было известно. У неё не было экранного времени, и даже упоминали её нечасто, но кое-что можно было додумать, например, о благосостоянии семьи — такие машины не по карману бедным людям, — или характере — выбор лучшей подруги намекал, — но большую часть её жизни мне только предстояло узнать.

Дух захватывало от одной лишь мысли об этом!

Легко сбежав по ступеням на первый этаж, мысленно присвистнула, оценив площадь дома, но не успела обдумать это — наткнулась на крайне недовольный взгляд того самого мальчика, что разбудил меня. Тёмные волосы, ладное сложение, правильные черты лица — через пару лет девушки будут к нему в очередь выстраиваться. Он был очень похож и на Доминик, и на её маму, так что с идентификацией вопросов не возникло, было понятно, что мальчик — брат Доминик. Интересно, какие у него отношения со старшей сестрой? Удастся ли мне сыграть роль так, чтобы не вызвать подозрения?

— Не прошло и года! — язвительно протянул он, глядя на меня с раздражением. — Если я из-за тебя опоздаю на математику, так и знай, всю следующую неделю буду будить тебя в шесть утра!

— Шон! — осадила его мать, появляясь в холле с кружкой. — Вот, детка, я сделала тебе кофе. Позавтракать ты уже не успеваешь…

— Ну мама!

— Спасибо! — одновременно с Шоном произнесла я и, взяв кружку, кивнула ему на дверь. — Вперёд.

Выбрать верную модель поведения без понимания отношений в семье было сложно, и необходимость отправляться в школу даже радовала — это давало время осмотреться и собрать информацию.

Кофе был вкусным, с идеальным количеством сахара и сливок, но пришлось ограничиться парой глотков: я рассчитывала расспросить Шона, а значит, не стоило его ещё сильнее нервировать.

— Удачной поездки! — ласково похлопав меня по плечу, мама забрала недопитый кофе и махнула рукой.

Улыбнувшись на прощание, я следом за притопывающим от нетерпения Шоном вышла из дома. Наверное, Доминик необходимость возить младшего брата в школу раздражала, но мне его присутствие было даже на руку — я ведь понятия не имела, куда ехать, такие мелочи никто не уточняет в сценарии, а если Доминик внезапно забудет дорогу, по которой ездила тысячу раз…

Ярко-синий «Додж-Вайпер» стоял посреди двора, привлекая внимание не только цветом, но и элегантными линиями. Я даже не мечтала когда-нибудь сесть за руль такого автомобиля…

— Ник, ну сколько можно тянуть! Поехали!

— Раз ты такой умный и самостоятельный, — на удачу начала я, садясь за руль, — показывай дорогу.

— В каком смысле? — растерялся тот, смотря на меня в зеркало заднего вида.

— Ну ты же угрожал мне только что, — пожала я плечами, заводя двигатель. Мотор сыто заурчал, мои ладони вспотели от предвкушения. Стараясь не коситься на солидный особняк за спиной и не показывать восторга, для которого у Доминик не было оснований, я не спешила покидать двор и нарочито насмешливо смотрела на Шона. — Неужто думаешь, что я просто проглочу это? Я не твой личный водитель.

— Да я просто… — смешался тот. — Прости, Никки, я не хотел тебе грубить, но ты же знаешь миссис Аддамс, она за опоздание устраивает настоящую пытку!

— И тем не менее. Давай, показывай путь. В конце концов, должна же от тебя быть польза? Ты уже не младенец, скоро сам за руль сядешь…

— О, так ты согласна научить меня? — подпрыгнул тот, и если бы не ремень безопасности, я бы заволновалась, что мальчишка вывалится из открытой машины. — Никки! Ты лучшая сестра на свете!!!

Я хмыкнула, не зная, как на это реагировать, тронулась с места и притормозила прямо в воротах.

— Ты рискуешь всё же опоздать, если не начнёшь исполнять роль штурмана.

Шон просиял и ткнул пальцем налево.

Я послушно свернула, рассматривая всё, мимо чего проезжала.

Главные герои сериала все как один были детьми обеспеченных родителей. Не все были миллионерами, однако для девушки вроде меня, с детства привыкшей считать пенсы и экономить на школьных завтраках, они казались таковыми. Огромные дома, бассейны на заднем дворе, частных яхты, шикарные машины — всё это подавалось так, словно было самой естественной вещью в мире. Глядя через экран ноутбука на них, я представляла себя на их месте, мечтала жить такой жизнью… Но сейчас, сидя за рулём спорткара, поняла, что просто не знаю, как это сделать. Всё, что успела увидеть, было странным и чужим — дом, машина, неработающая мать, младший брат. На смену восторгу пришла паника.

Ты справишься!

Посмотрев в зеркало заднего вида на притихшего Шона, вздохнула, решаясь, и, надеясь узнать что-нибудь полезное, начала издалека.

— Я, конечно, рада, что ты считаешь меня хорошей сестрой… — Пауза не была длинной, а потому можно было продолжить с того же места. — Но за руль тебе всё же рано.

Он поймал мой взгляд в зеркале и пожал плечами.

— Ну так я не прошу купить мне машину. Но почему нельзя поучиться водить? А вообще, я серьёзно говорил. Если сравнивать с Джейкобсонами или Локками… Или даже с сестрой Мэтта… Я рад, что моя сестра ты. Хотя ты порой бываешь той ещё сучкой.

— Шо-о-он! — опешила я.

Он рассмеялся и подмигнул:

— Я же не выдаю тебя родителям, когда ты появляешься дома под утро, так что и ты молчи, что я не самый благовоспитанный мальчик.

Удержаться от улыбки не вышло, Шон был забавным, а мог стать ещё и полезным, поэтому я решила не усердствовать с воспитанием ребёнка, с которым только что познакомилась. У меня не было младшего брата, я едва ли знала, как нужно вести себя с мальчиком его возраста…

Дорога проходила мимо роскошных особняков, ровный асфальт, идеально подстриженные газоны насыщенного ярко-зелёного цвета, вкусный воздух, солнце… И постепенно страх прошёл. Несомненно, в первое время мне придётся нелегко, период адаптации может принести немало неприятных минут, но я ведь действительно очень многое знаю об этой вселенной, это должно помочь. Да и по правде говоря, я была согласна на любые сложности — жизнь Доминик Блэйк стоила того, чтобы ради неё постараться!

— Это Дэн? — воскликнул Шон, перебивая мои мысли.

Впереди на обочине стоял чёрный «БМВ», возле которого высокий блондин махал руками.

Сердце замерло и сразу же пустилось в пляс.

Ещё и часа не прошло, как я стала Доминик, а первая встреча с любимыми героями уже вот она!

Дэниэль Морисен — лучший друг парня, от которого я была без ума на протяжении пары последних лет. Точнее, этот блондин играл Дэна — лучшего друга Кэмдена Уорта, чей образ затмил реального парня, с которым я жила. Так вот Дэн был вечной занозой, ищущей неприятности и успешно их находящей, но при том отличным другом, обаятельным парнем и просто красавчиком. По правде, его улыбка и открытый взгляд разбили немало сердец в реальном мире, но в моём любимом сериале он был неприкаянным одиночкой, с которым девушки не хотели иметь ничего общего, считая его ветреным эгоистом и просто засранцем. А мне он нравился, эдакий непонятый романтик.

— Привет, — я притормозила рядом с «БМВ» и неуверенно улыбнулась.

— Ник, привет! — он с облегчением улыбнулся ответ. — Ты не представляешь, как я рад, что ты сегодня опаздываешь! Подвезёшь?

— Разумеется, — я кивнула и приглашающе махнула рукой, твердя себе, что не должна на него пялиться. — Что случилось?

— Колесо пробил, — пояснил он, забрав с заднего сиденья сумку с вещами, хотел что-то сказать, но увидел Шона и прикусил язык до произнесения явно нецензурного комментария. — И как назло телефон разрядился — даже эвакуатор не вызвать. — Он щёлкнул брелоком, запирая «БМВ», и посмотрел на меня чуть заискивающе: — Можно я с твоего позвоню?

— Конечно, — я достала телефон из сумочки и включила передачу, трогаясь. — Звони. И нам стоит поторопиться… Шон, ты не забыл про обязанности навигатора?

Тот помотал головой, выдал «прямо пару миль», и мы поехали дальше.

Дэн позвонил отцу, объяснил, что случилось и где оставил машину, и попросил решить проблему за него, а затем повернулся ко мне, поджав ногу — пренебрегая ремнём безопасности.

— Как дела?

С ответом торопиться я не стала. Доминик в сериале практически отсутствовала, но если принять как факт, что выдуманная кем-то вселенная существует, то становилось очевидно, что вне поля зрения камер жизнь героев не останавливалась. Доминик дружила с Дафной, бывшей девушкой Дэна, а значит, с самим Дэном тоже была более чем близко знакома, пусть в экранное время это общение и не попало. Однако какими стали их отношения после расставания Дэна и Дафны — гадать было бессмысленно.

— Хорошо, — в конце концов ответила я, решив не ограничиваться дежурным ответом «нормально». По виду Дэна сложно было понять, какое сейчас время, потому я не знала, как у него самого дела в данный момент. Покосилась на него и прямо спросила: — А у тебя?

— Ты про Аду? — с хорошо скрытой горечью усмехнулся он, открыл рот… но вспомнил про Шона, посмотрел на него и промолчал. — Я в порядке, — сказал после длительной паузы.

— Да уж заметно, — я качнула головой, но больше не стала ничего спрашивать.

Итак, это первый сезон, причём первые серии — расставание с Адой были в самом начале сериала.

Что ж, если сложить всё, что мне на данный момент известно, выходит, что сейчас двадцать четвёртый год, Доминик и все главные герои переступили порог совершеннолетия и учатся в выпускном классе, готовясь к поступлению в колледжи, большинство неприятностей впереди — а зная о них, кое-что я могу попытаться предотвратить… Недурно!

— Направо! — заявил Шон с заднего сиденья.

Дэн удивлённо вскинул бровь, пришлось пояснять:

— Просит научить водить, а пока работает штурманом.

— Ты же ровесник Кита? — Дэн обернулся на заднее сиденье. — То есть тебе одиннадцать? — Брат кивнул с настороженностью. Дэн хохотнул и пригрозил пальцем. — Держи это в тайне! Киту до шестнадцати вождение не светит, я не собираюсь этим заниматься, а что он будет канючить и доставать — к гадалке не ходи. Так что если Ник согласится тебя учить, не хвастайся перед ним. Понял?

— Л-ладно, — нехотя уступил Шон и, поймав в зеркале заднего вида мой взгляд, выразительно сказал: — А ты ещё сомневалась, что лучшая.

Я рассмеялась, качая головой, но спорить не стала.

Кит был младшим братом Дэна, и, как тот верно заметил, доставать умел мастерски. Кит редко появлялся в кадре, в основном, чтобы помешать планам брата, так что у зрителей любви к мальчишке не возникало. Но каким Кит был в этой реальности, я не знала и делать выводы до личного знакомства не собиралась.

— Ну наконец-то! — вновь подпрыгивая на сиденье, воскликнул Шон, когда впереди показалось здание школы. — И даже не опоздали!

— Обратно как доберёшься? — въезжая на школьную парковку, спросила я.

— А вы разве не вернётесь к тому времени? — уже взявшийся за ручку Шон притормозил.

— Мы же на весь день, — за меня ответил Дэн.

— Попрошу кого-нибудь подбросить или буду маме звонить… Ладно, я пошёл. Хорошего дня!

Он выскочил из машины сразу, как только мы остановились, и я посмотрела на Дэна.

— Что-то я не подумала об этом, когда отказывалась от завтрака, — не зная, как ещё поддержать беседу, задумчиво протянула я.

— Уверен, мы найдём, где разжиться кофе и обедом, — пожал он плечами. — Организаторы не могли этого не предусмотреть. Ну что, пошли?

Я улыбнулась, взяла сумочку и вышла из машины. Всё складывалось как нельзя лучше, главное — самой всё по незнанию не испортить…

Парковка перед школой была густо заставлена дорогими автомобилями. Я не разбиралась в марках и не могла назвать даже примерную стоимость машин, но была совершенно уверена, что спорткары в такой концентрации видеть ранее мне не доводилось. Это был иной мир — незнакомый, немного пугающий, принципиально новый, но по невероятному совпадению в нём нашлось место для меня.

Шагая рядом с Дэном, я старалась не вертеть головой как ребёнок в зоопарке, но получалось ли, судить не могла. Мне всё было интересно. Всё и все. Но счастливая улыбка быстро померкла, стоило мне вглядеться в лица. Коре Энфри, вежливо кивнувшей в знак приветствия, меньше чем через год диагностируют рак. Ной Колман, не удостоивший меня вниманием, не справится с управлением подаренным на выпускной автомобилем и разобьётся насмерть. Арчер Персел, сейчас хохочущий над шуткой приятеля, вскоре подсядет на амфетамин и из перспективного парня превратится в отброс общества. Тара Гудвин, девушка из неблагополучной семьи, посвятившая юность тому, чтобы стать достойной лучшей жизни и сумевшая поступить в престижный вуз по стипендии, будет вынуждена бросить учёбу и поставить крест на мечтах из-за изнасилования и последующей беременности…

Каждого, кого я видела сейчас, в ближайшем будущем ожидали испытания. И если в качестве зрителя наблюдать за чужими проблемами и попытками выпутаться из неприятностей было интересно и, быть может, даже поучительно, то осознавать, что знаешь ужасное будущее не выдуманных персонажей, а живых людей… От этого становилось не по себе.

Должна ли я вмешиваться? Предупреждать? Ничего не объясняя, стараться предотвращать трагедии? Кое-что, несомненно, я была намерена изменить, подправить или даже вовсе переписать сценарий и не допустить серьёзных проблем для тех, кто был мне важен и самой себя, но ведь многое было не только мне не под силу, но и вообще не моим делом. Да и что можно сделать в случае той же Коры? Или Тары, что будет учиться за тысячи миль от меня? По какому праву я должна вмешиваться в жизнь Арчера? Разве что Ноя можно перехватить на выпускном, не позволив ему сесть за руль пьяным…

Я знала сценарий сериала, знала, что кого ожидает, но не была всесильной и всеведущей.

А ещё немного опасалась, что если начать активно вмешиваться, это может привести к ужасным последствиям. Я ведь понятия не имела, есть ли у меня какие-то ограничения, вдруг мне нельзя что-то менять без острой необходимости? И ладно если будущее станет неизвестным после изменений сюжета и события пойдут по новому руслу, а если меня выкинет в мою реальность? Этого нельзя было допустить!

— Как думаешь, я успею сгонять к автомату за кофе? — спросил Дэн в пространство, вырывая меня из мрачных размышлений.

Итак, я знаю лишь то, что ничего не знаю. А значит, не стоит рисковать и активно переписывать весь сюжет. Лично я заинтересована лишь в одной перемене, вот на ней и сосредоточу своё внимание, а всё остальное… Если получится — это уже станет серьёзным поворотом, меняющим очень многое.

— Если возьмёшь и мне, обещаю остановить автобус ради тебя, — широко улыбнулась я, приняв решение и потому успокаиваясь.

Дэн хохотнул, развернулся на пятках и быстро зашагал к зданию школы, я же не спеша двинулась к автобусу, на котором, собственно, мы и должны были отправиться на экскурсию, продолжая обдумывать своё положение. Никто не требовал от меня немедленных действий, но сложно было отделаться от мысли, что у Вселенной на меня планы — не просто же так я оказалась здесь в теле Доминик?..

Учительница, что должна была сопровождать потенциальных абитуриентов, о чём-то беседовала с водителем перед открытыми дверями… Я почувствовала, что ладони вспотели, и незаметно вытерла руки о джинсы. Думы о судьбах случайных людей испарились, уступив место совсем иным мыслям. Всего в нескольких шагах впереди ждал…

Он.

Я узнала его мгновенно, хоть он и стоял спиной. Растрёпанные тёмные волосы, широкие плечи, поза короля мира.

А рядом — она.

Лина Догман. Первая школьная красотка, капитан группы поддержки, ученица из тройки лучших и девушка Кэмдена Уорта. Моего Кэмдена!

Остынь!

Фанаткой в полном смысле слова меня называть было бы неверно, в конце концов, я не по актёру сохла, а по конкретному образу, да и то, интерес ограничивался одним-единственным сериалом, а так я не следила за жизнью актёра и даже не была подписана на него в соцсетях. Но вот образ Кэмдена глубоко запал в душу. Так глубоко, что Том даже ревновал — и это он ещё не знал, насколько всё далеко зашло и кого я представляю на его месте ночами.

В отличие от того же Дэна, Кэмден не был эталонным красавчиком, но одного взгляда на него было достаточно, чтобы проникнуться. А уж если посмотреть внимательнее… Он не был смазливым, это была холодная красота. Острые линии скул, светлые глаза под тёмными бровями, жёсткая линия губ. Он не казался душой компании, обладал тяжёлым взглядом, его улыбка была полна ехидства… но у меня перехватывало дыхание от одной лишь мысли о нём.

В реальности эффект был ещё мощнее. Коленки дрожали от мысли, что он реален, что я могу подойти и коснуться его…

Потенциально могу, потому что у Доминик Блэйк не было причин подходить и тем более касаться чужого парня. Пересматривая сериал, я спокойно реагировала на то, что он обнимает, целует Лину или признаётся ей в любви, но вживую видеть это оказалось весьма неприятно. Нужно признать, вместе они смотрелись потрясающе — высокий брюнет и хрупкая пепельная блондинка. Но на мою решимость это не повлияло. Ладно бы ещё Лина делала его счастливым, может, я бы и отступила, загнав глупую влюблённость подальше в глубину души, но избалованная вниманием красавица морочила ему голову, закатывала истерики и даже изменяла!

Вообще, любовные линии в сериале все как одна были не очень-то счастливыми. С одной стороны, всё логично, интерес зрителей нужно было подогревать регулярными встрясками, чтобы они не заскучали от однообразной пасторали, а с другой — заявленные пейринги не казались удачными, и очередная ссора главных героев вынуждала закатывать глаза и недоумевающе вопрошать: почему они до сих пор вместе? Кэмден позиционировался как мечта девушек: красивый, уверенный в себе парень, пользующийся уважением у мужчин и вызывающих эротические фантазии у женщин, и при этом нежный и внимательный, уступчивый и терпеливый со своей избранницей. Что бы ни делала Лина, он её прощал и поддерживал. Глядя на их взаимоотношения через экран ноутбука, я, как, наверное, и тысячи других зрительниц, думала о том, что будь Кэм моим парнем, я бы вела себя совершенно иначе и ценила бы идеального возлюбленного, не демонстрируя тяжёлый характер без всякого повода. Но до сегодняшнего дня это были абстрактные рассуждения, теперь же…

Желание быть с ним затопило сознание.

Я была не из тех, кто отбивает чужих парней и влезает в чужие отношения, однако Лину принимать в расчёт не собиралась. Я знала, какая она, шесть сезонов наблюдала за их с Кэмом отношениями и потому была абсолютно уверена в правильности того, что собиралась делать. Кэмден заслуживал большего. Не знаю, как и почему я оказалась в этой реальности в теле Доминик, для меня это меняло всё — упускать шанс реализовать мечту я не собиралась, какую бы цену ни пришлось за это платить.

Не пялиться на Кэмдена было сложно, меня к нему тянуло как магнитом, однако с наскока действовать было нельзя — это для меня было очевидно: за все шесть сезонов он ни разу не изменил Лине, даже когда они ссорились, он действовал с оглядкой на неё и не позволял себе переступать незримую грань, — меня ожидала долгая игра…

— О, Ник, привет! Ты же не собиралась ехать? Ты что, решила рассмотреть Калифорнийский университет?

Дафна Сейдел, бывшая девушка Дэна и лучшая подруга Доминик, о существовании которой я, признаться, забыла за мечтаниями о Кэмдене, обняла меня со спины и, чмокнув в щёку, вопросительно уставилась в ожидании ответа. Зеленоглазая шатенка в мини-юбке и завязанной на животе узлом рубашке, высокие каблуки добавляли её пяти с половиной футам роста и позволяли возвышаться надо мной. Дафна была самоуверенной и наглой, однако умела подать себя и нравилась людям. В том числе и мне. Вот только она отлично знала Доминик и сразу же заметила бы перемену в поведении, а значит, мне стоит как минимум быть осторожной, а лучше и вовсе держаться от неё подальше.

— Интересно, — максимально размыто ответила я, не представляя, в какой университет планировала поступать Доминик и что говорила на эту тему.

— Сравнить? — уточнила Дафна и высокомерно махнула рукой. — Вряд ли Калифорнийский затмит Гарвард.

С этим спорить не имело смысла. Гарвард вообще непросто было затмить, с ним и сравниться мало что могло.

— Вот и хочу убедиться своими глазами. А ты чего приехала?

— Задолженность по испанскому решила закрыть, — она пренебрежительно поморщилась, — пока все будут по колледжам ездить, займусь полезным делом.

Вполглаза наблюдая за Кэмденом, всё так же стоящим в обнимку с Линой, я едва слушала Дафну, задумавшись над планом.

В идеале к Кэму было бы проще всего подобраться через Дэна — ему придётся общаться с тем, кого приведёт с собой лучший друг, — но присутствие Дафны затрудняло осуществление этого плана: рядом со своей бывшей Дэн просто не захочет находиться, а я не могла беспричинно предпочесть лучшей подруге её бывшего — это вызвало бы ненужные вопросы, на которые у меня не было ответов. Опять же, у Доминик не было повода для ссоры с лучшей подругой. Дафна была довольно-таки стервозной девушкой, как, впрочем, и большинство женских персонажей, но Доминик это ничуть не отталкивало, да и меня, если уж на то пошло, тоже. А ещё нельзя было забывать, что показанное в сериале поведение могло быть притворством: гадости в адрес бывшего совсем не означали, что Дафна действительно его ненавидит, в ней ведь могла говорить обида.

Конечно, главной причиной моей любви к сериалу был Кэмден, но далеко не единственной. Мне нравились многие герои, антураж, сюжетные линии, детективная составляющая и атмосфера вообще, потому я не сомневалась, что сумею отлично вписаться. Проблема была в том, что я хотела не просто вписаться, но и заполучить мужчину моей мечты.

Пока я размышляла, как устранить Дафну, всё разрешилось без моего участия. Сопровождающая учительница, чьего имени я не знала, громко позвала всех в автобус, и Дафна стала прощаться — её не интересовали учебные заведения, что не позволят отгородиться от родителей менее чем парой тысяч миль, потому на экскурсию по калифорнийским колледжам ездить она не планировала.

— Повеселись там, — улыбнулась она мне на прощание и удалилась, я же облегчённо выдохнула и пошла выбирать место.

В большинстве своём ученики предпочитали уходить в конец салона, подальше от учительницы, а вот Кэмден и Линой сели на первые же свободные места, и я с облегчением устроилась прямо за ними. Он был на расстоянии вытянутой руки, и рука так и тянулась прикоснуться; достаточно было чуть-чуть наклониться вперёд, и я чувствовала запах его туалетной воды — внутри всё сжималось от желания.

Ко мне пытались подсесть, но я мотала головой и не позволяла занять место, где должен был сидеть Дэн, и когда тот наконец появился — в последнюю минуту, — вздохнула с едва скрытым облегчением — теперь мне было на кого отвлечься.

— Спасибо, Никки, — широко улыбнулся он и вручил мне стакан с обещанным кофе. — Ну что, можно ехать?

Кэмден через плечо посмотрел на меня с удивлением и хотя никак не прокомментировал ситуацию, его внимание я привлекла.

Начало положено, главный герой моей истории заметил меня, можно приступать к реализации плана по сближению!

Наблюдать за людьми, которых вроде как хорошо знаешь, оказалось весьма и весьма интересно. В сериале их жизнь была показана короткими эпизодами, из которых ткалось полотно общего сюжета, а вот в жизни всё выглядело по-другому. Как если сравнивать схематичный пейзаж, написанный широкими мазками, где лес — это три полоски разными оттенками зелёного, и тщательнейше детализированную картину, написанную тоненьким пером, где каждый листик рисовался отдельно. Для понимания ситуации хватало и первого, но для полного погружение необходимо было второе.

Эмоции едва поддавались контролю. С утра, увидев в зеркале вместо своего лица отражение Доминик, я обрадовалась; при встрече с Дэном положительных эмоций стало больше, но сейчас меня просто переполняло счастье. Как ребёнок, получивший самый желанный подарок в мире, о котором не смела и просить, я хотела прыгать и хлопать в ладоши, трогать «мечту» и пищать от восторга… Но приходилось изображать равнодушие — у Доминик не было повода так реагировать на близость Кэмдена.

Я понятия не имела, чего ждать. Экскурсии в расположенные неподалёку колледжи упоминались в сериале, но мимоходом, сценария на сегодняшний день я не знала. А ещё пока было непонятно, насколько известный мне сюжет совпадает с событиями этой реальностью, насколько роли передают настоящие характеры и чего вообще ждать от находящихся вокруг людей…

Например, Дэн казался именно таким, каким полюбился в сериале. Улыбчивый весёлый парень. Несомненно, первое впечатление не могло дать полного представления о нём, но хотя бы противоречия не бросались в глаза.

А вот Лина вызывала вопросы. Сейчас-то у меня к ней, конечно, было предвзятое отношение — это было бы глупо отрицать, ведь я нацелилась на её парня, но ещё вчера ни в какой личной заинтересованности меня нельзя было заподозрить, а между тем её недостатки раздражали. Она была, что называется, «положительным персонажем» и должна была всем нравится, но объективно повода любить её у многих не находилось. Воображала и задавака, уверенная, что мир существует для того, чтобы радовать её, Лина частенько показывала себя чёрствой и равнодушной. Даже если отвлечься от её отношений с Кэмденом, Лина была типичной той девушкой — высокомерной богачкой, даже не дающей себе труда осмотреться и подумать, уместно ли её поведение. Наверное, для людей её круга это было нормально, а вот обычные зрители — у которых не было богатых родителей, безлимитных кредиток и выстеленных красными коврами дорог в будущее, зато были работа, долги и проблемы в жизни — смотрели с раздражением и завидовали.

А ещё она была сосредоточена только на себе, и это могло бы сойти за достоинство, ведь она точно знала, чего хочет, и шла к своей цели, но дружить с таким человеком было не слишком приятно и в обычной жизни желающих находилось мало.

Однако важнее было то, что в первых сезонах Лина была милой и общительной, но сейчас я видела совсем иную картину — замкнутой молчуньи, уткнувшейся в телефон и игнорирующей не только одноклассников, но и собственного парня. Она хотела стать профессиональным блогером и проводила почти всё время с телефоном. Если не писала очередной пост, то делала селфи, записывала видео или говорила об этом. Особо популярной Лина пока не была, но рассчитывала со временем раскрутиться и начать зарабатывать на рекламе. Она была красивой, умела себя подать, но главное — её мать занимала какую-то высокую должность в Голливуде и потому у Лины был доступ к закулисью, она была знакома со знаменитыми актерами и писала о них не в пересказе, а из личных впечатлений, так что имела неплохие шансы добиться успеха. Но если в сериале всё это показывалось мельком, почти не влияя на сюжет и не мешая её общению с другими героями, то в этой реальности за двадцать минут она ни разу не оторвала взгляд от экрана и ни с кем не заговорила.

Впрочем, кроме меня это никого не удивляло, да и Кэмдена вроде как всё устраивало. В сериале он был идеализирован — терпеливый, понимающий, всегда готовый помочь своей девушке, даже если они в ссоре, а здесь и сейчас забота была откровенно гипертрофирована: я собственными глазами видела, как Кэм буквально выступал поводырём — пока Лина на ходу набирала очередной комментарий, он держал её под руку, чтобы она ни во что не врезалась. Зато в автобусе его поведение изменилось — теперь он тоже не обращал внимания на Лину, хотя и сидел с ней рядом; едва автобус тронулся, он повернулся к Дэну, а значит, и ко мне.

И хотя я говорила себе, что нельзя на него пялиться столь откровенно, отвести взгляд не могла. Без грима и сериальных ухищрений он выглядел ещё лучше, если это вообще возможно, ведь для меня он и так был идеален. Без разделяющего нас экрана и тысяч миль, живой и говорящий не заученные фразы, естественный — я была совершенно очарована и натурально наслаждалась звуком его голоса, даже не вдумываясь в слова.

— А ты зачем едешь? — вдруг спросил Дэн.

Кэмден перевёл взгляд на меня, и дыхание почему-то перехватило.

— Почему бы не составить собственное представление? — с задержкой ответила я. — На Гарварде свет клином не сошёлся.

Стоило это произнести, как меня осенило. В следующем сезоне, то есть уже в конце этого года, школа и возможность видеться каждый день закончатся. Половина второго сезона была посвящена округу Санта-Клара — Кэмден поступил в Стэнфорд, и уехал из родного города сразу же, хоть и остался в Калифорнии. Если Доминик должна была отправиться в Гарвард, то есть на другой конец страны, это поставит на моих мечтах жирный крест.

— Не ты ли последние лет пять высокомерно кривилась при упоминании любого другого колледжа? — с улыбкой, от которой у меня зачастило сердце, поддел Кэмден.

— У меня нет причин сбегать на другой конец страны, — с притворным спокойствием пожала я плечами, стараясь не выдать чувств. И невзначай подготовила почву: — Я открыта к предложениям и вполне могу решить остаться в Калифорнии.

— Готова бросить Дафну одну?

Повернув голову к Дэну, я прямо встретила его взгляд.

— Мы подруги, а не сиамские близнецы. Дафна не решает, в каком университете я буду учиться.

Я не могла сказать, что хочу стать его другом, отказавшись от компании Дафны, но нужно было придумать, как дать ему это понять, потому что иначе уже завтра ситуация вернётся на те же рельсы — Доминик не будет рядом с главными героями, и хотя сама возможность быть Доминик меня бесконечно радовала, и я на полном серьёзе рассчитывала по максимуму насладиться этой жизнью, отказываться от шанса большего не намеревалась.

— И кстати. Раз уж тут нет детских нежных ушек, может, теперь ответишь, как твои дела?

Дэн удивлённо вскинул брови, не сразу поняв, что я имею в виду Шона, а затем улыбнулся.

— Я в порядке, правда. Ну, самолюбие задето, не без того, но сердце не разбито.

Ада Бредфорд, одноклассница главных героев и бывшая девушка Дэна, была такой же неписью, как Доминик. Когда Дафна бросила Дэна, Ада решила занять вакантное место, но не учла, что после разрыва Дэн нуждается в возможности забыть одни отношения, прежде чем начинать другие. Её почти не было в сериале, Ада появлялась лишь в воспоминаниях, но даже этих коротких эпизодов хватило, чтобы сделать выводы о её характере. Она вешалась ему на шею, требовала романтики и ультимативно заставляла отказываться от общения с другими людьми ради неё. И хотя Дэн в сериале был показан эдаким равнодушным эгоистом, при внимательном просмотре становилось совершенно очевидно, что это лишь маска — ни разу за все шесть сезонов он не обидел ни одну девушку нарочно, в том числе и Аду: старался уделять ей внимание, был ласковым и не пренебрегал ею ради других. Но ей было мало, Ада чувствовала, что Дэн её не любит, и в конце концов его бросила, не просто уйдя, но и наговорив в лицо гадостей и облив презрением за спиной.

— Никто не принял её слова всерьёз, — только и сказала я, вспомнив всё, что знала о ситуации, справедливо полагая, что от обиды Ада могла смешать факты с концентрированным вымыслом. По крайней мере в сериале на это прямо намекалось.

— Спасибо за поддержку, Никки, — Дэн тепло улыбнулся, почему-то не притворяясь равнодушным. — Ты классный друг, жаль, что мы перестали общаться из-за Дафны.

Слышать это было приятно и давало надежду на удачное претворение в жизнь моего плана, стоило закрепить успех.

— Повторюсь: мы не сиамские близнецы.

— Давай проверим? — усмехнулся Кэмден. Я посмотрела на него, снова почувствовав, как сердце заколотилось. — В субботу я устраиваю вечеринку. Дафна, как ты понимаешь, не приглашена. Придёшь?

Больше всего мне хотелось заорать «Да!!!», но я сдержалась.

— С удовольствием, — тихо и проникновенно ответила я. В глазах Кэмдена промелькнуло недоумение, и я поспешила сгладить созданное впечатление, сменив тему: — Так что с колледжами? Мы вправду давно не общались. Рассказывайте, у кого какие планы? Что поменялось?..

Дэн пожал плечами, сразу заявив, что ему не принципиально, где учиться. В число выдающихся учеников он не входил, поэтому не ждал досрочного зачисления и распростёртых объятий, а вот Кэдмен вполне уверенно говорил о своём будущем, причём не с позиции мальчишки из богатой семьи, который привык получать всё желаемое, а приводя факты с высокими баллами и исполнением требований университетов к абитуриентам. Сейчас он выглядел старше своих биологических восемнадцати лет, сейчас он был не мальчиком, но мужем — уверенным в себе, знающим, чего хочет и как этого добиться. Устоять перед такой харизмой было нереально.

Слушая их рассуждения о Лиге Плюща, я непроизвольно примеряла на себя ситуацию. В своё время, заканчивая школу, я даже не мечтала о Гарварде, Стэнфорде или Калифорнийском. Я была обычной ученицей без великих достижений и осознанно подала документы в местный колледж — замахиваться на большее было гарантией разочарования. Но сейчас, став Доминик, у меня был реальный шанс войти в число студентов одного из лучших университетов страны и миры. Блэйки были богаты, и Доминик не приходилось выбирать между школой и работой, она имела возможность уделять учёбе достаточно времени, чтобы держаться в десятке лучших и иметь отличные шансы на поступление в Гарвард. Под вопросом был мой собственный выбор. Хочу ли я начать с начала и посвятить себя карьере, или же необъяснимое пробуждение в теле Доминик — мой шанс но новую жизни в полном смысле этого слова? И, конечно, на счастье с парнем, чей образ затмил собой мою реальность? Сквозь ресницы глядя на Кэмдена, я понимала, что выбирать, собственно, незачем, я давным-давно всё для себя решила. Если уж между живым осязаемым парнем и сериальным персонажем я выбрала последнего, то сейчас, рядом с живым и реальным Кэмденом — сомнений вовсе быть не могло. Я выберу его, и точка.

Тем более что этот выбор вовсе не лишает меня возможности поступить в престижный университет, в конце концов, на Гарварде свет клином не сошёлся, Стэнфорд едва ли уступает ему.

Повеселев и успев чуть привыкнуть к близости мечты, я перестала замирать и включилась в общение живее. Я очень хорошо знала Кэмдена и Дэниэля, лучше близких друзей, родных, любимых и в чём-то дальше лучше них самих, а потому могла ничуть не бояться — все болевые точки, все важные вещи, вкусы и симпатии — я знала. Но вот прошлое… Неизвестное мне прошлое могло таить подводные камни, а потому расслабляться и забывать про осторожность не следовало.

Дорога промелькнула, как один миг. Мы болтали как старые друзья, смеялись, делились планами… Иногда парни упоминали события прошлого, о которых я ничего не знала, иногда непонятно шутили, но это почти не мешало — я откровенно наслаждалась общением, с каждой секундой всё сильнее влюбляясь в этот мир.

Лина несколько раз оборачивалась, глядя на меня с неудовольствием и лёгкой ревностью, но в диалог так и не вступила. Она была уверена в себе и чувствах Кэмдена к ней, а потому совершенно не опасалась меня, и всё же её, видимо, задевало, что Кэм уделяет внимание не ей и ведёт себя так, будто её вообще нет рядом.

Когда автобус въехал в Ирвайн и сопровождающая нас учительница предупредила, что через несколько минут мы будем на месте, разочарование отчётливо читалось на лицах парней, про меня и говорить нечего. Нам одинаково хотелось продлить непринуждённую, по-настоящему дружескую атмосферу, установившуюся между нами. Однако это не стало концом.

— Предлагаю начать с кофе, — весело и громко заявил Дэн, ловя взгляд учительницы. — Миссис Добс, дадите нам пару минут?

Та для вида поколебалась, но под давлением многочисленных просительных взглядов согласилась, и Дэн повернулся ко мне:

— Ещё по одному?

— С радостью! — держа себя в руках, одобрительно улыбнулась я. — Одного стаканчика мне явно недостаточно.

Этот банальнейший, в общем-то, вопрос, был определяющим — я это точно знала. Дэн явно давал понять, что рассчитывает провести день в моём обществе, и пусть в этом стремлении не было ничего особенного, напротив, он ведь просто не желал быть третьим лишним и скучать рядом с лучшим другом и его девушкой, как это нередко случалось на протяжении сериала, то, что из всех присутствующих он выбрал именно меня, в моих глазах значило много.

Миссис Добс поговорила с водителем автобуса, и вместо главной площади кампуса остановку сделали перед въездом на территорию университета. Ученики высыпали на улицу и, не слушая указаний учительницы, разбрелись — кто в кафе, кто в магазин, кто просто подальше от взглядов наблюдательницы.

Дэн сразу потянул меня к магазину, перед которым стояли автоматы, в том числе кофейные. Кэмден двинулся было следом, но Лина уже вновь уткнулась в телефон, и он остался с ней. Я обернулась, но не стала замедлять шаг — навязчивость не то, что будет верной тактикой. Не знай я, насколько Кэм терпелив, уверенно бы заявила, что демонстрируя такое пренебрежение, Лина парня не удержит, и мне всего-то и нужно, что чуть подождать, но факты были не на моей стороне. В сериале она вела себя немногим лучше, по крайней мере, на данный момент мне так казалось — судить пока было слишком рано, мы ещё даже не познакомились лично, — и всё же Кэм был с ней несколько лет несмотря на все сложности и недопонимания…

— Чего хмуришься?

Повернувшись к Дэну, я немного посомневалась, стоит ли поднимать эту тему, успокоила себя тем, что в вопросе нет ничего особенного, и нарочито равнодушно сказала:

— Не понимаю, почему Кэмден до сих пор с ней. — Дэн непонимающе поднял бровь, и я без дополнительных вопросов пояснила: — Он же третий лишний.

— В каком смысле? — откровенно удивился он.

— Лина и её телефон — вот настоящая пара, — дёрнула я плечом.

Дэн обернулся, вздохнул и ничего не ответил.

Любопытно…

Нет, для меня не было новостью, что Дэну не особенно нравилась Лина, между ними регулярно пробегали табуны чёрных кошек, но это подавалось под видом дружеской ревности. То, что сейчас было написано на его лице, однозначно не было ревностью. Досадой, возможно, усталым снисхождением, но точно не ревностью.

* * *

Новых впечатлений было так много, что поначалу я была уверена, что не смогу ни на чём сосредоточиться и буду напряжённо обдумывать каждое своё слово, однако даже не заметила, как увлеклась, позабыв о собственном странном и необъяснимом появлении в этом… «здесь».

Экскурсия по кампусу, знакомство с несколькими преподавателями и студентами университета оказались весьма интересными. Не то чтобы я захотела поступить именно сюда, однако Лига Плюща утратила немалую долю своей привлекательности. Для людей вроде меня, родившихся без золотой ложки во рту, выросших не в огромных домах, а в неблагополучных районах и бедности, громкие названия были просто громкими названиями. Конечно, все знали, что Гарвард — это очень круто, но… Я понятия не имела, почему, и чем он лучше, например, Стэнфорда или Калифорнийского университета, для меня разница была минимальной, и все три учебных заведения казались одинаково недоступными.

Я не знала, какие направления привлекали Доминик, сама же пока не до конца осознала реальность выпавшего мне шанса и не была готова принимать судьбоносные решения. Одно я уже приняла, и было совершенно очевидно, что это необходимо обсудить с родителями… И не только об образовании поговорить, но о жизни вообще. А ещё неплохо бы обдумать собственное поведение вне контекста влюблённости: я слишком давно жила самостоятельно и отвыкла оглядываться на мнение других людей, взрослых, родителей наконец, и это намекало, что нельзя просто отмахиваться от потенциально возможных проблем. Миссис Блэйк была милой и приятной, с младшим братом у Доминик были неплохие отношения, хотя явно не близкие из-за разницы в возрасте, а вот что собой представляет мистер Блэйк, я пока могла лишь гадать.

По дороге домой я общалась с одноклассниками уже свободно и без замораживающего внутренности страха сделать что-то не так. Доминик со всеми, кроме Дафны, поддерживала ровные прохладные отношения, и к ней относились соответственно — доброжелательно, но равнодушно. Иными словами, если её кто и знал достаточно хорошо, чтобы заметить подмену, то это был как раз Дэн, а остальных можно было не опасаться. А ещё мне быстро стало очевидно, что небольшого шага навстречу будет достаточно, чтобы расширить круг контактов и завести, может, ещё не друзей, но хороших приятелей, и мне хотелось сделать этот шаг. Дафна… С ней нужно было всё время быть начеку, да и я прекрасно помнила, какой у неё характер, и сомневалась, что сейчас смогу достойно противостоять её напору, потому предпочла бы видеть на месте лучшей подруги кого-то менее безапелляционного в суждениях.

Например, Дэна.

Улыбнувшись этой мысли, я перестала отвлекаться, и остаток пути прошёл за дружеской болтовнёй. Мы делились впечатлениями, планами, шутили… Это был так непохоже на мои школьные воспоминания и прошлую жизнь, но в то же время так естественно и здорово, что хотелось обнять весь мир.

— Тебя подвезти?

Вопрос вырвался раньше, чем я успела его обдумать. Компания Дэна мне ничуть не надоела за день, к тому же я помнила, что он без машины… Ладно, что уж, можно называть вещи своими именами: я не хотела прекращать общение и надеялась, что сегодняшний день положит начало новому этапу нашей дружбы — не с прошлой Доминик, но со мной.

— Нет, спасибо, Кэм меня подбросит.

Разочарование удалось скрыть, я улыбнулась Дэну и, больше не пытаясь затянуть прощание, махнула рукой Кэмдену и села в свою машину.

Дорогу домой я, в принципе, помнила, потому не стала возиться с навигатором и покинула школьную парковку сразу и без проволочек. Но отъехав на достаточное расстояние, притормозила и полезла в телефон. Чтобы быть Доминик, мне нужно было знать не только то, что Дэн пьёт двойной эспрессо, а Кэм предпочитает капучино, но и миллион мелких деталей, очевидных для давно знакомых людей, но способных легко ввергнуть в ступор меня. Самое банальное — адреса, дни рождения, любимые виды спорта, имена учителей и одноклассников — всё то, на что специально не обращают внимания, но что невозможно не знать о знакомых, рядом с которыми провёл много времени. Я знала очень многое о главных героях, но этого однозначно было недостаточно, чтобы вести себя как Доминик, чтобы быть Доминик. И потому начать стоило с сохранившихся в памяти устройств маршрутов, потом изучить геолокацию фотографий из соцсетей и почитать мессенджеры…

Ну что, Никки, готова поработать на своё будущее?

Миссис Блэйк позвонила, когда я закончила «урок географии», внимательно изучив постоянные маршруты Доминик и сделав на их основании выводы о местах, куда она регулярно ездила. Теперь я знала, где живёт Дафна, как попасть в школу тремя дорогами, где находится любимая пиццерия и, бонусом, адрес мистера Блэйка — тот был корпоративным адвокатом с офисом в Кремниевой долине и будние дни проводил в Маунтин-Вью, навещая семью лишь на выходных.

— Привет, детка. Звоню спросить, ждать ли тебя к ужину. Вы уже приехали с экскурсии?

— Оу, — искренне отреагировала я, поняв, что увлеклась и перестала следить за временем. — Да, я скоро буду!

— Отлично. Тогда не буду ничего спрашивать, расскажешь за ужином.

На Восточном побережье не бывает таких закатов — за это я готова была поручиться. Трудно было следить за дорогой, взгляд будто против воли норовил устремиться вдаль. Представив, как сейчас выглядит океан, я испытала почти непреодолимое желание развернуться, но сумела-таки справиться. Первый день новой жизни прошёл превосходно, есть все основания полагать, что он не станет последним — таких длинных и подробных снов просто не может быть! — а значит, у меня будет время полюбоваться Тихим океаном.

В сгущающихся сумерках дорога выглядела чуть иначе, однако я не заблудилась и уже десять минут спустя въезжала в ворота дома Блэйков. В доме вкусно пахло ванилью, миссис Блэйк — мама, надо привыкать! — как раз расставляла на столе тарелки, Шон сидел с книжкой и не удостоил меня приветствием.

— Мой руки, и будем ужинать, — услышав меня, миссис Блэйк выглянула в дверь столовой с доброй улыбкой.

— Сейчас, — ответно растянула губы в улыбке я и двинулась к лестнице.

За время моего отсутствия в комнате кто-то убрал — кровать была застелена, потревоженные утренними сборами флаконы вновь были выстроены в идеальном порядке, — и я задалась вопросом, какой была Доминик. Избалованной принцессой-белоручкой, привыкшей, что за ней ухаживают, или обычной девушкой? Делала ли она что-то по дому или оставляла это на горничную? Готовила ли? Как проводила досуг?.. Уверена, я бы поняла всё это за пару дней, просто понаблюдав за родственниками и их реакциями, но откладывать общение не представлялось возможным, приходилось импровизировать и рисковать.

Я не стала задерживаться, переоделась в лёгкое платье, умылась и спустилась на первый этаж. Мама и брат уже сидели за столом, и с выбором места проблем не возникло. Стул во главе стола пустовал, знакомство с отцом семейства откладывалось.

— Ну и как тебе Калифорнийский?

Я улыбнулась и принялась рассказывать — ещё не намекая, что изменила решение относительно Гарварда, но давая понять, что намерена посетить все экскурсии в колледжи, что устраивает школа. Говорила я честно, а вот эмоции поначалу держала в узде, внимательно следя за реакцией, но никакого удивления в глазах Блэйков не заметила; слово за словом я добавляла искренности, постепенно убеждаясь, что хотя бы с семьёй проблем не ожидается: то ли мы с Доминик, вопреки логике и здравому смыслу, были похожи, то ли Блэйки не знали сестру и дочь, но меня они принимали за неё, не замечая подмену.

Ужин прошёл в мирной и приятной атмосфере и ко времени десерта я окончательно успокоилась насчёт миссис Блэйк — она считала меня своей дочерью. Наверное, взрослея, Доминик отдалилась, и близких отношений с матерью у неё не было, но также очевидно было и то, в этой семье друг друга любят.

Я хотела предложить помочь убрать со стола, но сработал будильник-напоминание:

— Оу, эссе по истории, — прочитала я вслух, и меня любезно отпустили заниматься.

На моё счастье, Доминик эссе успела написать, а вот задание по математике ожидало лично меня. Школу я закончила пусть и не так давно, знания успели выветриться, и вечер пришлось посвятить учёбе: перечеркнуть старания Доминик и попасть в число отстающих было бы чертовски обидно, это лишило бы меня шансов на Стэнфорд с Кэмденом, а потому нужно было освежить и подтянуть знания и вообще разобраться в школьной жизни.

Ну… Не самое весёлое занятие, конечно, зато награда за скуку солидная.

К своему будущему Доминик относилась весьма серьёзно и не полагалась на одни лишь родительские деньги, по-настоящему прилагая усилия, чтобы быть достойной Гарварда. Помимо обязательных предметов она занималась в четырёх кружках, входила в несколько обществ и вообще вела активную социальную жизнь — то есть делала всё, чтобы обеспечить себе блестящее резюме и получить превосходные рекомендации в колледж.

Просмотрев её тетради, я сразу поняла, что меня ждут испытания. Я была старше, и признавать, что какая-то девчонка умнее меня, было унизительно, внутренний голос возмущённо напоминал, что в отличие от Доминик, мне приходилось работать со средней школы, и именно потому мои оценки всегда оставляли желать лучшего, но самообман провалился на стадии придумывания отговорок. Я прекрасно понимала, что в школьные годы не блистала особыми талантами и не была заинтересована в академических достижениях вообще; несомненно, у меня были веские причины для пренебрежения учёбой, но… положа руку на сердце, не уверена, что могла бы похвастать оценками, даже если бы меня ничто не отвлекало. А потому сейчас мне придётся приложить массу усилий, чтобы вспомнить забытое, выучить пропущенное и вообще не ударить в грязь лицом, про то, чтобы поддерживать уровень Доминик, скорее всего, вовсе можно и мечтать, как бы я ни старалась. И это означало, что ни в коем случае нельзя откладывать учёбу на потом или утешать себя самообманом. Мысленно смирившись, я взяла учебник и наконец занялась домашним заданием на завтра.

За этим занятием меня и застала Дафна, о договорённости встретиться с которой я, по понятным причинам, не имела понятия, и которую на правах лучшей подруги родители впустили в дом без дополнительных вопросов.

— Ого, ты и вправду занимаешься! — Дафна вошла без стука и плюхнулась на мою кровать, кажется, чего-то ожидая от меня. — Ничего не хочешь рассказать?

Непроизвольно насторожившись, я молча смотрела на неё. Вопрос мог относиться к чему угодно, а вкрадчивые интонации намекали, что Дафна чем-то недовольна. Но отвечать я не спешила — с детства не поддавалась на подобное, отмалчиваясь до последнего и не признаваясь даже после разоблачения. Никакой вины за собой я не знала, особенно учитывая тот факт, что я не провела здесь ещё и суток, а с утра Дафна общалась со «своей подругой» совершенно нормально, поэтому что бы ни произошло — я тут не при чём.

— Никки, ты общалась с Дэном?

Упс.

Такого вопроса я не ждала.

— Да, — нарочито спокойно кивнула я, поворачиваясь к ней и по её выражению лица понимая, что лгать нет смысла, она уже знает ответ на этот вопрос.

— Зачем? — выдержав паузу и так ничего от меня и не дождавшись, спросила она, сведя аккуратные тонкие брови над переносицей.

— Странный вопрос, — равнодушно пожала я плечами. — У него сломалась машина, я его подвезла, потом мы оказались рядом в автобусе… Что такого?

Но легкомысленный тон не произвёл впечатления, Дафна всё ещё хмурилась.

— Я не хочу, чтобы ты общалась с моим бывшим, — отрезала она.

Можно было бы согласно кивнуть и закрыть тему, или спокойно объяснить, что в разговоре двух одноклассников нет ничего крамольного, или огрызнуться и сказать, что она не имеет права диктовать, с кем мне общаться, и это было бы самым выгодным вариантом, ведь устранение Дафны расчистило бы мне путь, но они с Доминик давно дружили, потому Дафна справедливо рассчитывала, что лучшая подруга встанет на её сторону, и я не могла просто так взять и выйти из образа.

— И я не общалась с ним, — тихо сказала я, встала и пересела на кровать к ней. — Но, Дафна, Дэн не случайный парень, на которого я могу просто не обращать внимания, мы дружили, мы учимся вместе, не могу же я отворачиваться, когда он обращается ко мне. Это было бы просто невежливо…

— Не с ним! — резко бросила она, вырвав руку, которую я взяла в ладони. — Если я стану любезничать с твоим бывшим — тебе понравится?!

— Да на здоровье, — фыркнула я с пренебрежением, не представляя, имеет ли она в виду кого-то конкретного или говорит абстрактно. — Ты слишком остро реагируешь.

Такого ответа она явно не ждала, наверное, рассчитывая на извинения и заверения, что подобное не повторится, и на некоторое время в комнате повисло молчание.

— Ты обещала поддержать меня, — наконец произнесла она, поднимаясь. — Да, вы дружили, пока мы встречались, но ты дружила с моим парнем, а не с Дэном, мне казалось, ты понимаешь, что после нашего с ним расставания…

— Я с ним не расставалась, — тихо перебила я, бестрепетно встречая раздражённый взгляд. — Ты моя подруга, Даф, но не надо мне диктовать, с кем я могу общаться, а с кем нет.

Её губы дрогнули, однако реплики не последовало — Дафна двинулась к двери и ушла. А я не стала её останавливать.

Обида Дафны была мне на руку. Я не хотела с ней ссориться, но и дружба эта мешала мне сблизиться с Кэмденом. Не знаю, смогла бы я лавировать между лучшей подругой и её бывшим парнем, сохраняя хорошие отношения с обоими, Дафна избавила от необходимости лгать и притворяться больше нужного. Я понимала её, сама наверняка обиделась бы, не встань в такой ситуации лучшая подруга на мою сторону безоговорочно. Но это Доминик была её лучшей подругой, а не я, а потому даже чувства вины у меня не было, так, лёгкая досада.

— Никки, всё в порядке?

— Да, мама, а что? — Я уже снова занялась учёбой, и появление миссис Блэйк удивило.

— Дафна выскочила так, что я подумала… Вы поссорились?

Можно было отмахнуться и ответить уклончиво, но как бы повела себя Доминик? И я решила сказать правду — была уверена, что миссис Блэйк в курсе предыстории:

— На экскурсии я общалась с Дэном, Дафна на это обиделась и попыталась мне запретить с ним разговаривать.

Мама понимающе покачала головой.

— Не расстраивайся, — она подошла и поцеловала меня в макушку, прижав к себе. — Уверена, вы скоро помиритесь.

— Не думаю, — отстранившись, я подняла голову и посмотрела на неё снизу вверх. Эта женщина была тёплой, она располагала к себе, ей хотелось довериться. — Мне нравится Дэн. Мы ведь дружили. Ради Дафны я перестала с ним общаться, но… Это было моё решение. Я выбрала подругу. Но это не даёт ей права указывать, с кем мне можно общаться… На такое я не подписывалась.

Мама молчала довольно долго, вглядываясь мне в лицо, а затем нежно улыбнулась.

— Я рада это слышать, детка. Дафна хорошая девочка, но мне всегда казалось, что она тебя подавляет.

Любопытно… У меня такого впечатления не было, однако за те пару минут, что девушки появлялись вместе на экране, оно просто не успело бы возникнуть. У меня не было причин сомневаться в словах миссис Блэйк, а вот в её объективности… Не знаю, как всё это видела Доминик, слабохарактерной она никогда не казалась, возможно, именно в ситуации с Дэном Дафна повела себя некрасиво и поставила подруге ультиматум, а всё остальное время они были по-настоящему хорошими друзьями… Как бы то ни было, я не собиралась позволять кому-то диктовать мне условия. Пусть и понимала я Дафну, в её дружбе не нуждалась и беречь не планировала. Мы бы точно перестали быть подругами, но не быстро, как это сейчас произошло, а после споров и долгого взаимного недовольства, — кому от этого стало бы лучше?

— Мне нужно заниматься, — свернула я разговор, мама ушла, и я снова погрузилась в математику, сумев отрешиться от крутящихся в голове вопросов, неожиданно почувствовав интерес.

Учёба была для меня повинностью, тратой времени, которое можно провести за зарабатыванием денег, коих всегда не хватало. Я делала уроки на бегу, урывками и без старания, пропускала занятия ради дополнительных смен в кофейне, где подрабатывала со средней школы, никогда не гналась за оценками и знала, что не могу замахиваться на хорошие вузы, а потому не видела смысла прилагать больше усилий. Но сейчас ничто не мешало посвятить себя именно учёбе, захотелось оценить собственные способности без отговорок, что мне некогда и не нужно это. Проверить, смогла бы я чего-то добиться, расти в других условиях.

Для счастья мне нужен лишь Кэмден — я думала именно так, засыпая рядом с постылым парнем в тесной квартирке и просыпаясь по будильнику, чтобы отправиться на осточертевшую работу, но получив шанс быть с ним, мне захотелось большего. Я никогда не ставила мужчину — любого мужчину — во главу угла, никогда не гналась за статусом «девушки в отношениях», по правде, личная жизнь всегда была не в приоритете, проигрывая погоне за деньгами. Сейчас, впервые на моей памяти, мне не нужно было думать о том, как оплатить счета, где найти деньги на аренду; я могла забыть о том, чтобы копить на новую кофточку или поход в парикмахерскую… И к этому мне только предстояло привыкнуть. Моя жизнь сделала крутой разворот, изменилось буквально всё, и глупые чувства к сериальному персонажу были единственной константой, якорем, не позволяющим сойти с ума от непонимания, что происходит. Я не думала о том, что у меня шизофрения, не впадала в истерику от мысли, что у меня опухоль мозга, и именно этим объясняются галлюцинации. Нет, я была сосредоточена на Кэмдене Уорте и своей странной, нелогичной, глупой влюблённости в человека, с которым была знакома лишь в своих фантазиях.

Чем бы ни объяснялось моё появление здесь, отказываться от чувств к Кэмдену в мои планы не входило. Но аппетит, как известно, приходит во время еды, теперь мне уже не казалось, что отношения с ним — единственное, чего я хочу, теперь я хотела большего.

Что ж, у меня есть возможность насладиться шведским столом по полной, и я не намерена от неё отказываться!

Закончив с домашним заданием, я не поленилась почитать предыдущие темы, а устав от математики, переключилась на другие предметы. И мне вовсе не было скучно. Из конспектов Доминик удалось узнать немало нового и полезного… и позавидовать. Но не тому, что она богата и успешна, а качеству школьного образования. Ей действительно очень повезло в жизни — во всём, но теперь это везение моё.

Кажется, в моей жизни ещё не было настолько насыщенного учёбой вечера, однако ложась спать глубоко за полночь с гудящей от знаний головой, я испытала практически незнакомое чувство гордости за себя. Я ведь могла просто плыть по течению и наслаждаться, благо что Блэйки обеспечили бы дочери благополучную жизнь независимо от школьных успехов, но мне самой захотелось стать лучше. И это дарило ни с чем не сравнимое счастье.

Спала я как младенец, а вот сны мне снились более чем взрослые — близость реального Кэмдена простимулировала фантазию и подсознание выдало страстную картинку. Проснулась я с мечтательной улыбкой на губах, потянулась… А затем перепугано подскочила… чтобы мгновением позже обессиленно повалиться обратно на подушку.

Не сон.

Это всё реально!

Розовая спальня. Щебет птиц за окном…

Я была в доме Доминик. Я была Доминик.

Губы сами собой снова растянулись в сумасшедшую улыбке.

Спасибо, кто бы ты ни был, спасибо-спасибо-спасибо!

На завтрак я спустилась в прекрасном настроении, помогла маме накрыть на стол, затем вместе с Шоном поехала в школу… Прошли лишь сутки, а я уже чувствовала себя так, будто прожила всю жизнь Доминик. Если вчера мне было сложно назвать миссис Блэйк мамой, то сегодня это получилось естественно, словно иной матери я и не знала. И Шон уже не казался просто мальчиком, воспринимаясь родным человеком. И пусть это всё было странно и должно было как минимум удивлять и вызывать дискомфорт, а то и пугать своей необъяснимостью, на самом деле я ещё никогда не чувствовала такой правильности. Не зная, как стала Доминик, не понимая, как перенеслась через тысячи миль и очутилась в чужом теле, я была по-настоящему счастлива и совершенно не переживала по этому поводу. Сон или бред — неважно, главное — я наконец могу наслаждаться жизнью!

Шон после вчерашнего разговора сразу, как сел в машину, принялся указывать направление, и хотя я уже знала, куда ехать, возражать не стала, и дорога прошла весело. С ориентированием в школе тоже не было никаких проблем, расположение классов я знала по сериалу, а расписание уроков нашла в телефоне, который ещё предстояло как следует изучить.

Дафна демонстративно села в другом конце класса, что я проигнорировала, а вот одноклассников её поведение удивило — всё же дружили девушки очень долго, а потому на нас обеих вопросительно косились. У меня даже спросили, в порядке ли я, и хотя задавшая вопрос девушка тоже была неписью, я даже не знала, как её зовут, сам вопрос недвусмысленно указал на расстановку сил в классе — ко мне проявляли интерес, от Дафны же предпочитали держаться на расстоянии. Обрадованно улыбнувшись, я уверила, что у меня всё в полном порядке, и обвела одноклассников взглядом, давая понять, что готова ответить и на другие вопросы, но их не последовало.

Вчера на экскурсии я повела себя не слишком мудро, сосредоточив всё внимание только на Дэне и Кэмдене и игнорируя всех остальных, но теперь пора было исправить промах. В классе училось около двадцати человек, и по сериалу я знала примерно половину. Кого-то хорошо, как Дафну, кого-то только по имени, как Софию, а некоторых, как ту девушку, что спросила, как я, вообще никак. Доминик не могла внезапно позабыть имена людей, с которыми вместе учится, а значит…

— Не против, если я сяду с тобой?

Та самая девушка, рыжеватая шатенка со слишком яркой помадой и чересчур вульгарными украшениями просияла и сразу же сдвинула все свои вещи к краю, освобождая мне место. «Джо Ортис» было написано на её тетради, но обращаться по имени я не спешила — кто знает, может, это даже не её тетрадь?

— Конечно, Доминик, буду рада!

Я тоже была рада, что избежала идиотской ситуации с поиском места, где обычно сидела Доминик, и потому ответила ей такой же радостной улыбкой.

Сами уроки были довольно-таки скучными, но я решила учиться и потому не позволяла себе филонить — внимательно слушала учителей, легко выполняла все задания и осталась собой вполне довольна, ни разу не столкнувшись со знакомым по прошлой жизни непониманием — ночное чтение не прошло даром. И когда в конце занятий ко мне подошёл Дэн с вопросом о причинах поведения его бывшей девушки, умиротворённо улыбнулась ему:

— Обиделась, что я с тобой общалась, — не видя необходимости скрывать правду, сообщила я. Он озабоченно оглянулся, и я коснулась его руки успокоительным жестом. — Всё в порядке.

— Прости, что…

— Да ты-то в чём виноват? — отмахнулась от извинений я, продолжив улыбаться. Дэн был классным, и проще было не ходить вокруг да около, намекая, а сказать прямо: — Дафна моя подруга, потому я не могла не занять её сторону после вашего расставания, но это не значит, что она имеет право диктовать, с кем мне можно разговаривать.

— Не сиамские близнецы, — польщённо усмехнулся он, вспомнив мои вчерашние слова. — Но всё равно. Мне жаль, что ты поссорилась с подругой.

Это было мило. В сериале, по крайней мере, в первом сезоне, Дэн с Дафной избегали друг друга, но если им приходилось пересекаться — искры летели. Дафна натуральным образом нападала на него, язвила, старалась задеть. Дэн огрызался, но не прилагал усилий, чтобы дать отпор. Иногда казалось, что у него сохранились к ней чувства, и именно поэтому он позволяет ей так себя вести вместо того, чтобы рявкнуть и поставить на место. А иногда, напротив, складывалось впечатление, что ему настолько наплевать на бывшую, что даже ругаться с ней он считал лишним. Мне сложно было понять, в чём истинная причина, с настоящим Дэном я пока была знакома лишь сутки, однако уже сейчас можно было смело утверждать, что Дафна в его оценке была неправа. Дэн был хорошим человеком и искренне переживал, что стал причиной нашей с Дафны ссоры, он явно не желал даже в такой мелочи портить ей настроение.

Я посмотрела на него долгим взглядом и решилась:

— Можешь скрасить моё одиночество.

Прозвучало это чуть более игриво, чем мне хотелось, но не настолько нарочито, чтобы принять слова за шутку. Дэн сумел скрыть реакцию, выдали его глаза — удивление в них отчётливо просматривалось — он явно не ожидал услышать что-то подобное от Доминик.

— С удовольствием, — без уверенности кивнул он и взмахом руки предложил пройти к выходу из школы. — Какие планы на день?

— Учёба. — Наверное, это должно было прозвучать разочарованно, какого подростка обрадует подобная перспектива, но я была счастлива и не видела необходимости притворяться расстроенной. Всё складывалось отлично, и даже предстоящее штудирование учебников не казалось чем-то плохим.

— Хочешь, можем вместе позаниматься? Ты уже начала проект по экономике? Вы же с Дафной должны были его делать, да?

О проекте я слышала впервые и потому непроизвольно нахмурилась.

— Чёрт. Об этом я забыла.

Я притормозила, пытаясь придумать, как выйти из затруднения. Доминик записывала в телефон многое, но далеко не всё, и мне неоткуда было получить полную информацию о её жизни.

— Вы серьёзно поссорились? До сдачи еще неделя, но… Если не помиритесь, тебе придётся всё делать одной, да? Если хочешь… — Я недоумевающе смотрела на него, не понимая, что он пытается сказать. — Я не силён в экономике, но обещаю как минимум не мешать, если согласишься на меня в роли напарника. Буду носить тебе кофе и делать массаж ног, а то с Робом я точно завалю проект, а Кранч и так меня недолюбливает…

Роберт Томсон был спортсменом — и это, в принципе, всё, что о нём нужно было знать. Гора мышц и не обезображенное интеллектом лицо. Роб был шумным и активным, но не слишком приятным в общении парнем — его шутки были грубыми и чаще всего совсем не смешными, а в учёбе он был откровенно ужасен — не выгоняли его исключительно из-за спортивных достижений. Представив себе страдания Дэна, вынужденного работать вместе с Робом, я непроизвольно улыбнулась и кивнула, соглашаясь, и просиявший Дэн без задержки потащил меня в кабинет мистера Кранча, учителя экономики, — договариваться, пока я не передумала.

Я понимала, что этим поступком рушу дружбу с Дафной, что Доминик так не поступила бы и использовала бы проект в качестве повода для примирения, что в глазах Дафны это будет выглядеть предательством, — но согласилась вполне осознанно: если дружба и сохранится, всё совершенно точно не будет «как раньше». Я живу жизнью Доминик, но я — не она.

Учитель никак не отреагировал на рокировку, спокойно поменяв имена в журнале и предупредив, что с возможным недовольством Дафны и Роба разбираться придётся нам самим. На миг меня кольнула совесть — не потому, что предпочла Дафне Дэна, а из-за того, что ей достался в напарники Роб, но я отмахнулась от этого чувства — как говорится, только бизнес, ничего личного. Получив новое задание, мы с Дэном решили не откладывая заняться проектом и поехали ко мне. Мама явственно удивилась при виде гостя, но от вопросов, конечно же, воздержалась, оставив нас одних, и хотя для меня совместные занятия были в новинку, в прошлой жизни я всегда занималась одна, всё прошло замечательно и мы отлично сработались. Уж не знаю, как бы всё это проходило с Дафной, а немного смущающийся своей неподготовленности Дэн облегчил для меня ситуацию и позволил прикрыть незнание банальной несработанностью.

Оставшись в одиночестве, я тщательно перерыла личные вещи Доминик, ища всё, что может пригодиться, а заодно и знакомясь с её жизнью. Начала, конечно, со стола, перебрала открытки с поздравлениями, записки, чьё авторство невозможно было установить, в нижнем ящике нашла розовый блокнот, где рукой Доминик, но ещё явно детским почерком были записаны имена знакомых, напротив которых стояли разные символы: сердечки рядом с Дафной, Сьюзен и Лиландом, цветочки и ромбики рядом с другими именами, а несколько были перечёркнуты… Лиланд Макадо был мне знаком по третьему сезону, он тоже был неписью, а вот остальных имён я не знала.

Вернув всё на места, я занялась инспекцией шкафа. Вещей — дорогих, качественных, шикарных — у Доминик было в избытке, и я не смогла удержаться и не примерить хотя бы часть из них. Умом понимая, что это всё теперь принадлежит мне и никуда не денется, я как Золушка из сказки не могла поверить в реальность увиденного и крутилась перед зеркалом. Когда пришёл черёд обуви, у меня натурально разбежались глаза. Зачем кому-то столько туфель — этим вопросом я не задавалась. Дочь успешного адвоката могла себе позволить покупать всё, что понравится, и итог я видела — ровные ряды туфель, босоножек, полуботинок, сапог… Гардеробная по размеру превосходила мою старую детскую, а комната Доминик по размеру была вполне сравнима с квартирой, где я жила с Томом. Перемерить всё заняло бы слишком много времени, да и не это было целью. Сделав над собой усилие, я вернула лазурные «Маноло Бланик» на место… и почувствовала сопротивление — в глубине нижней полки в шкафу, за выстроившимися стройными рядами туфель, что-то было.

Вытащив две пары обуви, я заглянула в шкаф и обнаружила коробку. Простая обувная коробка известной фирмы, ничего особенного, но то, что она была спрятана, наводило на нехорошие мысли. Подтверждение которым я получила через минуту, как только открыла её.

— Твою мать! — с чувством выругалась я, держа в руках компромат на саму себя.

Ну вот и начались интересные события, заскучать я даже не успела.

Моё детство не было безоблачным; как ни старались родители уберечь от жестокой реальности, неблагополучный район оказывал влияние на круг общения, темы разговоров и повседневную жизнь вообще, потому хоть и была я, что называется, хорошей девочкой, о наркотиках, сексе, оружии и преступлениях знала не понаслышке — всё это просто было в моей жизни всегда: одноклассники, прошедшие посвящение в банды в четырнадцать лет, одноклассницы, делавшие аборты в пятнадцать, соседи, торгующие дурью, оружием или вышеупомянутыми одноклассницами, перестрелки, передозировки, полицейские облавы… Не знаю, каким чудом я сумела избежать естественных для моего мира проблем и остаться с чистым досье, но я вырвалась, получив лишь болезненный опыт.

И сейчас этот опыт сиреной орал, что дело плохо.

Я была далека от того, чтобы считать Доминик и всех остальных персонажей этой вселенной невинными ангелочками, и даже не слишком бы удивилась, найдись в её вещах, например, косяк или пара таблеток экстези — редкий подросток хотя бы раз не пробовал стимуляторы, это вовсе не делает всех наркоманами. Но обнаружить ствол и пакеты с характерным белым порошком стало полнейшей неожиданностью. Какой дурой нужно быть, чтобы счесть собственный шкаф надёжным местом для хранения подобного?!

Вот только Доминик дурой не была, напротив, она казалась весьма разумной девушкой, что вряд ли совершила бы такую глупость, а потому это наводило на нехорошие мысли.

Если честно, мне было сильно не по себе от находки. Конечно, кричать и истерически смывать наркоту в унитаз я не помышляла — кто знает, чей это кокаин, кто за ним может прийти и что со мной сделают в случае его отсутствия? Мой опыт предостерегал от резких движений, да и от оружия таким образом было не избавиться, — но и оставлять коробку в собственной спальне категорически не хотелось.

Дисплей телефона подсказал, что время подобралось к полуночи. В доме было тихо, я выглянула в коридор и убедилась, что мама и брат уже спят — свет везде был погашен, из их комнат не доносилось ни звука. Наверное, не стоило суетиться и спешить, хотя бы дождаться утра и на свежую голову всё обдумать, но лечь спать как ни в чём не бывало, зная, что в нескольких футах от меня находится оружие и кокаин, я не могла, а потому переоделась в тёмную одежду, нашла явно редко надеваемые и потому практически новые кроссовки и бесшумно выскользнула из дома.

Откуда у Доминик эта коробка? Кому принадлежат наркотики? Зачем она держала это у себя дома? Ей кто-то подбросил всё это, и она не придумала ничего умнее, чем убрать с глаз и спрятать в шкаф? Или некий хорошо знающий Доминик человек, имеющий возможность бесконтрольно находиться на её территории, без её ведома спрятал наркотики и оружие в шкафу? Но кто это мог бы быть? Точно не родители и не Шон. Дафна? Тоже нет. Некий бывший, упомянутый Дафной? Потенциально это казалось самой удобной версией, но вряд ли было правдой — наверняка парень забрал бы свои вещи при расставании…

Безответные вопросы не мешали действовать, но спокойствию не способствовали. То, что Доминик не наркоманка, я могла подтвердить на Библии — вены были чистыми, ломки не было, обоняние было острым, кровь из носа не шла, повышенной потливости и перепадов настроения тоже не наблюдалось, — доставшееся мне тело не было зависимым и отравленным. Но и представить такую девушку, толкающую товар в школьном туалете или на парковке… Это выглядело полнейшим бредом. Подростковый бунт, конечно, был возможен, но не в такой форме однозначно. Да и в сериале вообще почти не фигурировали наркотики — упоминались, как неотъемлемая часть жизни современного мира, но никто из главных героев не употреблял…

Впрочем, я уже убедилась, что этот мир намного больше, чем сериальный; отсутствие в кадре не означает отсутствия вообще. Даже родные и живущие рядом с наркоманами люди чаще всего понятия не имеют о происходящем у них прямо под носом, что уж говорить о камере, выхватывающей лишь краткие фрагменты жизни. Ладно, спешить с выводами до получения новой информации однозначно не стоило, а вот избавиться от опасной коробки было нужно: даже если полиция не явится с обыском и ордером на арест, горничная или миссис Блэйк легко могут наткнуться на ненадёжный тайник, и что тогда говорить? Да и не хочу я, чтобы в шаговой доступности от моей кровати хранилось что-то такое!

Проще всего было, конечно, поехать к океану и зашвырнуть всё подальше, но здравый смысл не позволил. Мало ли, вдруг объявится хозяин? Проблемы мне были не нужны и врагов я не искала, а о методах наркодилеров была наслышана.

К счастью, я не запаниковала и быстро придумала выход из затруднения. Мне не нужно было уничтожать коробку, достаточно было избавиться от неё, спрятав подальше от себя в месте, где на неё никто не наткнётся, но в случае чего я смогу вернуть её содержимое хозяину. Будь я в Нью-Йорке, это стало бы проблемой, но в Вентуре не было девяти миллионов потенциальных свидетелей, тысяч соседей в многоквартирниках и праздношатающихся в таком количестве, здесь, в небольшом городке на калифорнийском побережье, легко было найти укромное местечко.

В четвёртом сезоне была серия, в которой бывшие одноклассники встречались «на природе» — небольшой кемпинг располагался всего в нескольких милях от Вентуры, но был достаточно изолирован, чтобы, находясь там, почувствовать себя оторванным от мира. Барбекю, нарочито дикая природа, каменистый пляж, пеньки вместо стульев и удобных лежаков… Место было не слишком комфортным, но нравилось героям контрастом с привычными ухоженными пляжами и официантами в галстуках-бабочках. Для меня же сейчас главным плюсом кемпинга было то, что я точно знала — в ближайшие полгода на территорию арестованной недвижимости никто не сунется, а затем пройдёт ещё столько же времени, прежде чем его выкупят и устроят, собственно, кемпинг, а значит, там легко можно было что-то спрятать.

Лучшей идеи, по крайней мере, не придумалось.

Ехала я целенаправленно и уверенно несмотря на то, что вживую совсем не знала Калифорнию и провела здесь всего сутки. В сериале дороге было уделено внимание, герои озвучивали всё, мимо чего проезжали — не специально, конечно, просто по сценарию они умудрились заблудиться, — и я сейчас повторяла их маршрут, с радостью отмечая, что все указатели существуют в реальности. Фары отключила заранее, сразу на съезде с шоссе, чтобы не привлекать внимание, и довольствовалась ярким светом Луны, медленно подкатившись к перегороженному шлагбаумом въезду. Путь занял всего несколько минут, и вскоре я уже стояла на дороге, впервые задумавшись, что собираюсь делать. Ночь, безлюдное место в глуши, а я не супергерой, а хрупкая слабая девушка, ничего не знающая о реальной расстановке сил в этой вселенной. Кемпинг заброшен, но это не значит, что там не поселились сквоттеры или не нашёл пристанище какой-нибудь маньяк…

В крови бурлил адреналин, здравый смысл трубил тревогу, а вот внутренний голос молчал, убеждая, что со мной ничего не может случиться — и пусть я понимала, насколько это глупо, считать нереальной опасность в более чем реальном мире, — отступать было слишком поздно, я чувствовала непреодолимое желание избавиться от опасного содержимого коробки. Со вздохом достав оружие, я протёрла его найденным в бардачке шарфом — мало ли, может, Доминик оставила свои отпечатки? — и почти смело перелезла через забор.

Естественные звуки природы не нарушались ничем. Лес жил своей жизнью: шелестели кроны, перекликались ночные птицы, пели насекомые. Лёгкий ветер играл с листвой, и лунный свет давал изменчивые тени. Вздрагивая и поминутно застывая, бросая опасливые взгляды по сторонам, я не смогла заставить себя отойти далеко от ограды. Слева от дороги росло приметное дерево — ствол был изогнут наподобие буквы «S», и я решила, что это именно то, что надо: не узнать его невозможно, перепутать тоже, а значит, если потребуется вернуть оружие и наркотики, я без проблем найду место, где спрятала их.

Ругая себя, что не подумала об этом заранее и не взяла ничего с собой, кое-как выкопала ямку, ссыпала туда пакеты с кокаином и забросала землёй, обошла дерево и с другой стороны повторила процедуру, таким образом спрятав и пистолет. Сердце отбивало чечётку, ладони были влажными, однако всё прошло легко и просто и заняло около получаса — я вернулась в дом Блэйков, так и не встретив никого по пути.

Кажется, драматическая комедия о перипетиях подростковой жизни и постепенном взрослении, оказаться в которой я так мечтала, превращается в детективные приключения с ноткой опасности?

Нервно хихикнув, я проскользнула в свою комнату, не потревожив мать и брата, и лишь тогда вздохнула с облегчением.

Ну что ж, всё не так плохо, с первым испытанием я с блеском справилась. Не знаю, какие тайны хранила Доминик и какое будущее ей было уготовано, не стану утверждать, что со всем разберусь так же легко, но… Чёрт возьми! Да я буду счастлива, если этот мир действительно настолько многогранен и интересен! Потому что влюблённость — это, конечно, прекрасно, и на первом месте у меня Кэм, именно рядом с ним я хочу провести будущее, но посвятить жизнь тому, чтобы бегать за парнем — это далеко не предел моих мечтаний, я хочу большего, много большего: Стэнфорд, карьера, верные друзья… И просто интересная жизнь, которой можно наслаждаться.

Вместо сна после ночного приключения я продолжила изучение жизни Доминик — выплеск адреналина прогнал Морфея, не было смысла даже пытаться уснуть. Потому я сделала себе чай с бутербродами и, устроившись в кровати, читала её переписки с друзьями и просматривала почту. Но так и не нашла ничего важного. Впрочем, время было потрачено не совсем напрасно, потому что я стала лучше понимать её саму и то, как вести себя с разными людьми из её — теперь уже моего — окружения.

В списке контактов было больше двух сотен имён, но близкие отношения Доминик поддерживала лишь с несколькими людьми, и на первом месте была, конечно, Дафна — лучшая и самая давняя подруга, — но и помимо неё нашлись те, кто был больше чем просто знакомым. В первую очередь стоило выделить Мириам Оденталь и Эбигейл Бадж — совершенно незнакомые мне по сериалу девушки, ни разу не упомянутые даже в качестве фона. Мириам в прошлом году закончила школу и теперь училась в Нью-Йоркском университете, что не мешало ей оставаться на связи и пару раз в неделю подолгу болтать с Доминик по телефону, а Эбигейл жила по соседству и была частой гостьей у Блэйков, но училась, судя по всему, в другой школе. И обе они дружили именно с Доминик, не особенно ладя с Дафной. Также в числе частых контактов числился Лиланд Макадо — друг детства, кажется, немного влюблённый в Доминик — единственный, чьё имя мне было знакомо по сериалу. Судя по сообщениям, они были довольно-таки близки, хотя частота общения в последние месяцы заметно упала. И Ральф Хентли — одноклассник, о котором не удалось узнать никакой полезной информации и которого в школе я не видела.

Просмотр переписки с другими людьми ничего не дал, это были «деловые» контакты — узнать домашнее задание, уточнить расписание, договориться о вечеринке или покупке подарка на чей-то день рождения. И это немного удивляло. Даже у меня, не имеющей времени на праздное общение из-за работы, было больше приятелей, чем у Доминик. Быть может… Я усмехнулась сама себе и покачала головой, досадуя, что не подумала об этом раньше. Наверняка всё дело было в том, что она удалила часть переписок. Например, тот же Дэниэль. Они ведь дружили, пока он встречался с Дафной, наверняка немало переписывались… И Доминик точно с кем-то встречалась, а в телефоне нет никаких подтверждений этому.

Напрягая память, я попыталась мысленно воспроизвести все серии, где фигурировала Доминик или её упоминали, но никаких намёков на её парня найти не сумела. Ну, спасибо хоть сейчас она свободна — не представляю, как бы я смогла притвориться Доминик перед её парнем.

Я отлично знала сценарий сериала и потому очень многое могла рассказать о персонажах, и всё же за кадром оставалось ещё больше. Так много, что у меня наконец появились опасения — а что, если меня разоблачат? Если незнание поставит меня в глупую или даже опасную ситуацию? И как быть?.. Само собой разумеется, я буду отпираться до последнего и ни в чём не признаюсь, но как-то же нужно будет объяснить внезапные перемены в поведении или суждениях, непонятную забывчивость… Пока мне везло, но никто не даст гарантий, что удача так и будет во всём меня сопровождать.

Поклонницей сериалов я никогда не была. Это не было делом принципа; занятость, усталость и отсутствие свободного времени тоже не являлись главной причиной того, что я отказывалась смотреть новинки — по общему правилу мне просто не было интересно тратить время на всё то, что считалось популярным, и после первой же серии я закрывала вкладку, а на вопросы о впечатлениях отвечала честно: не понравилось. Но с любимым сериалом всё получилось иначе — впервые в моей жизни.

Пилотный выпуск начинался с громкой ссоры между Дэном и Линой, из которой зрители узнавали предысторию персонажей. Вроде бы ничего особенного, банально и обычно, десятки и сотни сериалов и книг начинаются точно так же — с чего-то яркого, запоминающегося, что пробуждает любопытство, интригует и заставляет смотреть дальше, а заодно позволяет максимально раскрыть героев. Но до того момента ни один сериал не смог меня зацепить, а тут я смотрела, не отрываясь, погружаясь в выдуманный мир, сочувствуя и радуясь за персонажей так, словно это были мои ближайшие друзья…

«Очередная любовная хрень. Влюбились, разругались, помирились, влюбились в других — и так по кругу», — сказал Том, узнав, что я смотрю, и меня поразила такая примитивная оценка. Потому что несмотря на то, что в сериале было уделено много внимания любовной линии, на самом деле главным были не чувства Кэмдена и Лины, на первое место было выведено развитие персонажей, их взросление и становление, совершаемые ими выборы и их последствия. В сериале были, конечно, любовные ссоры, измены и предательства, но гораздо больше было интриг, детективных загадок, психологически сложных ситуаций и дружбы. Герои развивались, ошибались, росли над собой и, как и реальные подростки, учились жить взрослой жизнью. Актёрам удалось превзойти себя, и каждая сцена получалась глубже, сложнее, живее, внимательному зрителю было совершенно очевидно, что озвученные реплики — это лишь вершина айсберга…

Пилотный выпуск оказался настолько хорош, что я пересматривала его раз за разом, изумляясь тому, как Дэну и Лине, точнее, играющим их актёрам, удалось мимикой, интонациями, жестикуляцией и просто глазами передать огромный объём информации. Ещё ничего не зная о главных героях, одной этой сцены было достаточно, чтобы понять суть их отношений и характеры обоих. Это было больше, чем получасовое развлечение на вечер, каждая серия, имеющая сквозной сюжет, заставляла задумываться и переосмысливать собственную жизнь…

Я очень хорошо знала Кэмдена и Дэниэля, понимала их и чувствовала. Я могла предсказать, как они поступят и что скажут в той или иной ситуации, читала по их лицам, слышала в интонациях истинные мысли… Знала я и сюжет каждой серии, много раз пересмотрев все шесть сезонов. И всё же Доминик — непись — была тёмной лошадкой, чего ждать для неё, было совершенно непонятно.

Прикинув хронологию сериала, я попыталась понять, чего ждать в ближайшее время.

Ссора Дэна с Линой состоялась через пару недель после его скандального расставания с Адой. Что происходило в эти дни, при просмотре не казалось важным, но из слов Лины можно было сделать некоторые выводы и узнать о прошлом Дэна. И заодно понять, что с Линой он, мягко говоря, не ладит несмотря на то, что та встречается с его лучшим другом. В её словах было слишком много яда, она специально говорила то, что должно было унизить и причинить боль, без всякой жалости била в язвимые места. Но кроме её презрительного отношения было видно и другое — ревность. Ей не нравилось, что Кэм проводит время с Дэном, она опасалась, что ставший свободным Дэн будет плохо влиять на её парня, вынуждая того проводить с ней меньше времени. Полный бред, что было очевидно всем — и Кэму, и Дэну, и зрителям, — но Лина отчаянно не желала, чтобы друзья общались так же много, как раньше.

Пара минут экранного времени — а сколько информации! Именно после этого я поняла, что мне интересно и хочется узнать, что же будет дальше. И я не стала отказывать себе в удовольствии. Зрителя постепенно знакомили с главными героями, понемногу рассказывая о каждом, а параллельно развивался сюжет — вначале простой, так сказать, школьный — о выборе будущей профессии и колледжа, а затем всё более сложный — о том, на что готовы пойти обычные подростки ради первого места в рейтинге и звания королевской пары на школьном балу, о подлости и предательстве, о разрушенной дружбе, о разбитых сердцах, о срывах и творящихся от бессилия глупостях, о семейных драмах, разочарованиях, чувствах…

Сериал отражал реальную жизнь — со всеми сложностями, трагедиями и скрываемыми от знакомых, но пойманных безжалостной камерой слабостях молодых людей, делающих первые шаги во взрослой жизни.

И вот теперь, став героиней любимого сериала, не зная своей роли, я должна была понять, как мне вписаться в этот такой знакомый и в то же время совсем незнакомый мир. Что ж, до начала сериальных событий есть время — как минимум несколько дней на то, чтобы разобраться в нюансах быта Доминик, познакомиться с её семьёй и друзьями, решить, кого из них я хочу оставить в своей жизни, а с кем лучше прекратить общение, как с Дафной, а дальше…

Устроившись в кровати, я мечтательно улыбнулась. Знакомство с Кэмденом прошло хорошо, с Дэном я уже почти подружилась, а в субботу ожидается первый выход в свет — меня ведь пригласили на вечеринку! Всё складывается просто отлично.

* * *

Вести себя как Доминик, почти ничего не зная о её прошлом, оказалось неожиданно легко, но найденная в её шкафу коробка заставляла нервничать. И дома, и в школе всё было хорошо, со мной никто не пытался конфликтовать, не смотрел косо и не выглядел подозрительно, но расслабляться я не торопилась. Легально Доминик не могла приобрести оружие, про наркотики и говорить не приходится, а значит, даже если допустить, что ей хватило ума не влезть в неприятности самой, опасные знакомства у неё водились.

Но, конечно, не только они. Пары дней хватило, чтобы узнать расстановку сил и убедиться, что насчёт взаимоотношений между одноклассниками сериал ни в чём не солгал. Второстепенные персонажи и неписи пока, конечно, казались незнакомцами, но их я почти не опасалась — у них не было с Доминик точек соприкосновения, на первый взгляд складывалось впечатление, что всё общение ограничивается приветствиями, а вот те, кто играл значительные роли — с ними всё было… ну, может, не прямо хорошо, но понятно.

Пока самым трудным в моей ситуации была школа и неисполненные обещания, о которых мне ничего не было известно. Дафна, которую поставили перед фактом, что проект по экономике ей предстоит делать с Робом, смотрела на меня волком и корчила гримасы, но молчала. Учительница английского укорила за несданное домашнее задание, а незнакомая девушка, схватив меня посреди коридора за руку, с обидой попеняла на мою забывчивость и потребовала завтра же вернуть ей одолженную Доминик книгу.

Ну и, конечно же, совсем не радовало отсутствие повода подойти к Кэмдену. Мы учились в разных классах и пересекались лишь на нескольких совместных уроках; я уговаривала себя не пялиться на него, тем самым выставляя себя дурой, пускающей слюни по чужому парню, но выходило откровенно плохо — отвести взгляд удавалось с трудом. А он не обращал на меня внимания: болтал с друзьями, обнимал Лину, жил своей жизнью и даже не догадывался о моём интересе.

Но прошло слишком мало времени, чтобы расстраиваться, сдаваться или кидаться в крайности. С терпением у меня всё было в порядке, я умела ждать и наслаждаться моментом, а потому хорошее настроение меня не оставляло.

К Джо, с которой я познакомилась в первый день, добавились и другие люди, с охотой проводящие время со мной. Не зная предыстории отношений, я действовала аккуратно и без спешки. Здоровалась с теплотой, чуть дольше положенного задерживала взгляд, часто улыбалась. И мне отвечали доброжелательным интересом, но вступать в диалог никто не стремился — видимо, Доминик так долго держала дистанцию с одноклассниками, что теперь к ней лишний раз никто не лез. Что ж, я не Доминик.

Вторым человеком, с которым я лично познакомилась, стал Оуэн Тинсли, и наше общение началось с того, что я наступила ему на ногу. Я извинилась, и мы разговорились о домашнем задании. Он сидел рядом и забавно краснел, когда я к нему обращалась, но взгляда не прятал и разговаривал нормально. Оуэн выглядел младше реального возраста, на нём была дурацкая футболка с какими-то мультяшными монстрами, и этот образ явно не способствовал получению опыта в общении с девушками. Но зато он был умён и с ним можно было не волноваться, что моё внимание сочтут за подкат.

Ещё одной знакомой я обзавелась на последнем уроке, и как и с Джо ранее, благодаря Дафне. Саммер Коэн о чём-то с ней спорила, а при моём появлении в классе резко замолчала и, состроив ехидную гримасу, выдала:

— Уж на что Доминик всегда принимала твою сторону, даже она не выдержала твоей вечной стервозности! — и, обернувшись ко мне, любезно предложила составить компанию для занятия проектом по экономике, раз уж от Дафны я мудро отказалась.

— Спасибо, конечно, — выдержав паузу и выразительно посмотрев на Дафну, я покачала головой и улыбнулась, — но у меня уже есть напарник для проекта. В другой раз.

— Жаль, я бы не отказалась с тобой поработать, — искреннее расстроилась Саммер и доверительно добавила: — Мне в пару поставили Карла, а у него на уме что угодно, но только не учёба.

Поболтать нам не удалось — помешало появление учителя, — но для меня было очевидно, что завязать дружбу с этой девушкой удастся легко и без лишнего притворства.

В пятницу наконец состоялось знакомство с мистером Блэйком. Это был невысокий мужчина с начавшими редеть тёмными, чуть припорошенными сединой волосами, широкими бровями, карими глазами, наметившимся животом и выдающими непростой характер глубокими морщинами, идущими от крыльев носа вниз.

Я вышла, чтобы налить себе чаю, и стала незримым свидетелем встречи супругов Блэйк. Логично было предположить, что после стольких лет брака, живя в разных городах, люди отдалились и, может, не стали чужими, но холодны друг с другом, однако с первого взгляда было понятно, что я ошиблась с версией. Миссис Блэйк с сияющей улыбкой кинулась в объятия супруга, а тот привычным жестом подхватил её за талию, после чего крепко обнял и вовлёк в полный страсти поцелуй. Будь они моими родителями, я бы смутилась и отвернулась, но мне нужно было разобраться, чего ждать от нового человека, а потому решила понаблюдать и послушать… Но не вышло.

— Я дома! — громогласно сообщил мистер Блэйк после поцелуя и нормальным тоном спросил жену: — Что я пропустил?

Позади хлопнула дверь, прятаться больше не имело смысла, и я решила спуститься. Увидев меня на лестнице, отец улыбнулся, однако ни один из нас не успел ничего сказать.

— Папа! — завопил Шон, пробежав мимо меня и первым достигнув подножия лестницы.

Отец и сын обнялись, и я почувствовала, что улыбаюсь. Радость преобразила лицо отца, да и Шон мгновенно позабыл о том, что старается вести себя по-взрослому, а уж какой счастливой выглядела мама… Блэйки были отличной семьёй!

— А ты чего не торопишься? Не хочешь обнять своего старика? — хмыкнул отец и протянул руку, недвусмысленно намереваясь обнять и меня.

— Соскучился? — И хотя для меня такое поведение не было естественным, я заставила себя расслабиться и шагнула к нему, позволяя расцеловать себя в обе щеки.

— Ещё как!

Семейный ужин прошёл отлично, позволив не только познакомиться с отцом, но и узнать немало интересной информации как о жизни Блэйков вообще, так и о самой Доминик. И несмотря на смущение и общую неуверенность, мне удалось не вызвать подозрений странностями поведения и вести себя так, как и должно было.

Так, например, я случайно выяснила, что семья планирует переезд — причём давно, а задержка вызвана заботой о Доминик: родители не хотели подвергать стрессу любимую дочь и заставлять менять школу в выпускном классе, но как только я уеду в колледж — Блэйки переберутся в округ Санта-Клара, поближе к отцовской работе. Вопрос с колледжем, кстати, тоже поднялся — не только Дафну удивило моё посещение Колумбийского, — и я воспользовалась моментом, чтобы бросить пробный шар и осторожно рассказать о сомнениях в правильности прежнего решения ехать в Гарвард. Я по-прежнему не знала, какие у Доминик были планы на будущее, действовать приходилось осторожно, взвешивая каждое слово…

Родители ничего не заподозрили, более того, приятной неожиданностью стало дальнейшее обсуждение, шедшее в диалоговой форме — отец-адвокат оказал значительное влияние на стиль мышления всех членов семьи, и, как я поняла, теоретизирования, абстрактные примеры, размышления вслух были самым обычным делом в этом доме.

Гарвард был выбором Доминик, который родители просто приняли. Мама заранее грустила из-за расставания, отец одобрял стремление поступить в вуз с громким именем, но считал, что выбранная дочерью специальность достаточно хорошо представлена и в Стэнфорде и потому уезжать на другой конец страны не имеет смысла. Я наконец-то узнала о планах Доминик на дальнейшую жизнь и смогла обсудить их с теми, кто по-настоящему радел за моё будущее. Ужин растянулся до позднего вечера — никто не хотел прерывать разговор, Блэйки искренне наслаждались общением и компанией друг друга.

Выбор будущей профессии, сферы, которой посвятишь всю жизнь, это было весьма важно, и я даже не представляла, что бы делала, лежи предпочтения Доминик в области, не вызывающей у меня ни малейшего отклика — каком-нибудь дизайне, например, или астрономии. Не то чтобы в прошлой жизни я занималась тем, что мне нравилось, но сейчас у меня был шанс наконец не пренебрегать желаниями в угоду меркантильным интересам. К счастью, мне повезло, и Доминик выбрала Гарвардскую школу бизнеса, которую можно было легко заменить Стэнфордской без ущерба для престижа и качества образования. Внутренний голос насмешливо поинтересовался, большая ли разница между прошлым образованием и будущим, если я всё равно собираюсь специализироваться в сфере финансов, но я шикнула на него и продолжила слушать отца, расхваливающего альма-матер.

После затянувшегося ужина мы переместились в гостиную, сменив тему на школьные достижения Шона, а затем отец неожиданно предложил провести уик-энд по-семейному и выйти на яхте в океан, порыбачить, позагорать и просто отдохнуть от рутины. Если бы мама и Шон в тот момент не смотрели на отца, я бы точно попалась, потому что сдержать восторг при мысли о принадлежащей семье яхте мне не удалось совершенно точно. Я уже открыла рот для ответа, когда вспомнила, что на выходные у меня есть планы, и хотя отказываться было ужасно обидно, предпочесть Кэмдену Блэйков не смогла.

— Прости, я уже обещала завтра быть в другом месте, — расстроенно сказала я, и это было искренне, потому уговаривать меня не стали.

— Жаль, ну что ж, значит, в другой раз.

Уже лёжа в кровати, я анализировала прошедший день, размышляя о новых данных об этом мире, когда телефон завибрировал. За всё время, что я была Доминик, моё общение проходило вживую и с крайне ограниченным кругом лиц, даже удивляло отсутствие звонков и сообщений — не могла же Доминик лишь с Дафной тесно контактировать, она не казалась замкнутой букой, пусть и игнорировала одноклассников. И вот наконец ответ был получен: никаких загадок, обид и ссор, банальное совпадение. Вернувшаяся из поездки с родителями Эбигейл спешила сообщить мне все новости, заодно обрисовав текущее положение вещей — Мириам всю неделю была занята в проекте постановки какой-то пьесы, Лиланд вторую неделю был на соревнованиях в другом штате, а Эбби вот ездила в Йосемити с родителями, а связь в горах ужасная.

Признаться, я выдохнула с облегчением.

Эбби болтала за двоих, кажется, соскучившись по звуку собственного голоса, но я ничуть не возражала. Я провела с Дафной в общей сложности несколько минут, но этого хватило, чтобы прийти к решению сократить общение, зато Эбби, которую я ещё даже не видела лично, вызывала прямо противоположные чувства. С ней было просто и приятно, я даже рассказала ей о ситуации с Дафной и Дэном, услышав в ответ:

— Я тебе это ещё тогда говорила, но повторюсь: нужно было выбирать Дэна, а не Дафну. Он был тебе лучшим другом, чем она. Я рада, что вы помирились.

— Да мы вроде не ссорились, — пробормотала я под нос, пытаясь понять, действительно ли это правда и стал бы Дэн со мной проводить полдня за милой болтовнёй, будь у нас в анамнезе ссора.

Но Эбби услышала и хмыкнула:

— Ну да, ты просто вычеркнула его из своей жизни.

Я бы хотела узнать о том времени и поведении Доминик подробнее, но спрашивать об этом было бы странно, а потому пришлось позволить Эбби сменить тему. Больше всего меня интересовали отношения Доминик с Кэмденом — они должны были немало общаться, пока Дафна с Дэном встречались, но я уже смирилась, что полную информацию получить не выйдет и узнавать всё предстоит постепенно, из оговорок, случайно, в час по чайной ложке…

— Завтра встретимся?

Я уже почти согласилась, когда второй раз за вечер вспомнила о приглашении Кэма. И, как и отцу ранее, отказала — в последний момент почему-то решив скрыть истинную причину:

— Прости, завтра не могу. Отец хочет семейный уик-энд…

Хоть и не было это ложью, я отлично понимала, что мои слова будут восприняты именно так. Познакомиться лично с вроде как понравившейся мне Эбигейл хотелось, но говорить о том, что приглашена на вечеринку… Это было слишком личным.

Заболтавшись с почти ставшей моей подругой Доминик, наступление утра я встретила без восторга. В коридоре топал Шон, с первого этажа доносились реплики родителей — с появлением мистера Блэйка дом ожил. Хоть и удалось мне легко вписаться в эту семью, некоторые вещи не давали покоя. Вот, например, предстоящая вечеринка. С одной стороны, Доминик совершеннолетняя девушка и не обязана отчитываться о своих передвижениях и действиях вообще, с другой же — я понятия не имела, как у них было заведено. Было ли установлено какое-то время возвращения, разрешали ли Блэйки дочери пить; в конце концов, Доминик не работала и жила на деньги родителей, логично, что и правила диктовали они. Может, её вообще не пускали на вечеринки, и именно этим объясняется отсутствие Доминик в сериале? Хотя Шон упоминал, что сестра неоднократно возвращалась домой под утро, но, быть может, он преувеличивал?..

Так и не придумав, как узнать ответы на эти вопросы, я снова прибегла к помощи псевдолжи — правды, поданной в таком виде, что её невозможно понять верно — и рассказала о звонке Эбби и её желании встретиться. Конечно же меня отпустили. И тогда встала другая проблема: вряд ли Доминик стала бы наряжаться перед встречей с подругой, но не могла же я явиться на вечеринку Кэмдена в затрапезном виде?..

Мелкая неурядица не успела испортить мне настроение — снова повезло: родители решили сходить в гости к друзьям, позволив мне спокойно накраситься и одеться.

И вот наконец настал решающий момент. Я бросила последний взгляд в зеркало, в котором отражалась настоящая красавица, сделала глубокий вдох и вышла из комнаты. Такси подъехало сразу, а ещё через десяток минут я уже стояла перед распахнутыми настежь воротами резиденции Уортов.

Мечтала об этом, видела во снах, грезила наяву, представляла всю последнюю неделю, и всё равно эмоции захлёстывали. Я понимала, что сейчас у Кэмдена масса гостей, не говоря уже о Лине, но ничего не могла поделать с глупым сердцем — я шла будто на бал или на казнь, с гордо поднятой головой и отчаянно трясущимися коленками.

Успокойся!

Внутренний голос был едва слышен за стучащим в ушах пульсом. Рациональная часть разума, пытающаяся напомнить, что завышенные ожидания не ведут ни к чему хорошему и разочарование причиняет боль, не могла перекрыть радость от сбывающейся прямо на глазах мечты.

Ну что ж, внутреннего ребёнка нужно радовать, а мечты — исполнять. Вперёд, Никки, завоюй сердце парня, от которого ты без ума.

Входная дверь была гостеприимно распахнута, и я не стала звонить — просто вошла, машинально ответив на приветствие проходивших мимо двери парней, хотя понятия не имела, кто они.

Была уверена, что дом Кэмдена знаю отлично — в десятках серий события происходили именно там, — однако стоило переступить порог, и я быстро поняла, что это обманчивое впечатление. Гостиная, столовая, спальня Кэма — вот эти помещения я действительно хорошо знала, ну и террасу у бассейна, конечно, а остальной дом — нет. То есть было очевидно, что размер дома предполагает наличие ещё нескольких комнат, да и про родителей Кэмдена не стоило забывать, пусть в кадре те появлялись редко и не мешали взрослому сыну развлекаться и жить собственной жизнью, и всё же действие, по большей части, разворачивалось в гостиной или спальне, а камера показывала крупный план героев, а не интерьеры… И потому сейчас я с интересом осматривалась.

В стилях я не разбиралась, но влияние профессионала было очевидно: типичный дом богачей. Вживую всё казалось иначе, было видно, насколько хорошо подобраны цвета и мебель, картины и элементы декора, создавая одновременно и уют, и функциональность. Неудобно было бродить по чужому дому, так что я прошлась по первому этажу, заглянула в кабинет мистера Уорта и закончила экскурсию, пребывая под впечатлением.

Гостей было уже много, большинство приехали на такси, как и я, чтобы не ограничивать себя в алкоголе, и успели разбрестись по территории, на меня никто не обращал внимания — так, кивали, предлагали напитки, но не стремились втянуть в диалог. Доминик не была особо дружелюбной, держалась наособицу, предпочитая компанию Дафны и Лиланда, и теперь это сказывалось на мне. Впрочем, новых друзей я не искала, смущаясь и пытаясь это скрыть, так что такое положение вещей полностью устраивало — в конце концов, меня интересовали только Кэмден и Дэниэль.

Среди приглашённых нашлось немало незнакомых лиц, на что я мысленно пожала плечами и наконец прошла туда, где проходила вечеринка — к бассейну. Музыка, алкоголь рекой, смех, глупые детские розыгрыши… Я чувствовала себя не в своей тарелке. И в школе, и позже в колледже я редко принимала участие в подобных развлечениях, в моей компании подростки были более серьёзными, что ли. Мы могли напиться и повеселиться, но не с таким размахом и точно не настолько раскрепощённо и свободно — всегда знали, по сколько придётся скидываться на алкоголь и пиццу, помнили, что разбитые бокалы придётся покупать, а устроенный беспорядок — убирать. Друзья Кэмдена были не такими — выросшими на всём готовом, привыкшими, что за ними уберут другие, свободными от бытовых забот, счастливыми…

Зависть начала подниматься со дна души, и стало смешно. Будучи бедной девчонкой и видя такую жизнь только через экран телевизора, я почти не завидовала богачам — это был иной мир, нереалистичный и бесконечно далёкий. Ну а сейчас причин для зависти вовсе не было. Да, в моём прошлом всё было по-другому, зато в настоящем и будущем всё это уже часть моей реальности.

— Ник, ты всё-таки пришла!

Восклицание Дэна привлекло ко мне внимание, пришлось брать себя в руки, отгонять сложные мысли и натягивать лучезарную улыбку.

Я надеялась, что моё общество в долгой перспективе не будет неприятно Дэну и он согласится стать моей компанией на этот вечер, но, по правде говоря, не слишком на это рассчитывала: во-первых, я его едва знала, однако помнила по сериалу, что всё, связанное с Дафной, его раздражает, а я ведь была её лучшей подругой, пусть в данный момент мы и были в ссоре; во-вторых, хотя сейчас он не был в отношениях, Дэн был тем ещё ходоком и не упускал случая пофлиртовать с симпатичной девушкой, а среди новых знакомых, нужно признать, несимпатичных девушек просто-напросто не было. И это только первые два «но», а ведь если подумать, их наберётся немало. Иными словами, я не рассчитывала, что он откажется от секса ради общения со мной.

Однако его лицо выражало настоящую искреннюю радость при виде меня.

— Привет. — Я не знала, что ещё сказать. Мне тут никто не был рад, но не в плохом смысле слова — до меня просто никому не было дела. — Надеюсь, приглашение не было простой вежливостью?

— Нет, что ты, я рад тебя видеть! — горячо запротестовал Дэн и подхватил меня под руку, потащив к бару. — Текилу?

Покачав головой, внутренне удивившись вкусам Доминик, я остановила выбор на коктейле «голубая лагуна», просто ткнув пальцем в бокал девушки, стоящей рядом, и через минуту получила свой напиток, в котором помимо «блю курасао», ананасового сока и капли водки почему-то присутствовал белый ром и абсент. Мне не терпелось увидеть Кэмдена, однако признаваться в этом было бы странно и неуместно, так что пришлось положиться на Дэна и позволить ему определять ход этого вечера.

И он отлично справился с возложенной на него миссией, хотя и не подозревал о ней.

Перемещаясь от одной группки к другой, Дэн постоянно притормаживал, чтобы перекинуться парой фраз с приятелями, а значит, и я тоже была вынуждена со всеми общаться. Не то чтобы я была этому рада, чувство неуместности так никуда и не делось, но не оценить не могла — теперь я по крайней мере узнала имена одноклассников, с которыми не успела познакомиться, а также сделала первый шаг к тому, чтобы начать ориентироваться в непростых взаимоотношениях всех этих людей. По сериалу я знала о размолвке Дэна с Дафной, о вечном соперничестве Шонны Демарко с Эми Кантрелл за внимание Франка Велмонта, о непонятном и не получившем объяснения в сериале противостоянии между Карлом Льюисом и Кэриеном Патоном… Но даже нескольких минут наблюдения хватило, чтобы понять, что этого мало для того, чтобы сойти за свою. Презрительные, завистливые, влюблённые и угрожающие взгляды, притворные, искренние, болезненные и заискивающие улыбки, доброжелательные похлопывания по плечу, предупреждающие прикосновения к локтю, сжатые кулаки, демонстративные гримасы — спектр эмоций был представлен во всём изобилии, и чтобы не попасть впросак, нужно было узнать о жизни этих людей намного больше.

И это было чертовски интересно!

Постепенно я сумела взять себя в руки и перестала напрягаться при каждой обращённой ко мне реплике. Мы уже перездоровались, кажется, со всеми присутствующими, кроме самого хозяина, и, сделав круг, вновь вернулись к бару, тогда и я обратила внимание на поведение спутника. Дэниэль заискивающе улыбался, стремился предвосхитить малейшее моё желание и явно осторожничал. Так мог бы вести себя проштрафившийся возлюбленный…

— Ты странно себя ведёшь, — не утерпев, озвучила я мысли.

Дэн смешался, но я ждала ответа, и ему пришлось признаваться:

— Я рад, что мы снова общаемся, не хочу всё испортить.

Легко рассмеявшись, поразившись не столько смыслу, сколько искренности Дэна, я покачала головой и дружески ткнула его в плечо.

— Забудь ты про Дафну. Мы с тобой друзья. Я тоже рада твоей компании.

Капелька откровенности оказала нужный эффект, Дэн тоже расслабился, и общение потекло свободнее.

Мы расположились на террасе, не далеко, но и не в гуще гостей — слышали и видели всё, но в то же время были чуть в стороне, с возможностью не участвовать в общих развлечениях. Танцы, болтовня, смех и, конечно же, банальная игра в «правду или вызов», кажется, никогда не надоедающая подросткам, сегодня была гвоздем программы. Прислушиваясь к откровениям выбравших «правду», думала о том, что даже такая малость мне недоступна: я не знала слишком многого о прошлом Доминик. И это сказывалось в том числе и на общении с Дэном — я слушала и расспрашивала его, а не просто общалась.

Вообще, наблюдение за новыми людьми приносило массу впечатлений. Я знала многих из них и то, что с ними должно было произойти в будущем, но в то же время каждый представал в новом свете и казался незнакомцем. Даже те, кому было уделено много внимания в сериале, открывался с новой стороны, и я невольно задумывалась о прошлой жизни: были ли хорошо знакомые люди такими, как я думала? И стоит ли полагаться на «знания» сейчас.

Ярким примером был Карл Льюис. Он входил в число близких друзей Кэмдена и Дэниэля и казался простым и понятным парнем на протяжении всех шести сезонов. Единственный сын занятых родителей, любитель вечеринок и праздного образа жизни. После школы Карл поступил в Калифорнийский, но вылетел уже после первого семестра и под давлением отца устроился в его компанию, занимающуюся консалтингом. Пока остальные грызли гранит науки, Карл колесил по штату, цеплял красоток и всячески развлекался — на первый взгляд, а вот если взглянуть глубже, картина становилась совершенно иной. Несомненно, благодаря отцу ему было намного легче рядовых сотрудников влиться в работу, казалось, что он обрастал связями, не прилагая особых усилий… И этот образ лишь в отдалении напоминал настоящего Карла. Нет, он любил вечеринки и регулярно выступал инициатором всевозможных развлечений, но это был способ отвлечься от реальности: от семейных скандалов, от умирающей от лейкемии сестры… В сериале ничего этого не было и маска легкомысленного любителя вечеринок выдавалась за истинное лицо.

И так было почти со всеми.

И потому я не могла не думать о Кэмдене — чего я о нём не знаю? Пересматривая серию за серией, я не только за сюжетом следила, моё внимание всегда было сосредоточено на Кэме — и я видела больше, чем предполагалось сценарием. До недавнего времени я сама над собой посмеивалась, мол, мечтательная глупышка видит то, что желает, но теперь, став частью этой вселенной, став Доминик, я уже не могла просто отмахиваться от этих мыслей. У каждого человека есть тайны, даже у тех, кто всегда на виду, как раз-таки эти люди их тщательнее скрывают. Была ли какая-то тайна у Кэмдена?.. Что ж, это мне только предстоит узнать, а пока можно наконец расслабиться и просто общаться с незнакомыми знакомыми как обычный подросток.

* * *

Когда я наконец нашла подходящий момент, чтобы поинтересоваться, где же хозяин дома, выяснилось, что ему позвонил заинтересовавшийся его разработкой представитель крупной компании, так что Кэм был вынужден пропустить собственную вечеринку и провёл два часа в кабинете, отстаивая свою программу и торгуясь о цене продажи. В сериале об этом ничего не говорилось. То есть о том, что Кэм пишет коды, было известно, пусть это и озвучилось намного позже, уже во времена учёбы в Стэнфорде, но должного внимания этому вопросу не уделялось — видимо, сценаристы не хотели грузить зрительниц непонятными вещами, сложными для восприятия. Однако для меня это стала откровением. Получается, Кэм уже сейчас, даже не закончив школу… На тайну это, конечно, не тянуло, но в качестве информации к размышлению однозначно годилось. И это явно было ещё не всё!

Кэмдена за весь вечер я видела от силы десяток минут, а пообщаться нам и вовсе не удалось. Стоило ему освободиться, и его вниманием тут же завладела Лина. Пришлось мне довольствоваться компанией Дэна и одноклассников, впрочем, я была не в обиде. Дэниэль мне нравился с каждой минутой всё больше — с ним было легко и приятно; после его расставания с Дафной в нашем с ним общении был перерыв, и благодаря этому он не замечал того, что я не Доминик, а потому не нужно было слишком напрягаться, притворяться и подбирать слова, и вообще у нас обнаружилось отличное взаимопонимание. Да и другие ребята оказались лучше, чем я могла предположить, и, что не менее важно, каждый из них был по-своему интересен…

— Почти час, — произнёс Дэн вполголоса, склонившись ко мне. Я недоумевающе повернулась к нему, не понимая, зачем он это сказал, и, будто прочитав мои мысли, он пояснил: — Тебя же только до часа отпускают. Или правила изменились?

Настроение тут же упало. Я совсем забыла, что теперь живу по чужим правилам, что я — это не просто я, но Доминик Блэйк, хорошая дочь, у которой есть «комендантский час».

Мой уход никого не удивил, напротив, заставил многих вспомнить о времени и последовать моему примеру. Единственным утешением слишком быстрого окончания приятного вечера стали слова Дэна, взявшего с меня обещание не ограничиваться этой вечеринкой и посетить следующие, поддержанные присутствующими, искренне порадовавшихся моей компании. Учитывая, что именно этого я и хотела, обещание далось легко.

Я рассчитывала на другое, надеялась, что на вечеринке удастся сблизиться с Кэмденом, и всё же не была разочарована. Не всё разу, Никки. Это прекрасное начало новой жизни.

Дом встретил тёмными окнами. Облегчённо улыбнувшись, я тихо пробралась в свою комнату и вскоре уже спала, вновь видя во сне Кэмдена… А с утра тихое течение жизни закончилось — видимо, Вселенная сочла, что у меня было достаточно времени на акклиматизацию и пора переходить к активным действиям.

Впервые с моего появления здесь мама не встретила накрытым к завтраку столом и улыбкой.

Она сидела за пустым кухонным столом и смотрела на свои руки, даже не замечая моего появления.

— Всё в порядке? — с тревогой спросила я вместо пожелания доброго утра. В голову против воли полезли оправдания позднего прихода, хотя виноватой я себя совершенно не чувствовала, вернувшись в «детское время». И потому готова была рискнуть хорошими отношениями с родителями и отстоять право распоряжаться досугом без оглядки на них.

Однако дело было вовсе не во мне.

— Брайан, — тихо сказала мама с горьким вздохом и словно очнулась. — Я сейчас приготовлю завтрак!

Не имея представления, кто такой Брайан, я видела, что мама по-настоящему расстроена, и чувствовала, что должна что-то сделать, как-то утешить её.

— Мам? — остановив её порыв, я усадила её обратно на стул и придала лицу сочувственное выражение. — Ну чего ты?

В её глазах блестели слёзы, а мне даже нечего было сказать в утешение. Собрав кучу разнообразной информации об этой вселенной, я всё ещё очень мало знала о жизни самой Доминик.

— Я договорился с центром, — без предисловий начал мистер Блэйк, останавливаясь в дверях. — Брайана задержат до нашего приезда… — Тут он заметил меня и мягко улыбнулся. — Доброе утро, дорогая. Мишель? Ты уверена, что тебе стоит ехать?

— Но как же… — вяло запротестовала мама в ответ, но было видно, что этот выход из ситуации она и сама считает предпочтительным.

И отец это понял и взял принятие решения на себя.

— Так, давай-ка я сам с этим разберусь, а тебе и здесь найдётся чем заняться. Аманда же не придёт сегодня, значит, комнату для Брайана нужно подготовить тебе.

Я молча переводила взгляд с отца на мать и обратно. Аманда была домработницей Блэйков, которую я до сих пор ни разу не видела — та приходила во время моих занятий и уходила до того, как я возвращалась. А Брайан, судя по всему, был родственником — иначе с чего бы родители селили его в своём доме, раз уж само упоминание его имени их так расстраивает. Но вот кем он был?..

— Доброе утро! — радостно приветствовал всех Шон, вбегая на кухню, и растерянно остановился, вместо завтрака увидев напряжённых родителей и мало что понимающую меня. — Что случилось?

— Твой брат сегодня возвращается домой, — пояснил отец.

Я едва не присвистнула. Брат?! У Доминик есть ещё один брат?! Судя по всему, брат был паршивой овцой в семье, осталось понять, что с ним не так.

— Когда? — Шон в одно мгновение утратил детскую непосредственность и поджал губы. Секунду назад довольный жизнью мальчик превратился в вибрирующую от напряжения струну. — Я успею спрятать вещи? Или можно писать список того, что нужно будет покупать после того, как он снова обчистит дом?

— Смените тон, молодой человек, — осадил отец, а мать добавила:

— Не говори так, твой брат болен…

— Он не болен, — выплюнул Шон с яростью, сжимая кулаки и шипя как разъярённый кот. — Он обычный наркоман! — и крутнулся на пятках, поворачиваясь ко мне: — Никки, отвезёшь меня к Киту? Я поживу у него, пока наш дорогой братец не свалит.

Ответа он дожидаться не стал, выбежав из кухни, я же осталась стоять переминаясь с ноги на ногу, выбитая из колеи новостями. Если Брайан наркоман и в прошлом крал вещи младшего брата… Шон прав, надо спрятать ценные вещи, кто знает, чего можно ждать от такого человека, да и жить с ним под одной крышей…

Стало не по себе. Я жила рядом с наркоманами, училась с ними в одной школе и потому понимала, чем такое соседство грозит. Однако у меня всегда была возможность просто закрыть дверь или отвернуться, это не было моей проблемой и не касалось меня напрямую. Но иметь такого брата…

Мама тихо заплакала, отец принялся её утешать, я же решила заняться завтраком и тем самым отвлечься. Шон собрался пожить у друга — младшего брата Дэна, а вот к кому могла бы в такой ситуации напроситься Доминик… На ум, разумеется, тут же пришла Дафна, и я беззвучно фыркнула. После нашего с ней последнего разговора… Впрочем, вряд ли Дафна отказала бы, объясни я ей ситуации, наверняка она в курсе проблем в семье Доминик. Вот только мириться с ней и убегать из дома, который всего за пару дней стала считать своим, я совершенно не хотела.

Ультиматум Шона родители не стали пресекать, чтобы не провоцировать скандал — даже мне, плохо знающей младшего брата Доминик, было более чем очевидно, что он настроен серьёзно и не отступится, — легко согласившись на его визит в гости к другу, если Морисены не будут возражать.

Завтрак прошёл в молчании, Шон так и не спустился, а я не знала, как себя вести и что говорить, и чувствовала себя даже более неуверенно, чем в самый первый день. Родители ничего не говорили, и у меня совсем не было информации — а без понимания ситуации комментировать было опасно. Отец вскоре уехал за Брайаном, я тоже хотела уйти в свою комнату, но не смогла, бросать маму наедине с её страхами не казалось правильным… Мы так и сидели в молчании, пока час спустя Шон не сообщил, что упаковал все свои «ценности» и перенёс их в мою машину.

— Да-да, идём!

Как ни старалась я вести себя естественно, кажется, мама заметила, что мне не терпится сбежать.

— Давай, отвлекись и вспомни, что ты мой штурман. — Настроение было не подходящим, но хотя я уже знала адрес Дэна, маршрут видела лишь на карте. Шон промолчал, но в нужном месте указал необходимость свернуть. Я сочла это хорошим знаком и спросила: — Не хочешь поговорить об этом?

Он вздохнул и помотал головой. Что ж, давить не имело смысла.

— Если передумаешь, я рядом.

— Спасибо, Никки.

Доехали мы без происшествий. Дом Дэна располагался в конце улицы, а сразу за ним начинался отлично известный мне по сериалу парк. Нажав на кнопку звонка, я поймала себя на нетерпении и мысленно усмехнулась: проблемы или нет, на радость от возможности жить этой жизнью обстоятельства никак не влияли.

Открывший ворота Кит выглядел точно так, как и в сериале. Милый блондинчик со шкодливой улыбкой. Он не скрывал радости от визита друга, хотя и попытался состроить понимающую гримасу. Я заехала во двор, Кит бросил мне «привет» и тут же потащил Шона в дом, на ходу озвучивая совместные планы, предоставляя мне возможность самой решать, что делать дальше. И я без приглашения вошла следом.

Миссис Морисен как раз показалась в коридоре и мимоходом потрепала Шона по волосам, сказав, что тот может оставаться столько, сколько захочет. Мальчишки просочились к бассейну, а она двинулась ко мне. Мать Дэна и Кита была миловидной женщиной без возраста — спасибо ухищрениям пластических хирургов. Ухоженная блондинка с неброским макияжем в домашнем платье ценой в двухмесячную аренду нашей с Томом квартиры. По сериалу я знала, что мать из неё не слишком хорошая, общественная жизнь для неё стояла на первом месте, однако плохой матерью она тоже не была, просто себя любила не меньше, чем сыновей.

— Здравствуй, Доминик, — доброжелательно улыбнулась она, подойдя.

— Добрый день.

О проблемах Брайана знали, кажется, все кроме меня. По крайней мере иначе интерпретировать её понимающий взгляд я не смогла.

— Я уже распорядилась, чтобы Шону подготовили гостевую комнату, за него можете быть спокойны. Ты сама-то как?

— Нормально, спасибо…

Мне нечего было добавить, потому обрадовало появление Дэна, которого Кит попросил помочь с переносом вещей Шона. Миссис Морисен улыбнулась и ушла.

— Брайан? — негромко спросил он, тоже сразу же всё поняв, я кивнула, и он выдал гримасу, забавно сочетающую как сочувствие, так и отвращение. — Кажется, ты не вовремя с Дафной поссорилась.

Я хмыкнула в ответ. По правде, я бы с удовольствием напросилась к нему по примеру Шона, благо свободных комнат в доме было предостаточно, а миссис Морисен, на первый взгляд, доброжелательно относилась к Доминик, — и плевать на неуместность, но это было бы неправильно.

— Переживу. Но дома бывать явно буду реже, это точно.

— Заниматься будем у меня, — тут же решил Дэн. — Мы, конечно, неплохо ладили с Брайаном, но это было давно… Прости, Ник, не хочу встречаться с ним.

— Не ты один, — хмыкнула я. — Вон, Шон аж к вам переехал. Ладно, мне пора возвращаться, нужно помочь маме… и спрятать свои ценные вещи.

— Помочь?

Улыбнувшись, я покачала головой и, заверив, что завтрашний день проведу в доме Дэна за выполнением проекта по экономике, вместе с ним вышла из дома, жестом предлагая освободить мою машину от всего лишнего, и несколько минут спустя, оставив его с горой Шоновых вещей перед дверью, простилась.

В отличие от младшего брата, переживающего за приставку, планшет, электрический самокат, велосипед, дорогие игрушки и другие легко «загоняемые» вещи, в число ценностей Доминик входили украшения и одежда. Одни туфли стоили целое состояние! Но я сомневалась, что незнакомый мне Брайан польстится на обувь и платья, а украшения и ноутбук собиралась держать при себе…

И тут меня осенило. Нога сама собой нажала на тормоз, ремень безопасности больно сдавил грудную клетку, но я это едва ощутила. Чёрт! Так вот чьи это были наркотики! Ну, братец! Каким же недоумком нужно быть, чтобы прятать подобное в комнате сестры? Неужто ему не пришло в голову, что если по его душу придут — полиция или бандиты, неважно, — то обыск проведут во всём доме, а не ограничатся его комнатой? Или он рассчитывал, что обыскивать его комнату будут не копы, а сами родители, потому и спрятал всё у сестры?..

Интересно, какие отношения были у Доминик с братом? Может, та сама припрятала коробку?.. Но эта версия казалась сомнительной: Доминик была умной девушкой и такую глупость не сделала бы, даже если бы считала брата самым близким человеком. Точнее, в этом случае — особенно.

Другим немаловажным вопросом была реакция Брайана на пропажу наркотиков и оружия. Как он себя поведёт, узнав об этом? Не избавилась я от кокаина по одной-единственной причине — боялась, что объявится хозяин и потребует свой товар, но раз речь шла о брате, а не о бандитах, дело приобретало иной поворот. Хотя самого Брайана я не знала, Блэйки мне нравились — я не желала им проходить через передоз или тем более смерть сына, а потому отдавать ему кокаин не собиралась. А что он мне сделает? Пожалуется на меня маме? С другой стороны, не стоило его недооценивать, парень был наркоманом, а значит, способен на что угодно ради дозы. Но это справедливо, если кокаин принадлежал ему, если же Брайан был дилером… Но лучше пусть его изобьют и отец откупится от бандитов, чем Брайан возобновит торговлю, живя под одной крышей со мной. Интересно, упомянутый отцом центр — реабилитационный или центр задержания? Если первое, всё не так уж плохо, если второе… Сама себе не завидую.

Сюжет сделал неожиданный поворот, что ж, посмотрим, что будет дальше.

Когда с первого этажа донеслись голоса, свидетельствующие о возвращении отца, я закончила с делами. Все найденные украшения, тянувшие на нехилую сумму, которую я бы и за год прошлой жизни не заработала, были сложены в косметичку и убраны в сумку вместе с ноутбуком и найденными совершенно случайно деньгами. Аккуратно перетянутая резинкой пачка стодолларовых банкнот заставила задуматься, но ничего особенного придумать я не успела — пришла пора спускаться и знакомиться с братом.

Брайан Блэйк был красивым, но очень худым и бледным парнем. Высокий рост, широкие плечи, тёмные густые волосы, карие глаза с пушистыми ресницами… угодливая улыбка, загнанность во взгляде… Он был бы красив, если бы не вызывал необъяснимое чувство гадливости.

— Привет, Никки, — неуверенно поздоровался он.

— Здравствуй, — без улыбки кивнула я. — Ты надолго?

— Никки! — ахнула мама, но я не собиралась извиняться.

— Шон уехал к другу, чтобы с тобой не встречаться. Я близка к тому, чтобы последовать его примеру.

— Прости, Никки.

Он потупился и выглядел глубоко раскаивающимся, но верить наркоману — удел глупцов.

— Ты не сделал ничего, чтобы заслужить прощение, — равнодушно покачала я головой. Родители попытались вмешаться, но отступать сейчас было неправильно.

Просто так измениться и перестать быть той Доминик, которую все знали, я не могла, это вызвало бы кучу вопросов, на которые у меня не нашлось бы ответов, но появление Брайана было отличным поводом, чтобы показать истинное лицо.

— Нет, — повысила голос я, заставляя всех умолкнуть. — Мой брат вынужден жить у друга, боясь, что у него украдут игрушки. На меня смотрят с жалостью из-за того, что я не следую примеру Шона. И это лишь то, что на поверхности. Брайан сделал свой выбор, он предпочёл нам всем наркотики, не понимаю, почему вы ждёте, что я спокойно это приму?

— Он тоже твой брат, — тихо сказала мама.

— Нет, Никки права. Я потерял право на её любовь, когда… — он запнулся. — Я докажу, что изменился, Ник! Идём!

Он схватил меня за руку, чем испугал, и я не позволила утянуть меня к лестнице:

— Какого чёрта?! — рявкнула я, вырвав руку.

Брайан снова виновато потупился.

— Прости, пожалуйста. Пойдём со мной, я докажу, что изменился!

— Ты про порошок? — с нескрываемой издёвкой уточнила я, его глаза расширились, и мне не удалось сдержать презрительный смешок. — Давай, расскажи родителям, какой ты хороший брат. — Брайан не поднимал глаз, родители молчали, пауза затягивалась. — Я к Эбби. Буду поздно. Пока.

Возить с собой маленькое состояние в драгоценных камнях мне было некомфортно, но идей, где можно оставить украшения и не переживать за их сохранность, не было, поэтому пришлось ехать в банк и арендовать ячейку. Настроение беспричинно испортилось, будто я вправду с родным братом поссорилась, и в таком состоянии знакомиться с подругой Доминик не хотелось. Убрав ключик в кармашек кошелька, недолго думая поехала к океану — наконец-то не нашлось причин откладывать, и почти два часа просто наслаждалась прекрасным видом, солнцем, солёным воздухом и наблюдением за морскими котиками, резвящимися на мелководье.

Эбигейл позвонила, когда я достала телефон для звонка ей. Скрывать причину плохого настроения не было смысла, и, как и с Морисенами, достаточно было назвать имя Брайана, чтобы Эбби всё поняла.

— Так, я сейчас подъеду, — решительно сказала она. — Говори, где ты. Устроим шопинг, сходим куда-нибудь пообедать и отправимся на пляж!

— Я уже на пляже, — рассмеялась я, — смотрю на фауну.

— Подъезжай к «Марельсе».

— Давай лучше ты ко мне, — не представляя, о чём она говорит, возразила я. — Нет настроения на шопинг. Вот если появится — тогда и обсудим.

Не знаю, почему Эбби сразу же согласилась, но полчаса спустя она присоединилась ко мне на пирсе.

Эбигейл Бадж оказалась настоящей Дюймовочкой: маленькой и худенькой блондинкой с фарфоровой кожей и огромными голубыми глазами. По правой щеке змеился шрам, прикрытый длинной чёлкой, но это был единственный недостаток её внешности.

Я узнала её по фото и потому улыбнулась, гадая, насколько близкие между нами были отношения, и смогу ли сохранить эту дружбу.

Эбби меня обняла и сразу принялась тарахтеть. Показывала фотографии Йосемити на телефоне, сыпала шутками… и это не было попыткой отвлечь меня от семейных проблем, было видно, что она искренна. Получасом позже Эбби предложили заехать куда-нибудь пообедать, и я с радостью согласилась — отсутствие завтрака давало о себе знать.

— Так что там с Дафной? — спросила она, как только мы устроились за столиком летнего кафе. — Вы так и не помирились?

— Мы не разговаривали с тех пор, как она запретила мне общаться с Дэном, — подтвердила я, читая меню. — Но дело даже не в нём, мне просто надоело, что она считает себя вправе указываться мне, с кем общаться.

Эбигейл ответ понравился.

— А как Дэн?

Я присмотрелась к ней и хмыкнула: не то чтобы это бросалось в глаза, но тон голоса, блеск глаз, то, как она замерла в ожидании ответа — интерес был на лицо.

— Как Дэн вообще или как наши с ним отношения? — из природной вредности уточнила я, но настаивать на ответе не сочла нужным, чтобы не смущать Эбби, и продолжила: — У него всё неплохо, и мы вместе делаем проект по экономике.

Пусть я и видела эту девушку в первый раз в жизни, с ней было легко. Эбби не задавала никаких каверзных вопросов, не заставляла напрягаться, она была болтушкой и сама выдавала массу полезной информации. С ней мне удалось быть откровенной — разумеется, я не рассказала ей всю правду о себе, но о ситуации с Дафной и Дэном — да. И получила поддержку, давным-давно ставшую чем-то недоступным и позабытым, а в этом мире и вовсе не ожидаемую.

— Я помню, вы отлично ладили с ним, но ты ведь не могла поступить иначе, когда они с Дафной расстались.

— К счастью, Дэн тоже это понимает, — улыбнулась я.

— Он тебе нравится?

Вопрос поставил в тупик. Дэн мне, несомненно, нравился, но совсем не в том смысле слова. А вот ей, кажется, как раз наоборот.

Раньше я не задумывалась, как хорошо понимаю людей. У кого-то всё было написано на лице, и, даже не прилагая никаких усилий, ты читал человека, как открытую книгу. У других маска прочно прирастала к лицу, и даже в самые эмоциональные моменты невозможно было понять, что испытывает такой человек. Третьи так мастерски умели притворяться, что подменяли эмоции прямо на ходу, и глядя на них, тяжело было не обмануться. Но ещё важнее было то, что обычно никто не всматривался и принимал на веру то, что видел, или даже что хотел видеть.

Однако став Доминик, я всё чаще ловила себя на том, что вижу глубже, чем раньше. Вот, например, сейчас. Казалось бы, незнакомка — ну как я могу понять, что именно значат мельчайшие нюансы её мимики или голоса? Но почему-то я не сомневалась, что Эбигейл влюблена в Дэна.

— Мы друзья, — покачала я головой, перестав её рассматривать.

— Дружба — прекрасный фундамент для любви.

— Брось! — засмеявшись, я уверенно повторила: — Мы друзья, и только.

Выдержав паузу, как будто хотела убедиться, что я не догадалась о её чувствах по вопросам, Эбби успокоилась и вдруг заявила:

— Тебе давно пора возвращаться в строй… — и смешалась, но я никак не отреагировала, и она продолжила: — Те парни за столиком позади тебя очень выразительно на нас смотрят.

Я обернулась, отчего Эбби едва не зарычала «ну так же нельзя!», увидела двух довольно симпатичных парней, действительно смотрящих на нас, и рассмеялась от неожиданности.

В последние годы я не искала мужского внимания. Либо я была настолько занята, что не имела ни времени, ни сил на общение с противоположным полом, либо уже была в отношениях. Нравиться кому-то — несомненно, это было приятно, но чаще всего мне было не до того. И по привычке я оценивала себя через старые лекала, не сообразив, что Доминик не нужно прикладывать никаких усилий, чтобы приковывать к себе взгляды. Она была не просто симпатичной, как я, она была красоткой! Доминик не нуждалась в косметике, дорогих нарядах и других ухищрениях, чтобы привлекать к себе внимание противоположного пола, а значит, этим вниманием теперь была обеспечена я.

Вот только никакие парни мне не были нужны, я хотела только Кэмдена.

— Прости, но я не заинтересована.

К чести Эбигейл, она не стала давить и оставила эту тему, и до самого возвращения домой мы болтали обо всём на свете. От неё я узнала о том, что Доминик с Дэном по-настоящему дружила, не просто как с парнем лучшей подруги, но как со своим близким другом, и когда Дафна его бросила, сильно переживала из-за необходимости принять навязываемый выбор стороны.

С Кэмденом, к слову, Доминик тоже проводила много времени. В то время он ещё не встречался с Линой, и когда парня Доминик не было, они нередко сопровождали своих лучших друзей в поездках и на свиданиях — не как пара, конечно, но со стороны выглядя именно так. Что меня здорово удивило, так это тот факт, что Эбби не общалась со школьными друзьями Доминик. Никаких причин для этого вроде бы не было, тут явно крылась какая-то загадка… которую Доминик не могла не знать, а потому мне пришлось прикусить язык, проглотить вопросы и остаться в неведении.

Дома царила похоронная атмосфера. Родители и Брайан обнаружились в гостиной перед включённым телевизором, и меня сразу же пригласили присоединиться. Однако у меня были иные планы, о чём я и сообщила.

— Нужно закончить с домашкой, — дипломатично отказалась я и поднялась к себе.

— Поговорим? — постучав, Брайан возник на пороге моей комнаты через несколько минут.

— О чём?

— Я должен извиниться перед тобой.

— Должен.

Повисла пауза. Видимо, Брайан рассчитывал на иной ответ и оказался не готов к моей холодности.

— Никки, мне жаль, что я обидел тебя, — наконец произнёс он.

Но я не поверила в его искренность.

— Подставил ты меня тоже из жалости?

— Где коробка?

Мои губы сами собой растянулись в издевательскую улыбку. Кто бы сомневался! Вся эта показательная игра в раскаявшегося милого мальчика — фарс! Наркоманам нельзя верить.

— Что ты с ней сделала? — отбросив притворство, жёстко спросил он, попытавшись схватить меня за руку. — Ты хоть понимаешь…

— Пошёл вон, — не повышая голоса, приказала я. — Ещё раз войдёшь в мою комнату без приглашения, ещё раз посмеешь притронуться ко мне, и я не родителям на тебя жаловаться стану, я копов вызову.

— Ник, я изменился, но эти вещи необходимо вернуть…

— Вон!

— Да послушай же! Отдай мне её, я должен избавиться от всего, что напоминает прошлую жизнь…

— Я. Сказала. Пошёл. Вон, — чётко и размеренно произнесла я.

Брайан выругался и вышел, хлопнув дверью, а я наконец выдохнула. Зря я, конечно, так себя повела, наркоманы и так непредсказуемы, а озлобленные вовсе способны на всё, но вежливо улыбаться идиоту, спустившему свою жизнь в унитаз, когда судьба преподнесла ему на блюдечке идеальные стартовые условия, за которые миллионы людей убить готовы… Брайана мне было ничуть не жаль.

Завтрак проходил в молчании. Бледная мама с запавшими глазами суетливо перекладывала с места на место приборы, хмурый отец молча ел, у меня же вовсе отсутствовал аппетит.

— Какие планы на день? — не вынеся тишины, с искусственной оживлённостью спросила мама.

— После уроков поеду к Дэну, — прохладно отозвалась я.

— Ты снова общаешься с ним? — с удивлением поднял взгляд от тарелки папа. — Не только по учёбе?

Я кивнула, по тону поняв, что не только мама, но и отец был в курсе жизни Доминик, и лишь более серьёзные события помешали ему обсудить этот вопрос раньше. И это подтверждало, что отношения в семье по-настоящему близкие — далеко не каждый отец вникает в такие тонкости жизни дочери-подростка.

— Да, Дафна на ровном месте устроила сцену и перегнула с обидой, а Дэн мне всегда нравился, — ответила я, наблюдая за реакцией. И отец подтвердил догадку: без дополнительных уточнений и подробностей всё поняв.

— Ясно. Что ж. Он хороший мальчик и был тебе хорошим другом. Я рад, что вы помирились.

Я смогла не засмеяться, спрятала улыбку в чашке с кофе и притворилась, что согласна. Нет, Дэн был замечательным, но точно не в глазах родителей едва перешагнувшей порог совершеннолетия дочери. Конечно, он не делал ничего плохого, но сам факт, что Дэн трахал девушек, частенько даже не спрашивая их имён, не мог бы понравиться ни одному отцу.

Если бы не напряжённая атмосфера, о присутствии в доме Брайана можно было бы забыть — он не спустился к завтраку, хотя у Блэйков было принято кушать вместе. Акцентировать на этом внимание я не хотела, против воли понимая, что парень наверняка не высыпался на реабилитации — в центрах обычно строгие правила распорядка. А затем до меня дошло, что сегодня понедельник, а значит, мистер Блэйк возвращается в округ Санта-Клара, и мы с мамой останемся наедине с непредсказуемым человеком.

— Мне нужен замок на двери, — произнесла я вслух.

Время будто остановилось. Отец замер с недонесённой ко рту вилкой, мама застыла на середине движения, да и я сама не шевелилась, коря себя за несдержанность.

— Он твой брат, Доминик, — нарочито невозмутимо напомнил отец.

Может, Доминик этого и хватило бы, чтобы отступить, но не мне.

— Он наркоман и вор.

— Он болен! — так же вяло, как и вчера, запротестовала мама.

— Он сделал выбор, — огрызнулась я и, не желая вступать в спор, резюмировала: — Мне нужен замок. Я ему не доверяю.

Родители переглянулись, но промолчали.

Что ж, либо вопрос решится в моё отсутствие, либо я про примеру Шона куда-нибудь перееду на время пребывания Брайана в этом доме.

Телефон зазвонил, когда я уже выезжала на дорогу.

— Ты заедешь за мной? — спросил Шон, даже не поздоровавшись.

— В смысле? — не поняла я.

— Нам с Китом нужно в школу, — терпеливо пояснил тот, наверняка закатив глаза от моей недогадливости.

— А Дэн не может вас отвезти?

— Никки, помнишь, я говорил, что ты хорошая сестра? Так вот это был не комплимент тебе, а характеристика других старших братьев и сестёр.

Я хмыкнула и пообещала разобраться. И позвонила Дэну, прося решить вопрос без того, чтобы мне пришлось делать крюк.

— Кит вполне обходился школьным автобусом, — пробурчал он, что-то жуя. — Ты разбаловала младшего брата!

— Шон прав — все вы вредные. Ну же, не упрямься, что тебе стоит посадить мальчишек на заднее сиденье?

— А вдруг они протащат контрабандой чипсы?

Расхохотавшись, я пообещала оплатить химчистку, если преступный хруст случится, и Дэн подобрел:

— Только ради тебя, Ник.

— Спасибо, дорогой друг, — оценила я.

Не знаю, было ли это корректно, просить об услуге при том, что Шон уже пользовался расположением семьи Дэна и жил в их доме, мне не показалось это неуместным: не зря же говорят, мы больше любим тех, кому помогаем, чем тех, кто помогает нам. А мне сейчас годились любые поводы для сближения.

За прошедшую неделю я разобралась в главном. Знала, кому Доминик благоволит, какие факультативы и кружки посещает, с кем ладит, а кого избегает — и понемногу корректировала реальность под себя. Правда, бросать неинтересные мне занятия сейчас, незадолго до выпускного, было нерационально, все они будут учитываться при поступлении в университет, приходилось продолжать вести колонку в школьной газете вопреки страху выдать себя иным стилем и вносить в своё расписание встречи школьного совета, но это были мелочи, в основном — у нас с Доминик было немало общего и переламывать себя не приходилось.

А ещё я не переставала удивляться самой себе. Мне нравилось быть ученицей, ходить в школу, делать домашние задания; прошла всего неделя, а я уже чувствовала, что изменилась.

После уроков Дэн ждал меня перед кабинетом. Мы обменялись улыбками… и тут появилась Дафна, громко фыркнувшая и скривившаяся так, словно её затошнило. С лица Дэна тут же пропала улыбка.

— Почему она меня ненавидит? — тихо спросил он, проводив её удаляющуюся спину долгим взглядом. — Это ведь она меня бросила.

— В данный момент, кажется, дело во мне.

— Я увёл у неё подругу? — хохотнул он, повеселев.

Но я нарочито нахмурилась.

— Я не коза, чтобы меня можно было просто взять и увести.

— Оу! — вскликнул он и потупился. — Я не то имел в виду!

— Знаю, — примирительно вздохнула я и попросила: — Давай не будет о Дафне.

— Я только за. Из-за Брайана плохое настроение? — Я кивнула. — Давай это исправлять. Ну что, поехали?

Я снова кивнула, мы вместе дошли до парковки и сели каждый в свою машину. Дэн сразу вырвался вперёд, хотя именно у меня был спорт-кар — я медленно привыкала к мощному автомобилю и пока не решалась вжимать педаль в пол. На полпути Дэн позвонил и поинтересовался, взяла ли я с собой купальник. На справедливое с моей точки зрения возражение, что мы собирались заниматься, а не развлекаться, он лишь рассмеялся:

— Ну когда нам это мешало? Погода отличная, совместим полезное с приятным.

Ещё в детстве, видя по телевизору, как живут богачи, я мечтала о доме с бассейном. Это казалось мне чем-то невероятным, сказочным и шикарным. Впрочем, в Нью-Йорке так оно и было — климат не располагал. А вот в Калифорнии даже не самые богатые люди могли себе это позволить, и потому отсутствие бассейна у Блэйков удивляло.

Представив, какой день меня ожидает, я широко улыбнулась. Дэн прав: погода отличная, так зачем заниматься в помещении?

— Придётся заехать ко мне. Может, ты подождёшь? Чего две машины гонять.

Дэн согласился. Задерживаться дома я не стала, подтвердила маме свои планы, надела купальник, восхитилась сама собой и быстро спустилась, так и не встретив Брайана.

— Всё нормально? — уточнил Дэн с беспокойством, когда я села в его машину.

— Да, конечно, просто… — я замялась, напомнила себе, что все и так в курсе ситуации с Брайаном, а Дэн мой друг, и вздохнула: поделиться личным может быть полезно. — Он спрятал в моей комнате наркотики. — Дэн охнул. — Я случайно нашла, испугалась, конечно, сразу избавилась от них — только таких проблем мне перед колледжем и не хватает! А теперь он мне… ну, может, не угрожал, но…

— Ник, может, тебе действительно стоит пожить у кого-нибудь из друзей? Понимаю, ты его любишь, но это уже не тот человек, с которым ты росла. Помнишь, как он набросился на Джима? Мало ли что ему в голову взбредёт! Ну и, прости, конечно, но ты уверена, что он завязал?

— Ты прав. Совсем не уверена и теряюсь в догадках, чего от него ждать. Шон же не просто так перетащил к вам всё, что только смог в мою машину погрузить. Утром я сказала, что мне нужен замок на дверь.

— Родители не обрадовались? — сочувственно покосился на меня Дэн.

— Это ещё мягко говоря. Но папа уехал, а наедине с наркоманом…

— Серьёзно, поживи у меня, — уже без улыбок предложил Дэн, положив руку мне на колено. — Ник?

— Тогда не Брайан, а Дафна станет угрозой, — отшутилась я. — Спасибо, но я не собираюсь уступать поле боя, пока это не станет по-настоящему опасно. Сейчас он чист и, похоже, намерен втереть в доверие к отцу. Будем надеяться, что в ближайшее время Брайан ничего не выкинет.

Дэн позволил мне сменить тему, и больше ни о чём грустном мы не говорили, но я не могла не обрадоваться той готовности помочь, что он продемонстрировал. Дэниэль Морисен вправду был хорошим другом.

Его родителей не было дома, Кит с Шоном укатили на велосипедах к однокласснику, и ничто не мешало нам заниматься. Даже постоянно отвлекаясь — то на обед, то на болтовню, то на бассейн, — мы сумели сделать всё нужное по учёбе и теперь просто нежились на солнце в тишине.

Лёжа с закрытыми глазами, я думала о том, как мне повезло. Даже не из-за того, что я стала Доминик — это само собой подразумевалось, — а из-за Дэна, из-за его желания возобновить дружбу…

— Где твой телефон? — Голос Кэмдена прозвучал издалека, но через пару секунд он подошёл к бассейну. — Я раз пять звонил!.. — И тогда заметил меня. — Никки.

Я забыла как дышать. К щекам прилила кровь — я почувствовала себя голой под его взглядом.

— Привет.

— На кухне забыл, — Дэн сел и приглашающе кивнул на свободный шезлонг. — Думал, ты сегодня занят?..

— Освободился раньше, удалось найти ошибку быстрее, чем рассчитывал.

Он говорил с другом, но смотрел на меня. Они жили в Калифорнии, в вечном лете, и постоянно видели друг друга раздетыми: бассейны, аквапарки, прогулки на яхтах, сёрфинг, пляжный волейбол и многое другое — никого не удивляли девушки в купальниках. Но Кэмден смотрел на меня так, будто впервые в жизни увидел раздетую девушку. Не липко и похотливо, но… Во рту внезапно пересохло, я облизнула губы, и он сглотнул.

Доминик была красивой девушкой с отличной фигурой, и купальник не скрывал этого, и всё же такая реакция… Неужто ему нравится Доминик? Эбби говорила, что они проводили немало времени вместе, могло ли между ними что-то быть? Взгляд Кэмдена намекал, что это вполне возможно или как минимум он был бы не против.

— Присоединяйся, — более настойчиво повторил Дэн. — Принести тебе чего-нибудь выпить?

— Да, давай, — Кэмден наконец отвёл взгляд от моего тела и посмотрел на друга. Ничего не заметивший Дэн двинулся на кухню, Кэм подождал, пока тот скроется из вида, и снова повернулся ко мне. — Прекрасно выглядишь.

— Спасибо, — силясь скрыть эмоции, чуть улыбнулась я. Его взгляд рождал в душе ураган желаний, и держать себя в руках было сложно.

— Слышал, Брайан вернулся… — Я скривилась, утрачивая романтический настрой, он же усмехнулся. — Понял, тебя уже достали этой темой. Но я к тому, что мой сейф в твоём распоряжении.

Скрыть изумление не удалось. То, как просто Кэм это сказал, недвусмысленно указывало, что Доминик уже обращалась к нему с такой просьбой и, скорее всего, не единожды. Чужому человеку драгоценности не отдашь, значит… Хм. А что, собственно, это может значить? У богатых совершенно иное отношение к вещам; да, Доминик с Кэмденом дружили, но как раз потому доверию легко нашлось вполне невинное оправдание.

— Спасибо, я уже сняла банковскую ячейку.

— Понятно.

Мне показалось или в его голосе действительно прозвучало разочарование?

Да возьми себя в руки!

— Следующим шагом станет переезд в отель, — деланно засмеялась я, испытывая неловкость и не зная, как себя вести. Но Кэм не поддержал смех, продолжая смотреть на меня с непонятным выражением.

Чего же я не знаю о прошлом Доминик?..

Так и подмывало задать провокационный вопрос и прямо спросить, что означает его взгляд, но я сумела усмирить любопытство и продержаться до возвращения Дэна. Что ж, можно было не сомневаться, Кэмден смотрел на меня не как на подругу, но как на девушку, вот только даст ли это что-то или же взгляды — это всё, что можно ждать от него… На этот вопрос ответа у меня не было.

Периодически я ловила на себе взгляды Кэмдена, смысл которых от меня ускользал, но это было единственным, что омрачало дружеское общение, а в остальном это был прекрасный день, и я получила массу удовольствия от приятной компании и понимания, что мне будет легко стать для искренне нравящихся мне людей своей.

Когда стало смеркаться, я нехотя засобиралась домой. Дэн принялся уговаривать остаться ещё ненадолго, Кэм поддакивал, но я решила не злоупотреблять гостеприимством. На самом деле я с огромным удовольствием провела бы в их компании весь вечер, но нужно было делать уроки, а главное, обдумать всё, что узнала за долгий день. Ну и заодно разобраться с домашними делами — появление старшего брата не могло не сказаться на жизни Блэйков, а значит, стоило морально подготовиться к конфликту.

Однако это оказалось лишним: в этой семье друг друга не только слушали, но и слышали — в моей двери красовался новенький замок.

Брайан не доставлял неудобств, был тих и ненавязчив, помогал маме по дому, ходил вместе с ней за покупками и вроде как искал работу… но одним своим присутствием отравлял атмосферу и вынуждал меня уходить — рядом с ним мне было некомфортно. Убедившись, что его коробка пропала, он больше не улыбался мне и, кажется, выжидал удобный случай, чтобы задать пару вопросов. И так смотрел на меня, что я всерьёз опасалась за свою безопасность. Хотя и допускала, что сама себя накручиваю, ожидая от заигравшегося в плохого парня мажора поступков, свойственных знакомым по прошлой жизни отморозкам.

Сдав проект по экономике на высший балл, у нас с Дэном больше не было причин проводить много времени вместе, но нам обоим была приятна компания друг друга, потому общение не прервалось. После занятий я забирала Шона, мы ехали домой, обедали, переодевались — и отправлялись к Морисенам — Шон как к себе домой, а я в качестве его шофёра — ненадолго в гости.

— Ты не можешь вечно прятаться, — зачем-то вслух сказала я во время очередной такой поездки, смотря в зеркало заднего вида на младшего брата. — Пара дней, ну неделя, а дальше это уже будет неприлично. Брайан в завязке, и хотя я не сомневаюсь, что он сорвётся, это может произойти ещё нескоро. Пожалей мать, ей и так тяжело, а ты заставляешь её разрываться между сыновьями. Что ты собираешься делать, если Брайан задержится?

— Перееду к папе в дом в Санта-Клара, — спокойно ответил Шон, и я поняла, что он уже думал над этим вопросом. — Я люблю маму, но ты прекрасно знаешь, Ник, что Брайана я не прощу. И мама не простит, пусть она его и любит. Он чуть не убил меня. Я не понимаю, как ты можешь его защищать после такого, как будто это ерунда.

— Я его не защищаю, — ужаснувшись словам Шона, но не имея понятия, о чём идёт речь, я притормозила и, заглушив двигатель, повернулась на сиденье, чтобы видеть его глаза. — И родителям я сказала, что у меня лишь один брат. Но то, что он практически выгнал нас с тобой из дома, это неправильно. У меня на двери теперь замок — видел? Хочешь, давай скажем родителям, чтобы и тебе поставили? Или будем вместе спать…

— Я тебя люблю, — Шон бросился мне на шею, пряча увлажнившийся взгляд, и мы крепко обнялись. — Ты и вправду лучшая сестра на свете.

Я улыбнулась, потрепала его по волосам, велела подумать над моими словами и продолжила путь. Всего за несколько дней эти люди стали мне настоящей семьёй. Конечно, я не могла с чистым сердцем сказать, что люблю их, но чувствовала, что этот день не за горами. И пусть это было странно, ведь я не была Доминик и потому не должна было принимать проблемы её семьи настолько близко к сердцу, так оно и было.

Компания Дэна мне не надоедала, теперь я приезжала к нему не в надежде на встречу с Кэмденом, пусть по-прежнему хотела его видеть и радовалась, когда он присоединялся; Дэн перестал быть средством подобраться к другому парню, теперь я ценила его самого по себе. Отношения с Кэмом вообще складывались весьма непонятно. Мы отлично ладили, между нами не было натянутости и непонимания, и всё же я была совершенно убеждена в наличии какого-то второго дна. Было что-то, о чём я не знала, но что было известно ему, потому что ничем иным взгляды, которые я периодически ловила на себе в школе или в доме Дэна, когда тот не мог этого заметить, объясниться не могли. Но спрашивать в лоб было страшно, до ужаса не хотелось испортить зарождающуюся — или возрождающуюся? — близость, и я позволила ситуации развиваться свободно. В конце концов, на быстрое и внезапное возникновение чувств с его стороны я и не рассчитывала, сразу настраиваясь на долгую игру, так почему бы просто не насладиться тем, как всё идёт?

На пятницу была назначена ещё одна экскурсия — теперь в Калтех. И я совсем не удивилась, когда одноклассники решили совместить приятное с приятным и провести уик-энд «в Лос-Анджелесе». То есть сказать так родителям, а самим устроить очередную вечеринку — но без необходимости возвращаться домой нетрезвыми и рано. Последним уроком был французский, и после ухода учителя ребята не спешили расходиться, обсуждая планы на завтра. Это было мне знакомо по прошлой жизни — хотя и в меньшем масштабе, конечно…

— Давай с нами, Ник, будет весело, — воодушевлённый Дэн обратился ко мне через весь класс как раз в тот момент, когда я закончилась складывать вещи в сумку и собралась уходить.

Отказать Дэну, когда он так улыбался, демонстрируя ямочки на щеках, было почти невозможно, да и отказываться совсем не хотелось, если уж говорить начистоту. Планов на завтра у меня не было, провести время с новыми знакомыми было бы небесполезно… И хотя Дафна, сидящая через два стола от меня, изобразила, что её тошнит — или, быть может, как раз поэтому, — я с радостью кивнула, соглашаясь.

Заехав после школы домой, как и в предыдущие дни, я уже привычно сообщила маме о планах на пятницу…

— Зачем тебе смотреть на Калтех? — недоумевающе обернулась она, отвлекаясь от взбивания яиц для будущего пирога. — Вы с Брайаном весь его облазили, когда он устраивался в общежитие.

Не измениться в лице удалось лишь чудом.

Брайан учился в Калтехе? В Калтехе?! Вот этот самый Брайан, что крал вещи младшего брата, подбросил сестре наркотики и оружие, напал на какого-то Джима и в конце концов устроил себе передоз и загремел в реабилитационный центр, мало отличающийся от тюрьмы?! Господи, да что с ним не так?!

— С друзьями это будет совсем иначе, — ненатурально произнесла я, с трудом справившись с эмоциями. — Теперь я смогу оценить Калтех с точки зрения того, подходит ли он мне.

— Мы с папой будем только рады, если ты поступишь не в Гарвард и останешься в Калифорнии, но мне казалось, для тебя это решённый вопрос.

— Я прислушалась к вам. Папа прав, нет смысла уезжать за тысячи миль. Но прежде, чем я приму окончательное решение, хотелось бы узнать побольше обо всех вариантах. Я ведь действительно не думала ни о каких колледжах, сосредоточившись исключительно на Гарварде. И кстати, если экскурсия затянется, возможно, мы все останемся в Пасадене на ночь, — между делом добавила я и тут же перевела тему, не дав маме шанса на возражения, если таковые возникнут: — Говорила с Шоном, если в его двери тоже будет замок, возможно, он вернётся домой.

Мама тут же забыла про мою ночевку в Пасадене и тяжко вздохнула, ничего не сказав, но когда переодевшийся Шон спустился, крепче обычного обняла его. Брайана снова не было, поэтому мы немного задержались после обеда. О паршивой овце и спровоцированных её появлением сложностях не было сказано ни слова, и всё же даже я ощущала, как всё изменилось, про маму и Шона и говорить не стоило.

* * *

Многие не понимали смысла экскурсии в Калтех, и я была среди этих людей. Число мест было настолько мало, а требования к абитуриентам так высоки, что готовиться к поступлению школьники начинали чуть ли не со средних классов — и то проходили единицы. Опять же, громкое имя и выдающиеся достижения в прикладных науках были неоспоримы, стремиться же на гуманитарные науки в Калтех было как минимум странно: шанс на поступление ничтожен, а Шекспир останется Шекспиром хоть в Калтехе, хоть в Нью-Йоркском, хоть в затрапезном колледже Миннесоты.

А ещё сразу же создалось впечатление, что нам здесь не рады. Если в Калифорнийском студенты сами подходили поговорить о своём университете, рекламируя и расхваливая его, рассказывая о традициях и вообще быте, то в Калтехе мы были невидимками… или досадливым препятствием, которое не заслуживает внимания, но всё же заставляет отвлечься, чтобы не врезаться в него. Сама экскурсия была бы интересной, если бы нас впускали в лаборатории и кабинеты, показали бы какие-то опыты, а так — послушать рассказ мы могли и не покидая своей школы. Нас провели по кампусу, продемонстрировали самое высокое здание — библиотеку Милликена, рассказали историю университета, которую легко было прочитать в Википедии, перечислили выдающихся учёных, нобелевских лауреатов из числа выпускников… И, собственно, всё. Мы были разочарованы и с радостью покинули Пасадену, чтобы никогда туда не вернуться — никто из одноклассников Доминик не был настолько гениален, чтобы подать документы в Калтех.

Вспомнился Брайан, и я помрачнела.

— Всё в порядке? — Дэн положил руку мне на плечо, заметив перемену в настроении. Я кивнула, но он не поверил. — Ник, что не так?

— В прошлый раз я здесь была с Брайаном.

Дэн вздохнул, на мгновение крепче сжал моё плечо в жесте поддержки, но ничего не сказал. И правильно, вежливые слова ничего не изменят, не утешут, лишь разозлят банальностью.

В автобусе мы с Дэном снова оказались соседями — теперь уже он занял мне место. И хотя Кэмден с нами не ездил, и без него я отлично провела время. Дэн уже стал моим другом — именно моим, а не Доминик, и постоянное общение не только не надоедало ни одному из нас, но сближало и помогало понимать друг друга с полуслова.

По возвращении в школу мы не спешили расходиться. Карл Льюис, в доме которого была назначена тайная вечеринка, попросил всех чуть подождать: скучная экскурсия завершилась слишком рано, и мистер Льюис ещё не покинул дом.

— Всё готово и только ждёт своего часа, — успокоил Карл. — Отец улетает через час, прислуге указания я дал с утра, через полтора часа начнём.

— Ты не голодный? — спросила я переминающегося с ноги на ногу Дэна. Тот кивнул. — Может, заедем куда-нибудь поужинать?

— Отличная идея!

Оставив одноклассников скучать, Дэн повёз меня в свой любимый ресторан. И лишь устроившись за столиком и оглядевшись, я в полной мере осознала ситуацию. Вечер пятницы, дорогой ресторан, и мы вдвоём. Конечно, это не было свиданием, но вёл себя Дэн именно так: был галантен и предупредителен, обаятелен и мил… и что-то в его взгляде изменилось.

Нет-нет-нет!

Мне нужен был Кэмден, Дэн же мне нравился исключительно как друг. Но если вовремя не расставить все точки на «и», возникнет неловкость, которая может значительно осложнить реализацию моего плана и наши с ним отношения. Вот только на ум ничего не шло. Пришлось уткнуться в тарелку с изумительно вкусным стейком и не поднимать глаз, молясь, чтобы я ошиблась и увидела то, чего не было.

Тихая приятная музыка, романтический полумрак — атмосфера откровенно не подходила для простого дружеского приёма пищи. В столь дорогих ресторанах мне доводилось бывать всего пару раз, и хотелось бы сосредоточиться на еде, насладиться редкой возможностью, но пусть Дэн не сказал ни слова в подтверждение моей догадки, его изменившийся взгляд меня нервировал.

Лучший способ заставить парня сменить не устраивающую тебя тему — заговорить о его бывшей. Грубо? Может, и так, зато действенно. Желание рисковать нашей дружбой у меня отсутствовало напрочь.

— Слушай, я тут подумала, как так получается, что вы с Дафной совершенно не пересекаетесь?

Не знаю, был ли у него ко мне чисто мужской интерес, теперь на лице присутствовала лишь лёгкая досада.

— У нас всегда были разные круги общения, — пожал он плечами.

— Но на вечеринки приглашается куча народа…

Он горько вздохнул и упёр подбородок в поставленные на стол руки, задумчиво глядя на меня.

— Ник, а разве Дафна ходит на вечеринки? Ты вспомни, сколько раз за последние месяцы она куда-то выбиралась? — Я невнятно промычала, не зная ответа на этот вопрос, но Дэн интерпретировал это по-своему. — Вот именно. Она очень изменилась в этом году, я реально перестал её узнавать. Я понимаю, выпускной класс, куча дел, но она стала одержимой. Она всё время говорила про Гарвард. За едой, по дороге в школу, принимая ванну… Будто вся наша жизнь ничего не стоит и не достойна внимания, и лишь Гарвард имеет значение. Она же и тебя заставила отказаться от привычной жизни. Ты хорошая подруга, Ник, без обид приняла то, что она так отстранилась, а я не смог. Сидеть дома за учебниками, никуда не ходить, ни с кем не общаться — это не нормально. Хотя это я бы ещё стерпел. Но, знаешь, если девушка пытается прочитать в телефоне текст лекции с подготовительных курсов, пока я её трахаю… — Я выпучила глаза, позабыв о том, что должна изображать знающую всю историю подругу главных действующих лиц, но Дэн не удивился такой реакции и кивнул: видимо, об этом он никому не говорил. — Вот и я о том же. Мы поэтому и ссорились. Я не фаллоимитатор, чтобы моими чувствами пренебрегали, притом требуя выполнять одну функцию, как будто я больше ни на что не годен. И всё становилось только хуже, под конец мы уже даже почти не разговаривали… да и секс, уж прости за подробности, стал редким явлением, потому что «отвлекает» и «трата времени». Что это вообще за отношения? Дафна решила, что отлично устроилась, а когда моё терпение наконец лопнуло — обвинила во всём меня. Мол, я чёрствый, невнимательный, нетерпимый истерик, эгоистично думающий только о себе. Но, Ник, разве я был плохим парнем? Я же старался её во всём поддерживать…

— Она не рассказывала, — только и смогла сказать я, предполагая, что это могло быть одной из причин, почему Дафна запретила Доминик общаться с Дэном — боялась, что тот проговорится и лучшая подруга узнает реальное положение вещей, выставляющее Дафну в невыгодном свете. — Ты прав, она изменилась, но я не знала, что у вас всё было… так. Прости, что подняла эту тему.

— Да ладно, я давно успокоился на её счёт, — он поморщился, откинулся на спинку стула и усмехнулся. — Это и неплохо, что мы расстались. Я не тяну Гарвард, что очевидно всем, а Дафна требовала, чтобы мы поступили в один университет. Будь мы вместе, она бы пилила меня днями и ночами, требуя заниматься… Но не буду врать, до сих пор немного обидно, что она выставила меня виноватым, хотя сама испортила всё.

— Не представляю тебя в Гарварде, — улыбнулась я. Себя я там тоже не представляла, правда, но об этом говорить не стоило.

— Она и сама не представляла, — отмахнулся Дэн, и мы вернулись к еде.

Дэн быстро отошёл от неприятной темы, и когда разговор возобновился, он вновь был самим собой — весёлым, открытым и доброжелательным, а главное, смотреть стал так же, как прежде — по-дружески, и я облегчённо выдохнула.

— Ну что, наверное, уже можно ехать к Карлу?

Я посмотрела на часы и кивнула. Мою машину решено было оставить на школьной парковке, так что из ресторана мы сразу поехали в дом Льюисов.

Нам повезло, время для появления в доме Карла мы подобрали идеально: напитки расставили до нашего прихода, а вот, собственно, вечеринка началась лишь через несколько минут — зазвучала музыка, верхний свет сменился боковыми подсветками…

Со второй попытки да после почти уже двух недель жизни в роли Доминик я чувствовала себя достаточно уверенно, чтобы не отсиживаться в углу. Не сразу решившись, всё-таки осмелилась выйти к танцующим посреди гостиной ребятам; было весело и ничуть не страшно болтать с известными по сериалу людьми, знакомиться с ними лично, узнавать ближе… Сегодня можно было расслабиться и не отказываться от второго или даже третьего бокала, потому что никто не собирался ни садиться за руль, ни встречаться с родителями до самого утра — и для многих это стало сигналом. Не все догадались поужинать, а на голодный желудок алкоголь, как известно, действовал сильнее, так что веселье быстро приобрело масштаб, но также быстро перешло в спокойную стадию. Как всегда, гости разбредались на группки по интересам и парочки; если не находилось устраивающей всех темы, кто-то обязательно предлагал сыграть в «правду или вызов», а я… я поглядывала на устроившегося неподалёку вместе с Линой Кэмдена и просто наслаждалась вечером, музыкой, очередным коктейлем и тем, что в моём поведении с каждым днём оставалось всё меньше притворства — то ли я превращалась в Доминик, то ли Доминик начинали видеть во мне, но всё было прекрасно…

Пока в какой-то момент, вновь переведя взгляд на Кэмдена, не заметила перемену в его поведении. Сжатые губы, нахмуренные брови, теперь он сидел в напряжённой позе, с явственным неудовольствием смотря снизу вверх на стоящую перед ним Лину.

Быть свидетелем чьих-то ссор всегда неловко. С одной стороны. Я же смотрела на ситуацию с другой стороны: ссора Кэмдена с Линой интересовала меня немногим меньше, чем их самих.

Кэм не повышал голос и вообще старался не привлекать к ним внимания, но я находилась достаточно близко, чтобы, чуть изменив позу, незаметно переместиться по сиденью и услышать произносимые недовольным тоном слова.

Причина ссоры была банальной — Лина снова предпочла обществу своего парня подписчиков и, вместо того, чтобы провести вечер с Кэмом, о чём они заранее договорились, переписывалась в комментариях под своим последним постом. Вроде ерунда, не тянущая на серьёзный повод, вот только чаша терпения Кэмдена давно была полна и это стало последней каплей.

Однако поразил меня тот факт, что своё недовольство Кэм выразил моими словами:

— В наших отношениях я — третий лишний, — бросил он с раздражением. — Твоя любовь — телефон.

Лина не очень уверенно попыталась извиниться, но даже этого не смогла сделать толком — телефон мигнул светодиодом, оповещая о новом комментарии, она непроизвольно перевела взгляд на экран, и Кэмден громко фыркнул, поднялся и, повернувшись к ней спиной, ушёл, не слушая оправданий. Лина огляделась, но если кто кроме меня и наблюдал за ссорой, все успели притвориться незаинтересованными, — не нашла поддержки и молча двинулась на выход, даже не став догонять Кэма.

Я проводила её взглядом и нашла глазами Дэна. Получается, он передал мои слова лучшему другу?.. Но зачем? Неужели решил вмешаться в отношения, которые ему никогда не нравились? В сериале он этого не делал… Или в сериале этого не показывали? Быть может, потому что это ни к чему не привело?

Хоть и остался Кэмден без своей «плюс один», воспользоваться этим в своих целях у меня не получалось — вернувшись минут через пятнадцать, он всем своим видом явно давал понять, что хочет побыть один, зато я оказалась втянута в разговор, обрывать который без видимой причины было бы некрасиво, и когда наконец подвернулся удобный случай, Кэмдена нигде не было. На настроении это сказалось не лучшим образом. Сколько раз слышала такие истории — про запретную любовь, интрижки, соблазнения — всегда всё получалось просто и чуть ли не само собой, я же уже столько времени пытаюсь привлечь его внимание, и ничего. Может, стоит действовать решительнее? Но как? Не могу же я просто подойти и…

Меня о чём-то спросили, пришлось делать над собой усилие и возвращаться в беседу. Новая компания мне нравилась, они были во всех отношениях хорошими ребятами, с ними были легко и приятно проводить время, и не хотелось всё испортить ради иллюзорной возможности переброситься парой слов с не особо стремящимся общаться Кэмденом. Благодаря им мне удалось отвлечься и отлично провести время, за которым я совсем перестала следить. Мы все клевали носами, разговор постепенно затухал, пока окончательно не затих. Я тихо поднялась, не желая беспокоить задремавших приятелей, и двинулась к дому.

Глаза слипались, мысль о такси вызывала досаду — не хотелось никуда ехать, день был насыщенным не только в эмоциональном плане, я устала и физически и нуждалась в возможности лечь и отрубиться как можно скорее. Ничуть не сомневаясь, что хозяин не обидится, если я воспользуюсь его гостеприимством, в конце концов, именно для этого и была придумала история с ночёвкой в Пасадене, я поднялась на погруженный в темноту второй этаж и толкнула первую же дверь. Внутри было темно, но света из окна хватало, чтобы безошибочно определить, что я попала в гостевую спальню. Обрадованная маленькой победой и близостью подушки, я закрыла дверь и, на ходу стянув платье через голову, шагнула к кровати…

Глаза уже привыкли к темноте, и потому я сразу же увидела его. Я бы сама себе не поверила, скажи кто, что такие совпадения бывают. И тем не менее, случайным образом я толкнула именно ту дверь, что вела в комнату, где спал Кэмден. Разметавшись по белоснежной простыне, он размеренно дышал, никак не отреагировав на вторжение. Узнала я его сразу же, потому даже не успела испугаться, что кто-то увидит меня почти голой, теперь же, стоя в темноте с прижатым к груди платьем, боролась с собой. До звёзд перед глазами хотелось лечь рядом. Просто почувствовать тепло его тела, может быть, обнять — не больше. Я была по уши влюблена и не пыталась лгать себе, преуменьшая силу чувств: я хотела Кэмдена Уорта больше всего на свете. Но… Было ли это разумно — забраться к нему в постель, когда он спит и не может сказать «нет»? Не испортит ли это наметившийся прогресс между нами? Из всего, что я знала, можно было заключить, что у него не было фактически никаких отношений с Доминик, так что строить их нужно было с нуля: раздуть огонёк симпатии, подружиться, а уже потом, дождавшись благоприятного момента…

Но наступит ли он, этот момент, и когда это будет? Видеть его с Линой…

С другой стороны, эти его взгляды заставляли сомневаться, что известные по сериалу факты правдивы. Ну не смотрят так на одноклассниц, с которыми поддерживаешь просто приятельские отношения. И вообще, я не делаю ничего плохого, ведь так? Я собираюсь просто лечь рядом и уснуть.

Не знаю, что бы я в итоге выбрала, будь трезвой, а в этот момент алкоголь окончательно развеял все сомнения и добавил храбрости, и хотя выпито было немало, я вполне соображала и это была не безрассудная пьяная смелость, её хватило, чтобы не отказываться от плывущего прямо в руки шанса. Уйдя — я не получу ничего, оставшись — как минимум шанс себе обеспечу

Бросив платье на стул, я осторожно вытянулась рядом с Кэмденом, обняв его со спины, и затихла. Как же долго я мечтала об этом!..

Спать рядом с парнем моей мечты оказалась удивительно легко. Почему-то я была уверена, что не смогу уснуть из-за волнения, однако вышло наоборот. Кэмден не проснулся, когда я легла рядом и обняла его, мне же хотелось большего чем просто касаться его — изучить его тело, попробовать на вкус, прижать… Чувствуя его тепло, я испытала не возбуждение, а болезненную правильность происходящего, умиротворение, словно вот так лежать рядом — лучшее, что вообще существует в мире, и ни для каких мыслей не осталось места.

Пробуждение было… Приятным, это не подлежало сомнению, но неожиданным. Воспоминания, где и с кем я заснула, вернулись мгновенно, потому я ничуть не возмутилась ласкам, но отвечать или вообще давать понять, что проснулась, не спешила, не понимая, что происходит. Во сне я повернулась на другой бок, и теперь Кэм обнимал меня сзади, и хотя я не видела его лица, его запах, его руки — я не сомневалась в том, кто сжимает мою грудь.

— Доброе утро, — тихонько прошептал он мне на ухо, поняв, что я уже не сплю.

Судя по цвету неба за окном, до рассвета оставалось не меньше часа; в комнате было относительно светло из-за уличного фонаря, расположенного рядом с домом.

— М-м-м! — одобрительно промычала я, боясь разрушить момент.

Его губы коснулись моей шеи невесомым поцелуем, рука мяла грудь.

Я не понимала, что на него нашло, но совсем не возражала, когда он прижался, и я почувствовала упёршийся мне в задницу член. Кажется, мой вздох выражал не удивление, потому что Кэм хмыкнул, потёрся об меня, и его рука скользнула по животу ниже. Он молчал, продолжая выцеловывать узоры на моём плече, а вот я не сдержала стона, когда его пальцы перестали гладить мой живот и оказались между ног.

— Ох!

— Нравится? — игриво прошептал он, продолжая меня ласкать. — Не молчи, Никки, скажи мне, чего ты хочешь.

Я плавилась от возбуждения и едва ли была способна на членораздельный ответ, горя то ли от желания, то ли от счастья.

— Тебя, — смогла сказать я и почувствовала, как он резко выдохнул, а в следующую секунду его рука исчезла, чтобы надавить на моё плечо, заставляя повернуться на спину, и Кэм навис надо мной.

— Что ты со мной делаешь? — В его глазах полыхало желание, но губы были сжаты в тонкую линию. — Какого чёрта, Ник? Зачем ты пришла?

— Кэм…

Не этих слов я ждала, не о них мечтала. Но едва успела испугаться, как он склонился и втянул меня в поцелуй. Не нежный и романтичный — горький и злой, но оттого не менее страстный.

— Боже, дай мне сил, — простонал он, оторвавшись от моих губ, и резко отстранился.

Я хотела его остановить, но отдёрнула руку, не прикоснувшись к нему, будто могла обжечься. Счастливейший момент грозил обернуться полнейшим разочарованием. Я не знала, что сказать, не понимала его и боялась сделать ещё хуже, а потому молчала и, привстав на локте, смотрела на его спину, пока он возился с джинсами. Ложась к нему в постель, глубоко-глубоко в душе я мечтала о том, что поутру между нами что-то будет, но — по моей инициативе. Навязываться кому-то — такого опыта у меня не было, поэтому я ждала глупой неловкости и даже недовольства. И оказалась совершенно не готова к тому, что Кэмден разбудит меня таким образом. Но его действия и слова… Неужели у него были какие-то чувства к Доминик? Это было бы слишком хорошо, чтобы быть правдой…

— Зачем ты пришла? — повторил он вопрос, отбросив джинсы и поворачиваясь ко мне. — Снова играть?

— Что? — Он держал упаковку от презерватива, и мои мысли отказывались формулироваться.

— Я тебе не позволю, — холодно сказал он, раскатывая резинку по члену и не глядя на меня. Я же, кажется, даже дышать перестала, боясь поверить, что это действительно происходит в реальности. — Слышишь, Доминик? Не позволю! А теперь иди ко мне. Господи, как же я хочу тебя!

Остатки понимания разлетелись вдребезги.

Когда Кэмден лёг на меня и наши взгляды столкнулись, я буквально парила на седьмом небе от счастья, тут же позабыв обо всех странностях. Выражение на моём лице заставило его улыбнуться — наверное, именно так выглядит счастье. Он наклонился, нежно поцеловал меня и вошёл одним движением до конца, заставив меня изогнуться с хриплым стоном.

Он сразу взял быстрый темп, не давая ни мне, ни себе шанса на обдумывание. Кажется, мы оба несли какую-то чушь в процессе, я не понимала даже того, что сама говорю, и не осознавала смысла его слов. И это было благом, потому что исполнение заветной мечты наверняка заставило меня признаваться ему в любви, а что ещё я могла наговорить…

Оргазм был бурным. На несколько секунд я вообще перестала осознавать реальность, и когда Кэмден пошевелился, недвусмысленно намереваясь переместиться с меня на кровать, протестующе замычала и обхватила его бёдра ногами, а спину руками, не отпуская.

— Собственница, — ласково протянул он с улыбкой в голосе, чмокнул меня в подбородок и перестал двигаться.

Тяжесть мужского тела приводила в восторг. Кэмден опирался на локти, но мне хотелось большего, я слишком долго этого ждала и сейчас была ненасытна. Он снова невесомо целовал меня, его член всё ещё был внутри меня, и ничто во всём мире, казалось, не могло сделать меня более счастливой…

Но первые же слова разрушили момент.

— Ник, на кой хрен ты это сделала?

Его голос звучал устало. Открыв глаза, я увидела его лицо — расслабленное, с нежностью во взгляде, и непонимающе нахмурилась. Смысл слов противоречил происходящему.

— Я хотела этого, — с осторожной искренностью ответила я, теряясь в догадках.

Кэмден вздохнул и всё-таки переместился на кровать рядом, обнимая меня одной рукой.

— Ты получила желаемое, что дальше?

Это был жестокий вопрос, ответа на который у меня не было. И пусть имя Лины он не произнёс, мы оба понимали, что её тень нависает над нами.

Я отвела взгляд, понимая, что не имею права отвечать, но он не позволил отмолчаться.

— Никки, зачем? Мы только начали нормально общаться. Тебе что, была настолько невыносима мысль, что я могу забыть тебя?

Ошарашенно повернув голову, я уставилась на него во все глаза. Это в каком ещё смысле «забыть»?! Но, к счастью, Кэмден истолковал взгляд по-своему.

— Прости, я так не думаю на самом деле, но я действительно не понимаю, зачем ты это сделала.

— Ну что ты заладил «зачем?» — я легла на бок и поморщилась. — Это был прекрасный секс, Кэм. Ты — прекрасен. По-твоему, я не могу хотеть этого?

— У нас всегда был прекрасный секс, — отмахнулся от комплимента он, я же, кажется, забыла, как дышать. — Это не помешало тебе выбрать не меня.

Растерянно смотря на окно, я лихорадочно соображала, как подобное возможно, и не находила ответа. Кэмден позиционировался как однолюб, даже не смотрящий на других девушек, и на протяжении всех шести сезонов не было дано ни малейшего намёка, что между ним и Доминик могло быть хотя бы что-то, а тем более что-то подобное.

Боже мой! Это же меняет всё!

Осторожнее!

Я протянула руку и погладила его лицо, зарылась в волосы пальцами. Мне нужна была секунда, чтобы вынырнуть из сладкой неги.

— Я давно хотела этого, — будто ступая по минному полю, теперь я обдумывала каждое слово. Радоваться достигнутому было не время. Если сейчас я ошибусь, больше это не повторится. — Хотела тебя. Быть с тобой.

— Да что ты? — раздражённо ухмыльнулся он и сел вполоборота. — Так хотела, что трахалась со мной, лишь когда Джим уезжал? Так хотела, что стыдилась лишний раз заговорить со мной при свидетелях, чтобы никто не дай бог не подумал, что я могу тебе просто нравиться?

Кто такой не в первый раз упоминаемый Джим, я догадывалась лишь теперь — Джеймс Сандерс, старшеклассник, пару раз мелькнувший на устраиваемых одноклассниками Доминик вечеринках, но про отношения Джима с Доминик слышала впервые в жизни.

— Кэм…

— Я не буду этого делать, — решительно заявил он, ища бельё в ворохе простыней. — Я не буду твоим тайным любовником, Ник. У меня есть девушка, и это не ты!

— А ты хотел бы, чтобы это была я?

Я спросила это спокойно, но Кэмден буквально подпрыгнул и обернулся ко мне с распахнутыми в пол-лица глазами.

— Что ты… сказала? — его голос сорвался.

— Ты слышал, — не моргая глядя на него, надеясь, что он сумеет прочитать мои чувства по лицу, я неловко улыбнулась. — Так ты бы хотел этого?

Он этого хотел. Я видела это по вспыхнувшей в глубине зрачков радости, но сама обрадоваться не успела — его лицо застыло, будто шторка упала, отсекая эмоции, и Кэмден холодно улыбнулся:

— Нет, Ник. Это в прошлом. Как я и сказал, я не позволю тебе этого больше.

— Не позволишь — что? — не собираясь сдаваться так легко, настойчиво уточнила я. — Ты не видишь, что это никакая не игра? Не видишь, что я искренна?

— Ты всегда искренна, Никки, это не влияет на итог.

— Кэм, поговори со мной! — взмолилась я, хватая его за руку и заставляя повернуться. — Пожалуйста.

— Что ты хочешь услышать?

— Для начала я хочу, чтобы ты перестал притворяться бесчувственным!

Он усмехнулся… но сразу же досадливо поморщился, а затем посмотрел на меня совсем иными глазами — грустными и несчастными.

— Я не верю тебе, Ник, — после долгого молчания покачал он головой с тяжёлым вздохом. — Не верю, что твоё отношение ко мне изменилось.

— Как мне доказать тебе это?

Он удивился и снова посмотрел на меня долгим взглядом.

— Я не знаю, — наконец произнёс он, сжал мои пальцы и встал. — А без этого между нами ничего не возможно.

— Кэм, прошу… — Он не обернулся. Быстро натянул джинсы, и я встала, не заботясь о наготе. — Кэмден… — Он сбросил мою руку и натянул майку. — Да послушай же…

— Нет. — Он возвышался надо мной на целую голову, не позволял обнять себя, перехватив мои руки и теперь держа их в своих ладонях перед грудью. — Не мучай меня, Ник. Не надо.

— Но…

— Молчи, прошу, — снова не дал он мне сказать. Отчаянно улыбнулся, коснулся моих губ невесомым поцелуем и резко оттолкнул. — Этой ночи не было, — услышала я, падая от толчка на кровать, а затем дверь хлопнула, и я осталась одна.

К глазам тут же подступили слёзы, но я помотала головой, запрещая себе грустить. Пусть это не было похоже на идеальную сцену из фантазий, повод для печали тоже отсутствовал. Эта ночь… О, это было больше, чем случайный секс! Причём хороший секс, намного лучше того, которым мне приходилось довольствоваться в последние годы, с заставляющей забыться страстью, со всепоглощающим желанием, с бурным оргазмом… Сколько раз мне снилось это, не сосчитать, но даже став Доминик, я сомневалась, что мечта осуществима. Если честно, я вообще не пыталась представить, как это могло бы произойти; фантазировала, но всегда нереалистично и без прелюдии — в мечтах мы с Кэмденом занимались любовью и были парой, а весь остальной мир просто-напросто отсутствовал. Однако сейчас важнее было не полученное удовольствие, а выплывшая на свет правда, о которой я и не догадывалась: «едва знакомы» — кардинально не то, что можно сказать про отношения Доминик и Кэмдена. У них есть прошлое, да ещё какое! Кажется, стервочка Доминик пыталась разбить парню сердце! И преуспела в этом, пусть Кэм и отказывается это признавать.

Конечно, в моих мечтах после секса я не оставалась одна и уж точно не слышала сомнений в своих чувствах, но понять Кэмдена легко могла. Если Доминик на самом деле вела себя с ним так, как он сказал — играла, снисходила до него в отсутствие своего парня, — неудивительно, что он не верит мне и не стремится снова наступать на те же грабли. Вот только и отказаться не может.

Утешив себя этой мыслью, я оделась и осторожно вышла в коридор. Дом спал. Встречаться ни с кем не хотелось, потому уйти решено было по-английски. Уже за воротами я удосужилась загрузить карту, намереваясь вызвать такси, но это не понадобилось — до дома Доминик было не больше мили, которую я решила пройти пешком, дабы проветрить голову.

Считая себя знатоком этого мира, я чуть не совершила чудовищную ошибку. Я ведь сама говорила, что жизнь стольких людей не может ограничиваться экранным временем, но не удосужилась более тщательно собрать сведения, удовлетворившись поверхностными данными. Шагая по безлюдной в раннее время дороге, я просматривала папку фотографий на телефоне, надеясь получить ответы о прошлом Доминик самым простым способом. Шестнадцать гигабайт фотографий угрожали затянуть процесс надолго, но я, во-первых, никуда не торопилась, во-вторых, уже изучила свежие снимки, а в-третьих, с удовольствием рассматривала хронику её жизни.

Доминик была весьма популярна — это становилось очевидно сразу же. На свежих снимках дела обстояли иначе, кроме Дафны и Лиланда она почти ни с кем не фотографировалась, однако на более ранних — почти не бывала одна, рядом с ней мелькали разные люди; чаще всего на снимках появлялась Дафна, но были и множество других. Почти все персонажи сериала, незнакомцы, родители с Шоном, какие-то взрослые… И везде Доминик выглядела счастливой. Минут через пять я решила, что изучить фотографии можно и позже, а сейчас стоит выяснить ответы на актуальные вопросы, и перемотала ленту на лето — если верить сценаристам, Кэмден с Линой начали встречаться осенью. Лица теперь были помоложе, но люди — те же. А затем я открыла первый — точнее, последний — снимок с Джимом.

Доминик влюблённо смотрела на высокого широкоплечего шатена, что небрежно обнимал её за талию и улыбался в объектив.

Я не ошиблась с личностью, Джимом и вправду оказался Джеймс Сандерс, закончивший школу в прошлом году и уехавший в колледж. Кое-что это проясняло.

Полистав ещё фотографии, на которых теперь Джим появлялся регулярно, я вошла в почту и вбила его имя в строку поиска. Тут же открылась переписка, последнее исходящее письмо было датировано Рождеством. Смотря на даты, я хмыкнула и покачала головой. Напрашивающийся вывод мне совсем не нравился. Джим встречался с Доминик, влюбил её в себя, а затем уехал в колледж и забыл о ней. Читать подтверждение не хотелось, но я всё-таки открыла одно из писем.

И приятно удивилась. Спокойный тон, лейтмотив очевиден — «скучаю по тебе», — но никакой истерической навязчивости. В сентябре Джим отвечал на письма Доминик регулярно, потом всё реже и реже, письма становились записками, следом — отписками. Доминик это понимала и тоже писала реже, уже не о чувствах, а будто по привычке, пока на Рождество не отправила сухое поздравление. После этого связь окончательно прервалась.

Что ж, я ожидала худшего.

Снова ткнув в поиск, я ввела имя Кэмдена, но совпадений найдено не было. В журнале звонков его номер тоже отсутствовал, как и переписка в соцсетях. Войдя в месседжер, я ткнула в строку «секретные чаты»… но даже это ничего не дало. Раз уж не подлежит сомнению, что тайные отношения между Доминик и Кэмденом были, можно лишь поаплодировать Никки — мастерски замётшей следы и не оставившей ни малейшего доказательства измены Джиму.

Дом встретил тёмными окнами и тишиной. Сняв туфли, чтобы не цокать каблуками, я бесшумно поднялась на второй этаж, тихонько открыла замок и скользнула в свою комнату. Если родители спросят, скажу правду, что экскурсия не задалась и оставаться в Пасадене не захотелось, а если возникнет вопрос о времени моего возращения… придётся выдумывать поломку автомобиля, из-за которой вместо вечера я явилась домой лишь под утро.

Уснула я мгновенно, хотя и хотела обдумать всё ещё раз, и когда не догадывающиеся о том, что я дома, домочадцы разбудили шумом, чувствовала себя вполне бодро и ничуть не сонно.

Кэмден — красавец, умник, завидный жених — нередко становился объектом интереса представительниц противоположного пола, но ни разу за шесть сезонов он не изменил Лине. Даже когда они ссорились, даже после того, как она заявляла, что всё кончено, он не спешил искать утешения в чужих объятиях и ограничивался максимум флиртом — где бы ни был и сколько бы ни выпил. То, что произошло между нами этой ночью, меняло всё. Весь дальнейший сценарий сериала более неактуален. Всё изменилось. Он не переспал бы со мной, не будь у него чувств к Доминик, это очевидно. Пусть он не верил в её чувства, поверить в мои придётся.

И хотя сам Кэмден об этом ещё не знает, его отношениям с Линой пришёл конец. Я не позволю притвориться, что этой ночи не было.

* * *

По случаю приезда отца Шон вернулся на выходные домой — настороженный, нервный, недовольный. Брайан не лез ни ко мне, ни к младшему брату, был сверхзаботлив по отношению к матери и откровенно заискивал перед отцом. Наблюдать за этим было неприятно, но по молчаливой договорённости все делали вид, что всё в полном порядке. Даже я уже привыкла к тому, что дома царит мирная и дружеская атмосфера, а Блэйки жили в ней всю жизнь, а потому перемены никого не радовали.

Хотя мистер Блэйк работал в Силиконовой долине, его клиенты были повсюду и не редкостью были ситуации, когда общение с семьёй прерывалось звонком. Однако сегодня такой звонок, напротив, освободил день, и отец решил воспользоваться этим обстоятельством, чтобы претворить в жизнь план с прошлой недели и выйти на яхте в океан. И теперь я с радостью согласилась.

Небольшой катер с двумя каютами, принадлежащий Блэйкам, был пришвартован на территории яхт-клуба «Фрегат», не фигурирующего в сериале, и я старательно скрывала интерес, чтобы не выдать свою неосведомлённость — в отличие от Доминик, сама я ни разу в жизни не была ни на яхте, ни в частном клубе, ни в Тихом океане.

Если забыть о Брайане, день прошёл чудесно. Шон кормил огромных наглых чаек, папа с Брайаном рыбачили и даже сумели поймать несколько мелких рыбёшек, а мы с мамой загорали на верхней палубе и болтали почти как подружки. Соленый вкусный воздух, плеск волн, потрясающая прозрачная вода, бескрайний горизонт — каждый раз, видя на экране Тихий океан, я замирала от восторга и обещала себе когда-нибудь непременно съездить на Западное побережье и увидеть его воочию. И вот моё обещание исполнено, а сердце отдано; не с первого взгляда, но это была любовь… Которую нужно было скрывать, поскольку выросшая в прибрежном городе Доминик к океану была равнодушна.

Наверное, было бы нормально, испытывай я дискомфорт от невозможности открыться и откровенно поговорить о моей ситуации, но ничего подобного не было. Я уже не просто наслаждалась ролью Доминик, я жила её жизнью и не чувствовала потребности с кем-либо обсуждать то, как это произошло. Да и то сказать, что обсуждать-то? Влечение к Кэмдену? Ну нет, говорить об этом я не готова точно, а всё остальное… Тоже нет.

На закате поднялся ветер, и решено было возвращаться. Брайан успешно притворялся исправившимся и говорил с отцом на серьёзные темы, обещал восстановиться в Калтехе, найти работу и, конечно же, больше никогда не доставлять проблем. Отец кивал, но если уж мы с Шоном не верили в искренность Брайана, то взрослый мужчина и опытный адвокат и подавно. И всё же Брайан был его сыном, а потому Глен Блэйк смотрел сквозь пальцы — хотел верить, что проблемы действительно позади.

Прибыв домой, мы с мамой приготовили ужин, и семейная идиллия продолжилась. И лишь когда десерт был съеден, внешний мир напомнил о себе звонком.

— Это мой, — поднимаясь из-за стола, сообщила я, улыбнулась и, взяв сумочку, двинулась к лестнице, на ходу доставая телефон. «Дафна» было написано на дисплее. — Алло? — скрыв удивление, осторожно сказала я.

— Ты дома? — спросила она, не удосужившись поздороваться.

— Да.

— Выйди? Нам нужно поговорить.

Я уже поднялась на второй этаж и теперь стояла посреди коридора, растерянно молча в трубку. О чём она хотела поговорить, было вполне очевидно — о ссоре. Дафна с Доминик долго были лучшими подругами, наверняка это был не первый случай, когда они не приходили сразу к взаимопониманию и ссорились. Но всегда мирились. Кто делал первый шаг — мне неизвестно, быть может, девушки по очереди извинялись, но прошла неделя, от меня Дафна ничего не дождалась и была вынуждена проявить инициативу сама.

Вот только… нужно ли это мне? Отказываться от дружбы с Дэном я однозначно не собиралась, он мне действительно очень нравился как друг, а поверить в то, что Дафна согласится «подвинуться» — это было не в её характере. И всё же рубить с плеча — не самая грамотная стратегия.

— Ник? — напомнила она о себе, когда молчание чересчур затянулось.

— Ладно, — со вздохом уступила я.

Ярко-зелёный «Порш» стоял перед домом. При моём появлении Дафна выключила музыку, но осталась на месте и с нарочито расслабленным выражением лица смотрела, как я подхожу, вот только вцепившиеся в руль пальцы выдавали истинный настрой.

— Привет. Садись, прокатимся.

Я даже не удивилась тому, что она не выдержала мой взгляд. Молча сев в автомобиль, позволила ей без объяснений отъехать и лишь после второго поворота задала вопрос:

— Куда ты едешь?

— Туда, где нам никто не помешает поговорить, — пожала плечами Дафна, сочтя эти слова достаточным ответом.

Будь за рулём кто-то другой, возможно, я бы занервничала, но опасаться Дафну мне не приходило в голову, стройная девушка — это вам не накачанный латинос в наколках. Не желая дружить с Дафной, превращать её во врага я тоже не планировала. В сериале она мне нравилась, а вот в этой вселенной наше знакомство как-то сразу не задалось, и я успокаивала себя мыслью, что недопонимание удастся разрешить с минимальными потерями. К тому же я всегда могу осадить её, если Дафна увлечётся обвинениями, а значит, максимум, что может со мной произойти плохого в её компании, так это испорченное настроение. Покосившись на неё, я решила не цепляться к мелочам и позволила ей решать вопрос географии: она хочет помириться, стоит дать ей шанс хотя бы объясниться и извиниться, а не настраиваться на худшее.

— То, что ты отказалась делать со мной проект по экономике, было гадко.

Именно эти слова стали первыми после того, как Дафна припарковалась перед коваными воротами и мы вышли из машины. Жестом пригласив идти за ней, она вошла через открытую калитку, обошла очень красивое здание, и вскоре мы оказались в открытой оранжерее, где со всех сторон нас окружали благоухающие цветы всех существующих расцветок.

— Ты явно дала понять, что не желаешь со мной общаться, а завалить проект — последнее, чего мне хотелось, — спокойно пожала я плечами, перестав разглядывать цветы и поворачиваясь к ней.

— Ты меня подставила. Томсон — сущее наказание…

— Ты решила, что укорять меня — хорошее начало разговора? Ради этого ты меня привезла сюда?

Дафна сбилась и совсем другим тоном спросила:

— Ник… Ты совсем по мне не соскучилась? Мы целую неделю не общались!

Очевидно, извиняться она не умела. И столь же очевидно, Дафна считала сделанный первый шаг достаточным поводом для того, чтобы о её некрасивом поведении забыли. Я могла просто покачать головой, или солгать и сказать, что скучала, или, в конце концов, промолчать, но вместо этого сказала:

— Нет. Всю неделю никто не указывал мне, с кем я могу общаться, а с кем нет.

Дафна раздражённо закатила глаза.

— Серьёзно? Ты настолько обиделась на неудачную формулировку?

— Дело же не в формулировке. — Мы прошли немного вперёд и остановились перед увитой декоративным плющом скамьи, на которой я и устроилась. — Дело в отношении. Ты называла меня лучшей подругой, а сама считала себя вправе диктовать мне, с кем общаться. Дэн мой друг, Даф, хочешь ты того или нет. И он с пониманием отнёсся к тому, что когда вы расстались, я выбрала не его, а тебя.

— Что ты хочешь этим сказать? — Дафна стояла передо мной с напряжённым выражением лица, а в глазах плескалась неуверенность.

Я была права на её счёт: самоуверенная насмешница — это была маска для мира, а с лучшей подругой она была просто девушкой, испытывающей диктуемые ситуацией эмоции и боящейся потерять близкого человека.

— Не сказать — спросить. Ты сможешь так же по-взрослому принять ситуацию и тот факт, что он мой друг и я намерена продолжать с ним общаться?

— Ты же понимаешь, как это выглядит, да? — вскинулась Дафна.

— Как? — нарочито спокойно улыбнулась я.

— Как плевок в лицо! — ядовито ответила она, уперев руки в бока и с вызовом смотря на меня. — Ты предпочла мне — моего бывшего.

— Вовсе нет. — Я устало вздохнула, но всё же решила не делать резких движений и попытаться объяснить своё решение. — Ты им откровенно пренебрегала, пока вы встречались, а потом бросила. Ты была неправа, Дафна, и поступила некрасиво. И всё же я выбрала твою сторону, потому что ты моя подруга. Но Дэн тоже был моим другом, при этом ещё и пострадавшей стороной. И всё равно я перестала с ним общаться, чтобы сделать тебе приятное. Но прошло достаточно времени, чтобы вы оба успокоились… Нет, я не предлагаю вам «остаться друзьями», просто не надо так остро реагировать на нашу с ним дружбу.

— То есть теперь ты ставишь ультиматум: либо я принимаю, что вы друзья, либо мы с тобой больше не друзья.

— Это не ультиматум, Дафна, — терпеливо качнула я головой. — Даже не условие. Я просто озвучиваю ситуацию. Если ты снова начнёшь диктовать, с кем я могу общаться, или нападать на Дэна, или укорять меня за проведённое с ним время — мы снова поссоримся. Не готова уступить — что ж…

— Ты не требуешь, чтобы я с ним общалась? — неуверенно спросила она, кажется, теряя желание спорить, по крайней мере, воинственности у неё точно поубавилось.

Я фыркнула и помотала головой, и она как будто чуть успокоилась.

— Ты моя лучшая подруга, Ник, я не хочу тебя терять из-за какого-то… — Не знаю, что она хотела произнести, наверняка какую-то гадость в адрес Дэна, но моё выражение лица недвусмысленно намекнуло, что это будет ошибкой, и она смогла сдержаться. — Я не хочу о нём слышать. — Я спокойно кивнула. — Ладно, — нехотя уступила она, поморщившись. — Значит, у нас всё в порядке?

— Надеюсь. — Улыбка вышла вполне натуральной, хотя я не была рада примирению. Пообвыкнув, уже не чувствовала себя, как на пороховой бочке, но лучшая подруга Доминик по-прежнему была опасным собеседником для меня, и я предпочла бы держаться от неё подальше. — Как твои дела?

— Да как, — усмехнулась она, — из-за Томсона придётся пересдавать экономику, я не могу позволить себе терять сейчас баллы, и так уже на шестом месте… Но не будем об этом. Я слышала, Брайан вернулся. Почему ты не позвонила? Ты в порядке?

На эту тему можно было говорить без опаски, и я рассказала о переезде Шона, о замках на дверях наших комнат, даже о спрятанной в моём шкафу коробке. И не прогадала: выслушав меня, Дафна не только посочувствовала, но и дополнила сложившиеся у меня впечатление деталями, ранее неизвестными мне — например, что родители всегда сквозь пальцы смотрели на наш с Брайаном досуг, разрешая не просто гулять где и с кем угодно, но и так называемый комендантский час был не более чем условностью, а вообще нас никогда не контролировали.

— Поживи у меня?

Поблагодарив улыбкой, я покачала головой:

— Спасибо, но в этом нет необходимости: всё не так плохо. Да и маму не хочется бросать одну, она очень расстраивается из-за резкости Шона. Давай сменим тему?

— Давай, — легко уступила Дафна. — Чем занималась на неделе?

Уже открыв рот для ответа, я замялась, а затем рассмеялась.

— Что? — не поняла она.

— Не могу сказать, — широко улыбаясь, помотала я головой, снова рассмеявшись. Дразнить её тем, что ничуть не тяготилась размолвкой и наслаждалась проведённым с её бывшим временем, казалось грубым, а иного ответа у меня просто не было.

— Почему?.. Чёрт. Ты была с Дэном?

Я лишь развела руками, подтверждая верность догадки.

…С Дафной мы провели около часа, в течение которого я много раз спрашивала себя, зачем трачу на это время. Было… скучно. Учитывая ограничение в выборе тем — я опасалась затрагивать неизвестное мне прошлое, Дафна — избегала упоминать Дэна, — нам оказалось не о чем говорить. То есть мы не молчали, конечно, но школа, домашние занятия, успехи Софии в учёбе и завуалированная зависть в адрес обогнавшего Дафну в рейтинге лучших учеников Филиппа — мне всё это было неинтересно.

Я как раз ждала паузу в словах Дафны, чтобы попросить отвезти меня домой, когда мой телефон зазвонил. Высветившееся имя заставило напрячься.

— Извини, — почему-то смутившись, я встала, — я должна ответить.

Дафна недоумевающе смотрела на меня, не понимая, что мешает мне поговорить при ней. Я отошла, видя, что она по-прежнему смотрит на меня, и наконец нажала кнопку соединения.

— Привет, Дэн.

— Привет! Ты в порядке? Исчезла в ночи, а потом телефон был недоступен… Ник?

Эти вопросы одновременно заставили почувствовать себя виноватой и… счастливой. Я даже не помнила, когда кто-то действительно переживал за меня настолько, чтобы без стеснения в этом признаться.

— О, прости. Всё хорошо. Плавали с родителями, связи не было. Не думала, что ты будешь волноваться.

Кажется, Дэн смутился.

— А чего ты ушла?

На этот вопрос ответить я не могла, потому прибегла к уже излюбленной тактике псевдолжи:

— Проснулась ночью, поняла, что нет смысла оставаться… — Так оно и было, я ведь действительно проснулась ночью от ласки Кэмдена, а когда он ушёл… А вот об этом лучше было сейчас не думать. — Слушай, хотела спросить, Шон вам ещё не сильно надоел?

Дэн уверил, что мой брат — желанный гость, как, собственно, и я сама, мы ещё немного поболтали и простились. Про то, что помирилась с Дафной, я так и не сказала. А та, наконец догадавшись, почему я отошла для разговора, нахмурилась и даже с облегчением встретила предложение отвезти меня домой, кажется, всё-таки обидевшись.

Ну… могло быть хуже.

* * *

В понедельник у нас с Кэмденом не было совместных занятий, и как ни высматривала я его в коридорах и на парковке, увидеть смогла лишь перед последним уроком. Меня как магнитом потянуло к нему, но и шага не успела сделать навстречу — будто наткнулась на видимую преграду — его равнодушный взгляд.

Он смотрел на меня так, будто я ничего не значила. Так смотрят на стену — она есть, и это нужно учитывать, чтобы не врезаться, не более. Кэм настолько мастерски притворялся, что впору было засомневаться в том, что было.

Его рука небрежно обнимала Лину за плечи, а та, как обычно, стояла, уткнувшись в телефон, и не участвовала в общем разговоре. Я всегда недоумевала с этого, и моё удивление лишь выросло сейчас, когда появилась возможность наблюдать вживую. Неужто комментарии незнакомцев из интернета интереснее любимого парня и друзей? И если это действительно так… Зачем такая девушка и подруга вообще нужна? Будь я на её месте…

И буду!

Подходить я не стала. Сумела справиться с эмоциями и вроде как ничем не выдала себя. Махнула рукой в знак приветствия, проходя мимо, улыбнулась в ответ на улыбку Дэна, заставила себя отвести взгляд и не пялиться на Кэмдена, ограничившегося вежливо-отстранённым кивком…

— Ты так ничего и не сказала о поездке, — с укоризной напомнила Дафна, вновь пытающаяся поговорить со мной, «как раньше». — И я так и не поняла, зачем ты вообще ездила в Калифорнийский и Калтех.

— А почему нет? — пожала я плечами, сосредотачиваясь на разговоре — дальше избегать её с моей стороны было бы странно, пришлось сделать над собой усилие. — Ты так реагируешь, будто я Сан-Квентин поехала смотреть.

Дафна прыснула, но почти сразу свела тонкие брови над переносицей.

— Не вижу причин тратить на это время. Даже если вдруг там неплохо, — она пожала плечами с таким видом, будто не верила, что подобное вообще возможно, — мы ведь давно всё решили. Мы идём в Гарвард, Никки, так какая разница, какой кампус в Калифорнийском?

Момент был неподходящим — вот-вот должен был прозвучать звонок, — но уж больно удачно беседа повернула, неизвестно, когда в следующий раз удастся подвести разговор к нужному руслу. А потому я решила не упускать возможность и закинула пробный шар:

— Как-то я уже не уверена в желании мёрзнуть зимой в Массачусетсе.

Дафна натуральным образом выпучила глаза, открыла рот для гневной отповеди — намерение читалось у неё на лице, — но прозвенел звонок, мешая ей высказаться и избавляя меня от выслушивания критики. Она нахмурилась ещё сильнее, поджала губы и ткнула пальцем мне в грудь:

— Мы ещё поговорим об этом!

Хмыкнув, я пожала плечами и следом за ней прошла в класс.

Поговорить точно придётся, я и так долго избегала сложной темы, ну да не беда: диктовать условия сейчас, когда мы только помирились, Дафна поостережётся, а отстаивать свои желания я вполне умею.

Погрузившись в новую жизнь, я почти забыла о том, откуда знаю всех этих людей. Всё казалось таким реальным… Да что казалось — было реальным, настолько, что мозг не желал соглашаться с тем фактом, что всё это — сериальная вселенная, вытеснял эту информацию, заставлял забыть о том, что я не часть этого мира. Я ела, пила, ходила в школу, общалась; чувствовала боль от удара ногой об угол кровати, вкус обеденных блюд, тепло солнца; испытывала радость и огорчалась; моё сердце билось чаще в присутствии Кэмдена, а на уроках я слегка волновалась. В первый, второй, даже третий день этой жизни ещё можно было сказать, что всё вокруг ненастоящее, сон, вымысел — но не сейчас. Я была Доминик — не неписью, а живой и настоящей девушкой с мечтами, проблемами, надеждами.

…Которой прямо сейчас предстояло объяснение с подругой.

Дафна перехватила меня на полпути к выходу из школы. Обернувшись на её окрик, первым делом я обратила внимание на довольное выражение её лица, а уже потом заметила, что она не одна. Смутно знакомая рыжеволосая высоченная девушка на тоненьких шпильках бодро цокала ко мне, глядя с таким хищным выражением, словно намеревалась мной пообедать. В сериале её точно не было, и всё же столь нестандартная внешность не могла остаться незамеченной, я точно уже где-то её видела.

— Доминик! — почти басом, абсолютно не вяжущимся со скромными габаритами, произнесла рыжая жеманным тоном и, склонившись ко мне с высоты своих каблуков, обняла и расцеловала воздух рядом с моим лицом. — Соскучилась?

Я не представляла, как реагировать, и потому растянулась губы в притворной улыбке и вопросительно покосилась на подругу.

— Сейдж приглашает нас на уик-энд в Эл-Эй! — радостно сообщила та.

— Здорово, — максимально оживлённо ответила я, всё ещё не понимая, кто эта рыжая и что я должна делать.

Подхватив меня под руку, напрочь игнорируя лёгкое сопротивление и плохо скрытое недовольство, Дафна потащила меня к парковке, на ходу расписывая, как отлично мы проведём время, Сейдж ей то поддакивала, то перехватывала инициативу и сыпала названиями модных магазинов и ресторанов, куда она нас отведёт, а я только и успевала вертеть головой, как глупый щенок, над головой которого дети играют в мячик. На Сейдж оборачивались и чуть ли не показывали пальцами, из чего я заключила, что она какая-то местная знаменитость, но никто, конечно же, не собирался упрощать мне жизнь и объяснять, кто она вообще такая. И ответ я сумела получить лишь через полчаса, уступив настойчивости Дафны и приехав в её дом — Сейдж оказалась её старшей сестрой, довольно известной моделью, снимающейся для обложек дорогих журналов и рекламы известных брендов. Стало понятно, почему она показалась мне знакомой — мельком видела выразительное лицо как раз на обложке модного журнала, но как себя вести в её компании — это ещё предстояло выяснить.

Адрес дома Дафны я знала, этот маршрут был первым, что смотрела на карте, — ведь не могла не знать, где живёт моя лучшая подруга, однако бывать здесь раньше мне не доводилось, и рассматривала я всё с тщательно скрытым интересом, непроизвольно сравнивая увиденное с домом Блэйков. И сравнение было в мою пользу. Кем были родители Дафны в сериале не уточнялось, но одного взгляда на дом было достаточно, чтобы прийти к выводу, что они обычные люди, а вовсе не миллионеры, как можно было бы подумать из-за поведения Дафны и её машины. Вполне обеспеченная семья — не более. Однако дом мне понравился, он был уютным и немного пресным — интерьер выдержан в спокойных бежевых тонах, картины на стенах радовали глаз пасторальными пейзажами, а не вычурной абстракцией, а миссис Сейдел, открывшая нам дверь, не имела с дочерями ни малейшего сходства — она была пухлой блондинкой с совершенно очаровательной улыбкой и добрыми голубыми глазами.

А вот комнаты Дафны… Я будто попала в иное измерение. Кричаще-яркие цвета штор и мебели, мрачные плакаты на стенах, хайтек… Но Доминик всё это видела тысячу раз, и мне пришлось сильно постараться, чтобы скрыть изумление.

Сейдж привезла сестре кучу подарков — дизайнерская одежда, обувь и аксессуары, — и пока Дафна с восторженным видом примеряла обновки, рассказывала о своей жизни и параллельно «допрашивала» нас. Общение с новым человеком потребовало сосредоточенности и помогло перестать изводить себя мыслями о Кэмдене. С Сейдж было интересно — она много где бывала, встречалась с огромным числом людей, небрежно сыпала именами дизайнеров, актеров… Но главное, хоть и знала она Доминик с детства, много лет не жила в доме родителей и потому слишком давно с ней не общалась, была чужой и не удивлялась переменам в моём поведении.

— Так и представляю лицо Догман, когда она узнает о приезде Сейдж, — злорадно протянула Дафна, пока сестра вышла «припудрить носик». — Как думаешь, ради интервью с известной моделью она придёт извиняться?

Пару лет назад Лина дружила с Доминик и Дафной, лучшими подругами они не были, но весьма тесно общались и проводили вместе много времени. В сериале не говорилось, что стало причиной охлаждения, ничто не указывало на ссору, можно было предположить, что отдаление произошло по естественным причинам или определяющим фактом стала помешанность Лины на своём блоге, однако мне казалось тогда и это не изменилось и теперь, что дело было в парнях. Не Кэмдене и Дэниэле, хотя это предположение напрашивалось, они ведь были лучшими друзьями, а в каком-то конфликте из прошлого, о котором не говорится по молчаливой договорённости.

Но не могла же я прямо спросить Дафну!

Или могла?..

— А что она могла бы сказать такого, чтобы ты с радостью впустила её в свой дом? — деланно пожала я плечами.

Дафна задумалась, возведя глаза к потолку, но так и не придумала ответа, сказав:

— Человек, готовый ради «сенсации» предать доверие друзей, не тот, кому я обрадуюсь рядом с собой. А вот почему ты так спокойно о ней говоришь…

Чёрт! Чего же я не знаю?!

Я отвернулась к окну, чтобы скрыть эмоции.

Лина была главным женским персонажем, появляющимся в каждой серии, о ней зрители знали если не всё, то почти всё — больше, чем о самых близких друзьях и членах семьи, потому что в сериале личному уделялось много внимания, и от камеры не прятали то, что в реальной жизни постарались бы сохранить в тайне. Но слова Дафны меняли всё. Как с Кэмденом позавчера, сейчас я тоже не знала что и думать! Открытия в жизни неписи — это одно, а вот такие серьёзные пробелы в биографиях главных персонажей, каждое мгновение жизни которых вроде как записано в Википедии…

У Лины были недостатки, и всё же она позиционировалась хорошей девушкой. Не идеальной, совершающей ошибки, но хорошей — порядочной, доброй, сострадающей… Она не поступала подло, хотя не лезла за словом в карман и обладала острым языком, порой безжалостно указывая на чужие ошибки. Больше всего доставалось Дэну, иногда под её прицел попадали те, кто чем-то ей мешал, под настроение она могла так пройтись по недостаткам попавшего под горячую руку человека, что ему нельзя было не посочувствовать… Но тем не менее, авторы сериала создали положительный образ хорошей девушки, не делающей гадостей ближним. А теперь Дафна как о чём-то само собой разумеющемся сообщает, что полностью оборвала общение с подругой детства потому, что та предала доверие. И у меня нет причин не верить ей и сомневаться в её словах.

Кажется, я больше не могу полагаться на свои знания об этой вселенной? Несомненно, я не следила за Линой специально, она меня не слишком интересовала, но зато я не спускала глаз с Кэмдена и потому невольно видела и её — уж слишком много времени они проводили вместе. И за всё это время я не получила ни одного подтверждения тому, что Лина «хорошая»: я видела эгоистичную, зацикленную на себе особу, не считающую нужным хотя бы ради вежливости уделять внимание окружающим и даже собственному парню. Сериальный образ с реальной девушкой расходился капитально. А ещё в словах Дафны было недвусмысленное указание на личные счёты между Доминик и Линой…

Чёрт!

Мне нужны ответы!

Единственное, что немного утешало в моём положении — при острой нехватке информации, — это тот факт, что пока не было ни одного случая противоречия сценарию. Но он же и расстраивал: а что если мне не удастся повернуть ситуацию к своей выгоде?

— Ник? Ты расстроилась? — Дафна почувствовала перемену в моём настроении и подвинулась ко мне, неуверенно коснувшись руки.

Смутившись, что забыла о её присутствии, я ей улыбнулась и пожала плечами.

— А как я должна реагировать?

Однако ответа-подсказки не получила — вернулась Сейдж, и разговор вновь свёлся к её жизни. Впрочем, она не была самовлюблённой и, ответив на вопросы сестры, сама принялась расспрашивать о нашей жизни. Именно «нашей», а не только Дафны — Доминик так долго дружила с младшей дочерью Сейделов, что давно стала своей, Сейдж искренне интересовалась моими делами, и мне удалось почерпнуть кое-что полезное из «своей» биографии.

Так, я получила подтверждение отношениям с Джимом. Не просто фото, а свидетельства очевидцев, из которых следовало, что это были настоящие серьёзные отношения со старомодными ухаживаниями и романтическими прогулками с полного одобрения обеих семей, совместными поездками в Европу в прошлом году, планами свадьбы… И когда Доминик с Джимом расстались — без ссор и взаимных обид, просто сведя отношения на расстоянии к нулю, — Блэйки и Сандерсы расстроились сильнее, чем сама Доминик.

— Вы были такой красивой парой, — с сожалением погладила меня по плечу Сейдж, а когда Дафна на неё шикнула, с недоумением вскинула бровь: — Что? Это правда. Но это вовсе не означает, что она должна сохнуть по бывшему парню. Полгода прошло, Никки давно пора вернуться в игру!

— Я не сохну, — честно возразила я. — Но и кидаться в новые отношения не хочу.

— А вот это правильно! — широко улыбнулась Сейдж и посмотрела на сестру. — Даф, а ты чем своё одиночество оправдаешь? Вы же молоды и прекрасны, самое время развлекаться и брать от жизни всё!..

— У нас поступление на носу, — привычно огрызнулась Дафна, — не до ерунды.

— Отношения не ерунда, — фыркнула та, и сёстры принялись спорить.

Наблюдая за этими едва знакомыми и такими разными девушками, я сидела и по-глупому улыбалась. Без сложных мыслей, без страха, не чувствуя себя чужой, лишней, ненастоящей и даже позабыв о том, что не всё у меня получается так, как хотелось бы. Потому что играть роль — это одно, а почувствовать себя своей пока мне удавалось лишь с Блэйками, и в компании Дафны я и не надеялась ощутить что-то подобное.

Сегодня я узнала настоящую Дафну — не играющую роль, не притворяющуюся, не стремящуюся обмануть, и в отличие от того образа, что она демонстрировала миру, эта домашняя версия мне понравилась намного больше. Не то чтобы она стала другим человеком, нет, конечно, но без ложной самоуверенности и безапелляционности, без надменных гримас и колких фраз, с такой девушкой я вполне могла бы дружить.

…Уже лёжа в своей кровати, я вспомнила о Кэмдене… Но впечатлений сегодня было слишком много, и мне удалось уснуть, не сломав голову над причинами его поведения. Что бы он ни думал о проведённой со мной ночи, притвориться, будто её не было, я ему не позволю однозначно, но торопиться не стану. Тем более что Дафна дала мне достаточно пищи для размышлений.

Даже когда чего-то ждёшь, наступление события может стать неожиданностью. С кем не бывало, когда долгожданная поездка казалась внезапной, дата на календаре становилась сюрпризом, а звонок, боясь пропустить который ты сжимал телефон, пугал до чёртиков. Вот и для меня, знающей, что должно произойти, наступление дня Х стало полнейшей неожиданностью.

После урока я сразу двинулась к выходу — не то чтобы специально избегала Дафну, но проводить время с ней не стремилась, твёрдо решив не торопиться и сначала понаблюдать за ней: обещание считаться с моими желаниями не давало гарантий, что она действительно изменит отношение. Однако сбежать мне не удалось.

— Всех учеников прошу немедленно собраться в общем зале.

Голос мистера Эднера, директора школы, прогремел, заставив спешащих по своим делам учеников сбиться с шага. Со всех сторон тут же посыпались вопросы «что случилось», и я тоже в первый момент испугалась, но быстро соотнесла объявление со сценарием и облегчённо выдохнула. Однако не стала демонстрировать незаинтересованность, чтобы не показаться чёрствой, и вместе со всеми двинулась в заданном направлении.

Общий зал, где проходили все школьные мероприятия, будь то рождественский бал, выступление школьного оркестра или занудная лекция о недопустимости асоциального поведения, был непривычно мрачен и ярко освещён. На ничем не украшенной сцене притопывал ногой директор, в ожидании, пока все соберутся, беседующий с шерифом. Перед сценой толклись копы и незнакомые мне люди. Пока ученики терялись в догадках, а взрослые нервничали, я лишь притворялась взволнованной, досадуя, что следующие часы придётся провести за бессмысленными поисками «похищенных» детей.

Когда смотришь новостной сюжет на экране или читаешь о нём, обычно не задаёшься вопросами, как именно что-то происходит. Мало кому нужна предыстория, когда есть громкий заголовок. Всех интересует что произошло, мало кто спрашивает как. Пресса и соцсети постоянно раздувают скандалы, ищут сенсации на ровном месте и громко кричат «волк» безо всякого повода, поэтому при появлении настоящего «волка» есть два вероятных сценария развития событий: впечатлительные люди, запуганные выдуманными волками, реагируют чересчур остро; другие, наслушавшись страшилок, перестают верить СМИ и принимают информацию отстранённее — даже самые страшные вещи воспринимаются легче после второго, третьего, десятого раза, ты просто привыкаешь. Куда ни посмотри, везде говорят одно и то же: домогательства, наркомания, разгул преступности, банды, терроризм… И это действительно страшно, но, к счастью, случаются эти ужасные вещи нечасто, и большинству людей никогда в жизни не приходится с ними столкнуться. Но постоянно слыша о них с экрана телевизора, создаётся ложное впечатление, будто подобное встречается на каждом шагу — а на деле, если копнуть глубже, очень часто оказывается, что пара разругалась, люди неправильно поняли друг друга, произошёл бытовой конфликт… и не вмешайся пресса — ситуацию удалось бы разрулить с минимальным ущербом, не превращая чью-то ошибку в национальный скандал.

Вторая серия была посвящена похищенным мальчикам, и это была та самая ситуация, когда волк существовал лишь в головах испуганных родителей да жадных до сенсаций папарацци.

Никаких следов похищения обнаружено не было, никто не звонил с требованием выкупа, и всё же родители были абсолютно убеждены, что это именно похищение: они были хоть и небогаты, несколькими днями ранее закрыли крупную сделку и как раз сейчас имели на руках солидную сумму денег. Мистер Лисент, отец пропавших детей, с перепугу вспомнил о бывшем однокласснике, сумевшим построить карьеру в администрации города и обладающим определёнными связями, и без зазрения совести надавил на него, шантажом и угрозой рассказать всему миру о многочисленных изменах уважаемого члена общества добившись того, чтобы на поиски детей сразу был отправлен весь личный состав управления шерифа и вызваны агенты ФБР — похищения были их юрисдикцией.

Вентура тихий город, и подобное происшествие, естественно, не могло не взволновать общественность. Дети и взрослые, богатые и бедные — трагедия сплотила город, все в едином порыве бросились на поиски…

Я не помнила имена пропавших детей, зато знала, что заставило их сбежать. Это лишь наивным взрослым кажется, что дети ничего не понимают и не замечают, а на деле более внимательных зрителей и придумать нельзя. И пусть выводы дети делают подчас наиглупейшие, сами они не так глупы, как считают окружающие.

Двое братьев сбежали из дома в надежде, что испугавшихся за них родителей сплотит страх и те помирятся и не станут разводиться. Мальчики, насмотревшись фильмов и новостных сюжетов, хорошо подготовились и провернули своё «похищение» достаточно грамотно, чтобы как следует напугать весь город. Нашли их лишь три дня спустя, когда поисковые команды добровольцев обыскали всё, что только можно было обыскать, полиция вместе с прибывшим ФБР перевернули вверх дном дома всех преступников в округе, вымотали нервы и так сходящим с ума родителям и обеспечили журналистов сенсациями. Мысленно мальчиков успели распотрошить на органы, отдать на потеху педофилам, продать в рабство, скормить акулам и похоронить заживо, в реальности же братья перебрались через забор одного из домов на своей улице. Зная, что соседи уехали в Европу, дети спокойно прожили три дня в гостевом домике — купались в бассейне, смотрели кабельные каналы, ели принесенные с собой бутерброды и наслаждались свободой и одиночеством, пока не были пойманы зашедшей включить поливальную установку прислугой.

…Но это всё должно было произойти лишь через три дня, а пока нас всех попросили помочь с поисками.

Зная, что бояться нечего, я могла без зазрения совести не поддаваться всеобщему волнению и лишь изображать уместные эмоции. Было интересно наблюдать за реакцией людей. Многие под воздействием испуга лишались масок, представая в новом свете, и это было… удивительно, но в то же время радовало: люди были лучше, чем казались, и даже лучше, чем они сами себя позиционировали. Та же высокомерная Дафна с искренним страхом прижимала руку к губам. Учительница французского, ужасно вредная дама, скупая на улыбки и слова одобрения, со слезами на глазах утешала рыдающую миссис Лисент, оказавшуюся её бывшей ученицей. А вот Роберт Томсон — тупой спортсмен с идиотским чувством юмора, с которым никто, кроме таких же кретинов, не хотел дружить, без колебаний вызвался прочесать зелёную зону немедленно, ведь «первые двадцать четыре часа самые важные».

В прошлой жизни я не сталкивалась с подобными ситуациями и как реагировать, могла лишь предполагать на основе просмотренных фильмов, но достоверно изобразить страх и волнение, когда их не испытываешь, непросто, а потому не хотелось отправляться на поиски мальчиков с кем-то, хорошо знающим Доминик. Но моим мнением не поинтересовались, определяя состав участников. Услышав имя Дафны, я уже прикидывала, могу ли попроситься в другую группу, когда прозвучали остальные имена. Опустив голову, чтобы никто не увидел облегчённую гримасу, я мысленно вознесла благодарность ангелу-хранителю. Дафна и Дэн рядом — всё внимание будет направлено на них и что бы я ни сделала, это пройдёт незамеченным. Несомненно, я окажусь между двух огней, но лучше так, чем обрести репутацию равнодушной к детским страданиям девушки.

Дальше ситуация развивалась согласно сценарию, а потому я могла расслабиться. Всем раздали координаты участков, которые нужно было осмотреть, и вскоре школа опустела — как и половина города — все отправились на поиски. Мальчики жили неподалёку от Поли-стрит, район там был самым обычным, с плотной застройкой и небольшими коттеджами, и наибольший страх внушала близость к ботаническому саду и Грант-парку за ним: заблудиться мальчики вряд ли смогли бы, а вот пострадать на крутых тропинках или попасть в неприятности в безлюдной местности по чужой вине — запросто. По дороге я гадала, как должна поступить, но к однозначному решению не пришла и промолчала. Родителей было жалко, конечно, за эти три дня им предстояло окунуться в настоящий ад, но с другой стороны — кто, кроме них самих, ответственен за то, что сыновья выбрали такой путь? Всё должно было разрешиться благополучно без моего вмешательства, а потому пока все переживали, я заехала домой, перекусила бутербродами и переоделась, чтобы не бегать по каменистым тропинкам на каблуках, и потому теперь могла получить удовольствие от прогулки в ботаническом саду, периодически выкрикивая имена Колина и Гарри, но высматривала не их, а красивые виды и цветы.

Старшим в нашей группе был назначен Боб — мужчина лет пятидесяти, крупный, отчаянно потеющий и каждые пару секунд вытирающий высокий лоб платком в клетку. Он работал с мамой мальчиков и не мог остаться в стороне, когда коллега в беде, но пользы от него не было: давление, больные колени, отдышка — Боб не мог не то что за нами поспеть, вообще ходил с трудом.

— Я подожду вас здесь, — срывающимся голосом, пытаясь отдышаться, сказал он, махнув нам рукой, и мы наконец перестали на него оглядываться и смогли двигаться быстрее.

Тропинка разветвлялась, группа делилась, пока нас не осталось четверо. Дафна, Дэн, я и Саймон Мактир — наш одноклассник, неплохой парень, но не слишком хороший ученик, с которым я пока не успела лично познакомиться.

— Мы с Ник пойдём направо, — бросила Дафна, кривившаяся всё время, что Дэн находился в зоне видимости, но до этого момента сдерживавшая раздражение.

Я восприняла решение спокойно — какая разница, кто куда пойдёт? А вот Дэн, лучше Дафны изображавший равнодушие к вынужденному присутствию бывшей девушки, неожиданно заартачился:

— Почему бы нам с Ник не пойти направо? Никки?

Я почувствовала себя тем самым несчастным ребёнком, чьи родители делят опеку. Да ещё некстати вспомнилась недавняя ссора с Дафной и моё требование перестать меня контролировать и не мешать моему с Дэном общению. Дафна тоже вспомнила тот разговор, но вместо того, чтобы испытать стыд и отступить, она лишь разозлилась.

— Мы с Саймоном пойдём налево, раз уж вам обоим так принципиально важно свернуть направо, — бросила я через плечо, зашагав по левой дорожке.

В спину мне донеслось синхронное «Никки!..» — но я не обернулась.

— Ловко, — оценил Саймон, стоило нам отойти на десяток шагов. — Надеюсь, через пару часов нас не заставят искать тело одного из них, пока шериф Хайтауэр будет искать второго. — Я укоризненно посмотрела на него, и Саймон пожал плечами. — Что? Сейдел и Морисен ненавидят друг друга, это ни для кого не новость… Смотри! Это не футболка?

Позабыв о проблемах друзей, мы оба уставились на поросший травой склон, где выделялось яркое пятно, но почти сразу поняли, что дело в улетевшем пакете. Хотя я и знала, что Колин и Гарри в полном порядке в доме своего соседа и не могут находиться здесь, на какое-то мгновение сердце испуганно сжалось.

В поисках мы провели весь остаток дня, и лишь когда начало смеркаться, члены вновь собравшейся группы согласились сделать перерыв до утра. Хотя мы не делали ничего особенного, просто гуляли по парку, я ужасно устала. Мама пыталась расспросить, как продвигаются поиски и стало ли известно что-то о похитителях, но я лишь промычала «нет» и, отказавшись от ужина, ушла к себе. Даже не принимая чужие проблемы близко к сердцу, остаться совсем уж равнодушной не вышло. Посмотрев на ноутбук, я мысленно покачала головой и отправилась в душ: из-за поисков занятия отменили, не было нужды заставлять себя делать домашнее задание. Время было не поздним, но эмоциональная усталость взяла вверх, и стоило голове коснуться подушки — я мгновенно уснула, не думая ни о чужих проблемах, ни даже о Кэмдене.

Скажи мне кто совсем недавно, что это возможно, я бы рассмеялась ему в лицо, но насыщенная событиями реальность выигрывала, и я вправду думала о целой куче самых разных вещей, совсем не переживая о том, что после секса мы с Кэмденом так ни разу и не поговорили.

Как и в сериале, поиски пропавших детей заняли три дня, во время которых атмосфера ощутимо сгущалась, а напряжение росло, и звонок в полицию с сообщением, что живые и невредимые дети найдены, их никто не похищал и вообще всё это глупая шалость, стал спусковым крючком — не для облегчения, для злости.

Именно так обычно и получалось: уставшие от криков «волк» люди переставали пугаться и начинали злиться. В сериале всё кончилось кадрами счастливых объятий родителями найденных детей, но в жизни не было сорокаминутного лимита, так что продолжение следовало — подзатыльники глупым детям, стыд перед взбаламученными людьми, и превращающееся в раздражение облегчение, ведь не было никакого повода для страха. И лично я ничуть не удивилась, что волна глухого раздражения затопила город. Для нас, школьников, разрешение чужой проблемы обернулось ужесточением режима, горой домашних заданий и отменой экскурсий для старшеклассников.

«Мы пропустили три дня», — заявил директор, и хотя он был прав, злился на глупо потраченное время не только он, а потому вместо понимания получил в ответ полные возмущение крики. Наверное, он мог бы настоять, но Эднер оказался умным управленцем и предпочёл найти компромиссный путь вместо того, чтобы раздувать конфликт. Экскурсию в Бёркли перенесли на следующую неделю, а нас разогнали по классам, напомнив, что итоговые экзамены не за горами и зря потраченное время нужно компенсировать.

— Не мешать тебе проводить время с Дэном — таково было твоё условие.

Я беседовала с Саймоном, с которым почти подружилась во время поисков мальчиков. Мы обсуждали планы на лето, он рассказывал о возможности провести в море целый месяц на исследовательском судне, мне было по-настоящему интересно… И потому я вздрогнула от прозвучавшего прямо за спиной голоса Дафны, аж вибрирующего от негодования.

— О, это без меня, — пробормотал избегающий любых конфликтов миролюбивый Сай и, коснувшись моего плеча, уже на ходу бросил: — Прости, Ник.

— А вот то, что ты не выберешь меня…

— Даф, ты снова ревнуешь? — надеясь сгладить конфликт, я обернулась с улыбкой. — Я же не выбрала Дэна…

После того, как я оставила её с Дэном, уйдя с Саймоном, мы не разговаривали. Не нарочно, нас просто ставили в разные группы, но я о ней не думала и не искала встреч, а Дафна, очевидно, всё это время дулась и именно потому не звонила.

— Но ты не выбрала и меня!

Не сдержавшись, я закатила глаза и, не видя необходимости скрывать истинное отношение к подобным обвинениям, демонстративно нахмурилась:

— Первым условием был не Дэн, а то, что ты перестанешь указывать, с кем мне общаться. И ты уже его нарушила. Дважды. Подумай об этом. Увидимся позже.

Уязвлённая отпором Дафна не нашлась с возражениями, что позволило мне уйти, и когда прямо за углом меня перехватил ухмыляющийся Дэн, затащив в опустевший после занятий кабинет, я даже не слишком удивилась.

— Ничто в этом мире не радует меня сильнее, чем наблюдение за тем, как её ставят на место. Но, Ник, с твоей стороны было ужасно жестоко уйти в тот день.

Он кривлялся, я же была не в настроении поддерживать шутливый тон, хотя оценила, что он не подошёл, пока я беседовала с Дафной, чтобы не провоцировать скандал. И потому ответила серьёзно:

— Я не собираюсь быть вашим буфером. И перетягивать меня как канат — не надо. Ну правда, Дэн. Знаю, Дафна бывает невыносима, но она моя подруга.

— А я твой друг, но ведь не требую выбирать между нами. — Он обнял меня за плечи и лукаво улыбнулся. — Всего лишь показываю, насколько я лучше. — На него невозможно было злиться, я рассмеялась, и он перестал дурачиться. — Никки, ты помнишь, что с понедельника нам обещали объёмное задание по социологии?

— Помню, конечно. И что?

— Будь моей! — падая на одно колено, патетично возвестил Дэн, протягивая ко мне руки. Я снова расхохоталась и не устояла:

— Ладно, за выходные попытаюсь придумать, как преподнести это Дафне.

— Спасибо! — с явным облегчением поблагодарил он и приглашающе открыл дверь. Мы вышли из кабинета и молча шли рядом. — Могу я задать личный вопрос? — спросил Дэн уже на парковке, и по его лицу я поняла, что решиться на это ему было непросто.

— Разумеется.

— Зачем тебе Дафна?

Я непонимающе повернулась к нему и даже остановилась.

— В каком смысле?

Он слегка замялся, но не стал делать вид, что вопрос — ерунда и переводить тему. Оглянулся, убедился, что рядом никого нет, и со вздохом повернулся ко мне.

— Ник, прости, если я лезу не в своё дело. Не подумай, что я хочу настроить тебя против неё. Я был бы рад, — вставил он, разводя руками, — но дело не в этом. Раньше вы были подругами, но после той истории… Между вами всё изменилось. Вы с Дафной потом помирились, но она же не меньше Лины виновата. Но дело даже не в этом! Она давно не та девочка, что когда-то стала твоей лучшей подругой. Она изменилась — и я это говорю не как её бывший парень. Это очень видно со стороны.

Я смотрела на него и снова чувствовала это — растерянность. Не понимала, о чём он говорит, не знала, что отвечать.

На прошлой неделе Дафна упоминала ситуацию, из-за которой мы перестали общаться с Линой, но из её слов невозможно было сделать вывод о том, что Дафна и сама несёт часть вины. Что бы тогда ни произошло, мне нужно было узнать правду, потому что это напрямую касалось Доминик и определяло мои взаимоотношения с окружающими. Это было важно, и нельзя было допустить, чтобы я продолжала как слепой котёнок тыкаться в стены, не представляя, какова реальность на самом деле.

— Ты считаешь, я ошиблась? — глядя Дэну в глаза, спросила я, даже толком не понимая, что спрашиваю.

— Да, — ответил он без запинки и поджал губы, демонстрируя то ли недовольство, то ли сомнения. — Прости.

— Можешь объяснить?

Он непонимающе нахмурился, пару секунд изучающе разглядывал меня почти не моргая, будто высматривая что-то в глубине моих глаз, а затем решительно кивнул.

— Поехали ко мне. Не здесь же говорить.

— Л-ладно, — с запинкой согласилась я.

Дэн смотрел на меня ещё несколько секунд, будто не верил, что я не передумаю, а затем кивнул на машину, открыл мне дверь и, когда я села за руль, захлопнул её и наклонился ко мне, погладив по плечу ободряющим жестом, будто обещая, что всё будет хорошо.

Всю дорогу я строила предположения, но никак не могла определиться, в каком направлении думать. Дафна говорила о предательстве Лины, Дэн — о вине Дафны. Ревность и испорченные отношения с парнем — вот единственное, на что хватило моей фантазии. Но верной эта версия быть не могла, будь всё так просто, это не вспоминали бы с такими скорбными лицами.

Когда я въехала во двор дома Дэна, он уже успел выйти из машины и снова любезно открыл мне дверь. Улыбкой поблагодарив, я следом за ним прошла в дом, поздоровалась с собственным братом, помахавшим мне рукой, и прошла к бассейну, позволив Дэну заняться приготовлением напитков для нас.

Шон по-прежнему жил у Морисенов, появляясь дома лишь на выходных — когда приезжал отец. Брайан практически не попадался мне на глаза, то ли отсутствуя, то ли, что более вероятно, сознательно так выбирая время, чтобы не пересекаться со мной. Мама о нём совсем не говорила, и меня это устраивало, но сейчас снова поднялось раздражение: какого чёрта Шон должен напрашиваться в гости из-за какого-то придурка…

Когда Дэн вернулся, я была раздражена и разговор начался с неправильной ноты:

— Все горазды критиковать. А что бы ты сделал на моём месте?

Он не растерялся.

— Сначала как следует врезал бы Лине, потом отхлестал по щекам Дафну, а после прекратил бы с ними обеими все контакты.

Это совершенно ничего не объясняло, напротив, сильнее запутывало. Нужно было надавить.

— Почему? — подавшись вперёд, я уставилась на Дэна. — Давай без абстрактных фраз. Представь себя на моём месте, они обе — твои близкие друзья. Ты сам бы как поступил? Думаешь, я поверю, что ты стал бы бить девушку? Это смешно! А я спрашиваю серьёзно: что бы ты сделал?

— Я понимаю, но… — он отвёл взгляд, а через секунду снова неуверенно спросил: — Ник, ты позволишь говорить откровенно?

— Разумеется! — почти потребовала я, действительно больше всего желая наконец разобраться в непонятной ситуации. — Именно этого я и хочу!

Дэн кивнул, но не спешил начинать. Отпил из бокала, поёрзал, устраиваясь удобнее, обвёл взглядом террасу. Я молчала и терпеливо ждала.

— Я не понимаю, почему ты простила Дафну, — заговорил он, не глядя на меня. — Вы с Брайаном всегда были близки. Собственно, именно он был твоим лучшим другом, а все остальные делили места у его пьедестала, в том числе и Дафна. Но его ты так и не простила. Лучшего друга да ещё и брата. И с Линой порвала все отношения без колебаний, а вот Дафна вышла сухой из воды. Её вина, может, меньше, чем Брайана, но… не больше, чем вина Лины — они обе там были. В конце концов, не напиши об этом Лина… может, Брайан не дожил бы до этого дня?

Я смотрела прямо перед собой и собирала мозаику прошлой жизни Доминик, едва ли замечая, что происходит вокруг. Теперь, когда в истории фигурировал Брайан, был шанс наконец сложить чёртов пазл. С пробелами, не без того, но ухватить суть. Окружающие давали по одной детальке, и, конечно же, по отдельности те были совершенно бесполезны. Шон упомянул, что брат чуть не убил его. Дафна сказала, что Лина предала доверие. Дэн привязал к этому Дафну… Угловые кусочки были найдены.

Напрашивалось одно объяснение, но мне трудно было привязать его к хорошо известным по сериалу персонажам. Если допустить, что я всё верно поняла, выходило следующее.

Находясь в наркотическом опьянении, Брайан едва не убил Шона, а затем Лина не удержала язык за зубами и растрезвонила об этом, что привело к отправке Брайана в реабилитационный центр. То есть они были вместе и, вероятно, принимали наркотики, но что-то пошло не так… Я понимала, почему Доминик поссорилась с Линой — как бы она сама ни относилась к поступку брата, одобрить полоскание грязного белья члена семьи не могла. И это при условии, что Лина не связана с покушением на Шона и была просто свидетелем, чему нет ни подтверждений, ни опровержений. Но если и Дафна замешана… Блэйки ведь знают историю, они не принимали бы в своём доме девушку, что участвовала в несчастье с их младшим сыном… Или Лина ославила только Брайана, скрыв, что он был не один?

Господи, как же не хватает сценария! Я ни черта не понимаю!

— Прости, Ник, я не должен был лезть…

Я так глубоко ушла в себя, что не заметила, когда Дэн успел пересесть и обнять меня.

— Я идиот. Прости, что поднял эту тему. Никки, ну не сердись, пожалуйста… — Он заглядывал мне в лицо, и было очевидно, что не знал, что теперь делать.

— Всё в порядке, — чуть заторможенно покачав головой, я попыталась выдавить улыбку, но не вышло. — Правда, я не сержусь. Просто твои вопросы заставили задуматься.

— Если ты хочешь дружить с Дафной — это твоё право. Я слова не скажу против, обещаю.

— Нет, не надо, — поморщившись, подняла взгляд и вздохнула. — Я не сержусь. Просто подумала о том, как по-разному люди воспринимают одну и ту же информацию. Как она искажается при передаче. И как недомолвки приводят к непониманию, проблемам… Та история… Никто ведь не сверял показания.

— Что ты хочешь сказать? — настороженно спросил Дэн, отстраняясь. — Всё было не так?

— Не как — так? — хмыкнула я.

Он задумался и через минуту досадливо покачал головой.

— Ты права. Мы знаем историю только со слов Лины. Дафна не пыталась её опровергнуть, потому никто не усомнился. А что говорил Брайан?

— А кто-то спрашивал Брайана? — парировала я. И оказалась права в предположениях.

— Ну да, — протянул Дэн, снова скривившись, — он же был под кайфом, его словам веры ноль, если он вообще помнил, что натворил. Ник? Но ведь Лина с Дафной… ну… они же не… Ты правда думаешь, что Лина могла всё выдумать?

— Не знаю. В этом и есть главная проблема: я не знаю, что и как было. Нет никаких подтверждений, что именно в тот день Лина с Дафной не составили Брайану компанию… — я замолчала, боясь сказать что-то не то.

Однако Дэн не продолжил фразу, напротив, решил свернуть болезненную тему:

— Шон сказал, что Брайан намерен восстановиться в Калтехе. Это было бы здорово. Ты-то, конечно, уже будешь в колледже, но хотя бы мелкому не придётся прятаться у друзей, сможет вернуться домой.

— Учитывая, что родители планируют переезд, для Шона это единственный вариант удачного развития событий. Потому что на новом месте он никого не знает — ему будет негде прятаться.

Дэн хмыкнул, смотря в сторону дома.

— Заберёшь его с собой. Тем более если от идеи ехать в Гарвард ты отказалась. Наверняка рядом с кампусом выбранного тобой университета найдётся школа.

— Умеешь утешить, — безрадостно улыбнулась я, действительно почувствовав облегчение. Конечно, всерьёз я не рассматривала такой выход из затруднения, но чем чёрт не шутит?

Жаль только, исчерпывающих ответов я так и не получила.

— Я испортил тебе настроение? — спросил Дэн после паузы. Я покачала головой, но он не поверил. — Конечно испортил. Прости, Ник, я не хотел. Просто меня вправду бесит, что Дафне всё вечно сходит с рук… Кори звал к себе сегодня. Как насчёт отвлечься?

— Кори? — повторила я, соотнося имя с персонажем. — Меня не приглашали.

— Никки, я тебя приглашаю! Ну что ты как неродная? Это Дафну никуда не зовут — из-за меня. А тебе по-прежнему все рады.

И снова незнание реалий застало врасплох. Был ли Дэн прав, говоря, что мне рады? Это могло быть как правдой, так и попыткой выдать желаемое за действительное, или вовсе вежливой ложью. В сериале Доминик всего пару раз бывала на многочисленных вечеринках, а в чём была причина этих редких появлений, разумеется, не объяснялось.

— В Лос-Анджелес с Дафной и Сейдж я, очевидно, не еду, так что почему бы и нет. Нужно будет переодеться… Заедешь за мной? — с ухмылкой спросила я, решив не забивать себе голову. Дэн обрадованно кивнул. — Тогда у меня есть час до приезда отца, а значит, до того момента, когда нужно будет отвозить Шона. Чем займёмся?

— Бездельем! — широко улыбнулся он в ответ, искренне радуясь, что неприятный разговор не повлиял на наши с ним отношения вообще и желание проводить с ним время в частности.

Признаться, я тоже была этому рада, и следующий час мы провели за праздной болтовнёй и слегка нарочитыми попытками обойти все сложные темы.

На полпути к дому я свернула к обочине, отстегнулась и повернулась лицом к сидящему на заднем сиденье Шону.

— Заранее прости за эти вопросы, но Дэн заставил меня вспомнить не самые приятные события, и мне некого спросить, кроме тебя.

— Ты в порядке? — заволновался брат.

Успокоительно улыбнувшись, я кивнула и пояснила:

— Дело в Дафне.

— А что с ней?

Шону было всего одиннадцать, и с моей стороны было совершенно неправильно втягивать его в свои проблемы, но мне действительно нужна была помощь. Я устала блуждать в потёмках.

— С ней-то всё в порядке, а вот с тобой… Мы не можем избавиться от Брайана, он наш брат, и это не изменить, но… Только он виноват в том, что с тобой случилось? Дафна не при чём? Сможешь рассказать, что тогда произошло? Понимаю, это неприятно, но…

— Нормально, — перебил Шон. Он не выглядел расстроенным или травмированным, впрочем, я не имела дела с детьми и не могла судить. — Тебя что-то конкретное интересует?

— Дафна, — поспешно уточнила я. — Но расскажи всё.

Шон вздохнул, перевёл взгляд с меня на горизонт и заговорил спокойным голосом — без эмоций. Стало очевидно, что после возвращения старшего брата он очень много об этом думал, и моя просьба вовсе не разбередила воспоминания, даже напротив, позволила вслух проговорить то, что крутилось у Шона в голове.

Брайан был гордостью родителей, не просто старшим сыном, но почти гением. Первый в учёбе, добрый и отзывчивый мальчик, красавец; его досрочно приняли в Калтех, он побеждал в спорте и блистал на школьных конференциях, у него было полно друзей — не сын, а мечта. Родители ему доверяли и потому почти не контролировали, и это не могло не иметь последствий. С Доминик у них была небольшая разница в возрасте, к тому же та тоже была умницей, и потому они отлично ладили. А вот с Шоном разница была почти в десять лет… и Брайана раздражала необходимость присматривать за ним вместо того, чтобы развлекаться, хотя родителям он не перечил и таскал брата за собой. В том числе на вечеринки к друзьям — с алкоголем, сексом, полуночными посиделками.

О наркотиках тогда ещё никто не знал.

В роковую для Шона ночь Блэйков не было в городе. У отца был сложный клиент, он несколько недель не мог вырваться домой, и мать сама решила навестить его в Маунтин-Вью. Доминик же в то время была с Джимом. И потому некому было вмешаться.

Брайан отправился к подруге — Лине. Шон провёл весь день у бассейна, терпеливо ожидая, когда ему уделят внимание или хотя бы закажут пиццу, но брату было не до него. В конце концов, перегревшийся на солнце голодный ребёнок закапризничал и начал ныть, что хочет есть и вообще домой. Шон ничего плохого не заподозрил, когда Брайан стал непривычно груб, обиделся и вернулся к бассейну, да там и задремал. Разбудили его пьяные песни — пока он спал, к Брайану и Лине присоединилась Дафна, они напились…

— Я спросил, когда мы пойдём домой, — посмотрев на меня, поделился Шон, — сказал, что весь день голодный и если он ничего не сделает, мне придётся звонить родителям, а он изменился в лице и принялся на меня орать. Понимаешь, Ник, я даже не испугался, скорее, удивился. Я никогда его таким не видел, не знал, как реагировать. Лина сказала перестать обращать на меня внимание, что я поною и заткнусь, а Дафна заявила, что я порчу им вечер… и тогда Брайан бросился на меня, схватил за шею и принялся душить. Девчонки завизжали, кто-то его толкнул, и мы упали в бассейн. Следующее, что помню, палату в больнице и жуткую боль в горле. А на следующий день разразился скандал, Брайана отправили на реабилитацию, и я его больше не видел. Пока я был в больнице, ко мне не лезли с вопросами и никого не пускали, а после выписки… Кажется, все решили, что избегая эту тему, делают мне лучше, так что некоторое время я мог только с миссис Арчер разговаривать, даже родители притворялись, что всё отлично…

— Получается, — медленно протянула я, переваривав информацию, — это Дафна его спровоцировала.

— Да чёрт его знает, — вздохнул он, поморщившись. — Он же не в себе был. Они все трое были не в себе. Я знаю, что она твоя подруга…

— Ты мой брат, — резко перебила я, ничуть не кривя душой вставая на его сторону.

— Да, но ты обо всё узнала уже после возвращения. Я помню, как ты плакала, а Дафна утешала тебя… Она не просила меня молчать, но выразительно смотрела и явно боялась, ну и я подумал: а кому стало бы лучше, если бы ты лишилась подруги? И не стал ничего говорить.

— И зря.

— Ты была и так расстроена. Лина ведь тоже была твоей подругой.

— Видимо, не была. Это я так по наивности думала, — недовольно перебила я.

— Никто не мог предположить, что она так поступит. Все и так бы узнали, что наш золотой мальчик наркоман, для родителей эта новость стала сильным ударом — всё-таки он не на случайного человека напал, а на меня, а Лина… Я не понял, зачем она раструбила о том, что он чуть не убил меня. Она ведь давно знала, что он торчит. И молчала.

— Давно знала? — переспросила я.

— Ну да, — чуть удивился Шон, а затем по-взрослому презрительно хмыкнул. — Ах да, я забыл, она же до сих пор притворяется хорошей девочкой. Ник, они вместе принимали. Я собственными глазами видел, как она нюхает кокаин. И не один раз. Потому и удивился той статье — зачем сдавать подельника, что может утянуть тебя за собой? Брайан был в центре без связи, но она же не могла не понимать, что он выйдет и в отместку легко раскроет её тайны?

Я шокированно хлопала глазами.

Вот тебе и знание персонажа.

Шон замолчал, мне тоже нечего было сказать, и через пару минут я завела машину и продолжила путь. В голове царил хаос. Мысли змеиным клубком переплетались, перетекая одна в другую, связываясь в узлы и не желая распутываться — сосредоточиться не получалось. Но кое-что я всё же поняла. Ни Брайану, ни Лине, ни Дафне в моей жизни места нет. Не знаю насчёт наркотиков, я до сих пор не могла с уверенностью сказать, нет ли в окружении Доминик наркоманов, зато с человеческими качествами старшего брата и бывших подруг всё ясно: хорошие люди не подвергают опасности младших братьев своих друзей, не лгут об обстоятельствах, едва не приведших к трагедии, и не валят вину на других. Лина отводила подозрения от себя, а вот что помешало Дафне быть со мной откровенной… Неужто Доминик на самом деле ни о чём не догадывалась? Признаться, я уже не хотела этого знать, сделав для себя выводы.

— Шон, — остановив брата перед самой дверью, я серьёзно посмотрела ему в глаза. — Что бы тебе ни понадобилось, ты всегда можешь на меня положиться.

— Люблю тебя, — со смущением улыбнулся он, потерся о моё плечо кошачьим движением и скользнул в дом.

Брайана не было, поэтому вскоре настроение выправилось. Мне нужно было время, чтобы переосмыслить известные сведения с учётом новой информации, а пока я решила воздержаться от каких-либо резких действий и позволила себе побыть просто Доминик. Мы пообедали всей семьёй, причём не только я, но и Шон делал вид, что никакого разговора о прошлом не было, и к тому моменту, когда за мной приехал Дэн, я почти сама поверила, что всё отлично.

* * *

В жизни каждого человека наверняка хотя бы раз встречался тот, про кого можно было сказать «никогда бы не подумал, что он способен на такое». Идеальные мужья за закрытыми дверями били жён, любящие жёны за спиной супругов напропалую изменяли, мамочки из пригорода варили мет на заднем дворе, добросовестные работники обворовывали компании, милые дети оказывались жестокими живодёрами — и это лишь самые банальные примеры.

Лина Догман была…

Мне лишь предстояло выяснить, какой она была на самом деле, но выглядела она как тот самый человек, о котором почти невозможно подумать плохо.

Главная женская роль в сериале, у которой было больше экранного времени, чем у всех остальных персонажей, Лина умудрялась оставаться загадкой. О её раннем детстве известно было мало: родители развелись, когда Лине было десять, но сумели сохранить нормальные отношения. Отец был неплохим актёром, которому повезло попасть на телевидение и стать ведущим собственного шоу, мать занимала какой-то высокий пост в Голливуде и чуть ли не единолично решала, кому выделять одиннадцатизначные суммы на съёмки… Иными словами, у Лины был свободный вход во все павильоны Голливуда, благодаря чему она успела сняться в десятке фильмов ещё до средней школы. Она была красивой и умной девушкой, у которой всё получалось легко и естественно. Учёба, школьный спорт, отношения — она преуспевала везде, но почему-то не вызывала зависть, только восхищение. В первых сезонах Лина мне нравилась, она умела расположить к себе, а потом, когда вся моя симпатия сосредоточилась на Кэмдене, я начала замечать её недостатки, притворство, ненатуральность улыбок — она стала бесить.

В конце первого сезона у них с Кэмденом произошла первая серьёзная размолвка. Оба готовились к поступлению в Стэнфорд, но потом Лине сделали предложение — место соведущей в дневном шоу с низкими рейтингами, и она фактически потребовали от Кэмдена отказаться от учёбы и переехать с ней в Голливуд. Но вскоре шоу прикрыли, Лине стало незачем уезжать, пара помирилась, но осадочек, как говорится, остался — и у зрителей, и у самого Кэмдена. Уже на первом курсе Лина вошла в редсовет и стала постепенно меняться; перемены были не резкими и потому не бросались в глаза, но я столько раз пересматривала сериал, что могла назвать чуть ли не точную дату, когда Лина начала превращаться в обычную стерву.

Однако сейчас я уже не была так уж уверена в своей правоте. История с Брайаном недвусмысленно намекала, что Лина была такой уже в школе, просто… то ли лучше скрывала недостатки своего характера, то ли не имела возможности открыто его продемонстрировать и успешно притворялась. Раскрывая душу перед камерой, она сумела оставить за кадром те секреты, что могли её дискредитировать или выставить в невыгодном свете. Мне казалось, что я отлично её знаю, но на поверку оказалось, что она такая же незнакомка, как неписи вроде Доминик.

Как бы то ни было, попав сюда и став частью этого мира, я не искала к ней подходов и не старалась сблизиться, напротив, рассчитывала избавиться от неё в кратчайшие сроки, но даже не уделяя ей внимания, смотря лишь на Кэмдена, не могла не замечать её недостатков. Этот её телефон… В сериале она ведь тоже была блогером и вела активную переписку с подписчиками, снимала много роликов, однако не вела себя так, будто весь мир сосредоточен в её телефоне. Она была общительной, весёлой, милой, находила время и на друзей, и на развлечения, и на спорт — ничего этого в реальности не было. Будто Лина-из-сериала и девушка, что сидела напротив, не имели вообще ничего общего. Я вспоминала первые серии и понимала, что всё так же остаюсь неписью — сериальные события происходили вдали от Доминик. Быть может, в то время — она другая, не могу судить, но здесь и сейчас — Лина Догман ужасная компания.

Дэн понимал, что своими вопросами испортил мне настроение, и всеми силами старался развеселить или хотя бы отвлечь, и в конце концов ему это почти удалось. «Почти» потому, что хотя разглядывать Лину я перестала, отвернуться и сосредоточиться на общении всё же не вышло: рядом с Линой сидел Кэмден, и как только я отвлеклась от неё, сразу же вспомнила о том, что между нами было — усилия Дэна пропадали втуне.

И у меня возникли сомнения, что та ночь мне не приснилась, потому что Кэм вёл себя со мной так, будто между нами не было ровным счётом ничего. Он игнорировал не только мои взгляды, но и вообще моё присутствие, смотрел на меня не с мужским интересом, а как на едва знакомого человека, и уж точно не искал моего общества. Это было обидно и заставляло сомневаться, что стоит упорствовать в желании его заполучить. Внутренний голос всё чаще звучал с осуждающими интонациями: мало ли, что я там надумала себе при просмотре сериала, это не оправдывает моё поведение — я ведь откровенно лезу в чужие отношения, а между тем Кэмден не сделал ничего, что могло быть сочтено за намёк на его желание что-то изменить. В конце концов, это я могу придавать большое значение сексу, может, для него это ерунда, случайный эпизод, который не значит ровным счётом ничего. Может, Лина — даже не сериальная, а вот такая несовершенная — это именно то, что ему и нужно, не зря же он столько лет встречался с ней!

Медленно потягивая коктейль, я наблюдала за ним сквозь упавшую на глаза чёлку, не боясь, что кто-то заметит мои взгляды, и грызла саму себя сомнениями. Кэм был расслаблен, чувствовал себя свободно и раскованно, смеялся над шутками Кори и острил…

— Принесу ещё льда.

Засмотревшись, я упустила нить беседы и с удивлением проводила Кэмдена взглядом, а затем, повинуясь неясному порыву, двинулась следом. В доме было тихо и прохладно, после бьющих прямо в глаза закатных лучей солнца казалось, что вдруг выключили свет, но я знала, где искать Кэма, и прошла на кухню. Он доставал из морозилки лёд и не слышал моих шагов, и когда распрямился, оказался нос к носу со мной.

— Ник… — только и успел произнести он, прежде чем я обвила его шею руками и, прижавшись всем телом, поцеловала.

Если он не ответит — клянусь, я перестану его преследовать!

Но он ответил. Не глядя бросил пакет со льдом на столешницу и стиснул меня в ответных объятиях. Мы целовались самозабвенно. Из моей головы вымело вообще все мысли, мир сузился до ощущения его тела, его рук, его губ…

Он отстранился так внезапно, что я едва не упала. Схватил пакет со льдом и быстро зашагал к выходу из кухни, оставив меня непонимающе моргать. Сбитое дыхание, задранная юбка, сводящее с ума желание — а он просто взял и ушёл.

Три секунды спустя я поняла причину его поведения и едва успела привести одежду в порядок до того, как в кухне появился Кори, чьи шаги и заставили Кэмдена ретироваться.

— Ник? Всё в порядке?

Я пожала плечами, не в силах ответить. Разочарование и неудовлетворённое желание грозили прорваться то ли слезами, то ли грубостью, а потому не стоило давать себе волю.

— Конечно, — усилием воли придав голосу обычный тон, я отвернулась и заскользила взглядом по кухне, ища оправдание своему присутствию. — Пить захотелось.

Кори с недоумением кивнул и прошёл к шкафчику, а достав соломинки, молча вернулся к гостям.

Горько усмехнувшись, я сделала глубокий вдох и медленно выдохнула, призывая себя к спокойствию, а затем тоже зашагала обратно к бассейну. Что бы я ни чувствовала, посторонним знать об этом необязательно.

Кэмден вновь сидел рядом с Линой, болтая с друзьями и не глядя на меня. Вздохнув, я залпом допила свой напиток и улыбкой попросила Дэна принести следующий. Что ж, никаких сомнений у меня больше не осталось — Кэм лишь притворяется равнодушным. Всё правильно, у него есть девушка, и быть застуканным целующимся с другой в десятке ярдов от неё — ему не нужны эти «приключения», он не теряет головы и прав в этом. И всё же чувства к Доминик у него есть, и они чертовски сильны, раз он не в силах совсем отказаться от риска.

И что мне с этим делать? Продолжать подлавливать его в местах, где нас не увидят, действуя как какая-то стереотипная любовница в надежде, что он изменит мнение относительно моих намерений и наконец поймёт, что со мной ему будет лучше, чем с Линой? Или, скорее, даже не поймёт, а поверит в то, что я настроена серьёзно и это не сиюминутная блажь?..

Кэм даже не смотрел в мою сторону, причём нарочито не смотрел, и это задевало вопреки тому, что я понимала, почему он так себя ведёт. И скрывать разочарование с каждым коктейлем становилось всё сложнее. Предчувствуя, что могу сделать что-то такое, о чём пожалею, я поднялась с намерением покинуть вечеринку…

— О, Никки, да ты на ногах не стоишь, — подхватив меня за талию, помогая удержаться на ногах, протянул Дэн со смехом и посмотрел мне в лицо.

— Просто ногу отсидела, — буркнула я, мысленно соглашаясь, что перестаралась с алкоголем в попытках не пялиться на Кэма.

Я сделала шаг, и Дэн двинулся вместе со мной, не убирая руки, хотя я уже вполне уверенно стояла на ногах. Я была пьяна, но не настолько, чтобы опозориться.

— Ты в порядке? — спросил он, когда мы вошли в дом. — Выглядишь расстроенной.

Ограничившись пожатием плечами, не испытывая желания рассказывать ему о том, что чувствовала весь вечер, наблюдая за объятиями Кэма и Лины, я не уследила за выражением лица, и Дэн подошёл ближе, обняв меня уже обеими руками и теперь смотря снизу вверх.

— Кто посмел тебя обидеть? — маскируя заботу шутливой интонацией, спросил он, заглядывая мне в глаза.

— Никто, — с налётом грусти вздохнула я, не смея роптать на судьбу, подарившую мне новую жизнь, и усмехнулась. — Просто завидую чужому счастью.

Секунду он вглядывался в мои глаза, а затем наклонился…

Целовался Дэн изумительно. От удивления, опьянения и его мастерства я не сразу сообразила, что не должна отвечать. Это было приятно. Больше чем просто приятно. Я потерялась в ощущениях, позабыв обо всём на свете. Дэну было плевать, увидит ли кто нас, его не смущали ни случайные свидетели, ни другие надуманные ограничения, ни возможные сплетни, и, самое главное, он не пытался прятать испытываемые эмоции, позволяя себе откровенно наслаждаться близостью. Контраст даже через опьянение был очевидным.

Не разрывая поцелуя, Дэн потянул меня к лестнице — я не сопротивлялась. Обида на невнимание Кэмдена, разбуженное его поцелуями желание и банальный алкоголь туманили разум, удовольствие ослабляло здравый смысл, и останавливаться не хотелось. Я даже не поняла, как мы оказались в гостевой спальне, позволила увлечь себя к кровати…

И всё же не смогла перейти черту.

— Стой, — отвернувшись, я упёрлась в плечи Дэна обеими руками, вынуждая его отстраниться. — Дэн, нет, остановись.

Расширенные от возбуждения зрачки делали его глаза чёрными. Он тяжело дышал и недоумевающе смотрел на меня, не понимая причин задержки.

— Что такое?

— Прости, — сказала я, испытав стыд и неловкость. Алкоголь смазывал мысли, но неправильность происходящего всё же была отчётливой. Дэн мой друг, и хотя я не сомневалась, что секс с ним будет отличным, это не стоило того, чтобы рисковать нашей с ним дружбой и отказываться от Кэмдена. — Я не…

— Никки, ты такая красивая… — Дэн вновь меня поцеловал, и вновь я не сразу его остановила.

— Серьёзно, перестань.

Мы лежали на кровати, он нависал надо мной, мы оба успели лишиться половины одежды…

— Что не так? — Дэн сделал над собой усилие и послушно отстранился.

— Извини. — Я завозилась, пытаясь выбраться из-под него. — Я не могу.

— Почему? — не сдвинувшись ни на дюйм, спросил он почти спокойно.

— Я… — замолчав, подняла глаза на него и тотчас отвела взгляд. Я не могла сказать правду, а врать не хотела. Дэн мне вправду нравился, с ним было легко и интересно, он был отличным другом… — Ты мне нравишься, но… — я поморщилась и заставила себя это сказать: — Прости. Другой человек мне нравится намного сильнее.

Три секунды он смотрел на меня изучающе, а затем наконец слез с меня и лёг рядом, положив руку мне на живот, тем самым удерживая от побега.

— Ты же ни с кем не встречаешься, — не скрывая разочарования, заметил он вполголоса, — я бы знал.

— Нет, но… — я снова поморщилась и призналась: — Это не потому, что я не хочу.

— Безответная любовь? — хмыкнул он, увидел выражение моего лица и покачал головой. — Он идиот, — припечатал Дэн и вновь навис надо мной. — А я не так глуп, чтобы не замечать, какая ты классная. Никки? Уверена, что не хочешь меня?

Он снова целовал меня, и в этом было больше нежности, чем страсти. Он вспомнил, что я не просто очередная красотка, которую можно затащить в кровать и, трахнув, забыть через полчаса, а его подруга, а потому и тон, и выражение лица изменились.

— Прости, Дэн, я не должна была позволять тебе так далеко зайти, но, сказать по правде, ты обалденно целуешься, — усмехнулась я, легонько стукнув его в плечо, — на какой-то миг я даже забылась, но… Тебе удалось застать меня врасплох, но это была бы ошибка.

Он вздохнул, видимо, уговаривая себя успокоиться, и криво улыбнулся.

— Понимаю. — Снова лёг рядом, машинально поглаживая мой живот. — Ты классная, Ник. И мне кажется, у нас могло бы получиться…

— Дэн, — предупреждающе начала я, но он не дал сказать.

— Я понял и ни на чём не настаиваю, — мягко перебил он. — Мы друзья. Мы оба одиноки. Мы могли бы просто развлечься, раз уж на большее ты не готова… Но я понял, Ник, — Дэн улыбнулся и чмокнул меня в нос, снова не дав возразить. — Это же не Джим? — Я помотала головой, и он рассмеялся. — Я так и не думал, просто уточнил. Тогда кто? Не видел, чтобы ты на кого-то смотрела как-то по-особенному.

Я хмыкнула, чуть не рассмеявшись. Мне казалось, что все видят, как бесстыдно я пялюсь на Кэма.

— Неважно.

— Да ладно тебе, мы же друзья! Так кто он?

— Серьёзно, неважно. У него есть девушка, так что…

— Неожиданно, — присвистнул Дэн, привстав на локте и заглядывая мне в лицо.

— Что именно? — не поняла я.

— Что ты обратила внимание на того, кто занят. Вы с Дафной… — он вдруг замолчал и смешался. — Извини.

— Да нет, продолжай, — попросила я, действительно желая узнать, какое мнение о Доминик сложилось у окружающих вообще и у Дэна в частности.

Он помолчал, всматриваясь мне в глаза, вздохнул и состроил извинительную гримасу:

— Мне казалось, что ты можешь заинтересоваться лишь тем, кто по уши в тебя влюблён.

— Это… удобно, — наконец нашлась я с ответом, проанализировав его слова. — Безответное чувство, знаешь ли, не самое лучшее, что может произойти с человеком. Самооценку не укрепляет точно.

— Несомненно, — хохотнул он. — А этот парень вообще в курсе насчёт твоих чувств? Уверен, знай он, что ты в него влюблена, сейчас здесь был бы он… С другой стороны, нет смысла, наверное, открываться, да? Пара месяцев — и мы все разъедемся по колледжам, а там ты быстро его забудешь.

Я молча покачала головой, давя грустный стон.

— Так что, — подождав, возобновил разговор Дэн, — ты намерена всё это время оставаться одна? Я бы с радостью скрасил твоё одиночество.

Рассмеявшись, я толкнула его в грудь, заставляя опрокинуться на спину, и поцеловала в губы.

— Ты классный. Но мы друзья, Дэн, и менять парадигму наших отношений я не планирую.

— Ну что ж, понял-принял, — спокойно улыбнулся он в ответ, притянул меня к себе, заставляя вытянуться рядом и положить голову ему на плечо. — Ты хороший друг, Ник, на трезвую голову я бы не стал к тебе подкатывать, чтобы не рисковать нашими отношениями, так что рад, что пьяные поцелуи этого не изменили. Имей в виду, я готов повторить в любой момент. Но мне всё-таки интересно, кто сумел проникнуть в твоё сердце. Я же знаю его, да? Это кто-то из нашей компании?..

Дэн задавал вопросы, сам на них отвечал, отбрасывая версии и выдвигая новые; паузы между словами становились длиннее, голос звучал всё тише… Рядом с ним мне было спокойно и легко, можно было не притворяться больше обычного, честно говорить о чувствах и не напрягаться. Он был отличным другом… Как уснула, я даже не заметила.

И ни один из нас не увидел, как дверь открылась, как Кэмден вошёл и замер посреди комнаты, смотря на нас, и как он бесшумно удалился, так и не сказав ни слова.

Спать с Дэном оказалось весьма приятно. Он не храпел, не пинался, не крутился, так и норовя прижать твои волосы — то есть сразу же приобретал неоспоримую фору перед миллионами мужчин, не могущих похвастаться такими достоинствами. Уснув рядом с другим человеком, едва ли впервые в жизни я спокойно спала… и проспала бы до самого утра, если бы не форс-мажор.

Мирный сон был нарушен жутким воплем, который оборвался на высшей ноте — и снова наступила тишина.

— Что это было? — сонно спросил Дэн, привстав на локте и вглядываясь во тьму за окном.

— Не знаю, — ответила я, проснувшись одновременно с ним, и сама удивилась тревоге в своём голосе.

Мы переглянулись и, не сговариваясь, одновременно поднялись, разыскивая в потёмках одежду. Крик не повторился, тишина с каждым мгновением наполнялась звуками — возможно, кто-то, как и мы, задавался вопросом, что это было, шуршал одеждой или пледами, шаркал в темноте по коридору; ничего нельзя было разобрать, но было неспокойно.

Пара минут — и мы были готовы идти выяснять, что случилось, однако Дэн преградил мне путь, встав перед дверью.

— Всё в порядке? — неуверенно спросил он, но смотрел прямо.

Я оглянулась на окно, а затем поняла, что вопрос относится не к крику, а к тому, что было ночью и совместному пробуждению.

Свет мы так и не зажгли, хотя смущаться вроде не было причин — вчера мы не успели раздеться полностью, и всё же это чувство присутствовало, притуплённое беспокойством. И эти сборы в темноте ситуацию не упрощали, напротив, превращали даже не совершённую глупость во что-то ужасно гадкое. И это было неправильно.

Я шагнула к Дэну и, поднырнув под его рукой, щёлкнула выключателем. А когда мы проморгались, чуть улыбнулась и погладила его по руке.

— Конечно. Мы выпили лишнего, но не сделали ничего предосудительного или неправильного.

Дэн просиял, притянул меня к себе и целомудренно поцеловал в нос.

— Ты меня успокоила, но всё равно — извини.

— Забыли.

И мы наконец вышли из комнаты, оставляя неловкость позади.

В гостиной на первом этаже горел свет, со стороны бассейна доносились встревоженные голоса, на втором этаже слышались вопросительные восклицания — не только нас разбудил крик.

Выйдя из дома, я сразу осмотрела собравшихся и с облегчением увидела целого и невредимого Кэма. Конечно же с Линой рядом, но это были неважные детали — главное, с ним всё в порядке.

— Что случилось? — озвучил волнующий многих вопрос Филипп, следом за нами присоединившийся к толпе.

— Меган упала с балкона, — пояснил обернувшийся Карл, успев всё рассмотреть до нашего появления. — Кажется, ногу сломала.

Приглушённые разговоры и испуганные лица недвусмысленно указывали, что это не шутка, и пусть никто и не подозревал Карла в столь идиотском чувстве юмора, поверить, что кто-то действительно мог свалиться с балкона…

Дэн потянул меня вперёд, и через минуту мы увидели бледную Меган, лежащую на земле и плачущую в объятиях утешающей её Софии. Прямо над ней был балкон, с которого, если верить Карлу, она и упала. Я задрала голову, рассматривая высокие резные перила, и почувствовала, как с каждой секундой укрепляются нехорошие подозрения.

Взгляд помимо воли заскользил по лицам. Почти все гости были пьяны, некоторые успели поспать час-другой и теперь соображали чуть получше, однако трезвых не было, как, впрочем, и до такой степени пьяных, чтобы не стоять на ногах. Меган не выглядела настолько пьяной, чтобы поверить, что она могла не заметить преграду и опрокинуться через кованые перила, с другой стороны, возможно было и иное объяснение: боль могла простимулировать выработку адреналина, который и заставил её мгновенно протрезветь…

Меган пытались спрашивать, что случилось, но она игнорировала все вопросы и только рыдала да ругалась сквозь слёзы.

Пока мы все топтались рядом с Меган, прибыли парамедики… и полиция. Первые диагностировали перелом и быстро забрали Меган, вторые же постояли немного, как и я несколькими минутами ранее, задрав головы к балкону, а затем велели не покидать дом и испарились — отправились на второй этаж осматривать «место происшествия».

— Происшествия? — негромко уточнил Саймон, ни к кому конкретно не обращаясь. — Ну, не преступления, и то хорошо.

Стало не по себе.

Несмотря на разгар весны и тёплый калифорнийский климат, ночью было прохладно, да и незачем было оставаться под балконом, и вскоре все вернулись в дом и собрались в гостиной. Кто-то сварил кофе, что было принято с благодарностью, и теперь все молча сидели с чашками, не зная, что говорить и делать. После бодрящего напитка я наконец полностью проснулась и стала соображать чуть лучше и забеспокоилась — мне давно пора было быть дома. Конечно, Доминик Блэйк совершеннолетняя девушка и вправе проводить ночи так и там, как и где сочтёт нужным, но попробуй это объясни родителям! И ладно мама, миссис Блэйк была жаворонком и ложилась спать рано, а потому частенько засыпала раньше, чем Доминик возвращалась домой. Но вот мистер Блэйк, который как раз сейчас должен был быть дома, приехав на уикенд к семье… По правде, за то время, что я была Доминик, я так и не успела его узнать и понять, он был добрым и приятным в общении, но как поведёт себя в такой ситуации?.. Было совершенно справедливо ожидать, что вернувшаяся под утро дочь его совершенно не обрадует.

Хотя Дафна говорила, что Блэйки не следили за детьми, и Доминик с Брайаном, ещё будучи несовершеннолетними, спокойно посещали вечеринки и возвращались домой не только поздно, но и нетрезвыми, и всё было нормально…

Однако помощникам шерифа было плевать на мои опасения.

Двое парней спустились в гостиную минут через двадцать — с хмурыми лицами. Они были похожи как братья: в одинаковой форме, с одинаковыми причёсками, одинаковой пробивающейся щетиной, волосами одного оттенка. Тот, что стоял слева, смотрел на нас без выражения, зато в глазах правого светилось злорадство — кажется, парень ненавидел всех богачей без разбора.

— По словам Меган Барнс всё произошло в три-пятнадцать. Где каждый из вас был в это время?

Народ зароптал, переглядываясь.

— Что произошло? — перекрыл шум голос Карла.

— Мисс Барнс столкнули с балкона, — любезно пояснил Левый, уже держа блокнот в руке. — Прошу всех присутствующих ответить на вопросы, пожалуйста, по одному проходите… — он замялся, осмотрелся и кивнул на ведущую в кухню дверь, — сюда, мы запишем ваши показания и отпустим вас.

Правый тем временем двинулся к входной двери и положил руку на висящую на бедре кобуру, всем видом выражая готовность пристрелить каждого, кто попытается уйти до дачи показаний.

Левый приглашающе махнул рукой и первым прошёл на кухню, но все остались на своих местах. В доме было тихо, как и на улице, и потому шум подъезжающих автомобилей мы услышали издалека. Вспомнив детективные сюжеты, неоднократно всплывающие в сериале, я представила себя на месте подозреваемого на допросе в исполнении Фрэнка Хайтауэра, местного шерифа, передёрнула плечами и поднялась с дивана. Нет уж, я лучше отвечу на вопросы Левого — молодого и вроде бы незлого офицера, чем подвергнусь допросу шерифа, ненавидящего весь мир после развода с ушедшей к богачу-лоббисту женой.

— Ник?

Я обернулась на голос Софии и нарочито пожала плечами:

— Что? Не вижу смысла тянуть. Быстрее ответим на вопросы, быстрее разойдёмся по домам.

Хотелось посмотреть на Кэмдена, но я сдержалась. В голову полезли воспоминания о поцелуях Дэна, и хотя для чувства вины не было никаких причин, я испытала именно его, будто изменила Кэму…

Сделав пару шагов, боковым зрением заметила поднявшегося следом Дэна, но не остановилась — всё логично, мы были вместе, мы — алиби друг для друга… Вот только что подумает Кэмден?

— Ты права, незачем откладывать, — улыбнулся мне Дэн, догнав и зашагав рядом, и это помогло справиться с эмоциями.

Левый был вежлив и деловит. Записал наши имена, внимательно выслушал рассказ о том, что мы проснулись от крика, а потому понятия не имеем, что происходило в доме вообще и с Меган в частности, и, зафиксировав показания в блокноте, отпустил нас. Мы вернулись в гостиную, и я сразу поймала на себе взгляд Кэма. Он смотрел… Не знаю, что было в его глазах. Хотелось бы думать, что ревность, но это было бы чересчур самонадеянно.

— Всё в порядке? — спросил он, адресуя вопрос Дэну и больше не глядя на меня.

— Ага, — кивнул тот в ответ. — Спрашивал, где были в момент падения Меган…

— Всем спокойной ночи, — чуть повысив голос, попрощалась я со всеми, притворяясь, что всё в порядке, а на деле страшась, что Дэн объяснит, почему мы были вместе и как так вообще получилось.

— Я тоже пойду, — сообщил Дэн. — Увидимся. Ник, подожди, я провожу тебя. Ночь всё-таки.

Нестерпимо захотелось обернуться и посмотреть, как на это отреагировал Кэм, но я не сделала этого.

Шериф уже был в доме — осматривался, Правый посторонился, когда мы подошли к двери, не препятствуя уходу. Перед домом стояло несколько полицейских машин, мимо которых мы поспешно прошли, и через минуту наконец оказались на тёмной улице — я беспричинно испытала облегчение.

— Думала, ты останешься с Кэмденом, — не зная, что сказать, произнесла я, пытаясь понять по лицу Дэна, о чём он думает.

— Зачем? — он повернулся и с недоумением посмотрел на меня. — Ты же не думаешь, что он может быть причастен к падению Меган?

Я замотала головой и даже фыркнула в ответ. В сериале не было ни этой вечеринки, ни падения Меган, так что я не могла наверняка утверждать, что вообще произошло, но в причастность Кэмдена не верила. Мало того что это было совершенно не в его характере, у него не было причин для такого поступка, не говоря уже о наличии алиби — Лина наверняка провела всё это время с ним и могла подтвердить, что Кэм не имеет никакого отношения к произошедшему.

И без того весь день балансирующее над отметкой «ужасно» настроение наконец рухнуло. Объятия и поцелуи — даже на это мне было неприятно смотреть. В сериале не было высокорейтинговых сцен, но все и так понимали, что происходит за закрытыми дверями между молодым мужчиной и красивой девушкой. И вот теперь я дала себе труд подумать об этом. Пару дней назад Кэмден спал со мной, вечером мы целовались… А затем он запер дверь гостевой спальни и трахал свою девушку.

Тошнота подкатила к горлу.

— Ник, ты в порядке?

Я подняла глаза и покачала головой.

— Нет. Но буду. Слишком много событий.

Дэн настороженно кивнул, и до самого моего дома мы шли в молчании.

— У нас всё в порядке? — осторожно спросил он, придержав меня перед поворотом к дому.

— Кажется, ты единственный, с кем у меня всё в порядке, — хмыкнула я, поцеловала его в щёку и шагнула к дому. — Спасибо, что проводил. Спокойной ночи.

Выходные я провела в своей комнате с выключенным телефоном. Родители то ли не заметили, в какое время я вернулась, то ли Дафна была права, и Блэйки действительно спокойно принимали, что их дети выросли и сами определяют свой досуг, но мне никто не сказал ни слова упрёка. Я это оценила, однако желания общаться, тем более в присутствии Брайана, не испытывала, а потому отговорилась учёбой, а на самом деле пыталась понять, как теперь относиться к окружающим с учётом новой информации. Причём о Кэмдене почти не вспоминала, сознательно сосредоточившись на известных по сериалу фактах биографии Лины и Дафны, стараясь соотнести их с тем, что происходило в этой реальности, и разобраться, какими людьми были эти девушки, чего от них ждать… И морально подготовить себя к тому, что сюрпризы на этом не закончатся. А потому на занятиях в понедельник я оказалась едва ли не единственной, кто ничего не знал о разразившемся в воскресенье скандале.

В прошлой жизни — в большом городе, не зная ничего даже о ближайших соседях, не имея свободного времени и выныривая из рутины лишь в субботу, я частенько удивлялась сериальной недостоверности. Но теперь сама над собой посмеивалась: то, что бедной девушке из нью-йоркских трущоб казалось выдуманным, для богачки из маленького калифорнийского городка было самым обычным явлением.

В Вентуре все всё друг о друге знали. Конечно, тайны люди хранили независимо от места жительства, но здесь не было того бешенного ритма жизни, что в Нью-Йорке, людей было в тысячу раз меньше, а потому даже не прилагая к тому усилий, все были в курсе жизни соседей, коллег, приятелей и просто знакомых. И если в Нью-Йорке самые невероятные скандалы уже через пару дней забывались, вытесненные новыми происшествиями, здесь даже о мелких проступках помнили годами.

Меган Барнс, та самая упавшая с балкона девушка, не ответившая ни на один вопрос, пока была в доме Кори, в больнице изменила мнение — сразу, как услышала, что придётся месяц ходить на костылях, а шрам вовсе может остаться на всю жизнь. Так что пока все отсыпались после вечеринки и допроса, она не теряла времени даром и, вызвав шерифа прямо в палату, решила отплатить своей «обидчице» по полной и вывалила шерифу всю истории вместе с интимными подробностями.

Теперь вся школа обсуждала «несчастный случай» в доме Кори, причём как именно стали известны подробности, было совершенно непонятно…

Меня посвятили в суть дела даже без просьб. Оказалось, что Меган столкнула с балкона Каролина — я не имела представления, кто это, впервые слыша имя, — с которой Меган поссорилась из-за парня. Казалось бы, банальнейшая история, окончившаяся несчастным случаем, не о чем говорить, вот только детали всё меняли. Девушки действительно ссорились из-за парня, но не его они делили.

Каролина училась на год младше, но начав встречаться с нашим одноклассником Ноем Колманом, легко влилась в компанию старших учеников. И когда они расстались, она сохранила дружеские отношения и с Ноем, и с его одноклассниками, и потому в её визите на вечеринку Кори не было ничего особенного. Все развлекались и отлично проводили время, и никому не было дела, почему Каролина с Ноем решили уединиться — может, она выпила лишнего, может, пожалела о расставании, или всё было ещё прозрачнее, и ей просто захотелось заняться сексом. Но это нам было всё равно, а вот Меган была против того, чтобы её девушка спала со своим бывшим. Как и когда между ними возникла связь, сплетники не знали, было известно лишь, что месяцем ранее Каролина стала часто ссориться со своим парнем и проводить много времени с подругой Меган.

Теперь всем было очевидно, что «дружба» — малоподходящее слово для их отношений. Девушки тайно встречались, Каролина ужасно боялась, что кто-то узнает о её ориентации, потому-то и решила переспать с бывшим почти демонстративно — для прикрытия. Меган измену не оценила, дождалась, пока Каролина останется одна, и устроила сцену, закончившуюся падением с балкона. Опять же, никто не знал точно, что именно между девушками произошло, никто не поверил, что Каролина могла сделать это нарочно. Но Меган именно так заявила шерифу.

Принудительный камминг-аут привёл Каролину к нервному срыву, а если бы не госпитализация, мог и к аресту привести — Меган и её родители пока не определились со следующими шагами, но обвинения выдвинули и как минимум компенсацию больничных счетов получить рассчитывали.

И снова — ничего этого не было в сериале.

Мне не было дела до трагедии неписей, пусть та и разыгралась в непосредственной близости, но пока я невольно слушала обсуждение одноклассниками этой истории, пропустила появление Дафны. Подняв на неё взгляд, поняла, что так и не решила, как теперь вести себя с ней, и расстроилась.

Произошедший в пятницу конфликт нуждался в разрешении, но после слов Шона я была совершенно уверена, что не хочу называть эту девушку подругой. Не знаю, была ли она виновата, принимала ли наркотики вместе с Брайаном, лгала ли мне — я просто не желала видеть её.

— Хочешь?

Моргнув, выныривая из размышлений, я сфокусировала взгляд и непонимающе посмотрела на Дафну, стоявшую рядом со своим столом с издевательской ухмылкой. В её руке был шоколадный батончик. Надкусанный. И она протягивала его мне.

Ни сожалений, ни извинений — в ней явно что-то изменилось, но я пока не понимала, что именно.

— Ну тебе же теперь нравится подбирать мои объедки, — кривляясь, улыбнулась она.

Кто-то ахнул, кто-то засмеялся, обсуждение Меган и Каролины приостановилось, все уставились на нас, и атмосфера в классе заметно сгустилась.

Наверное, я должна была отреагировать иначе — взорваться, или расплакаться, или оскорбиться, — но эта жалкая попытка уколоть вызвала лишь недоумение.

Рядом с Дафной стояла София и недобро смотрела на меня через её плечо, и я наконец поняла, что происходит. Давая показания Левому, под протокол признавая, что провела ночь с Дэном, я боялась, что Кэмден всё неправильно поймёт, об остальных даже не думала, а между тем София не поленилась поделиться деталями вечера и рассказала Дафне, что видела, а может, и приукрасила факты вымыслом.

Ну что ж, ладно, это избавит меня от необходимости искать повод для ссоры.

— Не стоит так переживать, дорогая, — нарочито доброжелательно улыбнулась я, смягчая язвительность, — смирись уже, что ты не нужна Дэну. Ты выглядишь глупо, пытаясь укусить меня за общение с ним. Мы просто друзья, у тебя нет ни повода, ни права на ревность.

Дафна задохнулась. Ребята засмеялись, и её бледность сменилась гневным румянцем.

Я смотрела ей прямо в лицо и видела, как насмешливость растворилась под обидой и злостью; Дафна не привыкла к тому, что её могут осадить, тем более я. Она была растеряна и крайне недовольна, сжимала кулаки, то ли сдерживая желание броситься на меня, то ли уговаривая себя не оставлять «поля боя» за мной. Но если она и намеревалась что-то предпринять, ей помешал Дэн. Сколько он слышал, мы обе не знали, но судя по тому, как он посмотрел на Дафну и как ласково улыбнулся мне, — ничто из сказанного не прошло мимо его внимания.

— Я договорился насчёт задания, — не понижая голоса сообщил он и протянул мне папку с материалами по социологии, всем видом давая понять, что такая ерунда, как бывшая девушка, не достойна его внимания. — Есть планы на вечер?

— Я вся твоя, — хмыкнула я, посмотрев на кипящую от злости Дафну.

Дэн рассмеялся, подмигнул мне и вышел из кабинета одновременно с появлением учителя.

* * *

Количество времени, что я теперь проводила в компании Дэна, а также нежелание общаться больше ни с кем, в конце концов заставили маму прийти с вопросами. Это было забавно, немного неловко, но в чём-то даже приятно — ей было не всё равно, как дела у дочери, она заботилась обо мне.

— Вы встречаетесь? — осторожно спросила мама после того, как я объяснила, что примирение с Дафной едва ли возможно, и меня достала её манера указывать мне, с кем дружить.

— Нет, конечно. Мы друзья, — совершенно искренне помотала я головой, и вопрос был исчерпан — мама верила своим детям даже после того, что произошло с Брайаном.

С Дэном было легко и приятно общаться, я не играла роль и была собой, а те ночные поцелуи не только не испортили наши отношения, напротив, сблизили нас. Теперь мы оба вели себя раскованнее, но совсем не смущались. Дэн без ложной скромности делился фактами своей личной жизни и расспрашивал о моей, и хотя я по большей части отшучивалась, просто не зная, что говорить, сами вопросы позволяли узнать массу полезного.

А вот с Кэмденом было сложно. Он был частым гостем в доме Морисенов, родители Дэна, с которыми я наконец познакомилась поближе, относились к нему прекрасно, и потому периодически он появлялся внезапно, заставая нас с Дэном в двусмысленных ситуациях. Я каждый раз напрягалась, но поведение Дэна сглаживало мою реакцию, давая понять, что тут не о чем говорить. И всё же Кэм долго молчать не смог и не удержался от вопросов.

Шон с Китом попросили помочь им со сложной темой по математике, и я не смогла отказаться — помнила, что «лучшая в мире сестра». А когда мы закончили и я спустилась к бассейну, застала вполголоса обсуждающих меня Дэна и Кэмдена.

— …В третий раз повторяю: мы просто друзья, — с раздражением сказал Дэн.

— А я в четвёртый раз тебе говорю: дружба выглядит иначе, а у вас если и дружба, то явно с привилегиями, — огрызнулся Кэмден. — Не понимаю, зачем ты отрицаешь, что вы спите.

— Чёрт, Кэм! Мы не спим! То есть как раз спать — да, было дело, уснули вместе. Но мы с Никки просто друзья. Ну с чего бы я стал тебе лгать? — Слов Кэмдена я не разобрала, зато следующий вопрос заставил навострить уши: — А вот чего тебе не дают покоя мои отношения с Ник, я так и не понял.

К сожалению, получить ответ мне не было суждено — позвонила мама, и телефонная трель выдала меня. Пришлось сделать вид, что я вовсе не подслушивала, а как раз шла к бассейну. Парни замолчали при моём появлении, я кивнула Кэму и заговорила с мамой, и единственное, что услышала из интересующей меня темы, так это сказанное приглушённым тоном ненатуральное уверение, что Кэм просто хочет быть в курсе дел лучшего друга.

Была ли это ревность, хотел ли Кэмден таким образом выяснить, чего ждать от меня, или же дело действительно было в его желании быть в курсе жизни Дэна — это узнать можно было, лишь задав прямой вопрос. Да и то не факт, что ответ был бы дан. Одно было понятно: моё общение с Дэном не только позволило встречаться с Кэмденом чаще, но и заставило его усомниться в моих к нему чувствах.

Ну и как это теперь исправлять?

В прошлой жизни я считала себя неплохой актрисой. И вовсе не потому, что отлично справлялась с ролями в школьных спектаклях — я хорошо лгала и мастерски притворялась, когда в том была нужда, умея изобразить как уверенность, так и, наоборот, невинность. Талант этот я не использовала для чего-то ужасного, но жизнь себе облегчала: притвориться слабой и переложить неприятные обязанности на другого, любезно улыбаться и заслужить расположение учителя или начальника, продемонстрировать уверенность и получить должность — навык пригождался в самых разных ситуациях.

Став Доминик, я больше не воспринимала игру в качестве развлечения или погони за выгодой, теперь это было моей жизнью — и я вне всяких сомнений отлично справлялась со своей ролью, так и не заставив окружающих усомниться в том, что они имеют дело с той же Доминик, что знали раньше. Но с Кэмденом всё было иначе. Эмоции мешали даже просто вести диалог, про то, чтобы что-то там изображать, речь уже вовсе не шла.

К Дэну он всегда приходил один. Наверное, потому что тот не слишком ладил с Линой, но вероятно было и иное объяснение — Кэмден просто отдыхал от общества своей девушки. Как бы там ни было, но мы нередко оказывались наедине, и вместо того, что использовать эти возможности, я смущалась и отмалчивалась, позволяя ему себя рассматривать.

Сейчас такая модель поведения мне не подходила, так что я дождалась, когда Дэн отлучится, и прямо посмотрела на Кэма.

— Ревнуешь?

Этого вопроса он точно не ожидал. Обернулся с изумлённым выражением лица, но быстро справился с эмоциями и усмехнулся:

— А должен?

Двусмысленность могла бы расстроить, но вместо того лишь подзадорила:

— Повода нет, — нарочито пожала я плечами, — но если тебя что-то беспокоит — спроси. Или дело в том, что ты не хочешь, чтобы я общалась с твоим лучшим другом?

— Я не хочу, чтобы ты спала с моим лучшим другом, — не стал юлить он, впиваясь в меня взглядом.

— Без проблем, — широко улыбнулась я, не чувствуя и сотой доли той уверенности, что изображала. — Я хочу тебя, ты это знаешь, а с Дэном мы друзья.

Он обрадовался, мои слова ему польстили, но сразу же смутился и отвёл взгляд, а вот я не собиралась снова отступать.

— Так это ревность?

— Ты с ним каждый день общаешься, — уклончиво дёрнул плечом Кэм.

— Ты тоже. И это не ответ.

Однако узнав то, что его интересовало — а может, волновало, — Кэмден успокоился и играть по моим правилам не стал.

— Ты в курсе, что Дафна распускает про вас с Дэном слухи? Может, не только я видел вас вместе в гостевой спальне?

— Ты видел… — я замолчала, наконец-то поняв, чем продиктованы все эти вопросы — я была права, опасаясь того, как Кэмден может воспринять ту ночь в доме Карла, но недооценила степень возможных неприятностей, — и закатила глаза. — Теперь понятно, чего ты так себя вёл. Уверяю, между нами ничего нет.

— Это не моё дело, — отвернулся он.

— Разве?

Он не ответил, и некоторое время мы молча смотрели друг на друга.

— Ты игнорируешь меня, — ничего от него не дождавшись, возобновила диалог я. — Почему?

— Чего ты хочешь от меня, Никки? — устало вздохнул он, снова отводя взгляд. — Это было ошибкой…

— Ты знаешь, чего я хочу, — твёрдо произнесла я. — И это не было ошибкой. Ты сам так не думаешь. Посмотри на меня. Кэм?

— Что?

Я могла бы поступить банально и сказать что-то вроде «посмотри мне в глаза и скажи, что не хочешь меня», но знала, что он скажет не то, что чувствует, а то, что должен, и потому вместо вопроса сказала утвердительно:

— Ты хочешь этого не меньше меня. Так зачем ты упрямишься и отрицаешь это?

Кэмден снова не ответил, и не потому, что вернулся Дэн, но требовать ответа я не стала. Теперь он знал, что те мои слова не было данью моменту, что я настроена серьёзно. Ждать ли от него следующего шага или шагать навстречу самой — рано было судить, я не хотела ничего загадывать, полагаясь на импровизацию, но отступать точно не собиралась.

* * *

Поездка в Бёркли прошла буднично. На этот раз в числе экскурсантов была и Дафна — с новой лучшей подругой Софией, но я не обращала на неё внимание, общаясь с Дэном и ведущим себя как ни в чём не бывало Кэмденом.

Совсем недавно я удивлялась, что у Доминик кроме Дафны нет друзей среди одноклассников, и вот теперь получила ответ на незаданный вопрос. Дело было не в Доминик — а в Дафне. Она села в середине автобуса — подальше от нас с Дэном, вокруг неё все общались со всеми, и лишь она предпочитала разговаривать с Софией, игнорируя всех вокруг. Не знаю, вела ли она себя так нарочно, но со стороны Дафна казалась неприступной и не вызывала желания иметь с ней дела. А вот со мной, наоборот, общаться хотели несмотря на то, что я не проявляла ответного интереса. Не кривилась, конечно, и не ограничивалась односложными ответами, но и не скрывала, что предпочитаю компанию Дэна.

— Зачем она поехала? — обернувшись на взрыв смеха и случайно наткнувшись взглядом на Дафну, Дэн посмотрел на меня с недовольной гримасой.

— Может, за компанию с Софией? — предположила я, не зная ответа на этот вопрос. — Мне замену она нашла быстро.

— Или потому что получила отказ из Гарварда.

Ответ прозвучал с соседнего ряда, и мы все с удивлением посмотрели на Дэрека Слоуна. Этот парень редко удостаивал вниманием окружающих — считал себя слишком умным и не был неправ. Дэреку было двенадцать, и да, он учился вместе с нами в последнем классе, но при том уже получил письма из несколько университетов с досрочным зачислением — юного гения готовы были принять сразу в несколько университетов Лиги Плюща. А по калифорнийским колледжам он ездил потому, что родители наотрез отказались отпускать его в свободное плавание. Так вот Дэрек редко вступал в диалог, но если уж делал это, обычно знал, о чём говорит.

— Откуда знаешь? — спросил кто-то из сидящих за моей спиной.

Дэрек усмехнулся:

— На днях случайно услышал, как она орала на директора Эднера, обвиняя, что ей написали плохое рекомендательное письмо.

Ребята принялись обсуждать Дафну, а вот я задумалась. Но не о бывшей лучшей подруге — для меня не было новостью, что она не попала в Гарвард, хотя официальной версией в сериале была названа иная причина, — а о собственном будущем. Заявления в колледжи должны были быть отправлены пару месяцев назад, но я не проверяла, куда именно Доминик писала. В Гарвард — само собой, но ведь не только в него?..

Мысленно выругавшись, я поняла, что сильно сглупила, не проверив, как обстоят дела, и не отправив заявку в Стэнфорд.

— А мне ещё не приходил ответ, — задумчиво пробормотала я под нос, гадая, каким будет гарвардский ответ, и что делать, если Доминик не позаботилась о запасных путях.

— Ты проверяла почту? — понизив голос, уточнил услышавший меня Дэн. Я помотала головой, и он успокоительно улыбнулся: — Даже если вы подавали заявки в один день, ответы всем приходят в разное время, ты же знаешь. И даже если тебе тоже откажут… Не переживай раньше времени. Тем более что срок подачи ещё не истёк, ты можешь отправить заявку в другой колледж хоть прямо сейчас.

— Угу, — выдохнув, я вправду почувствовала себя легче, — особенно если вспомнить, что Гарвард утратил былую желанность.

Бёркли понравился многим, мне в том числе. Красивая территория, современные классы и лаборатории, более трёхсот пятидесяти программ для обучения на сто тридцати факультетах, доброжелательная атмосфера и, разумеется, престижность — Бёркли действительно был чудесен по всем статьям. Особенно на фоне недавнего посещения Калтеха.

После экскурсии нам дали время на то, чтобы самостоятельно познакомиться с кампусом, и одноклассники разошлись в разные стороны — и тогда я поймала себя на том, что мы с Дэном неразлучны. Именно вот это «мы с Дэном» могло породить слухи и неверную трактовку ситуации даже без Дафниных намёков, но ничего менять я не стала. Кэмдену мы оба сказали, как всё обстоит на самом деле, поверил ли он — за это я не могла поручиться и всё же надеялась, что проводя целые дни вместе с нами, он убедился, что повода для ревности у него нет. А Дафна и остальные пусть думают, что им заблагорассудится. Даже если весь мир утвердится во мнении, что мы пара, — плевать: мы оба были завидной партией и испортить друг другу репутацию не могли.

И тактика оправдалась. Постепенно взгляды Кэмдена изменились, он действительно увидел, что между мной и его лучшим другом нет ни намёка на романтику, и из его глаз пропала настороженность. Насмотревшись на красоты кампуса, мы неторопливо двинулись к автобусу, делясь впечатлениями, когда Дэн резко остановился.

— Кофе! — провозгласил он так, будто нашёл золотое месторождение, затем махнул рукой на стоящие вдоль аллеи лавочки и, уже шагая к киоску с кофе, бросил: — Идите садитесь, я сейчас!

Мы с Кэмденом непроизвольно улыбнулись и послушно двинулись в указанном направлении. Солнце садилось, окрашивая всё в розовые цвета, воздух пал цветами… мы сели, и наши руки соприкоснулись. Я подняла взгляд, одновременно отодвигая руку, но Кэмден не пустил. Накрыв мои пальцы своей ладонью, он заставил меня перевернуть руку и теперь ласкающе поглаживал, то невесомо касаясь самыми кончиками пальцев, то прижимая всю ладонь. Он молчал и смотрел мне в глаза, и я таяла и боялась нарушать тишину, чтобы не разрушить момент.

До самого прихода Дэна с напитками мы не сказали друг другу ни слова, но эти невинные и при том поразительно интимные касания были громче слов.

На обратном пути все разговоры крутились вокруг университетов, одноклассники сравнивали с Бёркли выбранные ими колледжи… Я же переглядывалась с Кэмденом. Лина сегодня не почтила нас присутствием, так что Кэм не отвлекался на неё и исподтишка смотрел на меня. Сначала я порывалась обсудить с ним вчерашний незавершённый разговор и сегодняшние прикосновения, но быстро поняла, что это плохая идея. Дэн был рядом, да и случайных свидетелей вокруг слишком много, не говоря уже о том, что Кэмден был не из тех, кому нравится быть припёртым к стенке. А потому я сделала глубокий вдох и отпустила ситуацию. Я хотела быть с ним, он об этом знал, — следующий шаг за ним. А пока можно просто насладиться моментом.

Громкий разговор на первом этаже заставил отвлечься от написания эссе по истории и прислушаться. Узнав голос Брайана, я непроизвольно нахмурилась. За пару недель, что он провёл дома, с ним не возникло ни одной проблемы — как все наркоманы, он отлично умел притворяться, изображал послушного мальчика, любящего сына, втирался в доверие, развеивал подозрения, а поскольку он был по-настоящему умным парнем, обман у него выходил высококлассным, даже я пару раз ловила себя на сомнениях. Так вот за всё это время он не сделал ни одной ошибки: никаких контактов со старыми друзьями, никаких отсутствий по вечерам, никаких снятий наличных или непонятных списаний с кредитки… И потому сейчас я была так удивлена простым фактом его общения с кем-то — слов было не разобрать, но тон однозначно был доброжелательным, гость был рад видеть Брайана.

— Никки!!! — прокричал кто-то в коридоре, одновременно грохнув кулаком по двери.

И хотя голос звучал весело, стало здорово не по себе.

Не дожидаясь ответа, гость толкнул дверь, ввалился в мою комнату и с широченной счастливой улыбкой бросился ко мне с распахнутыми объятиями. Я даже пискнуть не успела, как меня вздёрнули со стула и сгребли в медвежьи объятия.

Крепкий парень невысокого роста с непослушными рыжими волосами и карими глазами расцеловал меня в обе щеки и, прижав напоследок так, что перехватило дыхание, наконец отпустил и плюхнулся на мою кровать с хозяйским видом.

— Я дико соскучился!

— Привет, Лиланд, — с нервным смешком протянула я, наконец узнав гостя.

Лучший друг Доминик — Лиланд Макадо, ни разу за всё это время не выходивший на связь, смотрел на меня так, будто расстался с Доминик лишь вчера. Сама я не пыталась с ним связываться по понятным причинам, а отсутствию интереса с его стороны сначала даже обрадовалась, позже узнав от Дафны, что во время поездок он редко выходит на связь. Лиланд не был звездой школьного спорта, потому что баскетболу или сквошу предпочёл гольф, а значит, руководство школы не слишком охотно шло ему навстречу, но самого Лиланда это ничуть не смущало: уже сейчас он мог похвастать несколькими кубками национального уровня и потому не особо заморачивался учёбой, зная, что играть и зарабатывать может и без табеля с отличными оценками. В сериале этому не было уделено внимание, но я собрала о нём сведения и потому знала, что Лиланд отличный гольфист с блестящими перспективами, участвует в крутых турнирах и, само собой, в показательных играх ради рекламы.

Но самого Лиланда я совершенно не знала.

И хотя он был открытым и весёлым парнем и откровенно благоволил Доминик, двадцати минут общения мне хватило, чтобы понять — мы не подружимся.

Начав свою карьеру в двенадцать лет почти случайно — развлекающиеся богачи сочли забавным вручить клюшку пришедшему в клуб с отцом Лиланду, — он заинтересовал одного из профи, игравшего на том же поле, и дальше всё получилось само собой. Прекрасный глазомер, твёрдая рука и имеющие возможность оплачивать дорогостоящее хобби родители позволили Лиланду быстро добиться успехов. А затем ему вновь повезло — сестра Дафны Сэйдж по доброте душевной решила помочь мальчишке, что рос на её глазах, и познакомила Лиланда с владельцем рекламного агентства, с которым сама заключила контракт…

Сейчас Лиланду было восемнадцать, и он уже зарабатывал огромные суммы, был самовлюблённым эгоистом, говорящим лишь о себе и совершенно не интересующимся делами лучшей подруги — то есть моими. Но не это стало определяющим в решении не общаться, Лиланд был эталонной иллюстрацией классического мажора — всё получал легко, никого не уважал и был уверен, что мир и люди вокруг живут ради того, чтобы им восторгаться.

— Ты бы хоть позвонил, — пробурчала я, дождавшись небольшой паузы в потоке слов.

— Ник, ты же знаешь, на соревнованиях я не отвлекаюсь, — отмахнулся он, ничуть не устыдившись. — Ну и ты тоже могла бы писать. Что у вас с Дафной? Ты вправду замутила с Дэном?

Закатив глаза, я мысленно досчитала о десяти.

— Разумеется нет. Но Дафне нет дела до фактов. Я так понимаю, сначала ты пообщался с ней?

— Да, я вчера с ней виделся. Она очень на тебя обижена…

— Она обижена? — раздражённо перебила я, понимая, что приняла правильное решение, и уговаривая себя не злиться. — А ничего, что она мне ультиматумы ставит? Между мной и Дэном ничего нет, и я прямым текстом это ей сказала…

— Ник, ты же знаешь нашу Дафну, — Лиланд чуть снисходительно улыбнулся. — Извинись, и всё вернётся на круги своя…

— Ну, знаешь! — резко поднявшись, перебила я снова. — Если и тебе плевать на факты и ты уже занял её сторону — нам не о чем говорить.

Он удивлённо смотрел на меня, молчанием заставляя успокоиться.

— Извини, — в конце концов вынужденно произнесла я: нежелание поддерживать дружбу не давало мне права так говорить с фактически незнакомым парнем. — Малоприятная ситуация, сам понимаешь, Дафна распускает слухи, строит из себя оскорблённую невинность, да ещё ты…

— Ты что, всерьёз намерена рассориться с лучшей подругой из-за какого члена?

Не скажи он этого, мы смогли бы общаться. Дружить с таким самовлюблённым типом мне не было интересно, но сохранить ровные приятельские отношения — почему нет? Я не планировала отталкивать всех, с кем у Доминик были отношения. Но Лиланд, как и Дафна, явно демонстрировал пренебрежение чувствами и желаниями Доминик, и я не знаю, почему та это терпела, но сама мириться с таким хамским отношением к себе не собиралась однозначно.

— Идём, — спокойно позвала я, двинувшись к двери. Лиланд молча поднялся, мы спустились на первый этаж, и он шагнул в сторону кухни, но я придержала его за руку и указала на дверь. — Тебе пора.

— В смысле? — опешил он, вытаращив глаза. — Я же только что пришёл!

— А теперь ты уйдёшь. Хамите с Дафной друг другу, а я это терпеть не намерена.

— Ник, ты чего? — поражённо глядя на меня, Лиланд являл собой образец непонимания: глаза распахнуты, брови подняты, а рот округлился в классическое «о». Не будь момент не подходящим, я рассмеялась бы. Не догадываясь о моих мыслях, он продолжил. — Морисен не стоит того, чтобы ссориться с лучшей подругой!

— При чём тут Дэн? — досадливо поморщилась я, открыла дверь и снова указала на выход. — Дело не в нём совершенно! А в вас! В том, что я была слепа и не замечала, что вместо друзей у меня самовлюблённые эгоисты-диктаторы.

— Вы с Дафной не поделили парня, а гонишь ты меня, — обиженно буркнул Лиланд, не двигаясь с места.

— Ты уйдешь или нет?

— Нет, — заявил он, и я, признаться, растерялась. — Поговори со мной, Ник. Меня не было меньше месяца, а ты будто другим человеком стала.

Ох ты ж чёрт…

— Никки, всё нормально?

Брайан выглянул из кухни и остановился, непонимающе переводя взгляд с меня на Лиланда и обратно.

— Только тебя и не хватало, — фыркнула я, даже не понизив голос, а затем пожала плечами и пошла обратно — к лестнице. — Не желаю видеть вас обоих. Выход найдёшь, Лиланд. Пойди Дафне расскажи, что и как она должна делать, а мне не надо.

— Что на неё нашло? — изумлённо спросил Брайана Лиланд, но ответа я уже не услышала.

Вот тебе и счастливая жизнь Доминик Блэйк.

Раздражение плескалось в горле, норовя прорваться ругательствами. Я уже задавалась этим вопросом — на этом же самом месте, — но если с Дафной неприятное впечатление показалось случайностью, то сейчас уже не получалось закрыть на это глаза. Доминик явно не умела выбирать друзей. Что лучшая подруга, что лучший друг — оба не слушали, не считались и, кажется, не уважали её. По крайней мере в их поведение ничто не указывало на обратное. И я не понимала, почему так. Доминик была ровней той же Дафне, не уступала ни во внешности, ни в учёбе, а в материальном плане даже превосходила. И всё же в дружеской иерархии стояла у подножья лестницы.

Не на ту напали!

Снова фыркнув, я вернулась к эссе по истории, но мысли были далеко.

Доминик не производила впечатления слабовольной, ведомой или девушки, имеющей проблемы с самооценкой, да и с чего бы, у неё ведь всё было прекрасно. Но почему-то её устраивало такое отношение, она мирилась с пренебрежением со стороны самых близких после семьи людей.

Судя по невнятному шуму, Лиланд не ушёл и теперь общался с Брайаном. Ничего удивительного в том не было — они не просто были знакомы, а тесно дружили, раз уж Доминик с братом вращались в одной компании, — однако я невольно задалась вопросом, кто ещё был «другом» Брайана: о Лине и Дафне рассказал Шон, Дэн это подтвердил, и причин не верить им не было, но если девушки развлекались вместе с Брайаном, то и Лиланд наверняка тоже? Или же спорт был для него на первом месте?..

А Доминик? Принимала ли наркотики Доминик?.. Дэн сказал, что они с Брайаном были по-настоящему близки и именно брат был её лучшим другом…

В груди заклокотала злость непонятно на кого. Посидев несколько минут и поняв, что взять себя в руки не получается, я закрыла ноутбук, взяла сумочку и, старясь не привлекать к себе внимание, спустилась вниз. Лиланд с Брайаном были в гостиной, негромко обсуждая меня. Можно было послушать, но снова контактировать с неприятными людьми совсем не хотелось, так что я прошла мимо и через минуту уже выезжала со двора.

К чёрту всё. Доминик не умела выбирать друзей и общалась с теми, кто плохо к ней относился. Может, конечно, я недалеко от неё ушла и тоже ошиблась — кто знает? Для того, чтобы судить, нужно больше времени. Но по крайней мере сейчас Дэн в сравнении с ними казался отличным другом.

И потому я достала телефон и набрала его номер.

— Привет. У меня сильное желание напиться и пожаловаться на саму себя. Есть планы на вечер?

— Отменю, — без колебаний сказал Дэн и лишь после этого спросил: — Ты в порядке?

— Нет, — честно сказала я, — но скоро буду.

Дэн хмыкнул — я поняла, что он улыбается.

— Где ты? Приедешь? Или, хочешь, я сам подъеду?

Вот это — дружеское поведение!

— Через десять минут буду у тебя, — сообщила я, уже чувствуя, как настроение выправляется. — Готовь плечо, в которое я намерена лить сопли.

Свернув к дому Дэна, я сразу увидела «Леванте» Кэмдена. И впервые за всё это время была не рада тому, что встречусь с ним — настроение совершенно не годилось для общения с парнем, к которому у меня были чувства. Осознание, что стала считать Дэна близким другом, что не просто с радостью провожу с ним время, но и иду к нему за поддержкой в твёрдой уверенности, что получу её, причём отдаю предпочтение ему, а не Кэмдену, так удивило, что стало не по себе. В прошлой жизни я привыкла справляться сама; в критической ситуации мне было к кому обратиться, я могла положиться на того же Тома, но «мелкие» неурядицы не считались за повод, даже если в тот момент казались концом света, и ссора с приятелем однозначно не была достойна даже просто утешительных слов.

Да уж, вот так и узнаёшь о себе «новое». Не одна Доминик не умела выбирать друзей, я тоже этим грешила в прошлом, ещё и считала это нормальным… С другой стороны, в отличие от Доминик, мои отношения с друзьями сохранялись годами, и, кто знает, быть может, как раз потому, что мы взаимно не пыталась сливать друг на друга негативные эмоции, держа их при себе?..

Стоило мне остановить машину — входная дверь открылась и появился Дэн. Если и мелькнула у меня мысль развернуться и уехать, он не дал ей задержаться.

— Никки, что случилось? — с тревогой спросил он, быстро подходя к машине и открывая мне дверь.

— Приступ жалости к себе на фоне несовершенства окружающего мира, — со вздохом призналась я, нехотя выбираясь из машины. Сомнения затопили разум, решить, как правильнее будет повести себя, не удавалось. — Прости, наверное, я зря приехала — настроение ни к чёрту.

— Эй, друзья на то и нужны, — Дэн подождал, пока я щёлкну брелоком сигнализации, после чего обнял за плечи и потянул в дом. — Рассказывай, что стряслось?

Он казался искренне встревоженным и непритворно интересовался моими делами, не из вежливости спрашивая и действительно ожидая ответа. И я поверила, что вправду могу быть откровенной, что пожаловаться на испорченное настроение — это не перебор, и от меня не отмахнутся, не сочтут нытиком. Было непривычно, но мне хотелось испытать это чувство, ощутить дружескую поддержку. В конце концов, Дэн же сам сказал, что для этого друзья и нужны.

— Да ничего не стряслось, — решившись, я расстроенно всплеснула руками. Мы уже дошагали до гостиной, я увидела Кэмдена, но едва ли обратила на него внимание, махнула в знак приветствия и продолжила говорить, обращаясь к Дэну: — Просто достало, что все считают себя вправе диктовать мне, что делать, с кем общаться, что чувствовать. Что указывают мне… Видите ли, я должна извиниться перед обиженной Дафной! Потому что она уверена, что я повелась на твой член!

Тирада получилась длинной, и пришлось сделать паузу для вдоха. Ошарашенный Дэн смотрел на меня широко раскрытыми глазами. Кэмден застыл с недонесённым ко рту бокалом.

Осознав, что только что сказала, я чуть не застонала и мысленно дала себе мощную оплеуху. Прекрасно, что я не просто изображаю хорошее отношение, но смогла по-настоящему довериться Дэну, однако вот так вываливать на него без фильтрации свои проблемы… да ещё когда рядом сидит Кэмден, слышавший каждое слово… Кажется, я перестаралась.

— Простите, — потупилась я, непритворно смутившись. — Дафна убеждена, что мы с тобой спим, и ей плевать, как дела обстоят на самом деле.

— Это она испортила тебе настроение? — осторожно уточнил Дэн.

Я помотала головой.

— Нет, Лиланд почтил визитом.

Парни синхронно скривились, и я непонимающе нахмурилась. Господи, неужели снова какие-то тайны, известные всем, кроме меня?

— Забей на него, — вдруг приказным тоном сказал молчащий Кэмден и поманил меня к дивану, похлопав по сиденью рядом с собой. — Язык без костей, эмоциональный интеллект пятилетки — нашла кого слушать.

— Я не слушала, — почему-то огрызнулась я, но всё же подошла и села рядом. — Но слышала. И если Дафну я ещё могла бы понять, пусть и не согласиться с её правом устраивать сцены ревности на пустом месте, то Лиланд… Мне обидно, что друзья относятся ко мне как… В общем, плохо.

— Мы так к тебе не относимся, — помотал головой Дэн и открыто улыбнулся. — Если ты твёрдо намерена напиться, я налью тебе чего-нибудь. Но можешь просто выговориться.

Захотелось его обнять, пришлось сцепить пальцы, чтобы сдержать порыв, но улыбнулась я вполне искренне.

— Налей, пожалуй, а там посмотрим, как дело пойдёт.

Дэн кивнул и пошёл к бару, и Кэмден воспользовался моментом, чтобы погладить меня по коленке.

— Ты в порядке? — тихо спросил он, явно вкладывая в вопрос что-то большее. — Ник? Не молчи.

— Не знаю, — неуверенно пожала я плечами, не понимая, о чём именно он спрашивает. Его прикосновения оказались изумительно действенным способом забыть обо всех неприятностях. — Лиланд меня взбесил. Он спросил, правда ли я «замутила» с Дэном, я ответила нет, но он пропустил это мимо ушей. То есть Дафне он поверил, а моё слово, получается, ничего не значит? К чёрту таких друзей!

— Ну и не общайся с ним больше, — вручая мне высокий стакан, успокоительно предложил Дэн. — Я вообще никогда не понимал, почему вы дружите.

Кэмден согласно кивнул, я же растерянно переводила взгляд с одного на другого, снова ничего не понимая.

Фотографии, переписки — всё говорило о дружбе между Доминик и Лиландом и его вполне хороших отношениях не только с Дафной, но и с её парнем. На вечеринках, в школе, на пляже — рядом с Лиландом были практически все, с кем я сейчас общалась, и ничто не намекало, что его не жалуют. Он, казалось, нравился всем, а вот личное знакомство это не подтвердило, да и Дэн с Кэмом вполне однозначно выразили своё отношение…

— Он сказал, я изменилась, — после паузы решилась на вопрос я. — Я изменилась?

Парни переглянулись.

— Да, — просто сказал Кэмден, смотря мне в глаза прямо и не моргая.

Я кивнула, принимая ответ. Он не поверил мне в ту ночь, видя во мне прежнюю Доминик, но сейчас Кэм сам признал, что я изменилась. Значит ли это…

— Ты действительно изменилась, Никки, — перебивая мои мысли, заговорил Дэн. — Не сильно, ничего такого, но если присмотреться, это заметно. И мне кажется, к лучшему.

Он не спросил, что стало причиной, хотя я без труда прочитала этот вопрос в его глазах. Правдивый ответ был невозможен, потому я поспешила сменить тему:

— Наверное, я действительно изменилась. Одиночество благотворно сказалось, видимо. Буду теперь общаться только с Эбби… Какой-то дефицит подруг у меня.

— Эй! — шутливо толкнул меня в плечо Дэн, от неожиданности я повалилась на Кэмдена, тот меня поймал, и мы все рассмеялись. — Прости, — тепло улыбнулся Дэн, беря меня за руку. — Эбигейл, на мой взгляд, ужасная компания, но получше Макадо точно.

— Ничего не ужасная, — буркнула я, по правде, не столько возражая, сколько желая узнать про их взаимоотношения.

— Ещё какая ужасная! — рассмеялся Кэмден, хлопнул друга по плечу, для чего ему пришлось прижаться ко мне — иначе он бы не дотянулся. — Она же Дэну прохода не давала! Ещё бы он иначе реагировал.

Сохранить лицо мне удалось, скрывать удивление я уже научилась, но было интересно узнать детали… И Дэн, будто почувствовав это, не поскупился на слова.

— Если бы она просто томно вздыхала — я бы слова против не сказал. — Кэмден фыркнул, и он защищающиеся вскинулся: — Ну а что? Кому не польстит интерес симпатичной девчонки? Но, чёрт, она же ненормальная! Прости, Ник, знаю, она твоя подруга, но она просто опасна!

Кэмден хохотнул, но на этот раз Дэн не поддержал его веселье.

— Ничего смешного! — недовольно пробурчал он. — Я бы посмотрел, как ты сам бы отреагировал, заяви эта психичка, что хочет от тебя ребёнка! Нам, чёрт возьми, по пятнадцать лет было! — Кэмден откровенно рассмеялся, ничуть не сочувствуя другу, и слегка обиженный Дэн сосредоточился на мне. — Я серьёзно, Никки, не сближайся с ней. И я очень тебя прошу, не приводи её туда, где я буду.

— Она спрашивала о тебе, — не удержавшись, подначила я, и Кэмден снова хмыкнул. — Точнее, она спрашивала, нравишься ли ты мне, но я уверила, что мы только друзья…

— Господи! — с суеверным ужасом, но уже больше притворяясь, чем вправду опасаясь, покачал головой Дэн. — Скажи, что у тебя ко мне тайное влечение. Эбигейл неплохая девушка, хотя и психичка, она не станет преследовать нравящегося тебе парня. Ник, ну что тебе стоит, а?

Я смеялась, позабыв о недавнем раздражении и обиде. Эбби мне понравилась, я вправду думала о том, чтобы проводить с ней больше времени — они с Доминик дружили, хотя это Дафна и Лиланд были лучшими друзьями Доминик, а Эбби — просто подругой, — но после слов Дэна ещё не окрепшее желание пропало. Несомненно, я понимала, что глупая юношеская влюблённость и ещё более глупое поведение с парнем, от которого она без ума, ничего не говорят о её моральных качествах и характере, но… Что-то не горела я желанием сближаться с людьми, которым благоволила Доминик, в каждом находя недостатки и изъяны, натуральным образом отталкивающие меня.

А ещё у меня почему-то складывалось впечатление, что Дэн чего-то недоговаривает, настойчиво отказываясь даже обсуждать возможность общения с Эбигейл, да и в смехе Кэмдена мерещилось притворство. Отругав себя за мнительность, я улыбнулась и не удержалась от того, чтобы поддеть Дэна:

— Скажи уж прямо, что жаждешь обрести в моём лице лучшую подругу. Ты обратил внимание, что с тех пор, как мы стали общаться, число моих друзей стремительно сокращается?

— Я заменю тебе весь мир! — наконец засмеялся Дэн.

Даже не оборачиваясь, я почувствовала, как напрягся Кэмден.

— Весь, может, не стоит, но как минимум трёх друзей… Потянешь?

Дэн кивнул, хотел что-то сказать, но был перебит:

— Что-то я проголодался, — резко сменил тему Кэмден. — Может, закажем пиццу?

— Отличная идея, — легко переключился Дэн и поднялся с дивана. — С двойным сыром, как всегда?

— Да, отлично. Ник, ты что будешь?

— Да мне всё равно, — пожала я плечами.

Дэн кивнул и вышел из гостиной — кажется, рекламная листовка лежала на кухне, — и Кэмден тут же, не теряя ни мгновения, схватил меня за локоть и дёрнул на себя.

— Ты снова играешь, — прошипел он мне в лицо и впился поцелуем в мои губы.

В любой другой день я бы растаяла от восторга, но прошло слишком мало времени с ссоры с Лиландом, и даже такая малость, как навязанный поцелуй, сейчас была неуместна.

— Я не играю, — прошипела я, отталкивая его и не мигая смотря ему в глаза. — Если и ты начнёшь диктовать мне, как я должна себя вести…

Неожиданно стало так обидно! Доминик по всем законам жанра должна была быть счастливейшей девушкой и именно таковой и казалась со стороны, но стоило чуть копнуть — и вот, пожалуйста, ей впору сочувствовать. В глазах закипели слёзы, и я резко отвернулась, злясь на себя за глупую эмоциональность.

Кэмден не пустил. Притянул меня к себе и, нежно поглаживая по волосам, поцеловал в щёку.

— Прости. Прости, Никки, я не хотел тебя обидеть.

Я молча кивнула и откинула голову назад, не позволяя слезам пролиться.

— Дурацкий день, — наконец сказала я, справившись с эмоциями.

Где-то в доме зазвонил телефон, и Кэмден снова поцеловал меня.

— Я не буду указывать тебе, как себя вести. Но прошу, не заигрывай с Дэном.

— Я не…

— Даже если у тебя и в мыслях такого нет, — перебил он, — со стороны это выглядит именно так.

— Значит, ты всё же ревнуешь.

Кэмден молчал, смотря мне в глаза, молчал так долго, что я была уверена, что и на этот раз он не ответит. Но от ответил.

— Я знаю Дэна. И знаю, каким обаятельным он может быть. Ты сама не заметишь, как увлечёшься. Так что да, Ник, я ревную.

— И даже язык не отсох, — хмыкнула я и, прислушавшись и убедившись, что Дэн продолжает с кем-то беседовать по телефону, потянулась за поцелуем.

Который и получила.

Что ж, разрыв отношений с лучшим другом Доминик точно стоил того, чтобы найти утешение в объятиях парня моей мечты.

К тому моменту, когда Дэн вернулся, мы с Кэмденом уже чинно сидели на диване, обсуждая школьные дела. Причём не конспирации ради, это вышло само собой и естественно. Дэн отчитался о заказе и легко и непринуждённо влился в разговор.

Погода сегодня была ветреной, потому к бассейну мы так и не пошли, с комфортом устроившись в гостиной и болтая обо всём на свете. Я сидела между Дэном и Кэмом и постоянно крутила головой, в конце концов мне это надоело и я попыталась пересесть на кресло, стоящее напротив… Но осуществить намерение не успела — Кэм всё понял и с немного нарочитым смехом обнял меня за талию, подтягивая ближе к себе и буквально укладывая себе на колени.

— Пока ты не свернула себе шею, ложись, — улыбнулся он, удерживая меня за плечи и не давая подняться. — Ну же, Ник, так ведь удобнее!

Пока я удивлённо таращилась на него, Дэн оценил идею и, не спрашивая моего согласия, аккуратно обхватил мои щиколотки и уложил их себе на бёдра. Смущение, неуверенность, неловкость — целую секунду меня раздирали противоречивые чувства, а затем Дэн снял с меня туфли и случайно коснулся пятки, и я натурально взвизгнула — оказалось, Доминик до ужаса боится щекотки. Парни расхохотались, и после этого никакой неловкости не осталось.

Наверное, со стороны всё это выглядело странно и неправильно, но, кажется, нам троим на это было наплевать. Мне так точно. После насыщенной неприятными событиями недели, после ссор с людьми, которые должны были быть моими друзьями, мне нужно было именно это — эмоциональная близость и физический контакт с теми, кто мне по-настоящему нравился. И пусть Кэм притворялся, что ничего не испытывает ко мне, пусть я не имела права прикоснуться к нему, я всё равно была счастлива — здесь и сейчас.

* * *

Жить чужой жизнью, когда знаешь «расписание», может показаться благом — мне именно так и казалось, когда я только стала Доминик. Никаких неожиданностей, точное знание предстоящего — безопасно, размеренно, может, скучновато, зато никаких неприятных сюрпризов. Но сейчас восторг поутих, потому что я осознала реальность. Шесть сезонов, сто сорок четыре серии, шесть лет, и хотя в некоторых сериях события были растянуты на несколько дней или даже недель, в моей нынешней жизни дни и недели не перематывались от серии к серии, я проживала каждый из них — без сценария. Ходила в школу, общалась с одноклассниками и семьёй, ездила в магазин, делала домашние задания, развлекалась… и забывала о сериале. Потому что я прожила здесь уже почти месяц, и за всё это время лишь одна серия прошла у меня на глазах. Пилотный выпуск не предполагал участия Доминик, так что я даже не знала, была ли та ссора между Дэном и Линой в этой реальности. Вторая серия, хоть и коснулась, тоже обошла стороной, и вот сейчас, в третьей серии, Доминик было уделено несколько секунд экранного времени, но… Собственно, именно в этом и была проблема: по сценарию Доминик должна была сидеть молча на своём месте и в нужный момент продемонстрировать заранее известную реакцию, меня же такое положение вещей не то чтобы не устраивало, скорее… Я хотела изменить сценарий.

Однако боялась действовать открыто и гнала от себя неприятные мысли, неосознанно стремясь забыть про предопределённость своей жизни.

И, как и в случае с пропавшими детьми двумя неделями ранее, оказалась совершенно не готова к следующей серии.

Самоубийство — самая страшная вещь, что может случиться с близким человеком. Смерть вообще ужасна, особенно молодых людей, но в случае болезни возможность проститься нередко уменьшает горе, а при насильственной смерти родные могут попытаться найти утешение в обвинениях против преступника, в мести или определённом судом наказании. Суицид лишал их даже этого. По статистике число самоубийств среди подростков за последние годы возросло в несколько раз, среди молодых людей — больше чем наполовину. И эти цифры ужасали…

В третьей серии сюжет начался с воспоминаний. Несколько коротких флешбеков представили персонажа — обычную девушку с непримечательной внешностью, теряющуюся на фоне местных ухоженных красоток. Селия Торсен переехала в Вентуру и пришла в новую школу, где её встретили довольно-таки дружелюбно, но без особенного интереса — в разгар учебного года у всех давно устоялся круг общения, ученики либо разбились на группки, либо ушли с головой в учёбу, не нуждаясь в компании вовсе. Она держалась наособицу, не навязывалась, ни с кем не конфликтовала, училась, жила, завела пару приятелей… И пару месяцев спустя Селию почти случайно пригласили на одну из регулярно проводимых в уик-энды вечеринок — планы обсуждались в её присутствии, и озвучивать, что конкретно к ней при этом не обращались, всем показалось неловким.

На вечеринке она сразу почувствовала себя лишней; камера выхватила пару сцен, показывая, как по Селии скользят равнодушные взгляды, как она расстраивается, понимая, что ей нет места на этом празднике жизни…

Следующим кадром стало её бездыханное тело, лежащее среди камней, и хмурый шериф, возвышающийся над ним. Затем действие переместилось в управление шерифа, и зрителям показали диалог между Хайтауэром и его подчинёнными, из которого становилось ясно, что расследование ничего не дало и установить, что толкнуло Селию на самоубийство, не удалось. Короткие кадры, пара реплик — и всё. Конечно, директор обязал одноклассников Селии посетить школьного психолога, предложив и остальным ученикам не отказываться от помощи специалиста, но сама трагедия мало кого задела — погибшая была чужой, её никто толком не знал, а потому и жалость была… отстранённой. Дело закрыли, а Селию забыли — жизнь продолжалась, герои развлекались, занимались своими делами, ссорились и влюблялись…

«Вступление», то есть самоубийство, после которого, собственно, и начал развиваться сюжет, произошло задолго до того, как я стала Доминик, а вот самая история третьей серии началась этим утром с напугавшей до чёртиков фразы, которую я случайно услышала в школьном коридоре:

— Говорят, Дэна арестовали.

Споткнувшись на ровном месте, я резко обернулась, ища взглядом того, кто произнёс эти слова, но народа в коридоре было много, и все не стояли на месте. Меня толкали, ругались на то, что я застыла прямо посредине прохода и мешаю, но я едва ли что-то замечала, скованная страхом. Мы не виделись на выходных, после ссоры с Лиландом и прекрасного вечера в компании Кэмдена и Дэна я решила сделать перерыв в общении и побыть наедине с собой. Правда, пришлось отвлечься на выяснение отношений со старшим братом, но в целом уик-энд прошёл в тишине моей спальни и телефонной болтовне с Эбби, из которой я пыталась понять, хочу ли поддерживать с ней отношения… И потому сейчас в голову лезли ужасные мысли.

— Привет, Ник.

— Привет… — машинально ответила я, а затем будто очнулась и вцепилась в руку идущего мимо Саймона, заставляя остановиться. — Сай, стой! Что происходит? Кто-то только что сказал, что Дэна арестовали?

Он кивнул с равнодушным видом и подтвердил:

— Да, вчера вечером… О! Нет, Ник, — всплеснул он руками, увидев выражение моего лица. — Не Морисена! Дэнниса Паркса.

Облегчение было почти физическим.

— Нельзя же так пугать, — пробурчала я, ощущая себя так, будто это мне отменили смертную казнь. Я наконец поняла, что происходит, и смогла задышать ровно.

Арест одноклассника, конечно, не был обыденностью, но Паркса я не знала лично, а потому пока могла себе позволить поведение зрителя, а не участника событий.

— А что случилось-то? — сделав над собой усилие, я наконец задала закономерный и напрашивающийся вопрос.

— Никто пока не знает, что произошло, кто-то видел, как за ним приехали копы, об этом написали в чате школы…

Саймон замолчал, не зная, что добавить, и я состроила подходящую случаю гримасу. К счастью, прозвенел звонок, и мне не пришлось ничего говорить, но с другой стороны, мысли устремились к сериальному сюжету и сосредоточиться на занятиях стало непосильной задачей.

Все события подавались через призму их влияния на главных героев, и хотя смерть девушки, с которой они учились в одной школе, несомненно, была нерядовым событием, на жизни Кэмдена, Лины и Дэна она никак не повлияла, а потому не удостоилась подробностей. А уж пару месяцев спустя, когда о Торсен все успели забыть, и подавно. И потому на арест Дэнниса Паркса сначала никто не обратил внимания. Несмотря на общее благополучие, подобное не было чем-то из ряда вон. Пьяное вождение, хранение запрещённых веществ, нарушение общественного порядка, даже кражи из магазинов на спор — одноклассники и знакомые Доминик вовсе не были ангелами, просто у большинства были отличные адвокаты. Ну и немаловажным фактом, определившим спокойную реакцию на известие об аресте, было то, что Дэннис не был популярен — его не интересовали девушки-ровесницы и обычные для подростков развлечения, так что и он никого не интересовал — его никуда не звали и по большей части не замечали, максимум здороваясь в классе.

Но я больше не забывала, что всё вокруг — реальность, а не сериал, и потому понимала, что фон ссоры Дэна с Дафной, которым сегодня предстояло провести в тесном взаимодействии полтора часа по милости учителя физики, это уже не сценарная непись, это живой человек.

Итак, после пары минут предыстории о Селии Торсен и её гибели сценаристы вернули внимание главным героям. Сегодня нам всем предстояло пережить немало неприятных минут, потому что уже через полчаса Дэн с Дафной затеют ссору, которую нам всем придётся наблюдать, и если в сериале Доминик была на стороне Дафны, то сейчас бывшая лучшая подруга однозначно не удержится от того, чтобы вовлечь в конфликт и меня… А после уроков, согласно сценарию, скандал переместится из здания школы в дом Кэмдена, и уже Лина закатит своему парню сцену, суть которой сведётся к простому и понятному «мне не нравится Дэн, я не хочу, чтобы ты с ним общался».

И лишь после этого, поздним вечером станет известно — не помню, откуда, видимо, тоже из общего школьного чата, — что Паркса арестовали не за проступок, а по подозрению в убийстве.

Но это будет позже, а пока… Раз уж у меня нет возможности перемотать вперёд, нужно перестать думать о не имеющем ко мне отношения парне и сосредоточиться на том, что важно для меня самой — учёбе. Ну и немного подумать, как вести себя на следующем уроке, когда Дафна начнёт нападать. И о Кэмдене — быть может, мне удастся немного накрутить его перед выступлением Лины, чтобы её претензии упали на подготовленную почву?..

Мысленно застонав — это так я сосредотачиваюсь на учёбе? — я сделала над собой усилие и всё же выбросила из головы всё лишнее. Импровизация — моя сильная сторона, так зачем же лишать себя удовольствия?

Впервые за всё время, что я жила жизнью Доминик, мне представился шанс оказаться непосредственно внутри сериала. В том, чтобы быть неписью, была своя прелесть, пусть в первое время пришлось непросто да и сейчас нередко случалось что-то, ставящее в тупик, но лишь сегодня наконец-то представился шанс увидеть сериальные события не через экран, находясь за тысячи миль, не в пересказе или издалека, а собственными глазами с расстояния вытянутой руки!

Заняв своё место, я осознала, что сижу за тем самым столом, что занимала в кадре Доминик. И это стало откровением. Да, я изначально знала, что все эти люди — персонажи кем-то выдуманной вселенной, но, кажется, лишь сейчас в полной мере поняла и приняла это: моя новая прекрасная жизнь — сказка. Вот только я совсем не ощущала себя ненастоящей. Выбирая этот стол, даже не вспомнила о кратких эпизодах на уроках физики, я думала лишь о том, чтобы оказаться ближе к Кэмдену и подальше от Дафны, воспользовавшись ссорой с ней как поводом сменить место — я понятия не имела, где Доминик сидела до того, как я попала в её тело. Совпадение вынуждало думать, что от меня ничего не зависит, что все мои решения предопределены, что у меня нет никакой самостоятельности, а значит, что бы я ни делала, всё окажется бесполезно, ведь есть Сценарий.

По законам жанра я должна была расстроиться, но вместо того разозлилась.

Чёрта с два я сложу лапки и покорно стану наблюдать за тем, как Кэмден тратит время на не приносящие ему счастья отношения!

Бросив под ноги сумку, я раздражённо открыла учебник… от резкого движения ручка улетела через полкласса и приземлилась аккурат перед вошедшей в кабинет Дафной.

— Что за психи, Никки? — издевательски протянула она, поднимая ручку, подходя и кладя её на мой стол.

— Спасибо, — буркнула я.

— Что, уже тучи в раю? А я ведь предупреждала, что Дэн — плохой выбор…

Я не успела поставить её на место. Не знаю, что бы наговорила, учитывая, в каком состоянии в этот момент находилась, наверняка бы перегнула палку и не удержалась от упрёков даже в том, чего Дафна ещё не успела совершить. Так что вмешательства Дэна спасло меня от неприятностей… и одновременно утвердило во мнении, что здесь всё подчинено Сценарию.

— Отвали, Даф, — жёстко приказал Дэн, возникая рядом с нами и оттесняя Дафну. — Хочешь что-то сказать — говори мне. А на Никки перестань срываться.

— Давно ты заделался рыцарем? — съязвила она, вынужденно отступая.

— Примерно когда ты показала истинное лицо и стало очевидно, что на прекрасную принцессу никак не тянешь.

Дафна разозлилась, Дэн ответил, и завязалась та самая пикировка. Я быстро поняла, что они говорят сериальными репликами, и снова загрустила. Интересно, а если бы моя ручка осталась на столе, Дафна нашла бы другой повод для ссоры? Или здесь действительно возможно всё, что не противоречит Сценарию? Раскрыв учебник посередине, я невидяще уставилась на страницу, не желая вслушиваться — надежда на отход от Сценария таяла с каждым произнесённым словом.

— Успокаиваемся, — повысив голос, но спокойно приказал учитель, входя за миг до звонка. — Домашние работы сдать, карточки взять.

Дисциплинированно отойдя к своим столам, Дэн с Дафной наконец замолчали, и урок начался. Пока все по очереди подходили к учительскому столу, чтобы сдать одно и получить взамен другое задание, нам рассказали план урока — слово в слово, как было в сериале.

— Итак, каждый получил часть задания. Вторая часть у вашего напарника. Начнём. Арчер, Сантос. Блэйк, Уорт. Догман, Сейдел…

Физик ещё что-то говорил, но для меня Вселенная сузилась до Кэма. Этого не было в сериале. То есть это ничему не противоречило и, в общем-то, было логично — назначая напарников методом случайного выбора из начала и конца алфавитного списка, вероятность оказаться в паре с Кэмденом у меня была весьма велика, но всё равно…

Прикусив губу, чтобы скрыть лезущую на лицо улыбку, я посмотрела на Кэмдена…

— А можно поменять пару?

Радость померкла. Лина. Ну конечно.

— Это не детский сад, мисс Догман, учитесь взаимодействовать с людьми. Или вы думаете, что во взрослой жизни вам доведётся иметь дело лишь с теми, кто вам приятен?

Лина что-то пробурчала, они с Дафной обменялись одинаково раздражёнными взглядами…

Я оглянулась на Дэна, прослушав, кого поставили ему в пару, но тот не смотрел в мою сторону. Перевела взгляд на Кэмдена — он разговаривал с Линой. Вздохнув, я перестала вертеть головой и удосужилась прочитать свою часть задания. Мда, просто не будет. Мои занятия и самоподготовка не прошли даром, оценки мне ставили заслуженно высокие, однако новый проект заключался не в том, чтобы решить типовую задачку, это было задание на смекалку и умение находить нестандартные подходы, и тут я уже не была так уверена в себе. Тянуло снова посмотреть на Кэмдена, но я сумела удержаться.

Наконец все угомонились, учитель парой слов объяснил задание… его телефон зазвонил, он бросил классу: «Занимайтесь», — и оставил нас одних. И ссора Дафны с Дэном возобновилась буквально на ровном месте.

— О, повзрослей уже, Даф, — выплюнул Дэн в ответ на пассаж про неразборчивость связей. — Не все девушки такие, как ты — интересны лишь в качестве сексуального объекта, да и то, пока не познакомишься поближе — после желание исчезает. С большинством можно дружить, прикинь?

Наши с Дафной взгляды встретились, я хмыкнула, она же завелась ещё сильнее.

По правде, слова Дафны почти не задевали — её мнение меня совершенно не волновало. Скажи всё это кто-нибудь другой, наверное, мне стало бы обидно, а нападки Дафны… Всем было понятно, что в ней говорит ревность, открытым оставался лишь один вопрос: кого именно она ревновала — лучшую подругу к Дэну или бывшего парня ко мне.

— А можно потише? — рявкнул кто-то с задних рядов. — Ваши дрязги уже достали.

— Можно даже не тратить время на бессмысленные разговоры с бывшими, — с издёвкой прокомментировал сидящий за мной Карл, и Дэн неожиданно прислушался:

— И то верно, — кивнул он, сел и открыл учебник, демонстративно игнорируя кипящую гневом Дафну.

Наступившая тишина ударила по ушам. Я покосилась на Дафну, раздражённо листающую учебник, снова перевела взгляд на Кэмдена и задумалась, как мы все будем работать над заданием. Обычно каждый сам выбирал, с кем работать, напарники вроде Томсона доставались тем, кто пропустил урок или поленился сразу же сообщить учителю о выборе, ну и тем, кто всё делал сам или, напротив, ни на что не был годен и потому рассчитывал поживиться чужими достижениями. Решение учителя физики не было чем-то принципиально новым, подобную практику периодически применяли и другие, но в данный конкретный момент времени очень многих не обрадовало.

Лина и так злилась, что Кэм проводит время даже с Дэном, что уж говорить про меня. И это, кажется, не была ревность в изначальном смысле слова, то есть она не опасается нашего влияния на Кэмдена, а именно что была недовольна самим фактом нашего присутствия рядом с её парнем. С Дафной ни она, ни я не желали общаться, да и сама Дафна вряд ли была в восторге от Лины в напарниках. Оставалось понять, что обо всём этом думает Кэмден…

— Ник, не против позаниматься у меня?

Его голос звучал ровно, как будто никакого скрытого смысла в его словах не было.

— Конечно, — так же невозмутимо улыбнулась я в ответ, пытаясь высмотреть в глубине его глаз скрытые от посторонних мысли. Ничего не увидела и подавила вздох. — Часов в пять нормально будет?

— Ага, договорились.

Мы деланно равнодушно кивнули друг другу и одновременно со звонком разошлись в разные стороны.

— Как же она бесит!

Дэн смотрел куда-то в глубину коридора, трудно было понять, кому адресована эта реплика — в равной степени это могло относиться как к Дафне, так и к Лине, — но я не стала уточнять, лишь утешительно улыбнулась.

— Недолго осталось терпеть.

Он моргнул и повернулся ко мне. И скривился.

— Если Дафна не поступила в Гарвард, кто знает, сколько ещё придётся её терпеть.

Теперь и я помрачнела.

Это было странно, но в сериале ни разу не говорилось о месте учёбы Дафны. После первого сезона она нерегулярно появлялась, но не пропала, как было бы, учись она в Бостоне. С другой стороны, стань она студенткой Стэнфорда, намного чаще пересекалась бы с главными героями…

Или нет? С Дэном у неё была война, с Кэмденом Дафна, кажется, никогда и не дружила, даже пока была девушкой Дэна, с Линой, как теперь я знала, тоже не ладила… У Дафны просто не было повода получить экранное время, а это в свою очередь означало…

— После школы нам не нужно будет с ней общаться. Даже если Дафна не уедет в Массачусетс, это ведь не говорит о том, что она переедет в округ Санта-Клара и будет мозолить глаза. — Дэн что-то невнятно пробормотал. — Что?

— Эм… Ты сочтёшь меня ужасным человеком, но я не расстроюсь, даже если её переедет школьный автобус.

Я хмыкнула и тут же помрачнела.

— Я пошутил! — быстро добавил Дэн, заметив мою реакцию.

— Не надо так шутить, — улыбкой смягчая резкость, я взяла его под руку и потянула, заставляя сдвинуться с места и наконец отойти от кабинета физики. — Утром я услышала, как кто-то сказал «Дэна арестовали», и следующие несколько секунд были не лучшими в моей жизни.

— Оу! Да, я слышал про Паркса. Интересно, что он натворил?

Я открыла рот для ответа да так и закрыла, клацнув зубами от страха проговориться о том, чего не должна знать.

— Скоро узнаем, — уклончиво протянула я через минуту и мотнула головой на дверь, перед которой мы остановились. — Ладно, увидимся, мне пора на следующий урок.

— Если Дафна будет цепляться…

— Я справлюсь, — успокоила я Дэна и вошла в класс.

Дафны ещё не было, и хотя перед Дэном я изображала уверенность, наедине с собой вздохнула с облегчением… забыв, что на самом деле я не одна.

— Ты в порядке? — Джо смотрела на меня с искренним сочувствием. — Сейдел, кажется, от ревности разума лишилась.

— Сложно задирать нос, когда от ревности зубы сводит, — присоединилась в беседе Саммер и тоже вопросительно посмотрела на меня.

— Я в порядке, — улыбнувшись им обеим, я заняла своё место, не зная, что ещё тут сказать.

— Но настроение испорчено, да? — Саммер понимающе хмыкнула и вдруг предложила: — Не хочешь после этого урока выпить кофе? Отвлечёшься. На историю мы не опоздаем, обещаю.

Я уже открыла рот для вежливого отказа, но не успела ничего произнести. А почему, собственно, собираюсь отказаться? Да, я понятия не имею, какой Саммер Коэн человек, ну так она меня и не на необитаемый остров зовёт. Что мне мешает выпить с ней кофе, познакомиться поближе? В конце концов, подруги Доминик все как одна меня не устраивают, так почему бы не завести собственных? Даже если мне не понравится Саммер, никто не заставляет меня снова с ней встречаться, а обеденный перерыв не позволит растянуть общение надолго в любом случае. Отказываться, даже не попытавшись, глупо.

— Спасибо, — после едва заметной паузы улыбнулась я, кивая. — С удовольствием.

Класс стал наполняться людьми, вошла учительница, и разговор прервался. Однако как только урок закончился и одноклассники бодро направились в столовую и ближайшие кафе, мы с Саммер действительно отправились пить кофе.

— Давай на моей, — притормозив перед неприметным бежевым «Фордом», предложила она, — я знаю совершенно чудесную кофейню.

Ехала она аккуратно, расхваливая по дороге место, куда меня везла. Заведение располагалось всего в паре кварталов от школы и было крохотным, всего на четыре вынесенных на улицу столика, но аромат ванили, корицы и кофе заставил рот мгновенно наполниться слюной.

Саммер в кофейне знали и нас встретили широкой улыбкой. Хозяин — то ли грек, то ли турок — говорил в ужасающим акцентом, но десерты принёс молниеносно и кофе подал всего через пару минут.

— Невероятно! — ничуть не кривя душой восхитилась я после первого глотка.

— Вот поэтому я даже не подхожу к школьному кофейному автомату, — засмеялась Саммер.

Разговор завязался сам собой и потёк так легко, словно мы дружили с детства. Саммер была простой девушкой без завышенной самооценки и потребности что-то кому-то доказывать, и потому общаться с ней можно было не прилагая усилий — с удовольствием.

Время пролетело незаметно, я даже испытала укол разочарования, что перерыв так быстро закончился, а потому обрадовалась, когда Саммер предложила как-нибудь повторить.

— Буду рада, — тепло улыбнулась я, и мы отправились обратно в школу, довольные друг другом.

Кажется, у меня появилась кандидатка в подруги? Мысли устремились в будущее, где меня окружают приятные люди, и даже встреченная в коридоре хмурая Дафна не заставила настроение упасть.

Постепенно информация об аресте Дэнниса Паркса распространялась и история начала обрастать подробностями. Со смертью Селии Торсен его пока никто не связал, но в том, что дело серьёзное, уже не сомневались.

К разговорам я не прислушивалась, и так зная, как всё будет. Собственно, сейчас Паркс ещё не был арестован, его всего лишь задержали для допроса, но привыкший чувствовать себя неприкасаемым парень сглупил…

Смерть Торсен признали самоубийством и закрыли дело, однако в управлении шерифа нашёлся дотошный сотрудник, усмотревший в ситуации странности. Одноклассники плохо знали Селию и потому не усомнились в официальной версии, а вот желающий выслужиться помощник шерифа не поленился копнуть глубже и быстро утвердился в своих подозрениях: может, Селия не была самой счастливой девушкой в мире, но и причин убивать себя у неё не было. Работающий первый год и ещё не успевший очерстветь помощник шерифа Ранч разбирался с делом в свободное время и не привлекая к себя внимания — опасался, что со стороны его действия могут принять за сомнения в профессионализме всего управления, закрывшего дело несмотря на подозрительные обстоятельства, — но в конце концов, как ему казалось, сумел докопаться до сути — что и стало причиной визита к Парксу. Вот только…

Да, Селия Торсен не совершала самоубийства, в этом Ранч был абсолютно прав, — это был… ну, может, некорректно называть случившееся несчастным случаем, но и термин «убийство» сюда, на мой взгляд, не подходил. Однако и Паркс её не убивал.

Ситуация, на самом деле, была до банальности глупой, и не приведи она к смерти девушки и краху будущего для остальных участников событий, её бы пересказывали как глупый анекдот, но все повели себя неправильно, а итог…

На той вечеринке, куда Селия попала, можно сказать, по ошибке, она не задержалась. Ей никто не был рад, с ней не желали общаться, и, заглушая разочарование, девушка выпила пару шотов и молча ушла. Пьяна она не была и, возможно, потому решила пройтись по берегу океана, прежде чем идти домой. Где и наткнулась на не предназначенную для посторонних глаз сцену: на капоте припаркованной на пляже машины занимались сексом двое — Дэннис Паркс и… Вот личность его любовницы и стала причиной всех последующих проблем. Потому что спал он не с одноклассницей или соседкой-ровесницей, а с учительницей младших классов нашей школы, тридцативосьмилетней миссис Дин — матерью троих детей, старший из которых учился всего на год младше Дэнниса, и супругой тренера по баскетболу, который обеспечил Дэннису спортивную стипендию и вообще поступление в колледж. В общем, расскажи Селия о том, что видела, разновозрастным любовникам грозили бы серьёзные неприятности, и если для Паркса потеря стипендии не была бы крахом, его семья вполне могла себе позволить оплатить учёбу единственного сына, то миссис Дин разоблачение сулило огромные проблемы как дома, так и на работе, и поэтому она просто не могла допустить, чтобы какая-то девчонка разрушила её жизнь. Смутившаяся Селия, вряд ли даже на миг подумавшая о том, что увиденное можно как-то использовать, бросилась к тропинке, ведущей с пляжа к дороге, миссис Дин погналась за ней — просить сохранить тайну или угрожать, трудно было сказать, о чём она в тот момент думала, а Дэннис остался на месте — бежать с болтающимися у щиколоток штанами было бы затруднительно…

В сериале не говорилось прямым текстом, как всё произошло, одно было известно наверняка — Дэннис к смерти Селии был непричастен, но дотошный помощник шерифа, опросивший огромное число потенциальных свидетелей, каким-то образом смог выйти на его машину и вчера явился за Парксом, решив поговорить с подозреваемым лично и понаблюдать за его реакцией на вопросы. То ли Дэннис переволновался, то ли был туповат, то ли дело было в чувстве вины, но вместо того, чтобы прикусить язык и дождаться адвоката, позабывший, что больше не ребёнок, а значит, всё сказанное им в отсутствие представителя может и будет использовано против него в суде, он проговорился, заявив, что ничего не делал плохого, не убивал Селию и вообще не отходил от машины, а потому не видел, как та упала.

Ранч вцепился в него бультерьером и почти без усилий вытянул правду.

Кончилось это, как мне было известно, печально.

Но… Зрители так и не узнали, сама ли Селия запнулась о камень и упала с крутой тропинки на острые скалы, миссис Дин ли толкнула её; даже сказала ли миссис Дин своему любовнику о том, что случилось, или тот узнал утром уже в школе о смерти девушки, заставшей его в неподходящее время в неподходящем месте за компрометирующим занятием, — нам показали лишь итог: арест Паркса, скандал и заявившегося следующим утром прямо на урок к миссис Дин шерифа Хайтауэра.

Прокручивая сейчас всё это в голове, я ловила себя на всё новых и новых вопросах. Неужели у Паркса совсем не было друзей? Ладно, никто не догадывался, что причиной его отстранённости и нежелания участвовать в развлечениях ровесников был роман с миссис Дин — логично, что о тайной связи со взрослой женщиной за кружкой пива не расскажешь приятелям по команде. Но не мог же никто ни разу за всё это время ничего не заметить? Мистер Дин? Миссис и мистер Паркс? Соседи? А школьный психолог? Никто не задался вопросом, чем занимается после учёбы этот парень и почему он всё время один?

И самый главный вопрос. Должна ли я что-то делать, чтобы предупредить миссис Дин? Потому что когда всё всплывет, её супруг… Скажем так, ей предстояли очень тяжёлые времена, и синяки и переломы следующие недели не скрасят. Уж не знаю, попадёт она в тюрьму или смерть Селии сочтут несчастным случаем, в любом случае ей придётся несладко: развод, лишение права видеться с детьми, увольнение и всеобщее осуждение… Ах да, а заодно ей и совращение могут предъявить, занеся в список секс-преступников, ведь Дэннису на момент начала их отношений не было восемнадцати, а в Калифорнии на этот счёт строгие законы.

С другой стороны, возможно, причинённые разъярённым мужем травмы станут именно тем, что спасёт её на суде? Присяжные увидят в ней жертву, несчастную женщину, а не убийцу…

Почему я должна это решать?!

Убедив себя, что вмешательство может лишь навредить, и успокоив мыслями насчёт нежелания прямо сейчас получить подтверждение, что все мои усилия ни к чему не приведут и сценарий останется неизменным, я наконец выбросила из головы всё лишнее. Пусть всё идёт как идёт.

И снова, стоило обрадоваться, голову наполнили мысли о Кэмдене и нашем свидании…

Остынь! Никакое это не свидание.

Подавив горестный вдох, чтобы не радовать несчастным видом сверлящую меня недобрым взглядом Дафну, я сделала над собой усилие и спокойно приняла следующий сюрприз — внезапный тест по истории, к которому, разумеется, никто не был готов. И всё же без Кэмдена за соседним столом мне не на кого было отвлекаться, и с заданием я справилась на удивление легко и быстро. За прошедший месяц — с ума сойти! уже месяц! — мои неоспоримые успехи в учёбе не переставали поражать. Без работы, без вечной гонки на выживание я легко смогла догнать Доминик и поддерживать её уровень в школьном рейтинге. Мне одинаково просто давались все взятые Доминик предметы, ничто не вызывало затруднений, не казалось чересчур сложным и не требовало каких-то особых усилий. И оценки это подтверждали.

Став Доминик, я ужасно боялась провалиться и оказаться за бортом, когда все разъедутся по колледжам, не веря, что смогу не то что поступить в топовый вуз, но даже не завалить школьные экзамены. Теперь же не сомневалась, что я — именно я, а не Доминик — без проблем смогу пройти любое вступительное испытания, сдать любой экзамен и просто отлично учиться. Чем не повод для гордости?..

Улыбаясь своим мыслям, не замечая ничего вокруг, я дождалась звонка, сдала работу и вышла из здания школы ещё до того, как одноклассники встали со своих мест. Настроение было отличным. Я знала, что впереди меня ждёт куча сложностей, проблем и просто неприятных ситуаций; помнила, что Сценарий диктует условия. Но больше не боялась.

Месяц назад решив, что не буду вмешиваться ни во что, не касающееся меня напрямую, я испытывала дискомфорт, лёгкое чувство вины за чёрствость. Теперь это осталось позади. Раз в этом мире всё предопределено — это снимает с меня всю ответственность. Сегодня только третья серия, а значит, впереди меня ждёт долгая и прекрасная жизнь, и масса времени, чтобы продумать, как обойти предстоящие проблемы и, если не защитить от них дорогих мне людей, то хотя бы минимизировать ущерб.

А пока ничто не мешает мечтать о свидании с Кэмденом.

Свидании, чёрт возьми, а не просто совместных занятиях!

За мечтаниями сосредоточиться на какой-то полезной деятельности не получалось, и в конце концов я решила, что сделать уроки можно и позже, а пока поискать информацию о людях, что присутствовали в жизни Доминик ранее — я всё никак не могла поверить, что Дафна с Лиландом были единственными её друзьями.

К сожалению, опровержений найти не удалось. Сьюзен, чьё имя было обведено сердечком в старом блокноте Доминик, переехала несколько лет назад, и общение, поначалу поддерживаемое на расстояние, оборвалось. Вторым показавшимся мне перспективным человеком был Ральф Хентли, одноклассник, которого я до сих пор ни разу не видела в школе — но это обстоятельство меня совершенно не удивляло, я пока вообще мало с кем успела познакомиться. Но и с ним всё оказалось тоже непросто: в конце прошлого года он делал какой-то проект, по итогам которого выиграл гранд и доучиваться последний год отправился в какую-то жутко престижную школу в Японии. И, быть может, общение с ним Доминик и хотела бы сохранить, но по найденным обрывкам информации становилось ясно, что перед тем, как он уехал, они то ли поссорились, то ли просто охладели друг к другу…

Зато про Лиланда удалось узнать кое-что интересное. Самовлюблённый парень, не считающийся с чужими чувствами, нажил себе врагов в лице одноклассников с такой лёгкостью, что оторопь брала — из-за девушки. Эвелин Чен, с которой я пока не была знакома, училась в параллельном классе и была «своей». К ней частенько подкатывали, но её сердце оставалось свободным, пока в какой-то момент Эвелин не повелась на обаятельную улыбку умеющего быть милым Лиланда. Она рассчитывала, судя по всему, на отношения, Лиланд же ограничился «быстрой победой» — переспал с ней, а на следующий день без толики порядочности обсуждал качество секса прямо посреди школьного коридора. Может, будь на месте Эвелин другая, её репутации пришёл бы конец, но эта девушка нравилась всем — добрая, приятная в общении, готовая прийти на помощь, обладающая отличным чувством юмора, — и потому не её назвали шлюхой, а Лиланда мудаком. Ему повезло, что из-за очередной выездной игры он покинул Калифорнию сразу после случившегося, иначе дело не обошлось бы словесными столкновениями, а так, пока Лиланд отсутствовал, история покрылась патиной забвения, оставив после себя только неприятие да нежелание иметь с ним дело.

Вопросы у меня, конечно, остались, большую часть истории пришлось додумать, никто не писал прямо и с объяснениями посты и сообщения, однако и этого было вполне достаточно, чтобы утвердиться в правильности решения не общаться с Лиландом… и с Дафной: потому что понять, как она могла закрыть глаза на столь свинское поведение и продолжать называть такого человека другом, было выше моего понимания.

Закрыв все вкладки на телефоне, я вздохнула и осуждающе посмотрела на собственное отражение в зеркале. Доминик точно не умела выбирать друзей, хуже того, сохранять дружеские отношения ей, кажется, тоже плохо удавалось. Хорошо, что я — не она.

Как не тянула время, усидеть на месте оказалось гораздо сложнее, чем думала. Закончив с поиском информации о старых знакомых Доминик, я приняла душ, сделала уроки, переоделась, снова переоделась, не желая показывать, что готовилась именно к свиданию, но стрелки на часах будто стояли на месте. И в конце концов я выехала из дома задолго до назначенного времени.

Покатавшись по району, то и дело поглядывая на часы, к дому Кэмдена подъехала без пятнадцати пять. Входная дверь неожиданно оказалась открыта, и, мысленно пожав плечами, я проигнорировала звонок и вошла внутрь — меня ведь ждали.

И сразу услышала голоса. Ссору.

По-хорошему, нужно было уйти или как минимум обозначить своё присутствие, но любопытство одержало мгновенную победу над всеми хорошими качествами характера, и, тихонько ступая, я двинулась на звуки разговора…

И сбилась с шага с первой же чётко услышанной фразы.

— Я не желаю её видеть рядом с тобой! — громко и яростно произнесла Лина. — Мне плевать, что ты скажешь Доминик и какое оправдание придумаешь для Дэна, но её в нашей жизни быть не должно!

— Не сходи с ума, — не повышая голоса, но так же экспрессивно отмахнулся Кэм. — Что я должен был сказать мистеру Рейгану? Что моя девушка свихнулась от ревности и потому я не могу заниматься вместе с Ник?

— Ты прекрасно знаешь, что ревность тут не при чём! — уже откровенно прокричала Лина. — Я сдерживалась. Бог свидетель, я сдерживалась, пока ты с ней любезничал. Но видеть её ещё и дома — уволь!

— Хватит. — Кэмден произнёс это почти спокойно, и хотя после этого он сделал паузу, Лина не посмела возразить: было в его голосе что-то неуловимое, мгновенно отбивающее охоту спорить. — Это мой дом, дорогая, не стоит об этом забывать. А Ник не только Дэна подруга, но и моя. И была твоей подругой, пока ты сама всё не испортила. Это Ник может орать и топать ногами, требуя, чтобы я не пускал тебя на порог, а у тебя нет морального права на неё нападать. — Он снова сделал паузу, а затем другим тоном, намного мягче, продолжил: — Я постараюсь сделать так, чтобы вы не пересекались, но давай договоримся. Ты. Мне. Не. Будешь. Указывать.

Ответа Лины я уже не услышала, потому что попятилась и опрометью выскочила из дома.

Итак, Кэм в курсе истории с моими братьями и Линой, знает о её участии и, хотя она его девушка, он не на её стороне в конфликте между Линой и Доминик. Всю ли историю он знает? Я-то точно не всю…

А ещё Кэмден меня защищает. Или всё же себя? Никому не понравится, если ему начнут диктовать, с кем можно общаться, однако Кэмдену ничто не мешало спустить конфликт на тормозах, просто пообещав сократить со мной контакты. Но он не выбрал лёгкий путь и явно сознательно подпортил отношения со своей девушкой. Зачем? Устал от неё? Ради меня? Ну не случайно же!

Потоптавшись рядом с машиной, что заняло не больше пары минут, я снова подошла к двери и, хотя та по-прежнему была открыта, позвонила.

Кэм с Линой появились в коридоре практически сразу. Он приглашающе махнул мне рукой, и ничто в его облике не выдавало недавнюю ссору, а она скривилась и, не сказав ни слова, прошла мимо меня.

— Ты вовремя, — доброжелательно произнёс Кэмден, отступая назад в дом.

— Всё… в порядке? — не удержалась я от вопроса, обернувшись на уже пропавшую из поля зрения Лину и переступая порог.

— Конечно, проходи. Будешь кофе? Я не успел поесть, так что если не возражаешь…

Я кивнула и прошла следом за ним на кухню. На языке вертелись вопросы, и пока Кэмден делал себе бутерброды и наливал нам кофе, я поняла, что нет никакого смысла сдерживать любопытство.

— Слушай, если тебе неудобно, можем завтра попросить мистера Рейгана поменять нас. Да хоть с Дэном — уверена, он не станет возражать.

— Ник…

Но я не дала ему возразить:

— Я не хочу, чтобы у тебя были проблемы из-за меня.

— У меня нет проблем, — полуобернувшись, твёрдо сказал он.

Тон был таким же, как недавно с Линой — отбивающим желание возражать. Вот только мне не так легко было заткнуть рот. Подойдя к столу, я изучающе посмотрела на Кэмдена и со вздохом покачала головой, мягко заметив:

— Кэм… Я не указываю тебе, что делать, но не надо так со мной. Ты раздражён. Лина выглядела так, будто её сейчас стошнит. Не нужно быть гением, чтобы догадаться о причинах.

Он вытер руки и повернулся ко мне, чуть наклонил голову к правому плечу и стал меня рассматривать. Не случайно я использовала его собственные слова, говоря ровно то, что он хотел слышать, знала, как достучаться, однако гарантий всё-таки не было — между сериальным и реальным Кэмденом Уортом была существенная разница. И потому я молчала и просто смотрела в ответ.

— Ладно, хочешь начистоту? — заговорил он наконец после почти бесконечной паузы и снова отвернулся, невозмутимо вернувшись к приготовлению бутербродов. — Да, мы поссорились. И да, из-за тебя. Но нет, Ник, тебе не нужно ничего делать по этому поводу. — Он скосил на меня взгляд и бесшумно вздохнул. — Это моё дело, я сам разберусь.

— Но, Кэмден…

— Ты имела полное право вычеркнуть Лину из своей жизни, — перебил он. — И настроить всех против неё. И плевать ей вслед. Но ты этого не сделала, ты была выше этого, а Лина решила, что для неё не всё потеряно. Она ждала, когда ты её простишь. Нет, не возражай, — бросил он через плечо, хотя я даже не думала что-то говорить. — Она ждала и не дождалась. И возненавидела тебя за это. Ты проходишь мимо неё, как мимо пустого места, и это все видят. А её корчит каждый раз. У Лины непростой характер, с этим никто не спорит, и это она была неправа, но твоё равнодушие по-настоящему жестоко. Я не оправдываю её, не прошу тебя простить, я просто не вмешиваюсь. Это ваши дела, и только вам решать, какими будут ваши с ней отношения… — Кэмден наконец посмотрел на меня и чуть поморщился. — Я даже не знаю толком, что тогда между вами произошло. И не хочу знать. Мне известно не больше остальных, и я не спрашиваю тебя о деталях. Мне достаточно того, что у неё была возможность помешать Брайану навредить Шону, но она ничего не сделала. Я понимаю, ты не простишь, и принимаю это как факт. Но, Ник, я не представляю, как мы будем общаться, если между вами ничего не изменится. У неё остался только я, и я не могу от неё отвернуться — ещё и этого она просто не перенесёт.

— Ты ждёшь ответа? — После того, как он договорил, снова повисла тишина, но мне нечего было сказать. — У меня его нет. Могу лишь перефразировать тебя: это ваши отношения. И предложить тебе самому подумать вот над чем. Она не нравится не только мне, но и Дэну тоже. И она терпеть не может не только меня, но и твоего лучшего друга. И это не мы с Дэном сделали что-то не то, за что нас можно ненавидеть, а она. И это не мы ставим тебе ультиматумы, а она. Она не перенесёт? Чья это проблема? Лина сама создала такую ситуацию для себя, никто не виноват, что она отталкивает от себя людей. От меня она не дождётся не то что первого шага, вообще ничего. А как нам общаться… Решение за тобой, Кэм. Ты знаешь, чего хочу я, определись, чего хочешь ты. А теперь, если не возражаешь, давай всё-таки займёмся физикой…

— А если возражаю?

Вкрадчивые интонации заставили сбиться с мысли и забыть обо всём. Я подняла взгляд от сумки и непонимающе посмотрела на него. Кэмден улыбался, будто не было этого тяжёлого разговора, будто он не ссорился со своей девушкой несколько минут назад, будто кроме нас двоих в мире вообще больше ничего не было.

— Кэм…

— Замолчи, — приказал он с улыбкой, обошёл стол и подошёл ко мне. — Мне не нравятся темы, которые ты сегодня выбираешь.

Он взял меня за локоть и заставил встать. Оттолкнул ногой мою сумку и, пока я непонимающе моргала, не позволяя себе поверить, что верно поняла его намерения, обхватил мою талию руками, приподнял и посадил на стол, встав между моих коленей.

— Прости, Никки, физике придётся подождать, ты ведь знаешь, я не могу сосредоточиться на уроках, когда ты рядом. — Его руки гладили мою спину, зарывались в волосы. — Не могу думать ни о чём, кроме этого, — он наконец поцеловал меня, и голова мгновенно опустела. — И этого. И вот этого…

Он целовал меня, прижимал к себе, терся о меня, и я таяла.

Понятия не имея, одни ли мы в доме, кто может застать нас и чем вообще всё это обернётся, я наслаждалась возможностью быть с ним, касаться, целовать, и ничто во всём мире не имело сейчас значения. Он стянул с меня блузку, отбросил в сторону бюстгальтер, и только тогда я поняла, что уже сама успела стащить с него футболку и расстегнуть джинсы. Не было ни неловкости, ни сомнений, ни глупых вопросов…

Думала ли о том, что так может быть? Честно — нет. Даже не надеялась. Едя к Кэмдену, я действительно планировала заниматься физикой и… ну да, наслаждаться возможностью провести время с ним наедине, тайно желая урвать поцелуй. Реальность во много раз превзошла мои ожидания, и теперь, пытаясь отдышаться в объятиях парня, от которого была без ума, я тихо мечтательно улыбалась.

Все предыдущие разы я буквально и неприкрыто вешалась на Кэмдена, а он если не отворачивался, то с неохотой отвечал. Сегодня же уже он выступал инициатором…

Прогресс на лицо!

— Ты прелесть, — первым заговорил Кэм, поцеловал меня в губы и улыбнулся, отстраняясь. — Ни одна девушка не действовала на меня так, Ник. Почему я не могу отказаться от тебя?

— Потому что ты не идиот, — буркнула я, внезапно беспричинно засмущавшись, спрыгнула со стола и наклонилась в поисках отброшенного в порыве страсти белья. — Ты же знаешь, что лишь я могу сделать тебя счастливым.

Он хохотнул, но я была серьёзна, и Кэмден знал это.

После секса думать о физике совсем не хотелось, но пришлось. Смущение я поборола достаточно быстро, достаточно было одеться; настроение было великолепным, Кэмден ласково мне улыбался, не позволяя засомневаться в правильности совершённого… Мы съели бутерброды, наметили план работы, за кофе начали расчёты… но долго не продержались. Наши руки случайно соприкоснулись — и вот уже мы в его спальне, лихорадочно срываем одежду друг с друга.

Это было настоящим сумасшествием, но, боже мой, это был самый счастливый день в моей новой жизни!

— Давай-ка всё же вернёмся к физике, — расслабленно лёжа в кровати, закинув одну руку за голову, а второй обнимая меня, Кэмден повернулся и вопросительно посмотрел на меня. — Скоро вернутся родители, вряд ли ты захочешь ставить их в известность о наших отношениях.

«Наши отношения» — эти слова дорогого стоили.

— Вряд ли ты к этому готов, — парировала я, потягиваясь. — Но физика точно сама себя не сделает. И хотя я не променяла бы этот вечер даже на итоговую оценку, ты прав, пора вспомнить про реальность.

— Ник? — остановил он меня, когда я села.

— Что?

Я обернулась — он смотрел на меня как-то странно.

— Нет, ничего, — в конце концов помотал головой Кэмден и поднялся. — В душ по-быстрому — и заниматься.

Что он хотел сказать и что означал тот взгляд, я так и не поняла.

С Кэмденом я забыла обо всём, однако реальность напомнила о себе сразу, как только мы покинули его спальню и собрались наконец-то заняться физикой.

— Что-то случилось, — удивлённо констатировал он, взяв в руки позабытый за ненадобностью телефон. — Пятьсот семьдесят три сообщения в общем чате.

На мгновение я даже испугалась, непроизвольно потянувшись к своему телефону, а затем вспомнила про Паркса и досадливо поморщилась.

— Ты же не собираешь их все читать? — недовольно уточнила я, даже не считая нужным притворяться.

— Тебе не интересно? — удивлённо обернулся он. — А если что-то важное?

Вздохнув, я подошла к нему, забрала телефон и отложила его на столик, после чего обняла Кэма за талию и нарочито по-хозяйски, будто имела на это право, чмокнула в губы.

— Мне интересен ты и итоговые оценки, — сообщила я с невинным видом и отстранилась. — Остальное подождёт.

Кэмден рассмеялся и с готовностью кивнул.

— Я весь твой. На чём мы там остановились?..

И хоть сказано это было в шутливой манере, я прекрасно помнила, что в каждой шутке… лишь доля шутки.

* * *

До прихода мистера и миссис Уорт мы успели немало сделать — наконец-то удовлетворив желание, сумели сосредоточиться и плодотворно поработать, — и хотя можно было бы продолжить, мне показалась неудобным задерживаться. Кэмден не стал меня останавливать, лишь у самой машины придержал за локоть и, наплевав, что нас можно увидеть как из дома, так и с дороги, привлёк к себе и поцеловал.

— Продолжим завтра?

— Завтра не могу, — покачала я головой, не скрывая сожаления. — Уже обещала Дэну — у нас совместная работа по социологии. Давай послезавтра?

— Договорились, — улыбнулся он, поцеловал меня в щёку и отступил. — Увидимся.

Отъехав на пару кварталов, я притормозила — эмоции били через край, вести в таком состоянии было реально опасно. Хотелось смеяться и танцевать, обнять весь мир и… не знаю, что ещё сделать. Сколько я просидела, глупо улыбаясь, не представляю, в чувство меня привёл звонок.

«ДМ» высветилась лаконичная надпись на экране, и я нажала кнопку соединения.

— Ты куда пропала? Полдня тебе звоню!

Отведя руку с телефоном от уха, я посмотрела на верхнюю «шторку», где светился значок пропущенных вызовов, но не устыдилась. С момента, когда переступила порог дома Кэма, остальной мир перестал существовать, и мне не было дела до того, что происходило и кому я могу понадобиться. Даже если это был Дэн.

Но признаваться в этом, само собой, я не планировала, а потому пренебрежительно отмахнулась от вопроса:

— Оставила телефон в машине. Что-то случилось? У тебя всё нормально?

— А, понятно… Да, нормально. Слушай, Ник, знаю, ты занята, но…

Я засмеялась — настроение было отличным, а Дэн говорил таким голосом, что становилось весело.

— Не мямли, — отсмеявшись, потребовала я. — Чего ты хотел?

— Помощи с физикой.

— О. — Просьба была неожиданной. — Я прослушала, кого тебе дали в напарники.

— Не мне дали — меня дали, — пробурчал он с явным недовольством. — Софию. И она мне сразу сказала, что вместе мы заниматься не будем, а списать она ничего не даст.

— Не повезло… — сочувственно вздохнула я. — Кажется, мистер Рейган решил нас всех потроллить, когда назначал пары. Так что ты от меня-то хочешь? Мы с Кэмденом уже приступили к делу, план всей работы расписали, прости, начинать с начала у меня нет желания…

— Нет, ты неправильно поняла, — перебил он. — Мне бы просто пару советов: с чего начать, план наметить…

— И пинать тебя, чтобы не забил? — снова рассмеялась я.

— И это тоже, — самокритично согласился он. — Просто если я к Кэму с этим приду, он снова начнёт тыкать меня носом в техническую безграмотность.

Я вспомнила сериал и промолчала. Помочь другу Кэмден не отказывался никогда, но молча этого делать, кажется, не умел — то ли это был способ заставить Дэна прикладывать больше усилий, то ли Кэм так проявлял характер, но он действительно нередко критиковал пробелы в знаниях… причём именно Дэна, со всеми остальными он никогда не позволял себе ничего подобного.

— Ладно, — понимая, почему Дэн обратился ко мне, уступила я в конце концов. — На завтра у нас всё в силе?

— Конечно!

— Тогда займись сейчас физикой, собери информацию хотя бы, а завтра я посмотрю, что там у тебя.

— Спасибо! Ты лучший человек на свете!

— Ага, конечно, — шутливо проворчала я, — но это не так работает. У тебя преимущество: мы же уже почти родственники — у нас братья неразлучны, как сиамцы.

Дэн расхохотался, мы ещё немного поболтали, в том числе о горе сообщений в общем чате, которые ни один из нас не читал, и вскоре простились.

Моё хорошее настроение продержалось долго, даже ужин за одним столом с Брайаном его не испортил, хотя глядя на него невольно думала о той ночи, когда едва не погиб Шон. Не хотелось снова нырять в эту кроличью нору, тем более сейчас, сразу после того, как была с Кэмом, но понимала, что нужно было разобраться, и потому, оставшись в одиночестве, снова принялась рассматривать старые фотографии — теперь уже ища на них не Кэмдена или Доминик, а Лину и Брайана.

Часов в десять позвонила Эбби, и хотя я помнила, что решила с ней не сближаться, повода отказываться от общения не было, и мы проболтали почти до полуночи. Может, Дэн неправ в своей оценке? Может, Эбби изменилась? Она мне нравилась, с ней было просто и не нужно было напрягаться… Да и других подруг у меня пока не было, а поболтать частенько хотелось.

Всё время разговора я листала фотки, но ничего интересного так и не попалось на глаза. Пора было смириться, что ответов на все интересующие вопросы таким способом мне не получить.

* * *

С утра наконец разразился запланированный по сценарию скандал. В коридоре, по которому шериф провёл миссис Дин, в мгновение ока собрались почти все ученики и преподаватели. Она возмущалась, грозила уничтожить карьеру Хайтауэра и подать на него в суд за причинённый репутации ущерб, но тот лишь хмыкал в ответ, таща сопротивляющуюся и упирающуюся женщину к служебной машине. Шокированные развернувшейся сценой ученики не спешили расходиться, строя версии и выдвигая предположения; за считанные минуты школьный чат распух тысячами сообщений, посвящая в ситуацию даже тех, кто отсутствовал или не стремился узнавать детали чужой жизни — до сих пор никто не знал о связи учительницы с Парксом.

Решив не привлекать к себе внимание незаинтересованностью, я вместе со всеми проводила миссис Дин взглядом, заметив, что она выглядит плохо — глаза были красными, обведёнными тенями, выдавая бессонную ночь. Очевидно, для неё роман с учеником не был простой прихотью, каким бы странным это ни казалось остальным — она вправду любила Паркса и переживала за него.

Ну, будем надеяться, что непоказанное в сериале необязательно закончится плохо…

— И долго мы тут будем стоять? — пробурчала я и пошла обратно в кабинет.

За мной двинулась пара человек, но остальные продолжили перебрасываться версиями. И лишь приказ директора по громкой связи разогнал толпу по классам. Впрочем, об учёбе большинство думать не хотело, продолжая начатый в коридоре спор: одно дело арест одноклассника — ведь от подростков, даже самых идеальных, можно ждать чего угодно, и совсем иное дело — учительница, которую знаешь всю жизнь. Которая учила писать и считать, читала лекции о правильном поведении, ругала за баловство на уроках, наказывала за грубые слова и драки в коридорах, оценивала тебя и казалась старой, а значит, её просто-напросто не могли арестовать прямо посреди школы!

Реакция одноклассников была настолько детской, что тянуло смеяться, и приходилось прикусывать губу, чтобы неуместная улыбка не появлялась на лице. Впрочем, напоминание, что для миссис Дин потакание своим желаниям обернулось крахом, тоже сработало, и улыбаться мне перехотелось.

— Тишина! — повысив голос, потребовал мистер Кранч, так и не дождавшись, чтобы ученики сами успокоились, и, когда разговоры стихли, сообщил: — Пока у нас нет никакой информации. Перестаньте выдумывать небылицы. Миссис Дин не предъявлены никакие обвинения, с ней всего лишь хотят поговорить.

— Ну да, и потому шериф лично заявился посреди урока и уволок её! — издевательски протянул Карл.

— Достаточно! Успокаиваемся. Или дать вам контрольную?

Все взвыли, и наконец наступила тишина. Правда, до конца урока в школьном чате набралось еще несколько сотен сообщений, но это хотя бы было беззвучно. После занятий я не стала задерживаться, чтобы снова не угодить в эпицентр обсуждений, и Дэн, с которым мы договорились заняться социологией, был вынужден уйти вместе со мной. Я видела, что ему хочется поболтать, но не была расположена к сплетням, а делиться фактами не могла, и потому ему пришлось смириться и, немного побурчав, включиться в работу.

Социология никогда не входила в сферу моих интересов, однако невозможно было удерживаться в десятке лучших учеников и при том пренебрегать учёбой, и я добросовестно делала всё, за что бралась. К счастью, Дэн это прекрасно понимал, когда напрашивался в напарники, и совместные занятия с ним не принесли никаких неприятных сюрпризов, даже напротив, я была впечатлена и не стала этого скрывать, искренне похвалив его за старательность.

И умилилась его смущению: какой бы образ ему ни придумали в сериале, Дэниэль был очень хорошим парнем — добрым, без несоразмерно завышенной самооценки, и, вопреки материальному положению и кругу общения, состоящему исключительно из баловней судьбы, скромным и не пресыщенным комплиментами.

Я притворилась, что ничего не заметила, и мы возобновили работу, но если проект по социологии выходил даже лучше, чем мы надеялись, то вот с физикой дело обстояло не так радужно — точные науки Дэну давались хуже, и после получаса обсуждений я со вздохом закрыла учебник и сказала:

— Я в курсе, ты не хочешь пересекаться с Дафной, а раз София теперь её новая лучшая подруга, конфликт с ней однозначно приведёт к конфликту и с Дафной, но, Дэн, так не пойдёт. Проект рассчитан на двоих, задание объёмное и непростое, один ты его просто не потянешь. В другой ситуации можно было бы махнуть рукой и сделать абы что и довольствоваться низким баллом, но сейчас ты рискуешь своим будущим. Поговори с мистером Рейганом, скажи ему правду, что София отказывается работать вместе.

Он скривился, и я почувствовала злость.

— Кого ты защищаешь своим молчанием и зачем? Я не отказываюсь тебе помогать, но делать два проекта — нет, спасибо.

Он опустил голову и пробурчал что-то на тему «подумаю», предложив заканчивать на сегодня.

— Пожалуй, ты прав, — я решила не давить и оставить решение за ним. Потянулась, помассировала уставшие от долгого чтения глаза и захлопнула крышку ноутбука.

— Ты не проголодалась? — отодвигая учебники, спросил Дэн, а затем вскинулся и широко улыбнулся: — Совсем забыл! Майк предлагает из Стэнфорда вернуться на яхте. Ты как? Поговоришь с родителями?

— Эм… В смысле… Вплавь?

Дэн энергично кивнул.

Отец Майкла Гилмора, как и мистер Блэйк, работал в Силиконовой долине и бывал дома лишь на выходных. Но если мой отец ездил на машине, два раза в неделю преодолевая по двести семьдесят миль, то Гилмор предпочитал яхту. И зная, что у отца аврал на работе, Майкл решил воспользоваться моментом.

Вспомнив морскую прогулку с семьёй, я даже не успела обдумать предложение Дэна — уже кивала. Океан манил.

— С удовольствием!

— Отлично, — улыбнулся Дэн в ответ. — Туда доберёмся со всеми на автобусе, а обратно более тесной компанией поплывём. Я скажу Майку, что ты в деле.

Выяснив подробности о яхте и убедившись, что Дэн не из вежливости меня зовёт присоединиться к «тесной компании», состав которой пока не был окончательно определён, я выпила с ним кофе и отправилась домой.

Про экскурсию в Стэнфорд я не то чтобы забыла, скорее, сочла, что рано что-то планировать. Для меня учёба в этом университете была решённым вопросом. Точнее, конечно же, я решила, что хочу там учиться, а вот что думают о моей персоне в Стэнфорде — это пока было под вопросом. Заявку я отправила, как и все необходимые документы, даже подала заявление на стипендию, не особо рассчитывая на положительный ответ, теперь оставалось только ждать…

Вообще, говоря себе, что хочу учиться в Стэнфорде вместе с Кэмденом, я думала о парне, а не об учёбе, и в этом было мало хорошего. Месяц назад, только осознав себя Доминик, я была обычной нью-йоркской девчонкой без перспектив и во многом неверно оценивала ситуацию, за прошедшее время я изменилась очень сильно, действительно став Доминик и смотря на мир её глазами. Не в последнюю очередь отношение к учёбе окончательно сформировалось благодаря знакомству с Брайаном: своими глазами видеть итоги того, как кто-то слил великолепные перспективы в унитаз — это было весьма неприятно и заставляло задуматься. В Стэнфорде были прекрасные педагоги, перед выпускниками открывались все двери, и биться лбом о стену лишь потому, что своевременно не удосужился посмотреть план здания и найти на нём двери, а также пренебрёг вкладываемым в руку универсальным ключом… Это было слишком глупо. И недостойно. И, пусть даже это прозвучит странно, Блэйки не заслуживали снова пройти через такое разочарование в ребёнке — я чувствовала, что должна достичь многого, компенсируя провал Брайана. И хотела этого.

Губы сами растянулись в улыбке.

Так-то лучше.

Итак, решение принято, продумано и готово к претворению в жизнь. Осталось дождаться ответа из университета и сообщить новости родителям.

Продолжение истории миссис Дин стало известно на следующий день. Как и в сериале, после допроса её не арестовали — вызванный адвокат осадил разошедшегося помощника шерифа Ранча и освободил клиентку, — она отправилась домой и столкнулась с узнавшим о её романе с учеником мужем. От сценария сюжет не отклонился, миссис Дин попала в больницу в синяками, ссадинами и переломами руки и рёбер, мистера Дина арестовали… а с утра, вновь допросив Паркса и сопоставив показания со всей известной информацией, пришли и за миссис Дин. Хайтауэр подождал, пока ей окажут помощь, а затем прямо в больнице надел наручники и препроводил в участок, где в соседних камерах уже находились её муж и юный любовник.

И на фоне этого громкого скандала возвращение на занятия Меган Барнс прошло почти незамеченным. Почти — потому что появление Меган на костылях заставило вспомнить не только то, что произошло чуть больше недели назад на вечеринке в доме Кори Волша, но и наконец-то заметить, что после той ночи никто не видел Каролину — подружку-лесбиянку Меган, которая и столкнула её с балкона.

На Меган мгновенно набросились с вопросами, игнорируя её явственное нежелание обсуждать эту тему, и мне её даже стало жаль. Ненадолго. Казалось, что она сочувствует Каролине и жалеет о своём поведении после несчастного случая.

— В психушке Кара, — процедила сквозь зубы Меган и отказалась отвечать на дальнейшие вопросы.

Стало понятно, что если о чём-то она и жалеет, то исключительно о собственном незавидном положении. Нет, её сексуальные предпочтения никого не смущали, даже напротив — в школе не было представителей ЛГБТ-сообщества, по крайней мере, в сериале точно не было, а в реальности никто вроде бы не афишировал пристрастия к своему полу, но никому и в голову бы не пришло травить одноклассника за ориентацию, а вот вылезшее из-под маски истинное лицо Меган оттолкнуло многих.

В сериале никакой Каролины не было, а из этого можно было сделать разные выводы. То ли каминг-аут стал причиной и либо она сама не захотела возвращаться в школу, либо родители не пустили к «развратникам», либо потрясение оказалось слишком велико и пассаж про психушку имеет под собой основание. То ли семья Барнсов приложила руку к её отсутствию и либо пригрозили обвинениями, если Кара подойдёт к их дочери, либо вправду выдвинули обвинения… То ли делу и без этого дали ход и Каролину обвинили в нападении или даже покушении на убийство. Правды в данный момент никто не знал, но любое из напрашивающихся объяснений не улучшало отношения к Меган.

Меня всё это не касалось, можно было не ломать голову и не отвлекаться от того, что было важно — учёбы и отношений с нравящимися мне людьми.

После уроков у машины меня ждал Шон.

— Привет! — разулыбался брат при виде меня. — Ник, а можешь дать мне сто семьдесят долларов?

— И я рада тебя видеть, — хмыкнула я и строго посмотрела на него. — Зачем?

В семье Блэйков к деньгам относились спокойно, хотя после истории с Брайаном удивляло, что родители не ужесточили контроль за финансами. Когда я только стала Доминик, меня сильно беспокоил вопрос денег — своих, разумеется, у меня не было, а карты Доминик… откуда бы я знала коды? Пару дней я поломала голову, как выйти из затруднения так, чтобы о его существовании вообще не узнали, а затем в «Вайпере» кончился бензин и пришлось действовать радикально и наезжать на кошелек с картами. Мама поохала, смотря на треснувший пластик, позвонила в банк, и на следующий день я заехала за новенькими картами на моё имя. Так вот ограничений на траты у меня не было. Я даже не уверена, что родители вообще проверяли, как, куда, на что и сколько я трачу. На счету всегда было около трёх тысяч — огромные деньги по моим старым меркам, «карманные расходы» в этой реальности.

Однако Доминик уже была взрослой — не в смысле совершеннолетия, а в плане желаний. Одежда, косметика, содержание машины, продукты для семейного ужина — хоть и жила она в доме родителей и за их счёт, её траты выходили за рамки школьных обедов и пиццы с друзьями. А вот Шон ещё был ребёнком, и ему выдавали именно деньги на обед в школе.

— У Кита день рождения на следующей неделе, а я знаю, какой подарок он хочет, — нетерпеливо подпрыгивая, доложил брат и чуть ли не молитвенно сложил руки перед грудью. — Никки, пожалуйста?

— И что же он хочет? — невольно улыбаясь, я кивнула на машину, предлагая покинуть школьную парковку, и услышала в ответ:

— Доску для сёрфинга.

— Шон… — я уже завела машину, но повернула ключ обратно и развернулась на сиденье, осторожно заметив: — Доски стоят намного больше.

— Никки! Ну не надо меня идиотом считать! Кит копил, но ему не хватает двухсот сорока долларов. Я позвонил в тот магазин, сказал, что у Кита день рождения, и мне пообещали скидку, если я прямо завтра, то есть сегодня, заберу доску.

— И как ты планировал это организовать? — я снова завела машину и наконец тронулась с места. — Я дам денег, не вопрос. А дальше что? Вы с Китом приедете в магазин — и что будете делать?

Из зеркала заднего вида мне хитро улыбался брат.

— Шо-о-он!!! — расхохотавшись, я даже не нашла сил на то, чтобы указать на наглость.

— Ты же лучшая сестра в мире, помнишь?

— Помню. А ещё у меня спорткар, и никакая доска сюда не влезет.

— Я знаю, — невозмутимо кивнул он, блестя хитрыми глазами.

— Ах ты интриган! Дэн тебя поколотит и будет прав, я не стану ему мешать, — больше для вида пробурчал я.

И, конечно же, оказалась права: Дэну совершенно не понравилась идея потратить полдня на приобретение подарка для младшего брата, однако мне он не смог отказать, и в итоге Кита даже не поставили в известность — мы поехали втроём.

Магазин находился на территории парка Серфест-Пойнт, и Дэн прекрасно знал это место и продавца. За доску он заплатил сам, но мои — а значит, Шона, — сто семьдесят долларов взял: понимал, что это подарок от моего младшего брата его младшему брату. Жест мы с Шоном оценили. Может, Дэн и не был лучшим братом в мире, но и плохим он тоже не был.

— Ну теперь мы можем позаниматься, или вам ещё что-то от меня надо? — придав лицу строгое выражение, он цыкнул на восторженных мальчишек, и те унеслись в дом, в четыре руки таща довольно-таки тяжёлую доску для сёрфинга. Проводив их взглядом, он посмотрел на меня с улыбкой. — Ты вправду классная сестра. А Киту повезло с другом. Не голодная? Может, социология ещё подождёт?

В итоге мы пообедали, болтая о ерунде и не касаясь никаких сложных вопросов, затем занялись нашим проектом, а потом пришёл Кэмден… И хотя мы с ним переглядывались как сообщники, накануне ограбившие банк, это не помешало совместными усилиями помочь Дэну с физикой. Перешучиваясь и болтая, мы умудрялись не сбиваться и заниматься, и мне, положа руку на сердце, очень нравилась такая атмосфера…

А когда я засобиралась домой, Кэмден «вспомнил», что у него тоже есть дела, и ушли мы вместе.

Сев в машину, я думала о том, как пройдёт наше с Кэмом завтрашнее занятие. Я была совсем не прочь повторить вчерашний день и несколько часов посвятить постельным утехам, но и чисто по-дружески провести время тоже представлялось прекрасной альтернативой сексу. Как и почти любая влюблённая девушка, я просто хотела быть рядом с любимым человеком, а как именно это будет, играло не такую ж большую роль… Он обогнал меня перед поворотом и махнул рукой, предлагая следовать за ним. Немного удивившись, я кивнула и покорно выкрутила руль, гадая, что он задумал и куда мы вообще едем.

И через несколько минут, в очередной раз свернув и наконец остановившись рядом с его машиной, получила ответ на незаданный вопрос.

Не говоря ни слова, Кэмден открыл мне дверь, подал руку, а когда я вложила пальцы в его ладонь, рывком поднял на ноги и прижал к себе, практически удерживая на весу и сразу же вовлекая в поцелуй.

Великолепное завершение дня…

— Никки…

Его полустон вызвал в теле дрожь. Желание возникло моментально. Если бы в этот момент я могла анализировать ситуацию, непременно бы обрадовалась, что Кэмден так же сходит от ума от желания, как я сама. Но никаких мыслей у меня не было — лишь всепоглощающая страсть.

Кэм не был нежен, напротив, действовал на грани грубости, но меня это лишь сильнее заводило. Как и выбранное место — открытая площадка, возвышающаяся над океаном.

И снова, будь я в состоянии думать, обязательно провела бы параллель с несчастной миссис Дин и Дэннисом Парксом, точно так же отдавшихся страсти на безлюдном, на первый взгляд, берегу… Но нам с Кэмденом обоим было наплевать на всё, кроме друг друга. И это было прекрасно!

Мы не разговаривали, не давали друг другу никаких клятв и, кажется, оба не соображали, что творим, я так точно отбросила всё, что могло помешать насладиться моментом. А когда всё закончилось, ещё долго стояли, не размыкая объятий, на прощание обменявшись поцелуем-обещанием, и так и разъехались, ничего друг другу не сказав.

Домой я вернулась счастливой и беззаботной, мурлыча под нос незатейливый мотивчик.

— Тебе письмо, — сходу сообщила мама. — Привет.

Объяснять, почему сияю, не хотелось, потому я чуть пригасила радость и сдержанно улыбнулась.

— Привет. Что за письмо?

Мама хитро улыбалась, но у меня не появилось никаких догадок.

Однако одного взгляда на конверт хватило, чтобы всё понять. Гарвард. Мне прислали официальный ответ.

Сердце заколотилось, и я рассмеялась от такой реакции. Что бы ни было в конверте, у меня не было повода ни для волнения, ни для радости в случае положительного ответа — это Доминик хотела в Гарвард, а не я. И всё же прочитав, что принята, я запрыгала и кинулась обнимать маму.

— Поздравляю! — расчувствовавшись, та утирала выступившие слёзы. — Ты у меня такая молодец!..

И хотя это Доминик была молодец, похвалу я приняла на свой счёт. Если Гарвард готов принять её, то и у Стэнфорда нет повода мне отказать.

В сериале редко когда уточнялась дата, чаще всего зрителям удавалось по незначительным оговоркам догадаться, сколько времени прошло между событиями. Например, на работу по социологии отводилась неделя, а вот для физики выделили две, то есть упоминание сданного проекта указывало на то, что этот срок миновал. Также можно было угадать день недели по расписанию школьных уроков. Или по исполненному обещанию подсчитать период. Или в каком-нибудь пятом сезоне сразу понять, что вечеринка в честь дня рождения уже знакомого персонажа указывает на названную в первом или втором сезонах дату.

В общем, даже зная сценарий, быть ко всему готовой не получалось.

Полоса скандалов, начатая никому не интересным каминг-аутом Каролины, даже фамилию которой я так и не узнала, и продолжившаяся трагедией Динов и Дэнниса Паркса, в четвёртой серии выходила на новый уровень.

Вентура — небольшой город, а люди типа Марши Велмонт не могут оставаться незамеченными.

Марша была яркой женщиной. Экоактивистка в прошлом, он создала себе имя во время протестов против расширения нефтяного лобби. Богатая дочь рано погибших родителей, она не была стеснена в средствах и на равных боролась с желающими увеличить своё состояние миллиардерами за землю, где планировали начать бурение, и ко всеобщей неожиданности победила, выкупив огромную территорию и тем самым помешав разработке. Подписав документы и лишившись львиной доли своего состояния, Марша отправилась в ближайший бар — не столько отметить тяжело давшуюся победу, сколько забыться, — и столкнулась там со своим противником — Гавейном Велмонтом, нефтяником и «беспринципным типом». Через две недели они поженились, но на отвоёванную Маршей землю так и не ступила нога идейного врага.

Эту историю в Вентуре знал каждый, как и то, что брак ничуть не изменил миссис Велмонт — она продолжила бороться за то, что считала важным. Спасала детей в Южном Судане, спонсировала строительство сети приютов для женщин по всей стране, учинила несколько стипендий для одарённых детей, а также входила в правление десятка благотворительных фондов. Филантропка, меценатка, законодательница мод, светская львица… Эта женщина не сходила со страниц газет и успевала всюду, в том числе быть матерью четверых детей, ни один из которых не пошёл по следам родителей. Вот о младших Велмонтах-то и был сюжет.

Семейная жизнь — непростая штука, это подтвердит любой, недаром половина браков заканчивается разводом. Также мало кто сможет поспорить, что одной любви не достаточно, чтобы сохранить отношения. И деньги — точно не то, что является панацеей. Однако избалованные детишки миссис Велмонт, привыкшие, что все их желания исполняются, эту простую истину принимать отказывались. Нет, внешне все были благополучны и вызывали зависть, но это потому, что на поддержание благопристойного фасада миссис Велмонт никогда не жалела ни сил, ни средств.

Приглашения на свадьбу Трумена Велмонта были загодя разосланы всем мало-мальски полезным людям, соседям, бывшим одноклассникам и однокашникам, друзьям и просто знакомым — гостей ожидалось больше тысячи, подготовка к приёму началась месяцы назад, и отели в городе постепенно заполнялись прибывшими издалека гостями… А всего за неделю до свадьбы, назначенной на следующую субботу, в популярном в Вентуре паблике напечатали едва зацензуренные фотографии Франклина Велмонта, занимающегося сексом с невестой старшего брата.

На первый взгляд, это не имело никакого отношения к главным героям и ко мне, но всё было не так однозначно. Франк Велмонт был нашим одноклассником и пусть не лучшим, но близким другом Кэмдена. И приглашения на свадьбу в поместье Велмонт мы получили из-за Франка, а не потому что были желанными гостями сами по себе…

Казалось бы, ну переспал парень с невестой старшего брата, что такого? Не он первый, не он последний, банальная ситуация. Для семьи, конечно, неприятно, опять же непонятно, что теперь будет со свадьбой и уместно ли нам, друзьям Франка, туда приходить, но раздувать из этого скандал… И всё же дело было не в Велмонтах, а в Шонне Демарко — девушке Франка и тоже нашей однокласснице.

Четвёртая серия начиналась с урока английского. Ярко светило солнце, за окнами чирикали птицы, ученики корпели над заданием… Всё было обыденно и скучно, пока кто-то не заглянул в интернет. С заднего ряда послышался смешок, а через несколько секунд по классу прокатилась волна вибрации — поставленные на беззвучный режим телефоны оповещали о рассылке. Ещё минута потребовалась на то, чтобы незаметно достать телефоны и посмотреть, что прислали — и вот уже со всех сторон зазвучали возгласы, все стали оборачиваться на Франка…

Шонна вскочила со своего места так резко, что её стул опрокинулся с грохотом.

— Урод! — заорала она и влепила ничего не понявшему Франку пощёчину.

— Мисс Демарко! — шокированно вскричала учительница, но Шонна не остановилась и в слезах выскочила в коридор.

Франк её окликнул, растерянно оглянулся, кто-то «добрый» показал ему экран своего телефона со скандальным фото…

Всё заняло считанные мгновения.

— А ну-ка успокоились! — Мисс Смит выглядела как человек, готовый применить физическую силу, но добиться тишины на своём уроке, и это было смешно, потому что она была всего на несколько лет старше нас, а худенькая фигура и маленький рост авторитетности ей не добавляли. — Немедленно!

Подавляя смешки, чтобы не злить её, одноклассники затихли — продолжив диалог в мессенджере и бросая полные любопытства взгляды на молчаливого Франка.

Я тоже посмотрела на сидящего через ряд парня и задумалась.

Франклин с Шонной были странной парой: он — сын одной из богатейших семей Америки, она — обычная девушка с недавно овдовевшей матерью-стоматологом со скромными доходами. Марша Велмонт Шонну не жаловала, подозревая в корысти, миссис Демарко настороженно смотрела на Франка, опасаясь, что избалованный богач испортит жизнь её девочке, однако запрещать детям встречаться обе женщины не сочли нужным, пребывая в уверенности, что окончание школы станет окончанием и отношений. Сами же Франк с Шонной вроде как жили сегодняшним днём и не думали о будущем, вовсю наслаждаясь друг другом.

Симпатичный, весёлый, довольно-таки наглый, но ничуть не высокомерный Франк был приятной компанией, и его часто приглашали на вечеринки именно поэтому, а не из-за того, кем были его родители. Он легко находил язык с новыми людьми, имел миллион приятелей, и, разумеется, пользовался популярностью у девушек — как из-за собственных достоинств, так и в качестве трамплина для возможности стать частью семьи Велмонтов, — и Шонне приходилось мириться с его гиперобщительностью. В сериале не показывали их прошлые отношения, и всё же эта пара частенько мелькала на заднем фоне, и по оговоркам, общим воспоминаниям и другим мелким деталям можно было с высокой вероятность предположить, что они вместе около года и что у них крепкие, хотя и неидеальные отношения. Франк напропалую флиртовал, но бабником не казался и многочисленные возможности не использовал, однако Шонна безумно ревновала — одна её вражда с Амелией Кантрелл, нарочито строившей Франку глазки, чего стоила, — и всем было совершенно очевидно, что длительные официальные отношения не дали Шонне уверенности ни в себе самой, ни во Франклине, ни в их общем будущем.

Прямо сказать, очень многие лишь на Рождество вспоминали о том, что они добропорядочные католики, считая супружескую верность пережитком прошлого, так что ждать моногамного поведения от подростков не приходилось, и всё же несмотря ни на что Франк казался по-настоящему влюблённым в Шонну… И тут эта статья!

Невеста его брата была красоткой, этого не отнять, но разве сексапильной мордашки и упругой задницы достаточно, чтобы разрушить сразу столько отношений и причинить боль стольким людям? Тем более что Шонна выглядела не намного хуже.

Телефон Франка лежал на столе, и когда он завибрировал, это услышали многие.

— Мистер Велмонт! — процедила учительница. — Что бы у вас там ни произошло, это не важнее моего урока.

Он посмотрел на неё, как на идиотку, тяжко вздохнул и не стал отвечать ни мисс Симс, ни звонящему, а когда урок закончился — сразу же рванул к выходу, не позволяя задержать себя вопросами.

Вспоминая сериал, я старалась понять, как вся эта ситуация повлияет на Франка, потому что акцент был сделан, как это ни странно, не на нём, а на Марше, но так и не пришла к единому мнению. После этой серии Франклин ещё не раз появлялся в кадре, однако о его отношениях с семьёй не было сказано ни слова — судьба неписи сценаристов не волновала, и зрителям приходилось довольствоваться жалкими крохами информации. На уроки Франк продолжал ходить, попадая в кадр в сериях, где события проходили в школе, да и на вечеринках появлялся… кажется, уже без Шонны, но это не точно, а вот что с ним происходило — так и осталось загадкой.

Что ж, почти уверена, в жизни всё окажется иначе и я узнаю о его судьбе, даже пальцем не пошевелив…

И не ошиблась.

Приехав после школы домой, я оказалась втянута в дискуссию о Велмонтах — к маме заглянула подруга, и обойти в разговоре разворачивающийся скандал было невозможно.

— Никки, этот мальчик, Франклин, кажется, вы в одном классе учитесь? Это правда? Ну, что он…

Поздоровавшись с не знакомой по сериалу женщиной, я подтвердила, что Франк мой одноклассник, но больше ничего не сказала.

— Моё платье уже готово, как же теперь быть-то? Вряд ли свадьба теперь состоится, как думаешь?..

Они вернулись к обсуждению, я же ретировалась. Свадьба незнакомых людей меня не интересовала, но не это было главной причиной нежелания туда идти. Гораздо важнее было то, что я успела познакомиться только с теми, кто часто появлялся рядом с Доминик, а случайные люди, вот как эта подруга миссис Блэйк, явно знающая её дочь если и не хорошо, то давно, по-прежнему были для меня угрозой. Друзья семьи, родители близко знакомых ровесников, соседи, бывшие учителя — каждый из них легко и непринуждённо мог подойти и заговорить с Доминик. И что бы я отвечала? Нет, конечно же я уже до автоматизма отработала обезличенные формулировки, но чувствовать себя чужаком всё так же было неприятно.

Разговор о платье маминой подруги заставил заглянуть в гардеробную. Вещей у Доминик было очень много, но свадебный приём в поместье Велмонтов подразумевал, что явиться нужно в чём-то шикарном. Обведя взглядом полки, я прошла к висящим дальше всего на плечиках чехлам и заглянула в несколько из них. Мдэ. Дизайнерский наряды слегка пугали яркостью, вычурностью и запредельной ценой.

Мысленно посмеявшись над собой, я оставила этот вопрос на усмотрение миссис Блэйк и занялась уроками. До встречи с Кэмденом оставалась пара часов, и их стоило потратить с умом.

К дому Кэмдена я снова подъехала чуть раньше назначенного времени. Не то чтобы рассчитывала ещё что-то подслушать, просто не терпелось его увидеть. Но на въезде во двор поняла, что моим надеждам не суждено сбыться — на небольшой площадке рядом с «Леванте» стоял незнакомый шикарный автомобиль, что означало, что в доме мы будет не одни.

Что ж, поводом для огорчения я это не сочла, прекрасно понимая, что это вполне логично и закономерно, а случайное везение нельзя принимать как данность и обещание, что везти теперь будет всё время.

Аутотренинг помог, к дому я подошла, снова пребывая в хорошем настроении.

— Привет, — спокойно и доброжелательно улыбнулся Кэм, открывая дверь и впуская меня в дом. Я улыбнулась в ответ, но ничего сказать не успела — он сразу втянул меня в поцелуй, а когда через минуту отстранился, как ни в чём не бывало сообщил: — У меня Франк, ты не против?

Я была против, ещё как, но, разумеется, говорить этого не стала и просто пожала плечами — во-первых, мне нужно было время, чтобы прийти в себя после столь милого приветствия, а во-вторых, я помнила, что это его дом и только ему решать, кого приглашать. Да и я пришла заниматься — об этом тоже забывать не следовало.

— Физике он не помеха, — равнодушно заметила я.

— Проходи, я сейчас всё принесу.

Франклин обнаружился у бассейна. Сидел с отрешённым видом, крутил в руках что-то и вздыхал.

— Привет, — сказала я, устраиваясь рядом и сразу выкладывая на столик конспекты. Спрашивать, как его дела или тем более что там со свадьбой, не стала по понятным причинам, он ведь не просто так сбежал к другу, а больше ничего не приходило в голову, я ведь совсем его не знала.

— А, Ник, привет, — со страдальческим видом выдавил из себя улыбку он, и разговор на этом прервался.

Кэмден подошёл через минуту с учебниками и нашими расчётами, сел рядом и одобрительно посмотрел на меня перед тем, как сказать:

— Дэн звонил, сейчас подъедет. Ты уверен? — спросил он Франка, тот кивнул, и Кэм повернулся ко мне, пояснив: — Парни решили заняться физикой вместе. Рейган нехотя уступил, сменив пары, так что Софию с Шонной завтра ждёт «приятный» сюрприз.

— Интересно, — злорадно хмыкнула я, — Шонне София тоже скажет, что не даст списать?

Франк печально вздохнул, но не ответил, и тема заглохла.

На язык просились вопросы, но Франк явно не был расположен болтать о своей девушке, да и нам с Кэмденом было чем заняться.

Шонна не была глупой, но не блистала в учёбе. Средние оценки, средние знания, средняя старательность. По правде, складывалось впечатление, что её гораздо сильнее волнуют отношения с Франком, чем учёба вообще и будущее поступление в частности. Не то чтобы я обращала на неё особое внимание, однако целый месяц занятий в одном классе позволил составить мнение, и оно не было плохим. Эта девушка чем-то напоминала моих одноклассников из прошлой жизни и меня саму; быть может, тем, что не пыталась урвать от жизни всё и готова была довольствоваться тем, что можно достичь без особых усилий. Конечно, в душу ей я не заглядывала, подругами мы не были, так что возможно было всякое, и всё же мне казалось, что Шонна стала встречаться с Франком не из-за денег его семьи. И тогда её поведение вызывало вопросы: не рассчитывая, что Велмонты обеспечат её будущее, сама она ничего ради него не делала и даже не старалась. Франк, впрочем, тоже не входил не то что в десятку лучших, но даже в верхнюю часть списка успеваемости, но ему это и не было важно. В следующих сезонах в Стэнфорде его не было точно, зато на каникулах и праздниках, когда сюжет сериала перемещался из Санта-Клара в Вентуру, он появлялся, из чего можно было сделать вывод, что Франк живёт в Калифорнии и наверняка и учится в родном штате — трудно было поверить, что родители не подсуетились и не пропихнули сына в колледж даже против его желания учиться.

Франк не мешал нам с Кэмденом заниматься, тихо вздыхал в стороне, не перебивал и не отвлекал, но, конечно, это присутствие чуть подпортило настроение. А затем пришёл Дэн, и стало понятно, что сегодня мне не светит ничего, кроме учёбы.

И всё же я не расстроилась. Несомненно, провести время наедине с Кэмом хотелось, однако дружеская атмосфера тоже была приятна. Мы болтали, ели пиццу, советовались друг с другом насчёт проектов, смеялись и отлично, а главное, с пользой проводили время.

— Майк подтвердил всё на завтра, — озвучил Дэн прочитанное сообщение, отвлекая всех от расчётов.

— А что завтра? — непонимающе поднял голову Франк.

— Стэнфорд, — пояснил тот. — Точнее, возвращение с экскурсии на яхте.

— А… — протянул Франк и снова загрустил.

— Не делай похоронное лицо, — хлопнув его по плечу, ободрил Дэн. — Ты вполне можешь и один поехать. Она так и не ответила?

Франк качнул головой.

— Нет, но это ничего и не значит. Шонна всегда так — если что-то не так, она убегает и дуется, и сразу к ней бесполезно соваться. Если из-за мелочей она может обижаться несколько дней, то тут…

На язык просился вопрос, какого чёрта он трахался с невестой брата, если влюблён в свою девушку — а он был влюблён, в этом не приходилось сомневаться, — но я промолчала. Некоторые не в силах устоять, когда подворачивается удобная возможность, а Франк вообще был избалованным и редко сталкивался с ситуациями, где нужно было себя ограничивать. Пару секунд я смотрела на него, пытаясь увязать, как в нём сочетаются чувства к Шонне, образ хорошего парня и секс на стороне, пришла к выводу, что изменять и не попадаться — тоже непростое умение, и выбросила это из головы.

— Чёрт, я забыла поговорить с родителями, — возвращая тему к яхте, с досадой пробормотала я. — Пожалуй, мне пора. И согласие надо получить, и вещи собрать.

— Какие вещи? — парни с одинаковым недоумением посмотрели на меня, и я рассмеялась.

— Да хотя бы зубную щётку! Яхта — это вам не автомобиль, сотню миль в час из неё не выжать, домой мы доберёмся не раньше следующего утра, а по утрам я привыкла чистить зубы.

Их лица приобрели задумчивость, и я развеселилась ещё сильнее.

— Вы как дети! Причём чертовски избалованные! Ладно, увидимся завтра.

Останавливать меня не стали, Дэн и Франк простились, вернувшись к обсуждению своего проекта, а Кэм поднялся следом и пошёл меня провожать.

— Не думал, что ты согласишься.

— Почему? — удивилась я. Мне нравился океан, а о том, как к водным прогулкам относилась Доминик, признаться, я даже не подумала.

— Со мной же ты не соглашалась выходить на яхте, — спокойно произнёс он.

Интересно, почему Доминик отказывалась? Быть может, дело было вообще не в яхте — она просто боялась, что кто-то увидит её с Кэмденом и доложит её парню?

Вспомнилось, что в сериале яхты появлялись неоднократно — большинство персонажей были более чем обеспечены и могли себе позволить покупку если не океанских лайнеров, то катеров и прогулочных яхт, и с учётом географии в этом не было ничего особенного. Так вот после второго сезона морские прогулки стали частым фоном для сериальных событий. Уик-энды, романтические вечера, даже поездки домой в Вентуру — главные герои регулярно показывались на фоне великолепных закатов и безбрежной водной глади, и пару раз Кэмден действительно управлял одной из яхт, однако о том, кому судно принадлежит, ничего сказано не было, и я почему-то решила, что хозяином был кто-то другой, а между тем Уорты были богаты и легко могли купить сыну «игрушку».

— Всё меняется, — после паузы пожала я плечами, так и не придумав, что можно сказать, и пытаясь остановить полёт фантазии, в которой учёба в Стэнфорде была щедро разбавлена морскими свиданиями и сексом на палубе.

— И то верно, — кивнул Кэмден, наклонился было меня поцеловать, но в тот момент по дому пронесся перезвон дверного звонка, и он поморщился и отстранился.

Видеть Лину было неприятно, особенно потому, что её визит прервал нас на самом интересном месте, она тоже не была в восторге при виде меня…

— Привет, — ни на йоту не смутившись, Кэмден отступил, пропуская Лину в дом, — заходи. Увидимся, Ник.

Мы с Линой обменялись взглядами, и она молча прошла в дом. Здороваться мы обе не стали.

— Да, конечно, хорошего вечера, — пробормотала я, задавшись вопросом, почему Кэм не поцеловал свою девушку. Было ли дело во мне или их недавней ссоре?.. Или он просто не хотел её целовать?

* * *

Разрешение вернуться из Стэнфорда на яхте я получила без проблем, утвердившись во мнении, что Блэйки ничего не запрещают своим детям. Для Брайана вседозволенность обернулась крахом, мне же такое положение вещей было на руку.

В отличие от парней, «не догадывающихся», что комфортная поездка включает в себя не только пару ящиков пива, я подошла к делу ответственно и сложила нужные вещи в небольшой рюкзак, найденный в шкафу Доминик ещё месяц назад, но так ни разу и не пригодившийся до этого дня. В Калифорнии всегда была хорошая погода, однако это не означало, что ночью в море не будет прохладно. О Кэмдене я, как ни странно, совсем не думала; понимала, что он будет с Линой, и принимала это как данность. Как миллионы женщин, ждущих, пока любимый мужчина разведётся, я не хотела ни отступать, ни форсировать события, и жила своей жизнью, изредка наслаждаясь его обществом.

И с утра настрой не изменился. Мысленно я уже стала студенткой Стэнфорда и проводила свободное время в компании учебников, новых знакомых и, конечно, Дэна и Кэма, и потому неожиданный вопрос Брайана застал врасплох.

— Подвезёшь меня?

Застыв с недонесённой до рта ложкой, я непонимающе смотрела на него.

— Что?

— Ты могла бы подвезти меня, — повторил он без заискивания в голосе — интонации, которая присутствовала в каждой его реплике после возвращения домой с реабилитации.

— С чего бы это?

— Брайан устроился на работу, — почувствовав сгущающееся напряжение, пояснила мама, смотря на него с гордостью.

Она была такой довольной, будто Брайан получил как минимум Нобелевскую премию, а не нашёл подработку, если так можно выразиться, на каникулы.

— И как это связано со мной? — фыркнула я, ощущая, как настроение падает.

— Я же пока без машины… — улыбаясь маме, чувствуя её поддержку, Брайан посмотрел на меня с видом победителя — был уверен, что теперь я не смогу ему отказать.

— И что?

— Доминик, ты могла бы подвезти брата…

— Я подвожу брата в школу, — пока ещё сдерживая язвительность, парировала я.

Вспомнила, что «Кайен» Брайана отец продал, оплатив из этих денег лечение в клинике для наркоманов, а про покупку новой машины речь пока не заходила, однако это ничего не меняло для меня — я не собиралась отступать.

— Ну сейчас же Шона не нужно подвозить… — притворяясь идиотом, пожал плечами Брайан.

— Если бы ты убрался — было бы нужно.

— Доминик! — строго одёрнула мама, но впечатления не произвела. Ей было очень далеко до отцовской внушительности… Впрочем, в этом вопросе и отец не смог бы заставить меня изменить решение.

— Нет. — Я не повысила голос и даже не изменилась в лице, напротив, всем видом старалась показать, насколько серьёзна. — Если тебе нужен личный водитель — без проблем. Сто семьдесят пять долларов в день — и я буду отвозить тебя на работу и забирать с неё каждый день.

Брайан засмеялся было, но быстро замолчал, наткнувшись на мой холодный взгляд.

— Никки…

— Нет, мама. Понимаю, он твой сын, ты любишь его несмотря ни на что. А вот я не собираюсь закрывать глаза и притворяться, что ничего не было. Нужно моё время — плати как каждый, кто требует, чтобы на него работали.

— Ты же понимаешь, что это бред, — скривился Брайан. — Даже если бы я захотел, мне самому никто не будет столько платить.

— Ну ещё бы. — Вот теперь я не сдерживала язвительность. — Кто же в здравом уме возьмёт наркомана на серьёзную работу с высоким окладом. Зато я — перспективная, умная, ответственная, с безупречной репутацией, мне стыдно предложить три-пятьдесят в час. Если на этом всё… У меня пропал аппетит. Извини, мама, я пойду.

Мама расстроенно коснулась моей руки, но не для того, чтобы задержать, скорее, жест означал, что она не сердится, хотя и недовольна моим решением.

Уже выехав из дома, я притормозила и, хмыкнув, изменила маршрут. Брайан знает, что я еду на экскурсию и вернусь лишь завтра, а заодно он знает, где хранятся запасные ключи от моей машины. С него станется «по-братски» угнать мой «Вайпер».

Достав телефон, я решительно набрала знакомый номер.

— Привет, Дэн, ты ещё дома?

— Привет, как раз выходить собрался. А что?

— Задержись на пару минут. Не против, если я оставлю машину у вас?

— Конечно, но… — он замолчал, хмыкнул и понимающе протянул: — Ясно. Снова Брайан. Давай, мы тебя ждём.

Всё же прекрасно иметь такого понимающего друга.

Как и в случае с Беркли, желающих посетить Стэнфорд набралось много и рядом с автобусом собралась настоящая толпа. Мы с Дэном приехали позже других, и я слегка заволновалась, как все поместятся, однако опасения не подтвердились: большинство учеников желали сидеть в конце салона, подальше от миссис Добс, так что хотя мы вошли не в числе первых, без проблем заняли места во втором ряду, как и на предыдущих экскурсиях. И всё же вскоре стало понятно, что с комфортом устроиться удалось не всем — в автобусе едва хватило мест, и на предназначенных для двоих сиденьях расположилось по трое, а то и четверо старшеклассников. С одной стороны, это удивило — я знала, что многие из теснящихся сейчас в автобусе одноклассников мечтают о поступлении в Гарвард, Йель, МТИ, даже Сорбонну и Кэмбридж, — а с другой, казалось очень правильным, что они потенциально готовы сделать выбор в сторону Стэнфорда: это был прекрасный университет, по некоторым параметрам даже превосходящий разрекламированные «школы плюща», и он находился рядом, благодаря чему можно было сэкономить на перелетах, не подвергать себя стрессу с переездом на другой конец света и не насиловать привыкший к мягкому калифорнийскому климату организм снежными зимами и дождливыми сезонами.

Кампус мне понравился с первого взгляда. Не то чтобы Стэнфорд намного превосходил уже посещённые университеты, просто… Многое казалось знакомым и чуть ли родным благодаря сериалу, нам махали улыбчивые студенты, старые увитые плющом здания были пропитаны историей, а наш экскурсовод оказался прекрасным оратором. Мне здесь всё нравилось!

На перерыве нас отвели в очень уютное кафе на территории кампуса, и за едой мы вовсю обсуждали будущее, точнее, я слушала рассуждения сидящих поблизости одноклассников. В том числе и Кэмдена. Вот кто не сомневался в своих желаниях! Я совершенно не разбиралась в программировании и мало что понимала в создании программного обеспечения и написании программ, но слушала внимательно и начинала осознавать, что создать продукт — это лишь начало, первый шаг, даже если процесс был долгим и сложным. Потому что готовый продукт нужно было продемонстрировать миру и продать, а для этого…

Моих знаний явно было недостаточно, чтобы дать развёрнутый ответ на этот вопрос, однако сам факт того, что я его себе задала, помог наконец определиться с направлением. Я не смогу учиться вместе с Кэмом, это было абсолютно понятно, но ничто не мешает мне специализироваться именно в этой сфере и стать для него больше чем просто друг или любовница — полезным и нужным человеком, и тогда общее дело свяжет нас крепче чувств и симпатий. Сейчас Кэмден мог бы отдавать лишь сырой продукт и получать за это намного меньше, чем тот стоит, просто потому, что раскрутить с нуля как программу, так и имя, это весьма сложно и дорого. Но если подключить к делу экономиста и маркетолога, на рынок можно будет выпускать полностью готовый продукт, чья стоимость будет многократно выше… Конечно, загадывать столь далеко и рано, и бессмысленно, но стартапы лучше организовывать с теми, кому доверяешь — это уже потом, добившись успеха, бизнес может испортить дружбу…

— Ник, ты не уснула? — коснулся моего плеча Дэн.

— Прости, задумалась, — выныривая из размышлений, я чуть рассеянно огляделась по сторонам. Момент был подходящим. — Кажется, я хочу учиться в Стэнфорде.

И Дэн, и Кэм не моргая уставились на меня, и я не удержалась от смеха.

— Никакого града и молний, — широко улыбаясь, покачала я головой.

— А как же Гарвард? — осторожно спросил Дэн, непонимающе глядя на меня. — Ты же должна была ехать в Гарвард!

— Звучит так, будто ты меня гонишь.

— Нет, что ты!.. Чёрт, да я буду счастлив, если мы сможем все остаться в Калифорнии и сохранить дружбу, просто… Ты уверена?

— Обсужу с родителями, но они готовы поддержать меня, что бы я ни выбрала, плюс папа сам учился в Стэнфорде и точно будет рад, если я выберу его альма-матер… Уверена. В Стэнфорде отличная школа бизнеса, опять же близость Силиконовой долины упрощает выбор специализации… И мне тут нравится. Посмотрим, что они ответят, конечно, в Гарвард-то меня уже приняли, а вот ответа из Стэнфорда придётся подождать…

— Тебя приняли в Гарвард? — воскликнул Майк, и на меня стали оборачиваться.

Внимание не было неприятным, тем более по такому поводу, но стало неловко, и, чуть смущаясь, я кивнула, пробормотав:

— Ну да, вчера письмо пришло.

— Круто!

— Поздравляю, Ник!

Я улыбнулась, обведя взглядом ребят, и перестала смущаться — далеко не все могли порадоваться моему успеху, немало нашлось тех, в чьих глазах светилась зависть, но те, с кем я успела подружиться, по-настоящему радовались за меня.

— Так ты вправду собираешься?.. — Кэмден не договорил. Наши взгляды встретились, и он несколько секунд молча рассматривал меня, после чего с явственно подавленной улыбкой кивнул. — Неожиданно.

— Разве? — склонив голову к плечу, я не скрываясь посмотрела на него. Дэн сидел рядом и не мог видеть выражение моего лица, лишь профиль, Лина сидела с другой стороны от Кэмдена и не смотрела в мою сторону и почти не участвовала в разговоре, а остальным, кто мог меня услышать, не было до этого дела, так что я могла не притворяться равнодушной одноклассницей. — Я ведь говорила, что настроена серьёзно. Для меня это не игра.

— Игра? — переспросил не понявший смысла слов Дэн.

Зато Кэм всё отлично понял, и его глаза сверкнули: Доминик отказалась от Гарварда ради него.

После обеда экскурсия продолжилась и завершилась уже в сумерках — наши вопросы не заканчивались, доброжелательность гида не уменьшилась ни на гран, и расставались мы полностью довольные друг другом. Конечно, среди одноклассников нашлось немало тех, кто использовал поездку как лишний выходной, но они почти сразу отсеялись — одни отставали, другие разбрелись по кампусу, желая самостоятельно всё разузнать, третьи вовсе покинули территорию университета.

Распрощавшись с сопровождающей нас миссис Добс и одноклассниками, возвращающимися домой на автобусе, по дороге к пристани мы заехали в небольшой ресторан, где поужинали и запаслись едой, и наконец отправились к океану, где ожидала яхта Гилморов.

После приглашения Дэна у меня были сомнения, не зря ли я согласилась и не окажусь ли единственной, кто будет без пары, а потом решила, что ждать дискриминации по «романтическому» признаку глупо, и успокоилась: даже если так и произойдёт, это не помешает мне получить удовольствие от ночного круиза на яхте. Однако сейчас, увидев состав приглашённых, эти опасения показались мне настоящей глупостью. Кэмден с Линой и Карл с новой подружкой Самантой — вот и все пары, зато все остальные были, как уточнил Майк, «не одинокими, а свободными».

Сама яхта намного превосходила яхту Блэйков, это было настоящее океанское судно — большое, высокое, просторное.

— Отцу случайно досталась, — будто в смущении оправдываясь, сказал Майк. — Клиент не хотел платить, пришлось решать вопрос через суд, а там его жёстко прижали. Вот в счёт долга яхта и сменила владельца. Отец хотел продать, но пандемия, все дела, нормальную цену не давали, а за бесценок отдавать тупо, так что пользуемся пока сами.

Мы взошли на борт, Майк представил капитана — до черноты загорелого мужчину лет тридцати пяти с выгоревшими на солнце волосами, — и через несколько минут заработавший двигатель и лёгкая качка возвестили, что судно отчалило.

Все расположились на палубе вокруг загодя накрытого стола, где стюарт быстро распределил принесённые нами из ресторана блюда. В первый момент я растерялась — к такому уровню сервиса не была привычна, — но затем напомнила себе, что от бедной нью-йоркской девчонки ничего не осталось, и расслабилась. За прошедшее с моего появления в этой вселенной время изменилось очень многое. Доминик, что раньше общалась лишь с Дафной и Лиландом, игнорируя остальной мир, стала своей для одноклассников, её больше не считали чужачкой; я смогла расположить к себе людей, со мной хотели дружить, моя компания была многим по душе, и я не чувствовала себя лишней. Мы болтали, смеялись, делились планами на следующий год и опасениями за ближайшее будущее, спорили о достоинствах и недостатках университетов, обсуждали общих знакомых и друг друга, и это было по-настоящему здорово.

Острый запах соли и йода, звёзды над головой, плеск волн о борта несущейся по волнам яхты… Я старалась держать эмоции под контролем, но внутри — пищала от восторга, как впервые попавший на американские горки малыш. Мне безумно нравилось всё вокруг: океан, яхта, люди и я сама. Всё было настолько чудесно, что даже не верилось.

В какой-то момент эмоции стало сложно скрывать, и я отлучилась, чтобы освежиться, а на выходе из туалета столкнулась с Кэмденом. Машинально открыв рот для извинений, я охнула, когда он резко шагнул ко мне, тесня обратно, и буквально набросился с поцелуями. Целоваться с ним я была готова когда и где угодно, но туалет не казался мне удачным местом.

— Кэмден.

С трудом разорвав поцелуй, я чуть не застонала в голос — он целовал мою шею, а его руки будто жили своей жизнью, одновременно сжимая мою грудь и ягодицы, обхватывая затылок и гладя по спине, — но несмотря на мгновенно вспыхнувшее желание, сумела сохранить здравый смысл и упёрлась ему в грудь обеими руками.

— Кэм, это туалет. Я не буду этим заниматься в туалете!

Он тяжело дышал и смотрел на меня с непонятным выражением, но я действительно не собиралась опускаться так низко. Я хотела его до подгибающихся ног, готова была быть тайной любовницей и позволять ему всё, но низводить себя до уровня дешёвой шлюхи, которую трахают в сортире? Это было слишком.

Поправив одежду, я не глядя на него вышла и поднялась на палубу.

Никто не заметил ни моего, ни его отсутствия.

Кэмден вернулся через пять минут с мокрыми волосами и привычно-невозмутимым видом, словно ничего необычного не произошло, и лишь брошенный им на меня задумчивый взгляд выдал его истинные эмоции. Кэм не казался обиженным или разочарованным отказом, но мои слова явно заставили его поразмыслить над ситуацией. И я понятия не имела, к каким выводам он придёт и стоит ли переживать об этом…

То, что для большинства присутствующих яхта — это просто транспортное средство, обеспечивающее комфорт и уединённость, принять было сложно. И дело было даже не в разнице мировоззрений и определении роскоши, я успела привыкнуть к иному уровню людей, что теперь меня окружали, нет, всё дело было в океане, от которого я была натуральным образом без ума. На территории университета, под деревьями, вечер наступил довольно рано, а вот на яхте и без подсветки было ещё светло. Солнце окунулось в океан, но не скрылось, и постепенно сгущающиеся сумерки создавали идеальную атмосферу для мечтаний и, конечно же, романтики.

Но если последнее было для меня недоступно, то первому я не могла не уделить внимания и, стоя у перил чуть в стороне от компании, позволила себе отпустить поводья здравого смысла и немного побыть в одиночестве, наслаждаясь видами, перспективами и мечтами.

— Всё нормально?

Глубоко уйдя в свои мысли, я вздрогнула от прозвучавшего слишком близко голоса Дэна. Обернулась с улыбкой и уверенно кивнула:

— Замечталась. Всё прекрасно!

— Рад слышать, мне показалось, что ты загрустила в одиночестве.

— Наоборот. Отдохнула и поправила настроение!

— Тогда, может, вернёшься?..

— Конечно, пойдём.

За приятной беседой время пролетело незаметно, и в какой-то момент я поймала себя на том, что отчаянно зеваю. Было весело и очень уютно, мне нравились эти люди, а я нравилась им, но спать хотелось немилосердно, и я решила, что нет смысла оставаться дольше — в конце концов, мы не в последний раз видимся, успею я ещё со всеми наобщаться.

— Майк, — негромко обратилась я к хозяину яхты, — покажешь каюту, где можно поспать? Кажется, я переоценила свои силы и вот-вот вырублюсь прямо здесь.

Он рассмеялся и кивнул:

— Конечно, пойдём.

На наш уход никто не обратил внимания — настроение Франка улучшилось, и он смешил нас забавными историями, приковав к себе все взгляды. Следом за Майком я спустилась к каютам, и он широким жестом предложил выбирать любую. Заглянув в пару дверей, я нескромно остановила выбор на самом большом из увиденных помещений.

— Эта, — решительно переступив порог, выбрала я, и он просто кивнул:

— Располагайся. Спокойной ночи.

Хотелось принять душ, но даже на такой большой и комфортабельной яхте вода была в дефиците, так что я не стала наглеть и ограничилась тем, что умылась, а затем залезла под тонкое одеяло и, обняв подушку, улыбнулась.

Как же эта жизнь прекрасна!

Проснулась я от поцелуев и в первый момент ошарашенно застыла, ничего не понимая спросонья, но уже через секунду принялась отбиваться, поняв, что это не может быть Кэмден.

— Никки, это я…

Голос Дэна заставил замереть на мгновение, а затем удвоить усилия.

— Вот именно, Дэн, — уворачиваясь от его поцелуев, я наконец высвободилась из-под прижатого им покрывала и перекатилась на другой край кровати. — Это ты, а это я. Что ты творишь?

Он был пьян, я отчётливо ощутила запах виски, пока он пытался меня поцеловать, но всё же не настолько, чтобы перестать понимать, что происходит. И тем не менее он был здесь.

Дэн сел и досадливо скривился.

— Прости. Чёрт, Ник, я не хотел… — Я скептически хмыкнула, он неразборчиво выругался и изменил «показания». — Прости, это ложь. Хотел, потому и пришёл. Там, на палубе, мне показалось… Но ты права, это… Я не должен был… Чёрт! — повторил он и с силой потёр лицо. — Кажется, мне пора завязывать с одиночеством и возвращаться в игру, а то я от недотраха на людей кидаюсь. Прости, Ник, клянусь, я не хотел тебя оскорбить. И не хочу испортить нашу дружбу.

Я вздохнула, в неверном свете огней верхней палубы, проникающих через иллюминатор, нашла свои вещи и, в мгновение ока натянув их, двинулась к двери. Оставаться с Дэном наедине сейчас не казалось хорошей идеей.

— Пойду подышу.

— Никки… — он попытался встать, но покачнулся.

И я не стала ждать.

— Всё нормально, — почти спокойно махнула рукой и наконец вышла.

Мне льстило его желание, да и будем откровенны, не один Дэн страдал от воздержания, мне тоже хотелось получить логическое завершение после поцелуев в туалете, но… Не с Дэном. И не ценой дружбы с ним и моих отношений с Кэмденом. Из этого всё равно бы ничего не вышло, а одноразовый секс меня никогда не интересовал — ни в прошлой жизни, ни в этой.

Я не знала, сколько проспала, но не удивилась, никого не обнаружив на палубе. Судя по всему, время давно перевалило за полночь и все уже угомонились и расползлись по яхте в поисках свободных спальных мест. Встав у самого борта за конструкцией неизвестного мне назначения, куда не доставал свет сигнальных огней, я смотрела на воду, постепенно успокаиваясь и расслабляясь, и несколько минут спустя уже мечтательно улыбалась. Было тихо и невероятно спокойно. Лунная дорожка убегала к горизонту, и казалось, что кроме меня во всём мире больше никого нет…

— Что ты здесь делаешь?

Голос бесшумно подошедшего Кэмдена напугал, я вздрогнула и резко обернулась — угодив в его объятия.

— Дэн пьян, — сказала я первое, что пришло на ум. Говорить правду не хотелось, чтобы не провоцировать ревность — Кэм только перестал в нас сомневаться, — но и промолчать не вышло.

Кэмден кивнул, принимая такой ответ: храп, перегар — спать рядом с пьяным малоприятное занятие.

Я сделала шаг назад, вернее, попыталась увеличить между нами дистанцию, но он не пустил.

— Свободная каюта есть около кухни.

Это было сказано абсолютно равнодушным тоном, и потому последовавший сразу за этим поцелуй заставил рассмеяться.

— Тебе не на программирование нужно идти, а в актёры!

— Не отвлекайся, — велел Кэм и вновь вовлёк меня в поцелуй.

И я послушалась, потому что желание что-то говорить испарилось сразу же. Страсть захватила нас с головой, мы исступлённо целовались, цепляясь друг за друга так, будто от этого зависели наши жизни; я хотела не просто секса, а намного большего — всего Кэмдена, его тело, душу, сердце и разум, раствориться в нём, стать одним целым…

— Ты меня сводишь с ума, — простонал он мне в рот и стиснул в объятиях, и я поняла, что наши желания взаимны на все сто процентов.

Мы оба хотели одного…

Мысль упёрлась в логический тупик. Да, мы оба хотели этого, но…

— Остановись. — Осознание накрыло приливной волной. Хотеть было недостаточно. Это я была готова на всё, чтобы претворить желание в реальность, Кэмден же так и не решился сделать шаг мне навстречу. — Прекрати, — чуть повысила голос я, так как он не услышал и продолжал меня целовать. — Уже поздно, я пойду спать.

— Что?.. Ник… Что не так?

Он держал меня в объятиях, в неверном лунном свете его глаза казались тёмными провалами.

— Всё не так.

Я резко дёрнулась, шагнув в сторону, и не ожидавший этого Кэмден отпустил меня. А когда потянулся ко мне снова, я бросилась бежать и, скользнув в первую же приоткрытую дверь, задвинула щеколду, привалившись спиной к хлипкой преграде, и беззвучно заплакала.

Чёртова реальность ни разу не отошла от сценария — ни на дюйм, ни на мгновение, ни в одной мелкой детали. Все события чётко следовали ему. Я не сомневался, что Кэмден от меня без ума, и всё же он, кажется, даже не рассматривал вариант расставания с Линой. Мы не говорили об этом, я боялась давить, чтобы не лишиться возможности быть с ним хотя быть на правах тайной любовницы, но… Как он там сказал? «У неё остался только я, и я не могу от неё отвернуться — ещё и этого она просто не перенесёт». То есть он вообще не собирается с ней расставаться?.. Такой вариант развития событий меня не устраивал, мне было нужно больше, и он не мог этого не понимать. Он перестал сомневаться в том, что я настроена серьёзно, особенно после сегодняшнего, когда я недвусмысленно дала понять, что отказываюсь от Гарварда ради него — не набрасывался бы он на меня так, не пойми этого. И тем не менее я не давила, а без этого Кэмден, кажется, не собирался ничего менять.

Интересно, что произойдёт, если я сейчас пойду к Лине и скажу, что сплю с её парнем и что он любит меня?

Молния ударит? Меня сотрёт из этой реальности? Или будет скандал, а затем Его Величество Сценарий снова займёт своё место, и сюжет вернётся на свои рельсы? И будет Кэмден встречаться с Линой, а непись Доминик исчезнет из их жизней?

Я хотела быть с Кэмденом больше всего на свете… Но рисковать этой жизнью…

А вот и границы моей любви.

Я горько усмехнулась, стёрла слёзы тыльной стороной ладони и наконец дала себе труд осмотреться. Повезло, каюта оказалась пуста — а то вышло бы неловко. Это было небольшое помещение, почти в два раза меньше того, куда меня изначально определил Майк и где теперь спал Дэн…

Вспомнив Дэна, я снова вздохнула. Он был отличным другом — лучшим другом, что был в обеих моих жизнях, и кроме того случая в доме Карла не позволял себе даже двусмысленных взглядов, всегда ведя себя корректно и по-дружески. Но нездоровая тенденция смущала и напрягала. В первый раз, когда он полез целоваться, это легко можно было списать на выпивку, но сейчас… Он пришёл ко мне. Да, он был пьян, и сильнее, чем в тот раз, но это не было случайностью, он искал меня и нашёл. Дэн всё правильно говорил, мы оба были одинокими, и мы были друзьями, а потому могли помочь друг другу справиться с сексуальным напряжением без лишнего смущения и долгих прелюдий со свиданиями и конфетно-букетным периодом, но даже если забыть про Кэмдена, я не хотела портить дружбу неизбежной неловкостью — а она непременно была бы, с моей стороны так точно. Мы отлично ладили, но не смогли бы быть вместе, учитывая мои чувства к Кэму, а секс ради секса без намёка на влюблённость и желание отношений — это не моё, и точка.

Я хотела провести путь домой в приятной компании, наслаждаясь морскими видами, а в итоге…

В очередной раз вздохнув, я не раздеваясь легла на кровать… и почти сразу уснула.

К чёрту всех парней оптом. До выпускных экзаменов оставалось совсем немного, вот и стоит посвятить это время подготовке к ним. А Кэмден… следующий шаг за ним — но только в том случае, если мы поговорим. Бессловесной секс-игрушкой я не буду, даже если мне самой это нравится.

Та ночь на яхте что-то изменила. Пропала лёгкость общения, которая так мне нравилась и которая ощущалась такой естественной и правильной.

Утром никто ни с кем не хотел общаться — невыспавшиеся и хмурые одноклассники держались за головы и страдали от похмелья, и на этом фоне моя отстранённость прошла незамеченной. На берег я сошла самой первой, сразу же прыгнув в вызванное заранее такси. Не то чтобы пожалела об этой поездке, но она однозначно заставляла задуматься.

Но думать не хотелось. Совсем. Снова и снова рассматривая ситуацию с разных сторон, я ничего бы всё равно не изменила, ведь не от одной меня зависело развитие событий; даже напротив, своё мнение я уже выразила, а значит, следующий ход не за мной. И потому решила с головой окунуться в учёбу, тем более что до экзаменов оставалось всё меньше времени, а на личную жизнь уходила львиная доля моральных сил.

Выходные прошли быстро, родители спокойно восприняли изменение моих планов и решение поступить в Стэнфорд, горячо одобрив и обещая всяческую поддержку, а вечером воскресенья заглянула Эбби, жалующаяся на моё невнимание. Мы проболтали почти до полуночи, и хотя она заметила, что со мной что-то не так, делиться я не была готова, а она не сочла нужным настаивать.

Неделя началась с новой горы заданий, и я решила заняться учёбой вплотную, ни на что не отвлекаясь, однако понимала, что долго избегать Кэмдена и Дэна не удастся — совместные проекты вынуждали. И всё же я не звонила и старалась не попадаться им на глаза в школьных коридорах, нуждаясь в перерыве, и они оба тоже не искали моего общества.

Передышка длилась три дня. Даже на совместных занятиях парни ограничивались краткими приветствиями, и я не знала, радоваться этому или обижаться на невнимание. Конечно, терять их дружбу мне не хотелось, причём я даже не могла сходу сказать, кем больше дорожила, но то, что всё не могло остаться по-прежнему, для меня было очевидно, а вот как всё изменить… На этот вопрос ответить я не могла и потому продолжала прятаться и сбегать, пресекая на корню любую попытку поговорить.

— Ник, — Кэмден преградил мне дорогу.

— Привет, — скованно улыбнулась я, смотря мимо него.

— Надо закончить проект.

Он был прав, и мы стояли посреди школьного коридора, не располагающего к личным разговорам, и всё же эта деловитость задевала. Мне так и не удавалось привыкнуть к его мастерскому владению собой, я продолжала удивляться и… да, немного обижаться.

— Конечно, — я впилась ногтями в ладони и выдавила из себя улыбку. — Давай встретимся в библиотеке после занятий?

— В библиотеке? — повторил Кэм, и даже его хвалёной выдержки не хватило, чтобы сохранить на лице отстранённость. — Ник… — В его глазах светилось столько эмоций, но, конечно же, он не мог дать им волю. — У меня с собой нет ничего нужного. Приезжай ко мне.

— Тогда давай завтра, — игнорируя последние слова, я снова улыбнулась, прекрасно зная, как жалко это выглядит, и быстро зашагала на следующий урок.

Удивлённый Кэмден не стал меня задерживать.

Я знала, что даже в его доме между нами ничего не будет, потому что теперь у него жил сбежавший от семейных драм Франк, тем не менее не хотела рисковать. В большом доме масса укромных уголков, а я совсем не была уверена, что моя решимость сохранится, если Кэмден меня обнимет.

Впервые с того момент, как я стала Доминик, я не знала, чего хочу от этой жизни, и это совсем не радовало.

* * *

На часах была половина одиннадцатого, когда в дверь позвонили. Я как раз шла из кухни, куда относила тарелку из-под печенья, и была ближе всех к двери, потому не стала ждать реакции от родных и пошла открывать сама. На пороге стоял Дэн.

— Мы можем поговорить? — с надрывом спросил он.

Его глаза бегали, он кусал губы, а его руки будто жили своей жизнью — он то совал их в карманы, то переплетал пальцы, то сжимал кулаки, то принимался теребить края футболки-поло.

— Что-то случилось? — не сомневаясь в положительном ответе, я посторонилась, приглашающе кивнув. — Выглядишь ужасно.

— Я такой идиот, Никки.

— Я знаю, — чуть улыбнулась я, — это не повод для трагичной мины.

Он обиженно посмотрел в ответ, и я поняла, что дело серьёзное.

— Извини. Так что случилось?

— Мы можем поговорить… наедине?

Я кивнула на лестницу и первой шагнула на ступени. По пути мелькнула мысль, хорошая ли это идея, но быстро пропала. Да, Дэн дважды пытался перейти границы, но оба раза он был пьян и всё же останавливался по первому моему требованию, и причин не доверять ему не было.

Закрыв дверь своей комнаты, я обернулась и повторила вопрос:

— Так что случилось?

Дэн осел на кровать, спрятав лицо в ладони и являя собой эталонный образчик отчаяния. Его хотелось пожалеть, даже не зная, в чём причина такого его состояния. И я не стала сдерживаться — в конце концов, мы друзья.

— Дэн? — я подошла, погладила его по волосам, и он обнял меня за бёдра и, уткнувшись мне в живот, невнятно простонал:

— Я переспал с Дафной.

Моя рука, гладившая его по волосам, замерла.

— Ты — что сделал?! — охнула я, не веря, что он действительно сказал это.

— Не надо, Ник, — взмолился он, — меня и так тошнит от самого себя…

На языке крутилась сразу сотня вопросов, и сдержаться и не выпалить хотя бы часть из них было трудно, но Дэн выглядел таким несчастным и так отчаянно цеплялся за меня, что было совершенно очевидно: нет смысла его критиковать или стыдить, он сам себя поедом ест за этот поступок.

— Зачем, Дэн? Ты же говорил…

— Я знаю, что говорил, — наконец отпустив меня, он как-то весь сгорбился и, ломая руки и не поднимая голову, принялся рассказывать.

Проснувшись на яхте, он сразу вспомнил, что произошло между нами вечером, и почувствовал себя последней скотиной.

— Ты моя лучшая подруга, Ник, я не должен был… Я свинья.

Я хмыкнула, но не возразила. Пусть я и не считала Дэна свиньёй — понимала, что в какой-то мере виновата, мы слишком сблизились, и рамок я не очерчивала, — его ночной визит меня расстроил, и повторения щекотливой ситуации допускать не хотелось.

В общем, протрезвев, Дэн укрепился в высказанной ночью мысли и решил немедленно предпринять шаги и прервать затянувшееся воздержание, чтобы «не кидаться на друзей с членом наголо». Проблема обнаружилась там, где никто не ждал: случайные связи с незнакомками его не привлекали.

— Я могу пофлиртовать, — со смущением признался он, — но это не значит, что я готов тащить в постель всё, что шевелится.

Губы сами собой расползлись в улыбке. Это было так мило…

Я вспомнила, что он говорил про нежелание отношений, и поняла, что проблема именно в этом. Он хотел как раз их — отношений, но боялся повторения истории с Дафной и Адой, и потому отказывался искать девушку, что могла запасть в сердце, из чего вполне логично следовало, что секс с ненравящимися девушками его не привлекал даже на один раз.

В общем, за выходные Дэн убедился, что ни одна из четырёх девушек, с которыми он успел познакомиться, не подходит, и обратил взор на знакомых. Но и тут всё было не так уж просто. Симпатичных было много, в Калифорнии вообще было очень много красивых людей, но приятная внешность меркла, когда на передний план выходило знание их характера, пристрастий, прошлых отношений… И связываться ни с одной из них не хотелось.

— Понимаешь, мне никто не нравится! Я как представлял себе, что Синтия на следующий день прижмётся ко мне как ни в чём не бывало, так и всё желание вообще приближаться к ней пропадало. Или Миранда. Ты помнишь, что было, когда Фред решил с ней расстаться?

Я не помнила по понятным причинам, это случилось не при мне, а во времена Доминик, но с Мирандой уже была лично знакома и потому прекрасно поняла, что Дэн имел в виду: эта девушка была прилипчивой как репей даже в учёбе, страшно было представлять, как она ведёт себя в отношениях.

— Да уж, тут невольно задумаешься о пользе целибата.

Дэн хохотнул, но уже через мгновение снова завздыхал.

— Предысторию я поняла, что было дальше?

Дэн душераздирающе вздохнул, но ответить ему помешал стук в дверь.

— Войдите, — без промедления пригласила я.

Мама заглянула с настороженным видом, но мы чинно сидели на кровати, и она смутилась.

— Всё в порядке?

— Простите, миссис Блэйк, что я так поздно.

— У тебя что-то случилось, Дэниэль? Мы можем помочь?

— Я идиот, мэм, это не лечится, — пошутил Дэн, мама округлила глаза, и я поспешила прийти на помощь:

— Всё нормально, мам. Иди. Мы разговариваем.

Она посомневалась пару секунд — всё же время было действительно поздним, но в конце концов просто кивнула, не став вмешиваться и выгонять Дэна.

И я повернулась к нему.

— Так как ты… где ты встретил Дафну?

— На пляже. Я же там девушек пытался подцепить. Она была с Софией. Увидела меня, скривилась, а я… Настроение было паршивым, даже не хотелось на неё смотреть — просто отвернулся. А минут через десять она подошла уже одна, слово за слово… Чёрт, Ник, что мне делать? Я не хочу быть с ней! Что если она решит, что я хочу снова сойтись? Да лучше кастрируй меня!

Я засмеялась, Дэн обиженно вскинулся, и я его обняла.

— Прости! Я не над тобой смеюсь. Честно! Просто ситуация…

Он грустно улыбнулся и кивнул:

— Ну да, ситуация по-идиотски комичная. Но серьёзно, Ник, что мне делать? Вы столько лет были лучшими подругами, кто, как не ты, лучше всего может предсказать её поведение? Как думаешь, что она сделает?

Доминик действительно хорошо знала Дафну, я же могла судить только по сериалу да своим кратким наблюдениям, однако на их основании могла с вполне высокой достоверностью предсказать, что Дафна ничего не станет предпринимать. Она была из тех девушек, кто привык, что за ними бегают; проявлять инициативу или вообще показывать заинтересованность, а тем более признаваться в чувствах — о, на это она не пойдёт, сочтя унизительным делать первый шаг. Открытым оставался вопрос, как она поведёт себя, ничего не дождавшись от Дэна, но… Скажем так, она вела себя с ним настолько отвратительно после расставания, что дополнительные причины для обиды вряд ли что-то сильно изменят. Да и с этим затруднением можно было разобраться и позже.

— Ничего? — я пожала плечами. — Веди себя так же, как и раньше. Игнорируй её, огрызайся. Не думаю, что Дафна действительно хочет вернуться…

— Что? — спросил он, когда я запнулась.

— Вероятно, ей тоже не хотелось спать с первым встречным, а после тебя она же не отвлекалась на «глупости», мешающие подготовке.

Дэн задумчиво смотрел на меня больше минуты и наконец кивнул — было видно, как напряжение постепенно отпускает его.

— Ник… Прости меня, ладно? Пожалуйста, не прячься от меня.

— В смысле, «Ник, не допусти, чтобы я остался наедине с бывшей»? — усмехнулась я, но кивнула. — Пообещай, что это больше не повторится. Дэн, ты мне нравишься, очень, я дорожу нашей дружбой. Я понимаю, что ты не планировал такого, но… Это очень смущает.

Он положил руку мне на плечо, притянул к себе и крепко обнял.

— Я больше не буду пить. Потому что по трезвому я не делаю глупостей. — Я скептически изогнула бровь, и он чуть покраснел, признав: — Ну, почти не делаю. Ладно, — помолчав немного, Дэн решительно хлопнул себя по коленям и поднялся. — Уже поздно, пока твоя мама не начала на меня смотреть с подозрением, мне лучше уйти. Ник, у нас всё нормально?

— Нормально, — искренне улыбнулась я в ответ. — Не кидайся на меня «с членом наголо», и всё будет хорошо. А насчёт Дафны… Даже если она чего-то и захочет от тебя, ты же знаешь, она не скажет. А её стервозность… Ты не привык ещё?

— И то верно, — хмыкнул он, и я пошла его провожать.

Заперев за Дэном дверь, я прошла на кухню и налила себе сока, раздумывая, чем его неожиданный поступок грозит мне. Дэн заявлял, что ни за что не сойдётся с Дафной, однако в сериале они продолжали общаться, точнее, не общаться, а трахаться, потому что общение им как раз совсем не давалось — они цапались всё время, что проводили вместе. Но даже не становясь вновь официальной парой и почти ненавидя друг друга, они ею были. На вечеринках, в поездках — Дэн с Дафной были вместе… И это значило, что мне не будет места рядом.

Интересно, не стала ли я — именно я, не Доминик — причиной, толкнувшей Дафну в объятия бывшего? Она ревновала, это не подлежало сомнению, но кого из нас, это было непонятно. Зная Дафну, можно было смело предполагать, что после нашей с ней ссоры злость могла заставить её счесть секс с Дэном хорошим способом наказать меня — Дафна вряд ли поверила, что мы с ним просто друзья, и я бы совсем не удивилась, реши она таким образом меня «наказать» и заодно выставить его в моих глазах изменником…

А что если она его не разлюбила? Да, это Дафна бросила Дэна, но я ведь не знала точно, что между ними произошло, быть может, это была обычная ссора, не направленная на разрыв, и для Дафны стало неприятным сюрпризом, что Дэн не предпринял шагов к примирению и позволил ей разрушить отношения. Сама она, разумеется, первый шаг бы не сделала — уж гордости, даже гордыни, у Дафны на пятерых хватит, — но это не значило, что она не жалеет… И маскирует это злостью и чуть ли не ненавистью.

Очень даже неплохая версия…

— Всё в порядке? Что у Дэниэля случилось?

Вздрогнув, не услышав маминых шагов, я облилась соком и выругалась под нос.

— Нормально, — вытирая со стола лужу, пожала я плечами. — Он расстроен, но ничего непоправимого. Извини, что он поздно…

— Дружба — понятие круглосуточное, — улыбнулась мама. — Ты так и не сказала, с кем пойдёшь на приём Велмонтов.

Я недоумевающе посмотрела на неё.

— А разве его не отменили?

— Как ни странно — нет. — Мама села за стол и, подперев голову рукой, вздохнула. — С одной стороны, я понимаю Маршу: в эту свадьбу было столько сил и средств вложено! Но с другой… Трудно поверить, что Трумен так просто простил измену. С братом-то он наверняка помирится, дай только время, хотя мальчик, по-моему, ужасно поступил с ним, но вот с невестой… Я Трумена ещё совсем ребёнком помню, и даже тогда он был очень гордым. Какой смысл ради приёма женить его, если он не простит и подаст на развод, как только скандал утихнет?

— Франк никак не комментировал эти снимки. — Хоть и была я согласна, не могла удержаться от возражений. — Конечно, то, что он позволил своей девушке уйти, говорит само за себя, но кто кроме одноклассников об этом знает? А отсутствие комментариев вполне можно использовать в семейных целях. Что мешает Велмонтам заявить, что ничего не было, а снимки — фотошоп и попытка… да хоть отомстить? Врагов у миссис Велмонт наверняка в избытке, кто-то вполне мог бы решить, что если она в семье не может установить порядок, то и в делах на неё полагаться не стоит. Ну, как версия, почему нет? А то, что Франк ничего не отрицал — может, он был в шоке от подлости людской?

— Да, это возможно, — с удивлением глядя на меня, мама кивнула. — Марша ненавидит скандалы… Ну так что, с кем ты пойдёшь? Может, с Дэниэлем?

— Мам!

— По-дружески, — улыбнулась она. — Или я чего-то не знаю, и у тебя появился новый парень?

— Нет, никто не появился, но я вполне могу пойти с вами с папой.

— Мы-то будем рады, — не скрывая сомнений, протянула мама, — но тебе не кажется, что это будет выглядеть немного странно?

— Да сама эта свадьба будет странной, — фыркнула я, — сама подумай. Сотни гостей, большую часть которых жених с невестой знать не знают, но которые в курсе их проблем, это ещё ладно. А вот то, что нас приглашал Франк… Что-то я сомневаюсь, что после этих снимков Трумен будет рад видеть на своей свадьбе брата и его друзей. Так что как раз если я с вами приду, это будет самым нормальным.

— И то верно. Ну что, спать?

— Да, помою стакан и пойду. Не жди меня.

Мама пожелала мне спокойной ночи и ушла, а я налила себе новую порцию сока и, уставившись на полную луну, задумалась над её вопросом.

Я ведь хотела установить границы, но идти одной… Даже не ожидала от себя такого, но тем не менее, идти одной отчаянно не хотелось!

* * *

Справедливо полагая, что приглашённые теряются в догадках, состоится ли торжество, миссис Велмонт позаботилась о том, чтобы оповестить всех людей из списка, подтверждая назначенное время. Сообщения пришли в одиннадцать часов, прямо посреди урока, и запевшие вразнобой телефоны немного напугали — оказалось, что этой чести удостоилась половина класса. Конечно же о теме урока получившие сообщение тут же забыли. В том числе и я. Саму себя удивляя, я продолжала мучиться вопросом, что лучше: прийти одной, с родителями или попытаться всё же в крайне сжатые сроки найти пару. К сожалению, кроме Дэна, ни с кем я не была настолько близка, чтобы осмелиться поднять такую тему без опасений быть высмеянной. Нет, я не думала, что Саймон, с которым у меня сложились хорошие отношения, откажет, но не оставляла мысль, как это обернёт против меня та же Дафна…

Стоило её вспомнить, как она тут же попалась на глаза. На первых двух уроках мы не встретились, она прогуливала, но физика была слишком важна и встреча была неизбежна. Мне на неё смотреть не хотелось, хотя было интересно, как она поведёт себя с Дэном, но одного взгляда на её торжествующее лицо хватило, чтобы всё понять. Дело было не в Дэне — во мне. Дафна переспала с бывшим потому, что считала, что между нами с ним что-то есть, и хотела ужалить.

Она ничего не сказала — стрельнула глазами в Дэна и прошла на своё место. Тот потупился и притворился, будто никакой Дафны не существует. А вот я не смогла так же мастерски сыграть роль и фыркнула.

По правде, было забавно наблюдать за людьми. Большинство не обдумывает то, что у него прямо перед глазами. Все смотрят и не видят. Взять ту же Дафну. До звания великой актрисы ей было чертовски далеко, хотя она неплохо притворялась. Но неплохо — для тех, кто не желает видеть глубже, а вот если присмотреться… Ей было грустно. Причины, конечно, на лбу не были написаны, но сама эмоция да. Она злилась, была обижена и, пожалуй, она вправду хотела помириться, да только гордыня не позволяла это признать. Моё фырканье задело её сильнее, чем можно было предположить. Уж не знаю, поверила ли она наконец, что между мной и Дэном ничего нет, а вот то, что я в курсе вчерашнего секса — поняла и была дезориентирована. Ну да, новой девушке не станешь говорить, что переспал с бывшей, а если скажешь — новая девушка не будет снисходительно фыркать.

Впрочем, жалко мне Дафну не было. Пусть она была неплохим человеком, подругой она была плохой, и пока встречалась с Дэном, не делала его счастливым — на мой взгляд, вполне достаточно причин, чтобы не стремиться восстановить отношения.

Кэмден с Линой появились последними, войдя в кабинет после учителя за мгновение до звонка. Наши взгляды встретились… Лина мазнула по мне взглядом и прошла мимо, зато Кэмден замедлил шаг и выразительно, насколько позволяло присутствие кучи посторонних, посмотрел на меня. Я первой отвела глаза и отвернулась.

На уроке не было ничего интересного, в большинстве своём время было потрачено на обсуждение того, как у всех обстоят дела с проектами. Неожиданно оказалось, что несмотря на перерыв, мы с Кэмденом продвинулись дальше всех. Дэн с Франком едва начали, а вот Шонна попыталась выпросить отсрочку, апеллируя к тому, что только-только договорилась с напарницей о совместной работе, но Рейган был неприступен как скала.

Поглядывая на часы, я сложила вещи в сумку, готовая выскочить из кабинета вместе со звонком, и Кэмден то ли почувствовал неладное, то ли успел достаточно изучить меня и всё понял по выражению моего лица, но обратился прямо при всех — тем самым отрезая пути к отступлению:

— Ник, задержись, пожалуйста.

Повернув голову в его сторону, но не смотря на него, я кивнула и выдавила из себя краткое:

— Ладно.

И когда класс опустел, осталась на своём месте.

— Ты долго собираешься от меня бегать?

Я пожала плечами, рассматривая маникюр.

— Возможно, столько же, сколько бегала за тобой.

Такого ответа Кэмден не ожидал и растерялся.

— Никки… Давай закончим с физикой…

— Встретимся в библиотеке после последнего урока…

— Да постой же ты! — чуть повысив голос, он схватил меня за руку, не позволяя встать. — Посмотри на меня!

— Что? — с вызовом спросила я.

Но ему нечего было ответить.

— После уроков в библиотеке, — со вздохом отступил он, убирая руку, и я тут же воспользовалась свободой, чтобы уйти.

Коря себя за то, что сказала, и уговаривая успокоиться и быть, что называется, профессионалом, не смешивая учёбу с личным, внешне я сумела сохранить нейтральное выражение лица и тем самым избежать вопросов. Хотя Дафна всё же что-то заметила и, видимо, отнесла на свой счёт. Но до неё мне сейчас не было ровным счётом никакого дела, а вот от самой себя было не спрятаться. Я знала, что не смогу сохранять спокойствие рядом с Кэмденом, и не понимала, как теперь вообще находиться рядом с ним. Совсем недавно я готова была довольствовать крохами его внимания, а теперь мне этого уже было недостаточно…

Да перестань уже вести себя как ребёнок!

Внутренний голос неожиданно прозвучал так отчётливо, что я даже оглянулась. Стало смешно. До появления в этой вселенной я была взрослой женщиной, давно оставившей позади подростковые переживания, и такое поведение, эмоциональность, вообще страдания на ровном месте — всё это не было мне свойственно. Досадливо покачав головой, я напомнила себе, что нужно закончить проект по физике, а значит, стоит сосредоточиться именно на этом, а не на любовных неурядицах. Да, сказать так было намного проще, чем претворить план в жизнь, но хотя бы с приоритетами я определилась — уже немало.

В итоге в библиотеку я пришла изнервничавшаяся и недовольная собой.

— Поговорим?

Я села за стол напротив Кэмдена и незаметно сжала кулаки так, что ногти отрезвляюще впились в ладони.

— Говори.

— Никки… Почему ты убежала? Почему избегала меня? Почему мы сейчас здесь? — он обвёл помещение широким жестом, не спуская с меня глаз.

Отвечать не имело смысла, он не мог не понимать, что мной двигало, поэтому я пожала плечами.

— А сам ты как думаешь?

— Я сделал что-то не так? Я как-то обидел тебя?

Я хмыкнула, а затем и рассмеялась.

— Ты сейчас всерьёз спрашиваешь? Не притворяйся идиотом, Кэмден. Ты прекрасно понимаешь, что не так и что меня обидело. Если ты даже не готов называть вещи своими именами… Давай заниматься. Я хочу сдать этот чёртов проект поскорее.

Его задели мои слова, он даже не стал это скрывать. Однако Кэмден действительно не был готов к этому разговору и тем более к тому, чтобы расставить точки над нужными знаками. И потому следующие часы были очень долгими, атмосфера очень гнетущей, а успехи посредственными.

— Хватит на сегодня, — в конце концов устало вздохнула. Ткнула пальцем в учебник и подняла глаза на Кэмдена, чего избегала всё это время. — Ты сделаешь это, я — вот это, — мой палец переместился по странице, указывая на следующий пункт в плане работы. В понедельник встретимся, скомпонуем и определимся со следующими шагами.

— Никки…

— Хорошего дня.

После школы мне не пришлось искать, чем себя занять, чтобы не думать о Кэмдене. Едва подъехала к дому, как мама вышла навстречу с взволнованным видом, словно поджидала у дверей.

— Никки, ты бы хоть предупредила, что задержишься! — всплеснула она руками. — Я тебе три сообщения оставила и звонила несколько раз! Алиса перенесла время, мы уже опаздываем!

Ничего не понимая, я так и осталась сидеть в машине, с лёгкой тревогой смотря на то, как мама устраивается на пассажирском сиденье.

— Забыла звук телефона включить после уроков, — только и смогла протянуть я, вновь заводя двигатель, и осторожно спросила: — А куда мы опаздываем-то?

— Последняя примерка платья, — теперь уже мама посмотрела на меня с недоумением. — Ты что, забыла?

— Ой, — состроив извинительную гримасу, я пробормотала что-то про загруженность школьными делами, а сама одновременно напряжённо размышляла, что делать. Я не только не знала, кто такая Алиса, но и понятия не имела, куда ехать. К счастью, здравый смысл не покинул меня окончательно, я уже привыкла находить выходы из подобных неприятных ситуаций, и с вполне спокойным лицом кивнула на бардачок, небрежно попросив: — Достань навигатор, мам, вбей адрес.

— Думаешь, будут пробки? — понимающе нахмурилась она и сделала, что я просила.

Облегчение я испытала почти физическое.

Пронесло.

Пробок, к счастью, на дороге не было, и мы почти не опоздали, приехав на две минуты позже назначенного времени к самому обычному зданию в центре города — никаких вывесок на фасаде не было. Мама решительно поднялась по ступенькам и, не утруждая себя стуком, распахнула дверь — я тенью следовала за ней. Внутри оказался длинный коридор, и пока мы шли к нужному помещению, я успела рассмотреть комнаты, мимо которых проходила: рулоны тканей, швейные машинки, манекены с готовыми нарядами и несколько не обративших на нас ни малейшего внимания женщин, сосредоточенно шьющих что-то.

— Ах, Мишель, мон ами!

Засмотревшись на манекен со свадебным платьем в последней комнате, я чуть отстала, и прозвучавшее впереди приветствие заставило ускориться. Мама уже болтала с хозяйкой ателье, выспрашивая о готовности наших платьев.

— А вот и Доминик! — с неестественным восторгом вскричала та при виде меня. — С тебя и начнём, детка. Раздевайся и надевай скорее платье!

Дезориентированная напором, я пискнула приветствие и послушно двинулась к ширме, косясь на Алису, которой оказалась женщина неопределённого возраста с вульгарным макияжем, ярко-фиолетовым маникюром, афро-косичками… в строгом деловом костюме нежного персикового цвета. Диссонанс её внешний вид вызывал сильный. Удивление мне удалось скрыть — было вполне очевидно, что Доминик с Алисой знакома и потому не должна ничему удивляться, — а потом я просто отмалчивалась, позволяя Алисе «творить магию», тем более что сшитые ею для нас с мамой платья и вправду казались волшебными. Мне никогда в жизни не доводилось надевать ничего подобного — настоящее вечернее платье из неизвестного мне материала мерцало и переливалось, а как оно смотрелось на отличной фигуре Доминик…

Не знаю, как привыкшая к регулярным приёмам Доминик относилась ко всему этому — может, принимала как данность, может, с усталой пресыщенностью терпела, а может — радовалась возможности стать ещё красивее благодаря шикарным нарядам и помощи профессиональных визажистов и парикмахеров и блеснуть в высшем обществе, где была принята благодаря связям отца-адвоката, я же пребывала в перманентном шоке. Конечно, благодаря кинематографу и интернету даже в самых убогих лачугах Центральной Америки женщины знали о том, как проходят торжества у сливок общества, но вот стать частью всего этого — такое выпадало в жизни редко кому. А ещё, пусть в тот момент я этого толком не осознавала, ночью, лёжа в кровати с покрытыми какой-то весьма вонючей маской волосами, благодаря которой завтра моя причёска должна была выглядеть великолепно, а пока мешающей уснуть, поняла, что завидовать представительницам шоу-бизнеса, волшебно выглядевшим на страницах светской хроники или позирующим на камеру, не стоит: волшебство при ближайшем рассмотрении оказывалось адским трудом.

А с утра всё это продолжилось — маникюр, педикюр, парикмахер, визажист, — и к тому моменту, когда «милые дамы» сложили инструменты и упорхнули к следующему клиенту, и мы наконец остались в кругу семьи, мне хотелось лишь одного: забраться в ванную и, погрузившись с головой, смыть с себя всё лишнее.

За всей суетой подготовки я едва поздоровалась с отцом, когда он вчера вернулся, да и сегодня мы с мамой провели полдня, неподвижно ожидая, пока профессионалы закончат делать из нас «принцесс». Братья испарились сразу же, как «девочки с чемоданчиками» появились, да и отец предпочёл не попадаться на глаза, и, если честно, чем дольше длилось это «превращение», тем сильнее я им завидовала. Доминик была красавицей и не нуждалась в фунтах косметики и пинте лака для волос, но даже она не могла явиться на приём такого уровня в естественном виде!

— Я есть хочу, — сообщила я, закидывая руки за голову и разминая одеревеневшие от длительной неподвижности мышцы.

— Я сделаю бутерброды, — вызвался папа, посмотрев на часы, чтобы убедиться, что мы ещё не опаздываем, но тут на первом этаже появился Шон, и он отвлёкся, добродушно поинтересовавшись: — Сынок, вы же справитесь тут сами?

— Вы? Кто — «вы»? — с вызовом спросил Шон.

— Брайан не идёт с нами, — не поняв издёвки, пояснила мама, и я сообразила, что не видела Брайана с позавчерашнего дня. — Когда рассылали приглашение, никто не знал, сможет ли он пойти, и…

— Как будто миссис Велмонт обрадовалась бы приходу наркомана! — фыркнул Шон и, не давая родителям возразить, повернулся ко мне. — Ник, ты не могла бы меня отвезти к Киту? Я не собираюсь оставаться в одном доме с этим!

И я, и родители отправлялись на приём, и вернуться должны были поздно, а провести полдня наедине с Брайаном — это было последним, чего хотел Шон. Мне хватило одного взгляда на брата, чтобы всё понять: он не отступится.

— Ладно, пойду возьму сумочку, — со вздохом кивнула я. — Пап, езжайте с мамой на лимузине, а я отвезу Шона и приеду на такси.

Родители принялись спорить и убеждать Шона прекратить сбегать из дома, как будто Брайан какой-то монстр, Шон огрызался и не отступал, я же предпочла не вмешиваться, оставив родных разбираться между собой, а сама поднялась в свою комнату за сумочкой и ключами от «Вайпера».

— Обязательно было портить матери настроение и срывать Доминик с места? — осуждающе хмурился папа, строго смотря на ждущего меня у дверей Шона. Тот молчал, но пристыженным не выглядел.

— Всё нормально, пап, — взмахом руки предлагая брату выйти, я притормозила в дверях. — Успокой маму, я отвезу Шона.

Отец вздохнул и ограничился кивком.

По дороге к Морисенам я молчала, но Шон сам не выдержал:

— Ты тоже считаешь, что я неправ?

— Смотря в чём, — дипломатично пожала я плечами. — Тебя никто не заставляет любить Брайана, или прощать его, или дружить с ним. Но прятаться и сбегать?.. Подумай, как это выглядит со стороны: в каком свете ты выставляешь родителей?

Шон не ответил, я тоже не стала развивать тему, и дальше мы ехали в тишине.

Сначала я хотела высадить Шона и вернуться домой, надеясь застать родителей и к Велмонтам отправиться с ними, но затем заметила такой же, как перед нашим домом, лимузин, и передумала.

— Добрый день, — поздоровалась я с нарядной миссис Морисен, открывшей нам дверь и уже впустившей Шона. — Потрясающе выглядите!

— О, Доминик, ты настоящая красавица! — воскликнула она вполне искренне, расцеловала меня в обе щеки и отстранилась, рассматривая моё платье.

— Спасибо. Миссис Морисен… Я вам очень благодарна за всё, что вы делаете для Шона, но…

— Что-то не так? — оторвав взгляд от платья, она посмотрела мне в глаза.

— Он слишком загостился, — прямо сказала я, качая головой. — Родители не считают возможным давить и требовать, чтобы он вернулся домой, боясь совсем испортить отношения с ним. Кит рад, что лучший друг рядом, вы Шона не гоните, и он считает, что всё прекрасно.

— Детка, — она по-доброму улыбнулась, глядя на меня со снисхождением, — я уже говорила, что совсем не против того, чтобы Шон пожил у нас. Месяц или полгода — как он сам захочет. Твои родители правильно делают, что не давят. Мы с твоей мамой это обсуждали: Шон сам должен принять решение вернуться домой, когда будет готов. Ты очень хорошая сестра, Доминик, жаль, что Дэн не такой хороший старший брат.

Стало понятно, что с этой стороны я не добьюсь поддержки в вопросе возвращения Шона домой, так что продолжать не имело смысла.

— Что ж, раз вы не против… Спасибо. Мне ещё нужно отогнать машину и вызвать такси. Увидимся на приёме.

— Мы могли бы вместе поехать, — остановила меня миссис Морисен, как я и рассчитывала, и, подмигнув мне, повысила голос так, чтобы её услышали на втором этаже: — Если мои мальчики не поторопятся, лимузин уедет без них!

Я рассмеялась.

Через минуту послышались шаги, и вскоре в холле появились мистер Морисен и Дэн. Обмен приветствиями не занял много времени, мистер Морисэн повторил слова жены в отношении Шона и моего внешнего вида и тоже предложил присоединиться к ним, оставив мою машину у них, а затем, пока родители инструктировали Кита, оставшегося с Шоном на попечении вызванной на сегодня тёти, Дэн кивнул мне на дверь, и мы первыми вышли к лимузину.

— Потрясно выглядишь!

— Спасибо. Ты тоже хорош.

Он и вправду выглядел необычно взросло и солидно. Дэн был красивым, но нарочитая небрежность в выборе одежды скрадывала впечатление. Сейчас же, в костюме с иголочки, в блестящих туфлях и с уложенными волосами от его вида захватывало дух. Непроизвольно улыбнувшись при мысли о том, что все девушки сегодня будут смотреть только на него, я тут же погрустнела — неважно, как Дэн выглядел, Сценарий был однозначен и не предусматривал для него счастливых отношений.

— Я ждал вчера твоего звонка, — вернул он меня на землю.

— Да? Оу… Дэн, прости, я совсем забыла… Днём мы с Кэмденом занимались проектом по физике, а потом мама меня взяла в оборот — вся эта подготовка заняла ужасно много времени.

— Понятно, я так и подумал, потому и не стал звонить. Если завтра не будет похмелья… Надо закончить социологию. А то там уже новые задания копятся…

— Да, конечно. Думаешь, свадьба состоится? После того, что сделал Франклин?

Дэн пожал плечами.

— Раз не отменили, значит, состоится. Если честно, мне нет никакого дела до этой свадьбы, и если бы родители не требовали проявить вежливость, я бы лучше дома остался. Не люблю я эти приёмы. Планирую напиться и свалить пораньше.

Я улыбнулась, но не стала отвечать, тем более что вышли его родители.

Не зная, что ждёт меня этим вечером, я больше не волновалась. Во-первых, я выглядела просто невероятно, что давало плюс сто к уверенности. Во-вторых, на приёме я появлюсь не одна, а в компании красивого парня, и плевать, что мы просто друзья. Ну и наконец, в-третьих, этот приём вполне тянул на исполнение мечты — это было намного лучше сказки о Золушке, в которой замухрышку на одну лишь ночь принимали в королевском замке, я стала равной, одной из них, я сама стала принцессой.

Поместье Велмонтов было похоже на настоящий королевский замок. Кованые ворота сейчас были гостеприимно распахнуты, и от них вела широкая дорога, вдоль которой были высажены фигурно подстриженные кипарисы. Вереница лимузинов медленно подъезжала к дому, останавливалась на круглой площадке, гости выходили и шли к распахнутым настежь дверям, а машина отъезжала, освобождая место для следующей. Огромная ухоженная территория расстилалась во все стороны, но внимание, конечно, сразу приковывал к себе огромный красивый дом. Я не разбиралась в архитектурных стилях, да это было и не нужно: что особняк прекрасен, было ясно с одного взгляда.

Когда пришла наша очередь, Дэн вышел первым и со скучающим видом подал руку мне и матери, помогая выйти из лимузина, а затем я услышала тихое шипение мистера Морисена:

— Возьми девушку под руку!

И не смогла не вмешаться:

— Это лишнее, сэр, мы же просто друзья…

Но он не позволил мне закончить:

— Это правила хорошего тона, Доминик. И как хороший друг мой сын должен сделать над собой усилие и побыть джентльменом хотя бы до того момента, пока мы не поздороваемся с хозяйкой.

Мы с Дэном переглянулись и прыснули. Однако затевать спор никому не хотелось, Дэн галантно склонил голову и подставил согнутый локоть, и мне не оставалось ничего иного, кроме как взять его под руку.

Марша Велмонт вместе с супругом встречала гостей прямо в холле. Её лицо сияло радушной улыбкой, и даже самый придирчивый наблюдатель не увидел бы в глубине её глаз что-то, отличное от радости. Она обнялась с миссис Морисен, потрепала по щеке Дэна, поцеловала воздух рядом с моей щекой… И после обмена дежурными репликами нас отпустили в сопровождении прислуги к месту проведения церемонии — сквозь анфиладу комнат, на террасу, и дальше — к тентам на берегу океана.

— Пойду найду родителей, — сообщила я, улыбнулась Морисенам и сбежала, оставив Дэна на «растерзание» подошедшей к ним весьма разговорчивой пожилой леди.

На самом деле я не собиралась искать Блэйков, мне требовалась минутка, чтобы переварить новый слой реальности и взять себя в руки. Да, я видела этот дом в сериале, но вживую он подавлял; я знала, что Велмонты миллиардеры, но это было абстрактное знание… Впрочем, оно и сейчас оставалось абстракцией — представить подобный уровень богатства пока мне не удавалось.

Людей было очень много: кажется, тысяча приглашённых была не округлением или громким заявлением, а настоящей тысячей человек, потому что найти тихое местечко удалось с большим трудом и лишь отойдя достаточно далеко от шатров, и всё равно остаться в одиночестве не вышло.

— Привет.

Приближение парня я видела, но не думала, что он направлялся ко мне, пока он не подошёл почти вплотную.

— Привет, — я кивнула в ответ, решив, что вежливость уместнее недовольной гримасы.

— Ты что, прячешься?

— Нет, почему? — удивилась я, вправду не поняв, с чего он сделал такой вывод.

— Гости там, — он махнул рукой в сторону тентов. — А ты одна здесь.

Чуть выше меня, в сшитом по фигуре костюме, подчёркивающем ширину плеч, рыжеватый блондин с озорной улыбкой… Симпатичный парень смотрел на меня с неподдельным интересом, всем видом транслируя желание поболтать.

— Не все гости прибыли, хозяева ещё даже на свой же праздник не пришли, — я поймала себя на том, что оправдываюсь, и начала злиться. — Ты вроде тоже не со всеми.

— Не нашёл никого из знакомых, решил осмотреться, пока они не появились, — спокойно пояснил он. — Нельзя на таком мероприятии скучать в одиночестве. Не хочешь выпить?

По правде, я предпочла бы что-нибудь съесть, но не говорить же было об этом незнакомцу. Пришлось кивнуть. Парень, в отличие от Дэна, без отцовских напоминаний подставил локоть, и хотя простота знакомства меня слегка смутила, дичиться не показалось верным решением, и я натянула на лицо вежливую улыбку.

Пока шли к накрытым для фуршета столам, и с ним, и со мной постоянно здоровались, причём, как я и предсказывала, незнакомцы — мужчины и женщины, подростки и люди чуть за двадцать. Компания этого парня избавляла от личного общения, я на ходу отвечала на комплименты и вопросы о том, как мои дела, выдавала дежурные реплики, и мы продолжали путь; напряжение постепенно уменьшалось — пусть я и не знала всех этих людей, каждый из которых потенциально мог меня разоблачить, никому из них по-настоящему не было дела до Доминик. Вежливость, возможно, симпатия — с этим я могла справиться и не выдать, что я самозванка. А для более личного общения время и место, к моему счастью, не подходили.

У бара мой спутник отвлёкся на заказ, и я смогла отойти к столам с закусками. Возле них толпились гости, так что можно было действовать без лишнего смущения. К тому моменту, когда парень нашёл меня, держа в обеих руках по бокалу с шампанским, я успела немного подкрепиться и подобреть. Поблагодарив за напиток, улыбнулась почти искренне и включилась в беседу.

Ну а затем раздался треск динамиков, все обернулись на сцену и наконец увидели Маршу Велмонт, стоящую вместе с сыном, сегодняшним женихом, на постаменте с микрофоном в руках.

— Друзья! — Марша сияла как елочная гирлянда и улыбалась так, как не удавалось моделям в рекламе стоматологических клиник, обещающих голливудские улыбки. — Во-первых, позвольте поблагодарить всех вас за то, что пришли. Знаю-знаю, все задаются вопросами о недавнем скандале, спрашивают себя, почему приём не отменили… Я отвечу, ничего не скрывая. Пусть мы все и рассчитывали собраться совсем по иному, радостному поводу, такого рода скандал — это не только неприятные минуты, но и возможность узнать, кто твои настоящие друзья. И пусть наша репутация пострадала, — она нарочито закатила глаза, давая понять, что репутации Велмонтов ничто не в силах навредить, — это уберегло моего сына Трумена от огромной ошибки, и именно это мы с вами сегодня и отпразднуем!

Стоящий рядом с матерью Трумен лучезарно улыбался, но до уровня Марши ему было далеко, и по его виду всем было понятно, что для него отмена свадьбы вовсе не радостное событие.

Гости отреагировали сдержанными аплодисментами.

— Все вы знаете, в первую очередь мы — бизнесмены. Этот приём был назначен давно, многие из вас прилетели издалека, и потому мы решили, что нельзя просто взять и всё отменить. Трумен пока не готов искренне радоваться, — она улыбнулась сыну и подтолкнула его к краю сцены, тем самым позволяя уйти, — но нам с вами ничто не мешает получить удовольствие от этой встречи и провести благотворительный вечер! Раз уж дарить подарки молодожёнам не требуется, — она сама рассмеялась от своих слов, — почему бы нам с вами не раскрыть чековые книжки для доброго дела? Итак, друзья мои, сегодня мы с вами будем спасать калифорнийских кондоров… Но это будет чуть позже, а пока — наслаждайтесь вечером!

Заиграла музыка, миссис Велмонт сошла со сцены и активно включилась в общение.

Мне было интересно наблюдать за ней, но мой спутник, который до сих пор не счёл нужным представиться, снова решил поболтать, и пришлось поворачиваться к нему. Первым делом он поинтересовался моей учёбой, однако вопрос был, что называется, самым безопасным — учебный год в разгаре, а значит, для любого молодого человека это самая актуальная тема. Вдаваться в детали меня не тянуло, но уклончивое «нормально» собеседника не устроило, и я сама не заметила, как он вытянул из меня детали школьной жизни, а затем и сам принялся рассказывать о Гарварде.

— Я тоже планировала поступать в Гарвард, — не отдавая себе отчёта, что говорю с чужим человеком, призналась я.

— Планировала? — переспросил он. — То есть больше не планируешь?

— Больше нет, — улыбнулась я, хотела добавить, что остановила выбор на Стэнфорде, но язык прилип к нёбу.

В нескольких шагах от нас стояла потрясающая пара. Статный брюнет и хрупкая блондинка в струящемся серебристом платье, подчёркивающем все достоинства фигуры. Кэмден и Лина.

Мой собеседник что-то говорил, что я не слышала ни слова.

Холодная и замкнутая Лина, вечно смотрящая в телефон и не обращающая внимания на людей вокруг, сейчас очаровательно улыбалась, смеялась и прижималась к Кэмдену так, будто он был центром её вселенной. Вот эта девушка — яркая, веселая, открытая, — была в первых сезонах сериала, именно она заслужила симпатии миллионов зрителей, именно с ней Кэмден встречался и именно её любил… И она была прекрасна.

Что ж, я недооценила масштаб проблем, пора это признать. С такой девушкой Кэмден вполне может хотеть иметь отношения, такую девушку никому не захочется бросать. Такая Лина была желанна.

— Эй, ты в порядке?

Забыв, где и с кем нахожусь, я непонимающе посмотрела на незнакомца, что сейчас заглядывал мне в лицо с встревоженным выражением.

— Давай-ка отойдём, — он взял меня под руку и потянул в сторону. — Наверное, шум толпы или мигание огней, да?

Не отвечая, я молча шла за ним, продолжая обдумывать увиденное.

Я судила Лину по последним сезонам и тому, что увидела уже собственными глазами здесь, и потому ошибочно полагала, что легко добьюсь Кэмдена. По правде, я не понимала, почему они вместе. Она предпочитала блог и подписчиков, его это явно не устраивало, зато я смотрела на него влюблёнными глазами, а он сходил по мне с ума — вроде всё просто, не так ли? Оказалось — не так. Я оставалась неписью, большая часть жизни Кэмдена и Лины проходила вдали от меня, и именно поэтому моя оценка ситуации была неверной.

— Выпей, — парень всунул мне в руку бокал, и я машинально сделала глоток. — Прости, понимаю, шампанское не скоропомощное средство, но ничего другого по пути не попалось.

— Всё в порядке, — заставила себя произнести я. Голос звучал глухо и немного дрожал. — Извини, что-то голова закружилась. Наверное, нужно было больше налегать на закуски, а не на напитки.

Он облегчённо улыбнулся и кивнул на берег:

— Пройдёмся?

— Боюсь, моя обувь не подходит для прогулок по песку, — развела я руками.

— Так дело в обуви?

С недоумением повернувшись, я пожала плечами, хотела пошутить, что если он настаивает на пляже, то может понести меня, но вовремя прикусила язык — заигрывания были бы явным перебором, он и так смотрел на меня с чисто мужским интересом.

Логично, что уж говорить, Доминик была красавицей, тем более сегодня, однако я не была заинтересована и теперь пыталась придумать, как легче всего исчезнуть. Уходить слишком рано, искать иную компанию — повода нет, но оставаться с ним было чревато, это я ощущала всем существом.

— Могу я быть откровенным?

Мне казалось, что я знаю, что сейчас услышу.

— Конечно.

— Ты мне очень нравишься, — вкрадчиво сказал он, попытавшись притянуть меня к себе. Но я была готова и очень своевременно отступила на шаг назад. Он заметил это и остановился. — Ты же знаешь, да? Пока ты была мелкой, я держался в стороне, чтобы не нарваться на кулаки Брайана, но теперь ты уже большая девочка, мы можем не оглядываться на мнение твоего брата, и нам ничто не мешает…

Наверное, у меня было самое идиотское выражение лица, которое только может увидеть сделавший подобное признание парень. Мне именно казалось, что я знаю, что услышу, на самом же деле он сказал то, чего я однозначно не ожидала.

Ну это же надо так попасть! Из тысячи гостей я столкнулась именно с тем, кто хорошо знал Доминик!

Испуганно застыв, я судорожно соображала, не сказала ли чего лишнего, но, как назло, память отказывалась помогать: я была невнимательна и рассеянна, не вслушивалась в его вопросы, отвечала машинально…

— Извини, — пролепетала я — ничто другое на ум не шло.

Он собрался что-то сказать, и теперь уже я не взялась бы предсказывать следующую реплику, но не успел. Он напрягся, лицо будто заострилось, выражение глаз изменилось… Я повернулась, проследив за его удивлённым взглядом, и чуть не застонала — от шатра с гостями отделилась тёмная фигура, и даже в сгустившихся сумерках я не могла не узнать человека, быстрым шагом приближающего к нам.

Сегодняшний день однозначно стал самым перенасыщенным общением днём в моей новой жизни.

— Отойди от неё.

Мягкость покинула лицо парня ещё раньше — как только он заметил приближение Кэмдена, — а теперь он откровенно насмешливо усмехнулся, пряча в глубине глаз злость:

— Что, Кэм, решил в рыцаря поиграть? Лошадь где потерял?

— Отойди, Эван, — повторил приказ Кэм, даже не смотря на меня, и это была не просьба, а именно что приказ, причём сказанный угрожающим тоном.

Парень — Эван — был значительно ниже Кэмдена, не меньше чем на полголовы, но помощнее, а потому, дойди дело до драки, к которой всё и шло, предсказать исход было бы непросто.

Стало не по себе.

— Доминик не очередная тёлка, чтобы поставить звёздочку, и ты это понимаешь. И потому ты сейчас попрощаешься и уйдёшь.

Я почувствовала, как нижняя челюсть без всяких фигуральных выражений идёт вниз.

— Отвали, Кэм, — разозлился тот, больше не притворяясь спокойным, однако с места не двинулся. — Я никогда к ней так не относился.

— Ты так ко всем девушкам относился, — парировал Кэмден и наконец повернулся ко мне. — Ты в порядке?

— Разумеется, — фыркнула я, быстро беря себя в руки. — Меня не надо спасать. Мы просто разговаривали.

Но он мне не поверил. Точнее, он не поверил не мне… Даже не зная предыстории, я видела, что Кэмден не из ревности так себя ведёт. Что-то в его лице и решимости полезть в драку было такое, что заставляло… может, ещё не испугаться, но заволноваться. Он отлично владел собой и мастерски притворялся, сохраняя спокойствие в любых ситуациях, и ни разу не терял лицо, и потому то, насколько сейчас он был напряжён, заставляло и меня напрягаться.

— Тебе лучше уйти, — сказала я Эвану и отвела взгляд, потому что без предыстории это звучало несправедливо: он ведь действительно не сделал мне ничего плохого.

— Понятно, — тот дёрнул щекой. — Доминик, не всё, что про меня говорят, правда. Ты же знаешь меня, я бы ни за что тебя не обидел.

— Я верю, — так и не посмотрев на него, я сказала то, что он хотел услышать. — И всё же тебе лучше уйти.

Секунду он смотрел на меня, а затем развернулся на каблуках и молча зашагал прочь, даже не попытавшись настоять или сделать хорошую мину при плохой игре и хотя бы попрощаться, сохранив видимость, что всё нормально. Интересно — почему? Не хотел затевать ссору на чужом празднике? Не верил, что сможет победить, дойди дело до драки? Не считал, что дело, то есть я, стоит того, чтобы прилагать усилия? Или всё проще, и он просто-напросто понял, что ничего не добьётся потому, что Кэмден расскажет мне что-то такое о его прошлом, после чего никакие заявления о давней симпатии не помогут?

Как же бесило незнание предыстории!

— Чем ты думала?! — рявкнул мне прямо в лицо Кэмден, схватив за руку так, что я с трудом не вскрикнула.

Но зато теперь я не только пришла в себя, но и разозлилась по-настоящему.

— Не устраивай сцен, — холодно осадила я. — Хочешь покричать — покричи на свою девушку.

— Никки… — ошеломлённо выдохнул Кэмден, кажется, не поверив, что я действительно сказала ему нечто подобное.

— Чем ты лучше Дафны? Никто, слышишь, никто не будет мне указывать…

— Да он же маньяк, Ник! Прости, если тебе моё вмешательство показалось недостаточно вежливым, но я испугался, что он что-нибудь сделает…

— Что — сделает? Мы находимся в утыканном камерами поместье среди тысячи гостей! Что мне здесь могло угрожать?

Кэмден поджал губы и молчал две секунды — этого времени ему хватило, чтобы вернуть контроль над эмоциями, — и следующий вопрос задал привычно-невозмутимым тоном:

— Джим не рассказывал тебе про своего «друга»?

Я насторожилась.

— О чём ты?

— Три обвинения в изнасиловании — это больше, чем неблагоприятное совпадение. Хочешь злиться на меня — давай, я переживу, но ты должна пообещать, что не будешь с ним общаться.

— Кэм…

— Обещай! — потребовал он, сверкнув глазами.

— Он ничего бы мне не сделал.

Кэмден скривился, словно моё упрямство и нежелание соглашаться с его словами причиняли ему дискомфорт.

— Раньше, пока ты была младшей сестрёнкой его друга или почти невестой другого его друга — да, возможно. Но сейчас…

— Я не собираюсь с ним общаться, но вовсе не потому, что ты так сказал, — вредно прошипела я и зашагала обратно к гостям.

— Ник…

— Серьёзно, — бросила я через плечо, — давай обойдёмся без сцен.

— Нам нужно поговорить, — решительно произнёс он, и я холодно улыбнулась:

— Как будешь готов — ты ведь знаешь, как со мной связаться. А до тех пор — оставь меня в покое.

* * *

Раствориться в толпе не составило сложности. Не прошло и минуты, как мы с Кэмденом потеряли друг друга из виду. Ещё совсем недавно отличное настроение скатилось к отметке «ужасно», в голове пульсировала одна-единственная мысль — уйти как можно скорее и дальше, но она быстро пропала, а на смену ей пришла другая. Всё время, что прожила в этой вселенной, я дико боялась попасть как раз в такую ситуацию, но когда это наконец произошло, умудрилась больше часа проболтать в парнем, который не просто был знаком с Доминик, но отлично её знал и дружил и с её братом и, как верно напомнил Кэмден, с почти женихом, и ничем себя не выдать! Кем был этот Эван я, конечно же, не знала, но можно было с высокой вероятностью предположить, что одноклассником Брайана и Джеймса, и раз уж они дружили, то Доминик буквально росла на его глазах…

В общем, после столь длительного общения с тем, кто мог легко меня разоблачить, я перестала бояться приветливо кивающих мне незнакомцев. Расплывчатые ответы и обезличенные обращения вполне позволяли сохранять мой секрет.

И я осталась. Без ложного стеснения подошла к столу с закусками и, вежливо улыбнувшись жующим гостям, присоединилась к ним на импровизированном ужине. И лишь два часа спустя, успев познакомиться с несколькими весьма приятными людьми и неплохо провести время за беседой на самые разные темы, когда наконец начался благотворительный аукцион, ушла по-английски.

Такси мне вызвали парковщики, и к десяти часам я уже была дома.

— Ты рано, — удивлённо констатировал Брайан, вышедший на звук открывающейся двери с бутербродом в руке.

— Это мой бутерброд?

— В смысле?! — изумился он.

— Папа обещал мне сделать бутерброды, но пришлось везти Шона к Морисенам, и я осталась голодной, — зачем-то пояснила я.

Брайан замялся и неуверенно предложил:

— Я могу сделать тебе бутерброды.

Мы стояли у входной двери и смотрели друг на друга, как незнакомцы. И если для меня это было оправдано, то чем объяснялись его чувства… пожалуй, стоило разобраться.

— Сделай, — в конце концов решила я и, ничего не добавляя, двинулась к лестнице.

Спустилась я лишь через полчаса — на то, чтобы снять платье и избавиться от макияжа и прически потребовалось время, — но Брайан ждал меня на кухне, так и не вернувшись к просмотру чего-то на ноутбуке в гостиной.

— Вот, — кивнул он на стоящую посреди стола тарелку с не слишком аккуратно нарезанными бутербродами. — Чай налить?

— Да, спасибо. Встретила Эвана на приёме, — закинула я пробный шар и откусила от бутерброда с сыром.

— Он ничего тебе не сделал? — Брайан резко обернулся, с неподдельной тревогой глядя на меня.

— Н-нет, — растерялась от столь экспрессивной реакции я. — Мы просто разговаривали.

— Не разговаривай с ним!

Отложив бутерброд, я молча смотрела на… да, сейчас я смотрела не на незнакомца или бывшего наркомана, это был старший брат.

— Не то чтобы у тебя было право мне указывать… — протянула я, выжидающе глядя на него.

— Ник, чёрт возьми! — грохнув передо мной чашку и расплескав чай, Брайан навис надо мной с крайне раздражённым видом. — Наши проблемы не имеют к этому отношения!

— Он был милым. — Я не собиралась общаться с Эваном, поверив Кэмдену, но хотелось всё же разобраться в ситуации, а не просто принять на веру чужое мнение.

— Ты издеваешься?!

— Ничуть, — нарочито спокойно качнула я головой, всматриваясь в его лицо. — Просто рассказываю. Могу замолчать.

— Рассказывай! — потребовал Брайан, падая на стул напротив, и я кратко пересказала события вечера, в том числе рассказав и о признании Эвана. — Вот мудак! — резюмировал Брайан, стукнув по столу. — Ник, я с ним поговорю…

— Да о чём? — всплеснула я руками. — Это была случайная встреча, поговорили и разошлись.

— Ты ему нравишься, — таким тоном, будто сообщал, что я провела на приёме три часа со шпинатом, застрявшим в зубах, сказал Брайан. — Всегда нравилась. Но ты выбрала Джима, потому они и перестали общаться — его бесило, как Эван пускает слюни при виде тебя.

Интересные детали прошлого Доминик…

— Тебе тоже это не нравилось?

— Ты же моя сестра, — он пожал плечами, всем видом выражая, насколько глупый вопрос я задала. — Все знали, что к тебе нельзя яйца подкатывать. — Я закатила глаза, и он обиженно напомнил: — Что? У Джима были серьёзные намерения, он тебя по-настоящему любил, поэтому мы его приняли…

— Мы? — не поняла я.

— Я и родители.

— А. А что не так с Эваном?

Он нахмурился ещё сильнее и подался вперёд.

— Знаю, ты ненавидишь меня, но прошу, поверь мне хотя бы один раз и держись от него подальше!

— Так он правда кого-то изнасиловал? — поняв, что по каким-то известным только ему причинам Брайан даже сейчас не хочет выдавать бывшего друга, я задала вопрос прямо. — И избежал наказания?

— Кто тебе это сказал? — напрягся он.

— Какая разница, кто? Разве личность этого человека что-то изменит в фактах?

Брайан изучающе смотрел на меня и хмурился.

— Возможно. Потому что факты известны далеко не всем и… в разном объёме, скажем так. Всю правду знает всего несколько человек, и ни один из них не является хорошей компанией для моей сестры. Раз тебе это сказали, значит, у тебя более близкие отношения с этим человеком, чем простое приятельство или типа того. Так кто это был, Никки?

Я снова взяла бутерброд и, оттягивая время ответа, вонзила в него зубы.

Брайан ничего не сказал прямо, и всё же выражение лица, тон, волнение — всё указывало, что речь идёт не о ерунде, некрасивом поступке или даже проступке. Он не подтвердил, что речь шла об изнасиловании, однако и не опроверг слова Кэма. Что бы ни натворил Эван, этому были свидетели — как минимум Брайан. И судя по формулировке, свидетели сами были виноваты… но, возможно, только в том, что не вмешались и не остановили Эвана?.. А Кэмден? Мог он узнать обо всём от участника? Вообще — мог. Но точно так же он мог быть и замешан в этой истории, и лишь моя влюблённость мешала мне увидеть в нём тьму, на которую намекает Брайан?

— Вот ты вроде как хочешь меня защитить, — осторожно подбирая слова, начала я, и брат быстро кивнул, подтверждая. — Но при этом не хочешь сказать мне правду, хотя и понимаешь, что у меня нет причин доверять тебе и принимать бездоказательные предостережения на веру.

— Это не мой секрет, — отвёл глаза он.

— Значит, чьи-то секреты тебе важнее безопасности родной сестры? Моё недоверие хотя бы оправдано, а вот почему ты мне не доверяешь?.. Правда думаешь, что я не удержу язык за зубами, если посвятить меня в этот ваш секрет?

— Не «не удержишь», — после паузы вздохнул он и уточнил, — не захочешь удерживать. Мы все совершаем ошибки, Ник, никто не совершенен. Но у кого-то ошибки мелкие, легко прощаемые и быстро забываемые, а у кого-то… Эван не хороший человек, но молчанием я защищаю не его, а себя и других людей, которые виноваты лишь в том, что были там же, где он. Ты ненавидишь меня, Ник, я понимаю, но если я расскажу тебе правду, ради меня ты молчать не станешь, а других причин у тебя не будет. Поэтому…

— Понятно, — протянула я, поняв не что произошло, а что он ничего не скажет.

Моральные качества Кэма оказались под вопросом. Что же парни во главе с Эваном такого натворили?.. Но непонимание не отменяло всего, что мне было известно о Кэмдене. Даже если забыть про сериал, я знала его лично; не очень давно, зато достаточно близко, чтобы без колебаний отнести его к категории хороших людей. Брайан прав, люди не совершенны, у Кэма были недостатки, однако в нём не было ничего такого, что могло бы меня оттолкнуть.

Поняв, что рассуждения идут по кругу и без получения новой информации ни к чему не приду, я тряхнула головой и снова посмотрела на Брайана.

— Тогда, раз уж мы почти откровенничаем, позволь задать вопрос. Ты собираешься жить здесь и дальше?

— Это и мой дом тоже, — напрягся он.

— Я знаю и не говорю обратного. Но ты взрослый, Брайан, тебе девятнадцать, ты можешь снять квартиру или перебраться в Маунтин-Вью к отцу…

— Ник…

— Наш брат вынужден прятаться, — не позволила я себя перебить. — Ты буквально выгнал его из дома. Брайан… Ты достаточно ему навредил.

Он смотрел на свои руки и молчал. Я могла бы надавить сильнее, но сознательно не стала этого делать. Брайан не дурак, да и злобы я в нём не увидела за это время. Может, он избалованный эгоист, но у меня сложилось впечатление, что семья для него много значит, опять же он всё прекрасно понимает… Посмотрим, хватит ли ему если не порядочности, то хотя бы сочувствия, чтобы убраться и тем самым облегчить жизнь уже пострадавшему от него младшему брату.

— Спасибо за бутерброды.

— Ник…

Я остановилась и обернулась, но он так ничего и не сказал.

Когда пришли родители, я не слышала, уснув неожиданно быстро и крепко несмотря на одолевавшие мысли. А с утра думать о вчерашних событиях не хотелось.

Но пришлось.

Единственным жаворонком в семье была мама, но даже она по воскресениям позволяла себе выспаться, зная, что в любом случае успеет приготовить завтрак, пока домочадцы будут просыпаться. Однако сегодня был день-исключение: и я, и Брайан легли рано, а потому и проснулись оба, когда часовая стрелка едва перевалила за девять утра.

— Доброе утро, — приветствовал меня Брайан, обнаружившийся на кухне перед плитой. Я кивнула, и он махнул рукой на стол, сам же продолжил готовить завтрак.

Отказываться я не стала, но задумалась, стоит ли осадить или позволить ему считать, что лёд между нами после одного вечернего разговора треснул и у брата появился шанс, может, не вернуться к прежней дружбе, но хотя бы переступить через ненависть. Честно говоря, моё отношение к Брайану даже меня саму слегка беспокоило — оно было слишком эмоциональным. То есть с позиции Доминик, наверное, это было оправдано, а вот почему я так остро отреагировала на всё…

Шон мне нравился, я вправду относилась к нему, как к родному брату, вот только Брайан тоже был братом Доминик, и с ним до всей этой истории она была в гораздо более близких отношениях.

Поставив передо мной чашку с кофе и тарелку с тостами, Брайан устроился напротив.

— Спасибо.

— Приятного аппетита, — чуть улыбнулся он, помолчал, вздохнул и с трудом произнёс: — Я думал о том, что ты вчера сказала. — Я подняла бровь, тем самым демонстрируя интерес. — Ну, про то, чтобы я свалил подальше. Я не могу уехать. Дело не в моём нежелании, Ник, я действительно не могу. По правилам после реабилитации я должен жить с родными, это вроде как поможет мне не вернуться к прошлым привычкам. И я хочу этого. Мне правда жаль, что с Шоном так всё получилось, но…

— Получилось? — жёстко усмехнулась я. — Получилось, Брайан, это когда ты разлил чай, забыл предупредить, и брат поскользнулся и пострадал. Это совершенно не то, что произошло с Шоном. Я понимаю, тебе не хочется это вспоминать, может, тебе стыдно и ты не хочешь снова и снова испытывать чувство вины, может, тебе плевать — и напоминания тебя раздражают, может, это триггер, что толкает тебя обратно к наркотикам… Не перебивай! — взмахом руки я отмела возможные возражения и продолжила: — Уж не знаю, что там тебе говорили по этому поводу в центре, но зависимость — это не оправдание. Ты добровольно слил свою жизнь в унитаз, а теперь вроде как хочешь начать всё с чистого листа, будто прошлого не было. Какой там шаг, когда надо извиняться перед всеми, кому причинил вред? Не дошёл ещё до него? Ты хоть понимаешь, что одним своим присутствием заставляешь семью каждый день думать, что ты снова можешь вернуться к прежнему? Для нас ты тоже такой триггер — думаешь, нам бы не хотелось стереть это всё из прошлого? На тебя даже смотреть неприятно, ты пугающая иллюстрация того, как просто угробить все перспективы и лишить себя будущего. Думаешь, родителям легко далось всё это? Я даже не о репутации семьи говорю, чёрт с ней, но ты их сын, несмотря ни на что они любят тебя и боятся потерять. А ты буквально плюнул им в душу, заявив своими действиями, что не ценишь всё, что они для тебя сделали… И ты хоть представляешь, каково Шону рядом с тобой?

Он не смотрел на меня, теребил чайную ложку, выводил ей узоры на столе и молчал.

— Ты вчера сказал, что своим молчанием защищаешь не Эвана. И знаешь, мне стало любопытно. — Брайан немного приободрился, поняв, что я оставила тему несчастья с младшим братом. — Ты считаешь, что мне плевать на твои предостережения — я тебе не доверяю, а потому не прислушаюсь. И всё же ты не стал рассказывать правду…

— Ты умная девочка, Никки, — хмыкнул он. — Ты можешь меня ненавидеть, но мимо ушей предостережения не пропустишь точно. Мне незачем подставлять всех, рассказывая тебе всю правду, ты и так не допустишь, чтобы Эван, о котором тебя предупредили сразу двое, получил шанс тебе навредить. Кто тебе о нём сказал-то?

— Ну, видимо, один из тех, кого ты защищаешь.

Наши взгляды встретились, и мы оба улыбнулись — мы были похожи, я наконец готова была это признать.

— Прости меня, — неожиданно сказал Брайан. — Ты права, я идиот. И я виноват. И не знаю, как вообще подойти к Шону. Никакие мои слова не исправят то, что я натворил, пока принимал. Пусть уж ненавидит — я заслужил.

— Ты заслужил, — безжалостно кивнула я, — а мальчику жить с ненавистью — думаешь, это делает его жизнь лучше?

Брайан хотел ответить, но на втором этаже хлопнула дверь, и наш разговор прервался.

Родители пребывали в приподнятом настроении после вчерашнего выхода в свет и обсуждали встреченных знакомых, полученные приглашения и вообще гостей. Не могу сказать, что мне не было интересно, однако понимала я мало что — поток незнакомых имён, неизвестных событий и обстоятельств вынуждал изображать эмоции, в верности выбора которых я сомневалась, и потому пришлось выдумывать повод и сбегать. И вовремя — стоило мне закрыть дверь своей комнаты, оставаясь в одиночестве, как зазвонил телефон.

— Доброе утро, — как могла спокойно произнесла я, мгновенно вспомнив вчерашний вечер и то, как мы с Кэмденом расстались.

— Надо поговорить, — не здороваясь, сразу же перешёл к делу он.

— Говори.

— Лично. Я сейчас подъеду…

— У меня есть планы на день, — перебила я.

Конечно, я хотела его видеть, и не только видеть, вот только по тону было понятно, что Кэм хочет обсудить вовсе не наши отношения.

— Тогда днём.

— Я не знаю, когда освобожусь.

— Ник, чёрт возьми, это серьёзно!

— Почему?

Вопрос мог показаться странным, так что я не удивилась, что Кэмден не понял вложенного в него смысла.

— В каком смысле?

— Почему тебе это важно?

Кажется, он скрежетнул зубами перед тем, как сдержанно ответить:

— Потому что я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось.

— На этот счёт можешь быть спокоен, Брайан уже предостерёг меня.

— Что он сказал?

В этот раз я не сомневалась, что услышала в голосе беспокойство. Но за меня ли?..

— Ну, что-то о Эване, что он не хороший человек. И что ты замешан в том же дерьме. — Пару секунд я послушала молчание, а затем хмыкнула. — Знаешь, это бесит. Вы оба требуете делать то, что вы говорите, но при этом оба ничего не объясняете, прикрываясь каким-то секретами. Так не пойдёт, Кэмден.

— Что ты хочешь знать? — резко спросил он.

— Всё? — снова хмыкнула я, но давить не стала, понимая, что это действительно не телефонный разговор. — Ладно, мне пора. Надумаешь пооткровенничать, позвони. Пока.

Кэмден начал что-то говорить, что я ничего не разобрала, сразу же нажав на отбой. Но убирать телефон не стала, набрав номер Дэна.

— Ты проснулся?

— Нет, — невнятно промычал он. — Сколько времени?

— Почти десять.

— Ты жестокая женщина!

Я рассмеялась.

— Просыпайся, бери Шона и приезжай. Если мы хотим закончить с социологией, нам предстоит немало работы сегодня.

Дэн пробурчал что-то, зевнул с подвыванием и пообещал быть через час.

Я сделала половину домашнего задания по английскому, когда поймала себя на том, что сижу, уставившись в окно, думая о Эване. Достав телефон, проверила список контактов, затем почту, но его имени не было. Из того, что я успела выяснить, вытекало, что он хорошо меня знал. Эван дружил с Брайаном, а значит, наверняка был частым гостем в этом доме. А также он дружил с Джимом, бывшим парнем Доминик, следовательно, они тусовались в одной компании. Конечно, это не делало его наркоманом, да и ничто в его облике не давало повода подозревать такое, но что развлечения у них были одинаковыми — это не подлежало сомнению, иначе они бы не смогли оставаться друзьями.

Однако о Джиме Брайан говорил совсем не так, как об Эване. Как брат и друг он не мог не знать, что Доминик спит с Джимом, и всё же не возмущался, зато одна только мысль о том, что Эван со мной заговорил, заставила его выйти из себя. Вывод? Эван действительно был опасен.

И всё же почему-то я была уверена, что даже если Кэмден прав, и Эван был насильником, Доминик, то есть меня, он бы не тронул.

И кстати, о Кэмдене. Брайан сказал, что в курсе только те, кто присутствовал… где? На месте преступления? Быстрый поиск в интернете выдал немало информации, но никаких скандалов вокруг Эвана Уитсби, чью фамилию я выяснила из школьного альбома Брайана, не было. Но этому нашлось простое объяснение — его мама была юристом.

Из всего этого можно было сделать несколько выводов. Эван дружил с Брайаном, тот дружил с Линой, Лина встречалась с Кэмденом… Хотя стоп. Встречаться они начали позже.

Помотав головой, я снова полезла в компьютер и принялась просматривать кучу фотографий в облаке — сделанных не только самой Доминик, но и загруженных с чужих аккаунтов, — начав с прошлого августа и двигаясь против хронологии: в сентябре Эван уже уехал в колледж. Многие летние фотографии я уже видела, когда собирала информацию на своё окружение, а вот Эван впервые попадал на камеру только в мае, зато потом — то есть в предыдущие месяцы — частенько мелькал… И чем больше я смотрела, тем больше вопросов у меня появлялось. Потому что помимо Брайана и Джима, которых я ожидала увидеть, рядом на снимках с Эваном были и Кэмден, и Дэн, и, что всерьёз удивило, Эбигейл — без шрама на лице.

В дверь позвонили в тот самый момент, когда я вычислила дату появления у Эбби шрама. Пятнадцатое мая. По фотографиям можно было сделать вывод о планах всей компании на вечер того дня, однако после семи часов не добавилось ни одного снимка. Дом, где проходила вечеринка, мне не был знаком, и на кадрах не было ни Доминик, ни Джима, зато присутствовали и Кэмден, и Дэн, и Эван и многие другие. Камеры телефонов участников запечатлели бутылки с алкоголем, коробки с пиццей, веселье в бассейне… После 18:12 Джим и Эбби в кадре не появлялись, пока в 19:02 фотографии вовсе не закончились.

Конечно, я отдавала себе отчёт, что всё моё расследование ерунда и не может считаться доказательством, с другой стороны, не в суде я собиралась озвучивать сделанные выводы. За тяжёлыми мыслями я не обратила внимание на голоса, раздавшиеся с первого этажа, и вздрогнула от стука в дверь.

— Войдите, — разрешила я, закрывая все вкладки и поворачиваясь к гостю.

— Привет! Как ты смотришь на то, чтобы пообедать пиццей на пляже?.. Ник, что случилось?

— Всё в порядке, — неискренне улыбнулась я, но Дэн не поверил:

— С таким лицом не бывает «всё в порядке». Рассказывай! — Он подошёл и потянул меня за руку, заставляя встать, а затем дотолкал до кровати и сел рядом со мной, трогательно заглядывая мне в глаза. — Так что случилось?

Можно было отмахнуться от вопроса и напомнить о цели нашей встречи, но Дэн был удобнее в плане добычи информации, чем боящийся сказать лишнее слово Брайан или тем более упрямый Кэмден, и я решилась.

— Помнишь, как Эбби получила свой шрам?

Дэн мгновенно помрачнел.

— Почему ты вдруг вспомнила об этом? — вопросом на вопрос ответил он.

— Вчера на приёме встретила Эвана…

Он разозлился. Перемена была настолько резкой, что напугала.

— Держись от него подальше! — приказным тоном сквозь зубы велел Дэн и непонимающе отшатнулся, когда я рассмеялась. — Я серьёзно, Ник…

— Ты третий, кто это говорит за последние сутки. И все это говорят одинаково: в форме приказа.

— Прости, просто…

— Да-да, просто Эван ужасный маньяк, который непременно мне навредит.

— Это не смешно!.. — Дэн вдруг посмотрел на меня расширившимися глазами и даже немного побледнел. — Постой… Кто тебе это говорил?

— О, и ты туда же, — закатила глаза я, но реакция была не искренней, я делала то, что должно было заставить его рассказать мне всю историю. — Кэмден и Брайан. И тоже начинали с этого «я ничего тебе не объясню, но ты должна просто послушаться».

— Начинали? — переспросил Дэн, и теперь он выглядел действительно бледным. — Значит?..

Я кивнула, хотя по-прежнему ничего не знала.

— Он сказал, что теперь, когда я рассталась с Джимом, он может наконец признаться, что я ему всегда нравилась.

— Чёрт! Ник, но если ты знаешь, что он сделал с Эбигейл, ты тем более не можешь так спокойно говорить о том, что нравишься этого ублюдку!

Мне пришлось отвернуться, чтобы не выдать себя торжествующим блеском глаз. Итак, я была права.

— Я ничего толком не знаю, Дэн, — проникновенно сказала я, качая головой. — В этом и проблема. Никто не хочет рассказать всю историю целиком, а без этого… Чего я должна бояться?

— Ник, я… Мне жаль…

Эту эмоцию я уже видела на его лице, пусть и менее яркую, потому безошибочно узнала. Дэну было стыдно. Мысленно присвистнув — если после приставаний ко мне он не испытывал и десятой доли такого стыда, ситуация с Эваном должна быть по-настоящему ужасна, — я не отказалась от намерения вытянуть из него правду. И мне не было стыдно за то, что я манипулирую лучшим другом.

— Чего тебе жаль? — спокойно спросила я, беря его за руку.

— Что я… мы… Что ничего не сделали. Мы могли и должны были помочь Эбби, но испугались… Я должен был помочь, это же из-за меня она пошла с Эваном…

— Почему из-за тебя? — не поняла я, но он не удивился вопросу.

— Потому что я её отшил. Не так, как делал это обычно — мягко, шутливо, стараясь не обидеть, а резко и грубо. Знаю, это не оправдание, но она долго испытывала моё терпение и достала капитально. Ты же знаешь, Эбби мне никогда не нравилась, а она словно не замечала ничего и продолжала навязываться, ходить за мной по пятам… А тут она напилась и заявила, что хочет родить от меня, полезла мне в штаны… Ну я и психанул… Если бы я сдержался и не наговорил ей гадостей, она не ушла бы с Эваном и всё было бы нормально…

— Дэн…

— Когда мы нашли её… — Дэн и так не смотрел на меня, пряча глаза, а теперь и его голос сорвался. — Ник, ты должна понять, мы просто испугались. Кэмден предлагал вызвать полицию, но его никто не поддержал. Мы все были пьяны. Да ещё Эван сказал, что нам не поверят, что мы ничего не знали и не участвовали в убийстве. Сейчас я понимаю, что этот подонок о своей заднице пёкся, а тогда мы же не знали, что это его рук дело. И мы ушли. Даже не проверили, жива ли Эбби. Когда на следующий день стало известно, что она в больнице, ты просто не представляешь, какое облегчение мы испытали!

— Но всё равно промолчали, — зачем-то озвучила очевидное я, хотя и видела, что Дэну тяжело даётся откровенность.

— Эван нам угрожал… запугивал последствиями, — вздохнул Дэн, не поднимая глаз. — И да, пусть это низко, но подставляться никто не захотел. Мы все стали бы подозреваемыми, у нас не было алиби. А потом Эбби очнулась и сказала, что ничего не помнит. Она, конечно, была пьяна в хлам, но я до сих пор думаю, что Эван её просто заставил так сказать… — он замолчал, я тоже не торопилась комментировать услышанное. — Ты теперь ненавидишь меня?

— Нет. Нет, Дэн, — теперь уже я взяла его за руку и накрыла его пальцы другой рукой. — Брайан правильно сказал: вы ошиблись, но платить за эту ошибку пришлось бы очень дорогую цену. Вот только если предположение о том, что Эван кого-то изнасиловал, верно…

— Это наша вина, я знаю, мы должны были его остановить ещё тогда, — горько сказал он и поморщился, но наконец посмотрел на меня. — Так кто тебе рассказал про Эвана? Мне казалось, что эта история похоронена и больше не всплывёт… Кто тебе сказал правду?

— Ты.

— В смысле? — не понял он.

Я снова взяла его за руку и честно призналась:

— Я сложила два и два и получила четыре. Брайан даже лишний раз не здоровался, чтобы не раздражать меня, а вчера требовал и приказывал, и было видно, что он по-настоящему волнуется. И Кэмден. Когда он увидел, что я с Эваном ушла с приёма, он бросил Лину в одиночестве и кинулся за нами, а потом угрожал Эвану и так схватил меня за руку, что синяки остались, будто без этого было никак не обойтись. Но они ничего мне не говорили, лишь требовали держаться от Эвана подальше.

Дэн с досадой покачал головой и невесело рассмеялся, поняв, что я вытянула из него информацию так просто, будто та вообще не была секретом.

— Я идиот.

— Ты мой друг.

Мы помолчали немного, и Дэн с подавляемым беспокойством спросил:

— Что ты теперь будешь делать?

— Ничего. — Подняв на него взгляд, я уверенно кивнула и повторила: — Ничего не буду делать. Брайан боялся сказать мне правду, потому что ради него держать язык за зубами я бы не стала — это его слова, не мои. Но он ошибся. Я прекрасно понимаю, что никому не станет лучше, всплыви всё это сейчас. Эбби… Она живёт дальше. А вам с Кэмом я не желаю неприятностей.

— А как же Эван? Теперь, если он что-то натворит, ты тоже будешь виновата.

— Может, и так, — пожала я плечами. — И ты можешь подумать обо мне плохо, но…

— Что?

— Никто из вас не знает, что тогда произошло.

— Я же рассказал… — возмущённо начал он, но я перебила:

— Нет, Дэн. Ты рассказал то, что видел. И что додумал. Что Эбби ушла с Эваном. Что вы нашли Эбби. И что приняли предложение Эвана сохранить всё в тайне. Но что именно произошло, как и почему — этого ты не знаешь.

— Ты сомневаешься в его виновности? — изумился он.

— Я не знаю, — честно ответила я и вздохнула. — Парень, с которым я вчера общалась, не похож на маньяка. Знаю-знаю, в повседневной жизни преступники выглядят точно так же, как и законопослушные люди. Но я не увидела ничего подозрительного в нём. Он был милым, обаятельным, демонстрировал симпатию, но когда я дала понять, что не заинтересована, тут же отступил, даже не попытавшись проявить настойчивость. Тихо, тихо, — улыбнулась я, снова не давая Дэну возмутиться. — Успокойся, я не буду с ним общаться, потому что какие бы проблемы у нас с Брайаном ни были, он мой брат и не желает мне плохого. По крайней мере, пока он чист. И я верю тебе и Кэму. Но считать Эвана воплощением зла — нет, для этого причин я не вижу. Обвинения, как нам всем известно, это всего лишь обвинения, а презумпцию невиновности никто не отменял. Что бы ты и остальные ни думали, никаких доказательств преступления у вас нет, а без этого Эван, может, и будет считаться нехорошим человеком, но не более того. А теперь давай всё-таки займёмся социологией.

— Сделаешь мне чай? — попросил Дэн, когда я поднялась с намерением пересесть к ноутбуку.

— Пойдём на кухню, — легко согласилась я на отсрочку: мне тоже нужно было время, чтобы отодвинуть трагичную историю на задний план и сосредоточиться на задании. — А что ты говорил о пицце на пляже?

Дэн недоумевающе посмотрел на меня, а затем хлопнул себя ладонью по лбу и заулыбался.

— А, точно! Кит просил отвезти его на урок по сёрфингу, родители напрягли меня — после вчерашнего они, кажется, более пьяные домой вернулись, чем я сам, так что необходимость куда-то ехать сегодня их совсем не обрадовала. А меня ты уже разбудить успела, на их фоне я выглядел как воинствующих трезвенник, и отец даже не дал мне времени придумать повод отказаться. В общем, я сегодня отличный сын и брат. По крайней мере, планирую им быть, — он хмыкнул и вопросительно поднял бровь: — Так что? Занятие около часа идёт, ну и плюс дорога… Не хочется кататься туда-обратно, но и скучать там в одиночестве, сама понимаешь, мало радости. Если ты не занята, мы могли бы пообедать на пляже…

— Идея мне нравится, но это будет зависеть от того, насколько плодотворно мы проведём оставшееся время. Давай всё же добьём проект, а? Физика же ещё висит… Кстати, как ваши с Франком успехи?

Разговор о школьных делах помог расслабиться и, может, не забыть, но перестать думать про Эвана и Эбби. Я и вправду считала, что бездоказательная вина Эвана может оказаться не так велика, как все решили. В прошлом году ему было всего восемнадцать лет; как и Дэн, так и он сам мог перепугаться из-за случившегося, даже если не был ответственен за травмы Эбби. Его мать была юристом, а значит, Эван наверняка понимал, что независимо от причастности, он станет главным подозреваемым, вот и пытался переложить если не вину, то подозрения на друзей. Поступок его не красит, конечно, но и в монстра не превращает. Но всей истории я по-прежнему не знала — что случилось с Эбби, действительно ли она ничего не помнит, винит ли Эвана, — а потому не спешила с развешиванием ярлыков. Ну и нужно было решить, хочу ли я вообще копаться в этой истории.

Загадки множились, всплывали всё новые и новые слои прошлого, а я до сих пор толком не знала истории этого мира. Да уж, заскучать мне точно не светит.

Социологию мы почти закончили — заполнили все таблицы с данными, придумали каждой описание, свели всё это в общий файл и выдохнули с облегчением. А «почти закончили» потому, что получившееся нужно было перечитать и избавить от повторов, ошибок, а возможно, и от логических ляпов, которые под конец наверняка проскользнули в нашу работу.

— Я завтра ещё просмотрю всё это на свежую голову, и можно будет во вторник сдаваться.

Дэн кивнул, облегчённо потянувшись.

— Наконец-то! А что у вас с Кэмом? — Я непроизвольно напряглась, однако Дэн спрашивал не про отношения. — Успеете закончить в срок?

— Надеюсь. Разберёмся. Кит ещё не опаздывает на сёрфинг?

Дэн посмотрел на экран телефона и поморщился.

— Пока нет, но уже пора выдвигаться. Так что, ты со мной?

— Можно, наверное, — неуверенно протянула я, обдумывая предложение, а затем решительно кивнула: — Пожалуй, мне нравится это идея, всё же выходной день жалко весь потратить на учёбу. Только надо переодеться.

— Отлично! Подожду тебя внизу.

Он вышел, я же принялась вспоминать, где в последний раз видела купальник.

Шон фанатом сёрфинга не был, но отставать от лучшего друга не захотел и напросился с нами. Океан был холодным, однако пока никто и не собирался в него лезть — первые уроки проходили на суше, инструктор учил правильно вставать на доску, держать равновесие, задавать направление, — и Шон легко добился родительского одобрения на то, чтобы тоже посещать уроки. Кажется, захоти он завести тигра, родители и в этом бы не отказали.

До парка Серфест-Пойнт добрались вовремя. Мальчишки сразу же побежали к уже ожидающему инструктору, мы же двинулись в другую сторону, подальше от людей. Вытянувшись на полотенце, я щурилась на солнце и улыбалась. В Нью-Йорке в это время обычно приходилось носить джинсы и ветровки, а в Калифорнии можно было загорать и греться на солнышке.

Телефон Дэна пиликнул.

— Пицца приехала. Пойду встречу, а то курьер нас будет искать полдня.

Лениво кивнув, я махнула рукой, даже не открыв глаза.

Вернулся он всего через пять минут и встал так, чтобы загородить мне солнце.

— Ну, Дэн! — проворчала я, приподнимаясь на локте и смотря на него из-под приставленной козырьком к лицу руки. — Уйти!

Он рассмеялся, вручил мне коробку и уже собрался сесть, когда издалека прозвучало его имя.

— Привет!

Подошедший был одет в белые брюки и светлую футболку с кислотно-фиолетовой надписью на груди «Самый лучший парень», мгновенно привлекающую к себе внимание. Правильные черты лица, растрёпанные волосы, нос с горбинкой — не знаю, как насчёт лучшего, но парень был чертовски хорош собой.

— Давно не виделись! — Они обменялись рукопожатиями, и Дэн предложил: — Пиццу будешь? — Парень кивнул и перевёл взгляд на меня. — Ник, ты помнишь Джастина?

Мне не оставалось ничего иного, как улыбнуться в ответ, хотя этого парня я видела впервые в жизни.

— Привет, — отстранённо улыбнулась я.

— Не хочу вам мешать… — вежливо отказался Джастин, и Дэн принялся уверять, что он ничему не помешает и что единственное свидание тут у наших с ним младших братьев с инструктором по сёрфингу, но точно не у нас.

В итоге Джастин расположился рядом с Дэном и они принялись болтать, я же снова растянулась на полотенце, незаметно прислушиваясь к разговору. Джастин жил по соседству с Дэном, однако учился в другой школе и потому не входил в уже мне знакомую компанию. Впрочем, иногда он появлялся на вечеринках на правах давнего знакомого и соседа, и его все знали — в лицо и по имени точно. Ну, все, кроме меня, конечно.

— Пицца почти остыла, — коснувшись моего плеча, привлёк внимание Дэн, и мне пришлось садиться. — Чёрт, я забыл про воду.

— Я принесу, — вызвался Джастин, показывая мигающий входящим вызовом телефон, — надо ответить.

— Ты всё пропустила, — едва тот ушёл, ухмыльнулся Дэн.

— М? — промычала я с полным ртом.

— Он тебя глазами пожирал.

Я посмотрела вслед Джастину, против воли оценив красоту его задницы, и перевела взгляд на Дэна.

— А ведь он и раньше на тебя так смотрел, — протянул тот, тоже глядя вслед приятелю.

— Как — так?

— Как сладкоежка на мороженое, — закатив глаза от моей недогадливости, пояснил Дэн и вдруг подался ко мне, проникновенно заглядывая прямо в душу. — Он хороший парень, Ник, честно.

Едва не подавившись, я кашлянула, проглотила то, что было во рту, и рассмеялась.

— Ты что, решил свахой поработать?!

— Нет, я просто… — он понял, что я не злюсь, и смешался. — Серьёзно, Ник, тебе давно пора вернуться в игру.

— С чего ты взял, что я вне игры?

— С того, что ты сидишь на пляже со мной, а не кувыркаешься со своим парнем?

— Рискую повторить за Дафной, но сейчас для меня гораздо важнее подготовиться к поступлению.

— Ответ из Стэнфорда не пришёл?

— Если честно, не проверяла. Не хочу стать неврастеничкой, что каждые пять минут проверяет почту. Так быстро он же не придёт.

— Джас тоже в Стэнфорд намерен поступать, — почти вкрадчиво сообщил Дэн, выразительно смотря на меня.

Я снова рассмеялась и толкнула его в плечо:

— Перестань. Я уже говорила тебе, дело не в отсутствии симпатичных парней в зоне видимости…

— А в том, что твои симпатии отданы недостойному, — перебил Дэн. — Ну и? Ты долго собираешься сохнуть по парню, который не видит, чего лишается? — Я молча вздохнула, и Дэн извинительно коснулся моей руки. — Прости. Если это не моё дело — так и скажи, я больше не буду эту тему поднимать.

— Да нет, всё нормально… — вздохнула я. Участие Дэна не раздражало, напротив, я была тронута его дружеской заботой, но вот как её принимать, не знала и потому смущалась.

— Я просто волнуюсь за тебя, Ник. Не хочу, чтобы ты совершила ошибку, как я.

— Ну, мой бывший за тысячи миль отсюда, так что я точно не прыгну к нему в кровать.

— Э-э-э… Ну да, наверное…

— Чего я не знаю? — бормотание заставило заволноваться, и я напряглась.

— Джим должен приехать скоро. А может, я неправильно понял, — быстро произнёс он, что-то прочитав по моему лицу. — Ты не знала? Извини… — Я молчала, лихорадочно соображая, что делать, если Джим не просто вернётся в Вентуру, но и окажется рядом со мной. — Между вами точно всё кончено? Ник?

— Мы расстались, — немного заторможенно произнесла я.

— Я не это спросил.

Подняв на него взгляд, я молчала, не зная, что ответить. У меня сложилось впечатление, что отношения закончены. Ни Доминик, ни Джим не старались поддерживать хотя бы чисто дружеское общение. С Рождества в почте не появилось ни одного нового письма, да и за то время, что я провела в этом мире, Джим никак не напоминал о себе. Однако дать однозначный отрицательный ответ я не могла по той простой причине, что не представляла себе истинных отношений между Доминик и Джимом. Вполне вероятно, что взаимное игнорирование было продиктовано не равнодушием или негативными эмоциями, а наоборот, нежеланием бередить нанесённую расставанием рану; быть может, они оба не верили в отношения на расстоянии и отпустили друг друга с тем, чтобы, если оба не встретят в разлуке кого-то особенного, вновь сойтись, когда через год Доминик тоже поступит в Гарвард.

В конце концов, я не знала, что обо всём этом думает Джим, и хотя однозначно не собиралась с ним сходиться, как и поступать в Гарвард, делать громкие заявления не была готова.

Кажется, я очень своевременно улучшила взаимоотношения с Брайаном, потому что старший брат Доминик был, кажется, единственным, кто мог пролить свет на планы своего друга.

— Я не готова сейчас это обсуждать, — предельно искренне сказала я и кивнула на возвращающегося с бутылкой воды и пакетом сока Джастина.

Дэн оглянулся, осуждающе на меня посмотрел, вздохнул, но продолжать тему при постороннем не стал. Ну а когда урок у наших братьев закончился и мы простились с Джастином и поехали домой, этот вопрос вроде как забылся.

Кэмден позвонил за минуту до въезда во двор дома Дэна, где до сих пор стояла моя машина.

— Увидимся, — скомканно сказала я Дэну, пересаживаясь в «Вайпер», и поднесла телефон к уху, всем видом выражая занятость. — Слушаю.

— Это прекрасно, но я предпочёл бы, чтобы ты это делала, глядя мне в глаза.

Улыбка сама собой растянула мои губы.

— Рада это слышать.

— Ник, ты обещала позвонить.

— Ничего подобного, — возразила я. — И я ещё не освободилась. Секунду… Шон, ты не наобщался ещё? Поехали… Извини. Брат напросился за компанию на урок сёрфинга, сейчас отвезу его домой, и можем поговорить.

— Я подъеду и заберу тебя.

Отказываться я устала, так что вместо возражений просто сказала:

— Ладно.

— У тебя новый парень? — Проказливо спросил Шон, а я чуть руль не выпустила от изумления. — Что? Он на тебя так смотрел, что я бы не удивился… Хм.

— Ты про Джастина? — наконец выдохнула я. — Боже, нет! Я вообще его едва знаю, это Дэна приятель.

— При чём тут знаешь или не знаешь? — снисходительно фыркнул Шон. — Ты ему нравишься.

— А он мне нет, — отрезала я.

— Значит, не он, — протянул Шон и отвернулся.

Взрослые частенько игнорируют детей, а уж старшие братья и сёстры делают это постоянно, забывая, что младенцы постепенно вырастают и обретают внимательность… и длинные языки. Шон был умным мальчиком, а значит, можно было смело утверждать, что от его внимания не укрылись все странности в поведении сестры. Поводов усомниться, что я Доминик, у него не было, разумеется, зато заподозрить, что перемены связаны с новым парнем, он вполне мог. Опять же, я проводила дома мало времени, предпочитая лишний раз не пересекаться с Брайаном. Но если Дэна Шон почти наверняка не считал моим тайным парнем — мы общались как друзья да и зачем бы стали скрываться? — то где я бываю в другое время, он не знал.

— У меня нет парня, — пресекая на корню тему, резко сказала я. — И не надо меня ни с кем сводить.

— А кто тебя сводит? — опешил Шон, и я поморщилась:

— Да вот Дэн только что рассказывал, какой Джастин хороший.

Шон хмыкнул и задумчиво смотрел мне в спину, что я видела в зеркало заднего вида.

— Ну говори уже, — махнула я рукой, — вижу же, ты хочешь что-то сказать.

— Мне не нравился Джим, — произнёс он то, что я однозначно не ожидала услышать. — Знаю, его все любили, родители вообще вашу свадьбу планировали. Но мне он не нравился.

— Ты не говорил, — не придумав ничего другого, протянула я.

— А смысл? — по-взрослому усмехнулся Шон. — Не мне же с ним жить. Но когда вы расстались, я был рад.

— Почему он тебе не нравился?

— Я не знаю, — он подумал, минуту помолчав, но ответ не изменил. — Не могу объяснить. Иногда так просто бывает, что тебе кто-то не нравится, хотя никаких причин вроде нет.

— Причины всегда есть, просто не всегда ты отдаёшь себе в них отчёт, — не согласилась я. — И кто ещё тебе не нравится?

— Ник, я же не говорю… — забормотал Шон, кажется, почувствовав себя виноватым.

— А я не оспариваю твоё право плохо относиться к тем, кто мне нравится, — прервала попытку оправдаться я. — Мне действительно интересно. Так кто?

— Не знаю, — повторил Шон и пошёл от обратного. — Мне нравится Дэн. И Кэмден. И Эбби. И Франк. И Ральф… Лиланд не очень нравится, но он вроде нормальный. Я правда не знаю.

— Ясно.

Пару минут мы ехали в тишине, а потом Шон не выдержал:

— В общем, я это к тому, что… Решать тебе, конечно, но я не обрадуюсь, если ты к нему вернёшься.

— К кому? — не поняла я, потеряв нить.

— К Джиму, — закатил глаза Шон. — И я не пойду на вашу свадьбу.

Я посмотрела на него в зеркало заднего вида и испытала очень сильное желание остановиться и дать ему подзатыльник. Мало мне было Дафны с Лиландом, к ним добавился Брайан, да и Кэмден недалеко ушёл — и все считали возможным указывать мне, что делать. Но терпеть подобное отношение от младшего брата — увольте!

— Я не вернусь к Джиму, и никакой свадьбы не будет, но ты мой брат и не имеешь права выдвигать мне подобные ультиматумы.

— Так это не ультиматум, — вдруг заулыбался он, — я всего лишь предупреждаю.

— Знаешь что? — Мы как раз подъехали к светофору, горевшему красным, и я развернулась на сиденье и строго посмотрела на младшего брата. — Родители тебя чересчур разбаловали, потакая каждой твоей прихоти. Ты натерпелся, я понимаю и сочувствую, но ты обнаглел. Не придёшь на мою свадьбу? Прекрасно. Я тебя не приглашу. Но я не позволю ни Дафне, ни Лиланду, ни Брайану, ни тем более тебе указывать мне, что делать, или навязывать мне чувство вины за собственное мнение.

— Никки, да я же не…

— Замолчи, — отрезала я. — На сегодня ты сказал более чем достаточно.

Всю оставшуюся дорогу до дома Шон пытался извиняться, но я отказывалась слушать и в конце концов включила музыку, заглушившую его слова. Не то чтобы я сильно разозлилась, скорее, действительно считала, что в желании сгладить проблемы родители перестаралась, и в итоге Шон перестал адекватно оценивать свои права, возможности и силы.

Притормозив перед домом, я махнула рукой, предлагая брату выметаться из машины, а затем, так и не позволив ему ничего сказать, поехала дальше, на ходу выключая музыку и набирая номер Кэмдена.

— Куда ты едешь? — сразу спросил он, но ответа не стал ждать. — Сверни на следующем повороте.

Вместо того, чтобы задавать глупые вопросы, я посмотрела в зеркало заднего вида и увидела его «Леванте».

— Ладно. Обгоняй, показывай путь.

Однако через пару поворотов я догадалась, куда мы едем, и снова набрала его номер.

— Поговорить, Кэмден, не предусматривает безлюдный пляж.

— Там нам никто не помешает, — парировал он без запинки.

— А в ближайшем кафе кто нам помешает? — ехидно спросила я.

— Пожалуйста, Ник.

Я бросила телефон на сиденье, но не изменила направления.

Коря себя за малодушие, я не пыталась себе лгать — знала, что не смогу держаться выбранной линии поведения долго: влюблённость плохо помогала отстаивать независимость перед объектом чувств. Но сразу сдаваться всё-таки не хотелось.

Путь до пляжа пролетел за тяжёлыми мыслями незамеченным.

Остановив машину рядом с Кэмденом, я даже не заглушила двигатель.

— И что ты не мог сказать по телефону?

Начало ему не понравилось. Наклонившись, он повернул ключ, глуша машину, и открыл мне дверь, недвусмысленно протягивая руку. Но я помнила, чем подобное проявление галантности закончилось в прошлый раз, и не сдвинулась с места.

— Не будь такой, — попросил он и всё же потянул меня из машины.

— Какой?

— Холодной.

— И какой же я должна быть?

Кэмден попытался меня обнять, но я отступила, разрывая дистанцию, и напомнила:

— Разговор.

— Ладно, хорошо, давай поговорим, — он дёрнул щекой, но остался на месте. — Я беспокоился за тебя.

— Почему?

— Потому что Эван…

— Мне не интересен Эван. Это всё, о чём ты хотел поговорить?

— Доминик! — Кажется, он впервые назвал меня полным именем, и звучало оно как предупреждение. — Перестань вести себя как обиженный ребёнок, которого лишили мороженого! Он опасен!

— Его здесь нет.

Почти минуту Кэмден всматривался в моё лицо, после чего немного успокоился.

— Значит, ты всё-таки прислушалась к моим словам…

— Помимо тебя мне пришлось выслушать всё это от Брайана и Дэна. И хотя я искренне не понимаю, с чего вы все решили, что я намерена встречаться с Эваном снова, прониклась вашим волнением.

— Рад это слышать.

— Рада тебя порадовать, — съязвила я.

— Почему ты злишься?

Закатив глаза, я села на капот и выразительно нахмурилась.

— Потому что меня напрягает ситуация. С тобой, с Эваном, с Брайаном, с Шоном… Я волнуюсь о выпускных экзаменах и поступлении в колледж. Меня беспокоит, что все от меня что-то скрывают…

— Подожди, Ник! — опешил он. — Кто от тебя что скрывает?

— Ну, например, я случайно узнала, что Шон терпеть не мог Джима. Он даже выставил мне ультиматум, что не придёт на мою свадьбу, если мы с Джимом снова сойдёмся. И теперь я гадаю, в чём было дело. То ли мой парень обижал моего брата, и тот всё это время молчал, чтобы не делать меня виноватой. То ли дело в другом, и мой умница-брат заметил что-то в Джиме, а я была слепа.

— Ты хочешь вернуться к Джиму?

Он произнёс это вибрирующим от напряжения голосом, будто в горле клокотало рычание, и я замолчала, с удивлением смотря на него.

— Нет. Но это не твоё дело.

— Это моё дело! — резко сказал он.

— С чего бы?

— Никки… — Кэмден в один шаг сократил между нами расстояние и схватил меня за локоть, рывком поднимая и притягивая к себе, так что я не успела бы уклониться, даже если бы захотела. — Не поступай со мной так.

— А, то есть ты можешь иметь официальную девушку, а мне подобное запрещено?

— Только не он, Ник.

— Отлично, Кэм. Браво. С Эваном нельзя, с Джимом нельзя. Ещё есть указания? С Джастином можно?

— Каким ещё… — непонимающе начал он, и вдруг его глаза распахнулась. — Ты дразнишь меня?

Это был глупый разговор и я вела себя глупо. Мне испортил настроение Шон, но срывалась я не на нём.

— Нет. — Я попыталась отстраниться, но он держал крепко. — Но мне надоело, что все пытаются мне указывать, что делать и чувствовать. И если ты думал, что я буду бегать за тобой бесконечно, ты ошибся.

— Никки…

— Ты хотел поговорить, Кэмден, но говорю почему-то только я. Это мне тоже надоело.

— Я не указываю тебе.

— Ага, ты просто делаешь вид, что я не существую. Но я существую, Кэм. И не буду ждать тебя вечно. Если я не нужна тебе — ладно, я переживу, найдётся немало желающих скрасить моё одиночество. Просто скажи это, и я уйду…

— Я не могу без тебя.

На языке крутилась реплика, но я заставила себя промолчать, сжав его зубами.

— Скажи что-нибудь! — потребовал он, но я лишь покачала головой:

— Я уже сказала больше, чем стоило, теперь твоя очередь.

Он молчал, и я понимала, что ничего не добьюсь давлением. Говорить о том, что чувствуешь, раскрывать душу перед другим человеком — и неважно, был тот возлюбленным, другом или родственником — на это не каждый был способен. Кэмден, кажется, не был.

Это была безмолвная игра. И я в ней проигрывала. Болезненное разочарование грозило обернуться слезами, и я стиснула зубы и отвернулась. Но он прочитал всё по моему лицу. И если я расстроилась, он испугался, что я действительно уйду.

— Никки, пожалуйста… Что ты хочешь знать?

Отступить сейчас — проиграть. Это я ощущала каждой клеткой тела. Если сейчас я позволю ему отмолчаться, оставить все «и» без точек, ситуация вряд ли когда-нибудь изменится в нужную мне сторону. Я помнила сценарий, а после того, как увидела ту самую сериальную Лину из первых сезонов, признала, что переоценила свои силы — она была чертовски хороша. Может, Кэмден и без ума от меня, но бросать её ради меня он не торопится и не факт что вообще станет это делать. И как бы больно ни было это признавать, я вряд ли смогу это изменить.

Так что либо Кэмден сделает этот шаг ко мне, либо бессмысленно тратить время на попытки заставить его уйти от Лины. Он ведь точно знает, чего хочет; я видела это в сериале, видела и в этой реальности. Он хочет меня, но и от неё тоже не готов отказываться.

— Чего ты хочешь от меня? — Он молчал и сжимал меня в объятиях, и приходилось задирать голову, чтобы видеть его лицо. — Ты не поверил, что я настроена серьёзно. Я сделала всё, чтобы доказать это. Ты всё ещё не веришь? — Он и теперь промолчал. — Я не могу действовать вслепую, Кэм. Если ты будешь молчать, я не узнаю, чего ты хочешь. Поэтому прошу тебя, скажи мне. — Он наклонился и поцеловал меня. И хотя это было приятно, я отвернулась. — Не затыкай мне рот.

— Я не… Я соскучился по тебе.

— Я хороша в постели, знаю, — нарочито усмехнулась я, — но быть твоей постельной игрушкой унизительно.

— Я не считаю тебя…

— Тогда скажи, наконец, — повысила я голос, — кто я для тебя? Чего ты хочешь от меня? От наших отношений? Каким ты видишь наше будущее? Через неделю? Через месяц? Через год? Пока ты не ответишь — нам не о чем разговаривать. Ну, кроме физики — проект нам придётся закончить, даже если мы возненавидим друг друга.

Я попыталась уйти, но он не пустил. Прижал к себе и просто молча обнимал, теперь даже не пытаясь отвлечь поцелуями.

Хотелось плакать. Принимать поражение я не умела. Злилась, поджигала мосты, убеждала себя, что вовсе не хотела того, что не могла получить, — так было всегда. Но Кэмдена я хотела слишком долго, чтобы отступиться так быстро. Сдаваться отчаянно не хотелось.

— Я правда не могу без тебя. — Когда он наконец заговорил, я уже успокоилась и смирилась с тем, что придётся довольствоваться ролью тайной любовницы. Я не смогла бы уйти, даже если бы захотела, но никак не могла смириться с незавидной ролью. И потому сейчас я замерла, затаив дыхание, боясь спугнуть момент. — Ты же видишь. Но после всего… Я не могу. Ты целый год играла со мной, Ник, и это было чёртовой пыткой. Я готов был на всё ради твоей улыбки, но ты даже этим не баловала меня. Это я был твоей верной собачкой, а ты — держала меня на коротком поводке, наказывая за малейший взгляд на кого-то другого, хотя прекрасно понимала, что никто другой мне не нужен. Когда ты звонила — я бросал всё и бежал к тебе, забывая обо всё на свете. Я был твоей игрушкой, не более, и я это прекрасно понимал, но не мог прекратить. Я радовался малейшему знаку внимания, позволяя тебе так с собой обращаться, потому что любит тебя. Мне было плевать на гордость, я не хотел думать о том, что таким обращением ты демонстрируешь, что ни капли меня не уважаешь… Мне на всё было плевать, пока я мог быть с тобой. А потом ты просто сказала, что я тебе надоел, и ушла. И тебе было неважно, что ты разбила мне сердце, ты вообще не думала обо мне. Я для тебя перестал существовать. Ник, я ведь даже друзьям не мог пожаловаться на то, что любимая девушка вышвырнула меня из своей жизни, всё это время я притворялся, что у меня никого нет, а потому объяснить, что со мной, не мог. Ты игнорировала моё существование, хотя я продолжал любить тебя и ждал, что после отъезда Джима ты вспомнишь обо мне. Но ты не вспомнила. А год спустя ты как ни в чём не бывало забралась ко мне в постель. И как будто не было всех этих месяцев абсолютного игнора! Но они были, Ник. И я не могу их забыть… Я вижу, что ты изменилась. Правда вижу. И хочу тебе верить… Но я не могу. Каждое мгновение я жду, когда ты снова скажешь, что я тебе надоел, и уйдёшь. И я не уверен, что сейчас смогу это пережить легче.

По мере того, как он раскрывал душу, его объятия становились всё крепче, пока не перестали ими быть. Он не обнимал меня, а держал. Удерживал. Не отдавая себе в том отчёта, Кэмден хватался за меня, как за спасательный круг, впиваясь пальцами, сжимая мёртвой хваткой, будто от этого зависела его жизнь.

— Я не уйду.

— Как я могу тебе верить, Ник? — горько протянул он.

— Я люблю тебя, — просто сказала я, терпя боль от впившихся в тело пальцев. — Разве прежняя Доминик допустила бы, чтобы ты отвёл ей второе место? Разве она отказалась бы от Гарварда ради тебя? Разве она призналась бы, что любит тебя?

Дышать стало трудно, когда он ещё крепче стиснул меня, но портить момент такой банальностью я не стала. Как и уклоняться от поцелуев или останавливать Кэмдена, когда он принялся стаскивать с меня трусики.

После его слов я знала, что сегодня одержала пусть и маленькую, но победу, и хотя это было лишь одно сражение и до настоящей победы было ещё очень далеко, радовалась, что не сошла с дистанции. Что бы я ни говорила о гордости и нежелании быть тайной любовницей, на самом деле я готова была буквально на всё, чтобы быть с ним.

О проблемах и препятствиях на пути к победе можно было поразмышлять и позднее, а пока просто насладиться моментом и отличным сексом с любимым и, главное, любящим меня парнем.

Возобновлять тяжёлый разговор ни один из нас не спешил, хотя мы оба понимали, что осталась масса вопросов, требующих ответов. Отдышавшись и приведя одежду в порядок, Кэмден потянул меня к заднему сиденью, усадил себе на колени и просто обнимал, целуя то в щёку, то в плечо, то вдруг крепко прижимал и покрывал поцелуями моё лицо.

Не знаю, сколько мы так просидели, приступ нежности всё же закончился вздохом.

— Прости, — прошептал мне прямо в ухо Кэмден, ослабляя объятия и позволяя немного отстраниться, чтобы видеть его глаза. — Это нечестно по отношению к тебе…

Грустно улыбнувшись, я его поцеловала, заставляя замолчать. Именно по отношению ко мне это действительно было нечестно, но хотя Кэмден делал это не специально, Доминик заслужила такое — помучиться от неопределенности на вторых ролях за то, как вела себя с ним в прошлом. То, что он рассказал… Трудно представить, какое Кэму пришлось сделать над собой усилие, чтобы произнести это. Да, он был уверен, что я всё это знаю, потому и смог назвать вещи своими именами, но он был гордым — возможно, как раз потому, что прошёл через унижение с Доминик — и вслух признаться…

— Говори со мной, — мягко попросила я. — Я многое могу додумать, догадаться, предположить, но если ты не будешь говорить со мной, у нас не получится.

Кэмден промолчал, но я продолжила выжидающе смотреть на него, и ему пришлось озвучить согласие:

— Я постараюсь. — Он отвёл взгляд, понимая, что вряд ли осуществит это обещание, и пока я не продолжила настаивать, задал вопрос: — Ты сказала, что с Шоном проблемы?

Это не было переводом темы, он действительно хотел знать, как мои дела, потому я ответила развёрнуто:

— Родители то ли боятся быть с ним строгими, то ли считают, что не имеют на это права после того, что случилось, и позволяют ему всё. Вообще всё, понимаешь? Шон хороший мальчик, но такая вседозволенность не пойдёт ему на пользу. Когда Брайан вернулся, он ушёл из дома. Это, можно сказать, естественное желание — неприятные воспоминания, страх, понятно, что он не хотел быть рядом с тем, кто его едва не убил. Но прошёл месяц, пора бы уже успокоиться и вернуться домой, тем более что Брайан ведёт себя как паинька, раз в неделю сдаёт анализы — он чист, а значит, неопасен. Только Шон и слышать не хочет, чтобы вернуться. Он будто не понимает, что Брайан никуда не денется. Ему одиннадцать, и как бы хорошо Морисены к нему ни относились, он не может жить у них бесконечно, это просто неприлично! Однако не это меня беспокоит, а ультиматумы. Требования, а не просьбы… Ты знал, что Джим возвращается?

— Да.

То, как легко он в этом признался, разозлило.

— Здорово, — язвительно хмыкнула я. — Все всё знают, но никто не счёл нужным сообщить об этом мне.

— Ты же сказала…

— Кэм, дело не в том, что я хочу к нему вернуться, — я поморщилась от этой мысли. — Не хочу. Но ещё сильнее не хочу, чтобы это произошло внезапно. Неужели ты не видишь в этом никакой проблемы? Они с Брайаном друзья, то есть когда он вернётся, придёт к нам и мы однозначно встретимся. В гробу я видела подобные сюрпризы! В последнее время я вообще постоянно ловлю себя на мысли, что живу в каком-то информационном пузыре. И не понимаю: от меня специально всё скрывают или дело в чём-то другом? Верить в совпадения уже как-то не получается.

— Что от тебя скрывают? — растерялся Кэмден.

Но вместо ответа я задала другой вопрос:

— Лина знала о твоих чувствах ко мне? — Он вздрогнул, но я не обратила на это внимания. — Её как-то чересчур много в моей жизни. И к случившему с Шоном она причастна, и Брайана она ославила на весь город, и тебе она запрещает со мной общаться… Чего я не знаю, Кэм? Или сформулирую иначе: что знает Лина, что может объяснить такое её отношение ко мне?

— Она ничего не знает, — быстро произнёс он. — Никто не знает.

— Ты уверен?

Он фыркнул, и я не смогла понять, чего в этом звуке было больше: самоиронии, недовольства или вовсе какого-то неопознанного мной чувства.

— Разумеется. Или ты думала, я захочу, чтобы все знали, что любимая девушка ни во что меня не ставит? Не говоря уже о том, что ты возненавидела бы меня, проговорись я о том, что между нами что-то было. Я знаю, как тебе важна твоя репутация, Никки, и не поставил бы её под удар. Мы уже обсуждали это, такое её к тебе отношение продиктовано исключительно обидой. Иррациональной, но от того не менее реальной. Ну и, может, она чувствует, что что-то не так.

«Жена всегда знает» — так всегда говорили про чью-то неверность, и пусть Лина не была его женой, Кэм был прав, наверняка она чувствовала перемену его отношения. Даже если Кэмден не стал вести себя иначе и объяснял проведённое не с ней время, самое банальное — сексуальный аппетит, первый вопрос, на который стоило обратить внимание при подозрениях партнёра в неверности, не мог не измениться.

Я отвернулась, чтобы скрыть мимолётную досаду. Конечно, я старалась не думать об этом, гнала эти мысли, но в глубине души отдавала себе отчёт, что он спит с ней. До того, как прийти ко мне, или после секса со мной — но занимается сексом со своей официальной девушкой. В сериале все постельные сцены были представлены в зацензуренном виде, грубо говоря, герои целовались, срывали друг с друга одежду и падали на кровать — и всё, следующим кадром они уже лежали в объятьях друг друга, тщательно прикрытые простынёй. Но даже тогда мне было неприятно осознавать, что Кэмден с ней, а ведь тогда он был всего лишь выдуманным персонажем!

Из горла рвался рык.

— Никки? — почувствовав перемену, Кэм потянул меня повернуться и заглянул в глаза. — Что не так?

— Прости.

— За что? — мягко улыбнулся он, целуя меня в висок.

— За несправедливые мысли, — честно сказала я и вздохнула. — Не хочу думать об этом. Вообще не хочу думать. И хотя я готова провести с тобой всю жизнь, именно сейчас мне пора домой.

Он кивнул, но не сдвинулся с места.

— Давай вместо Сан-Диего съездим куда-нибудь? Вдвоём?

Очередная экскурсия должна была состояться в пятницу, но я не собиралась на неё ехать. С колледжем определилась, сан-диегский университет даже не рассматривала — так зачем тратить время? В этом свете предложение Кэмдена казалось особенно заманчивым, но…

Романтические мысли сразу же упёрлись в реальность. Сказать дома, что отправляемся на экскурсию, это не было проблемой, — ни меня, ни Кэмдена родители не контролировали. А вот одноклассникам, даже не желай они специально разоблачать эту ложь, достаточно было просто мимоходом упомянуть, что мы оба на экскурсии не присутствовали, и тогда вопросов было бы не избежать. Всё же мы все весьма тесно общались, чтобы с уверенностью утверждать, что экскурсия в качестве прикрытия не сработает. Допустим, я могла бы вообще ничего не объяснять, а вот Кэмден… Как минимум Лина и Франк мгновенно заподозрили бы неладное.

— Я сделаю, как ты хочешь, — я прижалась к нему и погладила по волосам, — но ты всё-таки подумай, хорошая ли это идея.

Помолчав и, видимо, придя к тем же выводам, Кэмден признал, что погорячился с предложением, и не возразил.

— Ты приедешь завтра? — спросил он после паузы.

— Да, приеду, — решительно тряхнула я головой, запретив себе гадать, чем вызван вопрос: желанием меня увидеть или учебной необходимостью. — Нужно заканчивать проект.

— Франклин всё ещё живёт у меня, — будто извиняясь, напомнил Кэмден, и я усмехнулась:

— Ещё один беглец из дома, — усмехнулась я и сознательно сменила тему: — Он вообще говорил с Труменом?

— Нет, — поморщился Кэм. — Я с трудом уговорил его позвонить матери хотя бы. И миссис Велмонт была весьма холодна. Я не прислушивался, конечно, но понял, что она предостерегла от контактов с Труменом, мол, брату лучше не попадаться на глаза. Ну да Франк сам понимает, что жёстко накосячил, и пока брат не уедет, домой, судя по всему, не вернётся. Мне показалось, что мириться он не слишком-то стремится.

— Вот и Шон тоже, — вздохнула я. — Им обоим повезло иметь таких друзей, как вы с Китом.

— Я думал, ты тоже поживёшь у друзей, — заметил он, пропустив комплимент мимо ушей. — Не у Дафны, понятное дело, но у той же Эбигейл. Мне казалось, ты не захочешь пересекаться с братом. И когда ты сказала, что сняла банковскую ячейку…

Он замолчал и будто смутился, но я не поняла причин и прямо спросила:

— Что не так?

— Да нет, ничего.

— Кэм! — требовательно произнесла я, чувствуя, что здесь кроется что-то важное.

И он уступил — сегодня уже было сделано так много признаний, что очередное далось Кэмдену почти без усилий.

— Раньше ты обращалась ко мне, когда тебе нужно было спрятать что-то, так что когда ты сказала про банковскую ячейку…

— Ты обиделся? — изумилась я. Про их с Доминик традицию я, конечно, ничего не знала и всё-таки не считала, что решение обойтись своими силами выдало меня. — Но, Кэм, мы же практически не общались в последнее время, — осторожно подбирая слова, мягко объяснила я, — мне не хотелось обращаться с просьбой, которая может поставить тебя в неловкое положение.

— Значит, ты думала, что я могу отказать? — Он услышал не то, что я сказала, но так было даже лучше. Изобразив смущение, я пожала плечами, и он улыбнулся. — Никки… Ты поэтому осталась дома, когда Брайан вышел? Тоже ждала отказа?

— Нет, я вообще не думала про такую возможность. Не из-за ссоры с Дафной, Дэн ведь приглашал присоединиться к Шону и пожить у него ещё до того, как Брайан переступил порог нашего дома, — помотала я головой. — Просто… Это мой дом, и не Брайану определять, жить ли мне в нём. Но всё не так ужасно. Его присутствие в первое время сильно напрягало, не без того, но надо отдать Брайану должное, он старался не мозолить глаза. А сейчас… Нормально. Так что пока он чист — я не собираюсь сбегать… Кэм, серьёзно, я должна вернуться.

— Ладно, — нехотя уступил он, но вместо того, чтобы отпустить меня, запустил руку мне в волосы, обхватил затылок и втянул в новый поцелуй.

И всё же через десять минут мы наконец простились… а ещё через две минуты Кэмден мне позвонил.

— Ты сказала, что все от тебя что-то скрывают, а потом мы отвлеклись… Что ты имела в виду?

Я не сразу сообразила, о чём речь, а затем не спешила с ответом, засомневавшись, стоит ли вообще поднимать эту тему, тем более по телефону.

— Ник?

— Ваше молчание об Эване. О том, что произошло с Эбби. Тебе не кажется, что скрывать подобные вещи от того, чья безопасность для тебя не пустой звук, по меньшей мере неправильно, если не сказать подло? Не увидь ты нас с ним вместе… Я по-прежнему считаю, что Эван ничего бы мне не сделал, однако это моё мнение, а не факт. И ты явно его не разделяешь, судя по синякам на моей руке, которые ты оставил, когда запрещал мне с ним разговаривать. Однако не только не предупредил заранее, но и вчера ничего не сказал.

— Синякам? — начал он, а затем осознал смысл следующих слов и воскликнул: — Ты знаешь?.. — он явно не был готов к такому повороту. — Брайан рассказал тебе?

Недовольство в его голосе помешало ответить правду — подставлять Дэна не хотелось.

— Вопрос в том, почему ты не рассказал.

— Извини. Мы договорились молчать… Правда, прости…

Он запнулся, а я вспомнила реакцию Дэна и вздохнула.

— Я не стала думать о тебе хуже, если тебя это волнует.

— Чёрт! — проворчал он, и хотя я не видела его лица, а тон звучал почти обычно, мне показалось, что он злится на самого себя: то ли за давнишнее недостойное поведение, то ли за своё молчание, то ли вовсе за вопрос. — Это меня не красит, конечно, но и подонком не делает. Ник, если тебе что-то будет нужно, ты же знаешь, что можешь на меня рассчитывать?

— Кэм…

— Я серьёзно, — не позволил отмахнуться он. — Ты можешь пожить у меня. Или позвонить даже посреди ночи, если Брайан что-то выкинет. И плевать, кто что подумает — я разберусь с этим. Я волнуюсь за тебя. Дэн рассказал про ту коробку с наркотиками, ты уверена, что ты дома в безопасности?

— Спасибо за заботу, но если что-то произойдёт, я просто переберусь в отель.

— Ник, — настойчивее повторил он.

— Ну как ты себе это представляешь? — До ужаса хотелось уступить и согласиться. Конечно, Кэм живёт мало того что с родителями, так у него ещё и Франклин гостит, но я была уверена, что их присутствие не станет помехой и мы сумеем извлечь из проживания под одной крышей массу удовольствия… А ещё это могло бы рассорить его с Линой, освобождая мне путь. И всё же здравый смысл выигрывал у чувств. — Если я и обращусь к кому с такой просьбой, то не к тебе, а к Дэну.

— Я буду ревновать, — с улыбкой в голосе сказал он, но вроде успокоился. — Я знаю, что ты права, Ник, к тому же там твой брат, но предпочёл бы, чтобы ты жила со мной.

Зря он это сказал.

— Ты легко можешь исполнить своё желание — по крайней мере, через пару месяцев так точно, — провокационно протянула я и, не став ждать ответа, закончила разговор: — До завтра, Кэмден.

Стоило въехать во двор, как дверь распахнулась, и к машине бросился явно поджидавший у окна Шон.

— Прости меня! — на ходу вскричал он, подбегая к машине.

Я заглушила двигатель, вышла, и он схватил меня за руку, заставляя остановиться.

— Ник, пожалуйста! Я не хотел тебя обидеть. Клянусь!

Сейчас он выглядел даже младше своего возраста: расстроенным ребёнком, не знающим, как исправить то, что сделал, как дать понять, что это было не со зла и он искренне раскаивается в своих словах.

— Ты ещё не понял? В этом и проблема, Шон. Твои слова и поступки ранят вне зависимости от твоих намерений. Учись думать наперёд. И не быть эгоистом.

Шон не нашёлся со словами, и мы в тишине вошли в дом.

— Что мне сделать, чтобы ты меня простила?

— Поговори с братом.

— Что?!

Он всё ещё держал мою руку, и потому, когда шокированно остановился, дёрнул меня назад.

— А что такого ужасного я предложила, собственно говоря? — без снисхождения хмыкнула я. — Я не прошу его прощать или забывать о случившемся. Но с тебя не убудет от разговора. Опять же, родители дома, так что тебе ничто не угрожает. Хватит уже оскорблённого достоинства, веди себя как взрослый, если хочешь, чтобы к тебе относились не как к ребёнку.

Судорожный вдох заставил нас обернуться — Брайан стоял в дверях гостиной и не мигая смотрел на брата. Шон дёрнулся было, но теперь уже я его удержала за руку, не позволяя сбежать.

Пауза затягивалась, но ни один из нас ничего не говорил.

— Пожалуйста, Шон, позволь мне извиниться, — медленно и неуверенно попросил Брайан, поняв, что сам должен сделать первый шаг, если вообще рассчитывает когда-нибудь наладить с младшим братом отношения.

— Без Доминик я к тебе и близко не подойду! — с вызовом ответил тот, но голос дрогнул, выдавая страх.

Брайан перевёл просительный взгляд на меня, и мне не оставалось ничего иного, как согласиться.

— Я бы выпила чаю, — вздохнув, нехотя взяла я на себя роль миротворца.

Братья одновременно шагнули к кухне.

Это было просто, даже слишком просто. И потому я не могла не задаваться вопросом, почему родители за столько времени не заставили сыновей сделать хотя бы такой маленький шажок навстречу? А психолог, к которому по-прежнему ходил Шон, куда она смотрела, на что потратила целый год? И почему, в конце концов, этим должна заниматься я?

Шон смотрел на брата исподлобья и место за столом занял последним — подальше. Брайан выглядел как побитый пёс: не решался поднимать глаза, ёрзал и бесшумно вздыхал. Я же пила чай, думая о другом. Но в конце концов терпение окупилось, и Брайан заговорил. И пусть Шон огрызался, я не вмешивалась — им давно пора было поговорить, и пусть даже они рассорятся, это будет обычная ссора между братьями, а не неловкость и ненависть, как сейчас.

Как ни странно, до криков дело так и не дошло. Брайан-то вообще чуть ли не шептал, наконец проникнувшись ситуацией и не притворяясь, а истинно сожалея, стыдясь и метафорически вырывая волосы, а вот то, что Шон не повышал голос, удивляло. Впрочем, в словах и демонстрации эмоций он себя не сдерживал, только в громкости, и уже через пару минут градус накала зашкалил. Но и тогда я не вмешалась. Здесь и сейчас я выступала гарантом безопасности Шона, а не активным участником дискуссии.

И лишь когда братья разошлись в фактах, проявила заинтересованность.

Накрыв руку Шона ладонью, прося дать мне слово, я повернулась к Брайану и, не юля, прямо спросила:

— Докажи, что семья тебе важнее. И скажи правду. Они тоже принимали с тобой наркотики?

Брайан отвёл взгляд, и я приготовилась услышать ложь, однако он сумел меня удивить.

— Да. Кроме Джима — все. Не постоянно, конечно, но хотя бы по разу — все.

Нижнюю челюсть неудержимо потянуло вниз. Разговор шёл о Дафне и Лине, и я спрашивала именно о них, но Брайан серьёзно воспринял требование быть честным и ответил полно. В принципе, в его словах не было ничего особенного — редкий подросток хотя бы раз в жизни не пробовал наркотики, это ничего не значит… И всё же «все»…

— В тот день, — уточнила я, помня, что этот разговор затевался ради Шона.

Брайан поморщился, снова опустил взгляд на руки, но не посмел солгать.

— Да.

И постепенно удалось вытянуть из него рассказ о том дне. Что-то я уже знала, о чём-то успела догадаться, что-то стало неприятной новостью, однако ответа на главный вопрос мы так и не получили. Брайан просто не помнил, что именно произошло, хотя вину признавал и не пытался переложить на кого-то другого.

Но я обратила внимание на уклончивость формулировок и поняла самое важное: он чего-то явно недоговаривал.

…Прощать Шон не был готов, о чём и сказал прямым текстом. Брайан не настаивал, прося лишь дать ему шанс загладить вину и доказать, что он изменился и больше никогда не совершит ничего подобного. Шон ничего не ответил, пожелал мне спокойной ночи и отправился к себе, мы же остались вдвоём.

— Как думаешь, он когда-нибудь сможет меня простить?

— Я не знаю. — Успокоительная ложь не показалась мне хорошим ответом, и я ответила честно. — Чего ты не сказал?

Брайан непонимающе посмотрел на меня, а затем снова выдал себя — отвёл взгляд, принялся крутить в руках чайную ложку.

— Вот ты вроде хочешь, чтобы тебе верили, а сам продолжаешь лгать, — разочарованно вздохнула я, собралась встать, но Брайан удержал:

— Я не лгу, Никки. Я оступился, я признаю это и хочу всё исправить, но раскрывая чужие тайны и подставляя других людей, я никому не сделаю лучше и не очищу своё имя. Ты ведь тоже не всё рассказываешь, но тебя никто лгуньей не зовёт…

— Ты сейчас всерьёз сравнил нас? — изумилась я.

— Нет, прости, я не то хотел сказать… — смешался он.

— А что ты хотел сказать? — раздражённо спросила я, действительно желая получить ответ. — На что ты намекал?

— Ты моя сестра, я на твоей стороне — в любом случае.

— Но?

Он не собирался продолжать, но по моему выражению лица понял, что избежать разговора не выйдет.

— Но у тебя самой полно секретов. Я не хочу с тобой ссориться, мы только-только начали общаться…

— Договаривай, — потребовала я. — Кому и в чём я лгу?

— Я ни в чём не обвиняю тебя… — снова начал он, но под моим взглядом смешался и всё-таки прямо озвучил то, на что намекал: — Но ты плохо скрываешь, что завела интрижку с Дэном.

Я готова была услышать что угодно, настроившись на спор, ссору и шантаж, однако это… И я рассмеялась.

— Тебя Дафна не покусала? — сквозь смех спросила я. — Ну что за бред! Господи! Вы помешаны на сексе! Мы с Дэном друзья. Друзья, Брайан. Ты понимаешь, что вообще значит это слово? Друзья — это люди, между которыми взаимная симпатия, они общаются, испытывая друг к другу платонические чувства. То есть без секса. Так бывает, представь себе.

Он смотрел на меня с недоверием, и веселье сменилось раздражением.

— Назови хотя бы одну причину, зачем бы я стала отрицать отношения с Дэном?

— Он бывший твоей лучшей подруги, — без промедления ответил он.

— Бывшей подруги, — занудно уточнила я. — Чувства которой для меня ничего не значат.

— И всё же они долго были вместе…

— И что? — закатила я глаза. — У Дэна кончился срок эксплуатации, и потому с ним встречаться неприлично? — Брайан не выдержал и усмехнулся. — Ещё версии?

Но других версий не было.

— Все уверены, что вы спите. — Он не смотрел на меня и не видел, как я снова закатила глаза. — Это твоё личное дело, Ник…

— То есть ты продолжаешь настаивать, что я лгунья.

— Извини… Это не моё дело. Но ты моя сестра, и твоя репутация…

— Это не твоё дело, — повторила я, не дав закончить. — Ты говорил, что одним из условий твоего выхода из реабилитационного центра был запрет на общение со старой компанией. Тогда как же ты оказываешься в курсе всех сплетен?

Он удивился и не смог этого скрыть.

— Старая компания, Ник, это те, с кем я торчал, а не друзья детства.

— С которыми ты тоже торчал, — упрямо покачала я головой.

— Нет… Ты неправильно всё поняла, — вдруг горячо запротестовал он. — Всё было наоборот. Это не я приносил наркотики и предлагал их, когда принимал с нашими общими друзьями, не я был инициатором.

Пару секунд я непонимающе смотрела на него, а затем досадливо поморщилась. Ну конечно. Брайан же скрывал, что подсел — не только от семьи и учителей, но и от друзей, а потому не стал бы так подставляться.

— Почему?.. — начала я и прикусила язык, засомневавшись, что стоит спрашивать. Однако проанализировав всё, что только что обсуждалось, пришла к выводу, что в вопросе нет ничего, выдающего во мне не-Доминик. — Почему я ничего не знала?

Брайан поднял глаза и вопросительно нахмурился.

— В каком смысле?.. — но не договорил и сам себя перебил: — Ты серьёзно? Господи, Ник, ты же моя сестра! Неужели ты думаешь, я не знал, как ты относишься к наркотикам?! Вас с Джимом можно было на плакат борьбы с наркоманией фотографировать: эталонное презрение и осуждение.

— Мы были не просто родственниками, — приняв ответ, я всё же не удовлетворилась им и задумчиво смотрела на брата, — мы ведь дружили. Получается, ты не только брат плохой, но и друг отвратительный: сколько ты мне лгал?

Он потупился и признался:

— Вначале я просто скрывал, что принимаю. Ты же знаешь, как это бывает: кажется, что это ерунда, от одного раза ничего не будет, просто расслабиться, повеселиться…

— Где же ты так напрягался, что без наркотика не мог расслабиться? — с неприкрытой издёвкой спросила я, но это был риторический вопрос, а потому не стала ждать ответа и задала следующий, более важный: — Кто знал, что ты на кокаине?

— Позволь мне не отвечать.

Он не был смущён, сейчас я видела решительно настроенного парня, готово защищать… кого? Друга? Девушку?.. А хороший вопрос, кстати. Брайан был умным, богатым, красивым, даже сейчас, после наркотиков и реабилитации он был весьма хорош, а до того, как случился скандал и всё с ним связанное — у него должна была быть подружка. Толпа подружек. А между тем об этом никто ничего не говорил. Интересно…

— Кто она?

Он вздрогнул, однако не смешался и не отвёл взгляд, а прямо посмотрел мне в глаза и демонстративно повёл головой из стороны в сторону.

— Нет, Доминик. Я не позволю втягивать её в это дерьмо.

— В смысле, в твою жизнь? — фыркнула я, от разочарования перестав сдерживаться.

— Именно, — не дрогнул он. — Она не наркоманка и не заслуживает, чтобы в неё тыкали пальцем. У неё всё хорошо, она встречается с хорошим парнем…

Я изумлённо смотрела на него, не веря, что Брайан вправду говорит это.

— И тебя это устраивает?

Он горько усмехнулся и развёл руками:

— Для неё так лучше. Без меня лучше. У меня много недостатков, Ник, но близким я желаю самого лучшего, даже если это невыгодно для меня.

— Поздравляю, братец, ты только что-то заработал пару очков…

Он хмыкнул и вздохнул.

— Не то чтобы это было нарочно, но я рад. А насчёт Дэна… Серьёзно, Ник, не рискуй репутацией.

— …И одно очко исчезло.

Испанский был для меня самым сложным предметом, завалить который я имела больше шансов, чем самые ленивые ученики из низа списка успеваемости. Причина была проста и банальна — всю жизнь я учила французский, не став брать второй иностранный язык в старшей школе. В Нью-Йорке, конечно, было немало латиносов, но мне ни разу не потребовалось знание их языка. А вот в Калифорнии дело обстояло совсем иначе, и здесь без испанского иногда было сложно… Но важнее было то, что без высокой оценки по этому предмету мой средний балл грозил упасть на недопустимую отметку. И каждый урок был пыткой, заставляющей нервничать и переживать, что глупое совпадение приведёт к неблагоприятным для будущего поступления последствиям. Выучить язык за полтора месяца — думать, что это возможно, было даже не наивностью, а откровенной глупостью, и как я ни старалась, дело продвигалось медленно и без особых успехов. Доминик свободно разговаривала на испанском, и вовсе не потому, что преуспевала в школе — она с детства вращалась в кругу испаноговорящих людей, этот язык давно перестал быть для неё иностранным, став вторым.

— Ник, ты проверила?

Погруженная в свои мысли, я стояла посреди школьного коридора и читала тему следующего урока, в который раз таким образом пытаясь замаскировать незнание, и вопрос Дэна ни о чем мне не сказал.

— Что проверила? — непонимающе подняла я на него взгляд, мысленно проговаривая фразы на испанском.

— Социологию. Ты обещала проверить…

— А, точно! Прости, не до того было вчера.

— Всё нормально?

— Да… Потом расскажу, — сама себя перебила я и хотела уже сказать, что мне нужно готовиться к уроку, когда к нам подошла черноволосая высокая девушка и, не обращая на меня ни малейшего внимания, прижалась грудью к Дэну, игриво пропев:

— Привет, милый, соскучился?

У Дэна было такое лицо, будто он обнаружил себя в осином гнезде. Глаза бегали, он замер, не шевелясь и явно понятия не имея, что предпринять для спасения.

Наверное, я бы ему посочувствовала, если бы понимала, что происходит, а так мне оставалось лишь ждать да наблюдать развитие событий.

— Ада? Что ты здесь делаешь?

Я вытаращилась на девушку и с досадой констатировала, что это действительно Ада. Покрасившая волосы в чёрный цвет и оттого совершенно неузнаваемая, но та самая бывшая девушка Дэна — Ада Бредфорд.

— Я вернулась, — радостно сообщила она, будто не замечая холодности Дэна, и наконец удостоила меня взгляда. — Привет, Ник. Ты что-то хотела?

— Вообще-то мы разговаривали, — недовольно буркнул Дэн, сбрасывая её руку и смотря на меня умоляющими глазами.

— У нас общий проект, — спокойно пояснила я, понятия не имея, какие у Доминик были с Адой отношения, и потому опасаясь ляпнуть что-то лишнее. — Так что это к тебе вопрос: ты что-то хотела?

Она проглотила это с невозмутимым видом.

— Увидимся после уроков? — вновь прижавшись к Дэну грудью, спросила она. — Нам нужно поговорить. И у меня столько новостей!

И поцеловав так и не пошевелившегося Дэна, кивнула мне:

— Ну что, пойдём?

Это было смешно, но добивать друга не хотелось, и я сдержалась. Утешительно коснулась руки Дэна и прошла в класс следом за Адой.

С ней здоровались, расспрашивали о Швейцарии, и, не задав ни одного вопроса, я получила такие нужные ответы. В первые дни здесь я недоумевала, где Ада, в сериале это не говорилось прямо, но подразумевалось, что она учится вместе с главными героями, и потому её отсутствие в школе казалось странным. Но Доминик не могла не знать ответа, поэтому спрашивать я не могла, а без этого — о ней никто не вспоминал. И постепенно я забыла о ней — хватало своих сложностей, чтобы держать в уме ещё и неважную для сюжета девушку. Но теперь она вернулась и, судя по тому, как повела себя только что, уходить на задний план не собиралась.

Пялиться на неё я не собиралась, но всё же рассматривала — помимо банального любопытства мной двигал и иной интерес.

Сначала, что уж таить, Дэн был для меня средством подобраться к Кэмдену, но это изменилось почти сразу, я оценила, насколько хорошим другом он может быть, и приняла, что он стал для меня близким человеком, и больше уже не воспринимала в ином качестве. За прошедшее время наши отношения прибрели глубину, я узнала его лучше, Дэн уверенно занял место моего лучшего друга, но знала я его лишь с одной стороны, теперь же мне хотелось понять, что за девушки ему нравятся — как близкой подруге мне наверняка придётся общаться с его избранницей, и если влиять на его выбор я вроде как не планировала, то морально подготовиться было не лишним. Дафна… Судить по ней я не считала верным: они начали встречаться, ещё не разобравшись в себе, да и оба изменились с тех времён. А вот Ада могла дать более точную картину вкусов моего друга.

Ада выглядела… Простенько. Другой эпитет упорно не приходил на ум. Я привыкла видеть в зеркальном отражении настоящую красавицу, да и среди одноклассниц было очень многих красивых девушек, на фоне которых Ада просто-напросто терялась. У неё была самая обычная внешность — не дурнушка, но максимум её можно было назвать симпатичной. Типичная непись, она мелькнула в самом начале сериала, но экранного времени у неё не было, так что всё, что я помнила о её предыдущем образе, так это более светлые волосы — во время недолгих отношений с Дэном Ада была шатенкой. Как и Дафна. Но если Дафна выглядела эффектно безо всяких ухищрений, то Ада — блекло.

И всё же Дэн что-то увидел в ней…

Или всё-таки дело было в Дафне? Возможно, он начал встречаться с Адой назло бросившей его девушке, чтобы доказать кому-то или даже самому себе, что его это не задело?..

Сейчас Ада вела себя слегка нарочито, смеялась громче, чем вышел бы естественный смех, стреляла глазками в парней, и в целом казалась как-то искусственной. Я старалась не делать выводы на её счёт, напоминала себе, что совсем не знаю эту девушку, что нужно хотя бы познакомиться с ней лично, прежде чем судить, но первое впечатление уже сложилось, и было оно плохим. Мысленно отругав себя за предвзятость, я стала вспоминать сериал, но камера так редко останавливалась на ней, что зритель мог увидеть лишь то, что она не забыла Дэна — Ада частенько смотрела на него во время уроков, в коридорах, на парковке, но чего в её взглядах было больше, сожаления или злости, понять было сложно, Дэн же её просто игнорировал.

Та ссора, когда Ада бросила Дэна, наговорив ему гадостей и оскорбив прилюдно, произошла незадолго до моего появления — в самом начале марта, а затем Ада уехала в какую-то жутко привилегированную швейцарскую школу… Я попыталась вспомнить, была ли в сериале эта поездка в Европу, но никаких подтверждений не нашла: четыре серии заняли в этой реальности полтора месяца, так что возможно было всякое… Зато вернувшись, Ада решила, что причины ссоры уже не важны, обида позабыта, и ничто не мешает ей вновь сойтись с Дэном. Она даже была так «любезна», что в разговоре с одноклассницами «признала» свою вину, с пренебрежением сообщив, что погорячилась при расставании, и судя по тону голоса и всему её виду, она не сомневалась, что Дэн готов её простить и начать с начала.

Зашкаливающая самоуверенность поражала, хотелось спросить, на основании чего Ада пришла к таким выводам, ведь Дэн ни разу за всё это время не вспомнил о ней — не только при мне, но в и сериале, — но я сдержалась. Если бы они общались и он знал, что Ада скоро вернётся, не стал бы спать с Дафной; да и вообще, упомянул бы, что созванивается или переписывается со своей «может быть и не бывшей». Допускаю, что в глазах Ады та ссора была просто ссорой, а не точкой в отношениях, да только отъезд помешал примирению, но для Дэна всё явно было иначе — одна его реакция на её появление чего стоила.

Благодаря появлению Ады внимание учителя было направлено именно на неё, и опроса удалось избежать, что меня очень обрадовало и позволило отвлечься на без перерыва мигающий телефон.

«23 новых сообщения».

Тихо хмыкнув, я свайпнула влево и закатила глаза.

«Если она выйдет — напиши».

«Не хочу на своей машине ехать».

«Подбросишь меня?»

«Буду ждать в квартале от школы».

Не став дальше читать, я убрала телефон и снова посмотрела на Аду. Доминик не умела выбирать друзей, у Дэна были проблемы с выбором возлюбленных. И так сразу и не скажешь, кто хуже, Дафна или Ада. Они обе вроде как любили Дэна, и обе бросили его одинаково неприятным образом — унизив. У Дафны было хоть какое-то оправдание — она хотела сосредоточиться на учёбе, Ада же, как она сама выразилась, погорячилась. Да уж, обе хороши.

— Ник, постой!

Ада остановила меня на первом же шаге из класса. Догнала, взяла под руку, будто мы подруги, и пошла рядом, доверительный тоном спрашивая о конспектах по испанскому.

— Ты что-то хотела? — заподозрив фальшь, я притормозила и повернулась к ней.

— Ходят слухи, что ты спишь с моим парнем.

Сначала я изумилась, однако почти сразу на смену удивлению пришла злость.

— Я не знаю ни одного швейцарца, — язвительно усмехнулась я, — а с Дэном ты порвала перед отъездом.

— Так это правда? А я не поверила… — Я не успела ничего сказать, как она, угрожающе сузив глаза, толкнула меня в плечо и, прижав к стенке, зашипела мне в лицо: — Держись от него подальше, а не то…

Уж не знаю, что Ада намеревалась сказать, но обращаться подобным образом с собой я никому не собиралась позволять. Мгновенно вспомнились школьные годы, и я коротко, без замаха, ткнула костяшками пальцев ей в солнечное сплетение. И не давая возможности прийти в себя или хотя бы отдышаться, нарочито спокойно улыбнулась:

— Не смей говорить со мной в подобном тоне. В следующий раз я не буду столь добра и сдержанна.

Оставив Аду судорожно вдыхать, я продолжила путь и уже на парковке вспомнила про сообщения Дэна, на ходу доставая телефон. К прошлым непрочитанным добавились новые сообщения, но я их проигнорировала, набрав его номер.

— Где ты? Я сажусь в машину.

Дэн объяснил, где его подобрать, попытался что-то спросить, но я сбросила вызов и завела машину. Раздражение клокотало в горле. Неприятно было признавать правоту Брайана, а между тем он не ошибся, слухи расползались по школе, и с этим что-то нужно было делать.

Дэн ждал на перекрёстке и, едва я подъехала, запрыгнул в машину даже не открывая двери.

— Ты выглядишь злой. Всё в порядке?

— Нет. Твоя бывшая потребовала держаться от тебя подальше и не спать с тобой. Какого чёрта, Дэн? Это всё Дафна, да?

Расстроенным он не выглядел, лишь задумчивым.

— Что она сказала?

— Тебе процитировать? — раздражение всё же прорвалось.

— Мне жаль, что тебя втянули в это… И в свете этого моя просьба, наверное, покажется плохой идеей…

— Какая ещё просьба? — огрызнулась я, пытаясь придумать, что теперь делать. Не то чтобы меня волновали досужие сплетни, но приятного, конечно, в этом было исчезающе мало.

— Могу я пожить у тебя?

Хорошо, что в тот момент я как раз притормозила перед поворотом, вопрос заставил забыться и всем корпусом повернуться к Дэну, так что если бы скорость была выше, мы непременно бы во что-то врезались.

— Что? — непонимающе нахмурилась я и, включив аварийку, от греха съехала к обочине. — В каком смысле пожить у меня?

— В комнате Шона, — настороженно пояснил Дэн. — Ник, я не могу поехать домой! Пожалуйста, поговори с родителями, обещаю быть паинькой.

— Ты серьёзно? — изумлённо уточнила я. — Боже, Дэн, Ада твоя бывшая, а не голодный вампир.

— Ты не знаешь её!

Я закатила глаза.

— Слушай, я не против, честно, но что я скажу родителям? Как мы объясним это? Не говоря уже о том, что все вокруг и так уже уверены, что мы вместе. Да и смысл? Неужели ты думаешь, что она просочится через закрытые двери? Скажи ей всё как есть… Ну или напросись к Кэму, и так по полдня у него проводишь.

— Нет уж, — неожиданно заартачился Дэн, — только его подколок мне не хватает!

— Он же твой лучший друг! — заступилась я, но Дэн помотал головой:

— Да, но про бывших с ним невозможно говорить. Самый добрый ответ: «Я же говорил!»

Я посмотрела на него и удивилась, что не подумала об этом раньше. Мы сблизились, это правда, и всё же обсуждать с подругой секс с бывшей — это было странно. Тронувшись с места, пару минут я молчала, а затем всё же спросила:

— Ты поэтому ничего не сказал ему про Дафну?

— Ну да… Ему никакие мои девушки не нравятся, каждый раз Кэм кривится и предупреждает о плохой идее, а потом, когда оказывается прав, хмыкает и заявляет «Я же говорил». Бесит… Ник! Ты же не проговорилась? — всполошился он.

Я покачала головой, но от критики не удержалась:

— Нет, но вообще о таких вещах надо предупреждать. Я была уверена, что Кэм в курсе, так что если бы разговор зашёл об этом, не промолчала бы.

— Я не подумал. А куда мы едем?

— К Кэмдену, — пояснила я, сворачивая на очередном перекрёстке. — Мы договаривались заняться проектом. Могу завезти тебя домой.

— Не надо, — смиренно отмахнулся он. — Нам с Франком тоже не повредит физика. Мы застряли…

— Что будешь делать с Адой? — Он вздохнул и отвернулся. — Я серьёзно, нельзя же бегать от неё.

— Когда она назвала меня импотентом посреди школьного двора и заявила, что я для неё умер, мириться она явно не собиралась.

— Ну вот и напомни ей об этом. Не про эректильную дисфункцию, конечно…

— Ник!

— А про то, что ты для неё умер, — со смешком закончила я. — Хотя и про это тоже можешь напомнить.

— Ник!

— Ну что Ник? Сколько у тебя было девушек? В это никто не поверил. Нечего смущаться. Или у тебя вправду…

— Ник!!! — сиреной взвыл он, и я расхохоталась.

— Иногда лучше услышать «я же говорил», да?

Машина Франка так и стояла во дворе Кэмдена рядом с «Леванте», так что мне пришлось бросать «Вайпер» у ворот, поворчав на чьё-то неумение нормально парковаться.

— О, отлично, — широко улыбнулся Кэм при виде нас. — Видел твою бывшую, еле узнал с чёрными волосами…

Дэн скривился и, толкнув его плечом, вошёл в дом, невнятно ругаясь под нос.

— Чего это с ним? — удивлённо протянул Кэм, проводив его взглядом и поворачиваясь ко мне.

— Обещаешь не подкалывать его своим «я же говорил»? Ада считает, что та сцена перед её отъездом — ерунда, и они всё ещё вместе.

Кэмден восхищённо присвистнул и покачал головой.

— Потрясающая девушка… А ты чего хмуришься?

— А меня снова ткнули, что я сплю с Дэном, — развела я руками. — Не думала, что моя репутация окажется под угрозой из-за длинного языка Дафны. С одной стороны, мне плевать, что там болтают недоумки, а с другой…

Мы дошли до гостиной, и Кэмден придержал меня за руку.

— Ник, ты в порядке?

— Конечно, — удивилась я. Оглянулась, убеждаясь, что некому услышать мои слова, и понизила голос. — Зато пока все уверены, что мы с Дэном вместе, никто не заподозрит меня в чувствах к другому человеку.

Кэм скорчил скорбную гримасу, но не возразил, и мы наконец присоединились к устроившимся у бассейна Дэну и Франку.

Заниматься вместе с каждым разом нравилось мне всё больше. Раньше мне казалось подобное странным, я была уверена, что кто-то рядом непременно будет мешать и отвлекать, но на деле всё получалось наоборот. Нет, мы действительно отвлекались, и часто, но это не вредило учёбе. Вопросы помогали разбираться не только в своей теме, но в предмете вообще, а ещё заметно сближали. Учёба не казалась нудной и скучной, а время не тянулось жвачкой, а текло ровно и незаметно.

Устав от физики, мы переключились на домашние задания по другим предметам, затем снова вернулись к проектам; пообедали, болтая о разных мелочах, подоставали Дэна темой прошлых отношений… Нам всем было весело, и перешедший в вечер день мы провели в приятной компании.

— Прошу прощения, — отреагировав на звонок, я извинилась, прерывая диалог, и подошла к брошенной на столик сумке. Высветившийся номер ни о чём мне не сказал, и нажимала на кнопку соединения я с лёгким недоумением. — Алло?

— Привет, Доминик, это Джастин.

— О.

— Надеюсь, ты не против, что Дэн дал мне твой номер?

— Дэн, значит, — пробормотала я, недовольно глядя на друга.

Услышав своё имя, тот вопросительно поднял бровь, но с ним я решила разобраться позднее.

— Я подумал, что мы могли бы встретиться, пообщаться. Любишь морепродукты?

— Да, но…

— Тогда, если завтра вечером ты не занята, может, сходим в «Осьминога»? Говорят, там потрясающе готовят морепродукты.

— Эм… — я собралась сказать что-то о лестности приглашения и отказаться, но не успела придумать, как это сделать.

Про новый ресторан я слышала от родителей. Кто-то из их приятелей отмечал там годовщину свадьбы, и все остались в восторге от кухни, обслуживания и атмосферы вообще.

— Это не свидание, — быстро вставил Джастин, кажется, догадавшись по моим односложным ответам, что я слегка не в форме. — Просто ужин.

— О…

— Я заеду в семь, ладно?

— Ладно…

А что ещё я могла сказать, «не ладно»?

— Ну, значит, до завтра.

Он прервал звонок, и я опустила руку с телефоном, продолжая смотреть на Дэна.

— Ник? — тот не выглядел виноватым и улыбался. — Ты чего?

— Зачем ты дал мой номер Джастину?

— О, он позвонил? Здорово!

— Дэн!

— Что — Дэн? — пожал он плечами без намёка на сожаления. — Он отличный парень, ты ему нравишься…

— Кому нравится Ник?

По голосу Кэмдена нельзя было понять, что он чем-то недоволен, но брошенный на меня взгляд был многозначительным.

— Никому! — быстро сказала я, но Дэн всё испортил:

— Джасу. Мы встретились вчера на пляже случайно. А теперь он назначил Ник свидание.

— Это не свидание! — огрызнулась я.

— Да брось! — Дэн был доволен собой и не обращал внимание на то, что я не в восторге от происходящего. — Ну правда, Никки, хватит уже отказываться.

— Я тут вспомнил, — подал голос Франк, незамеченным вернувшись к нам, — Джас спрашивал, встречаешься ли ты с кем-нибудь.

Взгляд Кэмдена не обещал ничего хорошего.

— Я позвоню и отменю встречу, — пробормотала я, чувствуя себя не в своей тарелке, однако Дэн не позволил: выхватил телефон и отбросил его на диван, взял меня за руку и, сжав её обеими ладонями, проникновенно сказал:

— Не глупи, Ник. Никто не заставляет тебя идти за него замуж или спать с ним, но сходить на ужин — что в этом такого? Джас вправду хороший парень. Сходи, а? Может, тебе понравится?

— А действительно, что такого? Почему ты не хочешь? — заинтересовался Франк.

Дэн открыл рот для ответа, но, на своё счастье, вспомнил, что дружеская откровенность не предполагает распространение информации, и рассказывать всем то, чем я поделилась в приватном разговоре, плохая идея. И Франклин верно понял заминку и адресовал вопрос мне.

— Никки? Почему?

Я снова бросила взгляд на молча сидящего Кэмдена, притворяющегося равнодушным, и ненатурально улыбнулась:

— Ни в чём. Забудьте.

— Ник…

— Отстань, — буркнула я на Дэна. — Нашлись подружки-сводницы. Не смей устраивать мою личную жизнь!

— Зато никто больше не будет считать, что ты с Дэном, — подал голос Кэмден.

Я посмотрела на него, пытаясь понять, что он думает обо всём этом, но по его лицу трудно было что-то прочитать.

— Чёрт, — вдруг всплеснул руками Дэн. — Значит, мне нужна другая отмазка.

— Ах ты гад! — я швырнула в него подушку, и через минуту тема разговора была позабыта, и парни устроили битву на подушках.

…Однако вечером, вернувшись домой, я снова задумалась о ситуации, желая понять, как я сама отношусь к приглашению Джастина, и поймала себя на мысли, что не против. Моё отношение к Кэмдену не изменилось, однако он не мог сводить меня на свидание, взять за руку на людях и даже просто нежно улыбнуться. Мы были вынуждены прятаться, как преступники, скрываться и скрывать свои чувства, и это не слишком-то радовало. Конечно, я не собиралась заводить какие-либо отношения с Джастином, более того, намеревалась прямо сказать ему об этом, но… Хотя бы один вечер провести как нормальная девушка — этого мне хотелось.

* * *

Утром позвонил Шон, прося подвезти его в школу, и я даже не стала спрашивать о причинах — догадалась, что Дэн решил прогулять первый урок. Вчера он всё же поехал домой, так что где его искать, я знала.

Дверь мне открыл Кит, жующий завтрак.

— Ты рано, подождёшь немного? — он приглашающе раскрыл дверь шире, и я вошла в дом:

— Завтракайте спокойно. Дэн у себя?

— Ага, сказал, чтобы его не будили.

Я хмыкнула и двинулась к лестнице, не спрашивая ни у кого разрешения.

Заводя отношения с одноклассником, нужно быть морально готовым к тому, что всё может пойти не так и придётся каждый день общаться с бывшим. Пока бывшая была одна, Дэн справлялся, но теперь к Дафне добавилась Ада, и у него явно не хватало решимости даже не справиться, а вообще появиться перед ними обеими.

— Войдите, — пригласил Дэн в ответ на мой стук, однако увидеть ожидал не меня и теперь удивлённо смотрел, как я вхожу в его комнату и закрываю дверь.

Шторы были задёрнуты, но света было достаточно, чтобы рассмотреть помятую со сна физиономию.

— Доброе утро, — без лишнего смущения сказала я, садясь на край кровати и осуждающе смотря на растерянно моргающего Дэна. — И как долго ты собираешься избегать проблему?

— Никки…

— Я не позволю тебе творить глупости. Ада вернулась и никуда не денется, а ты не можешь бросить школу за месяц до выпуска. — Потянув одеяло, я заставила Дэна сесть. — Ты слишком милый с ней. Просто скажи, что чувствуешь, не выбирая выражений. Ну или представь, что это Лина — на неё ты не стеснялся орать. Вставай! Даю тебе пять минут на то, чтобы привести себя в порядок, но если ты не спустишься…

Дэн проворчал что-то о злых женщинах в своей жизни, однако свесил ноги с кровати и с тяжким вздохом предложил мне выпить кофе и не стоять над душой.

В итоге в школу мы приехали вовремя, однако на урок всё же опоздали — столкнулись на парковке с Адой и Дафной. Шон с Китом сразу нас покинули, причём выбрались из машины с другой стороны и даже не поздоровались. А вот нам пришлось задержаться…

— Как мило, вы уже живёте вместе? — ехидно пропела Дафна, яростно сверкая глазами.

— Да знаешь, приятно просыпаться рядом с тем, от кого не надо ждать гадостей, — огрызнулся Дэн, всерьёз удивив не только меня, что и их обеих.

По-хорошему, мне стоило уйти и оставить их разбираться между собой, но Дэна было жалко — он вправду был милым и не умел быть грубым с девушками, зато и Дафна, и Ада за словами не следили и мастерски умели унижать.

— Вы так сплочённо нападаете, — нарочито издевательски усмехнулась я, — уже составили график? Как вы будете делить Дэна? По чётным он будет с тобой, Дафна, по нечетным — с Адой, а в воскресенье отдыхать с друзьями?

Они обменялись раздражёнными взглядами, но сказать ничего не успели.

— Хватит, — повысил Дэн голос. — Не провоцируй их, Ник, а вам обеим пора перестать принимать фантазии за реальность. Между нами всё кончено, это касается вас обеих, и оскорбляя мою подругу, вы этого факта не измените.

— Дэн… — Ада шагнула к нему, но он отступил и выставил руку.

— Всё кончено, Ада. И на будущее прими совет: наговорив гадостей — не жди, что это молча проглотят и тебя простят. Вам обеим не лишним будет подумать об этом. Идём, Ник.

Девушки молча смотрели на него, не меньше меня удивлённые решительностью обычно мягкого и терпеливого парня.

— Хочу напиться.

Покосившись на Дэна, я погладила его по плечу в молчаливом жесте поддержки, но промолчала.

Ему не везло в любви. Такое уж амплуа создали ему сценаристы — легкомысленного повесы, любителя ни к чему не обязывающего секса, поверхностного, но доброго и милого парня. И хотя этот образ Дэн поддерживал, это была лишь маска, которую многие принимали за его истинное лицо. Ему нравились яркие девушки, как Дафна, но они ему не подходили — разница характеров сводила на нет все попытки построить отношения. А кто-то вроде Эбби, так сказать, не тигрица, а домашняя кошечка, не привлекали его, хотя я была убеждена, что в таком союзе ему удалось бы обрести счастье. А хуже всего было то, что Дэн не хотел анализировать прошлые неудачи и раз за разом наступал на одни и те же грабли — серия за серией сезон за сезоном он вёлся на смазливые личики, встречался с неподходящими ему девушками и разочаровывался. После Дафны он ещё несколько раз влюблялся, и его сердце снова разбивалось. Не знаю, лёгкость характера была причиной, скрывал ли он истинное отношение или всему виной был сценарий, но Дэн так и не стал циником, оставаясь чуть менее наивным, чем в восемнадцать лет, но таким же добрым и открытым новому.

И мне хотелось это изменить, помочь ему стать счастливым… вот только я понятия не имела, как это устроить.

После приёма в поместье Велмонтов о предшествующем скандале не вспоминали, Марша с честью прошла испытание и сохранила репутацию семьи, а вот на Франка продолжали коситься. Журналисты поджидали у школы, пытались перехватить на парковке, но их он уже почти профессионально избегал, а вот от одноклассников деться было некуда. Он до сих пор не дал никаких комментариев относительно тех снимков, и хотя никто не сомневался, что Франклин спал с невестой брата, никаких подробностей общественность не узнала. И даже сидящая в противоположном от Франка конце класса Шонна не добавила деталей — вместо скандала, которого многие ждали, она просто игнорировала своего парня и адресованные ей вопросы, притворяясь, что ничего не произошло.

Лично у меня добавилось к ней уважения.

На втором уроке к Миранде Робинс пришёл курьер с воздушными шарами, и она завизжала на полшколы, с гордой улыбкой сообщив о своём поступлении в Нью-Йоркский университет. Миссис Аддамс даже не стала делать замечание, радуясь за свою ученицу, и последние пятнадцать минут урока одноклассники делились, точнее, хвастались, кто куда поступил.

— А тебе нечем похвалиться, да, Никки? — уколола Дафна, молчаливо наблюдавшая за чужими разговорами.

— Можно сказать и так, — спокойно улыбнулась я и не удержалась от злорадства: — В Гарвард-то меня приняли, конечно, да только я передумала туда поступать, а вот Стэнфорд пока ничего не ответил.

Она скривилась и так сжала зубы, что впору было забеспокоиться об их целостности.

Я могла бы продолжить бить по больному, ведь Дафне Гарвард отказал, но настроение было неподходящим, да и надоело терпеть нападки.

— Даф, серьёзно, перестань. Не делай из меня врага. Нашу дружбу разрушила ты, так почему винишь в этом меня?

Она отвернулась, и я мысленно пожала плечами. Мириться меня не тянуло, но и во вражде смысл отсутствовал. Хотелось, чтобы она просто оставила меня в покое… Выбросив из головы всё лишнее, я сосредоточилась на важном и спокойно провела день… И очень удивилась звонку с незнакомого номера.

— Привет, Доминик. Ну что, ты готова?

Осознание, что умудрилась напрочь забыть о Джастине, окатило будто холодный душ.

— Эм… Привет… — пролепетала я, судорожно соображая, что теперь делать.

— Я подъехал. Выходи.

Растерянно обведя взглядом комнату, я почувствовала себя просто ужасно. Я не была готова не то что к свиданию, но даже ко встрече с фактически незнакомым парнем. Вчера я думала больше о реакции Кэмдена, чем о самом приглашении Джастина, да и шутки Дэна помогли отвлечься и вытеснить смущающий факт на самый край сознания, а сегодня у меня было достаточно других дел, чтобы так и не вспомнить о назначенной встрече.

Однако сокрушаться было поздно, пришлось делать над собой усилие и выходить. Коря себя за малодушие и то, что не позвонила раньше и не отменила всё, я не стала ни переодеваться, ни причёсываться; было немного стыдно и неловко, и как назло не шло на ум ни одно мало-мальски приличное оправдание.

Джастин стоял рядом с машиной. Тогда на пляже я не слишком его рассмотрела; обратила внимание, что он симпатичный, оценила задницу, но на этом, собственно, и всё. Сейчас ничто не мешало составить более полное мнение. Тёмно-русые волосы выгорели на солнце, превратив его почти в блондина, карие глаза смотрели прямо и открыто; у Джастина были широкие плечи, и одежда не скрывала красоту тела. Он был чертовски хорош, и наверняка знал это, но при этом в нём не было самоуверенности, что могла бы оттолкнуть.

Он улыбнулся, когда я вышла, а затем удивился — я не выглядела как девушка, идущая на свидание, — но постарался это скрыть.

— Привет. — Я знала, что моя улыбка выглядит жалко. — Мне очень жаль…

— В ресторан мы не идём, я правильно понимаю? — перебил он, однако разочарования на его лице не проступило.

— Извини.

— Значит, я отменю бронь, — спокойно кивнул он, будто в ничем не оправданном изменении планов действительно не было ничего особенного. — Можем просто погулять.

— Эм… Не думаю…

— Доминик, я не кусаюсь. — Он смотрел спокойно и доброжелательно, кажется, прекрасно понимая, в чём моя проблема. — Обещаю вести себя как джентльмен, — он улыбнулся и протянул руку, приглашая подойти. — Просто дружеское общение, никаких обязательств.

После этих слов не было причин отказываться и сбегать, да и опасения, что он всё неверно поймёт, пропали.

— Л-ладно, — неуверенно кивнула я, однако не сдвинулась с места.

Джастин открыл мне дверь, я оглянулась на дом.

— Доминик?

— Дашь мне минутку?

И снова он всё верно понял.

— Ты чудесно выглядишь, — улыбнулся он и всё же взял меня за руку. — Не нужно ничего менять.

Его рука была тёплой, он осторожно сжимал мои пальцы и со спокойной уверенностью смотрел на меня, но не так, будто не сомневался в том, что преуспеет и сломит сопротивление, напротив, как человек, готовый бороться за желаемое. Это подкупало.

Почувствовав сомнения, он чуть приблизился и проникновенно сообщил:

— Дэн предупредил, что оторвёт мне голову, если я тебя обижу, да и мне самому этого совсем не хотелось бы, поэтому, думаю, нам стоит обсудить правила.

— Отличная идея! — оценила я.

— Доминик, я знаю, что ты рассталась с Джеймсом и больше ни с кем не встречалась. И я должен спросить: у тебя остались к нему чувства?

— Нет, — я сразу же отмела эту версию. — Но…

— А вот и «но», — мягко усмехнулся он.

— Но я не готова к отношениям. Прости, что сразу не сказала, твой звонок меня сильно удивил, я просто не знала, как это сказать.

— Всё в порядке, — прервал он. — Я не рассчитывал на секс на первом свидании, тем более что это не свидание, а просто встреча двух людей, у которых есть неплохие шансы подружиться.

Слышать это было странно, но приятно. Я всматривалась в его лицо, но не видела ни разочарования, ни нетерпения, ни даже желания. Не думаю, что дело было в предостережении Дэна, скорее, Джастин действительно хотел… сделать всё правильно? Дэн говорил, что я ему нравлюсь, вернее, не я, конечно, а Доминик, впрочем, это мало на что влияло. Симпатия не была сиюминутной, Джастин был заинтересован в том, чтобы произвести на меня максимально благоприятное впечатление, вызвать ответное чувство и уже тогда, познакомившись поближе, сделать шаг к чему-то большему, чем просто дружба.

Сделает ли меня плохим человеком то, что я промолчу? Я ведь не могу сказать ему, что влюблена в другого, это было бы странно и неуместно на данном этапе знакомства. Джастин предлагает не руку и сердце, а свою компанию, что плохого, если я проведу с ним немного времени? Может, мы друг другу не понравимся и всё ограничится парой часов неловкой беседы? Или понравимся, но именно в дружеском плане, и он поймёт, что хочет не встречаться со мной, а просто общаться? Зачем мне лишать себя потенциального друга, особенно если принять во внимание, что с моего появления здесь я лишь сокращала и без того небольшой круг друзей, выстроенный Доминик?

— Если тебя устроит дружеский формат… — приняв решение, я перестала мямлить и зажиматься и прямо посмотрела на него, — я не против попробовать.

— Отлично! — широко улыбнулся он и кивнул мне на сиденья. — Так куда бы ты хотела отправиться?

Впервые в этом мире я общалась с кем-то не в образе Доминик, а от своего имени. И мне это нравилось. С Джастином было легко, не нужно было держать в уме миллион деталей, притворяться и соответствовать сложившемуся у собеседника образу — он едва знал Доминик, не был с ней близок и потому не мог заметить подмену или даже перемену.

Не дождавшись от меня указаний, Джастин поехал к набережной, мы зашли в кофейню и отправились гулять по пляжу, чему очень поспособствовали домашние туфли без каблука. Искать тему для разговора не приходилось; начав с банальностей, как это всегда и бывает при знакомстве, беседа постепенно отошла от школы и общих знакомых и перекинулась на обсуждение Стэнфорда, отношение к всевозможным вещам, а затем мы оба залюбовались восхитительным закатом, сойдясь в любви к Тихому океану.

Я даже не думала, что общение с новым человеком может мне настолько понравиться, и поэтому на вопрос о повторении ответила без сомнений — согласием.

Когда пришло время прощаться, Джастин привёз меня домой, но и тогда не перешёл рамок, очерченных на этом самом месте насколько часов назад: не попытался поцеловать, лишь коснулся руки с многозначительной улыбкой да пожелал спокойной ночи, пообещав позвонить.

— Ты специально не отвечала Дафне? — окликнул Брайан, стоило мне переступить порог.

Погружённая в приятные мысли, я даже не сразу поняла смысл вопроса, хлопнула глазами и по-дурацки спросила:

— Что?

— Она искала тебя.

Я непонимающе посмотрела на него и наконец осознала, что вышла к Джастину, не взяв телефон — я ведь собиралась извиниться, всё отменить и вернуться, а вместо того уехала на несколько часов… И вот теперь отпуск от реальности кончился.

— Забыла телефон, — пояснила я, не желая думать о неприятном. — Впрочем, разговаривать с ней у меня нет желания.

— Перезвони ей, пожалуйста, — не отстал Брайан.

Я остановилась и нахмурилась.

— Я же только что сказала…

— Скажи это ей, — перебил он, однако увидел моё выражение лица и быстро объяснил свою настойчивость: — Не хочу, чтобы меня винили в том, что я не передал тебе её просьбу.

— Ладно, — буркнула я, проходя мимо него к лестнице.

От отличного настроения почти ничего не осталось, но стоило взять в руки телефон, и оно совсем упало: двенадцать пропущенных вызовов, и Дафна была не единственной, кто горел желанием поговорить со мной. Четыре раза звонил Кэмден, и я не хотела даже гадать, зачем.

Если быть откровенной, я бы предпочла вовсе никому не перезванивать, но была вероятность, что что-то случилось… И всё же ни Дафне, ни Кэму я не стала звонить, вместо них выбрав человека, который точно не станет ничего от меня требовать.

— Привет, Дэн. Всё в порядке?

— Это ты мне скажи, — невнятно ответил он. — Как прошло свидание?

— Ты за этим мне пять раз звонил? — ахнула я.

— Ну да, — кажется, он удивился, — я же должен был убедиться, что ты в порядке. Так как?

— Прекрасно, — мрачно ответила я. — И это было не свидание.

— Ник, твой тон… Джас сделал что-то не то? Я ему голову оторву!

— Мой тон адресован тебе, — перебила я, — а с Джастином я отлично провела время за дружеской беседой.

Дэн молчал, но я будто наяву видела, как по его лицу расползается самодовольная улыбка.

— И нечего лыбиться!

Он рассмеялся и попытался расспросить меня о вечере, но мне не хотелось рассказывать. Конечно, между мной и Джастином ничего не было и не будет, но… Это было первое личное знакомство в этой жизни, что-то только моё, что-то не касающееся Доминик, и мне не хотелось ни с кем этим делиться.

— У меня ещё семь пропущенных вызовов, — перебила я Дэна, — пока.

— Постой, Ник! Уделишь мне ещё минутку?

— Если ты не будешь спрашивать о Джастине…

— Нет, это обо мне.

— О. Всё нормально?

— Не знаю. Дафна звонила.

— Как интересно, — задумчиво протянула я.

— Сарказм? — обиделся Дэн.

— Вовсе нет. Мне она тоже звонила. А не дозвонившись — Брайану.

— Тогда хорошо, что я первый успел. Не будет сюрпризов.

Я непроизвольно напряглась, не зная, чего ожидать, но не рассчитывая ни на что хорошее.

— Ты о чём?

— Она сказала… точнее, попросила не настраивать тебя против неё. Сказала, что хочет помириться с тобой. — Я изумлённо молчала, и Дэн спросил: — Ник, я что-то пропустил?

— Разве что вместе со мной… Чёрт!

— Что?

Я вспомнила состоявшийся с утра разговор о Гарварде и её нападках и пересказала его Дэну:

— …Но я это сказала не к тому, чтобы мириться, просто достало, что она постоянно ко мне цепляется.

— Понятно.

Этот тон мне был отлично знаком. Так дают понять, что чем-то сильно недовольны, но по каким-то причинам не готовы прямо об этом сообщить.

— Не делай так, — вздохнула я. — Что именно тебя не устраивает?

— Извини.

— Дэн, я не в настроении вытягивать из тебя подробности. Давай начистоту, а?

— Ладно. — Тон неуловимо изменился, и я почувствовала, как от волнения вспотели ладони, и сама на себя разозлилась за это. — Если Дафна извинится… Ты бросишь меня ради неё?

В первую секунду я опешила, не поверив, что слух не подвёл, а затем расхохоталась.

— Боже! Дэн! — Он молчал и явно смущался. — Нет! Я не поступлю с тобой так, ты мой друг, и это не изменится, даже если мы с Дафной вдруг помиримся. А мириться с ней я не хочу… И кстати, о Дафне. Она на второй линии.

— Перезвони мне после разговора! — потребовал Дэн, я закатила глаза и переключилась на Дафну.

Разговор с Дафной вышел странным. Она вроде пыталась наладить отношения, но при этом так и не смогла заставить себя произнести нормальные извинения. То есть она пыталась — я знала её достаточно хорошо, пусть и по сериалу, чтобы понять это, — но получалось у неё из рук вон плохо. И в конце концов я устала быть хорошей, понимающей и терпеливой и прямым текстом сказала ей всё как есть:

— Дафна, я вижу, что ты пытаешься, но у тебя не выходит. В последнее время ты вела себя отвратительно, и я не забуду все обиды лишь потому, что ты вдруг решила, что хочешь помириться. Мы не повздорили, Даф, мы прекратили дружить. И ты не делаешь ничего, чтобы я захотела снова стать твоей подругой. Ты даже извиниться нормально не можешь. Прости, но мне всё это не нужно.

— Мне жаль, что всё так получилось, — виновато протянула она.

И я повторила ей то же самое, что недавно говорила Брайану:

— Получилось, Дафна, это когда ты пролила воду, не успела предупредить, и кто-то на ней поскользнулся. А если ты льёшь воду, замораживаешь её и подводишь кого-то специально ко льду, чтобы толкнуть — это не «получилось», это злой умысел. Ты вела себя со мной не как подруга, и это я уже не говорю о пущенных тобой слухах. Ты не плохой человек, но плохая подруга. И я не вижу смысла продолжать как этот разговор, так и попытки восстановить разрушенную дружбу.

— Ник, пожалуйста! Я вправду сожалею!

— Докажи это, — равнодушно сказала я, быстро простилась и повесила трубку.

Доминик бы так не повела себя.

Досадливо поморщившись, я подошла к окну и уставилась на освещённый фонариками сад. Да, Доминик — не повела бы, судя по всему, эта девушка легко мирилась с пренебрежительным отношением близких людей. Но я не была Доминик. И пора бы уже всем это понять: я не прежняя Доминик, и вести себя со мной так, как это было с ней, не получится.

Постояв немного, я заставила себя перестать сомневаться в принятом решении и набрала номер Кэмдена.

— Наконец-то, — недовольно проворчал он вместо приветствия. — Почему ты не отвечала?

Может, если бы я сначала позвонила ему, этот вопрос воспринялся бы совсем иначе — как беспокойство, ревность, интерес к моей жизни, в конце концов. Но Дафна капитально испортила настроение и потому мой ответ был каким угодно, но не доброжелательным:

— Потому что не обязана.

Кажется, Кэмден поперхнулся словами. По крайней мере, заговорил он после паузы и совершенно иным тоном.

— Всё хорошо?

— Нет, — односложно ответила я.

— Джастин…

— Джастин тут не при чём, — проигнорировав беспокойство в его голосе, резко ответила я, — дело в Дафне. — Произнеся это, я наконец поняла, что совершенно незаслуженно срываюсь на Кэмдена, заставила себя успокоиться и нормальным тоном спросила: — Что ты хотел, Кэм?

— Поговорить.

— Ну так говори, — нетерпеливо потребовала я.

И снова он не сразу ответил.

— Ник, мы не виделись целый день. Я… Могу я приехать?

И снова — в любой другой день я была бы счастлива услышать эти слова, но сейчас настроение не располагало. Настолько, что даже опасение, что Кэмден может всё неверно понять, не остановило от отказа — я просто не смогла бы сейчас вести себя так, как от меня ждут.

— Уже поздно, — холоднее, чем собиралась, ответила я. — В другой раз. Я устала и хочу принять ванну и лечь спать.

Он не сказал «понятно», как Дэн, но я услышала это в его молчании.

— Что? — почти с вызовом спросила я, но он его не принял.

— Дело действительно в этом?

— А в чём, по-твоему, дело?

— Извини, — прохладно сказал он и вроде как собрался прощаться.

Я поняла, что перегнула, сделала над собой усилие и не позволила:

— Кэм, ну хотя бы ты не будь таким!

— Каким?

— Как Дафна и Дэн. Не порти мне настроение. Не демонстрируй характер. Не требуй непонятно чего молча, чтобы я догадывалась, что ты там успел себе надумать! Я просто забыла телефон, я не игнорировала твои звонки.

Выразительное молчание не продлилось долго.

— Как прошло свидание?

Я хмыкнула и покачала головой.

— Это не было свиданием. Тебя это волнует?

Я ждала отрицания, однако он сумел удивить:

— Да, это. Я знаю, что не имею на это права, но ревную.

Губы сами собой расползлись в улыбке. Он услышал меня, принял к сведению просьбу не молчать о своих чувствах!

— У тебя нет повода для ревности, — мягко сказала я, качая головой, и чтобы развеять все возможные сомнения, добавила: — Мы просто разговаривали, гуляли, пили кофе.

— И больше ничего? — дотошно уточнил он.

— И больше ничего. Но ты прав, у тебя нет права устраивать мне допрос или тем более ждать, что я стану отчитываться о том, как провожу время с кем бы то ни было. Я уже не говорю о том, что ты не можешь указывать мне, как вести себя на свидании с другим парнем.

— Это же было не свидание, — поддел он.

Я промолчала, но он и так понял непроизнесённое «сегодня — нет, а следующее может стать свиданием».

Мы молчали минуты три, но не отключались. Будь мы сейчас рядом, всё было бы намного проще. И не потому, что поцелуи — отличное средство разбавить неловкость. Просто наедине всё было просто и понятно.

— Можно я приеду? — всё-таки не выдержал Кэмден. — Знаю, что поздно. Пять минут, Ник. Прошу тебя.

И я не смогла снова сказать нет. Мне было это нужно не меньше, чем ему.

— Пять минут, — постаравшись не выдать истинных чувств, уступила я, и услышала в ответ:

— Выходи.

— Что?

— Выходи, — повторил Кэмден, и в его голосе звучала улыбка. — Я перед твоим домом.

Я почувствовала, что тоже улыбаюсь. Прикрыв глаза, я сделала глубокий вдох и медленно выдохнула. Мы не были вместе, у него по-прежнему была девушка, и всё же он приехал ко мне, даже зная, что я провела вечер в компании другого парня, и без уверенности, что вообще захочу его видеть, — он был здесь и ждал меня.

Родители были в гостиной вместе с Брайаном, и выйти незамеченной не было шансов. Придав лицу озабоченное выражение, я прошмыгнула мимо открытой двери, бросив на ходу, что отлучусь на минутку, и фактически выбежала из дома, пока меня не остановили справедливым замечанием о неподходящем для встреч времени.

«Леванте» и вправду стоял перед домом — Кэмден даже не стал парковаться за углом. И когда я села на пассажирское сиденье — не отъехал.

— Никки, — буквально простонал он, притягивая меня к себе и набрасываясь с поцелуями.

Я была права, оказавшись лицом к лицу, мы не нуждались в словах. И было совершенно неважно… да всё было неважно, сейчас были только я и он, и померкший в нашей страсти мир.

* * *

О том, что пришло время пятой серии, я не догадалась, даже глядя на оживление спортсменов. Если честно, это была одна из самых скучных серий первого сезона — на мой взгляд, на самом же деле спортивные состязания были динамичными, а разразившийся в конце скандал громким, ярким и запоминающимся… Но не имеющим ровным счётом никакого отношения ко мне или тем, кто был для меня важен.

В моей школе спорту тоже уделялось немало внимания, для многих спортивная стипендия была единственным способом после школы получить образование, так что я неплохо представляла, какие интриги порой разворачиваются как в раздевалках и на поле, так и за кулисами среди букмекеров, но всё же мне почему-то казалось, что в этой школе ситуация иная: здесь учились намного более обеспеченные дети, большинство из которых могли себе позволить играть ради удовольствия и победы, а не обещанных за неё преференций. Я была не права — это стало очевидно очень быстро, азарт был свойственен всем, независимо от материального положения.

В том числе и Дафне, от которой я точно не ожидала ничего подобного.

— Я договорилась с Карлом, он займёт нам места в первом ряду. Сядешь с нами?

Растерянно подняв голову, я непонимающе уставилась на Дафну. На её лице было незнакомое выражение неуверенности и чуть ли не заискивания, она смотрела выжидающе и явно ждала чего-то большего, чем простой односложный ответ.

Ещё не понимая, о чём речь, я не горела желанием проводить время в компании Дафны, однако резко отказывать не хотела: вчерашний разговор, кажется, принёс плоды, и Дафна старалась снова стать друзьями. Правда, избрала странный способ… Хотя я могла ошибаться, вернее, судить со своей позиции, не зная, как к этому вопросу относилась Доминик.

— Нет, спасибо, — я улыбнулась, смягчая отказ. — У меня другие планы.

— Но… Никки, это ж главный матч года! Ты не можешь не прийти!

И вот тогда я поняла, что настало время пятой серии.

Иногда я задавалась вопросом, чем зрителям нравится тот же футбол. В прошлой жизни мне доводилось присутствовать при просмотре игр по телевизору и слушать вопли приятелей, поедающих пиццу, злоупотребляющих пивом и пренебрегающих даже утренними пробежками, но при том с экспертным видом рассуждающих об ошибках игроков и их двухлевоногости. И это было нелепо, если не сказать неприятно, каждый раз меня так и подмывало спросить, что мешало этим умникам, превосходно разбирающимся в вопросе, самим стать профессиональными спортсменами и получать чеки с нереальным числом нулей. Мне не нравился футбол, я не считала его красивым видом спорта, но главное, не понимала, за что эти двухлевоногие парни получают заоблачные гонорары и почему болельщики сходят с ума. Даже с приглушённым звуком по телевизору мне не было интересно смотреть, как двадцать два здоровенных мужика калечат друг друга в попытках вырвать друг у друга победу, а уж ходить на стадионы… Увольте.

Однако у школьного спорта была одна особенность, игнорировать которую было нельзя. Это были мои одноклассники, а честь школы для всех вокруг почему-то значила очень много, и меня бы просто не поняли, заяви я, что футбол — отстой…

За последние недели мне ни разу не приходилось напоминать себе, что я уже не та девчонка с материальными проблемами и утомительными вечерними подработками, что теперь я дочь обеспеченных людей и могу свободно тратить время на развлечения. Но сейчас пришлось сделать именно это — дать себе мысленную оплеуху и запретить пренебрежительно морщиться при виде чужих увлечений.

— Я знаю, — мягко улыбнулась я Дафне, не понимая, как исправить совершённую ошибку.

— Она просто не хочет провести игру рядом с тобой, — безжалостно влез Дэн.

Дафна открыла рот, но не сказала ни слова. Не огрызнулась, не парировала, молча проглотила неприкрытое оскорбление и лишь поджала губы.

— Ничего страшного. Увидимся позже, Никки.

— Не будь грубым, — велела я Дэну. Тот скривился, но я была серьёзна. И хотя знала, что Дафна услышит меня, не стала понижать голос: — Не цепляйся к ней.

— То есть ей можно ко мне цепляться…

— Вот когда она будет цепляться к тебе — отвечай. А без причины… Вы достали, честное слово.

Дэн что-то пробурчал в ответ и занял своё место в классе.

Итак, пятая серия. Несколько часов неинтересного зрелища — и скандал. Пожалуй, стоит подготовиться к предстоящему…

Отказывая Дафне, я не думала о том, какое это произведёт впечатление на Дэна, если честно, я вообще не думала ни о чём кроме того, что не хочу несколько часов просидеть на трибунах. Но он принял это на свой счёт и обрадовался.

— После игры парни собираются отметить победу барбекю. Роб к себе всех зовёт. Ты как?

— Сначала пусть победят, — хмыкнула я.

— Я к тому, что Шон сегодня поедет домой, я могу забрать тебя.

Мы говорили не понижая голоса, и я знала, что Дафна слышит каждое слово, и пусть не хотела с ней мириться, беспричинно обижать пренебрежением — такого желания у меня тоже не было.

— Я не пойду на игру, — спокойно сказала я. — Ни с Дафной, ни с тобой.

Он посмотрел над моей головой на Дафну и нахмурился.

— Ник…

— Всё хорошо, — успокоила я, — я совсем не хочу идти на игру.

— Это же финал сезона! — возмутился он. — Ты не можешь это пропустить, Ник!

Одноклассники его поддержали, проявив удивительное единодушие, принялись уговаривать меня не пропускать игру, и пришлось спешно отступать, апеллируя к тому простому факту, что я хотела избежать выбора между Дафной и Дэном, и потому сочла лучшим вообще отказаться.

— Давай со мной, — предложил Франк и, покосившись на Шонну, успешно игнорировавшую его всё это время, добавил: — Чтобы я не сидел один всю игру.

Уж не знаю, чьей это было идеей, полагаю, Шонны, однако Франк действительно всегда ходил с ней на все встречи и занимал места — неважно, в классе или на вечеринке — таким образом, что друзья оказывались на расстоянии. И судя по тому, как он сейчас сформулировал, стадион не стал исключением и места он забронировал не рядом с Дэном, Карлом и другими, а в стороне, чтобы уделять внимание своей девушке.

Посмотрев на Шонну, успешно притворяющуюся глухой и равнодушной, я улыбнулась и с облегчением кивнула.

— Отлично! Спасибо, Франк, ты спас меня.

Дэн с Дафной снова обменялись взглядами, безмолвно виня друг друга, однако инцидент был исчерпан, и после занятий все дружной толпой двинулись в одном направлении — на стадион.

Команда-соперник прибыла раньше, как и её болельщики, заняв отведённый им сектор и встречая наше появление свистом и улюлюканьям. О местах почти все позаботились заранее, и можно было не бежать их занимать, поэтому мы зашли за кофе и чипсами и лишь после этого спокойно двинулись по опустевшим коридорам и дорогам к стадиону.

— Ник, ты чего?

Забыв про Франка и вообще про то, что нужно следить за лицом, я быстро состроила извинительную гримасу и прогнала выражение недовольной скуки.

— Ты веришь в предчувствия? — неожиданно даже для себя спросила я, хотела уже сама себя отругать, а затем подумала: а почему бы и нет? Предчувствия не то, что нуждается в объяснении, доказывании и предоставлении фактов, зато если мои основанные на знании сценария «предчувствия» пару раз оправдаются, в следующие разы ко мне будут прислушиваться, а значит, есть шанс повлиять на ход событий. Может, не переписать сюжет, но уберечь от ужасных ошибок и трагедий хотя бы кого-то.

— Не то чтобы не верю, но…

— Знаю, звучит глупо, но я уверена, что после игры что-то произойдёт.

Франк снисходительно посмотрел на меня, но он хорошо ко мне относился и был отлично воспитан, поэтому вместо того, чтобы покрутить пальцем у виска, даже без улыбки спросил:

— И что, по-твоему, должно случиться?

Осторожнее!

— Я не Ванга, — изобразила я обиду. — Драка? Но это не тянет на предчувствие, половина игр заканчивается драками между болельщиками. Что-то посерьёзнее… Ладно, забей, — перебила я сама себя, под взглядом Франка замолкая. — Считай меня мнительной.

— Всё будет хорошо.

— Не будет, — возразила я и улыбнулась, — но я не собираюсь портить тебе настроение своим пессимизмом. И кстати, о пессимизме, что у вас с Шонной?

Он сразу помрачнел и, пожав плечами, притворно-равнодушно ответил:

— Ничего.

— Ничего в смысле «ничего не происходит» или ничего в смысле «всё кончено»? Впрочем, это не моё дело, просто Миранда так на тебя смотрит, что мне неловко рядом с тобой идти.

Франк машинально заозирался, ища взглядом Миранду, потом понял, что я не имею в виду этот момент времени, и поморщился.

— Только этого мне и не хватает. Я не собираюсь кидаться в новые отношения, но Шонна даже не даёт мне извиниться, — пожаловался он. — Я виноват, знаю, но она могла бы хотя бы выслушать меня… Что? Ты тоже считаешь меня уродом?

— Да.

Он даже с шага сбился от изумления.

— Ник… — потерянно протянул он, а затем неожиданно открыто улыбнулся. — Спасибо.

— За что? — теперь пришла моя очередь удивляться.

— Ты единственный человек, кто сказал правду глядя мне в глаза.

Я хмыкнула и развела руками.

— Ну ты же понимаешь, что друзья на то и друзья, чтобы не осуждать, а поддерживать, даже когда считают, что ты поступил как мудак. Смысл говорить об этом, ты и сам прекрасно понимаешь всё. Вряд ли отношение парней к тебе изменится, мало кто может похвастать, что никогда не изменял, но невеста брата?.. Это отвратительно. И вот это их молчание… Я всего лишь не хочу, чтобы у тебя сложилось обманчивое впечатление, будто твой поступок одобряют. Я не понимаю, зачем ты так поступил и с братом, и с Шонной, но это твоё личное дело… В конце концов, меня это не касается.

— Да не специально это было! — досадливо поморщился он. — Ты что думаешь, я проснулся в один прекрасный день и решил: вот сегодня я пересплю с подружкой Трумена?

— Без предыстории, зная лишь голые итоговые факты, трудно не осуждать тебя, — примирительно развела я руками. — Ты же не можешь не понимать, как это выглядит со стороны.

— А ты?.. — он недоверчиво посмотрел на меня. — Дэн не рассказал тебе? Вы же как попугайчики-неразлучники, я думал, он поделится — парни всё знают, вытянули из меня, считай, сразу же…

— Дэн ничего не говорил. Мне казалось, тебе будет неприятно, что все в курсе твоей личной жизни, поэтому я и не спрашивала.

— Понятно…

— А есть что рассказать? — я не стала притворяться незаинтересованной и выразительно подняла бровь: — Я бы послушала.

Если честно, не ждала откровенности. Максимум, что он переадресует вопрос тому же Дэну, мотивируя отказ нежеланием снова вспоминать неприятную историю, выставляющую его в плохом свете. А вот уверенность Франка в том, что Дэн мне уже всё рассказал, как и его спокойная реакция на это, говорили о том, что Франк тоже считает меня подругой, а не просто одноклассницей, и доверяет мне.

— Хочешь предысторию? Ладно, будет тебе предыстория! — вдруг решительно заявил Франк. Мы стояли в десятке шагов от трибун, матч должен был вот-вот начаться, но Франк будто забыл об этом, смотря на меня с вызовом, за которым в глубине глаз пряталась неуверенность. Кажется, моё хорошее отношение немало значило для него. — Ты же знаешь меня с детства, Ник, разве я похож на… Да чёрт побери! — вдруг экспрессивно взмахнул он руками, с обидой глядя на меня. — Сколько Эми вешается мне на шею? Но разве я повёлся?

Я покачала головой, проглотив готовый сорваться ответ, что не спать с кем-то конкретным — это ещё не делает его верным парнем. В конце концов, до начала отношений с Шонной у него было немало девушек, да и сейчас он нередко флиртовал на грани фола, и никто не стоял рядом со свечкой, чтобы обеспечить ему алиби на то время, когда его никто не видит — кто знает, сколько раз он изменял Шонне и просто не попадался?

Не догадывающийся о моих мыслях Франклин тем временем продолжил рассказ:

— Ты не знаешь Трумена, Ник. На людях он идеальный Велмонт, но за закрытыми дверями он самый обычный эгоистичный зануда. Он мой брат, и я его люблю, но это не мешает мне реально оценивать его. Он ужасный друг, а в роли парня был вообще кошмарен. Когда он познакомился с Мередит, она ещё училась в школе и была скромницей — он у неё был первым. Она очень стеснялась бывать у нас, а маму так и вовсе, кажется, боялась. И со мной ей было легче общаться, чем с ним — у нас было больше общего, да и я попроще всё же, из меня наследника империи не растили. А ещё Трумен постоянно забивал на неё. Не потому, что ему было на неё плевать, вовсе нет, просто он вообще такой, а в тот момент место в совете директоров его волновало намного сильнее и нужно было любой ценой доказать, что он достоин. Мередит была в него влюблена и долго закрывала глаза на пренебрежение, хотя, вполне возможно, она обычная меркантильная девчонка, жаждущая стать миссис Велмонт — не знаю, но не думаю, что дело в деньгах. — Франк вздохнул, взлохматил волосы — было видно, что он хочет выговориться, но это даётся ему непросто. Я молчала, не желая прерывать откровенность. — В общем, как-то раз Трумен в очередной раз её кинул: позвонил кто-то, сказали об экстренном собрании совета рано утром, и Трумен отправился спать, велев Мередит добраться домой самой. Она расстроилась, и я предложил её подвезти. Ничего такого, Ник, я клянусь тебе, у меня не было никаких неправильных мыслей о Мередит, мы были просто друзьями, понимаешь? Она мне нравилась, не буду скрывать, но просто нравилась. В общем, на полдороги спустило колесо, я не смог открутить гайки и пришлось звонить в сервисную службу. Я предложил Мэр всё же вызвать такси, но она отказалась и осталась со мной. Мы болтали, как обычно, дурачились… Приехавший механик посмотрел на меня как на какое-то ничтожество и за пять минут сделал всё нужное, ну и мы поехали к Мередит. Она предложила зайти помыть руки, я согласился… Мы не планировали ничего такого, понимаешь? Просто так получилось. Потом нам обоим было стыдно, мы избегали друг друга, но поведение Трумена не изменилось, он всё так же ей пренебрегал, и это снова произошло. И снова… — Он вновь замолчал, нервно сплетая пальцы. — Трумен с Шонной косячили почти одновременно. То есть я понимаю, это не оправдывает меня, но я спал с Мэр, когда мы с Шонной были в ссоре. С ней вообще всегда не понятно, чего ждать дальше. Мы ссоримся, и она исчезает, а мне приходится гадать, бросила она меня или просто дуется… Так что секс с Мередит вообще не очень правильно называть изменой…

Он посмотрел на меня и окончательно замолчал, кажется, жалея об откровенности.

— Теперь ситуация предстала в совершенно ином свете, — тихо заметила я, с искренним участием погладив его по плечу.

— И теперь я не урод? — горько усмехнулся он.

— Теперь — нет. Ты просто не любишь Шонну, и в этом нет ничего ужасного… — Он вскинулся, приготовившись возражать, но так ничего и не сказал. — Не буду спрашивать, в порядке ли ты, раз уж до сих пор живёшь у Кэмдена…

Мой голос заглушил резко усилившийся шум стадиона, и мы синхронно повернулись к трибунам.

— Мы пропускаем начало, — отбрасывая воспоминания, Франк взял меня за руку и потащил вперёд, как будто даже радуясь возможности прервать разговор до вынесения «вердикта». — Будем считать, что я всё-таки в порядке.

Я позволила тащить меня, как на буксире, и мы легко преодолели толпу и пару минут спустя уже устроились на своих местах. Вокруг бушевало море воодушевлённых болельщиков, все кричали, скандировали то ли девиз команды, то ли гимн школы — уши закладывало. Франклин быстро отвлёкся от обсуждения своих недостатков и присоединился к болельщикам, тоже что-то крича и размахивая руками, я же пыталась справиться с желанием сбежать туда, где тихо, спокойно и безопасно. Изобразить интерес я бы не смогла, даже если бы мне за это заплатили, однако особенно стараться и следить за лицом не было нужды, никому до меня не было дела — все взгляды были устремлены на поле, где как раз начиналось действо.

Об игре мне нечего было сказать, по правде, я не следила за ней и смотрела то на небо, то на сидящих вокруг людей. Это было первое спортивное состязание, где я присутствовала лично, так что было небезынтересно наблюдать за толпой. Искажённые азартом лица, резкие переходы от восторга к отчаянию — в обычной жизни никто из этих людей не был настолько открыт и эмоционален. Но я не забывала, что должно скоро произойти, и потому расслабиться не выходило.

И поскольку на игре я не сосредотачивалась, телефонный звонок услышала даже в этой какофонии.

«Джастин» — высветилось на экране, и, даже не отдавая отчёта в своих действиях, я отклонила вызов… и сразу пожалела об этом.

Чёрт!

Это было глупо и несправедливо по отношению к парню, который явно не заслуживал такого отношения после того, как идеально вёл себя на нашем не-свидании. Да и просто некрасиво, если уж говорить начистоту.

Кажется, нужно срочно что-то придумать?.. Может, перезвонить?.. Но что я скажу? Да и не услышит он меня в этом шуме…

Общаться отчаянно не хотелось — мысли были совсем о другом.

Несколько минут я пялилась на телефон, уговаривая себя поступить правильно и не находя душевных сил на это. Джастин мне нравился, но продолжать общение с ним я не планировала, считая это неправильным. Может, поведи Дэн и Кэмден себя иначе, я бы так остро не реагировала, но благодаря их вопросам стало совершенно очевидно, что как бы невинно ни проходило наше общение и что бы я сама о нём ни думала, со стороны всё выглядит вполне однозначно. Внутренний голос противился, эгоистично вопрошая, какое мне дело до стороннего мнения, если мне самой понравилось проведённое с Джастином время, и этот диссонанс вызывал недовольство собой и ситуацией.

В конце концов мне удалось уговорить себя и я написала Джастину сообщение, объясняя, где нахожусь и почему не могу разговаривать, и тотчас же пришёл ответ:

«Рад, что ты не решила сбежать. Мне понравился вчерашний вечер. Повторим завтра?»

Губы расползлись в улыбке, и пришлось шикнуть на себя. Это было нечестно. Джастина вроде устраивал дружеский формат общения, но я сомневалась, что его целью было именно это и его надолго хватит. С другой стороны, зачем отказываться от приятной компании сейчас?..

«С удовольствием», — написала и отправила я раньше, чем успела погрязнуть в сомнениях.

Но вот отрешиться от мыслей о Джастине так же легко не удалось, и всю игру я пялилась на телефон, уговаривая себя не отменять встречу, и чуть не пропустила самое интересное.

Стадион взорвался радостными криками, сидящие вокруг ученики моей школы хлопали в ладоши и радостно вопили, поздравляя друг друга с победой, за морем мельтешащих тел поле не было видно, но я и так догадывалась, что там происходит — игроки обнимались, махали фанатам…

Три…

Я напряглась, не зная, как быть. Кроме предчувствий, мне нечего было предъявить в качестве причины волнения. Благодаря Франку я сидела достаточно далеко от поля, к тому же нас отделяла плотная людская толпа, однако я помнила, что Кэмден, Дэн, Карл, Дафна… Да, считай, все мои знакомые расположились в первых рядах.

Два…

Успокаивая себя тем фактом, что по сценарию никто из них не пострадал, я сидела как на иголках, отчаянно пытаясь не броситься к Кэмдену. Иррационально, ведь умом я отлично понимала, что он не один и потому не сможет даже ободрительно сжать мне руку, я всё равно хотела быть рядом с ним в напряжённый момент.

Один…

Шум не смолкал, болельщики начали покидать места и спускаться с трибун, мне стало видно поле…

Сейчас!

Я ошиблась на десяток секунд.

А самих выстрелов даже не услышала.

Сначала победные крики в первых рядах стихли, затем откуда-то издалека прозвучал слитный вздох, а затем крики вернулись, но теперь в них звучала совершенно иная тональность — страх, изумление, неверие.

Радовавшийся вместе со всеми победе наших игроков Франк обернулся на меня с шокированным видом, что-то сказал, но в шуме было невозможно разобрать ни слова, и он понял это и протянул руку, жестами показывая, что надо держаться вместе, чтобы паникующие зрители не сбили с ног. Предосторожность оправдала себя практически сразу — не держи он меня, я бы не устояла. На трибунах начался хаос, все толкались, рвались к лестнице или прыгали через ряды, не обращая внимания на причиняемый другим вред. За криками и треском ломающихся сидений ничего не было слышно; пока все лавиной хлынули вниз, Франк, напротив, тянул меня вверх, и пару минут спустя мы оказались в безопасности на верхнем ряду, и тогда он наконец сказал это:

— Ты чёртова Ванга!

Я не ответила, с ужасом глядя вниз — отсюда открывался прекрасный вид на всё поле. На бегущих прочь игроков, на что-то кричащих членов команды-соперника… и на истекающее кровью тело, лежащее на сочном ярко-зелёном газоне.

По идее, мне не должно было быть так страшно, я ведь заранее знала, что должно произойти, да и не было повода бояться и переживать, поскольку были известны последствия. И всё же спокойствием и не пахло. Пусть мне уже доводилось видеть мёртвые тела, а сейчас ребята были вполне живы, пусть для меня, в отличие от всех этих детей, перестрелка не была чем-то шокирующе-новым из-за того, что росла я в неблагополучном районе, привыкнуть к такому, как оказалось, было невозможно, и воспринимать отстранённо при всём желании не получалось.

Франк так и держал меня за руку, не отводя взгляда от поля. И я потянула его, привлекая внимание.

— Давай уберёмся отсюда. Мы на виду, мало ли, что взбредёт в голову этому психу…

Он непонимающе повернулся, пару секунд смотрел на меня молча, но наконец пришёл в себя и кивнул.

— Чёрт! Ты права.

Однако вместо того, чтобы спуститься с трибун и следом за постепенно редеющей визжащей толпой покинуть стадион, Франк потянул меня на пол между сидениями. Ну… не худший вариант.

— Как думаешь, что произошло? — спросил он, но смотрел уже не на меня, теперь его взгляд лихорадочно метался вокруг.

Мне не нужно было думать, ответ я знала, но озвучить, разумеется, не могла. На самом деле ситуация была настолько простой и до банальности примитивной, что становилось неприятно, что подобное может привести к трагедии. Дай бог бы причина стрельбы была веской, это послужило бы хоть каким-то утешением — но сценаристы решили не усложнять.

Предыстория была показана всего несколькими кадрами, но их было вполне достаточно, чтобы восстановить всю картину.

Вчера вечером капитан футбольной команды школы-соперника Джек Слоун — популярный парень и мечта всех знакомых с ним девушек — отправился погулять по пляжу, чтобы настроиться на предстоящий матч и помечтать о своём светлом будущем. Тренер обещал выхлопотать для него спортивную стипендию в сан-диегском университете, если команда под капитанством Джека выиграет финальный матч, так что парень был отлично мотивирован. Продумывая стратегию завтрашней игры, Джек не смотрел по сторонам и случайно столкнулся с одним из игроков нашей команды. Сначала они сцепились языками, потом принялись толкаться… до драки не дошло потому, что Стефан Данн, наш полузащитник, сильно толкнул Джека и, бросив какую-то гадость упавшему сопернику, ушёл по своим делам не оглядываясь…

А Джек просто не смог ответить — стискивал зубы, чтобы не заорать от боли в подвёрнутой при падении ноге.

После МРТ врачи озвучили приговор-диагноз: разрыв связок. Это ставило крест на всём его будущем. Без возможности играть он лишался спортивной стипендии, а значит, образования вообще, да и карьеру он мечтал строить не опираясь на академические успехи, а в футболе. В общем, из больницы он вышел, пылая ненавистью к миру вообще и Стефану в частности, а поскольку парнем он был уже совершеннолетним и частенько оставался в доме один, некому было его остановить как от покупки спиртного, так и того, чтобы выкрасть отцовский «Смит и Вессон» и отправиться после бессонной ночи творить глупости.

Может, проиграй наша команда, он сумел бы сдержаться и всё разрешилось бы благополучно, но мы победили, и пьяный и оттого почти не чувствующий боли в ноге Джек вышел на поле и открыл стрельбу, целясь, конечно, в первую очередь в Стефана, но попадая и в других игроков, и в тренера, и в выбежавшую поздравить своего парня девушку… и даже в членов своей команды, не успевших покинуть поле.

Сейчас самое страшно уже было позади, однако Джек всё ещё держал оружие в руке и направлял его на растерянных и испуганных игроков. Безымянный тренер команды-соперника был ранен в плечо, но пуля прошла по касательной, не задев важных органов, так что хотя рубашка была залита кровью, чувствовал он себя нормально и имел силы на то, чтобы попытаться уговорить Джека бросить пушку и «не дурить».

Полицейских сирен пока не было слышно, охрана стадиона не спешила вмешиваться, и опасность до сих пор была вполне реальна — никто не взялся бы предполагать, что взбредёт невменяемому от алкоголя и ярости парню.

Зазвонивший телефон заставил облиться холодным потом, мне казалось, что звук разносится на весь стадион, но конечно же это было иллюзией.

— Ты где? — взволнованно спросил Дэн, и несмотря на страх, я почувствовала облегчение и радость: он был в порядке и переживал за меня.

— Мы с Франком на трибунах, — понизив голос, сообщила я. — Нас чуть не снесли, Франк решил переждать.

— Она в порядке, — сказал Дэн в сторону и дальше уже обращался ко мне: — Хорошо, что вы целы. Полиция приехала, не высовывайтесь пока, ладно?

— Ладно, — покладисто сообщила я и с огромным трудом удержалась от того, чтобы не спросить о Кэмдене.

— Тебя подождать?

— Найди Шона, — попросила я, внезапно вспомнив, что мне стоило бы переживать не только за любовника.

— Чёрт! Кит! Я перезвоню, как найду их!

Дэн бросил трубку, а я разулыбалась.

— Ты чего? — удивился Франк.

— Кое-кому очень не повезло со старшим братом, — усмехнулась я, но вспомнила о происходящем на поле и помрачнела. — Что там?

— Всё то же, — сразу поняв, о чём я спрашиваю, без промедления отозвался смотрящий между сиденьями Франк. — Этот псих так и размахивает пистолетом.

— Дэн сказал, полиция уже подъехала.

— Ник, как ты поняла?

Можно было притвориться, что я не поняла, о чём он спрашивает, или ограничиться пожатием плечами, или отмахнуться от вопроса, говорить, если честно, сейчас вообще не хотелось, но я помнила, зачем подняла тему предчувствий, и отступить сейчас — это было бы глупо.

— Я не поняла, — осторожно подбирая слова, после паузы заговорила я. — Так часто бывает: ты что-то замечаешь, но не отдаёшь себе в том отчёта. Однако мозг зафиксировал нечто подозрительное, странное, опасное — что-то. И ты начинаешь непонятно почему волноваться. Неосознанно, ведь именно осознания ещё не произошло. Собственно, это и зовут интуицией. У меня часто бывают такие предчувствия, я привыкла доверять своей интуиции, она меня не подводит обычно. Но если просят объяснений — мне нечего сказать. Я действительно не знаю, в чём дело. Может, пока мы шли, я заметила этого парня в толпе? Или увидела у него ствол? Я не говорю об этом обычно, чтобы меня не сочли психом…

— Я не считаю тебя психом, — улыбнулся Франк, отвлёкшись от происходящего на поле. — Жаль, что моя интуиции тихушница… О, а вот и шериф.

На трибунах нам пришлось просидеть ещё почти час, прежде чем Джек Слоун соизволил опустить оружие и дать себя арестовать. Основная масса зрителей давно разошлась, ничто не мешало парамедикам оказывать помощь пострадавшим. К счастью, погибших не было, однако ранения были весьма серьёзными, и последствия, как я знала из сериала, для двоих ребят окажутся весьма и весьма трагичными… И всё же кошмар наконец закончился, и мы с Франком получили возможность спуститься и уйти без опасности быть подстреленными.

На почти опустевшей парковке ждал Дэн, не замечавший нашего приближения вплоть до того самого момента, пока Франк не хлопнул его по плечу. Дэн натурально подпрыгнул от неожиданности, а затем облегчённо выдохнул.

— Никки! — Шон выскочил с заднего сиденья «БМВ» и кинулся меня обнимать.

— Он не позволил уехать, — объяснил невыполненное обязательство Дэн.

Я лишь кивнула, обнимая брата.

— Роб в больнице, — сообщил Дэн, подождав, пока приступ нежности моего брата пойдёт на спад, — да и не думаю, что после такого он будет способен принимать гостей. Карл к себе позвал. Ты как?

— Я в порядке, — честно ответила я и пожала плечами, — но как-то не уверена, что в настроении куда-то идти. Пожалуй, я лучше домой. Шон, ты как, со мной или с Дэном?

— С тобой, — быстро выбрал тот, переглянувшись с молчаливым Китом, и я поняла, что решение он принял задолго до того, как я задала вопрос.

И додумалась спросить:

— А вы сами-то в порядке?

Мальчишки одинаково потупились, и я посмотрела на Дэна.

— Они ничего не видели, — успокоил он. — Я спрашивал…

— Нам всё загородили вскочившие с мест семиклассники, — то ли пожаловался, то ли просто констатировал Кит. — Мы даже толком испугаться не успели.

— К миссис Арчер походить придётся, — предупредила я и махнула рукой на свою машину. — Поехали. Дэн, спасибо, что присмотрел.

Тот пожал плечами, мол, не о чем говорить, и улыбнулся. Я попрощалась с Китом и Франком, и мы с Шоном наконец поехали домой. Закончившаяся пятая серия порадовала соответствием сценарию, а до шестой было ещё далеко.

Кэмден позвонил через час, когда мы с Шоном уже были дома и даже успели успокоить узнавшую о стрельбе и перепугавшуюся за нас маму.

— Знаю, что ты в порядке, — после приветствий сказал он, — но я должен сам в этом убедиться.

— И что это значит? — непроизвольно улыбнулась я.

— Ты можешь приехать ко мне или я приеду к тебе.

— Кэм!

— Никки, мы же друзья, в этом нет ничего странного, — убеждённым тоном перебил он. — К тому же у меня сейчас Франк с Дэном, твоё присутствие ни у кого не вызовет вопросов: день сегодня был непростой, это нормально — хотеть быть в компании друзей.

— Ты меня почти уговорил, — честно сказала я и вздохнула. — Но это неправильно.

— Никки…

— Я подумаю. Может быть, приеду.

— Никаких «может быть». Я буду тебя ждать.

Отложив телефон, я задумалась, какой придумать повод для встречи, но все казались слишком нарочитыми или, на мой взгляд, выставляли меня навязчивой. Общение с Дэном воспринималось совершенно иначе, и я сама понимала, что зря позволяю себе эти мысли — это я знала, что между мной и Кэмденом что-то есть, а со стороны в дружеском визите не было ровным счётом ничего особенного.

— Ник, ты можешь меня отвезти к Киту?

Словно в ответ на мои мысли Шон тут же предоставил мне отличный повод позвонить Дэну, а там и до приглашения в дом Кэмдена недалеко.

— Я думала, ты сегодня останешься. — Пусть и хотела я использовать младшего брата в качестве повода, о его интересах тоже не забывала. — Я ошиблась? Ты не изменил мнения по поводу Брайана?

Шон был недоволен поднятой темой, это читалось по его лицу, однако ни отмахиваться от вопроса, ни огрызаться не стал, напротив, вошёл в комнату и прикрыл за собой дверь.

— Я не знаю, — откровенно сказал он, переступая с ноги на ноги и смотря на свои руки. — Наверное, всё же изменил, но… — он поднял взгляд и горько усмехнулся. — Этого недостаточно. Ник, я понимаю, что моё поведение тебя злит и расстраивает родителей, может, оно глупое, но…

— Оно не злит меня, — перебила я, подошла, взяла Шона за руку и потянула к кровати, а когда мы оба сели, обняла его за плечи и прижала к себе. — Я волнуюсь за тебя. И ты же помнишь, пока я считала, что от Брайана может исходить угроза, разве противилась тому, чтобы ты жил у Кита? Но сейчас всё не так, Шон, Брайан доказал, что рядом с ним можно не волноваться о… хотя бы о здоровье, насчёт велосипеда не скажу.

— Ты смеёшься надо мной! — обиженно воскликнул он и попытался отстраниться, но я не пустила.

— Не над тобой, Шон. Но если не смеяться над ситуацией, то останется только плакать, а этот вариант мне не нравится. Ладно, иди поговори с мамой — после сегодняшнего она вполне может отказаться от своих либеральных взглядов на твой досуг. Я позвоню Дэну, скажу, что мы приедем.

Как я и ожидала, Дэн сразу же позвал к Кэмдену:

— …Да просто не хотелось после всего этого одному оставаться. Приезжай, Ник. Ну хоть фильм посмотрим вместе. Приедешь?

— Приеду, — улыбнулась я. — Франк нас зовёт попугаями-неразлучниками, ты в курсе?

— Пойду столкну его в бассейн, — рассмеялся Дэн, велел мне поторопиться, и, за мгновение до того, как связь оборвалась, я успела услышать, как он крикнул: — Франк! Я иду тебя топить!

Рассмеявшись, я покачала головой и занялась сборами. Пусть я и иду к друзьям — просто поболтать или посмотреть фильм, — ради Кэмдена хотелось выглядеть отлично.

Как я и предсказывала, мама не хотела отпускать Шона, они заспорили, и я наконец дала себе труд задуматься над ситуацией. Стрельба на школьном мероприятии — это событие из ряда вон. Конечно, все были напуганы, но… Только пока находились в реальной опасности в непосредственной близости от стрелка. Вот, например, Шон. Для него не случилось ничего ужасного. На стадионе он испугался, это правда, но сейчас, по прошествии пары часов, уже не думал о случившемся. Он не был так уж травмирован, и когда завтра психолог начнёт давить и выспрашивать о его чувствах — вот тогда его может догнать и напугать осознание. Со мной всё было ещё неоднозначнее. Зная и ожидая нападения, я всё равно испугалась, но это больше походило на визг в комнате страхов, чем настоящий испуг.

— Мам, пусть идёт, — положив руку на плечо горячащегося брата, я сжала пальцы, заставляя его замолчать. — Шон хочет отвлечься, не стоит ему мешать.

Она посмотрела на меня с недовольством, но спорить больше не стала, признав справедливость замечания, лишь сказала:

— Я договорюсь с миссис Арчер на завтра.

Шон закатил глаза, но мои пальцы на плече остановили возражения, и он промолчал.

По дороге мы не возобновили неприятную тему — ни одну из них, — и доехали почти в молчании. Миссис Морисен сегодня была бледнее обычного, видимо, тоже испугалась за детей, но при нашем появлении улыбнулась вполне искренне и, пропустив в дом Шона, придержала меня за руку, а когда мы остались одни, поблагодарила — Дэна она прекрасно знала и потому понимала, что без моего напоминания он бы и не вспомнил о том, что младший брат нуждается в нём.

Было неловко, и я поспешила сбежать.

Как было уже ни раз, открывший дверь Кэмден, даже не здороваясь, сразу же втянул меня в поцелуй.

— Я в порядке, — улыбнулась я, обнимая его и отвечая на поцелуй.

— Знаю, — прочувствованно кивнул он и снова прижал меня к себе.

Он не сказал, что испугался за меня или что хотел бы оказаться в тот момент рядом, но это читалось по его лицу.

— А ты сам в порядке? — спросила я после поцелуя, оттягивая момент, когда нужно будет отстраниться и отпустить его. — Вы все в первых рядах же сидели.

— Нормально.

— Кэм.

Он хмыкнул, обнял меня крепче, быстро поцеловал и отстранился.

— Не буду притворяться, что мы не испугались, — он махнул рукой, приглашая продолжить разговор не наедине, и мы двинулись в гостиную, — но паника обошла стороной. Стрелявший стоял так, что на нас не было направлено оружие, но, конечно, мы поспешили убраться просто на всякий случай.

— Сбежали, — вставил Дэн, услышавший последнюю фразу, — благо с первого ряда это сделать было проще всего.

— И правильно сделали, — оценила я. — Но я спрашивала не о физической целостности.

Парни помрачнели, однако откровенничать о чувствах никто не пожелал, и тему мы закрыли, заговорив о стрелявшем и причинах, побудивших его взяться за пистолет. И я ничуть не удивилась, когда Франк упомянул мои «предчувствия».

Про фильм мы так и не вспомнили — меня принялись расспрашивать о других «предчувствиях», и ненадолго я даже пожалела, что вообще подняла эту тему с Франком, однако ни Кэмден, ни Дэн не смеялись над моей мнительностью… но и не поверили до конца, что дело было не в самом обычном совпадении. Упорствовать я не стала, уступив — камни были разбросаны, теперь нужно было ждать, пока не настанет время их собирать.

— Какие планы на уик-энд?

Тема стрельбы была исчерпана, и на другие мы переключились даже с радостью. Однако вопрос заставил напрячься. Предложение Кэмдена сбежать вдвоём, прикрывшись пятничной экскурсией, я помнила отчётливо, как, впрочем, и свои возражения. Приглашение он не повторял, и сейчас как магнитом тянуло посмотреть на него, вот только это не имело смысла: он отлично умел прятать эмоции и притворяться, я бы всё равно ничего не увидела сверх того, что он сам желал продемонстрировать. А потому я ограничилась пожатием плечами, заметив:

— Никаких. С университетом я определилась, Сан-Диего не привлекает… Буду ждать ответ из Стэнфорда, а дополнительный выходной посвящу учёбе.

— Ни-и-ик! — разочарованно протянул Франк, и я повернулась сначала к нему, а затем наконец получила повод посмотреть на Кэмдена. — Это же скука смертная!

Но продолжить ему помешал звонок. Франк мгновенно помрачнел, и мы все непроизвольно замолчали.

— Привет, мам. Да, конечно… О, извини, я не подумал… Хорошо… Ладно, созвонимся. — Франк отложил телефон, обвёл нас рассеянным взглядом и вдруг широко улыбнулся: — На уик-энд у нас есть планы! Мать берёт Трумена с собой и летит на Восточное побережье. С пятницы дом в моём полном распоряжении!

— То есть моя гостевая наконец освободится, — подколол Кэмден, и Франк счастливо засмеялся:

— Ага! Причём есть вероятность, что не временно: Трумен, скорее всего, останется в Вашингтоне, а значит, мне больше не придётся искать убежище и я смогу снова жить дома.

— Может, тебе стоит хотя бы извиниться? — подала я голос. Парни осуждающе нахмурились, считая, что Франк не готов обсуждать эту тему, но я не отступила: — Что? Он накосячил и должен извиниться. Для прощения рано, само собой, а вот для признания вины время подходящее.

Дэн открыл рот, но Франк не дал ему произнести ни слова, коротко предупредив:

— Ник в курсе. — Помолчал, изучающе глядя на меня, и со вздохом спросил: — Ты правда считаешь, что мне стоит это делать сейчас?

— Он твой брат, — твёрдо произнесла я. — На то, чтобы простить тебя, ему точно потребуется больше времени, чем две недели, но одно дело, злиться на брата, а другое, считать, что тот тебя ненавидит, и ненавидеть в ответ.

Он кивнул, хотя убеждён не был, но хотя бы спорить не стал, и я решила оставить эту тему и повернулась к Кэмдену:

— Сделаешь мне чай? Не успела пообедать — мама как раз узнала о стрельбе, когда мы приехали домой, было не до еды.

— Конечно! Можем поискать что-нибудь перекусить. Или пиццу закажем? Парни, вы как?

Дэн взял на себя заказ пиццы, а мы с Кэмденом прошли на кухню… и стоило только нам завернуть за угол, откуда нас не было видно, как он тут же изменился. Улыбнулся, коснулся руки, погладил по плечу и как-то совершенно естественно притянул к себе, целуя в висок.

— Чёрный или зелёный? — спросил он спокойно, как будто в этой нежности не было ничего необычного и мы имели на неё право.

— Зелёный, — выбрала я, боясь испортить момент вопросами и просто наслаждаясь.

— Значит, от экскурсии ты решила отказаться, — констатирующим тоном произнёс он через минуту, щёлкнув кнопкой чайника.

— Разве ты не…

— Нет. — Он обнял меня обеими руками, и мне пришлось прогнуться в пояснице, чтобы задрав голову видеть его лицо. — Я сказал, чего хочу.

— Извини. Мне показалось, что ты передумал.

— Вовсе нет. Но если это действительно недоразумение… Первая половина дня в нашем распоряжении. — Он напрягся, и я даже не удивилась, когда мгновение спустя он разжал руки и отодвинулся — услышал приближающиеся шаги, которые я сама засекла намного позже. — Молоко? Сахар?

— Да, спасибо. Дэн? Тоже решил выпить чаю?

— Можно, но я не за тем. Франк предложил тайскую еду заказать вместо пиццы.

Мы не возражали. Момент был разрушен, однако договорённость достигнута, и вскоре мы вновь собрались вчетвером в гостиной. Болтали, смеялись, ели… Недавняя трагедия не омрачала ни мысли, ни настроение, ни планы на будущее.

И всё же забыть о стрельбе не получалось. За несколько часов, что прошли с того момента, когда на футбольном поле появился Джек Слоун и открыл стрельбу, эмоции немного улеглись, те, кто не пострадал, успели прийти в себя и теперь спешили узнать, как дела у друзей и знакомых. То и дело у кого-то из нас звонил телефон, и раз за разом звучали одинаковые слова: «Я в порядке», «нет, не знаю, кто пострадал», «конечно, ты тоже звони, если что-то узнаешь». И каждый новый звонок портил настроение, заставлял чувствовать даже не вину выжившего, а просто ощущать себя эгоистом — потому что мы сами никому не звонили и ни о ком не беспокоились.

Деталей случившегося или какой-то новой информации ни у одного из звонивших не было, по-прежнему не было известно ни количество пострадавших, ни тяжесть их ранений — парням хватило того, что никто из близких не пострадал, я же вовсе предпочитала отмалчиваться.

А ещё меня приятно удивило число тех, кому было не всё равно, в порядке ли я. И если беспокойство той же Эбби было вполне ожидаемо, вопросы одноклассников закономерны, а звонок Джастина напрашивался из-за совместных планов на следующий день, то десяток других людей, позвонивших с тем же вопросом несмотря на то, что мы совсем недавно познакомились и начали общаться более тесно, чем «привет-пока», как предпочитала Доминик, — это не могло не порадовать.

В числе звонивших была и Дафна, вполне натурально изобразившая переживания.

— Хорошо, что ты отказалась сесть в первом ряду, — облегчённо сказала она, услышав моё «в порядке». — Не знаешь, Дэн не пострадал? Он в порядке?

Я перевела на него взгляд, задавшись вопросом, чьё благополучие Дафну интересовало на самом деле, но ответила кратко:

— Да, в полном.

Мы немного помолчали, она поняла, что на разговор я не настроена, и простилась.

Говорить Дэну, что бывшая девушка спрашивала о нём, я не сочла нужным, зато увидела перемену во Франклине, на которого сейчас никто не обращал внимания и который потому позволил себе не притворяться весёлым и беззаботным.

— Ты чего?

Он вздрогнул, изобразил улыбку, явно намереваясь солгать, но Кэмден не позволил:

— Франк? Все свои, не лыбься, как на приёме матери. Что с тобой?

Тот сразу выдохнул и погрустнел.

— Да вот подумал: стольким не всё равно, жив ли я, а Шонна даже не позвонила.

Никто из нас не нашёлся с комментариями. Шонны не было на матче, однако прошло уже несколько часов, вся Америка уже знала о произошедшем в нашей школе ЧП — с её стороны молчание было громче слов.

— Ну и забей на неё! — решительно хлопнул себя по колену Кэмден. — В ссоре вы или нет, но даже не проверить, как ты…

— Он прав, — поддержала я. — В таких ситуациях обиды отходят на десятый план. Вон, Дафна мне позвонила же… — я поняла, что проговорилась, и недовольно закончила: — Чтобы выяснить, как Дэн.

Тот удивлённо уставился на меня, но следующий вопрос Франка заставил его забыть о моих словах и воззриться на него:

— Кстати, что у тебя с Дафной, Дэн?

— Ничего, — медленно и чуть ли не по слогам ответил тот и бросил на меня быстрый взгляд, видимо, испугавшись, что я рассказала кому-то о том, что они переспали. — Ничего у меня с ней! Почему ты спрашиваешь?

— Да успокойся, — фыркнул Франк, не понимая причин его волнения. — Я просто спросил.

— Если ты намекаешь… — запальчиво начал Дэн, и Франк вытаращился на него:

— Да ни на что я не намекаю! Всего лишь хотел спросить Ник, не согласится ли она привести какую-нибудь подружку на пятничную вечеринку.

Дэн шумно выдохнул, я хмыкнула и широко улыбнулась:

— У меня весьма скромный выбор подруг, и все кандидатки будут без колебаний забракованы Дэном.

— Ну так не для него же, а для меня подружку! — уточнил Франк, а Кэмден рассмеялся:

— Подруги Ник предпочитают Дэна, смирись, друг. Что Дафна, что Эбби…

Дэна перекосило, а мы рассмеялись.

— Хочешь, я напишу Саммер? Она вроде не прочь со мной поближе сойтись.

Франк радостно закивал, и я без промедления написала сообщение. Сначала, конечно, спросила, в порядке ли она — сегодня это был самый популярный вопрос, а получив уверения, что она не пострадала, пригласила в дом Велмонтов в пятницу… И получила отказ.

— Прости, Франк, но либо я переоценила себя, либо Саммер недооценила тебя, однако она отказалась.

— Смирись, друг, через Никки ты никого не подцепишь, — утешительно похлопал его по плечу Кэмден, и мы принялись обсуждать, кого ещё можно позвать, периодически отвлекаясь на очередной звонок.

Но конце концов поток звонков прекратился, мы спокойно пообедали и по привычке заговорили об учёбе… И до следующего утра я не вспомнила о событиях пятой серии, отметив лишь, что Кэмден предпочёл провести этот день с друзьями и мной, а не со своей девушкой.

Никто не удивился, когда вместо первого урока нас погнали в общий зал. Вчерашние события были слишком громкими, чтобы отмахнуться от них, и собрание было вполне логичным шагом — сообщить волнующие всех подробности о состоянии пострадавших, напомнить о возможности посетить психолога, успокоить, наконец…

Жертв оказалось много. В сериале говорилось лишь о тех, кого подстрелили, но паническое бегство с трибун тоже нельзя было сбрасывать со счетов, так что на Джека Слоуна повесили всё: начиная с незаконного владения оружием и заканчивая покушением на массовое убийство.

Поскольку всё произошло не в здании школы и виновник учился не здесь, занятия решено было не отменять: в стрессовых ситуациях стабильность оказывала благоприятное воздействие. Директор Эднер говорил долго — слова сочувствия, осуждение, предупреждение и обещание недопущения повторения, — всё то, что было уместно говорить в сложных ситуациях, дежурные слова, клишированные реплики, цитаты. Не забыл он и о психологе, многословно уговаривая не пренебрегать помощью специалиста, который сможет помочь пережить трагедию. Возможно, среди нас и были те, кто действительно нуждался в помощи и психотерапии, однако даже им было скучно всё это слушать, и когда нас наконец отпустили на уроки, облегчение испытали все.

— Я всё понимаю и очень вам сочувствую, вчерашний день был просто кошмарным, но, ребята, конец года, некуда откладывать. Мы готовились к ярмарке несколько месяцев, и отменять её теперь просто несправедливо по отношению к вложенным усилиям!

Школьная ярмарка, о которой я, разумеется, знать не знала, оказалась неприятным сюрпризом как раз потому, что Доминик была в составе организаторов и должна была отвечать… Была бы я ещё в курсе, за что именно.

Учительница английского, верно поняв, что после собрания сосредоточиться на теме урока удастся не всем, решила проверить, как обстоят дела с подготовкой к ярмарке, однако моя надежда узнать из этого обсуждения что-то полезное, провалилась. И когда очередь дошла до меня, мне нечем было порадовать мисс Симс — с марта месяца, когда я заняла место Доминик, для ярмарки не было сделано ничего.

— Боюсь, я…

— У нас всё почти готово! — перебила меня Дафна с широкой улыбкой.

Возражать я не стала, но повернулась к ней с вопросительно поднятой бровью, и Дафна мне подмигнула. Значило ли это, что задание у нас было совместным, и она сделала и мою часть работы, или же означало готовность помочь закончить всё в срок, я не знала, а вот в том, что Дафна использует эту ситуацию к своей выгоде, не сомневалась. Оставалось дождаться конца урока и выяснить, что именно она задумала.

Я сама к ней подошла, когда прозвенел звонок, и Дафна просияла.

— Никки, привет! — она быстро сложила вещи в сумку и взяла меня под руку. — Я на прошлой неделе принесла плакаты в дом, растяжки нужно лишь прогладить, всё же с зимы свёрнутыми лежали, и можно отдавать мисс Симс. Ты поможешь? Давай встретимся сегодня…

— Извини, у меня планы на вечер, — перебила я, скрывая облегчение, что Доминик всё сделала сама и заранее, избавив меня от ненужной работы в не самой приятной компании.

— Ну тогда завтра, — легко улыбнулась Дафна.

Я вздохнула.

— Даф, не подумай, что я нарочно, но на завтра у меня тоже есть планы. И на субботу. Это не значит, что я отказываюсь тебе помочь, просто…

— Ты завела новых друзей, я понимаю. — Спокойствие далось ей нелегко: тон был ровным, а вот в глазах полыхала обида. Я оценила её выдержку. — Ничего страшного, я могу сама справиться.

— Не новых, — возразила я, невольно чувствуя себя виноватой за отказ и то, что не ценю её старания. — Просто ты с ними не ладишь.

Дафна оглянулась — в кабинете мы были не одни, конечно, но в непосредственной близости никто не стоял и подслушать нас был некому. Поэтому она и решила не отмалчиваться.

— Никки, я очень по тебе скучаю. Понимаю, ты ещё обижена на меня, но, пожалуйста, дай мне всё исправить. Я прислушалась к твоим словам. Честно. И я стараюсь.

— Я вижу, — с улыбкой кивнула я.

— Тогда почему?..

— Это не была отмазка, Даф, у меня действительно есть планы почти на каждый вечер. И я не озвучила их как раз из нежелания задевать тебя.

— Я не цепляюсь к тебе насчёт Дэна, — почти что похвасталась она.

— Да, я оценила это вчера.

Мы замолчали, но я видела, что она с трудом сдерживается от желания что-то спросить, и решила задать вопрос сама:

— Ты правда хочешь помириться или это такой способ вновь войти в окружение Дэна?

Она дёрнулась, её глаза широко раскрылись…

— Только не ври, что тебе нет до него дела, — предвосхитила я ложь. — Я знаю, что ты с ним спала. Признаться, сначала я подумала, что ты так поступила назло — ты ведь не поверила, что мы с ним просто друзья. Но потом поняла, что ты не стала бы этого делать, не будь у тебя к нему чувств. Так ради кого ты стараешься? Ради меня или всё же ради него?

— Ради тебя, — без промедления и не пряча глаза решительно сказала она.

— Но к Дэну у тебя всё же остались чувства. — Теперь она потупилась. — Это нормально, вы долго были вместе.

— А вы и тогда были друзьями, — пробормотала она, кажется, наконец-то в полной мере осознавая, какие у нас с Дэном отношения. — Ты думаешь, мы сможем помириться?

— Я не знаю, — искренне ответила я. Такая Дафна не вызывала негативных эмоций, а потому и расстраивать её совсем не хотелось, но пусть правду говорить мне было не с руки, лгать всё же не решилась. — Но мне не кажется, что Дэн поверит, что ты изменилась. Не так быстро уж точно.

— А ты? Ты поверишь?

— Нет, — снова честно сказала я и утешительно добавила: — У меня меньше причин для обид, чем у него, но ты и в мой адрес говорила гадости, сильно ударившие по репутации. Да и потом, у тебя же теперь новая лучшая подруга…

— Ты о Софии? — изумилась Дафна и презрительно скривилась. — Моя подруга ты, Ник.

— Я была твоей подругой, — уточнила я и улыбнулась. — Извини, мне пора на следующий урок… — Дафна покорно кивнула, и я уже шагнула к двери, но в последний момент остановилась и обернулась. — Франк в пятницу устраивает вечеринку, вы с Софией можете прийти.

— Ты уверена? — вспыхнувшая в глубине глаз радость потухла под гнётом неуверенности. — Велмонт никогда меня не жаловал.

— Зато меня он жалует, — успокоительно улыбнулась я и уверенно повторила: — Приходите. Я напишу насчёт времени. А сейчас мне вправду пора.

Франка я предупредила прямо на следующем уроке, написав ему сообщение.

«Пригласила Дафну (не говори Дэну, он меня убьёт), она приведёт Софию».

«Ты лучшая!» — тут же ответил он, сопроводив краткий текст кучей смайликов.

По правде, видеть Дафну на вечеринке мне не слишком хотелось. С одной стороны, я действительно не верила, что она так быстро смогла измениться, и потому не ждала от неё приятного поведения: сейчас, лишённая привычной компании, она могла чувствовать себя неуверенно и одиноко даже рядом с Софией, но на вечеринке её истинная натура вполне может взять вверх, и тогда вместо скромницы мы получим стерву, которая легко и непринуждённо испортит настроение и мне, и Дэну. Но с другой стороны, я не видела причин, чтобы нарочито изолировать её. Дэн не маленький, он вполне способен справиться с присутствием бывшей девушки в непосредственной близости, а что до их отношений… Сценарий был однозначен в этом вопросе, решительно опровергая возобновление любовной связи, а остальное было некритично: либо они смогут нормально сосуществовать в одной компании, и это будет неплохо; либо разругаются, и тогда Дафны станет меньше и в моей жизни; либо же они снова переспят, что Дэну не будет лишним, раз уж альтернативу он пока не нашёл. Ну а я за себя сама смогу постоять. В общем, никаких минусов приглашение не сулило, и я могла расслабиться и заняться своими делами.

А подумать мне было о чём.

Встреча с Джастином, упорно именуемая и им самим, и Дэном, и даже моей мамой свиданием, заставляла нервничать в том числе и потому, что двое последних игнорировали мои заявление о том, что это никакое не свидание — если мать и лучший друг не воспринимали мои слова всерьёз, как я могла надеяться, что едва знакомый парень поступит иначе? И всё же я так и не отменила встречу и даже провела перед зеркалом лишние полчаса в извечном женском стремлении выглядеть лучше.

Джастин подъехал минут за десять до назначенного времени — я увидела его «Сузуки» через окно, — однако написал минута в минуту, вызвав непроизвольную улыбку. Причин заставлять его ждать не было, и, посмотрев на своё отражение в дверце шкафа, я решительно поднялась из-за стола.

— Может, пригласишь парня в дом? — ненавязчиво предложила мама, притворяясь, что ей не очень интересно. — Хотелось бы знать, с кем ты ходишь на свидания.

— Это не свидание, мам, — уже привычно огрызнулась я, чмокнула её в щёку и помахала рукой, ничего не ответив на предложение.

Джастин, уже как обычно, стоял перед машиной и наблюдал за моим приближением. Вроде в этом не было ничего странного, я же к нему шла, логично, что он смотрел на меня, и всё же я чувствовала, с каждым шагом испытываю всё более сильное иррационально смущение.

— Привет, — надеясь, что хотя бы не покраснею, пролепетала я.

— Отлично выглядишь, — улыбнулся он и открыл для меня дверь.

Это позволило скрыть эмоции — на смену смущению пришло раздражение. Потому что в его глазах был тот самый мужской интерес, что я напрасно высматривала на лице Кэмдена, когда мы были не наедине. Тот самый, что я не хотела видеть на лице Джастина, специально несколько раз повторив, что не заинтересована в отношениях и ищу максимум дружбу.

Сама виновата.

Голос здравого смысла не улучшил настроения, потому что был прав. Чего я ждала? Чему удивляюсь? В конце концов, какой смысл лгать самой себе, разве не на такой эффект я рассчитывала, прихорашиваясь? Хотелось ответить отрицательно, но это не было бы правдой. Несомненно, у меня не было цели соблазнять Джастина, и всё же в прошлый раз я была самой собой — не накрашенная, в домашней одежде, а теперь зачем-то и косметикой воспользовалась, и волосы уложила, и обтягивающая одежда больше привлекала внимание, чем скрывала — у Доминик другой просто-напросто и не было. Мне нравилось нравиться, нравилось быть красивой; для себя, для Кэмдена… Но получалось, что и для Джастина тоже.

— Я рад, что ты не отменила наше свидание, — на миг коснувшись моего колена, он завёл машину и отъехал от моего дома. — Ужасное происшествие, ты как?

Я уверила, что в полном порядке и никто из моих друзей не пострадал, но сразу сменить тему не вышло, и вскоре я поняла, почему — Джастин был знаком со стрелком.

— Я же тоже занимался футболом, мы частенько играли против их школы, так что с Джеком нередко пересекались.

— Я не знала, — только и смогла сказать я, поражённая совпадением.

Оказалось, что Джас занимался футболом с самого детства, занимая позицию нападающего и показывая отличные результаты, пока в прошлом году его приятель не получил серьёзную черепно-мозговую травму на игре. Сам Джастин не придал бы этому никакого значения, футбол — контактный спорт, так что кровь, переломы и выбитые зубы игроков никогда не смущали, но вот его родители были не так недальновидны. И в итоге с Джасом провели серьёзную беседу о будущем, по итогам которой тот осознал свои реальные перспективы в спорте и бросил команду, сосредоточившись на учёбе.

— Я люблю футбол, но игра для меня всегда была просто хобби, в профессионалы я не рвался, — закончил он рассказ. — А ты чем-то увлекаешься?

В шкафу Доминик не было никакой командной формы, да и занимайся она чем-то, с меня бы давно спросили за прогулы, так что даже не зная правильного ответа на вопрос, я уверенно покачала головой.

— Тоже сосредоточилась на учёбе.

Джастин щёлкнул поворотником, и я поняла, что мы снова приехали к океану — но в другое место.

— Как насчёт прогулки?

— С радостью! — без притворства улыбнулась я.

Как и в первый раз, мы прекрасно провели время за дружеской беседой, выпили кофе в небольшом открытом ресторанчике на набережной, погуляли вдоль берега по заасфальтированной дорожке, по-над которой рос аккуратно выстриженный кустарник; за весь вечер лишь упоминание стрельбы можно было отнести к неприятному, но эту тему невозможно было обойти, а в остальном это было… идеальное, чёрт возьми, свидание.

И единственное, что меня напрягало, так это взгляды Джастина, по которым было очевидно, что его намерения не совсем чисты. Но придраться было не к чему: он был галантен, обходителен и вежлив, не пытался сократить дистанцию, не делал намёков, и только глаза его выдавали. Ну да за взгляды не казнят.

Когда стали сгущаться сумерки, он заметил, как я проверила время, и без дополнительных просьб двинулся к машине.

— Ты любишь вино?

— По правде, не очень, — смущённо призналась я, догадавшись, что он хочет пригласить меня на посещение какого-нибудь дегустационного зала — одного из самых распространённых видов досуга в Вентуре. — Выпить бокал вина я могу даже с удовольствием, но знатоком и ценителем не являюсь.

— Понятно. А как ты относишься к велосипедам?

— Велосипедам? — изумилась я и не удержалась от улыбки: — Сто лет не каталась!

— Ну, тогда я знаю, чем мы займёмся в следующий раз, — обрадовался он.

— И чем же?

— Это будет сюрпризом, — мягко отказал в ответе Джастин и, тормозя перед моим домом, улыбнулся. — Я отлично провёл время, — он вышел, чтобы по-джентльменски открыть мне дверь машины, и когда я тоже вышла, добавил: — Спасибо за прекрасный вечер.

Он снова не сделал даже попытки меня поцеловать — чем и заслужил согласие на следующую встречу несмотря на то, что сейчас его глаза были ещё красноречивее, чем несколько часов назад, когда мы только увиделись.

— И тебе спасибо.

По законам жанра в этот момент поцелуй просто напрашивался, и потому я не стала испытывать судьбу и, бегло улыбнувшись, махнула рукой и зашагала к дому.

Джастин был чертовски хорош, но моё отношение к нему за эти две встречи ничуть не изменилось — он мне нравился, я признавала, что он весьма привлекателен, но как парень он по-прежнему не был мне интересен.

Мама разговаривала по телефону, поэтому я не стала мешать и прошла на кухню, решив сделать чай. Время было непоздним, готовиться к урокам не хотелось, а заняться было решительно нечем. Расслабленно сидя с чашкой «Эрл-Грея», я смотрела в окно и лениво размышляла о будущем, пока не появился Брайан, а следом и мама.

— Папа не приедет на выходные — приболел. Завтра я сама к нему поеду.

— Всё в порядке?

Мама расстроенно развела руками:

— Тест на ковид отрицательный, но температура высокая. Вы тут сами справитесь?

— Ну разумеется!

Отсутствие родителей было мне на руку: уходить с вечеринки в детское время совсем не хотелось, а обсудить с ними снятие ограничений я так и не удосужилась. Наверное, если бы я задержалась, они ничего мне не сказали бы, но гарантий не было, а ссориться мне совсем не хотелось. Но раз их не будет…

— Можешь пригласить своего парня, если хочешь, — предложил Брайан, когда мама ушла. — Я не буду отсвечивать или вовсе пойду погуляю.

— У меня нет парня, — машинально сказала я.

— Ник, это твоё личное дело, но я же не слепой. Ты сбегаешь в ночи, не бываешь дома по вечерам… Да и мама видела джип, на котором за тобой заезжают уже не первый раз. Не хочешь говорить — ладно, но не ври.

Я уже открыла рот для гневного ответа, когда осознала смысл его слов. Я не врала, парня у меня действительно не было, но зато был Кэмден, встречи с которым действительно наводили на мысль, что я хожу на свидания. И да, это даже не вспоминая о Джастине.

И потому я промолчала.

* * *

Отключив будильник с вечера, я наконец отлично выспалась и спустилась на завтрак почти в десять утра. Дом был тих и пуст — впервые. На холодильнике, прижатый магнитом, висел лист бумаги, из которого я узнала, что мама уехала к отцу вместе с Шоном и вернётся не раньше вечера воскресенья или даже утра понедельника. Брайан уже ушёл на работу, и дом был полностью в моём распоряжении.

Позавтракав, я поднялась обратно в комнату и немного растерянно огляделась, жалея, что не поехала на экскурсию в Сан-Диегский. Праздность не была мне свойственна, однако Доминик не нужно было каждый день бежать на работу, и потому никаких откладываемых на потом дел у меня не накапливалось. Разве что книжная ярмарка… Но общаться с Дафной не тянуло, и после недолгих колебаний я набрала номер Эбби.

Слова Франка о подругах заставили задуматься над тем, как я живу. Меня всё более чем устраивало, мужское общество всегда нравилось мне намного больше, проводить время с друзьями было приятнее, чем с подругами, к тому же я помнила, что в Стэнфорде будут Дэн и Кэмден, а не Дафна и Эбигейл. Да и то, какие у Дэна были отношения с обеими подругами Доминик, тоже нельзя было сбрасывать со счетов. И всё же, наверное, со стороны моё поведение могло вызывать вопросы.

С первой же встречи у меня был миллион вопросов в Эбби, задать которые Доминик не могла просто потому, что наверняка знала на них ответы. Но я не была Доминик и ответов не знала, а потому хотя и болтала с Эбби по телефону достаточно часто, на встречи не слишком охотно соглашалась. Предостережения насчёт её неадекватности и знакомство с Эваном, а главное, последовавшие рассказы Дэна, Брайана и Кэмдена кое-что прояснили, но они же породили новые вопросы, и я так и не придумала способа, как узнать на них ответы. И сейчас, впуская Эбигейл в свой дом, снова спрашивала себя: могу ли я как-то подвести беседу в нужное мне русло и выяснить наконец правду о том, почему она не ходит в школу, с кем помимо меня общается, что планирует и, наконец, как относится к Дэну.

Мы отлично провели время, болтая обо всём на свете, но озвучить свои вопросы я так и не нашла повода. Эбби дала его сама.

— Можем, вечером погуляем по пляжу?

— О, я не… — я запнулась, посмотрела на неё и наконец решилась. — Я иду на вечеринку. И я позвала бы тебя с собой, но… — Она отвела взгляд, и пришлось надавить: — Почему ты так реагируешь? Дело в Дэне? — Она снова промолчала. — Эбби, поговори со мной.

— Ты и так всё знаешь, — пробормотала она под нос.

— Ничего я не знаю! Столько времени прошло, всё могло сто раз измениться!

Но ничего рассказывать она не стала, ограничившись отказом посещать общественные мероприятия и тем более пересекаться с Дэном. И по её виду было более чем понятно, что давлением тут ничего не достичь — она замкнётся и просто перестанет общаться и со мной.

— Помимо Дэна там будет многих других людей, — всё же не удержалась я напоследок, — никто же не заставляет тебя общаться с ним. Тем более что он и сам не стремится к общению с тобой.

Эбби тяжко вздохнула, и мы закрыли тему.

Ответов я так и не получила.

Поместье Велмонт сегодня не светилось всеми огнями, на подъездной аллее не было вереницы лимузинов, а гости не блистали бриллиантами, но зато сейчас я не испытала ни робости, ни беспокойства, когда переступила порог дома. Теперь меня не пугали новые люди, я не беспокоилась, что кто-то может с подозрением отнестись к моей неосведомлённости, да и вообще, я стала своей и могла себе позволить просто расслабиться после непростой недели в компании друзей и одноклассников, ни о чём не переживая.

Вечеринка проходила в той части дома, что я не успела посетить во время приёма. Нужно было пройти через весь дом, минуя добрый десяток просторных помещений, чтобы попасть в так называемое детское крыло, и тогда из гостиной можно было выйти на террасу, кардинально отличающуюся от официальной части дома. Здесь не было ни древних китайских ваз, ни подлинников великих живописцев на стенах; всё было дорогим и красивым, но заметно более простым — детским, если можно так выразиться.

Франк встречал гостей с лопаткой для переворачивания мяса в руке.

— Неужто мы будем не только пить, но и есть? — с ехидцей поинтересовался кто-то как раз в тот момент, когда я вошла в комнату.

— Барбекю! — возвестил Франк с довольным видом и, заметив меня, широко улыбнулся. — Привет!

На лужайке были расставлены столы с напитками и лёгкими закусками, у бассейна ждала гора полотенец для тех, кто решит искупаться, и хотя солнце ещё не зашло, подсветка уже включилась, создавая немного мистическую, но всё равно очень уютную атмосферу.

Как всегда бывало на таких вечеринках, гости сами выбирали способ максимального расслабления. Танцы, бассейн, всевозможные напитки и, конечно же, разговоры. Темы были самыми разными: учёба, сплетни, само собой, недавняя стрельба; кто-то уже получил ответы из университетов и теперь принимал поздравления или, наоборот, выслушивал слова сочувствия, другие же волновались о письмах и делились сомнениями… Мне было комфортно и уютно среди всех этих разговоров. Гости свободно перемещались между группами, ходили за напитками и закусками, уединялись и вообще не задерживались на одном месте, и уследить за всеми не было никакой возможности — да я и не стремилась, краем сознания помня, что за Дафной стоит присмотреть, но не желая прерывать разговор. Отвлекаясь от общения с друзьями, замечала появление новых людей, но сразу же теряла их из виду. Быть в курсе дел мне нравилось, как и заполнять до сих пор имеющую пробелы картину мира, так что покидать стихийно образовавшуюся компанию я не стремилась.

Но провести весь вечер на одном месте всё же не вышло по самой банальной причине, и я ускользнула в дом на поиски туалета. В сериале поместье Велмонтов становилось сценой несколько раз, но сейчас это не помогло, и мне пришлось потратить некоторое время на то, чтобы сориентироваться. Туалет был занят, и явно не по естественной нужде, и это означало, что я могу проторчать под дверью неизвестно сколько времени, пока закрывшаяся парочка не кончит. Выругавшись, я осмотрелась, но сразу поняла, что физически не могу себе позволить тратить время на поиски другого туалета на первом этаже, и решительно двинулась к лестнице на второй этаж. Личные комнаты или гостевые — мне было всё равно, даже если я проявляю крайнюю степень невоспитанности, без приглашения ввалившись в частные владения.

На втором этаже было тихо и темно. Длинный коридор вёл от лестницы через всё крыло к балкону, а по обе стороны на значительном отдалении друг от друга располагались двери, над каждой из который светился небольшой светильник — они-то и разгоняли мрак. Я толкнула первую же дверь, щёлкнула выключателем… и меня тут же оглушил визг.

Франк Велмонт был симпатичным парнем. Не такой смазливый, как Дэн, не такой холодный, как Кэмден, он брал не столько внешностью, сколько обаянием и харизмой. Впрочем, даже будь Франк уродом, интерес со стороны представительниц противоположного пола ему был бы всё равно обеспечен благодаря семейному состоянию и трастовому фонду. На Франка заглядывались, даже не зная, что он Велмонт, а зная — с ним готова была «дружить» почти любая девушка. Однако до недавнего времени всё ограничивалось выразительными взглядами да многообещающими улыбками, девушки не наглели, уважая то, что он встречался с Шонной, а он не давал повода думать иначе, со всеми сохраняя дружескую дистанцию. Но теперь, когда про его измену знала вся Америка — и это не было преувеличением, потому что скандал в семье Велмонтов действительно обсуждался по всем новостным каналам страны, а уж жёлтая пресса и подавно не упустила возможность перетряхнуть грязное бельё благородного семейства, — на него начали вешаться красотки.

Я не сомневалась, что Франк быстро утешится, однако оказалась не готова к тому, чтобы увидеть процесс утешения во всех подробностях — действительно во всех!

— Извините, — пробормотала я, спешно выскакивая обратно в коридор и закрывая дверь.

Чёрт!

Следующую дверь смело распахивать я не решилась; постучалась, прислушиваясь к тишине, аккуратно приоткрыла створку, окликая тех, кто мог бы оказаться внутри, и лишь убедившись, что комната пуста, наконец вошла и поспешила удовлетворить первичную человеческую потребность.

А вот после этого невольно задумалась над увиденным… и смутилась.

Климат Калифорнии располагал к обнажёнке, даже повседневная одежда мало что скрывала, что уж говорить про пляжные наряды, и всё же интимности в этом было мало. Ежедневно видя красивые тела, никто не воспринимал мини-юбки и глубокие декольте как возбуждающее зрелище. Облегающие полупрозрачные платья могли детально обрисовать грудь, но всё, что относилось к «третьей базе» — это было скрыто, тем более у парней. Я не была ханжой, и всё же застать кого-то в процессе секса и рассмотреть во всех деталях член друга… Не так я планировала провести сегодняшний день.

Вернуться к общению удалось с трудом, не получалось забыть подсмотренное. Это не было похоже на порно, но было очень близко к тому, и хотя оказаться на месте девушки, которую мне не удалось опознать «с такого ракурса», мне не хотелось, само по себе желание появилось. Взгляд скользил по людям, ища Кэмдена, и когда мне на плечо легла чья-то рука, я вздрогнула и дёрнулась.

— Никки, прости пожалуйста!

Франк смотрел на меня с таким несчастным видом, что удержаться от улыбки было просто невозможно.

— За что? — искренне не поняла я. — Это всё, конечно, ужасно неловко, но это мне нужно извиняться, что я ввалилась без стука…

— Эм… А ты?.. Оу…

— Очень выразительно, — хмыкнула я. — Не то чтобы я увидела что-то принципиально новое…

— Ты не поняла, кого увидела? — наконец спросил Франк и сам же ответил на свой вопрос: — Ну да, я стоял так, что тебе не было видно.

— Мне было видно тебя, — со смущением, но улыбаясь, качнула я головой, — и этого более чем хватило.

— Ник… — Франк потянул меня за локоть, вынуждая встать, и повёл в сторону. И когда вокруг никого не было, честно сказал: — Это была София.

Вот теперь скрыть удивление не удалось, я машинально оглянулась, но среди многочисленных гостей не увидела ни её, ни Дафну, и снова посмотрела на Франка.

— То есть ты извиняешься… О, Франк! — подавшись порыву, я обняла его и рассмеялась. — Брось! Когда ты просил привести «подружку», неужто думал, что я не пойму, что у тебя в планах не философские беседы? Не нужно за это извиняться. Не то чтобы я прямо ждала, что ты сразу затащишь Софию в постель, но чего-то подобного ожидала если не сегодня, так в следующий раз.

Теперь уже он меня обнял с сияющими глазами, и мы оба рассмеялись.

— Ты отличная подруга, Никки!

— Ты, главное, двери закрывай, а чем и с кем ты будешь заниматься за ними… — я замолчала, и не понявший в чём причина перемены Франк забеспокоился:

— Ник?

— Если ты был с Софией… Где Дэн?

Он машинально оглянулся.

— Где-то здесь был, а что?

— Дафна осталась без подружки, и я не поручусь, что Дэн этому обрадовался бы, если её внимание направилось на него. Может, он с Кэмденом?

— Кэм ушёл провожать Лину, заодно Кори подвезти согласился, — опроверг версию Франк и, на моё счастье, снова стал искать взглядом Дэна, а не смотрел на меня. — Прикинь, родители до сих пор не отменили наказание.

О том, что Лина собиралась рано уйти, я случайно узнала в самом начале вечера даже не прилагая усилий к тому, чтобы оказаться в курсе её дел — она упомянула это в беседе: в кои-то веки её мать была дома, а не в Лос-Анджелесе, а в такие дни у Лины был даже более суровый «комендантский час», чем в детстве, — её ждали дома не позже двадцати трёх ноль-ноль. Однако мне не пришло в голову, что Кэмден уйдёт вместе с ней.

— Какое наказание? — думая о другом, последнюю фразу я просто не поняла.

— Ну та вечеринка у Кори, когда Меган с балкона упала, — пояснил Франк. — Полиция же там всё вынюхивала, отпечатки снимала, конечно же Волши обо всём узнали и устроили сыну головомойку.

— А, ты об этом…

Франк наконец перестал вертеть головой по сторонам и посмотрел на меня.

— София убежала сразу, как ты ушла. Думаешь, Дафна останется одна?

Придав лицу нейтральное выражение, чтобы скрыть эмоции, я пожала плечами и кивнула на гостей.

— Не знаю, но, надеюсь, Дэн большой мальчик и сам разберётся с бывшей девушкой. Пойдём?

Франк кивнул, и мы вернулись к гостям. Через некоторое время подошёл Дэн, и хотя я намеревалась узнать, где он пропадал и не было ли это связано с Дафной, прерывать спор с Карлом о Гарварде не стала, решив, что это не к спеху.

За временем я не следила, общалась в своё удовольствие и никуда не торопилась — дома ждал только Брайан, — но в какой-то момент почувствовала усталость, представила возвращение домой и недовольно поморщилась.

— Что случилось? — негромко спросил заметивший перемену Франк.

— Да вот подумала о времени… Франк, а можно я останусь у тебя? — неожиданно даже для себя спросила сидящего рядом друга. — Родителей нет, что-то не хочется домой — там Брайан.

— Конечно, о чём разговор! — без промедления кивнул тот с сочувствием: Франк как никто понимал, что такое нежелание возвращаться в дом к брату, с которым не ладишь. — Третья дверь справа на втором этаже — свободная гостевая.

Поблагодарив, я ещё немного посидела со всеми, а затем по-английски ускользнула. Хорошо иметь всегда готовых прийти на выручку друзей. Пусть я не нуждалась в убежище и вполне могла вернуться домой — даже при худших раскладах мне ничто не грозило в обществе Брайана благодаря замку в двери, — возможность не напрягаться радовала и заставляла смотреть на мир оптимистично.

Решив не скромничать, я приняла душ и как раз собралась забраться в постель, когда зазвонил телефон. Учитывая, что время перевалило далеко за полночь, это не могло не насторожить. Впрочем, хватило одного взгляда на экран, чтобы обрадоваться.

— Алло, — не собираясь подавлять улыбку, ответила я без промедления.

— Открой, — велел Кэмден.

— Что?

— Дверь открой, — уточнил он, но я непонимающе молчала, и ему пришлось развернуть мысль. — Я в коридоре второго этажа, а ты в одной из гостевых спален, если Франк мне не соврал.

— О!

Это было весьма неожиданно. Кэмден вернулся на вечеринку, проводив Лину домой, я видела его, но, как и всегда при посторонних, на меня он обращал не больше внимания, чем на Дэна, и был подчёркнуто равнодушен.

Но в этом не было ничего удивительного или странного, напротив, именно так он и должен был себя вести — у меня не было причин обижаться. А потому я не стала изображать недотрогу и поспешила выглянуть в коридор.

Кэмден стоял в десятке шагов от двери и, увидев меня, улыбнулся и молча двинулся ко мне.

Издалека доносились музыка и голоса гостей, но в коридоре второго этажа было тихо и безлюдно — никаких свидетелей и любопытных глаз.

Я не успела ничего сказать, лишь улыбнулась в ответ; Кэмден быстро преодолел разделяющее нас расстояние, вошёл, захлопнул дверь и сразу же принялся меня целовать. И я рассмеялась от переполнившего меня счастья. Кэмден не позволил отвлечься: прижав к стене своим телом, обхватил моё лицо ладонями и поцеловал, и в его глазах светилась такая нежность…

Завёлся он мгновенно, я чувствовала, как росло его возбуждение с каждой секундой, что он меня целовал. После душа я не стала одеваться, так что под халатом на мне не было ровным счётом ничего. Кэм потянул пояс, избавляя меня от «лишней одежды», и у него перехватило дыхание.

— Никки… — протянул он таким тоном, будто я была центром его вселенной, и вновь не позволил мне ответить, втянув в новый поцелуй.

Возражать мне и в голову не пришло. Халат был брошен у дверей, Кэмден подхватил меня за задницу, заставляя обхватить его ногами, и понёс в кровать. Мы целовались как сумасшедшие, он гладил моё тело, я избавляла его от одежды… мир просто перестал существовать.

Кроме стонов да невнятного бормотания имён, мы ни слова не говорили; чувствуя малейшее желание друг друга, мы отдавались страсти полностью и без остатка, растворяясь друг в друге и становясь единым целым. Будь я способна на сторонние мысли, непременно задалась бы вопросом, в чём причина сводящего с ума желания — в любви, ревности, недоступности или чём-то ином, — но в голове было пусто-пусто, я сгорала и вспыхивала вновь, подчиняясь его воле и перехватывая инициативу, и просто наслаждаясь моментом, пока мир не взорвался оглушительным оргазмом.

…По телу растекалась нега, дыхание постепенно приходило в норму, и хотелось, чтобы это блаженное состояние длилось вечно.

Тихий звук не сразу идентифицировался как стук в дверь. Ни я, ни Кэмден не успели даже понять, что это было, как дверь распахнулась.

— Ник? Ты спишь?

Меня будто ледяным душем окатило; я почувствовала, как напрягся лежащий рядом Кэмден, и наконец очнулась.

— Какого чёрта? — зашипела я на Дэна, резко садясь в постели и натягивая на себя простыню.

— Мне надо с тобой поговорить.

В комнате было темно, но я видела, как рука Дэна тянется к стене в поисках выключателя. Через открытую дверь проникал приглушённый свет, к счастью, кровать оставалась в тени, и глаза Дэна пока не привыкли к темноте… но это было вопросом нескольких секунд — тянуть было нельзя.

— Уйди! — приказала я немного истерически. Он не двинулся с места, застыв от неожиданности, и я добавила громкости: — Если ты включишь свет — я тебя прокляну! Уйди, Дэн, я не одна.

Шарящая по стене рука замерла, и хотя я не видела в темноте выражения его лица, могла себе его представить.

— Оу… О-о-о! Эм… Прости… — он бормотал, отступая в коридор, и с последним словом наконец вышел и закрыл дверь.

Облегчение накрыло бессилием, я рухнула обратно на кровать и закрыла глаза, чувствуя, как колотится сердце… и что лежащий рядом Кэмден остаётся напряжённым.

Визит Дэна… Отрезвление было болезненным.

Всё это время мы позволяли себе наслаждаться, гоня прочь все мысли, что мешали этому. Мне-то было вообще наплевать, что будет дальше, лишь бы Кэмден был со мной, а вот он… Конечно, я не знала точно, что он думал о нашей ситуации, всё же читать мысли я не умела, однако предположить с высокой долей вероятности — это я могла. И потому почти наверняка знала, какие мысли сейчас проносятся в его голове. Он позволил себе увлечься, не обращать внимания на здравый смысл и гнать прочь опасения. Кэмден позволил себе эту влюблённость — окунуться с головой в страсть, забыться в чувствах, насладиться мной, нами… и забыть об осторожности. В незапертую дверь мой войти любой, и дело было не столько в том, что нас чуть не застукали, сколько в том, что он это допустил.

Я чувствовала его напряжение всем телом. От Кэмдена будто исходила вибрация; его дыхание было медленным, но спокойствием и не пахло — это было затишье перед бурей. И оказаться в её эпицентре мне совершенно не хотелось. Я знала, что не переживу, если он станет винить меня, а он непременно стал бы, даже если ни слова бы ни сказал — хотя бы потому, что год назад смог перебороть чувства и справиться с любовью ко мне, перечеркнув прошлое, это ведь я забралась к нему в постель, заставив былую страсть вспыхнуть вновь, я была инициатором…

К глазам подступили слёзы, но я не могла позволить им пролиться. Знала, что говорить с ним сейчас не имеет смысла, и не хотела унижаться. Нам было хорошо вместе, мы были влюблены, нас тянуло друг к другу с невероятной силой, но теперь наступило отрезвление — нас почти поймали, а это означало не только скандал, косые взгляды и осуждение — с этим мы оба бы справились, — это означало, что незримо присутствовавшая в наших отношения тень Лины приобрела материальность. А вот этого Кэмден, как бы мне ни хотелось разобраться с ней и раз и на всегда от неё избавиться и переломить ситуацию, допускать не собирался.

Он пошевелился, и я поняла, что будет дальше, а потому не стала ждать. Опережая его, встала и принялась одеваться, благо моя одежда была аккуратно сложена на тумбочке у кровати.

Кэмден не возразил. Не попытался остановить. Ничего не сказал и даже не пошевелился. Но само по себе его бездеятельное молчание было красноречивым.

Слёзы жгли глаза. Как могла быстро одевшись, я схватила сумочку и двинулась к двери, и лишь тогда он наконец не выдержал.

— Ник, постой…

— Не нужно, — не оборачиваясь бросила я, удивившись, что голос звучит нормально. — Я всё понимаю.

— Ник, — как-то обречённо протянул он, но мы оба знали, что продолжения не последует — ему нечего было сказать, мы оба сейчас не могли ничего сказать или сделать, чтобы всё исправить.

В коридоре горел приглушённый свет и не было ни души. С первого этажа доносились голоса гостей-полуночников, идти туда абсолютно не хотелось, и я посмотрела на ряд дверей, гадая, может ли за одной из них находиться Дэн. Он всё испортил, это было очевидно, но его я совершенно не винила в произошедшем, напротив, хотела сейчас оказаться именно рядом с ним.

Телефон ударил по глазам яркостью экрана, и я всё же заплакала. Номер Дэна был вторым в списке исходящих. Знакомая мелодия заиграла из комнаты дальше по коридору, и я пошла на звук.

— Ник?

— Открой.

Кажется, Дэн растерялся, однако ничего не переспросил и через полминуты сделал именно то, о чём я просила — дверь в трёх шагах от меня открылась, и я увидела лучшего друга, разрушившего мои неправильные отношения.

— Никки, что случилось? — заволновался он.

Но я лишь помотала головой, шагнула к нему, тесня в комнату, захлопнула дверь и наконец расплакалась, прижавшись к его груди.

— Ник, пожалуйста, скажи хоть что-нибудь. Что случилось? Он тебя обидел? Хочешь, я пойду набью ему морду?..

Стало смешно, и я помотала головой.

— Не надо.

— А мне кажется, надо! Если он тебя обидел…

— Нет.

— Тогда почему ты плачешь?

— Потому что дура, — печально вздохнула я и отступила, взглядом ища ванную комнату.

Дэн всё верно понял и не стал меня удерживать, но пока я умывалась, стоял в дверном проёме и наблюдал за мной с озабоченным видом.

— Ник, я не отстану. Ты не плакса, так что я хочу знать, что произошло?

Я грустно улыбнулась и уже хотела было снова уклончиво ответить, что всё в порядке, но в последний момент передумала — зачем? Дэн был единственным, кто знал о моей глупой влюблённости, так зачем врать ему или даже просто скрывать факты? Быть может, поделившись, мне станет легче?..

— Ты произошёл, — вздохнула я. Мы вернулись в комнату, сели на кровать, Дэн взял меня за руку в жесте молчаливой поддержки, и я снова вздохнула и призналась: — То, что ты нас видел… Мы ведь совсем голову потеряли, даже дверь не закрыли. И то, что ты нас застукал за малым не прямо в процессе… Его это отрезвило. Так что, полагаю, всё кончено.

— Эм… Подожди… Это тот парень, о котором ты говорила? — Удивление читалось по его лицу. — У которого есть девушка?.. Ты открылась ему? — Я застыла и медленно кивнула. Получается, Дэн не понял, с кем я была. — Но почему ты не сказала?

— Потому что это вообще было неправильно, — буркнула я, отводя взгляд. Разоблачение было близко, но в этот раз мы всё же не попались. — Рассказывать, что поступаешь подло и некрасиво — знаешь, таким делиться не очень приятно.

— Ну, может, некрасиво — да, но почему подло-то? — Я выразительно вскинула бровь, однако на Дэна это не произвело впечатления. — Нет, Ник, я не согласен с такой формулировкой. Подло — это если бы ты переспала с ним из желания разрушить его отношения с девушкой, не испытывая к нему никаких чувств. Любовь подлой быть не может. Глупой, неправильной, несчастной — какой угодно, но не подлой.

Признаться, его слова утешили. И вправду, я ведь не из подлости и злости пыталась увести у Лины парня, мне просто не было до неё дела — я хотела Кэмдена.

— И вообще! Я же рассказал тебе про Дафну!

Я выразительно нахмурилась.

— Не сравнивай. Вы оба ни с кем не встречаетесь, а потому можете делать что душе угодно и спать с кем угодно.

— Ну… Ладно, неважно. Давно это началось?

— Что?

— Ваши отношения?

— Не уверена, что это можно назвать отношениями… В конце марта.

Дэн присвистнул и покачал головой.

— Это точно отношения! Тайные отношения. Рассказывай!

— Что?

— Ну как что? Всё!

Дэн успокаивающе гладил меня по руке и улыбался, заинтересованно смотря в ожидании ответа, и плохое настроение постепенно поднималось к отметке «терпимо». Конечно, то, как мы с Кэмденом расстались, огорчало, но никакой трагедии ведь не произошло? Мы даже не поссорились — я сбежала до того, как что-то такое стало возможным. Пусть я и старалась гнать эти мысли, не позволяя им укрепиться и разрастись, порождая неуверенность и сомнения, всё равно подспудно с самого начала была готова, что Кэм поставит точку. А в глубине души, хоть и запрещала себе, надеялась, что он остынет, и всё вернётся на круги своя — он снова будет моим.

— Прости, но…

— Ник! Но почему? Неужели ты думаешь, что я не сохраню твой секрет? — с обидой воскликнул Дэн, и я помотала головой:

— Не в этом дело. Я не хочу подставлять его. Это чудо, что ты не рассмотрел, с кем я была, пусть так и останется.

— Но почему? — повторил Дэн с недоумением.

— Потому что ты знаешь и его, и его девушку, — терпеливо объяснила я. — Ты правда веришь, что сможешь не выдать осведомлённость? Долгим взглядом, осуждающей гримасой?