Significant Digits - Значащие цифры (джен)

У Гермионы было время подумать, пока они с Возвращённым летели к Хогсмиду. Они неслись сквозь ветер над территорией школы, постепенно удаляясь от замка. Расстояние было небольшим, всего на несколько минут полёта, но Гермиона воспользовалась этой возможностью. Было необходимо рассмотреть ситуацию стратегически: сейчас их действия были продиктованы сиюминутными обстоятельствами и выбранной тактикой, но чтобы завладеть инициативой в бою, мало просто отвечать требованиям момента, нужен долгосрочный план и понимание перспективы.

Что можно сделать? Как бороться с врагом, который нарушает все правила игры? — размышляла Гермиона. Тройка атаковала... — Ну, формально это теперь Двойка, — подумала она, вспомнив о простом белом камне, который лежал в неприметной железной коробочке в кармане у директрисы. Но ведь Мельд всего одним заклинанием посеял тотальный хаос и чуть не подчинил себе весь мир... Чтобы противостоять такому нападению, потребовался древний артефакт и годы планирования. И даже это могло бы не сработать, если бы им не повезло. В тот последний момент, если бы Мельд достал ещё одно заклинание из своих вековых запасов, скорее всего, он смог бы даже с перерезанным горлом справиться с ней и Гарри.

Старые книги всё время рассказывали о фантастических подвигах и могущественных заклятиях, но попытки отделить историческое от апокрифического напоминали скорее интерпретации, чем научные исследования. Например, считается, что Лорд Злостный повелевал дементорами, василисками и тарасками. Но что это, настоящее заклинание или легенда? А если настоящее, может ли Тройка его применить?

В обычной ситуации Гермиона могла бы исключить некоторые вещи — например, тайное древнее заклинание, которое позволяет остановить чьё-либо сердце без возможности защититься или уклониться. Если бы такое заклинание действительно существовало, оно бы сделало того, кто его изобрёл, непобедимым, и история бы выглядела иначе.

Но, по словам Гарри, Мельд намекнул, что Тройка тайно контролировала события в магическом мире на протяжении многих поколений, а значит, они, возможно, действительно непобедимы.

«‎Они будут использовать силу старого мира», — сказал Гарри, — «всё, что в прошлые времена служило залогом победы для злодеев вроде них. А мы будем использовать всю мощь нового мира, и мы победим».

Но если в ближайшее время у них не возникнет блестящих идей, она не понимала, как.

Далеко внизу раздался глухой хлопок, где-то в копошащейся массе маглов-марионеток — нет, людей. Гермиона поднялась выше, Возвращённые последовали за ней. Хотя они и так летели достаточно высоко и были защищены чарами, и им не угрожала опасность пострадать от огнестрельного оружия — перестраховка никогда не бывает лишней. Она огляделась, чтобы убедиться, что все на месте и никто не ранен. Слева и справа от неё летели Хиори и Эстер. За ними следовали Шарлевуа и Ург, расположившись на разной высоте, а Сьюзи, Тонкс, Никита и Джесси — в третьем ряду в шахматном порядке. Бросалось в глаза отсутствие Саймона.

Саймон. Моя твёрдая скала. Милый, надежный Саймон. Теперь его нет. Гермиона жалела, что не смогла быть рядом — спасти, помочь, даже просто взять за руку.

Он был первым, кого она спасла.

Когда Гермиона начала открывать двери камер, всё ещё шел дождь. В стенах Азкабана зияли пробоины, а одна из трёх сторон тюрьмы была расколота до основания и зияла огромной зубастой трещиной; Гранвиль перенёс её внутрь, и впервые за много веков разрушенные коридоры Азкабана омылись ледяным дождём.

Большая часть камер пустовала. Узники были переведены в новую тюрьму Говарда или отпущены на свободу, но некоторые всё ещё оставались здесь.

Запертая дверь. Гермиона с грохотом, заглушающим шум дождя, проломила косяк двери рукой, и с силой распахнула дверь. Пусто… Нет, здесь кто-то есть.

Она шагнула внутрь, позволив мягкому оранжевому пламени осветить камеру. Гранвиль издал тихий звук скорби и упрёка, обеспокоенно переминаясь на её плече.

Человек лежал на боку, уставившись в потолок. Он гнил заживо, его иссохшая воспалённая грудь была покрыта огромными сочащимися язвами, и чёрные полосы заразы расползались от них по всему телу. Когда теплый свет коснулся его лица, он медленно прикрыл глаза и повернулся к ней. Что он увидел, когда открыл их и посмотрел на неё — промокшего перепуганного подростка с фениксом на плече? Кем он её посчитал?

Она подошла ближе и ободряюще протянула ему руку.

«Меня зовут Гермиона Грейнджер. Я здесь, чтобы вам помочь».

А теперь его не стало. Храбрый Саймон.

Они миновали ворота Хогсмида, и она вернулась мыслями к настоящему. Впереди показались новые враги: кроме бесконечного потока вооружённых маглов, появилось ещё две группы.

Их было всего около сорока — ведьмы и волшебники в мантиях непринужденно и неспешно пробирались сквозь толпу маглов. Они шли широким ровным клином по вымощенной камнем дорожке из Хогсмида, словно ученики, возвращавшиеся из Сладкого королевства. Маглы расступались перед ними, словно направляемые невидимой силой. Это так действует контролирующее заклинание, или маглам изначально дали такие приказы, или... может быть, эти волшебники контролируют маглов или могут отдавать им приказы?

Гермиона продолжила всматриваться в фигуры врагов, и пару из них она узнала даже с высоты. По её спине пробежал холодок. Советник Лимпэл Тинегар и Беллатриса Блэк. Последняя — с одним глазом и одной рукой (её искусственная рука скорее всего до сих пор лежала в хранилищах Отдела тайн). Среди остальных были волшебники, носившие эмблемы эскадронов смерти Гриндельвальда — “Вестников Конца”. Она разглядела красный меч отряда Зах Кардья и красную руку — Вереш Кезек. Никакого Гриндельвальда в его собственном обличье — хоть какое-то облегчение в этом потоке кошмаров.

Но это был ещё не конец, ведь следом за тёмными волшебниками шли чудовища.

Василиски. Огромные змеи следовали за ведьмой в зелёном платье и, казалось, подражали её движениям. Они шли, покачиваясь в такт её шагов, не отрывая взглядов от её спины и игнорируя всё вокруг. Василиски были не менее пятидесяти футов в длину, а может и больше; та часть их тел, которую они держали вертикально, была высотой с двухэтажный магловский дом.

За василисками шли другие твари — настолько ужасающие, что не узнать их было невозможно. Тараски. Они передвигались на шести корявых ногах, покрытых блестящей красной чешуёй, а их спины покрывали широкие грубые панцири, похожие на растрескавшийся камень. Десять футов в высоту, с головами размером с львиные и огромными пастями, из которых шёл пар. Тяжеловесные, переступая по дороге, они напоминали то ли танки, то ли гигантских мерзких черепах.

Им не справиться с ними таким маленьким отрядом. Она резко увела метлу в сторону, едва не столкнувшись с Хиори. Может быть, стоит трансфигурировать специальные очки, чтобы защититься от взгляда василисков? Нет, на это нет времени, да и палочки нужны свободные. Сейчас главное как можно быстрее вернуться и предупредить остальных. К тому же теперь у Гермионы появилось ещё одно важное поручение для Луны.

Враги шли пешком — это казалось странным, но в целом проявление вальяжности посреди войны, казалось, было в их духе, — так что у Гермионы и её людей был шанс уйти, избежав столкновения. Описывая дугу при развороте, она услышала далекие крики внизу, но ей и Возвращённым грозила максимум пара атак, а через несколько секунд они уже будут вне зоны досягаемости врага. Боже... мало нам бесконечной орды маглов, так ещё придётся сражаться с бывшими обитателями Говарда и Нурменгарда?

Мимо пронесся сгусток зелёного света. Следом ещё один, направленный более точно — он пронзил воздух между Эстер и Шарлевуа. Почти одновременно с этим в центр группы ворвался густой клуб пара, но на таком расстоянии он был неопасен. Тем временем группа с каждым мгновением всё больше удалялась от врага.

Вступать в бой было бессмысленно, но Гермионе пришла в голову одна мысль — очевидная, конечно, в ретроспективе. Она слегка замедлилась и поднесла палочку к горлу.

— Сонорус, — произнесла она, а затем прокричала во все легкие: — Эгестиментис Пха!

Реакция внизу последовала мгновенно: четыре или пять ведьм и волшебников начали стрелять друг в друга. Среди толпы вспыхнул огненный шар, выпущенный одним из них. Гермиона усмехнулась и прижалась к рукояти метлы, ускоряясь. Им всё ещё предстояло подготовиться к встрече с чудовищами.

Странный протяжный ухающий звук заставил её вздрогнуть. Он был похож на крик огромной совы где-то совсем рядом, каким-то образом прорезая порывы ветра. Гермиона резко повернула голову, пытаясь обнаружить источник, но ничего не увидела. Она встретила озадаченный взгляд Урга: он тоже слышал это.

А потом Сьюзи кувыркнулась с метлы и полетела вниз, молотя руками по чему-то, что обвилось вокруг её головы. Гермиона успела увидеть это существо лишь краем глаза в тот миг, когда Сьюзи сорвалась с метлы — нечто обнажённое, с зубами, трясущееся в ярости.

Гермиона нырнула следом, направив метлу вертикально вниз и вытянув руку в золотой перчатке вперёд. Она слышала крик Сьюзи, невозможно громкий и дикий — она билась в агонии.

Не стоит нет времени глупо глупо глупо, подумала она в смятении, но продолжила гнаться за Сьюзи.

Гермиона всем телом подалась вперёд, изо всех сил пытаясь ускориться, долететь, дотянуться. Сьюзи кубарем летела вниз, опутанная собственной мантией, залитая собственной кровью; она молотила руками по твари, что вцепилась в её лицо и грудь, пока наконец та не отпустила, и её не унесло ветром. Теперь им навстречу неслась земля.

Гермиона тянулась, тянулась и

Есть!

Схватив Сьюзи за лодыжку, Гермиона неистово рванулась назад и с такой силой потянула переднюю часть метлы вверх, что рукоять изогнулась и опасно затрещала в её руке. Она вошла в пике, по дуге пронеслась на расстоянии вытянутой руки от разъяренной толпы маглов и, не сбавляя скорости, подняла их обеих обратно в небо. От резкого поворота Сьюзи сильно дёрнуло, и Гермиона почувствовала, как что-то в ноге ведьмы вывихнулось — бедро или колено, — но Гермиона поймала её, слава Богу. Слава Богу, она поймала её.

Они неслись вперёд, левой рукой Гермиона крепко держала метлу. Правой она подняла Сьюзи вверх и положила на переднюю часть метлы.

Сьюзи была мертва.

Её лицо и грудь были месивом окровавленного мяса, разорванные, словно перемолотые какой-то чудовищной машиной. Её рот был открыт — безжизненная чёрная рана среди растерзанной плоти.

Гермионе жгло глаза от ветра и ярости, она скрипела зубами от злобы. Сосредоточься. Сьюзи ещё можно спасти.

Через несколько мгновений к ней спустились остальные Возвращённые.

Снова послышалось уханье.

Нет нет нет что это такое?!

Эстер поравнялась с Гермионой и наклонилась. Она схватила Сьюзи за руку и потянула ведьму на себя. Гермиона поняла, чего она хочет, и ухватившись одной рукой за заднюю часть мантии Сьюзи, помогла перенести ведьму с одной метлы на другую, второй рукой держа метлу на ровном курсе.

Снова раздался ухающий звук, и что-то столкнулось с Эстер, её метлой и Сьюзи. Всё произошло так стремительно, будто в них ударила молния.

Гермиона повернулась в седле и увидела... что-то. Не столько физическое воплощение, сколько поток ощущений. Напоминало использование беспалочковой магии: целенаправленное движение определённых идей. Но то, что она уловила, было каким-то образом видимо, и оно двигалось, источая злобу. Набор ощущений, лишенных здравого смысла и какой-либо цели.

Большие глаза. Чёрные и маслянистые. Влажные.

Бледная кожа. Отслаивающаяся, в глубоких трещинах. С выдранными кусками.

Длинные худые руки. Костлявые ноги. Рёбра. Торчащие суставы.

Рот. Улыбка.

Улыбка.

Вокруг с радостным уханьем заметались другие, их было много, они были такими быстрыми; метла Гермионы летела на полной скорости, а они прыгали на неё.

Не говоря ни слова, Хиори и Шарлевуа отделились от Гермионы и остальных. Гермиона повернулась в седле и увидела, что они по широкому кругу возвращались туда, где упали Эстер и Сьюзи. Они метали проклятия так быстро, как только могли, но твари были неуловимыми, они как будто были бесплотными: даже те заклинания, которые, казалось, попадали в них, не имели никакого эффекта. Твари с криками набросились на Хиори и Шарлевуа, и пара исчезла из вида.

Гермиона повернулась вперёд, ещё сильнее стиснув зубы, и крепко сжала руки на рукояти. Она изо всех сил старалась сохранять спокойствие, старалась держать себя в руках.

Эстер и Шарлевуа. Французская ведьма когда-то была почти в кататонии и срывалась на крик, едва её разлучали с Гермионой. Эстер какое-то время была очень тихой, глубоко надломленной предательством и собственным гневом. Но за прошедший год эти двое нашли друг друга — Гермиона не лезла с расспросами. Они даже собрались переезжать из Повиса, купили дом в Годриковой лощине.

Хиори. Загадка даже для Гермионы. Немногословная и очень серьезная. Она сидела в тюрьме за убийство, но внутри неё всегда было что-то, что Гермиона никогда не могла постичь. Хиори умела тонко разыграть ситуацию, и в её глубоком взгляде, казалось, прятались мысли, которые она никогда не раскрывала.

Сьюзи. Язвительная и саркастичная, она любила притворяться кокни, и использовала сексуальный подтекст как броню. Как и все Возвращённые, она оставила часть себя дементорам, но сражалась отважнее всех, чтобы вернуть её себе.

Гермиона, Тонкс, Ург, Никита и Джесси продолжали лететь, обратно в Хогвартс, снова на помощь.

Хотя Гермиона не знала, чем здесь можно помочь. Какое оружие могло бы сработать? Что вообще можно сделать в такой ситуации?

И опять же, чего вообще хотят эти проклятые монстры?

Всё, что происходило, не имело ни малейшего смысла! Почему враг появился в Хогсмиде, а не прямо за стенами замка — или, если уж на то пошло, не в самом замке? Допустим, у заклинания есть ограничения, но ведь Беллатриса уже использовала его, чтобы появиться внутри Хогвартса, так почему бы не сделать это снова?

Зачем вообще затевать такую войну? По словам Гарри, Мельд упомянул лишь, что "великий и грозный бог жаждет крови"... в рамках какого-то большого плана по уничтожению магии. Последнее совпадало с тем, что сказала Тинегар в Приливной зоне. Кажется, это было тысячу лет назад... Тинегар утверждала, что борется за то, чтобы остановить разрушение мира.

Если только у Тройки не было какой-то скрытой цели, они зря тратили ресурсы. По их замыслу Мельд должен был занять место Гарри, продолжая его контролировать, а Гарри — изменить внешность и стать его советником. Но ведь подготовка нападения началась ещё до того, как Гермиона отправилась в Тауэр. Утром того дня магловские новости уже сообщали об исчезновениях. Выходит, Тройка фактически нападала сама на себя. Но зачем? Это не могло быть внутренней борьбой, ведь Мельд знал обо всём, когда разговаривал с Гарри. Это часть плана. Но Гермиона никак не могла понять, в чём заключался план, если цель Тройки — уничтожение магии. Они пытаются развязать войну между маглами и волшебниками? Или хотят убить как можно больше волшебников? Или это просто такое развлечение трёх психопатов, которым нет дела до человеческих жизней? И как они отреагируют на потерю Мельда?

— О!

Осознав что-то, Гермиона запустила руку в карман, отчего её метла покачнулась, и достала пузырефон. Она мысленно представила Гарри; он ответил практически сразу.

— Гарри! — прокричала она во весь голос, стараясь перекричать ветер. Она не желала сбавлять скорость. — Мельд собирался стать тобой!

Его глаза загорелись, и она поняла, что он тоже понял: для двух других из Тройки, вероятно, мир выглядел так, будто Мельд преуспел и контролирует Тауэр. Возможно, они не слышали, как она использовала контрзаклинание, если находились далеко от той группы волшебников. Возможно, они и дальше думают, что всё идет по плану.

≡≡≡Ω≡≡≡

Драко вдруг с отвращением осознал, что он здесь не главный. Прибыв в Большой зал в сопровождении Шизоглаза и Диггори, а также двадцати авроров (и одного Грегори Гойла), он встретил Лонгботтома и Богданову, и они рассказали ему, что Грейнджер раздала всем приказы, а затем отправилась заниматься своими обычными делами (падать с большой высоты, прыгать выше головы, обнаруживать, что на самом деле не так уж хороша в магии, и потому молотить кулаками по разным вещам, например по маглам). Планы у неё были хорошие, но только кто-то должен был остаться за главного. Лорд Малфой (ныне величайший из тех, кто носил это имя, один из немногих, под чьим командованием находится весь мир) встал в полный рост и приготовился принять это нелёгкое бремя.

Но не успел он открыть рот, как услышал, что Шизоглаз уже отдаёт приказы с крыши над главным входом:

— Вы там, вернитесь сюда — встаньте на крыше, не надо тут летать! — рычал он, указывая на одну из групп в воздухе. — Используйте замок и держите позиции! Сдерживайте наступление, не забывайте, что стены Хогвартса — это сильнейшая древняя магия, используйте это! И, ради Мерлина, все наденьте чёртовы пузыри!

Отрезвлённый, Драко поднёс палочку к голове и произнёс:

— Буллеско.

Он почувствовал как из одной ноздри противно начал надуваться пузырь, постепенно охватывая всю его голову.

Все принялись за работу.

Они понимали, что стандартная дуэльная тактика здесь бесполезна: врагов слишком много. Простая математика: даже если каждый аврор сможет убить по сотне маглов, этого всё равно будет недостаточно.

Так что Драко решил, что они сосредоточатся на площадных атаках. Редкие заклинания с сильным уроном быстро истощали силы, так что предпочтение было отдано Трансфигурации и чарам, применяющимся к местности.

Вдали от замка отряды на мётлах распылили среди маглов нечто под названием "зарин". В считанные секунды он парализовал и убивал врагов в огромных количествах. Другие отряды сбрасывали большие металлические канистры, трансфигурированные Шизоглазом — это были взрывобомбы. Падая на землю, они накрывали толпы маглов огненным шаром.

Что касается тех маглов, которым удалось добраться до вершины холма и до стен замка, то защитники применяли Размягчающие чары на землю под их ногами, делая дальнейшее продвижение невозможным. И всё же некоторым удавалось подобраться достаточно близко, чтобы атаковать из своего оружия. Один из таких выстрелил из похожего на трубу оружия дальнобойной взрывобомбой, и она взорвалась у стены замка, словно зачарованный огонь. И хотя урон был незначительным, это было опасно. Огромные полчища маглов, несмотря на их ограниченность, представляли собой настоящую угрозу.

Это похоже на войны древности, те, о которых говорится в старых легендах, подумал Драко с трепетом и тревогой. Маглы гибли сотнями, и Драко, стоя на балконе над большими воротами, неистово защищал всё, что было ему дорого, сражаясь на войне, в реальность которой было сложно поверить.

Через некоторое время ему стало плохо. Но ничего не оставалось. Он тяжело сглотнул и, перегнувшись через перила, снова взмахнул палочкой:

— Ступефай! Ступефай!

Еще двое маглов упали в жидкую каменную суспензию и исчезли из виду.

Его внимание привлекло какое-то движение сверху, и, подняв голову, он увидел, что Грейнджер возвращается, несясь на огромной скорости. Половина её фанатиков исчезла. Он с облегчением отметил, что сама она, похоже, не пострадала.

Она приземлилась на крышу рядом с Шизоглазом, вне поля зрения Драко (он был на балконе внизу), но в пределах слышимости.

— Аластор, сюда направляется отряд врагов. Беллатриса и та американская ведьма, Тинегар, и ещё по меньшей мере тридцать человек, включая некоторых из старой шайки Гриндевальда.

— Но не сам Гринди, — хмыкнул Шизоглаз. — Они ведь свели его с ума пытками двадцать лет назад.

Не успела новость про новых врагов шокировать Драко, как Грейнджер продолжила:

— Хуже того... с ними десять василисков и почти столько же каменных чудовищ из древних легенд, тарасков. И... и… — В её голосе послышалась паника, но она овладела собой и продолжила. — И ещё что-то. Не знаю, какие-то существа. Очень быстрые, и заклинания на них не работают.

— Гарри в библиотеке, — ответил Шизоглаз. Затем он грубо позвал кого-то: — Вы все, живо сюда!

Слева от Драко пролетели Шичинин и присоединились к паре на крыше. Прогремел взрыв, унося ещё дюжину жизней, и Драко снова сосредоточился на бое. Он выбрал ещё двух маглов, отделившихся от массы и почти добравшихся до замка.

И тогда появились чудовища. Драко никогда не видел ничего подобного. Гигантские змеи — василиски — их он узнал. А следом — шестилапые существа размером со здание. Они шли к Хогвартсу, снося всё на своём пути, шагая прямо по маглам, словно тех не существовало, давя их ногами.

Чудовища... как вообще можно им противостоять?

Оставалось только решать проблемы по мере их поступления и ждать указаний. На вершину холма, карабкаясь по утонувшим в камне соратникам, забрались ещё трое маглов, и Драко их сбросил. Один из них успел было поднять похожее на трубу оружие, но Драко с ним разобрался — по крайней мере, ему так показалось.

В следующий миг ослепляющая боль погрузила мир в темноту, и всё смешалось от сокрушительного удара. Драко обнаружил, что лежит на камнях перед огромными воротами и смотрит в сторону замка.

У него шумело в ушах, и он не мог понять, что произошло.

Он перевернулся на спину и закашлялся. Это было непередаваемо больно, казалось, что внутри что-то разрывалось, но он не мог остановиться.

Он посмотрел на крышу замка. Грейнджер и Шичинин снова поднялись в воздух и летели к нему плотной группой. Они были в дюжине ярдов.

На это нет времени, занимайтесь своим дурацким планом, в чём бы он ни заключался, подумал Драко с насмешкой, пытаясь встать на ноги. Он поднял руку и вяло отмахнулся от них.

Грейнджер кивнула ему, но он не смог понять выражения её лица. Она повернулась и махнула рукой одному из близнецов Уизли — Мерлин знает, кому именно — а затем указала на что-то на земле, вне поля зрения Драко.

— Фред! — крикнула она, и Драко едва разобрал её слова сквозь звон в ушах. — Берите их и поднимайтесь вверх! Ждите моего сигнала!

Драко приложил руку ко лбу, а когда отнял её, она оказалась вся в крови. Он почувствовал головокружение, к горлу подступило, он согнулся пополам и его стошнило. Едва он смог выпрямиться, как его стошнило снова. Ноги сделались ватными, его качало из стороны в сторону, несмотря на все попытки удержаться в вертикальном положении.

Кто-то крепко схватил его за предплечье, удерживая на месте. Он ошарашенно посмотрел на ребёнка в доспехах, который держал его руку. Нет, это не ребенок. Это гоблин, закованный в блестящее серебро.

— Полегче, волшебник, — сказал гоблин. — Ты нам ещё понадобишься.

Драко не мог понять, что он видит. Что-то попало ему в глаза; он провёл по лицу рукавом мантии и быстро заморгал от того, что в глазах защипало. До него дошло, что его Пузыреголовое заклинание разрушено. Нужно его вернуть.

Но в тот момент всё что он мог — это бороться за то, чтобы устоять на ногах, поскольку гоблин отпустил его, чтобы поднять копье и указать им на подножие холма — туда, где бесновались чудовища.

Драко выпрямился и на мгновение почувствовал надежду.

А потом услышал странный ухающий звук.

≡≡≡Ω≡≡≡

Поодаль невзрачный человек в простой серой мантии наблюдал за боем. Никто его не заметил.

Подняв руку, он провёл пальцами по воздуху, и перед ним возникло сплетение светящихся багровых нитей, которые, следуя направлению его взгляда, двинулись к замку и невидимой цели внутри него.

Незнакомец медленно и осторожно двинулся вверх. Он поднимался по крутому склону к разбитой оранжерее Пуффендуя. Там, где склон становился слишком крутым и было совсем неудобно идти, земля плавно сдвигалась, подстраиваясь под его шаг и выстилая путь. Человек прошёл в оранжерею и, осторожно шагая по разбитым стёклам, скользнул внутрь школы.

И направился в библиотеку.